Октябрь 7, 1777

" ... Ладно, тогда дадим распоряжение Моргану начать игру."

Генерал Горацио Гейтс

Спокойным осенним утром, наполненным свежестью и золотистым светом, в американский лагерь явился британский перебежчик. Он сказал, что Бергойн отправил на рекогносцировку большой отряд. Две тысячи солдат, которые должны были проверить прочность правого крыла американцев.

- У Гранни Гейтса едва глаза не высочили через стекла очков, - сказал мне Джейми, торопливо наполняя патронташ. - И неудивительно.

Присутствовавший при этом известии генерал Арнольд призвал Гейтса послать против этого отряда большие силы. Гейтс, как и следовало ожидать, был осторожен, а когда Арнольд попросил разрешения отправиться лично и разведать, что собираются делать британцы, холодно взглянул на своего подчиненного и сказал: "Я боюсь доверять тебе, Арнольд".

- С этого момента дела пошли хуже некуда, - сказал Джейми, слегка поморщившись. - И, в конце концов, Гейтс сказал ему - я цитирую дословно, сассенах - "Генерал Арнольд, мне нечего вам поручить. Вам здесь делать нечего."

Я ощутила озноб, который не имел ничего общего с температурой утреннего воздуха. Это был тот самый момент? Тот, что настроил или мог настроить Бенедикта Арнольда против дела, за которое он боролся? Джейми понял, о чем я думаю, потому что приподнял одно плечо и просто сказал: "По крайней мере, на этот раз мы не имеем к этому никакого отношения".

- Это утешает, - сказала я искренне. - Будь осторожен, хорошо?

На этот раз он мог лично поцеловать меня на прощание.

У рекогносцировочной акции англичан была двойная цель: не только разузнать о расположении американцев, о чем генерал Бергойн понятия не имел, но также добыть столь необходимый корм для оставшихся животных. В результате передовые британские отряды остановились на пшеничном поле.

Уильям выставил своих пехотинцев в два ряда среди пшеничных стеблей, а фуражиры начали срезать колосья и грузить их на лошадей. Лейтенант драгунов, черноголовый валлиец по кличке Абсолют, помахал ему рукой с другого конца поля и позвал вечером в свою палатку на азартную игру. Он едва открыл рот, чтобы ответить, когда мужчина рядом с ним охнул и рухнул на землю. Он так и не услышал пули, но пригнулся к земле, призывая своих людей к осторожности.

Больше ничего не произошло, и через некоторое время люди осторожно встали и приступили к работе. Однако было заметно, как среди деревьев мелькали небольшие группы повстанцев, и у него росло убеждение, что они окружены, но когда он поделился своими опасениями с другим офицером, тот заверил его, что повстанцы решили отсидеться в обороне, так как ждут нападения.

Однако вскоре они поняли, что обманывались. В полдень большая группа американцев появилась в лесу слева от них и открыла огонь из тяжелых пушек шести- и двенадцатифунтовыми ядрами, которые могли бы нанести большой ущерб, если бы не мешали деревья.

Пехотинцы разбежались, как перепела, несмотря на призывы офицеров. Уильям заметил Абсолюта, который бежал по полю за группой своих людей, и, повернувшись, схватил капрала одной из своих рот.

- Собери всех! - приказал он и, не дожидаясь ответа, схватил под уздцы одну из лошадей фуражиров, испуганного гнедого мерина. Он намеревался поехать в главный лагерь за подкреплением, поскольку американцев явно были больше.

Он так и не добрался туда, потому что, пока он разворачивал лошадь, на поле выехал бригадный генерал.

Джейми Фрейзер скорчился в рощице у начала пшеничного поля вместе с группой людей Моргана и прицелился. Это была жаркая битва такая же, как и ранее, и дым от пушечных выстрелов плыл по полю тяжелыми удушающими облаками. Он увидел человека на лошади, судя по его косице, высокопоставленного британского офицера. Рядом с ним, тоже верхом, находились еще два или три младших офицера, но он смотрел только на одного.

Кузнечики, вспугнутые топотом ног, вылетали с поля, как град; один ударил его в щеку, и он хлопнул по ней с бешено колотящимся сердцем, как будто это была мушкетная пуля.

Он узнал этого человека, правда, только по генеральской форме. Он встречал Саймона Фрейзера из Бальнейна два или три раза, но тогда они оба были мальчишками. Саймон был на несколько лет младше, и смутные воспоминания Джейми о полном, веселом мальчике, который бежал за старшими мальчишками, размахивая руками, не имела ничего общего с плотным крепким мужчиной, который, приподнявшись на стременах, кричал и размахивал мечом, пытаясь сплотить свое паникующее войско одной только силой личности.

Адъютанты окружили его лошадьми, пытаясь защитить, и убеждали уехать, но он их игнорировал. Джейми заметил белый проблеск, когда чье-то лицо на мгновение повернулось к лесу. Они явно знали, что за деревьями полно стрелков, и старались держаться от них подальше.

- А вот и он! - Арнольд с горящим свирепым лицом гнал свою маленькую коричневую кобылу сквозь густые кусты. - В генерала! - проревел он, приподнимаясь на стременах и выбрасывая вперед руку. - Стреляйте в генерала, парни! Пять долларов тому, кто снимет с седла того толстого ублюдка!

Разрозненные выстрелы стали ответом на его призыв. Джейми увидел, как Даниэль Морган повернул голову на голос Арнольда, блеснув глазами, и двинулся к нему так быстро, как позволяли его ревматические ноги.

- Еще! Пытайтесь еще! - Арнольд стукнул кулаком по бедру, поймал взгляд Джейми и обратился к нему. - Ты ... застрели его. Можешь?

Джейми пожал плечами, прижал приклад к плечу и намеренно прицелился выше. Ветер переменился, и дым от выстрела заставил слезиться его глаза, но он увидел, как один из младших офицеров рядом с Саймоном подпрыгнул и хлопнул себя рукой по голове, когда его шляпа скатилась в пшеницу.

Ему хотелось рассмеяться, хотя желудок его слегка сжался, когда он осознал, что совершенно случайно едва не попал мужчине в голову. Молодой человек - да, он был молод, высокий и по-юношески худой - поднялся в стременах и погрозил кулаком в сторону леса.

- Вы должны мне шляпу, сэр! - крикнул он.

Высокий, пронзительный смех Арнольда эхом разнесся по лесу, перекрывая крики, а люди, сопровождавшие его, заулюлюкали.

- Иди сюда, юноша, и я куплю тебе две! - крикнул Арнольд в ответ, затем стал кружить, крича на стрелков. - Будь прокляты ваши глаза, команда слепцов. Неужели никто не убьет этого чертового генерала?

Раздались один или два выстрела, но большинство стрелков видели Даниэля Моргана, сурового и корявого, словно ожившее дерево, который пробирался к Арнольду, и придержали выстрелы.

Арнольд, должно быть, тоже его видел, но проигнорировал. Он выдернул из-за пояса пистолет и выстрелил в сторону Саймона Фрейзера, хотя не мог надеяться попасть на таком расстоянии. Его лошадь прянула от шума, прижав уши. Моргану, который почти догнал его, пришлось отскочить, чтобы его не затоптали; он споткнулся и упал.

Не колеблясь, Арнольд спрыгнул с лошади и наклонился, чтобы поднять пожилого человека, искренне извиняясь. Что, как увидел Джейми, Морган не оценил. Ему даже показалось, что старый Дэн может просто врезать Арнольду, несмотря на ранг и ревматизм.

Лошадь генерала была приучена стоять, но неожиданный выстрел над головой ее напугал; она нервно переступала ногами в куче сухих листьев, сверкая белками глаз.

Джейми схватил поводья и потянул голову кобылы вниз, дуя ей в ноздри, чтобы отвлечь. Она фыркнула и затрясла головой, но танцевать перестала. Он погладил ее шею, щелкнув языком, и ее уши слегка приподнялись. Он увидел, что его рука снова кровоточила, но кровь через повязку просачивалась медленно, так что неважно. За изгибом шеи кобылы он видел Моргана, который теперь стоял прямо и яростно отвергал попытки Арнольда смахнуть пыль с его одежды.

- Вы отстранены от командования, сэр! Как вы осмеливаетесь командовать моими людьми?

- Ох, да пошел ты с этими играми в солдатики! - сказал Арнольд нетерпеливо. - Я генерал. Он генерал, - он мотнул головой в сторону далекой фигуры на лошади. - И я хочу его смерти. Когда все закончится, будет время заняться политикой. Это же бой, черт возьми! - до Джейми внезапно донесся запах рома, ясный и пронзительный на фоне запахов дыма и потоптанной пшеницы. Да, возможно, поведение генерала как-то связано с этим.

Ветер дул порывами, густой от дыма и какофонии разнообразных звуков: выстрелы мушкетов, перемежающиеся грохотом артиллерии слева, крики Саймона Фрейзера и его помощников, призывавших гессенцев и англичан собраться с духом, звуки ударов и крики боли издалека, где гессенцы пытались прорваться сквозь наступающие линии генерала Еноха Пура.

Колонна генерала Эбенезера Лернеда двигалась на гессенцев с холмов. Джейми видел кучку солдат в зеленых немецких мундирах, которые противостояли натиску континентальных сил, но были оттеснены от края поля. Некоторые из них пытались оторваться и добраться до генерала Фрейзера. Его взгляд привлекло движение; молодой человек, которого он лишил шляпы, скакал по полю с обнаженной саблей, низко склонившись над шеей коня.

Генерал отъехал от леса немного дальше. Он был почти вне досягаемости большинства людей Моргана, но Джейми был в выгодном положении, и у него был хороший шанс. Он посмотрел вниз. Когда он подскочил к лошади, то уронил ружье, но оно было заряжено; он рефлекторно перезарядил его после первого выстрела. Полупустой патронташ все еще был зажат в руке, державшей поводья; Вставка запала займет всего одно мгновение.

- Sheas, a nighean {Стоять, девочка (гэльск.)}, - пробормотал он кобыле и глубоко вздохнул, пытаясь успокоить себя и передать спокойствие лошади через свои руки, дрожащие от яростного потока крови. - Cha chluinn thu an cтrr a chuireas eagal ort {Ты больше не услышишь того, что может напугать тебя (гэльск.)}, - сказал он.

Он, не раздумывая, выстрелил мимо Фрейзера. Он бы убил любого другого человека на поле боя, но только не этого. Затем он увидел размахивающего саблей молодого всадника в ярко-красном кафтане, выделяющемся среди колеблющегося моря зеленого, серого и синего, и почувствовал, как у него дернулся рот. И не этого.

Казалось, у молодого человека был счастливый день. Он галопом прорвался сквозь колонну Лернеда, застав врасплох большинство континентальных солдат, а те или были слишком заняты боем или не могли его застрелить, потому что уже разрядили ружья.

Джейми рассеянно гладил лошадь, тихо насвистывая сквозь зубы, и наблюдал. Молодой офицер добрался до гессенцев, что-то прокричал и теперь пробивался обратно по полю, сопровождаемый потоком гессенцев в темно-зеленых мундирах, направляясь к сужающемуся проходу, пока люди Пура мчались туда слева.

Джейми был настолько занят этим занимательным зрелищем, что проигнорировал громкую перепалку между Дэном Морганом и генералом Арнольдом. Крик прервал их обоих.

- Я подстрелил его, клянусь Иисусом!

Джейми вздрогнул и поднял голову. Тим Мерфи сидел на дубу, ухмыляясь, как гоблин, ствол его ружья опирался на развилку ветвей. Джейми резко повернул голову и увидел Саймона Фрейзера, который сгорбился и раскачивался в седле, обхватив себя руками.

Арнольд издал такой же восторженный вопль, Морган взглянул на Мерфи и кивнул с неохотным одобрением.

- Хороший выстрел, - крикнул он.

Саймон Фрейзер шатался и вот-вот должен был упасть. Один из его адъютантов потянулся к нему, отчаянно крича о помощи, другой, растерявшись, дергал поводья лошади. Джейми сжал кулак, почувствовал, как его искалеченную руку пронзила волна боли, и разжал ладонь, положив ее на седло. Саймон умер?

Невозможно было сказать. Адъютанты преодолели панику; двое из них подъехали близко по обе стороны, поддерживая генерала и стараясь удержать его в седле, не обращая внимания на радостные крики из леса.

Он оглядел поле в поисках молодого человека с саблей. Не смог его найти и почувствовал какую-то потерю, затем увидел его, дравшегося с конным капитаном ополчения. Никакой утонченности в таком бою, где дрались не только люди, но и лошади, и пока он смотрел, лошадей отодвинуло друг от друга в творящейся вокруг давке. Британский офицер не пытался вернуть своего скакуна назад; у него была другая цель, он кричал и жестикулировал, призывая небольшую группу гессенцев, которую он привел. Затем он повернулся к лесу и увидел, что лошадь генерала Фрейзера уводили прочь, покачивающееся тело генерала превратилось в красное пятно на фоне растоптанной пшеницы.

Молодой человек на мгновение постоял в стременах, уселся и пришпорил лошадь, направляясь к генералу и предоставив гессенцам самим себе.

Джейми был достаточно близко, чтобы видеть темно-красную кровь посредине тела Саймона Фрейзера. "Если Саймон еще не умер, - подумал он, - это ненадолго". Горе и ярость из-за того, что все его усилия пропали впустую, жгли его горло. Слезы от дыма текли по его щекам; он моргнул и резко потряс головой, чтобы стряхнуть их с ресниц.

Чья-то рука бесцеремонно вырвала поводья из его рук, Арнольд оттолкнул его от кобылы и забросил свое тяжелое тело в седло. Лицо его был красным, как кленовые листья осенью, от возбуждения и чувства победы.

- За мной, парни! - проревел он, и Джейми увидел, что лес наполнен ополченцами; солдаты Арнольда бросились на его бешеный призыв к атаке. - На редут!

Люди радостно заорали в ответ и бросились за ним, ломая ветви и в спешке спотыкаясь.

- Следуйте за этим проклятым дураком, - приказал Морган, и Джейми удивленно взглянул на него. Морган скалился в спину Арнольда.

- Он будет подвергнут трибуналу, - сказал старый снайпер. - Ему лучше иметь надежного свидетеля. Вы подходите, Джеймс. Идите!

Не говоря ни слова, Джейми подхватил с земли ружье и побежал, оставив позади лес с коричнево-золотым мягким дождем.

Они последовали за ним. Ревущая вооруженная орда. Арнольд был верхом, но его лошадь шла тяжело, и люди не отставали. Джейми видел потемневшую от пота спину Арнольда в синем мундире. Один выстрел сзади, суматоха боя ... Но это была не более чем мимолетная мысль, исчезнувшая в одно мгновение.

Арнольд с возгласом пришпорил лошадь и исчез за редутом. Джейми предположил, что он, вероятно, собирается ворваться с тыла - чистое самоубийство, поскольку место кишело немецкими гренадерами; он видел их шляпы, торчащие над стенами редута. Возможно, Арнольд намеревался отвлечь внимание от солдат, атакующих редут спереди, и его собственная смерть была приемлемой ценой, которую нужно было за это заплатить.

Сам редут имел высоту пятнадцать футов и представлял собой плотную земляную стену с частоколом наверху; внизу частокола была засека из заостренных бревен, направленных вниз и наружу.

По полю перед редутом летали пули, и Джейми бежал, уклоняясь от пуль, которых не мог видеть.

Вскарабкавшись на вал, он просунул руку в щель в засеке и оказался на бревне, но не справился с отслаивающейся корой и, сорвавшись, приземлился на свое ружье, потеряв дыхание. Мужчина рядом с ним выстрелил в щель, и над ним повис белый дым, на мгновение скрыв его от гессенца, которого он мельком увидел наверху. Он перевернулся на живот и быстро пополз прочь, пока дым не рассеялся, или парень наверху не решил бросить в него гранату.

- Беги! - крикнул он через плечо, но выстреливший мужчина решил попытать счастья и подпрыгнул, чтобы ухватиться за бревно. В этот момент из щели между бревнами вылетела граната, ударила его в грудь и взорвалась.

Джейми вытер руки о рубашку и сглотнул желчь. Содранную и в занозах кожу на ладонях жгло огнем. Осколки металла и деревянные щепки разлетелись в разные стороны. Что-то ударило Джейми в щеку, и он почувствовал жжение пота и теплоту крови, текущих по ней. Сквозь щель между бревен он мог видеть зеленый мундир гренадера. Надо опередить его.

Он выхватил патрон, зубами разорвал бумажную оболочку, считая. Он мог зарядить ружье за двенадцать секунд, он замерял время. Девять ... восемь ... Как там Бри учила детей считать секунды? Бегемоты, да. Шесть бегемотов ... пять бегемотов ... Он почувствовал безумный порыв рассмеяться, представив стадо бегемотов, с серьезным видом наблюдавших за ним и делающих критические замечания насчет его прогресса. Два бегемота ... Он все еще жив; он сильнее вжался под бревна засеки и сквозь щель выстрелил в зеленое пятно, которое могло оказаться листвой, но не оказалось, потому что вскрикнуло.

Он закинул ружье на спину и еще раз прыгнул, отчаянно вцепившись в неочищенное бревно. Пальцы соскользнули, под ногти впились занозы, и боль пронзила его руку, как молния, но он поднял здоровую левую руку и ухватился ею за бревно. Его ноги заскользили по рыхлой земле, и мгновение он раскачивался, как белка, свисающая с ветки дерева. Он подтянулся, преодолевая вес тела, и почувствовал, как что-то рвется в его плече, но не мог остановиться, чтобы прекратить это. Уперевшись ногой в нижнюю часть бревна, он отчаянно взмахнул свободной ногой и теперь висел на бревне, как ленивец, вцепившись в него руками и ногами. Что-то врезалось в бревно, за которое он цеплялся, и по дереву пробежала дрожь.

- Держись, рыжий! - крикнул кто-то снизу, и он замер. Еще один стук, и что-то ударило в дерево в дюйме от его пальцев ... Топор? У него не было времени испугаться; человек внизу выстрелил поверх его плеча - он услышал, как пуля пролетела мимо, жужжа, как сердитый шершень - и он, торопливо перебирая руками, пополз к низу бревна, разрывая одежду и суставы.

Прямо над ним лежали два гессенца, мертвые или раненые. Еще один, находившийся в десяти футах от него, увидев его высунувшуюся голову, полез в мешок, оскалив зубы под навощенными усами. Однако сзади гессенца раздался душераздирающий вопль, и один из людей Моргана обрушил томагавк на его череп.

Джейми обернулся на шум и увидел, как капрал перешагнул через одно из тел, которое внезапно ожило и перекатилось с мушкетом в руке. Гессенец ударил изо всей силы, лезвие штыка пронзило бриджи капрала, тот покачнулся и отскочил в брызгах крови.

Рефлекторно Джейми схватил винтовку за ствол и ударил, пытаясь размозжить голову немца. Движение пронзило болью плечи, руки и запястья. От удара ему вывернуло руки, он почувствовал, как кости его шеи хрустнули, а в глазах побелело. Он потряс головой, чтобы прочистить их, и вытер пот и кровь тыльной стороной ладони. Черт, он погнул винтовку.

Гессенец был мертв, на его лице застыло удивление. Раненый капрал полз прочь, одна штанина его брюк была пропитана кровью, мушкет висел за спиной, в руке штык. Он оглянулся через плечо и, увидев Джейми, крикнул: "Стрелок! Сзади!"

Он смотреть не стал, а стремглав нырнул в сторону, скатываясь в листья и утоптанную землю. Несколько тел перекатились через него в хрипящей связке и рухнули на частокол. Он медленно поднялся, вынул из-за пояса один из пистолетов, взвел его и вышиб мозги гренадеру, собиравшемуся бросить вниз гранату.

Еще несколько выстрелов, стонов и звуков ударов, и драка утихла. Редут был завален телами, большинство из которых были одеты в зеленое. Он мельком увидел кобылу Арнольда, испуганную, хромающую, и без всадника. Арнольд лежал на земле и изо всех сил пытался подняться.

У Джейми не было сил подняться, колени подгибались, а правая рука была парализована, но он подкатился к Арнольду и упал рядом с ним. Генерал был ранен; одна нога была вся в крови, лицо было белым и липким, глаза полузакрыты от болевого шока. Джейми протянул руку и, выкрикивая его имя, схватил Арнольда за руку, чтобы оттащить назад, думая при этом, что он должен воткнуть кинжал в ребра этого человека и таким образом спасти и его, и жертв его предательства. Но выбор был сделан и осуществлен прежде, чем он успел додумать. Рука Арнольда сжала его руку.

- Куда? - прошептал Арнольд побелевшими губами. - Куда я ранен?

- В ногу, сэр, - ответил Джейми. - Ту же, что и раньше.

Арнольд открыл глаза и уставился на него.

- Лучше бы это было сердце, - прошептал он и снова закрыл их.