Нас называют индиго - дети с невероятными, я бы даже сказала, сверхъестественными способностями. Индиго - привычное название среди серого, утонувшего в своих заблуждениях и погрязшего в грязных догадках общества. Именно это общество воспринимает нас не как людей, а как какую-то массовую патологию, достойную только всеобщего неуважения и презрения. "Не такой как все - значит чужой". В своем собственном мире мы стали чужаками, изгоями. Хотя, казалось, с чего бы вдруг? Просто, всеобщая психология такова, что никогда не воспринимала и не станет воспринимать нечто непохожее на привычное и устоявшееся в веках! Постоянство - залог стабильности (вполне уместная тавтология), и многие считают: "Пусть так и остается, а излишние перемены ни к чему". Кому нужны смены к лучшему, если уже в этом обществе все нашли свое место? Верно - никому; никто не станет слазить со своего нагретого места, чтобы услышать нас - других. Ведь такие как мы - только лишние проблемы: слишком много знают, многое могут, и никогда не ошибаются. Мы - идеальный разум, посланный богом, отвергнутый человеком, а соответственно, и самим миром. Индиго - непризнанные, лишние в этом бренном мире.
"Ты не такой, как все" - внушают детям с самого раннего возраста их родители. Иногда эту фразу говорят напрямую, а иногда навевают, даже не подозревая об этом, говоря своему сыну или дочери, будто именно он может больше, чем соседский ребенок, лучше поет или танцует, чем-то отличается по физическим факторам и превосходит других детей, тем самым выделяясь из толпы. Естественно, каждый хороший родитель хочет, чтобы именно его чадо было лучше остальных, и делает для этого все. Но иногда появляются такие дети, которые превосходят все мыслимые и немыслимые границы отцовских и материнских ожиданий. Такие дети обладают уникальными, дарованными им при рождении, способностями, которые некоторые родители развивают в чадах, а остальные - приглушают. Некоторые считают позором, что их сын или дочь разговаривает с птицами, что имеет способность видеть будущее, или, что может прочесть "Войну и Мир", а потом еще и сделать собственный психоаналитический анализ, будучи всего-то годовалым младенцем от роду. И не каждый выдерживает насмешки со стороны других родителей. Многие срываются и отказываются от таких детей, лишь бы не продолжать быть предметом обсуждения и издевательств окружающих.
Так было и со мной. От меня, А.Н., отказались в возрасте полутора лет только потому, что я была не такой как остальные малыши. На площадке в детском садике, когда все ездили с горок и играли в песочнице, я просиживала возле дерева и читала Достоевского "Униженные и Оскорбленные" - еще тогда я присвоила это название к очередному логотипу своей жизни, которое как клеймо красуется на видном месте. Когда все гуляли в парке, я гладила голубей, которые, почему-то, садились на руку только мне; а еще разговаривала с ними. Я понимала: что они мне говорят, и отвечала. Конечно, подобное мое поведение не осталось незамеченным, и сначала поползли слухи, мол, у ее родителей дочь - результат эксперимента, потом начались насмешки и приколы над отцом и матерью, лица которых я помню даже несмотря на то, что когда они отдали меня в детский дом, я не должна была ничего помнить. По крайней мере, они так думали... Мало бы кто вытерпел все это...
В приюте старший воспитатель детского дома "С." ласково называет меня бабочкой - это из-за любви, и точнее из-за привычки носить бант. Большой бант цвета индиго. М. В. для меня как мать, нежная и любящая, а еще она - единственный человек, который понимает меня. Ей я могу доверить любую тайну, в том числе и про свою истинную сущность. Она, наверное, - единственный человек, относящийся к таким как МЫ с пониманием и любовью. Даже когда долгими холодными вечерами я, бывает, задумываюсь, сидя на качелях во дворе, подставляя под ветер лицо и позволяя ему нежно обдувать кончики ресниц и волос, она подходит ко мне и начинает медленно раскачивать качели. Нам обоим это доставляет удовольствие.
Когда я попала в приют еще крохой, за мое воспитание сразу взялась М.. Что-то она разглядела тогда во мне такого, что тронуло ее до глубины души. Как она рассказала позже: большие голубые глаза девочки с милым лицом не могли оставить равнодушным ни одного человека. Блеск глаз, будто звездочки, каждый раз сопровождался детским наивным смехом. И М.В. влюбилась в этого ребенка и не могла оставить его на воспитание кому-нибудь другому.
Но проходит время, дети вырастают, времена меняются, а люди умирают. Я знала, когда именно не станет М. - то, что у меня присутствовал дар предвидения, не было загадкой ни для кого (слухи быстро распространяются), - но не решалась ей этого сказать. Уж слишком сильно я ее любила. Это было ужасно: каждый день осознавать, что ставший для тебя родным человек скоро умрет. И с каждой последующей секундой становилось не по себе. А в последние дни перед ее кончиной даже птицы перестали прилетать на наше с ними любимое место, где можно было не скрывать своих способностей и разговаривать с ними как с людьми: на любые темы.
Со временем я смирилась, но, что уж тут скрывать, стало ужасно одиноко. Неимоверное горе, которое я не могла проявить, засело внутри и теребило стенки сердца как наждачная бумага. До того дошло, что я неделями ни с кем не разговаривала. А один раз, когда сгоряча сказала одному мальчику, что он завтра умрет, а предсказание исполнилось, сущность моя и вовсе превратилась в нечто наподобие невидимки. Меня стали игнорировать. Никто со мной не разговаривал. Снова поползли слухи, будто бы я ведьма, а через некоторое время дошло до полного маразма: для сверстников и детей помладше я стала дочкой дьявола.
Из-за стресса, испытанного от всеобщей ненависти, я перестала учить уроки, хотя от этого оценки не изменились (любые предметы давались мне довольно легко, даже арпеджио уровня консерватории я освоила за неделю), не ела несколько дней подряд, не выходила на улицу. Мир как будто перестал существовать. Уличный воздух превратился в отраву, которая состояла из грязных мыслей и ненависти в мой адрес. Постепенно я становилась изгоем. Учителя пытались объяснить детям, что я обычный ребенок, но сами понимали, что это не так. К моменту шестнадцатилетия все знали о моих способностях, и еще больше издевались надо мной.
Я просиживала на крыше часами, разговаривая с голубями, подкармливая стрижей и играя с вороном Хетепом, как он назвал себя еще десять лет назад при нашей первой встречей. Хоть кто-то остался, с кем я могла не чувствовать себя никому ненужной пустышкой, способной только наблюдать и терпеть все то, что мне уготовила, если не судьба, то сами люди.
Чтобы не слышать очередную придуманную коллективом издевку, я еще утром убегала и пряталась на колокольне находившейся неподалеку церкви. Здесь - возле четырехсотлетнего медного колокола я начинала успокаиваться. Будто бы все мои страхи, сомнения, обиды улетали прочь. Становилось легко на душе и спокойно на сердце. Именно в колокольне я понимала, что все вздоры окружающих не стоят ничего, кроме игнорирования. Приходило осознание того, что на самом деле не то странное, что видят во мне окружающее, а то, чего я сама не вижу в себе. Для чего-то же бог дал мне этот дар, но я не использовала его должным образом.
Пока ко мне пришло осознание этого, прошел не один месяц. Но, лучше поздно, чем никогда. Несмотря на насмешки, посторонних я начала развивать дар, данный мне богом. Научилась слышать мысли людей, знала: чего конкретно они хотят, чем взволнованы и куда спешат. Иногда мысленный поток сливался воедино, и становилось невыносимо громко в голове. Но со временем у меня получилось с этим справиться: научилась сосредотачиваться на конкретных целях. Однажды, даже показалось, что я могу разговаривать с всевышним: голос сам возник в голове. Но я не могла различить ни слова, зато была уверена, что ОН меня услышал и понял.
Все глубже погружаясь в себя, свои мысли, убеждения и развивая дар, я все дальше отдалялась от людей, и вскоре даже была рада тому, что остаюсь одна. Одиночество стало целым миром. И мне не нужно было медитировать сутками, чтобы придти к внутреннему умиротворению; моя душа всегда была спокойна и чиста. Я наконец-то чувствовала себя самой собой - настоящей, без лживых гримас, желаний спрятать сущность от окружающих. Постепенно начала открываться дверь в мое истинное существо, в собственный мир, для которого я была создана. Моя дорога начинала подходить к истине.
Шли годы, я окончила школу, университет, в котором меня так же считали ненормальной. Но я не обращала на это ни малейшего внимания. В конце концов, если люди чего-то не понимают, то это их проблемы. Люди всегда обсуждали, критиковали, унижали все то, чего не понимают только потому, что для них двери в мир ясности закрыты, и будут продолжать делать это до тех пор, пока не придет осознание всему человечеству в целости. Но, судя по истории мира, оно вряд ли придет, а если и придет, то будет уже слишком поздно.
Мой дар, как и духовный мир, развивался. Я начинала слышать журчание реки, которая находилась далеко от меня, пение птиц, которые на зимовку улетели на юг. Подсознание полностью связалось с информационным биополем земли, а слышать все новые и новые мысленные потоки людей, такие глупые по своей сущности, было даже весело. Кто-то шел по улице и думал о сваренном яйце, которое он так и не доел на завтрак, некоторые задумывались о своих вчерашних носках, которые они надели под туфли, потому что не было свежих. Чувствовать людей было приятно. А осознавать, что я могу им помочь в их проблемах, которые они расписали себе как вселенские, но на самом же деле являющиеся мелочными и не стоящими внимания, - и вовсе являлось для меня радостью.
Но бывали люди, к которым пытаешься подойти и заговорить, пытаясь дать все от души, а они от этого становятся еще злее и алчнее. Они не понимают сущность жизни. Люди так долго пытались найти смысл жизни, но даже не замечали, что он дарован им с рождения. Жизнь - как любовь. Смысл любви в том, чтобы быть счастливым, аналогично и со смыслом жизни. Она дарована, чтобы быть счастливыми.
Еще через несколько лет, когда я уже полностью состоялась как личность, в голову пришла идея: "А что, если на свете есть такие же, как я?". И тогда пришлось облазить весь интернет в поисках ответов. И, в конце концов, усилия оказались не напрасны. Нашлось целое сообщество людей-индиго. А главным лозунгом была цитата одного человека, так же являющимся таким же, как мы: "Индиго - звучит гордо". А ведь действительно... чего нам стесняться? Чего стыдиться? Наших способностей, или, может быть, того, что мы умнее остальных, имеем понятия, которые пока что обычному человеку недоступны на данном этапе психологической эволюции? Да, мы необычные люди - но!.. все же, люди. Мы не достойны такого неприязненного отношения.
Прежде чем я встретилась с другими индиго, прошло немало времени. Не знаю почему, но храбрости не хватило присоединиться к ним сразу. Нужно было подготовиться. И за это время я открыла в себе еще ряд уникальных способностей. Давно хотела научиться видеть ауру человека, и научилась этому сравнительно быстро. Но не обошлось и без разочарований. Большинство из увиденных мной человеческих аур оказались бескрасочными - серыми, как и их жизнь. Создавалось впечатление, что такие личности не знали понятия счастье, а жили лишь своими проблемами и планами по их решению. Они не видели красоты окружающего мира, и в этом их величайшая проблема. Но что самое ужасное, так это то, что многие были довольны таким раскладом. Что ж, не будем вмешиваться. Когда-нибудь, надеюсь, они все поймут.
Встреча с такими же, как я, произошла совсем недавно, года полтора назад. Люди с невероятными способностями, чрезмерной чувствительностью и огромными знаниями собрались на озере Байкал - на нехоженой ранее человеком, поляне. Было это летом, и всем, включая и меня, понравилась речь главного индиго, собравшего здесь всех. Он показался человеком добрым и отзывчивым. Его белая борода и яркие, будто не успевающие за возрастом, зеленые глаза. Я познакомилась со многими, похожими на меня и непонятыми, отвергнутыми человечеством. Ну и пусть все так печально в отношении к нам людей, зато у нас есть МЫ! Вместе мы можем многое! И поначалу мне даже показалось, что я нашла свое место, но потом начала узнавать о сообществе больше. Оказалось, что даже здесь не все так красочно, как хотелось бы...
Вроде бы все было идеально, но было одно маленькое но.... Даже среди индиго оставались люди алчные, использующие свой дар не по назначению. С каждым днем, как я находилась в обществе "своих", открывались новые, разочаровывающие подробности: кто-то брал деньги за свою помощь, а помогать просто так не желал; в общем, все черпали деньги, как могли, а о бескорыстности, в которой и заключается суть нашего существа, и вовсе все забыли. Собственные потребности волновали их больше, чем истинное предназначение в этом мире. Прочесть мысли таких людей было сложно, но когда у меня получилось, я была настолько разочарована, что несколько дней не могла сыскать места для утешения. Оказалось, что многие думали только о деньгах, и ни о чем более...
Я пробовала изменить такой расклад, и в первое время кто-то даже соглашался, но в один миг все переменилось. Снова поползли некрасивые слухи, все ополчились на меня, и, в конце концов, самый главный индиго, казавшийся ранее милым дедушкой, выгнал меня с позором из их круга.
Они не понимали, и вряд ли уже поймут: что я хотела им донести. Если люди уже испорчены деньгами и плюнули ради них даже на бога, который даровал им их способности, то таких личностей уже ничто не изменит. Они с каждым новым днем будут погружаться все глубже в трясину собственной лжи. Люди, научившиеся лгать себе, несмотря на все, являются полностью потерянными, и вернуть их на круги своя сможет, разве что, экстремальная ситуация. Зачастую, даже индиго понимают те или иные вещи только в ситуациях, когда неплохо "прижмет".
Естественно, слушать оскорбления постоянно - большой стресс, уж тем более от людей, которые, как мне показалось, должны понять. Но мне хотя бы повезло, что я сама не сломалась, выдержала, несмотря ни на что. Меня не воспринимают, и вряд ли воспримут еще долгое время. Но я попытаюсь сделать все, чтобы НАС поняли.
Из мемуаров А.Н.:
"Само по себе слово индиго - уже предполагает "отверженный". Но быть отверженным среди таких же, как ты - очень странно; странно быть чужим среди своих, изгоем среди изгоев. Тяжело быть лишним индиго".