* * *
Под ворсом риччий, водокраса
таилась стихия трясин,
кормилась гниющая масса
кореньями хилых осин.
Бродили осока и ряска,
мотыль, водомерки, слепни,
и жаб ежедневная пляска
терзала коряги и пни.
Но ветром ли, птицей случайной
икринку в ту топь занесло -
к весне появилась русалка -
лохматый глазастый малек.
И тонкие пальцы слепили
из рос, лягушачьей икры,
змеиной слезы, звездной пыли
цветок для сиротской игры.
Сильнее болота и гнили
ее оказались цветы.
Трясина - в засилии лилий,
светлее самой чистоты.
* * *
Жарков полно поспело к лету -
венок надвину до бровей,
из тоненьких былинок ленту
сплету, заколкою - репей.
Почти закончена прическа,
и бусы хороши на вид,
а за молоденькой березкой
змея на цыпочках стоит.
* * *
Я спутана с небом
и с вольным ручьем,
с росой, курослепом,
с горячим лучом.
Я вышла из возраста
умных людей,
могу быть наивной,
как этот репей.
Ко всем приставать
и некстати весьма:
- Вам некогда?
Это я вижу сама!
Спешите? Куда?
Вам со мной по пути!
Вы знаете, мне
надоело цвести
на том пустыре,
где меня вы нашли -
там так одиноко -
шмели, да шмели...
Вы - в гости? Прекрасно!
Я тоже хочу!
О, счастье прижаться
щекою к плечу, -
как этот репей...