Нуякшева Ольга Евгеньевна : другие произведения.

Круги на воде

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Фантастический рассказ
   КРУГИ НА ВОДЕ
   ГЛАВА 1. УНЗУРКА
   Бутылочно-зелёная гладь Унзурки отливала ан солнце серебряной рябью, словно блестящие чешуйки огромной рыбины. Река бликовала, тихо нежась и вздыхая в голубовато-дымном мареве летнего утра.
   Иван любил эти утренние часы на реке. Ещё нежарко, свежо, пустынно, и новорожденное солнце похоже на яблоко невиданных размеров, зависшее между рекой и небом. И степь кругом, тихая, ещё не проснувшаяся, охряно-зелёная, просторная до ликования, до шального счастья. И такое ощущение свободы, которое и словами не передать. Будто ты никакой не Иван Багров, не инженер сталелитейного завода, не муж женщины по имени Элиза, не житель мегаполиса, ничей ни отец, ни друг, ты - просто ты, безо всяких взаимосвязей с людьми, часть вот этой степи и Унзурки, и больше ничего. Нет никаких обязательств, договоренностей, сложных и несложных отношений. Всё просто: ты, небо, река, степь.
   Иван и приезжал из своего Куржанска сюда, в Мирское, для того, чтобы хоть в раз в году ощутить это шальное чувство бытия вне времени и человеческих взаимосвязей. Это было так упоительно, так ликующе весело, что хотелось удержать при себе этот миг вневременья и внутреннего полёта. Ещё хотелось по-мальчишечьи задорно бегать вдоль реки, или до одури плескаться в воде, или, широко расставив руки, словно крылья, лететь над волнистой степной бесконечностью, чтобы догнать линию горизонта и заглянуть туда, через неё, за неё, в следующую бесконечность.
   - В Мирском у Ивана жила мама. Всю жизнь жила. И замуж здесь выходила, и Ваню родила, и мужа схоронила. И хотя Иван много раз зазывал её в город, всегда отнекивалась, махала на сына руками:
   - Что ты, Ваня, лучше нашего Мирского места нигде не найти. Боюсь я отсюда уезжать. Это как жизнь сменить. Нет, не хочу. Лучше уж вы ко мне.
   Иногда Иван приезжал к матери в отпуск со всем своим семейством. Дочка Сашенька любила ездить к бабушке. Элиза не любила, но терпела, как бы проявляя покорность мужу. Но последнее время всё изменилось. Сашка выросла, поступила в институт, влюбилась, стала чужой и далёкой, как полярная звезда в небе. Деревенская жизнь с бабкиным огородом, козой, банькой по пятницам её больше не привлекала.
   А Элизе, видимо, надоело изображать из себя покорную жену, и однажды она откровенно сказала супругу, что хочет увидеть в жизни что-нибудь ещё, помимо Мирского и Унзурки. И укатила с подругой на Канары. А потом на Мальдивы, а потом в Шарм аль Шейх. И это было её право. Она ведь не обязана любить малую родину мужа.
   Ну а Иван, в точности, как его мать, считал Мирское самым прекрасным и красивым местом на Земле и не представлял себе, где бы можно было лучше, чем здесь встречать рассветы. Не нужны ему были дальние города и страны с их чужеродной экзотикой и непонятным ритмом жизни. Сюда тянуло, на родную речку, в родительский дом, на родину. Нужен был ему до зарезу этот глоток родного воздуха, чтобы потом снова впрячься на целый год в работу, семью, суету, в свои и не свои проблемы и заботы.
   За Элизу с Сашкой он не переживал. За дочерь всюду следовал её Дементий, с которым они уже год как жили гражданским браком. А Элиза.... Между ними давно не было прежних чувств, хотя относились они друг к другу с уважением и, что не менее важно, с пониманием. Кстати, друг другу не изменяли. Так думалось Ивану. И не из-за пафосно -высоких представлений о семейной верности, а скорее по привычке жить так, и не иначе. Поэтому Багров спокойно провожал её в очередную турпоездку, а сам отправлялся поездом, с пересадками, в Мирское и отводил здесь душу ленивым ничегонеделаньем, растворением себя в степном просторе и речной волне, поеданием маминых блинов и вареников. Вскопать, полить огород, накосить сено для козы Маньки, натаскать воды для бани за дело не считал. И вообще был уверен в правильности изречения о том, что лучший отдых - это смена вида трудовой деятельности.
   Был Иван мужчиной крепким, жилистым, к деревенскому труду с детства приученным. И несмотря на свои сорок с хвостиком вид имел бравый и силу в мышцах чувствовал. Налёт городской внешней лощёности, конечно, приобрёл, но в душе оставался деревенским пацаном, любящим степь, Унзурку, маму.
   ... Солнце из яблока незаметно трансформировалось в жёлтый блин. Унзурка ещё сильнее засверкала своей чешуёй. Иван поднял с земли круглый плоский голыш, нагнулся, отвёл руку назад, согнув в локте и прицеливаясь, и резким отточенным движением метнул камень вдоль голубого речного полотна. Голыш полетел точно в заданном направлении, параллельно водной глади. О воду шлёпнулся не скоро, вновь отскочил от поверхности и снова шлёпнулся, осторожно, по касательной. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь,- с замиранием сердца, как в детстве, считал Иван. - Эх, а раньше до пятнадцати брал, старею, что ли. Камешек бодро уходил на дно, а на поверхности реки разлетались, разбегались вибрирующие, звонко искрящиеся круги.
   Иван разделся и со всего размаху плюхнулся в воду. С детства не любил входить в воду постепенно, приноравливаясь и привыкая к ней. Брал реку сразу, нахрапом, в один миг. И тело откликалось на водную прохладу ликующим всплеском адреналина в крови и безудержной радостью победителя.
   Плавал Иван мощными рывками. Брас не брас, кроль не кроль, по-мирскому плавал, но красиво. Унзурку запросто мог переплыть. Чего там, один-то километр, и того, наверное, нет уже, обмелела речка со времён его детства. Плавать легче, чем ходить, вода-то держит. Эту истину он усвоил ещё ребёнком и пользовался ею вовсю.
   Но сегодня речку переплывать не стал. Мать просила до обеда воды в баню натаскать, банный день задумала.
   По дороге домой встретил соседа Витьку. Тот спешил на автобус в райцентр. Витька после армии осел в Мирском, обзавёлся семьёй, а ан работу устроился на местную лесопилку. Вот и ездил туда - обратно каждый день.
   Поздоровались. Иван спросил:
   - Что так поздно сегодня? Первый автобус давно прошёл.
   - И не говори, - махнул рукой Витька. - Вчера к моей Верке сеструха приехала. Из Омска, во как. Ну, посидели маленько вечером. Проспал, короче. Мне б сейчас не на работу, а в речку нырнуть, а ещё лучше в баньку, чтоб хмель согнать.
   - Терпи, - нарочито сурово сказал Иван. - До вечера. А вечером милости просим в баню вместе с Верой. Будем сегодня топить.
   Была у деревенских такая традиция - зазывать родню и соседей в баню на помывку. Банька не у каждого во дворе стояла. И уж если кто свою топил, так мылась вся родня.
   - Ой, спасибо, Вань. Придём, не откажемся, - с чувством сказал Витька. - А сеструху Веркину можно с собой взять?
   - Бери. И сеструху вымоем, - разрешил Иван.
   В этот момент на дороге появился бело-синий грудастый автобус, и Витька припустил к остановке.
   А Иван, не спеша, осторожно ступая по пыльной дороге босыми ступнями, направился к избе. На душе было чисто и светло, как-то промыто. Вот и день уже наперёд расписан. Прорисовался денёк. Сейчас позавтракает парным козьим молоком с мамиными оладушками. Потом газеты почитает под вишней в гамаке. А уж потом и за вёдра возьмётся, благо колодец во дворе, далеко ходить не надо. А после обеда опять на Унзурку сходит. Самое пекло - грех не искупнуться. После баньку затопит. И снова за вёдра - к вечеру помидоры и огурцы полить надо. А там и банька подоспеет. На первый жар он сам пойдёт, потом дядька Фёдор, затем - мать. А дальше очередь соседей, сначала дамы, потом сам Витька.
   А после баньки, как водится, за стол сядут. Мать самогон выставит. Витька, хоть и любит выпить, но не запойный, меру знает, в дурака не превращается. Зато за гитару хватается после первой же рюмки. А поёт хорошо, душевно, голос у него тёплый, бархатный. И песни какие-то тревожно-грустные, щемящие и раздольные, как степь.
   И предвкушая эти милые вечерние посиделки под гитару, да с рюмочкой и соленьями на столе, Иван блаженно улыбнулся и отворил калитку во двор.
   ГЛАВА 2. ПОСЛЕ БАНЬКИ
   - Мам, я пришёл, - крикнул Багров со двора.
   Однако мать не отозвалась.
   - Прасковья Матвеевна, - дурачась, закричал Иван, - чего сына не встречаешь?
   - Иду, Вань, - послышался голос матери из дома.
   И по её тону он понял, что мать не одна. Кто-то, видно, с утра навестить пришёл. Ну да, сегодня же банный день, смекнул Багров. Вот и идут в надежде быть приглашёнными.
   На крыльцо вышла Прасковья, а вслед за ней молодая незнакомая женщина. Что за птица? - подумал Иван. - В Мирском сроду такой не было.
   - Познакомьтесь, - бодро сказала мать. - Это Верина сестра Магда, - и видя недоумение сына, добавила: Не родная, двоюродная. Верка её за скалкой прислала, пироги сегодня затевают, а своя скалка где-то запропастилась.
   - Очень приятно. Иван, - представился Багров и протянул девушке руку.
   Она ответила быстрым сухим, жарким рукопожатием:
   - Магдалена.
   - А я, Магдалена, знаю, что Вы будете делать сегодня вечером, - хитро улыбнулся Иван.
   - ? ? ? - последовал удивлённо-непонимающий взгляд девушки.
   - Мыться у нас в бане, - уверенно произнёс мужчина.
   - Да? - снова удивилась Магда.
   - Да. Представьте себе, я точно это знаю, - и видя растерянность собеседницы, вдруг весело рассмеялся. - Всё очень просто. Я сегодня пригласил Витю с женой и, естественно, с прибывшей гостьей к нам в баню. Теперь и Вам лично передаю это приглашение. Милости просим.
   - А-а-а, - заулыбалась Магда. - Спасибо. Придём. И пироги с собой прихватим.
   - Это дело, - одобрил Иван.
   Магда спустилась с крыльца и, плавно вибрируя плотным загорелым телом (откуда, спрашивается такой загар у сибирячки?), направилась к калитке. Под её ярко-красным сарафаном с жёлто-сине-зелёными цветами рискованно дерзко покачивались тугие бёдра, а круглые розовые пятки весело мелькали при ходьбе. И вся она была крепенькая, ладненькая, без фальши. Вот это сеструха! - подумал Иван. - Хороша. Подумал и забыл.
   А вечером была баня с последующим дружеским застольем. Распаренные, с красными лицами и блестящими глазами, свежие, расслабленные, умиротворённые, будто причащенные, все уселись за стол, накрытый Прасковьей во дворе под старыми вишнями. . Хрусткие огурчики, бордовые сладкие помидоры, солёные грибы, отварная картошка, крупно, горкой наложенная в здоровую миску, соседские пироги с зелёным луком и яйцом украшали стол.
   После первой рюмки у народа развязались языки. Говорили кто о чём - о нынешнем урожае яблок, о леспромхозе, который, по словам Витька, на ладан дышит, потому что натиск капитализма выдержать не может, о городской и сельской жизни. А как же, вечные противоречия между городом и деревней.
   А Иван, не отрываясь, смотрел на притихшую, загадочно молчаливую Магду, будто увидел в ней что-то, чего в первое утреннее знакомство не заметил и чего до сих пор почему-то не замечают остальные.
   Что было в этой женщине такое, что заставляло его с жадностью вглядываться в её лицо? Бог его знает. Но была, была в Магде какая-то особинка, не поддающаяся его мужской логике. Да, конечно, красива и, безусловно по-женски притягательна. Но красивых баб много. Особенно в городе, где все они, намазанные кремами, раскрашенные косметикой, ухоженные и холёные, как на подиуме демонстрируют свою неувядающую молодость и красоту - не разобрать 25 или 50 лет красотке.
   Магда была другая. Совершенно естественная, как.... Как что? Иван никак не мог подобрать сравнение. Как полевой цветок? Нет, конечно. Для полевого цветка она слишком яркая, слишком индивидуальная, броская. Но и розой не назовёшь. Нет в ней той ухоженной продуманной красоты напоказ, как у розы. Магда скорее дикая тёмно-красная мальва, растущая во дворе за палисадником. Или бордовый, вызывающе дерзкий, взлохмаченный, бесстыдно роскошный пион, даже не подозревающий о своей бесстыдной красоте.
   - Чего вам в городе не жить, - голосила за столом пьяненькая Верка. - Пошли в магазин, там тебе и яйцо, и молоко, и картошка и моркошка в пакетиках разложены, бери, не хочу. А тут каждой травинке поклонись, прежде чем урожай собирать. А если молочка испить захочешь, так бурёнку в пять утра за титьки потягай. Вот и получается, что вы там в городах своих чистенькие, да аккуратненькие ходите, а мы, деревенские, по уши в дерьме.
   - Ну уж прям и по уши? - заржал Витька.
   - А ты в хлеву нашем давно был? Чем там пахнет? А землю во садочке давно удобрял? Как есть, так и говорю. По уши в говне.
   Витька махнул рукой, мол, чего с пьяной бабы взять, и потянулся к гитаре. Бутыль подходила к концу, пора и песни спевать. Взял несколько аккордов, разминая пальцы и прислушиваясь к звуку струн, слегка побренчал, потом выдохнул и проникновенно с чувством запел: "Я в весеннем лесу пил берёзовый сок, с ненаглядной певуньей в стогу ночевал..."
   - Магда, а ты городская или деревенская? - полушёпотом спросил Иван.
   - Живу в городе, - так же тихо ответила Магда.
   - Надо же? - искренне удивился Иван. - А я думал, ты наша, деревенская.
   - Так ты и сам из города приехал. Такая же я городская, как и ты, потому что родом из деревни?
   - Это из какой же?
   - В Волынке я родилась, есть такая в Сибири деревенька. На карте не найдёшь. А в Омск учиться поехала.
   - И на кого выучилась?
   - На психолога. В клинике работаю, правда, первый год.
   - Здорово. А я инженер на литейном. Слушай, а откуда у тебя такой классный загар, если ты из Сибири? - не удержался, полюбопытствовал Багров.
   - Это не загар. Кожа у меня смуглая, - смутилась Магда. - Говорят, в роду у нас цыгане затесались в каком-то седьмом колене.
   Девушка помолчала, потом вдруг спросила:
   - А почему ты один без семьи приехал? Без жены, без дочки.
   Осведомлена, - подумал Багров и тут же закинул удочку:
   - Да и ты вроде одна, без семьи путешествуешь.
   - А у меня пока и нет семьи, - безмятежно ответила девушка. - Правда, я была полгода замужем. А-а, - махнула рукой, - не понравилось.
   - Разве можно так о семье? Понравилось - не понравилось. Семья дело серьёзное, - Ивана почему-то потянуло на резонёрство.
   - Вот именно серьёзное, - с жаром подхватила Магда. - А у нас с Тимой всё сразу было несерьёзно. Я же в 18 лет замуж выскочила, молодая была, глупая-а-а-а. Да и он не умнее. Вот и получилось несерьёзно. А когда поняла... Что же делать? Терпеть всю жизнь из-за одной единственной глупости? Нет, ошибки надо признавать и исправлять. Вот и развелась.
   - Наверное, ты права, - согласился Иван. - Ну а любовь свою встретила уже?
   Магда обожгла Багрова горячим блеском чёрных глаз:
   - Пока не знаю.
   - Значит, не встретила, - уверенно подытожил Иван.
   - Не зна-а-а-ю, - нараспев повторила Магда.
   Застолье уже вовсю спевало щемяще пронзительные в своей простоте песни Окуджавы. Прямо над столом в синем сумеречном небе зависла бледно-жёлтая долька луны. Пахло травой и влагой с Урзунки. В темнеющей синеве пространства ярко сияли глаза Магды.
   Девушка тихонько бочком поднялась из-за стола и направилась к калитке. Верка с Витей и дядей Федором уже тянули "Ой, мороз, мороз..." Прасковья убирала со стола, самозабвенно раскладывая остатки угощения по тарелкам гостей.
   Багров встал, мотнул головой матери:
   - Я сейчас, мам, - и быстро пошёл вслед за Магдой.
   - Ты чего сбежала? - спросил Иван, нагоняя девушку.
   - Ничего, а почему, - мимоходом бросила та, ускоряя шаг.
   - Почему? - тупо спросил Иван.
   - Потому, - буркнула Магда и побежала.
   Он догнал её возле брошенной сараюшки на околице деревни. Оба запыхались. Смотрели друг на друга бешеными, какими-то затравленно обречённым глазами и вдруг разом кинулись друг к другу. И сцепились руками, телами, сомкнулись так, что аж дух перехватило.
   - Я знала, что так будет, - прошептала Магда, опускаясь в пахучие волны свежескошенного сена и увлекая за собой оторопело шального, неуклюжего от растерянности Ивана.
   И покатилось небо со звёздами куда-то вспять. И лунная долька сквозь прорехи крыши раскачивалась в такт их пульсирующим телам. И кипящая страсть вырывалась наружу стонами первородной тоски и наслаждения.
   А потом, уставшие от бешеной схватки тел, счастливые первозданным ощущением гармонии, притихшие от невозможности сказать словами то, что чувствуют, они лежали на перине примятого сена, крепко обнявшись, и расслабленно молчали. А потом нечаянно уснули и во сне уже бессознательно всё нащупывали друг друга, будто боялись потерять.
   Очнулись под утро. Иван открыл глаза и увидел, как Магда, уже стоя, натягивает через голову свой немыслимо яркий цветастый сарафан, скользящий по её сильным стройным ногам до округлых, с ямочками, смуглых коленок.
   - Полежим ещё, - снова изнемогая от желания, попросил Иван.
   - Не сейчас, - коротко ответила Магда.
   - Ладно, - легко согласился Багров, натягивая джинсы. - Тогда давай поговорим. В деревню всё равно рано ещё идти.
   - В самый раз, - возразила Магда. - Пока все ещё спят. Зачем гусей дразнить. Ты женатый человек, тебе лишние разговоры ни к чему.
   "Господи, - подумал Багров, - а ведь я и забыл, что женат". И будто прочитав его мысли, Магда сказала:
   - Это тебе только кажется, что ты забыл о семье. А вот сейчас вспомнил и испугался, ведь так?
   - Есть такое, - нехотя признался Иван, он почему-то понял, что хитрить с Магдой нельзя, всё равно она знает правду про него.
   - А ты не пугайся, - совершенно спокойно произнесла она. - Всё, что случилось, должно было случиться.
   - Как раз не должно было, - угрюмо возразил Багров. Он уже раскаивался в том, что был так неосмотрительно смел. И дело не в Элизе. Ей собственно всё равно, для Элизы главное не знать про измену. А где и как проводит время её муж на самом деле, ей без разницы. Так давно повелось. И такое положение вещей всех устраивало. Но вот Магда... Ей-то каково? Молоденькая ещё совсем, поддалась зову плоти и, наверное, не знает теперь, что с этим делать. Ей простительно по малолетству. А ему, сорокалетнему мужику, надо было сдержаться.
   - Ваня, ты за меня не переживай, - ответила на невысказанный вопрос Багрова Магда. - Со мной всё в порядке. Я ведь не маленькая девочка, уже за 30 перевалила.
   - 30? - ошеломлённо воскликнул Багров. - Я думал, лет 19, не больше.
   - Это я так выгляжу. Меня и в институте девчонки за свою ровесницу принимали. Ну всё, Вань, давай-ка разбегаться. Я первая пойду, ты минут через 15 после меня. Если кто и догадается, так ведь не пойман - не вор.
   И девушка резво выпорхнула за дверь и быстрым шагом, чуть с подскоком, побежала по пыльной дороге к деревне, весело сверкая розовыми кругляшками пяток.
   ГЛАВА 3. АССОЦИАТИВНАЯ ЦЕПОЧКА
   Когда Иван вернулся, мать была уже на ногах.
   - Нехорошо, Вань, - только и сказала она. - Не по-людски. Ты уже взрослый мужик, а она...
   - 30 лет ей, мам.
   - Я тебе не про возраст толкую, - укоризненно покачала головой Прасковья. - Не замужем она. Девчонку трудно ль ославить?
   - А если бы замужем была, лучше бы было? - буркнул Иван.
   - Моё дело сказать, а там сами решайте, - с явным осуждением сказала мать. - А Элизка твоя не права. Которое лето всё один, без неё приезжаешь. Да виданное ли дело мужика надолго одного отпускать? Странно вы живёте, вроде семья, а как чужие.
   - Ладно, мам, чего ты опять, - пробубнил Иван. - Есть хочу. Что там у нас на завтрак?
   Весь день Багров не знал, как дождаться вечера, чтобы под покровом ночи вновь пробраться на заветный сеновал. Помогая матери по хозяйству, он перебирал в памяти страстную мозаику прошедшей ночи, все их ласки и разговоры, пестуя в душе каждый её взгляд, жест, слово.
   Слов было немного. Вспомнил, что она каким-то волшебным образом угадывал все его мысли. Может, это и есть женское чутьё? - подумал Багров. Но с другой стороны ни Элиза, ни Сашка никогда не то что мысли читать, вслух произнесённое услышать не могли. Как на разных языках всю жизнь проговорили.
   И ещё вспомнил странный их с Магдой переброс словами: "Ты чего сбежала?" - "Не чего, а почему" - "Почему?" - "Потому". Так ведь и не ответила тогда, почему так внезапно подскочила с места и чуть ли ни бегом покинула застолье.
   Вот это "почему" и не давало покоя весь день. А когда вечером, уже разметавшись на сене после упоительных счастливых часов близости, он задал Магде этот вопрос, она с каким-то странным недоумением сказала:
   - Я шла туда, где всё должно было случиться. Разве ты не понял?
   - Не-а, не понял, - честно ответил Иван. - Как ты могла знать, что случиться, если я этого ещё не знал?
   - Я всегда знаю, что должно случиться, - спокойно ответила женщина и добавила: - Если это что-то важное.
   - И что же ты знала? - недоверчиво спросил Иван.
   - Всё. Что приеду этим летом к Вере и встречу здесь тебя. Что мы с тобой пойдём на этот сеновал. И что у нас с тобой любовь случится, - перечислила Магда.
   - Выдумываешь ты всё, Магдуся, - расслабленно улыбнулся Багров. - Ну как ты могла знать, что я именно этим летом приеду не в августе, как всегда, а в июле? Этого даже я не знал до самого последнего момента.
   - А я знала, - упрямо повторила женщина.
   - От кого знала?
   - Господи, как трудно с тобой разговаривать, - по-женски горестно взмахнула рукой Магда. - Ни от кого. Я знаю вещи просто так, сама по себе.
   - Во сне что ли снится? - допытывался любовник.
   - Нет, сны здесь ни при чём. Это такое ощущение.... Где-то внутри. Как же тебе это объяснить?
   - Лучше бы с научной точки зрения.
   - С научной, наверное, не смогу. Вот смотри. Мы все, то есть люди, чем бы мы ни занимались, постоянно о чём-то думаем, так?
   - Так, - согласился Иван.
   - Процесс сознания у нас постоянный, его невозможно выключить. Я однажды поставила Анд собой эксперимент - заставляла себя не думать. Просто тупо лежать в кровати и не думать. У меня ничего не получилось. Самое большее, чего я достигла, - это зафиксировать в голове одну-единственную мысль: ни о чём не думать, ни о чём не думать. Получилось, что я всё равно думаю про то, что нельзя думать. И это при строжайшем контроле со своей стороны. А если отпустить мысли... Ведь в свободном полёте они летят как хотят и куда хотят. Иной раз такая ассоциативная цепочка выстраивается, что даже и не поймёшь, откуда ноги растут.
   - Например? - заинтересовался Иван.
   - Например, начала думать о том, что забыла сегодня купить спички, а закончила тем, что в следующем году надо непременно выйти замуж.
   - Ого! Это как?
   - А так. Нет спичек - завтра утром придётся включать плиту с помощью зажигалки - в зажигалке газ кончился - схожу к соседке, она курящая - интересно, куда подевался соседкин муж, во дворе говорят, что он Галку бросил - ой, надо завтра Галкиному сыну свои акварельные краски отдать, мне не нужны уже, а он рисует - сколько ему, кстати? - кажется семь лет - а Галке, как мне 31 - надо ребёнка рожать - от кого? - замуж надо срочно выходить, крайний срок - следующий год. Вот такая ассоциативная цепочка, Ванечка.
   - Ну это понятно. Это не предвидение, а просто логическое мышление, - недоверчиво усмехнулся Багров.
   - Правильно. Но не совсем. Логика, конечно, присутствует, но спонтанная, хаотичная, неуправляемая. А если научиться управлять своей мыслью и посылать её в заданном направлении, то можно из своего сознания или подсознания, точно не знаю, извлекать нужную информацию, - Магда смотрела на Багрова честными чистыми глазами человека, не умеющего врать. Иван вдруг понял, что всё сказанное ею, чистая правда, не вымысел. - Понимаешь, Ваня, где-то возле нас скапливается нужная информация, и, если постараться, то можно извлечь полезную для себя. Я постаралась и научилась.
   - Да ты объясни мне толком, как это происходит у тебя в голове, - Иван был явно заинтригован.
   - Сама не знаю. Толчок внутри - и мысль. Когда у меня ёкнуло - надо ехать к Верке, там мой мужчина, я решила, что поеду в августе, но тут - стоп! Нельзя в августе, что-то у него будет не так, как обычно, что-то, связанное с женой, надо ехать раньше, я напряглась и тут же следом другая мысль - ехать в июле. И всё. На этом мысль оборвалась. Но нужную информацию я уже получила, - Магда смиренно потупила глаза, длинные тени от ресниц легли на её лицо.
   - Вот это номер! - не удержался от восклицания Иван. - Ты заранее ехала на встречу со мной, зная, что я женат?
   - Ну да, - непонимающе дёрнула плечом девушка.
   - И тебя это не остановило?
   - А почему меня должно было это остановить? - удивилась Магда. - вы с женой живёте как чужие. И ты ждал меня. Я же говорю: случилось то, что должно было случиться.
   - Во-первых, откуда ты знаешь о подробностях моей семейной жизни? - повысил голос озадаченный Багров.
   - Во-первых, не кричи, - строго сказала Магда. - А во-вторых, как раз о подробностях твоей семейной жизни я ничего не знаю. Я знаю только самое главное и в общих чертах - ты и твоя жена давно не любите друг друга и живёте по привычке. Так ради чего тогда мы с тобой должны отказываться от любви, ниспосланной нам провидением?
   - Магда, я совсем запутался, - растерянно пробормотал Иван. - У нас с тобой как-то всё наоборот. В этой ситуации я, женатый 40-летний мужик, соблазнивший молодую женщину, должен бы говорить тебе о том, что мой брак давно изжил себя, что с женой меня не связывает ничего, кроме дома и общего ребёнка, ну и так далее, стандартный набор стареющего ловеласа. А тут за меня все эти вещи ты проговариваешь. Как-то не по сценарию это.
   - Сценарии пишем не мы, - назидательно сообщила Магда. - Мы их только прочитываем и немного корректируем, каждый по-своему, кто как умеет. У нас с тобой жизненный сценарий не очень типичный, не такой, как у большинства.
   - Почему? - вконец одурел от новой информации Багров.
   - Может быть, потому что я не очень типичная личность, а тебе было уготовано полюбить именно меня.
   - Тебе не кажется, что это звучит как-то нескромно с твоей стороны? Ты вместо меня говоришь о моих чувствах к себе...
   - Опять не по сценарию? - рассмеялась девушка, и спирали чёрных густых волос запрыгали у неё по плечам.
   - Да, в общепринятые сценарии ты явно не вписываешься, - глубокомысленно изрёк Багров.
   - Привыкай, - почти приказала Магда.
   - А как ты узнала, что я переменю время отпуска именно из-за жены? - не обращая внимания на властные нотки в голосе возлюбленной, поинтересовался Багров.
   - Боюсь, что этого я объяснить тебе не сумею. Я ведь просто считыватель информации и сама не понимаю эту механику, как и откуда в моей голове возникает та или иная мысль. Просто, пришла мысль, что твоя жена будет торопиться куда-то, и ты тоже наметишь свою поездку в Мирское на более ранний срок, на июль вместо августа, - спокойно пояснила Магда.
   И Багров вдруг вспомнил тот давешний разговор с Элизой. Она, как бы между прочим, сообщила ему, что хочет поехать в Париж именно в июле, потому что там открывается какая-то редчайшая выставка эксклюзивных ювелирных изделий, побывать на которой она мечтала всю свою жизнь. И поскольку у них было заведено по жизни брать отпуск в один и тот же месяц, Багров подумал, что не произойдёт ничего страшного, если он приедет в Мирское месяцем раньше.
   И как могла незнакомая девушка, не видевшая его прежде, не знавшая ни его жену, ни его самого, узнать такие мелкие подробности их жизни?
   - Да ты просто уникум, Магда! - искренне восхитился Багров. - ясновидящая, провидица.
   - Я же говорю, я просто считыватель информации, которая находится рядом со мной, и больше ничего.
   - Ничего себе рядом?! Мы с тобой живём в разных концах страны.
   - Да, действительно. А кажется, что рядом, - недоумённо пожала плечами девушка. - Наверное, нужная информация каким-то образом долетает до меня. По крайней мере я ощущаю её рядом.
   - Слушай, да ты опасный человек, Магдуся, - то ли восхитился, то ли испугался Багров.
   - Это чем же? - беспечно спросила она.
   - Ты, не зная меня, знаешь обо мне больше, чем некоторые мои друзья и родственники. Ты обладаешь скрытой способностью притягивать к себе нужную информацию. Да ты просто находка для любого ЦРУ.
   - А-а, ты об этом.... Это, Ванечка, не моя стезя. Я притягиваю только ту информацию, в которой лично заинтересована.
   - Понятно, - бодро сказал Иван.
   А сам подумал - это надо же было влюбиться в такую феноменальную личность! Нет чтобы встретить обычную девчушку-хохотушку, мило провести с ней летний месяц своего отпуска, чтобы потом легко расстаться и спокойно забыть друг друга.
   С Магдой так было нельзя. Он это знал. Магда ворвалась в его жизнь, как данность, раз и навсегда. Он, может, и хотел бы лёгких отношений, чтобы не осложнять себе жизнь, но это было невозможно. Сотканная из ясного ума и искренней страстности, она вся состояла из противоречий. В ней уживались бесшабашная порывистость страсти и рассудительность уникума, земная первозданность и сакральные тайны сознания. Она была воплощенное противоречие земного с неземным, явного с тайным, понятного с неведомым.
   "Угораздило же влюбиться в такую," - в который раз подумал Иван и всем телом потянулся к гибкому стану черноволосой красавицы.
   ГЛАВА 4. ОТЪЕЗД
   По утрам Иван продолжал бегать ан Унзурку. Встречал восход. Плавал, кидал в реку голыши, смотрел, как множатся, расплываются по водной глади круги. Потом возвращался домой и ждал, ждал, до коликов в сердце ждал вечера, чтобы увидеться с Магдой.
   Как-то возвращаясь с речки, наткнулся на Виктора. Тот смотрел на Ивана набычившись, исподлобья и руки, как обычно не протянул. На молчаливый вопрос Багрова сказал:
   - Не ожидал от тебя. Иван. Чего ты девке мозги пудришь? Уедешь в свой город к Элизке и забудешь. А у неё всё всерьёз.
   - И у меня всерьёз, - хмуро ответил Багров.
   - Да не прикидывайся ты пацаном, Ваня. Ты мужик зрелый, разумный, на ногах крепко стоишь. А Магда так... стебелёк тонкий в степи. Неприкаянная она и... - Витька понизил голос до таинственного шёпота, - и... немного не в себе.
   - Ты это о чём? - изумился Багров.
   - А то ты не знаешь?
   - Не знаю.
   - Она ж в Веркиной семье не родная, найдёныш твоя Магда. Она цыганка. В детстве ещё младенцем выпала из цыганской кибитки. А сестра Веркиной матери её подобрала. Рассказывают, у девчонки вся голова в крови была, сильно расшиблась. Но оклемалась и в новой семье прижилась. А только с той поры странности у неё с головой наблюдаются. С детства она у них такая.
   - Какая? - в упор спросил Иван.
   - Да не от мира сего. Иногда такое наговорит, хоть стой, хоть падай.
   - Да чего наговорит-то? - рявкнул Багров.
   - Нет, иногда она очень даже правильно говорит, - пошёл на попятный Витька. - Когда аз моей Веркой хлыщ один ухаживал, это она ещё в девках была, Петька Ремезов, Магда Верке сразу сказала: не твой человек Пётр, и меня порекомендовала, - Витька самодовольно ухмыльнулся. - Как видишь, по сей день живём.
   - Девушка добрый совет дала, а ты говоришь, не от мира сего, - пожал плечами Иван.
   - Ну это единичный случай, - отмахнулся Витька. - а знаешь, что она нашей бывшей соседке Полине сказала? Не покупай, говорит, Полина, сегодня сливочное масло, а то твой брат никогда не женится. И как ты прикажешь это понимать?
   - Не знаю. Надо у Магды спросить.
   - Ты что, с дуба рухнул?! - искренне возмутился Витька. - Девка несёт бред сивой кобылы, а я буду расспрашивать, что, как и почему? Ну не в себе она, понимаешь? Клинит у неё что-то в мозгах. Сильно головой в детстве ударилась, оттуда всё идёт, - резюмировал свой рассказ Виктор. - А ты, значит, всерьёз в неё влюбился, Вань? Ой, не советую. Нет, Магда девка хорошая, честная. Вот только с головой у неё беда. Да к тому же цыганская бедовая кровь в ней играет. Да и вообще, Элизка у тебя...
   - Вить, я всё понял. Спасибо за заботу. Только давай мы с Магдой сами разберёмся в своих отношениях.
   - Разбирайтесь, - безнадёжно махнул рукой Витька. - Только помни: я тебя предупреждал.
   На том и расстались. А вечером этого же дня Магда на сеновале заявила:
   - Ванечка, тебе надо срочно домой ехать.
   - Вот те на! - опешил Иван. - Ещё две недели отпуска впереди.
   - Надо ехать, - упрямо повторила Магда.
   - Да чего случилось-то? Наскучил я тебе что ли?
   - Глупый. Я не знаю, что и делать-то буду без тебя? Мне теперь без тебя жизни нет, так и знай. Своё сердце в клочья рву, а правду говорю: надо тебе дома быть. Торопись.
   - Магда, не пугай. Если что знаешь, так и говори. Что за беда? Какая беда? Ну хоть намекни.
   - Господи, да я бы рада больше сказать, да нечего. Беда с твоей женой будет в дороге. А больше ничего не знаю.
   - Элиза возвращается 29 июля. У неё билеты туда-обратно куплены.
   - Раньше времени вернётся, - твёрдо сказала девушка. - Торопиться тебе надо.
   - Магда, а как же ты?
   - Я ждать тебя буду, - ответила Магда
   У Ивана защемило сердце. Он вдруг представил себе этот ужасающий год до следующего лета. День, за днём, день за днём: каждодневные летучки, собрания шум цехов, суета и неразбериха большого производства, вымученно вежливые разговоры с Элизой по вечерам, откровенно насмешливые взгляды дочери, представил затяжные осенние дожди и долгие мучительно бессонные ночи, и серые короткие дни. И рядом нет Магды. Нельзя дотронуться до её упругого сильного тела, нельзя заглянуть в шальной беспокойный омут её чёрных глаз, нельзя напиться энергией страсти с её губ.
   Впервые за время знакомства с Магдой Багров ощутил, до какой степени он успел корнями, мыслями, чувствами врасти в плоть и кровь этой женщины, слиться с её душой и телом, стать тем, кем он никогда раньше не был, - мужчиной, безоглядно, со всем пылом заменой страсти влюблённым в эту какую-то потустороннюю женщину, видящую его и мир вокруг себя насквозь.
   - Магда, - вдруг как-то обречённо выдохнул Багров, - а ведь я не смогу без тебя жить.
   * * *
   - Ну чего ты всполошился? Зачем тебе домой? - сурово причитала Прасковья, стоя у раскалённой плиты над тазом вишнёвого варенья. - Раз в год приедет, и уже обратно в город торопится. Я ничего и собрать тебе не успела.
   - Я же сказал, через неделю вернусь, - раздражённо ответил Иван. Съезжу, посмотрю, всё ли в порядке. Мать, ну может же быть у человека предчувствие?
   - Да сроду ты ни в какие предчувствия не верил. Знаю я, откуда этот ветер дует. Это цыганка твоя тебя поджуживает. Напела в ухо какую-то нелепицу, а ты и рад скорее из деревни бежать. Или, может, от Магды бежишь? Может, надоела тебе уже твоя любовь?
   - Мать, - рявкнул Иван, - не говори, чего не понимаешь.
   И было в голосе сына что-то такое... болезненно серьёзное, важное, что Прасковья вдруг враз присмирела и слегка сконфузилась:
   - Вань, ты что это, впрямь влюбился? Сынок, у тебя ведь жена, дочь.
   - Всё, мам, разговор окончен. Уезжаю. Но ненадолго. Дней пять до конца отпуска ещё у тебя побуду. Успеешь ты ещё свои соленья, варенья мне всучить
   - Да я и сейчас могу, - засуетилась Прасковья. - Вот только в погреб слажу...
   - Ма, ты русский язык понимаешь? Я не поездом поеду, а самолётом полечу. Какие банки?! Всё мне пора, - Иван закинул на плечо дорожную сумку. - Мам, ты меня не провожай. Прощаться долго не будем, всего на недельку и уезжаю.
   Багров подошёл к матери, чмокнул её в щёку и быстро выскочил из дома.
   Проходя мимо соседского дома, обернулся, пристально вглядываясь через прутья забора, не видать ли где Магды. Почему-то очень захотелось её увидеть, просто так, хотя бы краешком глаза. Но Магды не было. Иван прибавил шаг, почти бегом добежал до поворота и снова оглянулся. На высоком крыльце Витькиной избы стояла она. Цветастый сарафан пузырился от ветра, чёрные волосы взметнулись вверх. Магда подняла руку и отчаянно замахала ему. Потом вдруг резко соскочила с крыльца, взметнув облако пыли под ногами, и исчезла из поля видимости. Но через минуту рывком отворилась калитка - Магда, раскинув руки, быстро перебирая ногами так, что сарафан задрался и оголил круглые с ямочками коленки, бежала что есть мочи к Ивану. Горячая волна нежности затопила ему грудь. Бросив сумку на дорогу, он рванулся ей навстречу. Они на скорости влетели друг в друга, охватились руками, будто замкнулись в единое кольцо, и уже никого не стесняясь, наплевав на все деревенские "моветоны", судорожно взахлёб целовались у всей деревни на виду.
   Наконец, Магда с силой оттолкнула Багрова:
   - Беги, а то опоздаешь.
   - Я скоро вернусь, - крикнул Иван.
   - Я буду ждать, даже если это будет не скоро, - одними губами прошептала Магда.
   - Верну-у-усь, - закричал он, уже убегая и на ходу подхватывая брошенную сумку.
   Больше оборачиваться не стал. Вскочил в уже отъезжающий автобус, протиснулся вперёд, заполошно чувствуя свою радостную наполненность Магдой. На лице ещё горели её поцелуи, сердце стучало, как бешеное, а в душе ликовало: "Она меня любит, любит, любит!"
   ГЛАВА 5. ИЗМЕНА
   В городской квартире было тихо и пусто. Бросив сумку на пол, Багров плюхнулся в кресло и вытянул ноги.
   Здесь, в этом безжизненно чужом пространстве одинокого дома, всё случившееся в Мирском виделось иначе. Трезвый, привыкший к железной логике ум начал бить тревогу: поддался настроению Магды, пошёл на поводу у экзальтированной женщины, как мальчишка поверил её предчувствиям. Да мало ли чего может прийти в голову женщине. Не стоило так слепо верить женской хвалёной интуиции. Вот же он, у себя дома. Никого нет, ни записки, ни письма. Иван включил телефонный автоответчик - тишина. А кто будет звонить? Все знают, что Багровы в разъездах, кто где. На всякий случай набрал телефон Сашки.
   - Ой, папуль, ты чего? - услышал возбуждённый голос дочери. Что-то случилось? Нет? Папуль, а чего звонишь? Я же в роуминге, долго разговаривать не могу.
   - У тебя всё в порядке, Саш?
   - В полном, - немного удивлённо сообщила дочь.
   - А у мамы?
   - Раз не звонит, значит, в порядке, - успокоила Сашка. - Она ведь тоже в роуминге, мы по пустякам с ней не переговариваемся.
   - Ну ладно, Сашка, хорошего тебе отдыха. Пока.
   - И тебе, пап, - растерянно пробормотала явно озадаченная дочь.
   Нажав кнопку отбоя, Багров бесцельно покрутил в руках мобильник. Подумал, подумал и набрал номер Элизы. "Абонент временно недоступен", - вежливо сообщил умный аппарат.
   Ночь тихо спускалась на город. Небо за окном сгустилось до тёмной сапфировой синевы. Удушливой пугающей волной накатило одиночество. Вспомнилась Магда, тёплая, родная до боли, красивая, словно райская сказочная птица. И зачем поехал в город? Лежал бы сейчас с Магдой на сеновале, вдыхал бы, вбирал в себя её запахи, поцелуи, горячее дыхание. А потом бы говорили, говорили, без устали до зари. Он так мало знает о ней. Вот ведь не рассказала про своё цыганское прошлое. Интересно, почему. Стесняется своего происхождения? Вряд ли. Слишком Магда своеобразна, уникальна, свободолюбива и чутка. Может, она слишком сложная для него, Ивана Багрова, простого земного мужика с простыми мужскими желаниями. Приеду - всё выспрошу, хочу знать о ней всё. Мысли Ивана потихоньку путались, ускользали, тяжёлая дрёма навалилась и закружила в вихре смутных обрывочных воспоминаний. Багров усилием воли выдернул себя из кресла, не раздеваясь, плюхнулся на тахту и мгновенно заснул.
   Утром разбудил телефонный звонок. От неожиданности Иван не сразу сообразил, где он и зачем он здесь. Машинально схватил трубку.
   - Ваня, очень хорошо, что ты дома, - услышал он блёкло-серый голос Вареньки, Элизиной подруги ещё со студенческих лет. - Я на всякий пожарный позвонила, не ожидала, что ты уже вернулся. Ты уже знаешь?
   - Что знаю? - глупо спросил Иван, похолодев от страшного предчувствия беды.
   - Значит, не знаешь.... С Элизой тут... ну, в общем, она в больнице. Плохо с ней, Ваня.
   - Да что случилось? - закричал Багров в трубку. - Ты можешь толком объяснить?
   - Знаешь, давай-ка я лучше к тебе приеду, - тяжело вздохнула Варвара. - Не по телефону же такие вещи говорить.
   - Да какие такие? - вскричал Багров.
   - Я еду, Вань, еду уже, - и Варя положила трубку, оставив разгневанного Ивана один на один с невесёлыми мыслями.
   Через полчаса Варвара как ураган влетела в квартиру Багровых, но при виде растерянного взлохмаченного, хмурого Ивана как бы притормозила и из коридора чинно прошла в комнату, явно оттягивая момент разговора.
   Иван выжидательно молчал. Пауза длилась недолго.
   - Короче, Вань, - выпалила Варя, - шила в мешке не утаишь. У Элизки случился выкидыш на 4-ом месяце беременности. Неудачный. Воспаление и всё такое. Она сейчас в реанимации.
   Застывшие глаза Багрова как-то странно-безучастно смотрели на Варвару, будто не видя её. Известие ошеломило и повергло его в шок. Наконец, он сфокусировал взгляд и посмотрел на женщину осознанно.
   - Варя, но этого не может быть. Четыре месяца... Я был тогда в Ужгороде, в командировке.... - тут до Ивана начал доходить смысл происшедшего и он, смутившись, не зная, почему, ляпнул: - Ага, значит, это не мой ребёнок. Значит, Элиза мне изменяла.
   Варвара молчала, опустив глаза в пол.
   - Ты что, воды в рот набрала? - взъярился Иван. - Не спал я с ней в то время, не спал.
   - Знаешь что, Ванечка, кто когда с кем спал или не спал не моё дело, - подбоченясь, вдруг пошла в наступление Варвара. - Я со свечой у кроватей не стояла. Я тебе факт сообщаю - твоя жена в реанимации. Ты что, не слышишь? Сейчас не время выяснять, кто кому изменял и почему.
   - А по-моему как раз время, - перебил её Багров. - я что же, ещё и плакать должен по поводу чужого не рождённого ребёнка?
   - А по-моему, ты что-то не понял, Иван, - оборвала мужчину Варя. - Элиза, твоя жена, с которой ты прожил 20 с лишним лет, находится сейчас при смерти. Изменяла, не изменяла.... Она умирает, Ваня. Твоя жена, не кто-нибудь. Твои мужские амбиции сейчас мелки, глупы и неуместны. Неужели ты этого не чувствуешь? И уж если на то пошло, не верю я, что в вашем разладе виновата только Лизка. Если было у неё что с другим мужиком, ты у себя спроси, почему. От хорошего мужа жена налево не побежит. А ведь Лизка замуж за тебя по любви выходила, я это хорошо помню.
   Ивану вдруг стало неловко от этого разговора. Да, непонятно, как и почему они с женой стали чужими. Когда, в какой такой момент они начали отдаляться друг от друга. Жили каждый своим интересом. По привычке приходили после работы домой, по привычке перебрасывались парой-тройкой шаблонных фраз, даже спали друг с другом по привычке. Как будто остыло что-то у обоих внутри, был огонёк, да погас.
   И всё же, как казалось Ивану, верность друг другу хранили. Многие так живут. Пожар любви давно погас, но правила семейного общежития неукоснительно соблюдаются. Значит, не знал он свою жену. Когда же это накрыла её новая любовь? Его-то самого совсем недавно. Магда заполнила жизненное пространство, отведённое ему для любви.
   - И давно это у неё? Ну, другой мужчина... - хмуро спросил Иван.
   - Опять ты о своём, Ваня. Да уже больше года, наверное.
   - Чего ж она на развод не подала?
   - Ну не знаю. Тот ведь тоже женат, - опустив глаза, ответила подруга. - Они после отпуска собирались с семьями поговорить. Да вот не успела Элизка, беда случилась. Ты в больницу-то к ней поедешь? Или знать жену теперь не хочешь?
   - Поеду, - буркнул Иван.
   ... Элиза безжизненно лежала на больничной койке, лицо почти сливалось с подушкой. Глаза были закрыты.
   - Она Вас сейчас не услышит, - предупредил седовласый доктор. - Ваша жена в коме.
   - Это надолго? - растерянно спросил Иван.
   - Не знаю, - честно сказал врач. - Я не Господь Бог.
   - Неужели нет надежды?
   - Надежда есть всегда, - глубокомысленно изрёк эскулап.
   Вид беспомощной, отрешённо чужой Элизы вызвал в Иване странное смешанное чувство сострадания, жалости и брезгливости одновременно. Но при этом где-то в подсознании билась одна мысль: только бы выжила, только бы выжила. Багров вдруг отчётливо понял, что не хочет её смерти. Он не мог считать её чужой, она была его роднёй, кровной роднёй по дочери. Ведь в Сашке навсегда смешались два потока крови - его и Элизы.
   Багров хотел выздоровления жены. Но для него было очевидно, что даже при самом благополучном исходе дела, он больше не сможет быть её мужем. И дело даже не в том, что жена изменила ему. По-прежнему красивая, даже в болезни, Элиза вызывала в нём непонятное агрессивное чувство отторжения. Если раньше он был спокойно-равнодушен к жене, то теперь испытывал нечто сродни страху. Он хотел её выздоровления, но не знал, что делать дальше. Бросить больную женщину в трудную минуту нельзя, но и жить с ней дальше нельзя. Решительно нельзя, потому что он этого не хочет, отчаянно не хочет.
   Дома Иван впервые в жизни выпил один бутылку водки. Затуманенный мозг отказывался принимать реальность. В голове пульсировала одна только мысль - хочу к Магде, Господи, хочу к Магде.
   Врач объяснил ему сегодня, что в его посещениях пока нет надобности, и что он позвонит Багрову незамедлительно, если супруга придёт в себя.
   - Не волнуйтесь, медикаменты у нас в наличии, контроль и уход хороший, а еду всё равно привозить не надо, потому что Элизу кормят исключительно через капельницу.
   Иван тогда с облегчением вздохнул, осознав, что избавлен от пытки ежедневных посещений больной жены. Он ощущал свою вину перед Элизой, но ничего не мог поделать со своей внутренней отчуждённостью по отношению к ней.
   Ещё он тогда подумал: а где же тот хмырь, который сделал ей ребёнка? Ведь по-хорошему он, а не Иван должен сейчас обивать пороги больницы и дежурить у постели любимой женщины.
   Правда, Варя пояснила Багрову, что мужчина, вероятно, не знает о случившемся. Преждевременные роды начались у Элизы в дороге, а возвращалась она одна, так как Юра поехал навестить родителей в Саратовскую область и пока ещё не вернулся. Но как только он вернётся, она, Варя, сообщит ему о беде.
   Варвара оказалось на редкость хорошо осведомлена о подробностях взаимоотношений подруги с её любовником.
   - Какой такой Юра? - выдавил из себя Багров. - Ты его знаешь?
   - Так, немного... Юра Бояров из нашего компьютерного цеха.
   Варвара с Элизой работали вместе на частном предприятии "Жилкомстрой". "Значит, и любовник оттуда, - машинально подумал Иван. - Скорее бы уж вернулся".
   Странно, но думая об этом мужчине, Багров не испытывал чувства ревности, скорее - раздражение, недовольство - где же тебя чёрт носит, когда твоя женщина по твоей милости находится между жизнью и смертью!?
   И ещё Иван понимал, что когда Элиза очнётся, она захочет увидеть не его, Багрова, а этого самого Юрия. "О чём это я? - тут же мелькнула мысль. - Главное, чтобы очнулась. И всё, и больше ничего, там разберёмся, главное, чтобы не умерла".
   Сообщить о случившемся дочери он перепоручил Варваре, справедливо полагая, что подробности интимной маминой жизни Сашке легче будет услышать из уст женщины, маминой подруги, а не от отца.
   На следующее утро тяжёлый с похмелья, Багров схватил свою так и не раскрытую ни разу сумку и поехал ан аэровокзал. Теперь было не до поездов, времени до конца отпуска оставалось в обрез.
   И уже в самолёте вдруг вспомнил: ай-да, Магда! Ведь это она предчувствовала беду и заставила его ехать домой. И как это у неё получается? Не женщина, а рентген какой-то ходячий.
   Иван зябко передёрнул плечами. Феноменальные способности возлюбленной и восхищали, и пугали его одновременно.
   ГЛАВА 6. ЭХО СОБЫТИЙ
   Вернувшись в Мирское ан радость Прасковье, Иван поспешил на соседский двор. Мать только укоризненно покачала головой. После их с Магдой прощания на виду у всей деревни Люди, кто открыто, кто шёпотом, вовсю судачили о новом романе приезжих. Скрывать отношения уже не имело смысла.
   Магда, увидев в проёме калитки фигуру Ивана, аж засветилась лучистой улыбкой, вся подалась ему навстречу, подбежала, повисла на шее, прильнув всем телом, и выдохнула куда-то в его в кадык:
   - Я ждала тебя сегодня.
   - Опять интуиция, заполошно целуя её лицо, пробормотал Багров
   Она отстранилась, серьёзно посмотрела ан него и строго сказала:
   - Тут нет повода для смеха, Ваня.
   - Ну не обижайся, пойдём лучше на сеновал.
   Вместо ответа Магда взяла Ивана за руку и потянула его в спальню:
   - Не бойся, одни мы. Вера с Виктором на сенокосе. И только отдышавшись после жарких ненасытных ласк, когда они несколько раз умирали и воскресали в объятиях друг друга, Магда сказала: "Рассказывай".
   И Багров рассказал. Правда, коротко, сжато, самую канву событий, но Магда всё поняла.
   - Ой, Ваня, трудно тебе будет. Нельзя её сейчас бросать.
   - Знаю, - хмуро буркнул Иван. - Я и не бросаю. Пока.
   - И правильно, - деловито кивнула любовница. - Ты с ней большой кусок жизни прожил. Негоже оставлять человека в трудную минуту.
   Магда замолчала, о чём-то задумавшись. Сведённые у переносицы крылья чёрных бровей слегка подрагивали, как крылья птицы перед взлётом. Потом вдруг спросила:
   - А тот мужчина... кто он такой?
   - Компьютерщик с "Жилкомстроя", Юрий Бояров. Только я с ним не знаком. Тебе зачем?
   - Ничего, ничего, - не отвечая на его вопрос, пробормотала Магда каким-то своим мыслям. - Скоро приедет, разберутся. Да и Варя, подруга твоей жены, спасибо ей, навещает, если что, даст знать. Она, кстати, где живёт?
   - Да зачем тебе? - снова удивился Багров.
   - Просто так. Далеко ли от больницы?
   - Как раз от больницы близко, на той же Серпуховской, только в самом начале.
   - Это хорошо в задумчивости произнесла Магда. А ты успокойся, ванечка. Не твоя вина, что всё так вышло. Тебе казнить себя не за что.
   И от этих простых слов Ивану вдруг сделалось так хорошо, как-то тихо, спокойно, не нервозно. Он обессилено поцеловал Магду в плечо и откинулся на спину. Потом вдруг вскочил и от избытка чувств выкрикнул:
   - Хочу на Урзунку!
   - Нет! - почему-то резко выкрикнула Магда. - Не сегодня.
   - Да отчего же не сегодня? - Иван не ожидал такого отпора.
   - Нельзя тебе в воду. Толчок мне был внутри. Ногу судорогой сведёт - потонешь, - с жаром начал объяснять девушка.
   - Магдалена, я начинаю тебя бояться, - то ли в шутку, то ли всерьёз пробормотал Багров.
   - Меня бояться не надо. Ты без меня бойся. А со мной, наоборот, смело живи. Я беду отведу.
   - Да разве под силу это человеку - чужую беду отвести? - удивился Иван.
   - Мне под силу, - без всякого бахвальства ответила она.
   - Ты что, и от Элизы могла бы беду отвести?
   - Могла бы, если б раньше тебя в душу взяла. Ведь "толкает" только то, что как-то и меня касается. А вот теперь ты и всё, что с тобой связано, меня касается, понимаешь? Я всех твоих чувствую.
   - Как это? - удивился Багров.
   - Да не пытай ты меня. Не знаю я, как. В душу тебя взяла, вот струны и напряглись, - непонятно ответила Магда и, видя недоумение на лице любимого, пояснила: - У каждого человека в душе есть струны, которые связывают его с другими людьми, в основном, конечно, с теми, о которых он думает. Мои струны иногда звенят перед важным событием, и внутри у меня получается такой толчок - иногда радостный, иногда горестный.
   Ну ладно, толкнуло тебя внутри. Но почему судороги, река? Значит, твои струны не только звенят, они ещё и говорят, информацию тебе сообщают.
   - Похоже на то, но не совсем. Просто иногда одновременно с толчком в голове возникает мысль. Мне никто её не говорит, голосов я не слышу. Но я знаю, что если эта мысль появилась сразу после толчка или одновременно с ним, она правильная, не придуманная. Я непонятно объясняю?
   - Понятно, - беспечно махнул рукой Иван. - Всё равно, пошли на Урзунку. Я обещаю, что в воду не полезу.
   Магда кивнула, и они оделись и, взявшись за руки, как школьники, отправились на речку, ничуть не смущаясь от косых и не всегда доброжелательных взглядов случайных прохожих.
   Лунная дорожка на воде серебрилась блестящей чешуёй и убегала, убегала в тёмную даль, за горизонт иных событий.
   Иван нагнулся, нашёл на песке плоский крепенький голыш и, размахнувшись, точно послал его вдоль лунного полотна светящейся водной глади. Камешек запрыгал, оставляя за собой расплывающиеся круги.
   Завороженная сиянием лунной ночи, тихим плеском воды у ног, Магда тихо сказала:
   - Вот так и наша жизнь. Как эти круги на воде. Одно событие влечёт за собой другое, другое - третье, и так до бесконечности. И разрастаются круги, растут ширятся, подгоняют друг друга.
   - А потом исчезают, Магда. Вон смотри, уже и нет их в помине.
   - Это зрительно они исчезают, - прошелестела Магда таинственно. - Но они уже породили эхо, и частицы воды разносят его по своему речному царству. Я, Ваня, слышу эхо предстоящих и прошедших событий. Я не знаю, как это у меня получается, но я его слышу.
   ...А на следующее утро Магда объявила Ивану, что должна срочно уехать.
   - Опять эхо событий? - удручённо спросил Иван.
   - Да, эхо, - подтвердила Магдалена.
   - Расскажи, - попросил Багров.
   - Нет, Ванечка, - мягко, но решительно ответила она.
   - Почему?
   - Боюсь сглазить, - коротко пояснила девушка.
   - Магда, всего неделя осталась.... Может быть, можно поехать позже? - взмолился Иван. - Может, подождёт твоё эхо событий?
   - Эхо событий никогда не ждёт, - печально сообщила она.
   - Когда же мы теперь с тобой увидимся? - спросил Багров.
   - Наверное, следующим летом.
   - Я не смогу целый год без тебя.
   - Сможешь, - шёпотом сказала она. - Я не дам тебе пропасть. Ведь я теперь - твой оберег.
   - Магда, я тебя как-то не спрашивал... Тебя в твоём городе кто-нибудь ждёт?
   Она обожгла его пронзительным горячим взглядом чёрных глаз:
   - Не смей меня ревновать. У меня теперь нет никого, кроме тебя. И ещё, Иван. Пообещай мне, что ты не будешь искать со мной встреч раньше времени.
   - А это когда? Когда можно будет тебя искать? - вдруг испугался Багров.
   - Когда время придёт, сам поймёшь. А нет, так я подскажу, - уверенно изрекла Магда.. А Багров подумал: "Сложная это штука - цыганская кровь.
   ...Иван увязался проводить любимую до автобусной остановки. Виктор нёс чемодан. Верка вцепилась в сестрин локоть и всё что-то нашёптывала ей на ушко. Автобус, как назло, пришёл вовремя.
   Расцеловавшись с роднёй, Магдалена подошла к Ивану и, глядя в глаза, положила руки ему на плечи.
   - Я тебя люблю, - внятно произнесла она. - Ничего не бойся. И не смей меня забывать.
   - И рад бы, да не смогу, - буркнул Иван. - Ты теперь мой круг на воде.
   - А ты мой.
   Виктор с Веркой многозначительно переглядывались, автобус подавал сигналы, поторапливая отъезжающих.
   Прощались сумбурно, как-то наспех поцеловались, с трудом отлепили друг от друга руки и взгляды. При Верке с Витькой было как-то неловко проявлять свои чувства.
   Большой красно-бело-синий, как триколор, автобус поглотил фигурку Магды, мгновенно захлопнув за ней свою плотоядную пасть, и увёз неизвестно куда, на сколько и зачем.
   И на мгновение Ивану почудилось, что это навсегда. Сердце сжалось в комок и будто замерло, остановило свой отсчёт жизни. Это длилось всего секунду, но Багров успел испугаться: а вдруг оно больше не заведётся?
   "Ничего не бойся, я твой оберег", - вдруг услышал он в голове знакомый голос, и сердце застучало, заколотилось под рёбрами, а кровь толчками отбивала: "Маг-да, Маг-да, Маг-да"...
   ГЛАВА 7. МНОГО ДЕЛ
   До Куржанска Магда добралась за сутки. Забронировала номер в гостинице и тут же поехала на Серпуховскую, в больницу, где лежала в коме Элиза.
   - Вас интересует пациентка Багрова? - удивлённо спросил лечащий врач Элизы, когда незнакомая женщина цыганистого вида обратилась к нему с вопросом. - А Вы кто ей, собственно, будете?
   - Родственница её мужа, - не задумываясь, ответила Магдалена. - Дело в том, что её супруг, мой двоюродный брат, находится сейчас в отъезде. Он просил меня навестить жену.
   - А Ваш брат знает, что его жена в коме? - недоверчиво спросил доктор.
   - Знает, - уверенно кивнула "сестра". - Ещё он знает, что она была беременна в момент, когда... это случилось.
   Что именно случилось, Магда не знала. Она просто на ощупь, исподволь искала ответы на свои вопросы. Почувствовав неуверенность собеседницы, доктор Зельман пояснил:
   - Багрова поступила к нам с кровотечением, уже будучи без сознания. Она бредила. Поэтому доподлинно узнать, что с ней произошло, у нас не было возможности. Но характер ушибов ан теле, ссадины и некоторые другие признаки говорили о том, что женщина сильно ударилась. Мне некогда было заниматься расследованиями. Я сразу положил её на операционный стол. Вот, собственно, и всё, что я знаю.
   - Почему она до сих пор не пришла в себя? - вежливо поинтересовалась Магда.
   - Кома - вещь непредсказуемая, - пожал плечами Зельман. - И, увы, мало изученная. У меня, конечно, сеть своя версия на этот счёт, - доктор понизил голос. - Но она расходится с точкой зрения официальной науки. На мой взгляд, Элиза Багрова пребывает в отчаянной депрессии от потери ребёнка. Она просто не хочет приходить в сознание. Там, где витает сейчас её душа, ей лучше, чем здесь один на один со своим несчастьем.
   - А шансы есть, доктор? - посетительница смотрела ан него умоляюще.
   - Есть, - отрезал доктор. - В жизни всегда найдётся место чуду.
   - Можно мне зайти к ней в палату?
   - Смысла нет, - обронил Зельман.
   - И всё же, - настаивала Магда.
   - Ну хорошо, зайдите, - смилостивился доктор. - 5-ая палата по коридору. Там дежурит медсестра. Скажете, что я разрешил.
   Магда заглянула в палату буквально на минутку. Увидев на белых простынях бледное красивое лицо Элизы, поморщилась, как от боли. Она вдруг ощутила всю глубину трагедии этой женщины, ту душевную пустоту, которая будто окутывала больную.
   Магда быстро выскочила из палаты и прямо в дверях столкнулась с другой женщиной, которая решительно направлялась туда, откуда только что выскочила Магда. "Варвара", - подумала она.
   - Вы кто? - с недоверием спросила Варя.
   - Меня Иван прислал, я его родственница из Мирского.
   - А-а-а, - понимающе протянула Варвара и, кивнув в сторону палаты, спросила: - Ну как она сегодня?
   - Врач сказал, без изменений. Варя, а Вы не знаете, как это случилось?
   - Откуда Вы знаете моё имя? - насторожилась женщина.
   - Иван сказал, - ответила та.
   - Ну, да, конечно, - расслабилась Варя. - Как случилось... Я знаю немного, и то с чужих слов. Магде сделалось плохо ещё в самолёте. Бортпроводница сказала, что она всё время хваталась за живот и постанывала, несколько раз её стошнило. Но из самолёта она вышла сама, без посторонней помощи. Вроде бы лучше ей стало. От вызванной по рации Скорой помощи отказалась.
   - А как она добиралась из аэропорта? - быстро спросила Магда.
   - Из аэропорта... на такси, - Варвара в недоумении передёрнула плечами. - Её таксист привёз сюда, когда она уже была без сознания. Мне потом медсестра рассказала, что тот таксист был в панике, всё время повторял: как же так, как же так. А потом рассказал ей, что случилось.
   - И что же случилось? - в нетерпении спросила Магда.
   - Он вёз женщину с аэропорта, а на перекрёстке совершенно неожиданно ему навстречу выскочила фура. Ему пришлось резко затормозить. Пассажирка сидела сзади, без ремней безопасности. От резкого торможения её кинуло вперёд и вбок. Она громко вскрикнула то ли от боли, то ли от испуга и потеряла сознание. Таксист что есть мочи погнал в город к больнице и доставил Элизу сюда.
   - Простите, Варя, Вы сказали про перекрёсток. Это далеко от города? - задала Магда странный вопрос. Варвара с недоверием глянула на неё:
   - Да там всего один перекрёсток, где основная магистраль с кольцевой пересекаются. Где-то на полпути к городу. А зачем Вам это?
   - Да я просто... - Магда запнулась. - В общем Иван просил меня разузнать подробности, вот я и расспрашиваю обо всём.
   - Ясно. Значит, всё же не безразлична Ваньке Элиза, - натянуто произнесла Варя. - А то я уж думала, что он совсем безнадёжный.
   - Нет, что Вы, не думайте, Иван очень переживает за жену и сожалеет о случившемся. Он чувствует свою вину перед Элизой, - сочла нужным сказать "дальняя родственница" из Мирского. - А на каком месяце беременности была его супруга?
   - На четвёртом, - ответила Варя. - Только Вам-то это зачем? Ваня и так в курсе.
   - Да почём я знаю, в чём он в курсе, в чём не в курсе. Попросил всё разузнать, вот и я и разузнаю, - повторила свою версию Магдалена.
   - А Вы хоть знаете, что это был не его ребёнок?
   - Знаю, знаю, - поспешила заверить её Магда. - Иван всё равно переживает и во многом винит себя.
   - Правильно делает, - оборвала её Варя. - Вёл бы себя иначе, не искала бы Элизка себе мужика на стороне и не сошлась бы с Юрием.
   - Кстати, а Юрий этот скоро приезжает? - поинтересовалась Магда.
   - Послезавтра должен быть, - ответила подруга жены. - Он-то Вам зачем?
   - Ваня просил...
   - Знаю, знаю. Ваня просил разузнать, вот Вы и разузнаёте.
   - Да, именно так, - удручённо пробормотала Магдалена. - Спасибо, что всё мне рассказали. Я свою миссию выполнила.
   - Долго ли у нас пробудете? - задала Варя дежурный вопрос.
   - Дня два, наверное, не больше. Варя, вы знаете, мне почему-то всё время кажется, что у Элизы... как бы это сказать... не было выкидыша, что это просто ошибка какая-то.
   - Если бы, - вздохнула Варвара. - Мне бы тоже хотелось так думать. Но, увы, чудес не бывает. Доктор Зельман сам прооперировал Элизу, всё вычистил подчистую.
   - Э-э-э, в жизни чего только не бывает, - заметила Магда. - Вот у нас в Мирском был случай...
   - Извините, - уверенно перебила её Варвара. - не надо про случай в Мирском. Я очень спешу. С Вашего позволения я пройду в палату.
   - Да-да, конечно, - смущённо пролепетала Магда.
   Женщины холодно-вежливо распрощались и разошлись каждая по своим делам.
   Магда была довольна состоявшимся разговором. По сути, она узнала всё, что ей было нужно. Теперь можно было заняться делом.
   Сидя в кресле гостиничного номера, Магда закрыла глаза, расслабила мышцы тела и напрягла мысли. Теперь она приступала к основной своей миссии, ради которой и приехала в Куржанск, город, где жил её возлюбленный.
   Магда мысленно нащупала внутри себя нужный "круг". Сделать это было не очень трудно, потому что последнее время именно этот круг, связанный с судьбой Ивана и его жены, был наиболее доступен её восприятию. Круг Элизы шёл сразу следом за Ивановым, и Магда ощущала его как нечто яркое и болезненно-холодное одновременно.
   Теперь нужно было найти ту самую болевую точку, которая толкнулась в ней, когда с Элизой случилось несчастье. Магда напрягла внутренние струны и потихоньку, на ощупь нашла нужную. Стала мысленно подтягивать её к себе. Он шла по кругу Элизы, образованному от круга Ивана, шаг за шагом приближаясь к той пространственной точке, которая спроецировалась болевым ощущением у неё в мозгу. И когда её сердце захолонуло от боли, поняла, что она уже на месте.
   Магда открыла глаза. Она стояла на автостраде возле того самого перекрёстка. Времени у неё было мало. Она рванулась к перекрёстку и увидела, как к нему "на всех парусах" мчится огромная фура. Магда выбежала на дорогу и обеими руками начала махать крест накрест, призывая водителя остановиться. Фура замедлила свой ход и притормозила возле девушки. Из кабины высунулась недовольная физиономия белобрысого веснушчатого водителя:
   - Ты что, с дуба рухнула? - закричал в бешенстве парень.
   - Ой, извините, пожалуйста, - округлила невинные глаза Магда. - я думала, это мой брат едет, у него такая же фура. А это Вы... Ошиблась я.
   Говоря всё это, Магда боковым зрением видела, как по автостраде проехало такси, на заднем сидении которого мелькнуло бледное лицо Элизы.
   Магда облегчённо вздохнула, радостное тепло разлилось по телу. Безоблачно улыбаясь белобрысому, она весело сказала:
   - Езжай с Богом. Ты сейчас, парень, адова огня избежал.
   - Малохольная, - сплюнул белобрысый и захлопнул дверцу кабины.
   Магда поискала глазами скамейку. Надо было присесть, набраться сил и вернуться обратно.
   Проделать круг домой было и легче и труднее. Легче, потому что это был её родной круг, который она знала, как свои пять пальцев. Труднее, потому что силы её после броска в неизвестность, истощились и требовали восстановления. Энергии на путешествие по чужому кругу уходило очень много.
   Когда отдавшись внутреннему чутью, она вновь по невидимой натянутой струне добралась до своего круга, нащупала исходную точку и напрягла "мышцы" своей энергии рванулась вперёд, она уже знала, чувствовала, что всё сделанное было не напрасно. И ликующее ощущение победы захлестнуло Магду, наполняя душу радостным умиротворением.
   Только открыв глаза и увидев знакомую обстановку гостиничного номера, Магда поняла, как она устала. Путешествие по кругам выматывало неимоверно.
   Едва добравшись до кровати, женщина, не раздеваясь, плюхнулась на кровать поверх покрывала и тут же провалилась в сон, как в спасительный омут безвременья. Организм должен был восстанавливать силы, чтобы жить дальше.
   ГЛАВА 8. ТАК НЕ БЫВАЕТ!
   - Этого не может быть! Невероятно! Так просто не бывает! - бормотал доктор Зельман, разглядывая снимки УЗИ больной Багровой. На снимке было отчётливо видно, что в околоплодной жидкости живёт, шевелится, дышит, пульсирует вполне крепенький, здоровый эмбрион. Да, угроза выкидыша, а затем и операция были налицо. Но и сам плод был тоже налицо. Зельман не знал, чему верить - своей памяти или своим глазам.
   - Так не бывает, - снова полуобморочно прошептал Зельман. - я же сам, вот этими руками, её оперировал. Не мог же я не заметить ещё один четырёхмесячный плод.
   Однако факт оставался фактом. Элиза Багрова была беременна, хоть и нуждалась в особом режиме для сохранения ребёнка.
   Когда утром Зельман, делая обход больных, зашёл в палату Багровой, он с удивлением обнаружил женщину, как ни в чём ни бывало сидящую на постели. Доктор так растерялся, что не нашёл ничего лучшего, как спросить:
   - Как Вы себя чувствуете?
   - Слабость, - ответила пациентка. - А так ничего. Только очень кушать хочется. Скажите, я долго спала?
   - Откровенно говоря, долго, - ответил Зельман.
   - То-то чувствую, что проголодалась, - улыбнулась больная.
   - Элиза, а Вы помните, как сюда попали?
   - Конечно. Что, память мою проверяете? - вдруг догадалась Элиза.
   - Ну, да, - усмехнулся врач и подумал: "Только не твою, а свою".
   - Мне стало плохо ещё в самолёте, начала вспоминать пациентка. - В такси уже немного полегчало. Но таксист настоял, чтобы я сразу ехала в больницу. Он оказался многоопытным папашей и объяснил мне, что судя по симптомам, мне грозит выкидыш. Пока мы ехали, это я, правда, смутно помню, мне вроде бы опять стало хуже, но сознание я потеряла уже у вас, в клинике. Знаете, как-то раз и отключилась.
   - Так-так, всё правильно, - промычал Зельман. - Сейчас я распоряжусь, чтобы Вас накормили. Вам нельзя вставать. Боюсь, Вам придётся лежать на сохранении до самых родов.
   - Ой, а дома никак нельзя? - умоляюще спросила женщина, потом вдруг нахмурилась: - А может, это даже и к лучшему.
   - Это для Вас необходимо, - изрёк Зельман. - если, конечно, Вы хотите сохранить ребёнка.
   - Хочу, очень хочу, - заверила его Элиза. - Я буду слушаться Вас во всём, доктор.
   Ошеломлённый Зельман быстро завершил обход больных и заперся в своём кабинете. Мозг нормального человека требовал нормального, логичного объяснения необъяснимых вещей. Либо я выжил из ума, думал Зельман, либо вмешалась нечистая, а может быть, как раз чистая, сила. Однако ни тот, ни другой ответ не удовлетворяли доктора. В нечистую силу он не верил, а признать себя умалишённым тоже не мог. Поэтому решил так: в конце концов, в тот день я плохо себя чувствовал. Операций было много. Между ними мне удалось выкроить лишь два часа на сон. Почему не предположить, что та операция мне приснилась. Просто сон был таким ярким, а работы было так много, что сон и явь перепутались в голове, и сыграли с ним злую шутку. Объяснение было хлипким, но небезнадёжным. Ведь женщина, действительно, находилась без сознания, это и она сама подтверждает. Так что признаки комы были очевидны. Человеческий организм очень по-разному реагирует на стрессовые ситуации. Мало ли что за душой у этой женщины?
   Зельман схватил историю болезни Багровой, перелистал и удивился ещё больше. На страницах этого документа нигде не было обнаружено записи о произведённой операции. Был зафиксирован факт беременности, угрозы выкидыша и бессознательное состояние женщины. Забыл записать? Или операции не было вовсе? Но Багрова не потеряла ребёнка, Значит... Значит, всё правильно, операции не было, это просто навязчивый сон. Переработался ты, Михаил Аркадьевич, переработался. Правильно жена говорит: пора в отпуск.
   В кабинет постучали. Вошла медсестра.
   - Михаил Аркадьевич, - воскликнула она, - а Багрова-то очнулась. Вот ведь радость! Это исключительно Ваша заслуга. Ведь Вы тогда под свою ответственность не стали её оперировать, несмотря на кровотечение. Сказали, что плод можно сохранить. Всё по-вашему и вышло.
   Зельман совсем растерялся от такой похвалы. Но медсестра внесла кое-какую ясность. Значит, операции действительно не было. Поэтому и нет записи в истории болезни. Всё сходится. Ну а временное смещение событий во сне и наяву - результат чрезвычайного перенапряжения доктора. Надо пересмотреть график своих операционных часов и больше доверять молодым хирургам. Так решил Зельман и на этом успокоился. Логическое объяснение было найдено. Причём, после слов медсестры оно уже не казалось таким шатким, как вначале.
   Человеку свойственно искать логику в рамках собственных представлений о логичности. Скажи кто-нибудь Зельману правду о методе Магды воздействовать на события, он бы не поверил и посчитал бы это бредом вне всякой логики. А вот свои аргументы и умозаключения казались ему уже вполне логичными и правдоподобными.
   Поэтому, когда к нему в кабинет ворвалась Варвара со словами благодарности и слезами на глазах, Зельман даже не удивился, принял слова благодарности как должное. И правильно сделал. Потому что Михаил Аркадьевич и впрямь был профессионалом высочайшего уровня и в предложенных обстоятельствах обязательно сделал бы всё так, как надо. И не его вина, что два варианта одного события в рамках заданного круга сместились в его сознании и зацепились в памяти именно таким образом.
   А Варвара, выйдя от Зельмана и не спеша идя по больничному коридору, пребывала в тревожно-отчаянном расположении духа. Она было чрезвычайно рада за подругу, очнувшуюся, наконец, от своей "летаргии". Но как сказать ей правду о Юрии, о том, что буквально вчера Юра разбился на машине, уже подъезжая к городу. Доктор сказал: никаких волнений, Элиза на сохранении. Если Варя скажет о смерти отца Элизиного ребёнка, выкидыш случится непременно. Но ведь и шила в мешке не утаишь. Подруга ждёт приезда возлюбленного, встречи с ним. А ведь он уже не придёт, никогда не придёт. А Элизка будет нервничать, метаться, посылать Варю на его поиски, обрывать телефоны. Уж лучше сразу сказать, чем мучить её неведением день за днём. Да Элизка с ума сойдёт, съедая себя ежеминутными сомнениями и тревогами.
   Сегодня у Вари не хватило духу сообщить подруге о трагедии. Но вечно так продолжаться не может. Ну, неделя, две, а дальше вопрос встанет ребром. Правда по-любому выплывет наружу. Боже праведный, что делать?! Что?!
   Так думала Варя, медленно бредя по больничному коридору, когда перед ней вдруг, как из-под земли, появилась сестра Багрова, Магда. Не зная, зачем и почему, но Варя вдруг расплакалась пред этой, в сущности чужой ей женщиной и рассказала ей про новую беду, свалившуюся на несчастную Элизку.
   - Вот так, Магдочка. Не везёт моей подруге. Ребёночка сохранила. Так любимого потеряла. Не знаю, как и быть. Говорить ей или молчать?
   - Знаете, Варя, я прошу Вас пока ничего не говорить Элизе, - вдруг решительно заявила Магда.
   - Магдочка, да разве мне хочется говорить об этом с Элизой?! Совсем не хочется. Но ведь всё равно придётся.
   - Конечно, конечно, - быстро согласилась Магда. - Но Ваша подруга ещё слишком слаба. Сейчас взваливать на неё такое горе нельзя. Пусть немного окрепнет. А дальше... дальше я придумаю, как ей сообщить страшную весть. Я по профессии психолог, я сумею найти нужные слова.
   - Ой, спасибо Вам, Магда! - с искренней благодарностью воскликнула Варя. - Вы не представляете, какую услугу Вы мне оказываете. Я ведь не умею говорить как-то дипломатично, психологически тонко. Резанула бы правду-матку как есть, и всё. А ей волноваться нельзя. Её как-то подготовить нужно. А я не умею. Вы просто ангел-хранитель наш. Господь Вас сюда прислал.
   Вряд ли говоря эти слова, Варвара понимала, насколько близки они были к истине. Магда, действительно выступала в роли ангела-хранителя в Элизином круге бытия. Но Варя не догадывалась об этом. И просто была благодарна провидению за Магду, которая решила взять на себя тяжёлую ношу объяснения с больной беременной подругой.
   А Магда, глядя в заплаканные благодарные глаза Вари, думала о том, что на этот раз искать болевую точку будет сложнее. Потому что для этого надо сначала нащупать ещё один "круг на воде" - Юрин круг. Этот мужчина был ей совсем незнаком. Она не знала о нём ничего, кроме того, что он любовник Элизы. Она и Элизу-то знала плохо и вошла в круг её бытия исключительно через Ивана, то есть опосредованно. С Юрием задача усложнялась. Надо было "заточить" внутренние струны на новый дальний поиск, настроившись всем своим существом на чужую, неведомую ей жизнь. Действовать предстояло через Элизу.
   Сегодня Магда недаром навещала жену своего возлюбленного и познакомилась с ней, представившись дальней родственницей из Мирского. За недолгую беседу с Элизой Магда успела почувствовать её болевые точки, одна из которых была точкой её тревоги за Юрия. Вот от этой болевой точки и должна была протянуться ниточка-дорожка к Юриному кругу. Главное, туда попасть, а там она уже доберётся до места начального отсчёта трагедии.
   Задача была трудной, но Магда абсолютно точно знала, что она с ней справится. У неё просто нет иного выхода. Не сможет она устроить свою жизнь с Иваном, если не поможет Элизе стать счастливой. И дело тут не только и не столько в её моральных принципах и взглядах на жизнь, сколько в тех космических законах бытия, которые она не могла бы объяснить с научной точки зрения, но в существовании которых не сомневалась никогда.
   Магда с детства знала, что все люди переплетены между собой судьбами, поступками, мыслями, встречами, значительными и мелкими житейскими эпизодами, потому что все они ткут жизненное общее, одно на всех полотно бытия. Все семь миллиардов человек Земли связаны между собой невидимыми нитями. От каждого человека, как от камушка на воде, расходятся круги, которые касаются друг друга, переплетая судьбы и жизни. И эти круги эхом, вибрациями, колебаниями рождённой волны касаются один другого и привносят в жизнь новые версии и варианты событий и судеб. Все семь миллиардов зависят друг от друга, взаимодействуют друг с другом, даже не подозревая об этом.
   Почему так устроено, Магда не знала, но понимала, что это справедливо, ибо это высший Закон человеческого существования, о котором многие не подозревают, хотя и неосознанно подчиняются ему.
   И уж тем более Магда не понимала, почему именно ей дано такое знание и такое мироощущение себя в центре общего круга человеческого бытия. Это было при ней всегда, сколько она себя помнит. Про неё говорили - цыганская кровь, намекая на её способность к предсказаниям. Но Магда знала, что эта её центробежная сила - явление космического порядка.
   Использовать её часто Магде не позволялось. Потому что энергия, дающая силу на перемещение из круга в круг, строго дозировалась и быстро иссякала. Но сейчас женщина чувствовала, что получит новую дозу нужной энергии. Только для этого надо хорошенько выспаться. А завтра утром собираться в дорогу и исправлять чужие ошибки и чужую судьбу ради того, чтобы потом с полным правом строить свою.
   ГЛАВА 9. ПРЕДЧУВСТВИЯ
   - Боже мой, живой! - не веря своим глазам, вскричала Варвара, столкнувшись у входа в клинику с Юрием.
   - А почему я должен быть неживым? - оторопело спросил Юра.
   - А-а, так, - махнула рукой Варя, глупо и счастливо улыбаясь. Слух прошёл, будто ты в автокатастрофу попал.
   - Глупости какие, - пожал плечами Юра. - Ты лучше скажи, как там Элиза.
   - Всё нормально, всё слава Богу. Какое счастье, что ты здесь. Понимаешь, Элизе нельзя волноваться, она на сохранении лежит. Так что ты поосторожнее.
   - У меня самые хорошие новости. Я подал на развод, жена не возражает, короче, расстаёмся мирно. Ты не в курсе, а Элиза со своим уже говорила?
   - Не успела ещё. Я за неё всё сказала, считай, на себя удар приняла. Да ты не волнуйся, Юр. Иван мужик нормальный, силой удерживать не станет. Сейчас Элиза только из-за тебя переживает, что ты долго не появляешься. Господи, как хорошо, что я ей ничего про аварию не сказала. Спасибо Магде, сеструхе Ванькиной, как в воду глядела, всё просила меня Элизе не говорить. Предчувствовала, наверное. Она сама цыганистая такая, на Ивана совсем не похожа. А хорошая, добрая, и глаза у неё такие... понимающие, не сквозь тебя смотрят, а прямо в душу глядят. Я заметила. Она вашу с Лизкой историю близко к сердцу приняла, - тараторила Варвара, не давая и рта раскрыть Юрию, который всё порывался высказать ей слова искренней благодарности за помощь подруге. - Слушай, а ты хоть цветы-то догадался купить?
   - Не-а, - растерянно протянул мужчина, беспомощно оглядываясь по сторонам, будто надеясь увидеть поблизости букеты роз или георгинов.
   И увидел. По аллее к больничному корпусу шла красивая яркая брюнетка. Чёрные волосы и подол её красной пышной юбки развевались на ветру, глаза сияли безмятежной, какой-то очень чистой радостью. Руками красавица прижимала к груди шикарный букет алых роз.
   Недолго думая, мужчина бросился наперерез девушке. И, будто заранее понимая, что хочет от неё этот долговязый, слегка смущённый мужчина, она молча протянула ему цветы со словами: "возьмите, Вам они нужнее".
   - Наверное, это сказка? - обронил Юрий, вопросительно посмотрев на Варвару.
   - Нет, Юр, это Магда, - весело хохотнула та. - Я тебе только что про неё рассказывала. Магда у нас всё знает наперёд и всё предвидит. Вот и с букетом угадала.
   - Спасибо Вам, Магда, - галантно раскланялся Юрий, протягивая девушке деньги.
   Кокетничать Магда не стала. Букет, действительно, стоил недёшево, а ей ещё надо было добираться до дома.
   - На здоровье, - просто ответила она. - Передавайте от меня привет и наилучшие пожелания Элизе.
   - А ты куда, Магда? - спросила Варвара.
   - А мне пора домой. Отпуск кончился.
   Они очень тепло дружески распрощались, и Магдалена поспешила на вокзал.
   Возвращаться в Мирское уже было некогда. И хотя душа болела за Ивана, Магда купила транзитный билет до Омска.
   Существовала и ещё одна причина, из-за которой Магдалена решила ехать домой. Она вдруг поняла, что сомневается в чувствах Ивана. За последнее время, когда она решала проблемы Элизы и Юрия, Магда чрезвычайно устала. Но когда дела были успешно завершены, и она как следует отоспалась после завершения "Юриного дела", ей захотелось пообщаться с Иваном.
   На круг любимого она всегда выходила очень легко. И хотя в подреберье не было тревожного болезненного толчка, Магдалена вдруг ощутила какую-то незримую опасность. Сосредоточившись внутренне на этой тревожной струне, девушка внезапно поняла причину своего страха. Иван боялся расстаться с женой. Нет, она не почувствовала его любви к Элизе, но уловила невнятный шелест его эмоций. Оказывается, Багров дорожил семьёй, несмотря на то, что уже давно не испытывал пылких чувств к супруге. Дорожил как чем-то устойчивым, проверенным, стабильным, как ему казалось раньше. И ещё Магда ощутила его ревность. Да, Иван несомненно ревновал жену к другому мужчине. Это не была ревность на грани отчаяния, скорее - неприятное осознание своей вины за случившееся и отсюда- своего комплекса неполноценности. Удар по его мужскому самолюбию был сильным, и Багров переживал его тяжело, даже несмотря на свою влюблённость в Магду.
   Это открытие ошарашило Магдалену. Их отношения с Иваном развивались так стремительно, на таком едином порыве безудержного влечения друг к другу, что Магде даже в голову не приходила мысль, что Багров может переживать из-за разрыва с женой.
   Магда быстро "отключилась" от Иванова круга, не в силах больше ощущать невнятные
   Метания его души. Ей вдруг стало очевидно, что их отношения слишком похожи на банальный курортный роман. Два отпускника встретились на Унзурке, понравились друг другу, поддались страсти, кипению молодой крови в молодых телах. Иван совершенно искренне влюбился, в этом Магда не сомневалась ни минуты. Но страсть и влюблённость - это всё-таки не то же самое, что любовь. А Магда хотела именно любви, на меньшее она была не согласна. Измена Элизы Ивану стала своего рода лакмусовой бумажкой для проверки чувств Ивана к Магде.
   Женщина понимала, что брак Багровых восстановить уже невозможно, что не родившийся ещё ребёнок Элизы и Юрия уже связал этих двоих крепче любых цепей и канатов. Дело было не в них. Дело было в Багрове, который душой и сердцем мечется сейчас между прошлым и настоящим, а раз так, значит, не любит её, Магду.
   Кончается лето, кончается отпуск, кончается их непродолжительный летний роман. И вероятно, надо быть дурой, чтобы, зная это, цепляться за мужчину, чувства которого к ней угасли, едва успев вспыхнуть.
   Магда проделала большую работу. Она сохранила жизнь трём, неизвестным ей доселе людям - Элизе, Юрию и их будущему ребёнку. Она всё сделала как надо. Ей не в чем себя упрекнуть. Она может с чистой совестью покинуть сцену. Театр её действий завершён. А уж как Иван будет бороться со своей нежданно-негаданно проснувшееся ревностью, - это его дело, не её.
   Магда давно усвоила, что трансформировать чужие события трудно, но возможно, а вот чужие чувства - нереально. В этой сфере нет и не может быть помощников. И любовь, и ненависть, и ревность, и боль утрат человек должен пережить сам, перемолоть в горниле своих мыслей и чувств. Это и сеть основное предназначение человека, потому что именно в этом горниле и шлифуется его душа. Эмоции - это и есть работа человеческой души. И её Иван вступил в пору такой работы. Помочь ему в этом она не может, а мешать не хочет.
   Она догадывалась, что Иван ждёт весточки от неё, что чувства его ещё не остыли. Но она не могла позволить себе воспользоваться его смятением. Магда могла пользоваться только любовью, потому что это было честно, когда любовь за любовь. Так диктовала ей её гордая цыганская кровь. Так жила она всю свою жизнь. Быть может, поэтому и осталась одинока, что не могла и не хотела разменивать Любовь на более мелкую монету. Или всё, или ничего.
   Больше на круг Багрова она решила не заходить. Это причиняло ей боль, да и силы были уже на исходе. Но она догадывалась, что происходит сейчас в Мирском, что её Иван, конечно же обрадуется благополучной развязке дела, ведь он искренне желал выздоровления Элизе. Но вряд ли она догадывалась, что Багров не просто радуется благополучному исходу событий, а ликует от счастья, от ощущения свободы, от того, что теперь никто и ничто не может помешать их счастью с Магдой.
   Комплекс вины, который постоянно мучил его последнее время и не давал ему спокойно отдыхать и предаваться мечтам о Магде, наконец-то, ослабил свою хватку. У Элизы всё хорошо, как уверила его по телефону Варя. У неё есть мужчина, от которого она ждёт ребёнка. А у него есть Магда, которой наполнено, нет, переполнено его сердце.
   Вот только почему от неё нет вестей? Тревожное предчувствие поселилось в душе Багрова. Ну что могло произойти? Заболела? Разлюбила? Встретила другого?
   Телефон Магды не отвечал. Багров не знал, что она давно сменила симку и номер.
   В день перед отъездом он, как обычно, пошёл на Урзунку. Солнце уже утонуло в реке. Лишь маленькая его малиновая горбушка светилась над линией горизонта, окрашивая водную рябь в красные отблески уходящего дня.
   Иван по обыкновению покидал в воду голыши, как художник, рисуя на её поверхности многочисленные расходящиеся круги. Потом поплавал и, выйдя на пустынный берег, прилёг на тёплый от дневного жара песок и закрыл глаза. Сначала думал о Магде, о том, что всё равно найдёт её, выбьет отпуск за свой счёт, узнает адрес у Верки с Витькой, полетит в Омск и там на месте разберётся, что и как. И всё у них будет хорошо. Не может быть по-другому. Потому что никогда ещё он не любил женщину так, как сейчас любит Магду. И было бы просто глупо терять это чувство и эту женщину. Глупо и... ещё раз глупо. Другого правильного слова он подобрать никак не мог.
   Потом его мысли перекинулись на Элизу, с Элизы - на работу.... А потом Иван задремал, убаюканный тихим шелестом Унзурки.
   И когда раздался дикий отчаянный крик, он очнулся с ощущением, что этот вопль ему снится. Однако вдали, ближе к противоположному берегу Унзурки, Багров разглядел еле обозначенную фигурку то ли девушки, то ли подростка. Фигурка то погружалась в реку, то вновь вздымалась над водой. Душераздирающий крик исходил оттуда. Иван понял, что там кто-то тонет и отчаянно зовёт на помощь. Правда, крик стихал, захлёбывался водой, слабел.
   Багров, не раздумывая, бросился в реку....
   ГЛАВА 10. ЦЕПЬ СОБЫТИЙ
   Мужчине по имени Максим пришло сообщение по Интернету из Нью-Йорка от его американской невесты, в котором она отказывала ему и официально уведомляла о разрыве с ним прежних отношений. Несколько холодных строчек по электронной почте, и вся жизнь - сплошные руины.
   Макс, конечно, не знал, сколько событий и факторов предшествовало этому посланию и способствовало тому, чтобы его Мэри познакомилась с коммивояжером из Голландии на одном из международных симпозиумов бизнесменов в сфере услуг. . Симпозиум состоялся раньше, чем его объявили, а Стив, будущий знакомый Мэри, прибыл, естественно, позже. Поэтому не попал на два первых семинара, зато угодил на третий, для него совсем необязательный, надо же ведь с чего-то начинать. И именно на этом третьем с докладом выступала Мэри. И увидев её, Стив был сражён красотой и умом девушки. Так они познакомились, а потом и влюбились друг в друга. В результате чего и было отправлено Максу электронное письмо от невесты.
   Руки на себя Максим накладывать не стал. Но душевную боль надо было чем-то унять. И он, взяв с собой 12-летнюю дочь от первого брака Викторию, поехал зализывать раны на свою малую родину, на речку Урзунку, в деревню Новые дубки, которая располагалась как раз на противоположном берегу, напротив Мирского.
   В тот вечер они с отцом и соседскими мужиками как следует выпили, потому что Семён привёз из райцентра целый ящик водки на будущую свадьбу своей дочери. У стариков водки не было, они её не жаловали, пробавляясь самогоном. Поэтому, если бы не Семёнова водка, то и застолья бы не случилось.
   Но оно случилось. И Макс много принял на грудь. Именно поэтому, когда дочь Вика подошла к нему с просьбой пойти на речку, он вяло отмахнулся от неё, невнятно пробормотав, что, мол, завтра с утра сходим, ещё успеется.
   Но Вика не хотела завтра, хотела именно сегодня. Тем более, что соседский мальчишка Санька и его сестра Танька звали её и как-то надменно ухмылялись, мол, папенькина дочка приехала, куда ей, она без родителей ни шагу.
   Если бы Макс был трезв, он не пустил бы дочку одну на Урзунку, в крайнем случае пошёл бы с ней. Но он был в стельку пьян. И Вика, не привыкшая к отказам со стороны родителей, недолго думая рванула С Танькой и Санькой на речку. Вот только в отличие от деревенской ребятни плавала она плохо. Но, не желая ударить лицом в грязь перед деревенскими, изо всех своих детских силёнок старалась не отстать от них.
   Саня с Таней чувствовали себя как рыбы в воде. Поплавали, поныряли и поплыли обратно. А Вика устала, плыла медленно, а когда увидела, что ей наперерез мчится моторный катер, испугалась и от испуга начала махать руками быстрее и яростнее, чтобы ускорить своё движение в воде. Но от этого захлебнулась, один раз, другой, третий и стала уходить под воду. Вот тут-то она и поняла, что тонет, и изо всех сил заполошно закричала, поднимая вверх руки, чтобы её заметили. Но тут же снова погрузилась в воду.
   От этого истошного крика и проснулся задремавший на другом берегу реки Иван Багров. И тотчас кинулся в воду. Но ос сна мышцы его были расслаблены. И сделав несколько резких рывков телом вперёд, туда, где вдалеке виднелась бьющаяся в воде фигурка, он вдруг ощутил резкую внезапную боль в ноге, а потом и в другой. Пытаясь держаться на плаву руками, он ещё проплыл несколько метров, но потом, уже осознавая, что случилось страшное, стал медленно уходить под воду. Онемевшие руки и ноги уже не слушались его. Лишь сознание в последний раз зацепилось за родное и горячее: "Магда!!!"
   Именно в этот момент Магда, сидя в салоне самолёта, следующего курсом на Омск, ощутила внезапный острый, болезненный толчок под диафрагмой. Резкая боль заставила очнуться. Никогда ещё тревога не вопила в ней с такой бешеной яростью и болью. Чувство страха затопило сознание. Но лишь на мгновение. Внутренние струны её энергии напряглись и рефлекторно "заточились". Болевая точка взорвалась в мозгу яркой вспышкой. Это была беда! Магда поняла это сразу. Закрыв глаза, она внутренним зрением увидела перед собой тонущего Ивана. Созерцать страшную картину было некогда. Мысль, нервы, энергия были раскалены до предела.
   В стороны от болевой точки расходились круги. И Магда смело ринулась в их круговорот, шаг за шагом, круг за кругом вылавливая, выуживая, выбирая цепочку событий, приведших к трагедии. Вектор основной волны был найден, по нему выстроились и все звенья цепи. Магда мысленно выстроила её в мозгу, докапываясь до изначальной точки отсчёта. Получилось следующее.
   Не своевременно состоявшийся симпозиум - опоздавший на него голландец Стив - американка Мэри - её знакомство со Стивом - электронное послание из США в Россию Максиму от Мэри - его внезапный отъезд с дочерью Викой на малую родину, что на речке Урзунке, - Сосед Семён с его ящиком водки для будущей свадьбы дочери - пьяное застолье - незапланированный поход детей Саши, Тани и Вики на речку - купание в реке - крик тонущей Вики о помощи - Иван, беспомощно поглощённый рекой.
   Мозг Магды, как никогда, работал напряжённо и чётко. Можно начать трансформацию событий с международного форума. Но в том, что он начался не вовремя, было задействовано столько судеб и лиц, что разбираться в этом просто не было времени. Да и гарантии, что в случае своевременного прохождения симпозиума Стив и Мэри не встретятся, не было никакой. К тому же столь резко и небрежно вторгаться в чужие отношения Магда считала себя не вправе. Нельзя нарушать заданный вектор судьбоносных встреч. Это Магда знала всегда. Это знание было в ней от рождения, как умение слышать, дышать, осязать.
   Можно было сложить мозаику поведенческих структур так, чтобы обманутый жених Максим отказался от идеи взять с собой в Новые дубки дочь Вику. Но этот путь тоже требовал от неё тщательной раскрутки кругов неизвестных ей людей - матери и бабушки девочки, её одноклассников и т.д. и т.п.
   Исключить из событийной нити пьяное застолье? Для этого надо, чтобы Семён не привозил из райцентра тот ящик водки. Но если даже предположить, что к моменту прихода в магазин Сёмы там не останется ни одной бутылки водки, это вовсе не значит, что Сёма прибудет домой без выпивки. Вряд ли Магде удастся "обесточить" все спиртосодержащие точки в округе Новых дубков. Нет, застолье отменять бесполезно. Если деревенский мужик решил выпить, преград для него нет.
   Оставалась девочка, которую нельзя было пускать на реку. Если исключить из этого вечера соседскую детвору - Саньку с Танькой, то Вике и в голову не придёт одной бежать на Урзунку.
   Магда сосредоточилась. План был прост. Пробежав, как по страницам книги, по коротким жизням детей, Магда узнала, что самой заветной мечтой брата и сестры был цирк. Таня и Саня страстно желали увидеть цирк-шапито, который гастролировал этим летом в райцентре. Достать билеты и подсунуть их детям было делом техники и большого труда не составляло. И Магда начала действовать.
   Когда самолёт подлетел к Омску, пассажир по соседству с Магдой обратил внимание стюардессы на то, что девушка давно спит и пробуждаться не собирается. Самолёт уже шёл на посадку. Стюардесса сама пристегнула ремни на спящей пассажирке и связалась по рации с аэропортом, прося прислать на трассу Скорую. Однако услуги медиков не понадобились. К удивлению пассажиров и стюардессы, девушка очнулась как раз в момент, когда шасси самолёта коснулись земли. Она удивлённо окинула взглядом салон самолёта, будто не понимая, где находится, но потом, видимо, окончательно очнувшись, радостно улыбнулась и легко поднялась с кресла.
   Сойдя с самолёта, Магда тут же направилась к авиакассам и купила билет обратно на Москву. Благо, на кредитной карте ещё оставались деньги на дорогу в один конец. Впрочем, главное добраться до Куржанска, а там... Там Иван.
   * * *
   Захлебнувшись водой, Иван сделал последнюю отчаянную попытку вырваться из водяного плена. Но лёгкие сдавило, сознание мучительно металось в поисках спасения. Иван рванулся из последних сил и... проснулся. С жадностью глотнул воздуха. В голове стучало, кровь приливала к вискам, пульсировала в жилах в такт учащённому биению сердца.
   - Ничего себе сон приснился, - зачем-то вслух сказал Иван. - Так и помереть недолго.
   Кошмарное сновидение он списал на расшалившиеся за последнее время нервы. Вся эта история с Элизой, отсутствие известий от Магды, тревоги и волнения последних дней вывели его из привычной колеи, и вот результат - чуть во сне не помер. "Всё, хватит сопли разводить, - мысленно приказал себе Багров. - Пора ехать домой, в город. Работа ждёт. А Магду я найду, обязательно найду. Если не отзовётся, после нового года снова отпуск возьму и прокачусь в Сибирь. Там я ещё не бывал".
   * * *
   Багров возвращался с работы домой. Душу его терзали сомнения. От Магды так и не было вестей. Телефон молчал. На вчерашнюю, посланную им телеграмму ответа не последовало. Витька с Верой по телефону только посмеивались над ним. Мол, ничего с твоей Магдой не случится. Магда, она такая - свободолюбивая, сделает свои дела и объявится, никуда не денется. Все эти разговоры мало успокаивали Ивана. Он чувствовал, что что-то произошло, но не знал, что именно, и страдал от этого.
   С чего он, собственно, взял, что она полюбила его так же, как он её. Может, для неё это был лишь незначительный эпизод. Кончился отпуск - кончился и отпускной роман. Как иначе объяснить её внезапный, без объяснений, отъезд из Мирского и теперешнее молчание? Быть может, Магда просто не любит лишних слов при расставании, для неё проще сразу резко оборвать отношения и больше не подавать ему никаких надежд.
   И тут же в мозгу всплёскивалась другая, страшная и одновременно спасительная мысль: а вдруг с ней что-то случилось? Вдруг она ждёт от него помощи? А он сидит тут в своём Куржанске и в ус не дует. Нет, завтра же беру билет на Москву, а там на Омск. Чёрт с ней, с работой, отпрошусь как-нибудь по семейным обстоятельствам. Сейчас главное - Магда.
   Дома он ещё раз позвонил Витьке с Веркой, но, не услышав ничего нового, плюхнулся в кресло перед телевизором. Бездействие было мучительным, хотелось сейчас же, сию секунду ехать на вокзал, бежать, лететь, спешить, короче, двигаться навстречу Магде.
   Поздний звонок в дверь застал Багрова врасплох. По рассеянности он даже не спросил, кто за дверью. А когда увидел на пороге Магду, остолбенел и в этот момент понял, что в обморок можно падать не только от горя и по нездоровью, а ещё и от счастья.
   Глядя на девушку ошалелыми глазами, Иван, не зная что сказать, сгрёб её в охапку и прижал к себе. Почувствовав под руками исхудавшее, какое-то невесомое, неосязаемое тело девушки, выдохнул ей на ухо:
   - Как ты похудела!
   - Разве? - удивилась Магда. - А, ну да.... На диете последние дни сидела, а то уж очень раздалась на деревенских-то харчах.
   - Почему ты не звонила и вообще исчезла? - с бьющимся от радости сердцем спросил Багров.
   Магда немного отстранилась от него, как-то смущенно улыбнулась и по-девчоночьи смешно прыснула:
   - Ты не поверишь, я тебя приревновала.
   - Вот те раз... - искренне удивился Иван. - И к кому?
   - Да это теперь неважно, Вань. Так... глупость в голову запала.
   - Здорово же она тебе запала. А я тут места себе не нахожу! Завтра собрался всё бросить и к тебе в Омск лететь.
   - Бедненький мой, - Магда снова прильнула к Ивану. - Ну, прости дуру. Так себя накрутила, что решила навсегда исчезнуть из твоей жизни.
   - Ну это тебе, предположим, не удалось бы, - серьёзно ответил Багров.
   - Прости, - снова повторила Магда, сияя от счастья.
   Она не стала рассказывать Ивану, как, когда и при каких обстоятельствах поняла, что он теперь полностью, до конца её мужчина и что её ревность была беспочвенной. Вот уж поистине нет худа без добра.
   Когда Магда, сидя в салоне самолёта, вдруг вскрикнула от боли и увидела внутренним взором страшную картину гибели любимого в реке Урзунке, Ей некогда было разбираться в свих чувствах, надо было действовать. Но тот момент, когда Иван, уже почти в бессознательном состоянии в последний раз показался над водой и отчаянно закричал: "Магда!", она не забудет никогда. Это был в буквальном смысле слова крик души, потому что говорить Иван уже не мог. В самую последнюю минуту жизни он звал её. Не на помощь звал, потому что знал, что её нет рядом. Просто его угасающий мозг уцепился за главную ценность, которую он терял в тот миг вместе со своей жизнью - за любовь к Магде. Вот тогда Магда и поняла, что любима и что нет никаких препятствий для их счастья, кроме той страшной волны, что накрыла Ивана на Урзунке. Эта волна катилась на него издалека - аж от самой Голландии, где проживал Стив, который потом встретил Мэри, которая потом бросила Макса, который с горя поехал на малую родину вместе с дочкой Викой, которая потом пошла на Урзунку купаться и начала тонуть, а Багров ринулся её спасать. Эти жизненные круги, один за другим, касаясь и переплетаясь друг с другом, настигли Ивана и чуть не оборвали его жизнь.
   Всё переплетено, всё взаимосвязано в этом мире. Все мы, люди, звенья одной цепи, образующие свои круги на воде, волны от которых могут подтолкнуть, а могут и поглотить друг друга.
   Всё это Магда знала и понимала с детства. Но говорить об этом Ивану не собиралась. Не созрел он пока до такого понимания, молод ещё, хоть и старше её на 10 лет.
   - Глупенькая, - с нежностью произнёс Багров, сам поражаясь той щемящей нежности, которая переполняла сейчас всё его существо. - Я ведь люблю тебя. Мне тут сон один приснился, будто тону я. Знаешь, очень реально я тонул, будто по-настоящему. И вот когда уже понял, что всё, конец, так мне больно и горько стало, что не увижу тебя больше. Веришь, не так жизни было жалко, как того, что тебя не успел долюбить. Я тогда закричал во сне твоё имя, на том и проснулся. Понимаешь, жизнь, ты и любовь для меня, оказывается, равновеликие понятия. А раньше я этого даже не знал, да и не задумывался над этим. Ты, Магда, - моя жизнь и любовь.
   - Теперь я это тоже знаю, - тихо ответила Магда и вдруг улыбнулась, чмокнула Ивана в щёку: - Слушай, если ты меня сейчас же не накормишь, твоя любовь умрёт здесь же, прямо на твоих глазах.
   - Вот я дурак, ты ж с дороги. Пошли, кормить тебя буду, - воскликнул Багров.
   И они гуськом друг за другом пошли на кухню. И так началась их новая жизнь, и делала зигзаг удачи их судьба, трансформированная Магдой наилучшим образом, потому что ею двигала любовь.
   В этот момент они не думали ни о чём таком, возвышенном. Просто за обе щеки уминали магазинные котлеты и млели от счастья, что могут сидеть вот так вот рядом, бок о бок, на кухне и уминать эти магазинные котлеты и млеть от счастья.
   В это миг завершал своё формирование новый круг жизни, который будет теперь, как зеницу ока, охранять цыганка Магда. Женщина, которая любит Ивана Багрова, и которая ради этой любви может творить чудеса.
   Ольга Нуякшева (Декабрь 2011г.)
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"