Аннотация: Что-то взгруснулось и захотелось написать про вампирей. Небольшой рассказик, может быть выльется во что-то более серьезное, а может так и останется в таком варианте. С запятой вместо точки в конце произведения.
Кен-Шам - огромный величественный замок в провинции Аскорион, вырастал прямо из горы и нависал над обрывом, черным резным силуэтом выделяясь на фоне вечернего неба.
Л'рисса нервно расхаживала в своих покоях от стены к окну, и с жадностью разглядывала сквозь небольшой просвет в занавесках темнеющее небо. Наконец-то, багрово-красное солнце, практически село за горизонт, оставив на небосводе кровавые полосы заката. На территорию провинции Аскорион опустилась долгожданная ночь.
Безусловно, принцессе, второй наследнице престола, священной Хранительнице великого Шам-Тара не солидно, словно воровке, скрываясь лезть через окно на улицу. Но что делать? Л'рисса осторожно спустила с подоконника ноги затянутые в черные кожаные штаны и с тоской посмотрела вниз. Прыгать совершенно не хотелось как-никак третий этаж. Но в коридорах замка всегда слишком много народа и пройти там незамечено, ни за что не получится. А если она посидит еще чуть-чуть, теряя драгоценное время, не меньшая толпа будет прогуливаться и в саду.
Глубоко вздохнув, Л'рисса шепнула два слова, скрестив пальцы в замысловатом жесте, и прыгнула. Простое заклинание, чуть замедлило скорость падающего тела, и девушка достаточно плавно приземлилась на траву, правда длинные тонкие шпильки сапог-ботфортов практически полностью ушли в землю. Л'рисса выругалась, но все же смогла удержать равновесие, высвободив каблуки из плена. Было тихо, никто, похоже, не заметил прыгающую из окна принцессу. Ну, и к лучшему, зачем нужны лишние слухи? Л'рисса внимательно посмотрела по сторонам, нечеловеческие глаза ночью видели даже лучше, чем при слишком ярком дневном свете, а острое обоняние давало полную информацию об окружающей реальности, дополняя картину созданную зрением. Где-то вдалеке мелькнул маленький огонек сигареты. Вдохнув полной грудью ночной воздух, девушка уловила такой родной и манящий запах. Замечательно. Ее уже ждут, он, как и всегда, пришел чуть раньше, а значит, есть смысл поторопиться.
- Привет, - мурлыкнула Л'рисса, появившись из темноты, как всегда неожиданно и неслышно. Высокий, светловолосый и совсем еще молодой парень вздрогнул, когда девушка подкрепила свое приветствие легким укусом в шею. Две маленькие точечки с алыми бусинками крови. Л'рисса не удержалась и лизнула ранки, шершавым, словно у кошки, языком, мечтая впиться зубами всерьез. Не то чтобы очень хотелось есть - нет, просто, шея у Нартана была красивая и сильная, с бьющейся голубоватой жилкой, это девушка не то, чтобы видела, она знала, помнила, чувствовала, так же, как и помнила слегка солоноватый и терпкий вкус его крови. Но вечер только начался, она еще успеет насладиться его кровью чуть позже, когда голод станет невыносимым, а пока... пока, просто можно погулять по ночному саду, слушая тишину и вдыхая теплый воздух, с ароматом золотистых роз, которые в изобилии росли в Аскорионе, и не закрывали свои бутоны даже на ночь. Только нужно уйти подальше от дворца, чтобы ненароком не наткнуться на кого-нибудь знакомого. Л'рисса не была уверена, что семья одобрит эту ее связь с человеком. Конечно, она давно не девочка и отцу известно о многих ее похождениях, но к чему нервировать его лишний раз? Над головой принцессы уже лет этак двадцать висела угроза возможного замужества, но пока этой напасти все же удавалось избежать. И удавалось по двум причинам. Во-первых, Л'рисса не была наследницей, до тех пор, пока здравствовал ее старший брат Эйрисс, а соответственно, и требования к ее поведению были не такими жесткими, какими могли быть. В общем-то, всем было по большому счету все равно, замужем она или нет. А, во-вторых, отец воспитывал их с Эйрисом одинаково, не делая скидку на половые различия и Л'рисса могла сама неплохо контролировать свою жизнь. Как наследница приличного состояния, она не нуждалась в деньгах, а как дочь своего отца в защитниках. И пока, лорд Мартрисс был в этом уверен, свободе его дочери ничего не угрожало. Но зная папин нрав, девушка все же старалась не переходить черту дозволенного. Ну, а когда это не получалось, прикладывала все усилия, чтобы слухи о ее недостойном поведении не дошли до отца.
- Л'рисс, - осторожно, прощупывая почву для разговора, начал молодой человек, - а правда, что вся жизнь в вашей провинции, зависит от какого-то артефакта?
- Ну, - уклончиво ответила девушка. - У нас есть священный камень...
- А можно на него посмотреть?
-Зачем? - насторожилась Л'рисса. Нартан в последнее время стал слишком много задавать вопросов о жизни в провинции Аскорион и это пугало. Страх липким комком застрял где-то в горле, но взглянув в наивные мальчишеские глаза, принцесса отбросила глупые подозрения. Молодой человек смотрел таким щеняче-восторженным взглядом, что его хотелось потрепать за ухом. - Какой же, он все-таки ребенок, - с умилением подумала Л'рисса, погладив Нартана по щеке холеной рукой с острыми ногтями бардового цвета. Страхи и сомнения отступили и девушка, улыбнувшись шепнула:
- В хранилище не так просто попасть, оно очень хорошо охраняется, да и сокрыто от любопытных глаз под землей. Но один раз в году, камень становится доступным для жителей провинции. Его выставляют в замке, чтобы каждый, подданный мог засвидетельствовать ему свое почтение. Ты не наш подданный и тебе будет трудно попасть к камню, но на следующей неделе будет прием. К этому времени паломничество к Шам-Тару практически прекратится, а знать будет занята праздником. Если ты придешь, то я так и быть, покажу тебе наш талисман.
- Идет, - нежно улыбнулся Нартан, целуя Л'риссу в кончик носа. - А сейчас, мне пора.
Праздник Середины Лета отмечался с размахом даже в вампьрьей провинции Аскорион. Со всего Арм-Дамаша сюда стекались через портовый город Влекриант караваны судов, везущих товар. А все вампиры-наемники бросали работу и отправлялись на родину, чтобы в канут праздника, а лучше за несколько дней до его начала быть уже дома. Но, не смотря на то, что в это время количество вампиров возрастало в провинции в два, а то и в три раза, защита Аскориона была изрядно ослаблена. Весь народ отдыхал и веселился, даже дворцовая стража, несла караул как-то лениво и без должного рвения.
Вопреки расхожему мнению, вампиры могли находиться на солнце, но все же предпочитали избегать его слишком яркого света и палящих лучей, поэтому все общественные мероприятия проходили ночью. Праздник Середины Лета, по сути, был днем Летнего солнцестояния, в эту ночь не темнело на всем Арм-Дамаше. Но в провинции Аскорион, все равно, ближе к вечеру, становилось сумрачно, а солнечный свет проникал сквозь дымку плотных вечерних облаков, рассеиваясь и становясь практически приятным для чувствительных глаз вампиров. Благодаря созданному магами пологу, в Аскорионе никогда не было ярких солнечных дней, нелюбимых жителями провинции.
В общем-то, праздник как праздник, один из многих в течение года, но не для вампиров. В это время на территории Аскориона проходило таинство, о котором не подозревал никто, кроме представителей вампирьей расы. В течение тысячелетий держалось в строжайшем секрете то обстоятельство, почему в это время ни одни вампир не возьмется даже за самое выгодное задание, предпочтя деньгам поездку на родину. На Арм-Дамаше существовало расхожее мнение, что это дань строгим традициям, которых вампиры придерживались. Но на самом деле, это было не совсем так. Точнее совсем не так.
Корни вампиров шли к одной из древнейших народностей, населяющих Арм-Дамаш. Некогда боги наказали сильный и непокорный народ за дерзость, вселив в их душу жажду крови. Так появились первые дикие вампиры, не умеющие контролировать потребности своего организма, готовые убить всего за несколько глотков свежей, теплой крови. Так было не одно тысячелетие, пока не родилась Маан, ставшая впоследствии, покровительницей вампиров. Она первая смогла удержать в узде жажду. Пожертвовав своей жизнью и кровью Маан создала Шам-Тар - артефакт, энергия которого позволила взять по контроль дикую часть вампирьей души. Потомки Маан, высшая вампирская знать, несли в себе частицу ее крови и со временем тоже научились контролировать жажду безо всяких вспомогательных средств, но чем меньше в вампире было крови Маан, чем к менее знатному роду он принадлежал, тем слабее была его воля.
Каждый новорожденный вампир получал от правителя в дар маленький драгоценный камушек, напитанный от Шам-Тара магией крови Маан. С этим камнем вампир не расставался всю оставшуюся жизнь. Обычно изумрудик или рубинчик. Его вживляли ребенку чаще всего в правый верхний клык. И самого рождения в течение всей жизни, один раз в год, каждый подданный Аскориона был должен прикоснуться к Шам-Тару, и впитать в себя силу крови Маан. Для этого отводилась неделя в середине лета, которая завершалась большим празднованием Летнего солнцестояния. Только высшая знать, в силу особенности своей крови, могла позволить себе не принимать участие в обряде.
В покоях принцессы было тихо, тяжелые бархатные шторы, закрывали окна и в комнату практически не поступал свет. Л'рисса сидела на небольшой танкетке, и придирчиво изучала свое отражение в огромном старинном зеркале, тихо радуясь, что легенды о том, что вампиры не отражаются в зеркалах - это всего лишь одно из многочисленных крестьянских суеверий.
Бледное лицо с тонкими аристократичными чертами, темные брови с высоко поднятыми внешними краями, миндалевидные бархатные глаза, цвета темного шоколада с мелкими вкраплениями кроваво-красных искорок и полные, чувственные губы, за которыми легко скрыть острые клыки - эталон красоты, какой и должна являть собой принцесса рода.
Л'рисса откинула на спину волнистые черные волосы, перехваченные на затылке цепочкой с россыпью мелких бриллиантов, и хищно улыбнулась своему отражению в зеркале, на минуту обнажив клыки. Следовало спешить, прием шел уже давно, а она там еще не появилась. А потом, в ближайшее время должен прибыть Нартан ... о, как же за последнюю неделю она соскучилась и по нему, и по вкусу его крови. Девушка быстрым шагом вышла из покоев и отправилась по длинному коридору в сторону лестницы. Что в замке творится что-то неладное, она поняла практически сразу. С первого этажа здания доносились неясные крики и шум. Л'рисса рванула вниз по ступенькам, торопясь попасть в зал, где проходил прием. Грудь сжимало от нехорошего предчувствия, там внизу, были одни избалованные жизнью аристократы, кучка стражников, ну и личная охрана, приехавших гостей. Впрочем, от охраны толку было немногим больше, чем от их господ. Если вдруг, кто замысли зло... Тонкие каблуки, при желании служащие превосходным колющим оружием, цокали по мраморным ступеням лестницы. До банкетного зала было достаточно далеко, он находился в другом крыле замка, но даже отсюда были слышны крики и звуки боя. Л'рисса кинулась бежать и едва не потеряла равновесие, когда ей навстречу выскочили трое вооруженных мужчин. Девушка инстинктивно потянулась к поясу, на котором обычно висели С'ааки - тонкие и легкие метательные ножи, но вспомнила, что сейчас в вечернем платье и из оружия у нее один декоративный кинжал, которым нанести урон практически невозможно, принцесса не стала и пытаться, прибегнув к привычному способу самозащиты, в котором главным оружием были - зубы, когти и каблуки. К счастью даже простая женщина-вампир сильнее обычного человека, а принцесса крови, обученная искусству боя с пеленок и тем более.
Оскал вампира мало кого оставляет равнодушным, особенно если его демонстрирует красивая девушка с холодной надменной улыбкой. Л'рисса огрызнулась, обнажая удлинившиеся для боя клыки и ринулась вперед, впиваясь в чью-то незащищенную шею. Вырвав кусок сонной артерии, девушка с наслаждением сделала глоток свежей теплой крови, толчками выходящей из смертельной раны, и отбросила в сторону безжизненное тело. Увидев перед собой оскаленное окровавленное лицо два оставшихся противника, невольно отступили назад, но быстро взяли себя в руки и кинулись на Л'риссу с разных сторон. Подхватив, выпавший из рук мертвого противника меч, девушка с силой рубанула воздух впереди себя, опустив оружие плашмя на голову нападающего, мужчина рухнул на пол. Работать с мечом она не привыкла и не любила, не отличаясь в этом от большинства своих собратьев. Вампиры предпочитали более легкое и изящное оружие. - Вряд ли убит,- с отвращением подумала девушка, откидывая тяжелую железяку в сторону третьего, последнего противника, и пока он уклонялся от летящего в снаряда, кинулась бежать. У нее не было ни времени, ни желания продолжать бой, нужно было как можно быстрее посмотреть, что произошло в зале и убедиться, что с Шам-Таром все в порядке.
Весь путь превратился в кроваво-красную дорогу. Перед глазами слились воедино зубы, когти, удары. Л'рисса уже не обращала внимания на то, что ее пару раз задели вражеские мечи, и с разодранного на боку платья капала кровь. В голове билась одна мысль, - Успеть, бежать скорее, успеть!
Влетев в зал, Л'рисса поняла, что все кончено. На их замок напали профессионалы. На полу валялись обезглавленные по всем обычаям, окровавленные трупы. Девушка не смогла сразу сказать, есть ли с среди них Эйрисс и отец. Она с ужасом смотрела на пустой постамент, на котором должен был стоять Шам-Тар. Вдалеке, у стены медленно тускнело окно перехода. В нем скрывались последние из захватчиков, зарычав, девушка из последних сил рванулась туда, в надежде остановить. Один из мужчин обернулся, и Л'рисса с ужасом прошептала, без сил оседай на пол, - Каркалы тебя задери, мерзавец, Нартан!
Ее провели, словно последнюю дуру. Слезы подступили к газам, а руки предательски задрожали. Кому она верила? Что она наделала? - Ну, нет! - сквозь слезы прошептала принцесса. - Не на ту напал, мальчик! - девушка, использовав последние силы сплела матрицу заклинания, не давая переходу окончательно потухнуть и уже исчезая в голубоватой дымке услышала за спиной сразу два гневных выкрика:
- . Л'рисса, не смей!
Значит отец и Эйрусс живы, и она, слава демонам преисподней, пока не наследница престола и не на королева. А значит, вольна в своей жизни и выборе. Она найдет Шам-Тар, доберется до Нартана и наконец-то утолит ту жажду крови, которая терзала ее с того момента, когда она увидела этого мерзавца.