Аннотация: 4 февраля 1461 года. По легенде, после того как Оуэна Тюдора казнили, какая-то нищенка унесла его голову, умыла ее и зажгла вокруг более сотни свечей.
- Чистый, - говорит женщина, - теперь ты чистый.
Она берет гребень и начинает расчесывать спутанные волосы на мужской голове. Старается сделать как лучше, но его глаза все смотрят на нее и мешают.
- Прекрати, - с упреком говорит она, - я и так для тебя столько сделала сегодня!
Она стояла на площади с самого утра, под февральским ветром. В лицо била снежная крупа, мокрая и грязная. Этот снег не сделает мир чище, не укроет грехи. Души убитых при Мортимер-Кросс носились в воздухе и голосили на все лады. Она тревожно косилась на соседей: не слышат ли те? Но добрые жители Херефорда не знали о тех, кто стоял рядом с ними. Воин, придерживавший руками распоротый ударом живот, слушал спор булочника с соседом. Совсем мальчик, с вытекшим от удара глазом и обнажившейся под чьим-то мечом до кости щекой улыбался хорошенькой дочке мясника. Та завизжала бы от ужаса, если бы могла видеть его. Люди с отрубленными конечностями, с синюшной бледностью на лице, не отходили от живых. Плохо не понимать, что ты умер. Женщина знала, что такие мертвецы присасываются к людям и ходят за ними по пятам, вытягивая радость и тепло. Хорошо, если хватит ума обратиться к ней. Немного шепота на воду, связанные особым узлом ветви и травы - и нечисть отступит от порога. А если слушать только священника, то скоро они наслушаются его вдоволь: похорон на ближайшие годы им хватит.
- И ты тут тоже постарался! - говорит она. - Не целовался бы с француженкой, Оуэн ап Тудир, дольше бы прожил!
Он молчит. Что ей может сказать отрубленная голова? А она столько сегодня вытерпела из-за нее!
- Я стояла там с самого утра, - перечисляет она, не осознавая, что повторяет это уже не в первый раз, - ждала, вместе со всеми. Ты же наш, Оуэн, мы все тут - кимры. Ждала, пока тебя приведут. Смотрела на твою казнь. Говорят, молодой граф Марч приказал, потому что вы убили его отца и брата. Они тоже кого-нибудь убили, я-то знаю. Потом насадили твою голову на пику, но эти англичане ни за чем не могут уследить правильно. А ты был весь в крови, и волосы так торчали. Зато теперь ты красивый. Я умыла тебя, причесала. Почему ты не хочешь показаться?
Ей страшно. Не из-за головы мертвеца, которую она прижимает к груди бережно, словно ребенка. Над Херефордом летают ведьмы. Их тоже видит только она. Зловонные рты, волосы, из которых свисают намертво там запутавшиеся летучие мыши. У каждой по два лица; первое ужасно, все покрыто язвами и гноем, второе - красивое и бледное, из алого рта слышится несмолкающий вой. Второе видят только воины, павшие в бою. Ведьмы тоже забирают умерших, правда, куда они их уводят, она не знает. Но и ведьм слишком мало, чтобы помочь всем.
- Мы умоемся в крови, Оуэн. Как ты. Только тебя отмыла я, а кто закроет наши глаза?
Она знает, что безумна. Но иногда безумие помогает. Сегодня она злится на себя из-за этого. Надо что-то сделать, чтобы затворить кровь. Чтобы поля не стояли побитые дождями или тяжелыми копытами боевых коней. Колесо-то уже завертелось. Оуэн ап Тудир женился на королеве - история как в сказке, только вот конец нехорош.
- А как ты там стоял, перед палачом, - вспоминает она, - усмехнулся и сказал: "Эта голова лежала на коленях у королевы Катерины, а сейчас ляжет на плаху". Все твоя гордость! Ты уже упал, а сколько мертвецов потянется за тобой!
Их тени она тоже видит, но не желает слышать имен. У нее есть дела поважнее.
Свечи она собирала много лет. Огарки и целые, стройные, не горевшие ни разу. Сейчас она достает их все. В центре комнаты кладет голову Оуэна Тюдора, второго мужа королевы Екатерины Валуа, отца Джаспера и Эдмунда, деда Генриха. Вокруг него, по одной ей понятному условию, расставляет свечи и зажигает их - одну за другой. Круги расширяются, лабиринт ветвится и путается, она спешит.
И не успевает. Дверь в ее хижину отлетает от удара ноги, и входят англичане.
- Вот эта побирушка, - говорит один из них.
Она вскидывает руку: осталось всего с полдюжины свечей, и все будет хорошо. Но на голову опускается удар молнии, и у нее в глазах сначала все багровое, а потом черное.
Один из англичан, расшвыривая свечи, подходит к голове Оуэна Тюдора.
- Поглядите, какого красавчика она из него сделала!
- Пойдем, поднимем его повыше, чтобы все видели.
Они уходят. Некоторые свечи продолжают гореть. Утром, или чуть раньше, соседи придут посмотреть, что случилось, и затушат их, чтобы не было большого пожара.
В небе над Херефордом затягивают беззвучную песню ведьмы. Кровь отворилась.