- Подождите здесь, - велел Митрич, и не без усилия втиснулся в стену. То ли другого входа в кабинет Графа не было, то ли так ему было привычней.
Иринка принялась с интересом оглядывать шикарное убранство приёмной, а по всему это была приёмная кабинета большого начальника: огромный двухтумбовый стол с зеркально отполированной столешницей, уставленный громоздкими канцелярскими прибамбасами неясного назначения. Были там массивная, на вид малахитовая, карандашница в виде крепостной башни, длинный чернильный прибор, с полдюжиной расположенных в шахматном порядке лунок, прикрытых разноцветными колпачками, означающих цвет залитых в них чернил, песочные часы с ёмкостью колб не менее литра, набор перьевых ручек, уложенных в специальную подставку, бюро с ящичками. Зачем всё это во сне? Лёшка усмехнулся и создал здоровенную перочистку, наподобие той, которую на уроке труда в первом классе сооружали из лоскутков и двух пуговиц. Перочистка получилась вызывающе большой, неровно обрезанной по краям, перепачканной чернилами. Иринка сначала взглянула на него осуждающе, но не удержала улыбки, и он решил оставить её на столе, хотя поначалу просто хотел пошутить: показать Иринке и сразу же уничтожить. Он собрался было соорудить ещё связку гусиных перьев, а лучше петушиных, но Иринка отвлекла его от творческих происков, попросив:
- Лёш, сделай платье чуть покороче. Неудобно в вечернем платье в служебный кабинет входить.
- Хочешь мини сделаю? - предложил он.
- Да ну тебя! Вот по сюда, - она провела пальчиками ниже колен. - Миди.
Лёшка убрал лишнее. Уверенно - в один приём. И сам удивился, как быстро освоился манипулировать с образами предметов.
- Прошу, Алексей! - в проёме двери, вдруг образовавшейся в глухой стене, возник торжественный и даже как бы свежепричёсанный Митрич. Он смотрел на Лёшку и приглашение явно касалось только его.
- Уже идём, - откликнулся Лёшка. - Пошли, Ир!
- Меня не звали! -обиженно откликнулась она. - Иди один.
- Да мне особенно и не надо, - отвечал, Лёшка. Ему, действительно, не очень нужна была эта встреча с таинственным, могущественным человеком, а нужна эта встреча была, по всей видимость, именно тому человеку. И ещё: намечавшаяся беседа его напрягала. За ней должны были последовать какие-то изменения в жизни. А Лёшку пока в его жизни всё устраивало. И вообще внеплановых изменений он не любил. Ему было лучше, когда так, как есть, чем как-то по-другому.
Митрич не стал настаивать, не рассердился и вообще никак не отреагировал, а, не изменившись в лице, канул в недра, из которых только что появился и, спустя мгновенье, вынырнул оттуда вновь.
- Прошу, друзья мои! - приветливо улыбаясь повторил он, обращаясь уже к обоим.
Иринка, бросив благодарный взгляд Лёшке, встала и уверенно направилась к двери. Лёшка последовал за ней.
Кабинет, вопреки ожиданиям, был обставлен куда менее роскошно, чем шикарная прихожая. Но в простате обстановки чувствовалась не скудость фантазии, а изысканная неприхотливость. Единственным предметом роскоши, если можно так выразиться, был шикарный камин, возле которого, в полуоборот к входной двери сидел благообразный пожилой человек профессорской внешности. И был он не из тех современных профессоров, которые играют вечерами в волейбол со студентами, а настоящий - маститый, старорежимный. Не очень-то с такой окладистой бородой поиграешь в волейбол.
- Вот, Лев Евграфович, доставлены для аудиенции почтительно-развязным тоном рекомендовал гостей Митрич. Ирина и Алексей.
Лев Евграфович не торопясь повернулся к молодым людям, внимательно всматривался в них несколько секунд. Начал с Иринки. Суровые черты лица его при этом разгладились, взгляд потеплел. Но, повернувшись к Лёшке, старик вновь посуровел и словно сосредоточился. Помолчав несколько секунд, произнёс благозвучным профессорским басом:
- Фамилия моя Бестужев. Зовут меня Лев Евграфович. Здесь, в Аите, я председатель Меридионального Совета .... Впрочем, титулов у меня слишком много, но этого, я полагаю, достаточно. Если вам вдруг мало - узнаете от других. Представьтесь и вы, молодые люди.
Они назвали себя. Лев Евграфович уточнил возраст, никак, впрочем, не отреагировав на количество прожитых лет. Поинтересовался, чем планируют заниматься в той - он даже голосом выделил это "в той" - жизни... Иринка сообщила, что планирует стать журналистом-международником, Лёшка же, усмехнувшись, ответил, что собирается обучиться на токаря или оператора газовой котельной. И этот демарш Лев Евграфович принял без возражений, совсем не рассердившись на явно вызывающий тон собеседника. Митрич же укоризненно покачал головой, а Иринка взглянула на друга с осуждением.
Не то, чтобы Лёшке не понравился Лев Евграфович. Просто вопросы он задавал стандартные, которые всегда задают взрослые подросткам и которые Лёшку страшно раздражали. Ну какое ему дело, кем он хочет стать? Впрочем, Лёшка, если и соврал по поводу оператора газовой котельной, то насчёт токаря не соврал. Десятилетку оканчивать он не собирался. Восемь классов - и на завод. Сколько можно бутылки собирать? Твёрдая зарплата, хорошая рабочая профессия. Не в инженеры же идти на сто двадцать рублей? Мама бы хотела, чтобы сын получил образование и, как говорится, вышел в люди. А Лёшка в вечно нуждающуюся в деньгах прослойку интеллигенции вступать не стремился. Рабочая специальность даёт хороший заработок. Лучшая, конечно, специальность сварщика, чтобы можно было с пользой для себя трудовые навыки использовать. Но эта профессия вредная для здоровья.
- Понимаю, - сказал Лев Евграфович, и Лёшка увидел, что он, действительно, понимает его, - денежная проблема. Старший мужчина в доме. Этот вопрос мы решим. Только деньги, Алексей, - не цель. Деньги лишь средство. Однако прагматичность в сочетании с твёрдостью в достижении цели - хорошее сочетание. Так вот молодые люди, вы мне кое-что о себе рассказали, теперь я вам о вас расскажу. Только не знаю, правильно ли будет говорить вслух то, что обычно сообщают наедине? Но раз вы пожелали войти вместе, то я так понимаю, больших тайн у вас друг от друга нет?
- Говорите, - ответила Иринка. - А мы сверим это с нашим мнением.
- Дмитрий Дмитриевич, - обернулся Граф к Митричу, - нам бы чайку.
Он ещё не успел закончить фразы, как Митрич бесследно исчез, буквально испарился, не изобразив просачивание сквозь стену и, тем более, не утруждая себя открыванием и закрыванием двери. Лев Евграфович повернулся к Иринке. Взгляд его стал твёрдым, сосредоточенным как у нумизмата, рассматривающего незнакомую монету. Но смотрел он не на неё, а чуть выше. Словно всматривался в какое-то невидимое Лёшке продолжение Иринки.
- Я не стану давать полную характеристику. Не всё может быть обнародовано. Но вот что вполне корректно озвучить. Итак, читаем ауру. Интеллектуальное развитие по шкале... Впрочем, не будем заумничать. Скажем просто - интеллектуальное развитие выше среднего. При этом природные задатки реализованы практически полностью. Высокая работоспособность. Молодец. Упорна, уверена в себе. Самооценка высокая. Иногда завышена. Решения принимаете без колебаний. Однако решения эти не всегда обдуманы и потому иногда ошибочны. В тех случаях, когда решение принято верно, быстрота реакции даёт большое преимущество в достижении цели. В референтной группе вы подсознательно стремитесь занять позицию эмоционального лидера. Однако лишены властных амбиций и, если возникает противостояние, выходите из структуры, занимая независимую позицию вне её. Что ещё из того, что можно огласить публично? Умение признать превосходство более сильной личности так, чтобы не уронить собственной значимости и не дать этой личности повода понять этого.
В наших сноходческих делах ваша основная и доминирующая ориентация - проводник. Особенность - хорошее чувство окружающего пространства при слабой ориентации в глобальных измерениях. Сопутствующие способности... Ну, таковых не видно. Пожалуй, только в зачаточном состоянии густаторские.
- Это как? - подала голос Иринка. Видно было, что психодиагностический сеанс, проведённый Графом, произвёл на неё впечатление. Лёшка хмыкнул. Не надо быть профессором, чтобы всё это понять про Иринку. Вот он, например, не профессор. А и так всё это знал. Или предполагал, а теперь просто получил подтверждение...
- Ну, если приложить старания и упорство, а их вам не занимать, то сможете со временем создавать вкус... Или привкус ... Продолжим?
- Не надо! - решительно отказалась Иринка. - Остальное потом как-нибудь.
- А вы, молодой человек, не против пройти ауро-тестирование? - обратился Граф с доброжелательной интонацией. Лёшка был, конечно, против. Он предполагал, что есть у него в характере нечто такое, чего стоит стесняться и чего перед Иринкой открывать совсем не надо. Но с другой стороны, отступать было поздно. Девчонка прошла сеанс, а он струсил? Да и, если честно, хотелось бы узнать о своих способностях. Хотя, если он вдруг совершенный бездарь, то лучше бы и не знать.
- Я о себе и сам могу рассказать... - ответил он Графу.
Тот кивнул в ответ, мол, не сомневаюсь.
- Ладно, давайте, разоблачайте...
- Интеллектуальный уровень значительно выше среднего. Природные задатки реализованы... - Граф присмотрелся к чему-то над головой у Лёшки, - даже меньше, чем наполовину. Мешает отсутствие целеполагания, несобранность, отвлечённость на бытовую конкретику. В общем, для эффективного саморазвития не достаёт желания и времени. Высокая самооценка сочетается с зависимостью от стороннего мнения. Отсюда интенсивная внутренняя жизнь при низкой внешней активности. Мешают постоянные оглядывания на то, как будет оценен результат действий другими. Уязвимость, сочетающаяся с упрямством. В нашем деле - исключительные способности к созданию образов. Если ориентироваться на ауру, то уровень "золотой" достижим в весьма короткие сроки. Неплохие способности к риттерству, слабые задатки к снохождению и целительству.
Граф хотел сказать ещё что-то, но оборвал себя:
- Это пока всё. Как только будете приняты в состав Сеттории, специалисты составят подробную персональную аурокарту на каждого. Посмотрите на себе со стороны в уединении. Не всё, что там будет обозначено, следует знать другим.
Лёшку услышанное и взбодрило, и расстроило. То, что его назвали очень умным, приятно, конечно, но вот то, что, по сути дела, уличили в бесхарактерности, задело. Он и сам догадывался, что решимости ему в некоторых ситуациях не хватает. Иной раз, вместо того, чтобы принимать решение и действовать уверенно и предприимчиво, уходил в тень, ожидая, как сложится судьба. Правда, когда уже обстоятельства вынуждали действовать, старался своего добиваться и не отступать. Он взглянул на Иринку. Та, было видно, тоже была не в восторге от полученной характеристики.
Граф взял с полки трубку, не спеша набил её табаком...
- Вы позволите? - спросил он, обращаясь к Иринке, словно в самом деле нуждался в её разрешении. Та в ответ кивнула с таким великосветским достоинством, будто действительно разрешала Графу закурить. Лёшка приуныл. Эти двое играли на одной волне. Они уже были своими, а он при всех лестных характеристиках, полученных сегодня, всё равно оставался за какой-то невидимой чертой, которая не позволяла ему стать вровень с избранными мира сего. Несомненно, виной всему был возраст. Граф, получив разрешение закурить, опустил руку в огонь, достал оттуда уголёк, положил его в чашу трубки и прижал указательным пальцем. Процедура смотрелась эффектно, однако Лёшку она не поразила - уже привык к таким фокусам. Он и сам способен был отжечь не слабее. Взять хотя бы случай с Иркиным навязчивым ухажёром. Меж тем ароматный медовый дым поплыл по кабинету. Лёшка принюхался - нет, не показалось! Есть запах.
- Врачи не рекомендуют мне курить в Яви, - объяснил, выпустив клубок дыма, Лев Евграфович. - Но привык за долгие годы. Вот здесь и нахожу отдушину. Эффект схожий, а вреда никакого. У нас при Совете занят хороший криэйтор. Так что пользуюсь служебным положением... Да-с... Спасибо, Дима, - обратился он к появившемуся из ниоткуда с подносом в руках Митричу.
Тот ловко расставил на столе чашки, вазочки с вареньем и печеньем, положил на середину не початую коробку конфет, движением руки образовал массивные резные стулья.
Чай был горячий, имел и вкус, и запах. Как и всё остальное, к нему прилагающееся.
Граф оставил трубку на камине, неторопливо помешивал ложечкой в стакане, задумчиво смотрел на кружащиеся чаинки, но Лёшка чувствовал, что он продолжает их изучать. Словно бы рассматривает изнутри. Потом поднял голову.
- Обсудим наши дела. Ну с Ириной всё понятно. В сентябре начинаются занятия в Академии. Этого вам никак не миновать. А до занятий предлагаю поработать в приюте. Воспитателем. Осмотритесь, заведёте знакомства, наберётесь кое-какого опыта. Вам, Алексей, в Академию рановато. Хотя, посмотрим. Может быть, в качестве исключения. А пока я думаю, вас тоже есть смысл поместить в приют.
- Зачем это? - удивился Лёшка.
- Вместе вам будет легче привыкать к нашим реалиям. Да и занятия, что там проводятся, будут вам полезны. Вы ещё очень мало знаете. Даже о том, что умеете. Кроме того, Дмитрий Дмитриевич позаботится, - мы его об этом попросим, - что бы вам там нашли какое-то посильное дело. Оплачиваемое. Лишняя копейка в Яви, я думаю, вам не помешает. Ну так что, договорились?
![[]](/img/n/nowikow_w/024/123.jpg)