Первые недели, прожитые в агентстве "K-Star", походили на бегство от скоростного поезда по туннелю. Мы постоянно спешим, обучаясь с утра до поздней ночи. Сутками зависаем в тренировочных и репетиционных залах: занимаясь вокалом, танцами, музыкой и актёрским мастерством. За пределами агентства учимся верховой езде и игре в гольф. Кроме того, нас обучают этикету, сексуальному воспитанию и правилам поведения в мире шоу-бизнеса.
Заключая контракт в одно время с подругой, я рассчитывала поселиться с ней в одной комнате общежития, но нас разместили на разных этажах. Я, как дебютировавшая актриса, заняла отдельные апартаменты на пятом, а Чжи Сук разделила комнату с другими девушками-трейни на третьем этаже.
Общежитие агентства внешне не вызывает нареканий - просторное, светлое и современное, с минимальными удобствами в комнатах трейни и средненькими - для недавно дебютировавших звёзд. Те же, кто достиг популярности - обитают в отдельных квартирах и домах, принадлежащих агентству или им самим.
В общежитии агентства соблюдается не только порядок, но и образцовая тишина. Посещение комнат друг друга, мягко говоря, не приветствуется. Стажёры, трясущиеся за свои места как осиновый лист, подобострастно исполняют все требования агентства. Из-за этого в коридорах слишком сильно ощущается душок казённого учреждения строгого режима.
Мне не по душе принцип расселения в общежитии, так же как и деление по успеху. Но Чжи Сук, когда я ей сказала об этом, пояснила:
- Если трейни станут жить в таких же условиях, что и дебютировавшие звёзды, то у них не будет стимула развиваться. А так, они стремятся к привилегиям, жёстко конкурируют между собой и неустанно занимаются, мечтая получить признание и более лучшие условия для жизни.
С ситуацией мирит лишь то, что почти все занятия, кроме сексуального воспитания, мы посещаем втроём - я, Чжи Сук и Ён До. Благодаря моему ходатайству нас объединили в смешанную музыкальную группу и всё свободное от занятий время мы проводим вместе, репетируя танец и песню для дебюта.
Мой первый разговор с президентом в качестве работника и работодателя получился весьма странным. Приехав в агентство, по приглашению секретаря я прошла в кабинет президента, где после традиционных приветственных поклонов присела на диванчик. Хва Ду Сик привычно расположился рядом в своём претенциозном кресле.
- Поздравляю, Лин Мэй-сси! Нам удалось заключить от вашего имени несколько договоров с крупными торговыми марками и фирмами, - сказал он воодушевлённо.
Я изобразила щенячий восторг, подумав при этом: "Надеюсь это не Ким Чжо Вон постарался?! От него можно ожидать любой подставы!".
- Крупный контракт подписан с "Лорис". Вы стали лицом этой марки. Подписывая контракт, они настояли на том, чтобы вы носили одежду только их фирмы в течение одного года. Исключение сделано только для концертов и съёмок в фильмах и рекламе. Каждую неделю вам будут привозить из "Лорис" новинки, сшитые специально для вас.
- Есть ещё какие-нибудь ограничения? - спросила я деловито, скрывая охватившее меня возмущение.
- Вам запрещено появляться в общественных местах, включая агентство, в шортах и коротких платьях.
- Ясно, не такие уж сложные условия, - улыбаясь, отметила я, не сводя глаз с президента.
Он лишь удовлетворённо ухмыльнулся и продолжил:
- До середины мая у вас свободный график, будете заниматься с личным инструктором, также поработаете над своим стилем. Нам нужно создать для вас уникальный образ. Отныне вы подобны универсальному солдату - защитнику нашего агентства и должны всегда заботиться о его процветании.
Говоря обо мне, как о солдате, президент просто источал благодушие, и я сочла момент благоприятным для просьбы:
- Я бы хотела обучаться наряду с трейни. Ранее я не проходила специального обучения в агентстве и поэтому мало знаю о том, как следует вести себя на концертах, интервью или съёмках.
- Хм, - президент задумался, поставил локти на подлокотники кресла и свёл перед собой кончики пальцев.
- Можно мне обучаться вместе с моими друзьями - Ли Чжи Сук и Пак Ён До? - поднажала я на Хва Ду Сика.
- Но они же новички! - эмоционально заметил он, но тут же поправился. - Впрочем, интересная идея... Я подумаю, как лучше обставить ваше обучение. Полагаю, вы понимаете, что о нём не должны знать другие...
После этого я больше не виделась с президентом, все новости нам сообщал его секретарь, либо наш инструктор. Моё обучение вместе с Чжи Сук и Ю Ён До преподносилось как подготовка новой музыкальной группы. Так как наш статус не вписывался в привычную иерархию агентства, нас записали в любимчики президента Хва. Поэтому наша троица фактически оказалась в изоляции.
Моя жизнь превратилась в беспрерывную череду похожих друг на друга дней: занятия, занятия и ещё раз занятия! Лишь небольшие передышки в виде поездок в университет вместе с Ю Ён До и Чжи Сук. Из сумасшедшего кругооборота занятий впервые мне удалось вырваться благодаря поездке на фотосессию для летнего каталога "Лорис".
Накануне мне разрешили лечь спать пораньше. Инструктор настрого предупредил не расслабляться в поездке, соблюдать диету и контролировать вес. В агентстве мне пришлось скинуть несколько кило, хотя в этом не было реальной необходимости. Ощущение такое, что требование похудеть выдвинули ради проверки моей стрессоустойчивости и способности жертвовать чем-либо ради достижения успеха. Поэтому я не жаловалась, а покорно давилась каждый день брокколи и яблоками вместо полноценного ужина.
И вот настал день, помеченный в моём графике красным маркером, означающим публичное мероприятие. Инструктор разбудил меня аж в четыре утра. Умывшись, я выполнила серию обязательных упражнений под присмотром инструктора, затем переоделась в одежду, приготовленную стилистом из "Лорис", нанесла макияж и спустилась вниз. У здания агентства стоял чёрный микроавтобус с менеджером Ю за рулём. С ним меня познакомили буквально пару дней назад. Поздоровавшись, я забралась в салон и села справа у окна.
Несколькими минутами позже подошёл сонный Пак Ли Ён, намарафетенный не меньше меня, одетый в чёрный свитер, белую рубашку и бежевые бриджи. Этакий хорошенький и исключительно правильный мальчик. Он дружелюбно поздоровался с менеджером, забрался в микроавтобус, ослепительно улыбаясь, раскланялся со мной и мы выдвинулись в Кёнджу. Дорога должна была занять несколько часов. Можно было конечно поехать на поезде КТХ, но президент Хва упёрся рогом.
Я накинула на колени плед, и, сжавшись в комочек от утреннего холодка, вскоре задремала. Временами шум едущего автобуса, прорывался сквозь дрёму резкими всплесками шорохов и гудения, однако просыпаться вовсе не хотелось. "Проснусь, сразу захочу есть, придётся снова испытывать гнетущее чувство голода", - проскользнула мысль где-то на задворках сознания, и я вновь нырнула в тянуще-тяжёлую дорожную дрёму.
Ближе к обеду чувство голода одержало победу над сонным организмом, заставив меня разлепить глаза.
- У вас в животе бурчит. Голодная? - без обиняков осведомился Ли Ён.
Я кивнула, не глядя на него - отрицать очевидное не имело никакого смысла. Пак Ли Ён зашуршал пакетом. Не выдержав, я повернулась к нему посмотреть. Он достал бэнто и аккуратно его открывал, справившись с задачей, подал коробочку мне:
- Кушайте! Там нет ничего калорийного, так что можете всё съесть.
- Тогда останетесь голодным...
- Я потерплю.
- Давайте перекусим вместе.
- И оба будем полуголодными... - хмыкнул он.
- Зато в равной степени, что более справедливо. Мне следовало самой позаботиться о своём пропитании.
- Уверен, у вас не было возможности. Слышал, у вас забрали телефон, - сочувствующе сказал он, подавая мне палочки. В его глазах появилась грустинка.
- Всего на два месяца, - оптимистически уверила я.
Когда нас объединили в группу, то сразу предупредили о взаимной ответственности: если кто-то один сделает ошибку, накажут всех, если же достигнет в чём-то успеха, то наградят также всех. С одной стороны, немного не честно, а с другой - огромный стимул к обретению сплочённости и повышению эффективности совместной работы. Иными словами, круговая порука действенна в любой сфере деятельности!
- Почему разговариваете со мной формально, я же младше? - спросил Ли Ён, захватив палочками листочек салата.
- Мы слишком мало знакомы, чтобы переходить на неформальную речь, - улыбнувшись, парировала я. Из-за планов, озвученных Хва Ду Сиком, относительно нашей пары, я сочла правильным особо не сближаться с Пак Ли Ёном. Также меня тревожил его слишком проницательный взгляд.
- Говорят, вы приехали из России...
- Угу, - подтвердила я, продолжая есть.
Само собой дальше разговор крутился вокруг России. Корейцы до сих пор очень мало знают о действительной жизни россиян. Поэтому, когда у них появляется возможность, они стараются пополнить свои знания, тем более, если перед ними появился первоисточник в чьём-либо лице. Многие корейцы считают, что россияне духовно очень похожи на них, такие же эмоциональные, открытые для общения, только вот гораздо более прямолинейные, чем они.
Доев последний кусочек, я проговорила:
- С меня причитается обед.
- Не откажусь! Хотелось бы пообедать в вашем ресторане, - Ли Ён мило улыбнулся мне.
Я на секунду приподняла брови, показывая, что оценила его осведомлённость и любезность.
- Доводилось раньше рекламировать одежду от "Лорис"? - направила я разговор в иное русло.
- Нет, конечно! Слишком известная марка! В этот раз президенту чудом удалось выторговать контракт для меня. Новый владелец "Лорис" - Чхве Шин Хёк, пригласил меня в обмен на возможность провести частную фотосессию с вами.
Услышав это, я вспыхнула внутри: "Хва Ду Сик ничего не сказал мне!".
- В каких вы отношениях с Чхве Шин Хёком? - осторожно поинтересовался Ли Ён.
- Мы почти друзья, - сказала я, внутренне подавив вспышку недовольства.
- А он знает об этом? - парень направил на меня выразительный ироничный взгляд.
Тихо хмыкнув, я невинно улыбнулась, оставляя вопрос без ответа.
- Чхве Шин Хёк - сложная личность, экстравагантный и избалованный плутократ, - словно делая предупреждение об опасности произнёс Ли Ён.
"Учту" - пообещала я взглядом.
На этом разговор прервался, я смотрела в окно на майские пейзажи, а Ли Ён слушал музыку, прикрыв глаза и легонько покачивая головой ей в такт. На его лице царило умиротворение. Красивое, точёное лицо с аккуратным немного вздёрнутым носом и неожиданно тяжёлым волевым подбородком. Он вдруг открыл глаза, поймал меня за пристальным разглядыванием его персоны. Но я не стала изображать смущение, мысленно оправдав себя: "Подумаешь, рассматривала! Ничего личного, обычное любопытство! Просто черты лица хорошо отражают характер человека".
"Нравлюсь?" - появился вопрос в глазах Ли Ёна, и брови чуточку изогнулись домиком выражая отстранённость.
"Не знаю!" - я также ответила лишь взглядом, капельку качнув головой.
В последние дни на занятиях по актёрскому мастерству, мы как раз учились более выразительно показывать взглядом свои чувства. И мой едва заметный кивок к нейтральному "Не знаю!" означал, что я более склонна дать отрицательный ответ. Уверена, Пак Ли Ён понял мою оговорку, ведь по части выражения взглядом своих эмоций он большой мастер!
- Приглашаю вас выступить на музыкальном шоу, которое я веду. Если согласитесь, я договорюсь обо всём с руководством канала, - вдруг предложил он.
- Пока не могу принять ваше предложение, официально я не являюсь певицей. Однако скоро дебютирую в составе группы, и тогда смогу посетить ваше шоу.
- Хорошо, я подожду. Хотелось в живую услышать песню Селин Дион в вашем исполнении, - сказал Ли Ён и отвернулся к окну. - Мы уже в Кёнджу, - произнёс он.
Я уже знала об этом поняла, приметив знакомого дракона, нарисованного на стёклах огромного центра.
Мы подъехали к отелю, в котором останавливался Шин Хёк, поднялись в забронированный номер с двумя спальнями, перекусить перед фотосъёмкой.
Сидя за столом, я вяло ковыряла палочками салат, не особо участвуя в разговоре с коллегами. За окном светило яркое майское солнышко, но настроение отсутствовало напрочь. Вспомнилась безудержная лёгкость, пережитая вместе с Чжи Сук в прошлое посещение Кёнджу. Радость внезапно испарилась из моей жизни, уступив место усталости и отрешённой холодности. Видимо поэтому в этот приезд славный городок Кёнджу выглядит для меня тусклым и печальным.
В голове вертелась печальная песенка, услышанная вчера на занятии по вокалу:
"Живи, как живётся!
Хотела бы я жить в зелёных горах,
Есть дикий крыжовник и виноград.
Хотела бы я жить в высоких горах...
Плачь птичка плачь!
Воспрянь птичка ото сна и плачь!
У меня столько тревог,
Что, проснувшись я тоже заплачу..."
В мыслях невольно отобразилась картинка с холмами усыпальниц, мимо которых мы проезжали сегодня: горы, зелёные холмы, солнечный свет и беспредельные небесные просторы. "Что ещё нужно птичке, чтобы петь?"
"Мне - птичке певчей, оказывается не так уж и нужны голос и талант, чтобы петь. Гораздо важней соблазнительный образ, а ещё согласие окружающих мужчин, купленное кувырканием в их постели. Об этом не говорят открыто, но всегда подразумевают. Негласный закон устроителей, покровителей и спонсоров, состоит в том, что певица или актриса рассматривается как красивая вещь, которой можно воспользоваться, если приспичит плотская нужда. Предмет, чтобы быстро и с удовольствием справить эту нужду.
Унизительно и отвратительно по сути, служить подобным предметом, но такова сложившаяся практика. Существует годами отработанная система, которая подобно часам с автоматической заводкой, точно вовремя поставляет молоденьких, обученных, сексуальных мечтательниц тому, кто готов заплатить или продвинуть их ближе к дебюту.
Толкает ли их на это агентство? И да, и нет. Да - потому что доводит до стрессового состояния, безостановочно гоня вперёд, нагнетая ощущение подавляющего превосходства и конкуренции, которое не позволяет осознать смысл происходящего. Нет - так как оставляет выбор сделать шаг в постель режиссёра, политика, продюсера и т.д. (кому кто достанется) или же отказаться от того чего уже добилась своим трудом, потом, слезами и болью, пережитыми во время выматывающих тренировок.
Зачем толкать, когда итак большинство выберет кратковременную участь предмета ради предполагаемой долгосрочной славы? Тем более в начале пути всегда кажется, что нужно стерпеть лишь единожды, а там не за горами и популярность. Но это шаг в западню, где дальше по нарастающей, и многое зависит от фортуны. Повезёт, если найдётся тот, кто привяжется, возьмёт под опеку и защитит от орды жаждущих справить свою нужду, самоутвердиться, мня себя великими могунами.
Как же та, которую облагодетельствовали? А кого она волнует?! Сама виновата! Нечего было соваться куда не следует, раз не может спокойно давать направо и налево. Хочешь жить - умей вертеться и платить по счетам, а чем - это твоё сугубо индивидуальное дело. Только деньгами благодетели не возьмут - у них самих их куры не клюют...
И вот теперь Я стою на краю этого механизма. Он запущен, отсчитывает минуты и часы, и каждый день пододвигает меня к тому моменту, когда мне придётся стать ещё одним предметом в чьей-то пресыщенной и безнравственной жизни. Я знаю об этом, отчётливо вижу, но мне не страшно. Ведь я не жила годами в агентстве, чтобы быть подавленной, с выхолощенным умом, заточенной продавать влечение в живую, со сцены или экрана. За счёт упорных тренингов можно легко снять с человека все нравственные блоки и создать идеальную марионетку.
Конечно, в одиночку изменить систему невозможно, но я могу сломать её элементы - людей, вставших на моём пути. Именно они станут моими инструментами для достижения цели. Моя война началась! Война за место под солнцем, за уважение и мечту".
Я взглянула на Пак Ли Ёна, сидящего напротив меня и размеренно поглощающего салатик. "Интересно, он тоже подрабатывал хостес и мальчиком по вызову у влиятельных дам?". Ли Ён поднял на меня свой ясный, но отнюдь не юношески наивный взор.
"Возможно, и ему приходилось вначале служить предметом чьих-то утех. Хотя среди женщин в разы меньше тех, кто готов за деньги или услуги покупать себе живую игрушку на ночь. Нормальным женщинам этакое претит. Чаще пользуются услугами хостес мужчины, чтобы приятно провести вечер в компании смазливых и услужливых девиц".
- Лин Мэй-сси, о чём задумались? - ворвался в мои мысли голос Шин Хёка, прозвучавший за моей спиной. Обернувшись, я качнула головой, приветствуя босса. Дружелюбно улыбнувшись мне, Шин Хёк присел рядом на свободный стул.
- Почему моя главная фотомодель грустит? - требовательно спросил он у менеджера.
- Устала в дороге, наверное, - тихо проговорил смутившийся мужчина.
Он и Ли Ён быстро завершили обед и покинули гостиную, оставив меня с заказчиком. "Сегодня ты главное блюдо!" - ехидно известил внутренний вредина. Глянув в светлые смеющиеся глаза Шин Хёка, я мысленно возразила: "Нет, он слишком хорошо ко мне относится и не станет пользоваться грязными методами. Можно расслабиться!".
Я открыто улыбнулась ему.
- Вот так-то лучше. Когда улыбаешься, сияешь подобно солнышку. И из-за этого я не смог отказать себе в удовольствии побыть с тобой рядом, полюбоваться твоим сиянием, пока ты фотографируешься... - он, немного смутившись, опустил взгляд, но через секунду снова взглянул вопрошающе: - Уже поела?
- Еэ! - вырвалось у меня, хотя я не наелась.
- Тогда, пойдём на площадку, - предложил Шин Хёк, нетерпеливо вскочив со стула.
Я тоже вышла из-за стола, Шин Хёк было приобнял меня, но, поймав мой недовольный взгляд, сразу убрал руки пробормотав:
- Права, подчинённые могут неправильно понять.
Мы прошли в соседний номер, где была устроена площадка для предстоящей фотосессии. Одну из комнат приспособили под гримёрную. В ней вовсю кипела работа, визажисты готовили Пак Ли Ёна к съёмке, толпясь возле него и украдкой вздыхая по нежной красоте парня. Он прекрасно слышал их шёпот, но сидел, сохраняя невозмутимый вид. "Похоже, он давно привык к подобному поведению окружающих", - решила я мысленно.
Прошла к зеркалу и села в пустовавшее кресло. Одной из гримёрш пришлось подойти ко мне. Она смочила салфетку, средством для снятия макияжа и принялась аккуратно стирать пудру с моего лица.
- У вас тёмные круги под глазами. Плохо спали сегодня? - спросила она погромче, дабы точно услышали все, стоявшие поблизости, стремясь принизить меня хотя бы этим. Ведь я сегодня здесь важнее всех других лиц женского пола.
- Да?! - сокрушённо выдохнула я. - Постарайтесь закрасить их получше, - вежливо попросила я, улыбнувшись девушке через зеркало. Мы обе знали, что никаких кругов у меня нет. В моих глазах заискрились смешинки, а во взгляде оппонентки - досада. Моя стрела достигла цели - девушка больше не издала ни звука, усердно исполняя свои обязанности.
Снова погрузившись в размышления о предстоящих мне сражениях, я не заметила ухода Ли Ёна. Я просчитывала разные варианты развития событий и мои действия. "Было бы чудесно, если бы мне сразу досталась акула, поймав её в свой аквариум я сразу отпугну хищников помельче. Поймать акулу не так уж сложно, главное сохранять хладнокровие и подготовится заранее".
О Ли Чжи Сук я сильно не беспокоилась. "Она несовершеннолетняя и новичок в этой сфере, без должной промывки мозгов её не покажут своре. Но всё равно нельзя терять бдительность, буду и дальше следить за её графиком и контактами".
- Госпожа, я закончила! - услышала я голос гримёрши.
Для проформы посмотрелась в зеркало и проговорила трепетно: - Хорошо поработали! Сделали меня более юной!
Девушка-гримёр растроганно заулыбалась. Я же поклонившись всем в комнате, вышла из неё думая: "Я глупенькая, беленькая и пушистая, смазливая и без мозгов. Чем больше людей вокруг меня так будет считать, тем меньше будут отслеживать мои действия".
Встав в сторонке, дабы не привлекать внимания, я стала наблюдать за работой Пак Дон Хёна. Он вёл себя более сдержанно, чем на прошлой фотосессии. Очевидно, сказывалось присутствие начальства в лице Шин Хёка, сидевшего в раскладном кресле вблизи штанги осветительного прибора. Шин Хёк о чём-то думал, сложив руки на груди. Ощутив мой взгляд, он повернул голову в мою сторону и заулыбался. Не выдержав, вскочил и подошёл ко мне.
- Пойдём, присядем, - потянул он меня к креслу.
- Мне нельзя, платье помнётся, - тихо проговорила я.
- Да ну его! - задорно воскликнул он.
- Шин Хёк-сси, относитесь к работе более серьёзно!
Он удивлённо заметил:
- Не знал, что ты настолько ответственная!
- Я разной могу быть, я же актриса! - дружелюбно заметила я. - Ка-а! (уходи) - мягко попросила я, указывая взглядом на кресло. Ухмыльнувшись, Шин Хёк вернулся на своё место.
- Ли Ён-сси, можете отдохнуть, - распорядился Пак Дон Хён. Установив фотоаппарат на стойку, он подошёл ко мне и сдержанно улыбнувшись, заговорил о работе. "Значит в курсе моих особых отношений с Шин Хёком".
Дон Хён говорил мне о концепции сегодняшней фотосъёмки, лучших ракурсах и требуемом настроении, а я мысленно отмечала изменения, произошедшие в нём: "Собранность, натянутость и едва заметная нервозность, проскальзывающая в его интонации. Нужно попросить Шин Хёка завтра не приходить на съёмку, взамен пообещаю провести с ним этот вечер".
Но моим планам не суждено было сбыться - вскоре он помчался в Сеул решать проблемы конгломерата. Шин Хёк пообещал вернуться завтра ближе к обеду, и был таков. Без него работа пошла в штатном режиме, затянувшись до полуночи. В час ночи уставшая и полусонная команда разбрелась по номерам.
На следующий день я проснулась пораньше. Быстро собралась и улизнула в парк отеля - побегать и максимально насладиться относительной свободой. Вдоволь набегавшись и позанимавшись хотела тихо зайти обратно в свой номер, но в гостиной наткнулась на Ли Ёна. Он понимающе ухмыльнулся и пригрозил мне пальцем. Я виновато улыбнулась в ответ и тихонечко прошла в свою комнату, аккуратно прикрыв дверь за собой, дабы не разбудить нашего надзирателя, который ещё почивал, также расслабившись на свободе.
После завтрака нас загримировали, и мы вместе с менеджером Ю на микроавтобусе агентства отправились в какой-то парк Кёнджу.
- Куда ходили сегодня утром? - поинтересовался Ли Ён шёпотом, чтобы не слышал менеджер, управлявший микроавтобусом.
- На пробежку, - прошептала я.
- Любите бегать?
- Да, а вы?
- Не очень, но приходится. Мне больше по душе экстремальные виды спорта, например, горные лыжи, или прыжки на тарзанке. Так чтобы дух захватывало, и можно было вволю покричать от страха.
- Я такое ещё не пробовала.
- Попробуйте, потрясающие ощущения. Знаете, Пак Дон Хён сказал мне вчера, что вы его самая любимая модель.
- Он сказал это из вежливости.
- Его притягивает зелёный цвет ваших глаз, - и такой пытливый взгляд на меня.
"Да уж, шило в мешке не утаишь!" - выдал очередную фольклорную мудрость мой красноречивый духовный голос.
- Возможно, но я ни соответствую образу кореянки.
- Понятно. Знаете, у вас много секретов.
- Уверена, у вас не меньше! - парировала я.
Местом съёмки стал небольшой пруд с живописным мостиком. Сперва мы фотографировались, изображая беседу влюблённых. Естественно мы молчали - ведь фотографии моделей с открытым ртом мало кого интересуют. Фоном для съёмки служил мостик с цветущими на воде лотосами. Нас фотографировали стоя, сидя и играя. Мы успели погонять мяч, попрыгать около волейбольной сетки, посидеть под сенью пышного граба.
В очередной сцене меня попросили сесть на плед вытянув ноги, а Ли Ён лёг положив голову мне на колени. Мы смотрели друг на друга, в глазах Ли Ёна отражался мальчишеский задор, смех, поддразнивание, которое сменилось на интерес и затем на выражение глаз, когда мужчина называет женщину своей. Я симметрично отображала его взгляд, поддержав немую игру, что он затеял. Изобразила откровенный взгляд, щёки парня тут же покрыл лёгкий румянец. Мой взгляд сменился на ироничный. Поняв его Ли Ён хмыкнул в ответ и кривовато ухмыльнулся, словно говоря: "Посмотрим, на чьей стороне будет победа!"
- Молодцы! Хорошая работа! Из вас получилась восхитительная пара! - проговорил Пак Дон Хён. В прошлый раз он утверждал подобное про меня и Хан Ён Уна. Выдал стандартную фразу так сказать! "Вывод: нельзя верить в похвалу, но нужно изображать признательность".
- Что вы, сонсенним?! Вы нас смущаете! - ответила я, проговорив традиционную фразу, которую произносят актёры в таких случаях, и поклонилась, выражая признательность.
- Быстро учитесь! - подмигнул он мне.
Смена одежды, поправка макияжа и снова щёлканье фотоаппарата. "Ли Ён как партнёр сильно отличается от Хан Ён Уна - не шутит, лишний раз не улыбнётся. У него имидж - "вещь в себе". По большому счёту мне без разницы, но работать с ним тяжеловато. Странно, мне говорили он открытый и общительный мальчик. Почему же сейчас такой замкнутый? Может, не с той ноги встал? - думала я, позируя на каменном мостике среди ветвей плакучих ив.
- Так, с этим закончили, измените освещение, я буду фотографировать встречу моделей на мосту, - распоряжается Дон Хён.
Снова переодеваемся, гримируемся и выходим на мост, я с книгой в руках, Ли Ён мне навстречу, ведёт велосипед. Встаём где указали, улыбаемся как сказали и молчим, взирая друг другу в глаза. "Всё же одной позировать проще - не нужно подстраиваться под настроение партнёра!". Жарко, ветра совсем нет, а мы посекундно застываем в нужной позе. Улыбка на лице словно приклеенная, ноги затекли и спина тоже.
- На этом пока всё! - наконец обрадовал всех маэстро фотограф. - Дальше будем снимать на побережье Восточного моря. Поторопитесь, нам нужно застать закат.
Переодевшись в свою одежду, я и Ли Ён погрузились в свой почти уже родной фургон и отправились к морю.
- Хочу рамён! - чуточку капризно заявил Ли Ён.
Я расслабленно сидела в кресле и неприметно для других шевелила пальцами на уставших ногах, разгоняя в них кровь.
- Какой рамён?! У вас съёмка скоро! Хочешь, чтобы личики опухли и в камеру не умещались? - раздражённо осадил его менеджер Ю.
- Я же не сказал, что буду его есть прямо сейчас, - примирителю сообщил Ли Ён, обернувшись в мою сторону. - Странно, совсем не жалуетесь... Наверно, устали стоять на шпильках? Кушать хотите?
Я взглянула на Ли Ёна:
- Немного!
- Менеджер Ю, купите нам поесть! - громко попросил он, подавшись вперёд.
- Хорошо, только поедите в машине, иначе не успеем.
Вскоре он притормозил у ресторанчика, где заказал несколько блюд на вынос. Мне достался низкокалорийный салатик, Ли Ёну в добавок к такому же салатику перепало немного свинины, а менеджер с удовольствием уплёл суп и порцию жареной курочки.
- Лин Мэй-сси, скушайте немного мяса, - предложил Ли Ён, взяв палочками один кусочек из своей тарелки, хотел было положить мне, но менеджер остановил его:
- Лин Мэй-сси находится на строгой диете.
- Почему? - вырвалось у Ли Ёна. Менеджер Ю сердито зыркнул на него. Парень отвернулся, презрительно скривив губы. "Понятно же почему, - ответила я мысленно. - Диета - ещё один способ загнать меня в угол и сделать послушной. Чем больше я буду чувствовать себя угнетённой, тем больше приложу сил к исправлению ситуации. Пойду на всё, лишь бы закончить истязания. Только они просчитались: голод для меня - не конец света. Я же не истинная кореянка, для которой даже один пропуск приёма еды целое событие сродни преступлению. Корейцы даже картинки с блюдами едят глазами, так как здесь существует и всячески поддерживается культ еды. Голодать тяжело, но можно привыкнуть и к этому, главное захотеть".
Перекусив, мы поехали дальше. Ли Ён тут же задремал с наушниками в ушах. Менеджер Ю помалкивал, сосредоточившись на управлении автобуса. Мне не спалось из-за полупустого желудка. Мысли вернулись к вчерашним рассуждениям. "Среди преимуществ - моя финансовая независимость, которая многим в агентстве колет глаза. Возможно из-за неё меня изолировали от других участников агентства, не считая Чжи Сук и Ён До. Сейчас мне катастрофически не хватает связей и влияния. Их можно обрести имея влиятельную семью. Впрочем, если бы у меня была здесь семья, я бы навсегда осталась всего лишь дочерью, внучкой или женой с привилегиями, но, как правило, без права голоса.
Остаётся получить власть, задействовав свои деньги. Нужно собрать минимальные, но весомые пакеты акций нескольких крупных предприятий шоу-бизнеса. Купить столько акций, чтобы присоединение моего пакета к доли второго по величине акционера могло сделать его главным.
Моим сделкам с акциями не будут мешать, если сочтут их краткосрочными вложениями. Значит, мне нужно создать иллюзию своей финансовой уязвимости - получить кредиты, заложив квартиру, ресторан и на эти деньги купить акции. Проценты по кредитам покрывать за счёт привлечения других кредитов. После такого меня сочтут глупой и будут уверены, что скоро я продам акции, чтобы погасить непомерные проценты. Те кто, так или иначе, будет в курсе моих операций, будут ждать момент моего финансового краха.
Возможно, ко мне даже обратятся, люди жаждущие провести смену власти за счёт увеличения своего пакета акций. Теоретически я не представляю угрозы, так как сирота и о моём настоящем финансовом состоянии почти никто не знает. В Корее из активов только квартира, ресторан, акции "Суджин" и доля в адвокатской конторе Чо. По большому счёту не густо для рисковой игры, в которую я ввяжусь. О счетах за границей никто не в курсе, разве что Чжин Хо знает о швейцарском счёте, но он будет молчать.
Ну и по другим причинам меня никто не воспримет как крупного игрока. Во-первых, я молодая девушка, почти ребёнок по местным меркам. Во-вторых, актриса, у которой кроме красивой внешности ничего и нет, только ветер в голове. В-третьих, схема глупая и рискованная даже для богатого человека, так как связана с большими финансовыми потерями. Но я готова к потерям, кроме того, по моим подсчётам, они окупятся в течение года. Представляю, вначале будут ходить байки о моей глупости, а потом - хитрости.
Нужно распустить слух, что я отчаянно собираю деньги для разрыва контракта, потому что мне тяжело живётся в агентстве. Надеюсь, информация о моих долгах и желание покинуть агентство подстегнёт руководство к радикальным мерам - они попробуют посадить меня на цепь. Уверена, они не захотят терять контракт с "Лорис". Тогда я должна стать тем, кто будет держать эту цепь в руках, а не тем, на ком защёлкнут ошейник. Я должна стать владелицей "K-Star"".
Когда мы приехали на пляж, я всё ещё просчитывала свои действия, отрешившись от происходящего вокруг. Лишь краем разума, фиксируя отдельные фрагменты: "мне делают причёску, вот меня красят, поправляют платье". Но едва началась фотосъёмка, я заставила себя выйти из раздумий и сконцентрироваться на работе. "Что бы там ни было, я стану известной актрисой и певицей".
На ночь мы остановились в небольшой гостинице на берегу моря. Утром мне вновь удалось крадучись улизнуть на пробежку. Я бежала по галечному пляжу вдоль кромки прибоя, слушая его шум и редкие крики чаек. Утреннее море отражало белизну неба обложенного низкими облаками, напоминая слова из сказки про молочные реки и кисельные берега. Пока я бегала, облака разошлись, взошло солнышко, вернув морю его синеву.
Моё внимание привлекли странные треугольные бетонные глыбы, определённо созданные человеком. Они заполняли берег вдоль шоссе. Очевидно, их специально здесь насыпали, чтобы волны разбивались о них и не разрушали насыпь дороги.
Я присела на крайний волнорез, опираясь на руки посмотрела в высоту прекрасных ярко-голубых небес. Глядя на небо неизменно хочется получить крылья и взмыть ввысь, ощущая как ветер шумит в ушах, обхватывая тело упругими струями. Нечто похожее я чувствовала на сцене. Я парила вместе со звучанием голоса в волнах людского внимания, а адреналин в крови прибоем шумел в ушах. Раньше я уже переживала это чувство, когда в детстве выступала на сцене, участвуя в концертах музыкальной школы. Сейчас мои чувства стали ярче и гораздо интенсивней. Возможно из-за того, что я слышу и ощущаю рождение звуков песни внутри себя, чувствую, как они потоком вырываются в мир, захватывая и унося в поднебесье флюиды моей души.
"Небо безмерно высокое и прекрасное. Оно останется таким же, даже если я сотворю зло по пути к своей мечте. Только вот останется ли моя мечта светлой и чистой после этого? Смогу ли я наслаждаться пением и дальше? Получится ли у меня простить себя за содеянное ради мечты? Не почернеет ли моя душа от боли и грехов? И если почернеет, то каким станет моё пение?"
От навалившейся тяжести мрачных раздумий мир вокруг словно поблёк. Но сморгнув, я снова увидела синюю гладь моря, раскинувшуюся от края до края и чистый горизонт, где вода соприкасалась с небом, разделяя с ним свою синеву. Глубоко вздохнув, поднялась с бетонной фигуры и побежала обратно: "Если менеджер проснётся, получу нагоняй". Пробралась тихонько в свою комнатку. Осторожно прикрывая за собой дверь, услышала голос Шин Хёка:
- Где Лин Мэй-сси? Её нет в комнате...
Сердце подпрыгнуло от радости - я уж не надеялась на его возвращение. Обернулась и прильнула к щёлке, посмотреть на происходящее в гостиной. И увидела только Ли Ёна, пожимающего плечами:
- Не знаю, где она! Но скорее всего, ушла на пробежку, - ответил он.
Ухмыльнувшись поспешила в душ, приняв его, просушила волосы, переоделась в официальный наряд и вышла из комнаты, намереваясь найти Шин Хёка. Он сидел в гостиной, одетый по-домашнему - в белую футболку и тёмно-синие спортивные штаны, чем напомнил мне мужа. Я потрясла головой, избавляясь от непрошеных воспоминаний.
- Я тебя ждал! Пойдём завтракать! - он ловко поднялся с кресла, в момент оказался рядом и дружески приобнял меня.
- Доброе утро, босс! - поприветствовала я, напоминая о манерах.
- Я только проснулся и пока не босс, - ворчливо откликнулся он. - Тебя что совсем в агентстве не кормят?! - возмутился он, убирая руку.
- Айгу, айгу! - поддразнила я, в ответ в его глазах заискрились смешинки.
Мы прошли в номер Шин Хёка.
- Не стесняйся! - посоветовал он, помогая мне сесть за стол, накрытый для завтрака. Сам сел напротив и деловито разлил горячий кофе в крохотные чашки.
- Мне нельзя кофе, - предупредила я. Он вздохнул, отставил кофейник и, взяв кувшин, налил мне сока.
- Надеюсь, апельсиновый сок тебе можно? - заметил он, подавая мне полный стакан.
Я забрала сок и с удовольствием отпила глоточек, наблюдая за тем, как Шин Хёк аккуратно снимает металлические крышки с разных блюд на столе. У меня аж слюнки потекли от предвкушения. "Наконец-то вкусная еда!" - радостно возопил внутренний голос.
- По глазам вижу, давненько тебя вкусненьким не кормили! - Шин Хёк сделал бутерброд и проговорил: - Открой ротик, я сам тебя покормлю! Ну?! А-а-а-м, - протянул он бутерброд, открывая рот, словно сам собрался съесть его.
Я попыталась забрать вкусняшку, но получила по руке.
- Руки прочь! Я же сказал - сам покормлю! А-а-а-а-м!
Фыркнув, я откусила кусочек. Шин Хёк с видом исследователя осмотрел надкушенный бутерброд и, округлив глаза возмутился:
- Ты что птичка какая-то?! Кусай нормально, нечего меня стесняться! Мне нравятся девушки с хорошим аппетитом, - он положил бутер на мою тарелку и сам приступил к завтраку. Соорудив себе сэндвич, откусил большой кусок и принялся с удовольствием жевать, не издавая характерных для корейцев чавкающих звуков. Я довольно улыбнулась и тоже стала кушать, придумывая как бы мне завести речь о своих проблемах.
- Хотела попросить тебя об одолжении, - произнесла я решившись.
- О! - выдал жующий Шин Хёк.
- Помоги мне встретится со своим адвокатом и управляющим ресторана "Мария".
- Тебе нужно вырваться из лап надзирателя? - заговорщицки уточнил он, прожевав кусок.
- Ну, что-то вроде того! - поддакнула я. - Ещё мне нужен телефон, - я смущённо взглянула на скатерть.
- Ах, какие злые дядьки отобрали телефончик у моей Лин Мэй! - игриво произнёс Шин Хёк. А я-то думал, почему не звонишь?! Впрочем, и раньше тоже не звонила, - весело заметил он, словно говоря сам с собой. - Будет тебе телефончик, но после завтрака. Кушай больше! - закончил он строго.
- Мне нужно позвонить в Швейцарию, - предупредила я, не поднимая глаз.
- Чай не обеднею! - хмыкнув, заметил парень, но тут же посерьезнев спросил: - Кто у тебя в Швейцарии?
- Хорошие знакомые, - ответила я, взглянув ему в глаза, чтобы сразу поверил и не продолжал расспросы.
- Главное не жених какой-нибудь, - проворчал он, перекладывая рис из миски в чашку с наваристым бульоном.
Я проделала тоже самое со своим супом и спросила:
- Будешь сегодня на съёмках?
- Мне показалось, что в прошлый раз моё присутствие напрягало команду, - мальчишески улыбнулся он. - Но я всё равно буду там!
- Кро-ом (конечно)! Ты же босс!
- Хватит меня так называть! Чувствую себя главарём бандитской организации. Я тут подумал, наверное, стоит продолжить фотосъёмку на яхте. Поработаем немного и устроим пикник в открытом море. Как тебе идея?
- Отлично! - радостно одобрила я. "Особенно после заключения в агентстве!" - добавил ликующе внутренний голос.
Команда Дон Хёна тоже обрадовалась будущему отдыху. Девушки, благодаря Шин Хёка, восклицали:
- Саджанним, вы лучший!
Хотя предстоящая прогулка на яхте меня обрадовала, я с внутренним страхом поднималась на её борт. Может, сказалось внезапное падение в бассейн или что-то иное, но меня охватил озноб, едва я ступила на палубу и явственно ощутила покачивания судна на воде.
Яхта впечатляла размерами, комфортабельная, с несколькими палубами и блестящая игрушка. "У такого богатея, как Шин Хёк, иного и быть не могло!" - отметила я, мысленно заглядывая в зал на средней палубе.
- Нравится? - прозвучал вкрадчивый голос у меня над ухом.
- Кром! - воодушевлённо произнесла я, не оборачиваясь.
- Хочешь подарю? - Шин Хёк, тронул меня за плечо.
- Не-е-ет! - помотала я головой, слегка испугавшись. Мне она ни к чему! У меня и времени нет отдыхать и нормальный отпуск в ближайшую пятилетку не предвидится.
Шин Хёк подтолкнул меня внутрь, зашёл сам и плотно закрыл дверь.
- Тогда почему приняла дом от Чжу Чжин Хо? - напряжённо заглянул он в лицо, удерживая меня за плечи.
- Не дом, а половину... К тому же я не согласилась его принять, просто промолчала...
- Что вас связывает?
- Мы друзья и партнёры по бизнесу, - я убрала его руки, отошла подальше и присела на большой белый диван.
- Про какой бизнес говоришь?
- Я не собираюсь раскрывать все свои секреты.
- И не надо! Сам всё выясню! - Шин Хёк сел напротив, раскинув руки на спинке дивана. - Здесь на яхте сегодня пройдёт наша первая совместная фотосъёмка. Менеджер Ю говорил тебе о ней?
- Только в общих словах.
- А, ясно! Помнишь какой сегодня день?
- Какой? - уточнила я, посматривая в окно за спиной Шин Хёка.
- Четырнадцатое мая, - проговорил он, и его улыбка стала шире некуда.
- Четырнадцатое... - эхом отозвалась я. "Какой это день? Жёлтый, зелёный, серобуромалиновый?! Абзац, не помню!" - лихорадочно заметались мысли в голове.
- Боишься, что день поцелуев? - иронично хмыкнул парень. - Сегодня - день роз! Обожаю, четырнадцатое число каждого месяца! - он поднялся с дивана, хлопнув себя по коленям и покинул зал. Посидев немного, я пошла готовиться к очередному этапу фотосъёмки.
За два часа мы сделали весь запланированный на день объём работы, так как Пак Дон Хён - наш капризный маэстро, был жутко раздражён. Его выводило из себя еле заметное колебание судна. Фотографируя нас, он бурчал под нос гневную отповедь в адрес сумасбродного начальства, хмурился, фыркал и махал руками, разве что не вопил. Его не радовал даже предстоявший халявный пикничок.
Завершив работу Ли Ён и менеджер Ю поднялись на верхнюю палубу жарить барбекю. Команда помощников упаковывала технику, а я и фотограф Пак пошли на нижнюю палубу. В одной из кают меня ожидала незнакомая женщина-стилист с роскошным свадебным платьем. На мой недоумённый вопрос про платье стилист ответила:
- Оно для вашей фотосессии.
Взяв шикарное платье, прошла за ширму и нехотя переоделась. "Если каждые три месяца будешь наряжаться невестой, то желание выходить замуж у тебя окончательно пропадёт" - предрёк внутренний голос. "Можно подумать, что первый раз я замуж выходила исключительно ради свадебного платья!" - возразила я.
Стилистка уложила волосы, накрасила меня и, придерживая за руку, проводила в другую каюту, увидев убранство которой моё сердце затрепетало. Её наполняло море белых и красных роз: везде стояли большие букеты, на полу от двери лепестками выложена дорожка, ведущая к большому сердцу из бутонов красных роз. В центре красного цветочного сердца стоял Шин Хёк в немыслимо элегантном наряде сказочного принца.
Никогда прежде не видела настолько сияющего жениха. Если он хотел удивить меня, у него получилось сверх меры. Сердце заколотилось в груди, внезапно стало жарко, а он невозмутимо стоял в центре сердца из роз, пристально наблюдая за мной. "Неправду говорят, что женщины любят ушами. Вначале они влюбляются глазами", - отчего-то проговорил шёпотом внутренний голос. Сиятельным Шин Хёком хотелось любоваться, но вот подходить оказалось страшновато. Я было сделала шаг, но сердце пустилось вскачь ещё быстрее. Я обернулась, надеясь найти поддержку у стилиста, но женщина уже ушла.
- Подойди ко мне! - попросил он тихо, и я как заворожённая под учащённый стук сердца в ушах сделала шаг, потом ещё один и ещё. Когда осталось совсем мало, он взял за руку и притянул к себе, встав так словно хочет станцевать со мной вальс. - Лин Мэй, прекрасней любого цветка!
- И ты сегодня невероятный! - я робко взглянула в его лучащиеся глаза и утонула в них, забыв дышать.
- Дыши! - посоветовал он шёпотом, склонился ниже, спрашивая взглядом - "Мне можно?". Мороз пробежал по коже, моментально превратившись в жар. Мыслей нет только взволнованное биение сердца и Шин Хёк словно в замедленной съёмке склоняющий голову для поцелуя. Покоряясь, закрываю глаза, ощущаю нежное касание его губ, и водоворот нахлынувших ощущений уносит сознание размывая действительность. Наверное, поцелуй происходит не только физическом мире, иначе как объяснить те чувства, что он порождает.
- Кхм! - раздаётся покашливание.
Шин Хёк быстро задвинув меня за спину, взыскательно поинтересовался:
- Вы успели нас заснять, фотограф Пак?
Я растерянно смотрю на блестящую белую ткань камзола на спине Шин Хёка, силясь понять, то ли он целовал, позируя для фото, то ли всё случилось спонтанно. "Потом у него спрошу", - в итоге решила я, сделала три глубоких вздоха, досчитала до десяти и шагнула из-за спины Шин Хёка.
- Готова позировать? - спросил он, устремив взгляд на мои губы. Поднял руку и большим пальцем отёр немного смазанную помаду. - Встань ко мне лицом, пожалуйста! - попросил он мягко.
Мой взгляд невольно остановился на его губах.
- Стойте так! - попросил Пак Дон Хён, приближаясь и быстро снимая кадры.
Я перевела взгляд на воротник пиджака Шин Хёка богато украшенный золотой отделкой, пытаясь разобраться в своих чувствах. Сердце по-прежнему трепетало и болело от разочарования: "Если бы это был просто поцелуй, не ради там какой-то фотосессии! Уверена, я видела искренность в его взоре" - думала я.
Шин Хёк пододвинулся ближе, поцеловал меня в лоб, но щёлканье затвора фотоаппарата не позволило моменту превратиться в романтичное мгновение. Я взглянула на Шин Хёка, он смотрел на меня нежно, мечтательно и любяще.
Шин Хёк сделал знак рукой, и фотограф Пак отошёл от нас, прервав свою работу.
- Почему ты и сейчас прячешь свои зелёные глаза? Сделай мне одолжение, пожалуйста, будь собой, когда находишься со мной рядом, - произнёс он тихим, но властным тоном.
- Позови стилиста, пусть она поможет Лин Мэй-сси, - сказал он Пак Дон Хёну и тот безропотно отправился исполнять приказ.
Шин Хёк положил мои ладони себе на грудь и сцепил свои руки за моей спиной, заключая меня в объятья.
- Хочешь узнать, почему я организовал эту фотосъёмку? - спросил он, заглянув в глаза. - Мне не понравилось, что твоя первая фотосессия в свадебном платье прошла с другим парнем. Также я хотел, чтобы ты увидела во мне жениха, и ещё я надеялся навсегда запечатлеть наш первый поцелуй.
"Единственное - ты забыл спросить у меня чего хочу я!" - произнесла я мысленно.
