Аннотация: Третье место на конкурсе "Презумпция виновности - 5". Стилизация под классический детектив. На любителя Опубликован в газете "Фантастика, детективы, приключения".
Глаз божий
Дело было в апреле и в неумеренной страсти сэра Сэмуэля Эшкрофта к Африке. Сия одержимость уже не раз приводила к разного рода недоразумениям, происходившим не только с самим мистером Эшкрофтом, но и с его домочадцами. Согласитесь, не очень приятно обнаружить на безупречном трюмо красного дерева помет попугая, как это доводилось миссис Эшкрофт, или, пробираясь в ночной темноте холла, набить шишку на лбу о бивень слоновьей головы - почти неизбежный удел гостей поместья. Такого рода мелочи, при всей их досадности, по счастью не входят в компетенцию полицейского управления, поэтому мне до недавнего времени не выпадало чести переступать порога вместительного дома сэра Сэмуэля. Однако происшествие, имевшее место месяц назад, оказалось значительно серьезнее.
Собственно, сам мистер Эшкрофт настаивал на том, что произошло 'гнусное злодеяние, да, сэр, только так я могу назвать невыразимо наглую кражу третьего глаза бога Нго'Тамбука!'. Богом с непроизносимым именем расстроенный любитель сафари и слоновой кости именовал довольно уродливую деревянную маску. Владелец реликвии назвал мне страну и племя, поклоняющееся этому богу, которые я тут же забыл. Гораздо интереснее был предмет предполагаемой кражи. У маски было три глаза, два обычных, вырезанных, по словам пострадавшего, из горного хрусталя, и третий, расположенный прямо между двумя другими. Этот третий глаз представлял собой черный алмаз, отполированный соответственно уровню технологического развития неведомого мне африканского племени, то есть, почти никак. Но, согласно сэру Сэмуэлю, алмаз был очень высокого качества и весил 47 карат (как выяснилось, уважение к неведомым богам не помешало любителю экзотики оценить камень у ювелира и застраховать его).
Впрочем, я несколько забегаю вперед. Итак, месяц назад меня вызвал шеф, начальник полиции округа, и рассказал в общих словах о невероятном шуме, который поднял знатный турист, требуя незамедлительно найти бесценную пропажу. - Сам понимаешь, Майк, этот Эшкрофт довольно влиятелен, так что бросай другие дела, поднимай всю свою команду и дуй к нему. - Сказано - сделано. Войдя в офис нашего отдела, я недовольно проворчал: - Бросай свой кроссворд, команда! Начальство велело тебя собрать и срочно ехать в поместье Эшкрофтов. У них там вроде как преступление века. - Мой старый напарник Джек невозмутимо поглядел на меня поверх газеты и очков, и не подумав снять ноги со стола. - Что, старину Сэма съел ручной крокодил? - Невозмутимость лейтенанта Дж. Саммерса объяснялась не только блаженной послеобеденной истомой, но и присущим ему чрезмерным самомнением. С десяток лет тому назад Джеку удалось раскрыть одно крайне запутанное дело, после чего он стал считать себя местным Шерлоком Холмсом и никакие последующие неудачи не поколебали этой святой уверенности в своей криминалистической непревзойденности. Джек даже обзавелся трубкой, запахом которой провоняло все Управление и привычкой глядеть на подследственных 'проницательно-орлиным' взглядом поверх очков. Спасибо, что обошелся без пиликанья на скрипке, этого бы я уже не вынес.
- У 'старины Сэма', по твоему фамильярному выражению, всего лишь пропал черный алмаз, он же глаз какого-то африканского божка, но нам с тобой, Джек, и этого достаточно, чтобы заработать головную боль на ближайший месяц. Поехали. - Я взял с вешалки шляпу и мы вышли в коридор, где нас догнал отчаянный вопль:
- Мистер Рили, мистер Рили! Вы забыли меня! - Из недр Управления, растрепанный и красный, к нам летел Дауни, мальчишка-стажер, прикомандированный к нашей 'команде' неделю назад. Я вполголоса чертыхнулся. Парень был очень назойлив, в нем еще не пропал пыл рьяного служителя закона и порядка. Мне удалось избавиться от его обременительного присутствия, поручив каталогизацию старых дел, но сегодня, похоже, мы были обречены на его общество. - Мистер Рили, я слышал, что случилось у Эшкрофтов, вы же возьмете меня с собой?! - Мы с Джеком обменялись страдальческими взглядами и удрученно вздохнули. - Ладно, Дауни, присоединяйся, - великодушно ответил я, - найди Доджа и скажи, чтобы готовил свои пожитки.
Додж, эксперт-криминалист, обычно изнывающий от безделья в то время, которое у него оставалось от печатания личного 'высокохудожественного фото' в лаборатории Управления за казенный счет, принял нас на борт своей колымаги и мы отчалили. В особняке Эшкрофтов нас нетерпеливо ожидал хозяин, который после непродолжительного вступления, посвященного нерасторопности полиции, заставляющей ждать честных налогоплательщиков, поведал нам душераздирающую историю похищения. Переходя с негодующего крика на заговорщицкий шепот, сэр Сэмуэль изложил печальную версию событий предыдущей ночи, сутью которой было то, что никаких событий, собственно, и не было. Маска божка висела у него в спальне. Засыпая, он полюбовался на свое сокровище, а проснувшись, обнаружил, что африканский бог лишился своего третьего глаза. В завершение скорбного повествования мистер Эшкрофт зловещим голосом возвестил, что бог Нго-как-там-его непременно отомстит своим осквернителям, ибо так гласят древние предания соответствующего племени. - Именно это, достопочтенные джентльмены, и беспокоит меня больше всего! - Озабоченно вещал пострадавший. - Я боюсь, что месть бога настигнет похитителя раньше, чем мы с вами сумеем его найти и тогда бесценный алмаз будет утрачен навсегда!
Я обратил внимание, что красочный монолог сэра Сэмуэля внимательно слушает неприметно материализовавшийся в холле человек в строгом костюме с изящным кожаным портфелем. Дождавшись окончания речи, он подошел к нам и учтиво отрекомендовался как Стюарт Майерс, представитель компании 'Флойд', в которой был застрахован пропавший черный алмаз. Старик явно не обрадовался появлению Майерса и поднял крик, суть которого сводилась к тому, что 'разные людишки, бумажные душонки и бюрократы, смеют подозревать его, сэра Сэмуэля Эшкрофта, эсквайра, в неблаговидных деяниях!' и так далее. Однако успокоительно-вежливое журчание голоса страхового детектива вкупе с предъявленными им бумагами постепенно успокоили Эшкрофта и, сурово глянув напоследок на Майерса, хозяин дома предъявил его нам в качестве еще одного члена нашей команды - 'если вы не возражаете, джентльмены'. Джентльмены не возражали и мы наконец смогли проследовать непосредственно на место преступления.
Так называемая спальня хозяина дома представляла собой обширную комнату и была не только спальней, но и кабинетом. Судя по всему, тут были собраны наиболее любимые раритеты африканской коллекции, включая и некоторые одушевленные экземпляры - имелся вместительный аквариум с какой-то здоровенной мерзкой ящерицей и большая клетка с попугаем, окрашенным в цвета итальянского флага. Ну и само собой куча всяких масок, копий, мечей, щитов, коллекция бабочек, львиная шкура на стене и все такое. Присутствовали и традиционные для кабинета вещи - письменный стол, окруженный изрядным количеством книжных полок, а также большая вычурная кровать под шелковым покрывалом. На полу лежал огромный и очень толстый ковер, полностью покрывающий все пространство комнаты - от стены до стены. Злополучная маска висела на стене напротив кровати, над обширным секретером, уставленным причудливыми вазами и разнообразными шкатулками.
Остаток дня мы провели в рутинной работе. Додж снимал отпечатки пальцев, мы с Джеком опрашивали домочадцев и прислугу, Майерс в основном исследовал место происшествия, а стажер Дауни бесцельно слонялся по всему дому, разглядывая его диковины. Завершив к вечеру предварительные изыскания, я договорился с Эшкрофтом, что кто-то из членов нашей команды будет заходить и в дальнейшем в случае необходимости, после чего мы простились с обитателями дома. С Майерсом мы условились, что он будет работать в тесном контакте с нами и решили встретиться утром для обмена мнениями и выработки плана дальнейших действий.
Следующим утром я открыл совещание:
- Итак, что же мы имеем? А имеем мы, увы, классический случай преступления в закрытой комнате. Эшкрофт утверждает, что видел алмаз перед сном. Он не покидал спальню ночью, следовательно, никто не мог войти в его отсутствие. Дверь была заперта, причем не на ключ, а на засов изнутри, так же, как и окна - старик очень дорожит своей коллекцией и перед сном тщательно проверяет, все ли заперто. Утром, проснувшись, он видит, что алмаза нет. Никаких потайных ходов или дымоходов в спальне нет, стены прочные. - Я откинулся в кресле и сделал приглашающий жест. - Так что излагайте свои версии, коллеги. Начнем с вас, мистер Майерс, хотя я полагаю, что ваша версия всем известна.
- Да, капитан, моя версия определяется характером моей работы. - Майерс поставил локти на стол и заговорил, ясно и четко излагая свои доводы. - Я довольно долго работаю на эту страховую фирму и видел много подобных дел. Начнем по порядку. Алмаз застрахован в нашей фирме на очень крупную сумму, назвать я ее не могу, но она достаточно велика, чтобы ввести человека в искушение. При этом дела мистера Эшкрофта в последнее время идут крайне плачевно. Почти все роскошное имущество, включая поместье, заложено. У Эшкрофтов не осталось средств к существованию, а старик занимается никому не нужной писаниной, считая, что сочиняемые им 'Записки африканского путешественника' сказочно обогатят их. Прислуге не плачено за три месяца. Алмаз остался едва ли не единственной ценной вещью в доме, которая еще не заложена. Это предыстория. А теперь мое мнение по сути происшествия. Как вы справедливо заметили, капитал Рили, это преступление в закрытой комнате. Я не знаю, что там на этот счет пишут в детективах, которых я не имею обыкновения читать, но тут, по-моему, все ясно. Если никто не мог попасть в комнату, то алмаз мог взять только тот, кто в этой комнате находился - сам Эшкрофт. В пользу этой версии, по-моему, говорит и тот невероятный шум, который он поднял - газеты, полиция, властные инстанции. Он сделал все, чтобы люди думали, что его, бедолагу, обокрали - ведь на таком фоне страховой компании просто неудобно не уплатить компенсации. Вопрос состоит в том, где он прячет этот алмаз. Вряд ли дома, потому что он понимает, что весь дом будет прочесан полицией до последнего кирпичика. Значит, где-то на стороне. Следовательно, моя задача состоит в том, чтобы тщательно отслеживать все передвижения Эшкрофта и найти это потайное место. - Майерс оглядел нас и учтиво закончил речь, - Поэтому, господа, прошу меня извинить, но я должен отрабатывать именно эту версию, чем и намерен заняться без промедления. Разумеется, капитал Рили, я буду держать вас в курсе моего следствия. - Мы распрощались и страховой детектив ушел.
- Трудно его не понять, - заметил я, когда за Майерсом закрылась дверь, - наверное, я на его месте рассуждал бы также. Если не верить в мистику вроде того, что шаман обворованного Эшкрофтом племени силой колдовства вернул камень в Африку, то трудно представить другие объяснения. А может быть и в самом деле, джентльмены, похитителя маски бога выследил спецназ этого племени и выкрал алмаз обратно, волшебным образом проникнув сквозь стены особняка? - Джек не оценил мою иронию и невозмутимо ответил:
- Я думал о такого рода вариантах. Вчера я разослал запросы в полицейские управления соседних округов, а сегодня получил ответы. В последнее время нигде не появлялись неизвестные африканцы. - Я только покачал головой и, вздохнув, предложил ему высказать его версию. Джек немедленно раскурил свою вонючую трубку и окутав нас клубами едкого дыма, приступил к рассуждениям:
- Что ж, версия этого господина от страхования кажется вполне уместной. Но! На мой взгляд, он совершенно напрасно исключил возможность похищения камня другим лицом. Да, комната была закрыта и ночью в нее никто не проникал. Что ж с того? Неужели так трудно догадаться, что туда можно проникнуть и заранее? Ведь это же один из самых типичных способов ограбления музеев - вор просто прячется на ночь, берет, что надо и утром исчезает под видом раннего посетителя. Сэр Сэмуэль закрывал спальню на ключ, уходя из нее, но где есть ключ, есть и возможность сделать его дубликат. Вполне допускаю, что кто-то из домочадцев когда-то имел для этого возможность. Комната, как мы могли убедиться, весьма вместительна. В ней можно спрятаться за портьерами, в шкафах, даже под кроватью, если угодно. А утром спокойно уйти, пока Эшкрофт мечется по дому, сыплет проклятиями и вызывает полицию. В пользу этой версии говорит и то, что накануне Эшкрофт много выпил за ужином и поэтому спал как убитый, что давало вору свободу действий. Осталось найти подозреваемого и его мотив.
Я обратился к Доджу:
- Что скажешь, эксперт? Были какие-нибудь подозрительные признаки по этой части? Ты ведь излазил всю комнату? - Додж пожал плечами:
- Не знаю, Майк... Меня самого заинтересовало это дело. Закрытая комната, а как же, интересная головоломка. Я с утра уже успел просмотреть снятые отпечатки пальцев. Ничего необычного, имеются те отпечатки, которым и положено там быть - его самого, конечно, а также сына и дочери, его жены, горничной. Кстати, я вчера уточнял, горничная всегда убирала спальню в присутствии хозяина, он, видать, был прямо-таки повернут на своих пыльных сокровищах. А какие могут быть улики в пользу версии Джека? Что, комья грязи из сада или что еще? Такого ничего нет. Пыли там нет и нет следов на этой пыли. А в шкафах, кстати, спрятаться очень трудно, они не платяные, а книжные, там нет места для взрослого человека. За портьерой - тоже сомнительно, учитывая, что старик перед сном тщательно проверяет, заперты ли окна. Нет, не нравится мне твоя версия, Джек, извини. - Додж отмахнулся от особо густого клуба дыма из трубки Саммерса и продолжил. - Если хотите знать мнение скромного эксперта, господа детективы, то оно таково. У старого туриста просто не все дома. Шутка ли, полжизни прошататься по Африке, в обществе дикарей. Все эти божки, культы непонятные, неизвестно, что он там еще ел и пил... Он уже и так в преклонном возрасте. Примем во внимание то, что говорил этот страховой парень насчет заложенного имущества. Эшкрофт трясется над этими своими реликвиями, понимая, что со дня на день придется заложить или продать даже их - самое ценное для него. Может, он лунатик, может просто в приступе ночного бреда и кошмаров, в которых ему видится утрата своих ценностей, он встает и, не осознавая этого, выколупывает этот третий глаз и куда-то его засовывает. А наутро сам ничего не помнит и ударяется в панику. Соответственно, ни преступления ни, тем более, мотива там и в помине нет.
Я задумался. Додж говорил вполне убедительно. Мне не очень нравилась версия Майерса, потому что я видел, что Эшкрофт буквально вне себя. Играть такое трудно, а я немного научился разбираться в людях за двадцать лет службы. Версия Джека, при всей ее разумности, имела изъяны - вор должен был быть очень безрассудным, чтобы пускаться на такое рискованное предприятие, зная о патологической осторожности Эшкрофта. Но как же еще мог пропасть алмаз из запертой изнутри комнаты? Пожалуй, версию Доджа надо проверить, хотя бы поверхностно - осторожно побеседовать с врачами, навести справки о наследственности... Из размышлений меня вывел голос Дауни:
- Мистер Рили, мне кажется, у меня тоже есть версия, - мальчишка поежился под суровым взглядом Джека и просительно добавил на полтона тише, - нет, я понимаю, может она неправильная. Ну давайте обсудим вместе, устроим мозговой штурм...
- Было бы чем штурмовать! - Презрительно фыркнул Джек, выдохнув при этом особо зловонный клуб дыма. Он был явно раздосадован, что его блестящая версия не вызвала оваций собравшихся.
- Ладно, Саммерс, не кипятись, - примирительно сказал я, - Дауни, как-никак, член нашей команды, так что пусть выкладывает.
- Я вот что подумал... - робко начал Дауни, - если, допустим, все же не сэр Сэмуэль взял алмаз, а какой-то вор... Ну как бы это сказать... Ведь по логике надо думать так - если алмаз не мог пропасть из запертой комнаты, есть только одно объяснение - его там не было! - Джек возмущенно поперхнулся дымом, Додж высоко поднял свои кустистые брови, а я разочарованно встал и включил электрочайник - пора было глотнуть чего-нибудь прочищающего мозги. Признаться, я ожидал от юношества большего полета фантазии.
- Молодой человек, вы что, проспали эти два дня?! - Джек выплеснул в своем вопросе все свои запасы сарказма и уничтожающего презрения. - Эшкрофт совершенно определенно говорил, что видел алмаз перед сном! Или вы считаете, что он стал жертвой гипноза?
- Нет, сэр, я думаю, что версия гипноза неубедительна, потому что гипнотизер должен был бы прятаться за шторой или под кроватью, а я считаю это маловероятным. - Ответ Дауни еще больше взбесил Джека, потому что в очередной раз принижал его версию. Парнишка-то зубастый, - подумал я, ухмыльнувшись про себя. Дауни, между тем, продолжал:
- Ну подумайте сами, какое еще может быть объяснение, если версия мистера Доджа с лунатизмом Эшкрофта не подтвердится? Есть запертая комната, из которой ничего пропасть не может. Если это невозможно, значит, этого, то есть, пропажи в эту ночь, и не было! Я думаю, что алмаз украли. Но не в эту ночь, а раньше. Для того, чтобы на предполагаемую ночь покушения обеспечить себе алиби. А то, что видел мистер Эшкрофт перед сном, было не алмазом, а его имитацией. - Дауни сделал театральную паузу. - Я пообщался с Эшкрофтом-младшим, он учится в технологическом институте на инженера по оптическим устройствам или что-то в этом роде. Так вот, я думаю, что он установил на секретер под маской голографический проектор, спрятав его за нагромождением всяких там вазочек и шкатулок. И эта штука создала голографическое изображение алмаза, который на самом деле уже был к этому времени вытащен из маски. Проектор можно оснастить таймером, который выключит его ночью. Итак, утром алмаза нет, возникает ситуация запертой комнаты и вор вне всяких подозрений. Кстати, сам мистер Эшкрофт говорил, что в последний вечер, когда он видел алмаз, тот как-то странно блестел, будто бы ярче, чем обычно. Это объяснимо - может быть проектор был настроен не совсем правильно. А в возникшей после обнаружения пропажи суматохе проектор можно было незаметно убрать. - После небольшой паузы слово взял Джек:
- Слушай, Дауни, я ни черта не понимаю в этих твоих голограммах, но... Ведь для того, чтобы смастерить голограмму, сын Эшкрофта должен был иметь кучу снимков алмаза, разве не так? А потерпевший ничего об этом не рассказывал.
- Не рассказывал, потому что вы не спрашивали, лейтенант. А я спросил. Пол Эшкрофт умело растравил самомнение отца и предложил ему опубликовать каталог бесценных африканских сокровищ, в том числе в интернете. Тот сразу согласился и младшенький извел кучу пленок и дней на съемки всей этой пыльной чепухи. - Дауни торжествующе посмотрел на ошарашенное собрание. - Я подозрительно спросил:
- Ну и что этот каталог, был он создан? Есть он где-нибудь, хотя бы в интернете?
- Ну есть вообще-то, - несколько скис стажер, - но это говорит только о том, что парень предусмотрителен и обеспечил себе отмазку.
- Не 'говорит', Дауни, а может говорить. Тебе напомнить насчет презумпции невиновности? - едко заметил Джек. - Придумал какую-то высокотехнологичную хрень, которая вообще ни в какие ворота не лезет и подтасовываешь обстоятельства под свою версию? - Джек посмотрел на меня, - Ну а ты сам-то, Майк, что думаешь об этом, а?
- Не знаю я, Джек... Странное дело, конечно. Все ваши версии могут быть правильными. Но лично мне кажется, что объяснение должно быть более простым. - Я отпил глоток чаю. - Я эту маску разглядывал... Ты понимаешь, она деревянная и такая дряхлая какая-то, там и остальные два глаза на честном слове держатся. Может быть, этот чертов третий глаз сам вывалился, ну, я не знаю, мышка бежала, хвостиком махнула или еще что... По-моему, на этом камне достаточно было мухе посидеть, чтобы он вывалился. Надо еще раз все тщательно осмотреть, может этот алмаз зарылся в ковер - там, видал, какой ворс? Или он мог закатиться в какую-нибудь из ваз и вазочек, которыми заставлен секретер... Так что я вообще не уверен, что было преступление, сколько таких случаев было, сам вспомни, Джек. Скандалы, вся прислуга и домочадцы под подозрением, а потом выясняется, что миссис Смит оставила свою бриллиантовую брошку у мамы, где гостила накануне. Так что я думаю, пока вообще преждевременно говорить о преступлении. И вообще, где у нас тут мотив? Давайте-ка пока забудем про способ похищения и пройдемся по подозреваемым и их алиби. Давай, Джек, излагай. - Джек деловито вытащил из портфеля объемистую черную тетрадь и принялся излагать, сверяясь со своими записями:
- В ночь пропажи камня в доме присутствовали, помимо хозяина: его жена, сын, дочь, горничная, повар и шофер. Кроме того, в доме гостили друзья семьи - супружеская чета Бэррингов. Старые друзья, стаж знакомства более тридцати лет, неоднократно выручали Эшкрофтов и не имеют видимых мотивов для кражи. В доме также живет, точнее, длительно гостит племянник Эшкрофта, Робин, но в ту ночь его в доме не было, он накануне уехал по своим студенческим делам в Остин. - Джек перевернул страницу тетради. - Теперь что касается алиби. Миссис Эшкрофт допоздна засиделась с Бэррингами и дочерью в холле. Они разошлись спать уже в четвертом часу ночи. Сын смотрел телевизор в своей комнате. Расположение дома таково, что пройти к спальне сэра Сэмуэля невозможно, минуя холл, а миссис Эшкрофт утверждает, что они с гостями никого не видели. Слуги спали на другой половине дома, все они пересекались по своим делам до двенадцати ночи. Повар встал этой ночью раньше, в четвертом часу утра, так как рано утром сэр Сэмуэль собирался пройтись к своему мини-зоопарку покормить зверей, - заметив мой недоуменный взгляд, Джек пояснил, - у него в дальнем углу поместья есть зверинец с африканскими животными - пара гепардов, обезьяны, бородавочник, еще кто-то, не помню. Он их обожает и периодически лично кормит, изображая то ли Ноя, то ли Дж. Даррелла, уж не знаю. Кстати, - Джек опять перелистнул страницу тетради, - именно по этой причине Эшкрофт встал очень рано, в полпятого утра, когда и обнаружил пропажу. Так вот, повар в полчетвертого прошел на кухню, из дверного проема которой просматривается кусок лестницы, ведущей на второй этаж, к комнате Эшкрофта. Он, конечно, не может ручаться, но вроде бы никого не видел на этой лестнице. А в холле, между тем, горел свет, который миссис Эшкрофт специально оставила гореть, чтобы гости впотьмах не набили себе шишек об африканские трофеи. Что касается алиби самого повара, то оно подтверждается кучей наготовленной им за час еды - он ведь кое-то делал и для животных и обильный завтрак для самого Эшкрофта, и для всех остальных тоже. Резюме - у предполагаемого вора было от силы полчаса в то время, когда путь в комнату Эшкрофта не просматривался. Впрочем, - Джек опять затянулся своей трубкой, - это решительно ничего не значит, учитывая, что спальня была заперта.
- М-да уж, ну и клиент, - задумчиво сказал я, - еще и зоопарк вкупе со страстью к животным... Слушай, может эти твари как-то связаны с алмазом? Я не знаю, но мне сразу приходят в память какие-то обрывки экзотических детективов, где животные были действующими лицами. Типа, там, 'Убийство на улице Морг' или что-то еще... Как думаешь, Джек?
- Ради бога, Майк, не роняй свой авторитет перед лицом юношества! Что о нашем Управлении подумает стажер? Какая, к чертям, разница, обезьяна это или человек, если все засовы заперты изнутри?! - Саммерс раздраженно пыхнул трубкой, негодующе глядя на меня поверх очков. - А что касается этих зверей, так старик действительно на них помешан и обожает их кормить самыми любимыми лакомствами. Знает пристрастия каждой твари, а самых любимых вообще держит у себя в спальне, как ты мог заметить. Например, для этой ящерицы его дочка специально ловит бабочек и кузнечиков, а попугай обожает арахисы и все, что из них сделано. Мне все это рассказала миссис Эшкрофт, сетуя на свою незавидную судьбу, мол, 'ему эти мерзкие бородавочники дороже, чем я!'.
- Ну а что насчет мотива, Джек? Мне кажется, что никто из членов семьи не может быть заинтересован в краже алмаза. Помимо родственных чувств, они еще и полностью зависят от его благополучия. А, кроме того, такой уникальный камень продать ведь почти невозможно...
- Согласен, Майк. Версия Дауни насчет сына Эшкрофта выглядит слишком натянутой. - Джек опять кинул выразительный взгляд на стажера. - Ведь его учебу на этом самом любимом оптическом, или каком там, факультете, оплачивает отец. Сын, как впрочем, и все остальные члены семьи, вполне нормален. Не наркоман, не алкоголик, не игрок. Ему нет никакой нужды красть алмаз. Что касается прислуги, то люди, конечно, немного недовольны трехмесячной задержкой жалованья, но не более того. Они все проверенные и вместе с Эшкрофтами уже много лет. И много лет, кстати, знают об этом алмазе. Гости, Бэрринги, тоже не имеют мотива, они очень обеспеченные люди и совершенно равнодушны к этим африканским поделкам. В общем, - Джек захлопнул тетрадь и принялся выбивать трубку в пепельницу, подняв облако пепла, - у нас, конечно есть мотив - тривиальная кража для извлечения материальной выгоды. Вот только у нас нет никого, кто бы мог руководствоваться этим мотивом. - Он развел руками. - Так что я и сам, по правде говоря, не уверен в своей версии и скорее соглашусь с Доджем, сторонником лунатизма.
- Ну что ж, коллеги, подведем промежуточные итоги. - Было пора заканчивать совещание. - У нас есть пять относительно правдоподобных версий происшествия, будем пока называть это так. Пусть каждый занимается отработкой своей. После обеда приступаем, через два дня встречаемся и излагаем результаты.
***
Прошло два дня и мы опять собрались. Джек потихоньку ухмылялся в усы, Дауни прямо светился от самодовольства, лицо Доджа не выражало никаких эмоций. Майерс задерживался, он заранее сказал, что придет попозже. Я же пребывал в сумрачно-меланхолическом настроении, потому что мою версию, возможно, верную, было невозможно проверить. Я не мог найти себе места от злости. Это ж надо так, а! - при моем-то опыте не позаботился опечатать спалью Эшкрофта. То есть, я собирался это сделать, но старик так на меня наехал, утверждая, что нигде больше не сможет заснуть, что я поддался на его уговоры. И вот результат - вчера старый дурень пустил в спальню горничную для обычной уборки. Так что, вполне возможно, что алмаз, если он действительно где-то завалялся, попал в пылесос. А дальше можно строить предположения в зависимости от степени своей подозрительности. Может быть, горничная просто вытряхнула его из пылесоса вместе с собранной пылью, а может быть и прикарманила. Так или иначе, но перерыв всю комнату, вытряхнув все вазочки и шкатулки с секретера, исследовав самые потайные глубины ковра, так что я знал их лучше, чем исконные обитатели - клопы и клещи, я так ничего и не обнаружил.
- Ладно, Джек, начинай уже, я вижу, что тебе не терпится, - наконец открыл я совещание, - что по твоей версии?
- Знаешь, Майк, какие черты являются самыми примечательными в моем характере? - Самодовольно задал риторический вопрос Джек. - Тщательность в проведении расследования.
- Ты забыл о своем самом ярком качестве, Джек - скромности, - ввернул невозмутимый Додж.
- Спасибо, Додж, - продолжал Саммерс, - так вот, для начала я решил поинтересоваться личностью племянника Эшкрофта, Робина. Выяснилось, что он как раз имеет мотив для похищения - месть. Когда-то сэр Сэмуэль очень нехорошо обошелся со своим старшим братом, отцом Робина, и племянник до сих пор не скрывает своего плохого отношения к Эшкрофту.
- А что именно там было между братьями?
- Не поделили наследство, в том числе и эту усадьбу, в которую мы теперь таскаемся чаще, чем в офис. Сэмуэль отсудил ее, пользуясь нечеткостью завещания отца. А поступил он так потому, что уже был заражен страстью к путешествиям и ему нужны были деньги на 'экспедиции', как он это называл. Брат, Стюарт, был человеком мягким и уступчивым, но ранимым. Через несколько лет после этой дележки он умер от инфаркта и его сын Робин считает, что причиной этого были как раз переживания из-за недостойного поведения сэра Сэмуэля. После этого Эшкрофт, мучимый угрызениями совести, всячески привечал Робина, помогал ему, но прощения не заслужил. И вот я подумал, что Робин мог инсценировать свой отъезд в целях обеспечения алиби, а на самом деле - вернуться в особняк и как-то проникнуть в комнату Эшкрофта. Робин уехал из усадьбы около шести часов вечера, перед этим он имел неприятную беседу с сэром Сэмуэлем в той самой спальне. Однако я навел справки на железной дороге, а также послал запрос в Остин и все эти изыскания подтвердили алиби Робина. Он действительно сел в семичасовой поезд на Остин и прибыл в этот город, что подтверждается его регистрацией в одном из отелей. - Джек сделал паузу и раскурил трубку, после чего продолжил:
- Но что же я выяснил о Бэрринге! Как вы помните, Бэрринги и миссис Эшкрофт разошлись спать в начале четвертого утра. Однако миссис Бэрринг сказала, что ее муж сначала пошел выкурить сигару на ночь. Он отсутствовал около двадцати минут - как раз тот временной интервал, в течение которого никто не видел проход к спальне сэра Сэмуэля!
- И что? - Вяло поинтересовался я. - Ты думаешь, что он бесплотным духом просочился в замочную скважину спальни? - Джек одарил меня взглядом, в котором причудливо сочетались снисходительность и торжество, и выпалил:
- Бэрринг - известный в молодости гипнотизер! Именно на этом он сделал первые деньги, которые потом приумножил, умело помещая в ценные бумаги. - Я, как и остальные присутствующие, встрепенулся, но не пожелал сразу признавать первенство Джека:
- Правильно замечено, лейтенант Саммерс - сильно приумножил деньги. Объясни, за каким рожном ему понадобился этот алмаз? Бэрринги, наоборот, всегда одалживали Эшкрофтам. Зачем ему было воровать у своего давнего друга, тем более, зная о его тяжелом положении?
- Я не понимаю, Майк, чего тебе еще надо?! Все сходится, а мотивы кражи могут быть какие угодно, чужая душа - потемки. Мотив мы узнаем, когда предъявим Бэррингу обвинение и начнем его раскручивать.
- Ага, раскручивать! Смотри, как бы он тебя не раскрутил, если он такой великий гипнотизер, что может за пару минут отобрать у помешанного на своей коллекции Эшкрофта ее самую яркую жемчужину, так, чтобы бедолага об этом тут же забыл. И какие улики ты собираешься предъявить Бэррингу в процессе этой раскрутки?! Этот самый 'временной интервал'?
- Ну и ладно, капитан Рили! Если вам недостаточно таких убедительных подтверждений моей версии, продолжайте собирать пыль, роясь в коврах Эшкрофта!
Я сердито посмотрел на напарника и перевел взгляд на Доджа:
- Что у тебя? Узнал что-нибудь о психическом здоровье потерпевшего?
- Я побеседовал с семейным врачом Эшкрофтов. У сэра Сэмуэля на протяжении многих лет наблюдается лунатизм. Ранее имели место небольшие инциденты на этой почве. С наследственностью тоже не все в порядке.
- И в ночь пропажи алмаза, конечно, было полнолуние? - Прорычал я, глядя на Доджа. - Ты ведь это проверил? - Додж только молча кивнул, пожав плечами. Я тяжело посмотрел на Дауни, - Теперь ты, стажер. Я уже не сомневаюсь, глядя на твою сияющую физиономию, что голографический проектор найден. Не так ли? - Мальчишка съежился и тихо промямлил:
- Да, сэр. Я побеседовал с Полом, сыном Эшкрофта и он сам мне показал какую-то конструкцию. Сказал, что собирается писать диплом по голографии. Даже не скрывал...
Я схватился руками за голову. Да что ж это такое, все версии, причем довольно натянутые и невероятные, находили подтверждение. Наскоро рассказав почтенному собранию о пыльных и неутешительных итогах своей работы, я мрачно заключил:
- Осталось только дождаться Майерса с его неопровержимыми уликами, доказывающими, что алмаз заныкал сам Эшкрофт ради получения страховки. - Я обвел коллег унылым взглядом, - Ну и какую версию будем выбирать?
- Я полагаю... - начал было Джек, но его красноречие было прервано в зародыше появлением Майерса. Детектив от страхования буквально вломился в дверь и метнул на стол пачку фотографий.
- Ка-капитан Рили! - Майерс запыхался, его галстук съехал набок, а лицо было покрыто красными пятнами. - Вы можете арестовать Сэмуэля Эшкрофта по обвинению в покушении на убийство! Кроме этих фотографий имеется видеосъемка покушения. С аудиоканалом. Слышно, как Эшкрофт угрожает Смитли и кричит, что не позволит ему завладеть алмазом.
Я взял несколько фотографий. На бледном фоне (судя по всему, фотографии были инфракрасные, сделанные ночью) был отчетливо виден сэр Сэмуэль, беседующий с неизвестным мне человеком. Эшкрофт был заснят бурно жестикулирующим, затем с пистолетом в руке и, видимо, после выстрела. Его собеседник падал на землю, хватаясь за грудь. Я посмотрел на Майерса:
- Вы превзошли наши ожидания. Покушение, говорите? И кто этот человек? Давайте, выкладывайте все по порядку.
Суть повествования Майерса сводилась к следующему. Он установил слежку за Эшкрофтом, пытаясь обнаружить местонахождение алмаза. Быстро выяснилось, что Эшкрофт имел контакты с неким Смитли. После пропажи алмаза состоялось две их встречи, которые фиксировались сыщиками. Во время второй, этой ночью, Эшкрофт выстрелил в Смитли. Сейчас тот находился в реанимации госпиталя Святой Елены и, по утверждению врачей, его жизнь была вне опасности. Майерс был уверен, что Смитли - сообщник Эшкрофта по краже алмаза, укрывавший камень, но потом решивший присвоить его. По его мнению, об этом свидетельствовали обрывки записанного на видеокамеру разговора. Непосредственно перед выстрелом Эшкрофт кричал Смитли что-то вроде: 'Так ты мой алмаз захотел?! Последнее, что у меня осталось!'. После выстрела Эшкрофт убежал с места преступления и сейчас, видимо, находился у себя дома, так как не знал, что есть свидетели покушения.
- Да, похоже, старик был прав, - задумчиво сказал я, - божок-то действительно отомстил своему похитителю за кражу третьего глаза. Глаза гнева и бедствий. Поехали, коллеги, у нас появилась срочная работа.
***
Потом была обычная рутина. Эшкрофта арестовали. Он не отрицал, но и не признавал своей вины, совершенно замкнулся и не отвечал на вопросы следователей. Зато охотно и много говорил Смитли. Это был проходимец средней руки, который когда-то был носильщиком в одной из африканских поездок Эшкрофта. В той экспедиции эсквайр случайно убил одного из своих спутников. Свидетелем этого был только Смитли. Они тайком похоронили убитого, скрыв его смерть. Эшкрофт щедро заплатил Смитли за молчание, но тот вскоре начал его шантажировать. Однако сэру Сэмуэлю в последнее время было уже нечем платить и Смитли стал требовать алмаз - злополучная маска была добыта как раз в той поездке. Последняя встреча закончилась выстрелом Эшкрофта в шантажиста.
Что же касается судьбы алмаза, то она так и осталась неизвестной. Майерс смог убедить суд, что улики говорят в пользу похищения камня самим Эшкрофтом, в чем ему пригодились и сведения о лунатизме и невозможность похищения алмаза другим лицом из запертой изнутри комнаты. Следовательно, его фирма не должна была выплачивать страховку, что ему и требовалось. Сам сэр Сэмуэль ничего не говорил, замкнувшись в угрюмом молчании. Теперь, когда вся его жизнь рухнула, а честное имя было утрачено, судьба алмаза, так же, как и всей остальной африканской коллекции, его не интересовала. В результате дело о пропаже алмаза было закрыто, Эшкрофт надолго сел в тюрьму, коллекция находилась в процессе распродажи для покрытия долгов. Первым делом несчастная миссис Эшкрофт распродала пресловутый зверинец. За исключением попугая, который сдох через пару дней после ареста своего хозяина, будто бы тоскуя о его незавидной судьбе.
Все наши версии в итоге не нашли подтверждения. Мы некоторое время еще жарко спорили, отстаивания свои точки зрения по поводу пропажи камня, но в конце концов и сами поверили в то, что алмаз взял, осознанно или нет, сэр Сэмуэль. Но теперь я знаю, что произошло с камнем на самом деле.
Пару дней назад мне позвонил Робин, племянник сэра Сэмуэля, и попросил о встрече в особняке Эшкрофтов, утверждая, что у него есть сведения о пропавшем алмазе. Я немедленно собрался и поехал хорошо знакомой дорогой. У входа в дом меня ждал безупречно одетый и подтянутый молодой джентльмен. Он представился и предложил мне пройти в спальню сэра Сэмуэля, пояснив по дороге, что он один в доме - дети учатся, а супруга эсквайра занимается улаживанием долговых дел в городе. Мы не спеша вошли в холл и прогулочным шагом двигались к спальне отсутствующего хозяина дома. Робин заговорил:
- Я не буду злоупотреблять вашим терпением, капитан Рили, и сразу перейду к делу. Вы, вероятно, знаете о моем отношении к Сэмуэлю Эшкрофту. Я никогда не скрывал, что ненавижу его. Фактически этот человек ради удовлетворения своей мелкой страстишки к путешествиям убил моего отца - своего брата. Поэтому я всегда хотел отомстить ему. Некоторое время назад ко мне обратился Смитли. Зная о моей неприязни к дяде, он предложил мне рассказать одну неприятную тайну из его жизни за соответствующее вознаграждение. Этот шантажист имел несколько сделанных тайком фотографий с места преступления, о котором теперь знает вся страна. Знает благодаря мне. Эта история с алмазом была моей местью дяде. - Мы поднялись по лестнице и стояли перед дверью той самой спальни. - Робин медлил входить и продолжал рассказывать:
- Я знал, что когда полиция и страховая компания начнут расследование, подозрение неизбежно падет на Эшкрофта - сами понимаете, ситуация запертой изнутри комнаты не оставляет другого выбора. И тогда кто-то должен был докопаться до шантажиста Смитли и до того старого преступления. Разоблачение этого надутого индюка, мнящего себя столпом общества, вот что было моей целью. Тогда не только мне, но и всему этому обществу, мнением которого он так дорожил, стало бы видно истинное лицо этого подлеца. И я задумал это дело. Главным в нем было обеспечение ситуации закрытой комнаты, чтобы подозрение неизбежно пало на дядю. И я нашел способ. Орудием мести стал попугай. Может быть, вы знаете, что Эшкрофт любил самолично наделять своих животных их самыми любимыми лакомствами. Но он делал это только раз в неделю, чтобы каждое его появление вызывало бурю восторга у этих несчастных тварей - изображал из себя Господа бога, видите ли! А его попугай буквально сходил с ума по арахису и всему, что с ним связано. К концу недельного срока он уже был готов на стенку лезть от нехватки этой еды, прямо как наркоман. Перед отъездом я зашел сюда, в комнату дяди, чтобы напоследок высказать ему все, что я о нем думаю. - Робин отпер ключом спальню и открыл дверь. По-прежнему стоя на пороге, он спокойно вел свой рассказ:
- Сами понимаете, что во время этого разговора, неприятного для Эшкрофта, он весьма разгорячился, бегал по комнате, размахивал руками и воздевал их к небесам... Пока он демонстрировал свою экзальтированность, я улучил момент и намазал третий глаз божка арахисовым маслом. После этого я подошел к клетке с попугаем и немного приподнял задвижку на ее дверце, чтобы птице было легче ее открыть впоследствии. Хотя эта хитрая и старая тварь и так умела открывать дверцу и летала по дому, раздражая Эшкрофта. Заодно я слегка смазал оставшимся на пальце маслом прутья клетки, так что попугай сразу оживился, предвкушая любимую трапезу. - Робин переступил порог спальни. - Вот и все, капитан Рили. Мой план сработал. Когда Эшкрофт заснул, попугай выбрался из клетки при свете ночника и сожрал намазанный маслом алмаз. В это время я уже ехал в поезде в Остин, имея безупречное алиби.
Я молчал, пораженный откровениями Робина. Да, теперь все мелкие детали происшествия складывалось в единое целое и выглядели так очевидно! - Так вот почему Эшкрофту показалось, что в ту ночь алмаз блестел ярче, чем обычно, - пробормотал я вполголоса, - из-за масла... И мотив мести, о нем мы тоже думали... - Я ошеломленно спросил:
- Но зачем же вы рассказываете мне об этом? Я, конечно, понимаю, что вы не опасаетесь моих разоблачений, тут нет свидетелей, но все же... В конце концов, я полицейский...
- Я рассказываю вам об этом для того, чтобы вы в очередной раз не ломали себе голову, пытаясь понять, как алмаз вернулся на место. - Робин шагнул вглубь комнаты и приглашающим жестом показал мне на стену. Я увидел черный алмаз на своем законном месте посреди двух хрустальных глаз маски бога. Камень был крупный, но тусклый, неправильной формы и не впечатлял. - Я не вор, господин полицейский. Мне не нужен алмаз. Кроме того, он сейчас придется очень кстати семье старика, против них я ничего не имею. Моей целью была только месть.
- И вы не побоялись гнева таинственного бога? - Я с трудом выдавил из себя глупую улыбку, пытаясь скрыть неуклюжей шуткой свою беспомощность.
- Гнев бога пал на похитителя, - пожал плечами Робин, - попугай сдох, не сумев переварить большой камень. Мне потом пришлось эксгумировать его труп. А я бога умаслил, так что он должен быть доволен. - Робин иронично улыбнулся. - В Остине я получил весьма хорошее предложение работы после окончания учебы. - Он пожал плечами. - Очевидно, это следует рассматривать как милость бога. Или как простую справедливость, ведь каждому воздалось по делам его.