Адель проснулась в чудесном настроении. Все было прекрасно .Сквозь сон она чувствовала, как Вит ее нежно поцеловал, как он аккуратно одевался, чтобы не разбудить ее и тихонько вышел. Она была уверена, что он решил ее чем-то удивить и скоро вернется. Чтобы не портить сюрприз, она решила притвориться спящей до его прихода. И ,конечно, же заснула. Когда она проснулась ,уже был полдень. Вита не было. Она еще пыталась уговорить себя, что он не ушел, а просто вышел. Но все было ясно. Он ушел. Слишком хорошо все шло. Слишком идеально все было вчера, чтобы сегодня оказаться реальностью. Адель вздохнула и пошла, варить себе кофе. Но когда Вит не появился и не позвонил ни в этот ни в следующий день, она уже не была так спокойна. Конечно, никто не обещал сидеть рядом целый день, держась за руки, что тоже в принципе не так уж и плохо, но вот так исчезнуть. Просто так ,как ни в чем не бывало уйти и даже не позвонить? Да что он себе позволяет! Какое скотство! Она же в конце концов не просто девочка, которую он снял себе на вечер в клубе. Она вообще -то думала, что у них любовь. Ну пусть не до гроба ,но хоть какая-то. А разве так поступают с любимым человеком? Нет ,конечно, же. Так не поступают ! Временами ее злость сменялась самообманом. А вдруг с ним что-то случилось? Он вышел за теплыми круасанами для нее к завтраку, а его переехала машина, или трамвай? Ну может же такое быть? Вполне! А теперь он лежит где-нибудь в больнице без сознания с засохшими круасанами в пакете, а она такая эгоистка только о себе и думает. Она могла целый день уговаривать себя таким бредом. Тогда ей становилось легче. Она не чувствовала себя брошенной. Пусть несколько виноватой за свои эгоистические мысли, но не брошенной. Правда в такие дни идея узнать правду и позвонить Диме или в больницу ни разу не приходила ей в голову. Видимо не сильно она и верила такой правдоподобной версии. Просто так ей было легче.
Ведь нет ничего ужаснее чувствовать себя одинокой. Не одинокой по собственному желанию, когда это твой выбор, а брошенной и от этого одинокой. Люди с радостью принимают одиночество, если это их выбор. Это покой и тишина, это творчество и гармония. Ты один и только ты сам разрисовываешь все вокруг в те цвета, которые сегодня тебе нравятся. Весь мир у твоих ног. Он может стать веселым или грустным, громким или тихим. Он только ждет твоих желаний. Чтобы перепрограммироваться под любой твой каприз. Совсем другое одиночество, когда тебя бросили. Вышвырнули, поигрались и забыли, использовали и поменяли на кого-то другого. Здесь нет никакого света. Здесь все плохо. Ты плохой. И это самый главный момент. Ведь если бы ты был хороший, от тебя бы никогда не избавились, не выбросили наружу как нагадившего котенка. Значит именно ты плохой, и только ты виноват в таком одиночестве. И эта мысль растет и крепнет. Она разветвляется как коралл, наращивая все новые и новые колючки самообвинения ,и убивает душу изнутри. И великое счастье, если есть кто-то рядом, кто остановит этот процесс до точки невозврата. Кто приласкает и согреет, не зная как все плохо. Ведь внешне все выглядит совсем не так. А чаще всего и наоборот. Люди веками передают друг другу секреты в этой борьбе. Они придумали религию, они женятся и заводят детей, они заводят дома животных. Шершавый язык собаки, пушистый хвост кошки да часто и просто жужжание мухи спасли не один миллион людей от петли .Но иногда бывают такие жестокие минуты отчаяния, что ни Бог ,ни дети, ни любимая собака не останавливают. Человеку хочется одного. Все остановить. Он не видит смысла в продолжении еще на десятки лет своей однообразной жизни, своей пустой и серой реальности. В такие минуты и рождаются лучшие картины и музыка, которую можно слушать сто лет спустя и слезы сами льются из глаз. Говорят, человек вложил душу, а он вложил свою тоску. И душе его стало легче. А твоя душа откликается и это божественное чувство.
Адель не пришлось испытать в своей жизни таких роковых минут, но даже не такие трагические моменты она воспринимала очень болезненно. Она не плакала. Слезы очищают и успокаивают, она это знала, но никогда не плакала. Даже в детстве. Она могла искусать все губы в кровь от обиды, но слезы никогда не лились из ее глаз. Возможно потому, что она считала слезы слабостью, поэтому не плакала ,даже оставшись одна. Адель придумала свой оригинальный способ для таких критических дней. Она писала письма. Она писала письма сама себе. Якобы от других людей. Если кто-то обидел ее, она писала письмо с извинениями и причинами такой несправедливости. Она легко могла придумать тысячи причин, по которым якобы человек поступал так, а не иначе. Эти причины могли быть настолько правдивые, что Адель и сама начинала верить в них. И тогда ситуация в корне менялась. Не было ни брошенных, ни униженных, а было простое недоразумение. Ничего личного. Вынужденная грубость. Стечение глупых обстоятельств. С кем не бывает! И тогда самолюбие маленькой Адель не страдало и даже наоборот. Она становилась понимающей и прощающей. Что только добавляла ей и без того огромное количество достоинств в собственных глазах. А через неделю другую, она и сама забывала, что там так ее расстроило. Ведь со временем любая обида теряет свою остроту и привлекательность. Особенно для людей не настроенных на страдания.
Так и сейчас. Когда Адель поняла и приняла как факт, что Вит бросил, просто бросил как миллионы мужчин бросают миллионы женщин тысячи лет. Банально бросил и вернулся в свой мир, уже не желая ее там видеть, она решила писать письма как в детстве. Конечно,
это было глупо и смешно. Первое письмо она написала просто так. Вспомнив свое фантазерство.
"Здравствуй, милая! У меня все хорошо. На Северном полюсе уже полярная ночь. Я не сплю и думаю о тебе. Целую тебя и очень скучаю. Люблю. Твой Вит"
"Привет, дорогой! Я тоже за тобой скучаю. Твоя Адель"
Это развлекло и развеселило ее. Пусть пусть! Пусть померзнет на Северном полюсе! Так ему и надо! А ведь это могло быть правдой? Почему нет. Он написал ей письмо. Коротенькое и милое. И ей стало легче, она поверила в эту игру и ей стало легче. Как в детстве. Может быть, подумала Адель ,этот мой верный способ поможет мне забыть его. Уж хуже мне точно не станет. И она продолжила свой роман в письмах. Куда только не посылала она Вита. Он был и в знойной Африке. Рассказывал ей про крокодилов, и в опасной Америке и в Европе. Он был везде. И отовсюду он писал ей письма. Коротенькие, но очень нежные и всегда скучал за ней. Только Адель упустила один важный момент. Во времена ее детства не было мобильных телефонов и интернета. Ты мог наделить свою жертву игры любыми качествами, ты мог отправить его куда угодно и он там и был. Но сейчас...все было иначе. она каждую секунду помнила его номер. Она тысячи раз хотела позвонить ему. Сначала, чтобы послать его куда подальше и как можно погромче, потом чтобы поговорить с ним .Все равно о чем, были минуты когда она хотела просто услышать его голос. Пусть хоть одно слово. Пусть скажет алло, ей больше ничего и не нужно. И это сводило ее с ума. Такая вероятная доступность услышать голос, написать письмо по почте сводила ее с ума. Это было мучительной затянувшейся пыткой. Она все понимала, что взрослые люди, что не так уж и страшно, что и причины могли действительно быть для такого поступка, но сердце отказывалось слушать разум. Сердце заледенело. и это было ужасно. Внешне никто бы и не догадался, как ей было плохо. Она старалась быть больше на людях, стала принимать ухаживания Димочки, ходила в гости и на все тусовки, но когда она возвращалась домой, эта волна тоски и одиночества накрывала ее все сильнее день ото дня.
Так больше невозможно! Просто закричала Адель, уже набрав очередной раз ,номер телефона Вита. Это невозможно! Я не буду так больше мучить себя! Ну бросил и бросил. Не так и было нужно! Найду себе и получше! Адель ходила из угла в угол и не находила себе места. Значит так! Хватит. Хватит и все. Я больше не буду думать о нем. Его нет. Его нет и не было. Ну он был , а сейчас его нет. И телефона у него нет, и почты у него нет. Он улетел. Он улетел на Луну и больше не вернется. Решительность и спокойствие духа как-то сразу к ней вернулись. Она одним движением удалила его номер из телефонной книги, удалила его адрес из своей почты и стерла все его письма. Они и не его были, но это уже было не важно. На секунду у нее возникла мысль выбросить свои сережки с голубками, чтобы вообще больше ничего не напоминало о Вите, но только на секунду. Сережки не виноваты! Сказала Адель и положила их обратно. Все! От этой любви одни проблемы. Одни проблемы! Я же знала и опять попалась. Я не хочу и не буду. Пусть все будет тихо и спокойно. Я не хочу эти американские горки ,сама себя уговаривала Адель, набирая номер Димы.
-Димочка, милый! Как-то так одиноко. Может, приедешь ко мне? Сейчас. Да. Хорошо. Через полчаса. Я очень тебя буду ждать.
Да. Так будет лучше, подумала Адель и пошла выбирать платье. Она собиралась блистать и покорять.