Аннотация: о том, как некоторые девушки не понимают своего счастья. когда оно вдруг сидит и пьет чай в гостиной
Название: Дульсинея
Рейтинг: PG-13
Жанр: мистика, романс
Дульсинея
Дульсинеи Говард казалось, что она только приближается к катастрофе, и еще есть время перевести дух, наточить оружие и продумать план действий. Но, увы, спустившись утром в гостиную, она поняла, что это не так. Пока она, закрывшись в своей комнате, читала романы и разговаривала с призраком покойного Джека Доусона, враг уже пробрался в дом и теперь сидел вместе с ее родителями, отпивая из фарфоровой чашки чай. Приятная дама и мужчина рядом с ним, были ей знакомы и представляли собой благовоспитанную чету: мистера и миссис Марчмайн.
- Дульсинея! - воскликнула ее мать, поднимаясь с кресла навстречу дочери. - Какая приятная неожиданность - леди Марчмайн с мужем и племянником проезжали мимо и решили навестить нас. Ты, наверное, еще не знакома с Томасом. Он такой очаровательный мальчик.
Томас стремительно вскочил с дивана, оставив чашку на столике, и вежливо поклонился девушке. Дульсинея знала Марчмайнов как самую обыкновенную аристократическую семью и никогда бы не заподозрила их в каких-либо странностях, но Томас был другой. Девушка сразу поняла это. Стоило только взглянуть на его одежду: узкие брюки темно-бордового цвета, фиолетовый твидовый пиджак с продольной полоской, розовую рубашку пастельного тона и в довершении ко всему кричащий красный галстук. А волосы, наверняка, уложены у самого лучшего парикмахера в городе!
"Да, он гомик!", - подумала девушка и с ужасом обнаружила, что сказала это вслух. Все находящиеся в комнате люди посмотрели на нее, даже служанка, которая делала вид, что вытирает пыль, а на самом деле исполняла секретную разведывательную миссию по заданию экономки.
- Вовсе нет, - произнесла ее мать, стараясь милой улыбкой смягчить обострившуюся ситуацию, - милый мальчик, я сказала. Ты ослышалась, Дульсинея.
Девушка поняла, что сейчас от волнения у нее начнет дергаться правый глаз, а это плохой знак. Она пыталась найти в комнате Джека, тот висел на люстре и слегка раскачивал ее. К счастью, вверх никто не смотрел, а то "приятных сюрпризов" этого дня было бы гораздо больше.
- Простите меня, с утра я всегда немного рассеяна, - произнесла Дульсинея, пронизывая Томаса Марчмайна испепеляющим взглядом, - пойду прогуляюсь немного по саду, утренний воздух бодрит. С вашего позволения.
Девушка сделала легкий реверанс и отправилась в сад, где можно было в спокойной атмосфере наступающей весны обдумать все поражения этого дня. Погода была прекрасной, по крайне мере в понимании Дульсинеи: с темно-синего неба капал небольшой теплый дождь, образуя яркие полосы разноцветной радуги, а из-под земли уже пробилась изумрудная свежая травка. Джек парил рядом, ожидая, что скажет Дульсинея, он был готов исполнить любое ее поручение и затеять любую проказу.
- Возможно, я не совсем обычная девушка, - сказала она, обращаясь к Джеку. - Но зачем делать трагедию из того, что я вижу призраков и иногда с ними разговариваю? Маман же считает это ужасным недостатком, а папа, кажется, уже настроен на то, что на мне прервется наш великий род. Печально.
Они с Джеком подошли к старому пруду, и на его глади отразилась девушка с густыми волосами цвета меди, большими зелеными глазами в обрамлении длинных ресниц и красивым бантиком губ. Дульсинея была прекрасна!
- Не хочу замуж! - воскликнула она, еще больше расстраиваясь, что ее мать так неожиданно устроила очередные смотрины, - тем более за этого Томаса. Ну кто в приличном обществе осмелится надеть красный галстук?
Джек закивал, он абсолютно разделял мнение девушки. Вот уже почти двенадцать лет призрак был ее верным спутником и другом и больше всего расстраивался, когда с его хозяйкой было что-то не так.
Дом Говардов хоть и находился в городе, но располагался в одном из тех счастливых районов, где деревья еще сохранились каким-то чудом, не попав под всевидящее око инквизиции городского благоустройства, а шум только что появившихся автомобилей был редким и ненавязчивым.
-Мисс Говард, - Дульсинея увидела, что ей навстречу идет Томас, и попыталась свернуть куда-нибудь в сторону, - прошу вас, не избегайте меня, я очень хотел поговорить с вами.
Странно одетый отпрыск Марчмайнов последовал за ней.
- Я люблю вас, Дульсинея, все решено, мы все уладили с вашими родителями, они одобряют наш союз. В апреле мы поженимся. Поверьте, мы будем счастливы!
Дульсинеи показалось, что позади нее обрушились каменные стены сада, и теперь она стоит и никак не может прийти в себя от шока. Девушка резко обернулась к молодому человеку, подошедшему к ней так близко, что они чуть не столкнулись лбами.
- Я вас совсем не знаю и не имею никакого желания узнать. Я не хочу за вас замуж! Вы мне совсем не нравитесь. И думаю, вам следует меня бояться, потому что я страшный противник.
Дульсинея показала ему большой палец вниз, жест, которым рабов в Древнем Риме на арене приговаривали к смерти. Но, кажется, Томас совсем не испугался, а его губы тронула легкая улыбка.
Весь день мысли Дульсинеи были заняты тем, как бы избавиться от Томаса Марчмайна. Девушка даже решила поговорить с отцом, а потом с матерью, но оба были словно околдованы злосчастным юношей, и не желали ничего слышать.
"Придется припугнуть его", - решила Дульсинея. На следующий день Томас должен был приехать к ним на обед. План был гениален и прост. После обеда они выйдут с Томасом на прогулку, подойдут к старой конюшне, которая теперь использовалась в качестве вещехранилища, и, пока Дульсинея будет стараться поддержать разговор с этим занудой, Джек потихоньку скатит на него сверху старое пианино, с тем расчетом, чтобы оно не упало ему прямо на голову, конечно, но чтобы подорвал его психическое здоровье раз и навсегда.
Сначала все шло по плану. Обед был превосходный, родители Дульсинеи так и светились от счастья, словно это к ним подвели электричество, а не к дому. А потом девушке удалось вытащить молодого Марчмайна прогуляться по их великолепному саду. Они подошли к старой конюшне, и Томас встал напротив Дульсинеи, как раз около того места, где должно было упасть пианино. Девушка ликовала, вот сейчас она откроет зонтик - это был условный знак - и с Томасом будет покончено раз и навсегда.
- Хм, - вдруг сказал он, - у меня странное неприятное чувство возле этого места, давайте уйдем отсюда, - предложил Томас и, несмотря на протест девушки, повел ее прочь.
Вторая попытка тоже не удалась. План был таков - заманить Томаса к пруду, легонько подтолкнуть его в воду, а там, две обитавшие в воде ундины, должны были утянуть его ненадолго на дно и как следует напугать. Сначала Томас покорно шел за Дульсинеей, опять затянув волынку о том, как он влюбился в нее с первого взгляда и как желает, чтобы они были вместе, потому что у них много общего. Неужели? Но стоило девушке направиться к пруду, как Томас заявил, что сегодня недостаточно тепло, и он боится простудиться около воды и слечь с простудой, а это бы отложило вечер по случаю объявления их помолвки на неопределенный срок.
Дульсинея ужасно злилась, но вместе с тем, в этом она не хотела себе признаваться, она постепенно стала привыкать к обществу Томаса. И иногда, правда, совсем редко, он даже бывал мил. Например, когда принес ей букет лиловых тюльпанов однажды утром, которые она просто обожала. И откуда в нем вдруг взялась такая проницательность?
Но, все же, сдаваться так просто девушка не собиралась. Очередная попытка подорвать здравый смысл настойчивого жениха была назначена на вечер по случаю их помолвки.
Чтобы все успеть и сделать по высшему классу, родители отвели на этот день Томасу комнату в их доме, где он мог переодеться в смокинг и отдохнуть перед ужином. Дульсинеи же не давали покоя с репетицией выхода, проверкой расположения мест и списка гостей. И только после пяти вечера все, наконец, было отлажено до автоматизма, а девушка смогла ускользнуть от общества своей матери и жениха.
Призрак Джека ждал ее у комнаты Томаса, тихонько скрипя половицами, отчего у домашней прислуги на затылках шевелились волосы, и они старались обходить комнату молодого Марчмайна стороной.
Убедившись, что в коридоре никого нет, призрак и девушка проникли внутрь. Сам молодой человек должен был появиться где-то через полчаса. Отец Дульсинеи хотел обсудить с ним какие-то важные вопросы, и поэтому увел его в свой кабинет. Томас не изменял своей приверженности ярко одеваться. Сегодня на нем был синий вельветовый костюм с бледно-голубой рубашкой, украшенной ярко-оранжевой бабочкой. Но смокинг был классического черного цвета с белоснежной рубашкой.
Дульсинея и Джек счастливо переглянулись - смокинг лежал без присмотра на кровати. Девушка достала из кармана платья большие ножницы и вскоре от наряда Томаса остались лишь черные лоскуты, а от рубашки длинные полосы. В довершении своих проказ Дульсинея приклеила лакированные ботинки под смокинг к полу. Теперь наряд для вечера был безвозвратно испорчен. Но это был еще не конец, после того, как Томас, по плану девушки, должен был обнаружить свои вещи в таком состоянии, в игру вступал Джек.
- И тогда напуганный и расстроенный он помчится к двери, но не тут-то было, я закрою ее с внешней стороны на некоторое время, чтобы у него на всю жизнь отпало желание входить в этот дом!
Дульсинея была в восторге от своей идеи, ей казалось, что на этот раз все должно было пройти гладко. Но упиваясь осознанием собственной гениальности, она не заметила, как кто-то из слуг запер дверь снаружи. Девушка пыталась ее открыть, но все было тщетно, Дульсинея оказалась в ловушке.
- О, Джек, что же мне делать? - с досадой воскликнула она, а в это время на лестнице раздались шаги молодого Марчмайна.
- Шкаф, - произнес Джек, и Дульсинея поспешила последовать его совету. Она едва успела залезть внутрь, а призрак закрыть дверки, как в комнате появился Томас, довольно насвистывая себе что-то под нос. В руке у него был ключ от комнаты, который он положил на небольшой столик рядом с кроватью. Потом молодой человек направился к окну, приоткрыл его, и, как будто обращаясь к самому себе, произнес: "А в городе медленно, но уверенно наступает весна...". И только после этого он, наконец, соизволил взглянуть на кровать, где лежали остатки его вечернего костюма.
И Джек, и Дульсинея ожидали, что он выкажет чрезвычайное разочарование, может быть даже отчаянье. Лучшим вариантом конечно бы было, если бы он тут же решил свести счеты с жизнью, чтобы только не видеть бренные лоскуты своего смокинга. Но Томас не сделал ничего подобного, он просто взял пару обрезков, подбросил их вверх, заставив плавно упасть на пол, а после сказал:
- Как хорошо, что я взял с собой еще один на всякий случай.
И тут же направился к шкафу. Еще секунда, и Дульсинея бы была обнаружена, но верный Джек пришел на помощь своей хозяйке. С неистовством он начал перемещаться по комнате, раскачивая светильники, дребезжа зеркалами и издавая холодящий сердце вой. Томас с удивлением наблюдал за этим спектаклем, но едва ли был сильно напуган.
- Стой! - наконец воскликнул он, - Я тебя вижу.
Джек замер, Дульсинея удивленно вздохнула. Неужели Томас Марчмайн такой же, как она? Призрак остановился прямо напротив молодого человека, опустив голову и не зная, что делать дальше.
- Я знаю тебя. Ты - Джек Доусон, сын кухарки моих дяди и тети, который пропал двенадцать лет назад.
Джек встрепенулся, как будто его только что разбудили после долгого сна. А ведь действительно, когда-то он жил обычной земной жизнью и у него были свои дела.
- Я мог бы помочь тебе обрести покой, больше не быть призраком, а, наконец, отправиться в лучший мир, - слова Томаса прозвучали убедительно, но Дульсинея не могла оставить Джека наедине с этим подозрительным типом. Поэтому она решительно открыла двери шкафа и вышла в комнату, как ни в чем не бывало, словно она всего лишь прогуливалась в парке и случайно увидела Томаса.
- Я так и знал, что это ваши проказы! - воскликнул он, но девушка лишь смерила его холодным взглядом.
- Вы, правда, могли бы помочь Джеку? - спросила она недоверчиво.
Томас кивнул.
- Но для этого он должен вспомнить свое последнее место. Там, где он стал призраком. А еще причину, недоделанное дело или какой-нибудь еще пустяк, который держит его здесь.
Джек покачал головой, он с надеждой посмотрел на Дульсинею, но девушка едва ли могла ему чем-то помочь. Только спустя некоторое время он произнес необычным тихим голосом: "Это место возле реки, рядом большое дерево, его корни пронизывают берег". А потом Джек стал постепенно растворяться в воздухе, пока не превратился в золотую пыль, которая поплыла по направлению к двери и, просочившись сквозь замочную скважину, исчезла.
- За ним, быстрее! - воскликнула Дульсинея, побежав следом. Томас поспешил за ней.
Девушка не знала, сколько они так бежали. Дома и мощеные улицы исчезли, оставив место деревьям и кустам, которые сгущались и сгущались с каждой минутой. Дульсинеи уже не хватала дыхания, длинное платье затрудняло движение, казалось, что еще чуть-чуть, и она просто упадет на траву и останется лежать там навсегда. Но, наконец, рядом зашумела река. Молодые люди оказались на небольшой поляне, которая кончалась обрывистым берегом, на самом краю которого росло большое старое дерево. Между его изогнутых корней и сидел Джек.
- Я вспомнил, - произнес он, увидев Дульсинею и Томаса, - тот день. Моя мать поручила мне вернуть долг торговцу пряностями, идти нужно было около часа. День был очень холодный, шел дождь, и я хотел побыстрее вернуться. Я был сердит, что в такую погоду мне пришлось выйти из дома. Через лес была короткая тропа, я не раз пользовался ей. А здесь под корнями дерева устроил тайник, где прятал разные важные для себя вещи. Моя жизнь была простой, я не жаловался. Вот только, и ждать мне ничего большего не приходилось. Сами понимаете, ребенок из неполной семьи и все такое. И тогда я решил, пускай теоретически, что мог бы сказать, что меня ограбили разбойники, а сам спрятать деньги в тайнике, вернуться за ними потом и уехать в Америку. Кто тогда не мечтал об Америке? Но спрятав деньги, я неудачно наступил на корень дерева, оступился и упал вниз на камни в реку. А потом, я, кажется, умер.
- Оказывается ты мошенник и вор! - воскликнул Томас.- Вот в чем дело. А ну-ка покажи мне, куда ты спрятал деньги, и мы вернем их с мисс Говард, обещаю.
Джек кивнул и раскрыл свой тайник. Там лежал мешочек с монетами, украшенный двумя буквами "ДС", пара цветных картинок и перочинный нож. Томас бережно взял эти вещи и передал Дульсинеи.
- Мне его жаль, - сказала девушка. Услышав эту фразу, Томас и Джек переглянулись, явно не веря своим ушам.
- Да, да, бедная заблудшая душа, - проговорил молодой Марчмайн, но смотрел на Джека он при этом без всякого сожаления.
- Надеюсь, ты найдешь покой, - вздохнула она, явно находясь в расстроенных чувствах. После того, как Дульсинея убрала мешочек с деньгами в укромный карман своего платья, а Томас дал торжественное обещание, что завтра они отнесут деньги торговцу Смиту, которому они и предназначались, Джек растворился в воздухе. Томас был этому несказанно рад, и лишь усмехнулся, когда кто-то невидимый прошептал ему на ухо: "Только попробуй причинить ей вред, и я вернусь с того света, чтобы до конца жизни, ты не знал покоя".
Дульсинея не разделяла его радости, ей не хотелось расставаться с Джеком, и, теперь, когда она не обнаружила его на поляне, ей стало не по себе. Томас, словно почувствовав ее настроение, произнес:
- Теперь ему лучше, мисс Говард, вам ненужно грустить.
Но девушку мало утешили эти слова.
Возвращались назад они тем же путем.
- О, мой Бог, нам нужно торопиться, - сказал Томас, посмотрев на свои карманные щегольские часики, и молодые люди ускорили шаг. - Я не могу потерять доверие мистера и миссис Говард!
При этих словах Дульсинея вновь бросила на Марчмайна презрительный взгляд и мысленно пожелала, чтобы его в ближайший же вечер переехал автомобиль. Удивительно, как некоторые наши желания могут быстро сбываться.
Когда они уже почти подходили к дому, переходя с одной стороны улицы на другую, из-за угла на них выскочил автомобиль. У него было что-то не в порядке с управлением, и водитель не мог справиться с ним, издавая истошный крик, сквозь завесу темного дыма, идущего от машины.
- Мисс Говард, осторожно! - Томас едва успел оттолкнуть Дульсинею в сторону, когда на него самого налетела страшный железный монстр, и молодой человек, отлетев прочь, упал на дорогу без сознания. То ли от толчка, то ли еще по какой-то причине машина остановилась. Испуганный водитель подбежал к Томасу, бледному и неподвижному. Дульсинея присела с ним рядом, пытаясь нащупать пульс молодого Марчмайна, как этому ее учил их семейный доктор. Но пульса не было!
- Скорее, позовите на помощь! - обратилась девушка к водителю. Тот стремительно закивал, и побежал к ближайшему дому.
- Томас! Томас! - звала Дульсинея, но молодой человек не отвечал и не подавал никаких признаков жизни. В уголке его губ алела маленькая струйка крови.
- Как все ужасно, - заплакала девушка. - Я никогда не желала ему такой смерти. - О своих недавних мыслях она совсем позабыла. - И к тому же, в нем все-таки есть что-то хорошее. Мне, кажется, я даже могла бы полюбить его когда-нибудь. Лет через сто. А теперь, теперь я останусь совсем одна, и никто никогда не возьмет меня замуж.
Дульсинеи было невыносимо жаль себя, и еще она злилась на Джека, который покинул ее, и на Томаса, который вдруг умер. И пока она так горько переживала все события этого дня, Томас слегка пошевелился, потом громко вздохнул, и, наконец, сел, рядом с Дульсинеей, потирая ушибленный висок рукою.
- Вы живы? - удивленно спросила девушка.
- Конечно, я же бессмертен, - улыбнулся Томас, поднялся на ноги, стряхивая пыль с костюма, и помог встать Дульсинеи.
- Нам надо торопиться, - заявил он. - Мне еще нужно отклеить вечерние ботинки от пола.
- Но, но как это возможно? Пять минут назад вы были абсолютно мертвы!
- Об этом я могу поведать вам лишь после нашей свадьбы, мисс, - ответил Томас, направляясь к дому Говардов.
-Ну, это мы еще посмотрим, мистер Марчмайн - прошептала Дульсинея, следуя за ним.