Аннотация: Бытовое и религиозное представление о добре и зле как противоположных этических категориях абсолютизируется вплоть до признания их всеохватывающими. Как же обстоит дело с ними в действительности? и почему эти понятия неприменимы к миру природы?
Всякое в мире добро можно во зло обратить.
Овидий
I
Известно, что со времени зарождения цивилизации под добром понимается положительно-приветственная оценка поступков, в частности, дел, созидания, а под злом - отрицательно-осуждаемые действия, например, унижение, причинения вреда, разрушительные действия.
Естественно, понятия добра и зла, как полярные, противопоставлялись, и зло непременно подлежало осуждению.
Нельзя не отметить, что эти моральные категории являются весьма относительными, поскольку, например, причинения вреда противнику не может не быть добром для одной из сторон, а благие дела часто "ведут в ад".
Недостаточное знание, часто приводящее к отрицательным последствиям, так же нельзя квалифицировать в качестве зла, потому что оно редко бывает полным, а на ошибках учатся, получая в итоге положительный результат.
Симпатии и антипатии редко остаются неизменными в течение жизни.
С другой стороны, надо отметить, что в животной жизни, то есть при ее руководстве низшим сознанием, которое для человека наукой квалифицируется как подсознание, понятия добра и зла неприменимы, так как инстинктивно-рефлекторные действия живых существ не подлежат оценке с позиции любого вида морали. А это означает, что добро и зло как соответственно относительное хорошее и плохое появляются только в присутствии у живых существ помимо низшего - инстинктивно-рефлекторного сознания высшего сознания, или самосознания.
Поэтому агрессивность, стремление к унижению или уничтожению соперника, захвату его территории, эгоцентризм, словом, всё, что способствует выживанию и доминированию, свойственное безотчетному низшему (животному) сознанию, не может не быть оценено критично высшим сознанием, которому свойственно бескорыстие, уважение и любовь к людям и прочим живым существам, альтруизм, порядочность и совестливость; однако с одними последними свойствами не проживешь в антагонистическом, то есть конкурентном обществе, и любому человеку приходится волей-неволей обращаться к низшему сознанию, способствующему ему хотя бы уцелеть в круговерти жизни, точнее, само это низшее сознание вступает в действие, когда считает нужным.
Таким образом, каждый человек находится в ситуации взаимодействия низшего и высшего типов сознания, которое большей частью сводится к их борьбе из-за коренного различия решаемых задач.
Тем не менее, эта борьба существенно ускоряет темпы развития общества по сравнению с животным миром или даже с первобытными сообществами, часть которых сохранилась до сего времени в отдаленных от цивилизации районах именно из-за слабости их высшего сознания.
Данный факт ускоренного развития человеческих сообществ в условиях цивилизации позволяет признать основной движущей силой развития цивилизованного общества борьбу низшего и высшего типов сознания как в каждом человеке, так и в человеческих сообществах.
Именно борьба низшего и высшего типов сознания вызывает появление понятий добра и зла, в первом из которых акцентировано большей частью действие высшего сознания, а во втором - по большей части низшего, причем относительность, или размытость и переменчивость этих понятий указывает, как правило, на ведущую позицию то одного, то другого типа сознания.
Поскольку целиком искоренить низшее сознание, которое является не только фундаментом человеческой жизни, но и жизни вообще, а центрами этого типа сознания являются стремление выжить во что бы то ни стало и стремление оставить после себя потомство, то освободиться от стремлений по крайней мере этого типа сознания не представляется возможным.
Поэтому освобождение от подобных стремлений или желаний - главная цель буддистов - чистая утопия, как это ни печально для них.
Что касается нравственного совершенствования - главной цели даосов, то действенным оно оказывается только для людей с высоким уровнем самосознания, поскольку именно они способны максимально отдалиться от эгоцентризма низшего сознания, устранив всегдашнюю, по мнению даосов, равнозависимость добра и зла, которые на самом деле довольно часто могут оказываться неравными.
Если признать соответствие сердечной чакры индуистов высшему сознанию, то они совершенно справедливо указывают на то, что слабое развитие этой чакры, то есть высшего сознания, означает меньшую способность человека к добрым поступкам.
Если считать основным источником зла низшее сознание, - а его нельзя устранить никоим образом, - то воззрения христиан на зло как несамостоятельную сущность являются не так уж далеки от истины.
Иудаисты так же совершенно адекватно рассматривают зло как негативную характеристику существования человека в мире и отказывают этому негативизму в самостоятельном существовании, который действительно проявляется большей частью в результате действий низшего сознания, а также - в результате некоторых действий высшего сознания.
Их этого краткого обзора вырисовывается истинное основание для абстрактных нравственных (очеловеченных) понятий добра и зла -высший и низший типы сознания в человеке и его сообществах соответственно.
Ниже данные тезисы развернуты более пространно.
II
Если исходить из наличия в каждом человеке двух начал - низшего (животного), квалифицируемое современной наукой как подсознание, и высшего (самосознания), которое присутствует только в человеке и определяет его действия только отчасти самостоятельно, не имея возможности полностью отделиться от низшего, и обозначить эти начала соответственно как низший и высший типы сознания, то прежде всего приходится констатировать несомненное отличие человека от любого другого живого существа, которое не может никоим образом осознать себя во времени, а во-вторых, следует отметить отличие живых существ от неживой материи, состоящее в том, что первые способны "поворачивать" инстинктивно или сознательно окружающее к себе, перерабатывая "импульсы", поступающие от него по соответствующим каналам (органам чувств) в центрах обработки, чего нет в любых естественных объектах неживой материи.
Иначе говоря, каждое живое существо задолго до появления человека с рождения обретало по сравнению с объектами неживой материи новое свойство - относительную субъектность. Это свойство выражается в неосознанной способности этого существа к переработке поступающих в него по каналам органов чувств данных из окружающей среды, которые после обработки в соответствующих центрах становятся для него информацией о нем самом и окружающей его среде, и этой информацией существо может пользоваться, пытаясь получить преимущества для себя в борьбе с конкурентами и в союзе с "соратниками", что означает его развитие на низшей фазе сознания, оперирующего всего лишь пользой для себя.
Тем самым полученную информацию, которая, конвертируясь во время, создает меняющуюся однонаправленную "кинокартинку" мира, живое существо так или иначе чувствует и разумеет, поскольку автоматически помещает себя в нее, и может более или менее "удобно" определять себя в ней в соответствии с возникающими чувствами и разумением, то есть руководствуясь степенью собственной неудовлетворенности имеющейся позицией, которой может противодействовать неудовлетворенность собственной позицией иных существ, окружающих данное.
Подобная борьба за выживание одного живого существа в общении с прочими живыми существами сторонним наблюдателем может быть рассмотрена двояко.
Все воздействия со стороны, позволяющие данному существу выжить, размножиться и доминировать, наблюдатель может квалифицировать как позитивные, или условно - как добро для существа, а все воздействия, приводящие к ухудшению его позиции или гибели, стороннему наблюдателю приходится квалифицировать как негативные, или как бы в качестве зла.
Для другого существа, живущего за счет первого или даже питающегося им, сторонний наблюдатель, естественно, рассматривает ситуацию противоположным образом, то есть тут уже "добро" для второго существа превращается в "зло" для первого, а "зло" для первого - в "добро" для второго, что означает относительность и искусственность понятий добра и зла в принципе.
Поэтому бессмысленно провозглашать, как это делают некоторые религиозные конфессии (буддизм), неизбежность победы добра над злом в бытии.
До появления человека ни одно живое существо не могло оценивать свое поведение с моральных позиций в силу отсутствия у него самосознания.
Именно самосознание перевело сугубую относительность понятий добра и зла, а на самом деле позитивности или негативности претерпеваемых человеком или группой людей изменений, в абсолютные понятия, поскольку каждый человек (отдельное сообщество людей) соотнося себя с всем остальным, то есть как бы превращаясь из стороннего наблюдателя в заинтересованное лицо, приобретает способность, в отличии от прочих живых существ, в той или иной степени осознавать негативные для себя намерения других людей (сообществ), являющиеся на деле объективными, трансформируя их в собственном сознании в конкретное зло для себя, а природные или общественные катаклизмы переводя в мировое зло (наказание господне), или наоборот.
Подобный подход, ставящий как группы людей, так и каждого человека совершенно осознанно в центр событий, получил свою законченность в процессе развития цивилизации, во время которого сформировалось понятие собственности, окончательно переведшее объективные действия и намерения из разряда относительных в категорию абсолютных, чему не в малой степени поспособствовало и развитие религиозных взглядов, в соответствии с которыми мир построен на борьбе добра со злом, что довольно далеко отстоит от недостаточно осознанных действий первобытных людей, которым не хватало времени на размышлений о добре и зле в перманентной борьбе за выживание довольно скудными средствами, самым спасительным из которых являлись групповая солидарность и, как следствие, невозможность появления частной собственности.
Таким образом, с развитием цивилизации сформировались общие негласные правила (мораль), во главу угла которых положены представления о добре и зле (соответственно хорошем и плохом), как принцип, отмеченный еще Конфуцием: "Не делай другому того, чего себе не пожелаешь", что несомненно связано с защитой со стороны морали владения (частной собственности), тогда как правила поведения отдельных народов могут существенно разниться.
Подобные воззрения могут появиться лишь в общественном сознании антагонистических социальных структур для удержания их от развала, средством чего является, помимо силовых структур, утверждение в массах своего рода идейной подоплеки, в которой непременным злом считается отъем чужой собственности.
Подобный призыв к своего рода миролюбию, который способен проявиться только при достаточно высоком уровне развития самосознания, по-видимому, способствовал солидарности людей в их действиях в условиях несправедливого по отношению к большинству населения общественного устройства с его узаконенным неравенством, сглаживая индивидуализм и эгоцентризм как следствие проявления низшего сознания, но не устраняя коренного противоречия между высшим и низшим типами сознания, которое является истинной движущей силой развития общества.
До возникновения цивилизации, в архаичном обществе в людях ценились сила, ловкость, знания целебных трав, умение эффективно охотиться, приготавливать съедобные блюда и т. п.
С появлением новых отношений уже в цивилизационной схеме к этим умениям добавилось владение собственностью, добытой различными, в том числе и неправедными способами, превышающей естественные потребности человека.
Понятно, что любой вещью можно распорядиться во благо не только себе, но и людям.
Поэтому термин "собственность" понимался первоначально как "добро" именно со стороны пользования ею во благо всех.
Этот факт объясняется тем, что частная собственность в архаичном обществе отсутствовала, поскольку как продукты, так и вещи распределялись по всем членам племени равномерно. Такой подход был продиктован выживанием всего сообщества вследствие низкой производительности тех же вещей и продуктов питания.
Естественно, что потребляемые вещи и пищевые продукты считались добром для всех.
С тех времен термин "добро" приобрело два значения: добро-товары-вещи и добро-благословение-благо.
В русском языке термин "добро" и сейчас понимается, с одной стороны, как вещи, собственность, достаток; а с другой стороны, как добро, любезно, полезно, честно.
В английском, как и в русском языке, термин "добро" (good) понимается и теперь как вещи, продукты (goods), а также как доброта (goodness), благой (blessing), благо (good).
Таким образом, понятие "добро" имеет значение не только как вещи, продукты, но оно трансформируется в термины "доброта", "благо", то есть в определенную позитивную моральную категорию.
Однако это первоначальное отношение к потреблению предметов и продуктов в форме совместной собственности, в ходе развития торговых отношений, формированием государств, различных сословий начинает терять свой первоначальный смысл, превращаясь из добра как блага-вещей для всех и каждого в собственность для индивидуальных владельцев - имущество, то есть имение, владение переходит в представление людей в пользование этого имущества лишь во благо его обладателей. Аналогичный процесс трансформации "добра" в "имущество" произошел и у других народов. Например, в английском языке good - благо с незначительной добавкой в виде goods переводится как товар, имущество.
По-видимому, для устранения двусмысленности термина "хорошо" в русском языке возникли такие понятия общего блага, как "хорошо", "отлично", а в английском языке - термин "well" (хорошо), "perfectly" (отлично), "successfully" (успешно).
Естественно, обделенные имуществом, посчитали такое положение для себя несправедливым, фальшивым, бесчеловечным, что не могло не вызывать у них досады и ее крайнего выражения - злобы (evilness). Все эти термины в разных языках имеют родственные корни и их смысл сводится именно к плохим отношениям, причиной которых является различная степень владения собственностью.
По-видимому, термин "зло" возник именно во время формирования собственнических отношений с закреплением владения законами в противовес слову "добро", выражая тем самым разное отношение людей к собственности, которая может быть и добром в смысле общего блага, и провоцировать ненависть, злобу со стороны обделенных, что можно обобщить термином "зло".
Так, одно и то же образование - вещи - в разных отношениях произвело два полярных понятия, которые как в религии, так и морали превратились в якобы вечно существующие категории - добро и зло. Их различная трактовка не меняет первоначального смысла этих категорий потому, что, как было указано выше, эти понятия возникли в отношении владения и не более того, отсутствуя до стадии формирования цивилизации.
Однако в религии это противоположное отношение к владению в умах людей перешло в якобы вечную борьбу добра и зла в мире. То есть религия игнорировала, а скорее, не захотела понять указанные выше истоки происхождения добра и зла, абсолютизировав их под предлогом необходимости борьбы света с тьмой, хотя на самом деле речь идет о различных намерениях людей, которые вытекают из противоречивости низшего и высшего сознаний в каждом человеке, находящихся в перманентной борьбе и столкновениях.
Сгладить эти противоречия невозможно. Поэтому человек в соответствии с инстинктами животного сознания всегда будет стремиться умножать добро (имущество) для себя, считая противников этого процесса конкретным злом для себя.
Высшее сознание, в противовес этому эгоистичному стремлению, будет провозглашать благом раздачу имущества, что наиболее ярко выразил Христос: "Блаженны нищие духом, ибо им принадлежит Царство Небесное". (Евангелие от Матфея. Гл. 5, п. 3).
В этом высказывании он ясно дает понять, что благо, или окончательная победа добра в мире владения недостижимо.
Существо категорического императива Канта сводится к благу, то есть к идее совершения поступков человеком в отношении остальных людей таким образом, как если бы он совершал их для себя.
Тут Кант так же отрывает "добро" от естественных причин в своем категорическом императиве, идеализируя тем самым человека искусственным отстранением от его животной сущности (низшего сознания).
На самом деле, неустранимость производного от низшего сознания человека эгоцентризма отрицает приведение человека и человечества к абсолютному добру и гармонии, но провозглашает непрестанную борьбу в рамках добра (собственности).
Поступательное движение цивилизации означало также и развитие высшего сознания человека, которое выразилось в основном в постепенном повышении культурной и технологической оснащенности как человечества, так и человека.
Рост самосознания в виде расширения охвата масс людей такими характерными особенностями, как чувство собственного достоинства, сочувствие и помощь страдающим, гражданская совесть, альтруизм и т. п. привел многих людей к иному выражению себя, которое ранее выглядело как выпячивание богатства, силы, влияния, корпоративной солидарности и т. п.
Новое массовое выражение себя выглядело как стремление отойти от грубости и примитивности в выражении себя к различного рода попыткам стать культурно-креативной персоной - от рационализации жизненного пространства всевозможными способами до культурных новаций в виде моды, повальной графомании, структурирования виртуального пространства с помощью компьютеров и интернета и т. д.
Тем самым произошла определенная девальвация собственнических инстинктов и, соответственно, случилось неосознанное смягчение абсолютизации понятий добра и зла в виде отхода значительного числа людей от религии с распространением релятивизма и агностицизма.
Тем не менее, привычка квалифицировать различные действия и намерения людей в сложившихся терминах добра и зла не исчезла, и до понимания показанной выше относительности и условности этих понятий массами еще далеко.
В связи с изложенным, можно отметить, что мирового зла в виде иррациональной свободы, так же как и его источника в виде домирного "Ничто", о которых, в частности, говорил Бердяев, нет и быть не может, поскольку есть только процесс развития сознания в сопротивляющемся ему бытии. Этот процесс требует наличия как созидания, так и разрушения, которые, конечно, можно представить как соответственно добро и зло, но неадекватность подобного подхода очевидна вследствие нахождения негативного и позитивного в каждой из этих процедур: строить можно и воздушные замки, и узилища, и бессмысленные гипотезы, и государства, стремящиеся уничтожить всех, противодействующих ему; а разрушать можно здания, построенные на песке, ненависть людей друг к другу, человеконенавистнические теории, косные понятия, глупые иллюзии и т. п.
Не кажущиеся добро и зло, а различные противодействующие силы необходимы для развития сознания в целом, как необходимы свет и тьма, иначе непонятно было бы, что такое свет и что такое тьма. Сознание в каждом человеке должно погружаться в борьбу между этими силами, то затемняясь, то высветляясь, тем более что основой, или движущей силой этой борьбы в бытии являются низшее и высшее сознание каждого человека.
Людям это непонятно и потому они представляют все, вредящее или противодействующее конкретно им злом, а противоположное - добром. По сути же, процесс разрушения и созидания, который протекает через сознание человека, дает ему свободу, предоставляя возможность осознанных действий, которые не могут не обогащать его новыми представлениями, идеями, опытом.
Тем не менее, существуют силы, источник которых неизвестен или малопонятен для человека. Этим силам в историческом развитии человеку всегда сложно было противодействовать. Таковыми силами являются природные и общественные катаклизмы в виде резких изменений климата, цунами, землетрясений, извержения вулканов, эпидемии смертельных болезней, губительных для целых народов, войны и т. п.
Поэтому люди не могли не отнести эти не слишком понятные по происхождению и устрашающие явления к мировому злу, что послужило краеугольным камнем для всех мировых религий. Только в последнее время наука смогла разобраться в сути целого ряда этих явлений, показав их естественный характер без всякого налета божественного наказания за грехи.
Животное начало в человеке не знает ни хорошего, ни плохого. Оно просто участвует в борьбе за существование, за выживание и, когда это начало в человеке пересиливает, он, не задумываясь, уничтожает конкурентов ради себя, продолжения своего рода, ради существования своего сообщества.
Подобные низкие намерения, страсти, поступки обусловлены животным началом человека и их нельзя относить к произволу и нельзя квалифицировать как сознательное, целеустремленное зло, изначально заложенное в его сознании - любое живое существо просто вынуждено неосознанно отстаивать свою жизнь в конкурентной борьбе всеми доступными средствами.
С другой стороны, осознанные поступки человека, приводящие часто его самого и его окружение к катастрофическим результатам, имеют основание в благих, как ему представляется, намерениях.
В предельном варианте, он может пожелать насильно облагодетельствовать весь мир, принеся ему как бы настоящее счастье и процветание, что свойственно революционерам. Они ради этого готовы, как однажды выразился Мао-Цзе-Дун, погубить если и не весь мир, то его большую часть.
Есть вариант Раскольникова, отмеченный Ф. М. Достоевским: его герой противопоставляет себя всему остальному, как он считает - несовершенному, мешающему, ненужному, в качестве более совершенного человеке, который только и достоин жить и творить. Тут тоже нет злого намерения, а есть заблуждение.
Гитлер захотел во благо высшей, как он полагал, нации, частично или полностью истребить одни народы в пользу более совершенной нации как несовершенные и мешающие продвижению человечества вперед, осуществив тем самым модель "правильного" развития человечества. Для него это представлялось истинным добром.
Но если Раскольников в дальнейшем понял свои заблуждения, то тому же Гитлеру это при жизни не удалось.
Наполеон оправдывал свои действия по захвату Европы созданием объединенного под его мудрым руководством целостного и гармоничного образования, которое не будет больше раздираться войнами.
Ленин также хотел осчастливить весь мир насильно погружением его в беспроблемное и непротиворечивое существование, в котором потребности каждого человека будут непременно удовлетворяться - коммунизм. Что из этого вышло, известно.
Наиболее распространенным злом в мире считается причинение вреда одними людьми другим людям, тогда как это на самом деле есть или сторона естественного и искусственного отбора в их борьбе за существование, либо результат противоречивых отношений между ними, выражающихся в возникающих обидах, ревности, мстительности, недоверия, а также это может быть результатом ошибок поведения, наслаивающихся друг на друга при взаимодействии в каждом человеке низшего и высшего типов сознания. То есть зло и добро не заложены в основу мира, человека, не приходят из бездны или от Бога, а являются лишь мифологизированными представлениями людей о полезном и вредном для них, что проистекает из их собственных отношений, двоякой природы человеческого сознания и неразвитости высшего сознания.
За добром и злом скрывается стремление людей в антагонистическом мире к лучшему, которое каждый понимает по-своему, и поэтому старается устранить или смягчить все противодействующие этому стремлению силы.
Часто то, что для ума человека одно время представлялось добром и злом, в течение жизни меняется местами. Так, например, произошло с Раскольниковым в интерпретации Достоевского.
Для человеконенавистников весь мир - зло. Для революционеров капитализм - зло. Для буржуазии капитализм - высшая форма существования общества, самое доброе добро из всех видов добра.
Процесс то созидания, то разрушения в определенной мере контролируется сознанием человека, но не управляется сознательно им полностью, поскольку одни люди - со слабым развитием высшего сознания - предпочитают сытое и беспроблемное существование, желательно, с доминированием среди ближних; другие люди - с высоким уровнем самосознания - альтруистично пытаются привести общество к всеобщей благости и гармонии; третьи - со сбалансированным уровнем низшего и высшего сознания - хотят, чтобы им не мешали жить так, как они хотят; четвертые, - у которых доминирует низшее сознание - пытаются унизить и подчинить себе всех прочих.
Всё это, естественно, не делает общество монолитным. Более того, сообщество подобных разноплановых субъектов не распадается только благодаря угрозе насилия при нарушении предписанных законоуложений, для чего на уровне цивилизации, то есть при соответствующем повышении уровня самосознания в различных сообществах, автоматически образуются конкурирующие между собой государства с их законами, управляющими и организующими институтами, судебными и силовыми органами.
Эти государства, эксплуатирующие в лице правящей бюрократии и примыкающим к ней сословиям основную массу населения, производящую ту или иную продукцию, тем не менее, вынуждены так или иначе стремиться к развитию из-за опасения быть поглощенными более технологически и культурно продвинутыми или более воинственными народами.
Как бы то ни было, подобное общественное устройство по сравнению с остальным органическим миром, безусловно, является прогрессом, привнесенным благодаря появившемуся у человека самосознанию, без которого живые существа осознанно не были способны ничего исправить, то есть были бы вынуждены крайне медленно развиваться на уровне естественного отбора.
Однако, если вернуться к понятиям добра и зла, которые нами ставятся под сомнение по своей базовой сущности, то можно вспомнить, что в людях часто проявляется как бы ничем не мотивированная злоба.
Но на самом деле тут имеется несколько отношений.
Одно заключается в том, человек в жизни может быть "загнан в угол" подобно крысе с угрозой его жизни, жизни близких людей или чего-то самого дорогого для него, и выхода из этой ситуации нет.
Тут он как бы теряет приобретенное в ходе развития человеческого рода высшее сознание, и его агрессия носит чисто животный характер защиты в попытке выхода из проигрышного положения. Вступают в действие рефлексы и инстинкты. А о зле, как таковом, говорить не приходится, поскольку человек тут превращается в защищающееся животное, да и часто выглядит как злобное животное. Однако некоторые психологи называют это состояние проявлением вселенского зла, которого на самом деле, не было, нет, и не будет.
Другое отношение заключается в сознательном стремлении человека уничтожить все вокруг по мере сил и возможностей. Подобное бывает в сильном гневе или раздражении и проходит с восстановление нормального состояния. Так что здесь выражается не зло, а выплескивается недовольство человека тем, что он никак не способен изменить или сделать то, что хочет, вследствие собственного неумения или в силу того, что обстоятельства категорически этому препятствуют или просто не созрели.
Однако это временное состояние гнева на мир может перейти в постоянное, если человек решил, что мир ему ничего не дает, а только отбирает, что ему некуда и незачем идти. Такое проявляется при низком уровне интеллекта, когда сознание человека может оказаться неспособным выдержать давлении окружающей среды и собственных представлений и фантазий.
Высшее сознание в этом случае зовет к борьбе, пусть бесполезной и бессмысленной, ведущей к гибели, но борьбе. Это есть проявление неудовлетворенности высшего сознания.
А слабодушные мизантропы начинают отыгрываться на еще более слабых, оправдывая себя тем, что те хуже, а живут, а они пропадают почем зря. К вселенскому злу такое поведение не имеет никакого отношения, поскольку простая перемена обстоятельств в пользу слабодушного делает из злобного мизантропа, вредящего всем, добродушное существо, которое даже может поделиться с вами полученными благами, правда, только для того, чтобы все его оценили.
Еще одним проявлением зла часто считается фактический слом психики человека, которое может произойти по разным причинам, но не сразу понимается его окружением, что, например, произошло в Древнем Риме с императором Калигулой. В этом случае бессмысленно говорить о зле по отношению к больному человеку.
Резюмируя, можно отметить, что гораздо легче вместо поиска истинных причин человеческих поступков, которые заключаются, как правило, в человеческих отношениях, в борьбе низшего и высшего типов сознания в человеке, ссылаться на якобы присущую каждому человеку изначальную злобность, тогда как изначально в человеке присутствует отнюдь не злобность, а низшее (животное) сознание, всегда настроенное на выживание как в рамках индивида, так и в пределах его социальной группы, и поэтому пытающееся диктовать ему оказывать противодействие всему постороннему, мешающему, угрожающему. что часто может быть совсем не лишним.
Вместе с тем это низшее сознание препятствует индивиду превратиться в идеальную личность, то есть полностью преодолеть свои чувства зависти, ненависти, эгоизма, к которым еще может примешиваться слабость интеллекта и вытекающее из этого стремление к простым решениям, что, как правило, приводит к таким катастрофическим результатам, что кроме как действием злобной воли их, кажется, назвать невозможно.
Человеком животное делает самосознание, но оно в жизни неотделимо от животных "страстей", что, с одной стороны, вызывает представления о злобной натуре человека, а, с другой стороны, - о его доброте, альтруизме и благожелательности.
Как результат, появление мифа о добре и зле, об изначальной невинности и о грехопадении, что действительно соответствует порогу обретения животными самосознания, которое постепенно приводит эти новые существа к определенному (ситуативному) пониманию как мира, так и себя в нем, или к осознанию себя во времени.
Это новое существо ощущает мир (окружающую его среду) не только изнутри, то есть не только инстинктивно-рефлекторно, но оно уже способно посмотреть на него как бы сверху и осознанно попытаться найти для себя как пользу, например, отобрав силой или хитростью добро для себя у других, так и иные ценности, недоступные животным, в частности, креативные, культурные и технологические, а также нравственные, например, пожертвовав свое добро (имущество) для других.
На самом деле понятия добра и зла для человеческого общежития подспудно несут в себе моральное содержание, то есть содержание понятий "хорошее" и "плохое" как для индивида, так и для сообществ индивидов.
Если упростить, то в применении к самому себе, например, плохо пить водку, не чистить зубы по утрам, не следить за собственным здоровьем, замыкаться в себе и т. п.; хорошо быть сильным, здоровым, образованным, трудолюбивым и т. д. В отношении к сообществу людей, например, плохо буянить, обманывать, а хорошо быть приветливым, щедрым и благожелательным, а в идеале надо стремиться следовать предложенному еще Христом в Нагорной проповеди моральному кодексу.
А в остальном добро и зло, как правило. остаются за скобками, поскольку, как уже было показано, практически любое намерение или действие могут нести в себе негативное или позитивное содержание в зависимости от сторон действий (обстоятельств): ресторанный завсегдатай, пожирающий с удовольствием бифштекс с кровью, вряд ли думает об ощущениях бычка на бойне.
Таким образом, абстрактные понятия добра и зла показывают, что каждый человек находится большей частью в ситуации борьбы низшего и высшего типов сознания вследствие коренного различия их намерений.
Эта борьба существенно меняет темпы развития цивилизованного общества в сторону ускорения.
Подобное ускоренное развитие цивилизованных сообществ означает, что борьба низшего и высшего типов сознания как в каждом человеке, так и в человеческих сообществах есть основная движущая сила развития этих сообществ, что отчетливо иллюстрируется понятиями добра и зла, появившимися только с возникновением цивилизации, то есть при достаточном уровне развития самосознания.
В понятии добра отражается по преимуществу действие высшего сознания, а в понятии зла - большей частью действие низшего сознания, причем относительность этих понятий указывает, как правило, на выход в человеческом или групповом отношении на ведущую позицию то одного, то другого типа сознания.
С другой стороны, непременное присутствие и взаимодействие в человеке низшей и высшей ипостасей сознания указывает как на неискоренимость зла, так и на невозможность окончательного торжества добра, по крайней мере, при человеческой жизни в обществе частной инициативы, а также в течение существования цивилизованных сообществ.
III
Проиллюстрируем некоторыми примерами отнюдь не базовый характер понятий добра и зла.
Рассмотрим отношения народа и государства.
Злом или добром для народа является государство?
Как известно, государства существовали не всегда.
Существует масса теорий, выдвигающих те или иные причины появления государств.
Мы, в свою очередь, полагаем, что государство возникло только вследствие массового повышения уровня самосознания людей до того предела, при котором они смогли, используя появившуюся у них креативность, усовершенствовать технологии производства всех жизненно важных продуктов - от сельскохозяйственных орудий и орудий охоты до способов приручения животных - до такой степени, что возникли избыточные продукты труда.
Ранее, в первобытном обществе, то есть при сравнительно низком уровне самосознания каждого человека, избытка продуктов и ресурсов не было и скудные запасы продовольствия более-менее равномерно распределялись на всех самыми уважаемыми членами сообщества, от чего, собственно, и зависело выживание каждого локального сообщества, то есть именно таким образом диктовалось индивидуальное и групповое поведение в первобытных сообществах доминирующим пока низшим сознанием, ответственным прежде всего за выживание живого существа.
В новой ситуации - при появлении избытка разного рода продуктов - договориться об их справедливом распределении оказалось невозможным. Помехой подобному "общественному" договору был недостаточно высокий уровень самосознания: в новых условиях избытка различных продуктов труда для низшего сознания на первый план выходит уже не обеспечение выживания существа, а эгоцентризм с его стремлением к захвату всего избыточного только себе на пользу, что безусловно сложно было преодолеть еще слабому высшему сознанию.
Животное (низшее) сознание еще в значительной степени доминировало над пока слабым высшим сознанием с его альтруистическими потугами, диктуя человеку отнять для себя у более слабого или неудачливого в условиях распадающегося первобытного общества пищу, угодья, строения, женщин, орудия труда.
Возникшие соблазны за обладание продуктами и ресурсами приводили к противоборству в их достижении между различными субъектами, внося хаос в общество.
Возникла потребность к наведению порядка в новых отношениях между людьми. Результатом стало возникновение единственного фактора, который мог бы сдерживать алчные намерения противоборствующих индивидов. Так появились государства различного типа.
Условное добро этого нового образования со всеми его институтами, или его позитивность сказалось в обеспечении определенного порядка во взаимоотношениях между людьми тем или иным способом, в частности, законодательно, декларированного и подкрепленного силовыми воздействиями в случае необходимости. К этому, в значительной степени, силовому и несправедливому для основной массы населения порядку оно должно было приспосабливаться и терпеть его во имя избавления от страха произвольного насилия над ним.
Позитивность, или "добро" государства проявляется и в том, что, конкурируя с подобными ему образованиями, государство, чтобы не быть поглощенным соседями, то есть волей-неволей, пытается создать условия для технологического и культурного прогресса, что означает переход всего уже более-менее цивилизованного общества к ускоренному по сравнению с прежними временами развитию.
В этом процессе за тысячи лет обнаружился экспериментальный факт, подтверждающий необходимость государства, угнетающего и обирающего свое население, но вместе с тем как-то пытающегося обеспечить технологическое и культурное развитие в сообществе: если это развитие прекращается или существенно замедляется, то страна либо захватывается соседями, либо погружается в спячку или хаос.
С другой стороны, если посмотреть на государство глазами крестьянина, ремесленника или любого наемного рабочего, у которых налогами и прочими поборами отнимается часто даже необходимое, то кроме негатива, или злобных чувств к такому государству иные ощущения трудно испытывать.
В то же время представители властных структур, распределяющие отобранное у трудящихся, купаются в роскоши и наслаждаются властью над нижестоящими и испытываемыми ими унижениями, Естественно, у них по отношению к государству преобладают самые теплые чувства, то есть для них оно есть самое настоящее добро.
Так что же представляет собой, так называемый, "народ"? и как его соотнести с государством, чтобы минимизировать негатив, или "зло", исходящее от последнего?
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо прояснить, из каких основных слоев народ состоит, и как соотносится между собой низший и высший типы сознания в представителях этих слоев.
Народ или вся масса населения каждого государства разделяется в соответствии с имеющимся у индивидов соотношением типов сознания на следующие основные страты: обыватели, представители властных структур и прочие "руководители" (элита), неформалы-интеллектуалы.
Слабое развитие самосознания и столь же слабое проявление низшего сознания (низкий уровень неудовлетворенности сознания в обоих случаях), которые находятся в уравновешенном состоянии, характеризуют основную группу любых сообществ - так называемых, обывателей. Все члены этого самого значительного слоя каждого сообщества ориентируются в основном на собственный рассудок и опыт: занятые собой и собственным благополучием, они не стремятся ни к "высоким", ни к "низким" целям, ограничиваясь желанием беспроблемной и сытой жизни, в которой неприятности желательно видеть только на экране монитора. Обыватели не испытывают стремления к новому за счет собственных усилий, добиваясь более комфортного состояния в жизни с позиции простого приобретения и потребления ее благ.
Чаще всего, такого рода людей, составляющих подавляющее большинство населения, из вежливости именуют народом или трудящимися, и политики именно к нему всегда апеллируют, отлично понимая, кого обмануть легче всего.
Невзирая на всю эту критику, осуждать народ трудно, поскольку он, как правило, занят ежедневной монотонной работой, не имея перспектив для иного рода деятельности, которая могла бы способствовать развитию у этих масс самосознания.
Привычный стандарт диктует людям жить как все, потребляя то, что есть, создавая вокруг себя среду искусственных и естественных предметов только для того, чтобы регулярно обновлять ее, находя в этом непрестанном процессе удовлетворение.
У населения нет понимания, что погоня за потребительскими ценностями является довольно однообразной и никогда не дает результата, полностью удовлетворяющего человека, поскольку не развивает его.
При таком поведении человек фактически выказывает предпочтение монотонному существованию - как бы жизни-сну с редкими моментами пробуждения, которые, как правило, инициируются внешними обстоятельствами (женитьбы, развод, новая работа, болезни, смерть близких людей и т. п.).
Прожив свою жизнь, большинство людей с удивлением обнаруживают в ней, в сущности, отсутствие интересного и выдающегося именно потому, что старались следовать прагматическому подходу.
В этом отношении они удивительно схожи по поведению с животными, для которых, хотя они и не умеют рассуждать, главным является получение ощущений.
Такого рода персоны избегают участия в каких-либо общественных движениях, интересуясь только собственным благополучием, но сторонясь всякого риска. Они не сопротивляются властям и избегают любого экстремизма, но только до тех пор, пока на карту не будет поставлено их выживание - поняв это, они всё и всех сметают без всяких колебаний и размышлений.
Тем не менее, обыватели являются основной почвой для формирования интеллектуальных и властных прослоек; представители этих прослоек сами произросли из этой почвы случайно, наследственно или благодаря тем или иным умениям или способностям, приподнявшим их выше среднего уровня, и которую они могут испакостить или облагородить, поскольку сам народ, как правило, пассивен из-за своей занятости монотонным трудом для выживаемости и прокормления; косных традиций; религиозных заблуждений; предрасположенности из-за низкого культурного уровня к негативному воздействию активной пропаганды информационных обманок, еще больше оболванивающих его; отсутствия должного уровня образования и воспитания, что не позволяет ему массово воспользоваться социальными лифтами и ставить перед собой высокие цели: подобная унылая и беспросветная жизнь отнюдь не способствует превращению всей массы людей в сообразительных, образованных, культурных, креативных, энергичных и коммуникабельных субъектов. Таковых из него выделяется всего лишь несколько процентов.
Таким образом, безликая народная масса внешне обретает развитие в лице своих представителей во власти и в неформальной интеллектуальной оппозиции к власти.
Неформалы-интеллектуалы, преследуя в основном цели, противоположные целям представителей властной элиты, вынуждены апеллировать к народу, доказывая свою правоту и антинародность элиты-угнетателя, которая в свою очередь должна оправдываться и клеймить позором гнилых фантазеров-неформалов, умеющих только говорить, а не управлять и властвовать.
Тем самым народ волей-неволей вовлекается их энергией в поступательное движение, которое может быть и эволюционным при согласии властной элиты с оппозицией на те или иные компромиссы в интересах трудящихся масс, но может скачкообразно переходить в иное русло, если подобное согласие отсутствует, что в народном сознании отражается как явная несправедливость, трансформирующаяся в более или менее удачную попытку удаления правящей элиты от власти при наступлении подходящих условий.
Как бы то ни было, среди обывателей всегда находятся субъекты с несколько более высоким уровнем низшего сознания, которое в данном случае способно вызвать у них стремление не только к сытой, спокойной и благополучной жизни, но и к доминированию среди себе подобных. Отбирая от высшего сознания соответствующую долю разумности, которая включает повышенную сообразительность, а от низшего сознания - быстроту реакции, неплохие волевые качества и энергию, коммуникабельность, достаточную ловкость, хитрость, коварство и беспринципность, эти субъекты получают преимущество перед остальными - более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода и прочих сравнительно вялых или озабоченных другими делами представителей народонаселения, не способных ловко оттеснить или оболгать соперника, а также с толком насладиться унижением нижестоящих, и вместе с тем терпеть издевки вышестоящих.
Недостаток ума прорвавшиеся в элиту персоны компенсируют привлечением многочисленных советников, но, поскольку решения в итоге приходится принимать им, постольку они, как истинные творцы собственного счастья, изначально рассматривают свою деятельность с позиции личного (корпоративного), а не народного блага с креном в сторону удержания власти, обретения большей степени собственного доминирования и приобретения всевозможных привилегий, засоряя к тому же руководство различных управляющих и хозяйственных структур своим большей частью бездарным потомством.
Поэтому надежды наивных масс на исправление этих моральных уродов, хитрых, лицемерных проходимцев, представляющих властные элиты различных государств, конкурирующих между собой, не имеют никакого основания, независимо от строя государства и степени его развитости - от деспотии до парламентской демократии.
Для представителей власти доминантой неизбежно является низшее сознание, то есть в их сознании ощущается явный недостаток осознания себя как самоценных личностей, а не как потребителей. Власть и мало чем ограниченный доступ к привилегиям и собственности принижает их настолько, что они видят в народных массах лишь источник благ для себя и поле для проявления собственных низменных инстинктов. Однако, опасаясь гнева народа и противодействия неформальной оппозиции, они вынуждены оказывать сопротивление анархии, удерживая, в частности, с помощью реформ тот порядок, который обеспечивает функционирование и развитие общества, но, естественно, не из благородных побуждений, а всего лишь из чувства самосохранения.
Кроме обывателей и властной элиты, представляющей собой главным образом организационно-управляющий контингент из высшего чиновничества и наиболее продвинутый бизнес, в каждом сообществе имеется прослойка людей умственного труда, интеллектуалов разного рода, а также -сравнительно немногочисленных представителей остального населения, сумевших так или иначе подняться в своем самосознании до того уровня, который диктует им отвращение к аморальному и корыстному поведению правящей элиты.
Эти люди питают надежду на переустройства общества в сторону гармонии, то есть равенства, братства и вместе с тем свободы, не понимая, что свобода всегда противостоит равенству, справедливости, разрушая любую стабильность. Но эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они, как истинные гуманисты, не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в благоденствие каждого человека и всего человечества в конце концов.
Неформально оппозиционная часть интеллектуалов, к которым можно отнести разнообразных образованных выходцев из народа в том или ином поколении, - активных, честных, искренне желающих блага народу, то есть с доминантой высшего сознания, никогда не примыкали и не примкнут к лицемерной и корыстолюбивой управляющей элите государства. Совершить подобное им не позволит уже достигнутый уровень высшего сознания, ставящий материальные блага на последнее место в ряду ценностей жизни. Поэтому они всегда будут разоблачать нечистоплотных, лицемерных и вороватых власть имущих, бороться за права и гражданские свободы трудящихся, как можно более широко привлекая их к этой борьбе.
Тем самым, их противостояние властной элите не дает обществу застыть, являясь отражением антагонизма низшего и высшего типов сознания в каждом человеке.
Борьба между ними при большей частью пассивном поведении остального населения происходит непрерывно с доминированием более энергичной управляющей элиты, провоцирующей ненависть к себе со стороны всех остальных, и тем самым образуя тот антагонизм, который не дает обществу остановиться в развитии.
Именно по этой причине, любой переворот или революция, свергающая или даже уничтожающая всю властную элиту, как это происходило, например, в Китае неоднократно, сравнительно быстро приводит к воспроизводству прежнего - антагонистического - порядка в обществе, то есть восстанавливает то условие, при котором только и возможно развитие общества. В России, по прошествии семидесятилетних катаклизмов, произошло то же самое. Если же подобного восстановления не случается, то сообщество распадается, сливаясь с соседними государствами.
Перекос в противостоянии властной элиты и неформалов-интеллектуалов ведет либо к застою в развитии сообщества, либо - к дезорганизации системы управления и наступлению хаоса с непредсказуемыми последствиями.
Тем самым движущей силой общественного развития, как и развития каждого человека, является скрытое взаимодействие двух форм сознания: низшего, или природно-животного, и высшего, или самосознания.
Остальные, значительные по численности страты общества, с политико-социальной точки зрения не представляют большого интереса, являясь вследствие пониженного уровня самосознания и, соответственно, по своим прагматичным устремлениям более или менее близки к обывателям (силовики, военные, мелкие бизнесмены, креативщики, криминальные элементы).
Данный краткий анализ показывает, что неоднородность любого сообщества в условиях цивилизации свидетельствует о различных, часто диаметрально противоположных стремлениях определенных слоев общества, что находит свое отражение в различных представлениях о добре и зле, хотя, конечно, "вывеской" любого сообщества является Нагорная проповедь Христа с его заповедями, которые, увы, остаются всего лишь всегда ускользающим горизонтом для людей.
Властные структуры, существующие для управления обществом и его организации на том или ином уровне, выполняют хорошо или плохо эти функции, но, аппаратно оторванные от масс, они довольно быстро превращаются в достаточно автономные ячейки, озабоченные собственными интересами и собственным самосохранением, которые для них выходят на первый план.
Единственным "лекарством" от этой бюрократической "болезни" является обратная связь с народом (избирателями), а также как можно более частая ротация чиновников, что превращается в условиях авторитарного режима в профанацию, а в условиях развитых демократий внешне выглядит вполне респектабельно, выражаясь в различных клубах, разнообразной прессе, телепрограммах, интернет-сообществах, выборах на всех уровнях и т.п. но на самом деле управляющая элита этих стран ни на пядь не уступает свое поле деятельности, на котором она грабит всё, что можно, и всех, кого способна одолеть, как в собственной стране, так и за ее рубежами с вежливой улыбкой на устах, подкрепляя свои действия выгодным для себя законодательством, силовыми органами, различными видами подкупа профсоюзных лидеров и прочих своих противников, сводя оппозицию лишь к поверхностному отличию, но с сохранением собственных корыстных интересов, как это, например, произошло с тред-юнионами в Великобритании, трансформировавшимися в лейбористскую партию, отражающую интересы всё той же ничтожно-грабительской и лицемерной элиты.
Все уступки, которые делаются для народа, являются сугубо вынужденными или обычным обманом.
Собственно, разница между властной элитой деспотий и демократических режимов состоит только в том, что при демократии властная элита маскирует свою хроническую недееспособность и тупость регулярной сменой правителей, но почему-то из всё той же группы лиц, якобы по гласу народа, которому на самом деле не предоставлено действительного выбора специально и четко продуманными избирательными правилами, и довольно инертные массы могут апеллировать в свою защиту, кроме сравнительно редких собственных возмущений и практически бесплодных обращений к власть имущим, только к собственной элите - неформалам-интеллектуалам; однако эти интеллектуалы, обладая способностью к конструктивной критике властей, не имеют никаких идей развития, кроме утопических. Тупиковая ситуация, как правило, разрешается никем не нерегулируемым, но всё же поступательным вследствие постоянного притока новой информации движением от кризиса к кризису, в ходе которого целостные сообщества несколько повышают свой технологический и культурный уровень.
Каким же образом можно минимизировать "злостное" влияние на общество властных элит?
Известный рецепт гласит, что для этого необходимо устраивать регулярные перевыборы управляющей верхушки через всеобщее голосование.
Практика показывает, что подобные демократические выборы по сути дела мало что меняют с позиции учета пожеланий большинства населения.
Властные элиты всех стран большей частью заняты собственным обогащением и разборками между собой.
Каким же образом можно всё же улучшить качество управляющей верхушки и увеличить тем самым долю "добра" для трудящихся масс?
Исходя из изложенного выше, теоретически тут можно отталкиваться от следующего.
Прежде всего отметим: властная элита, управленцы и чиновники возникают не из воздуха и не только по наследству, а изначально - из толщ народных масс.
Качество этих масс - весьма низкое, поскольку формировавшееся сотни миллионов лет низшее сознание, достигшее своего пика в приматах, покрыто сравнительно "тонким слоем" высшего сознания (самосознания) в человеке, формировавшимся всего лишь в течение последних нескольких миллионов лет, начиная с гоминидов.
Можно представить себе скопища этих полуобезьян, обретающихся в "вольере", огражденном сводом законов, некоторыми моральными установками и угрозами заключения в "карцер" за "неправильное" поведение.
Подавляющее число этих полуграмотных созданий вынуждено просто выживать в жестоком мире, и самосознание для них - явление отнюдь не первой необходимости. В лучшем случае их высшее сознание уравновешивает действие животного сознания, давая индивидов, равнодушных ко всему, кроме сытости и беспроблемного существования.
Остальные слои населения, как правило, могут быть хуже или лучше в моральном отношении, но ненамного.
Из всех значительных слоев народонаселения лишь прослойка интеллектуалов-неформалов имеет в качестве явной доминанты высшее сознание, по причине чего они, за редким исключением, не испытывают желания окунаться в "грязную лужу" политики, в которую с удовольствием лезут хитроумные, наглые, лицемерные и энергичные "полуобезьяны", которым наплевать на всё, кроме себя и своих удовольствий.
Однако сознание неформалов-интеллектуалов заполнено завиральными или даже экстремистскими идеями, поскольку они верят в торжество справедливости в виде прихода человечества в итоге к гармоничному обществу. Тем не менее, уже одно стремление к добру по отношению к "бедным" людям делает их замечательными критиками власть имущих.
Раз дефектность базы, из которой идет набор "слуг народа" очевидна, что ежечасно подтверждается практикой всех стран мира, то напрашиваются следующие предложения для какого-то, конечно, не решения, но смягчения столь безысходной ситуации.
Во-первых, для обеспечения максимально возможной ответственности тех, кто избирает своих собственных "слуг" в государственный аппарат следует, чтобы избирателями являлись лица, имеющие образование не ниже среднего. Это, в частности, позволит им с некоторым знанием дела разобраться в качестве кандидатов в депутаты, судьи, министры и т. д. с затребованием соответствующей информации.
Во-вторых, избиратели должны иметь определенную самостоятельность и независимость в материальном плане, что возможно, как правило, при обладании ими некоторой собственности, например, недвижимости, а также при наличии финансовых активов, превышающих долги. В противном случае их легко подкупить или заставить идти на поводу под угрозой увольнения, выселения и т. п.
В-третьих, для привлечения к выборам людей неравнодушных, заинтересованных в прогрессе и процветании всего общества, а не отдельных лиц и корпораций, следует выделять из общей массы для участия в выборах только тех, кто подтвержденно участвует в производстве товаров и услуг в наиболее продуктивном и ответственном за себя и свои семьи возрасте - от 25 до 55 лет.
В-четвертых, для исключения создания коррупционных сетей желательно отстранять чиновников всех уровней от государственной службы после истечения ее трехлетнего срока с переводом их на другую работу, а также устранять возможность привлечение их снова к работе в государственных структурах в течение последующих 5 лет.
В-пятых, каждый государственный служащий, ведущий или курирующий работу по определенным объектам или направлениям, обязан ежеквартально предоставлять отчет о ходе работ и выявившихся препятствиях для них специальным комиссиям активных избирателей, добровольно контролирующих важные для общества сферы деятельности на всех уровнях, что укрепляет активное (гражданское) общество, выявляет истинное качество и своевременность работ, а также способствует исключению перерасхода бюджетных средств.
В-шестых, избиратели получают в лице собственных инициативных групп на всех основных уровнях государственной деятельности право отзывать в любое время чиновников, не справившихся, судя по полученным этими группами отчетам, жалобам и фактическому состоянию дел, с решением поставленных задач.
В-седьмых, доходы государственных служащих ограничиваются размером средней заработной платы по стране, что отталкивает явных мошенников и проходимцев от государственной деятельности.
Конечно, подобные нововведения могут казаться далекими от существующей практики, особенно в условиях авторитарных государств, в нынешних условиях всеобщего падения нравов и пассивности населения, но без них любое сообщество обречено на застой и последующее разложение.