Аннотация: Нолдор, брошенные Феанаро в Арамане, принимают рещение идти через Хелькараксэ.Все канонично,одно только маленькое допущение - ведь эльдар Нолофинвэ могли и не понять, что произошло на том берегу...
"Нас разделили горящие корабли..." (с)
Финдекано сидел на камне, на берегу и смотрел на воду. Противоположного берега пролива не было видно: даже зрение эльфа с трудом различало черточку земли на горизонте
Вокруг было тихо - притихший лагерь нолдор виднелся чуть в стороне. Хвала Эру, что переправа началась, может быть теперь измученные дорогой и тяжкими воспоминаниями воины придут в себя и успокоятся.
После ухода Арафинвэ остались самые стойкие, но и они начинали уже сдавать - воспоминания об Альквалондэ червем грызло душу каждого эльда, и тех, кто поднял оружие на собратьев, и тех, кто не принимал участия в битве. Еще два дня назад лагерь шумел как море в бурю - эльдар спорили, ссорились, кляли себя и своих вождей... Больше всех, конечно, доставалось лорду Феанаро - за то, что не сумел договориться с Ольвэ и решил брать корабли силой.
Но скоро мучительное ожидание кончится, они ступят на берег Эндорэ и отомстят тому, из-за кого случилось непоправимое. Истинному виновнику беды.
Финдекано сглотнул - леденящая ненависть к существу по имени Моринготто сдавила горло. Он заставил себя вспомнить погрузку, улыбку на лице Майтимо... Рыжий еще мог улыбаться - после всего-то.
- Когда корабли вернутся - ты переправишься первым, - сказал он, - и мы пойдем в передовом отряде... На разведку. Держись, Астальдо.
Финдекано вдруг вскинул голову. Он услышал зов - голос друга, исполненный боли и растерянности, звал его по имени. Услышать что-то на таком расстоянии было невозможно, даже по осанвэ. Но Майтимо звал... Он выкрикивал имя Финдекано так, будто звал на помощь.
Горизонт окрасился красным. Черная нитка берега стала пурпурной...
Эльда сорвался с камня и помчался по направлению к лагерю.
Скоро на берегу шумела большая толпа. Впереди, чуть ли не по колено в воде, стоял Нолофинвэ, тщетно пытаясь разглядеть что либо на той стороне пролива.
Эльдар возбужденно переговаривались. Многие из них, готовясь в поход, изучали творение Румила "О чудовищах Арды". Слово "валарауко" мгновенно облетело войско - и многие уже сжимали в руках оружие, будто крылатые огненные твари уже направлялись через пролив - от Лосгара на эту Араманскую пустошь.
- А может быть это дракон, - предположил Артафиндэ. От белокурого Арфинга как всегда веяло спокойствием, хотя он тоже нервничал.
- Там бой идет, - отозвался Ангрод, - ты, милый брат, хоть не пугай нас...слишком.
- Кажется, - послышался голос Нолофинвэ, - наши угодили в ловушку.
- Мы тоже в ловушке, - сказал Туракано, - я же говорил, что часть кораблей надо оставить...
- И что же делать? - вопросил какой-то воин растерянно, - они же все погибнут... А у меня там нильдо, он обещал сам вернуться за мной...
Вечером, посреди взбудораженного лагеря собрался совет лордов. О возвращении не было и речи - все рвались вперед, на помощь Феанаро и его воинам. Прежние распри были забыты в виду беды.
- На этой пустоши мы не найдем деревьев даже для постройки плота, - говорил Нолофинвэ, - а значит остается одна дорога: через Вздыбленный Лед.
- Хелькараксэ? - переспросил Финдекано, - но это слишком долго...
- Слишком опасно, ты хотел сказать, - грустно улыбнулся его отец.
- Слишком долго - они...
- Или они уже мертвы, - сказал лорд Второго Дома, - или Феанаро удалось вывести часть воинства из под удара. В любом случае - мы не опоздаем, мой сын. Артафиндэ - как настроение у твоих эльдар?
- Хотят выступать и немедленно, - отозвался Артафиндэ, - по моему опасность только горячит их кровь.
- Огонь в крови нам будет ох как нужен, - пробормотал Нолофинвэ и скомандовал начинать сборы.
***
Войско эльдар неспешным маршем двигалось мимо загадочной крепости, притаившейся в черных, будто обугленных скалах. В небе жарким огнем пылало новое светило, но даже оно все еще не могло согреть тех, кто прорвался сквозь Вздыбленный Лед. А тех, кто остался там, уже ничто не могло согреть.
Финдекано молча ехал за отцом. С того времени, когда они подошли к Лосгару и увидели останки кораблей - и никаких следов битвы - он не проронил ни слова. Не отозвался он и тогда, когда случайно встреченные рыбаки-Фалатрим, рискнувшие забраться в такую даль, рассказали о том, что прищельцы с того берега сами подожгли корабли, построились в походные колонны и двинулись прочь от Побережья.
Нолофинвэ, измученный до крайности, не мешал воинам выражать свое негодование. Сам он тоже молчал. Только когда они поравнялись с безымянной крепостью, от которой так и веяло злом, предводитель Нолдор вдруг пришпорил коня и помчался к ее вратам. Он бил и бил в них рукоятью меча, и кричал, срывая голос, вызывая на битву зло, притаившееся в твердыне. И эльдар тоже кричали, и били мечами в щиты - но молчала черная крепость, не было лучников возле бойниц, а врата не открылись, выпуская вражье войско.
И теперь Нолдор уходили на юг. Разговоры в войске теперь велись на одну лишь тему - о мести предавшим их собратьям. Одни говорили, что будут сражаться с эльдар Феанаро, другие сочиняли гневные и насмешливые песни о поджигателях кораблей, третьи шли молча, погрузившись в себя.
И потому Финдекано, почти обезумевший от душевной боли, так и не расслышал слабый голос, который все звал и звал его по имени, пока войско Нолдор не скрылось в горном проходе.