Низовцев Юрий Михайлович : другие произведения.

Характер активности человека

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сущность человека определяется его активностью. Активность человека обеспечивает его сознание, которое, в свою очередь, содержит животную и личностную составляющие, взаимодействующие между собой и обеспечивающие тем самым ускоренное развитие как человека, так и его сообществ совместно с развитием самосознания человека в поколениях, которое выражается в уме, воображении, воле, интересах, интуиции, логике, креативности и различных отвлеченных понятиях. Всё это рассмотрено ниже более пространно.
  Ключевые слова: сознание, самосознание, неудовлетворенность, ощущения, информация, познание индивидуальность, личность, креативность.
  
  Содержание
  Введение.
  Глава 1.
  Почему невозможно распознать сущность сознания?
  Глава 2.
  О соотношении сознания и человека.
  Глава 3.
  И всё-таки, мыслю и поэтому существую, или наоборот?
  Глава 4.
  Как соотносятся мышление и сознание?
  Глава 5.
  О сущности и возникновении самосознания.
  Глава 6.
  Чьим орудием является человек? И только ли им он является?
  Глава 7.
  Человек во сне и наяву.
  Глава 8.
  Истина как проявление сущностей различных уровней.
  Глава 9.
  Об объективности, относительности и абсолютности истины.
  Глава 10.
  Обман как следствие неудовлетворенности, обращающейся к истине.
  Глава 11.
  Каков же всё же механизм воображения?
  Глава 12.
  Почему и за счет чего проявляются интерес и интересное?
  Глава 13.
  Интуиция как скрытый процесс целевой фильтрации информации.
  Глава 14.
  Откуда появилась воля, что она поддерживает, почему и куда помогает человеку стремиться?
  Глава 15.
  В чем же тайна гениальности, до сих пор неразгаданная?
  Глава 16.
  Стоит ли "лечиться" от глупости!?
  
  Введение
  
  Сущность живых существ определяется их специфической активностью, которая отличается от движения и изменения неживых объектов, безразличных к собственному существованию, восприятием и оценкой информации, поступающей в органы чувств, которая после ее обработки оказывается базой для стремления этих существ к собственному сохранению, размножению и развитию.
  Главной проблемой науки всегда было вопиющее несоответствие живого и неживого.
  Из этой проблемы, в сущности, возникла религия, которая совершенно справедливо указала на существование души, которая ныне именуется сознанием.
  Мы сами, возможно, не осознавая этого, являемся наиболее активным элементом всего того, что есть, то есть бытия, раз мы в нем находимся среди других живых существ и неживых объектов, благодаря которым, в частности, мы способны жить, пользуясь ими.
  Поэтому, кажущиеся отдельными и независимыми друг от друга неживое и живое, на самом деле могут существовать в бытии только совместно. Живое не находит опоры в своей активности без неживых объектов даже в собственном теле, а говорить о существовании остальных неживых объектов без живых существ, само по себе, нонсенс, поскольку, есть ли эти объекты или нет их, значения не имеет, так как информационно они равны нулю, то есть они могут быть только носителями информации, а ее в этом случае нести не от кого и некому.
  Стало быть, вещи без людей - это небытие, а появиться они способны только по вызову активного, потенциально пребывая в ничто, как и активное, но выбираться из него самостоятельно они не способны- на это у них запала нет.
  Активному, в свою очередь, без вещей нечего делать. Такого рода взаимозависимость активного и пассивного, из которого активное может лепить в разумных пределах всё, что угодно, и составляет жизнь в ее развитии, но эта деятельность активного среди вещей невозможно вне времени.
  Сам термин "бытие" вместе с приставкой "со" каждый человек интуитивно понимает, как происходящее, и если помыслить далее, то "событие" есть происходящее с кем-то и с чем-то в каком-то пространстве и в каком-то времени. Но разделение бытия на время, пространство и движение вещей в нем происходит только через сознание человека (аналогично и через сознание любого живого существа) в результате переработки соответствующих пакетов информации, которые преобразуются в объекты, окружающие человека, и это разделенное бытие мы воочию наблюдаем.
  Поэтому в бытии активное персонифицируется в человека в качестве сознания этой вещной белковой основе, структурированной особым образом для восприятия, обработки, обмена и использования информации, составляя тем самым живое, способное не только мыслить, но и действовать, развивая благодаря этому сознание.
  Однако мы не знаем имеющегося за пределами того, что мы ощущаем, вследствие чего уже не одну сотню лет ставится вопрос: есть что-либо вне ощущений?
  Ведь бытие "оживляется" только лишь присутствием живого, да и сам термин "бытие" значит быт кого-то в чем-то. Таким образом, смысл бытия как вместилища вещей, по-видимому, состоит в "обслуживании" живого, наблюдающего, действующего, то есть не обязательно человека, но обязательно сознания, которое в своем высшем выражении еще и обладает не только способностью ощущать в собственном носителе, но и способностью понимать, в том числе и себя.
  Если мысленно исключить сознание, "оставив" бытие как вместилище вещей наедине с собой в остатке, то получается не что иное, как небытие. Если же, напротив, исключить вещи, "оставив" сознание в одиночестве, то оно сразу же лишается жизни - нет вещей, времени, пространства, движения, нет и самого существования, так как сознание теряет опору и вместе с тем сопротивление чего-то, а без этого нет предмета ни для ощущений, ни для размышлений, ни для действий. Иначе говоря, бытие не существует вне сознания, а сознание не способно существовать без вещей, что означает неразрывность бытия и сознания в своей основе, то есть их единство. Значит, в своей основе - вне времени, или в бесконечности, они составляют единое целое и их можно обозначить как Единое.
  Но, в отдельности, это Единое есть вневременная бесконечность, которая без выхода в конечное представляет собой не более чем ничто, которое всё же, содержа в себе потенциально всё, способно представить это всё, если имеется выход из этого Единого, так как бесполезно и бессмысленно пребывать всему в небытии. И этот выход есть, раз мы существуем и даже можем размышлять о вневременной бесконечности. Остается только узнать возможный способ распаковывания этого ничто.
  Нам известно, что только текущее время предоставляет возможность мыслить и действовать, то есть проявлять активность, а это означает, что эта активность может распространяться и на распаковывание вневременной бесконечности.
  Значит, кроме вневременной бесконечности для функционирования всей системы мироздания требуется структура, которая была бы способна вызывать информацию из вневременной бесконечности и преобразовывать ее в текущее время, то есть в бытие, и для этого данная структура должна быть активной и вместе с тем являться приемником и передатчиком информации, вследствие чего она способна автоматически вписываться в известную нам жизнь, информация о которой поставляется ею же во вневременную бесконечность, осуществляя тем самым за счет этого взаимообмена функционирование всей системы.
  Таковой активной структурой может быть только живое, в котором активное (сознание) ассоциировано с пассивным (протеиновой композицией, структурированной для получения ею возможности приема, обработки, использования и передачи информации).
  Всё остальное, то есть разнообразное пассивное во времени, формирующееся живым во всей его совокупности, представляет собой не более чем инфраструктуру для существования и развития живого, которое единственно "содержит" в себе сознание.
  Иначе говоря, вневременное способно проявиться только во времени, и поэтому мироздание в целом не может не "быть" двойственным, то есть как вневременным, так и находясь в текущем времени. И эта часть мироздания во времени, которая находится уже не в абсолютно слитном вневременном состоянии (ничто), а в виде бытия с разнообразными изменяющимися и движущимися в определенном пространстве объектами, уже способна предоставить возможность активному проявить себя.
  Но, поскольку активное имеет "природу" и соответственно функции, которые существенно отличаются от "природы" и функции пассивных вещей, постольку активное не соединяется с пассивным, а только пронизывает его и тем самым как бы включает на время собственного развития, становясь управляющим этим временным для него телом, способным в присутствии активного, которое уже становится сознанием этого тела, мыслить и действовать, то есть жить в окружении вещей.
  Однако, у этого живого тела имеется, как указано выше, еще и другая функция - конвертировать импульсные пакеты информации, поступающие от вневременной бесконечности к живому по вызову его сознания, в текущее время, обновляя как себя, так и всё бытие, удерживая тем самым всё мироздание как систему, действующую для развития сознания, в изменении, которое возможно только в бытии, то есть в гуще событий.
  Как бы то ни было, временная ассоциация активного с пассивным, то есть конечное, оказывается структурой, способной мыслить и действовать вследствие имеющейся теперь у активного в живом возможности проявлять неудовлетворение окружающими его объектами в стремлении получше устроиться среди них, но не в каком-то, по нашему теперешнему представлению, отдельном и единственном бытии со всеми его планетами и вселенными, а в системе мироздания с бесконечностью вне времени и бытием с конечными объектами в текущем времени, функционирующей благодаря наличию постоянного канала связи между ними.
  Таким образом. главными и самодеятельными из всех этих конечных объектов бытия являются живые существа, представляющие собой ассоциацию активного с пассивным, и именно через них посредством их, хотя они сами этого не ведают, проходит двусторонний информационный канал связи бесконечности вне времени и бытия.
  По этому каналу информация из вневременной бесконечности, запрошенная активным (сознанием) в живом, конвертируется в объекты бытия, непрерывно обновляя их и тем самым сохраняя в состоянии изменения, то есть в текущем времени.
  Таким образом, если обозначить активное в бытии сознанием, то бытие в отсутствии сознания в нем проявиться никак не может. Иначе говоря, если бы сознания не было, как такового, то и бытия не было бы - не существовало бы ничего. Данный факт является, по-видимому, первопричиной появления в человеческом сознании понятия Бога-создателя.
  Однако вследствие оперирования наукой фактами, основанными на наблюдении, эксперименте, анализе и логике, она не могла признать существование совершенно неуловимого никакими наблюдениями и экспериментами сознания, проявляющегося только в живом, что само по себе указывает на ограниченность науки, исследующей то бытие, которое раскрывается органами чувств человека и его мыслительным аппаратом, но не способной проникнуть за установленные ею же пределы.
  Тем не менее, ученые утверждали и продолжают утверждать до сих пор безграничные возможности науки, опираясь на открываемые ею законы, объясняющие функционирование бытия, хотя понятно, что это бытие могло видеться им только в рамках их же органов чувств и возможностей мозга, а все остальные приборы и даже искусственный интеллект могли быть лишь подпорками мыслительной деятельности ученых.
  Отвергнув существования сознания как стороннего образования, способного ассоциировать себя с неживой материей с образованием живых существ, ученые были вынуждены доказывать, что сознание возникло на определенном этапе самодвижения неживой материи, которое они представили саморазвитием без всяких на то оснований.
  Более того, не объяснено также, кто или что заставляет материю двигаться и, вообще, откуда эта материя взялась, то есть, как из ничего вдруг появилась самодвижущаяся материя, которая, опять же, вдруг произвела живые существа.
  В результате, к нынешнему времени наука зашла в такой тупик, который вынудил, по крайней мере, одних ученых признать существование Бога, а других с недоумением принять тот экспериментальный факт, что на определенном этапе "дробления" элементарных частиц материя как бы исчезает непонятно куда, то есть в ничто.
  Все эти коллизии указывают лишь на то, что их, как и всё прочее ранее, можно преодолеть каким-то новым подходом.
  Вполне возможно и даже необходимо представить, что мироздание в целом, в отличие от ощущаемого нами бытия, интегрально представляет собой ничто. Если это признать, то отпадает вопрос, откуда и как всё сущее взялось.
  Ниоткуда оно и не могло взяться, а было как ничто вне времени, и как ничто во времени, если это ничто представить интегрально разделенным. Тем более, возможность этого предположения подтверждается существованием материи и антиматерии, а также существования волновых образований в антифазе.
  Таким образом, оба эти "антипода", будучи, как бы разнесенными, способны существовать, в принципе, вечно, то есть во времени без сотворения вдруг некоей высшей силой, которая тоже, вообще говоря, должна была бы откуда-то взяться, но вот ей взяться неоткуда, кроме как из наших умов.
  Что же касается самодвижения, то неживая, или пассивная и однородная в своей основе материя, не способна к развитию, поскольку не может воспринимать информацию вследствие отсутствия у нее соответствующих датчиков и центров для обработки этой информации.
  Но мы наблюдаем воочию развитие живой материи в рамках неживой, и никому не удалось создать живую материю из неживой, несмотря на все попытки, и понятно почему - это разные формы материи, но способные существовать как по отдельности, так и совместно. Совместно надо понимать так, что активное как бы лепит из пассивного то, что ему нужно, и ассоциируется с ним для того, чтобы через этот приемник и передатчик информации попадать в текущее время, в котором, несмотря на его искусственность, уже можно жить и развиваться в этом конечном живом бесконечно, но дискретно.
  То есть живые существа с информационной позиции напоминают компьютеры в сети, но с тем отличием, что живые существа не имеют хозяина-программиста и являются смертными, хотя и самодеятельными, поскольку они построены по иному принципу, чем компьютеры - в них отсутствуют "жесткие" программы, а человек даже обладает свободой воли.
  Для того, чтобы убедиться в этом различии, можно сравнить человеческий мозг и системный блок компьютера. Если в компьютере в соответствии с заложенными программами устанавливаются вполне определенные связи на основе электрических сигналов, то в мозгу человека как протеинового образования эти связи имеют уже электрохимическую основу, и связи между нейронами носят неустойчивый и, как правило, неповторяющиеся во многом, позволяя человеку, помимо шаблонных, или запрограммированных действий, оперировать вне логики, то есть действовать нестандартно.
  Поэтому волей-неволей приходится признать, что, кроме пассивной (неживой) материи совместно с ней вполне возможно и даже необходимо существование некоей активной материи, создающей импульс к развитию себя же, возможное только с использованием ею пассивной материи для формирования тех условий, которые позволяют этому активному находить себя во всевозможных изменениях.
  А такого рода изменения возможны только во времени.
  Таким образом, опять же, приходится признать, что время, бессмысленное для пассивного, оказывается необходимым для активного, которое и создает его искусственно, ассоциируясь с пассивным в форме живого, которое, как нам известно, даже в самом простом виде (бактерии, водоросли, инфузории) непременно имеет датчики для восприятия информации (органы чувств), центр обработки этой информации и программу, в соответствии с которой образуется структура этого живого существа и осуществляется его рост, развитие, размножение (геном).
  Поскольку информация к органам чувств живого существа поступает в частотно-волновой форме в виде последовательных импульсов, несущих эту информацию, постольку на обработку каждого импульсного пакета затрачивается определенная длительность. В результате, живое существо не способно заметить дискретность этих информационных пакетов, которые тем самым сливаются в его сознании в непрерывный поток, то есть каждое живое существо невольно попадает в текущее для него искусственное время, создаваемое им же самим отдельно и вкупе с остальными живыми существами, которое можно квалифицировать соответственно как собственное время существа и календарное время всех живых существ.
  Это время автоматически представляет ему, подобно зрителю на киносеансе, но объемно, окружение, соответствующее его органам чувств, в котором оно может действовать в рамках того времени, которое производится всеми живыми существами вкупе, поскольку кроме живых существ производить время некому, да и незачем.
  Таким образом, поток времени, который является производным от поступающей в органы чувств информации, обеспечивает для живого существа именно те условия, которые позволяют активному, как бы пронизывающему им пассивную материю определенной структуры, оживляя ее, находить себя в изменениях живого существа, то есть в текущем времени его жизни, так как текущее время автоматически производит пространство, в котором существо может двигаться и общаться с себе подобными в инфраструктуре из объектов пассивной (неживой) материи.
  Конечно, модель мироздания в столь кратком описании вызывает ряд вопросов и даже определенное недоумение, но его можно попытаться рассеять некоторыми недавними открытиями.
  Например, открытие того, что элементарная частица представляет собой вместе с тем и волну может служить основанием для предположения, что частотно-волнообразные образования способны продуцировать и "твердую" материю, то есть реальность может быть двойственной и вместе с тем - способной к совмещению.
  Кроме того, совершенно бессмысленно говорить о саморазвитии неживой материи - это оксюморон, так как если представить материю в виде некоего образования, которое само по себе движется и всегда двигалось, и в этом движении образует всё остальное, в том числе и сознание, то, во-первых, если доказать, что движение есть видимость, точнее, что оно вторично, появляясь лишь в силу технической трансформации процесса обновления информационных копий вещей в сознании живых существ в движение, то никакого саморазвития материи быть не может. Во-вторых, уже давно доказано, что геном любого живого существа настолько сложен, что самособраться он ни в каком случае не мог. Тем не менее, живое существует, и даже существует живое, сознающее себя, то есть сами люди. В-третьих, поскольку признается, что саморазвитие идет поступательно как непрестанный прогресс, то для него должны существовать начальные и конечные условия.
  Неживое, как таковое, не способно существовать без активного в виде разнообразных объектов, поскольку форму им придает с помощью использования соответствующей информации именно активное, на что сами неживые объекты не способны. Но и активное может проявиться в бытии только в форме живого, представляющего собой ассоциацию активного и неживого.
  Отсюда следует, что, если время есть производное информации и исходит от живых существ (автоматически формируется ими), то кроме структуры с текущем временем (бытия), имеются и структуры вне времени, на основе которых функционирует и само бытие с текущим временем. То есть мироздание - это система, включающая в себя как временную, так и вневременные структуры.
  К этому также можно добавить то, что не так давно было сделано открытие, подтверждающее существование связей между объектами вне времени. Этим открытием является принцип голографии, который свидетельствует о наличии, кроме бытия его голографической основы, без которой оно существовать не способно, поскольку голограмма показывает возможность связи всех элементов какого-то целого вне времени, а также того, что каждая часть голограммы повторяет целое - всё в одном, указывая на единство всего сущего.
  Таким образом, голограмма способна служить тем мостом, который связывает в качестве проекции вневременное ничто и бытие в единую функционирующую по определенных законам систему - мироздание.
  Поэтому следует сказать несколько слов о голограмме как того ключевого моста, который соединяет ничто и бытие.
  В голограмме любой ее участок повторяет целое.
  Сама же голограмма представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать из вневременной бесконечности имеющимися у неё средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением (интеллектом) вкупе с формообразующими способностями так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно, голографическую проекцию как квази-временную основу для собственного существования в текущей реальности в виде живого в этом информационном процессе.
  Частицы-копии активного (сознания) в объединении с копиями пассивного в текущей реальности способны тем самым получать из вневременной бесконечности "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся копий вещей в бытии, в том числе и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Этот информационный процесс взаимодействия вневременной бесконечности, где всё слитно, и голографической проекции, где активное и пассивное разделены, требует для их взаимодействия между собой, а также с вневременной бесконечностью искусственное объединения активного и пассивного (см. ниже) в ту или иную форму живого, основным отличием которого от всего прочего является способность переводить отдельные последовательные пакеты данных, несущие закодированную информацию, в объекты текущей реальности для их обновления, включая и сознание в живом. Эти пакеты подобны импульсным сигналам от передатчика через эфир к телеприемнику, в котором они преобразуются в меняющуюся оформленную картину на экране.
  То есть живое так же способно преобразовывать отдельные импульсные сигналы, содержащие информацию, в непрерывно меняющуюся картину мира вследствие определенной инерционности обработки сигналов, которая в сознании любого живого существа нивелирует паузы между поступающими пакетами информации (позициями обновления), создавая непрерывность изменения всей картины, в которой появляются уже реальные - более или менее "плотные" - объекты, а не частотные информационные копии активного и пассивного.
  Как результат, мощная энергия сверхвысокочастотных волнообразных структур голографической проекции вневременной бесконечности, которые несут в своих гармониках соответствующую закодированную информацию, преобразуется в массу и энергию объектов текущей реальности, которые соотносятся между собой в соответствии с известной формулой E=mc².
  Тем самым можно представить активное как сверхвысокочастотное волнообразное образование в голограмме - проекции непроявленной бесконечности. Гармоники этого образования есть ряд программ, позволяющих возникать, расти, развиваться и действовать соответствующим образом структурированной материи (живого) в форме объединения частиц активного голограммы и вызванных ими из непроявленной бесконечности частиц пассивного. Голограмма также накапливает информацию, поступающую от всего живого. Каждый участок голограммы содержит информацию о всей голограмме, то есть всё содержится в каждой части, что означает вневременную связь каждой частицы активного со всей голограммой и тем самым возможность пользоваться любой информацией из баз данных голограммы.
  Таким образом, активное в отдельном живом существе совпадает с соответствующей частью голограммы проекции вневременной бесконечности, позволяя ей контролировать это активное (индивидуальное сознание) в бытии.
  Активное, присутствующее во всем позволяя ей , представляет собой его сознание, находясь в нем потому, что только оно способно извлекать посредством органов чувств и центра обработки информации организма в соответствии с имеющимися формообразующими способностями собственные информационные копии и копии вещей из непроявленной бесконечности через голограмму, последовательно конвертируя их во все объекты бытия - от вселенных до микромира, от живых существ до окружающей их благоприятной среды.
  По этой причине во всех уголках вселенных существует жизнь, временами затухая, но возникая вновь тут и там, потому что без нее сознание (активное) не может получить развитие, а, в свою очередь, ничто, или вневременная бесконечность выходит из небытия, то есть получает жизнь в ее конечных формах, которая длится бесконечно.
  
  Глава 1.
  Почему невозможно распознать сущность сознания?
  
  На исследование сущности сознания нацелены многие отрасли науки, основным из которых является психология. Успехов, если судить по результатам этой бурной и дорогостоящей деятельности, фактически не наблюдается. В частности, до сих пор нет не только четкого определения сознания, но и для науки непонятно, откуда сознание появляется и куда уходит. Не удается также определить место расположения сознания в теле и соотнести его с интеллектом, не говоря уже о распознании сущности этого непостижимого до сих пор явления, которое, тем не менее, составляет основу жизни. Ниже показаны возможные истоки сознания, его место в системе мироздания, роль, предназначение, способы реализации стремлений сознания, а также объяснена невозможность аналитического исследования его сущности.
  
  1. Исторический экскурс
  
  1.1. Сознание в глазах античных мыслителей и философов средневековья.
  
  Еще на заре цивилизации люди осознали разницу между телом и тем, которое делает его живым и мыслящим.
  В частности, знаменитый философ античности Платон, в своих "Диалогах" (Федон) это нечто, которое оживляет тело, называл душой, полагая, что именно она дает телу возможность мыслить.
  Душа, по его мнению, имеет возможность существовать вне тела, но оживляя его, она в этом соединении не способна познать окончательно истину, а лишь может постепенно припоминать то, что она знала до сочетания с телом: "Когда же... душа приходит в соприкосновение с истиной? Ведь, принимаясь исследовать что бы то ни было совместно с телом, она - как это ясно - всякий раз обманывается по вине тела... Так не в размышлении ли - и только в нем одном - раскрывается перед нею что-то от (подлинного) бытия?... И лучше всего мыслит она, конечно, когда ее не тревожит ничто из того, о чем мы только что говорили, - ни слух, ни зрение, ни боль, ни удовольствие, когда, распростившись с телом, она остается одна или почти одна и устремится к (подлинному) бытию, прекратив... насколько это возможно, общение с телом [1].
  В этом же отрывке Платон приводит четыре доказательства бессмертия души, то есть сознания в современном понимании этого феномена.
  Сначала он замечает: "... живые возникают из мертвых не иначе, чем мертвые - из живых. Но если так, мы уже располагаем достаточным, на мой взгляд, доказательством, что души умерших должны существовать в каком-то месте, откуда они вновь возвращаются к жизни... Поистине существуют и оживание, и возникновение из мертвых" [1].
  Далее Платон пишет: "...знание, если оно и возникает таким образом, каким именно, я сейчас скажу, - это припоминание? Если человек, что-то увидев, или услышав, или восприняв иным каким-либо чувством, не только узнает это, но еще и примыслит нечто иное, принадлежащее к иному знанию, разве не вправе мы утверждать, что он вспомнил то, о чем мыслит?... ... если, рождаясь, мы теряем то, чем владели до рождения, а потом с помощью чувств восстанавливаем прежние знания, тогда, по-моему, "познавать" означает восстанавливать знание, уже тебе принадлежавшее. И, называя это "припоминанием", мы бы, пожалуй, употребили правильное слово... Стало быть, Симмий, наши души и до того, как им довелось оказаться в человеческом облике, существовали вне тела и уже тогда обладали разумом... ... всё живое возникает из умершего. Раз наша душа существовала ранее, то, вступая в жизнь и рождаясь, она возникает неизбежно только из смерти, из мертвого состояния. Но в таком случае она непременно должна существовать после смерти: ведь ей предстоит родиться снова" [1].
  Платон, кроме того, указывает на самотождество идеи души: "Не правда ли, рассеянию подвержено всё составное и сложное по природе - оно распадается таким же образом, как оно прежде было составлено? И если только вообще возможно этой участи избежать, то лишь в одном случае: когда вещь оказывается несоставной?... ...Скорее всего можно предположить, что несоставные вещи - это те, которые всегда постоянны и неизменны, а те, что в разное время неодинаковы и неизменностью вовсе не обладают. - те составные... Когда душа и тело соединены, природа велит телу подчиняться и быть рабом, а душе - властвовать и быть госпожою. Приняв это соображение, скажи, что из них, по-твоему ближе божественному и что смертному? Не кажется ли тебе, что божественное создано для власти и руководительства, в смертное - для подчинения и рабства... ... из всего сказанного следует такой вывод: божественному, бессмертному, умопостигаемому, единообразному, неразложимому, постоянному и неизменному самому по себе в высшей степени подобна наша душа, а человеческому, смертному, постигаемому не умом, многообразному, разложимому и тленному, непостоянному и несходному с самим собой подобно - и тоже в высшей степени - наше тело" [1].
  Платон также полагает непричастность души порочности, считая ее гармоничной: "Ни одна душа, Симмий, порочности не причастна: ведь душа - это гармония, а гармония, вполне оставаясь самой собой, то есть гармонией, никогда не будет причастна к дисгармонии... ... все души всех живых существ одинаков хороши, коль скоро душам свойственно оставаться тем, что они есть, - душами" [1].
  Платон, кроме того, пытается показать не только бессмертие души, но и ее неуничтожимость в целом: "Теперь о бессмертном. Если признано, что оно неуничтожимо, то душа не только бессмертна, но и неуничтожима... И когда к человеку подступает смерть, то смертная его часть, по-видимому, умирает, а бессмертная отходит целой и невредимой, сторонясь смерти" [1].
  Подобные представления Платона о душе (сознании) современными философами считаются наивными - и совершенно напрасно, поскольку сами они - и это можно увидеть ниже по тексту - ничего принципиально нового к этому взгляду на сознание не добавили, кроме описания его некоторых внешних проявлений.
  Понятно, почему так происходит по словам того же Платона, указавшего на полную противоположность души телу в плане ее недоступности для исследования, когда она находится вне тела, а также невозможности изучить ее при жизни тела, так как она не только неотделима от последнего при жизни тела, но и руководит им.
  Подобная недоступность души для исследования, пожалуй, главное, что понял Платон, но найти этому обстоятельству соответствующее основание ему не удалось, как, впрочем, и - всем более поздним философам и психологам.
  Тем не менее, многое о душе (сознании) он интуитивно угадал, не зная о ее истинной сущности и источнике. В частности, Платон совершенно верно отметил то обстоятельство, что должно быть отдельное место, где находятся души и откуда они возвращаются в тела. Ниже показано, что таким "местом" "является" голографическая проекция вневременной бесконечности. Платон также указал на бессмертие и неуничтожимость души (сознания), а также на ее гармоничность.
  Всё это действительно справедливо, но только при "нахождении" сознания в потустороннем (голограмме), поскольку там отсутствует время (текущая реальность) и соответственно - изменение в сознании в любую сторону. Отсюда вытекает и ответ на вопрос: почему душа (сознание) вынуждена возвращаться в тело? Только в течении времени она может найти изменения, то есть развитие, сохраняя при этом себя в качестве бесконечной, хотя и дискретно изменяющейся, а также проявляя мироздание в бытии, без которого мироздание есть ни что иное, как небытие. Подробнее об этом сказано ниже.
  Некоторые уточнения в идеи Платона относительно души (сознания) внес более поздний античный философ Плотин.
  Он очень четко обрисовал направленность души на изменение себя посредством собственной активности в бытии, для чего она вынуждена покидать потустороннее: "И эта, проистекающая из сущности (всё и ничто) активность, есть душа, ставшая этим, между тем как "то" пребывает неизменным, ибо и ум возник, в то время как предшествующее ему пребывало неизменным. Но душа создает, не пребывая неизменной, а приведенная в движение, она породила образ. Итак, взирая на то, из чего возникла, она наполняется и, вступая в иное и противоположное движение, порождает образ самой себя - ощущение... Но ничто не отнято и не отсечено от предшествующего" [2].
  Плотин также уточнил "место", в котором до возвращения в тело "пребывает" душа: "...она никоим образом не находится в пространстве... Поэтому, будучи везде, она существует в том, что нигде, и, таким образом, она везде" [2]. Это указанное Плотиным "везде и нигде" действительно к пространству прямого отношения не имеет, составляя Всё и Ничто (см. ниже).
  Таким образом, Плотин угадал, по крайней мере, внепространственность сознания (души) и необходимость для него "опускаться" в бытие, оживляя некоторые его пассивные компоненты.
  Пожалуй, это - одна из самых смелых и адекватных догадок за все прошедшее время до открытия голограммы во второй половине ХХ века, поскольку Плотин отметил две указанные особенности сознания (души), не ведая о ее принадлежности к голограмме.
  Правда, следует отметить, что еще на грани VII-VI веков до нашей эры буддисты в сборнике нескольких трактатов "Джаммапада" [3] обозначили самое главное стремление сознания - стремление к собственному изменению через бытие: "... имя и форма обусловлены сознанием, именем и формой обусловлено соприкосновение, соприкосновением обусловлено чувство, чувством обусловлена жажда, жаждой обусловлена привязанность, привязанностью обусловлено становление, становлением обусловлено рождение, рождением обусловлены старость и смерть...".
  Однако в этом же сборнике буддисты "приземляют" сознание, утверждая его несовпадение с душой, которой, как они полагают, мир лишен: "Однажды достопочтенный Ананда так сказал владыке: "О благой, "мир - это пустота, мир - это пустота - так говорится. В каком же смысле, благой, говорится, что мир - это пустота. Что же Ананда, лишено души и всего, что относится к душе?... Сознание тела лишено души и всего, что относится к душе... Вот почему, Ананда, мир лишен души и всего, что относится к душе. Вот почему говорят, что мир - это пустота" [3].
  Таким образом, и буддисты, и Плотин, независимо друг от друга, обозначали явную направленность (интенцию) сознания на бытие для собственного изменения, а все позднейшие философы эту идею только повторяют.
  Другой античный философ - Аристотель - в отношении сознания (души) ничего существенного по сравнению с Платоном не добавил. Он пишет в работе "О душе" сущие банальности: "... душа есть причина и начало живого тела. Душа есть причина, как то откуда движение, как цель и как сущность одушевленных тел" [4]. Правда, чисто внешне он нагрузил душу (сознание) свойством оперировать понятиями на базе ощущений. Однако он не сумел, как и Платон, отыскать основание для подобной деятельности сознания.
  Оба они, конечно, поняли, что душа ведет человека к знанию, причем Платон сводил этот путь к припоминанию, а Аристотель - к логическим операциям на базе чувств. Оба подхода имеют отношение к душе (сознанию) опять же со стороны ее проявления - как следствие ее функционирования, но не раскрывают ее сущность.
  В отношении констатации некоторых признаков проявления души (сознания) стоики, впервые и довольно близко к истине, уподобили душу при рождении человека чистому листу, на котором чувствами пишутся мысли: "Стоики говорят: когда человек рождается, его управляющая часть души подобна листу папируса, готовому воспринять надписи. Именно на душе человек записывает каждую свою мысль, и его первая запись производится чувствами" [5, с. 492].
  Сомнения философов разного времени о том, является ли душа (сознание) материальной или же нет наиболее адекватно отразил Фома Аквинский) в своем трактате "Сумма теологии". В одном его фрагменте он отметил материальность души: "... душа наша, посредством которой мы осуществляем познание, есть форма некоторой материи..." [6, I, q. 10, 5 c], а в другом фрагменте того же трактата - бестелесность души: "Начало интеллектуальной деятельности, которое мы именуем человеческой душой, есть некоторое бестелесное и самосущее начало" [6, I, q. 75, 2 c].
  Этот хитрый ход показывает все его сомнения относительно сознания, поскольку бестелесность не вполне отрицает материальность, указывая только на отсутствие принадлежности души к телу по ее субстанции, то есть эти высказывания Фомы, кажущиеся противоречивыми, на самом деле наталкивают на мысль о том, что под бестелесностью можно понимать иную форму материи. Фому можно понять, так как он жил в то время, когда вера заменила знание, а вот в более свободные для познания античные времена Эпикур в письме "Эпикур приветствует Геродота" высказывался недвусмысленно: "... слово "бестелесное" в наиболее обычном значении своем обозначает то, что может мыслиться как нечто самостоятельное. Но самостоятельным нельзя мыслить что-нибудь иное бестелесное, кроме пустоты; а пустота не может ни действовать, ни испытывать действие, но только доставляет чрез себя возможность движения телам. Поэтому, говорящие, что душа бестелесна, говорят вздор" [7].
  Среди ранних философов всё же нашелся один (Прокл), который, в отличие от своих предшественников и последующих мыслителей, наиболее близко подошел в своих рассуждениях к раскрытию сущности сознания, обозначив его термином "ум". Он угадал и изложил в своем трактате "Первоосновы теологии" следующее: во-первых, каждое индивидуальное сознание является неделимым и вместе с тем всеобщим сознанием, во-вторых, ему свойственна непременная активность, в-третьих, человеческий ум (сознание) отличается от прочих форм интеллекта самосознанием, в-четвертых, сознание не может быть телесным: "168 ... если ум существует, будучи активен, и мыслит сам себя не как иное в отношении к мыслимому, то он знает себя и видит себя. Видя же себя мыслящим и познавая себя видящим, он знает, что ум активен. 169. Всякий ум имеет в вечности и сущность, и потенцию, и активность... 171. Всякий ум есть неделимая сущность. В самом деле, если он не имеет величины, нетелесен и неподвижен, то он неделим. Ведь, всё, что каким-то образом делимо, делимо или как множество, или как величина, или по действиям, совершающимся во времени. Ум же во всех отношениях вечен, за пределами тел, и множество в нем пребывает в единстве. Следовательно, он неделим. А то, что ум нетелесен, показывает возвращение ума к самому себе, ибо ни одно тело не возвращается к самому себе... Хотя всякий ум есть множество, однако он есть объединенное множество, но свернутое предшествует разделенному и ближе к единому. 174. Всякий ум дает существование последующему за ним через мышление, и творчество его заключается в мышлении, а мышление - в творении. 175. Каждому уму первично причастно мыслительное и по сущности, и по активности. 176. Все мыслительные формы находятся и одна в другой, и каждая сама по себе. 180. Всякий ум, хотя и не состоит из частей, есть целое, находится в единении с другими и отличен от них" [5, с. 571-572].
  Соображения Прокла о сущности сознания во многом подтверждаются моделью мироздания на основе голограммы, представленной ниже. То есть человеческий ум (сознание), являясь как частью, так и целым, если признать основу бытия в виде голограммы. всё же способен на основании наблюдений и экспериментальных данных, но тем не менее, только гипотетически обозначить, как это видно из рассуждений различных мыслителей, некоторые особенности сознания, несмотря на его неощутимость, именно потому, что каждое индивидуальное сознание есть совпадающая с целым часть единого сознания.
  Философы средневековья практически ничего существенного не добавили в отношении проявления души по сравнению со своими предшественниками. Разве что они попытались раскрыть содержание сознания (души), но, опять, эти попытки сводились к описанию внешних проявлений сознания.
  В частности, Фома Аквинский в трактате "Сумма теологии" пишет о том, как функционирует сознание, поминая ощущения и интеллект: "... душа имеет две возможности познания. Первая состоит в акте некоего телесного органа; ей свойственно распространяться на вещи постольку, поскольку они даны в прошедшей индивидуализацию материи; отсюда ощущение познает лишь единичное. Вторая познавательная возможность души есть интеллект, который не есть акт какого-либо телесного органа. Отсюда через интеллект нам свойственно познавать сущности, которые, правда, обретают бытие лишь в прошедшей индивидуализацию материи, но познаются не постольку, поскольку даны в материи, но поскольку абстрагированы от нее через интеллектуальное созерцание. Отсюда в индивидуальном познании мы можем брать какую-либо вещь обобщенно, что превышает возможности ощущения" [6, I, q. 12, 4 c].
  Правда, надо отдать ему должное, Фома сделал намек на формообразующие способности сознания, отметив способность интеллекта создавать умственный образ: "... умопостигаемый образ в нашем интеллекте есть подобие вещи в соответствии с родовым естеством, которое может быть усвоено бесчисленным множеством частных вещей. [6, I, q. 14, 12 c].
  1.2. Трактовка проблемы сознания до французской революции 1789 года.
  Позднейшие мыслители, рассуждая о сознании, ничего существенно нового по сравнению с античными философами, не открыли в этом феномене.
  Декарт в своей работе "О началах материальных вещей" не пошел дальше соображения Платона о том, что чувства дают пищу для размышлений: "... для нас достаточно будет заметить, что воспринимаемое посредством чувств относится только к тесному союзу человеческого тела с душой; что хотя они обычно сообщают нам, в чем внешне тела могут быть нам вредны или полезны, однако только изредка и случайно наши чувства передают нам, какова природа этих тел самих по себе. Рассуждая таким образом, мы без труда отбросим предвзятые суждения, основанные на одних наших чувствах, и станем прибегать только к рассудку, потому что в нем одном заложены первичные понятия или идеи, представляющие собой как бы зародыши постижимых для нас истин" [8, с. 457-466.]. Все остальные рассуждения Декарта о сознании так же относятся к взаимодействию тела с душой и влиянию на то и другую внешних объектов.
  Спиноза, называя сознание душой, повторяет мысль Плотина о направленности души на существование: "Теорема 9. Душа, имеет ли она идеи ясные и отчетливые или смутные, стремится пребывать в своем существовании в продолжении неопределенного времени и сознает это свое стремление" [9, с. 454-461]. Он же в своих рассуждениях о душе не отступает от идей Платона о воспоминаниях души и о ее бессмертии: "Теорема 21. Душа может воображать и вспоминать о вещах прошедших, только пока продолжает существовать ее тело... Теорема 23. Человеческая душа не может совершенно уничтожиться вместе с телом, но от нее остается нечто вечное..." [9, с. 454-461.]. Более в отношении сознания (души) он ничего не открывает, кроме отдельных ее внешних проявлений - от страстей до мыслей.
  Лейбниц, в своей книге "Новые опыты о человеческом разуме" (Об идеях) пишет так: "... каким образом опыт и чувства могут порождать идеи?... ... душа заключает в себе бытие, субстанцию, единое, тождественное, причину, восприятие, рассуждение и множество других понятий, которых не могут дать нам чувства... ... это... находит источник значительной части идей в рефлексии духа о своей собственной природе" [10, с. 99-101]. Тут он повторяет идею Платона о том, что чувства вызывают мысли, а также соображения Платона о том, что "не в размышлении ли - и только в нем одном - раскрывается перед нею что-то от (подлинного) бытия?", добавляя всего лишь ряд внешних проявлений сознания (души), часть которых очевидна - восприятие, рассуждение, - а другая часть не поддается раскрытию логическими рассуждениями или опытом. То есть Лейбниц, по сути, так же как Платон, Декарт и Спиноза признает невозможность определения сущности сознания.
  Однако Лейбниц всё же пытается прояснить особенности души (сознания) по отдельным ее проявлениям. В частности, он, вслед за Проклом, в своей работе "Монадология" отмечает всеобщность сознания: "... душа представляет всю Вселенную, представляя то тело, какое ей, в частности, принадлежит... ...совокупность всех духов должна составлять град божий, т. е. самое совершенное..." [11, с. 339-364]. Он также вводит некоторое добавление к этим свойствам сознания, указывая, во-первых, на постепенное раскрытие сознания в теле: "... душа в себе самой может читать лишь то, что что в ней представлено отчетливо; она не может с одного раза раскрыть в себе все свои изгибы, ибо они идут до бесконечности" [11, с. 339-364], и, во-вторых, четко обозначая наличие в сознании формообразующих способностей: "...органические тела в природе никогда не происходят из хаоса, или из гниения, но всегда из семян, в которых, без сомнения, было некоторое предобразование" [11, с. 339-364], уточняя тем самым мысль Фомы Аквинского о способности интеллекта создавать умственный образ, или форму чего-то.
  Таким образом, Лейбниц, полагает недостаточность одних чувств для проявления интеллекта, по сути, предполагая наличие у сознания своего рода программ, или матриц, способствующих формированию объектов бытия. В предисловии к работе "Новые опыты о человеческом разуме" он пишет: "Хотя чувства необходимы для всех наших действительных знаний, но они недостаточны для того, чтобы сообщить их нам полностью... ... Отсюда следует, что необходимые истины - вроде тех, которые встречаются в чистой математике..., - должны покоиться на принципах, доказательство которых не зависит... от свидетельства чувств, хотя не будь чувств, нам никогда бы не пришло в голову задумываться над ними" [10, с. 43-57].
  Беркли в своей работе "О началах человеческого знания", не найдя ничего принципиально нового в ходе исследования феномена души, тем не менее, довольно эффектно показал, усилив идею Платона о преобладании сознания (души) над бытием, то, что само по себе бытие не способно быть организованным в определенные формы без помощи сознания: "3. Все согласятся с тем, что ни наши мысли, ни страсти, и идеи, образуемые воображением, не существуют вне нашей души. И вот для меня не менее очевидно, что различные ощущения, или идеи, запечатленные в чувственности, как бы смешаны или соединены они ни были между собой (т. е. какие бы предметы они не образовывали), не могут иначе существовать, как в духе, который их воспринимает. Я полагаю, что каждый может непосредственно убедиться в этом, если обратить внимание на то, что подразумевается под термином существует в его применении к ощущаемым вещам. Я говорю: стол, на котором я пишу, существует, - это значит, что я вижу и осязаю его; если бы я находился вне моего кабинета, то так же бы сказал, что стол существует, разумея тем самым, что, находясь в моем кабинете, я мог бы воспринять его, или же какой-либо другой дух действительно воспринимает его. Здесь был запах - это значит, я его обонял; был звук - значит его слышали; были цвет или фигура - значит, они были восприняты зрением или осязанием. Это всё, что я могу разуметь под такими или подобными выражениями. Ибо то, что говорится о безусловном существовании немыслящих (неосмысляемых) вещей без какого-либо отношения к их воспринимаемости для меня совершенно непонятно. Их esse есть percipi, и невозможно, чтобы они имели какое-либо существование вне духов или воспринимающих их мыслящих вещей" [12, с. 60-64].
  Юм в своем "Трактате о человеческой природе" констатировал собственное бессилие в разгадке сущности сознания (духа), как, впрочем, все его предшественники, высказывавшие, правда, некоторые предположения о ней, возможно, и близкие к истине, но недоказуемые. Юм отметил только очевидное - связь сознания с восприятиями, неизвестность места "игры" сознания и материала предметов этой игры: "... дух состоит из одних только восприятий, следующих друг за другом, и у нас нет ни малейшего представления о том мести, в котором разыгрываются эти сцены, и о том материале, из которого этот театр состоит" [13, с. 365-367]. "... материя и дух в сущности своей равно неизвестны, и мы не можем определить, какие свойства присущи той или другому" [14, с. 798].
  Правда, Юм, вслед за Проклом, в целом, верно отметил кардинальное отличие человека от животных, поскольку человек способен обратить свой взгляд на себя (самосознание), оценивая собственные поступки не только с позиции наиболее выгодного для своего существования приспособления к окружению, но и с позиции нравственности и других ценностей цивилизации, что не приносит материальных выгод, однако человек оказывается способным получать впечатления о себе, оценивая свои поступки в соответствии со своими представлениями о жизни: "Но я, или личность, есть не какое-нибудь единичное впечатление, а то, к которому, по предположению, относятся многие наши впечатления или идеи" [13, с. 365-367].
  Атеист и материалист Ламетри, так же как и его предшественники - большей частью философы-идеалисты, - ничего о сущности сознания (души) сказать не в состоянии, кроме того, что он в своем трактате "Человек-машина" сводит его к чувствам: "... мыслящая душа есть не что иное, как чувствующая душа в своей основе, устремленная на анализ представлений и размышление. Это можно доказать тем, что, когда потухает чувство, вместе с ним потухает также и мысль, как это бывает в состоянии апоплексии, летаргии, каталепсии и т. д..." [15, с. 223-226]. Тем не менее, Ламетри показывает охват сознанием как органов чувств, так и процессов мышления, хотя о связи ощущений и размышлений говорили еще Платон и Плотин (см. выше).
  Вольтер так же, и весьма откровенно, в своих работах признал полную беспомощность современной ему науки в определении сущности души (сознания): "Нам больше нравится называть душой способность чувствовать и мыслить, подобно тому как мы называем жизнью способность жить, а волей - способность хотеть" [16, XVII, с. 149].
  Лессинг в своей работе "У человека может быть больше, чем пять чувств" так же вторит мысли Платона о первенстве души над материей, с одной стороны, направляя ее в сторону пантеизма, а с другой стороны, указывая на невозможность проанализировать душу (сознание) в силу ее полного единения с каждой частицей материи, разорвать которое не представляется возможным: "Любая малейшая частица материи может быть использована душой в качестве объекта одного из чувств. Следовательно, весь материальный мир вплоть до самых мельчайших частиц одушевлен" [17. ј13].
  Вместе с тем Лессинг подчеркивает идею Беркли об организации материи сознанием в определенные формы первоначальным восприятием материи органами чувств с последующей конкретизацией в соответствии с имеющимися органами чувств, утверждая, что каждый новый орган чувств, кроме имеющихся, дает и новые феномены: "Но как только у нас появится чувство электричества или чувство магнетизма, с нами произойдет то, что произошло бы с Саундерсоном (слепой математик), если бы он обрел зрение. Нам откроется сразу же целый мир удивительнейших феноменов, о котором мы сейчас столь же мало можем составить себе представление, как он мог составить себе представление о цвете и свете... Таким же образом ничего нельзя сказать и о феноменах, cопутствовавших приобретению душой каждого отдельного чувства" [17. јј17, 21].
  Кант, в своем труде "Сочинение критического периода. Трансцедентальная диалектика", подводя своего рода итог рассмотрению феномена сознания во второй половине XVIII века, рассматривал сознание в отдельности как абсолютно непознаваемое - вещь в себе, объясняя это тем, что, всё, отделенное от чувственно воспринимаемого мира, то есть недоступное ощущениям, не может быть познано, но может быть признано по воздействиям на нас: "За явлениями мы должны допустить и признать нечто другое, что не есть явление, а именно вещи в себе, хотя мы, конечно, знаем, что поскольку они могут стать нам известными только так, как они на нас воздействуют, то мы не можем приблизиться к ним и никогда не можем знать, что они такое сами по себе. Это должно привести нас к различению (хотя и грубому) чувственно воспринимаемого мира и мира умопостигаемого, из которых первый из-за различной чувственности у отдельных воспринимающих мир субъектов также может быть чрезвычайно различным, тогда как второй, лежащий в его основе, остается одним и тем же" [18, IV, ч. 1, с. 295].
  Тут Кант, во-первых, примыкает к Беркли, полагая, как и он, что разница в восприятии окружения разными существами, у которых органы чувств отличаются, указывает на неизвестность того, что находится за пределами ощущений, и во-вторых, Кант полагает, что это неизвестное за пределами ощущений не может быть познано, поскольку мы воспринимаем только продукты наших ощущений, а не предшествующее им, что может привести только к спекуляциям на тему потустороннего или гипотезам, которые лишены возможности перевода их в теории, то есть это потустороннее, каковым представляется сознание вне бытия, всегда останется вещью в себе.
  Тем не менее, несмотря на признание вещей в себе непознаваемыми, Кант отметил, что с ними можно связаться вне сферы восприятий, в частности, с помощью понятий: "Так как мы никогда не можем познать эти умопостигаемые сущности, каковы они сами по себе, то есть определенно, и, однако же, должны их признавать по отношению к чувственно воспринимаемому миру и связывать с ним с помощью разума. то мы в состоянии будем по крайней мере мыслить эту связь посредством понятий, выражающих отношение этих умопостигаемых сущностей к чувственно воспринимаемому миру" [18, IV, ч. 1, с. 67, 178].
  То есть, если транслировать мысли Канта о вещах в себе в сторону сознания, то свое предположение о непознаваемости вещей в себе, в частности, и сознания, Кант дополнил идеей о том, что, поскольку в человеке сознание всё же проявляется, то по некоторым его внешним признакам можно, по крайней мере, попытаться угадать, если и не его сущность, то хотя бы его место в структуре мироздания, его предназначение, его роль в бытии, способы реализации стремлений сознания.
  Именно это пытались сделать - и у них, отчасти, это получилось - Платон, Плотин, Прокл и сам Кант (см. выше).
  В частности, Платон предположил, что сознание может оказываться вне тела, но, вместе с тем заметил, что, соединяясь с ним, сознание делает тело живым. Кроме того, Платон отметил, что сознание не может быть составным, как обычные тела, и что оно бессмертно и неуничтожимо, а также недоступно исследованию даже при нахождении его в теле, поскольку полная слитность его с телом не дает возможности отделить его от тела для исследования. То есть хоть какое-то понимание сознания возможно только по внешним проявлениям живого существа. Здесь Платон является предвестником Канта с его вещью в себе.
  Плотин подметил направленность сознания на изменение себя посредством собственной активности в бытии. Он же указал внепространственность сознания и необходимость для него "опускаться" в бытие, оживляя некоторые составляющие того же бытия.
  Прокл предположил, что каждое индивидуальное сознание является неделимым и вместе с тем всеобщим, что сознанию свойственна непременная активность, и что оно отличается у человека от прочих форм сознания (интеллекта) других живых существ самосознанием. Кроме того, Прокл отметил, что сознание не может быть, как всё прочее в бытии, телесным, то есть, что его субстанция, по крайней мере, должна быть какой-то иной.
  Фома Аквинский, Лейбниц и Беркли высказали - каждый в свое время - по-разному, но по сути одно - наличие у сознания способностей к образованию форм.
  Кант подытожил мысли своих предшественников, фактически признав сознание вещью в себе, то есть непознаваемой, но, тем не менее, указав на возможность вне аналитических исследований угадать некоторые его особенности, стремления, предназначение и роль с помощью размышлений на основе созерцания действий сознания через живое. Адекватность этой мысли Канта подтверждают приведенные выше идеи Платона, Плотина и Прокла, касающиеся сознания.
  1.3. Позднейшая философия о феномене сознания.
  Гербарт в работе "Введение в философию. Четвертый раздел. Введение в метафизику", подобно Проклу, - чисто интуитивно - сообразил, что сама по себе материя (вещи, или пассивное) не способна к превращениям. В частности, он указал, что вне сознания движение отсутствует: "Все наши простые представления, и тем самым всё основное содержание нашего сознания, являются действительными событиями в нашей душе, а именно актами ее самосохранения, но в учении о природе нет ничего, что было бы свободно от понятия "движение"; последнее же происходит не в действительности, а лишь для зрителей, и его определения являются чаще всего лишь отдаленными следствиями внутренних состояний простых сущностей..." [19, с. 275-282].
  Тем самым Гербарт отметил активность сознания, в отличие от пассивности материи (вещей), а также то, что именно сознание представляет нам мир движущимся. Действительно, в соответствии с продемонстрированной ниже моделью мироздания на голографической основе, сознание посредством живых существ преобразует информацию во время с движущимся в пространстве объектами (текущая реальность).
  Кроме того, Гербарт своим предположением о целесообразном отношение сознания к материи интуитивно указал на существование у сознания чего-то вроде формообразующих способностей: "Но в высшей степени удивительным есть и остается начинание целесообразного процесса природы. Это удивление исчезает, если душу придать внутреннему разуму, разум - ряду первоначальных максим и предположить, что душа сама вносит свою собственную идею целесообразности в понимание природы" [19, с. 289-292].
  То есть тут Гербарт, как и в свое время Прокл, приоткрыл завесу над феноменом сознания, полагая его непосредственное участие в формировании бытия, хотя, конечно, проникновение в сущность сознания, находящегося в своей отдельности вне текущей реальности, то есть недоступного никаким органам чувств или приборам, возможно лишь гипотетически. Однако, если модели, которые можно строить на основе активности сознания по сравнению с пассивностью вещей, подтверждаются реальным поведением живых существ, то они могут быть очередным приближением к истине в этом отношении.
  Весьма любопытна с позиции недоступности аналитическим исследованиям феномена сознания идея Бюхнера (книга "Сила и материя. Общедоступный очерк естественного мирового порядка. Раздел "Мысль") [20] о нематериальности и вместе с тем материальности сознания, напоминающую подход к сознанию в этом отношении Фомы Аквинского.
  Бюхнер признает неотделимость сознания (разума) от тела (материального субстрата), полагая сознание его выражением: "Тайна мышления заключается не в веществах мозга, как таковых, а в особом виде их совместной деятельности, направленной к одной цели и происходящей при определенных анатомо-физиологических предпосылках... Поэтому Мышление может и должно рассматриваться как особая форма движения природы, настолько же характерного для субстанции центральных нервных элементов, как для мускульной субстанции характерно движение сокращения, как мировому эфиру присуще движение света или как магниту присуще явление магнетизма. Разум или мысль не представляют собой материи, кои материальны лишь в том смысле, что являются выражением материального субстрата, от которого они так же неотделимы, как сила неотделима от материи... Следовательно, мышление и протяжение могут рассматриваться лишь как две стороны или два способа проявления одной и той же единой сущности" [20, с. 161-162].
  Бюхнер, безусловно, прав в том, что сознание есть "выражение материального субстрата", то есть оно не может быть бестелесным. В частности, в бытии не может быть иначе, поскольку бытие "держится" на единстве сознания и материи. Однако Бюхнер не учитывает, что сознание как, по его мнению, "выделение мозга", , почему-то существует и у вполне безмозглых существ типа вирусов или бактерий. А это означает, что основной функцией сознания является переработка информации посредством центров обработки сведений, поступающих в эти центры от органов чувств, на которую не способны никакие материальные образования, кроме живых существ, которые по этой причине никоим образом не могли автоматически возникнуть из пассивной материи.
  Таким образом, сознание есть "та сторона единой сущности" (вневременной бесконечности) которая активирует (оживляет) пассивную материю, обеспечивая возможность возникшему образованию (живому существу) получать поддающиеся его сенсорам (органы чувств) сведения (выделять их) и перерабатывать (расшифровывать) эти сведения в информацию (копии сведений об объектах из окружающей живое существо необозримой среды) в соответствующих центрах организма (мозг и нервная система человека), формируя свое окружение, и осуществляя обмен информацией с аналогичными живыми существами.
  Другими словами, только переработка этих сведений-сигналов, получаемых в результате сканирования окружающего, в соответствующих информационных центрах, в которых пауза между приходящими импульсными сигналами устраняется за счет определенной длительности обработки каждой порции данных и возникающей тем самым задержки - у человека этим центром является его мозг - дает в итоге существу собственное время жизни, пространство, форму, движение (энергия) и прочие атрибуты внешнего и внутреннего окружения существа. Одни порции поступающих данных существо более или менее осознанно использует, другие - только принимает к сведению, а прочие не воспринимается им в виде информации, то есть расшифрованных сигналов, вследствие или отсутствия каких-то органов чувств и соответствующих имеющимся органам чувств формообразующих способностей, либо из-за ограниченных возможностей обрабатывающих информацию центров.
  То есть процесс формирования живым существом тех или иных объектов из приходящих к нему через соответствующие сенсоры (органы чувств) последовательных информационных пакетов схож с формированием на экране телеприемника движущегося изображения из приходящих к его антенне последовательных информационных пакетов-импульсов, пауза между которыми при обработке сигналов в телеприемнике устраняется, в результате чего на экране появляется движущееся изображение на время сеанса, то есть возникает локальное время сеанса.
  Для человека информация каждое "мгновенье" проходит к нейронам мозга от разных органов чувств человека в виде последовательностей нервных импульсов; в каждом из импульсов заключена соответствующая информация. Скорость распространения нервных импульсов колеблется в интервале от 1м/сек до 120 м/сек. Частота и характер последовательности импульсов, несущих, в частности, зрительную информацию, зависят от интенсивности и спектрального состава света, а величина и длительность отдельного импульса не зависят от природы и силы раздражения.
  Непосредственно после генерации импульса нервное волокно находится в, так называемом, рефракторном состоянии, и не может быть возбуждено вновь в течение 1-2 миллисекунд, то есть нервное волокно в состоянии проводить нервные импульсы с частотой не выше 500 герц. Длительность самого импульса, проходящего по нервному волокну, составляет доли миллисекунды в каждом "мгновении".
  Пауза между нервными импульсами, содержащими информацию, означает, что они не идут непрерывно. Однако эта пауза ниже порога восприятия ее сознанием и поэтому не попадает в него.
  В частности, движущаяся картинка для сознания человека обеспечивается интервалом между прогоняемыми последовательными кадрами около 0,04 секунды, что и составляет указанный порог. Его длительность, как видно, более чем на порядок превышает длительность паузы. Поэтому образующиеся дискретные последовательные мгновения (в каждом из них происходит обновление "реальности") собственного времени человека, заключающие в своей последовательности все картины и все события жизни для человека, сливаются в непрерывный, неразделимый поток в его сознании.
  Вот тут, в этом процессе и возникает само собственное время человека. Оно есть условие для внесения изменений в окружающее, при котором каждый человек (всякое живое существо), начиная с момента рождения автоматически, а на самом деле со скрытой помощью единого во множестве сознания "отбирает" через ощущения из разнообразной среды только те сведения, которые поддаются расшифровке, или информацию, в соответствии с достигнутым уровнем развития сознания.
  Это условие можно назвать собственным временем человека потому, что в нем последовательно возникают, формируемые им самим через его ощущения и операционные центры, но при участии единого сознания, то есть совокупности всех индивидуальных форм сознания в единой целостности (характерный признак голограммы) в череде мгновений, меняющиеся картины окружающего, в которых происходят события и которые он не только созерцает, но и принимает в них непосредственное участие, что и составляет его жизнь.
  Фихте в своей работе "Факты сознания" выдвинул гипотезу, в соответствии с которой он делает вполне адекватный вывод о том, что индивидуальность совпадает с общим мышлением, но, не ведая о возможностях голограммы, вынужденно признает уничтожение индивидуальности в пользу единого мышления: "Индивид мыслит не сам по себе и не посредством своей силы, но как Единое и уничтожением своей индивидуальности. Поэтому, описывая содержание этого мышления, нам следует сразу становиться на точку зрения единства и не спрашивать, как мыслит индивид, но скорее, как мыслит Единое и общее мышление... Однако индивидуальность всегда связана с этим общим мышлением, ибо только в нем жизнь достигает самоизображения и сознания: в индивидуальности - изображение своей формы вообще, в мышлении - строгого единства, образованного генетически и, следовательно, видимого. Если мы примем во внимание этот пункт, то мы должны сказать: это мышление численно повторяется во всех индивидах столько раз, сколько существует индивидов, но во всех этих повторениях его содержание всегда остается неизменным" [21, с. 58-60].
  Подобный вывод об уничтожении индивидуального сознания в пользу единого сознания опровергается существованием голограммы, в которой, с одной стороны, часть и целое совпадают (всё в каждой части), однако часть, например, в форме индивидуального сознания может обретать отдельное (временное) существование в производной от голограммы форме живого в бытии, получая тем самым возможность к собственным изменениям в течение жизни соответствующего организма.
  В результате, после завершения жизненного цикла организма (распада тела), эта часть голограммы воссоединяется в своем совпадении с голограммой не в прежнем виде, а обновленной - с зафиксированными в ней изменениями, которые "пополняют" голограмму как целое от всех ее "частей" в бытии, что дает в подобном обновлении развитие сознания, или - своего рода жизнь, точнее, смысл в существовании голограммы, представляющей единое сознание. Вместе с тем и индивидуальное сознание как часть голограммы не исчезает, а снова "погружается" в бытие для последующего обновления как себя, так и всей голограммы, тогда как "строгое единство" индивидуального и единого мышления по Фихте, в котором "содержание остается всегда одинаковым". никакого смысла не несет, поскольку отрицает процесс постоянного развития сознания в его изменениях как индивидуальных, так и единых в рамках бытия.
  Фихте в своем труде "Реализм, идеализм, "догматизм"" так же как перед ним Фома Аквинский, Лейбниц, Беркли, Гербарт, - по-видимому, по внешним признакам подобия вещей в их различных формах - подмечает формообразующее свойство сознания: "Если бы наукоучению был задан вопрос: каковы вещи сами по себе, то оно могла бы на это ответить только следующим образом: таковы, каковыми мы должны их сделать... ... мы обретаем в нас самих то, что мы при этом устанавливаем; мы выносим это из нас самих вовне, ибо в нас самих находится нечто, что оказывается возможным объяснить исчерпывающим образом только через нечто вне нас" [21, 1, с. 264-265].
  Фейербах в своей работе "Философский материализм" очень четко отметил неразрывную связь между чувствами и душой (рассудком): "Рассудок, по крайней мере отвлеченный, есть смерть, чувство - жизнь вещей... Тело есть существование человека, отнять тело, значит отнять существование; кто уже не чувствует, то уже не существует" [22, с. 227-229]. Эти слова наводят на мысль о том, что жизни по отдельности у души и тела быть не может.
  Именно по этой причине душа (сознание) не путешествует после гибели тела по каким-то закоулкам потустороннего "мира", что невозможно, так как там отсутствует время (текущая реальность), формирование которого изначально начинается именно в органах чувств, а сознание просто возвращается в зародыш новой жизни в бытии, находя опять себя в нем обновленной - в ином теле и без памяти о прошлой жизни.
  Конечно, кое-кто отметит, что это беспамятное возвращение в текущую реальность равноценно возвращению из небытия, но это не так, поскольку, голограмма (потустороннее) - отнюдь не небытие (смерть) в чистом виде, а сверхвысокочастотное образование с неким подобием времени в виде разрывов бесконечности, в котором, правда, отсутствуют события. Однако, воссоединяясь с ним, каждое индивидуальное сознание получает возможность доступа к любой из прошедших жизней и доступ - только для человеческого сознания - ко всем тайнам бытия, которые она способна постигнуть на собственном уровне. При этом сознание может оценить свои достижения в прошедших жизнях, и соответственно выбрать нечто новое в будущей жизни, вполне осознанно "поместив" себя в ее начало на той или иной планете, в том или ином текущем времени.
  Иначе говоря, каждое индивидуальное сознание возвращает себе память о прошлых жизнях в период перехода от жизни к смерти.
  Милль в книге "Система логики силлогической и индуктивной", по существ, примыкает к идее Беркли об отсутствии организованной материи (вещей) вне наших ощущений: "... о внешнем мире мы не знаем и не можем знать абсолютно ничего., кроме испытываемых нами от него ощущений" [23, с. 252-56]. Но он идет еще дальше Беркли в своем "незнании", утверждая, что и о собственном сознании он ничего не знает: "Есть нечто, что я называю своим я, или своим "духом" и что я считаю отличным от этих ощущений, мыслей и т. д.; это нечто есть, по моему убеждению, не сами мои мысли, а некоторое существо, имеющее эти мысли, само же представляющееся мне всегда в состоянии покоя, без всякой мысли. Но что такое это существо, об этом я не имею никакого понятия (хотя это я сам); о нем я не знаю ничего, кроме ряда его сознательных состояний" [23, с. 52-56].
  Таким образом, Милль, по существу, как и все предшествующие мыслители, но в категоричной форме, отказывает в познании как индивидуального сознания, так и единого сознания.
  Шеллинг в своей работе "Система трансцедентального идеализма" обратил внимание на тот пик, которого достигает сознание в живых существах с обретением ими самосознания: "Самосознание является актом, при помощи которого мыслящий сам для себя непосредственно становится объектом и, наоборот, самосознание является не чем иным, как таким актом" [24, 1, с. 37-46].
  Если эту мысль Шеллинга развивать далее, то можно выявить роль сознания в живых существах: сознание сначала проявляет себя во всех живых существах в их адаптивности по отношению к окружающей среде, где каждое живое существо обращается только к внешним объектам, стараясь приспособиться к ним для того, чтобы удержаться в существовании с их помощью, не перейдя в разряд неодушевленных предметов. С развитием и усложнением живых существ, сознание в них наконец достигает такого уровня, что становится способным обратить внимание на себя, что и происходит в человеке, расширяя кругозор и самодеятельность этого живого существа многократно до такого уровня, что человек в значительной степени выпадает из природной среды в созданную им искусственную среду, характерную развитием науки, техники и культуры. Человек, в отличие от прочих живых существ, начинает понимать, что он обладает сознанием и находится во времени, которое для него ограничено рамками жизненного цикла, за который он должен успеть многое сделать.
  Таким образом, в человеке сознание наконец приходит к себе, а это говорит о том, что роль сознания в бытии заключается в активном воздействии на него, получая бумерангом изменение себя же, которое усиливается более всего в человеке благодаря осознанию им себя, а предназначением сознания в бесконечной цепочке жизней является развитие себя до того предела, при котором оно становится способным познавать себя же на основе сознательного проявления в разнообразных мыслях, эмоциях, решениях и поступках каждого человека, что находит свое отражение в едином сознании голографической проекции вневременной бесконечности, бесконечно пополняя его ими.
  Шеллинг в той же работе намекнул на новый способ, намного ускоряющий развитие человеческих сообществ по сравнению с сообществами остальных живых существ: "Деятельность, направленная вовне и по природе своей бесконечная, составляет объективную сторону познания, обращенная же обратно к Я представляется не чем иным, как стремлением себя созерцать в такой бесконечности. Благодаря этому акту в Я вообще происходит разделение на внутреннее и внешнее, и вместе с этим разделением полагается в Я противоборство, уяснение которого становится возможным лишь из необходимости самосознания..." [24, 1, с. 81-86].
  Развитие этой мысли Шеллинга может быть представлено следующим образом: появление в живых существах кроме природного (низшего) сознания самосознания автоматически предполагает противодействие их друг другу как в каждом человеке, так и его сообществах, поскольку их основные задачи в основном диаметрально противоположны: низшее сознание борется за выживание и доминирование в среде, а самосознание стремится к осознанному развитию и обогащению себя в человеке новыми знаниями, эмоциями. идеями, культурными ценностями.
  Другими словами, обратив внимание на себя, то есть осознав свое присутствие в мире во времени, человек по-иному начинает воспринимать окружающее, старясь уже большей частью не приспосабливаться к нему, но менять его под свои намерения, цели и задачи, на что указал в свое время Гегель в своей работе "Проблема отчуждения": "... будучи в то же время уверенным, что этот мир его субстанция, самосознание старается овладеть им; оно достигает этой власти над миром благодаря образованности, которая с этой стороны проявляется таким образом. что оно соответствует действительности, и притом в такой степени, в какой ему позволяет энергия первоначального характера и таланта" [25, IV, с. 260-267].
  То есть замедленное эволюционные развитие, в котором главную роль играет случайность в форме мутаций в генах, на этапе появления самосознания в живых существах переходит в ускоренное развитие вплоть до информационного коллапса. Тем самым в борьбе природного сознания и самосознания в каждом человеке и его сообществах проявляется способ, которым сознание достигает максимального ускорения и разнообразия в собственном развитии в форме человеческой цивилизации.
  Фихте так же интуитивно угадал неразрывную связь индивидуального сознания с единым сознанием, которое он именует духом: "Я таков, каков я есть, потому что в связи целого природы возможен был только такой индивидуум, и никакой другой; и дух, для которого совершенно ясны была бы внутренняя отдельного человека я сущность природы, мог бы из познания определенно вывести, какие люди существовали когда-либо или будут когда-нибудь существовать, в одной личности познал бы все действительные личности..."[21, 3, с. 16-17].
  Вслед за Фихте Гегель в своей работе "Отчуждение идеи в природу" не преминул отметить связь всей природы с духом (единым сознанием), который в природе, отделяется от себя только для того, чтобы через нее еще более познать себя в живом проявлении природы: "Природа есть отчужденный от себя дух, который в ней лишь резвится; он в ней вакхический бог, не обуздывающий и не постигающий самого себя, в природе единство понятия прячется. Мыслительное рассмотрение природы должно постичь, каким образом природа есть в самой себе процесс становления духом, снятие своего инобытия, оно должно постичь, как в каждой ступени самой же природы наличествует дух; отчужденная от идеи природа есть лишь труп..." [25, II, с. 20-21]. Об этом же Гегель пишет в своей работе "Закономерности исторического развития, роль личности в истории": "Эта неизмеримая масса желаний, интересов и деятельностей является орудием и средством мирового духа, для того чтобы достигнуть его цели, сделать ее сознательной и осуществить ее; и эта цель состоит лишь в том, чтобы найти себя, прийти к себе и созерцать себя как действительность" [25, VIII, с. 18-32].
  То, что по Гегелю "природа есть отчужденный от себя дух" совершенно справедливо подвергает сомнению Фейербах, указывая на сущностный характер духа (сознания), который по этой причине вынужден обращаться к реальности вне себя, чтобы объединиться с ней для получения ощущений: "Что такое дух? Как относится он к чувствам? Как род к видам. Чувство универсально и бесконечно, но только в своей области, в своем виде; дух, напротив, не отделить никакой определенной областью, он просто универсален; он - сочетание, единство чувств, совокупность всех реальностей, в то время как чувства - только совокупность определенных исключительных реальностей" [22, с. 235].
  Однако Фейербах, адекватно оценив сущностный характер духа (сознания), то есть наличие у него формообразующих способностей, не обратил внимание на его коренное свойство - активность, благодаря которой сознание только и способно "вызывать", но не из себя, путем отчуждения, как утверждал Гегель, а из вневременной бесконечности равноправное сознанию пассивное и бесформенное, во-первых, для формирования через живое сознанием бытия из этого бесформенного в виде иерархической совокупности структурированных объектов (вещей) как необходимое условие для существования живого (соответствующей инфраструктуры), и, во-вторых, объединяться с определенными компонентами пассивного (вещей), внося в них соответствующую программу действий (структурирование, рост и развитие организма) как для получения ощущений, так и для обработки данных, получаемых через органы чувств, в соответствующих информационных центрах, что характерно для любых живых существ, за счет чего они получают на время жизни развитие, ту или иную чувствительность и способность соображать в зависимости от возможностей имеющихся у них центров обработки информации.
  Гербарт своим предположением о целесообразном отношение сознания к материи интуитивно отметил необходимость существования у сознания чего-то вроде формообразующих способностей.
  По мнению Гуссерля, интенционааьность сознания обнаруживается при переходе от сосредоточения в естественной обстановке на объектах к сосредоточению в рефлексии на субъективном опыте, то есть переживания в сознании несут в себе указания на находящуюся вне сознания вещь. Охватить полностью вещь сознание не в состоянии, но идея вещи схватывается адекватно: "Мы схватываем ее в вольном процессе пробегания в сознании безграничности поступательного хода внутренне согласных созерцаний... ... сознанием объектов. независимо от того, реальны ли сами объекты или нет" [26, с. 258]. "Сознание, - полагает Гуссерль в своей работе, - в модусе трансцедентальной редукции - вне пространства, времени, причинности. Поэтому неверно утверждать, что вещи мира - причина переживаний сознания. Существование природы не может обусловливать существования сознания, - ведь она сама выходит наружу как коррелят сознания; природа существует, лишь конституируясь в упорядочиваемых взаимосвязях сознания" [27, ј 50-52].
  Вслед за Плотиным и Спинозой, отметивших направленность сознания на существование, наиболее отчетливо выразил эту особенность сознания Гуссерль в понятии интенции. Правда, еще задолго до него и Гербарт, и Фихте подметили формообразующее проявление сознания. Тем не менее, Гуссерль попытался уточнить эту особенность сознания признанием его интенционааьности.
  Здесь Гуссерль вполне адекватно признает "конструирование" вещей сознанием в соответствии со своими представлениями о форме вещей, хотя, конечно, ему остается неизвестным, что решающий вклад в данный процесс формообразования вносит единое сознание голографической проекции вневременной бесконечности через сознание каждого живого существа, а все объекты бытия первоначально являются информацией, которая конвертируется в окружающую среду живыми существами с участием единого сознания. При этом для человека, благодаря присущему ему самосознанию, объект переживания может быть как конкретной вещью, так и мыслимой ситуацией отношений, планом или сущностью того или иного предмета: "Не предмет переживается и наряду с ним интенциональное переживание..." [26, V, ј 11].
  Кроме того, вслед за Плотиным, Гуссерль вполне адекватно отмечает "место" сознания в его отдельности - "вне пространства". Однако Гуссерль, как почти все его предшественники, отмечает лишь внешние проявления сознания, не затрагивая его сущности, которую, отчасти, угадал Прокл, если, конечно, наша гипотеза о голографичности мироздания является справедливой, отметив, что "Всякий ум (сознание), хотя и не состоит из частей, есть целое, находится в единении с другими и отличен от них". Эту же идею позже высказали Лейбниц и Фихте, а также Гегель (см. выше).
  Хайдеггер, Ясперс, Фромм и Сартр пытались исследовать сознание в его связи с бытием, но достигнуть большего своих предшественников не смогли, кроме незначительных дополнений в отношении некоторых внешних выражений сознания, показав тем самым, как и прежде, невозможность анализа сущности сознания.
  Таким образом, позднейшие философы и мыслители, так же как и более ранние, не смогли определить сущность сознания, в лучшем случае высказывая о ней свои догадки. Этот факт можно объяснить только одним обстоятельством - отсутствием возможности аналитического исследования собственно сознания, как такового, вне его проявлений, что тоже требует своего объяснения, и оно будет представлено ниже.
  Однако прежде следует отдельно обсудить взгляд на сознание как отражение объективной действительности, которое проповедуют материалисты-диалектики.
  1.4. Диалектические материалисты (марксисты) о сознании.
  На первый взгляд, кажется, что представление диалектических материалистов, в том числе и марксистов, о том, что сознание есть своего рода свойство отражения, проявляющееся в воспроизводстве любыми материальными образованиями особенностей других систем, вполне адекватно, поскольку охватывает все уровни бытия - от неживых образований до органической и социальной жизни [см., напр., 28].
  Однако сразу же возникает несколько вопросов, на которые эти диалектические материалисты, как, впрочем, и многие остальные исследователи сознания не могут ответить.
  Первый из них состоит в неизвестности источника сознания, которое появляется непонятно откуда только в определенных органических структурах - имеющих геном, то есть программу, написанную на белковом носителе. А геном - сложная микроскопическая запись, зафиксированная в определенной форме в каждой клетке организма, и управляющая его изменением - самособраться никак не способен естественным образом, точнее, вероятность этого события сопоставима с самосборкой авианосца с всеми самолетами на борту.
  Кто же тогда подготовил эти органические структуры для сознания, которое не фиксируется никакими приборами, вследствие чего ряд исследователей даже полагает сознание функцией мозга, и не более того.
  Другими словами, легко сказать, что свойство отражения характерно для всех уровней бытия. Только вот внешнее сходство отнюдь не гарантирует внутреннее родство, тем более что, например, механическое отражение вроде отпечатка камня на мокром песке, теряющегося при накатывании морской волны, никоим образом не сравнимо с отражением любого организма в потомстве, который не теряет, а наоборот, находит себя в продолжении рода именно благодаря присутствию у него сознания, переходящего в поколениях от одной особи к другой.
  Второй вопрос, на который пока никто не смог ответить, заключается в уже продемонстрированной - и неоднократно - невозможности оживить искусственно собранную копию клетки с геномом, которая совершенно не отличается от живой клетки, но почему-то не превращается в живую.
  А это означает, что без своего рода объединения сознания и органического тела, обладающего геномом, никакая жизнь невозможна.
  То есть и тут без совершенно невыразимого образования - сознания, проявляющего жизнь только на определенном структурно-молекулярном уровне, ничего не получается с отражением, столь любимым диалектическими материалистами.
  В-третьих, неизвестно откуда взявшийся на каждой обитаемой планете геном, как правило, в рамках клетки, есть не что иное как программа роста и развития определенного организма на белковом носителе.
  А любая программа первоначально создается искусственно, изменяясь и дополняясь уже в ходе дальнейшего развития каждого организма.
  И кто же тогда этот искусник?
  Четвертая проблема, непосредственно связанная с сознанием, заключается в невозможности без него владеть и пользоваться информацией, поскольку информация - не что иное, как распознанные и отобранные живым существом, то есть существом с сознанием, с помощью имеющихся у него сенсоров и центров обработки поступающих от органов чувств сигналов, сведения, складывающиеся в определенную совокупность (информация), которая обеспечивает данному организму возможность, как минимум, удержаться в существовании в течение некоторого периода.
  Таким образом, между неживыми образованиями и живыми существами пролегает информационная граница: живые существа оказываются способными получать от окружающей среды информацию с помощью органов чувств и предоставлять ее собственному окружению многообразными способами, в основном собственными поступками и сигналами о них, а у неживых образований эта способность отсутствует.
  Тем самым сознание обеспечивает любому организму возможность пользоваться информацией для своих нужд, основными из которых является выживание в определенной среде и продолжение рода.
  Благодаря подобному объединению сознания и определенным образом структурированной материи любые организмы могут меняться, создавая для себя локально жизнь в каждом поколении, а для сознания - вечную жизнь, хотя и дискретную, поскольку любой организм конечен во времени в отличие от сознания, которое просто перемещается от одного организма с завершением его жизненного цикла в другой, инициируя начало новой жизни, хотя этот переход и нельзя зафиксировать приборами, но, по факту, он случается непременно.
  Кроме того, диалектические материалисты оказались неспособными решить проблему возникновения материи, как таковой.
  Действительно, откуда появилась материя? почему она стала развиваться вплоть до появления у нее сознания?
  Ведь конкретные материальные образования возникнуть из ничего не могут, по крайней мере, в имеющемся бытии.
  И если даже допустить подобный феномен, то из него следует, что раз было начало, то неизбежен и конец.
  А это означает, что развивающаяся, по словам материалистов, материя вместе с развивающимся сознанием рано или поздно ухнет туда, откуда пришла, то есть - в небытие.
  Получается, как это ни парадоксально, что в этом отношении материалисты сходятся с попами, которые так же заявляют, что непостижимое существо создало всё из ничего. А к ним примыкают и многие ученые мужи - сторонники возникновения вселенной в результате Большого взрыва непонятно из чего и почему.
  Другими словами, в рамках известного мира (текущей реальности) никому пока не удалось найти адекватного решения проблемы возникновения не только сознания, но и материи, а также мироздания в целом.
  Дополнительным подтверждением невозможности самозарождения жизни на Земле является следующее.
  Абиогенез, или самозарождение, как показал экспериментально еще Пастер, невозможен, и он же показал, что живое может возникать только из живого.
  Только откуда тогда взялось "живое", если его в известном нам мире первоначально не было?
  Конечно, для Земли остается возможность занесения на нее жизни извне, например, метеоритами в виде структурированной органической материи, способной к точному самовоспроизведению (бактерии и вирусы), но сути дела данное обстоятельство не меняет, поскольку остается непонятным появление жизни вообще в пределах известной нам реальности.
  Стало быть, остается только одно: сотворение мира с вещами и организмами Богом, то есть снова непонятно кем, непонятно почему, непонятно зачем и из чего. Однако, опять же, невозможность подобного сотворения вытекает из известных закономерностей, которые не предполагают превращения ничто во всё так вот сразу или даже постепенно, что бы не говорили исследователи про эфир, вакуум или темную материю и темную энергию, которые тоже должны были в известной вселенной откуда-то появиться.
  Тем не менее, наше собственное существование подтверждает наличие довольно удобной инфраструктуры для жизни и собственного изменения в ее коллизиях - желательно, в сознательном состоянии.
  А это означает, что без сознания всё вокруг обессмысливается и пропадает.
  Значит, сознание, как ни крути, обеспечивает нам всё.
  И очень хорошо, что сущность сознания недоступна для исследователей, которые только бы всё испортили так же, как они вредят развитию сознания операциями с программами генома.
  Правда, сознание недоступно для нас, хотя мы и представляем его в виде проявлений живого, не только потому, что оно появляется как бы из иных "сфер" и его нельзя "пощупать" и измерить, но и потому, что оно, по всей вероятности, голографично, то есть его нельзя даже мысленно рассечь и проанализировать, поскольку индивидуальное сознание содержит информацию не только о себе, но и обо всем объекте (голограмме) - всё в каждой части - и его исследование аналитическими методами не приводит ни к чему, кроме фиксации его внешних выражений в том же живом.
  Именно совпадение индивидуального сознания и единого сознания голограммы указывает, в частности, на то, что каждый человек всегда имеет доступ к мирозданию (бесконечности), то есть не только тому что было и есть, но и к тому, что может быть. Это позволяет ему познавать мироздание и самого себя не только в тех аспектах, которые доводятся до него через органы чувств с дополнением их приборами, но и внутренне (интуитивно) открывать неведомое, не поддающееся логическому анализу и известным закономерностям. Что-то из этого нового, если оно находит себе прикладное воплощение, удается обосновать, но некоторые любопытные гипотезы никогда не превратятся в теории не потому, что бессмысленны, а вследствие отсутствия в текущей реальности основы для них - мироздание не ограничивается одним бытием.
  Кроме того, если голограмму, как источник сознания в его отделенности от пассивной материи, представить в виде проекции вневременной бесконечности, то она могла бы быть обнаружена лишь за пределами бытия, то есть опять же окажется недоступной нам для исследований.
  Видимо, по причине неотделимости сознания от любого организма, а также неделимости каждого индивидуального сознания в принципе, и, следовательно, невозможности обнаружить и изучить его внутреннее содержание, психология многими учеными считается лженаукой. Действительно, она всего лишь обрамляет, то есть описывает и толкует некоторые внешние проявления сознания, не имея возможности проникнуть в его суть.
  Раз сознание в отдельности непостижимо для нас, то имеет смысл представить некоторую модель, в соответствии с которой всё же было бы понятно взаимодействие органической материи и сознания, что ранее подавалось как взаимодействие тела и души, однако душа при этом оставалась так же непонятным образованием, приходящим неизвестно откуда, тогда как в представленной ниже модели всё становится на свои места.
  Но прежде скажем несколько слов о современных воззрениях на сознание.
  1.5. Современные подходы к трактовке сознания.
  Из вышесказанного можно сделать вывод, что современные исследователи сознания вряд ли окажутся удачливее своих предшественников в прояснении сущности сознания, которое так никому и не удалось до них доказательно.
  Тем не менее, вкратце, напомним, что наши современники говорят о сознании.
  Сразу же надо отметить, что, кроме мелких подробностей и сущих банальностей, касающихся внешнего выражения сознания, - в рамках физиологии и психологии - ничего толкового о сущности сознания не сказано.
  Не было даже представлен внятное определение сознания.
  Например, ходячим определением сознании является то, что оно есть форма отражения мира (см. выше). Звучит эта фраза подобно такому выражению: зеркало есть отражение моей физиономии. То есть эта фраза ни о чем, и, следовательно, является нынешним "отражением" понимания феномена сознания.
  Более конкретным является широко бытующее мнение о том, что сознание - это биологическая функция мозга (см., функционализм Стивена Приста), позволяющая получить представление о себе и окружающем [29].
  Автор этой гипотезы на самом деле пытается уйти от проблемы - душа-тело, утверждая, что психические состояния есть функции, которые определяются в причинной цепи переработки информации. В этом случае сознание может существовать и без мозга. Правда, "механизм" этого процесса остается неизвестным.
  Сторонники теории функционализма не желают понять, что любые психические состояния, как их ни представляй - физиологические, феноменальные или функциональные, - есть лишь проявления сознания в бытии.
  Это обстоятельство подтверждают все разработки искусственного интеллекта, который, не обладая сознанием, способен быть лишь придатком к человеческому интеллекту (на самом деле - сознанию), который составляет программы для искусственного интеллекта и продумывает стратегию действий, на основе чего искусственный интеллект функционирует, решая задачи, уже определенные ему.
  В статье "Губителен ли для нас искусственный интеллект?" [см., напр., 30, часть 3, ј1]. достаточно подробно об этом рассказано. Иначе говоря, функционирование искусственного интеллекта требует руководства и энергетической подпитки, то есть он не может быть самостоятельным в плане любой деятельности, особенно, творческой, так как обрабатывает информации по заранее заготовленным программам, не осмысляя ее.
  С другой стороны, приравнивание сознания любого организма (биологической системы с геномом) к функции мозга или другого центра, управляющего организмом, является ошибочной ввиду того, что собранная искусственно биологическая система, например, клетка или известная совокупность клеток в виде простейшего организма, обладающая (их) всеми атрибутами живой клетки (организма), почему-то не хочет функционировать в соответствующей питательной среде. Видимо, ей всё же не хватает сознания, которое тем самым никак не может быть функцией.
  Само же сознание всегда останется невидимым и неосязаемым в нашем мире, поскольку оно его автор, и в отделенности от живого находится за "пределами" бытия, но вместе с тем всегда не просто присутствует незаметно в живом, а удерживает своим присутствием бытие в состоянии текущей реальности, то есть не дает бытию "свалиться" в небытие.
  К подходу функционализма примыкает физикализм [31] - редуктивный, в соответствии с которым все психические состояния идентичны физико-химическим состояниям, - К. Джегвон, и нередуктивный, в соответствиии с которым все психические состояния являются физическими состояниями - Д. Дэвидсон). В частности, крайняя версия нередуктивного физикализма:-элиминативизм - У. Рамсей,] вовсе отрицает существование сознания (психических состояний).
  Опять же, данные утверждения не имеют под собой никакой опытной основы, и как мы уже указывали, не могут ее иметь, вследствие отсутствия у сознания элементной базы бытия (излучения, атомы и другие частицы, известные нам из экспериментов). Так что доказать свои тезисы авторам физикализма не представляется возможным. Кроме того, доказательства инициативной роли сознания в любом организме, представленные нами выше в отношении критики функционализма, справедливы и в данном случае.
  Эти же доказательства действительны и для квантовых теорий сознания.
  В частности, Р. Пенроуз и С. Хамерофф в 1994 году разработали теорию квантового нейрокомпьютера, в которой активность мозга рассматривается как квантовый процесс, подчиняющийся закономерностям квантовой физики [32].
  Во-первых, нейронный аналог живого мозга никому не удалось еще разработать, да и не удастся, поскольку процессы, происходящие в мозгу, не программируются так, как в компьютере. Во-вторых, экспериментальные доказательства для приравнивания сознания к квантовой активности мозга отсутствуют. В-третьих, активность нейронов мозга имеет собственный уровень проявления. В-четвертых, большинство организмов на планете вовсе не имеют мозга (нейронов), и тем не менее, они живут себе в полном сознании.
  Авторы подобных квантовых теорий по-прежнему продолжают свои игры с известной нам материей, почему-то считая сознанием те или иные ее состояния на разных уровнях или даже полагая, что сознание есть фундаментальное свойство реальности, тогда как материя известного нам бытия имеет к неизвестной материи сознания только то отношение, что сознание формирует всё окружающее нас. Кроме того, эти авторы почему-то забывают о том, что подавляющее большинство живых существ не имеет мозга, а значит и нейронов, однако и чувствуют, и соображают, вполне адекватно приспосабливаясь к окружающей среде.
  В противоположность теориям о том, как мозг порождает сознание, авторы теории интегрированной информации принимают сознание за ту основу, которая строит для себя физический субстрат. При этом "количество" сознания соответствует количеству объединенной информации, создаваемой всеми элементами в комплексе, а "качество" зависит от особенностей набора информационных отношений, созданных этим комплексом, Набор информационных отношений в пределах комплекса определяет текущий опыт [33].
  То есть эта на самом деле очередная гипотеза считает сознание внутренней фундаментальной характеристикой реальности
  Переворачивание проблемы соотношения сознания и тела с ног на голову ничего не дает в расшифровке сущности сознания, поскольку теория интегрированной информации признает сознание внутренней характеристикой реальности, то есть наличного бытия, тогда как сознание как активное не находится ни внутри, ни снаружи реальности, а производит эту реальность на из пассивного на информационной основе.
  Сознание есть активная составляющая внепространственной голографической проекции вневременной бесконечности. Проекция "содержит" копию единого сознания, оригинал которого "находится" во вневременной бесконечности. Производной этой проекции является живое (каждое индивидуальное сознание в сочетании с определенными материальными субстратами).
  Поэтому сознание отнюдь не характеризует реальность, "выстраивая" ее в определенном порядке путем интегрирования информации из того, что имеется, то есть на основе определенного набора информационных отношений базовых элементов реальности, что снова оставляет без ответа вопрос о происхождении как сознания, так и материи.
  Напротив, сознание формирует реальность на основе бесформенного информационного пассивного из вневременной бесконечности через ее голографическую проекцию, определяя себя и пассивное соответственно в качестве живого и инфраструктуры для содержания этого живого, которое проявляется в бытии благодаря сознанию разнообразными способами во многих видах, что может быть зафиксировано по многообразному живому.
  То есть сознание формирует реальность для себя, однако не так, как предполагают авторы теории интегрированной информации.
  Множество аналогичных современных гипотез, именуемые ошибочно теориями, в отношении прояснения сущности сознания ничем иным не отличаются, останавливаясь в лучшем случае на фиксации тех или иных проявлений сознания в бытии, поскольку все они исследуют сознание только в рамках текущей реальности.
  Так что содержание появляется только в определении предмета сознания, который, как считается, охватывает ощущения, представления, чувствования, идеи, то есть совокупность всех состояний психической жизни индивида. Всё остальное и непонятное относится к подсознанию.
  Именно с этой стороны подошли к определению сознания авторы "Oxford Living Dictionary", дав его следующим образом: "Состояние существа знать и реагировать на свое окружение... Осознание или восприятие человеком чего-то... Факт осознания разумом себя и мира" [34].
  Столь же общее определение сознания только по его внешним проявлениям дает интерпретация сознания в виде сложной многоуровневой системы, включающей в себя природно-психические, индивидуально-личностные и социокультурные проекции [35].
  Сознание в "Философском энциклопедическом словаре" [36] определяется как понятие, "обозначающее высший уровень психической активности человека как социального существа" Авторы этого определения, видимо, забыли, что сознание присуще всем живым существам, и поэтому выглядят довольно глупо.
  Авторы "Новейшего философского словаря" [37] вообще уклоняются от выработки определения понятия сознания. Вместо того, чтобы его дать, они пишут о его функциях и проявлениях: "Функционирование сознания обеспечивает человеку возможность вырабатывать обобщенные знания о связях, отношениях, закономерностях объективного мира, ставить цели и разрабатывать планы, предваряющие его деятельность в природной и социальной среде, регулировать и контролировать эмоциональные, рациональные и предметно-практические отношения с действительностью, определять ценностные ориентиры своего бытия и творчески преобразовывать условия своего существования. Сознание представляет собой внутренний мир чувств, мыслей, идей и других духовных феноменов, которые непосредственно не воспринимаются органами чувств и принципиально не могут стать объектами предметно-практической деятельности ни самого сознающего субъекта, ни других людей".
  Здесь авторы "определения" сознания открыто признают свою несостоятельность в понимании места, предназначения и роли сознания в мироздании, не говоря о его сущности. Они рассматривают только предмет сознания и особенности его внешних проявлений, а также по непонятной причине ограничиваются характеристикой только человеческого сознания.
  Авторы "Краткого философского словаря" [38]. не отстают от своих коллег в своем подходе к непонятному для них феномену сознания, описывая его общими фразами, смысл которых сводится к соотнесению человека и реальности, а понимание сущности сознания авторы обнаруживают всего лишь в зависимости от решения вопроса о взаимоотношении духа и природы, как будто сознание только одним этим соотношением ограничивается: "Сознание - важнейшая категория философии, обозначающая человеческую способность идеального воспроизведения действительности. Сознание выступает в двух формах: индивидуальной (личностной) и общественной. Понимание сущности сознания находится в прямой зависимости от решения вопроса о взаимоотношении духа и природы, материи и сознания. Признание первичности идеального ведет к превращению сознания в самостоятельную сущность, творящую мир. Такой подход выражен в период античности в философии Платона, в Средневековье - в христианской философии (носителем высшего сознания является Бог), в немецкой классической философии - во взглядах Гегеля. В материалистической философии сознание рассматривается как свойство высокоорганизованной материи, как субъективный образ объективного мира, как идеальное в противоположность материальному и в единстве с ним, как осознанное бытие, как отношение "Я" к "не-Я".
  Эти авторы тоже уклоняются от внятного определения сознания, и опять же относят его только к человеку и его сообществам, приводя два подхода к сознанию, которые так же никакого отношения к проникновению в сущность сознания не имеют, так как описывают всего лишь внешнее проявления сознания с разных сторон, но в рамках известного мира.
  Психолог А. Н. Леонтьев, для того чтобы уклониться от попытки объяснения сущности сознания, разделяет его на психику и сознание: "Психическая реальность, которая непосредственно открывается нам, - это субъективный мир сознания. Потребовались века, чтобы освободиться от отождествления психического и сознательного" [39, гл. IV]. Более того, он приписывает сознание только человеку, называя сознание животных "досознательной психикой": "Решающий шаг состоял в утверждении идеи о разных уровнях психического отражения. С исторической, генетической точки зрения это означало признание существования досознательной психики животных и появления у человека качественно новой формы - сознания" [39, гл. IV].
  То есть Леонтьев действительно внешние проявления сознания определил как психику - субъективный мир сознания, а сущность сознания объяснил как новую степень отражения реальности в человеке, отрицая тем самым одну и ту же сущность сознания для животных и человека, хотя на самом деле она одна и та же не только для человека и животных, но и для всех живых существ, заключаясь в их способности к восприятию сведений об окружающей среде имеющимися органами чувств и обработке в соответствующих центрах, в ходе которой поступающая информация расшифровывается и конвертируется в текущую реальность (собственное время) каждого живого существа. Подробнее этот процесс описан ниже.
  Известный философ и психолог С. Л. Рубинштейн, так же как Леонтьев, не сделал попытки выйти за рамки философии марксизма. Поэтому его взгляд на сознание подробно рассматривать нет большого смысла.
  Тем не менее, только для иллюстрации ложности положений этой философии можно привести несколько основных положений, относящихся к сознанию, подробное изложение которых Рубинштейн дал в работе "Бытие и сознание" [40].
  Он рассматривает сознание как осознанное бытие, что само по себе нонсенс, так как исключает часть мироздания, не доказывая единственность бытия.
  Правда, Рубинштейн понимает, для чего нам дано бытие, поскольку он признает, что бытие в сознании человека отражается в "знаниях и переживаниях".
  Рубинштейн также проявляет себя как типичный эволюционист, утверждая, что развитие психики животных обусловлено изменением их отношений со средой, а развитие сознания человека - трудовой деятельностью, психика - реальный продукт эволюции.
  Эти соображения Рубинштейна не новы и совершенно неадекватны, поскольку человек не что иное как животное во всех своих проявлениях, кроме самосознания, которое появилось, в отличие от высокоразвитых приматов, только у гоминидов около шести миллионов лет назад не в результате труда, а вследствие модификации генома приматов.
  Широко бытующее представление о сознании как феномена, реализующего себя в непосредственном показе объекта через появление образа [см., напр., 41], так же не демонстрирует сущность сознания, а только указывает на разные возможности его проявления в соответствии с различными состояниями живого тела. Дело в том, что образ предмета не всегда "требуется" сознанию в живом существе. Например, в случае обморока или во сне, во время которого, кстати, в мозгу также могут всплывать различные образы, сознание присутствует как фактор, обеспечивающий минимально необходимую степень функционирования тела без его превращения в безжизненный объект, для чего никакие образы не нужны, даже если они спонтанно всплывают, тогда как в состоянии бодрствования, образы, получаемые человеком, способствуют его активным действиям.
  Когнитивное понимание сознания [см., напр., 41] тоже не способствует проникновению в его сущность, поскольку мышление, запоминание, разговор являются лишь некоторыми признаками проявления сознания, но эти проявления сознания отсутствуют при обмороке, однако сознание при этом не теряется, и, как правило, восстанавливается в полном объеме при выходе из обморока.
  Кроме того, психологи и философы понятие "сознательное" применяют только к осознанным восприятиям человека, полагая все остальные восприятия бессознательными.
  Это разделение функций сознания сразу же вносит путаницу, во-первых, молчаливо предполагая, что осознанные восприятия доступны только человеку, что далеко не так, и это видно из общения человека с домашними животными, во-вторых, сознание во всех живых существах функционирует одинаково в принципе, воспринимая посредством органов чувств соответствующие сигналы и передавая их для обработки в соответствующие центры; однако в сложных организмах, состоящих из триллионов клеток и множества различных органов, сознанию приходится управлять функционированием организма на ряде уровней, но результат этого управления отчасти видится (осознается) или ощущается только на высших уровнях, что для человека квалифицируется психологами как сознательная деятельность или сознательное поведение.
  Другое дело - самосознание. Оно, действительно, присуще лишь человеку и проявляется у него первоначально только при общении с родителями и соплеменниками в процессе взросления в соответствии с особой программой генома, которая отсутствует у остальных известных организмов на Земле.
  Внутренний субъективный опыт [см., напр., 41] так же не способен определять сознание в его сущностной части, поскольку он относится только к конкретному индивиду, и для многообразных организмов он будет в большей или меньшей степени различным. То есть этот опыт, по сути, проистекает из функционирования органов чувств, которые могут различаться как по количеству, так и по качеству. Точно так же могут различаться по своим возможностям и центры обработки сведений, поступающих от органов чувств, давая не только разные оттенки цвета или звуков, но и разную степень сообразительности и памяти. В результате, мы приходим опять же к изучению последствий проявления сознания в живом существе, но "пощупать" сознание мы не можем никоим образом - оно и есть (проявляется в действиях тела), и оно отсутствует, то есть у сознания нет формы той или иной субстанции текущей реальности (оно невидимо и неощутимо).
  В одной из работ, относящихся к проблеме сознания [41], последнее определяется следующими характеристиками: качественность, интенциональность, субъективность, приватность, отсутствие пространственного протяжения, невыразимость, простота, безошибочность, прямое знакомство, внутренняя природа.
  Часть этих характеристик, таких как качественность (квалитативность в виде ощущений и эмоций), предпочтительную направленность на те или иные объекты, субъективность, приватность, относится к внешнему проявлению сознания, обозначая различие в этом проявлении даже внешне и внутренне близких индивидов, например, близнецов, но к сущности, или внутренней природе сознания эти характеристики не имеют прямого отношения.
  Отсутствие пространственного протяжения сознания было отмечено ранее Плотиным и Гуссерлем, но оно действительно для сознания в его отделенности от тела (организма), тогда как в теле сознание как раз обретает не что иное, как собственное время, а вместе с ним и протяженность, и окружение, и энергию (движение). То есть дело не в отсутствии пространственной протяженности сознания, а напротив, в обретении им бытия, в том числе и протяженности в неразрывном объединении с телом, в котором можно жить и развиваться на разных этажах (нишах). Иначе говоря, в своем возвращении откуда-то в бытие сознание обретает целый мир со всеми его атрибутами: общение, ощущения, интеллект даже на самом низком уровне строения тела (одноклеточные).
  Однако "поймать" сознание в бытии не удается потому, что оно находится здесь (в бытии) только как живое тело со всеми его проявлениями, сливаясь с ним нераздельно и неразличимо, а не в какой-то иной форме.
  Сознание само формирует собственное живое тело отчасти из бесформенного пассивного (материи). Поэтому оно в текущей реальности выражается не само по себе, а только через тело: если тело - живое, то сознание есть, если тело умерло - сознания нет. Но в обоих случаях оно не обнаруживается отдельно в бытии.
  Из этого получается, что сознание, в отделенности от живого, не проявляет в бытии ни формы, ни протяженности, ни простоты, ни сложности, ни внутренней природы, а знакомиться с сознанием можно только посредством общения с живым телом, которое в большинстве своих форм только и делает, что ошибается, поскольку его интеллекта хватает только на действия методом проб и ошибок. Даже человек пробирается к истине через ошибки и собственную глупость, хотя на самом деле это не так важно, поскольку его главная задача разнообразно жить и развиваться самому, давая тем самым пищу как собственному сознанию, так и единому сознанию всех живых существ.
  Всё это показывает недоступность сущности сознания для исследований, на что указывал еще Кант, но большинство современных психологов игнорируют это вполне адекватное соображение Канта, пытаясь ограничить сознание физическим миром и получая в результате всего лишь возможность изучения последствий проявления сознания в живых существах, и не более того.
  Из этого краткого обзора взглядов на сознание различных мыслителей и исследователей можно сделать вывод о том, что сущность феномена сознания так и осталась недоступной до сего времени, точнее, анализ феномена сознания ограничился только некоторыми его проявлениями в живых существах, как и должно быть (см. выше).
  Поэтому становится понятным, что отдельные сущностные особенности сознания можно только угадать без всякого доказательства и подтверждения.
  Однако некоторые основания для уже высказанных догадках о некоторых особенностях собственно сознания, а не его проявлений, могут всё же возникнуть в результате кое-каких открытий и построения аналогий на их основе.
  Надо полагать, что доступность сознания исследованиям только лишь по его проявлениям в бытии, а не непосредственно, так как оно не фиксируется никакими органами чувств или приборами, обусловлена, с одной стороны, его абсолютной слитностью (неразрывностью при жизни) с выделенными им объектами бытия (живое), а с другой стороны, сознание после смерти любого живого существа "выпадает" из текущей реальности (собственного времени существа), которое оно само же и формирует, находясь в этом существе, и поэтому становится для нас недоступным.
  Стало быть, сознание при своей отделенности от бытия (текущей реальности), то есть, не находясь во времени, принадлежит каким-то иным структурным образованиям мироздания. Из этого следует, что само мироздание не ограничивается бытием, если под ним понимать бесконечную совокупность вселенных во времени, пространстве и движении со всеми их остальными атрибутами, в том числи и живыми существами.
  Тут же отметим, что из всех вышеприведенных мыслителей внепространственное происхождение сознания отметили, точнее, угадали только Плотин и Гуссерль (см. выше).
  Несколько большее число мыслителей угадали совпадение индивидуального и общего (целого, или единого) сознания. Это были: Прокл, Лейбниц, Фихте и Гегель. Их малое число довольно удивительно, поскольку напрашивается аналогия - совпадающие во многом индивидуальное сознание и сознание целого сообщества.
  Разнообразие живых существ в их проявлении и изменении должно в любом случае зависеть от сознания, без которого эти организмы не могли бы существовать, так же, впрочем, как они не могли бы существовать без окружающих их объектов бытия. Отсюда напрашивается необходимость присутствия у сознания способностей к образованию форм из бесформенной материи (пассивного).
  К соображению, что сознание должно обладать формообразующими способностями, пришли Фома Аквинский, Лейбниц, Беркли, Гербарт, Фихте, Фейербах и Гуссерль.
  Кроме того, большинство упомянутых выше мыслителей отметили несомненную активность сознания по сравнению с вещами (пассивным).
  Что же касается материальности или бесплотности сознания, то их мнения разошлись, хотя большинство из них полагает, что оно всё же не имеет телесной природы.
  Отсутствие возможности подобраться к сущности сознания непосредственно, например, с помощью аналитических исследований, понял и сформулировал Кант, заявив, что всё, недоступное ощущениям, не может быть познано, но может быть признано по воздействиям на нас (см. выше).
  Теперь остается только поискать некое образование вне известной нам реальности, которое соответствует отмеченным гипотетическим особенностям сознания, а уж затем попытаться понять, зачем оно нужно.
  2. Сознание как активное в мироздании.
  Предположим, что все объекты мироздания можно свести только к двум категориям - активное и пассивное.
  К активному отнесем все материальные объекты, обладающие субъектностью, то есть сознанием, что позволяет ему путем конвертирования получаемой информации в собственное время в рамках общего времени формировать себя в виде живого в объединении со структурированным пассивным, вписываясь в собственное окружение, которое составляет остальное живое вместе с соответствующей инфраструктурой.
  Сознание в форме живого существа получает возможность питаться, размножаться и действовать в соответствующем окружении, приспосабливаясь к нему для более-менее комфортного существования.
  Для реализации этой процедуры активное в форме живого должно иметь программу собственного развития и действия (геном), те или иные рецепторы, центры, обрабатывающие поступающую информацию, а также формообразующие способности, представляющие окружающее в форме, обеспечивающей существование этого живого.
  Иначе говоря, активное в форме живого благодаря информации, воспринимаемой и перерабатываемой им, что означает тот или иной уровень сообразительности (интеллекта), получает необходимое для жизни знание, которое всегда ему сопутствует, видоизменяясь и пополняясь, вследствие чего это активное в живом можно именовать со-знанием, или просто сознанием.
  Правда, это сознание во всех живых существах, кроме человека, проявляется на инстинктивно-рефлекторном уровне, поскольку выжить в среде в рамках действий по процедуре проб и ошибок с использованием лишь генетической памяти можно только в подобном полуавтоматическом режиме, на который и настроена программа на белковом носителе (геном).
  И только на соответствующем уровне развития, когда у живого существа в результате эволюции появляются органы, способные к удобному захвату орудий труда для эффективного изменения окружающей среды, чтобы улучшить собственное положение в ней; органы для облегчения общения в ходе коллективных действий в виде определенной формы гортани, благодаря чему появляется возможность для связной речи, которая в свою очередь предоставляет возможность для формирования памяти в устном изложении о наиболее эффективных для выживания приемах, передаваемая от поколения к поколению; программа генома, обеспечивающая только инстинктивно-рефлекторные действия, дополняется программой, которая позволяет выходить существу из инстинктивно-рефлекторного режима действий в режим осознанного поведения.
  Только в этом режиме осознания себя, или самосознания существо получает возможность выйти за рамки действий на уровне проб и ошибок, применяя, с одной стороны, уже целенаправленно найденные, отработанные и закрепленные в долговременной памяти поколений наиболее эффективные способы взаимодействия с окружающей средой для самого выгодного приспособления к ней, а с другой стороны, напротив, используя противоположный способ взаимодействия со средой - уже не себя приспосабливая к среде, а меняя ее для своих целей, например, строя себе удобные жилища вместо пещер и прочих естественных укрытий, выводя новые сорта растений и породы животных вместо собирательства и охоты, изобретая новые орудия труда для его облегчения, а также расширяя общение за пределы малого сообщества для обмена добычей или продуктами труда.
  В результате, это новое существо, способное к осознанным индивидуальным и коллективных действиям, попадает в режим ускоренного времени в сравнении с замедленным временем всех прочих существ, обретая довольно быстро не только сравнительно удобное существование в рамках организованного соответствующим образом сообщества - цивилизации, далекой от природной дикости, но и получая возможность оторвать себя от сугубо утилитарного существования в пользу образования, духовного и технического развития: появляются не только ремесла, но и новые технологии, наука, искусство. То есть возникает множество дополнительных возможностей для развития сознания, что, собственно, и нужно ему прежде всего.
  Таким образом, проявление активного в качестве действующего субъекта возможно только в форме живого существа, обеспеченного соответствующей инфраструктурой, в которой оно совместно с аналогичными существами может размещаться и проявлять себя в действиях.
  В некотором упрощении и огрублении активное аналогично программе компьютера, но программе, способной на самостоятельную корректировку для всех видов активного и даже на креативность для высшей степени активного, в отличие от известного нам искусственного интеллекта.
  Поэтому активное, являясь как бы софтом, не может обойтись без железа - пассивного, которое, являясь бесформенным и представляя собой материю, лишенную сознания, принимает только те формы, которые нужны активному для собственного существования и развития, то есть пассивное как внутренне и внешнее окружение активного должно составлять своего рода материальный фон, точнее, инфраструктуру, или упорядоченную в том или ином отношении окружающую среду для развития и действий активного, а элементы этой среды должны быть структурно связаны и взаимодействовать друг с другом не самодеятельно, а в соответствии с закономерностями, определенными активным, которое, раз оно так или иначе соображает (перерабатывает информацию), следует признать сознанием.
  Таким образом, мироздание потенциально содержит Всё вне времени как вневременная бесконечность, но это Всё есть лишь слитое вместе и скрытое активное и пассивное, не способное к действию.
  В подобном "состоянии" Всё представляет собой Ничто, или небытие, и никоим образом выразить себя не может, если только оно не обладает проекцией, в которой Всё способно разделяться в виде копий активного и пассивного в той или иной длительности, причем копии активного "занимаются" в этой проекции тем, что обновляют как себя, так и копии пассивного, поскольку имеют соответствующую связь с вневременной бесконечностью.
  Однако процесс обновления копий активного и пассивного в проекции вневременной бесконечности является всего лишь промежуточным, поскольку сам по себе он смысла не имеет. На самом деле он есть преддверие конвертирования как активного, так и пассивного из последовательных информационных пакетов-копий во время, характерное движущимися в пространстве объектами (текущая реальность).
  Одна часть этих пакетов-копий представляет собой различные формы объединения в единое целое активного и пассивного в форме живого, то есть сознательного существа, способного к развитию, другая часть является инфраструктурой без присутствия жизни, формирующаяся для обеспечения существования живого. Обе эти части составляют в совокупности бытие (текущую реальность).
  В свою очередь, функцией живого является отбор и восприятие своими сенсорами (рецепторами) по соответствующим программам (геном) распознанных сведений из окружения, расшифровка полученных данных в соответствующих центрах обработки информации и конвертирование расшифрованной информации во время (текущую реальность) подобно преобразованию сигналов от передатчика (аналог бесконечности вне времени) через эфир (аналог проекции бесконечности вне времени) в телеприемнике (аналог живого организма) в движущееся изображение на экране монитора (аналог окружающей среды).
  Поэтому невозможно поставить проекцию вневременной бесконечности на ведущее место в мироздании, так как эта проекция есть своего рода информационный мост между вневременной бесконечностью и текущей реальностью, реализуемый живым. Именно сознание в живом "запрашивает" через проекцию формы для собственного обновления и обновления инфраструктуры из вневременной бесконечности.
  Данная система функционирует бесконечно, то есть ей не требуется начинаться и заканчиваться.
  Подобная система-мироздание "содержит" вневременную бесконечность с проекцией. Ничто этой бесконечной проекции, в отличие от Ничто вневременной бесконечности, носит интегральный характер, то есть проекция способна проявлять себя в собственных отдельных частях, но в совокупности частей, или в целом, эта проекция равна нулю, имея противоположные знаки своих частей.
  То есть мироздание имеет "базу снабжения" информацией (вневременная бесконечность) живого, представляющего собой объединенное активное и пассивное в текущей реальности. Информация по запросам живого, находящегося в текущей реальности, являющейся производной проекции вневременной бесконечности, поступает к живому через проекцию вневременной бесконечности. Проекция обеспечивает "проникновение" сигналов от живого во вневременную бесконечность, контроль функционирования живого в текущей реальности, бесперебойную передачу информации живому по его запросам для формирования бытия и сосредоточение вырабатываемой живым информации в своих базах данных.
  Проекция вневременной бесконечности и текущая реальность функционировать друг без друга не могут, являясь сторонами одной и той же медали, точнее, феноменом курицы и яйца, и их "обязанности" распределяются так: проекция вневременной бесконечности несет функцию информационного "моста" (его роль исполняет единое сознание проекции) между вневременной бесконечностью (источник информации) и бытием (потребитель информации в форме живого). Вместе с тем обработка информации, поступающей от вневременной бесконечности в бытие через проекцию вневременной бесконечности и конвертирование информации во время, то есть в текущую реальность со всеми ее атрибутами, в которой живое уже способно производить информацию, лежит на живом, но сосредоточение вырабатываемой живым информации обеспечивается единым сознанием проекции в соответствующих базах данных.
  Эта способность живого производить информацию появляется благодаря объединению копий активного и пассивного, "поставляемых" проекцией вневременной бесконечности, в тех или иных формах, имеющих рецепторы и центры обработки информации. В этом отношении бытие является производным образованием проекции вневременной бесконечности.
  Подобное объединение активного и пассивного обеспечивает посредством генома запрограммированный рост, метаболизм, размножение и развитие организмов в подходящей инфраструктуре (окружающей среде).
  Ключом представленной модели мироздания является проекция вневременной бесконечности, обеспечивающая связь вневременной бесконечности и бытия, а также хранение вырабатываемой живым информации; "энергией" этой системы является активное (сознание), а материалом - бесформенное пассивное.
  Такой проекцией вневременной бесконечности может быть только голограмма [42]: в голограмме любой ее участок повторяет целое. Сама же голограмма представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать из вневременной бесконечности имеющимися у неё средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением (интеллектом) вкупе с формообразующими способностями так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно, голографическую проекцию как квазивременную основу для собственного существования в текущей реальности в виде живого в этом информационном процессе.
  Частицы-копии активного (сознания) в объединении с копиями пассивного в текущей реальности способны тем самым получать из вневременной бесконечности "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся копий вещей в бытии, в том числе и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Этот информационный процесс взаимодействия вневременной бесконечности, где всё слитно, и голографической проекции, где активное и пассивное разделены, требует для их взаимодействия между собой, а также с вневременной бесконечностью искусственного объединения активного и пассивного (см. ниже) в ту или иную форму (живое), основным отличием которой от всего прочего является способность переводить отдельные последовательные пакеты данных, несущие закодированную информацию, в объекты текущей реальности для их обновления, включая и сознание в живом. Эти пакеты подобны импульсным сигналам от передатчика через эфир к телеприемнику, в котором они преобразуются в меняющуюся оформленную картину на экране.
  То есть живое так же способно преобразовывать отдельные импульсные сигналы, содержащие информацию, в непрерывно меняющуюся картину мира вследствие определенной инерционности обработки сигналов, которая в сознании любого живого существа нивелирует паузы между поступающими пакетами информации (позициями обновления), создавая непрерывность изменения всей картины, в которой появляются уже реальные - более или менее "плотные" - объекты, а не частотные информационные копии активного и пассивного.
  Однако, в отличие от телеприемника, который лишь расшифровывает и переводит в изображение уже подготовленную заранее картинку от соответствующего источника, живое существо имеет возможность эту картинку изменять в соответствии со своими потребностями, желаниями, а человек - еще и целями в соответствии с собственными запросами, связываясь автоматически через собственные органы чувств через голограмму с непроявленной бесконечностью, хотя, в целом, процесс обновления бытия регулируется единым сознанием голографической проекции бесконечности вне времени.
  В результате, для сознания живого существа возникает в движении (энергии) меняющийся событийный мир - текущая реальность, или бытие, в котором уже можно жить в собственном настоящем, но в рамках общего времени.
  Таким образом, активное есть сверхвысокочастотное волнообразное образование в голограмме - проекции непроявленной бесконечности, гармоники этого образования представляют собой ряд программ, позволяющих возникать, расти, развиваться и действовать соответствующим образом структурированной материи (живого) в форме объединения частиц активного голограммы и вызванных ими из непроявленной бесконечности частиц пассивного. Голограмма также накапливает информацию, поступающую от всего живого. Каждый участок голограммы содержит информацию о всей голограмме, то есть всё содержится в каждой части, что означает вневременную связь каждой частицы активного со всей голограммой и тем самым возможность пользоваться любой информацией из баз данных голограммы.
  Активное, присутствующее во всем живом, представляет собой его сознание, находясь в нем потому, что только оно способно извлекать посредством органов чувств и центра обработки информации организма в соответствии с имеющимися формообразующими способностями собственные информационные копии и копии вещей из непроявленной бесконечности через голограмму, последовательно конвертируя их во все объекты бытия - от вселенных до микромира, от живых существ до окружающей их благоприятной среды.
  Активное в бытии, становясь в нем сознанием живых существ, преобразует, собирает, накапливает и передает информацию, действуя через живое, но только для того, чтобы жить и развиваться в форме живого в информационном потоке, который проявляется для всего живого как текущая реальность (бытие) с движущимися в ней вещами, набор которых составляется как производное от их органов чувств как индивидуально, так и в совокупности. Вместе с тем накопленная информация от каждого индивидуального сознания в живом передается им в базы данных голограммы, то есть единому активному (сознанию) для дальнейшего совместного использования.
  Тем самым активное в бытии, то есть каждое индивидуальное сознание в форме живого. есть производитель, продукт, динамичный носитель и передатчик информации о самом себе и окружающем, и оно, во избежание застоя, с одной стороны, пополняет имеющуюся информацию во взаимодействии с остальными видами индивидуального сознания в живом, непрерывно передавая ее в базы данных голограммы, а с другой стороны, каждое индивидуальное сознание в форме живого последовательно пополняет текущую информацию через голограмму из неиссякаемого резервуара бесконечности вне времени, обеспечивая собственное бесконечное развитие.
  Бытие, в котором мы находимся, в виде сложной иерархической структуры бесконечного ряда вселенных с вкрапленными в них обитаемыми планетами и прочей атрибутикой, является вещной производной сверхвысокочастотной структуры - голограммы, несущей информацию для последующего преобразования ее в разнообразные объекты, и проявления в этом окружении живых существ.
  Голограмма как сверхвысокочастотное образование особого вида [см., напр., 42] представляет собой бесконечную проекцию вневременной бесконечности, но в голограмме уже проявляется прототип времени в виде разрывов бесконечности как следствие ее частотной структуры, несущей информацию для формирования бытия в виде пространства с движущимися объектами. Тем самым голографическая проекция служит как бы прокладкой между вневременной бесконечностью, потенциально содержащей в себе всё, то есть прошлое, настоящее и будущее, и бытием, содержащем в себе только прошлое и настоящее.
  Вместе с тем бесконечность вне времени как отдельное не может не быть ничем, поскольку она проявиться самостоятельно не способна. Однако вневременная бесконечность потенциально содержит в себе всё, которое в итоге проявляется в бытии. Значит, должно быть то, что его проявляет, и оно не может быть пассивным. Кроме этого активного всё остальное может быть только пассивным. Последнее само по себе проявиться неспособно. Поэтому у него не может быть самостоятельного существования. Но оно составляет каркас бытия (вещи в том или ином качестве). Стало быть, в существование пассивное может выходить из вневременной бесконечности только посредством активного.
  В бесконечности вне времени потенциально Всё (активное и пассивное) слито воедино. Иначе говоря, в ней содержится как сознание, так и вещи как нечто непроявленное. Поэтому вневременная бесконечность в отдельности - не что иное как небытие, но это опровергается нашим собственным существованием. Значит, отдельной вневременной бесконечности нет, и в дополнение к ней наличествует образование, через которое активное может проявлять как себя же, так и пассивное из бесконечности вне времени. То есть бесконечность вне времени имеет своего рода проекцию, и эта проекция должна в качестве таковой представлять собой так же ничто. Так оно и есть, но ничто проекции выражено уже по-иному - оно равно нулю только интегрально, поскольку содержит сверхвысокочастотные структуры в противофазе.
  Стало быть, мироздание есть сдвоенная система - вневременная бесконечность и ее квазивременная проекция, которая такая же бесконечная и равная интегрально нулю, и так же не имеющая движения, но эта частотная проекция имеет в себе длительности в виде последовательных разрывов бесконечности, позволяющие проявляться конечному в бесконечности, что дает возможность активному формировать бытие, привлекая пассивное из бесконечности вне времени.
  Таким образом, эти разрывы представляют собой не только прототип времени, но и конечные образования, и благодаря им вневременная бесконечность получает возможность выразить себя через конечное в виде копий активного в проекции, через которую активное и пассивное в виде копий обновляются со сверхвысокой частотой посредством идентификации и копирования активным оригиналов из вневременной бесконечности. То есть в проекции копии активного и пассивного, в отличие от оригиналов во вневременной бесконечности, разделяются. Но они, составляя в отдельности проекцию бесконечности вне времени, вместе с тем представляют собой единое целое.
  Этому условию удовлетворяет только голограмма, в которой любая часть и целое совпадают. Тем самым части и целое голограммы имеют не только контакт вне времени и пространства, которых в голографической проекции вневременной бесконечности не существует, но и совпадают.
  Следствием этого фактора, в частности, является то, что все разрозненные живые существа в бытии, точнее, их совокупное сознание в своей голографической основе, где нет времени, есть единое целое - как бы одно существо в форме единого сознания.
  Если допустить существование голографической проекции вневременной бесконечности, продуктом которой в итоге является наличное бытие, то откуда берется и где находится эта проекция? Ведь еще нет пространства, где она могла бы расположиться? При этом следует отметить, что без бытия вневременная бесконечность вместе со своей проекцией превращаются в ничто, что свидетельствует о том, что без бытия им не обойтись.
  Как мы уже указывали, вневременная бесконечность сама по себе есть ничто, или небытие. Однако она всё же как-то проявляется без всякой посторонней силы, но места для ее проявления действительно не наблюдается. При этом данное проявленное, если оно есть проекция вневременной бесконечности, так же не может отличаться от нуля.
  Мало того, как и вневременная бесконечность, её проекция должна быть неподвижной, поскольку и в ней отсутствует движитель.
  Загадка существования мироздания кажется неразрешимой.
  Но это не так.
  Посмотрите на себя. Вы - и вещь и сознательное, действующее существо (живое).
  Это означает, что каждое живое существо объединяет в себе активное и пассивное.
  Значит, небытия для мироздания нет потому, что активное проявляет себя через внепространственную проекцию отдельно и привлекает к себе пассивное, не находясь тем самым в равномерной слитности с пассивным, характерной для вневременной бесконечности. Каким же образом активному это удается?
  Сама по себе вневременная бесконечность есть ничто, или нуль, и ее голографическая проекция остается тем же нулем, поскольку представляет собой волнообразные образования в противофазе, которые есть не что иное как сверхвысокочастотные копии активного, способные последовательно привлекать посредством живого из вневременной бесконечности копии как себя же, так и пассивного, обновляя прежнюю голограмму путем ее полной замены с высокой частотой через некоторую паузу, то есть дискретно.
  Каждая обновленная голограмма неподвижна и представляет собой "развернутый" нуль, который через паузу, представляющую "чистый" нуль, сменяется нулем с несколько иным "разворотом".
  Это проявление бесконечности дискретно в конечных формах со сверхвысокой частотой не требует ни пространства, ни движения, поскольку ничего не возникает, кроме "разрывов" в бесконечности, которые можно считать прототипом времени.
  Вневременная бесконечность, таким образом, представляет собой двуединую систему - мироздание, - благодаря активному в бесконечности вне времени и копии активного в ее проекции, которая тоже остается такой же бесконечной, неподвижной и вечной, но уже "разорванной" конечными, последовательно обновляющимися образованиями. Эти образования в дельности оказываются уже временными, и при условии их соединения активное получает себя в виде живого, окруженного соответствующей инфраструктурой из неживых объектов (вещей) в текущей реальности, то есть активное как сознание в живом получает бытие, где оно может проявить себя в реальных действиях, превращая тем самым вневременную бесконечность через ее проекцию из Ничто в текущую реальность как настоящее, которое хранит в себе в виде памяти и прошедшее.
  То есть вневременная бесконечность, оставаясь вечной и неподвижной, вместе с тем выходит через голографическую проекцию в реальное существование в виде бытия.
  Бытие, представляющееся нам таким надежным, вещным, необозримым, сообразным определенным законам, содержащее макро- и микромир, элементарные частицы и излучения, галактики и живые существа, в своем основании имеет не более чем информацию, точнее, - высокочастотные голографические образования, несущие информацию. Они интегрально равны нулю каждую позицию обновления вследствие проявления каждого волнообразного образования совместно с таким же образованием в противофазе. Такого рода баланс голографической проекции вневременной бесконечности соответствует самой бесконечности вне времени, которая есть ничто, становясь всем - прошедшим и настоящим бытия - только через собственную проекцию во времени.
  В этом процессе не может быть начала и конца потому, что дуальная система мироздания устойчива только в своем функционировании посредством активного (сознания), что исключает небытие вследствие взаимодействия бесконечного и конечного.
  Эта система не только не имеет движителя, но и формально является ничем, составляя в любой позиции интегрально ноль. Поэтому ей не на что "разваливаться", незачем начинаться и кончаться.
  С другой стороны, система мироздания разделиться на независимую вневременную бесконечность и отдельную голографическую проекцию не способна - она составляет единое целое, в котором формообразующее активное (сознание) в бытии подпитывается теряющим свою форму в конечных образованиях пассивным.
  Пассивное, теряя форму как конечное образование в бытии, восстанавливает тем самым форму активного при их взаимодействии. Активное, таким образом, не теряет свою основную форму и формообразующие способности за счет разрушающегося в виде потери формы пассивного в бытии, но оно же, "вызывая" пассивное из вневременной бесконечности в виде информационных копий на время существования данного конечного образования, восстанавливает форму пассивного и изменяет ее. Так, с помощью обращения к конечному в виде постепенно теряющего форму пассивного активное (сознание) становится вечным по форме, свойствам и может удерживать всю систему мироздания в актуальном существовании.
  Подобное взаимодействие активного и пассивного означает, что, разрушаясь. конечное пассивное бесконечно "подпитывает" активное (сознание) в живом, обеспечивая бесконечное существование сознания, хотя само живое, имея в себе разрушающееся пассивное, оказывается конечным в своем существования в бытии, тогда как активное (каждое индивидуальное, а также единое сознание) в живом благодаря этой постоянной "подпитке" формирует и обновляет все объекты бытия (текущей реальности).
  Тем самым возникает замкнутый энергетический цикл, в котором вместе с появляющимся временем, что равнозначно бытию (текущей реальности), появляются взаимодействующие вследствие энергии распада форм пассивного объекты бытия в пространственном движении. В свою очередь, изменение объектов в результате их взаимодействия происходит не само по себе, а оно обусловлено живым путем проявления в нем индивидуального и единого сознания, которое обладает способностью к изменению формы объектов в текущей реальности.
  Этот своего рода парадокс яйца и курицы разрешается в бытии взаимодействием активного (сознания) и пассивного (вещей) бесконечно через конечное благодаря переводу (конвертированию) дискретных последовательных информационных пакетов во время (текущую реальность) посредством объединения активного и пассивного в форме живого.
  В результате, это формирование времени (текущей реальности) посредством живого обеспечивает поражение "закона" неубывающей энтропии, и вместе с тем предоставляет возможность развития сознания в текущей реальности (бытии), без которой само мироздание становится бессмысленным, то есть небытием.
  Так информация конвертируется живым в текущую реальность (время). В ее рамках становятся возможными энергетические взаимодействия объектов бытия, приобретающих помимо энергии (движения) массу, без них в совокупности невозможно существование живых существ и окружающей их инфраструктуры.
  Как итог, в бытии, состоящем из замкнутых систем, действует закон сохранения энергии и известное соотношение энергии и массы E = mc², тогда как росту энтропии системы вплоть до приобретения ею равновесного состояния, при котором изменение системы исключается, способно препятствовать только живое: оно предотвращает хаотизацию системы поддержанием определенного порядка путем формирования и обновления всех объектов текущей реальности.
  Несмотря на то, что мироздание по балансу есть ноль, оно же есть Всё и поэтому не может не проявляться, демонстрируя себе же в лице активного это Всё последовательно и бесконечно.
  Поскольку двойственность мироздания проявляется наподобие эффекта яйца и курицы, постольку не может быть никакого вселенского начала из ничего, но глубинная вневременная бесконечность и множественные конечные образования, являющиеся дискретно, но бесконечно в виде голографической проекции вневременной бесконечности, "всегда" совместны и "всегда" поддерживают друг друга.
  Мироздание, являясь всем и ничем, содержит в себе противоположности и отрицает себя же, поскольку в лице активного постоянно стремится к новизне, разрушая прежнее в себе и проявляя в этом свободу сознания (активного). Но всё прошедшее не исчезает бесследно, а удерживается в памяти сознания (активного).
  Поэтому дуальная система мироздания активна и пассивна; конечна и бесконечна; изменчива и постоянна; целое и часть; едина и разбросана; неподвижна и в движении; разумна и темна; жива и мертва; желает и отказывается; возникает и угасает; является одним и другим; оживает и умирает; равна себе и противоположна; держит форму и расплывается; ее не может быть, но она есть; она хочет узнать о себе всё, но не может из-за собственной бесконечности; бесконечное в ней отрицает конечное, но не способно существовать без него.
  Активное, по определению, не может не развиваться, но в бесконечности вне времени оно слито с пассивным, тогда как через ее проекцию активное может развиваться бесконечно, проявляясь в конечном дискретно. В конечном активное может разъединяться и объединяться с пассивным. В своем объединении с ним оно находит возможность для образования сопротивляющейся среды развития, то есть - пространство, движущиеся и меняющиеся вещи в нем, а само активное в этой текущей реальности (времени) представляет собой самовоспроизводящиеся и самодеятельные в той или иной степени существа, то есть живое в окружении вещей-объектов бытия [43, гл. 3.1].
  Таким образом, вечность мироздания соответствует вечности живого в развитии от бактерий до млекопитающих всякий раз. Что же касается генома, то в его основе заложена та или иная программа, скопированная активным (единым сознанием) в проекции из вневременной бесконечности на молекулярные цепочки генома каждого живого существа в текущей реальности в соответствии с имеющимися у него формообразующими способностями для каждого конкретного случая.
  Особенностью воздействия сознания на структурированный материал тела является распределение этого воздействия, как минимум, на два уровня.
  Один уровень относится к функционированию каждой клетки и всей совокупности клеток организма в режиме, обеспечивающем как пребывание в окружающей среде - питание, метаболизм, так и удержание данной формы жизни в текущем времени путем ее размножения и изменения в соответствии с программой, заложенной в геноме. Подобное воздействие сознания на организм является автоматическим и обеспечивается единым сознанием голограммы в течение всей жизни любого организма.
  Сбои в этом автоматизме могут носить внутренний и внешний характер.
  Внутренние сбои связаны со случайными ошибками в виде мутаций в геноме и нарушением клеточного обмена.
  Внешние сбои в автоматическом функционирования внутренней структуры организма возникают из-за отклонения от привычного режима, а также вследствие внезапного изменения окружающей среды, что проявляется в болезнях и трудностях в размножении.
  На этом уровне сознание просто-напросто предоставляет возможность организму существовать и размножаться, насколько это возможно в имеющемся окружении, то есть оказываться способным к существованию и продлению рода в подходящей среде.
  На другом уровне воздействия сознания на структурированный материал тела сознание организует внешнее взаимодействие организма с окружающей средой, как минимум, для выживания в ней в борьбе с конкурирующими особями, а также, при благоприятном стечении обстоятельств, придает организму стремлении к занятию в сообществе аналогичных организмов места, наиболее выгодного с точки зрения получения ощущений, желательно, наиболее приятных, вследствие всегдашней неудовлетворенности существа настоящим, вынуждающим поиск лучших условий в будущем. На этом уровне в основном проявляет себя индивидуальное сознание каждого организма, решая текущие проблемы существования.
  Иначе говоря, этот уровень сознания обеспечивает приспособление организма к окружающей среде при его открытом взаимодействии с ней.
  Заметить первый тип воздействия сознания на тело, делающий его живым, можно в период спячки некоторых животных, во время обмороков, а также сна, то есть в то время, когда активная жизнь существа замирает по разным причинам (болезнь, шок, усталость, перенапряжение, стресс, неблагоприятные условия для активности, перерыв для отдыха и т.д.).
  Тем самым выражение "человек находится в бессознательном состоянии" не имеет смысла, так как сознание никуда не уходит из организма по указанным причинам. Сознание в данном случае временно находится на первом уровне, на котором управление функционированием организма в "спящем" режиме осуществляется автоматически только единым сознанием.
  Дополнительный уровень воздействия сознания на тело характерен из всех организмов только для человека, заключаясь в присущем ему самосознании, обеспечивающем уже использование окружающей среды в своих целях на основе понимания собственного взаимодействия с ней не только для приспособления к этой среде, но и для ее искусственного преобразования, которое со временем дает всё больше свободного времени, предоставляя каждому человеку соответственно больше возможностей для общего развития, которое ранее тормозилось проблемой выживания. Детальнее об этом состоянии сознания человека можно узнать, например, из моей статьи "К чему привело и приведет осознание себя?" [30, часть 3, ј5].
  3. Роль сознания в бытии и мироздании в целом.
  Объекты бытия отнюдь не производятся сознанием (активным), как это представляется субъективным идеалистам, отрицающим объективное существование материи. На самом деле они формируются живыми существами, в том числе и людьми, точнее, сознанием через органы чувств, из вполне материальных высокочастотных копий в виде дискретных последовательных пакетов информации путем преобразования (объединения) этих импульсных сигналов, содержащих соответствующую информацию, и, как итог, получения движущихся объектов, со скрытой помощью единого сознания, которое представляет собой бесконечную совокупность индивидуальных форм сознания, проявляющихся в живом, и наличествующих как единое целое в голографической проекции непроявленной бесконечности.
  Аналогом этого процесса формирования объектов бытия является обычный телевизор с тем отличием, что, если на экране монитора, подобно сну, движутся лишь преобразованные из импульсных радиосигналов образы вещей, не являющиеся "плотной" материей, то в сознании любого живого существа, в том числе и в человеческом сознании, в процессе последовательного сцепления пакетов-импульсов информации происходит преобразование волн преимущественно в корпускулы, то есть - в изменяющийся мир вещей.
  Другими словами, примерно так же, как изображение на экране телевизора "исходит" от сигналов избранного телезрителем передатчика при посредстве эфира, так и живое существо "выбирает" себя, соседствующих живых существ и вещи, то есть текущую реальность для себя из непроявленной бесконечности посредством голографической проекции в соответствии с имеющимся у этого существа набором органов чувств с их возможностями и возможностями центров, обрабатывающих информацию, связанными с формообразующими способностями данного живого существа.
  Однако этот выбор осуществляется не от передатчика, так как вне пространства никакого передатчика быть не может, но, тем не менее, он есть в виде бесконечного Ничто, которое потенциально есть Всё.
  Таким образом, указанный выбор живое существо осуществляет благодаря имеющимся у него формообразующим способностям (их не может не иметь активное, оказывающееся при их отсутствии пассивным вследствие невозможности проявить себя) посредством собственных органов чувств вследствие их "соприкосновения" через голографическую проекцию, аналогичную в определенной степени эфирному пространству для телевизоров и радиоприемников, с этим Ничто, которое схоже со своего рода передатчиком, содержащим потенциально Всё.
  При этом актерами в этом вечном спектакле бытия могут быть только живые существа, поскольку всё остальное в бытии не имеет ни органов чувств, ни обрабатывающих информацию центров, ни формообразующих способностей и поэтому не может осуществлять выбор для своего существования определением соответствующих форм (этот выбор в каждом живом существе соответствуют его индивидуальным формообразующим способностям). Человек, помимо того, может осуществлять этот выбор по своим осознанным желаниям.
  Формообразующие способности каждого живого существа соответствуют его органам чувств, а их автоматическое действие контролируется единым сознанием.
  Отличие живого существа от телеприемника состоит также и в том, что оно вместе с тем является передатчиком, поскольку каждое индивидуальное сознание в живом через органы чувств каждый "момент" автоматически посылает запрос и получает ответ, конвертируя пакеты-импульсы, следующие с высокой частотой через волнообразную голографическую проекцию и несущие информацию из вневременной бесконечности в вещное бытие.
  Всё это не было бы возможно, если бы каждое живое существо в своей основе не являлось частью общей проекции вневременной бесконечности и не совпадало бы вместе с тем с ней полностью, что кажется невозможным
  Тем не менее, голографичность в основе живых существ позволяет им быть отдельными, живущими всякий раз собственной жизнью, имеющими собственное время (собственное бытие), и вместе с тем в своей совокупности (голографической проекции непроявленной бесконечности) - быть единым существом, являющимся вечным как в своей сингулярности, так и в каждой своей отдельности.
  При этом жизнь тела живого существа завершается, когда пассивная составляющая каждого живого существа теряет форму, обеспечивающую жизнедеятельность тела, в отличие от активной составляющей живого существа, способной удерживать собственную форму (индивидуальность). Вследствие потери формы пассивной составляющей организма вечному индивидуальному сознанию приходится "перебираться" после каждого распада пассивных компонентов тела в новое телесное обличье.
  Совпадение каждого отдельного активного в живом существе с единым активным (единым сознанием) в голограмме означает их неразрывную связь и в бытии. В частности, именно по этой причине единое сознание обеспечивает автоматическое функционирование организма каждого живого существа.
  Если крот не видит неба, солнца и звезд, то эти объекты для него не существуют как вследствие отсутствия соответствующих органов чувств, так и отсутствия соответствующих формообразующих способностей. Хотя, конечно, и солнце и звезды и прочее никуда не деваются, поскольку их формирует единое сознание через всю совокупность живых существ, как бы покрывая ими все разнообразные живые существа. Но настоящим временем крота, в отличие, например, от настоящего времени человека, эти объекты, кроме земляной массы и того, что находится в ней и рядом с ней, не формируются, то есть они выпадают из зоны действия крота за отсутствием или деградацией у крота соответствующих сенсоров и формообразующих способностей, хотя сами по себе эти посторонние для него объекты никуда не исчезают - крот просто не ощущает их присутствие.
  В общем случае, для того чтобы получить какие-либо данные в виде информации, живое существо подспудно или открыто формулирует предмет (образ и ориентацию) своего желания, то есть направляет себя на то, чтобы получше устроиться в собственном окружении (окружающая среда формируется им автоматически со скрытой помощью единого сознания), затем оно обращается к тому, где эти данные могут быть, и сканируя это "поле", распознает имеющимися средствами (ощущения в сочетании с центрами, обрабатывающими полученные данные, и способностями к образованию форм) искомые объекты в виде соответствующей информации, которая последовательно конвертируется им в эти объекты в определенном порядке, составляя или изменяя его окружение.
  Однако человек имеет существенное отличие от прочих живых существ, которое легко выявляется хотя бы в том, что из всех живых существ узнать себя в зеркале может только человек.
  Остальные живые существа, в том числе и дети раннего возраста, не узнают себя в зеркале, то есть они не способны идентифицировать собственное изображение с собой, считая его чем-то посторонним, внешним, но, тем не менее, они распознают в соответствии со степенью собственной разумности (интеллекта) то, что нужно им для удержания себя в существовании; другими словами, эти сугубо адаптивные существа живут, не понимая себя, а лишь ощущая, однако именно эта способность ощущать удерживает их в существовании - живые существа не хотят лишаться ощущений.
  То есть только человек способен к осознанию себя самого, что не отменяет для остальных живых существ, как, впрочем, и человека в его природном сознании, формирования собственного мирка-окружения с помощью сверхсознания - единого сознания.
  Поэтому на аналогию с зеркалом можно посмотреть с другой стороны: сама по себе его поверхность пуста - она есть ничто без отношения к чему-то. Но эта поверхность наполняется тем или иным содержанием в виде изображений, если потребители этого содержания начинают контактировать с ней, выделяя на этой поверхности знакомые формы и пропуская незнакомое, которое их сознание не может расшифровать. Тогда это ничто предоставляет всё, что могут идентифицировать в нем данные потребители на базе имеющихся органов чувств, интеллекта и формообразующих способностей.
  Так и вневременная бесконечность откликается на запросы сознания через ощущения, превращаясь в сознании из Ничто во Всё, которое не есть Всё вообще, а представляет только то, что сознание может распознать собственными средствами в данный момент.
  Таким образом, зазеркалье есть своего рода аналог отнюдь не потустороннего, а истинного основания сиюстороннего мира, поскольку только оттуда (из вневременной бесконечности через ее проекцию) можно получить всё, но только получить это собственное Всё можно, если имеется представление об этом всем и, если имеются соответствующие органы чувств.
  Другими словами, только во вневременной бесконечности можно находить сканированием понятные сознанию формы (которые оно способно расшифровать). Эти формы в виде копий проявляются в сознании, становясь для него в конечном виде уже не информационно-волновой материей, а конвертируясь в известное нам более или менее "плотное" окружение.
  Время любого живого существа, в частности, и человека, в действительности есть информационный процесс, в ходе которого материальные объекты распознаются сознанием сканированием им окружающего имеющимися в его распоряжении средствами (органами чувств в сочетании с центрами, обрабатывающими поступающие сведения с использованием формообразующих способностей).
  Поступающие в сознание, точнее, в соответствующие центры организма от органов чувств импульсы (пакеты информации) содержат закодированные сведения о материальных объектах, которые сознание оказалось способным идентифицировать. Эти сигналы сливаются в сознании в картину непрестанно меняющегося окружающего, поскольку пауза между поступающими друг за другом импульсами нивелируется в сознании живого существа за счет определенной длительности обработки каждой порции информации и возникающей тем самым задержки, делающей для сознания непрерывным дискретный процесс поступления информации (порог восприятия).
  Другими словами, например, у человека отнюдь не глаза создают видимую человеком картинку - в глаза поступают лишь необработанные световые сигналы. Картина появляется потом - вследствие объединения импульсных сигналов при их обработке в единую меняющуюся картину, в которой человек является главным действующим лицом, транслируя эту картину как бы наружу - подобно проектору в кинозале, направленному на экран.
  Таким же образом, на экране кинозала изображение становится движущимся благодаря перемещению ленты в проекторе с определенной скоростью, а на экране телевизора изображение движется вследствие объединения и преобразования радиосигналов из эфира по соответствующим программам. Причем эта материализация соответственно отдельных кадров или отдельных пакетов информации осуществляется для человека-зрителя виртуально - в виде образов на экране.
  В отличие от подобной процедуры, конвертирование волновой материи (пакетов информации) из голографической проекции вневременной бесконечности в любом живом существе, в том числе и в человеке, в его окружение, производится им же уже не в виде образов, а в виде материальных объектов разной "плотности" и разнообразных форм с использованием соответствующих матриц (формообразующих способностей), создавая и меняя как само живое существо, так и его окружение в рамках общего времени, которое есть следствие действия единого сознания голограммы на весь набор живых существ, как бы вписывая собственное время каждого существа в это общее время.
  Образование объектов разнообразных форм в соответствии с имеющимися у живого существа формообразующими способностями (матрицами), по-видимому, осуществляется по типу работы известного нам 3D-принтера.
  В результате, вокруг живого существа (и внутри него) появляются конкретные предметы в движении, а энергетические взаимодействия этих предметов происходят в результате разрушения их форм, что означает возникновение среды, пригодной для жизни.
  Иллюзия плавного течения времени, как это отмечено выше, создается тем, что сознание любого живого существа, в том числе и человека, в силу физиологических особенностей организмов не способно заметить импульсный характер поступающей информации.
  Изменение скорости "течения" времени для конкретного живого существа (и человека), или его собственное время, можно квалифицировать как изменение объема обрабатываемых его центрами поступающих от органов чувств сведений или изменение скорости их обработки, что не имеет прямого отношения к "внешнему" времени, хотя каждый человек полагает внешнее, или общее время, как бы окружающее его, единственным видом времени.
  Поэтому уменьшение или увеличение скорости "течения" собственного времени по сравнению с общим (внешним или астрономическим временем), что бывает довольно часто, - а об этом времени человек не ведает, - он считает чудом или совершенно необъяснимым феноменом. Более подробно об этом проявлении сознания изложено в моей статье "Объяснение фактов ускорения и замедления времени" [см., напр., 30, часть 2, ј2].
  Собственное время каждое живое существо формирует само при скрытом содействии единого сознания, а вся совокупность живых существ, представляющих индивидуальные типы сознания, формирует общее, или внешнее (календарное) время, в котором пребывает каждое живое существо.
  Формирование собственного времени каждым живым существом протекает автоматически, точнее, под контролем единого сознания в рамках имеющегося набора органов чувств, центров обработки информации и формообразующих способностей сознания этого существа. С помощью формообразующих способностей органы чувств распознают необходимые фрагменты вневременной бесконечности, копируя их в виде последовательных информационных пакетов, которые потом, после их обработки и объединения в живом, конвертируются во время (текущую реальность) и движущиеся в пространстве вещи.
  То же происходит и с человеком, который по строению есть примат, но с тем отличием, что целевые программы самосознания позволяют ему распознавать назначение окружающих объектов и использовать их для собственных целей, всячески комбинируя и изменяя эти объекты, тогда как, например, животные не вникают в суть собственного окружения, не ставят перед собой цели, а просто используют соседние объекты чисто утилитарно - для выживания и, по возможности, для улучшения собственного положения в ареале обитания.
  Таким образом. человек, благодаря осознанию собственного пребывания во времени, оказывается способным к познанию окружающего его мира не только в рамках собственного времени жизни, но и в рамках сведений, накопленных и зафиксированных прежними поколениями.
  То есть человек получает, почти как Бог, способность самостоятельно создавать новые миры из обычных предметов, а также из вещей, придуманных им самим, находясь, тем не менее, во "внешнем" времени, которое, по существу, формируясь единым сознанием, является необходимым условием (как бы домом) для существования единого сознания уже в разделенном виде - в качестве индивидуальных форм сознания, представленных живыми существами, обретающимися в своем собственном времени, но в рамках "внешнего" времени, которое предоставляет единое сознание всей совокупностью живых существ.
  В бытии (в живом существе), каждое индивидуальное активное (сознание), с одной стороны, приобретает возможность развития, возможность выразить себя в общении с подобными себе, получая жизненные радости и горести; с другой стороны, индивидуальное активное (сознание) среди вещей восстанавливает по реакции окружающего свое ядро, черпая энергию из теряющего форму пассивного.
  Тем самым каждое индивидуальное сознание в живом, сохраняя активность, а значит, и собственную вечность; формирует собственное время (свое бытие) и вместе с тем участвует в формировании общего времени (общее бытие), обновляя как себя, так и проекцию бесконечности вне времени через информационный контакт с нею и непроявленной бесконечностью. Каждое индивидуальное сознание в живом через органы чувств каждый "момент" посылает запрос и получает ответ, конвертируя пакеты-импульсы, следующие с высокой частотой через волнообразную голографическую проекцию и несущие информацию из вневременной бесконечности в вещное бытие, то есть в движение (энергию) и жизнь, "вынуждая" Ничто образовывать текущее Всё, точнее, сосуществуя с ним вечно в форме дуального мироздания, поскольку голограмма и бытие неразделимы.
  Они представляют проявленную сторону вневременной бесконечности в виде соответственно единой совокупности внепространственных сверхвысокочастотных образований в противофазе, которые вместе с тем разделены между собой (голограмма), и тех же сверхвысокочастотных образований, но уже объединенных друг с другом в форме движущихся в пространстве объектов во времени (текущей реальности), которое формируется живыми существами.
  В этой системе мироздания не только не может быть конца и начала, но и, как это ни странно для обывателей, всегда присутствует живое (форма сознание, объединяющая в себе активное и пассивное), без которого невозможно не только формирование текущей реальности, так как живое предоставляет "пространство" и время для развития сознания, но и невозможно удержать мироздание от провала в небытие.
  То есть жизнь есть основа мироздания, которое без нее существовать не способно.
  Поэтому бессмысленно утверждение о происхождении жизни из неживой материи. Жизнь (сознание в форме живого) и вещи не способны существовать в бытии самостоятельно - по отдельности, поскольку бытие строится на их взаимодействии, являясь непрекращающимся проявлением (обновлением) сознанием как себя же, так и пассивного из вневременной бесконечности через голографическую проекцию вневременной бесконечности.
  Объединение активного и пассивного в бытии, то есть во времени, собственно, и составляет бесконечный, но дискретный (в отдельных, конечных жизненных циклах) процесс развития и выражения активного (сознания) в среде из сопротивляющихся объектов при конкуренции представителей сознания (живых существ) в этой среде.
  Голографическая сущность проекции вневременной бесконечности отражается в бытии не только совпадением каждой частицы бытия с целым - всей голографической проекцией бесконечности вне времени, но и внешне выражается в подобии наиболее простых структур бытия и во фрактальности ее более сложных структур.
  Фрактальность характеризуется тоже своего рода усложненным подобием, точнее, самоподобием части и целого: целое полностью или почти полностью совпадает со своей частью или частями (имеет ту же форму) с размерностью, большей размерности топологических пространств.
  Фрактальными являются кроны деревьев, кровеносная система животных, облака, снежинки, а также строение звездных систем и микроструктура веществ на уровне атомов многое другое.
  Таким образом, роль сознания в бытии заключается в активном воздействии на образующееся вокруг каждого живого существа окружение, что создает бумерангом изменение самого сознания в живых существах, которое проявляется наиболее эффективно в человеке благодаря осознанию им себя.
  В целом же, роль активного (сознания) в мироздании состоит в том, что оно в виде живого (слияния сознания и пассивных соединений) формирует время (текущую реальность), выводя вневременную бесконечность из небытия и удерживая всё мироздание в стабильном состоянии вечного развития. Вместе с тем сознание в живом восстанавливает себя, черпая энергию из теряющего свою форму пассивного.
  4. Бесконечная, но дискретная "циркуляция" сознания между вневременной бесконечностью и текущей реальностью.
  Исходя из аналогии действий любого живого существа с телеприемником, а также пользуясь представленной выше информационной моделью мироздания с голографической "прокладкой" между бытием и вневременной бесконечностью, можно также методом исключения попытаться выяснить, что "происходит" с сознанием после распада его физического тела-носителя.
  Поскольку только живые существа могут, принимая и обрабатывая импульсные пакеты информации, формировать из пассивного как часть себя, так и пространство, и движущиеся объекты во времени, постольку сознание после гибели тела-носителя лишается этой возможности, выпадая тем самым из текущего времени.
  Являясь частицей голограммы, "отключенной" со своей стороны при жизни тела-носителя от голограммы, точнее, имея только одностороннюю связь с единым сознанием со стороны последнего, каждое индивидуальное сознание функционирует посредством тела по соответствующей программе практически автоматически под контролем единого сознания, кроме человека, который благодаря самосознанию, обладает максимальной степенью свободы в своих поступках. Лишаясь тела, каждое индивидуальное сознание "воссоединяется" с голограммой, точнее, оказывается в рамках голограммы и частью, и целым голографической проекции вневременной бесконечности.
  В этой частице (индивидуальном сознании), представляющей собой как бы застывший и вместе с тем пульсирующий сверхвысокочастотный сгусток бесконечной информации, сохраняется запись только что прошедшей жизни, присоединяясь к бесконечному ряду всех прошлых жизней в том или ином изменении. Тем не менее, вследствие отсутствия текущего времени в голограмме последовательность бесконечного ряда прошлых жизней теряется, но остаются наработанные изменения, которые индивидуальное сознание в рамках голограммы может, в нашем понимании, обозревать, но не более того, так как в бесконечности вне времени нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, как и нет возможности действовать.
  Отсутствие возможности в "неподвижности" бесконечной голограммы воспринимать и перерабатывать информацию, вынуждает каждое индивидуальное сознание в голограмме снова приступить к поиску новых изменения, кроме наработанных, а их можно обрести только во времени, то есть в бытии, забыв о прежних жизнях в нем для нового развития (потребления информации) в живом.
  Связь между голографической проекцией вневременной бесконечности и бытием с конечными объектами во времени подобна соотношению яйца и курицы, которые друг без друга проявляться не способны: одна дает программу, другая - возможность развиваться на ее основе в ходе текущих событий, происходящих с конечными существами, то есть во времени.
  Собственно, жизнь обнаруживается только при объединении сознания с определенным органическим материалом. В этом альянсе осуществляется связь зародыша (белкового носителя программы) с голограммой, представителем которой является каждое индивидуальное сознание.
  Голограмма также обеспечивает функционирование информационного "моста" между вневременной бесконечностью и каждым индивидуальным сознанием в запрограммированной органике. При этом тело с имеющимися в нем сенсорами и центром обработки информации является основой для процесса отбора и обработки поступающий сведений по этому информационному каналу.
  Так что, если даже собрать идеально клетку с геномом, то она никогда не оживет без вхождения в нее сознания, которое есть не что иное, как частица единого сознания голограммы, никогда не теряющая связи с ней, а значит и с вневременной бесконечностью, создавая соответствующий информационный "мост", без которого никакой жизни быть не может.
  Вместе с тем, если каждое индивидуальное сознание есть и самостоятельная частица единого сознания голограммы, и вся голограмма со всеми ее ресурсами, то тело является носителем сознания для проявления этих ресурсов в формируемом каждым живым существом времени.
  В результате, каждое индивидуальное сознание с помощью единого сознания находит соответствующую его уровню развития и искомым изменениям программу в том или ином зародыше, и начинает жизнь сначала в поисках обновленного себя с разной долей успеха, но непременными находками, которые так или иначе обнаруживаются на бесконечном пути сознания.
  Таким образом сознание не путешествует после гибели тела по каким-то закоулкам потустороннего "мира", что невозможно, так как там отсутствует текущее время, формирование которого начинается с органов чувств.
  Поэтому каждое индивидуальное сознание любого существа вынуждено возвращаться в зародыш новой жизни, находя опять себя в ней обновленным в ином теле, но без памяти о прошлой жизни.
  Это беспамятное возвращение не равноценно прибытию из небытия, поскольку, голограмма (потустороннее) - отнюдь не небытие (смерть) в чистом виде, а сверхвысокочастотное образование с неким подобием времени в виде разрывов бесконечности, в котором, правда, отсутствуют события.
  Воссоединившись с ней каждое индивидуальное сознание получает возможность доступа к любой из прошедших жизней и доступ ко всем тайнам бытия только для человеческого сознания, которые оно способно постигнуть на собственном уровне. При этом сознание человека может оценить свои достижения в прошедших жизнях, и соответственно выбрать нечто новое для будущей жизни, вполне осознанно "поместив" себя в ее начало на той или иной обитаемой планете, в требуемой стадии текущей реальности. Это может быть стадия как до возникновения цивилизации, так и любой из веков цивилизации.
  Свое решение о дальнейшем продвижении в бытии каждое индивидуальное сознание человека принимает в пограничном состоянии перехода от жизни к смерти на основании блока информации, сосредоточенной в голографической проекции вневременной бесконечности, доступной для его понимания.
  Это пограничное состояние представляет собой процесс постепенного разъединения сознания с телом, которое теряет способность функционировать в нормальном режиме формирования собственного времени не сразу. В этом состоянии сознание человека еще не покинуло тело окончательно, но уже стало воссоединяться с голограммой, получив тем самым непосредственной связь с ней со своей стороны и соответствующий доступ к базам данных голограммы.
  Другими словами, это пограничное состояние между жизнью и смертью, длится недолго, но его времени, хотя бы и одной секунды - пока тело еще живо - вполне хватает для сознания, чтобы воспользоваться ресурсами голограммы, к которым у него уже появился доступ: ознакомиться с информацию из баз данных голограммы, которую оно распознает для решения текущих задач, и составляет соответственно программу следующего жизненного цикла для продолжения собственного развития в живом.
  Как только наступает смерть тела, то есть его окончательный распад, сознание оказывается в текущей реальности, как будто оно эту реальность не покидало, но в новом теле, точнее, его зародыше, поскольку на нем лежит обязанность не только собственного развития, но и развития единого сознания, а также удержания мироздания в стабильном состоянии вечного изменения, а всё это обеспечивают не что иное, как события, которые могут случиться с сознанием только во времени, или в бытии, которые и называется событиями и бытием от выражения "быть в делах".
  То есть индивидуальное сознание не "задерживается" в голограмме, хотя и является ее частицей. потому что оно всегда "присутствует" в ней, мало того, оно и есть не только частица голограммы, но и само единое сознание голограммы, но проявиться это сознание может только во времени, или в живом. Поэтому сознание после смерти организма тут же оказывается в новом теле для новой жизни.
  
  Заключение
  
  Безусловно, сущность сознания как тождества части и целого, бесконечно меняющегося в конечном живом, невозможно открыть живому даже в его высшем - самосознающем - выражении.
  Сознание по своей сути не подлежит анализу, поскольку в непроявленном виде оно есть не что иное как голограмма. Это бесконечное целое, "находящееся" вне текущей реальности, недоступно для всего живого подобно недоступности для бабочки ее же куколки.
  Дело в том, что бытие, в котором живые существа, конвертирующие информацию в собственное и общее текущее время, которое представляет собой возможность пространственного движения и энергетических взаимодействий в этом пространстве получившихся вещных объектов для развития живого, точнее, активного в альянсе с пассивным в форме живого, формируется живыми существами в забывчивости о прежнем существовании при незнании исходного - голограммы, наличие которой человек может только предположить, но не доказать в силу отсутствия голограммы в текущей реальности, так же, например, как человек не способен видеть оборотную сторону зеркала, лицезрея в нем себя.
  Значит, человек не способен доказательно обосновать, что представляет собой сознание в своем "исходном" - голограмме, где никаких событий быть не может, но, исходя из знания того, что в голографической проекции вневременной бесконечности отсутствует время, человек может представить голограмму как бы бесконечным сосредоточением информации о том, что происходило в текущей реальности по сей момент и всю картину настоящего, а вневременную бесконечность представить как сосредоточение всей информации - что было, есть и будет в текущей реальности.
  На основании этой информации, каждое индивидуальное сознание в пограничном (промежуточном) состоянии перехода от жизни к смерти, то есть, не выпав еще окончательно из текущего времени, но вместе с тем получив допуск к этому голографическому "складу" информации, может сделать соответствующие выводы о возможностях своего дальнейшего продвижения в бытии.
  Надо также отметить, что возможности восприятия, память, время жизни человека и его цивилизаций, то есть конечного, - столь несопоставимы с бесконечными и разнообразными потоками информации, которые выходят за рамки восприятия органами чувств человека с последующей обработкой соответствующими центрами, что судить о них и о последствиях их восприятия, не имея представления об их содержании, человек не способен, да ему это и не нужно.
  Объяснить отсутствие возможности охвата всех бесконечно меняющихся информационных потоков как отдельным человеком, так и конечными цивилизациями можно не только ограниченными возможностями органов чувств и мозга, но - и это главное - тем, что человек и всё остальное живое есть, хотя и наиболее значимое, но всё же подручное (конечное в своих жизнях) средство для развития вечного сознания, которое стремится охватить всё, что можно извлечь из бесконечности, которая никогда не кончается.
  Однако, несмотря на всю ограниченность живого в его конечных жизнях и возможностях восприятия, а также переработки поступающей информации, сознание вне живого лишается развития и переживаний, то есть без живого сознание осталось бы вечно в небытии.
  Иначе говоря, живое-конечное формирует не только всё бесконечное бытие, но и удерживает мироздание в существовании собственным дискретным обновлением как в конечных жизнях, так и текущем времени.
  Сознание в живом существе не теряет свою форму и формообразующие способности благодаря энергии, поступающей вследствие распада форм пассивного в бытии, но оно же (сознание), "вызывая" пассивное (вещи) из вневременной бесконечности в виде информационных копий на время существования данного конечного существа, восстанавливает форму пассивного (вещей) и изменяет ее.
  Так, с помощью обращения к конечному в виде получающих и теряющих форму вещей сознание становится вечным по форме и свойствам.
  Отталкиваясь от изложенного выше можно высказать о сознании следующие предположения.
  Оно есть активная составляющая мироздания, проявляющаяся через живое в бытии для собственного развития и вместе с тем - для удержания мироздания от падения в небытие.
  То, что характеристика сознания в соответствии с представленной выше гипотезой о голографической основе текущей реальности совпадает с некоторыми догадками о сущности сознания лучших мыслителей человечества более чем за две тысячи лет, может служить, конечно, не доказательством ее истинности, но, по крайней мере, может дать пищу для дальнейших размышлений.
  Напомним, вкратце, эти догадки.
  Платон понял, что сознание может оказываться вне тела, но, вместе с тем заметил, что, соединяясь с ним, сознание делает тело живым.
  Кроме того, Платон отметил, что сознание не может быть составным, как обычные тела, и что оно бессмертно и неуничтожимо.
  Он же предположил, что сознание по своей сути недоступно исследованию даже при нахождении его в теле, поскольку полная слитность его с телом не дает возможности каким-либо образом отделить его от тела для исследования. То есть хоть какое-то понимание феномена сознания возможно только по внешним проявлениям живого существа. Здесь Платон является предвестником Канта с его "вещью в себе".
  Плотин подметил направленность сознания на изменение себя посредством собственной активности в бытии. Он же указал внепространственность сознания и необходимость для него "опускаться" в бытие, оживляя некоторые составляющие того же бытия. Эту идею Плотина позднее поддержал Гуссерль.
  Прокл предположил, что каждое индивидуальное сознание является неделимым и вместе с тем всеобщим: "Всякий ум (сознание), хотя и не состоит из частей, есть целое, находится в единении с другими и отличен от них". Эту же мысль о совпадении единичного и общего для сознания позже высказали Лейбниц и Фихте, а также, отчасти, Гегель (см. выше), причем Гегель дополнил эту идею соображением о цели сознания в обращении его к единичному, которая заключается в познании самое себя через это частное и временное "в живом проявлении природы".
  Прокл вслед за Плотином также отметил, что сознанию свойственна непременная активность.
  Прокл, к тому же, впервые указал, что интеллект (сознание), человека отличается от прочих форм интеллекта (сознание) других живых существ самосознанием. Кроме того, Прокл отметил, что сознание не может быть телесным, как всё прочее в бытии, то есть, что субстанция сознания, по крайней мере, должна быть какой-то иной:
  Фома Аквинский, Лейбниц, Беркли, Гербарт, Фихте, Фейербах и Гуссерль признали присутствие у сознания способностей к образованию форм.
  Кант подытожил предположения своих предшественников о сознании, посчитав его вещью в себе, то есть непознаваемой, но, тем не менее, указав на возможность вне аналитических исследований угадать некоторые его особенности, стремления, предназначение и роль с помощью размышлений на основе созерцания действий сознания через живое.
  Это соображение Канта вполне соотносится с признаниями Платона, Плотина, Прокла, а в дальнейшем - Спинозы, Лейбница, Юма, Вольтера и Лессинга, относительно того, что сущность сознания непознаваема. Это соображение объясняется тем, что, всё, отделенное от чувственно воспринимаемого мира, то есть недоступное ощущениям, не может быть познано, но может быть признано по воздействиям на нас.
  Подобные соображения вполне согласуются с представленной нами гипотезой о голографической основе бытия, а также тем, что механизм действия сознания в бытии, по всей вероятности, заключается в способности живых существ к восприятию сведений об окружающей среде имеющимися органами чувств и обработке их в соответствующих центрах, в ходе которой поступающие в органы чувств последовательно импульсные пакеты информации объединяются, расшифровывается и конвертируется в текущее время каждого живого существа и вместе с тем конвертируются всей совокупностью живых существ в общее время бытия.
  Таким образом, сознание есть "та сторона единой сущности" (вневременной бесконечности) которая активирует (оживляет) другую сторону "единой сущности" - пассивную материю (вещи), обеспечивая возможность каждой системе, объединяющей в себе активное (сознание) и пассивное в форме живого существа, воспринимать поддающиеся его сенсорам (органы чувств) сведения в соответствии с имеющимися формообразующими способностями (выделение этих сведений) и перерабатывать (расшифровывать) эти сведения в информацию (копии сведений об объектах из вневременной бесконечности) в соответствующих центрах организма (мозг и нервная система человека), формируя собственное окружение, и осуществляя обмен информацией с аналогичными живыми существами.
  Другими словами, только переработка этих сведений-сигналов, получаемых в результате сканирования окружающего, точнее, поступающих по результатам соответствующих запросов, направляемых в непроявленную бесконечность через ее голографическую проекцию, в информационном центрах живого, в которых пауза между приходящими импульсными сигналами устраняется за счет определенной длительности обработки каждой порции информации и возникающей тем самым задержки - у человека этими центрами является мозг и остальные узлы нервной системы, распределенные по телу, - дает в итоге собственное время жизни существа, то есть пространство, форму, движение (энергию) и прочие особенности внешнего и внутреннего окружения существа. Одни из этих сигналов существо более или менее осознанно использует, другие только принимает к сведению, а прочие им не воспринимаются в виде информации, то есть расшифрованных сигналов, вследствие или отсутствия соответствующих органов чувств, либо из-за ограниченных возможностей обрабатывающих информацию центров.
  В системе мироздания сознание занимает место единственного ведущего, поскольку только оно способно к познанию себя же посредством живого в бытии, которое оно же формирует из бесформенного пассивного.
  Роль сознания в бытии заключается в активном воздействии на образующееся вокруг живых существ окружение, создающее бумерангом изменение самого сознания в живых существах, которое проявляется наиболее эффективно в человеке благодаря осознанию им себя.
  Вместе с тем роль сознания в мироздании состоит в том, что оно в виде живого формирует время (текущую реальность), выводя тем самым вневременную бесконечность из небытия, а также удерживая как себя, так и всё мироздание в состоянии стабильного вечного развития.
  Предназначение сознания, реализующаяся в цепочке разнообразных организмов, состоит в развитие себя до того предела (самосознание), при котором оно становится способным в максимальной полноте познавать себя же на основе сознательного проявления в различных мыслях, эмоциях, решениях и действиях каждого человека, что находит свое отражение в едином сознании голографической проекции вневременной бесконечности, бесконечно пополняя его ими.
  Появление в живых существах самосознания, наряду с природным (низшим) сознанием, предполагает противодействие их друг другу как в каждом человеке, так и его сообществах, создавая движущую силу и в человеке и его сообществах, поскольку основные задачи природной формы сознания и высшей формы сознания (самосознания) в основном диаметрально противоположны: низшее сознание во всех живых организмах всегда борется только за выживание и, по возможности, за доминирование в среде, а самосознание стремится к осознанному развитию и обогащению себя в человеке новыми знаниями, идеями, культурными ценностями, к укрощению (taming) эгоизма в пользу уважения к личности, взаимопомощи, бескорыстия, милосердия и сострадания.
  В этой борьбе, жизненных коллизиях достигается максимально разнообразное и бесконечное пополнение каждого индивидуального сознания и общественного сознания, а значит, и единого сознания всё новыми оттенками чувств, переживаний, новыми мыслями, знаниями, находками, а также потерями, ошибками и разочарованиями, что, собственно, и нужно для сознания в его безостановочном и бесконечном изменении.
  
  Библиография
  
  1. Платон. Диалоги. Государство, книга VIII. Собрание сочинений. М., 1994.
  2. Блонский П. П. Философия Плотина. М., 1918, с. 184-185.
  "Plotini Enneades", ed. Volkmann, I - II. V 2, 1-2. Lipsia. 1883-1884.
  3. Джамманада. II-3. М., 1960.
  4. Аристотель. Метафизика. М., 1975.
  5. Антология мировой философии. Т. 1, часть 1. Издательство "Мысль". М., 1969.
  6. Боргош Ю. Фома Аквинский. М., 1966.
  7. Лукреций. О природе вещей, т. II. Статьи, комментарии, фрагменты Эпикура и Эмпедокла. М., 1947.
  8. Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950.
  9. Спиноза Б. Избранные произведения. Т. 1. М., 1957.
  10. Лейбниц Г. Новые опыты о человеческом разуме. М.-Л. 1936.
  11. Избранные философские сочинения Лейбница. М. 1908.
  12.Беркли Д. Трактат о началах человеческого знания. СПб., 1905.
  13. Юм Д. Сочинения. Т. I. М., 1965.
  14. Юм Д. Сочинения. Т. II. М., 1965.
  15. Ламеттри. Избранные сочинения. М.-Л., 1925.
  16. Voltaire F. Oeuvres completes, Garnier freres. Paris. 1877-1882.
  17. Lessing G. Auswahl in drei banden. Bd. 3. Leipzig, 1952.
  18. Кант И. Сочинения в шести томах. М., 1963-1966.
  19.Gerbart J. F. Lechrbuch zur Einleitung in der Philosophie. 4 Aufl. Liipzig. 1912.
  20. Buchner L. Kraft und Stoff, oder Grundzuge der naturlichen Weltordnung. 21 Aufl. Liipzig. 1904.
  21. Фихте И. Г. Избранные сочинения. Т. 1. М., 1916.
  22. Фейербах Л. Избранные философские произведения. Т. I. М., 1955.
  23. Милль Д. С. Система логики силлогической и индуктивной. М., 1914.
  24. Шеллинг Ф. В. И. Система трансцедентального идеализма. Л., 1936.
  25 Гегель Г. В. Ф. Сочинения. Т. I-XIV. М.-Л. 1929-1959.
  26. Гуссерль Э. Логические исследования. Т. 2. М. ДИК. 2001.
  27. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1. М. ДИК.1999.
  28. Рябоконь Н. В. Философия УМК - Минск. Изд-во МИУ. 2009.
  29. Прист С. Функционализм. Теория сознания. Глава 5. М., Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги. 2000. ISBN 5-7333-0022-1.
  30. Низовцев Ю.М. Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном (сборник). 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  31.Юлина К. С. Физикализм. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., "Канон+". РООИ "Реабилитация". 2009.
  32. Hameroff S., Penrose R. Orchestrated Objective Reduction of Quantum Coherence in Brain Microtubules. The "Orch OR" Model for Consciousness. Wayback Machine - 1996. Архивная копия от 12.04.2012.
  33. Tononi G., Boly M., Nassiminni M., Koch C. Integrated information theory: from consciousness to its physical substrate. Nature Reviews Neuroscience. May 2016. Vol. 17. P. 450-461.
  34. Oxford Living Dictionary. Oxford University Press. 2008. Print ISBN-13: 978 19954 1430.
  35. Казаченко О. В. Изучение проблемы сознания в парадигме наук: психологии, философии, лингвистики. 2015. Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Теория языка. Семиотика. Семамнтика.
  36. Философский энциклопедический словарь. Изд-во "Советская энциклопедия". М. 1983.
  37. Новейший философский словарь. Мн. Книжный Дом. 2003. ISBN 985-428-636-3.
  38. Краткий философский словарь. Platona.net
  39. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., Политиздат. 1975.
  40. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Литрес. 2012. ISBN 978-5-496-02943-8.
  41. Кузнецов А. Лекция "Почти как зомби: почему сознание - это не мозг и как это доказать". https: //theoryandpractice.ru /17394-pochti-kak-zombi-pochemu-soznanie-eto-ne-mozg-i-kak-eto-dokzat
  42. 1980. David Bohm, Wholeness and the Implicate Order, London: Routledge, ISBN 0-7100-0971-2.
  43. Низовцев Ю.М. Всё и ничто. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  
  Глава 2.
  О соотношении сознания и человека.
  
  Каждый человек понимает, что его сознание неотделимо от него самого, но он не может представить, как и для чего нечто невидимое и неосязаемое делает его вдруг временно живым, а потом вдруг исчезает, оставляя его мертвым? И наука, и известные мыслители в отдельности смогли лишь поставить некоторые вопросы о сознании и человеке, но более-менее доказательных ответов на них не дали.
  Вполне адекватные высказывания некоторых мыслителей в течение нескольких тысяч лет для человека нельзя перенести на сознание как активное среди пассивного. Поэтому представленные нами ниже соображения, как нам представляется, решают некоторые проблемы, до сих пор остающиеся неразрешенными, что в свое время отметил известный американский философ Пирс.
  Некоторые проблемы в виде вопросов, сформулированных Пирсом, приведены ниже.
  "Имеет ли место какое-либо сугубо индивидуальное существование?
  Какова, в общем и целом, внешняя реальность, которую репрезентируют чувственные качества?
  Реально ли время, и если нет, какова природа реальности, которую оно репрезентирует?
  Что в том же отношении может быть сказано о пространстве?
  Насколько и в каких отношениях время есть нечто внешнее или имеет непосредственное внешнее содержание?
  Непрерывны ли время и пространство?
   Имеют ли время и пространство какой-либо предел или центр?
  Является ли гилозоизм (одушевленность материи) стоящим серьезного рассмотрения учением, или же его следует признать полной бессмыслицей, и если является, то в чем его действительный смысл?
  Что представляет собой сознание или ум, т. е. является ли сознание, подобно времени и пространству, единым континуумом, в котором по различным причинам могут образовываться разрывы под воздействием того, что в нем же содержится; составлено ли сознание из неких неизменных частей, или природа его абсолютно изменчива?
  Имеет ли в общем истина, выражаясь языком Канта, какие-либо "материальные" характеристики, по которым она могла бы быть распознана или с той или иной степенью вероятности?
  Имеется ли, к примеру, в течение событий какая-либо общего характера закономерность или развитие, протекающее в одном направлении?" [1, с. 294].
  Характер этих вопросов указывает на то, что в настоящей работе есть ответы, по крайней мере, на некоторые и них.
  Но прежде отметим то обстоятельство, что до сих пор сознание, которое, как это было понятно еще Платону несколько тысяч лет назад, не имеет отношения к объектам известного нам мира и не способно действовать в нем самостоятельно вне живых существ.
  Тем не менее, некоторые ученые до сих пор пытаются определить сознание, как некую постоянную часть нашего мира в виде неразрушающейся информация вне тела.
  В частности, объяснение того, что сознание может существовать самостоятельно попытались дать Стюарт Хамерофф из университета Аризоны в США и британский физик Роджер Пенроуз.
  Они объяснили посмертный опыт с точки зрения квантовой теории сознания тем, что душа человека содержится внутри микротрубочек или микроканальцев, находящихся в нейронах [2].
  Ныне ученые доказывают: микротрубочки по своей структуре лучше всего подходят для того, чтобы быть носителями квантовых свойств в мозге, поскольку они могут длительное время сохранять квантовые состояния - то есть, работать квантовыми компьютерами. "Когда сердце перестает снабжать кровью мозг, микротрубочки словно бы разряжаются, - объясняет Хамерофф. - Однако информация, накопленная в них, не разрушается, не пропадает, а уходит в космос" [2].
  Носители квантовой информации и, следовательно, души, по словам профессора, сотканы из некоего материала. Они расположены в клетках мозга и когда умирающий человек начинает видеть характерные картины, это объясняется эффектом квантовой гравитации в микротрубочках, или утратой квантового состояния микротрубочек, когда душа постепенно покидает тело. Тем самым, информация, которая ранее была заключена в микротрубочках, не уничтожается, а лишь медленно покидает тело [2].
  "Когда человек умирает, квантовая информация неопределенное время существует вне тела. Она и есть душа", - считает Хамерофф. По его словам, человеческие души созданы из некоего материала, "гораздо более фундаментального, чем нейроны, из самой ткани Вселенной" [там же].
  "Думаю, что сознание всегда существовало во Вселенной. Возможно, со времен Большого взрыва", - говорит профессор. По его словам, когда человек умирает и тело разрушается, то квантовая информация (душа человека), содержащаяся в микротрубочках (белковые внутриклеточные структуры), не уничтожается, а распространяется в космосе. Ученый объяснил: "Когда сердце остановилось, и кровь перестает течь по сосудам, микротрубки теряют свое квантовое состояние. Но квантовая информация, которая в них содержится, не разрушается. Она не может исчезнуть, поэтому рассеивается по Вселенной. Когда пациент, попав в реанимацию, выживает, он рассказывает о "белом свете", может даже видеть, как он "выходит" из своего тела". С. Хамерофф считает, что именно поэтому люди в состоянии клинической смерти испытывают околосмертные переживания: например, видят яркий свет или ощущают, что летят по какому-то туннелю. Когда врачи возвращают их к жизни, эта квантовая информация или душа, побывшая в космосе, вновь возвращается в тело, поэтому человек и помнит этот необычный опыт. Некоторые коллеги Хамероффа критикуют его теорию, но ученый отмечает, что они до сих пор не смогли опровергнуть ее [там же].
  Вернемся всё же к рассмотрению проблемы соотношения сознания и человека.
  Представим нечто вне времени.
  Это неявленное нечто, раз там нет времени, само по себе не существует, и, значит, о нем можно сказать, что оно не более чем ничто, не имеющее ни начала, ни конца, то есть нечто бесконечное.
  С другой стороны, всё вокруг нас, включая и нас самих, находясь во времени, имеет начало и конец, а бесконечность в этом мире времени мы можем представить только как условие конечности в бесконечности.
  Бесконечность более-менее строго определяется только математически. Обычный человек не в силах представить себе смысл бесконечности, особенно бесконечности бытия.
  Тем не менее, имеет смысл обратиться к понятию бесконечности, которое часто ассоциируется с вечно текущим временем, хотя бы потому что оно противостоит понятию конечного, но реализуется именно в нем, не существуя само по себе. Реально, в известном нам мире не наблюдается ничего бесконечного - даже наша Вселенная конечна. Однако можно допустить, что вселенных может быть бесконечно много и что каждая из них не появляется ниоткуда и не исчезает бесследно, а как бы бесконечно колеблется во времени.
  Такого рода подход вполне укладывается в понятие, так называемой, потенциальной бесконечности, известной со времен античности. Под потенциальной бесконечностью понимаются бесконечные совокупности объектов, а также процессы, которые могут идти нескончаемо, то есть без ограничений. Однако целостность бесконечных предметов и процессов не рассматривается.
  Что же касается актуальной бесконечности, то под ней подразумеваются бесконечные объекты и процессы, которые могут быть едиными и целостными, но неизмеримыми. В математике к актуально бесконечным объектам относят актуально бесконечные множества и актуально бесконечномерные пространства.
  Получается, что бесконечность во времени всегда "упирается" в конечность процессов и явлений, которые, как это представляется ученым, могут длиться, прерываясь, бесконечной чередой.
  Однако, сами по себе они всегда имеют одно и то же начало, и один и тот же конец, не получая тем самым развития, то есть в этом представлении они являются бессодержательными.
  Иначе говоря, подобному миру в некоем объективном времени конечных вещей и явлений как пассивному не хватает ни развивающей составляющей, то есть активного, ни объединяющей составляющей, то есть информации.
  С другой стороны, бесконечное нечто вне времени потенциально имеет в себе всё - и активное, и пассивное, объединяя их, и в этом отношении является Единым, хотя оно само по себе ничем не проявляется, но имеет возможность бесконечно "передавать" свое содержание в конечном виде.
  Как это ни покажется парадоксальным, это мы и наблюдаем вокруг. То есть без нас - без живых существ - мира вещей и явлений не может быть именно потому, что мы представляем то активное, которое способно производить, воспринимать и передавать имеющие для него смысл данные, то есть информацию, проявляя тем самым Единое при определенном условии, которое представлено голографической проекцией Единого.
  Таким образом, Единое в своей безвременности, если оно есть одно, лишено всего из-за невозможности проявляться, то есть оказывается ничем, но при наличии такой возможности Единое как бесконечное может предъявить всё.
  Такую возможность способна предоставить проекция Единого, совпадающая с ним, так как по балансу она равна нулю, будучи тем самым ничто, но обе ее составляющие с противоположным знаком могут нести содержание.
  Поэтому она способна "проводить" через себя, например, в форме сверхвысокочастотных обновляющихся копий фрагменты тех объектов бытия, которые сознание способно идентифицировать в Едином. Эти дискретные сверхвысокочастотные волнообразные обновляющиеся фрагменты, проявляющиеся в форме вещей, явлений и живых существ, и составляя тем самым бытие, представляют прототип известного нам времени в прерывисто-сверхвысокочастотном виде. В этом темпоральном проявлении выражается противоположность проекция Единого безвременному Единому, что позволяет иметь бесконечно действующую систему дуального мироздания из Единого и его проекции.
  Другими словам, сами вещи скрыты в безвременном Едином и сознание обновляет только то, что находится в его распоряжении в голографической проекции через копии распознаваемых им вещей (пассивного) из Единого.
  Поэтому вещи в этом процессе обновления голографической проекции связаны с сознанием, раз оно на их основе, точнее, на основе пассивного из Единого, формирует копии вещей в частотном виде и обновляет ими предшествующие копии в голографической проекции, но не неразрывно, поскольку каждый "момент" обновления составляет определенную длительность, за которой через паузу наступает следующее обновление.
  Эти "разрывы" составляют прототип текущего времени в бытии, в котором бесконечное проявляется как конечное бесконечно. Иначе, информация о вещах для сознания так и осталась бы скрытой в Едином, так как Единое без своей проекции не проявлялось бы, что означало бы небытие для него, но мы этого не наблюдаем, так как нам открыт меняющийся мир.
  В голографической проекции все вещи - материальные частотные образования - формируются сознанием в виде копий из Единого и поэтому зависят от него и от сознания, то есть они формируются сознанием на основе бесконечного и вневременного Единого, которое не может непосредственно присутствовать в конечных образованиях бесконечной голографической проекции, находящихся тем самым в этой проекции во времени, и в этом отношении вещи как пассивное и слитое в Едином не зависят от сознания и остаются в безвременном Едином в том же "растворенном состоянии". Только так они и могут там находиться вне времени - слитно, включая и само сознание.
  Таким образом, информационные копии вещей из Единого для постоянного обновления голографической проекции формируются сознанием, а не возникают сами по себе, так как распознавать в Едином вещи способно только сознание на основе предшествующих копий и собственных формообразующих способностей, благодаря чему сознание "выбирает" из Единого нескольку иную форму вещи и копирует ее, обновляя тем самым предшествующую копию, , имеющее через органы чувств своих носителей доступ в Единое в том или ином виде. Поэтому в данном отношении вещи, точнее, их копии в проекции Единого, зависят от сознания, которое их формирует, но всё же без пассивного из Единого сознание неспособно формировать соответствующие копии.
  В данной модели нет не только никакого саморазвития материи, но оно и не требуется, поскольку в голографической проекции сознание и вещи в копиях не возникают, но существуют как разнотипные материальные образования дискретно в бесконечности обновления, которое "производится" единым сознанием.
  Время для каждого индивидуального сознания в бытии представляется текущим плавно, тогда как в его основе - голографической проекции - время есть необратимая последовательность длительностей, разделенных паузой.
  Эти длительности (мгновения, точнее, позиции обновления) существуют не сами по себе, а образуются в ходе информационного прерывистого процесса распознавания вещей из Единого для последовательного обновления предшествующих копий вещей в голографической проекции.
  Каждое индивидуальное сознание в своем развитии и жизни в любом из измерений бытия слито со своим телом-вещью, без которого оно не может действовать в соответствующем измерении бытия в силу их разных характеристик (индивидуальное сознание не обладает органами чувств, соответствующих той или иной форме материи тех или иных измерений бытия). Это соединение вечного сознания (живого) с неживым (вещью) как конечным длится временно - в течение возможного существования этого объединения, срок которого определяется накоплением неизбежных сбоев в его сверхвысокочастотной голографической основе, самой окружающей средой, а также программой действий самого сознания в ходе информационного процесса, соединяющего живое с вещами.
  Слитые в Едином, вещи и сознание вместе с тем в своих копиях существуют в голографической проекции Единого не без "вмешательства" сознания в отдельности каждой копии, не теряя при этом единства в голографической проекции в силу его основного свойства, как голограммы, а также приобретая единство во времени сосуществования индивидуального сознания и тела.
  Сознание не является бесплотным, идеальным, единственным, способным саморазвиваться в этом одиночестве, как полагал, например, Гегель. Напротив, в голографической проекции сознание существует среди обновляемых им копий вещей в виде множества копий индивидуальных сознаний, представляющих собой вполне материальные частотные структуры, такие же частотные, как и вещи, но более высокого порядка, и обладающи в просто живом только лишь способностью к саморазвитию, а в своем высшем выражении обладающие самосознанием.
  Кроме частотных структур в голографической проекции нет ничего, и они не возникали и не исчезали, но существовали, в нашем понимании, всегда, меняя лишь свой спектр и гармоники в ходе обновления. При этом интегрально все они равны нулю, находясь в противофазе друг другу, что отражается на бытии, производном от голографической проекции Единого, которое одержит как материю, так и антиматерию.
  Разница между этими образованиями состоит в том, что простейшие структуры (пассивное) не способны меняться по собственному разумению, которого у них нет - они меняются (обновляются) только при "вызове" их из Единого, точнее, их последовательным распознаванием сложнейшими частотными структурами (активное), имеющими разумение, которые "ищут" себя в изменениях ими пассивного.
  Тем самым опосредованно, через пассивное, становятся возможными изменения и самого активного. Но для "работы" активного с пассивным по изменению себя требуются устойчивые образования, которые не характерны для голографической проекции Единого.
  Это требование выполняется за счет последовательного "сцепления" обновляемых частотных структур пассивного, что вполне возможно для информационных копий (информационных пакетов) вследствие выпадения пауз между позициями обновления пассивного, или пауз между информационными пакетами. Паузы исключаются в каждом индивидуальном сознании в собственном носителе (живом существе) в основном из-за определенной длительности обработки каждого пакета информации (порог восприятия). Эта задержка позволяет каждый раз новому пакету как бы догонять предшествующий пакет и замещать его, создавая в индивидуальном сознании иллюзию плавно текущей информации определенных форм.
  Таким образом, "сцепление" может быть осуществлено только через частотные структуры активного (сознания) в живом, соединяющие в нем в необратимой последовательности распознавания все поступающие частотные структуры в виде импульсных информационных пакетов, что означает трансформацию поступающей информации из неподвижных, но последовательно заменяемых образований, в движущийся мир - аналогом может служить до некоторой степени демонстрация кинофильма для зрителей с тем отличием, что сам фильм "прокручивается" внутри активного им самим.
  Колебания одного знака в виде отдельных пакетов информации (импульсов), последовательно поступающие в обрабатывающие центры живого существа, сливаются в них в единый материал, трансформируясь в картину уже не частотного типа, но, например, в известную нам картину мира вещей и явлений. С одной стороны, эта картина имеет информационно-частотную материальную основу, с другой стороны, картина мира представляет собой, подобно компьютерной игре, искусственное устойчивое образование со своими закономерностями, правилами и установлениями, которые могут отличаться для различных измерений, но которым всегда свойственно текущее время, движение конкретных вещей в определенном пространстве.
  Любое живое существо, находящееся в очередной жизни "внутри" этого мира, естественно, ощущает его объективно, то есть ничего изменить не способно в нем, не может управлять им, так же как солдатик в компьютерной игре, но, в отличие от этого солдатика, никто не управляет любым живым существом в этом мире - оно всё делает само, однако подчиняясь в определенной степени установившимся правилам, не в силах, например, отменить закон сохранения энергии, химические связи элементов, собственный метаболизм, ограниченность жизни тела в условиях окружающей среды или отменить уплотнение времени с развитием всего живого.
  Для уточнения отметим, что нет ничего удивительного в переводе органами чувств и обрабатывающими центрами живого существа собственной высокочастотной основы и частотной основы вещей в известный нам макромир, в котором живые существа могут существовать, размножаться и развиваться, поскольку в зависимости от условий волновые материальные образования могут проявлять вместе с тем и свойства корпускул. Это и происходит в окружении живых существ, которые формируют подходящую для жизни среду.
  Для человека достижимо лишь то, что является ему в трехмерном измерении через его органы чувств и что он способен "расщепить" с помощью своего интеллекта за время существования каждой человеческой цивилизации. Такова реальность, в которой человек существует.
  Всё остальное для человека недоступно, однако при этом не следует забывать, что единому сознанию, создающему все измерения бытия, они, естественно, доступны, но в виде являющегося, в которое каждое индивидуальное сознание пытается проникнуть для постижения сущности каждой вещи в соответствии с собственным уровнем развития.
  Процесс этот длится бесконечно, поскольку Единое, как "поставщик" вещей, не имеет границ, а формообразующие способности единого сознания непрестанно совершенствуются в бытии. Поэтому вопрос познания следует ставить иначе: возможен ли предел познанию вещей сознанием?
  И ответ на него состоит в отсутствии возможности чего-то недоступного для единого сознания, поскольку оно же и формирует в итоге бытие в соответствии со своим разумением; но сознание вместе с тем использует бесконечную "глубину" Единого и разнообразие вещей из Единого, благодаря чему оно же в своих бесчисленных частицах может развиваться бесконечно, меняясь само с изменением каждой из них.
  В этом отношении реальность мира можно считать доказанной, если не опираться только на человека, который есть лишь один из многочисленных представителей сознания в измерениях бытия, а иметь в виду сознание, формирующее себе бытие для жизни и развития на основе Единого в конечном бесконечно, в чем, собственно, и состоит смысл этого бытия.
  Бытие в виде сливающихся в каждом индивидуальном сознании в поток, движение копий вещей из Единого формируется единым сознанием через органы чувств каждого носителя сознания. При этом в сознании человека, вследствие выпадения паузы между позициями копирования, возникает текущее время, пространство и копии вещей, тогда как сами вещи нераздельны, точнее, слиты в бесконечном Едином с сознанием (активным).
  Вещи в информационно-частотной форме, то есть в виде копий, последовательно "выделяются" из Единого, образуя не ряд существующих вместе форм, не бегущую волну, а лишь одну форму, которая полностью заменяется другой, близкой к предыдущей, то есть обновляется с интервалом, требующимся на обновление, и так далее.
  Эта последовательно обновляющаяся частотная структура, конечно, не может быть вещью в полном смысле этого слова - она есть ее прототип, поскольку пассивное, слитое в Едином, удается "выделять" в последовательно меняющемся виде, что означает временной характер проекции и возможность далее трансформировать эти дискретные высокочастотные волновые изменения в корпускулярные, отдельные вещи.
  В частности, эти меняющиеся частотные образования становятся раздельными и относительно устойчивыми лишь в сознании живого существа, например, человека благодаря соединению в нем последовательных позиций (моментов) обновления голографической проекции - это и служит тому, что вещи приобретают движение и изменение в возникающем тем самым пространстве. Стоит исчезнуть времени (сознания) - не будет ни вещей, ни пространства.
  Голографическая проекция Единого есть сверхвысокочастотная обновляющаяся структура, которая формируется, обновляясь, единым во множестве сознанием через органы чувств живого на основе Единого и представляется каждому индивидуальному сознанию в собственном носителе в соответствии с имеющимися у него органами чувств, создавая его "настоящее".
  Мы, как люди, знаем только себя и свои органы чувств, которые представляют нам бытие как временно-пространственно-вещный мир в движении в трех пространственных измерениях. Однако пространство не существует "под" этой реальностью, представляющейся нам, отдельно от времени, вещей и живых существ, поскольку сами живые существа его и "производят" на основе Единого через собственные органы чувств при скрытой помощи единого сознания.
  При этом "скорость течения" времени зависит от объема информации, поступающей в индивидуальное сознание через органы чувств, поскольку собственное время человека есть информационный процесс, представляющий собой копирование материальных объектов, окружающих человека, с помощью его органов чувств в виде необратимой последовательности дискретных, несущих информацию длительностей, сливающихся как в сознании человека, так и в сознании любого живого существа в картину непрестанно меняющегося окружающего. И все эти изменения зависят не от какого-то произвольного потока вещей, что невозможно для пассивного, поскольку информационные копии вещей из Единого изначально неподвижны и неизменны, но они зависят от сознания: вещи распознаются и копируются благодаря присутствию сознания в живых существах в последовательности их обращения к Единому в соответствии с их собственными формообразующими способностями.
  С развитием живого в более совершенные и разнообразные существа поток времени ускоряется, доходя до своих максимальных значений с появлением цивилизации разумных существ вследствие их сознательных действий. Рост скорости появления новой информации и, соответственно, ее объема приводит, в конечном итоге, цивилизацию к информационному коллапсу и развалу. [3, глава 3].
  Нет живых существ - носителей сознания, - нет и информационного процесса копирования, то есть исключение живых существ, или сознания из бытия означает невозможность существования бытия ни в каком виде.
  Беркли и Гуссерль отказались связать деятельность активной "субстанции", или в нашей интерпретации - материальных множественно-единых голографических копий сознания, с проявлением "материи", или в нашей интерпретации - копий пассивного из Единого, которые существуют, обновляясь последовательно дискретно множественно-единым сознанием в виде материальных голографических образований как копий распознанных им объектов из Единого, в качестве единственного средства удержания Единого от "падения" в небытие, делающего безвременное Единое воспринимаемым в виде обновляемых копий распознаваемых сознанием вещей из Единого в соответствии с формообразующими способностями сознания.
  Результат - обеспечение проявления вечного Единого, потенциально содержащего всё, в том числе и сознание, через голографическую проекцию к конечным, вещным мирам с сознанием в живых, временных существах. Двойственность этого вневременного образования и вместе с тем образования, находящегося во времени, есть разрешение внутреннего противоречия Единого, содержащего потенциально пассивное и активное.
  Что же касается материального, то оно в некотором роде противоположно идеальному, поскольку объединяет в себе все виды и формы того, что имеет плотность, занимая место; имеет энергию, связывающую все вещи; а также подчиняется тем или иным закономерностям. В нем, как кажется, можно жить и развиваться, поскольку оно находится во времени, являющемся условием для пространственного распределения вещей в их изменении. Однако откуда же берется время и сознание, если понимать под ним некое активное начало, в отличие от прочей пассивной материи?
  Любая вещь в этих материальных мирах и измерениях, как и сами эти миры, конечна в своем существовании, кроме той "вещи", которая относится к активной, а не к пассивной материи. Активное - конечно (временно) лишь в "комбинации" с пассивным, но бесконечно в своем существовании через дискретное обновление, так как само формирует вещные миры.
  Каждое индивидуальное сознание в известном нам мире довольствуется имеющимся проявленным, но, в отличие от сознания просто живого - от бактерий до приматов - сознание человека способно углубляться в сущность проявленного, хотя оно и не имеет возможности попасть в иные измерения с иными проявлениями и иными закономерностями.
  Однако потенциально, у каждого индивидуального человеческого сознания как участка голограммы есть доступ к любому другому участку голограммы и охвату всей голограммы. Возможность реализации подобного доступа означает преодоления барьера ощущений носителей сознания, на непреодолимость которого указал Беркли.
  И если мы здесь обсуждаем указанные проблемы, то такого рода барьер не является полностью непреодолимым, что само по себе указывает на голографическую основу явленного нам мира.
  Бестелесное - это нечто без признаков хоть какой-то основы, то есть - ничто, или небытие. "Ничто" может "уклониться" от небытия, если только оно же есть всё, как вечное и бесконечное Единое, и вместе с тем является во времени как конечное в бесконечности.
  Каждый человек понимает, что он любой момент своей жизни волей-неволей обращается вовне, которое вряд ли является пустым, но что же это тогда и откуда же появляется всё, что мы ощущаем, чего "касаются" наши органы чувств?
  По-видимому, ощущения соприкасаются с какой-то основой, а не просто "Ничто", хотя доказать это нельзя имеющимся у нас средствами; но всё же сама эта основа проявляется в пограничных ситуациях для человека, например, в момент его гибели в случайных обстоятельствах в виде автокатастрофы, падения кирпича на голову и т. п.
  Стало быть, основа всё же есть и ощущения человека обращаются к ней и воспринимают это нечто, и оно совсем не обязательно должно быть таким же, как сам человек, как его сознание, и вместе с тем предметом, существующим независимо от сознания. Возможна ли тогда довольно странная ситуация, когда вещи и существуют, и вместе с тем не существуют?
  Такая возможность появляется только в том случае, если всё слито воедино в бесконечности, в которой отсутствует время. В принципе, предметный мир может быть "выведен" в существование из бесконечного, которое представляет собой как всё, так и ничто, однако предметы, слитые воедино в вечном, в оригинале "вытащить" оттуда нельзя, если даже удается их распознать.
  Тем не менее, проблема возникновения предметного, меняющегося мира решается, если безвременное бесконечное Единое, оставаясь вечным и неподвижным, может вместе с тем существовать как конечное, временное, но реальное, поскольку без временного само вечное есть небытие.
  Однако для подобного "сосуществования" бесконечного и конечного необходимы два условия.
  Одно из них видно сразу: в бесконечном Едином есть всё, кроме времени. Значит, там потенциально есть и нечто активное, мыслящее, а также есть пассивное в нем, над которым и в котором, в принципе, можно "поработать" этому соображающему и активному, и лишить пассивное некоторым образом вневременной неподвижности.
  Второе условие состоит в том, чтобы обеспечить, оставив вечное Единое таковым, формирование некоего переменчивого, конечного, что мы определяем как существующее, выражающее длительность и последовательность событий, или время.
  Это конечное и переменчивое может формироваться из пассивного только активным - больше некому - так, как оно может, раз оно обладает пониманием себя, и поэтому суть активного - это стремление к изменениям. Однако для реализации этого стремления активное должно как-то "выбраться" из бесконечности и вместе с тем остаться там.
  Из этой ситуации для активного есть только один выход: иметь копии себя же во множественности отдельных частиц, которые, тем не менее сохраняют единство, и это единство совпадает с единством активного в бесконечном.
  Для достижения этой цели подходит голографическое образование: в голографической картине каждая частица активного не теряет единства со всей бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единого распознавать, считывать и копировать имеющимися у него средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением из Единого так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно голографическую проекцию как основу для собственного существования.
  Частотные частицы-копии активного, или частицы-копии сознания, таким образом, "получают" из бесконечного Единого "нужные" им частотные копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся в проекции Единого частотные копий вещей. Сами же вещи остаются в бесконечном Едином в слитном состоянии с сознанием, и вместе с тем посредством копий частиц сознания проявляются в итоге в виде среды, окружающей частицы сознания снаружи и изнутри. То есть в проявленной реальности объекты из Единого не появляются, как таковые, но они все же присутствуют в этой реальности в виде копий, которые постоянно обновляются.
  Сама голографическая картина всего явленного во времени не может не быть материальной. По определению, она является частотной. Сами множественные копии единого сознания, которые обладают самосознанием, имеют одну частотную структуру, другой частотный спектр имеет просто живое, а распознаваемые частицами сознания вещи из Единого в виде их информационных копий формируются сознанием как наиболее простые частотные структуры, которые мы полагаем неживой материей и которые составляют вещные миры. При этом в сумме эта волнообразная структура находится в противофазе, то есть равна нулю по своему балансу.
  Любопытно, что данный процесс подпадает под гегелевскую триаду, поскольку тезис в виде вечного и бесконечного Единого переходит в антитезис в виде конечного в бесконечном обновлении (проекции Единого), то есть во времени, завершаясь как синтез в образовании равновесного единства временного, конечного в бесконечности и бесконечного, вечного, неподвижного, что удерживает всю систему в существовании, несмотря на то, что ее по материальному балансу как бы и нет.
  Формируемая сознанием голографическая проекция не имеет движения, но, как это ни парадоксально, является изменяющейся, точнее, последовательно обновляемой картиной, вследствие неразрывной связи сознания в своем множественно-едином выражении в проекции с безвременным Единым, в котором всё слито вместе, но может быть "выделено" в виде неподвижных копий каждый момент обновления.
  Сознание получает возможность жизни в последовательности этих вещных обновлений, возможность меняться, а вечное, бесконечное Единое "выходит" тем самым в реальное бытие, как бы оживая во времени и удерживаясь от падения в небытие, в котором ничего происходить не может.
  Таким образом, движения нет ни в вечном и бесконечном Едином - и это понятно для вневременного, - ни в его голографической, обновляющейся проекции - и это тоже можно понять: копии вещей из Единого перемещать, двигать сознанию не нужно, - их достаточно лишь обновлять в информационном процессе распознавания в необратимой последовательности на основе Единого, в которое у сознания есть доступ, как бы просматривая его, на что обратил внимание в свое время Фихте: "Я рассматриваю некоторое не-Я, и ему при этом не присуще ничего более, кроме рассматривания. Оно полагает себя в рассматривании, как таковом, совершенно независимо от не-Я; оно созерцает по собственному почину без самомалейшего принуждения извне... оно полагает их как отображения чего-то вне его сущего. - В этом вне его наличном нечто отображенные признаки должны обретаться действительно, и притом не в силу положенности их в сознании, а совершенно независимо от Я, согласно своим собственным, в самой вещи обоснованным законам. Не-Я не порождает в Я созерцания, Я не порождает природы не-Я, но оба они должны быть совершенно независимы друг от друга; и всё же между ними должна существовать глубочайшая гармония" [4, с. 325].
  Подобное представленному Фихте соотношение сознания и пассивного из Единого может быть реализовано только в голографической картине, которая формируется единым сознанием на основе пассивного из безвременного Единого.
  Только в этом случае формообразующие способности сознания могут найти себе применение, чему в определенной степени соответствует и тезис Фихте: "... я сам для себя объект, свойства которого при известных условиях зависят только от мысли, но бытие коего всегда должно предполагаться" [4, с. 416].
  Никакой бесплотный дух в качестве производящей причины движения, стало быть, не нужен; но без отнюдь не бесплотного активного обойтись не удается - без него некому осуществлять процедуру обновления, формируя время, и значит, движение, а в конечном итоге, события.
  Совместность Единого и голографической проекции, в которой действует так же единое сознание среди бесчисленных голографических копий, трансформирующихся в объекты бытия, предполагает первоначальное формирование этих объектов в форме последовательных информационных дискретных пакетов-импульсов, являющихся копиями выделенных фрагментов вещей из Единого, поступающих к органам чувств живых существ на базе обновляющихся в его проекции сверхвысокочастотных волнообразных структур с гармониками, содержащими соответствующую информацию.
  Сознанию достаточно лишь обновлять эти копии, пользуясь потенциально неисчерпаемым резервом Единого, в которое сознание из проекции имеет доступ, совпадая с сознанием в Едином.
  Итак, дуальное мироздание, содержащее безвременное Единое и его частотную темпоральную проекцию, оказывается способным в своей совокупности формировать бытие только если проекция Единого является голограммой. Именно благодаря этому проекция может создать информационный мост между Единым и бытием, который обеспечит единство действий всей проекции и каждой ее части, поскольку в голограмме любой ее участок повторяет целое.
  Сама же голограмма в виде голографической проекции Единого представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать из Единого (вневременной бесконечности) в частотной форме имеющимися у неё средствами необходимые для собственного существования объекты бытия в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением (интеллектом) вкупе с формообразующими способностями так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно, голографическую проекцию как квазивременную основу для собственного существования в текущей реальности в виде живого в этом информационном процессе.
  Частицы-копии активного (сознания) в объединении с копиями пассивного в текущей реальности способны тем самым получать из вневременной бесконечности (Единого) "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими в итоге имеющихся копий вещей в бытии, в том числе и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Соответственно, сознание потенциально обладает в бесконечном Едином всем, проецируя это всё дискретным обновлением во временной поток по своему разумению, а необратимая последовательность обновления в итоге дает движущийся и меняющийся мир для сознания.
  Сознание не может не "видеть" в Едином отражение известных сознанию вещей и поэтому оно способно "корректировать" их, используя расширение, которое предоставляет Единое, а не формировать вещи внове. При каждом обновлении всё прежнее в проекции заменяется иным, но на той же основе; иначе говоря, всё содержание проекции видоизменяется за позицию обновления незначительно. Так, дискретно, проекция Единого и, соответственно, производное от проекции бытие, или существующее сущее отражает в собственном изменении полноту и ничто Единого [см., напр., 3, главы 2.1, 2.2, 2.3].
  Любопытно, что наука связывает движение, отсутствующее в голографической проекции, и которое всего лишь является перед нашими глазами, с временем, которое тоже не существует без сознания. Наука тем самым объективирует движение абсолютно, поскольку существующие научные теории полагают реальность не результатом действия сознания на основе Единого, а самопроизвольным природным явлением, что невозможно в силу его бессмысленности в отношении развития, которое обеспечивается притоком информации, а воспринимать ее способны только живые существа, но никак ни неодушевленные объекты любого типа, что и было показано выше.
  Как бы то ни было, но тот, кто "крутит киноленту", является создателем иллюзии движения, а на самом деле - времени, то есть в конечном счете - событий. Само по себе время не возникает, так же как не возникает и пространство, и движущиеся предметы на киноленте, если ее не начать ее прокручивать.
  Этот факт давно подметило религиозное сознание, но не нашло другого объяснения, как только предложить в качестве создателя и движителя всего сущего некое внешнее, разумное, живое, идеальное и всесильное существо. Это всемогущее, всезнающее, совершенное существо было названо Богом.
  Противоречивость этого существа несомненна и вызвана первую очередь тем что человеческая ограниченность требовала покровительства и защиты некого высшего существа, обладающего указанными сверхъестественными свойствами, и вместе с тем очеловечивая его, то есть делая это высшее существо в своих фантазиях столь же ограниченным, как и они сами.
  Более детально этот вопрос рассмотрен, например, в моей работе "Мироздание - голограмма в основе или матрица (критический обзор)?" [5].
  Тем не менее, отрицание бесконечного существа, например, атеистами, тоже ведет к ошибке, состоящей в том, что вместо него на это место ставится человек и человечество, то есть конечное, которое, по определению, не может быть вечным (бесконечным) и вездесущим.
  Это означает, что, если и есть нечто высшее, то оно должно быть живым, разумным, материальным, всепроникающим (множественным), изменяющимся для собственного развития, и вместе с тем вечным (бесконечным). При этом высшему существу не нужно быть всеведущим и всемогущим в силу абсурдности этих свойств.
  Однако это высшее существо вследствие своей вечности (бесконечности) должно быть неподвижным и единым, то есть находиться вне времени, но, в противоположность этому, живость, разумность, материальность, множественность, которые тоже должны принадлежать ему, не могут быть вне времени.
  Как же в высшем существе все эти свойства могут сочетаться?
  Парадоксально, но если принять за истину существование бесконечного Единого, включающего в себя потенциально всё, в том числе и пассивное (вещи), и всё активное (сознание), в том числе и понимающее себя сознание, то все противоречия снимаются; но снимаются они только при одном условии - выходе активного и пассивного во время; однако вечное Единое не способно выйти в существование, поскольку оно находится вне времени - значит, о нем никто ведать не может и такое Единое так и осталось бы небытием, если бы в нем не содержалось нечто активное, которое в силу своей активности, естественно, не может всего лишь "растворяться" в Едином в бездействии. Если это активное есть в Едином - а оно должно быть там, так как в Едином есть всё, - то это активное должно иметь для себя еще и своего рода проекцию, где оно уже способно проявлять свою активность.
  Активное, понимая, чего оно хочет, а также имея проекцию, в которой оно может действовать, является и отделенным от Единого, и остается в нем, имея тем самым возможность использовать всё бесконечное содержимое (потенциально) Единого в "своей" проекции. Этим самым бесконечное Единое, оставаясь в вечности, проявляется во времени, то есть избегает небытия. Хотя, конечно, в этом процессе проявления не было начала, не будет и конца.
  Если бы активного (сознания) в Едином не было, то проявляться бесконечное пассивное из Единого не могло бы по определению, да и некому было бы его, проявлять и им пользоваться. Значит, в этом случае, есть Единое или нет, значения не имеет.
  То есть без активного в Едином не могло бы быть и проекции Единого, в которой дискретно, но бесконечно "действует" сознание, как актуальная, разумная, активная бесконечность, единая во множестве, что составляет сущность голографической проекции Единого. Это, отчасти, не противоречит определению актуальной бесконечности, данному Кантором: "Под актуальной бесконечностью следует понимать такое количество, которое, с одной стороны, неизменчиво, а, скорее, фиксировано и определено во всех своих частях, является подлинной константой, с другой - в то же время превосходит по величине всякую конечную величину того же рода" [6, с. 289].
  Но, тем не менее, как может бесконечность не в математике, а в вечном иметь живость и разум?
  Ответ состоит в том, что активное (сознание) - не математическая, не абстрактная бесконечность, она также - не пассивная бесконечность.
  В отличие от пассивного, сознание, оставаясь слитым с Единым в его глубинной, неподвижной, безвременной бесконечности, является, как активное, множественным в виде собственных частиц, которые в своем единстве формируют дискретной бесконечной серией конечные, каждый "момент" обновляющиеся образования путем копирования их на основе Единого.
  В ходе этого процесса без начала и без конца глубинное всё и ничто, оставаясь Единым, оказывается способным благодаря своей бесконечно обновляющейся голографической проекции существовать через активное (сознание) во времени, производной которой для каждого индивидуального сознания является движущееся и меняющееся бытие: Единое в нем теряет ничто и становится всем.
  В бытии, которое формируется сознанием в своем множестве, сознательные существа получают вещный мир, на который они могут опереться именно потому, что он оказывает им сопротивление. Точно так же - без трения, или сопротивления грунта - невозможна обычная ходьба.
  Кроме того, каждое индивидуальное сознание в рамках уже имеющегося и развивающегося конечного внешнего в виде тех или иных измерений формирует с помощью единого сознания собственное настоящее время имеющимися средствами, в частности, с помощью органов чувств.
  Тем самым каждое живое существо получает ощущения и образы, а человек - еще и смыслы, сочетающиеся с чувствами. В результате кооперации людей в соответствующих природных рамках, возникает цивилизации, в которых разумные существа, а значит, и сознание, могут развиваться. Примером этого является наш собственный конечный мир и наша цивилизация в нем.
  Таким образом, сознание - это вечное, неизмеримое и целостное, или актуальная бесконечность, как мы видим, проявляется в каждом из нас как индивидуальное сознание, которое, в свою очередь, обретаясь во внешнем общем мире, или внешнем времени, формирует свой собственный мир, свое "настоящее".
  Отсюда понятно, что, оставаясь неподвижным и единым, бесконечное сознание в качестве голограммы проявляется в формируемом им бытии в различных меняющихся формах; по крайней мере, некоторые из них мы знаем: это - живые существа, которые ощущают и координируют свои действия сообразно с окружающей средой (живут), а также самосознающие живые существа, которые и ощущают, и живут, и мыслят, сознательно проектируя свои действия в меняющихся вещных мирах с движением.
  Следовательно, дуальность мироздания в виде вневременного Единого и его голографической проекции, посредством которой сознанием в виде живых существ "производится" движущееся и меняющееся бытие, не приводит к противоречию (которое не разрешено до сих пор: материализм и идеализм), если опираться на известную голографическую модель [7; 3, главы 1, 2.1].
  Неподвижное, вечное Единое находится вместе с тем в своей проекции во множественном существовании, или "заглядывает" в мир благодаря сознанию, разумная и деятельная натура которого проявляется посредством голографической проекции, через которую сознание "доставляет" в формирующееся бытие всё, что может в соответствии со своими формообразующими способностями в виде копий из потенциально бесконечно разнообразного Единого.
  Активное (сознание), оставаясь нераздельным с Единым, на уровне собственных множественных частиц-копий в голографической проекции Единого имеет возможность уже как бы со стороны кинуть разумный "взгляд" на пассивное из Единого и на себя последовательно с различных ракурсов: Единое тут как бы оживает благодаря тому, что сознание объединенными усилиями своих частиц-копий формирует из пассивного дискретно всё что хочет и может, но только на основе предшествующих копий вещей в проекции, в виде информационных копий объектов из Единого, на которые сознание как бы смотрит с разных ракурсов, "выделяя" вещи и себя из "растворенного" состояния.
  "Вещи" тем самым приобретают соответственно от позиции к позиции различные места и состояния, в последовательности которых каждая голографическая копия вещи каждую позицию обновляется со сверхвысокой частотой.
  Это означает формирование времени сознанием при отсутствии движения копий вещей в голографической картине.
  Однако, в частности, в человеческом сознании, поскольку пауза между мгновеньями распознавания, считывания и копирования чисто физиологически не фиксируется человеческим сознанием, данный процесс отражается движением вещей во времени.
  Тем самым формируются в том или ином изменении вполне материальные миры, являющиеся в своей основе голограммами, сменяющиеся другими. Эти миры для любого сознания движутся, меняются, но на самом деле каждое "мгновенье" обновляются информационным копированием; в этих мирах сознание уже может действовать в виде собственных бесчисленных частиц-копий в живом, которые в своей бесконечной множественности есть вместе с тем единое целое.
  Поскольку двойственность мироздания проявляется наподобие эффекта яйца и курицы, постольку не может быть никакого вселенского начала из ничего, но глубинное, бесконечное Единое и множественные конечные образования, являющееся дискретно, но бесконечно в виде проекции Единого, "всегда" совместны и "всегда" поддерживают друг друга.
  Конечно, любому человеку, как конечному существу, выдавать за истину собственные суждения о бесконечном, как кажется, невозможно. В этом, в частности, Гоббс не сомневался: "Всё, что мы себе представляем, конечно. В соответствии с этим мы не имеем никакой идеи, никакого понятия о какой-либо вещи, называемой нами бесконечной... Когда мы говорим, что какая-либо вещь бесконечна, мы этим обозначаем лишь, что не способны представить себе конец и пределы названной вещи, так как мы имеем представление не о самой бесконечной вещи, а лишь о нашей собственной неспособности" [8, с. 50-83].
  Беркли, как мы указывали выше, полагал существование вещей только при их восприятии собственным умом человека, поскольку не существует никаких доказательств отдельного существования вещей вне человеческих ощущений [9, с. 76-79].
  Юм тоже считал недоказуемым существования предметов вне их восприятий: "...Почти все рассуждения сводятся к опыту, и вера, которая сопровождает опыт, объясняется лишь посредством специфического чувства или яркого представления, порождаемого привычкой... Когда мы верим во внешнее существование какой-либо вещи или предполагаем, что объект существует после того, как он больше не воспринимается, эта вера есть не что иное, как чувство того же самого рода" [10, с. 789-810].
  Кант вторит Юму: "...Нельзя не признать скандалом для философии общечеловеческого разума необходимость принимать лишь на веру существование вещей вне нас (от которых мы ведь получаем весь материал знания даже для нашего внутреннего чувства) и невозможность противопоставить какое бы то ни было удовлетворительное доказательство этого существования, если бы кто-нибудь вздумал подвергнуть его сомнению" [11, с. 101].
  С представленными мнениями предшествующих мыслителей можно поспорить, раз сам человек со всем своим содержимым всё же соотносится с бесконечным.
  Если же признать, что человек голограмма в своей основе, то он, как и любой другой участок голограммы, содержит в себе всё, что есть в этой множественной бесконечной обновляющейся картине из конечных сменяющихся образований.
  Это означает, что, при желании и определенном настрое, он может попытаться пробить барьер между единым сознанием и собственным индивидуальным сознанием, что иногда случается с творческими личностями, обретающими на мгновения определенное слияние с единым сознанием в виде озарения того или иного рода.
  Материальная голографическая проекция в своем бесконечном разнообразии, обновлении исходит из двух источников - от сознания, формирующего его, и от пассивного в Едином, без которого это разнообразие не могло бы проявляться сознанием.
  Иначе говоря, вне длительности не может быть и проекции Единого. Поэтому условием совместного существования сознания и вещей является время, в конечных интервалах длительности которого бесконечно обновляется проекция Единого и, как следствие, появляются и исчезают вещные миры. Сознание взаимодействует с пассивным, раскрывая его так, как оно пока может, и раскрываясь в нем в итоге в обновлениях и изменениях.
  Таким образом, оба материальных объекта - вещь и сознание - только и сосуществуют в своем взаимовлиянии, обновляясь в копиях проекции Единого, поскольку не сознание само по себе только лишь влияет на себя и окружающее его, а и вещь всегда влияет на сознание.
  Это взаимное влияние означает, что друг без друга они теряются. Поэтому Фихте, который говорил, что "... мы познаем и рассматриваем всегда только самих себя... Мышление - источник всякого бытия и всякой реальности" [12, с. 64, 69], прав лишь отчасти. Без опоры сознания на пассивное сознание ничего создать не может, в том числе и себя. Хотя, при этом, трудно отрицать ведущую роль сознания в этом процессе взаимодействия, его формообразующие способности и активность. Однако и вещи в бытии, среди которых и в которых обретается сознание в своем живом множестве, воздействуют на него, ограничивая его в действии, в свободе выбора, а также меняя его при постижении сознанием их сущности в движущихся мирах, производных от голографической проекции.
  Опять же, если обратиться к математике, то ноль можно представить бесконечностью, содержащей все числа, то есть её можно развернуть в ряды чисел с противоположным знаком и ничто не указывает на то, что в ней не может присутствовать потенциально как бесконечность с одним знаком, так и бесконечность с противоположным знаком. Стало быть, бесконечность можно спроектировать и как совокупность материальных структур с противоположными характеристиками.
  С другой стороны, бесконечное, вечное Единое, содержащее в себе потенциально всё, должно включать и сознание. Данное положение доказывается тем, что человек содержит и некую "мертвую" материю, и некое "живое" сознание.
  Человек объединяет тем самым пассивное (вещи) и активное (сознание) во времени и движении, создавая в коллизиях живого процесса возможность бесконечного развития сознания в конечном.
  В данной ситуации неподвижно-безвременное Единое, оставаясь таковым, вместе с тем обретает существование в живом, или во времени, так как без живого, активного не существует времени, то есть исчезает и Единое, становясь небытием.
  Однако факт нашего существования подтверждает отсутствие небытия.
  Таким образом, по видимости, мироздание - это две ипостаси: бесконечное Единое, содержащее все вещи как бы в заготовке (потенциально) вместе с сознанием, несущим в себе понимание себя в соотнесении с пассивным; и голографическая проекция Единого - бесконечная в своих конечных частотных образованиях в противофазе.
  В проекции заготовка Единого имеет возможность разворачиваться и сворачиваться, или обновляться каждый импульс (момент) в виде бесконечного дискретного процесса множественно-единым сознанием, формирующим тем самым время, так как каждое обновление не может не иметь длительность, а последующее обновление происходит через паузу.
  Только при наличии подобной проекции Единое может "выходить" в актуальное существование, или во время, оставаясь вместе с тем бесконечным и неподвижным. Преимущества в данном случае нет ни у одной ипостаси, поскольку у этого бесконечного процесса нет начала.
  Поэтому Единое не может не содержать в себе как пассивное, дающее "строительный материал" в конечном итоге для бытия, так и активное - сознание, или "мыслящий материал", который способен через проекцию "создавать" из "материала" Единого известную нам реальность в соответствии со своим пониманием.
  Неявно присутствующая всюду кантовская "вещь в себе", в смысле ее неисчерпаемости, а не отгороженности от сознания, может быть отнесена не собственно к вещи, но к бесконечному Единому. Именно из него сознание может вечно черпать для собственной голографической проекции вещи в копиях, дискретно обновляя их, и создавать тем самым основу для собственного развития в этих бесконечных, дискретных изменениях.
  Кант в свое время пытался объяснить "двойственность" мира, или его идеальный и вместе с тем материальный характер отсылкой к антиномичности разума: "...явление всегда имеет две стороны - одну, когда объект рассматривается как вещь в себе (независимо от способа, каким он созерцается, и именно потому свойства его всегда остаются проблематичными), и другую, когда принимается во внимание форма созерцания предмета, которую, хотя она действительно и необходимо присуща явлению предмета, следует искать не в предмете самом по себе, а в субъекте, которому предмет является... те, кто признает абсолютную реальность пространства и времени, всё равно, считают ли они их субстанциями или только свойствами, неизбежно расходятся с принципами самого опыта. В самом деле, если они придерживаются первого взгляда (к нему обычно склоняются представители математического естествознания), то они должны признать наличие двух вечных и бесконечных, обладающих самостоятельным бытием нелепостей, пространства и времени, которые существуют (не будучи, однако, чем-то действительным) только для того, чтобы охватывать собой всё действительное. Если же они придерживаются второго взгляда (как некоторые естествоиспытатели-метафизики) и смотрят на пространство и время как на отвлеченные от опыта, хотя и смутно представляемые в этом отвлечении, отношения (сосуществования или последовательности) между явлениями, то они вынуждены отрицать значимость или по крайней мере аподиктическую достоверность априорных математических учений в отношении действительных вещей (например, в пространстве), так как эта достоверность не может быть достигнута a posteriori и так как, согласно этому учению, априорные понятия о пространстве и времени суть продукт воображения, источник которого действительно надо искать в опыте, а из отношений опыта путем отвлечения их воображение создало нечто содержащее, правда, то, что обще этим отношениям, но не могущее существовать без ограничений, налагаемых на них природой" [11, 1.1, ј7].
  Попытка Канта снять своей моделью противоречие, по сути дела, между материализмом и идеализмом, оказалась неудачной вследствие отсутствия основания, объясняющего естественную двойственность мироздания, и привела лишь к выводу об антиномичности разума, разрешающегося в различении "вещей в себе" и "явлений" с последующим ограничением знания в пользу веры.
  Представленная нами дуальная модель мироздания в определенной степени снимает проблему, разделяющую материалистов и идеалистов.
  Реальный - материальный и движущийся - мир как производное голографической проекции Единого не отрицается, не отрицается и развитие этого мира вместе с сознанием; в то же время показана невозможность существования только лишь бесконечного, вечного, вневременного, которое в этой единственности не может быть ничем иным как небытием.
  С другой стороны, "выход" бесконечного в конечные образования, точнее, их связь означает возникновение времени, и данный процесс невозможен без участия понимающего, как это делать, сознания.
  Стало быть, без двух взаимозависимых "начал" мирозданию не обойтись, но не следует преувеличивать значение каждой из них, например, ставя активное в положение бесплотной и единственной силы, производящей все вдруг или "заставляя" пассивное (материю) производить сознание.
  Голографическая проекция Единого как временное образование, производным которого являются движущиеся миры, "строится" множественным сознанием, не существуя без него, но "строится" только на основе пассивного из Единого, причем сама материя в виде копий, но иного качества (частотного спектра) составляет и частицы сознания. Без подобной голографической проекции Единое - уже небытие.
  Сам механизм формирования времени является двойственным: "внешнее" время тех или иных вселенных, измерений формируется единым в своей множественности сознанием со всей его мощью, тогда как время каждого индивидуального сознания, или его "настоящее" формируется им самим для себя в рамках "внешнего" в соответствии со своими возможностям и возможностям собственного носителя, но при участии единого сознания.
  При этом Единое, содержащее потенциально пассивное и активное, остается бесконечным, вечным и неподвижными, то есть - вне времени; но оно же вместе с тем дискретно проявляется в виде копий вещей копиями множественных частиц сознания, поскольку они копируют распознаваемые ими объекты из Единого, формируя голографическую обновляющуюся картину, не замыкающуюся на самой себе, но преобразующуюся единым сознанием в предметные миры с действующими в них частицами-копиями сознания в живых существах.
  Эти проявляемые конечные, но бесконечно возникающие и сменяющие друг друга голографические образования представляются человеку вещными мирами, вследствие смыкания позиций обновления в его инерционном сознании. Подобное выпадение паузы между обновлениями копий для каждого индивидуального сознания в человеке означает появление для него движущихся вещей: сознание в множественности собственных частиц на носителях может реально ощущать и действовать, а на высшем уровне самосознающих субъектов не только жить, ощущая, но и осознанно меняться в формируемом ими же времени. Сама структура и способы функционирования живого существа "предъявляют" ему мир, в котором оно может жить.
  Таким образом, мощная энергия сверхвысокочастотных волнообразных структур голографической проекции вневременной бесконечности, которые несут в своих гармониках соответствующую закодированную информацию, преобразуется в массу и энергию объектов текущей реальности, которые соотносятся между собой в соответствии с известной формулой E=mc².
  В результате, для сознания каждого живого существа формируется текущее время с пространством, в котором могут перемещаться и взаимодействовать объекты, приобретающие массу благодаря энергии сверхвысокочастотных волнообразных структур голографической проекции вневременной бесконечности.
  Следует также отметить, что высшее, или сознающее себя в живом сознание, стремится к просто живому, не несущему в себе смысловых программ, к слиянию с ним потому, что высшее сознание через низшее сознание в просто живом получает в результате то, чего по отдельности у них быть не может - не только компьютерно-размышляющую в процессе приобретения знаний составляющую, не только непосредственные ощущения соответственно, но целую непредсказуемо-многокрасочную жизнь в осознанном состоянии - и неоднократно - со всеми ее радостями и страданиями, которые приходят и уходят, но которые появляются только при совместном существовании живого тела и размышляющего креативного сознания; оба они и поддерживают друг друга, и борются друг с другом; высшее сознание также приобретает возможность познания через органы чувств живого существа сути вещей и своей собственной сути посредством опыта и не без участия мыслительных процессов разного рода.
  Они совместно на базе предметной материи составляют жизнь в разных ее проявлениях, кроме которой в мироздании нет ничего более интересного. Такая, полная противоречий, борьбы, обретения находок и понесения невосполнимых утрат жизнь возможна только при объединенных действиях просто живого и самосознающего: первое всеми способами сражается за лучшую жизнь, а второе стремится к развитию, новому, гармонии и всеобщему благу. Эта непреодолимая коллизия постепенно вносит в каждое индивидуальное сознание все большее понимание себя, без достижения определенного уровня которого переход на новые пути развития невозможен. Однако ни благостная жизнь, ни совершенство и гармония в подобном сосуществовании никогда не достигаются.
  Любое живое существо потенциально есть основа для "преобразования" его уже в носитель высшего индивидуального сознания, которое понимает себя и сознательно устраивает так, как хочет и может свою жизнь, однако, формируя собственное время в потоке с единым сознанием, поскольку в голографической проекции каждый участок голограммы содержит информацию обо всей голограмме.
  Таким образом, каждая частица, в данном случае, из сонма частиц сознания, способна мгновенно сообщаться с любой другой частицей независимо от расстояния, которое для них в голограмме отсутствует. Все эти частицы составляют тем самым единое целое, и вместе с тем имеют собственную, непохожую на чью-либо жизнь, пределы которой ограничиваются конечным существованием их носителей, в частности, жизнью человека, но число которых бесконечно.
  Эти индивидуальные частицы сознания, как части голограммы, - тоже копии, в качестве оригинала имеющие само единое бесконечное сознание, точнее, любая из этих частиц содержит в себе всё единое сознание и наоборот.
  Человек кажется ничтожным в окружении океанов, гор, звездных россыпей. Но это не так.
  Человек - наиболее совершенный, единственный и законченный представитель мироздания в целом потому, что он в своей голографической основе сочетает простейший частотный спектр вещей, сложнейший частотный спектр живого (только ощущающего образования) и наиболее сложный спектр самосознающего существа.
  При этом сочетании (слиянии) каждый человек есть образ Единого, поскольку в нем есть всё, что только возможно в мироздании, - нет только вечности Единого. Зато в нем взаимодействуют неживые, вещные компоненты, сознание низшего уровня (ощущающее) и мыслящее, проектирующее, понимающее себя сознание, которое в своем едином выражении "удерживает" всё бытие в состоянии изменения, обновляя проекцию Единого, и является ключевым звеном в дуальной системе мироздания, делая ее стабильной удалением от ничто, в которое без него превратилось бы всё.
  В человеке активное (сознание) обеспечивает для себя актуальную, хоть и каждый раз временную жизнь, вносящую в него перемены.
  Сознание в своем индивидуальном выражении, оказываясь в конечных существах раз за разом, сохраняет свой активный характер, свою главную частотную основу за счет действий в предметном, сопротивляющемся мире, который сознание стремится изменить, как только может, несмотря на все препятствия, возникающие перед ним.
  Сознание, являющееся в собственных частицах частотной структурой, подвержено сбоям при собственном обновлении в голографической проекции. Эти чисто статистические ошибки, случающиеся в сверхвысокочастотных образованиях, при их накоплении могут изменить качество образования и даже разрушить его, что и происходит с пассивным (вещи), вследствие чего вещи являются конечными по форме; это же, как кажется, должно нарушать частотную структуру и каждого индивидуального сознания, вплоть до его разрушения.
  Однако этого не случается по следующей причине.
  Если пассивное (вещи) не способно (вещи не имеют сознания) корректировать происходящие изменения в своей основе (частотном спектре) и рано или поздно разрушается - у вещи как пассивного отсутствует стремление сохранять так или иначе свою особенность, которую она не сознает, у нее имеются лишь стандартные механизмы обратной связи, предотвращающие ее хаотичный распад, - то любое живое существо, а не только самосознающее существо, всеми возможными способами, которых у него достаточно, цепляется за жизнь. Тем самым сознание в любом живом существе сохраняет свою основную особенность - активность, или неизбывное стремление к изменениям в себе и вокруг себя. Правда, сознание в живом существе не может повлиять на разрушение своей вещной компоненты (тела), распад которой прекращает существование этого симбиотического образования (конкретного живого существа).
  Существование сознания в вещах и среди вещей, а также рядом с иными сознаниями в виде живого, с одной стороны, позволяет каждому индивидуальному сознанию по реакциям на свои действия корректировать структуру собственного частотного ядра при посредстве единого сознания, восстанавливая это ядро, и тем самым не терять свою особенность - стремление к изменениям, то есть свободу в той или иной степени выражения.
  Другими словами, человеческие действия, способствуя восстановлению частотной структуры индивидуального сознания, позволяют каждому индивидуальному сознанию оставаться вечным. Поэтому сознание не может полностью обособляться от живых существ и вынуждено для собственного сохранения вновь и вновь "погружаться" в них. Именно этим образом, то есть дискретно, сознание сохраняет себя, как активное, в конечном временном мире. Бесконечно.
  С другой стороны, подобное временное существования сознания в конечном существе позволяет пытаться использовать изменения в себе и вокруг себя, которые оно способно так или иначе ощущать и/или осознавать, с пользой для себя, а не во вред.
  В результате, пребывание активного начала в человеке не только дает человеку, как отдельному существу, сознательную жизнь, выше которой ничего нет, но и каждое индивидуальное сознание получает возможность в человеческих действиях меняться и вместе с тем сохранять своё ядро от разрушения, оставаясь, в отличие от вещей, вечным и, в то же время обладая только одному ему присущей индивидуальностью.
  Сознание любого живого существа, а не только человека, создает собственный мир, свое "настоящее", сканируя через органы чувств окружающее, проникая этим самым локально в необозримое Единое. Естественно, никакое индивидуальное сознание, имеющее определенный уровень развития, не может охватить ощущениями своего тела-носителя и своим разумением всё бесконечное Единое; но оно может теми средствами, которые есть у него (человек имеет пять основных органов чувств), и теми формами, которые ему в соответствии с его уровнем развития и типом носителя предоставляет единое сознание, распознать в Едином соответствующие его жизненному циклу вещи, и последовательным необратимым копированием через паузу формировать собственное время, "преобразующееся" в каждом индивидуальном сознании за счет выпадения паузы в нем в красочное, движущееся и меняющееся "настоящее", в котором это индивидуальное сознание может существовать в компании с другими индивидуальными сознаниями среди распознанных и скопированных вещей, оставаясь нераздельно с собственным носителем по крайней мере до поры до времени в этом существовании и ощущая его.
  Таким образом, можно отметить, что в соответствии с предложенной моделью дуального мироздания вполне возможным является наличие актуальной, активной бесконечности (сознания) и безграничной, потенциально полной всеми вещами, но пассивной бесконечности, слитых в безвременном и неподвижном Едином, и наличие их же в бесконечном изменении дискретно в голографической проекции Единого, которая "преобразуется" в каждом индивидуальном сознании в бытие с движущимися и меняющимися вещами.
  В этой модели Единое и его проекция поддерживают друг друга в виде равновесной дуальной системы, и не способны к существованию в разделенности. Допущение их разделения означает для Единого исчезновение, поскольку в отдельности оно есть чистый ноль, ничто.
  Единое сознание обнаруживает себя в множественности частиц-копий в мире со временем, и тем самым неподвижное единое сознание из Единого через его проекцию становится способным в виде копий меняться через изменение собственных частиц, предоставляющих ему информацию о собственных конечных жизнях в живых существах бесконечно при опоре на проявляемые ими из Единого, которое в своей бесконечности есть всё и ничто, вещи в виде копий, как бы оживляя в этом процессе полное всем Единое.
  Бесконечное и безвременное Единое, таким образом, есть нераздельное активное и пассивное; но в собственной проекции оно же представлено множественным, устойчивым активным, стремящимся к развитию, и сменным по форме пассивным, составляющим базу для этого развития в бесконечно обновляющейся активным на основе Единого голографической проекции.
  Эта двойственность есть единственное условие проявления Единого, или - в итоге - подобная дуальность есть единственное условие для жизни и развития сознания.
  Любопытно, что, представляющееся "вещью в себе" безвременное, бесконечное Единое, "распаковывается" органами чувств человека каждый миг - достаточно оглянуться вокруг, - этим самым оно предоставляет человеческому сознанию возможность признать его существование без веры в нечто фантастичное, всемогущее и внешнее.
  Каждый человек понимает свою духовную сущность, то есть - понимает, что он - не вещь, что он многое может делать по собственному разумению, но когда у него в жизни всё хорошо налажено, то человек, как правило, не задумывается об этом.
  Однако при тех или иных неудачах, а также в конце жизни, он волей-неволей ищет поддержку, понимая свое бессилие, а часто - и тщету надежд, один молится, другой медитирует - и адресоваться он может к Богу, идолу, мировой идее и т. д.; но любой человек на самом деле обращается, не замечая того, к своей сущности - к своему сознанию: а это - равноценно обращению к единому сознанию.
  В ответ он получает то, что ищет: или надежду, или уверенность, или, если всё уж очень плохо, - утешение.
  Человек, как образ Единого, творит свое "настоящее", естественно, при поддержке Единого, которое не может не отзываться на него.
  
  Библиография
  
  1 Пирс Ч. С. Начала прагматизма. Т. 1. СПбГУ. Алетейа. 2000. ISBN 5-89329-259-6.
  2. Hameroff S., Penrose R. Orchestrated Objective Reduction of Quantum Coherence in Brain Microtubules. The "Orch OR" Model for Consciousness. Wayback Machine - 1996. Архивная копия от 12.04.2012.
  3. Низовцев Ю. М. Человек как голограмма. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru.
  4. Фихте И.-Г. Избранные сочинения. М. Т. 1, 1916.
  5. Низовцев Ю. М. Мироздание - голограмма в основе или матрица (критический обзор)? 03.11.21. Журнал "Топос". РФ.
  6. Кантор Г. Труды по теории множеств. - М.; Наука, 1985.
  7. 1980. David Bohm, Wholeness and the Implicate Order, London: Routledge, ISBN 0-7100-0971-2
  8. Гоббс Т. Избранные произведения. Т. 2. М., 1964.
  9. Беркли Д. Трактат о началах человеческого знания. СПб. 1905.
  10. Юм Д. Сочинения. Т. 1. М., 1965.
  11. Кант И. Критика чистого разума. Сборник произведений. (1781-1790) 2015. [Электронный ресурс]. Режим доступа: rutracker.org/immanuelkant
  12. Фихте И.-Г. Назначение человека. СПб. 1906.
  
  Глава 3.
  И всё-таки, мыслю и поэтому существую, или наоборот?
  
  Если вспомнить максиму Декарта: "мыслю, следовательно, существую", которую он отнес к человеку, то он явно несправедливо пренебрег остальными живыми существами, потому что они тоже мыслят, так как попав в существование, они, ощущая его и поэтому желая продлить, вынуждены соображать, как приспособиться к тому, что есть, чтобы остаться в нем, без чего не обходится и человек, что указывает для них на приоритет существования и вторичность мышления. Однако создавшаяся отделенность человека от животного мира указывает и на другую направленность его мышления.
  Несомненно, что общим для искусственного интеллекта, человека и прочих живых существ оказывается прием, обработка и передача информации, поскольку все они имеют сенсоры для приема информации, центр или центры обработки информации и устройства или органы для передачи информации.
  Но понимают ли все они факт собственного существования, и если понимают, то чем это понимание отличается?
  Если предположить, что искусственный интеллект (ИИ) мыслит, то его мышление заключено в рамки формальной логики, которая не более чем следствие вложенных в него программ, и он способен решать задачи, ставящиеся ему извне после подключения его к работе, в перечне, ограниченном теми же программами.
  То есть ИИ функционирует наподобие счетной машины, оперируя символами, которые не превращаются в ощущения, поскольку они ему не нужны в силу его несамостоятельности, так как он работает на определенного пользователя и этот пользователь использует результаты, полученные им, для собственных нужд, и он не выбирает этого пользователя, а пользователь выбирает его.
  Значит, ИИ, существуя в реальности, но замыкаясь на внешнего потребителя, решает задачи внешнего пользователя информации, не имея своих потребностей. Поэтому понятие "существование" для него отсутствует.
  Стало быть, ИИ не мыслит, а функционирует в рамках поставленных ему задач извне по определенным программам без понимания целевого характера этих задач, функционируя механически, и только при его подключении кем-то к внешнему источнику энергии.
  Отсюда можно сделать вывод: столь сложная и упорядоченная процедура обработки информации искусственным интеллектом не предоставляет ему возможности самостоятельно мыслить, и она может служить лишь средством для облегчения мыслительного процесса внешнего пользователя ИИ для решения им собственных задач.
  Посмотрим теперь, как некий объект, обладающий энергией, будет реагировать на неконтролируемое никем воздействие среды на себя, если он способен принимать, обрабатывать и передавать информацию дальше для вступления во взаимодействие с этой средой, являясь тем самым потребителем и источником информации для решения задачи удержания себя в этой среде.
  Таковым объектом может быть не только человек, но и все остальные живые существа, поскольку они соответствуют всем упомянутым признакам.
  Живые существа, так же как ИИ, обрабатывают информацию в своих центрах для решения задач, возникающих при их взаимодействии с внешней средой, но являясь, в отличие от ИИ, самостоятельными пользователями результатов этой обработки, вынуждены представлять эту среду не в виде символов, а предметно для собственного понимания, например, представляя колебания одной частоты в качестве тепла, другой частоты как свет, третьей как звук и т. д.
  Такого рода представление окружающей среды позволяют ощущать ее и существовать в ней, применяясь к изменениям этих ощущений - от приятных до полезных или гибельных.
  Это приспособление к полезному и приятному, а также уклонение от смертельных ощущений неизбежно приводит к формированию у живых существ соображений, что можно делать и что делать нежелательно, а это не что иное как мыслительный процесс - более или менее примитивный, в зависимости от развитости существа, который дает возможность им сохранять возможность воспринимать ощущения во всем возможном для них спектре, а среди них и приятные.
  Поэтому ни одно живое существо не желает отказываться от этого процесса, и в этом отношении прекрасным образом понимает факт собственного существования, что свидетельствует о первичности воздействия среды, вызывающей у живых существ отклик на нее в виде соображений на основе анализа ощущений как сохранить себя в этой среде.
  Другими словами, живые существа осознают факт своего существования с помощью преобразования произвольно меняющихся внешних и внутренних информационных воздействий и сигналов в ощущения, которые являются продуктом автоматического раскодирования данных частотного типа, поступающих в их органы чувств, и они получают возможность отыскивать наиболее приятные ощущения и уклоняться от неприятных или гибельных ощущений, соображая, как это сделать в этом процессе приспособления к окружающей среде, который и есть существование для них.
  Это означает, что для всех живых существ, являющихся единственными самостоятельными потребителями информации из всех объектов бытия, результаты автоматической обработки поступающих данных в форме ощущений, позволяют им ориентироваться в окружающей среде, чтобы, как минимум, удерживаться в ней, в противоположность искусственному интеллекту, который не является самостоятельным потребителем информации. К тому же, вследствие отсутствия у него ощущений, ему нечего сохранять.
  То есть живые существа обрабатывают поступающие данные, в основном частотного типа, только для преобразования их в собственные ощущения, благодаря чему они получают возможность делать выводы о способах удержания себя в окружающей среде для получения приятных ощущений, что и составляет для них процесс мышления, который, следовательно, является производным продуктом процесса обработки информации в соответствующих центрах живых существ и опирается на результаты этой обработки в форме ощущений.
  Вышеупомянутое сравнение живых существ с искусственным интеллектом продемонстрировало, что прием и обработка данных по тем или иным программам не имеет непосредственного отношения к мышлению, так как и живое существо, и искусственный интеллект или компьютер не понимают, как происходит сам процесс обработки сигналов, поступающих через сенсоры, который протекает тем самым автоматически, затем искусственный интеллект передает полученным результаты обработки информации, так же не понимая их, какому-то пользователю, будь то сводка погоды или перевод с одного языка на другой, тогда как живое существо, получая эти результаты в виде ощущений, прекрасно разбирается в них, пользуется ими и не желает их терять, вынужденно соображая, как это наилучшим способом сделать.
  Сам этот факт означает, что не мышление определяет признание любым живым существом собственного существования, а напротив, стремление существовать в форме восприятия ощущений вызывает волей-неволей соображения о способах сохранения ощущений.
  Это стремление существовать реализуется живыми существами следующим образом.
  Центры, обрабатывающие поступающую информацию, дают команды как клеткам, так и всем органам тела, включая его в целом, вследствие чего этот организм всё время применяется к изменяющейся обстановке для того, чтобы сохранить получаемые от органов чувств ощущения и, по возможности, улучшить их качество, то есть сделать их более приятными. И все эти живые существа не желают терять получаемые ими ощущения и, соответственно, желания ради пустого небытия, с которым они знакомы по сну, обморокам или впадению в спячку. Сами по себе ощущения не только дают им чувство жизни со всем ее разнообразием, но и придают им импульс для сохранения этих ощущений в потомстве.
  Таким образом, каждое живое существо прежде всего желает удержаться в информационном потоке, который оно способно воспринять на уровне имеющихся у него ощущений и осмысливать способы действий в окружающей среде, возникающие на основе ощущений, отличаясь от ничего не понимающих вещей, в том числе и искусственного интеллекта или компьютера, тем, что пользуется обработанными в органах управления данными для собственной выгоды, сохранения и размножения, конкурируя в этом с прочими живыми существами.
  Поэтому все обычные существа активны, то есть они сознательно, но в основном на инстинктивно-рефлекторном уровне используют окружающую среду для поддержания себя в действии (питание и метаболизм), стремясь оттеснить от пищи конкурентов (доминирование), в отличие от человека, активность которого не ограничивается только инстинктами и рефлексами на гормональном фоне.
  Конечность собственного существования, которое все организмы, кроме человека, не понимают, но ощущают по ухудшению функционирования тех или иных частей организма, они преодолевают продолжением рода (передача собственного генома) всеми возможными способами, вплоть до почкования, что требует особой программы роста и развития как индивидуального, так и общего (родового). Эта программа уже при зачатии закладывается в каждую клетку организма.
  Для наиболее развитых существ - млекопитающих - текущая реальность, отражается непосредственно в чувствах, образах и соображениях любого животного в каждое мгновенье настоящего, составляя контур, в котором оно может действовать наиболее эффективно, ощущая то, что способны распознать имеющиеся органы чувств; воображая то, что может отразить форму и некоторые составляющие окружающих предметов в соответствии с сигналами от органов чувств, а также имеющейся памяти; соображая что и как делать (быть) в складывающейся обстановке, применяясь к ней.
  Таким образом, смещение пользователя информацией как бы внутрь объекта, точнее, совпадение его с объектом для потребления поступающей информации, после ее обработки превращает этот объект в субъект действия, способный осознавать свое присутствие в окружающей среде, то есть свое существование, реагируя на изменение своих ощущений вырабатыванием соображений, как быть, чтобы дальше быть. Так что, волей-неволей приходится признать эту реакцию мышлением, хотя и вынужденным, производящимся исключительно для приспособления к окружающему.
  Иначе говоря, процесс создания этим уже субъектом соображений "как быть, чтобы быть" побуждается только возможными действиями в существующем окружении, представленным всей гаммой имеющихся ощущений, и для достаточно развитых существ его можно обозначить наиболее сложным типом приспособительного мышлением, придавая этому термину расширительное понятие, поскольку кроме чувствования, эти существа способны создавать виртуальные, то есть мысленные образы реальных предметов, испытывать отвращение к одним из них и симпатию к другим, решая про себя как уклоняться от одних объектов и приближать к себе другие.
  Значит, поток соображений (мыслей), связанных между собой в той или иной последовательности имеет только одну основу - осознание собственного существования через ощущения.
  Поэтому даже самое примитивное живое существо, начиная при рождении воспринимать информацию, осознает себя существующим, а теряя способность к ее восприятию, например, во сне, при обмороке или в спячке, получает пустоту небытия, в которой призывы к действию, то есть мысли о непосредственном устроении себя в окружающей среде становятся неактуальными и поэтому отсутствуют, проявляясь снова только при возвращении к реальности в форме принятия решений к тем или иным действиям ради сохранения ощущений.
  Таким образом, для всех живых существ, включая и человека, мышление обнаруживается только как производное от способности существа воспринимать информацию, вводящую его через ощущения в существование, которое провоцирует возникновения мышления разного уровня.
  Тем не менее, ни одно живое существо, кроме человека, не напрягает себя мыслями о том, что оно существует, постоянно чувствуя это.
  Однако с течением времени среди живых существ нашлись такие, которые не ограничились фактом ощущения собственного существования с использованием мышления только для того, чтобы жить в облаке этих ощущений, но и поняли факт своего существования по той причине, что они испытали потребность не только, как и все остальные ощущать себя в мире через приспособление к нему, но и испытали потребность решить обратную задачу - пытаться приспособить окружающую среду для себя любыми доступными способами, вплоть до сознательного уничтожения фрагментов этой среды, включая и таких же существ, как они, не только для удовлетворения насущных потребностей, но и для удовлетворения своих интересов, мечтаний и даже фантазий во всех мыслимых сферах, которые дает жизнь.
  По-видимому, эту новую особенность человеческого сознания отразил Рене Декарт в своих "Началах философии" в разделе "Об основах человеческого познания".
  Он так рассуждает о признаке существования человека: "...мы не можем не верить, что заключение я мыслю, следовательно, я существую истинно... ...мы существуем только потому, что мы мыслим... ...мы еще сомневаемся в том, имеются ли в мире тела, но с несомненностью знаем, что мыслим" (см. напр.," Антология мировой философии". Том 2. С. 239. "Мысль". Москва. 1970.).
  Далее Декарт разъясняет, что он понимает под мышлением: "Без сомнения, все виды мыслительной деятельности, отмечаемые нами у себя, могут быть отнесены к двум основным: один из них состоит в восприятии разумом, другой - в определении волей. Итак, чувствовать, воображать, даже постигать чисто интеллектуальные вещи - всё это лишь различные виды восприятия, тогда как желать, испытывать отвращение, утверждать, отрицать, сомневаться - различные виды воления..." (там же, с. 246).
  Таким образом, Декарт полагает, что совокупность указанных им видов мыслительной деятельности есть истинный признак признания человеком собственного существования.
  Конечно, это не так, поскольку все указанные им свойства сознания присутствуют и в сознании высших млекопитающих.
  Различие между ними и человеком, надо полагать, заложено не в мышлении, как таковом, а в направленности мышления.
  Как было указано выше, те же высшие млекопитающие, например, приматы, думают не о высоких материях, таких как познание окружающего мира, окультуривание себя, а только о том, как уцелеть и получше устроиться в собственном окружении, приспосабливаясь к нему, с передачей своему потомству свойства испытывать приятные ощущения. Больше их ничего не интересует, тогда как мышление человека направлено не только на приспособительные реакции по отношению к окружающей среде, но и на ее возможное подчинение себе.
  Для более эффективного решения последней задачи в гоминидах постепенно развилась, кроме адаптивного мышления, выраженного в основном в виде инстинктов и рефлексов, способность логически мыслить, которую в дальнейшем они усилили изобретением искусственного интеллекта уже в облике технологически развитого человека.
  Получившийся из гоминида человек также сделал вывод о том, что сочетание известных вещей и процессов иными способами может дать еще более значительный вклад в улучшение его комфорта, сделает его сильнее и значительнее, тем более что все новые достижения можно зафиксировать письменно и создать тем самым обширную базу данных, расширяя ее от поколения к поколению.
  Такого рода комбинаторика требует лишь смекалки и желания что-то изменить, то есть - проявление интереса, что свойственно любому человеку.
  Комбинаторика в сочетании с формальной логикой, конечно, существенно ускоряет технический и культурный прогресс, но крутых поворотов это сочетание не дает вследствие сравнительно незначительного прироста новой информации к имеющейся базе данных человечества.
  Однако дополнительная программа, заложенная в геном каждого человека, расширяет потенциал его мышления практически беспредельно, допуская инициирование произвольного, или алогичного мышления, которые называют креативным, в русле целеполагания.
  Этот тип мышления с помощью найденных с течением времени приемов, обозначенных в общем интуицией, способен вырвать человека из круга известного в пространство приобретения неочевидного знания, еще более ускорив развитие его материальной и культурной базы и собственного самосознания, а повышение уровня последнего сказывается более обращением к себе, а не в улучшении внешнего комфорта для себя.
  По-видимому, все эти типы мышления, и особенно креативность, подвигли Декарта к формулированию максимы: "мыслю, следовательно, существую", справедливость которой несомненна только в одном случае, если под ней он имел в виду развившуюся в человеке способность осмысленными решениями изменять существующую реальность, раскрывая тайны собственного бытия в рамках целей, возможных на том или ином уровне развития, на что другие природные создания не способны, удовлетворяясь тем, что есть.
  
  Глава 4.
  Как соотносятся мышление и сознание?
  
  Если следовать тезису Декарта: "мыслю, следовательно, существую", который он относил исключительно к человеку, то, вопреки ему, оказывается, мыслят как приматы, так и искусственный интеллект. Однако, если это и так, то вряд ли они равноценны человеку в понимании собственного существования. Поэтому неплохо было бы разобраться, что такое есть в человеке, помимо способности мыслить, делающее его человеком по сравнению с обезьяной или роботом.
  Рене Декарт в своих "Началах философии" в разделе "Об основах человеческого познания" так рассуждает о признаке существования человека: "...мы не можем не верить, что заключение я мыслю, следовательно, я существую истинно... ...мы существуем только потому, что мы мыслим... ...мы еще сомневаемся в том, имеются ли в мире тела, но с несомненностью знаем, что мыслим" (см. напр.," Антология мировой философии". Том 2. С. 239. "Мысль". Москва. 1970.
  Далее Декарт разъясняет, что он понимает под мышлением: "Без сомнения, все виды мыслительной деятельности, отмечаемые нами у себя, могут быть отнесены к двум основным: один из них состоит в восприятии разумом, другой - в определении волей. Итак, чувствовать, воображать, даже постигать чисто интеллектуальные вещи - всё это лишь различные виды восприятия, тогда как желать, испытывать отвращение, утверждать, отрицать, сомневаться - различные виды воления..." (там же, с. 246).
  Таким образом, Декарт полагает, что совокупность указанных им видов мыслительной деятельности есть истинный признак определения человеком собственного существования.
  Со своей стороны рассмотрим, имеются ли эти виды мыслительной деятельности у животных.
  Возьмем, к примеру, кошку, о которой много чего известно потому, что она наиболее популярное домашнее животное.
  Кошка, конечно, хочет, когда проголодается, съесть что-нибудь, но она явно испытывает отвращение, если ей дадут невкусный корм, и это отвращение она подтверждает всем своим поведением. Кошка отрицательно относится к перемещению ее из знакомого места в непривычную обстановку и может выразить свое недовольство беспокойством и даже специально выполненной дефекацией на видном месте. Что касается сомнений, то это животное проблематично заставить выполнять действия, которые ему несвойственны. Об этом хорошо знают дрессировщики, так как любая кошка выражает всем своим видом сомнение или даже отрицание, если ее заставляют выполнять какие-то цирковые упражнения.
  Если обратиться к видам восприятия, на которые указывает Декарт, то не только кошки, но и все живые существа имеют те или иные органы чувств, а также органы управления своим организмом. У животных органы управления это мозг и нейронные сети, у растений и бактерий - часть их организующих клеток, что позволяет всем им существовать в окружающей среде определенное время.
  Поэтому, раз есть органы чувств, то все живые существа обладают способностью к ощущениям того или иного рода, передавая полученную этими органами данные в свои управляющие центры, которые обрабатывают эти данные, превращая их в необходимую для управления организмом информацию, и на этом основании с течением времени вырабатываются рецепты, которые в ходе развития организмов становятся инстинктами и рефлексами, в рамках которых они существует.
  То есть эти центры дают команды как клеткам, так и всем органам тела, включая его в целом, вследствие чего этот организм всё время применяется к изменяющейся обстановке для того, чтобы сохранить получаемые от органов чувств ощущения и, по возможности, улучшить их качество, то есть сделать их более приятными. И все эти живые существа не желают терять получаемые ими ощущения и, благодаря им, желания ради пустого небытия, с которым они знакомы по обморокам или впадению в спячку. Сами по себе ощущения не только дают им чувство жизни со всем ее разнообразием, но и придают им импульс для сохранения этих ощущений в потомстве.
  Таким образом, каждое живое существо прежде всего желает удержаться в информационном потоке, который оно способно воспринять и уразуметь на уровне имеющихся у него соображений, отличаясь от ничего не понимающих вещей тем, что пользуется обработанными в органах управления данными для собственной выгоды, сохранения и размножения, конкурируя в этом с прочими живыми существами.
  Поэтому всё живое активно, то есть сознательно, но на чисто инстинктивно-рефлекторном уровне использует окружающую среду для поддержания себя в действии (питание и метаболизм), стремясь оттеснить от пищи конкурентов (доминирование), в отличие от человека, активность которого не ограничивается только инстинктами и рефлексами на гормональном фоне.
  Конечность собственного существования, которое все организмы, кроме человека, не понимают, но ощущают по ухудшению функционирования тех или иных частей организма, они преодолевают продолжением рода (передача собственного генома) всеми возможными способами, вплоть до почкования, что требует особой программы роста и развития как индивидуального, так и общего (родового). Эта программа уже при зачатии закладывается в каждую клетку организма.
  Если обратиться к воображению и постижению предметов и явлений, на которые указывает Декарт как неотъемлемую часть человеческого мышления, то у кошек, как и у некоторых других животных эта составляющая мышления так же присутствует, являясь необходимым подспорьем для решения проблем выживания, как правило, во враждебной среде, без которой развитие организмов останавливается.
  Воображение, как таковое, не дает объекты во всех их деталях и многогранности, но в целом представление о вещах сохраняется, и получившимися образами некоторое время можно манипулировать и оценивать по ним собственную реакцию на воздействие окружения в следующий момент.
  Иначе говоря, в воображении проявляется своего рода материализация объектов в ментально-образном виде, то есть картинно-мысленном.
  Благодаря этому создается некоторая пауза, нужная для принятия того или иного решения, которая позволяет животному, например, при ловле кошками мышей, рассмотреть в уме те или иные варианты предстоящего действия в следующий момент, от чего иногда зависит само существование субъекта действия, который теряет по мере своего развития способность размножатся в миллиардах копий, и вынужден компенсировать эту потерю более высокой более высокой степенью сообразительности для сохранения существования как себя,, так и рода.
  Мало того, наиболее подходящую ситуацию для выживания и улучшения собственного статуса в соответствующей нише любое существо всегда пытается создать поиском наилучшей перспективы для себя в более или менее отдаленном будущем. Этот поиск, в частности, для самых развитых животных выражается в формировании виртуальных образов определенных объектов и их переборе на основе уже прошедших и отложившихся в памяти событий, благодаря чему эти животные, например, оказываются способными предвидеть опасность и могут уклониться от нее.
  Например, дикий скот собирается в стадо, сводя угрозу нападения хищников к минимуму, самки птиц в определенное время начинают строить гнезда, кошки с приближением зимы находят теплые подвалы.
  Воображая более или менее отдаленное будущее, каждое достаточно развитое существо способно материализовывать информацию ментально-образно для приемлемого выхода из настоящего в будущее, используя для этого резервы собственной памяти, вследствие чего его шансы избежать застоя или гибели повышаются.
  Данная текущая реальность, естественно, отражается в непосредственных чувствах, образах и соображениях любого животного в каждое мгновенье настоящего, составляя контур, в котором оно может действовать наиболее эффективно, ощущая то, что способны распознать имеющиеся органы чувств; воображая то, что может отразить форму и некоторые составляющие окружающих предметов в соответствии с сигналами от органов чувств, а также имеющейся памяти; соображая, что и как делать (быть) в складывающейся обстановке.
  Примером удивительных мыслительных способностей так же являются обыкновенные крысы.
  Они, как и люди, общаются между собой с большим числом разнообразных сигналов с тем отличием, что сигналы эти ультразвуковые.
  Крысы способны понимать значение целого ряда слов, которые произносят конкурирующие с ними люди, и использовать их по смыслу в соответствии с ситуацией.
  Крысы могут обобщать целый ряд ситуаций и использовать образовавшиеся в их головах абстрактные формы. Они также способны выводить общие правила поведения на основе накопленного жизненного опыта и использовать их для решения еще не встречавшихся им задач.
  Крысы даже умеют адекватно оценивать правильность собственных решений, принимаемых в неоднозначных ситуациях, повышая тем самым вероятность правомерности собственных действий в дальнейшем.
  То есть крысы способны "постигать чисто интеллектуальные вещи" в точном соответствии с приведенным тезисом Декарта (там же, с. 246).
  Аналогичные способности есть и у приматов.
  Получается, что, по крайней мере, животные с развитым мозгом, хотя и соображают в полном соответствии с видами мышления, перечисленными Декартом, и, конечно, существует, но, вопреки тезису Декарта, не осознают собственное существование, точнее, не ищут возможностей понять это, постоянно занимаясь совершенно иным - желая лишь потреблять ощущения, поставляемые им их окружением для наилучшего устроения себя в этом окружении.
  Иначе говоря, это желание полностью блокировало им возможность осознать свое существование, и это означает, что ни кошке, ни другим природным существам, подобным ей, кроме человека, подобное осознание не нужно, поскольку они полностью влиты в окружающую среду и не имеют самостоятельного значения в ней, будучи, в сущности, приспособленцами, то есть они не субъектны.
  Отсюда ясно, что тезис Декарта "мыслю, значит, существую" приводит к противоречию, поскольку, например, как высшие млекопитающих, так и люди совершенно определенно мыслят, но если люди так же определенно осознают собственное существование, то даже высшие млекопитающие далеки от этого осознания.
  Судя по тому, что они, несмотря на способность соображать, так и остались животными, то есть особями, которых занимает не анализ экзистенциальных и гносеологических проблем, а только проблемы питания, размножения и доминирования, они не стремятся к осознанию факта существования себя в мире и соответствующим выводам из него для собственного развития.
  Каково же тогда различие между ними, вследствие которого одни млекопитающие остались животными, а другие вдруг стали людьми?
  Ответ на этот вопрос может быть следующим.
  Не только высшие млекопитающие, но и все живые существа мыслят не для того, чтобы осознавать собственное существование в природной среде и делать из этого соответствующие выводы, что характерно только для людей, а все стремления этих существ направлены исключительно на проблемы выживания, создания максимально удобных условий для себя и производства потомства.
  Все виды их мышления ориентированы только на то, чтобы удержаться в этой среде для потребления ощущений, которые предоставляются ею им как ее собственным неотъемлемым компонентам, и этим бесчисленным природным составляющим дается возможность конкурировать между собой до того момента, пока их не съедят.
  А если съесть их не успеют или не смогут, то они отнюдь не осознают свою приближающуюся смерть, но только почувствуют ее из-за потери способности полноценно ощущать.
  В отличие от всех остальных существ, человек не только ощущает приближение смерти, но и знает, что он непременно умрет, поскольку, в отличие от прочих существ, понимает, что он находится в текущем времени, которое изменяет его, постепенно изнашивая организм до полной утраты им основных функций.
  Другими словами, животные всячески борются за свое существование, концентрируя свои мысли только на ощущениях, без рефлексии на предмет того, что они существуют, но с мыслями о том, как бы подольше удержаться в этом процессе потребления ощущений, и только.
  Например, отличие приматов от человека в отношение к собственному существованию коренится в том, что у них проявляется разное отношение к действиям в окружающей среде, запрограммированное уже с момента зачатия. И это событие определяет для примата сугубо адаптивные контакты с окружающим, а для человека - не только.
  Поэтому приматы стремятся не к осознанию себя в мире, а ограничиваются ощущением себя в нем с оценкой собственных действий, характерной только для животных с достаточно развитым мозгом. Тем не менее, даже они корректируют свое поведение, за редким исключением, методом проб и ошибок и только в текущих обстоятельствах, замыкаясь, кроме выживания, только на стремление потреблять ощущения, желательно, наиболее приятные. То есть они используют окружающую среду исключительно для реализации этой потребности, и не стремятся идти дальше, оставаясь только активными составляющими этой среды, полностью влитыми в нее.
  Таким образом, основное свойство животных, как, впрочем, и остальных живых существ, в отличие от человека, состоит исключительно в их адаптивности к окружающей среде, вследствие чего они являются не более чем ее активными компонентами, применяющимися к ней без всяких попыток целенаправленно изменять ее для себя.
  Поэтому программа действий любых живых существ, вплоть до приматов, находящаяся в геноме каждой клетки любого организма, настроена на выживание и наилучшее устроение в собственном окружении, а не на сознательное ее изменение на постоянной основе.
  Например, известно, что самки шимпанзе способны идентифицировать себя с отражением в зеркале, что помогает им, в частности, вычесывать паразитов из локальных мест спины без помощи других обезьян.
  Кажется, что в этом случае нет разницы между человеком, узнающим себя в зеркальном отражении, и обезьяной, тоже узнающей себя в зеркальном отражении.
  Однако поведение обезьяны сводится лишь к тому, чтобы с удовольствием почесаться и удалить со спины паразитов. Тут не происходит никакого конструктивного взаимодействия обезьянs с окружающей ее средой, в результате которого происходило бы целевой изменение этой среды.
  Человек же способен использовать зеркало не только для того, чтобы поправить прическу. Он, например, использует зеркала в автомобиле для всестороннего обзора, применяет их в телескопах и многих других приспособлениях и приборах, достигая тем самым планомерно поставленных, а не сиюминутных целей.
  Обобщая, можно сказать, что человек способен оценивать свои действия даже в отдаленном будущем, создавая различные модели и анализируя их в соответствии с поставленными целями и имеющимися ресурсами.
  Таким образом, человек в своих сообществах, в отличие от вроде бы столь же стайной обезьяны, приобрел в дополнение к ее адаптивности к природной среде еще и совершенно новые особенности в отношении взаимодействия с окружающей средой - целеполагание и вариативность видения проблемы в нужном ракурсе, позволяющая достигнуть поставленной цели разнообразными способами в зависимости от собственной сообразительности, самыми эффективными из которых оказываются креативные.
  Эти особенности предоставили ему возможность понять свое существование в мире не только благодаря мышлению, которое свойственно и кошкам, и крысам, и приматам, то есть животным, имеющим достаточно развитой мозг, но, в отличие от них, целеполагание и креативность позволяют человеку взаимодействовать с окружающей средой в соответствии не только со своими насущными потребностями, но и с интересами, которые могут не совпадать с потребностями и все время меняются, а диапазон их расширяется.
  Другими словами, программа действий человека кардинально расширилась в сторону приобретения им возможности ставить цели и достигать их, применяя появившиеся у него способности к творчеству, проникая в своих идеях в будущее, и тем самым владея временем, то есть осознавая себя в нем, тогда как животные ограничиваются всегда только настоящим в виде ощущений.
  Поэтому лишь подобного рода самосознание означает истинное очеловечивание живого существа, поскольку приводит к признанию собственного существования не только в мире ощущений, но и в мире идей, довольно гармонично объединяя в одном лице способность чувствовать и способность познавать как окружающий мир, так и себя самого.
  Объем информационных потоков в этом случае резко возрастает, окружающая среда начинает под воздействием этих существ целенаправленно изменяться, меняя вместе с тем и их самих в намного более быстром темпе, чем это происходило ранее.
  То есть человек в своих сообществах попадает в поле всё более увеличивающихся информационных потоков, которые воспринимаются его органами чувств, развивая как их, так и органы управления организма, вследствие чего, например, масса человеческого мозга по сравнению с массой мозга приматов, выросла за примерно два миллиона лет в несколько раз.
  Таким образом, эволюция интегрально представляет собой постепенное накопление разнообразных, более или менее сложных живых существ, появляющихся и исчезающих в ходе естественного отбора в течение миллиардов лет.
  Эти существа характеризуются полной слитностью с окружающей средой вследствие неспособности самостоятельно отделиться от нее именно из-за того, что записанная в генах каждого живого существа программа действий определяет его как составной элемент живой среды, единственной опорой которого является инстинктивно-рефлекторная деятельность, но никак не субъекта сознательно-целевого воздействия на окружающую среду.
  Понять это представление можно по аналогии с работой компьютера в соответствии с различными программами, внесение которых меняет его свойства, но которые компьютер не способен генерировать самостоятельно.
  Если всё же допустить появление такой самостоятельности, то становится необъяснимым отсутствие подобной трансформации, например, у шимпанзе в течение миллионов лет, геном которого всего лишь на 1% отличается от генома человека.
  Всё это указывает на отсутствие плавного эволюционного перехода слитого с природой примата в отделенного в значительной степени от природы креативного человека.
  Отсутствие подобного плавного эволюционного перехода подтверждается данными исследования, проведенного международным консорциумом ученых. В него входило 67 учёных из 23-х научных учреждений 5-ти стран - США, Израиля, Испании, Италии и Германии.
  Они обнаружили факт необычно быстрой перестройки генома, противоречащий обычно констатируемой эволюционистами скорости эволюционного развития. В ходе исследования они использовали компьютерное наложение карты генома шимпанзе на карту генома человека, что позволило им выделить три категории так называемых ДНК-дупликаций - тех, что имеются в геноме человека, но отсутствуют в геноме шимпанзе, тех, что имеются в геноме шимпанзе, но отсутствуют в геноме человека, и тех, что имеются в геноме обоих видов. ДНК-дупликация - это одна из форм мутации, при которой участок хромосомы удваивается. В данном случае учитывались сегменты ДНК длиной не менее 20-ти тысяч нуклеотидных пар. Оказалось, что примерно треть ДНК-дупликаций, обнаруженных у человека, отсутствуют у шимпанзе. Эта цифра изрядно удивила генетиков, поскольку она свидетельствует об очень высокой частоте мутаций за короткий - по эволюционным меркам - промежуток времени (См., напр., dw.de» расшифровка генома...и...сравнение его...человеческим).
  Отсюда видно, что предлагаемое эволюционистами объяснение возникновения человека в результате плавного перехода одного из видов приматов в человека, связанного с трудом и проявлением общения с помощью слов, непонятно почему не признающееся для остальных видов приматов, не выдерживает критики.
  Так что влияние труда и общения на преобразование примата в гоминида, по-видимому, есть следствие дополнительного программирование генома, который до тех пор (в течение миллиардов лет) был запрограммирован у всех живых существ только к инстинктивно-рефлекторной деятельности, вследствие чего их можно определить как рабов ощущений, поскольку за рамки приспособления (адаптивность) к окружающей среде они не выходят.
  Именно это дополнительное кодирование инициировало постепенное - в течение не менее двух миллионов лет - преобразование возникших гоминидов в людей в процессе их коллективных действий, тогда как остальные приматы по-прежнему в лучшем случае сбивают палкой бананы с деревьев так же, как десятки миллионов лет назад, не трансформируясь, как это должно быть, если верить эволюционистам, в людей.
  Таков, по-видимому, процесс превращения приматов, ориентированных только на инстинктивно-рефлекторную активность в природной среде, в гоминидов, то есть существ, способных не только на приспособление к среде, но к ее изменению целенаправленно, и более того - креативно.
  Внешне это преобразование приматов через гоминидов в человека проявилось в том, что кроме индивидуальности, которой обладают любые животные, человек в дополнение к ней стал еще и личностью.
  Индивидуальность какого угодно животного состоит в особенностях и свойствах, отличающих его от других особей подобного рода, являясь неповторимой по сравнению с остальными.
  Индивидуальность формируется на основании генотипа, к которому добавляется воздействие соответствующей среды, которое определяется неудовлетворенностью сознания особи имеющимися условиями в отношении питания, размножения и статуса в стае или стаде.
  Сам термин "индивидуальность" явственно указывает на главное свойство любой особи - ее эгоцентризм, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения, смягчающееся, правда, тем, что вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, то есть коллективным сознанием.
  Таким образом, полу-примат - человек не мог не сохранить в себе индивидуальность животного, как и любая особь в животном мире, точнее, человек сохранил в себе животное сознание, внешне выражающееся в его индивидуальности.
  Индивидуальность особи отражается в поведении, темпераменте, характере животного, его физиологических особенностях, внешнем облике, способности ощущать, любопытстве.
  Основными свойствами индивидуальности любого животного являются сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная слаженность (кооперация) в действиях, любопытство, доминантность, упрямство.
  Все эти свойства имеются и у человека.
  Однако него появились дополнительно и те свойства, которые отсутствуют у животных, а именно: осознанное трудолюбие или леность, самоуверенность или самокритичность, вежливость или грубость, ответственность или недобросовестность, убежденность или беспринципность, которые производятся его умом, и этот ум (мышление), уже являясь свойством личности человека, имеет существенные отличия от сообразительности животного по своей направленности не только на питание, размножение и доминантность.
  Кроме того, появившиеся у человека способности к целеполаганию и креативности вывели в значительной степени человека из рабства только лишь ощущениям, дав ему уже как личности возможность наслаждаться плодами познания и искусства.
  И всё же главной характеристикой личности является альтруизм, включающий в себя доброту, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, бескорыстная забота о других, в противоположность неизменному эгоцентризму животного сознания, создавая тем самым противодействие одного другому, что стало самой действенной движущей силой человеческих сообществ, ускорив их развитие многократно по сравнению с замедленным временем, в котором находятся все остальные сообщества живых существ.
  Следует также отметить, что Декарт, обозначив единственно мышление в качестве определения человеком собственного существования, не указал истинного хозяина, орудием которого является любой человек, и не заметил, что мышление не единственная особенность, действительно отделяющая человека в отношении к собственному существованию от остальных живых существ в
  Выше мы показали, что мышление приматов в формах, указанных Декартом, не отличается от мышления человека, однако оно направлено только на реализацию своего желания потреблять ощущения, не выходя за рамки адаптивности к окружающей среде.
  Поэтому только способностью мыслить невозможно определить собственное существование.
  Например, современный человекообразный робот мыслит в логическом плане подобно человеку, воспринимая, обрабатывая и передавая информацию, не отвлекаясь, правда, как человек, на желания, сомнения и воображение. Тем не менее, он владеет членораздельной и осмысленной речью, четко отвечает на вопросы, решает поставленные перед ним задачи, предоставляет запрашиваемую информацию, использует датчики для управления разнообразными устройствами путем моделирования ситуации в соответствии с поставленной ему целью.
  Более того, объем памяти и быстродействие при использовании введенных в него программ, превышает те же характеристики человеческого мозга.
  Однако это мыслящее "существо" не понимает, что оно существует, да и не интересуется собственным существованием, отличаясь от животных и человека еще и тем, что ничего не желает. Хозяин робота может менять программы его действий, может отключать его и снова подключать к работе. Роботу, а в расширительном плане и искусственному интеллекту, всё это безразлично, то есть он не имеет ни индивидуальности, ни личности, и его можно отнести только бездушным предметам.
  Именно по причине полной несамостоятельности, но по виду - разумной работы, запрограммированной на самом деле внешним потребителем для получения им требуемых результатов, искусственный интеллект любого типа не способен ставить перед собой цели и быть креативным, то есть выходить за пределы формальной логики.
  Иначе говоря, этому мыслящему в указанных рамках творению человеческих рук и ума, вроде бы даже более совершенному по сравнению с человеком, безразлично собственное существование, тогда как все живые существа вполне разумно ведут себя в мире, желая жить в потоке наиболее приятных ощущений, и поэтому борются за свое существование, хотя и, в отличие от человека, являются лишь адаптивными к среде, а не самодеятельными, как человек.
  Поэтому у приматов, как и у прочих организмов, имеются те или иные способы мыслительной деятельности - от самой примитивной до самой высокоорганизованной, так как им волей-неволей приходится обрабатывать информацию в соответствующих центрах, но самосознание в смысле целеполагания, креативности и альтруизма у них отсутствует, а присутствует лишь ощущение себя в мире с оценкой собственных действий для перестройки своего поведения, чтобы удержаться в существовании, и эта оценка реализуется, как правило, только в текущих обстоятельствах в основном методом проб и ошибок, замыкаясь на стремление потреблять ощущения, желательно, наиболее приятные.
  То есть все организмы на планете, кроме человека, используют окружающую среду только для получения ощущений и исполнения своих желаний, которые проистекают из неудовлетворенности настоящим, а искусственный интеллект во всех его формах не способен ощущать, и потому никакого желания существовать не имеет.
  Поэтому опасения многих ученых и политиков о замещении человечества теми или иными формами искусственного интеллекта совершенно не оправданы.
  С другой стороны, попытка создать живое существо сборкой в виде точной биологической копии с геномом оказалась неудачной.
  Единственный вывод, который можно сделать из всех этих коллизий состоит в том, что организмы в своем многообразии способны ощущать и желать, или даже понимать собственное существование не только вследствие способности мыслить благодаря работе органа, управляющего обработкой поступающей информации, не вследствие идеальной конструкции всех частей тела, а также не в обладании ими органов чувств, а чему-то или кому-то иному.
  Дело в том, что любое живое существо, кроме интеллекта, который, по сути, технически обрабатывает поступающие через органы чувств сведения (интеллект имеется и у искусственных запрограммированных созданий), управляя функционированием собственного организма, то есть превращая эти сведения в понятную для использования живым существом информацию, начиная с клеточной структуры, обязано иметь как бы руководителя-потребителя этой информации, пришедшего со стороны, для решения этим руководителем текущих задач или достижения целей, поставленных им, будь то проблемы выживания, стремление получения наиболее приятных ощущений или осознание себя в этом мире ради познания и изменения этого мира.
  Интеллект любого организма, представленный блоком обработки информации и блоком управления функциями организма (своего рода биологический внутренний компьютер) не включается без этого "внутреннего" руководителя и потребителя поставляемой информации.
  Другими словами, этот невидимый потребитель информации и руководитель действиями живого существа заставляет интеллект в форме биологического внутреннего компьютера работать только в момент собственного проявления в существе, точнее, в его зародыше, что тут же делает это существо живым (активным, а впоследствии и способным к размножению), а при исчезновении этого потребителя, или хозяина живого существа, либо серьезном сбое в нем или в его носителе, например, разрушение нейронных цепей, органов чувств или болезнь других важнейших органов, интеллект этого организма, несмотря на сохранение его основы в виде органической структуры, лишившись своего руководителя, теряет свою активность - прекращает действовать (смерть существа) или же информация, поставляемая интеллектом этому руководителю-хозяину, не находит должного применения (сумасшествие).
  Этот руководитель, не воспринимаемый никакими средствами, использует любой организм на любом уровне его сложности для собственных целей, получая для себя жизнь во всех ее проявлениях, а посредством человека приобретая понимание собственного существования не только благодаря способности наблюдать, ощущать и мыслить, но и способности творить, решая различные задачи, ставя перед собой определенные цели и стремясь достигнуть их.
  Всё это позволяет ему коренным образом преобразовывать свое окружение на основе накопления знаний о мире и о себе в лице живого, и поэтому этот руководитель называется сознанием.
  Вкратце, о существовании и человеке позволительно выразиться так.
  Можно мыслить, не чувствуя, и быть только роботом, можно мыслить, ощущать и желать, но находиться в жизни без понимания собственного существования во времени, подобно животным.
  Человеком же достаточно развитое природное существо становится не только потому, что ощущает и мыслит, а потому, что, получая ощущения, осмысливает их не только для решения сиюминутных задач, чтобы выжить, а ставит перед собой определенные цели, чтобы узнать для чего оно живет, и пытается достигнуть их самыми разными способами.
  Всё это характерно не только для личности, но и для ребенка, который в контакте с личностями сам становится таковой.
  Значит, каждый может сказать о себе: я понимаю свое существование только потому, что способен не только чувствовать, желать и мыслить, но также ставить цели и достигать их.
  Именно такого рода понимание превратило животное с его индивидуальностью в личность без утраты индивидуальности.
  Подобные особенности психики дают возможность человеку осознать собственное существование, то есть обрести самосознание, обеспечивая тем самым для человека в лице его сообществ использование окружающей среды в своих целях на основе организации и регулирования взаимодействия с ней не только для приспособления к этой среде, но и для ее искусственного преобразования, предоставляя каждому человеку всё больше свободного времени и соответственно больше возможностей для общего развития, которое ранее тормозилось проблемой выживания, а значит, и для ускоренного развития самого сознания, которое, как это ни парадоксально, неощутимо, но существует в нас, пока мы живы.
  
  Глава 5.
  О сущности и возникновении самосознания.
  
  До сих пор самосознание признает только психология. Однако психология объясняет возникновение и сущность сознания и самосознания лишь в рамках их внешних проявлений. Здесь предпринята попытка расширить эти рамки на основе нового подхода к ним.
  I
  Известно два основных подхода к проблеме сознания.
  Религия, именуя сознание душой, полагает что она существует вечно.
  Наука считает, что сознание есть производное материи.
  Религия предлагает принять свой подход на веру.
  Наука тоже недалеко ушла от религии, поскольку не только не смогла произвести экспериментально сознание из материи, но и до сих пор так и не определила, что такое материя и откуда она взялась, так как сомнительно, что она появилась из ничего в результате всё равно чего - Большого взрыва, либо ее породили квантовые состояния, или она не что иное, как содержание искусственной матрицы, производимой непонятно кем, либо материя вместе со всем прочим, в том числе и сознанием была произведена по Божьему велению.
  Но что тогда есть Бог и откуда он сам взялся с такими соображениями и полномочиями.
  Получается полный тупик.
  Ясно только одно: мироздание должно быть вечным. Тогда не потребуется что-то кому-то или чему-то делать нечто из ничего.
  Однако к этой ясности как-то никто особенно не стремится.
  На наш взгляд, помощь в прояснении закоснелых мозгов в этом занимательном деле может оказать сравнительно недавнее открытие голографии. Правда, это открытие можно интерпретировать по-разному.
  Поэтому сначала приведем результаты этого открытия и некоторые соображения из него.
  Группой физиков под руководством Ален Аспект (Alain Aspect) в Парижском университете в 1982 году было обнаружено, что в определенных условиях элементарные частицы, например, электроны, способны мгновенно сообщаться друг с другом независимо от расстояния между ними. Иначе говоря, каждая частица всегда знает, что делает другая, независимо от расстояния между ними.
  На этой экспериментальной основе была разработана теория голографической вселенной, любая частица которой есть голографическая проекция единственной реальности. В качестве следствия этой теории было предположено, что, что физическая плотность мира есть голографический набор частот, и, в частности, сам человек есть голограмма.
  Физик лондонского университета Дэвид Бом (David Bohm) вывелодит из этого эксперимента основной постулат: "Новая форма понимания, вероятно, может быть названа Нераздельной Целостностью в Текучем Движении". Эта точка зрения подразумевает, что поток, в каком-то смысле, предшествует самим "вещам", чьё зарождение и растворение происходит в этом потоке. Бом отмечает, что "каждая относительно самостоятельная и устойчивая структура должна пониматься не в качестве чего-то независимо и постоянно существующего, но скорее в качестве производной, рождённой в целостном движении потока и, в конце концов, растворяющейся в этом же потоке. То, как она порождается и поддерживает своё существование, следовательно, зависит от её локальной функции внутри потока". По Бому, движение и есть то, что первично; а то, что кажется нам постоянными структурами есть лишь относительно автономные подчинённые сущности, проявляющиеся из цельности текучего движения и затем растворяющиеся обратно в него в нескончаемом процессе становления. Можно также полагать, что Бом из открытия Aspect вывел: объективной реальности не существует и что, несмотря на ее очевидную плотность, вселенная в своей основе - фантазм, гигантская, роскошно детализированная голограмма [1].
  Вспомним, что такое голограмма.
  Голограмма представляет собой трехмерную фотографию, сделанную с помощью лазера. Чтобы изготовить голограмму, прежде всего фотографируемый предмет должен быть освещен светом лазера. Тогда второй лазерный луч, складываясь с отраженным светом от предмета, дает интерференционную картину, которая может быть зафиксирована на пленке. Готовый снимок выглядит как бессмысленное чередование светлых и темных линий. Hо, стоит лишь осветить снимок другим лазерным лучом, как появляется трехмерное изображение исходного предмета. Трехмерность - не единственное свойство, присущее голограмме. Если голограмму с изображением яблока разрезать пополам и осветить лазером, каждая половина будет содержать целое изображение того же яблока. Если же продолжать разрезать голограмму на более мелкие кусочки, на каждом из них мы вновь обнаружим изображение объекта в целом. В отличие от обычной фотографии, каждый участок голограммы содержит информацию обо всем предмете, но с пропорционально соответствующим уменьшением четкости.
  Принцип голограммы "все в каждой части" позволяет принципиально по-новому подойти к вопросу организованности и упорядоченности. Голограмма показывает, что некоторые вещи во вселенной не поддаются исследованию аналитическим методом: рассечь предмет и изучить его составные части. Если будем рассекать что-либо, устроенное голографически, то не получим частей, из которых оно состоит, а получим то же самое, но с меньшей точностью.
  В связи с этим интерпретация работ Аспект Бомом такова: он уверен, что элементарные частицы взаимодействуют на любом расстоянии не потому, что они обмениваются некими таинственными сигналами между собой, а потому, что их разделенность иллюзорна. Он пояснял, что на каком-то более глубоком уровне реальности такие частицы являются не отдельными объектами, а фактически расширениями чего-то более фундаментального. Чтобы это лучше уяснить, Бом предложил следующую иллюстрацию.
  Представьте себе аквариум с рыбой. Вообразите также, что вы не можете видеть аквариум непосредственно, а можете наблюдать только два телеэкрана, которые передают изображения от камер, расположенных одна спереди, другая сбоку аквариума. Глядя на экраны, вы можете заключить, что рыбы на каждом из экранов - отдельные объекты. Поскольку камеры передают изображения под разными углами, рыбы выглядят по-разному. Hо, продолжая наблюдение, через некоторое время вы обнаружите, что между двумя рыбами на разных экранах существует взаимосвязь. Когда одна рыба поворачивает, другая также меняет направление движения, немного по-другому, но всегда соответственно первой; когда одну рыбу вы видите в анфас, другую непременно в профиль. Если вы не владеете полной картиной ситуации, вы скорее заключите, что рыбы должны как-то моментально общаться друг с другом, чем что это случайное совпадение.
  Бом утверждал, что подобный феномен происходит с элементарными частицами в эксперименте Аспект. Согласно интерпретации Бома, явное сверхсветовое взаимодействие между частицами говорит нам, что существует более глубокий уровень реальности, скрытый от нас, более высокой размерности, чем наша, как в аналогии с аквариумом. И, он добавляет, мы видим частицы раздельными потому, что мы видим лишь часть действительности. Частицы - не отдельные "части", но грани более глубокого единства, которое в конечном итоге так же голографично и невидимо, как упоминавшееся выше яблоко. И поскольку все в физической реальности состоит из этих "фантомов", наблюдаемая нами вселенная сама по себе есть проекция, голограмма.
  Вдобавок к ее "фантомности", такая вселенная может обладать и другими свойствами. Если очевидная разделенность частиц - это иллюзия, значит, на более глубоком уровне все предметы в мире могут быть бесконечно взаимосвязаны. Электроны в атомах углерода в нашем мозгу связаны с электронами каждого плывущего лосося, каждого бьющегося сердца, каждой мерцающей звезды. Все взаимопроникает со всем, и, хотя человеческой натуре свойственно все разделять, расчленять, раскладывать по полочкам все явления природы, все разделения по необходимости искусственны, и природа в конечном итоге предстает безразрывной паутиной. В голографическом мире даже время и пространство не могут быть взяты за основу. Потому что такая характеристика, как положение, не имеет смысла во вселенной, где ничто на самом деле не отделено друг от друга; время и трехмерное пространство, как изображения рыб на экранах, необходимо будет считать не более чем проекциями. На этом, более глубоком уровне, реальность - это нечто вроде суперголограммы, в которой прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно. Это значит, что с помощью соответствующего инструментария может появиться возможность проникнуть вглубь этой суперголограммы и извлечь картины давно забытого прошлого. Что еще может нести в себе голограмма - еще далеко не известно.
  Бом говорит: "Предположим, например, что голограмма - это матрица, дающая начало всему в мире, как минимум, в ней есть все элементарные частицы, которые принимали или будут когда-то принимать любую возможную форму материи и энергии, от снежинок до квазаров, от голубых китов до гамма-лучей. То есть в ней есть все" [там же].
  Хотя Бом и признавал, что у нас нет способа узнать, что еще таит в себе голограмма, он брал на себя смелость утверждать, что у нас нет причин, чтобы предположить, что в ней больше ничего нет. Иначе говоря, возможно, голографический уровень мира - просто одна из ступеней бесконечной эволюции.
  На наш взгляд, Бом слишком увлекся физической стороной мироздания, забыв про сознание, которое не только должно присутствовать в этой картине мироздания, но принимать в нем активное участие именно потому, что имеет явственное отличие т мертвой материи, каковой бы эта материя ни была.
  Мы предположили, что обосновать вечность мироздания и описать предполагаемый механизм его бесконечного функционирования на основе активной и пассивной составляющих его в поле информации можно на основе гипотезы о голографической прокладке мироздания, изложенную подробно, например, в моей работе "Всё и ничто" [2].
  Эта модель мироздания отличается свойствами, которые объясняют, как наличие вечной жизни, так и роль сознания (активного) и пассивных объектов в бытии. Кроме того, эти свойства предполагают определенную структуру вечного мироздания, в которой бытие является производным голографической проекции вневременной бесконечности, имеющей через эту проекцию обратную связь с вневременной бесконечностью, за счет чего обеспечивается как стабильность мироздания, так и развитие сознания (активного), являющегося движителем всего сущего.
  Предложенная модель мироздания на основе голограммы объединяет естественный и вечный ход событий и искусственную роль сознания в бытии, на которую намекали авторы матричной гипотезы мироздания в лице ее создателя [3].
  Поскольку эта статья посвящена самосознанию, постольку ознакомиться с моей интерпретацией мироздания с соответствующей голографической прокладкой можно в других моих работах, в частности, выложенных в журнале "Топос" (РФ) и сайте Litres н русском языке, и на английском языке на сайте Amazon [4].
  Однако, надо отметить, что в этой модели мироздания главную роль играет активное (сознание), проявляясь в поле информации в нескольких своих ипостасях.
  Потому в данной модели мироздания снимается соображение атеистов о несомненной предпочтительности возникновения сознания из вечной материи, чем наоборот, в силу равноправии активного и пассивного в мироздании существующих вечно.
  Кроме того, снимается проблема возникновения всего из ничего, поскольку показано, что ничто и есть всё, а также показано, что бытие есть производное скрытой от нас голограммы на основе вневременной бесконечности, и это бытие со всеми ее планетами, галактиками и прочим - неживым и живым -формируется активной компонентой голограммы, преобразовываясь из частотно-информационной формы в более плотную материю бытия, не испытывая препятствий, например, в формировании генома живых существ с программами на белковом носителе, которые могут быть программами, предусматривающими сугубо адаптивную деятельность живых существ, так и с программами, совмещающими в себе и адаптивные, и самодеятельные, то есть провоцирующие целенаправленную и креативную деятельность живых существ.
  Подтверждением активного присутствия сознания в мироздании являются следующие следствия его действия в бытии, способствующего собственному развитию в живом.
  Неизменность мировых констант, отклонение от которых в любую сторону делает невозможным существование упорядоченного мира, что резонно приводит к выводу, что эти константы были кем-то когда-то запрограммированы.
  Практически идеальная конструкции галактик с их звездами, планетными системами, функционирует по таким законам, которые позволяют создать условия для существования жизни на отдельных планетах.
  В частности, таким примером идеальной экзопланеты является Земля, которая находится на оптимальном расстоянии от Солнца, обеспечивающим прогрев ее поверхности в пределах, не позволяющих уничтожить живые существа в их разнообразии. Атмосфера Земли с ее озоновым слоем, а также магнитное поле Земли не препятствуют проникновению к ее поверхности вредных для биологических существ излучений и высокоэнергетичных частиц. Размеры Земли и е плотность создают приемлемую силу тяжести, а наклон оси вращения дает возможность более-менее равномерно нагревать и периодически освещать почти всю территорию планеты.
  Текущее время каждого человека, как и всего сообщества, уплотняется с увеличением потребляемых ими информационных потоков, что, в итоге, приводит к их распаду тут или там, но они же появляются снова там же или на других экзопланетах.
  Таким образом, процесс возникновения, формирования и развития цивилизаций идет на всех планетах, пригодных для обитания людей, бесконечно, но дискретно.
  Известная нам вселенная развивается не хаотично, а в геноме каждого живого существа тоже имеются программы роста и развития на белковом носителе.
  В отношении обеспечения вечного существования мироздания неким высшим существом можно попытаться вычленить те непротиворечивые атрибуты, которыми оно должно обладать как реальная основа функционирования мироздания.
  Надо полагать, Высшее существо может быть представлено в двух ипостасях - проявленной и непроявленной, а именно: бог проявляется в живом, и вместе с тем он представляет собой непроявленную сущность всего.
  Надо полагать, такое Высшее существо, должно обладать вечным сознанием, и в этом отношении быть бесконечным и вневременным, составляя потенциально Всё, что было, есть и будет в бытии, - и активное, и пассивное. Поэтому Высшее существо в этой ипостаси можно назвать непроявленным Богом вечности.
  Вместе с тем это же Высшее существо должно находиться и в иной ипостаси, связанной с временем.
  Оно должно обладать возможностью распространения собственного сознания как на частотную основу бытия - голограмму, так и на производное от нее бытие, то есть быть всепроникающим для того, чтобы проявлять его в пространстве и времени, и тем самым, брать это бытие на себя, использовать его для собственного развития.
  Поэтому Высшее существо не может не находится во времени и должно быть постоянно меняющимся, а не неизменным, то есть в этой ипостаси оно проявляется как Бог времени голограммы, в котором каждая частица активного совпадает с целым активным, и которое вследствие как собственной единичности, так и охвата всех своих частиц тем самым можно обозначить как Бога времени.
  Вместе с тем голограмма содержит в себе и пассивное. Поэтому проявленный Бог времени охватывает каждый "момент" в голограмме Всё - и прошедшее, содержащееся в базе данных, и настоящее, то есть то, что было, и то что есть, так как любой ее участок совпадает со всей голограммой.
  Раз это Высшее существо всё время меняется, оно не может быть всеведущим и всемогущим, но может в вечности стремиться к этому, постигая все неисчислимые и многообразные оттенки бытия, ошибаясь и исправляя содеянное в своих активных частицах в живом, находя именно в этом прелесть и смысл собственного существования, точнее, жизни в этом вечно меняющемся бытии.
  При этом, для собственной реализации это Высшее существо должно быть разделенным, чтобы действовать через свои частицы в конечных (смертных) существах, временно оживляя их и делая разумными в той или иной степени, но не знающими, что они функционируют, хотя и по собственной воле, но при представительстве того же Бога в каждом таком разумной существе.
  Всё же остальное (пассивное) в бытии является базой и условием для развития частиц Высшего существа, или Бога, и он должен быть как разделенным и вездесущим, так и единым, и целостным, что вполне возможно на разных уровнях, поскольку нам известен соответствующий этому голографический принцип [2].
  Таким образом, для этого Высшего существа не требуется непонятно какого надмирного места и непонятной бестелесности, и оно является высшим, то есть сознательным и, в определенной степени, ведущим звеном вечно и многообразно меняющегося в создаваемом им через живое общем времени бытия и собственного времени каждого из бесчисленных живых существ, или со-бытия для этого Высшего существа.
  Это Высшее существо можно обозначить как Единое сознание, или Бог в двух ипостасях - непроявленной (вневременной) и проявленной (временной).
  Единое сознание само и без какого-либо давления формирует копии вещей из вневременной бесконечности в виде являющегося так, как оно может их распознать в соответствии с имеющимся у него на данный момент и на данном уровне развития разумением: в это являющееся Единое сознание само уже в качестве каждого индивидуального сознания может углубляться в дальнейшем.
  Тем самым единое в своем множестве сознание само устанавливает порядок вещей.
  Однако сознание в живом среди вещей тут же подпадает под этот, им же установленный порядок. "Спасает" ситуацию от дурной бесконечности то, что единое сознание "работает" с конечным и может начать свою работу заново, так же как и любое индивидуальное сознание может попытаться исправить содеянное им ранее в ходе последующих стадий развития.
  Что касается гипотезы матрицы, в которой мы, якобы, пребываем, то данное предположение отметается только одним экспериментальным фактом: жизнь в естественной реальности, симулировать подобно компьютерной игре невозможно чисто технически. Этот факт, как результат исследований связи гравитационных аномалий и сложностью квантовых вычислений в 2017 года показывает публикация в журнале "Science Advances" физиков из Оксфордского университета З. Рингеля и Д. Коврижина.
  Они, попытавшись заняться компьютерным моделированием квантовых явлений в металлах, обнаружили доказательство того, что такое моделирование невозможно в принципе, поскольку сложность этого моделирования, измеряемая количеством часов работы процессора, объемом памяти и расходом электроэнергии, возрастает пропорционально количеству частиц, подлежащих моделированию.
  Иначе говоря, в случае экспоненциального роста вычислительных ресурсов даже для хранения информации о нескольких сотнях электронов в памяти компьютера потребуется память в пересчете на атомы по численности большая, чем количество атомов, имеющихся во вселенной [5].
  Не получается даже моделировать биологические и химические процессы человеческого организма в их естественном виде.
  за пределами ощущений действительно находится некое потустороннее, которое вполне реально предоставляет нам продукт для превращения его в окружающий нас мир вместе с самими нами.
  Неизменность мировых констант и мировые законы, позволяющие возникать и функционировать живым существам, так же свидетельствуют о том, что все вокруг нас работает по определенным программам, которые должны быть кем-то или чем-то созданы.
  Кроме того, надо отметить в этом же контексте, что все попытки биологов-генетиков создать искусственном способом живое существо не увенчались успехом. Это указывает на иное соотношение неодушевленной материи и сознания по сравнению с воззрениями материалистов, да и сама сущность сознания не определена наукой.
  Модель мироздания на основе голограммы показывает, что ее основным действующим лицом является единое сознание (активное). Оно же представляет всё живое в бытии в виде своих частиц - индивидуальных форм сознания, а совпадение каждого отдельного активного (сознания) в живом существе с единым активным (единым сознанием) в голограмме означает их неразрывную вневременную связь как с единым сознанием, так между собой в бытии через него. В частности, именно по этой причине единое сознание обеспечивает автоматическое функционирование организма каждого живого существа и всех сообществ живых существ.
  Кроме того, единое сознание представляет вневременную бесконечность в той ее условной части, которая "содержит" активное.
  Единое сознание во всех своих ипостасях решает две основные задачи: собственное бесконечное развитие через живое в текущем времен и удержание через живое мироздания в стабильном состоянии, поскольку непреходящая активность живых существ в виде их постоянного обновления на всех уровнях не только обеспечивает их собственное существование, в частности, в форме биологической жизни, но и удерживает их самих и проявляемые ими вещи в форме известного нам бытия, без которого мироздание в целом не может проявляться, то есть мироздание без живых существ можно квалифицировать, как небытие.
  Поэтому единое сознание не может не быть вечным, представляя собой в одной ипостаси бесконечность и вневременность, как бы содержа то, что было, есть и будет.
  Вместе с тем, в другой своей ипостаси единое сознание проявляется во времени через бытие, то есть в вечном развитии посредством обновления живых существ вместе со всей инфраструктурой бытия благодаря частотной основе голографической проекции вневременной бесконечности, охватывая в бытии то, что есть и было.
  Дополнительным доказательством возможности активного присутствия в мироздании сознания в его единстве благодаря неразрывной вневременной связи всех его бесчисленных частиц является постепенное создание на Земле приемлемых условий для существования и развития живых существ, которые могли появиться только при условии введения в биоматериал на протеиновой основе программ метаболизма, роста и развития в форме генома посредством единого сознания.
  Такую возможность показал известный эксперимент.
  существует возможность переноса в трехмерное измерение копий тех или иных программ сначала для того, чтобы положить начало жизни на первоначально появившихся планетах этого измерения нашей вселенной при образовании на них подходящих условий для возникновения и развития органической жизни. Известно, что луч света может быть модулирован сигналом, несущим информацию, которая способна задавать определенные программы развития или корректировать имеющиеся программы. В частности, в Институте проблем управления РАН образец ДНК помещали между лазером и внешним зеркалом. И прямой, и отраженный лучи не только воспринимали генетическую информацию, но и излучали ее в соответствующем диапазоне.
  Аналогичный перенос, надо полагать, возможен после прохождения того или иного цикла усложнения и появления в результате на одной из планет высокоорганизованных животных типа приматов, то есть существ, наиболее подходящих по своим потенциальным возможностям к дальнейшей общественной трудовой деятельности и для проявления зачатков сознания. В геном обезьяны, который на 99% совпадает с "человеческим" геномом по структуре, возможен перенос копий программ, реагирующих по внешнее воздействие управление по другой схеме, организующей взаимодействие со средой уже не на уровне адаптивности к ней, а на уровне управления этой средой целенаправленно и креативно.
  В результате подобной перестройки, так или иначе образуется база для симбиоза высокоорганизованного биологического организма и разумной структуры иного измерения, для которой ранее проявлять свою активность в трехмерном измерении автономно не было возможным. По-видимому, после определенных коррекций это симбиотическое образование становится вполне адекватным инструментом для выполнения поставленных задач в промежутках от рождения до смерти тела, затем опять от рождения и до смерти и т.д. Задачи эти в основном состоят в предоставлении возможностей для первоначального развития души в низшем, антагонистическом трехмерном измерении, где, таким образом, человеческому телу, в сущности, отведена роль носителя души.
  С развитием других, более поздних, планетных систем в нашем измерении вселенной на подходящие по условиям для образования жизни планеты так или иначе заносится простейшая живая клетка с геномом и процедура биологического усложнения живых организмов повторяется.
  Надо отметить, что эта процедура носит более сложный - нелинейный - характер, а не линейно-эволюционный характер. Программы для сборки геномов могут иметь множество вариаций, но подбор их и соответствующий перенос или модификация "на месте", скорее всего, обусловлены тем, что образующаяся окружающая среда является оптимальной для жизни человека в течение сотен миллионов лет как доминанты этой среды. Подробнее об этом будет сказано ниже.
  Принятая в настоящее время научная хронология появления и развития живого такова.
  Четыре миллиарда лет назад на Земле, как выражаются генетики, загадочным образом возникла РНК. Они считают, что она образовалась самопроизвольно из появившихся на первобытной Земле более простых органических молекул. Генетики полагают, что древние молекулы РНК имели функции носителей генетической информации и белков-катализаторов, они были способны к репликации (самоудвоению), мутировали и подвергались естественному отбору. В современных клетках РНК не имеют или не проявляют этих свойств, но играют очень важную роль посредника в передаче генетической информации с ДНК на рибосомы, в которых происходит синтез белков.
  В качестве комментария к вышеприведенному утверждению можно сказать, что это скорее фантастичное, чем обоснованное хоть чем-то утверждение. Отметим также, что оно появилось, по-видимому, потому, что материалисты-ученые, монополизировавшие науку, категорически не могли допустить более близкого к истине объяснения, не относящегося к их "стройной" теории возникновения и развития всего живого из неживого вплоть до "сознательно" мыслящих существ, в частности, и их самих, которые в угоду устоявшейся и доминирующей концепции все время сознательно лгут.
  3,9 миллиарда лет назад появились одноклеточные организмы, которые, вероятно, выглядели, как современные бактерии, и архебактерии. В результате жизнедеятельности фотосинтезирующих цианобактерий в океане появился кислород, а примерно через 1 миллиард лет после этого он начал накапливаться в атмосфере. Сначала образовавшийся кислород взаимодействовал с растворённым в воде железом, что привело к появлению окислов железа, которые постепенно осаждались на дне. Так, в течение миллионов лет с участием микроорганизмов возникли залежи железной руды.
  Затем, когда основное количество железа в океанах подверглось окислению и уже не могло связывать кислород, он в газообразном виде ушёл в атмосферу.
  После того как фотосинтезирующиеся цианобактерии создали из углекислого газа определённый запас богатого энергией органического вещества и обогатили земную атмосферу кислородом, возникли новые бактерии - аэробы, которые могут существовать только в присутствии кислорода. Кислород им необходим для окисления (сжигания) органических соединений, а значительная часть получаемой энергии превращается в биологически доступную форму - аденозинтрифосфат (АТФ). Этот процесс энергетически очень выгоден: анаэробные бактерии при разложении одной молекулы глюкозы получают только две молекулы АТФ, а аэробные бактерии, использующие кислород, - 36 молекул АТФ.
  С появлением достаточного для аэробного образа жизни количества кислорода появились и эукариотные клетки, имеющие в отличие от бактерий ядро и такие органеллы, как митохондрии, лизосомы, а у водорослей и высших растений - хлоропласты, где совершаются фотосинтетические реакции.
  Два миллиарда лет назад появились сложноорганизованные эукариотные клетки, когда одноклеточные организмы усложнили своё строение за счёт поглощения других прокариотных клеток. Одни из них - аэробные бактерии - превратились в митохондрии - энергетические станции кислородного дыхания. Другие - фотосинтетические бактерии - начали осуществлять фотосинтез внутри клетки-хозяина и стали хлоропластами в клетках водорослей и растений. Эукариотные клетки, имеющие эти органеллы и чётко обособленное ядро, включающее генетический материал, составляют все современные сложные формы жизни - от плесневых грибов до человека.
  1,2 миллиарда лет назад, как считают биологи, произошёл взрыв эволюции, обусловленный появлением полового размножения и ознаменовавшийся появлением высокоорганизованных форм жизни - растений и животных [6].
  Сопоставляя "научное" представление о "загадочном" возникновении на Земле РНК из простых органических молекул" с появлением столь сложных биологических структур как клетка с геномом извне и развитием из них всех остальных видов органической материи в ходе длительной цепочки изменений приходится отдать предпочтение второму. Фактически в пользу второго говорит и высказывание самих генетиков: "Сегодня считается, что протобионты представляли собой молекулы РНК, но не ДНК, так как доказано, что процесс эволюции шел от РНК к белку, а затем к образованию молекулы ДНК, у которой С-Н связи были более прочными, чем С-ОН связи у РНК. Однако понятно, что молекулы РНК не могли возникнуть в результате плавного эволюционного развития. Вероятно, имел место скачок со всеми чертами самоорганизации вещества, механизм которого к настоящему времени не ясен". (grandars.ru»shkola...proishozhdenie-cheloveka.html).
  По этому поводу можно только выразиться так: если что-то еще непонятно, то лучше промолчать, а не развивать на основе этого непонятого целую фундаментальную теорию биологической эволюции.
  Однако при всем этом "подвешенным" остается следующий вопрос: каким образом все же первоначально возникли сложные клеточные структуры с геномом, если самообразоваться на Земле они не могли?
  Действительно, геном простейшей клетки бактерии, дающий ей возможность размножаться, представляет собой следующее образование.
  Бактериальный геном состоит из генетических элементов, способных к самостоятельной репликации, т. е. репликонов. Репликонами являются бактериальная хромосома и плазмиды.
  Наследственная информация хранится у бактерий в форме последовательности нуклеотидов ДНК, которые определяют последовательность аминокислот в белке. Каждому белку соответствует свой ген, т. е. дискретный участок на ДНК, отличающийся числом и специфичностью последовательности нуклеотидов.
  Бактериальная хромосома представлена одной двухцепочечной молекулой ДНК кольцевой формы. Размеры бактериальной хромосомы у различных представителей царства Procaryotae варьируются. Бактериальная хромосома формирует компактный нуклеоид бактериальной клетки. Бактериальная хромосома имеет гаплоидный набор генов. Она кодирует жизненно важные для бактериальной клетки функции.
  Плазмиды бактерий представляют собой двухцепочечные молекулы ДНК. Они кодируют не основные для жизнедеятельности бактериальной клетки функции, но придающие бактерии преимущества при попадании в неблагоприятные условия существования.
  В состав бактериального генома, как в бактериальную хромосому, так и в плазмиды, входят подвижные генетические элементы. К подвижным генетическим элементам относятся вставочные последовательности и транспозоны.
  Вставочные (инсерционные) последовательности, IS-элементы - это участки ДНК, способные как целое перемещаться из одного участка репликона в другой, а также между репликонами. Они содержат лишь те гены, которые необходимы для их собственного перемещения - транспозиции: ген, кодирующий фермент транспозазу, обеспечивающую процесс исключения IS-элемента из ДНК и его интеграцию в новый локус, и ген, детерминирующий синтез репрессора, который регулирует весь процесс перемещения.
  Отличительной особенностью IS-элементов является наличие на концах вставочной последовательности инвертированных повторов. Эти инвертированные повторы узнает фермент транспозаза. Транспозаза осуществляет одноцепочечные разрывы цепей ДНК, расположенных по обе стороны от подвижного элемента. Оригинальная копия IS-элемента остается на прежнем месте, а ее реплицированный дупликат перемещается на новый участок.
  Перемещение подвижных генетических элементов принято называть репликативной или незаконной рекомбинацией. Однако, в отличие от бактериальной хромосомы и плазмид, подвижные генетические элементы не являются самостоятельными репликонами, так как их репликация - составной элемент репликации ДНК репликона, в составе которого они находятся.
  Известно несколько разновидностей IS-элементов, которые различаются по размерам и по типам и количеству инвертированных повторов. Транспозоны - это сегменты ДНК, обладающие теми же свойствами, что и IS-элементы, но имеющие структурные гены, то есть - гены, обеспечивающие синтез молекул, обладающих специфическим биологическим свойством, например, токсичностью. (См., напр., vmede.org»index.php?topic=589.0)
  Итак, простейший геном на поверку оказывается сложнейшей структурой, придающей клетке простейшего организма - бактерии - свойство быть живой, то есть размножаться, взаимодействовать со средой, меняться, развиваться, преобразовываясь постепенно в ходе тех или иных изменений в более сложные живые организмы.
  Поэтому, опираясь на обнаружение примерно 4 миллиарда лет назад, если, конечно, это датировка верна, попавших в земные породы с метеоритами бактерий, можно констатировать: геном, являющийся основой для дальнейшего развития, не мог самособраться. Наиболее вероятным объяснением появления клеток с подобным геномом является внешнее относительно Земли пространство. С этих простейших клеток, для размножения и развития которых на Земле когда-то оказались подходящие условия: сила тяжести, соответствующая газовая атмосфера, атмосферное давление, водный режим, перепады температуры на поверхности планеты, уровень магнитных и электромагнитных полей и т. д., началось развитие живого на Земле.
  В свое время знаменитый физик Гейзенберг по поводу открытия генетического кода, который можно назвать и программой на биологическом носителе, заявил, что случайного образования столь неимоверно сложного образования как геном за любой мыслимый срок просто не могло произойти и остается только думать о его божественном происхождении.
  К сожалению, мысль о божественном происхождении генома, по сути дела, ничего не объясняет.
  Данная голографическая модель так же объясняет появление на Земле миллионы и сотни миллионов лет назад цивилизаций, подобных нынешней, судя по найденным многочисленным артефактам наличие которых эволюционная теория [8] объяснить не в состоянии
  Срок функционирования этих цивилизаций (6-8 тысяч лет) не сопоставим с миллиардами или, по меньшей мере, сотнями миллионов лет, которые заняло изменение земной среды с образованием кислородной атмосферы на планете, растительности на суше, океанов с живущими в них организмами.
  В результате этой деятельности, постепенно образуется вполне пригодная для жизни и развития высокоорганизованных организмов, в том числе и людей, объединенных в сообщества, биосфера. Только вот высокоорганизованные организмы в виде приматов появятся не скоро - через сотни миллионов лет.
  Зададимся вопросом: разве не резонно использовать этот промежуток лет, поместив в подходящую биосферу коллективы людей при наличии такой возможности, если человеческие цивилизации уже давно функционируют на других планетах.
  Земля - довольно поздно образовавшаяся планета, если считать от начала образования вселенной. Аналогичные по строению и условиям для развития жизни планеты более ранних звездных систем уже сформировались за миллиарды лет до нее и на них вполне могли бы существовать человеческие цивилизации по образцу нашей.
  Судя по тому, какими технологиями обладает нынешняя земная цивилизация, планетарные технологии трехмерного мира не позволяют осуществлять межзвездные путешествия. Да и, как это будет детально показано ниже, технологические цивилизации кратковременны: с момента зарождения культуры, городов, государств до распада цивилизации с полным исчезновением или с впадением в дикость проходят не сотни тысяч и даже не десятки тысяч лет.
  Поэтому для более высоких измерений, точнее, для единого сознания голографической проекции вневременной бесконечности, вполне резонным было бы использовать подобного рода свободную "площадку" для локальных человеческих сообществ с дальнейшим их развитием в цивилизованные сообщества с прохождением полного цивилизационного цикла. Так как высокоорганизованных животных в это время еще не имелось, очевидно, данная проблема не может быть решена методом перестройки их генома под "человеческую программу", но может быть решена методом переноса людей, точнее, их копий с других планет на искомую, пока еще не занятую планету.
  Поскольку для единого сознания голограмма не существует расстояний нашего трехмерного мира, постольку "воспроизвести" начального е числа людей, находившихся на низшей стадии цивилизации у себя на планете, для формирования локальной колонии в данном случае на Земле, к примеру, 100 или 200 миллионов лет назад не представляется невероятным. Собственно, это подтверждается рядом артефактов, которые в изобилии предоставляет "запретная" археология [7], но которые противоречат общепринятой теории эволюции [8].
  Трудно сказать, как это делается чисто технически, но наличие артефактов подтверждает, что эта проблема полностью решаема.
  Перейдем теперь к некоторым критическим аспектам обсуждения проблемы сущности и возникновения самосознания, характерного в силу заложенной в его геном программы только для человека, которое уводит его, в отличие от прочих живых существ, от адаптивного поведения в окружающей среде.
  Если опираться на теорию Дарвина, то получается, что эволюция живых организмов привела их к появлению высокоразвитых обезьян - приматов. Однако приматы они до сих пор пребывают в статусе животных, и не более того.
  Поэтому вряд ли эволюция живых организмов "виновна" в появлении столь отличного от обезьян существа - человека, хотя внешне и по многим поведенческим особенностям он похож на них.
  Можно долго вести спор о том, кто "вылепил" такое странное существо - человека - эволюция, Бог, еще кто-то или что-то.
  Спор этот смысла не имеет, поскольку прямые доказательства вмешательства в процесс эволюции сиюсторонних или потусторонних сил отсутствуют.
  Однако косвенные доказательства этого вмешательства наличествуют, и они были приведены выше.
  Трактовать их можно по-разному, но, безусловно то, что в развитии живой природы ведущую роль играло и играет сознание, присущее даже простейшим существам: бактериям, вирусам, водорослям и т. п.
  Естественно, в конкурентной борьбе организмов за выживание сознание развивалось, найдя со временем себе опору в нервных клетках, совокупность которых оказалась способной наиболее эффективно обрабатывать информацию, доставляемую теми или иными органами чувств через те же нервные клетки путем сложных электрохимических реакций и импульсной передачи полученных данных в нейронные центры.
  Любопытно, что процесс развития живых организмов нарушает закон неубывания энтропии тем, что на каждой обитаемой планете происходит упорядочивание и усложнение ее оболочки вплоть до возникновения цивилизаций.
  Каждое живое существо из их бесчисленного множества является таковым в результате обладания им генетического кода на белковом носителе (программы), обеспечивающего тип, функционирование и размножение организмов в качестве существ низшего сознания, то есть с программой, настроенной сугубо на инстинктивно-рефлекторные реакции в отношении взаимодействия со средой,
  Само же развитие, или совершенствование и усложнение организмов происходило до появления гоминидов - прототипа человека - лишь в результате действия случайности (мутации в геноме).
  Представители биологов считают изменения, превратившие обезьян в итоге в человека, так же результатом случайных мутаций [8].
  Само по себе это утверждение довольно спорно по целому ряду причин.
  Мутации до появления прототипа человека проявлялись и действовали, провоцируя в итоге только рефлекторно-инстинктивную деятельность живых существ. Они действуют и по сей день в растительном и животном мирах, но так и не вывели ни одно из имеющихся на планете существ за пределы подобной активности.
  То есть случайный характер мутаций означает для живого существа возможность лишь приспосабливаться к среде, но не возможность выхода за пределы среды.
  По этой причине бессмысленно рассматривать мутации в качестве основного сквозного фактора, приведшего в конечном итоге бактерию к внеприродному в значительной степени существу - человеку.
  Кроме того, случайные мутации за короткое время, - а именно за относительно непродолжительное время появилась сложнейшая совокупность генов, необходимая для возникновения новых (человеческих) свойств, - не могли сформировать программу самосознания такой сложности, но, тем не менее, она появилась, так же, кстати, как и гены, которые обусловливают способность к словесной речи.
  При этом, новая программа в геноме, в корне меняющая впервые после миллиардов лет эволюции в этом мире живое существо, появилась только в момент достижения эволюцией живых существ своего пика среди животных по сообразительности и потенциальной способности к владению орудиями труда и произведению речи в виде приматов.
  Сами по себе мутации в живых организмах есть проявление взаимодействия организмов с окружающей средой, то есть с другими организмами и неорганическим соединениями. С помощью этого проявления организмы закрепляют в своих программах, записанных на белковых соединениях в геноме, позитивный для себя отклик этого взаимодействия, найденный как бы случайно.
  Однако эта "случайность" не вполне случайна для живых организмов, поскольку отличие живых организмов от безжизненных комплексов состоит в способности к поиску наиболее приемлемых условий для себя методом проб и ошибок, на что неживое не способно.
  Поэтому каждое позитивное случайное изменение, отражающееся в структуре генома, означает накопление количества этих спонтанных "поисковых" изменений, что неизбежно приводит с достижением определенного предела к качественным изменениям организма, а для всей природной среды эти случайные позитивные изменения организмов устраивают определенный порядок в виде природных цепочек, зависимых друг от друга и от изменений атмосферных, температурных и прочих явлений. Внешние изменения спорадически приводят к катастрофам для всего живого в результате, например, извержения вулканов, оледенения, падения астероидов и т. п., уцелевшему живому приходится перестраиваться, но оно неизменно продолжает развиваться и усложняться.
  Тем не менее, любые природные процессы имеют естественные границы, приводящие к тому, что переход количественных случайных изменений в качественные структурные преобразования замыкается в установленных природных рамках: в данном случае - в рамках рефлекторно-инстинктивных действий всех организмов, что представляет собой единственно возможное проявление сознания на уровне случайных изменений (мутаций), следствием чего является для всех живых существ лишь поиск более приемлемых условий для существования методом проб и ошибок.
  Единственно возможным это проявление сознания является, таким образом, потом, что использование новых связей организмом, позитивных для размножения, означает, по сути, постепенное формирование только "условных" рефлексов на запомнившееся раздражение, отражающееся на фенотипе.
  С одной стороны, подобное явление не имеет отношения к произволу, и его нельзя назвать чисто случайным.
  С другой стороны, сознание живого организма на данном уровне развития, то есть при наличии программы, способной лишь инициировать рефлекторно-инстинктивные действия, само по себе не способно перейти на новый уровень сознания, который отличается свободным выражением себя - самостоятельному и инициативному переводу того, что есть в то, чего нет, но хочется, чтобы было - именно потому. что осознание собственного "хотения" отсутствует.
  Иначе говоря, запрограммированная случайность (мутации) привести самопроизвольно к свободному выражению себя любого живого не способна, в дополнение к мутациям требуется иная программа, в соответствие с которой живое существо вышло бы из пределов только инстинктивно-рефлекторно деятельности.
  Таким образом, отбор на базе случайных изменений кода белковых соединений и соответствующее формирование совокупности генов, которая в свою очередь может дать миллионы дополнительных белковых соединений, а число вариантов взаимодействия этих белковых комплексов возрастает до астрономических величин, способен дать лишь основу для введения программы, открывающей возможность выхода самого совершенного, но еще чисто природного существа на другой уровень сознания, позволяющий этому существу превратиться из природного существа, полностью зависимого от среды и всё время приспосабливающегося к ней, отчасти во внеприродную сущность.
  Вероятность случайного выбора из имеющихся миллиардов вариантов в течение любого мыслимого срока единственной компактной программы для осознанно-целевой деятельности существа, в данном случае высокоразвитого примата, практически равна нулю.
  Этот фактор сам по себе, по-видимому, означает искусственный способ установки и фиксации новой программы в этой совокупности генов с миллиардами вариантов программирования, на что способно, по нашему мнению, только единое сознание голографической проекции, проявлением которого является каждое живое существо, отличающееся именно наличием сознания.
  Появившаяся в живом существе в форме гоминида дополнительная программа осознанно-целевого действия отличается отсутствием автономности: она позволяет этому существу осознавать себя и свои действия в окружающей среде только совместно с прежней программой рефлекторно-инстинктивного механизма действия, обеспечивающей возможность существования организма в среде, то есть его питание, воспроизводство, метаболизм, случайную изменчивость. Поэтому, с одной стороны, у нового существа сознание как бы раздваивается, но, с другой стороны, оно не способно разделиться полностью, являясь одной сущностью, в которой, тем не менее, всё время происходит борьба из-за разнонаправленности стремлений, одни из которых направлены на выживание любым способом, другие - на гармонизацию всего сущего.
  Чтобы еще более оттенить различную сущность самого развитого примата и человека, отметим следующее: известно, что самки шимпанзе способны идентифицировать себя с отражением в зеркале, что помогает им, в частности, вычесывать паразитов из локальных мест спины без помощи других обезьян.
  Кажется, что в этом случае нет разницы между человеком, узнающим себя в зеркальном отражении, и обезьяной, а данный факт только подтверждает чисто эволюционный - в результате случайных мутаций - способ появления человека.
  Однако, напротив, данный феномен только дополнительно подтверждает неслучайный характер генетического изменения обезьяны с превращением ее в человека.
  Дело в том, что способностей обезьяны, как это было указано выше, вполне достаточно, чтобы сопоставить себя с отражением в зеркале, но - только для того, чтобы удачнее почесаться, то есть, креативности тут нет и в помине, как нет и личности. Тут не происходит никакого конструктивного взаимодействия с окружающей обезьяну средой, в результате которого происходило бы целевое изменение среды.
  Человек же, точнее, его индивидуальное сознание через отражение в зеркальной поверхности всегда определяет себя в качестве личности - единственной и неповторимой, которая благодаря самосознанию, или отделению от окружающего определением себя, не пассивна по отношению к зеркалу, а способна произвести или найти его, если без зеркала невозможно обойтись, для достижения планомерно поставленных, а не сиюминутных или спонтанных целей.
  Иначе говоря, можно констатировать факт появления совершенно особого, двойственного существа, с одной стороны, по-прежнему являющегося частью среды, но, с другой стороны, совершенно отдельного от среды существа, которое пытается не только понять окружающее, но и подмять всё вокруг под себя, то есть которое полагает себя уже не только живым организмом, а и внеприродной сущностью, в определенной мере владеющей временем [2].
  Отметим далее весьма примечательный факт: случайность в обычном живом, представленная в человеке в форме низшего (животного) сознания, и высшее сознание (осознанно-целевое выражение сознания в человеке) являются антагонистами в том отношении, что, если субъект, обладающий высшим сознанием, ошибется, то он способен понять свою ошибку и исправить содеянное, существенно ускорив собственное продвижение по пути развития, тогда как случай является своего рода окраиной сознания, составляя существо именно низшей части сознания. Случаем сознание пользуется, если не знает, что и как делать на данном уровне развития, но, принимая случай во внимание, хотя и медленно - с откатами и зигзагами - всё же продвигается вперед.
  Таким образом, антагонизм низшей и высшей форм сознания как в человеке, так и его сообществах означает появление новой движущей силы, обеспечивающей наиболее быстрое развитие сознания в его носителе - человеке.
  Случайность, более тяготея к хаосу, не способна быть надежной опорой структурному порядку, нарушая его всё время. Поэтому, давая непрерывные изменения живой среде, она же способствует столь же непрерывному разрушению складывающегося порядка, заставляя живые существа полностью подчиняться себе, особенно не размышляя, основой чего является рефлекторно-инстинктивный механизм действия - один и тот же для всех живых существ, что бы с ними не происходило.
  Однако мирозданию, основой которого является активное (сознание), требуется как разрушение, так и более-менее успешное созидание, которое может удовлетворить сознание, придав стимул его развитию удалением от бессмысленности существования только на уровне потребления ощущений.
  Таким образом, в мироздании наиболее преуспевает в отношении приобретения смыслов в соединения их с ощущениями только то, что может сообразить, как эффективнее разрушить или создать, на что способны отнюдь не случайные процедуры и не какой-то порядок, непременным условием которого является стабильность, а только креативность и самодеятельность, всегда приводящие к сравнительно быстрому достижению ожидаемого или неожиданного результата, вред, пользу или даже невеликий смысл которого может понять только существо с этими свойствами, то есть сознающее себя существо: понимаемая им неудовлетворенность собой непременно провоцирует его на поиск интересного, разрешение различных загадок и проблем, часто отнюдь не утилитарных, что весьма существенно развивает сознание и дает ему с наибольшей отдачей и удовлетворением выразить себя в текущей жизни.
  Тем самым состояние неудовлетворенности сознания собой, претворяющееся в выработку способов собственного изменения путем воздействия на наличное бытие с учетом его противодействия дает самосознающему существу предельную степень свободы.
  Поэтому наиболее эффективно созидать и разрушать, кроме субъекта, обладающего как сознанием на уровне ощущений, так и самосознанием, никто и ничто не способно, что означает невозможность как единому сознанию, так и индивидуальному сознанию обойтись без него в качестве наиболее эффективного орудия собственного развития и потребления жизненных коллизий.
  Появление существа с двумя уровнями сознания как живого и наиболее свободного представителя активного (сознания), эффективно формирующего из пассивного среду (бытие) для себя в мироздании, то есть - перла бытия, является неизбежным проявлением деятельности активного среди пассивного.
  Кроме того, бессмысленно утверждать, что появление человека и, значит, самосознания в нем, есть результат естественного (случайного) набора такой программы в геноме, которая дает не наилучшее приспособление существа к окружению. Самосознание, напротив, в значительной степени провоцирует в итоге стремление к полному отделению живого существа от природы со всеми негативными последствиями этого, которые мы отметим ниже.
  Дело в том, что обретение живым существом самосознания означает понимание эти существом того, что оно находится во времени, и этим временем можно сознательно воспользоваться. Но осознанно воспользоваться чем-либо можно по-всякому.
  Естественно, что при достижении этими существами соответствующего уровня пониманием себя и окружающего, они образуют вокруг оболочку цивилизации, способствующую наиболее ускоренному развитию как культурному, так и технологическому на основе борьбы находящегося в каждом человеке животного сознания и самосознания, противоположные устремления которых создают постоянное напряжение, являясь тем самым движущей силой развития человечества.
  Единое сознание голографической проекции объединяет в процессе формирования собственного времени каждым живым существом вещные компоненты и компоненты сознания в единое целое на ограниченное время жизни существа, предоставляя ему возможность действовать в соответствии с уровнем имеющегося у него сознания - высший уровень в этом отношении соответствует существам с самосознанием, обладающим свободой воли вследствие его присутствия, тогда как все остальные организмы приобретают возможность изменений лишь в результате действия случайности (мутации в геноме) с минимальным уровнем свободы.
  Таким образом, высшим проявлением активного (сознания) в его индивидуальном выражении является существо с самосознанием, способное наиболее эффективно перерабатывать информационные потоки, максимально ускоряя поток времени и предоставляя сознанию наиболее полно выражать себя в действиях, мыслях и чувствах.
  Иначе говоря, больше возможностей для развития среди всего живого имеют существа с самосознанием, которые понимают себя и, стараясь сознательно сохранить своё ядро, не упускают возникающие возможности для собственных изменений - времени для этого у них предостаточно, так как имеющееся в них сознание его и формирует для собственного размещения каждый раз.
  II
  Итак, в отличие от прочих существ, благодаря обретению самосознания появился Homo sapience, понявший собственное нахождение в текущем времени, которым он и воспользовался, создав в итоге достаточно комфортную цивилизацию, культуру, технологии, но при этом человек оставался при своем животном начале - низшем сознании, направленном в основном на решение проблем выживания.
  Мало того, эгоцентрические стремления животного сознания еще и усилились появившимся у человека пониманием того, что в собственных корыстных целях можно использовать окружающих его людей, и он довольно споро придумал способы целенаправленного обмана всех, кто в силу тех или иных причин поддавался на него.
  Таким образом, агрессивность, стремление к уничтожению соперника, захвату его территории, эгоцентричность, то есть всё, что способствует выживанию и доминированию, и поэтому свойственное безотчетному низшему (животному) сознанию, существенно усилилось после преодоления людьми этапа первобытнообщинного строя, который более напоминал структурно стаю обезьян, чем человеческое общежитие, поскольку это архаическое сообщество людей стремилось только к выживанию из-за того, что добытого, как правило, хватало только на воспроизводство имеющегося, и волей-неволей приходилось всё распределять "социалистически" (по трудовым заслугам).
  Как только благодаря росту сообразительности в силу наличия того же самосознания, стремящегося к наиболее свободному развитию, появились излишки выращенного или добытого, возник соблазн присвоить себе эти излишки благодаря силе, обману, или более высокому иерархическому положению в сообществе.
  Конечно, с течением времени это негативное отношение даже к своим же соплеменникам не могло не быть оценено критично высшим сознанием, которому свойственно бескорыстие, милосердие, уважение и любовь к людям, прочим живым существам, альтруизм, честность, самоотверженность, порядочность и совестливость; однако с одними последними свойствами не проживешь в антагонистическом, то есть конкурентном обществе, и любому человеку приходится волей-неволей обращаться к низшему сознанию, способствующему ему хотя бы уцелеть в круговерти жизни, точнее, само это низшее сознание вступает в действие, когда считает нужным.
  Таким образом, каждый человек находится в ситуации взаимодействия низшего и высшего типов сознания, которое большей частью сводится к их борьбе из-за коренного различия целей.
  Тем не менее, эта борьба существенно ускоряет темпы развития общества по сравнению с животным миром или даже с первобытными сообществами, часть которых сохранилась до сего времени в отдаленных от цивилизации районах именно из-за слабости их высшего сознания.
  Понятно также, что перевес высшей формы сознания над низшей или наоборот диктует разное отношение к действительности, и делит тем самым наиболее активных людей на две категории: борцов за справедливость, стремящихся гармонизировать общество, и борцов за самих себя, всеми силами пытающихся захватить власть и использовать ее для собственного наиболее комфортного существования и доминирования над прочими, что само по себе дает немалые преимущества в жизненных отношениях на прагматичном уровне.
  Как бы то ни было, присвоенные тем или иным способом продукты труда, участки земли, попавшие в рабство пленники или обедневшие люди подлежали сохранению и преумножению. Они уже стали не добром в смысле блага для всех соплеменников, как раньше, при общей первобытной собственности, способствующей сохранению и выживанию рода, а добром в смысле имущества, которое уже стало не общим, а частным.
  Поэтому, наряду с государством и его известными подразделениями, власть имущими были установлены законы по стабилизации данного неравновесного положения в обществе, когда у одних есть всё, а у других - ничего. И, естественно, основным законом было провозглашено "священное" право частной собственности, действующее и поныне.
  Так же естественно возникло право на "справедливые" войны, основной целью которых был захват или передел земель и прочей собственности.
  Точно так же негативным итогом обретения самосознания оказалось стабильное даже для всех цивилизованных стран разделение народа на бедных и богатых не потому, что одни изначально желают обижать других, а из-за того, что отнятая у большинства и закрепленная законами собственность подлежит сохранению и преумножению, которому нет предела отнюдь не в силу экономических причин, разделения труда, глупости одних и сообразительности других и т. п., а потому, что устойчивые эгоцентричные стремления одних превалируют над их собственными альтруистическими намерениями.
  Иначе говоря, властные структуры потому и являются таковыми, что преобладающими в их сознании являются свойства низшего сознания, усиленные пониманием способов достижения и сохранения добытых преимуществ в имущественном и общественном положении.
  Поэтому в среднем, несмотря на все достижения цивилизации, бедные становятся относительно беднее, а богатые - богаче, хотя, в принципе, во все времена за шесть тысячелетий существования нынешней цивилизации всегда всего с избытком хватало для приличной жизни для всех, но как-то делиться никто не желал.
  Доказательством этого могут служить факты обогащения бедняков, например, вследствие получения наследства; они, проклинавшие прежде кровопийцев-богатеев, почему-то сразу меняют курс, принимая все правила игры "избранного" сословия, а не раздают приобретенное имущество бедным и несчастным.
  Объясняется сей прискорбный факт тем, что уровень самосознания подавляющего большинства населения таков, что довлеющим над ним является эгоцентризм животного сознания, а не альтруизм высшего сознания, хотя в сравнительно небольшом числе находятся и персоны с противоположным соотношением этих форм сознания.
  Именно они и составляют истинную оппозицию власти, не желая, тем не менее, именно в силу позитивных качеств собственного сознания, входить в лицемерные, продажные и конформистские властные структуры.
  III
  Осознание себя приподнимает человека над окружающим, отделяя его от природы в степени, зависящей от развития его самосознания.
  Человек, в отличие от всего остального живого, начинает понимать безжалостность, равнодушие, медлительность природы, в которой всё построено на взаимном пожирании, на действии случайности (мутации в геноме), определяющей ее развитие и порядок в ней.
  Человеку страшно жить в столь колеблющемся мире, но вместе с тем он боится и смерти, сопровождаемой ужасом разложения тела.
  Поэтому он полнится отвращением к окружающему, представляя себя падшим откуда-то ангелом, который снова должен вернуться в этот неизвестный, непознаваемый, но должный мир бессмертия, спокойствия и доброжелательности.
  Столь страстное и неизменное желание провоцирует возникновение у него двух свойств.
  Во-первых, возврат в потусторонний мир покоя и счастья надо заслужить, раз уж ты из него вывалился по каким-то веским причинам в иной - жестокий мир.
  И человек начинает пытаться преодолевать утилитарность и аморальность своего низшего (животного) сознания созданием справедливых нравственных норм для всех людей без изъятия.
  Наиболее успешной попыткой формулирования этого морального кодекса в отношении распространения по миру была Нагорная проповедь Христа, в которой всё было правильно, но неприменимо для реальной жизни. Другими словами, эти моральные заповеди установили горизонт стремлений, отделив реальное от запредельного.
  Естественное расстройство от подобно противоречивости, базирующейся, в сущности, на двойственности сознания человека - высшего и вместе с тем животного, вызвало появление второго замечательного свойства, отразившегося в возникновении церквей. В частности, в лице Христианской церкви была установлена связь несчастных народов с потусторонним счастливым и справедливым миром, персонифицированным в лице самого высокого, недостижимого, непонятного, но всемогущего, всепроникающего, всезнающего, вечного и нерушимого создателя всего, что есть, для того чтобы пострадав здесь, заслуженно вернуться к своему отцу там.
  Таким образом, оба эти выстраданные свойства непосредственно проистекают из указанной двойственности человеческого сознания - как животного, так и высшего.
  Действительно, раз невозможно вечное счастье в этом нестабильном и ужасном мире всего лишь выживания, но есть понимание этого непреложного факта, то само это понимание, означающее подспудное признание себя отличным от всего прочего именно вследствие осознания себя в мире, непременно ведет человека к признанию лишь частичного и временного присутствия его в реальности, поскольку самосознание было дано не природой, замкнутой на себе, а чем-то или кем-то иным.
  И это есть доказательство присутствия этого иного как в потустороннем, так и в каждом человеке, и связи между ними, которая обозначается религией.
  Так вера становится надеждой для каждого, хотя не все в этом признаются, что отличает ее, например, от науки с ее заморочками и явной недостаточностью.
  Появление морали означает претворение ее норм в преобразование окружающей среды для вящей пользы всех, что так же может послужить для обретения счастья и покоя в потустороннем.
  В значительной степени, поэтому человечество только и занимается всё время строительством и перестройками, что это нужно не только для какой-то там пользы, но главное - для посмертного обретения того, чего нет здесь.
  В результате, мир меняется, становясь более комфортным, окультуренным, а люди - более порядочными, приобретая даже в некотором числе чувство собственного достоинства, а потустороннее, оставаясь по-прежнему загадочным и недоступным, тем не менее, как видите, влияет на развитие всего.
  Кроме религии, другим способом отвлечения человека от бед и тягот жизни является отчасти их трансформация в комизм. Подобным отстранением от реалий в смехе человек освобождается от условностей бытия, инстинктивно ощущая их временность и несовершенство.
  Таким образом. внешним выражением этого любопытного превращения несчастий и трагедий в отвлекающий от них комизм служит смех, животная составляющая которого проистекает от рефлексов, подобных реакции на почесывание, а сущностная составляющая определяется самосознанием в форме отношения к некоторым бедам и несчастьям как к абсурдности неожиданного происшествия с собой или предпочтительно с другими. Несуразность этого, выпадая из рамок известного порядка, вызывает непроизвольное веселье или ироническую ухмылку от того, что и "сверху" не удается уследить за порядком в "общежитии".
  Поэтому первопричина смеха - это непроизвольное понимание несообразности, нелепости ситуации, тем не менее, воспроизводящейся в реальности в той или иной жизненной или искусственной форме. Этим интуитивным пониманием вызывается невольное превосходство над ситуацией, которое находит выход в бурной звуковой форме, подобной кашлю, или - в сотрясении всего тела, напоминающего судороги.
  Удовольствие и удовлетворение от этого понимания не доходит до фиксации в уме как суждение, а немедленно переходит в облегчение через звуки, приносящие разрядку, бодрость и приток энергии от прорезавшейся в явном виде недостаточности бытия.
  В противоположность этому отношению, стандартные беды, регулярно причиняющие страдания и огорчения, вызывают плач пострадавших и сочувствие окружающих.
  Причем, в отличие от сожалений или огорчений от происходящих несчастий, часто вызывающих слезы, приносящих тем самым разрядку, но только в форме упадка сил и наступающей меланхолии, реакция на происходящее в виде смеха проявляется только от непроизвольного желания и умения выделить забавную сторону происшедшего или его абсурдность, перевести событие в необычное, а значит, интересное, что может вызвать при особенно нелепом и неправдоподобном сочетании его признаков, в частности, перенесением признака из одной сферы в совершенно иную, где его не должно быть, выражение в звуковой форме по крайней мере хмыкания.
  
  Библиография
  
  1. 1980. David Bohm, Wholeness and the Implicate Order, London: Routledge, ISBN 0-7100-0971-2.
  2. Низовцев Ю.М. Всё и ничто. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru.
  3. Nick Bostrom. (April 2003). "Are You Living in a Computer Simulation" Philosophical Quarterly. 53(211): 243-255.
  4. Низовцев Ю.М. Мироздание - голограмма в основе или матрица (критический обзор)? 02.11.21. Журнал "Топос". РФ.
  5. Zohar Ringel, Dmitry Kovrizhin. Quantized gravitational responses, the sign problem and quantum complexity. "Science Advances". http://advances. Sciencemag.orgcontent/3/9/e1701758
  6. Прохоров А. Л., "Возникновение жизни на Земле" по материалам статьи Ричарда Монастерски в журнале National Geographic, 1998г.
  7. Бейджент М. Запретная археология. Эксмо, Москва, 2004. ISBN 5-699-04989-4.
  8. Марков А. В. Доказательства эволюции. 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: evolbiol.ru (Проблемы эволюции).
  
  Глава 6.
  Чьим орудием является человек? И только ли им он является?
  
  Ни материалисты, ни идеалисты не смогли определить ни сущность мироздания, ни источники изменения и развития живых существ вплоть до появления человека, ни причину изменения среды, окружающей живые существа именно так, чтобы они могли существовать и развиваться в ней. Это, по-видимому, объясняется тем, что материалисты считают сознание продуктом саморазвития мертвой материи, а идеалисты полагают, что сознание само творит материю, в том числе и живую. Однако, вполне возможно предположить иное.
  Попытаться определить сущность мироздания, источники изменения и развития живых существ вплоть до появления человека и причину изменения среды, окружающей живые существа именно так, чтобы они могли существовать и развиваться в ней, на наш взгляд, можно, предположив, что неживая материя и сознание, являющееся материей более высокого уровня по сравнению с мертвой материей, сосуществуют совместно, не производя друг друга.
  Вместе с тем, в живых существах, в том числе и в человеке, они находятся в альянсе, что дает бесконечному сознанию возможность проявляться и действовать через конечное живое, в котором плотную структурированную материю как бы пронизывает полевая сверхвысокочастотная материя, выходящая за рамки частот, возможных в бытии.
  *
  Всем нам известно, что человек смертен, как и человечество в целом, которое раз появившись, так же неизбежно исчезнет. Так что же останется от него? И останется ли?
  На этот вопрос пока имеется два ответа.
  Загробный мир - ответ религии.
  Вечное развитие человечества - ответ науки.
  Первый ответ не имеет даже косвенных доказательств. Более того, он выводит человека за рамки жизни.
  Второй ответ есть не более чем благое пожелание, так как если было начало, то будет и конец.
  Иначе говоря, оба ответа, в сущности, не обещают, что всё наработанное цивилизацией останется, да и кому, если никто не уцелеет.
  На самом деле, этот, кажущийся печальным, финал указывает на то, что кроме конечных человека и человечества есть нечто иное - бесконечное, которому требуется как человек, так и всё живое для собственного вечного развития и изменения. Именно это нечто потребляет всё наработанное человеком и человечеством, но не только потребляет.
  Доказательством присутствия этого нечто в каждом живом существе является то, что оно только при нем оживает и живет до поры, до времени.
  Правда это нечто совершенно эфемерно, то есть никоим образом неощутимо, но вместе с тем без него жизни нет.
  Возможно, поэтому оно было названо сознанием. И действительно, без сопутствия живого знанием, то есть, в первую очередь, программой действий, никакая жизнь невозможна.
  Эта программа была обнаружена в каждой клетке всякого организма в виде кода на белковом носителе. Откуда эта программа взялась и как она была внесена, неизвестно. Но, тем не менее, эта сложная система, управляющая будущими действиями, ростом и развитием каждого организма, появилась, опровергая своим появлением гипотезу о спонтанном преобразовании мертвой материи в живую.
  *
  Человек таит в себе две загадки: он есть как живое существо, он есть как существо, способное на осознанные, то есть проектно-целевые действия по изменению как окружающей среды, так и себя самого. Но наука не может объяснить, каким образом была произведена в своей первооснове живая клетка с готовой программой метаболизма, действий, роста, размножения и развития; человек, к тому же, обладает самосознанием, чье появление наука также объяснить не может.
  Наука до сих пор не смогла в рамках своего исследовательского подхода представить убедительные доказательства и объяснения того, каким образом осуществился переход от неживой материи к живой материи, а от инстинктивно-рефлекторно действующих организмов - к существам, мыслящим достаточно произвольно.
  Известно, что живые организмы в отличие от неживых имеют совокупность признаков: обмен веществ и энергии, способность к росту и развитию, размножению, к поддержанию определённого состава. Кроме того, для них характерно наличие саморегулирующейся метаболической системы (обмен веществ), и они обладают способностью к точному самовоспроизведению собственной метаболической системы (репликация ДНК, её матричное копирование и специфически детерминированный синтез белков-ферментов) и другое.
  Суть различных представлений о происхождении жизни можно выразить в трёх главных концепциях. Одна из них - представление о сотворении всего Творцом из ничего, и, в частности, живого из мертвого; другая - абиогенез, или образование органических соединений, распространённых в живой природе, вне организма без участия ферментов, то есть, возникновение живого из неживого; и третья - биогенез, или образование органических соединений живыми организмами: всё живое происходит от живого.
  Что касается креационизма, или представлений о сотворении всего Творцом из ничего, то это не более чем чистая фантазия, которую можно принять только на веру.
  Абиогенез, или самозарождение, как показал экспериментально еще Пастер, так же невозможно, и он же показал, что живое может возникать только из живого.
  Отсюда следует только одно: живое было всегда, и никакой курицы, которая снесла это яйцо, не было.
  Это заключение ведет к пониманию того, что живое есть одно из основ всего мироздания, несмотря на то что любое живое существо смертно, то есть конечно. Однако, мы знаем еще и о существовании бесконечного, но бесконечное в реальной жизни непредставимо для человека. А это означает, что бесконечное способно проявлять себя только в конечном, оставаясь, тем не менее, бесконечным.
  Именно этот процесс, предположительно, происходит в бесконечном мироздании, которое никогда не возникало, поскольку одна его часть "находится" вне времени, а его актуальная бесконечная часть - бытие со всеми ее вселенными и планетами с живыми существами - находится в нескончаемом текущем времени. А как бы между ними имеется своего рода прокладка в виде голограммы, через которую происходит формирование текущего времени, результатом которого является бытие, то есть само это бытие представляет собой не более чем продукт этого времени, формирование которого проходит через живые существа [см., напр., 1].
  *
  Бесконечность вне времени, по определению, есть ничто, которое потенциально содержит в себе всё, что способно проявиться во времени.
  Но время еще нужно создать, точнее, для его создания требуется своего рода альянс бесконечного и конечного в таком виде, который предполагает формирование времени на основе расшифровки информации, воспринятой конечным.
  На этот фокус способно только живое, которое по своей структуре содержит сенсоры (органы чувств), умеющие воспринимать информацию в том или ином виде; центр (центры) преобразования информации, способные расшифровывать сигналы, поступающие от органов чувств; программу функционирования данного живого существа.
  Однако это только одна сторона живого существа, отличающая его от любого неживого объекта, и дающая ему возможность жить, продлевая своё существование в собственных копиях.
  Другая сторона живого состоит в том, что оно в своих бесчисленных вариантах, единицах и объединениях обеспечивает систематическое преобразование информационно-энергетических пакетов, которые поступают в органы чувств, в текущее время, так как эти разрозненные пакеты соединяются в неразрывный поток в сознании живого существа вследствие того, что при обработке каждого из них происходит задержка, не фиксируемая центром преобразования информации из-за инерционности данного процесса обработки подобно тому, как это происходит при просмотре кинофильма человеком, в процессе которого промежуток между отдельными кадрами фильма, прокручиваемого с определенной скоростью, не фиксируются человеком, создавая для него непрестанный и единых ход событий на экране.
  В результате, информационно-энергетические пакеты конвертируются в свой продукт - время, которое представляется живому существу в виде череды событий в вещественном меняющемся окружении, к которому надо приспосабливаться, чтобы уцелеть.
  Тем самым мощная энергия сверхвысокочастотных волнообразных структур голографической проекции вневременной бесконечности, которые несут в своих гармониках соответствующую закодированную информацию, преобразуется в массу и энергию объектов текущей реальности, которые соотносятся между собой в соответствии с известной формулой E=mc².
  Таким образом, то есть через живые существа во всей их совокупности происходит формирование бытия, содержащее их в инфраструктуре из неживых объектов, благодаря которой они находят подходящие условия для своего конечного существования. Само же это существование контролируется как раз бесконечным материальным сознанием в полевой форме, которое способно находиться как в конечных живых существах во времени, так и вне времени, то есть проявляется как единичное и вместе с тем как единое [1].
  *
  Такой особенностью обладает только голограмма [см., напр., 2].
  Именно в голограмме любой ее участок повторяет целое.
  Сама же голограмма представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать из вневременной бесконечности имеющимися у неё средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением вкупе с формообразующими способностями так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно, голографическую проекцию как квази-временную основу для собственного существования в текущей реальности в виде живого в этом информационном процессе.
  Частицы-копии активного (сознания) в объединении с копиями пассивного в текущей реальности способны тем самым получать из вневременной бесконечности "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся копий вещей в бытии, в том числе и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Этот информационный процесс взаимодействия вневременной бесконечности, где всё слитно, и голографической проекции, где активное и пассивное разделены, требует для их взаимодействия между собой, а также с вневременной бесконечностью искусственное объединения активного и пассивного в ту или иную форму живого, основным отличием которого от всего прочего является способность переводить отдельные последовательные пакеты данных, несущие закодированную информацию, в объекты текущей реальности для их обновления, включая и сознание в живом. Эти пакеты подобны импульсным сигналам от передатчика через эфир к телеприемнику, в котором они преобразуются в меняющуюся оформленную картину на экране.
  То есть живое так же способно преобразовывать отдельные импульсные сигналы, содержащие информацию, в непрерывно меняющуюся картину мира вследствие определенной инерционности обработки сигналов, которая в сознании любого живого существа нивелирует паузы между поступающими пакетами информации (позициями обновления), создавая непрерывность изменения всей картины, в которой появляются уже реальные - более или менее "плотные" - объекты, а не частотные информационные копии активного и пассивного [1, гл. 1].
  *
  Именно голограмма составляет "прокладку", точнее, информационный мост между бесконечностью вне времени и бытием, представляя своего рода проекцию бесконечности вне времени, и являясь, с одной стороны, ничем, поскольку как голограмма, то есть частотно-волновое образование, содержит сверхвысокочастотные образования в противофазе, составляя интегрально ноль. С другой стороны, эти образования, в отличие от самой бесконечности вне времени, могут быть автономными в своем ничто, то есть проявляться отдельно, оказываясь способными быть проводниками информации между бесконечностью вне времени и бытием, а также способны быть бесконечным источником энергии и кладезем накапливающейся информации, поступающей из бытия в качестве продукта деятельности живых существ.
  Поэтому мироздание можно представить как бесконечное, вневременное Ничто и вместе с тем как совокупность конечных объектов, проявляющаяся во времени бесконечно, которую мы именуем бытием, или существующим сущим. При этом, информационный мост, соединяющий вневременную бесконечность и бытие, можно считать проекцией вневременной бесконечности в виде своего рода образования, скрытого от нашего взгляда потому, что она представляет собой сверхвысокочастотные образования, выходящие по частоте за рамки возможных высокочастотных образований бытия, и находящиеся взаимно в противоположной фазе. В результате, возникая, они тут же уничтожают друг друга, представляя собой в этом отношении, как и вневременная бесконечность, бесконечное ничто, но только интегрально.
  Тем не менее, каждая "половина" этих волнообразных высокочастотных образований, возникая, может служить накопителем и передатчиком информации подобно радиоволнам в эфире, связывая вневременную бесконечность и бытие, поскольку полной аннигиляции этих образований не происходит благодаря беспредельности этой голографической проекции бесконечности вне времени [1].
  *
  Таким образом, мироздание существует, не возникая и не заканчиваясь, благодаря информационному потоку, который обеспечивается проекцией бесконечности вне времени в виде голограммы от бытия к бесконечности вне времени и обратно.
  Это обеспечение обусловливает перманентную активность живого, направленную на собственное изменение в условиях конкурентной борьбы в среде, подходящей для жизни.
  Тем самым решаются две задачи.
  Живое автоматически поддерживает существование всего мироздания, поскольку без него мироздание становится небытием из-за потери текущего времени, формируемого живым.
  Кроме того, живое как активное, не может быть неизменным и удовлетворенным настоящим. Оно меняется, развивается в своих конечных формах в ходе конкурентной борьбы, но при этом автоматически фиксирует все свои изменения в виде чувств и мыслей как в каждом индивидуальном сознании отдельного живого существа, так и в едином сознании голограммы, поскольку каждое индивидуальное сознание и единое сознание в голограмме совпадают в соответствии с принципом голограммы "все в каждой части" [2].
  *
  Если любое живое существо с момента рождения и до смерти опирается в своем существовании лишь на инстинкты и рефлексы, используя метод проб и ошибок и накапливая индивидуально определенный опыт, то оно способно в соответствии с подобной программой действий лишь на приспособление к окружающей его среде. Выход за пределы такой приспособительной деятельности для него исключен, так как программой роста и развития, имеющейся в каждой клетке организма, не предусмотрено иное взаимодействие с окружающей средой.
  Мутации в геноме всего лишь способны содействовать улучшению или ухудшению этой адаптационной деятельности, но они не способны обновить программу настолько, чтобы изменить этот способ взаимодействия организма со средой на противоположный приспособительному. Для этого требуется новая программа, дополнительная к прежней, которая меняет способ взаимодействия организма со средой на обратный - осознанное воздействие на среду, изменяющему ее, для достижения заранее поставленных целей, которые могут быть не связаны с одним лишь потреблением ощущений, характерным для всего остального живого мира.
  Поэтому имеет смысл обратиться к более детальному рассмотрению вопроса возникновения человека, который до сих пор не решен кардинально, и который, на наш взгляд, может быть решен лишь гипотетически, поскольку, как это было показано выше, не природа произвела живое и человека, а определенные условия содействовали их появлению, основой которого была довольно сложная программа. Эта программа была искусственно закреплена на биологическом носителе, что более вероятно по сравнению с ее возникновением самопроизвольно из мертвой материи, вовсе неспособной к самостоятельным действиям.
  Неживая материя совершенно беспомощна в этом отношении, руководясь лишь определенными немногими законами существования именно неживой материи, которая, в отличие от живой, способна быть только носителем информации, но не имеет возможности ее использовать для своих целей, которых у нее нет, как нет и зон восприятия, обработки и передачи информации.
  Иначе говоря, эта программа внедряется в определенное органическое соединение в соответствующих условиях под контролем единого сознания голографической проекции бесконечности вне времени, поскольку единое сознание как голограмма покрывает бытие с текущим временем, которое проявляется живым искусственно для того, чтобы в этом уже не чисто полевом мире, но мире с движением разнообразных объектов, оно могло существовать и развиваться как для себя же, так и для удержания мироздания от перехода в небытие [1, гл.2].
  Таким образом, без текущего времени, формируемого живым для себя же, а значит, и определенным образом структурированного мира с движением (изменением) тел в пространстве, мироздание не способно выйти из состояния небытия, но мы этого не наблюдаем. Поэтому предложенная нами гипотеза об информационно-голографической сущности мироздания, поддерживающимся живым в текущем времени, создаваемом им же, выглядит, конечно, сумасшедшей, но, тем не менее, объясняющей многое из того, чему научные исследования в рамках экспериментально-проверочных методик на основе формально-логических построений не находят объяснения.
  То есть объединение в живом структурированных соединений мертвой материи с более высокой по структуре полевой материей сознания на основе голограммы позволяет конвертировать энергоинформационные пакеты, поступающие от вневременной бесконечности через голограмму, в текущее время посредством живого.
  Продуктом этого процесса является более плотная материя бытия с движением (изменением) в определенном пространстве, что необходимо не только для возникновения и существования живого, но оно требуется и для бесконечного функционирования мироздания как такового через как бы оживленное во времени бытие с его только частично полевой структурой, которое, в отличие от голограммы с ее лишь частотно-волновыми образования, уже может обеспечивать жизнь в соответствии с биологическими законами на отдельных экзопланетах.
  Это развитие живых существ происходит в текущем времени, которое является их общим, или календарным временем, но вместе с тем это развитие протекает в собственном времени каждого живого существа и каждого их сообщества в рамках общего времени. То есть текущее время как бы распадается на два потока - общий, распространяющийся на бытие, и собственное время локальных образований живого, в котором проявляются разнообразие существ живой материи.
  В частности, это развитие на разных экзопланетах регулярно завершается возникновением существ, способных как приспосабливаться к среде, так и отчасти отвергать ее, производя кардинальные изменения этой среды по своему разумению, давая разнообразные великолепные образцы эмоциональной и мыслительной деятельности. Но собственное время сообществ этих конечных противоречивых существ всегда завершается информационным коллапсом вследствие постепенного накопления ими избыточной информации, с которой эти биологически ограниченные по своей природе существа справиться не могут.
   Иначе говоря, информационно уплотняющееся собственное время этих сообществ в рамках цивилизации не может продолжаться бесконечно, что означает крах каждой цивилизации отнюдь не по внешним причинам. Тем не менее, род людской в случае сохранения подходящей для жизни среды не исчезает, а начинает вновь развиваться. Но возникающая цивилизация опять же доходит до информационного коллапса, которых неизбежно является плодом ее технологического развития, и так продолжается до тех пор, пока среда, обеспечивающая существования этих существ, не исчезнет.
  *
  За годы изменения организмов от простейших до приматов, инстинктивно-рефлекторная система их реакции на воздействие окружающей среды фактически осталась той же. Иначе говоря, программы их действий подобны друг другу. И вдруг, за незначительный срок, в результате сравнительно кратковременного воздействия внешних условий у одних видов приматов появилось самосознание, а другие так и остались обезьянами. При этом не известно, какие из этих обезьян больше "трудились". В настоящее время теория Дарвина признана, по меньшей мере, спорной именно потому, что объяснить, как обезьяна эволюционировала в человека, с позиции современной науки не представляется возможным.
  Очевидно, для возникновения у приматов самосознания должны были произойти какие-то фундаментальные внутренние изменения, которых не было ха всё время существования организмов на Земле. Какие же это изменения, если человек своим обликом, строением органов и даже структурой генома близок к шимпанзе?
  Констатировать можно следующее: таким внутренним изменением может быть только дополнение генома, запрограммированного к инстинктивно-рефлекторной деятельности, программой, ориентированной на осознанную деятельность. Поэтому преобразование примата - это мог быть наиболее совершенный примат - в прототип человека (гоминида) возможно только дополнением имеющейся программы иной. По-видимому, под эту новую программу и был перестроен геном примата подобной шимпанзе.
  А, тот факт, что геном шимпанзе на 99% совпадает с геномом человека, технически облегчает дело.
  Одна из гипотез полагает, что наиболее близким предком человека была лагунная обезьяна из Эфиопии. Она имела меньший волосяной покров, хорошо плавала, ходила значительную часть суток вертикально, имела "опущенную гортань", появление которой, по-видимому, связано с полуводным образом жизни. Важно то, что подобная гортань позволяет контролировать дыхание и, как следствие, дает способность говорить.
  После подобной перестройки становится возможен симбиоз получившегося индивида и сознания, иного, более высокого уровня, чем сознание животного. Эта процедура и приносит индивиду возможность проявлять помимо формы сознания, ориентированной на адаптивность к окружающей среде, самосознание, направленное в основном на использование окружающей среды в собственных целях путем приспособления ее к своим нуждам и интересам.
  Все остальное: способность к труду совместно с соплеменниками, связная речь, творческое мышление и т.д. вырабатывается как следствие за определенный и сравнительно не очень длительный срок, закрепляя симбиоз новой программы, лежащей в основе самосознания, с телом, и развивая тем самым способ мышления, основанный на логике и креативности.
  Именно после подобной перестройки так внезапно появился гоминид, затем постепенно трансформировавшийся в человека. Становится также понятным, почему переходное звено от приматов к человеку до сих пор не найдено. Все остальные - примерно такие же приматы, не затронутые указанным преобразованием, так и остались в своем прежнем животном качестве. Хотя, по сути дела, условия их существования мало чем отличались от существования первоначального "кандидата" в человека.
  Таким образом, можно сказать, что у существа, способного только на инстинктивно рефлекторные действия, программа - одна, а у сознательного существа, способного приспосабливать окружающую среду для достижения собственных целей, программа другая, более сложная - двойственная: эта программа обладает возможностью склонять человека не только к инстинктивно рефлекторным действиям, но и - к проектированию на будущее своих действий, обработке их результатов для последующей корректировки, пользуясь уже накопленной памятью из гораздо большей базы данных, чем у приматов.
  Однако дополнительная программа может "работать" только с уже имеющейся программой максимально высокого порядка по сравнению с программой обычного животного, то есть обновленный геном должен иметь структуру, позволяющую наиболее продуктивно согласовывать инстинктивно-рефлекторные действия с действиями, обусловленными логикой или креативностью. Поэтому прародителем гоминида был примат, аналогичный современному шимпанзе, у которого геном на 99% процентов совпадал с геномом человека.
  В целом, следует отметить, что программа действий, рассчитанная на приспособление существа к окружающей среде, не могла сама по себе (эволюционным образом) дополниться программой противоположного толка, являющейся помехой прежней, поскольку дополнительная программа уже рассчитана на действия существа, связанные с приспособлением окружающей среды к своим соображениям и целям. Сам же этот процесс внедрения дополнительно программы в геном был практически мгновенным по сравнению с миллиардами лет эволюции адаптивных живых существ.
  *
  Факт необычно быстрой перестройки генома, противоречащий обычно констатируемой эволюционистами скорости эволюционного развития, подтверждается генетиками, которые использовали компьютерное наложение карты генома шимпанзе на карту генома человека, что позволило им выделить три категории так называемых ДНК-дупликаций - тех, что имеются в геноме человека, но отсутствуют в геноме шимпанзе, тех, что имеются в геноме шимпанзе, но отсутствуют в геноме человека, и тех, что имеются в геноме обоих видов. ДНК-дупликация - это одна из форм мутации, при которой участок хромосомы удваивается. В данном случае учитывались сегменты ДНК длиной не менее 20-ти тысяч нуклеотидных пар. Оказалось, что примерно треть ДНК-дупликаций, обнаруженных у человека, отсутствуют у шимпанзе. Эта цифра изрядно удивила генетиков, поскольку она свидетельствует об очень высокой частоте мутаций за короткий - по эволюционным меркам - промежуток времени. Данная работа была проведена международным консорциумом ученых. В него входило 67 учёных из 23-х научных учреждений 5-ти стран - США, Израиля, Испании, Италии и Германии. Координировали работу генетики Гарвардского университета и Массачусетского технологического института в Бостоне. А кровь для анализа ДНК дал молодой самец шимпанзе по имени Клинт (Clint), обитатель одной из вольер Национального центра по изучению приматов имени Йеркиса в Атланте, штат Джорджия. (См., напр., dw.de» расшифровка генома...и...сравнение его...человеческим).
  Примерно в то время, когда первые разумные люди еще находились в полудиком состоянии, параллельно с ними, судя по описанию Платона в "Критии", [3] функционировала вполне развитая технологически цивилизация, которую он называл Атлантидой. По-видимому, об этой цивилизации упоминается и в Библии, где указывается, что ее смыло потопом. Скорее всего, именно от этой цивилизации сохранились высокотехнологичные сооружения - пирамиды - в ряде мест Земли на суше и под водой.
  По-видимому, появление и существование подобных цивилизаций, функционировавших еще до трансформации приматов в людей, можно объяснить только своего рода переносом информационных "копий" людей с тех планет, где люди уже появились. Далее, сообщества этих, своего рода "транзитных" людей вполне могли постепенно доходить до стадии, как минимум, локальных цивилизаций, напоминающих нынешнюю цивилизацию, а затем закономерно распадались по внутренним причинам (информационный коллапс), если, конечно, они прежде не подвергались воздействию мощнейших природных или искусственных (война с применением ядерного оружия) катаклизмов.
  Таким образом, на Земле за сотни миллионов лет подобные цивилизации появлялись, развивались и по глубинным или сторонним причинам распадались. Но не все может исчезнуть совершенно бесследно. Некоторые артефакты сохранились, и наиболее достоверные приведены нами, в частности, в работе [4], а также их можно найти в Интернете.
  *
  Важно так же то, что, только после внедрения дополнительной программы в соответствующую ей биологическую форму примата, последняя, постепенно "срастаясь" с этой программой под контролем родителей и в общении с остальными соплеменниками, в дополнение к индивидуальной разумности, характерной для высших животных, или к коллективной разумности, характерной для колоний термитов или пчел, которые ориентированы только на приспособление к окружающей среде, становится еще и личностью с соответствующим уровнем самосознания, со свойственным ему стремлением к властному преобразованию собственного окружения.
  Это существо - человек - обладает, независимо от стадии развития человеческих сообществ, свободой воли, собственными представлениями о мире на основе мышления, связанного с логикой, абстрагированием и, в определенной степени, креативностью.
  Человек способен не просто отражать мир, как это происходит с остальными живыми организмами, включая и высокоорганизованные, но и изменять его в соответствии со своими желаниями, воображением, планами, пусть даже ошибочными - любая ошибка может быть исправлена, Зато в процессе жизнедеятельности, преодолении препятствий к достижению поставленных целей происходит развитие личности, являющейся внешним отражением уровня ее самосознания, внося в банк данных голографической проекции бесконечности вне времени все то, что эта личность совершила и то, что с ней произошло в течение жизни.
  Богатейшая палитра переживаний, соображений и идей, а также всё сделанное в течение жизни, отличает человека от животного.
  Вот почему человек является самым эффективным и разносторонним производителем изменений в собственном сознании, а значит, и в едином сознании голограммы, которое тем самым точно так же мыслит и чувствует в этом бесконечном, но дискретном потоке бесчисленных жизней.
  Но, вместе с тем, он представляет собой ту наиболее эффективную информационную основу, которая удерживает мироздание в бесконечно изменяющемся и развивающемся состоянии.
  Из всего этого так же следует то, что желания и намерения единого сознания, если можно так говорить о нем, в отношении к человеческим жизням, в основном противоречат желаниям и намерениям конкретного человека в его локальном сознании.
  Человек желает прежде всего для себя и своих потомков здоровья, благополучия, успехов, то есть он стремится всячески уклоняться от коллизий, бед и несчастий в сторону гармонии, по крайней мере, для себя и своего окружения.
  Однако его двойственная природа - животная и гуманистическая - не дает ему этого сделать, ввергая в конфликты, противоречивые отношения с соседями и недоброжелателями, требуя использования любых средств для выживания и продвижения к лучшей жизни, вследствие чего он не брезгует обманом, лестью, низкопоклонством и т. п., стараясь, всё же, сохранить в своих лучших представителях чувство собственного достоинства, ответственности и гражданственности. Всё это ведет к выбросу многочисленных и зачастую бурных эмоций и продуктивных идей, хотя и протекает как бы само собой.
  Именно этот поток чувств, переживаний и идей, который часто вредит конкретному человеку и которых он опасается, требуется единому сознанию прежде всего, создавая для него непередаваемый и непредсказуемый фон жизни со всеми ее перипетиями, а не познание тех или иных законов, которые, в общем-то, немногочисленны. Поэтому-то развитие человечества не идет беспредельно, а ограничивается рамками возникающих и распадающихся цивилизаций, во многом повторяющих друг друга, но при этом не повторяющих все бесчисленные оттенки жизненных коллизий, которые обеспечивают непреходящий интерес единого сознания к жизни вместо небытия, которое не более чем ничто.
  
  Библиография
  
  1. Низовцев Ю. М. Всё и ничто. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www. litres.ru.
  2. 1980. David Bohm, Wholeness and the Implicate Order, London: Routledge, ISBN 0-7100-0971-2.
  3. Платон. Диалоги. Собрание сочинений. М., 1994.
  4. Низовцев Ю. М. Человек - продукт эволюции?! Журнал "Топос". РФ. Ноябрь 2022 года.
  
  Глава 7.
  Человек во сне и наяву.
  
  Если не касаться физиологии, то следует отметить: процессы, происходящие во сне с человеком, до сих пор или очевидны, либо непонятны, хотя имеется достаточно предположений разного рода, но у них отсутствуют убедительные основания. Поэтому имеет смысл попытаться найти более-менее убедительные доводы, объясняющие эти процессы, и не только, имея в виду регулярное выпадение человека из активной деятельности в процессе сна.
  Введение
  Отметим сначала, что за последние 2,5 тысячи лет умы ученых выдвинули различные соображения о сне и сновидениях, но, к сожалению, все их доводы о механизме и предназначении сна, кроме определения процедуры некоторых физико-химических процессов, происходящих с человеком в процессе сна, не имеют прочного основания.
  Эти соображения либо очевидны, либо правдоподобны, но не доказаны, находясь на уровне догадок, или же они ошибочны.
  Поэтому имеет смысл определить предназначение сна не только в качестве отдыха организма человека от дневной деятельности и его восстановления, но и отличие и сходство в функционировании сознания человека во сне и наяву, имея в виду время этого функционирования, а также роль сна в качестве моделирования поведения человека наяву.
  Вместе с тем сделана попытка сопоставления поведения подавляющего большинства людей наяву с процедурой их пребывания в виртуальном мире сна на основании определенных фактов.
  Известно, что около трети времени жизни развитые живые существа тратят на сон.
  Наука определяет сон как периодически возникающее физиологическое состояние, противоположное состоянию бодрствования, характеризующееся, в отличие от бодрствования, пониженной реакцией на окружающий мир.
  Банальность этого определения очевидна.
  Поэтому хотелось бы выйти за его пределы.
  В этом отношении определенных успехов достигли физиологи, но не психологи.
  В последнее время физиологи обнаружили, что мозг и гормональная система животных, в том числе и человека, вырабатывают два типа сигналов. Один из этих сигналов не дает спать, а другой заставляет организм спать.
  Колебания интенсивности этих сигналов в зависимости от суточных ритмов заставляют нас спать ночью и просыпаться утром.
  Нарушение этой процедуры ведет к следующим негативным последствиям.
  Наяву, особенно длительная и повышенная активность нейронов мозга проводит к накоплению разрывов и других повреждений ДНК.
  Эти аварии устраняются во сне, поскольку "размах" движений ДНК вырастает примерно в два раза. Из-за этих движений хромосомы начинают постоянно менять свою пространственную конфигурацию, а число молекул, участвующих в ликвидации разрывов в геноме, достигает больших значений.
  Таким образом, с точки зрений физиологов, сон и все процессы в нейронах, связанные с ним, необходимы для выживания и поддержки работоспособности организма, несмотря на то что во сне опасности, исходящие от окружающей среды, не воспринимаются.
  Правда, это открытие физиологов всего лишь подтвердило соображение еще античных греков о том, что сон нужен для отдыха и восстановления организма, в том числе, конечно, и восстановления мозга.
  Считается также, что во сне происходит перевод информации из оперативной памяти в постоянную (консолидация памяти) и реконсолидация, которая устраняет ненужные сведения, а также во сне происходит процесс формирования будущего поведения на основе полученного опыта.
  Кроме того, в ходе ряда экспериментов, ученые обнаружили существование фаз медленного и быстрого сна, и что во сне кратковременная память превращается в долговременную, а мозг избавляется от ненужной ему информации, что, отчасти, помогает приспосабливаться к изменению жизненных ситуаций.
  Что касается фаз медленного и быстрого сна, то их назначение до сих пор не определено.
  Было также отмечено, что сновидения протекают с большей скоростью по сравнению с идентичными событиями в реальности, занимая временной интервал, в несколько раз меньший, но психологи не смогли объяснить этот феномен.
  Психологи считают, что сновидения, которые представляются им как субъективное восприятие образов от органов чувств, возникающих в сознании спящего, происходят в основном в фазе быстрого сна, когда активность мозга высока. При этом психологи полагают, что невнятность образов, которые человек видит во сне, есть не что иное, как процесс образования его мыслей.
  В этом подходе психологов к сновидениям сказывается их волюнтаризм, поскольку они принимают физико-химические процессы, происходящие в мозгу человека, а именно: обработку мозгом информации в период сна, частично отражающийся в сновидениях, за субъективное восприятие образов от органов чувств, тогда как, напротив, сновидения фрагментарно, часто смешанно, но довольно точно повторяют (копируют) в тех или иных сочетаниях соответствующие отрывки событий дневного времени.
  Последние изыскания психологов привели их к идее, что сновидения не продукт воображения, а ответная реакция на актуальные проблемы и переживания, что особенно банально, потому что об этом толковали еще античные философы.
  Таким образом, успехи в изучении сна имеются только у физиологов, которые обнаружили, что сон способствует переработке и хранению информации, устранению ненужных связей нейронов, выведению из мозга вредных продуктов активности нейронов. Кроме того, они обнаружили, что сон способствует устранению повреждений нейронов, сохраняет уровень иммунитета, восстанавливает работу внутренних органов.
  Психологи же обсуждают очевидное или выдвигают одни догадки - более или менее сомнительные, вероятно, по той причине, что они изучают внешние проявления сознания, не пытаясь понять его внутреннее содержание хотя бы на уровне удобоваримых гипотез.
  Поэтому имеет смысл попытаться рассмотреть данную проблему под другим углом - с позиции потребления каждым живым существом, в том числе и человеком, информации.
  1. Исторический экскурс
  Сначала представим то, что совершенно очевидно в процедуре сна и сновидений, а также то, что неочевидно, но представляется правдоподобным, хотя и не имеющим твердых доказательств, а затем - ошибочное, как это уже выяснилось к настоящему времени.
  Древнегреческий историк Геродот так трактовал сновидения: "Обычно ведь люди видят во сне то, о чем они думают днем" [1. Геродот. История. VII, 16. М. Наука. 1972].
  Античный философ Артемидор считал сновидения "созданием разных образов..." [2, с. 32].
  Знаменитый античный философ Платон утверждал, что во сне удается "подглядеть" иномирное пространство, а в процессе засыпания создаются яркие образы [3, с. 19-21]. Человек, как считал Платон, из сна способен "черпать вдохновение" [3, с. 353-358].
  Столь же знаменитый древнегреческий философ Аристотель полагал сновидения физическим явлением, которое не может быть следствием чувственного восприятия или мнения человека. Он также утверждает, что наша душа имеет потребность регенерации, поэтому люди спят и видят сны [4, с. 24-26].
  Сон, по мнению Аристотеля, "восстанавливает силы". Во сне "чувственная способность души бездеятельна, неподвижна и как бы связана путами, она существует в возможности, но будет готова воспринимать, когда проснется... ...Все ночные видения возникают в душе в результате ее дневной деятельности восприятия" [4, с. 454-455]. "Сны видят не только люди, но и неразумные животные... ...Во сне нельзя истинно предсказать будущее" [5, с. 169-175].
  Вещие сны Аристотель считал фикцией, хотя и указывал, что в сновидениях вообще имеется смысл, раз они отражают действительность, и поэтому в них в некоторой степени можно верить, тем более что совпадения случаются. Но вместе с тем, отсутствие рационального объяснения предсказаниям по материалам сновидений не предполагает доверия к ним [там же].
  Аристотель полагал, что сны сообщают человеку о его собственных проблемах и дают возможность обратить внимание на то, что в состоянии бодрствования осталось за пределами внимания; душа во сне от тела неотделима [4, с. 423-432].
  Гиппократ полагал, что душа во время сна не отвлекается на посторонние воздействия. Поэтому, изучая сны, мы узнаем больше о самой душе [6, IV, с. 86].
  Ницше утверждал, что каждый сон дает возможность постичь переходность вещей [7, с. 340].
  Сон, по мнению П. А. Флоренского, позволяет "предощутить" существование "иномирного" пространства. Во сне время летит с неимоверной быстротой по сравнению с временем, воспринимаемым человеком в бодрствующим состоянии [8, с. 4-16].
  Действительно, во сне проявляется некое дополнительное пространство, которое Платон и Флоренский назвали иномирным, хотя, на самом деле, это не пространство, а полная база данных - весьма обширная, которой в процессе сна пользуется интеллект сознания, тогда как наяву сознание человека ограничивается, за редким исключением, использованием оперативной памяти.
  Сновидения, по мнению З. Фрейда, представляют желания осуществившимися [9].
  Все сновидения есть не что иное как образные копии уже случившихся наяву событий, в основном в отрывочной форме. Часть из них хранится в долговременной памяти. Поэтому каждое индивидуальное сознание в процессе сна в форме собственного интеллекта (живого компьютера) способно моделировать различные ситуации на основе полученной за день информации, комбинируя с ней те или иные эпизоды прошедшего, напоминая при этом работающий по соответствующим программам компьютер, который настроен на выделение тех или иных проблемных ситуаций.
  Любой взрослый человек в то или иное время может испытывать сексуальное желание, остающееся по разным причинам неудовлетворенным. Поэтому интеллект сознания в процессе сна может отыскать в памяти образную копию события, когда это желание было удовлетворено, и продемонстрировать в форме сновидения соответствующий ролик, удовлетворив тем самым это желание виртуально. Точно так же во сне человек может получить сильный импульс к контактам с противоположным полом, если назрела такая потребность.
  Фрейд эту особенность виртуального удовлетворения желаний подметил, но гиперболизировал ее, тогда как сон в целом, но не сновидения, которые являются его образной частью, представляет собой процесс, в ходе которого интеллект сознания пытается представить модели разрешения всевозможных проблемных ситуаций, а не только отражать желания в виртуальном виде. Тем не менее, как частный случай, желания в виде сновидений иногда исполняются в утешение страждущего хотя бы в такой ложной форме, полученной, тем не менее, как отражение впечатлений и скрытых потребностей человека наяву, сохраняя его бытие в определенном равновесии.
  Перейдем теперь к явно ошибочным или совершенно недостаточным соображениям о сне и сновидениях.
  Артемидор полагал, что сновидение показывает будущее, а сон - настоящее [2, с. 32].
  Сновидения являются неотъемлемой частью процесса создания информационных моделей во сне, но только образной, отражая дневные впечатления вкупе с более ранними впечатлениями и поэтому не могут показывать будущее. Сам процесс сна всегда происходит в настоящем, но при этом в нем формируются модели поведения индивида с учетом происшедших изменений, которые можно, предположительно, применить в дальнейшем наяву с пользой.
  Аристотель полагал, что душа более сосредоточена на самой себе и отвлечена от забот о теле [4, с. 423-432].
  Во время сна всё происходит наоборот. Интеллект сознания восстанавливает нейроны мозга, управляет функционированием внутренних органов, настраивает их на адекватную работу в дальнейшем и, отчасти, восстанавливает их.
  Сновидения, по соображениям П. А. Флоренского, пролагают рубеж между сном и бодрствованием [8, с. 4-16].
  Сновидения отнюдь не "пролагают рубеж между сном и бодрствованием", а являются неотъемлемыми фрагментами образного типа тех моделей возможного поведения индивида впоследствии, которые формируются в процессе сна, представляя собой небольшую часть этих виртуальных моделей. Естественно, они никоим образом не могут служить образцом для полноценного рассмотрения только на их основе будущих событий, и тем более, делать предсказания. Сами же эти модели формируются интеллектом сознания большей частью на основе накопленной за день информации.
  З. Фрейд свел все сновидения к средству удовлетворения желаний, в основном сексуального характера, вытесненных наяву [9].
  К настоящему времени уже стало понятным, что это не так. На самом деле, исполнение желаний в образной форме сновидений есть частный случай создания моделей поведения для их возможного использования впоследствии наяву, причем эта форма копируется с увиденного человеком ранее, например, из кинофильма или из того, что произошло ранее с ним самим. Всё остальное, о чем толкует Фрейд - это его наукообразные фантазии: бессознательное, психическая энергия, движущая сила скрытого сновидения, трансформирование сексуальной энергии в другие виды энергии и т. д.
  Все эти фантасмагории Фрейда ставятся под сомнение тем фактом, что модели поведения человека впоследствии могут формироваться во сне вообще без сновидений, тем более что многим людям вообще ничего не снится, точнее, никаких сновидений, если они и были, они вспомнить не могут, не имея поэтому предмета для анализа.
  Сами же сновидения, если случаются и запоминаются, то занимают сравнительно небольшую часть периода сна - не более 20%, комбинируясь чаще всего из копий фрагментов случившихся дневных событий и копий фрагментов событий, пережитых ранее, и поэтому могут быть путаными и даже бессвязными.
  Психоанализ, выросший из фантасмагорий Фрейда, стал спекулировать на желании людей узнать о себе как можно больше из сновидений, растолковывая их наукообразно, и стараясь соответствовать их мечтаниями и сокровенными желаниями, являясь в этом отношении наследником гадалок-цыганок, то есть, исходя из выпытанной у людей информации о них, а не из бесплодных в основном в этом отношении сновидений, превращаясь тем самым в обыкновенного мошенника, зарабатывающего деньги на обмане людей своим мнимым наукообразием.
  К. Юнг полагал, что сновидения являются "прямой манифестацией бессознательного... ...незнание его языка мешает понять его послание" [10].
  Он так же считал, что сновидения связывают сознание и подсознание, осуществляя к тому же компенсацию позиции Эго. Более того, Юнг видел в сновидениях некое духовное руководство, исходящее из центра всякого бытия [11]. Из этого он сделал вывод, что сновидения самодостаточны и обладают собственной логикой, содержа важные сообщения, философские идеи, иллюзии, планы, фантазии, воспоминания, переживания и прозрения [12].
  Теория Юнга, как и Фрейда, опирается на ложную посылку, состоящую в том, что сновидения самодостаточны, тогда как они - не что иное как фрагментарно-образное и часто бессвязное отражение реальности, входящее в этом качестве в знаковые информационные модели, которые формируются в процессе сна путем обработки накопленной за день информации и информации, имеющейся в памяти интеллекта сознания, управляющего своим орудием - мозгом по соответствующим программам, настроенным на повышение вероятности выживания и статусности каждого индивида.
  Поэтому сновидения сами по себе, наоборот, недостаточны для руководства поведением человека наяву.
  Основываться на таком полуфабрикате как сновидения, возникающем в ходе формирования моделей предполагаемого поведения индивида в дальнейшем, и, тем более, рассматривать их в качестве некоего высшего духовного руководства, более чем проблематично, хотя иногда, но довольно редко, наиболее связные фрагменты сновидений способны при их вспоминании дать намек на возможность реализации того или иного выгодного плана или идеи.
  Ежедневная практика подтверждает ложность подходов как Фрейда, так и Юнга к сновидениям как системного практического средства их использования наяву.
  Сама по себе работа мозга во сне напоминает работу компьютера. Однако мозгом руководят не внешние силы в лице производителя программ и пользователя, а им руководит интеллект сознания конкретного индивида, имеющий собственную базу данных и ту или иную эффективность использования информации и имеющихся программ. Кроме того, во сне интеллект сознания, руководящей работой мозга, формирует в основном знаковые информационные модели, в которые образная часть не является наиболее значимой и самодовлеющей. Поэтому сновидения даже в связном виде не способны предоставить полноценную информацию для ее использования наяву, за редким исключением.
  Знаменитый физиолог И. П. Павлов называл сон "охранительным торможением", утверждая следующее: "...наша дневная работа представляет сумму раздражений, которые обусловливают известную сумму истощения, и тогда эта сумма истощения, дошедшая до конца, и вызывает автоматически, внутренним гуморальным путем, тормозное состояние, сопровождаемое сном" [13, с. 409].
  Павлов, указав на очевидное - отдых тела во сне в общем, не имел возможности в свое время обнаружить, что в процессе сна происходит не торможение, а, наоборот, активизация движения основы каждой клетки - хромосомы. В частности, "размах" движения ДНК возрастает в два раза, благодаря чему число молекул, участвующих в ликвидации разрывов в геноме, достигает больших значений.
  Американский психолог Кэлвин Холл трактовал создание снов как творческий познавательный процесс, в центре которого находятся мысли о себе, своих желаниях, партнерах, запретах, наказаниях, затруднениях: "...сон был просто мыслью или последовательностью мыслей, которые произошли во время сна, и что образы сновидений являются визуальными представлениями личных представлений... ...сны отражают бессознательное самовосприятие сновидца, которое часто совсем непохоже на наши сфабрикованные и искаженные автопортреты, с помощью которых мы обманываем себя в бодрствующей жизни; сны отражают самость... ...Явное содержание сновидения не является истинным отражением самого себя, но является искажением самого себя и своих желаний" [14]. То есть информация, которую дает сновидение - всего лишь предположение, имея более одного значения [там же].
  Сон, а тем более сновидения, в принципе, не способны быть познавательным процессом, так как в это время в мозгу происходит лишь обработка накопленной информации, которая, в отличие от работы того же мозга наяву, организуется интеллектом сознания, и не контролируется животной составляющей сознания человека и его самосознанием, которое одно лишь гарантирует возможность познавать мир и себя осознанно.
  По этой причине человек во сне становится посторонним себе же, временно теряя свое "Я". Он во сне представляет собой уже виртуальный продукт реализации программного обеспечения для функционирования интеллекта сознания, подбирающего варианты возможного и наиболее эффективного и безопасного поведения человека впоследствии в соответствии с накопленной за день информацией, и привлекая дополнительную информацию для создания моделей этого поведения, необходимую по его расчетам, из обширнейшей базы данных человека - всей его памяти
  То есть человек во сне становится программным отражением себя, становясь для себя посторонним, точнее, моделью, с которой могут происходить те или иные происшествия в русле последних событий: болезни, преодоление опасностей, женитьбы, развод и т. д.
  Более-менее связные и запомнившиеся сновидения вместе с остальной информацией, систематизированной программными способами в процессе сна, предоставляют человеку, находящемуся во сне в безопасности, возможность, следить за поступками собственного двойника в различных ситуациях, получая возможность после пробуждения cделать соответствующие выводы.
  Объясняется это раздвоение человека во сне тем, что интеллект его сознания получает возможность обособиться от управляющих поведением человека наяву остальных составляющих сознания, которые, так же как и человеческое тело, "засыпают", тогда как этот интеллект переходит в отдельный прогнозный режим моделирования, функционируя подобно обычному компьютеру, которого не интересует смысл задач и целей, поставленных или задуманных человеком наяву, а он просто систематизирует информацию в соответствии с этими задачами и целями в рамках имеющихся у него программ.
  Интеллект сознания ответственен за выживание человека в целом. Поэтому он посредством мозга обрабатывает информацию и моделирует ее во сне не по собственному произвольному разумению, а по программам, соответствующим его сфере деятельности, связанной с выживанием организма в окружающей среде при решении известных ему задач, в отличие от действий самосознания и животного сознания, управляющих поведением человека наяву для решения множества других задач и достижения задуманных целей вне забот об адекватном функционировании тела при этом.
  Именно по этой причине мозг человека, работающий во сне под контролем интеллекта сознания по определенным программам, то есть в качестве живого компьютера, не способен вырабатывать мысли и организовывать действия человека. Во сне интеллект сознания не руководит действиями человека, поскольку в состоянии полного покоя это не требуется, а функционирует в основном для предоставления ему после пробуждения нескольких информационных моделей, которые в соответствии с имеющимися программами могут быть наиболее полезными для человека после пробуждения. Так что этот процесс подбора информации для использования наяву вряд ли можно квалифицировать как процесс познания или даже мышления.
  Человек, уже в полном сознании, может на эти модели не обратить внимания или, напротив, обратив внимание, перестроить какую-то из них совершенно по-другому при реализации ее в своих поступках или размышлениях, поскольку наяву человек уже вполне осознает себя и способен уже не идти или, наоборот, идти на поводу своего интеллекта-компьютера по каким-то дополнительным своим соображениям, тем более что интеллект сознания есть низшая составляющая сознания человека, отвечающая за его выживание в окружающей среде, что обычно считается здравым смыслом.
  Таким образом, во сне этот интеллект сознания - живой компьютер в виде мозга систематизирует поступившую за день информацию, сочетая ее с имеющейся, для создания моделей предполагаемого поведения этого индивида по этим исходным данным в дальнейшем.
  Суть этого информационного процесса психологи не понимают, представляя его по внешней видимости процессом мышления, хотя во сне человек не думает, он спит, а его интеллект в виде мозга всего лишь обрабатывает информацию, поступившую за день, практически, в режиме обычного компьютера, то есть по определенным программам, и этот живой компьютер не принимает никаких решений, а лишь предоставляет информацию для их принятия обеими основными составляющими сознания, подключающимися для управления поведением человека только после пробуждения человека, поскольку во время сна обе они находятся в "спящем режиме".
  То есть, во сне человеку не нужно принимать решений и действовать, как это происходит в активном режиме дня. Поэтому в нем функционирует только та часть сознания, которой одной достаточно для управления всеми процессами, происходящими в организме в состоянии покоя: функционированием каждой клетки, метаболизмом, а также контролировать работу центра управления организмом - мозга, с помощью которого эта составляющая сознания, помимо прочего, обрабатывает имеющуюся информацию и моделирует ее, но не принимает на этой основе решений, что является прерогативой только управляющих человеком в активном режиме других составляющих сознания - животной и самосознания.
  Эту низшую часть сознания, которая одна обеспечивает жизнедеятельность организма в состоянии его покоя, но которая также обеспечивает жизнедеятельность организма и в его активном состоянии, функционируя совместно с обеими другими составляющими сознания, можно обозначить как живой компьютер, или интеллект сознания.
  Иначе говоря, сам процесс сна характерен тем, что в это время информационные модели возможных вариантов поведения человека в дальнейшем создаются по определенным программам без помех со стороны "спящих" животного сознания и самосознания, то есть наиболее эффективно с позиции здравого смысла, которым владеет интеллект сознания.
  В 1983 году нобелевский лауреат биофизик Френсис Крик и математик Грейм Митчисон предположили, что сновидения имеют тот позитивный потенциал, что разрушают те связи в локальны зонах мозга, в которых накапливается ненужная или даже вредная информация в виде фантазий, ложных идей и т. п., противопоставив эту позицию традиционной, в соответствии с которой с помощью сновидений решаются внутренние проблемы человека и разгружается его психика [15].
  Гипотезы Холла и Крика, основанные на ложных посылках, совершают традиционную для этого положения ошибку. Выдвинув гипотезу о преобладающем влиянии на психику человека сновидений, их авторы не задумались о том, что сновидения занимают в среднем только 20% времени сна, и что сновидения большей частью фрагментарны, часто бессвязны, и поэтому не могут показать будущее и не способны продемонстрировать воздействие прошлого на настоящее.
  Сновидения, как было отмечено выше, составляют фрагментарно-образно лишь небольшую часть тех или иных моделей на грядущее, формирующихся одним только интеллектом сознания с помощью мозга в виде, практически, компьютерной обработки информации в ночной паузе между днями, исключающей поступление внешней информации, а также - воздействие на формирование этих моделей обеих других составляющих сознания человека, руководящих его поведением наяву.
  "Сонное" состояние животной составляющей сознания человека и его самосознания обусловлено пассивностью человека во сне, когда управлять его поведением уже нет необходимости.
  Почерпнуть из производимых интеллектом сознания во сне моделей, формирующихся по стандартным программам, новые идеи невозможно, поскольку они не продукт креативности, или произвольного мышления. Поэтому эти модели можно использовать только в качестве более широкой базы по сравнению с той, которая имеется в реальности, для подсказки или намека по изменению в нужную сторону соображений, уже имеющихся у исследователей, глубоко погруженным в тему, которая по этой причине отражается в обрабатываемой ночью информации, и может быть представлена вариантами моделей, существенно отличающимися от рассматриваемых наяву.
  В ходе этой обработки информации интеллектом сознания в процессе сна, естественно, делается попытка устранить вредные связи и наладить позитивные в создаваемых по стандартными программам моделях предполагаемого поведения данного индивида, но сновидения играют подчиненную роль в этом процессе формирования моделей возможного поведения человека наяву, отражая лишь тот факт, что большая часть информации поступает в мозг через каналы зрения. Отметим к этому же, что животные, не имеющие органов зрения, создают свои модели во сне возможного поведения наяву с не меньшим успехом без всяких сновидений.
  С точки зрения психологии, сновидения представляют собой процесс визуализации наших мыслей во сне в процессе образования этих мыслей.
  Данная позиция психологов не выдерживает критики вследствие того, что сновидения отнюдь не мысли, а копии отдельных фрагментов событий, происшедших наяву, в виде образов. Они могут наводить на мысли, но мыслями не являются, представляя собой ролики-копии событий, происшедших ранее наяву, которые, как правило, являются недостаточными для тех же размышлений наяву в силу их фрагментарности.
  Кроме того, мысли во сне не появляются по той причине, что человек спит. А это само по себе означает отсутствие функционирования размышляющих и управляющих его действиями составляющих сознания - животной и самосознания.
  Человеческий мозг в это время работает в режиме компьютера, предлагая лишь информационную базу для образования мыслей в виде нескольких моделей поведения на выбор, которыми человек может воспользоваться после пробуждения для решения возникших проблем и достижения поставленных целей.
  Другими словами, интеллект сознания не размышляет во время сна, а функционирует по готовым программам.
  Таким образом, интеллект сознания, контролирующий так же и во сне свое орудие в виде мозга - живого компьютера - не способен показать будущее в сновидениях человека, которые чаще всего являются бессмысленными образными обрывками формируемых ночью знаковых моделей.
  Сами же информационные знаковые модели вкупе с запомнившимися сновидениями, могут всплыть в расшифрованном виде в момент пробуждения, если им сознательно не препятствовать, и они могут натолкнуть человека, обратившего на них внимание и способного их проанализировать, на те поступки или идеи, которые могут принести ему пользу или отвратить от него неприятности, хотя большей частью люди не обращают на них внимания, поглощенные предстоящими дневными заботами.
  Однако те, кто находит для этого время, могут получить немалую выгоду в своих делах или для своих идей. Именно этим объясняется внимание и уважение к сну со стороны многих великих мыслителей, которым много чего интересного приходило на ум поутру, а не в дневных многочасовых размышлениях, от которых толку было гораздо меньше.
  2. Сон как пауза для информационного моделирования поведения наяву.
  Сон подобен смерти. Человек как бы перестает чувствовать себя, мыслить и действовать открытым образом, лишаясь тем самым явных контактов с окружающей средой, поскольку во время сна его органы чувств переходят в режим, отсекающий прием внешних сигналов, в частности, глаза закрываются, звуки воспринимаются слабо.
  Но, в отличие от некоторых видов транса, человек во сне не подчинен чужой воле и может мгновенно проснуться, если внешние условия становятся неблагоприятными, что означает не полное отключение всех органов чувств от реагирования на сигналы, приходящие извне.
  Тем не менее, спящий человек на время сна теряет своё "Я", представленное его личностью, и даже теряет свое тело, поскольку засыпая, у него пропадает не только осознание себя, но и ощущение себя, хотя организм его функционирует в том смысле, что жизнь в нем не замирает не только в отношении протекающего в его теле метаболизма и работы каждой клетки, но и появления иногда сновидений разного рода.
  В связи с этим, возникает несколько вопросов.
  С чем же в процессе сна человек остается?
  Почему во время сна человеку не требуется собственное "Я" и даже ощущение себя?
  Появление сновидений было давно замечено, и появилось даже нечто вроде науки, трактующей сновидения как предсказание грядущих событий.
  Однако, несмотря на все усилия психологов, сущность сна осталась непонятной, кроме банального вывода, что он нужен для отдыха организма от дневного бдения.
  Чтобы разобраться с происходящим с человеком во время сна, необходимо сначала определить, что происходит во время сна с приматами, от которых произошел человек, унаследовав от них сознание, которое поэтому можно назвать животной компонентой сознания человека, но приобретя в дополнение к ней еще и самосознание, сделавшее его единственным на планете существом с множественным сознанием, в которое также входит и интеллект.
  В отличие от неживых объектов, каждое живое существо находится в информационном потоке, воспринимая определенные сведения посредством органов чувств, которые обрабатываются в соответствующих центрах - у человека основным центром обработки информации является мозг - для сохранения в потоке жизни и размножения, конкурируя в этом с другими живыми существами.
  То есть эти центры дают команды всем клеткам, всем органам тела, а также и организму в целом, вследствие чего этот организм всё время применяется к изменяющейся обстановке для того, чтобы сохранить получаемые от органов чувств ощущения и, по возможности, улучшить их качество, то есть сделать их более приятными. И все эти живые существа не желают терять получаемые ими ощущения и, благодаря им, желания ради пустого небытия, с которым они знакомы по обморокам или впадению в спячку. Сами по себе ощущения не только дают им чувство жизни со всем ее разнообразием, но и придают им импульс для сохранения этих ощущений в потомстве.
  Поэтому всё живое активно, то есть сознательно, но на чисто инстинктивно-рефлекторном уровне, использует окружающую среду для поддержания себя в действии (питание и метаболизм), стремясь оттеснить от пищи конкурентов (доминирование), в отличие от человека, активность которого не ограничивается только инстинктами и рефлексами на гормональном фоне.
  Конечность собственного существования, которое все организмы, кроме человека, не понимают, но ощущают по ухудшению функционирования тех или иных частей организма, они преодолевают продолжением рода (передача собственного генома) всеми возможными способами, вплоть до почкования, что требует особой программы роста и развития как индивидуального, так и общего (родового). Эта программа уже при зачатии закладывается в каждую клетку организма.
  В частности, приматы, как и люди, общаются между собой с большим числом разнообразных сигналов. Они способны понимать смысл звуков. которые произносят люди и использовать их в соответствии с ситуацией. Они способны выводить общие правила поведения на основе накопленного жизненного опыта и использовать их для решения еще не встречавшихся им задач. То есть приматы не только способны действовать методом проб и ошибок, но и умеют адекватно оценивать правильность собственных решений, принимаемых в неоднозначных ситуациях, повышая тем самым вероятность правомерности собственных действий в дальнейшем.
  Но это осознание ситуации, в которой они находятся, у приматов ограничивается лишь желанием потреблять ощущения, поставляемые им их окружением, для наилучшего устроения себя в этом окружении, то есть они мыслят только в рамках этого желания, не стремясь выйти за рамки желаний для осознания собственного существования во времени.
  Иначе говоря, их интересуют только проблемы питания, размножения и доминирования, и они не стремятся к осознанию факта существования себя в мире и соответствующим выводам из него для осознанного культурного и технологического развития. Они всячески борются за свое существование, концентрируя свои мысли только на ощущениях, без рефлексии на предмет того, что они существуют, но с мыслями о том, как бы подольше удержаться в этом процессе потребления ощущений, являясь в этом отношении наиболее развитыми динамическими составляющими живой среды, контактируя с окружающим только на уровне адаптивности к нему.
  Человек как прямой наследник приматов точно так же стремится всячески применяться к изменениям окружающей среды, но его осознанное отношение к ней выходит далеко за рамки адаптивности.
  Человек в своих сообществах, приобрел еще и совершенно новые особенности в отношении взаимодействия с окружающей средой: целеполагание и вариативность видения проблемы в нужном ракурсе, что позволяет ему не только подобно животным решать текущие задачи, но и ставить перед собой цели и достигать их разнообразными способами в зависимости от собственных умственных способностей, самыми эффективными из которых оказываются креативные.
  Целеполагание и креативность позволяют человеку взаимодействовать с окружающей средой в соответствии не только со своими насущными потребностями, но и с интересами, которые могут не совпадать с потребностями и все время меняются, а диапазон их расширяется.
  По сути, сон - это пауза, во время которой происходит отключение сознания от реакции на сигналы от внешней среды не только для восстановления и обновления организма, но и для переработки, архивирования информации, накопленной за истекший период времени (дневное время), которая позволяет предоставить более-менее систематизированную и откорректированную информацию человеку при его пробуждении для возможного принятия решений на ее основе, как это происходит у тех же приматов.
  Но, в отличие от приматов, сознание человека в процессе сна и сами сновидения, носят, хотя и так же скрытый, однако же, двойственный характер, отражающий воздействие на поведение человека обеих упомянутых составляющих сознания, управляющих его поведением.
  Поэтому сначала посмотрим, что происходит с человеком в его открытом общении с внешней средой, которое автоматически должно отражаться во сне, поскольку других информационных воздействий человек не имеет.
  С одной стороны, наяву человек стремится к приятным ощущениям, которые могут предоставить ему пища, самка (самец), выгодное положение в сообществе, и в этом отношении он не отличается от примата.
  С другой стороны, находясь в реальной ситуации, человек рассматривает в своем сознании варианты индивидуальных и общественных проектов, оценивает возможности достижения успехов в собственном творчестве, пытается исправить ошибки в достижении поставленных целей, что свойственно только существу, осознающему себя в облаке страстей, познания себя и мира вокруг.
  Таким образом, поступающая к человеку днем информация как бы делится на две части: одна связана с приспособлением к окружению, другая - с формированием осознанного мироощущения и миропонимания.
  Поэтому ночью ему, как и любому животному, может присниться пожирание аппетитного бифштекса с кровью, приятная самка (самец), куча почитателей, взирающих на него с умилением.
  Вместе с тем эти сны могут перемежаться видениями, которые характерны любовными переживаниями, интересными находками по усовершенствованию рабочего процесса или новыми планами по изменению строя жизни, либо ему могут приходить сны о собственных похоронах и пребывании в аду или раю, то есть всё то, что принадлежит ему как существу, окунувшемуся в мир культуры многослойных общественных отношений.
  Схожесть сновидений и яви состоит в том, что сновидения формируются из блоков накопленной информации о реальной жизни, поступающей от органов чувств, центром обработки информации, которого не может не быть у любого живого существа, даже совершенно безмозглого. У человека, как высокоорганизованного существа, таковым центром является мозг, который работает не сам по себе, а является орудием сознания, которое у человека двойственно в отношении управления поведением человека.
  Поэтому каждому человеку может в той или иной фрагментарной степени присниться только то, что происходило с ним в реальной жизни, но, в отличие от приматов, не только с позиции адаптивного животного сознания, но и в зависимости от осознанного взгляда на собственную жизнь.
  Однако, в отличие от яви, в которой животное сознание и самосознание так или иначе взаимодействуют, инициируя те или иные действия человека, во время сна обе эти составляющие сознания переходят в своего рода "спящий режим", так как во сне человеку не нужно принимать решений для того, чтобы действовать так или иначе.
  Вместо них остается только та составляющая сознания, которая способна осуществлять контроль за всеми процессами, происходящими в организма в состоянии покоя в одиночку, то есть функционированием каждой клетки, метаболизмом организма и работой центра управления организма - мозга, с помощью которого эта часть сознания обрабатывает имеющуюся информацию и моделирует ее, но не принимает на этой основе решений, что является прерогативой только управляющих человеком в целом в активном режиме других составляющих сознания - животного сознания и самосознания.
  Эту часть сознания, способную обеспечить жизнедеятельность организма в состоянии полного покоя, но которая также обеспечивает жизнедеятельность организма в любом его состоянии при жизни, и, кроме того, снабжает информацией животную составляющую сознания и самосознание, можно обозначить как интеллект, оправдывая это наименование тем, что он по своим основным функциям совпадает с известным ныне искусственным интеллектом, который так же способен обеспечивать действие совокупности разнородных механизмов, и вместе с тем снабжать информацией того или иного пользователя.
  В ходе своего функционировании для обеспечения устойчивой работы организма он действует по собственным программам, которые не предназначены для непосредственного регулирования поведения человека.
  Таким образом, интеллект сознания представляет ту часть сознания, которая руководит функционированием центра обработки ряда имеющихся и поступающих данных по соответствующим программа для обеспечения нормального функционирования организма как во сне, так и наяву, но с тем отличием, что во время сна интеллект сознания функционирует один, а наяву - совместно с животным сознанием и самосознанием, контролируя мозг человека, который, по сути, является живым компьютером у любых животных разной степени сложности как по структуре, так и программам, хотя принцип действия его один и тот же, что у крокодила, что у человека.
  Основное отличие этого интеллекта сознания от искусственного интеллекта состоит в том, что он не имеет жесткой программы действий, оперируя разнообразными и во многом произвольными сигналами, попадающими в органы чувств и от них к нему, для удержания собственного носителя (живое существо) в состоянии непосредственного потребления ощущений и сохранения организма в режиме взаимодействия всех клеток и органов организма между собой и с окружающей средой, в результате чего любое достаточно развитое существо оказывается способным наяву, как минимум, действовать по методу проб и ошибок в меняющейся обстановке.
  До креативности тут далеко, но всё же смысл в действиях этого естественного интеллекта сознания имеется, поскольку он, как неотъемлемая часть каждого индивидуального сознания, заинтересован в сохранении ощущений, которые дают жизнь всей системе любого организма, в том числе и ему.
  Таким образом, работая на живое существо, и находясь во внутренней структуре потребителя, этот интеллект не может не быть его органической и неотъемлемой частью - своего рода блоком обработки информации и блоком управления функциями организма в его взаимодействии с окружающей средой, самостоятельно функционируя в рамках имеющихся программ выживания. Без этой составляющей сознания ни одно живое существо обойтись не может, тогда как простейшим существам, например, одноклеточным, остальные составляющие сознания не требуются.
  Но вместе с тем более развитые существа не могут обойтись и без другой части собственного сознания, которая принимает решения уже не в значительной степени по стандартным взаимодействиям с окружающей средой и работе каждой клетки организма, раз эта сфера действий большей частью отлажена (запрограммирована), а по решению задач коммуникации с аналогичными организмами, врагами, союзниками, по выбору более подходящего и приятного для жизни окружения и т. п., то есть тех задач, которые, если сравнить действия живого существа с работой искусственного интеллекта, решает его внешний потребитель, а не искусственный интеллект.
  Значит, любое живое существо, кроме интеллекта, который, по сути, технически обрабатывает поступающие через органы чувств сведения, комбинируя их с уже имеющимися сведениями для контроля и управления функционированием собственного организма, то есть превращая эти сведения в понятную для использования живым существом информацию, начиная с клеточной структуры, обязано иметь руководителя-потребителя этой информации уже для ее использования так или иначе не только по обеспечению функционирования организма в окружающей среде с потреблением ощущений, но и для стремления к приобретению наиболее приятных ощущений, которые можно получить, улучшив свое положение в занимаемой нише при стечении благоприятных обстоятельств.
  Так что интеллект любого живого существа по режиму работы и обслуживанию определенного субъекта действия напоминает искусственный интеллект, имея, однако, существенные отличия от него.
  Главное отличие естественного интеллекта сознания от искусственного состоит в несамостоятельности искусственного интеллекта, который работает на внешнего потребителя, и этот потребитель, к тому же, может постоянно меняться, тогда как естественный интеллект работает на совершенно определенное живое существо: в данном случае - на конкретного человека.
  Из-за полной несамостоятельности искусственного интеллекта по сравнению с естественным (природным), который не имеет жесткой программы действий, вытекает следующее отличие: искусственный интеллект обрабатывает только те сведения, которые передаются ему по желанию потребителя только в рамках программ, заложенных в него, и искусственный интеллект не способен уклониться от желания потребителя, тогда как природный интеллект обладает определенной автономностью в своих действиях, в частности, он способен решать задачи не только по стандартным программам, но и применяться к некоторым изменениям параметров среды, окружающей живое существо, а также оперировать разнообразными и во многом произвольными сигналами, попадающими в органы чувств и от них к нему.
  По сравнению с искусственным интеллектом или компьютером, в значительной степени автономное функционирование интеллекта сознания человека обусловлены иной структурой мозга как центра обработки информации. Компьютер работает, используя устойчивые электрические импульсы, а мозг, являющийся орудием интеллекта сознания, использует электрохимические связи, позволяющие ему действовать с отклонениями от установленных программ, например, при возникновении предположительной опасности, с которой он не сталкивался, но которую предпочтительно обойти или устранить.
  Из этого видно, что во время сна сознанию не требуется руководить действиями живого существа, находящегося в покое, но оно должно, с одной стороны, поддерживать жизнь тела, а также восстанавливать и обновлять его, с другой же стороны, надо обрабатывать уже накопленную до сна информацию для формирования моделей, которые могли бы использоваться после пробуждения, так как в них учтены изменения, случившиеся за прошедший день. Какие-то фрагменты моделей могут представляться во сне для человека визуально, поскольку большая часть информации за день поступает в мозг через глаза., и, естественно, отражается в образах, проявляющихся во сне. Эти модели могут быть очень сложными, поскольку из всех живых существ мозг, являющийся центром обработки информации, наиболее развит у человека вследствие присутствия у него как животного сознания, так и самосознания, имеющих наивысший энергоинформационный уровень.
  Так как сознание человека отличается от сознания других существ тем, что сознание человека двойственно в отношении руководства его поведением, то в активном (дневном) режиме используются как программы животной составляющей сознания, решая адаптивные задачи, так и программы самосознания, допускающие целеполагание и креативное мышление в ходе решения проектно-целевых задач.
  Таким образом, во сне отключается отнюдь не сознание, оставляя за себя какое-то неведомое подсознание, как считают обыватели, и не только, а перестают активно действовать те составляющие сознания, которые управляют действиями человека наяву как в качестве животного, и вместе с тем как существа общественно-познающего, то есть в виде животной составляющей сознания и самосознания соответственно, что, собственно, и видно по пассивности спящего, который получает минимальную информацию из внешней среды за ненадобностью действовать в ней.
  Модели возможного поведения человека, формирующиеся во сне, которые включают и сновидения, попадают в оперативную память индивида, предоставляя ему возможность выбрать подходящую после пробуждения. проявляются
  Но эти модели содержат не более 20% образной информации, тогда как основная часть переработанной информации имеет знаковую форму, столь же понятную человеку при вызове ее из памяти.
  То есть в ходе систематизации и моделирования информации интеллектом, происходящему во сне по стандартным программам, непосредственное воздействие на индивида обеих составляющих сознания, управляющих его поведением в реальной жизни, в виде различного рода соображений, чувств, идей, интересов и надежд, питающие человека наяву, практически исключается, как помехи.
  Поэтому модели поведения, формируемые во сне, могут быть более адекватными для возможных действий человека наяву с позиции здравого смысла, чем его действия в реальности по соображениям его животной составляющей сознания или самосознания.
  Другими словами, "забраться" в сон сознательно невозможно, а вот подготовленные во время сна информационные модели так или иначе влияют на действия человека наяву. Тем самым сон можно представить как один из источников организации действий человека в бодрствующем состоянии, наряду с текущей дневной информацией и информацией, доступной из других источников, как, впрочем, и всех высокоорганизованных живых существ.
  Двойственность сознания в отношении управления поведением человека определяет и содержание сновидений.
  Например, человек со значительным превалированием животного сознания над самосознанием, вряд ли увидит сны, относящиеся к творческим поискам и порывам. Он способен созерцать во сне лишь бытовые аксессуары и обычные жизненные происшествия. И это неудивительно, так как в жизни он занимается рутинными делами и к творческим достижениям не стремится, тогда как художник или изобретатель, кроме обычных видений, может обнаружить в снах те образы иди знаковые модели, которые содержат ту полезную информацию, которую он наяву пропустил или не придал ей значения.
  Именно это последнее, показав не полную бесполезность сновидений для будущего использования, вызвало появление многочисленных сонников с тем или иным толкованием явлений и предметов, которые можно лицезреть во сне, хотя, на самом деле, они не предсказывают последующие события, а лишь отражают прошедшее, наиболее четко отложившееся в памяти, поскольку на них в свое время было сконцентрировано внимание данного человека для возможного использования в дальнейшем, но только возможного.
  С другой стороны, если человек наяву способен совершать необдуманные и даже фатальные поступки, то во сне это ему не удается, так как реальность отключена от его сознания, оставляя ему фантомы, но такие, которые иногда могут навести его на определенные поступки наяву в дальнейшем. То есть во время сна могут виртуально проигрываться те или иные жизненные коллизии, давая часто неплохой результат, на что и указывает пословица - "Утро вечера мудренее".
  Иначе говоря, каждые сутки человеческой жизни делятся на день и ночь, и в течение последней тело должно восстанавливаться и обновляться - именно тело, а не сознание, которое в качестве интеллекта интенсивно функционирует посредством мозга, подобного живому компьютеру, перерабатывая поступившую информацию ради последующего, возможно, более успешного использования результатов это переработки в дальнейших действиях, которыми уже непосредственно будут управлять животная компонента сознания и самосознание на основе информации, доставляемой им интеллектом сознания.
  Каждое индивидуальное сознание во время сна отражает собственную активность, проявляющуюся в дневных человеческих действиях: человек вряд ли увидит сны, в которых он находится в покое, например, спит. В сновидениях человек как бы продолжаете жить в действии: он летит, бежит, борется, с кем-то общается, что-то предпринимает, пугается, обижается, рыдает, хотя его тело покоится. Данный факт объясняется тем, что информационные знаково-образные модели готовятся в основном для действий наяву.
  Таким способом, если в дневное время человек бездеятелен или ведет однообразное существование, сознание компенсирует такое отрицание развития ночными сновидениями, насыщенными различными поступками, часто путаными и противоречивыми в отношении известных людей, то есть оно пытается хотя бы так заставить человека наконец-то приступить хоть к каким-то действиям.
  Кроме того, индивидуальное сознание в процессе сна в форме собственного интеллекта не только воспроизводить уже случившееся в жизни, оно моделирует различные ситуации на основе полученной за день информации, комбинируя те или иные эпизоды прошедшего, напоминая при этом работающий по соответствующим программам компьютер, который настроен на выделение тех или иных проблемных ситуаций, благодаря чему человек может получить хотя бы намек на решение назревшей проблемы.
  Например, во сне человек может получить сильный импульс к контактам с противоположным полом, если назрела такая потребность. Необходимость поездки тревожит человека во сне видениями самолетов, вокзалов, поездов и т. п.
  Однако наяву, то есть уже при вступлении в действие обеих составляющих сознания, управляющих человеком, значительное воздействие на поведение индивида оказывает самосознание, характерное повышенным самомнением. Поэтому индивид, озабоченный происходящими вокруг него событиями, чаще всего игнорирует информацию, пришедшую к нему после пробуждения, в чем и состоит отличие его поведения от поведения животных, полностью доверяющих этой информации.
  Тем не менее, в развитии событий наяву человек не может игнорировать животную составляющую собственного сознания, непосредственно участвующую в управлении его поведением, а она по своей сути наиболее чувствительна к тем продуктам переработанной во сне информации, которые представляют ей неблагоприятные варианты развития событий, тогда как самонадеянная составляющая сознания - самосознание, в значительной мере отягощенное ложными идеями и самомнением, игнорирует эти сигналы, вступая в противоречие со своей же животной составляющей.
  В результате, наяву происходит практически все время жизни человека своего рода борьба обеих форм сознания, управляющих поведением человека большей частью с непредсказуемым результатом.
  Особенно чувствительна животная составляющая сознания человека к гибельным решениям человека наяву, которые другой составляющей его сознания кажутся абсолютно верными. Животная составляющая сознания, всегда настроена не только на улучшение позиции человека в сообществе, но и на выживание в условиях взаимодействия с врагами и союзниками. Поэтому наяву она в этом отношении поддерживается интеллектом сознания. Во сне интеллект сознания, а при бодрствовании обе эти составляющие сознания в подобных случаях как бы подают сигналы об опасности.
  В спокойной и привычной обстановке эти сигналы от них человек не слишком часто замечает, разве только у него создается тревожное ощущение. Однако люди опасных профессий (солдаты, пожарники, летчики, полицейские), а также люди рисковых занятий (спортсмены, бизнесмены, криминалитет) прекрасно знают о внезапном ощущении опасности, возникающем как бы ниоткуда, называя его шестым чувством.
  Человек в полном сознании, то есть наяву, не способен вникнуть в работу интеллекта собственного индивидуального сознания, активизирующегося ночью, понять ее смысл, определить механизмы, то есть как бы вписаться в процесс собственного сна, поскольку обе составляющие сознания, способные размышлять, принимать решения и давать сигналы к действию, замещаются интеллектом сознания, на это не способным.
  То есть за редчайшими исключениями, появляющимися в результате сбоев в работе мозга, эта невозможность влиться в сновидения сознательно, объясняется тем, что открытые формы сознания ко всему, происходящему во сне, прямого отношения не имеют. Все процедуры сна контролирует скрытая форма сознания - его интеллект.
  В частности, сновидения протекают образно в той или иной комбинации в виде копий фрагментов происшедшего за день или ранее, занимая сравнительно небольшую долю времени всего периода сна, тогда как большую часть времени сна интеллект сознания, использующий мозг человека, занимается обработкой по соответствующим программам накопленной за день информации и ее объединением с уже имеющейся в базах данных информацией подобно рутинной компьютерной обработке с определенным быстродействием массива информации по тем или иным темам или более-менее актуальным проблемам, используя различные приемы для создания моделей.
  Такого рода обработка информации большей частью несет нагрузку обеспечения нормального функционирования организма. Тем не менее, интеллектом сознания могут использоваться частично и программы, связанные с управлением действиями человека, если они могут помочь в формировании моделей, относящихся к организации жизнедеятельности человека в соответствующих сообществах, когда жизнь человека подвергается опасности.
  Только ближе к конечной стадии сна, который занимает у человека 6-9 часов, - это одна из причин вредоносности сокращения этой продолжительности сна, - интеллект сознания накапливает модели для возможного применения в будущем, как бы вплывающие в момент пробуждения человека в его сознание, которое снова восстанавливается в полном составе. Тогда обе управляющие поведением человека составляющие сознания, еще не занятые дневной деятельностью, могут выбрать из этих моделей, если пожелают, то, что не было отмечено ими в дневное время.
  Поэтому-то именно утром в голову приходят неплохие и даже нестандартные решения, если, конечно, человек не был бездеятелен прошедшим днем.
  Стало быть, не совсем уж лживы толкователи сновидений, которые даже сумели систематизировать их по содержанию. Они, конечно, привели всего лишь перечень некоторых толкований сновидений, которые весьма ограничены, недостоверны и примитивны, поскольку основаны только на догадках и совпадениях, и в этом отношении прав Аристотель, который считал их фикцией, но, тем не менее, видел в них смысл, так как они не чистые фантазии, а отражение действительности, хотя и искаженное, и неполное.
  Понятно теперь, что образы, мелькающие во сне, как и информационные модели в целом, могут отражаться в активной жизни как осознанно, так и без особого анализа, не без успеха, хотя в основу этого успеха заложены дневные труды.
  Иначе говоря, поскольку во сне открывается без всяких помех со стороны обширнейшая база данных, накопленная индивидом в течение его жизни, а также всеми его предками, постольку он, если, конечно, находится в теме, связанной с решением тех или иных нестандартных проблем, в принципе, может увидеть или отметить то новое или необычное, но пригодное для решения его проблем, на что он не обратил внимание наяву, анализируя в момент пробуждения еще не вытесненные действительностью фрагменты сна.
  Подтверждением этого обстоятельства являются известные научные открытия ряда ученых.
  Так, Д. И. Менделеев "извлек" из сна в момент пробуждения прототип периодической таблицы химических элементов.
  А. Пуанкаре после долгой работы и тревожного сна в ранние утренние часы установил существование "автоморфных функций".
  Физик Нильс Бор, длительно размышляя над строением атома, увидел, как он сам говорил, во сне Солнце с вращающимися вокруг него планетами, и представил, что атом может иметь подобную структуру - в центре ядро, а вокруг него вращаются электроны.
  Немецкий биолог Отто Леви решал проблему передачи сигналов от одной нервной клетки к другой, не зная, что выбрать - электрический импульс или химическую реакцию. Во сне, по его утверждению, он увидел сердца двух лягушек, с которыми, как фармаколог, он проводил ранее различные эксперименты. Леви провел эксперимент на сердцах лягушек по модели из своего сна и определил, что нервный раздражитель может выделять вещества, влияющие на нервное возбуждение, а это значило, что нервный импульс передается не электрическим сигналом, а химическим путем.
  Так был открыт способ передачи сигнала от нейрона к нейрону, и, в частности, оказалось, что технология работы всей совокупности нейронов головного мозга, основывается на ином способе передачи сигналов по сравнению с работой компьютера. Это само по себе означает способность формирования в мозгу с помощью передачи сигналов электрохимическим способом каждую секунду миллиардов связей, все время меняющихся без возможности возврата к прежнему их сочетанию, позволяя тем самым за счет этого многообразия и определенной неустойчивости выходить за пределы консерватизма формальной логики к креативному мышлению, основанному на разрушении стереотипов, характерных для работы искусственного интеллекта любого типа с его ограниченными возможностями, связанными с передачей импульсов с помощью стабильных электрических сигналов, которые могут быть повторены без всякого изменения.
  Помимо ученых, любые креативные персоны способны осознанно или нет использовать продукты своего сна.
  Например, творческие люди поэтического склада прекрасно знают, что многие из их лучших стихотворений непонятно как создавались в утренние минуты, а не только в результате немногих минут вдохновения.
  В этом отношении сон, как и транс или вдохновение есть одна из форм получения новых знаний, которые именуются озарением, или интуицией, наиболее способствующих получению новых знаний в образной форме.
  Сходство всех этих процессов заключается в том, что в них человек отстраняется от всех внешних влияний и уже без посторонних помех оказывается способным погрузиться на какое-то время в собственную долговременную память.
  Правда, больших успехов в решении проблем или познавательных задач человек достигает не во время сна, а при озарении или приходе вдохновения наяву, поскольку в этих состояниях он старается сохранить вопрос, связанный с решением конкретной задачи, сформулированный заранее, надеясь получить ответ при выходе из этого состояния, тогда как на сон грядущий такие вопросы ставятся реже, да и, к тому же, их трудно не потерять в массе дневных впечатлений, отраженных во сне.
  Как бы то ни было, но сознанию, кроме приема внешней (текущей) информации в основном посредством зрения, дающего более 80% всей информации, необходимо также систематизировать, архивировать, анализировать накопленный за день объем информации, отбрасывая ненужную. Только на основе этого процесса сознание в целом способно управлять действиями человека наяву.
  В связи с этим, любое вмешательство обеих составляющих сознания, управляющих поведением человеком наяву, в работу интеллекта во время сна исключается: оно может только навредить отлаженному процессу обработки информации интеллектом в соответствии с определенными программами, существенно исказив поступившую недавно и имеющуюся информацию вследствие личностных, корпоративных, эмоциональных, культурных и прочих предпочтений, что не позволило бы интеллекту объективно подойти к систематизации всего массива накопленной информации, от адекватной обработки которой в соответствии с дневными проблемами зависит не только будущее поведение человека, но и его функционирование в качестве живого организма.
  Таким образом, во сне сознание, переключая себя на обработку накопленной информации под контролем только одного интеллекта сознания, то есть благодаря функционированию центра обработки информации, имеющегося у всех, даже самых примитивных, живых существ, старается исключить искажения, которые проявляются в человеке наяву - пусть уж это замечательное существо - человек - осознает себя только после пробуждения, когда он включается в процесс борьбы и развития, в котором ошибки могут лишь подстегивать сообразительность.
  В значительной степени, по этой причине, а не только из-за усталости, человек "переводит" себя в "спящий режим", то есть в режим, при котором информация, поступающая через его органы чувств, сводится к минимуму, в частности, отключаются органы зрения, и, как было сказано, обе составляющие его сознания, управляющие им наяву, на период сна перестают участвовать в управлении поведением человека, поскольку во сне таковое отсутствует.
  Иначе говоря, индивидуальное сознание ограничивает себя в ощущениях и размышлениях ради перехода в режим переработки накопленной информации, и в этом отношении оно работает по типу обычного компьютера по определенным программам.
  Поэтому-то вряд ли можно утверждать, что во время сна человек мыслит.
  Дело в том, что, вырабатываемые во сне модели возможного поведения наяву большей частью связаны с общей жизнедеятельностью организма, то есть его выживанием и возможным улучшением жизненной позиции человека, а не с проектно-целевой деятельностью человека, которая "проходит" в этой процедуре как бы вторым планом именно потому, что основой обеспечения жизнеспособности организма человека в окружающей среде в качестве живого существа является отнюдь не самосознание.
  Обобщая, можно сказать следующее.
  Поскольку информация, поступающая в мозг от органов зрения, составляет около 80% от всей, постольку неудивительно, что она отражается во сне в какой-то части образно, фрагментарно копируя реальность.
  Однако каждый человек, вспоминая сновидения, может заметить, что они, как правило, хаотичны, и он неспособен управлять ими.
  Эти факты указывают на то, что, с одной стороны, сновидения связаны с реальностью, но, с другой стороны, их сумбурность, невнятность и незаконченность говорят об их структурной неполноценности.
  Поэтому сновидения сами по себе не могут показать суть того или иного явления, будучи своего рода виртуальными полуфабрикатами тех моделей, которые строятся интеллектом сознания, точнее, некоторой образной частью той или иной модели, которые формируются во сне, поскольку информационные модели предполагаемого поведения человека наяву в целом в процессе сна строятся в знаковом виде, подобному созданию моделей обычным компьютером по определенному заданию.
  Но, в отличие от компьютера или искусственного интеллекта, интеллект сознания во сне такого задания не имеет, точнее, задание для него всегда одно: обеспечивать жизнедеятельность организма в любых условиях любыми способами. Поэтому он создает модели наиболее практичных вариантов поведения человека в состоянии бодрствования, но не по результатам размышлений, которых у него быть не может, так как он работает по стандартным программам, не настроенным на принятие решений, но настроенным на подбор информации с учетом определенной обстановки на данное время в меру своих способностей, исходя из того материала и информации, которые он имеет или недавно получил, не для какого-то неведомого и безразличного ему пользователя, а для самого себя, будучи неотъемлемой и безостановочной частью сознания каждого индивида, будь то человек или животное, при жизни его тела.
  Правда, в отличие от моделей поведения для животного, ориентированных только подбор условий, выгодных для его существования в имеющейся среде, предлагаемые интеллектом модели поведения для человека, созданные во сне "на завтра", могут относиться к различным познавательным проектам и поискам новых решений назревших проблем, созданию неизвестных ранее технологий и оригинальных произведений искусства, поскольку интеллект сознания и их способен включать в эти модели, но только если всё это имеет отношение к выживанию человека или улучшению его жизненных условий.
  Варианты этих проектов с большим успехом можно уловить в момент пробуждения, то есть уже осознано, пока их не успели вытеснить дневные заботы, и выбрать из них наиболее подходящий на взгляд обеих основных составляющих сознания, уже начавших наяву управлять человеком, которые, правда, могут иметь различные соображения в отношении этих проектов, если, конечно, у них имеется желание их рассмотреть или если они настроены на этот выбор.
  Если же самосознание и животное сознание человека по каким-то причинам, например, по своей слабости, отстраняются от участия в построении режима дня индивида по моделям, выработанным интеллектом сознания в процессе сна, то из этих вариантов поведения реализуется тот, который имеет наибольший здравый смысл, то есть тот, который ориентирован на сохранение особи в среде, поскольку иными смыслами интеллект сознания не владеет, стремясь в основном к созданию наиболее благоприятных условий не для человека в целом со всеми его проблемами, а для его организма.
  Если же человек наяву действует преимущественно по соображениям животной составляющей его сознания, который часто принимают за особый ум, называя его рассудком, что проявляется, например, если самосознание недостаточно развито, то, фактически, человек становится своего рода разумным животным.
  Внешне это выражается в подавляющем преобладании эгоизма над альтруизмом и в отсутствия у индивида любознательности. Такой индивид, сосредоточенный только на себе, способен лишь на рассудочные действия, которые не отличаются погоней за новыми знаниями, а более всего проявляются в стремлении к благополучию и, при малейшей возможности, к занятию выгодных позиций в отношении получения наиболее приятных ощущений в своем сообществе, независимо от того, есть ли у него способности руководителя или организатора.
  Что же касается лицезрения во сне образов, намекающих на великие открытия, то они происходят, как показала история, крайне редко, поскольку наткнуться на них во сне и вспомнить поутру можно лишь случайно или же будучи очень глубоко погруженным в тему, что случается только с наиболее креативными людьми.
  Поэтому к каким-то новым или неочевидным решениям, идеям и разработкам можно прийти с гораздо большим успехом, что опять же показывает история изобретательства и искусства, в результате создания особого настроя вхождения в конкретную тему осознанно в моменты транса, наиболее легкая форма которого именуется вдохновением, когда человек тоже в той или иной степени отвлекается от реальности, но вместе с тем не теряет вопрос, на который он хотел бы найти или получить ответ.
  Тем не менее, и в течение сна, но только произвольно могут появиться интересные и плодотворные решения тех или иных проблем, пропущенные наяву, но в основном не в виде сновидений, а в знаковой форме моделей как результата соответствующей обработки информации, которые могут быть отмечены сразу после пробуждения.
  Что касается вопроса, мыслит ли человек во сне, то сначала следует ознакомиться с принятой трактовкой понятия мышления.
  Одно из самых известных определений мысли состоит в том, что она есть не что иное, как действие ума, разума и рассудка.
  Справедливо в этом определении только то, что мысль есть действие, но вот действие чего?
  В этом определении этого "что" всё свалено в одну кучу - ум, рассудок, разум, тогда как, например, ум и рассудок не одно и то же, отличаясь своим уровнем.
  Например, бактерия действует сугубо примитивно, но эффективно, стремясь туда, где потеплее и посытнее на основе информации, поступающей в ее рецепторы, а от них - в центр обработки этой информации, отнюдь не являющимся мозгом, проявляя не ум, а как бы прикидывая, или рассуждая на основе поступающей информации, где лучше - тут или там. То есть, следуя этому определению, можно сказать, что бактерия вполне себе мыслит, получая нужный результат, если, конечно, имеются подходящие для жизни условия.
  Мысль - то, что явилось в результате размышления, идея.
  Ну, это определение не что иное, как типичная тавтология.
  Мысль - это воспринимаемая и понимаемая сознанием человеком связь понятий, связь образа цели и элементов ситуации.
  Это определение, кажущееся на первый взгляд вполне адекватным и всеобъемлющим, на самом деле имеет ограниченный смысл, относясь только к человеческой деятельности, так как, например, во сне человек никакие понятия и цели не воспринимает и не связывает. Он даже часто не помнит, что было во сне, да и себя не помнит.
  Так что это определение волей-неволей приводит к тому, что во сне человек не мыслит, хотя его авторы утверждают обратное. Тогда, что же в сознании человека во время сна происходит, и что представляет тогда сознание во сне?
  Удовлетворительного ответа на этот вопрос нет, хотя по умолчанию считается, что человек мыслит всегда, пока он жив и в здравом уме.
  Самому процессу мышления дается определение как потоку мыслей, связанных между собой в последовательности ассоциаций и идей.
  Однако в этом определении не сказано, кто или что и на каком основании создает этот поток и в какое время.
  Очевидно, тем не менее, что мысли проявляются в сознании человека в бодрствующем состоянии, когда он способен осознанно производить их и связывать между собой, а то, что происходит с ним во сне, то есть виртуально, производится не по его воле или соображениям.
  Значит, он во сне не мыслит? Что же он тогда делает во сне, и кто за него, но для него, в частности, производит сновидения в том или ином порядке?
  Явная недостаточность этих определений понятий мысли и мышления может быть устранена сопоставлением двух состояний человека, а именно: состояния покоя в виде сна и состояния бодрствования.
  По-видимому, роль сна сводится не к образованию мыслей для их реализации в ходе немедленных или планомерных действий, поскольку информация, требующая таких действий для решения неких задач, больше не поступает, а тело находится в покое.
  Что же тогда остается сознанию?
  Очевидно, что ему во сне остается только сочетать накопленную информацию в соответствии с имеющимися программами в виде моделей для их возможного использования впоследствии, когда появляются задачи, проблемы, которые надо решать в том или ином порядке на основании прошлых событий, а также с учетом неизвестных, но предполагаемых событий в будущем.
  Иначе говоря, пассивность сама по себе не имеет предмета для размышлений, в отличие от активности, но уже в последовательном их сочетании, например, сна и бодрствования, в процессе сна этот предмет для размышлений после пробуждения может быть подготовлен в виртуальном виде.
  Отсюда следует, что интеллект сознания, функционирующий во время сна в гордом одиночестве, обрабатывая информацию подобно живому компьютеру посредством мозга (а компьютер, как известно, самостоятельно мыслить не способен, функционируя по заранее введенным в него программам), всего лишь готовит модели, учитывающие изменение текущей обстановки на данный момент, для возможного рассмотрения их наяву теми составляющим сознания, которые управляют поведением человека в активном режиме, но которые находятся пока в "спящем режиме" в этой "сонной" паузе между днями действия.
  Другими словами, оперируя во сне образами и символами по определенным программам посредством мозга, интеллект сознания создает модели поведения как для животной составляющей сознания человека, так и его самосознания, в соответствии с исходными данными, ориентируясь, прежде всего, на удержание человека в существовании.
  Психологам невозможно понять разницу в функционировании сознания человека наяву и во сне, именуя сознание во сне каким-то фантастичным подсознанием, которое тоже должно, по их мнению, мыслить, но как-то скрыто, раз оно находится якобы под открытым сознанием.
  Выше было показано, что сознание едино, но выполняет три основных функции в человеке наяву, и поэтому его условно можно разбить на три условных части.
  В процессе сна сознанию не требуется выполнять функцию управления поведением человека, и поэтому оно, отстраняет себя в своих управляющих поведением человека составляющих от работы на время сна, отдавая бразды правления интеллекту, который не способен принимать решения, но способен контролировать обработку информацию, подобно живому компьютеру, посредством мозга, и представлять результаты этой обработки обеим другим составляющим сознания, которые уже решают как использовать эти результаты для конкретных действий наяву.
  То есть после пробуждения человека, когда необходимо руководить действиями человека, к интеллекту сознания присоединяются обе остальные составляющие сознания, управляющие как адаптивным, так и целевым поведением человека.
  Поэтому подобное распределение функций сознания можно условно представить в виде трех его составляющих, упомянутых выше.
  Наяву они слиты воедино, функционируя совместно, выдвигая, тем не менее, на первый план ту или иную из своих ипостасей в зависимости от сложившейся ситуации.
  Однако во сне, когда человек находится в покое, исключая себя из потока внешней информации, функционирует один интеллект сознания, умеющий обрабатывать информацию по программам, связанными большей частью с обеспечением жизнеспособности человека, но не способный руководить поведением человека наяву, когда информационные продукты стандартных программ невозможно или сложно применять в ходе всё время меняющейся обстановки.
  Тогда управление поведением человека приходится брать на себя обеим остальным ипостасям сознания, но интеллект сознания сохраняет за собой функцию обработки и предоставления им поступающей информации.
  При этом, программы, в соответствии с которыми функционирует самосознание, в отличие от программ для животной составляющей и интеллекта, допускают произвольное мышление, предоставляя человеку возможность мыслить креативно в процессе производимых им действий.
  Таким образом, процесс мышления побуждается только действием, более или менее сознательным, которого во сне не происходит. Поэтому во сне отсутствует необходимость функционировать тем составляющим сознания, которые способны принимать решения к действиям, - а формирование этих решений и есть не что иное как мышление, - тогда как функционирование интеллекта сознания сводится к поставке общего пакета информации для принятия решений пользователем, подобно компьютеру, но с тем отличием, что он сам также является пользователем, но - пассивным.
  Этот информационный процесс свойственен только живым существам, владеющими сознанием, отличая их этим от неодушевленных объектов любого вида. В частности, даже искусственный интеллект функционируют для решения задач, определенных не им. Он также не стремится сохранять себя непосредственно в потомстве, поскольку приятные ощущения ему недоступны.
  Тем не менее, искусственный интеллект в своем функционировании подобен интеллекту сознания. Оба они не размышляют, а готовят по определенным программам пакеты информации для пользователя, который вынужден мыслить, поскольку ему приходится действовать. Только у искусственного интеллекта пользователь внешний, то есть они разобщены, а у интеллекта сознания пользователь его собственный и единственный, и функционировать они могут только совместно. Само же это единство обеспечивается их сосредоточением в конкретном живом существе.
  В этом отношении мышление присуще любому живому существу вплоть до инфузории, если оно ведет себя активно, то есть кроме сна, во время которого вместо мышления, способствующего наиболее адекватным текущим действиям в изменившейся среде, наступает пауза для обработки накопленной информации по стандартным программам для корректировки будущего поведения с учетом происшедших изменений, и в этой паузе не нужно действовать, а надо лишь подобрать по определенным правилам варианты создания наиболее благоприятных условий для разрешения накопившихся проблем, что, в принципе, доступно искусственному интеллекту. Видимо, поэтому некоторые ученые считают, что он способен мыслить.
  Следует также отметить, что коренная разница между мышлением всех живых существ без изъятия, кроме человека, состоит в том, что мысли этих существ устремлены только на то, чтобы уцелеть, продлить себя в потомстве, получая, по возможности, при этом приятные ощущения, а также желая ухватить все остальные приятные ощущения в ходе приспособления к текущей реальности, в то время как человек, помимо того же, способен не только приспосабливаться к среде, но и менять ее не только для решения утилитарных задач.
  К тому же, он способен еще и осознанно приносить себе же неприятности и беды ради нелепых фантазий и прекраснодушных идей, но вместе с тем он может заставить себя волевым усилием вырываться из липкой паутины одних только ощущений на простор бесконечного познания всего вокруг себя и себя самого.
  3. Об отличии и сходстве функционирования сознания человека во сне и наяву.
  Известно, что с приоритетом сознания перед мозгом согласны далеко не все, полагая, что без мозга сознание не существует, так как именно мозг человека дает человеку ощущение жизни в объективно текущем времени, которое можно измерить определенными единицами в соответствующих периодах - сутках, месяцах, годах - в согласии с движением Земли и Солнца. С прекращением функционирования мозга человека время его жизни завершается, то есть он выпадает из него.
  Кажется, что данный факт подтверждает, что сознание есть функция мозга, и без него не существует.
  Действительно, сознание человека без мозга существовать в имеющейся реальности не способно, но приведенное выше соображение не доказывает, что сознание является функцией мозга, так как можно предположить и обратное: мозг есть орудие сознания, без которого оно не может обойтись, но работу которого регулирует именно оно, а не он сам управляет собой и телом.
  Можно ли это доказать?
  Попробуем сделать это на примере сопоставления двух процессов - сна и бодрствования.
  Несомненно, спящий человек живет во сне, дыша и ворочаясь, а не попадает, засыпая, в какой-то потусторонний мир с полной утратой времени, как это происходит после смерти. Тем не менее, заснув, человек так же теряет чувство времени, в котором он находился наяву, поскольку ход времени во сне он не ощущает, и для него промежуток календарного времени сна (6-9 часов) превращается в ноль, если он не наблюдал сновидений - уснул в какой-то момент и как бы тут же проснулся без всякого ощущаемого промежутка между впадением в сон и выпадением из сна.
  Таким образом, с одной стороны, во сне для сознания человека, время вместе с ощущением жизни исчезает, а с другой стороны, его тело под управлением мозга продолжает функционировать, не выпадая из времени, которое, случайно проснувшись, он может зафиксировать.
  Возникает противоречие: во сне человек как бы утрачивает себя, не ощущая больше жизни, себя самого и течение времени; вместе с тем время, в котором находится его тело, течет по-прежнему, тело дышит, мозг продолжает управлять всеми физико-химическими процессами, происходящим в каждой клетке организма, и даже предоставляет человеку возможность иногда находить себя в сновидениях.
  Получается, что сознание человека в процессе сна исключает себя из внешнего времени, тогда как мозг и тело во сне остаются в нем.
  Разрешить это противоречие удается признанием того факта, что человек наяву осознает свое существование в реальности, а во сне эту способность теряет. И мозг тут ни при чем, так как он временем не владеет.
  Значит, есть нечто дополнительное к мозгу и даже управляющее им, которое не регистрируется никакими приборами, но которое, тем не менее, переводит мозг в различные режимы функционирования во сне и наяву.
  Более того, это нечто способно реализовывать себя в разных состояниях.
  В процессе сна оно большей частью обеспечивает жизнь тела, а наяву оно приводит человека в состояние осознания собственного существования, принуждая его действовать, как минимум, для удержания в окружающей среде.
  Факт неосязаемого присутствия этого нечто был отмечен давно. Сначала его обозначили душой, а сравнительно недавно назвали сознанием.
  Если условно разделить сознание человека на три составляющие, ответственные за его существование в активном и пассивном режимах, в частности, наяву и во сне, то эти составляющие действуют по-разному, представляя собой следующее.
  Интеллект сознания обеспечивает функционирование организма человека и его выживание в окружающей среде, используя для этого соответствующие программы.
  Животная составляющая сознания организует действия человека по приспособлению к окружающей среде с помощью определенных программ, удерживая его в ней в состоянии стремления к приятным ощущениям.
  Самосознание, используя дополнительные программы, в значительной степени допускающие произвольное мышление, делает человека личностью, способной приспосабливать окружающую среду как для собственной выгоды, так и ради обнаружения смысла своего существования в ней.
  Таким образом, интеллект сознания, непрерывно обновляя организм человека, позволяет ему существовать; животная составляющая сознания контролирует поведение человека как адаптивного существа, которое стремится к наиболее приятному существованию; самосознание предоставляет человеку возможность узнавать самого себя в мире.
  Во сне бразды правления берет на себя один только интеллект сознания по той причине, что в это время человек никак не действует, он пассивен и его не требуется куда-то вести. Поэтому ему в процессе сна не нужно соображать или размышлять о том, как немедленно спастись, сделать себе что-то приятное или познать окружающее, как это происходит наяву и контролируется остальными составляющими сознания, управляющими его поведением в этом активном состоянии, когда проявляются его индивидуальность и личность.
  Что же тогда происходит с человеком во сне, если ему в это время никуда не надо идти, не требуется ничего делать по той причине, что он не просто отдыхает, а перестает и ощущать, и осознавать себя?
  Во сне человек, раз в это время сознание делегирует для обеспечения его существования лишь один интеллект сознания, контролирующий мозг - живой компьютер, теряет себя как субъекта действия, проявляясь только в качестве виртуального продукта реализации программного обеспечения интеллекта сознания, подбирающего варианты наиболее эффективного и безопасного поведения человека впоследствии в соответствии с накопленной за день информацией с привлечением дополнительной информации из всей обширнейшей базы данных (памяти человека).
  То есть во сне человек временно перестает быть собой, а становится своим отражением - моделью, с которой могут происходить те или иные происшествия в русле последних событий наяву, и по результатам этих происшествий во сне, человек, вновь становясь собой наяву, может судить, если захочет, о возможности их применении в своей деятельности.
  Конечно, эта модель-двойник не способна мыслить, то есть понимать смысл целей и задач, поставленных человеком наяву, но ее виртуальное поведение, сформированное интеллектом сознания, способно дать прогноз того, что может случиться с человеком по результатам его последних действий наяву, поскольку это отражение человека во сне виртуально действует в соответствии с информацией, смоделированной интеллектом сознания в русле задач и целей прошедшего дня, но только в рамках имеющихся у него программ.
  Поэтому в сновидениях человек иногда может только созерцать поведение своего двойника в разных обстоятельствах, но не мыслить за него, поскольку он лишен возможности управлять поведением своего собственного отражения.
  Сам же двойник человека в его сновидениях мыслить не способен, виртуально действуя в рамках имеющихся программ, как, впрочем, и интеллект сознания, который, несмотря на то, что он контролирует работу мозга - живого компьютера, способен только функционировать в рамках вложенных в него программ, формируя в процессе сна человека модели для обеспечения выживания и оптимального функционирования человека в собственном окружении наяву с учетом поступившей за истекший день информации.
  Именно так интеллект сознания функционирует в любом живом существе, а не только в человеке.
  В связи с этим, идеи многих философов и ученых о великом духовном предназначении сна и необыкновенном влиянии на человека сновидений основания не имеют, как и мнение психологов о том, что человек только и делает, что размышляет во сне. Видимо, к этому их подтолкнуло состояние покоя человека во сне, когда ему вроде бы нечего делать, зато можно спокойно поразмышлять о будущем или прошлом.
  Дополнительным доказательством отсутствия размышлений у человека во сне служит не только обрывистость, фрагментарность и хаотичность многих его сновидений, но и такое явление, как лунатизм.
  По-видимому, лунатизм, проявляющийся в форме спонтанного перехода человека во сне от покоя к движению, не что иное как сбой в работе интеллекта сознания, вызванный случайными или болезненными отклонениями в функционировании мозга.
  Так вот, лунатик, или сомнамбула действует на манер зомби, но не по чьему-то внушению, а вследствие указанного сбоя, и при этом он контролирует только свою двигательную активность и даже иногда речевую, не думая при этом ни о чем. Если его разбудить, то он не может ничего вспомнить о своем поведении в это время.
  Поступки сомнамбулы ничем не мотивированы, то есть не заданы ею самой первоначально, словно ее кто-то водит то туда, то сюда.
  На самом деле, интеллект сознания во сне моделирует поведение человека в соответствии с имеющимися у него программами, руководствуясь целями и задачами, поставленными наяву не им, а другими составляющими сознания.
  Поэтому при сбое в работе орудия интеллекта - мозга, человек во сне начинает повторять в движении или речи тот или иной фрагмент виртуальных действий своего двойника, смоделированных интеллектом сознания на данный момент.
  Сама по себе потеря человеком во сне собственного "Я" в форме индивидуальности и личности объясняется отключением в это время управляющими его поведением наяву животной составляющей сознания и самосознания в пользу низшей составляющей сознания - интеллекта.
  Таким образом, факт разделенности сознания во сне и вместе с тем его единства наяву подтверждает то, что каждое индивидуальное сознание не что иное как голограмма, в которой, как известно, каждая часть есть целое, несмотря на различие выполняемых функций, и наоборот.
  Упомянутый выше факт различного хода времени для человека во сне и наяву так же подкрепляется разницей во временных интервалах протекания события и отразившего его сновидения.
  Оказывается, что сновидение, идентично отразившее какое-то событие наяву, протекает по календарному времени в несколько раз быстрее.
  Результаты исследований продолжительности сновидений показали, что их длительность редко превышает 3 минуты, а часто занимает всего лишь десятки секунд, тогда как события, которые отражаются в сновидениях, как правило, не укладываются в эти временные интервалы, занимая иногда на порядок больше календарного времени.
  Психологи до сего времени этот факт объяснить не могут, произнося всего лишь ничего не значащие слова о субъективном восприятия образов, возникающих во сне в сознании человека.
  Действительно, этот феномен ускорения времени в сновидениях не вписывается в научное представление времени как объективного, постоянного и последовательного протекания происходящих явлений.
  В частности, этот поступательный ход событий физика считает формой протекания всех разнообразных процессов, или условием возможности изменений.
  Иначе говоря, наука в ее нынешнем состоянии объективирует время, полагая, что все процессы, происходящие в мире, не оказывают никакого влияния на однообразный, непрерывный и постоянный "ход" времени.
  Сам по себе процесс протекания сновидений является несомненно объективным, напоминая демонстрацию какого-то события на телеэкране.
  Но тут же возникает вопрос: почему же интервал этого, якобы, объективного и постоянного "хода" времени в процессе конкретного сновидения так существенно меняется для идентичного события, происшедшего наяву, поскольку происшедшее во сне изменение условий для одного и того же события, которое ранее случилось наяву, повлияло на "ход" времени, подрывая трактовку понятия времени наукой?
  Получается, что, якобы, объективное протекание времени на самом деле подвержено изменению в зависимости от изменения условий протекания этих процессов, в частности, тех, которые происходят с живыми существами во сне и наяву.
  Факт ускорения времени во сне вполне адекватно можно объяснить с позиции представления времени как продукта процесса обработки информации, поступающей или поступившей в обрабатывающие информацию центры от органов чувств живого существа.
  Любой центр обработки информации, и в частности, мозг, работает по определенным программам, которые предусматривают перерывы для устранения ненужной информации, систематизации и архивирование поступившей для того, чтобы с большим успехом решать те или иные задачи в дальнейшем.
  Поэтому мозг точно так же, как и любой компьютер, избавившись ночью от потока внешней информации, оказывается способным, обработав информацию, поступившую за предшествующий день и сопоставив результаты этой обработки с информацией, имеющейся в памяти, выработать по соответствующим программам варианты, или модели дальнейшего поведения человека наяву, имея в виду те изменения, которые произошли за истекшее время, совместно с организацией функционирования каждой клетки, отдельных частей и организма в целом.
  Поступающие или уже поступившие пакеты информации, подобно тому как аналогичные пакеты информации в компьютере выводятся на экран монитора через соответствующие блоки, преобразующие их в видимое изображение, точно так же выводятся в соответствующие центры мозга, отвечающие, например, за формирование зрительных образов, образуя иногда идентичное отражение того или иного события, происшедшего наяву.
  Если исходить из этой системы преобразования информации, то скорость течения времени для каждого индивидуального человеческого сознания зависит от объема информации (количества и содержания информационных пакетов), поступающей в обрабатывающие центры организма человека, и от скорости обработки поступающей информации в этих центрах.
  Вместе с тем в процессе сна уже не требуется обработка внешней информации, которая практически не поступает в организм, так как основные рецепторы человека в виде зрительных и слуховых уже не взаимодействуют с окружающей средой по-прежнему, исключая тем самым поток информации, поступавший ранее через них.
  То есть, в данном случае, мозг сосредоточивается на обработке только той информации, которая была накоплена за истекший день с возможными вкраплениями в нее информации из более ранних поступлений, не отвлекаясь на обработку внешней информации, которая в состоянии сна практически не поступает более, тогда как в дневное время мозг был вынужден работать как бы на два фронта - обрабатывать поступающую информацию, а также систематизировать и размещать ее в памяти.
  Стало быть, мощность этого живого компьютера - мозга, представляющего орудие интеллекта сознания человека, во сне уже расходуется на обработку меньших объемов информации, вследствие исключения поступления внешней информации, в результате чего обработки этих объемов происходит быстрее. По этой причине событие, происшедшего наяву, идентично отражаясь в сновидении, происходит в течение меньшего отрезка календарного времени.
  Иначе говоря, течение времени во сне, отражающее для сознания человека конкретное событие, которое произошло ранее наяву, ускоряется по сравнению с течением календарного времени.
  Тем самым в процессе сне организм человека получает дополнительное время для восстановления работоспособности каждой клетки тела и организма в целом, устранения избыточной информации, а также для формирования наиболее адекватных моделей поведения человека наяву.
  Этот примечательный факт означает, что календарное, или внешнее время для человека, в котором находится каждый человек наяву, если примерять его на событие, идентично отражающееся в сновидении, не совпадает с его собственным временем во сне, "ход" которого может существенно отличаться от календарного времени.
  Таким образом, феномен сна сам по себе указывает на вполне объективную картину существования как для человека, так и для всех живых существ двух типов времени - внешнего, или календарного, в котором находятся они все, и собственного времени каждого живого существа, непосредственно и отчетливо проявляющегося во сне, которое как бы вписывается во внешнее время, но ход этого собственного времени может существенно отличаться от течения внешнего времени для каждого живого существа в зависимости от степени его развития и от условий, в которых оно находится.
  Если перейти к проявлению сознания человека наяву, то следует отметить, что отношения в человеке самосознания и животной составляющей сознания довольно сложны и запутаны. Однако, представляется, что животное сознание, отвечающее в основном за адекватное функционирование человека в окружающей среде в плане адаптивности к ней, опираясь на рассудок (интеллект сознания), как правило, способствует рутинной деятельности человека, не требующей нестандартных подходов.
  Такого рода деятельность в силу своей трафаретности близка к инстинктивно-рефлекторным действиям животных, и поэтому неудивительно, что человеком в этом случае руководит животная составляющая сознания, оставляя на заднем плане самосознание с его возможностями к креативной деятельности, в которых нет надобности.
  Подобная повторяющаяся деятельность вызывает привыкание к ней, что и закрепляется в так называемых привычках, то есть - каждодневных действиях без особых размышлений - близких поэтому к автоматизму.
  Подавляющее число людей почти все время своей жизни проводит именно в такой монотонной деятельности, не требующей принятия важных решений и отвлеченных размышлений на основе аналитико-синтетической работы сознания, то есть осознания собственной деятельности ради целенаправленного изменения окружения и самого себя, а не подчинения рутине.
  Это безынициативное времяпровождение в работе и быту сводится тем самым к ежедневным повторам, формируя привычки, за пределы которых выйти очень сложно и удается не часто.
  Видимо, по этой причине известный английский философ Дэвид Юм полагал привычку основным свойством каждого человека [16, с. 69], хотя, конечно, это не так, но для многих обывателей, стремящихся только к сытой, приятной и беззаботной жизни привычка действительно становится второй натурой.
  Именно этим фактором объясняется то, что дни и годы для многих людей сливаются в один поток, и человек не может вспомнить, что происходило с ним летом десять лет назад или зимой прошлого года или даже месяц назад.
  Подобная жизнь фактически не требует осознания себя в виде оригинального проектирования собственной жизни, так как не несет в себе "громадья" планов, а основывается на привычке. Она даже не нуждается в постоянном контроле за ней животным сознанием.
  Поэтому такую жизнь можно уподобить дневному сну, в котором, как было показано выше, обе составляющие сознания, управляющие действиями человека наяву, практически не функционируют, переводя себя в "спящий режим", если пользоваться компьютерной терминологией.
  За себя они оставляют интеллект сознания, обеспечивающий прежде всего жизнеспособность тела, ну а для сопровождения рутинной деятельности человека вполне достаточно минимального контроля за ней животного сознания и только в самой малой степени самосознания для достижения спорадически каких-то незначительных целей, погружая человека в подобие сна, но только дневного.
  В этом состоянии человек как бы превращается в разумное животное, отыскивая, конечно, какие-то выгодные цели для улучшения качества собственной жизни, но при этом полностью подчиняясь внешнему ходу событий, всё время приспосабливаясь к нему на манер животного.
  Однако человек не был бы оным, если бы всё время "спал", то есть использовал себя в режиме привычки.
  Любой человек, даже самый униженный и неразвитый, всегда способен вспомнить, возможно, немногие, но значимые в его жизни эпизоды. Причем вспоминает он их именно потому, что в этих эпизодах он действовал креативно (творчески или нестандартно): принимал важные (проектные) решения, удивлялся чему-то неповторимому, возмущался несправедливостью, совершал фатальные ошибки, имел встречи с необычными людьми и явлениями, любил, страдал.
  В таких делах без глубинного осознания своих действий обойтись невозможно, поскольку приходится соотносить с самим собой это видимое, то есть соизмерять его с собственными способностями, волей, решимостью, впечатлительностью, и говорить себе: "И я бы так мог. И я это понимаю. И я этому способен удивляться (возмущаться)", и ставить себе цели по достижению чего-то понравившегося или - по преодолению вырисовавшихся препятствий, а не уклоняться от них, что и есть свобода, которая делает это существо человеком.
  Иначе говоря, в этих эпизодах человек теряет равнодушие, удаляется от привычек, пытается осознанно - планово или интуитивно изменить хоть что-то в себе даже в ущерб признанным им или навязанным ему ценностям. Конечно, эти события не могут не откладываться в его памяти, гордится он своим поведением в этих эпизодах или сожалеет о происшедшем.
  По этой же причине всем нам интересно читать интригующие романы, детективы, где непрерывно что-то происходит, возникают и разгадываются тайны, действуют проницательные сыщики, хитрые мошенники и умные негодяи, составляются и теряются состояния, приобретается и исчезает, как дым, власть, в общем, бурлит выдуманная жизнь, так отличающаяся от собственного "серого" существования.
  По той же причине вся человеческая история, излагаемая соответствующими учеными, представляется ими, хотя сами они этого не понимают, как деятельность фигур, находящихся вне рутины. Эти фигуры-деятели принимают чуть ли не ежечасно жизненно важные решения для племен и народов, побеждают в сражениях, теряют всё в поражениях, изобретают порох и открывают Америку, пишут вечно живые кантаты и арии, совершают реформацию религий и т. д.
  Естественно, подобные писания трудно признать наукой, тем более что на сохранившуюся фактуру в виде документов и свидетельств можно смотреть по-разному.
  Таким образом, "продуктивность" отдельной человеческой жизни в отношении коренного изменения собственного сознания, как правило, чрезвычайно низка.
  Это обстоятельство отлично понимают отдельные религиозные конфессиями (индуизм, буддизм), которые не останавливают путешествие души на одной человеческой жизни.
  Тем не менее, религиозные конфессии не подозревают об истинном предназначении этого путешествия и не видят истинной основы мироздания.
  Как бы то ни было, но периоды "пробуждения" есть самое значимые проявление самосознания в человеке, что означает его истинно свободное изъявление, то есть отказ действовать по сложившимся правилам, часто изумляющее его самого, и поэтому - запоминающееся.
  Собственно, это и есть самое значимое выражение сознания в жизни, которое вместе с тем "откладывается" в безмерную "копилку" единого сознания.
  
  Библиография
  
  1. Геродот. История. VII, 16. М. Наука. 1972.
  2. Артемидор Далдианский. Сонник. Книги I-V. Вестник древней истории. 1989. No 4. 1990. No 2-4. 1991. No 1-3.
  3. Платон. Собр. Соч. в 4 тт. М. Мысль. 1990-1994.
  4. Аристотель. О сновидениях. Материалы и исследования по истории платонизма. Вы. 6. СПб. СПбГУ, 2005.
  5. Аристотель. О предсказаниях во сне. Интеллектуальные традиции Античности и Средних веков. М. Кругъ. 2010.
  6. Гиппократ. О диете. Сочинения. Т. 2. М. Медгиз. 1944.
  7. Панченко А. А. и др. Сны и видения в народной культуре: Мифологический, религиозно-мистический и культурно-психологический аспекты. М. РГГУ. 2001.
  8. Флоренский П. А. Иконостас. Христианство и культура. Москва. АСТ. 2001.
  9. Фрейд З. Толкование сновидений. М. Современные проблемы. 1913.
  10. Jung C. G. (1902) The associations of normal subjects. In Collected Works of C. G. Jung, vol. 2. Princeton, NJ. Princeton University Press, pp. 3-99.
  11. Jung C. G. (1948) General aspects of dream psychology. In Dreams. Princeton, NJ. Princeton University Press, 1974, pp. 23-66.
  12. Jung C. G. (1934) The practice of Psychotherapy. The practical Use of Dream-analysis. P. 147. ISBN 071001645X.
  13. Полное собрание трудов И. П. Павлова, т. 1. 19940, изд. Академии. Опубликовано: ПСС. 1951. Т. 3. Кн. 2. С. 409-427.
  14. Холл К. Когнитивная теория сновидений. 1953. Журнал общей психологии, 49, 273-282.
  15. Крик Ф., Митчисон Г. Видеть сны, чтобы забывать. Nature. 1983.
  16. Юм Д. Сочинения в 2-х тт. М. Мысль. 1996. Т. 1.
  
  Глава 8.
  Истина как проявление сущностей различных уровней.
  
  Мыслители уже не одну тысячу лет исходят из идеи, что человек есть перл создания, и все их построения настроены именно на это представление; поэтому эти построения недостаточны и часто вводят в заблуждение, что характерно и для их подхода к истине.
  Выдвинутая нами в свое время гипотеза о формировании индивидуальным человеческим сознанием с помощью единого сознания пространственно-временной меняющейся картинки жизни, или "создании" самим сознанием на основе пассивного необратимого, текущего "настоящего", может послужить новым подходом к нахождению основополагающей истины, поскольку сознание в этом процессе полностью адекватно бытию, точнее, оно само производит его так, как способно, и не более того, но на уровне явлений, а не сущностей более глубокого уровня.
  Более детально о едином сознании и голографической проекции вневременной бесконечности, или Единого изложено, например, в моей монографии "Человек как голограмма" [1, глава 2.1].
  Вместе с тем всё являющееся, которое составляет окружение живых существ, есть сущность первоначальной степени, в условиях которой не только человек как самосознающее существо, но и всё остальное живое может существовать: тут истина, явление, сущность и существование есть одно.
  Гипотетически эта истина является основополагающей и для бытия в целом, поскольку единое сознание в своем множественном голографическом выражении точно так же должно проявлять Единое последовательным копированием и далее, в конечном итоге - на уровне предметов и явлений в виде вселенных, различных измерений, или в текущем времени, то есть в изменении, движении, становлении так, как оно это умеет, продвигаясь в этих мирах, в частности, через свои самосознающие частицы от проявленного к сущностям, от одного понятого и использованного к другому.
  Беспредельность Единого гарантирует сознанию бесконечность этого живого процесса, что подтверждает истинность существования только лишь относительных истин в процессе познания бытия.
  Адекватность выявляемых связей, отношений, закономерностей, в частности, подтверждается опытом, расширением кругозора, позволяя получать полезные для улучшения и украшения жизни результаты, меняя качество жизни, знания о ней, о природе вещей; но, с изменением условий существования, расширением знаний и успехами в их практическом применении, открываются новые истины, заменяя или дополняя прежние, и никак не удается получить "единое уравнение" всего сущего в качестве абсолютной истины, кроме той основополагающей истины, что активность множественно-единого сознания в итоге дает всё реально существующее в упорядоченном и меняющемся виде для каждого живого существа.
  Так что формируемые сознанием и связываемые им копии фрагментов из Единого есть явление Единого сознанию в качестве движущегося и меняющегося бытия, и сущность этих вещных копий не может быть определена сознанием даже в его высшем проявлении немедленно на более глубоких уровнях. Иначе что бы делать сознанию в формируемом им мире.
  Это понял Хайдеггер, указав на следующее: "Сущее, анализ которого стоит как задача, это всегда мы сами. Бытие этого сущего всегда мое. В бытии этого сущего последнее само относится к своему бытию. Как сущее этого бытия оно препоручено своему собственном бытию" [2, с. 41].
  Тем не менее, Хайдеггер, как и большинство философов до него, оперирует понятием человека, но человек лишь знак для сознания, как утверждал в свою очередь Пирс, который приравнивал человека к слову, полагая, что "... самотождественность человека состоит в связности того, что он делает и что мыслит, а связность есть интеллектуальное свойство вещи, то есть ее выражение чего-то..." [3, с. 48]; "... мысль есть то, что она есть, лишь в силу тождественна с ней, хотя и более развернута. Таким образом, получается, что существование мысли зависит от того, что будет впоследствии; а поэтому она имеет лишь потенциальное существование, зависимое от будущей мысли сообщества" [3, с.50].
  Пирс тут всё же не договаривает, останавливаясь, как и Хайдеггер, на человеке, потому что для него непонятно, что такое сознание.
  Можно поэтому расширить идею Пирса так.
  Каждое живое существо имеет сознание, которое через собственные органы чувств может распознавать вещи и в копиях связывать их через себя посредством единого сознания, получая всё сразу: текущее время, пространство с движущимся и меняющимися вещами, себя среди этих вещей в компании подобных существ.
  Так что Пирс совершенно адекватно отметил в качестве основного свойства человека связность в его действиях и мыслях, с той поправкой, что связность присуща любому живому существу первоначально, поскольку оно воспринимает окружающее собственными органами чувств, а поступающая от них информации обрабатывается в соответствующих центрах живого существа, связывая отдельные, последовательно поступающие пакеты информации, и тем самым трансформируя дискретное (через паузу) обновление каждого предшествующего пакета последующим в текущее "настоящее".
  Формирующееся в результате бытие не могло бы случиться без единого сознания, объединяющего и организующего всё сущее через свои частицы, в которых, как частях голограммы, единое сознание представлено, и к которым относится и человек. Именно единое сознание через свои частицы связывает "вещи", переводя их в текущее время, движение и изменения, где нет ни будущего, ни прошлого. Именно преобразование в сознании дискретного информационного процесса в связную, плавную и непрерывную процедуру "производит" бытие.
  Всё это относится к единому сознанию и его активным частицам без выделения в них частиц с самосознанием.
  Но только присутствие самосознания придает частицам единого сознания способность к проектированию в рамках имеющегося бытия, то есть - способность действовать по осознанному изменению вещей в наличном бытии.
  Именно в этом отношении справедливы слова Пирса: "... самотождественность человека состоит в связности того, что он делает и что мыслит, а связность есть интеллектуальное свойство вещи, то есть ее выражение чего-то..." [3 с. 48]. Только в этом контексте имеет смысл говорить в отношении человека о связности, выражении вещи не "чего-то" (Пирс), а человеческой потребности, что дает человеку "будущее", несмотря на то, что он всегда находится в скользящем настоящем.
  Тут человек становится не просто "знаком", выражающим по заключению Пирса то, что "... существование мысли зависит от того, что будет впоследствии, а поэтому она имеет лишь потенциальное существование, зависимое от будущей мысли сообщества" [3, с.50], но человек становится более знака; его мысль непрерывно превращается в изменение его самого с изменением им предметов бытия. А это есть изменение сознания человека.
  Иначе говоря, сознание через человека получает не только жизнь в бытии, не только возможность выразить себя, но и собственные изменения.
  Выходит, что человек есть основное орудие сознания, которое получает через его органы чувств и операционные центры являющееся (сущее), чтобы далее перейти к выявлению в бытии сущностей, где действительно не обойтись без мысли, и где слово, идея, опыт приобретают значение, и где происходит реальное развитие сознания.
  В бытии происходит и коррекция ядра каждой частицы сознания по реакции человека на происходящие вокруг события.
  В частности, подобная коррекция сохраняет в каждой человеческой жизни (конечном) структуру ядра индивидуального сознания в отношении активности и самосознания, что позволяет каждому индивидуальному сознанию в голографической проекции Единого не терять собственное качество, то есть быть вечным в результате обращения к конечному (человеку) бесконечно.
  В этой особенности живых существ с той или иной степенью сознательности относиться к изменениям окружающей среды и собственным действиям, сохраняя тем самым свою активность через жизнедеятельность, состоит их отличие от вещей, бесповоротно теряющих в бытии собственное качество (распадаясь) в силу собственной пассивности, то есть неспособности предвидеть ход событий и неспособности так или иначе, но осознанно, реагировать на него [1, глава 2.1].
  Опора на человека как основание, хотя он есть всего лишь конечное, по-видимому, привела Хайдеггера к мысли: "Предполагать "истину" значит тогда понимать ее как что-то ради чего присутствие есть" [2, с. 228].
  Тогда как, наоборот, не ради истины "присутствие есть", а истина проявляется в ряду сущностей вещей ради сознания, для его бесконечного развития, которое преодолевает в человеке сопротивление вещей, выявляя их сущность. Этим сознание меняет и себя, создавая для себя жизнь и развитие в виде стремления к чему-то новому, незнакомому, интересному, влекущему. В этом смысле истина представляется лишь всё ускользающей целью, необходимой для "бега" сознания.
  Вот сознание человека и занимается углублением в то сущее, которое оно формирует: идет процесс познания с получением различных относительных истин, помогающих, в частности, человеку жить, и расширяющих его представления о мире от одного уровня познания к другому.
  Сознание в этом процессе проникновения в сущее получает различные вызовы, преодолевает трудности из-за сопротивления антагонистичной среды, совершает ошибки; но оно стремится идти вперед - меняться и развиваться.
  А в общении с подобными себе каждое индивидуальное сознание в этом процессе развития получает возможность делиться имеющейся у него информацией, или выражать себя через различные переживания в человеке, без чего жизнь, как таковая, для любого сознания не имеет смысла.
  То есть для каждого индивидуального сознания в человеке при действующем временном одностороннем "отсечении" его от единого сознания, как некоем живом и вместе с тем сознающем себя существе, важна собственно жизнь, как и для любого просто живого существа, со всеми ее перипетиями; важно для сознания и наиболее полное выражение себя в каждой короткой жизни, пополнение своего информационного ресурса в части приобретения нового.
  Всё это дает каждому индивидуальном сознанию возможность узнавать себя более и более, проникая в собственную сущность бесконечно, и вместе с тем дает жизнь и развитие всему единому сознанию.
  Получается, что, по крайней мере, одной из немногих основополагающих истин - и этот термин более подходит для определения наиболее полных истин, где субъективное и объективное совпадают в наибольшей степени, чем термин "абсолютная истина" - есть соединяющий Единое и сознание в голографической проекции дискретный процесс формирования сознанием на основе пассивного информационных пакетов в виде копий фрагментов из Единого, поступающих каждое мгновение в сознание через органы чувств субъекта сознания, которые сознание способно распознать; сам процесс обработки пакетов информации составляет настоящее время любого сознательного существа, а образы, чувства, смыслы, появляющиеся у субъекта сознания в ходе этого процесса обработки информации и отражающие распознанные и обновляющиеся каждый момент фрагменты из Единого в виде их копий, позволяют конечному субъекту сознания жить в конечном мире, а сознанию меняться бесконечно.
  Вслед за обработкой каждого из этих пакетов в соответствующих центрах носителя каждого индивидуального сознания с использованием различных программ, результатом чего является возникновение окружающей человека движущейся и меняющейся реальности, происходит наложение на текущую информацию уже накопленной и переработанной информации из баз данных, или памяти.
  Собственно, обработка первоначальных информационных пакетов кладет начало попыткам сознания проникнуть в сущность поступающей и поступившей ранее к нему распознанных сведений из Единого, отражающих различные состояния материальных объектов путем нахождения наиболее устойчивого в этом конкретном являющемся [1, глава 2.1].
  В ходе этих попыток неизбежны и искажения, и адекватные находки, или относительные истины, или сущность являющегося в виде тех или иных закономерностей, открытий, изобретений, разгадок тех или иных жизненных ситуаций, что служит основой для поступков человека и действий человеческих сообществ в целом.
  Все эти истины частично или полностью меняются по мере углубления сознания в сущность представляющихся ему явлений того мира, который оно само первоначально "извлекло", точнее, только и делает, что "извлекает" из Единого. В этом отношении и качестве истина является сущностью того или иного порядка.
  Таким образом, истина, законы, сущности, то есть всё устойчивое, есть отнюдь не непосредственный продукт деятельности единого сознания в отношении индивидуальных сознаний. Оно, как единое сознание, "предоставляет" каждому индивидуальному сознанию только являющееся в качестве первоначально истинного, но это являющееся находится в рамках устойчивых образований (внешнего времени, то есть того, что формируется совокупным сознанием). В этом являющемся каждое индивидуальное сознание должно уже само "разбираться" в каждой своей жизни, постигая на разных уровнях соответствующую сущность предметов; это, в свою очередь, придает динамику единому сознанию, расширяет его формообразующие способности, что и составляет основу для бесконечного развития сознания.
  В этом отношении любое устойчивое есть реальность, а не видимость, не результат соглашения. Эта реальность есть своего рода позиция отсчета для продвижения сознания по уровням его понимания самого себя. Для постижения устойчивого надо поработать тому же индивидуальному сознанию в его временном существовании, не раз погрузившись в эксперимент для проверки возникающих гипотез, а в дальнейшем, так или иначе, использовать с успехом открытые закономерности на практике и в научных исследованиях.
  Указанный подход к определению соотношения Единого и его проекции во времени, а также отношений активного и пассивного (сознания и вещей), как видите, отличен от бытующего еще с Парменида соображения о том, что единственно размышления, а не явления дают непосредственный образ бытия, так как свидетельства органов чувств часто обманывают нас, и к достоверной и непререкаемой истине может привести только ум: "Этот путь поиска да удалит тебя от мысли, привычка рождается от многого человеческого опыта и вынудит тебя употреблять око, что не видит, ухо, что не слышит в грохоте, и язык: но лишь мыслью суди и проверяй ошибки, ведь для того она тебе дана" [4, с. 37-39].
  Декарт сформулировал это положение четко и кратко: "Cogito, ergo sum" (Мыслю, следовательно, существую) [5, с. 423-432]. Более пространно он выразил эту идею еще и так: "...я - истинная и действительно существующая вещь. Но какая вещь? Вещь, которая мыслит" [5, с. 344].
  Под мышлением в целом Декарт понимает следующее: "Без сомнения, все виды мыслительной деятельности, отмечаемые нами у себя, могут быть отнесены к двум основным: один из них состоит в восприятии разумом, другой - в определении волей. Итак, чувствовать, воображать, даже постигать чисто интеллектуальные вещи - всё это лишь различные виды восприятия, тогда как желать, испытывать отвращение, утверждать, отрицать, сомневаться - различные виды воления..." [6, с. 246].
  Говоря о себе, Декарт, естественно, имел в виду человека вообще. Однако все его определения в отношении человека столь же однозначно соответствуют, например, мышлению приматов [7].
  То есть тезис Декарта "мыслю, значит, существую" приводит к противоречию, поскольку как высшие млекопитающих, так и люди совершенно определенно мыслят.
  Стало быть, коренные отличия сознания человека от сознания приматов, безусловно, имеют иную основу.
  По всей видимости, она состоят в том, что, в частности, приматы осознают свое существование в природной среде только как ее динамические составляющие, не стремящиеся выйти за ее рамки, например, в направлении целенаправленного изменения окружающей природной среды для собственной пользы.
  Другими словами, приматы ведут сугубо адаптивное существование в окружающей их среде без намерения выйти за ее пределы, так как их занимают только проблемы питания, размножения и доминирования, и они не стремятся к осознанию факта существования себя в мире и соответствующим выводам из него для собственного развития. Все стремления этих существ направлены исключительно на проблемы выживания, создания максимально удобных условий для себя и производства потомства.
  Все виды мышления приматов, как, впрочем, и всех остальных живых существ, направлены только на то, чтобы удержаться в этой среде для потребления ощущений, которые предоставляются ею им как ее собственным неотъемлемым компонентам, и этим бесчисленным природным составляющим дается возможность конкурировать между собой.
  Таким образом, все живые существа, кроме отчасти человека, всячески борются за свое существование, концентрируя свои мысли только на ощущениях, без рефлексии на предмет того, что они существуют, но с мыслями о том, как бы подольше удержаться в этом процессе потребления ощущений, и только.
  Например, отличие приматов от человека в отношение к собственному существованию коренится в том, что у них проявляется разное отношение к действиям в окружающей среде, запрограммированное уже с момента зачатия. И это событие определяет для примата сугубо адаптивные контакты с окружающим, а для человека - не только.
  Но, если приматы используют окружающую среду исключительно для реализации потребности удержаться только в процессе потребления ощущений, и не стремятся идти дальше, оставаясь только активными составляющими этой среды, полностью влитыми в нее, то человек, оставаясь так же адаптивным к среде существом, тем не менее, пытается целенаправленно изменять окружающую среду для себя.
  В основании этого различного поведения приматов и людей не может не быть различие в программах действий любых живых существ, находящаяся в геноме каждой клетки любого организма, настроенных не только на выживание и наилучшее устроение в собственном окружении, а еще и на сознательное ее изменение на постоянной основе.
  Таким образом, человек в своих сообществах, в отличие от вроде бы столь же стайной обезьяны, приобрел в дополнение к ее адаптивности к природной среде еще и совершенно новые особенности в отношении взаимодействия с окружающей средой - целеполагание и вариативность видения проблемы в нужном ракурсе, позволяющая достигнуть поставленной цели разнообразными способами в зависимости от собственной сообразительности, самыми эффективными из которых оказываются креативные.
  Эти особенности предоставили ему возможность понять свое существование в мире не только благодаря мышлению, которое свойственно и кошкам, и крысам, и приматам, то есть животным, имеющим достаточно развитой мозг, но, в отличие от них, целеполагание и креативность позволяют человеку взаимодействовать с окружающей средой в соответствии не только со своими насущными потребностями, но и с интересами, которые могут не совпадать с потребностями и все время меняются, а диапазон их расширяется.
  Другими словами, программа действий человека кардинально расширилась в сторону приобретения им возможности ставить цели и достигать их, применяя появившиеся у него способности к творчеству, проникая в своих идеях в будущее, и тем самым владея временем, то есть осознавая себя в нем, тогда как животные ограничиваются всегда только настоящим в виде ощущений.
  Поэтому лишь подобного рода самосознание означает истинное очеловечивание живого существа, поскольку приводит к признанию собственного существования не только в мире ощущений, но и в мире идей, довольно гармонично объединяя в одном лице способность чувствовать и способность познавать как окружающий мир, так и себя самого.
  Объем информационных потоков в этом случае резко возрастает, окружающая среда начинает под воздействием этих существ целенаправленно изменяться, меняя вместе с тем и их самих в намного более быстром темпе, чем это происходило ранее.
  То есть человек в своих сообществах попадает в поле всё более увеличивающихся информационных потоков, которые воспринимаются его органами чувств, развивая как их, так и органы управления организма, вследствие чего, например, масса человеческого мозга по сравнению с массой мозга приматов, выросла за примерно два миллиона лет в несколько раз.
  Таким образом, можно констатировать следующее.
  У приматов, как и у прочих организмов, имеются те или иные способы мыслительной деятельности - от самой примитивной до самой высокоорганизованной, так как им волей-неволей приходится обрабатывать информацию в соответствующих центрах, но самосознание в плане целеполагания, креативности и альтруизма у них отсутствует, а присутствует лишь ощущение себя в мире с оценкой собственных действий для перестройки своего поведения, чтобы удержаться в существовании, и эта оценка реализуется, как правило, только в текущих обстоятельствах в основном методом проб и ошибок, замыкаясь на стремление потреблять ощущения, желательно, наиболее приятные.
  Таким образом, этот тезис Декарта распространяется как на существа с самосознанием, в данном случае - на человека так и на все остальные живые существа.
  То есть, человек относится и ко всему прочему живому, воспринимающему действительность инстинктами и подчиняющемуся рефлексам. Причем геном человека не так уж существенно отличается от генома бактерии, совпадая с геномом шимпанзе на 99%.
  Помимо человека, существование всего остального живого состоит в том, что оно получает через свои органы чувств ощущение жизни, воспринимая любое удовольствие с удовлетворением, а угрозу с возможным для него сопротивлением, но все мысли этих существ ограничиваются сугубо приспособлением к окружающему.
  Тем не менее, любое обычное живое существо, если и не может заняться поисками смыслов, как человек, то оно всё же способно, в отличие от камня, воспринимать окружающее, реагировать на него, погружаясь в получаемую им жизнь хотя и без рефлексии, но с полным знанием дела на уровне собственного сознания.
  Иначе говоря, в любом живом существуют центры, обрабатывающие поступающую через ощущения информацию - своего рода внутренний биологический компьютер, - вследствие действия которых даже бактерия имеет некий разум и, соответственно - адекватную реакцию на любые раздражения. В этом факте сказывается присутствие сознания того или иного уровня у всего живого.
  Распространить сознание на всё живое не удалось и Хайдеггеру, который хотя и понял, что человеческий разум в бытии решает задачу анализа сущего, но не сумел определить, что это сущее "дается" всем живым существам, в том числе и человеку, в первозданном, истинном виде именно ощущениями так, как их органы чувств способны ощущать, а на самом деле - "переводить" вещи со скрытой помощью единого сознания из Единого в соответствующих копиях в собственное бытие.
  Хайдеггер, как и большинство мыслителей до него, не осознал данный факт и посчитал данные, исходящие от ощущений, недостоверными: ""Ближайше" дана вот эта определенно окрашенная, пахнущая, твердая, холодная, звучащая вещь из воска, но это и вообще то, что дают чувства, остается онтологически иррелевантно" [2, с. 96].
  Однако в функцию единого сознания не входит сразу "расшифровка" для индивидуального сознания сущности вещей, тем более что для сознания обычных живых существ это бессмысленно, так как все живые существа, кроме человека, "пользуются" тем, что им "дается", развивая это на своем эволюционном пути часто небезуспешно, и составляя общую базу для человека как самосознающего существа, без которой он не смог бы существовать.
  Каждое индивидуальное сознание через человека и человеческие сообщества должно само разобраться в вещах, постигая их сущности на соответствующих уровнях познания в зависимости от условий. Это и есть главная задача сознания в человеке, которую оно решает в бытии, а не просто жизнь, которая дается сознанию в любом живом. В решении этой задачи в условиях сопротивляющейся среды, то есть в жизни, каждое индивидуальное сознание в человеке получает или не получает собственное развитие, повышая или нет свой статус в собственных глазах в своем бесконечном изменении, меняя условия собственного существования.
  Хайдеггер уходит от вопроса о сущности бытия, переводя его в плоскость смысла бытия и находя его в заботе, что можно перевести в полагание главной задачей человека заботу о бытии и, надо думать, как следствие, о себе самом: "... выражение "озаботиться" в данном исследовании употребляется как онтологический термин (экзистенциал) для обозначения бытия возможного бытия-в-мире. Титул выбран не потому, что, скажем, присутствие прежде всего и в больше степени экономично и "практично", но потому что само бытие присутствие предстоит увидеть как заботу" [2, с. 57].
  Раз мир, по Хайдеггеру, предоставлен человеку, то он и основывает все свои рассуждения на человеке, что в своей основе неверно, поскольку человек, как конечное, не является центром бытия, а он есть всего лишь средство развития бесконечного сознания в предоставленных ему через его же ощущения и на основе уровня конкретного индивидуального сознания условиях бытия. Бытие открывается в ходе кратких человеческих жизней развивающемуся в этих жизнях сознанию.
  Хайдеггер упрекает Декарта в том, что он "мог отождествлять определенное внутримирное сущее и его бытие с миром..." [2, с. 98], в то время как "... феномен мира и с ним нечто подобное внутримирности ему вообще неизвестны" [2, с. 98].
  Сам же Хайдеггер достоин того же упрека, так как и ему ни феномен мира, ни "внутримирность" остались неизвестны, поскольку его модель бытия вряд ли близка сущности бытия.
  Дело в том, что Хайдеггер ставит акцент на бытии как условии возможности сущего, - но которое на самом деле есть лишь производное сознания через Единое, - а не на самом сознании, формирующем это бытие, или переводящем возможность в действительность.
  Итак, существо с самосознанием отличается от обычных живых существ только пониманием себя, из которого вырастают все его стремления, и основой которых является неудовлетворенность самосознания собой, означающая его изначальную активность, выражающуюся в невозможности этого существа жить, просто адаптируясь к собственному окружению. У него появляется потребность изменять эту среду и вместе с ней менять себя, и, значит, развиваться, не следуя лишь необходимости приспособления к существующему порядку.
  Это сознательное стремление к изменению всего существующего, к освобождению от прежнего, к замене его на иное означает обретение любым существом с самосознанием свободы. В этих осознанных решениях так или иначе проявляется свобода любого индивидуального сознания, которое обогащает по ходу дела самое себя; вместе с тем свобода дает человеку возможность жить так, как он хочет в рамках окружающей действительности, если человек, носитель сознания, сможет, точнее, способен адекватно распорядиться этим даром.
  Свободу не требуется "приписывать" человеку как "вещи в себе", то есть полагать его свободным только в умопостигаемом мире. Любое самосознающее существо свободно всегда и везде вследствие именно понимания себя, осознания собственного существования в мире: оно всегда приходит к решениям само, само же и несет за них ответственность в любой сфере - практической или умственной. И неважно, имеются на это причины или эти решения спонтанны; главное - это то, что в самосознании человека как выразителя проектно-целевой активности сознания "сидит" всегдашняя неудовлетворенность собой, без которой он превратился бы в тупую скотину, жующую одну и ту же жвачку, которая может быть очень приятной. Именно в этом выражается его свобода, и именно поэтому он получает возможность не просто жить, а сознательно развиваться и не стоять на месте.
  Не бытие "навязывает" сознанию себя в целом и не сознание делает, что пожелает с бытием, но сознание "привлекает" к себе копии лишь тех объектов из Единого, которые оно способно через ощущения носителя сознания распознать и объединить с тем, чтобы от мгновения к мгновению для сознания им же в конечном итоге формировалась меняющаяся картина вещей. Образы вещей в сознании при данном процессе адекватны самим вещам. Остальные фрагменты из Единого, которые не могут пройти по имеющимся каналам органов чувств или которые имеющиеся у сознания программы не способны, по крайней мере, пока распознать, выпадают из меняющейся картинки формируемого сознанием фрагментарного бытия.
  В этом процессе последовательного получения адекватного отображения доступной для сознания реальности на уровне явлений посредством поступающих и обрабатываемых информационных пакетов участвуют как органы чувств, так и обрабатывающие поступающую информацию центры. При этом в силу физиологических особенностей живого организма пауза между "моментами" копирования выпадает для сознания живого существа, в результате чего перед любым живым существом вместо частотной среды возникает движущийся и меняющийся красочный мир.
  Но уразуметь тот факт, что при этом носитель сознания попадает во временной процесс способно только высшее сознание, представленное человеком. Однако в этом качестве оно считает время независимым от себя. Тем не менее указанный процесс съема информации означает появление собственного времени или "настоящего" для человеческого сознания, в условиях которого оно получает пространственную меняющуюся картинку окружающего. В ней оно может участвовать в событиях, или жить - взаимодействовать с окружающими объектами, мыслить, переживать, искать себя, ставить цели, решать задачи, стремиться даже к недостижимому, и находить в этом удовлетворение.
  Таким образом, для человеческого сознания меняющуюся картину мира в виде явлений, но не сущностей глубоких уровней, формируют не чувства и не мышление, хотя они и являются средствами, а она в целом есть продукт процесса обработки поступающей информации в человеке, подобный тому, который происходит в компьютере или в любом просто живом; разница состоит только в том, что человеческое сознание способно отделять себя от реальности и взаимодействовать с ней уже на этой новой основе - основе собственного самосознания, целенаправленно используя память, мыслительные способности, речь, различного рода коммуникации, воображение, экспериментальные данные, и всё это - на фоне эмоций, а не с помощью только лишь программного обеспечения или инстинктивно-рефлекторных действий соответственно.
  Можно поэтому отметить, что каждый человек обладает самой высокой формой материи из всех имеющихся ее форм именно потому, что он есть самосознающее существо с максимально возможным уровнем свободы. В конечном счете он не подчинен никому и сам распоряжается собой, так как он изначально сам в своем сознании "бросает" себя только в такой мир, в котором он может целенаправленно реализовываться так, как он пока может в условиях сопротивляющейся среды, включающей в себя и прямых его конкурентов, таких же, как и он сам. Этим человек и отличается от всего остального живого, так же обладающего сознанием, но более низкого уровня, которое только лишь приспосабливается к формируемой им при участии единого сознания среде, - от бактерий до высших млекопитающих.
  Однако потенциально любое обычное живое существо есть основа жизни, без которой высшее сознание не может обойтись. Просто живое создает не только базу для проявления высшего сознания в соответствующих носителях, но и промежуточную оболочку между ними и неживой материей, снабжая человеческое тело практически всеми энергетическими ресурсами, являясь его пищей, а также создает живой и бурлящий фон его жизни, без которого людские сообщества оказались бы в ледяной пустыне безмолвия.
  Таким образом, можно сказать, что человек содержит в себе все мироздание не только потому, что он является частицей голографической проекции Единого, но и вследствие того, что он является и вещью, и сознанием обычного организма, и высшим сознанием существа, сознающего самого себя.
  Вещность в человеке является материальной базой всего, составляя организм человека из элементов и компонентов, соответствующих данному измерению бытия. В этой неживой материи, пассивном проявляется знак Единого, без которого мироздание не состоялось бы.
  Низшее сознание, оживляющее тело в соответствии с имеющимися у него кодами и программами, позволяет ему воспроизводиться, в нем происходит обмен веществ, в нем действуют органы чувств, "поставляющие" информацию снаружи и изнутри к обрабатывающим информацию и управляющим организмом центрам. Самым значимым в просто живом являются ощущения, осуществляющие связь сознания в нем с окружающим.
  Высшее сознание, основой которого является соответствующая добавочная кодировка генома, вступающее в слияние с низшим сознанием и вещными компонентами тела, создает существо, обладающее самосознанием, которое является символом всего мироздания, "строящегося" через это существо для вечного развития сознания.
  Понятно из этого сопоставления всех трех составляющих реальности нашего мира, что знаком человека является не его материальная сущность, не его ощущения или даже не его разумность, присущая любым живым существам вследствие наличия у них управляющих центров обработки информации, а этим знаком может быть только самосознание.
  Самосознание дает простор для любого творчества, обеспечивая общее развитие сознания в условиях пригодной для жизни и вместе с тем в условиях сопротивляющейся среды. Благодаря самосознанию это творчество выливается в бесконечное, осмысленное функционирование всего бытия, которое именно для этого и формируется сознанием на основе Единого.
  Отсюда следует, что сам человек обозначает и выражает высшее сознание, являясь его орудием, с одной стороны, как информационное звено, привязывающее Единое к голографической проекции, а с другой стороны, как полноправный представитель единого сознания, осознанно действующий в конечных реальных (с движением) образованиях на основе проекции Единого в виде сообществ.
  Без подобных личностей, противодействующих друг другу и вместе с тем сотрудничающих между собой, единое сознание оказалось бы бессильным [1, глава 2.3].
  
  Библиография
  
  1. Низовцев Ю. М. Человек как голограмма" 2014. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  2. Хайдеггер М. Бытие и время. Москва. Ad Marginem. 1997. 5-88059-021-6.
  3. Пирс Ч. С. Начала прагматизма. Т. 1. СПбГУ. Алетейа. 2000. ISBN 5-89329-259-6.
  4. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 1, СПб, " Д. Петрополис", 1994г.
  5. Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950.
  6. Антология мировой философии". Том 2. С. 239. "Мысль". Москва. 1970.
  7. Низовцев Ю. М. Как соотносятся между собой мышление и сознание? 24.10.22. Журнал "Топос" РФ.
  
  Глава 9.
  Об объективности, относительности и абсолютности истины.
  
  Истина существует как информация об объектах, добываемая различными способами, которая раскрывает в текущей реальности их особую сущность только для субъектов на определенном уровне сознания для их пользы, а также для применения, развивающего их, и меняющаяся с утратой этого уровня.
  Если предположить, что истина есть адекватное отображение действительности в сознании, или адекватная информация об объектах, позволяющая человеку решать теоретические и практические задачи, то есть сознательно развиваться, не стоять на месте, быть в этом отношении свободным, то надо признать недостаточным определение истины, как только соответствия вещи интеллекту, поскольку, в частности, в течение жизни человек каждый раз после переработки информации из разных источников не имеет достаточной уверенности в адекватном отображении действительности в собственном сознании, и многое вынужден принимать на веру, а многое испытывать на практике наудачу.
  Поэтому те правильные решения, которые человек находит, трудно назвать истиной в последней инстанции; скорее, они - результат опыта его самого, предшествующих поколений, его собственной изобретательности, его способности производить общее, отвлеченное, строить новые теории, выводить закономерности, на основе которых он может производить новые опыты, делая иные выводы, и т д. Но всё это не дает исчерпывающего и окончательного знания предмета.
  Действительно, это определение может отразить лишь стремление человеческого интеллекта к познанию вещей. Интеллект человека слаб, жизнь его коротка, а вещный мир бесконечно разнообразен. Одни установленные закономерности в ходе познания, течения жизни сменяются другими, появляются новые отношения, связи.
  При этом мир человеческих отношений оказывается более сложным и неустойчивым, чем физический мир. Все достижения человеческой мысли не приводят к устранению разобщенности отдельных людей и различных народов.
  Природа периодически показывает свою силу, несравнимую с человеческой, легко сокрушая любое человеческое сооружение, и его самого, несмотря на нынешнее техническое оснащение человечества.
  Поэтому во многих умах появляется сомнение: существуют ли вообще всеобъемлющие, полные или абсолютные истины, раз ничто не может сделать человека счастливым, жизнь его бесконечной и безоблачной и, вместе с тем, осмысленной?
  И действительно, оперировать понятием абсолютной истины мы можем только в отношении таких банальных утверждений, как Волга впадает в Каспийское море или, что сытый голодного не разумеет, да и то в рамках текущей жизни, когда еще есть моря и сама жизнь.
  Само углубление ученых в микромир, в освоение космоса никак не объясняет появление живого в этом мире, появление самосознания в человекообразном существе, точнее, появление существа, сознающего себя.
  Поэтому определять истину как полное, исчерпывающее знание о сложно организованной системе - мире, считая таковую абсолютной, абсурдно по целому ряду причин.
  В частности, исчерпать знание невозможно, поскольку сам процесс познания столь безбрежной в своих отношениях даже только известной нам вселенной необозрим. Да и сам процесс познания человеком ограничен имеющимися у него в явном виде пятью органами чувств и возможностями его мыслительного аппарата.
  Кроме того, возможно, существуют и иные измерения, которые, в принципе, недоступны ни ощущениям человека, ни его аналитическим способностям. И вообще, бытие, открываемое сознанием во взаимодействии с ним, все время меняется, и эти изменения необратимы. Сами же изменения сознания, от которых зависит и качество проявляемого им бытия, непредсказуемы и часто произвольны. Если абсолютная, точнее, основополагающая истина все же существует, то ее надо определять иначе, не связывая с всезнанием, которое невозможно и бессмысленно.
  Что касается объективности истины, то это понятие трактуется материалистами, например, в лице Ленина В. И. так: "... может ли в человеческих представлениях быть такое содержание, которое не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества?" [1, с. 110]; "Для материалиста наши ощущения суть образы единственной и последней объективной реальности, - последней не в том смысле, что она уже познана до конца, а в том, что кроме нее нет и не может быть другой" [1, с. 117].
  Безусловно, для человека и человечества объективность истины проявляется в существовании звезд, Земли, самого человека и его цивилизации; с этим сложно спорить, поскольку всё это существует помимо его воли. В частности, "сбить" Солнце с орбиты затруднительно, как и отменить все химические и физические процессы в мире, а также - в организме самого человека.
  Однако человек есть лишь временное выражение сознания в созданном им мире. Каждое индивидуальное сознание через человека создает свое "настоящее", своё время, своё непосредственное окружение, свою жизнь, которая, естественно, зависит от этого индивидуального сознания, но в этом процессе скрыто участвует единое сознание - оно через имеющиеся у человека ощущения формирует "настоящее" человека, то есть то, что является перед ним.
  Отметим также, что ничего удивительного в этом нет, так как в голографической проекции каждое индивидуальное сознание есть единое сознание и наоборот, но каждое индивидуальное сознание в виде живого существа, то есть в бытии, временно персонифицировано блокированием непосредственной связи с его стороны с единым сознанием. Единое сознание также формирует голографическую проекцию вечного и бесконечного Единого, или бесконечности вне времени, производной которой является бытие.
  Поэтому для сознания бытие есть "создание" собственных "рук" из собственных соображений или формообразующих способностей, но на основе пассивного из Единого.
  Таким образом, подобное бытие не может быть независимым от сознания; вместе с тем оно зависит от Единого и не может существовать без него, но каждое индивидуальное сознание в совместном существовании (жизни) с собственным носителем в силу временного отсоединения от единого сознания со своей стороны "попадает" в объективно существующий (независимый от него) мир с объектами, движущимися в пространстве и находящимися во времени, причем среди объектов этого мира располагаются также подобные индивидуальные сознания в виде живых существ, которые так или иначе друг с другом вынуждены контактировать, образуя сообщества того или иного типа в зависимости от степени их развития.
  При этом для каждого индивидуального сознания далекий внешний мир в виде вселенных, звезд, океанов и всего того, что оно в своем носителе не видит непосредственно или неспособно ощущать, безусловно, объективен, хотя он формируется единым сознанием, которое представляет и каждое индивидуальное сознание; но любое индивидуальное сознание в жизни человека, да и любого живого существа "отсечено" в себе от единого сознания и поэтому оно даже собственное "настоящее" формирует с помощью единого сознания на основе ощущений соответствующего живого существа.
  Отсюда ясно, что являющийся ближний мир, или окружение каждого человека, его "настоящее" тоже не может быть зависимым непосредственно от индивидуального сознания; которое "принимает" этот мир как он есть, или как он является ему, хотя "настоящее" каждого индивидуального сознания формируется на основе ощущений самого человека, но индивидуальное сознание в человеке "делает" собственное окружение отчасти зависимым от себя только в своей деятельности. Собственно, для этого мир и "дан" каждому индивидуальному сознанию в человеке. Иначе, без этой базы, было бы бессмысленно говорить о развитии сознания в рамках имеющейся окружающей среды.
  Более детально о едином сознании и голографической проекции вневременной бесконечности, или Единого изложено, например, в моей монографии "Человек как голограмма" (см., напр., www.litres.ru).
  Так что эту разницу в зависимости и независимости мира от человека, связь его с ним через ощущения надо отмечать, а не заявлять однозначно о вторичности сознания, о единственности объективной реальности, отражающейся в наших ощущениях, как это делает Ленин В. И. или же заявлять, как это делают Мах и Авенариус, о совпадении сознания (ощущений) и материи.
  Активное (сознание) не может быть вторичным по отношению к неживым объектам, или вещам, не способным воспроизводиться, вещам без генома, так же как и реальность не может быть единственной - для каждого живого существа она своя, и "черпается" она сознанием каждого живого существа посредством имеющихся у него органов чувств непосредственно из безграничного Единого со скрытой помощью единого сознания, чтобы соответствовать каждому живому существу, видов коих может быть множество (там же).
  Это непростое соотношение вещей и сознания (ощущений), по-видимому, понимал, точнее, интуитивно чувствовал Ницше, который, в частности, не соглашался, что соответствие языка (орудия мышления) внешней и внутренней реальности есть истина: "Что такое слово? Передача звуками первого раздражения. Но делать заключение от раздражения нервов к причине, лежащей вне нас, есть уже результат ложного и недопустимого применения положения об основании. Если бы решающим условием при происхождении языка была только истина, а набирая обозначения предметов, люди довольствовались только достоверностью, - то таким образом мы могли бы говорить: "камень тверд", как будто слово "тверд" обозначает нечто абсолютное, а не наше совершенно субъективное ощущение!" [2, с. 3].
  Что же касается Авенариуса в его противопоставлении объективной истине, которая им отрицается, ценности познания по принципу наименьшей траты сил: "Если основа теоретических апперцепций... состоит в принципе наименьшей меры сил, то влияние последнего должно сказаться в экономном выполнении самого процесса апперцепции. Оно, без сомнения, и сказывается в том, что сумма апперципирующих представлений доводится до минимума, необходимого для апперцепций. У сравнительно-научного сознания стремление ограничиться при апперцепции возможно меньшим воспроизведением представлений проявляется в потребности единства и в требовании избегать всего излишнего" [3, с. 12], то данный подход связан с работой организма, стремящегося к экономизации усилий, но не имеет прямого отношения к зависимости или независимости вещей от сознания.
  Как мы показали в упомянутой выше монографии "Человек как голограмма", все вещи в бытии формируются единым сознанием через собственные частицы и в этом отношении зависят от него, но и единое сознание зависит от вещей, точнее, пассивного, поскольку формирует не сами вещи, а их копии на основе Единого, без которого у него не было бы "строительного материала".
  Индивидуальное сознание так же формирует собственное непосредственное окружение, то есть окружение, которое входит в сферу его ощущений, но со скрытой помощью единого сознания и изменением им механизма восприятия объектов, окружающих живое существо, так как пауза между импульсами от органов чувств к обрабатывающим центрам живого существа в виде пакетов информации, возникающая в силу физиологических особенностей каждого организма, что обусловлено необходимостью рефракционного, или восстанавливающего нервные волокна интервала между импульсами, выпадает для сознания - человеческий мозг не успевает ее зафиксировать из-за краткой длительности паузы.
  Поэтому перед каждым живым существом (сознанием) после обработки информационных пакетов соответствующими центрами возникают движущиеся и меняющиеся объекты, и они, благодаря инерционному механизму их восприятия, в частности, человеком, когда отдельные импульсы сливаются в сплошной поток, считаются им объективной реальностью, данной ему в ощущениях, хотя каждая копия в голограмме в каждой позиции (первоначально) является неподвижной.
  Таким образом, реальность как "ближний слой", как бы "окутывающий" человека в виде пространства, времени и движущихся вещей, "производится" каждым индивидуальным сознанием через ощущения человека скрыто от человеческого самосознания, то есть автоматически благодаря единству индивидуального сознания и совокупного (единого) сознания.
  В противном случае, то есть без времени, пространства, движущихся и меняющихся вещей в столь удобном и даже красочном виде природных явлений, никакой жизни, или событий не могло бы быть для человека, хотя "первозданная" голографическая проекция имеет совершенно иную структуру - в ней идет процесс высокочастотного обновления копий всех объектов голографической проекции на основе Единого с дальнейшим формированием, кроме известного нам измерения, совершенно иных измерений и картин бытия, которые человеку из его трехмерного измерения недоступны, но в которых так же наличествует время, пространство и движущиеся вещи, поскольку информационный процесс формирования времени единым сознанием через индивидуальные сознания означает образование вместе с ним пространства с копиями вещей в нем, которые для каждого индивидуального сознания в соответствующем ему носителе приобретают движение вследствие выпадения паузы в человеческом сознании между позициями копирования вещей.
  Необходимо также отметить, что поскольку копирование вещей при каждом обновлении голографической проекции Единого осуществляется последовательно на основе того, что имеется, но с высокой частотой, постольку изменения копий вещей при каждом импульсе являются незначительными и привязанными к предшествующим формам в голографической проекции. В результате, в каждом индивидуальном сознании (живом) высокочастотное обновление отражается в конечном счете не хаотичными, а упорядоченными процессами изменения и движения объектов бытия с соблюдением принципа причинности (там же).
  Сам термин "бытие" вместе с приставкой "со" каждый человек интуитивно понимает как происходящее, и если помыслить далее, то "событие" есть происходящее с кем-то или с чем-то в каком-то пространстве и в каком-то времени. Но разделение бытия на время, пространство и движение вещей в нем происходит только в сознании человека, и это разделенное бытие мы воочию наблюдаем.
  Однако мы не знаем имеющегося за пределами того, что мы ощущаем, вследствие чего уже не одну сотню лет задается вопрос: есть что-либо вне сознания? Ведь бытие "оживляется" только лишь присутствием живого, да и сам термин "бытие" значит быт кого-то в чем-то. Таким образом, смысл бытия как вместилища вещей, по-видимому, состоит в "обслуживании" живого, наблюдающего, действующего, то есть не обязательно человека, но обязательно сознания, которое в своем высшем выражении еще и обладает не только способностью ощущать в собственном носителе, но и способностью понимать, в том числе и себя.
  Если мысленно исключить сознание, "оставив" бытие как вместилище вещей наедине с собой в остатке, то получается не что иное, как небытие. Если же, напротив, исключить вещи, "оставив" сознание в одиночестве, то оно сразу же лишается жизни - нет вещей, времени, пространства, движения, нет и самого существования, так как сознание теряет опору и вместе с тем сопротивление чего-то, а без этого нет предмета ни для ощущений, ни для размышлений, ни для действий. Иначе говоря, бытие не существует вне сознания, а сознание неспособно существовать без вещей, что означает неразрывность бытия и сознания в своей основе, то есть их единство. Значит, в своей основе - вне времени, или в бесконечности, они составляют единое целое и их можно обозначить как Единое. Остается только узнать способ их "выхода" из вечного и бесконечного Единого, то есть попытаться приблизиться к истине, составляющей тайну мироздания.
  Таким образом, роль сознания в бытии, которое не что иное, как производное голографической проекции Единого, заключается в изменении пассивных объектов в бытии, обращающееся бумерангом в изменение самого сознания в собственных носителях; само же Единое есть то устойчивое, содержащее в себе всё, к которому можно обращаться для поддержания функционирования его собственной проекции, обновляющейся во времени сознанием, из чего следует, что одно и другое связаны. (См., напр., монографию "Человек как голограмма". Низовцев Ю. М. Сайт www.litres.ru).
  В применении к человеку в этом пытался разобраться Хайдеггер, заявивший: "... присутствие имеет даже собственное "бытие-в-пространстве", что, однако, со своей стороны, возможно только на основе бытия-в-мире вообще" [4, с. 56].
  Хайдеггер так же смог представить, что без движения, точнее, в нашей интерпретации - без перевода процесса обновления копий вещей в голографической проекции в человеческом сознании в движение, - мир остался бы скрытым для человека и непонятым им: "Если бытие-в-мире есть основоустройство присутствия, в каком оно движется не только вообще, но преимущественно в модусе повседневности, то это должно всегда и онтически ощущаться. Тотальная пропажа в скрытости была бы непонятна, тем более что присутствие располагает бытийным пониманием самого себя, сколь бы неопределенным оно не функционировало. Но как только задевали сам "феномен миропознания", он тут же подпадал "внешнему", формальному толкованию. Показатель тому - еще сегодня обычное введение познания как "субъект-объектного отношения", таящего в себе сколько истины, столько пустоты. Субъект и объект не совпадают и с присутствием, и с миром" [4, с. 59].
  Без внутреннего, то есть без сознания в человеке, бытие для человека, как и познание отсутствуют, о чем также размышляет Хайдеггер: "Когда рефлектируют над этим бытийным отношением (бытия в мире и к миру), ближайшей данностью в качестве того, что познается, оказывается сущее, именуемое природой. На этом сущем познание само не обнаруживается. Если оно вообще "есть", то принадлежит единственно тому сущему, которое познает. Но и в этом сущем, человеческой вещи, познание тоже не налично. Во всяком случае, оно не констатируемо извне так, как, скажем, телесные свойства. И вот поскольку познание принадлежит этому сущему, но не есть внешнее свойство, ему остается быть "внутри"" [4, с. 60].
  Любое живое существо ощущает мир по-своему, в соответствии с имеющимися у него органами чувств. Это осознает Хайдеггер и задает вопрос о возможности субъективности мира: "Не есть ли "мир" просто бытийная черта присутствия? И тогда "ближайшим образом" у всякого присутствия свой мир? Не делается ли тогда "мир" чем-то субъективным? Как тогда должен быть возможен еще и "общий" мир, "в" котором мы все-таки существуем? И когда ставится вопрос о "мире", какой мир имеется в виду? Ни этот, ни тот, но мирность мира вообще. На каком пути застигнем мы этот феномен?" [4, с. 64].
  Не ведая об истинной структуре мироздания, о "механизме" его функционирования, Хайдеггер не может ответить на последний вопрос, кроме как констатируя многозначность мира, его разные стороны, что само по себе является банальностью.
  Знания о любом предмете невозможно получить в полном объеме, поскольку в него можно углубляться бесконечно. Так что истина для человека может иметь только сущностный характер на соответствующих порогах познания.
  Однако истина зависит, но не от человека, как такового, а от его сознания, что далеко не одно и то же, так как сознание может существовать и без человеческого тела, поскольку тоже является материальным образованием, получая, тем не менее, в человеке органы чувств. Именно единое сознание через органы чувств каждого человека формирует его "настоящее", то есть весь человеческий мир.
  Поэтому всё первоначально являющееся есть для человека отнюдь не соответствие знаний действительности, поскольку знаний пока никаких нет, но оно есть соответствие ощущениям после их обработки сознанием с появлением пространственно-временной меняющейся картинки жизни, или формируемое самим сознанием посредством ощущений носителя сознания при непосредственной поддержке единого сознания на основе пассивного в необратимой последовательности текущее "настоящее". Этот процесс характерен не только для человека, но и для любого живого существа, и он происходит автоматически, точнее, вне понимания его человеком. (См., напр., монографию "Человек как голограмма". Низовцев Ю. М. Сайт www.litres.ru).
  Только данный процесс формирования "настоящего" любого живого существа можно считать, но только гипотетически, основополагающей истиной существующего для всего живого сущего, точнее, его сущностью.
  Но человек не останавливается, в отличие от остальных живых существ, на этой "картинке". Он, как сознающее себя существо с неизмеримыми потребностями и непреходящими стремлениями, желает узнать мир и улучшить свою жизнь, для чего ему волей-неволей приходится проникать в сущность вещей, "извлекая" из них на каждом уровне те или иные истины, естественно, относительные, или адекватные только для данного уровня. Проходя различные уровни в познании, сознающее себя существо расширяет тем самым собственный кругозор, определяет устойчивость в вещах и их порядке при различных условиях и меняет так или иначе собственную жизнь, и, стало быть, меняет собственное сознание.
  Отчасти это понимал Гуссерль, но он не нашел лучшего решения, как только отнести полную истину к вневременному: "Никакая истина не есть факт, т.е. нечто определенное во времени. Истина, правда, может иметь значение, что существует вещь, имеется налицо состояние, совершается изменение и т. п., а сама истина выше всего временного, то есть не имеет смысла приписывать ей временное бытие, возникновение или уничтожение" [5, с. 80].
  Однако вневременное есть бесконечное, вечное Единое, в котором потенциально находится всё, но проявляться это Единое может только во времени, а не само по себе. Поэтому данное соображение Гуссерля характеризует его как идеалиста, верящего в существование умопостигаемого, идеального, бесплотного, что можно отнести только к небытию или фантазиям религиозного сознания.
  Истина относится к понятиям, с помощью которых человеческое сознание пытается оценить достоверность происходящего, чтобы не погрязнуть в иллюзиях, ложном, различных искажениях информации, что неизбежно ведет к гибели. Собственно, поэтому для человеческого сознания характерно стремление к истине, делающей существование человеческих сообществ возможным. А всё происходящее может случаться только во времени, даже, как кажется, отвлеченные от бытия математические выводы и доказательства.
  Истина - не есть непосредственно определенность бытия и условие бытия, как полагает Гуссерль, смещая "центр тяжести" на бытие. Напротив, окружающее нас бытие, или существующее сущее в целом определяется единым сознанием, а "бытие", окружающее любое индивидуальное сознание, или его "настоящее" определяется самим индивидуальным сознанием ступенями собственного развития, каждая из которых подводит сознание к постижению сущностей на данном уровне бытия; иначе говоря, подводит сознание к пониманию им немногих устойчивых положений, закономерностей, связывающих являющееся на том уровне, которого достигло сознание, что и означает постижение им истин этого уровня бытия.
  Истина есть эквивалент бытия сознанию в опыте, подтверждающаяся каждый раз успехами сознания в использовании бытия; именно этим условием истина определяется и выходит в существование. Поэтому истина соотносится с уровнем развития сознания и в этом смысле является относительной и ее фактически можно приравнять к сущности определенного уровня и условий бытия, в которых она постигается.
  Многочисленные определения понятия истины затрагивают всего лишь ее отдельные стороны, но не проникают в его смысл, поскольку классическое определение истины, в котором основным критерием истины признается тождество мышления и бытия, упирается в расплывчатые понятия "мышление" и "бытие", которые еще надо каким-то образом привести в соответствие.
  Тем не менее, к истине в любом случае может прийти только сознание, "посмотрев" на себя, на свое окружение и, далее, выделяя предметы, пытаться привести в соответствие со своими намерениями эти предметы, скорее, меняя их в своем высшем выражении, чем приспосабливая себя под них.
  Поэтому истина в процессе познания всегда конкретна и зависит от уровня знаний и умения прикладывать эти знания, то есть она, как правило, проверяется практикой и лишь ограниченно пользой, так как кажущиеся лишними и даже нежеланными на сей момент знания и умения могут в дальнейшем "перевернуть" мир, тогда как стремление к выгоде, удовлетворению определенных лишь убеждением (верой) желаний есть опущение человека до уровня "потребления" только полезного, что сродни животному приспособлению к среде вместо ее преобразования, и ведет в конечном итоге к деградации человека.
  Так что, в частности, Пирс в "Началах прагматизма" слишком сузил понятие истины: "Поскольку истина есть не более и не менее чем характер какой-то пропозиции, состоящей в том, что убежденность в этой пропозиции, если таковая обоснована опытом и рефлексией, приведет нас к такому поведению, которое бы способствовало удовлетворению желаний, каковые эта убежденность будет определять. Говорить, что истина значит нечто большее, значит утверждать, что она вовсе не имеет значения" [6, с. 104].
  Другое определение "отца" прагматизма Пирса, имеющее отношение к истине: "Из того, причиной чего, как вам представляется, способен стать предмет вашего понятия, учтите всё представимо практическое. Это будет все ваше понятие данного предмета" [6, с. 168] предлагает учесть "всё представимо практическое".
  Тут тоже проявляется натяжка двух видов: сегодня практическое может представляться одним кругом вещей, завтра - другим, что вносит неопределенность в понятие предмета, на который к тому же можно посмотреть с неожиданной стороны - так появляются изобретения; кроме того, практическое есть всё же большей частью полезное, утилитарное, исключающее воображение, полет мысли, "сумасшедшие" идеи, которые способны коренным образом менять нашу жизнь и действительно ее изменили, особенно за последние десятилетия.
  Истина в соответствии с ростом знаний и практических применений меняет свой облик, так как человеческое сознание переходит от сущностей одного уровня к сущностям более глубоким. И в этом смысле истина соответствует открываемым сущностям.
  Тут можно согласиться с Лениным В. И., который заявлял: "... "успех" человеческой практики доказывает соответствие наших представлений с объективной природой вещей, которые мы воспринимаем" [1, с. 127], с той поправкой, что "объективной природы вещей" изначально нет, так как не существует независимых от сознания вещей - все они, точнее, их копии, формируются сознанием в соответствии с его формообразующими способностями и "предоставляются" человеку для его жизни и развития, в ходе которого меняется само его сознание, приобретающее "временную" самостоятельность в каждой жизни индивидуального сознания. Поэтому только для односторонне "отсеченного" от единого сознания индивидуального сознания в человеке все вещи становятся независимыми от него при жизни, приобретая еще и движение, изменение именно для того, чтобы он мог преодолевать сопротивление среды из вещей и конкурирующих с ним других людей с их собственными индивидуальными сознаниями, и "заставлять" вещи "подчиняться" ему. (См., напр., монографию "Человек как голограмма". Низовцев Ю. М. Сайт www.litres.ru).
  Кроме практики, критерием истины не может не быть устойчивость искомого, выражающаяся и в целом ряде логических построений, практически не проверяемых, но основывающихся на известных законах.
  Нельзя отрицать прикосновение к истине и интуитивно, то есть как процесса обретения истины без промежуточных ступеней от первоначала, коим может быть только являющееся, поскольку человеческому сознанию невозможно проникнуть в запредельное "пространство", откуда все являющееся берется.
  Данную ситуацию с соотношением ощущений (сознания) и вещей задолго до Гуссерля поняли Гоббс и Беркли.
  Гоббс отделяет ощущения со всеми их производными от объектов, порождающих в нас ощущения: "И хотя на определенном расстоянии представляется, будто произведенный нашей фантазией образ заключается в действительном и реальном объекте, который порождает его в нас, тем не менее, объект есть одно, а воображаемый образ или призрак - нечто другое" [7, с. 50-51].
  Отделение Гоббсом ощущений от объектов, по существу, послужило основой для идеи Беркли, состоящей в том, что без существования чувств и разума проблематично существование всего остального, поскольку его нечем и некому воспринимать.
  Беркли полагает существование вещей только при их восприятии собственным умом человека, или его душой, поскольку не существует никаких доказательств отдельного существования вещей вне человеческих ощущений: "Но, скажете вы, без сомнения для меня нет ничего легче, как представить себе, например, деревья в парке или книги в кабинете, никем не воспринимаемые. Я отвечу, что, конечно, вы можете это сделать, в этом нет никакого затруднения; но что же это значит, спрашиваю я вас, как не то, что вы образуете в своем духе известные идеи, называемые вами книгами и деревьями, и в то же время упускает образовать идею того, кто может их воспринимать? Но разве вы сами вместе с тем не воспринимаете и не мыслите их? Это не приводит, следовательно, к цели и показывает только, что вы обладаете силой воображать или образовывать идеи в вашем духе, но не показывает, чтобы вы могли представить себе возможность существования предметов вашего мышления вне духа. Чтобы достигнуть этого, вы должны были бы представить себе, что они существуют непредставляемые и немыслимые, что, очевидно, противоречиво" [8, с. 76-79].
  До такой крайности, как Беркли, Гуссерль не доходит, но он присоединяется к Гоббсу и Беркли в том соображении, что созерцание первоисточника, или являющегося посредством ощущений, есть истинный источник познания: "Никакая мыслимая теория не может заставить нас усомниться в принципе всех принципов: любое дающее из самого первоисточника созерцание есть правовой источник познания, и всё, что предлагается нам в "интуиции" из самого первоисточника (так сказать, в своей настоящей живой действительности), нужно принимать таким, каким оно себя дает, но и только в тех рамках, в каких оно себя дает. Ведь мы же усматриваем и то, что любая мыслимая теория могла бы одну из своих истин почерпнуть в свою очередь лишь в данном из самого первоисточника. А следовательно, любое высказывание, которое придает выражение такого рода данностям через посредство их простого эксплицирования и с помощью точно примеренных значений, не делая ничего сверх этого, действительно есть... абсолютное начало, призванное в подлинном смысле быть истинным основоположением, действительно есть principium" [9, с. 80].
  Вместе с тем Гуссерль, по сути, если истину полагать адекватной сущности, считает ее недостижимой в полном виде, или абсолютно: "От собственной устроенности определенных категорий сущностей неотделимо то, что подобающая им сущность может быть дана лишь "односторонне", "многосторонне" же лишь в последовательности моментов, и никогда не может быть дана "всесторонне"" [9, с. 33].
  Юм рассматривает истину как соответствие мышления ощущениям человека: "Мы воспринимаем только свойства тех сил, которые доступны ощущениям" [10, с. 789-810]; "... дух состоит из одних только восприятий, следующих друг за другом, и у нас нет ни малейшего представления о том месте, в котором разыгрываются эти сцены, и о том материале, из которого этот театр состоит" [10, с. 365-367].
  В своих соображениях Юм четко схватывает то обстоятельство, что первоначалом всего для человеческого сознания являются именно ощущения. В этом отношении он совершенно прав, поскольку именно через органы чувств информация поступает в управляющие центры сознания человека. Юм также прав в своем сомнении о существовании и качестве того, что находится за пределами ощущений. Тут он, безусловно, последователен в своих взглядах и выводах и отличается от остальных мыслителей тем, что не берет на себя ответственность определять неизвестное ему, строить догадки на непонятной ему основе.
  Однако Юм, как и большинство мыслителей, концентрирует свое внимание не на сознании, а на человеке, что, естественно, приводит его к не совсем адекватным выводам: "... на каком же основании должны мы думать, что одни и те же силы всегда будут сочетаться с одними и теми же ощущаемыми качествами. Следовательно, руководителем в жизни является не разум, а привычка. Лишь она понуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому. Каким бы легким не казался этот шаг, разум никогда в течение целой вечности не был бы в состоянии его совершить" [10, с. 789-810].
  Вряд ли можно спорить с Юмом о том, что опыт, привычка, вырабатываемая на его основе, является важным фактором в жизни человека, тем более что Юм совершенно правильно отметил существование множества неизвестных нам сил, что предполагает для человека опору предпочтительно на известное и понятное ему.
  Тем не менее, тут Юм сближает высшее сознание, присущее человеку, с низшим сознанием, принадлежащим остальному - просто живому. Живые существа, лишенные самосознания, то есть не осознающие себя во времени и неспособные, следовательно, целесообразно и творчески переформатировать собственное окружение, действительно только приспосабливается к среде методом проб и ошибок, накапливая в течение многих поколений генетическую память, позволяющую ему удовлетворительно сосуществовать со средой и бороться с собственными конкурентами на основе ощущений и запасенной генетической памяти. Но всё это не дает просто живому подняться над средой, существенное изменение которой приводит к гибели целых видов.
  В отличие от низшего сознания просто живого, высшее сознание человека характеризуется прежде всего не разумом, который присущ всему живому в том или ином виде в качестве центров, обрабатывающих поступающую от ощущений информацию, а осознанием самого себя, что предполагает не просто принятие от ощущений информации с более или менее адекватной реакцией на нее, но последующее сознательное, то есть целесообразное изменение всего, что проявляется перед ним и в нем.
  Для этого у сознания в человеке имеется множество средств: воображение, обширные базы данных, различные виды общения - от речевого до письменного, мышление во всех его формах, целенаправленная опытная проверка поступающей информации, формулирование и закрепление закономерностей, выведенных на основе опыта и логической обработки информации, стремления к новому, неведомому, производящее целые перевороты в жизни на основе изобретений и использования фундаментальных открытий и т. д.
  Поэтому привычка характерна только для обывателя, заглушающего стремления собственного сознания к неизвестному, которому удобнее жить в рамках уже испытанного, но не для непридушенного сознания, всегда стремящегося преодолевать любые обстоятельства любой ценой.
  Следуя Беркли, Авенариус, отрицающий существование независимой от человеческого сознания реальности, полагает, в связи с этим, истину не как соответствие сознания объективной реальности, а как результат совпадения восприятия большинства, непротиворечивость данных, стремление к целостности системы данных или как согласованность ощущений: "Здесь мы только отметили стремление к высшему единству, потому что в нем таится стремление мыслить в понятии единое целое. Мы могли бы отметить этот факт и на дуализме, ибо всё же его деление мира на две противоположности свидетельствует о мышлении, обращенном к целому; но нам казалось, что стремление к конечному, высшему единству лучше выражает потребность мыслить совокупность сущего, как понимаемого" [3, с. 17]; "Конечный результат нашего анализа находится в соответствии - хотя и не абсолютно, сообразно с различием точек зрения - с тем, к чему пришли другие исследователи..." [11, с. 120].
  Эти рассуждения Авенариуса страдают односторонностью, поскольку глупо утверждать то, что восприятие большинства исследователей способно указать на истину без успешного применения полученных аналитических данных на практике.
  Гегель также присоединяется к вышеуказанным мыслителям в отношении абсолютной истины. Если вспомнить определение абсолютного, данное Гегелем, а именно: "... абсолютное есть единство субъективного и объективного... между тем как на самом деле субъективное и объективное ведь не только тожественны, но также и различны" [12, с. 131-142], то абсолютного ни в текущей жизни, ни в мышлении быть не может.
  С точки зрения взаимодействия сознания и вещей, распознанных сознанием, процесс углубления сознания в любую вещь зависит от уровня сознания, которое может понять сущность вещи только в соответствии с ним, продвигаясь, например, от теплорода до законов молекулярного движения в разных средах.
  Поэтому неадекватно считать каждую ступеньку в познании абсолютной истиной, тем более что в любую вещь можно углубляться бесконечно не только потому, что ее глубины никто не знает, но и потому, что само сознание меняется, "перескакивая" с одного уровня развития на другой, где и сами вещи предстают перед ним в ином обличье и подчиняются другим закономерностям.
  Вероятно, поэтому самая древняя земная религия - индуизм - констатировала: истина не может быть выражена в силу своей многогранности.
  А созерцательный по своей сущности буддизм, напротив, посчитал, что истина раскрывается перед каждым вашим взором.
  Возражать против того и другого трудно, поскольку индуизм отмечает изменение сущности вещей со временем в соответствии с накоплением знаний о природе вещей и изменением сознания исследователей, а буддизм указывает на то, что любое являющееся, раз оно появилось, всегда несет в себе сущность того или иного рода.
  Как бы то ни было, но практическое продвижение человечества как в техническом, так и в нравственном отношениях показывает, что совпадение стремлений людей с познаваемыми ими основными природными и общественными закономерностями в преломлении их к решению практических задач приводят действия людей к реальным достижениям.
  Значит, истина все же существует, но только как информация об объектах, добываемая различными способами, и она раскрывает их особенную сущность в текущей реальности субъектам на определенном уровне сознания для их пользы, а также для применения, развивающего их, и меняющаяся с утратой этого уровня.
  
  Библиография
  
  1. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм. Сочинения. Т. 14. ОГИЗ. Государственное издательство политической литературы. 1947.
  2. Ницше Ф. Об истине и лжи во вненравственном смысле. [Электронный ресурс]. Режим доступа: Nietzsche.ru/works/other/about-istina/
  3. Авенариус Р. Философия как размышление о мире сообразно принципу наименьшей меры сил. Prolegomena к критике чистого опыта. М.: Комкнига, 2007.
  4. Хайдеггер М. Бытие и время. Москва. Ad Marginem. 1997. 5-88059-021-6.
  5. Гуссерль Э. Логические исследования. Т. 1. Пролегомены к чистой логике. М. Академический проект. 2011. ISBN 978-5-8291-1298-1.
  6 Пирс Ч. С. Начала прагматизма. Т. 1. СПбГУ. Алетейа. 2000. ISBN 5-89329-259-6.
  7. Гоббс Т. Избранные произведения. Т. 2. М., 1964.
  8. Беркли Д. Трактат о началах человеческого знания. СПб. 1905.
  9. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга первая. М. Академический проект. 2009. ISBN 978-5-8291-1042-0.
  10. Юм Д. Сочинения. Т. 1. М., 1965.
  11. Авенариус Р. Человеческое понятие о мире. 1891.
  11Avenarius R. Der menschliche Weltbegriff. Leipzig. Reisland. 1891.
  12. Гегель Г. Сочинения. Т. I, М.-Л., 1929-1959.
  
  Глава 10.
  Обман как следствие неудовлетворенности, обращающейся к истине.
  
  Любой человек всюду сталкивается с противоречиями в определении истинного и ложного. Но так и должно быть, потому что путь к истине, точнее, от явления к сущности труден и постижение истины на любом уровне происходит в течение многих жизней, сквозь целый ряд ошибок, заблуждений, а также в прохождении от сущностей одного уровня познания к сущностям совершенно иного уровня.
  Первичная информация, получаемая автоматически человеком вследствие действия не осознаваемых им процессов, характерных для всего живого, являющихся результатом контакта любого индивидуального сознания с единым сознанием [1,глава 2.1], при любой ее дальнейшей передаче неизбежно искажается по ряду причин, в частности, по естественной причине - человек не компьютер, он что-то путает, неверно понимает, не может узнать, меняет, переставляет акценты, так как интеллект, точнее, индивидуальное сознание, познающее мир с "чистого листа", чтобы не попасть под влияние своих прошлых жизней, начинает при участии подобных себе форм индивидуальных сознаний сразу же "пробираться" от являющегося к сущностям в основном методом проб и ошибок, пока не накопит достаточный опыт, не привлечет логику, все остальные виды абстрактного мышления, знание ряда закономерностей и т.п.
  Чувства так же могут обманывать человека, например, внося смазывающую всю картину дополнительную эмоциональную окраску. Кроме того, человек может изменять содержание сообщения сознательно, например, в собственных интересах, как он их понимает, или упорствовать во мнении в силу привычки, тогда как изменившиеся условия меняют прежние, казалось бы, незыблемые истины.
  Человек так же может многого не понимать, по крайней мере, сначала; он может принимать миражи за реальность, а реальность за миражи; в его восприятии, как правило, надуманное, неадекватное перемешивается с фактическим, и ему приходится ежечасно принимать решения на этой зыбкой основе, совершая тем самым неизбежно ошибки. Эти ошибки не всегда можно исправить в течение одной жизни, что само по себе предполагает для каждого индивидуального сознания продолжение жизненного цикла дискретно.
  В результате, первоначальная и вполне адекватная по роду применяемых человеком средств, то есть органов чувств, обрабатывающих центров, информация, дающая "настоящее", может исказиться до неузнаваемости вплоть до того, что первоначальная информация приобретает противоположный смысл.
  Тем не менее, тот факт, что копирование любым сознанием доступных для него фрагментов из Единого с помощью органов чувств является действительно адекватным, подтверждается не только тем, что сознание само воспроизводит реальность так, как способно, но связно в качестве базы для собственной жизни, а также и тем, что все остальные живые существа, помимо человека, у которых нет, словесного общения, возможности сознательно комплектовать базы данных, нет мышления, выходящего за рамки адаптивных реакций на вызовы окружающей среды, отсутствует креативность и целеполагание в своих действиях, а также многие другие человеческие свойства, не только удовлетворительно существуют на основе среды, формируемой собственными органами чувств при посредстве единого сознания, но и более приспособлены к ней, более соответствуют ей и в этом отношении более совершенны, чем человек, который хоть и способен на креативные действия в своем целеполагании, но часто неверно оценивает окружающее, губя и себя, и среду.
  При появлении же избыточной информации в процессе ускоренного развития цивилизации искажения становятся столь фундаментальными (информационный коллапс), что сложная система цивилизации теряет управляемость, и всё многочисленное человеческое сообщество автоматически разрушается [1, глава 6].
  Соображение о том, что истина может быть продуктом соглашения (Пуанкаре), является неадекватным, поскольку совпадение мнений не всегда означает приводит к правильному решению, и в конечном итоге часто ведет к ошибочным оценкам, ложным ценностям и даже катастрофическим результатам, то есть выдача ложного за истинное сознательно или нет, например, во имя справедливости, правды, общего благополучия, торжества тех или иных научных школ и т. п., может привести к застою и деградации и даже к гибели, чему несть числа примеров из истории.
  Истиной может быть в человеческом сообществе только сближение с сущностью предмета на том или ином уровне, позволяющее по крайней мере удовлетворительно решать поставленные задачи и двигаться вперед. Отсутствие понимания этой проблемы, утверждение типа: у каждого своя правда, всегда можно договориться, совпадение мнений есть свидетельство истины и т. д., существенно замедляло развитие общества и даже отбрасывало его назад, так же как и развитие науки.
  Что же касается некоторых примеров появления ложного, то, в частности, кажется очевидным, что жизнь каждого человека конечна; но ведь нам неведомо, что стоит за гробом? Может, там начинается какая-то новая жизнь для сознания, бывшего ранее в человеке? Стало быть, можно подвергнуть сомнению, как кажется, непреложный факт о конечности жизни человеческого сознания, то есть он является в другом контексте ложным, поскольку жизнь сознания может продолжаться дискретным порядком бесконечно в конечных существах.
  Этот простой пример показывает неисчерпаемость самой проблемы нахождения истины, если только отвлечься от лежащего на поверхности факта, что жизнь неизбежно заканчивается смертью.
  Понятно, что на уровне нашей действительности окончательной отгадки быть не может, но истинность утверждения о конечности жизни для человеческого сознания, тем не менее, можно подвергнуть сомнению. Это, в частности, свойственно религиозному сознанию.
  Жизненные реалии человеческих сообществ могут далеко отстоять от сущности, и даже затемнять ее. Тем более что человеческое сознание не склонно отрываться от окружающего, которое оно оценивает с позиции уже переработанной и дополненной им первичной информации, а значит, в той или иной мере, искаженной, хотя сам мир вокруг каждого человека является истинным, поскольку его сознание формирует окружающее только в соответствии с имеющимися у него возможностями и средствами.
  Другие миры, точнее, измерения, для людей недоступны, поэтому реально они могут лишь пытаться проникать в сущность окружающих их явлений данного мира, используя открываемые закономерности для познания окружающего, для улучшения собственной жизни. Но вырваться за рамки окружающего каждого человека трехмерного мира, как ни проникай в его глубину, человек не способен, да это и не нужно его сознанию, потому что оно находится в "собственноручно" созданном мире, в своем "настоящем", что пока только и нужно для него на данном этапе развития его сознания.
  Сознание в человеке нуждается именно в решении задач, которые ставятся в рамках данного трехмерного мира. Этих задач вполне достаточно для развития сознания в создаваемых людьми цивилизациях, а период существования цивилизаций определяется фактором уплотнения времени, которое конденсируется экспоненциально в результате развития человеческого сообщества в соответствии с растущим объемом получаемой им информации. Время, как это было показано в моей работе "Время как проявление процесса получения информации" [2], есть не что иное, как информационный продукт.
  Бег событий с развитием цивилизации ускоряется, или настоящее время каждого человека, как и всего сообщества, уплотняется с увеличением потребляемых ими информационных потоков, что является неизбежным следствием сознательной деятельности человека, захватывающей все большие пространства.
  Экспоненциальное ускорение времени, или постоянный рост информационных потоков, проходящих через сознание человека, приводит в конечном итоге к невозможности функционирования цивилизации в ее прежнем виде, поскольку человек, как управляющая всем система, более не способен "переваривать" эти потоки, справляться с ними. И все возрастающая мощность связанных компьютерных систем оказывается уже не помощником человека, а угрозой для него. Информационный коллапс в виде выхода системы управления из сферы непосредственного и адекватного контроля человеком прекращает функционирование цивилизации.
  То, что происходит в дальнейшем можно лишь предполагать, но цивилизация, как и любая сложная система, в конечном итоге распадается с появлением на ее месте чего-то нового; или же после определенной паузы при подходящих природных условиях на прежнем месте возникает и начинает развиваться цивилизация, подобная прежней, формируя уже свое ускоряющееся время [1, глава 6].
  Данный факт является весьма прискорбным для обыденного сознания хотя бы потому, что наша обычная жизнь в сравнительно удобной цивилизации кончается, а истинным в данной ситуации этот факт является потому, что развитие человеческого сообщества в виде ограниченной системы цивилизации не бесконечно.
  Таким образом, с одной стороны, истинно то, что человеческая цивилизация конечна и должна исчезнуть, с другой стороны, истинно и то, что цивилизация, раз появившись, может возникнуть вновь при подходящих условиях, и так может происходить до бесконечности.
  Истинно и то, что данный процесс возникновения и распада цивилизаций разумных существ должен иметь связующую нить. И эта нить не может не связывать все разумные существа в их различных проявлениях как в известном нам мире, так и в иных измерениях, поскольку самопроизвольно разум и все живое вообще возникнуть не могут.
  Стало быть, истинно то, что разум, точнее, сознание, является ведущим эшелоном мироздания вообще и существует в традиционном понимании времени, как и мироздание, а также его производное - бытие - вечно. Истинность этого утверждения основополагающа, так как известно, что вероятность самосборки такого сложнейшего образования как геном, без которого не существует всё живое, практически равна нулю в трехмерном измерении. А раз так, то геном является "посланцем" вечного сознания, которое, существуя бесконечно, проявляется и живет локально и дискретно в формируемом им самим через носителей сознания времени в форме бытия.
  Кроме того, следует отметить то, что малейшее изменение основных мировых констант делает невозможным существование известной нам вселенной в качестве устойчивого образования. Это же относится и к основным физико-химическим параметрам земной жизни, изменение которых ведет к невозможности органической жизни на Земле.
  Попытки объяснить эти феномены как со стороны ученых (случайность), так и теологов (внешняя разумная сила), не выдерживают критики.
  Дополнительно можно сказать только то, что бесконечность в лице Единого не нуждается ни в каких случайностях или внешних силах.
  Единое содержит в себе всё. И это всё - есть потенциально активное и пассивное, реализующееся в голографической проекции Единого во времени; проекция формируется активным через информационный "мост" между Единым и активным в проекции и Едином, обновляя волнообразную структуру проекции, содержащую частотные копии объектов из Единого.
  В свою очередь, множественно-единое активное (сознание) преобразует указанным выше нами образом дискретные обновляющиеся структуры голографической проекции в известный нам континуум с пространством, текущим временем, движущимися объектами [там же].
  Жизнь в ее самых разнообразных проявлениях возможна только в конечном, в локальных временных лакунах; она и есть то несовершенное, являющееся, в котором может расти и развиваться сознание, одолевая разные сущностные пороги, или относительные истины бытия, стремясь к совершенству через прохождение бесчисленных жизней в несчетных мирах, но, не достигая совершенства никогда, и поэтому никогда не останавливающаяся.
  Сознание, а не человек, точнее, сознание посредством субъекта действий - человека - через его ощущения сначала "извлекает" истинный, то есть адекватный для существования и развития как человека, так и его индивидуального сознания, мир из безграничного Единого, а затем через того же человека проходит череду заблуждений и открытий не для того только, чтобы обрести многознание, но, прежде всего, чтобы определить себя же в жизненных коллизиях, где оно может не только приспосабливаться к окружающему, но и, благодаря определенной отделенности от бытия, или самосознанию, способно действовать свободно, стремясь к бытию, отстраняясь от него и снова соединяясь с ним.
  Поэтому истинность или ложность всего проходящего индивидуальное сознание определяет только через себя и на себе испытаниями в соблазнах и терниях, пытаясь найти свой кодекс чести. Поэтому не следует искать критерий истины или саму истину в каком угодно внешнем, будь то Бог, судьба, случай; сознание есть у каждого человека, оно им руководит, оно его и создает, как и все вокруг, оно вместе с ним развивается, к нему и надо обращаться, потому что выше его нет ничего; тем более известно, что его проявлением является совесть.
  Таким образом, одна из немногих основополагающих истин, по крайней мере в нашем мире, состоит в способности принятия существом с самосознанием решений пусть даже и ошибочных, но формулируемых им самим, и осуществлении соответствующих действий при опоре на проявленное им бытие в ходе информационного процесса, связывающего сознание и Единое, в котором первое распознает второе ради последующего узнавания сознанием самого себя.
  Никаких абсолютных истин, поняв которые, можно остановиться и застыть в собственном совершенстве, не существует, поскольку единственный смысл действий сознания в мироздании состоит в бесконечной реализации и узнавании себя каждый раз в конечном; в прохождении бесконечно разнообразных в своих проявлениях коллизий, в приближении каждый раз сквозь череду заблуждений к сущностям являющегося в веренице событий, то есть в смещении от одного уровня понимания сущего к другому в различных измерениях.
  Следует вместе с тем отметить, что всюду любой человек сталкивается с противоречиями в определении истинного и ложного. Но так и должно быть, потому что путь к истине, точнее, от явления к сущности труден и постижение истины на любом уровне происходит в течение многих жизней, сквозь целый ряд ошибок, заблуждений, а также в прохождении от сущностей одного уровня познания к сущностям совершенно иного уровня.
  Кроме того, за обманом может скрываться та локальная истина, без которой невозможно выжить целому роду, и поэтому исключить ее из ряда сущностей-истин, способствующих сохранению всего рода, нельзя.
  Без этого многозначного и противоречивого пути самой жизни и познания ее законов невозможно развитие сознания и обретение им большей свободы, или больших возможностей для реализации собственных стремлений в попытках решить проблему собственной неудовлетворенности, принять на себя любые вызовы, выразить себя так, как хочется.
  Наука же в отграничении истинного от ложного не всесильна, во-первых, потому что область ее деятельности ограничена экспериментальной проверкой обнаруженных ею фактов и явлений, что не всегда возможно; во-вторых, сама наука в своем развитии отвергает с течением времени то, что признавала за истинное и признает истинным уже иное: одни законы сменяются другими, одно понимание предметов и явлений меняется на иное.
  Хотя, конечно, роль банальных, точнее, житейских истин, обретаемых человеком в течение жизни велика, и она дает ему некое подспорье для приспособления к ней, но слабо способствует развитию сознания.
  Более того, животная натура человека, склонная к конформизму, эгоизму, лживости, вспышкам злобы и недоверия, к различным порочным наклонностям и т. п., есть естественный и главный предмет для постоянной борьбы сознания в ипостаси альтруизма самосознания с нею. Собственно, вся жизнь человека и состоит из этой борьбы, но только в ней самосознание человека может укрепиться, поняв, что означают истинная радость, боль, мечты, стремления, подготовив себя для жизни в новых условиях, в новом своем настоящем времени.
  Как мы указывали выше, человеческое сознание односторонне отделено от единого сознания, что обязательно для его индивидуального развития, без помощи чего-то и кого-то.
  Но, тем не менее, самосознание в живом существе - человеческом ребенке - никогда не проявится без поддержки родителей, родственников и т.д. Отсутствие такого рода общения оставляет ребенка на уровне просто живого, или существа, которое может лишь приспосабливаться к окружающему.
  Посредством различных форм общения ребенок довольно быстро осознает себя как личность, обретая способность воздействовать на окружающее, исходя из собственных запросов, стремлений к изменениям вокруг себя и в себе самом.
  В основе этого процесса осознания себя в ходе общения, то есть стремления к объединению с остальными людьми, к их пониманию, стремление к совместным действиям не только для получения непосредственной выгоды, но и к действиям по достижению общих целей, заложено коренное свойство сознания - являться не только индивидуальностью и личностью, но и единым сознанием.
  Поэтому в бытии, по аналогии с голографической проекцией, все живые существа так или иначе группируются, а самосознающая часть живых существ стремится в коммуникациях не только пробуждать самосознание в своих наследниках, но и в собственном объединении пытается преодолеть собственную животную натуру с ее конкретной индивидуальностью, желающую только питаться, размножаться, доминировать, и стремящуюся выжить любыми способами. Люди создают цивилизацию, культуру, развивая сознание во многих поколениях, но они всё же не способны "истребить" свою животную основу и, как следствие, не могут выстроить общество, в котором отсутствовала бы зависть и разобщение [3].
  Так что, истинный смысл существования человека и человечества состоит в развитии сознания, а не в приобретении благ, не в развитии технологий, науки, не в укреплении того или иного общественного строя, не в создании определенного кем-то "справедливого" порядка. Всё это - химеры, но в том и состоит развитие, чтобы среди химер адекватно определить себя, не поддаваться на посулы и прельщения.
  Истина "меняет свои одежды" в зависимости от возможностей индивидуального сознания, которое через человека со скрытой помощью единого сознания формирует собственное время, а значит, и собственный мир из определенных единым сознанием и соответствующих индивидуальному сознанию фрагментов пассивного, то есть только того, что "поддается" его органам чувств в Едином, а также только того, что индивидуальному сознанию в человеке по силам, и уже в этом обретенном собственном мире ищет то, что ему помогает жить, становиться лучше перед самим собой, полагая это истинным, и старается избегать того, что ему мешает жить и совершенствоваться, то есть - ложного.
  Конечно, на деле всё оказывается намного сложнее, но принцип существования человека в мире состоит именно в стремлении к отграничению истинного от ложного. В противном случае, никакого разумного развития не случается, наступает застой или хаос.
  Этот же принцип отграничения истинного от ложного обусловливает возможность свободного развития человеческого сознания, которое способно, если захочет, отделить истину от лжи, хотя последняя часто выгодна с меркантильной позиции.
  Сознание же человека, который стремится осознанно воспользоваться ложным, например, корысти ради, замедляется в своем развитии и в определенной степени разрушается, поскольку теряет связь с гармонией проявленного им же бытия, уклоняясь от правильных соотношений сущего.
  Такого рода поступки обычно квалифицируются как зло. Хотя в действительности это всего лишь временное заблуждение самосознания - эгоизм, выражающий в превалировании собственных интересов перед интересами соседей; самосознание в конечном счете признает поверхностность своих стремлений, основанных в основном на телесных слабостях и соблазнах, и на болезненных ошибках научится выбирать то, что более приличествует разуму, духу, а не телу.
  Всё это тягостно, сложно, длительно и требует не одной жизни. Однако без прохождения борьбы телесного и духовного, точнее, животного сознания и альтруизма в самосознании, не может быть развития самосознания, не может быть достижения все большей свободы для него, или все более полного отрыва самосознания от сковывающего его телесного, животного, эгоцентричного.
  Всё, что ни есть на свете, то есть то, что первоначально проявляется в сознании, является истинным, поскольку сознание оказывается способным "выделять" и расшифровывать именно это из безбрежного Единого, или переводить в информацию, формируя тем самым свое собственное время и создавая благодаря этому условия и пространство для событий, то есть собственную жизнь.
  Мир, формируемый каждым индивидуальным сознанием, отнюдь не заслуга и способность одного только индивидуального сознания; напротив, всё, автоматически появляющееся вокруг и внутри человека, производится только благодаря связи каждого индивидуального сознания с единым сознанием, которое способствует отбору индивидуальным сознанием из Единого только того, в чем индивидуальное сознание на своем уровне и в своем носителе может жить и развиваться в непосредственном контакте с другими людьми. Именно этим объясняется то, что Христос ставил на первое место любовь и осуждал эгоизм.
  Однако человек часто не может адекватно оценивать получаемую им каждое мгновенье информацию, тем более что она складывается с извлекаемой человеком из памяти по ходу дела более ранней информацией, которая могла подвергнуться искажению. И это сложение не всегда оказывается подходящим для текущей жизни. Возникают ошибки, одни и те же факты интерпретируются по-разному.
  Выбор из различных соображений не всегда осуществляется с пользой для дела. Но текущая практика позволяет понять и исправить ошибки, если в них не упорствовать. В этой борьбе, по сути, с самим собой человек определяется в жизни, то удаляясь от понимания сущности приходящих к нему копий фрагментов из Единого, то приближаясь к ней, но, в сумме, продвигаясь всё дальше в понимании действительности и, главное, в понимании самого себя, точнее, в понимании себя каждым индивидуальным сознанием.
  Другими словами, отклонение от истинного значения приходящих поначалу в сознание адекватных копий объектов бытия, или являющегося, есть постепенный процесс продвижения сознания от поверхности в глубину, от являющегося к сущностям. И процесс этот крайне медленный, так как сознание человека часто предпочитает выбирать удобное в данный момент для него понимание тех или иных фактов и передает эту искаженную информацию другим людям, еще менее подготовленным к разгадке истинного положения дел. В частности, даже сейчас более 60% населения Земли считает, что солнце вращается вокруг Земли, наблюдая это каждый день.
  Подобное заблуждение вполне объективно, поскольку истинное положение вещей, истинная сущность, раскрывается постепенно, по мере надобности и подготовленности сознания. Этот процесс подобен прояснению в процессе учебы смысла сложных математических формул.
  С другой стороны, истинность тех или иных факторов жизни определяется конкретными условиями существования человека, которые в конечном итоге наводят его на понимание истинного положения вещей.
  Например, человек средневековья, в основном привязанный к месту своего обитания, считал Землю плоской, что совсем не мешало ему жить именно потому, что для него важным было только то, что находилось перед его глазами, а эта не слишком обширная часть земной поверхности практически не имеет кривизны. Но как только человек устремился в далекие края, морские вояжи наглядно продемонстрировали ему кривизну поверхности Земли, он поменял свои воззрения. Тут одна, казалось бы, непререкаемая истина сменилась другой.
  Что же касается отношений между людьми, то информационные искажения здесь достигают максимальных значений, поскольку, как правило, эти отношения строятся на обмане одних другими, или, в лучшем случае, на затуманивании истинного положения вещей.
  А это положение вещей заключается в хроническом недостатке земных благ для большинства людей не потому, что их мало, а в непомерном аппетите каждого человека, животная натура которого настоятельно требует лучшей доли именно для себя, хотя бы и в ущерб остальным.
  Эту долю под теми или иными предлогами и получают наиболее активные, удачливые или продвинутые члены сообществ, которые, к тому же, кооперируются между собой. Причем они, как показала практика прошлого, никогда по собственной "доброй воле" не делились с остальными, хотя, как и в настоящее время, пытались тем или иным способом обосновать унижающий на самом деле их самих грабеж всех остальных, например, тем, что, если не я, так другой захватит.
  В настоящее время особенно действенным и эффективным обманом большинства является демократия технократического капитализма, представляющая потребительское общество, при которой население как бы участвует в управлении государством и, как ему кажется, влияет на управление, хотя на деле управление государством и контроль над всем сообществом осуществляется кучкой наиболее сообразительных, быстрых, бессовестных, продажных и наглых индивидов в основном в собственных интересах и в интересах близких им корпораций, а выборы органов власти есть чистая фикция, поскольку член общества никак не может повлиять эффективно на управление государством, и в лучшем случае всё сводится к паллиативам.
  Подобный строй автоматически стремится не столько к обделению подавляющего большинства населения планеты материальными благами, заваливая, тем не менее, мир товарами, которые большинство приобрести не способно, но он стремится лишить каждого человека его истинной сущности как самодеятельного, творческого, свободного субъекта, подчиняя его мысли, чувства, действия разрушительному молоху потребления.
  Неразрешимость проблемы организации справедливого общественного устройства показал опыт всех революций. Он наглядно указывает на неизбывное несовершенство человеческой натуры, которая при любом строе и государстве стремится "насолить" своему ближнему ради приобретения собственного "кусочка" счастья за редчайшими исключениями, несмотря на известные заповеди Христа.
  Однако безуспешность всех попыток реорганизации общества на справедливой основе, то есть такой, чтобы все были удовлетворены собой и окружающим без изъятия, означает, что существование несовершенного человека и создаваемых им несовершенных сообществах вместо благостных райских кущ необходимо, поскольку непрекращающаяся борьба между людьми за свое "место под солнцем" есть истинный движитель изменения сознания в человеке, без которого, то есть при "полной" и окончательной победе справедливости, представляющей по существу лишь определенный порядок, в котором усреднение всего и вся невозможно из-за несомненного отличия каждого от любого другого, общество, фактически лишенное свободы, сковал бы застой, маразм и последующий распад.
  Неоднозначность поиска истины и приближения к ней состоит еще и в том, что, ложное, вопреки ходячему мнению, не всегда противоположно истине.
  В ложном, как и, практически, во всем ином, имеется позитивная сторона. Мало того, ложное в определенных отношениях способно не только обращаться к истине, но и совпадать с ней.
  Попробуем показать эту сторону ложного, начиная с его истоков в мире природы.
  Если выживание любого организма зависит от качества получаемой информации в меняющемся окружении, то удовлетворение нынешним, приводящее практически к нежеланию искать и потреблять новую информацию, ведет к вытеснению этого организма из занятой им ниши, деградации, и в итоге - к гибели.
  Поэтому проблема выживания, то есть сохранения получаемых ощущений, вынуждает каждое живое существо стремиться к инстинктивному отбору той информации, которая способствует, как минимум, сохранять текущее положение, а, как максимум, улучшать это положение.
  Решить проблему выживания или улучшения позиции в своей природной нише существо может только двумя способами: отбором информации, наиболее адекватной для выживания и улучшения своей позиции, или же, напротив, предоставляя врагам или конкурентам неадекватную информацию о себе, которая так же может способствовать решению обеих упомянутых проблем.
  Именно решение проблемы выживания и доминантности автоматически вынуждает все живые организмы ежечасно обращаться к поиску информации, дающей то или иное преимущество, и поэтому закрепляющейся в качестве инстинктов и рефлексов, то есть на сущностном уровне для них, включая способы обмана врагов и конкурентов опять же для собственной пользы.
  Это же характерно и для человека, широко использующего обман, особенно в острых ситуациях, например, во время войн.
  Отличие человека от всех остальных существ в этом отношении состоит только в том, что он способен не только адаптироваться к окружающему, но он способен также осознанно предоставлять ложную информацию, благодаря которой может меняться ход истории, экологическая обстановка и даже возникает вполне реальная возможность уничтожения всей жизни на планете.
  То есть роль ложного в процессе развития человеческих сообществ не менее значительна, чем открытие того или иного рода истин, хотя на самом деле именно стремление к открытию истин вызывает ложное не только как преддверие обнаружения сущностей определенного уровня, но и как отдаление от них.
  Тем не менее, развитие обеспечивается именно стремлением человека к открытию сущности тех или иных вещей и явлений в рамках достигнутого им уровня самосознания, закрепляя их в виде правил и закономерностей, которые признаются им за истины, но меняются в ходе развития его самосознания,
  Если вернуться к природным основам, то можно попытаться обозначить первоисточники таких понятий, характерных для человека, как истина и обман.
  Например, рыба-удильщик, зарывшись в ил, колеблет на своем губном отростке некое подобие червячка, добывая себе пропитание этим способом обмана мелких рыбок.
  Большая часть насекомых, многие земноводные, пресмыкающиеся и некоторые животные меняют свою расцветку в зависимости от ситуации. - вспомните, зайцев, которые с приходом холодов и снегов так же меняют расцветку, то есть защитная система для них, достигнутая эволюционно, - как бы аналог истины - совпадает с вынужденным информационным обманом в форме маскировки, скрывающей их от врагов.
  В первом случае, обман в форме имитации корма для рыб вводит их в заблуждение, давая тем самым пищу ловцу, а во втором случае, обман в форме маскировки, напротив, позволяет потенциальным жертвам ускользнуть от врага.
  Их этих примеров, как это ни парадоксально, просматривается совпадение обмана со своего рода прототипом истины в рамках пользы для каждого существа, передающего соответствующую информацию.
  Конечно, в этом случае бессмысленно говорить о познании законов бытия, но нельзя и отрицать инстинктивное познание этими существами правил общежития в собственной нише существования, которые в дальнейшем перешли и к человеку с некоторым усовершенствованием.
  Поэтому можно отметить, что истина в ее общем значении несет в себе всегда локальный и специфический, защищающий или развивающий позитивный заряд, невзирая на ее форму, которая может быть и обманом.
  И в этом смысле можно констатировать, что истина - это та информация об объектах, добываемая различными способами, которая раскрывает их сущность в текущей реальности только для субъектов на определенном уровне сознания для их пользы, а также для применения, развивающая их сознание, и меняющаяся с утратой этого уровня.
  То есть известная формулировка истины как адекватной информации об объектах, позволяющая решать те или иные задачи, страдает односторонностью, поскольку приведенные примеры показывают обратное: предоставление неадекватной информации так же может способствовать решению определенных задач в зависимости от их характера и стремлений живого существа.
  Всё это наглядно демонстрирует первичность сознания, которое в живых существах инстинктивно или осознанно устанавливает правила манипулирования объектами собственного окружения, которые зависят от уровня их собственного сознания, достигнутого в ходе развития.
  Таким образом, обман в ходе человеческого общения, может быть некоей скрытой манипуляцией истиной, точнее, обман может быть той полуоткрытой стороной пока еще скрытой сущности объекта (объектов) на данном уровне развития индивидуального сознания, которую пока открывать рано или нецелесообразно, например, ради самосохранения.
  Так что соотношение истинного и ложного не всегда однозначно противоположно.
  С другой стороны, подготовка к холодам медведей, готовящих себе берлогу для зимней спячки, свидетельствуют уже не об обмане, а о достигнутом ими в ходе эволюции позитивном результате для себя ради самосохранения. То есть находка медведями такого способа выживания в суровых условиях холодов и бескормицы, как спячка, является для них своего рода истиной в самом чистом виде и без всякого обмана, которую они, правда, не понимают, но чувствуют.
  По-видимому, концентрация исследователей на определении истины только в рамках человеческой познающей деятельности привела их к одностороннему пониманию этого понятия, которое выразилось в определении: истина есть адекватное отображение действительности в сознании, тогда как истиной может быть и неадекватное отображение действительности в сознании, если оно несет в себе в определенных условиях позитивный, то есть защищающий или развивающий заряд в плане ее использования.
  На это указывает целый ряд меняющихся с течением времени закономерностей, использование которых играло значительную позитивную роль в ходе развития цивилизации, несмотря на их первоначальную неадекватность, обнаруженную впоследствии, но вполне пригодных для использования на том уровне науки и техники, который имелся ранее.
  Примером этого может быть геоцентрическая система Птолемея, использовавшаяся более тысячи лет, сменившаяся затем уже более адекватной гелиоцентрической системой Коперника. Закон всемирного тяготения Ньютона трансформировался в общую теорию относительности Эйнштейна, которая в настоящее время так же признается сомнительной в некоторых отношениях, но пока замену ей только ищут.
  А это, в свою очередь, указывает на то, что не действительность определяет сознание, а само сознание определяет действительность в виде опоры для себя на соответствующем уровне своего развития.
  Таким образом, источник как истинного, так и ложного, вплоть до их совпадения при передаче информации, как это видно из вышеизложенного, проистекает из конкурентной борьбы в любой природной нише.
  И нет ничего удивительного в том, что такая незаурядная личность, как Платон, оказалась способной заметить этот феномен.
  В своем учении об идеях и призраках Платон точно так же отметил роль видимости, которая может быть как обманом, так и истиной определенного уровня.
  А это означает, что подобраться к истине на соответствующем уровне собственного сознания, если признать истину в качестве сущности реальности, определяемой имеющимся уровнем сознания, можно даже инстинктивно, а тем более - осознанно.
  В свою очередь, данный факт демонстрирует и то, что ход бездушных вещей, кажущийся объективным, есть не более чем своего рода обман, но такой, который предоставляет живым существам развиваться в его рамках.
  На самом деле, этот ход является постепенным конструированием реальности сознанием через живых существ для того, чтобы дать им возможность постигать его с пользой для себя на любом уровне индивидуального и группового сознания, открывая истинное в рамках текущей реальности как непосредственно, так и с помощью обманного, расширяя круг собственного знания с пользой для собственного развития [1, глава 1.2].
  Человек в своих сообществах, действующий в значительной степени осознанно, точно так же постепенно открывает истины, а точнее, сущности разного рода и для себя, и для всего сообщества, что квалифицируется как его способность к познанию мира.
  Но, как и у прочих живых существ, эта способность к изменению себя в рамках окружающей среды для собственной пользы, что для человека представляется стремлением к познанию истины, ограничена, правда, уже не только инстинктами и рефлексами при наличии определенного набора органов чувств, но и неспособностью человеческого интеллекта обрабатывать поступающую информацию сверх некоторого предела, препятствующего принимать адекватные решения, несмотря на использование искусственного интеллекта.
  Иначе говоря, открыть истину в последней инстанции ни человеку, ни человечеству как конечным временным образованиям не удастся потому, что они есть орудия сознания, которое через них способно развиваться бесконечно, а в бесконечности края нет. Значит, и последнюю истину в ней обнаружить не удастся ни человеку с его ограниченным сознанием, ни сознанию, ограниченному человеком.
  
  Библиография
  
  1. Низовцев Ю.М. Человек как голограмма. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  2. Низовцев Ю.М. Время как информационный продукт живого. 31.03.2022. Журнал "Топос". РФ.
  3. Низовцев Ю.М. Почему и как индивидуальность и личность конкурируют в человеке? 12.05. 2022. Журнал "Топос". РФ.
  
  Глава 11.
  Каков же всё же механизм воображения?
  
  Наука до сего времени оказывается бессильной в определении механизма воображения, которое вносит значительный вклад в осуществление творческого процесса. Вместе с тем наука, отрицая воображение у животных, устраняет основу для объяснения процесса воображения у человека. Поэтому появляется задача - раскрыть в некотором приближении к истине ход процесса воображения и у животных, и у человека и соответственно - различие, а также сам механизм воображения.
  1. Сходство и различие процессов воображения у животных и человека.
  Сам термин "воображение" отчетливо указывает на то, что в этом процессе результатом является появление тех или иных образов в сознании живого существа.
  Поскольку меняющийся мир каждый момент производит различные образы в окружении любого живого существа в соответствии с имеющимися у него органами чувств, постольку эти образы волей-неволей должны находить отклик у каждого существа, облегчая ему реакцию на происходящее вокруг.
  Каковы эти образы у бактерии или хорька, можно только догадываться, но без них, то есть переработанной информации от органов чувств, жизнь, как таковая, просто отсутствует.
  Другое дело, что форма представления этой информации усложняется со степенью развития организмов, достигая своего максимального уровня у высших млекопитающих, которые уже оказываются способными удерживать сравнительно длительное время своем уме, то есть в виртуальном виде, образы конкретных вещей в отрыве от самих вещей.
  Естественно, эта способность имеется и у человека, правда, она дополняется еще реакцией его самосознания на окружающее, но основа для создания в сознании образов реальности у человека точно такая же, что и, например, у шимпанзе.
  Так что, исследователи процесса воображения, чем занимаются в основном психологи, ошибаются в своем отрицании воображения, в частности, у животных, апеллируя к творческим способностям человека, отсутствующим у животных, забывая, однако, что подавляющее большинство людей этими способностями практически не пользуется, но отлично строит в своем уме образы наиболее привлекательной для них жизни, почти такой же примитивной, что и у обезьян, и следует им в действительности.
  Очевидность этого факта не требует доказательств, если оглянуться вокруг.
  Вместе с тем отрицать воображение у животных довольно глупо, если ориентироваться хотя бы на поведение домашних кошек или собак, которые четко улавливают даже настроение хозяев, что невозможно без создания в их сознании образов будущих вкусных кусочков еды или предметов наказания за непослушание.
  Более того, у животных, например, во сне могут всплывать в мозгу различные образы, что, подтверждая присутствие сознания как фактора, обеспечивающий минимально необходимую степень функционирования тела без его превращения в безжизненный объект, указывают на необходимость этих образов при бездействии организма. Это можно объяснить тем, что именно в процессе сна живого существа его сознанию без отвлечения на посторонние воздействия легче всего "прокрутить" предполагаемые действия виртуально (мысленно) для их оптимизации и усвоения, что находит исток в памяти.
  Однако даже высшие по развитию представители животного мира - приматы, - создавая те или иные образы на основании данных, поступающих в их управляющие центры от органов чувств, ограничиваются только приспособлением окружающему, акцентируя свое внимание на пище, размножении и улучшении положения в занимаемой нише.
  Тем не менее, без создания меняющейся в своем воображении картины предполагаемых изменений для выбора наиболее оптимальных действий существо просто не смогло бы выжить в конкурентной борьбе с противниками.
  Такова их адаптивная, по сути, программа роста, развития и взаимодействия со средой, заложенная в геноме каждой клетки организма.
  Доказательством присутствия у всех живых существ программы, рассчитанной только на приспособление к собственному окружению, служит, например, отсутствие в течение десятков миллионов лет существенных изменений в поведении высших млекопитающих, которые сохранились до сего времени (шимпанзе, гориллы, орангутанги).
  Как бы то ни было, воображение, появляясь не только спонтанно лишь у достаточно развитых живых существ, повышает вероятность их удержания в существовании, выполняя роль экстраполирования в сознании (мозгу) сведений от органов чувств, а также данных из памяти в образы предполагаемого будущего, что означает прогнозирование ситуации, как минимум. для выживания, ограничиваясь, правда, планированием действий только для сохранения привычных ощущений.
  То есть сравнительно развитое существо благодаря информации, воспринимаемой и перерабатываемой им, что означает тот или иной уровень сообразительности (интеллекта), получает не только текущее знание, необходимое для жизни, которое ему сопутствует всегда, видоизменяясь и пополняясь, но и создает прогноз на будущее, что может существенно повлиять на эффективность его действий.
  А этот факт означает выход сознания в форме воображения даже на уровне животных за пределы текущей реальности.
  Правда, это сознание во всех живых существах, кроме человека, проявляется на инстинктивно-рефлекторном уровне, поскольку выжить в среде в рамках действий по процедуре проб и ошибок, которые характерны для всех адаптивных существ, с использованием в основном генетической памяти можно только в подобном полуавтоматическом режиме, на который настроена программа на белковом носителе (геном).
  И только на соответствующем уровне развития, когда у живого существа в результате эволюции появляются органы, способные к удобному захвату орудий труда для эффективного изменения окружающей среды, чтобы улучшить собственное положение в ней; органы для облегчения общения в ходе коллективных действий в виде определенной формы гортани, благодаря чему появляется возможность для связной речи, которая в свою очередь предоставляет возможность для формирования памяти в устном изложении о наиболее эффективных для выживания приемах, передаваемая от поколения к поколению; программа генома, обеспечивающая только инстинктивно-рефлекторные действия, дополняется программой, которая позволяет существу выходить из инстинктивно-рефлекторного режима действий в режим осознанного поведения.
  Лишь в этом режиме осознания себя, или самосознания существо получает возможность выйти за рамки действий на уровне проб и ошибок, применяя, с одной стороны, уже целенаправленно найденные, отработанные и закрепленные в долговременной памяти поколений наиболее эффективные способы взаимодействия с окружающей средой для самого выгодного приспособления к ней, а с другой стороны, напротив, используя противоположный способ взаимодействия со средой - уже не себя приспосабливая к среде, а меняя ее для своих целей, например, строя себе удобные жилища вместо пещер и прочих естественных укрытий, выводя новые сорта растений и породы животных вместо собирательства и охоты, изобретая новые орудия труда для его облегчения, а также расширяя общение за пределы малого сообщества для обмена добычей или продуктами труда.
  Соответственно меняется и сущность воображения у человека, помогая ему наиболее эффективно и осознанно планировать достижение часто отнюдь не вынужденных целей, круг которых выходит далеко за рамки чисто утилитарных потребностей, причем результат своей деятельности человек может представить в такой образной форме, которая оказывается способной существенно содействовать его волевому усилию в стремлении к поставленной цели.
  Данный выход сознания в форме воображения у человека далеко за пределы текущей реальности представляет для него возможность приобщиться к креативному мышлению и соответствующим ему действиям.
  Само по себе творчество отличается отходом от привычных и давно отработанных действий, которые показали свою эффективность, но в меняющемся мире всегда можно отыскать еще более эффективные решения, особенно, если они по сравнению с прежними становятся менее трудоемкими или более привлекательными для сознания масс, особенно в сфере культуры.
  Воображение в процессе поиска новых решений может оказаться незаменимым следствием представления будущего в форме множества меняющихся кадров, из которых можно выбрать наиболее привлекательные и вместе с тем эффективные.
  Вопрос только в том, чтобы создать в своей голове эти кадры, а затем осуществить адекватный выбор.
  Для того чтобы создать соответствующую базу для появления оригинальных образов, а не бесплодных фантазий, прежде всего надо иметь соответствующую профессиональную подготовку, опыт, знания, отличную память, адекватное им целеполагание, широкий кругозор, упорство в достижении цели, а также достаточно высокий уровень интеллекта и те особенности строения мозга, которые соответствуют намерениям определенного человека. Например, музыкант должен иметь особо чувствительные области мозга к сочетаниям звуков на разных частотах в максимально возможном диапазоне, художник - к малейшим оттенкам света и цветовым гаммам на холсте.
  Тогда число кадров-образов перед мысленным взором может быть, с одной стороны, достаточно большим и вместе с тем понимаемым, предоставляя различные варианты выбора, в том числе и необычные, а с другой стороны, этот выбор будет наиболее предметным, а не ограниченным или хаотичным.
  Собственно, креативность, отчасти, состоит в отборе необычных образов, которые вместе с тем могут при некоторой доработке решить поставленную задачу, чего при недостатке данных не могут дать аналитические методы исследований.
  Необычные образы отражают поначалу нечто неустойчивое, непредвиденное, незнакомое, что создает положение беспомощности. Однако их можно попытаться перевести в устойчивое и эффективное сочетание в русле новых правил, связывающих то, что ранее полагалось несоединимым, которые открывают новый масштаб и направленность уже не образов, а конкретных решений, где свою роль должны сыграть усилия ума. Тут сами образы могут подсказать выход к вполне адекватному, новому решению, что часто связывают с интуицией, о чем подробнее сказано ниже.
  Столь сложный и неоднозначный процесс для подавляющего большинства людей, если они пытаются творить, чреват ошибками или неэффективными решениями именно потому, что в одном человеке должно быть собрано немало чрезвычайно редких качеств. К тому же подобные люди являются нарушителями спокойствия и традиций, которых стараются удалить или не замечать.
  Тем не менее, при достаточной численности разнообразного населения, неплохом уровне образовании, возникновении новых потребностей и отношений подобные индивиды непременно появляются, задавая ускоренный темп развитию всего общества, насыщая его новой информацией, несмотря на всё сопротивление заурядного, консервативного и ленивого большинства.
  2. Краткое описание информационно-голографической модели мироздания.
  Что же касается, так называемого, механизма воображения, то его в общем виде можно представить только на основании предложенной мною информационно-голографической модели мироздания.
  Поэтому сначала обрисуем эту модель несколькими штрихами.
  Более детальное описание можно найти, например, в моей работе "Всё и ничто". Гл. 1.2 и 1.3. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru.
  Если все объекты мироздания свести только к двум категориям - активное и пассивное, то они могут взаимодействовать друг с другом только строго определенным образом по своей сущности.
  К активному отнесем все материальные объекты, обладающие субъектностью, то есть сознанием, что позволяет этим объектам путем конвертирования получаемой информации в собственное время в рамках общего времени формировать себя в виде живого в объединении активного (сознания) со структурированным им пассивным, вписываясь в собственное окружение, которое составляет остальное живое вместе с соответствующей инфраструктурой.
  Проявление активного (сознания) в качестве действующего субъекта возможно только в форме живого существа, обеспеченного соответствующей инфраструктурой, в которой оно совместно с аналогичными существами может размещаться и проявлять себя в действиях.
  В некотором упрощении и огрублении активное аналогично программе компьютера, но программе, способной на самостоятельную корректировку для всех видов активного и даже на креативность для высшей степени активного, в отличие от известного нам искусственного интеллекта.
  Поэтому активное, являясь как бы софтом, не может обойтись без железа - пассивного, которое, являясь бесформенным и представляя собой материю, лишенную сознания, принимает только те формы, которые нужны активному для собственного существования и развития, то есть пассивное как внутреннее и внешнее окружение активного должно составлять своего рода материальный фон, точнее, инфраструктуру, или упорядоченную в том или ином отношении окружающую среду для развития и действий активного, а элементы этой среды должны быть структурно связаны и взаимодействовать друг с другом не самодеятельно, а в соответствии с закономерностями, определенными активным, которое, раз оно так или иначе соображает (перерабатывает информацию), следует признать сознанием.
  Мироздание потенциально содержит в себе Всё вне времени как вневременная бесконечность, но это Всё есть лишь слитое вместе и скрытое активное и пассивное, которые не способны к действию.
  В подобном "состоянии" Всё представляет собой Ничто, или небытие, и никоим образом выразить себя не может, если только оно не обладает проекцией, в которой Всё способно разделяться в виде копий активного и пассивного в той или иной длительности, причем копии активного "занимаются" в этой проекции тем, что обновляют как себя, так и копии пассивного, поскольку имеют соответствующую связь с вневременной бесконечностью, с одной стороны, и связь с собственной производной, содержащей живое (бытие), с другой стороны.
  То есть процесс обновления копий активного и пассивного в проекции вневременной бесконечности является всего лишь промежуточным, поскольку сам по себе он смысла не имеет, и технически он нереализуем. На самом деле он есть информационный мост, который, с одной стороны, обеспечивает конвертирование активным в живом как себя, так и пассивного из последовательных информационных пакетов-копий в текущую реальность, обновляющуюся каждое мгновенье с высокой частотой, с переводом частотной информации во время, в рамках которого движутся в пространстве объекты (бытие), дающие простор для событий, создаваемых живым. С другой стороны, проекция вневременной бесконечности служит проводником сигналов-запросов от живого к вневременной бесконечности для получения от нее информации для собственного обновления и тем самым обновления бытия.
  Одна часть этих информационных пакетов-копий предназначается для обновления различных форм, объединяющих в единое целое активное и пассивное в виде живого, то есть сознательного существа, способного к развитию, другая часть предназначается для формирования и обновления инфраструктуры, необходимой для обеспечения существования живого, но не относящаяся к жизнеспособным объектам, то есть не имеющая сознания. Обе эти части составляют в совокупности бытие (текущую реальность).
  В свою очередь, функцией живого является отбор и восприятие своими сенсорами (рецепторами) по соответствующим программам (геном) распознанных сведений из окружения, расшифровка полученных данных в соответствующих центрах обработки информации и конвертирование расшифрованной информации во время (текущую реальность) подобно преобразованию сигналов от передатчика (аналог бесконечности вне времени) через эфир (аналог проекции бесконечности вне времени) к телеприемнику (аналог живого организма) в движущееся изображение на экране монитора (аналог окружающей среды). Отличием любого организма от телеприемника, в частности, является его способность служить также передатчиком сигналов от себя к вневременной бесконечности.
  Поэтому невозможно поставить проекцию вневременной бесконечности на ведущее место в мироздании, так как эта проекция есть своего рода информационный мост между вневременной бесконечностью и текущей реальностью, созданной активным (бесконечным сознанием) для собственной реализации в форме конечного живого. Именно сознание в живом "запрашивает" через проекцию формы для собственного обновления, а также для обновления инфраструктуры из вневременной бесконечности.
  Данная система функционирует бесконечно, то есть ей не требуется начинаться и заканчиваться.
  Подобная система-мироздание "содержит" вневременную бесконечность с проекцией. Ничто этой бесконечной проекции, в отличие от Ничто вневременной бесконечности, носит интегральный характер, то есть проекция способна проявлять себя в собственных отдельных частях, но в совокупности частей, или в целом, эта проекция равна нулю, имея противоположные знаки своих частей.
  То есть мироздание имеет "базу снабжения" информацией (вневременная бесконечность) живого, представляющего собой объединенные активное и пассивное в текущей реальности (во времени). Информация по запросам живого, находящегося в текущей реальности, являющейся производной проекции вневременной бесконечности, поступает к живому через проекцию вневременной бесконечности. Проекция обеспечивает "проникновение" сигналов от живого во вневременную бесконечность, контроль функционирования живого в текущей реальности, бесперебойную передачу информации живому по его запросам для формирования бытия и сосредоточение вырабатываемой живым информации в своих базах данных.
  Проекция вневременной бесконечности и текущая реальность функционировать друг без друга не могут, являясь сторонами одной и той же медали, точнее, феноменом курицы и яйца, и их "обязанности" распределяются так: проекция вневременной бесконечности несет функцию информационного "моста" (его роль в проекции исполняет единое сознание) между вневременной бесконечностью (источник всей возможной информации) и бытием (потребитель информации в форме живого). Вместе с тем обработка информации, поступающей от вневременной бесконечности в бытие через проекцию вневременной бесконечности и конвертирование информации во время, то есть в текущую реальность со всеми ее атрибутами, в которой живое способно производить информацию, лежит на живом, но сосредоточение вырабатываемой живым информации в соответствующих базах данных проекции обеспечивается единым сознанием.
  Эта способность живого производить информацию появляется благодаря объединению копий активного и пассивного проекции в единое целое в форме организма, способного действовать более или менее сознательно в подходящей обстановке. Обновление живого осуществляется во всех его видах благодаря имеющимся у него сенсорам (рецепторы), центрам обработки поступающей через рецепторы информации и формообразующим способностям, заложенным в соответствующей программе на белковом носителе в каждой клетке.
  Подобное объединение активного и пассивного обеспечивает посредством генома запрограммированный рост, метаболизм, размножение и развитие организмов в подходящей инфраструктуре (окружающей среде).
  Ключом представленной модели мироздания является проекция вневременной бесконечности, обеспечивающая связь вневременной бесконечности и бытия, а также хранение вырабатываемой живым информации; "энергией" этой системы является активное (сознание), а материалом - бесформенное пассивное.
  Такой проекцией вневременной бесконечности может быть только голограмма (см., напр., David Bohm, Wholeness and the Implicate Order, London: Routledge, 1980. ISBN 0-7100-0971-2): в голограмме любой ее участок повторяет целое. Сама же голограмма представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать из вневременной бесконечности имеющимися у неё средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая эти вещи в соответствии с имеющимся у него разумением (интеллектом) вкупе с формообразующими способностями в виде живого так, как хочет и может, обновляя каждый "момент", то есть дискретно, но бесконечно, голографическую проекцию как квазивременную основу для собственного существования в текущей реальности, так и себя в виде живого в этом информационном процессе.
  Частицы-копии активного (сознания) в объединении с копиями пассивного в текущей реальности способны тем самым получать из вневременной бесконечности "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся копий вещей в бытии (процесс обновления) и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Этот информационный процесс взаимодействия вневременной бесконечности, где всё слитно, и голографической проекции, где активное и пассивное разделены, требует для их взаимодействия между собой искусственного объединения активного и пассивного (см. ниже) в ту или иную форму (живое), основным отличием которой от всего прочего является способность переводить отдельные последовательные пакеты данных, несущие закодированную информацию, в объекты текущей реальности для их обновления, включая и сознание в живом. Эти пакеты подобны импульсным сигналам от передатчика через эфир к телеприемнику, в котором они преобразуются в меняющуюся оформленную картину на экране.
  То есть живое так же способно преобразовывать отдельные импульсные сигналы, содержащие информацию, в непрерывно меняющуюся картину мира вследствие определенной инерционности обработки сигналов, которая в сознании любого живого существа нивелирует паузы между поступающими пакетами информации (позициями обновления), создавая непрерывность изменения всей картины, в которой появляются уже реальные - более или менее "плотные" - объекты, а не частотные информационные копии активного и пассивного.
  Однако, в отличие от телеприемника, который лишь расшифровывает и переводит в изображение уже подготовленную заранее картинку от соответствующего источника, живое существо имеет возможность эту картинку изменять в соответствии со своими потребностями, желаниями, а человек - еще и целями в соответствии с собственными запросами, связываясь автоматически через собственные органы чувств через голограмму с непроявленной бесконечностью, хотя, в целом, процесс обновления бытия регулируется единым сознанием голографической проекции бесконечности вне времени.
  В результате, для сознания живого существа возникает в движении (энергии) меняющийся событийный мир - текущая реальность, или бытие, в котором уже можно жить в собственном настоящем времени, но в рамках общего времени.
  Таким образом, активное есть сверхвысокочастотное волнообразное образование в голограмме - проекции непроявленной бесконечности, гармоники этого образования представляют собой ряд программ, позволяющих возникать, расти, развиваться и действовать соответствующим образом структурированной материи (живого) в форме объединения частиц активного голограммы и вызванных ими из непроявленной бесконечности частиц пассивного. Голограмма также накапливает информацию, поступающую от всего живого. Каждый участок голограммы содержит информацию о всей голограмме, то есть всё содержится в каждой части, что означает вневременную связь каждой частицы активного со всей голограммой и тем самым возможность пользоваться любой информацией из баз данных голограммы.
  Активное, присутствующее во всем живом, представляет собой его сознание, находясь в нем потому, что только оно способно извлекать посредством органов чувств и центра обработки информации организма в соответствии с имеющимися формообразующими способностями собственные информационные копии и копии вещей из непроявленной бесконечности через голограмму, последовательно конвертируя их во все объекты бытия - от вселенных до микромира, от живых существ до окружающей их благоприятной среды.
  Активное в бытии, становясь в нем сознанием живых существ, преобразует, собирает, накапливает и передает информацию, действуя через живое, но только для того, чтобы жить и развиваться в форме живого в информационном потоке, который проявляется для всего живого как текущая реальность (бытие) с движущимися в ней вещами, набор которых составляется как производное от их органов чувств как индивидуально, так и в совокупности. Вместе с тем накопленная информация от каждого индивидуального сознания в живом передается им в базы данных голограммы, то есть единому активному (сознанию) для дальнейшего совместного использования.
  Бытие, следовательно, означает единственную возможность развития активного (сознания) в живом. В немалой степени развитию бесконечного сознания посредством конечных живых существ в текущей реальности, то есть дискретно и вместе с тем во времени, способствует воображение живых существ.
  Поэтому имеет смысл предварительно несколько подробнее остановиться на характеристике бытия с позиции его функционирования как результата взаимодействия сознания и пассивной материи в соответствии с изложенной выше информационно-голографической моделью мироздания.
  3. Бытие как продукт взаимодействия сознания и пассивной материи.
  Объекты бытия отнюдь не производятся сознанием (активным), как это представляется субъективным идеалистам, отрицающим объективное существование материи. На самом деле они формируются живыми существами, в том числе и людьми, точнее, их сознанием через органы чувств, из вполне материальных высокочастотных копий в виде дискретных последовательных пакетов информации путем преобразования (объединения) этих импульсных сигналов, содержащих соответствующие данные, и, как итог, получения "плотных" объектов, по сравнению с их предшествующими информационными копиями.
  Иначе говоря, эти объекты, обновляющиеся с высокой частотой, в том числе и сами живые существа, представляются сознанию, пребывающему в них, то есть как бы изнутри живых существ, имеющими определенную форму, движение в пространстве и изменение во времени.
  Подобная текущая реальность создается устранением паузы между импульсными пакетами-сигналами информации, поступающими в органы чувств, со скрытой помощью единого сознания, которое представляет собой бесконечную совокупность индивидуальных форм сознания, проявляющихся в разнообразных живых существах, и наличествующих как единое целое в голографической проекции непроявленной бесконечности.
  Аналогом этого процесса формирования объектов бытия является обычный телевизор с тем отличием, что, если на его экране, подобно сну, движутся лишь преобразованные из импульсных радиосигналов образы вещей, не являющиеся "плотной" материей, то в сознании любого живого существа, в том числе и в человеческом сознании, в процессе последовательного сцепления пакетов-импульсов информации происходит преобразование волн голограммы преимущественно в корпускулы, то есть - в меняющийся мир вещей и явлений.
  Кроме того, голографическая проекция вневременной бесконечности служит проводником сигналов-запросов от живого к непроявленной бесконечности для получения от нее информации, служащей обновлению этого живого.
  Таким образом, сознание, как и его свойство - воображение, есть "та сторона единой сущности", как писал Гегель, а на самом деле - вневременной бесконечности, которая активирует (оживляет) пассивную материю, обеспечивая возможность возникшему образованию (живому существу) получать поддающиеся его сенсорам (органы чувств) сведения (выделять их) и перерабатывать (расшифровывать) эти сведения в информацию (копии сведений об объектах) в соответствующих центрах организма (мозг и нервная система человека), формируя свое окружение в виде совокупности объектов, создаваемых каждый момент живым существом из полученной и обработанной информации, а также осуществляя обмен данными с аналогичными живыми существами.
  Другими словами, только переработка этих сведений-сигналов, полученных первоначально из непроявленной бесконечности, в соответствующих информационных центрах, в которых пауза между приходящими импульсными сигналами устраняется за счет определенной длительности обработки каждой порции данных и возникающей тем самым задержки - у человека этим центром является его мозг - дает в итоге существу собственное время жизни, пространство, форму, движение (энергия) и прочие атрибуты внешнего и внутреннего окружения существа. Одни порции поступающих данных существо более или менее осознанно использует, другие - только принимает к сведению, а прочие не воспринимается им в виде информации, то есть расшифрованных сигналов, вследствие или отсутствия каких-то органов чувств и соответствующих имеющимся органам чувств формообразующих способностей, либо из-за ограниченных возможностей обрабатывающих информацию центров.
  То есть процесс формирования живым существом тех или иных объектов из приходящих к нему через соответствующие сенсоры (органы чувств) последовательных информационных пакетов схож с формированием на экране телеприемника движущегося изображения из приходящих к его антенне последовательных информационных пакетов-импульсов, пауза между которыми при обработке сигналов в телеприемнике устраняется, в результате чего на экране появляется движущееся изображение на время сеанса, то есть возникает локальное время сеанса.
  Для человека информация каждое "мгновенье" проходит к нейронам мозга от разных органов чувств человека в виде последовательностей нервных импульсов; в каждом из импульсов заключена соответствующая информация. Скорость распространения нервных импульсов колеблется в интервале от 1м/сек до 120 м/сек. Частота и характер последовательности импульсов, несущих, в частности, зрительную информацию, зависят от интенсивности и спектрального состава света, а величина и длительность отдельного импульса не зависят от природы и силы раздражения.
  Непосредственно после генерации импульса нервное волокно находится в, так называемом, рефракторном состоянии, и не может быть возбуждено вновь в течение 1-2 миллисекунд, то есть нервное волокно в состоянии проводить нервные импульсы с частотой не выше 500 герц. Длительность самого импульса, проходящего по нервному волокну, составляет доли миллисекунды в каждом "мгновении".
  Пауза между нервными импульсами, содержащими информацию, означает, что они не идут непрерывно. Однако эта пауза ниже порога восприятия ее сознанием и поэтому не попадает в него.
  В частности, движущаяся картинка для сознания человека обеспечивается интервалом между прогоняемыми последовательными кадрами около 0,04 секунды, что и составляет указанный порог. Его длительность, как видно, более чем на порядок превышает длительность паузы. Поэтому образующиеся дискретные последовательные мгновения (в каждом из них происходит обновление "реальности") собственного времени человека, заключающие в своей последовательности все картины и все события жизни для человека, сливаются в непрерывный, неразделимый поток в его сознании.
  Вот тут, в этом процессе и возникает само собственное время человека. Оно есть условие для внесения изменений в окружающее, при котором каждый человек (всякое живое существо), начиная с момента рождения автоматически, а на самом деле со скрытой помощью единого во множестве сознания, "отбирает" через ощущения из разнообразной среды только те сведения, которые поддаются расшифровке, или информацию, в соответствии с достигнутым уровнем развития сознания.
  Это условие можно назвать собственным временем человека потому, что в нем последовательно возникают, формируемые им самим через его ощущения и операционные центры, но при участии единого сознания, то есть совокупности всех индивидуальных форм сознания в единой целостности (характерный признак голограммы) в череде мгновений, меняющиеся картины окружающего, в которых происходят события и которые он не только созерцает, но и принимает в них непосредственное участие, что и составляет его жизнь.
  Особенностью воздействия сознания на структурированный материал тела является распределение этого воздействия, как минимум, на два уровня.
  Один уровень относится к функционированию каждой клетки и всей совокупности клеток организма в режиме, обеспечивающем как пребывание в окружающей среде - питание, метаболизм, так и удержание данной формы жизни в текущем времени путем ее размножения и изменения в соответствии с программой, заложенной в геноме. Подобное воздействие сознания на организм является автоматическим и обеспечивается единым сознанием голограммы в течение всей жизни любого организма.
  Сбои в этом автоматизме могут носить внутренний и внешний характер.
  Внутренние сбои связаны со случайными ошибками в виде мутаций в геноме и нарушением клеточного обмена.
  Внешние сбои в автоматическом функционирования внутренней структуры организма возникают из-за отклонения от привычного режима, а также вследствие внезапного изменения окружающей среды, что проявляется в болезнях и трудностях в размножении.
  На этом уровне сознание просто-напросто предоставляет возможность организму существовать и размножаться, насколько это возможно в имеющемся окружении, то есть оказываться способным к существованию и продлению рода в подходящей среде.
  Заметить этот тип воздействия сознания на тело, делающий его живым, можно в период спячки некоторых животных и земноводных, во время обмороков, а также сна, то есть в то время, когда активная жизнь существа замирает по разным причинам (болезнь, шок, усталость, перенапряжение, стресс, неблагоприятные условия для активности, перерыв для отдыха и т.д.).
  Тем самым, например, выражение: "человек находится в бессознательном состоянии" не имеет смысла, так как сознание никуда не уходит из организма по указанным причинам. Сознание в данном случае временно находится на первом уровне, на котором управление функционированием организма в "спящем" режиме осуществляется автоматически только единым сознанием, которое совпадает с каждым индивидуальным сознанием, поскольку в своей основе и то и другое не что иное, как одна и та же голограмма.
  На другом уровне воздействия сознания на структурированный материал тела сознание организует внешнее взаимодействие организма с окружающей средой, как минимум, для выживания в ней в борьбе с конкурирующими особями, а также, при благоприятном стечении обстоятельств, придает организму стремлении к занятию в сообществе аналогичных организмов места, наиболее выгодного с точки зрения получения ощущений, желательно, наиболее приятных, вследствие всегдашней неудовлетворенности существа настоящим, вынуждающим поиск лучших условий в будущем.
  На этом уровне в основном проявляет себя индивидуальное сознание каждого организма, решая текущие проблемы существования с помощью ощущений, отражающих собственное окружение на инстинктивном уровне, позволяя формировать образы сложных вещей и явлений в упрощенном виде, что способствует применению их с пользой для себя не без участия интеллекта того или иного уровня, который предлагает способы решения непростых проблем общения и выживания в среде.
  Иначе говоря, этот не самый высокий уровень сознания обеспечивает приспособление организма к окружающей среде при его открытом взаимодействии с ней.
  Дополнительный уровень воздействия сознания на тело характерен из всех живых существ только для человека, заключаясь в присущем ему самосознании, обеспечивающем уже использование окружающей среды в своих целях на основе понимания собственного взаимодействия с ней не только для приспособления к этой среде, но и для ее искусственного преобразования, предоставляя каждому человеку всё больше свободного времени и соответственно больше возможностей для общего развития, которое ранее тормозилось проблемой выживания.
  Детальнее об этом состоянии сознания человека можно узнать, например, из статьи "К чему привело и приведет осознание себя?" (Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном (сборник). 2018. Часть 3, ј5. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru. Низовцев Ю.М.).
  Только на уровне самосознания возможно появление креативности у существа (человека) вследствие отхода его от единственно адаптивного существования к сознательному преобразованию среды для своих целей, наиболее эффективными способами которого могут быть только творческие, позволяющие решать текущие и наступающие проблемы по-новому, а также с меньшей затратой сил и большей выгодой.
  Наибольший вклад в творческий процесс изменения реальности и самого человека, а значит, и его сознания. вносит именно воображение, так как позволяет подойти к новому и неизведанному в его наиболее простой и понятной образной форме без сложных формул и запутанной аналитики.
  4. Воображение как трехконтурная информационная производная бытия.
  Итак, можно сказать, что живые существа в окружении соответствующей инфраструктуры составляют материализованную "плотную" и последовательно меняющуюся реальность (бытие).
  Эта текущая реальность искусственно формируется самими живыми существами при содействии единого сознания голографической проекции вневременной бесконечности благодаря устранению паузы между поступающими в органы чувств пакетами-импульсами информации. В результате, устанавливается пространство с движущимися объектами во времени, в котором можно жить.
  Данная текущая реальность, естественно, отражается, если говорить о человеке, в его непосредственных чувствах, образах и мыслях в каждое мгновенье настоящего, составляя контур, в котором он может действовать более или менее осознанно: ощущая то, что способно распознать имеющиеся органы чувств; представляя то, что может отразить форму и некоторые составляющие окружающих предметов в соответствии с сигналами от органов чувств, а также имеющейся памяти; соображая уже самостоятельно, что и как делать (быть) в складывающейся обстановке.
  Аналогично, но в соответствии с уровнем своего сознания, которому соответствуют органы чувств, центры обработки информации и формообразующие способности, поступает и любое живое существо.
  Однако, если процесс формирования реальности живыми существами протекает автоматически и руководит им единое сознание на основании имеющихся у существа органов чувств, центров обработки информации и формообразующих способностей, то существование организма в среде, где он вынужден действовать самостоятельно, обеспечивается уже им самим непосредственно с помощью тех же органов чувств, центров обработки информации, формообразующих способностей и накопленных данных (памяти).
  Независимость действий для любой формы живого означает во многих случаях необходимость создания предварительной паузы, которая может позволить принять наиболее взвешенное решение для того или иного действия.
  И если для низших организмов с соответствующим уровнем сознания, то есть при минимуме рецепторов и недостаточной мощности центров обработки информации, заполнение этой паузы сводится лишь к грубой оценке сигналов, поступающих от рецепторов, вследствие чего реакция на угрозы часто оказывается недостаточной, что компенсируется высокой скоростью производства потомства, то для более высокоорганизованных организмов подобная пауза предоставляет возможность производить (материализовывать) образы объектов в отрыве от самих объектов.
  Это виртуальное изображение объектов (в уме) позволяет "проиграть" свое взаимодействие с вещами прежде, чем оно реально осуществится, что вполне возможно, так как сами вещи - это материализованная информация в более или менее "плотном" состоянии во времени.
  Конечно, воображение не предоставляет объекты во всех их деталях и многогранности, но в целом представление о вещах на данном уровне сознания без присутствия самих вещей сохраняется, и получившимися образами некоторое время можно манипулировать и оценивать по ним собственную реакцию на воздействие окружения в следующий момент.
  Иначе говоря, в этом контуре материализации объектов, отражающем настоящее, чувства, образы и мысли могут отделяться от того, что их производит, и существовать в сознании существа самостоятельно виртуально, то есть, ментально-образно, о чем знает каждый человек, создавая мысленно некоторую паузу для принятия того или иного решения, которая позволяет ему рассмотреть в уме те или иные варианты предстоящего действия в следующий момент, от чего часто зависит само существование субъекта действия, который теряет по мере своего развития способность размножатся в миллиардах копий, и вынуждено компенсировать эту потерю более высокой сообразительностью для сохранения существования как себя,, так и рода.
  Мало того, наиболее подходящую ситуацию для выживания и улучшения собственного статуса в соответствующей нише любое существо всегда пытается создать поиском наилучшей перспективы для себя в более или менее отдаленном будущем. Этот поиск, в частности, для самых развитых животных выражается в формировании виртуальных образов определенных объектов и их переборе на основе уже прошедших и отложившихся в памяти событий, благодаря чему эти животные, например, оказываются способными предвидеть опасность и могут уклониться от нее.
  Например, дикий скот собирается в стадо, сводя угрозу нападения хищников к минимуму, самки птиц в определенное время начинают строить гнезда, люди готовятся к наступлению холодов, прикидывая собственные возможности для сохранения тепла в жилищах и т. п.
  В этом контуре представления более или менее отдаленного будущего каждое достаточно развитое существо способно материализовывать информацию ментально-образно в своем сознании для воображаемого выхода из настоящего в будущее, используя для этого резервы собственной памяти, вследствие чего его шансы избежать застоя или гибели значительно повышаются.
  Таким образом, основную роль в информационном контуре представления будущего у достаточно развитых существ может играть воображение, которое проявляется как в контуре настоящего, так и в контуре предполагаемого будущего не как "плотная" реальность (бытие), а как "тонкая" материя - виртуальная реальность - в ряде образов, которые основаны на знании протекших событиях прошлого.
  Информационный контур представления будущего, следовательно, обеспечивает не близкое к хаотичному движение живых существ вперед на основе случайности (мутации в геноме), что характерно для простейших существ, а дает возможность упорядочить и ускорить это движение в сторону развития для достаточно продвинутых (сложных) организмов, которыми, в частности, являются животные, позволяя предугадывать с помощью воображения то, что с высокой вероятностью может случиться, и заранее готовясь к будущим изменениям, будь то холодная зима или дождливая осень.
  Однако искусственное преобразование среды, еще более ускоряющее развитие живых существ, и соответственно развитие-их сознания, не удается осуществлять ни одному живому существу, кроме человека, поскольку сознание всех этих существ, включая и приматов в отношении создания образов будущего, настроено в программе собственного генома только на адаптивность в отношении этой среды.
  Дополнительная программа самосознания, представляющая верхний информационный контур - контур творческого воображения, которая появилась в незапамятные времена у нескольких видов приматов, переведя их в разряд гоминидов, то есть достаточно самодеятельных существ, способных благодаря этой программе, настроенной на искусственное преобразование среды, предоставила возможность этому новому типу существ использовать собственное воображение без адаптивных ограничений, давая простор как продуктивным соображениям о будущем в виде планирования и моделирования собственных действий, представляя их ментально, так и фантазиям, которые большей частью оказываются бесплодными в отношении их реализации, но, тем не менее, иногда превращающимися в новые изобретения, научные открытия, необычные, но впечатляющие формы искусства.
  Такие фантазии, построенные не на песке, а на прочном фундаменте накопленных знаний при определенных свойствах и действиях индивида попадают в разряд озарений (интуиция), оказываясь наиболее продуктивной дорогой к находкам в виде неочевидного знания, то есть знания, не вытекающего из известных правил и соотношений.
  Именно интуиция, приводящая к новым образам, сначала смутным, а потом приобретающим более отчетливые формы, обеспечивает наиболее значимые сдвиги как в процессе познания, так и в искусстве, производя первоначально искомый объект (явление, закономерность, предмет искусства) в его образной цельности, хотя и без деталей. Но эти детали можно прояснить аналитически и экспериментально потом, тогда как неочевидное знание уже появилось в виртуальном виде, который можно с течением времени перевести в чертежи, картину или скульптуру.
  Если обратиться к описанной выше модели голографичного мироздания, то можно отметить, что интуиция в своей основе представляет дополнительный целевой запрос сознания на основе определенных данных через голограмму к вневременной бесконечности, в которой "есть" всё, и получить виртуальный ответ, который, правда, не всегда удается понять, но случается, хотя и нечасто.
  Подобный отклик удается перевести в наиболее масштабные свершения немногим персонам, именуемым поэтому гениями, а менее значимые достижения необычного, но впечатляющего и применимого для пользы общества, реализуются более многочисленными персонами, которых по этой причине зовут талантами.
  
  Глава 12.
  Почему и за счет чего проявляются интерес и интересное?
  
  Если бы стремления к интересному не существовало, то общественность так бы и осталась стаей обезьян. Вследствие того, что понятия интереса и интересного содержат в себе не один смысл и они до сих пор не раскрыты, эти смыслы можно попытаться отыскать, прояснив, почему интерес и интересное так необходимы каждому человеку и за счет чего они проявляются.
  I
  Зададимся до всяких определений простым вопросом: почему и за счет чего возникает интерес, основной смысл которого интуитивно и по опыту каждый более или менее ясно представляет?
  Если как следует подумать, то ответ может быть один: надоело то, что есть, а причина этого состояния - неудовлетворенность собой в текущих обстоятельствах.
  Естественно, что в таком случае надо бы приступить к поиску того, чего еще нет, что еще не испытано, то есть попасть в те перемены, которые принесут, возможно, нечто приятное, а может быть, и нет, но - непременно новое: откроют какую-то тайну, отвлекут от мерзостей жизни, удивят занимательными приключениями, доставят удовольствие, вызовут сочувствие к каким-то бедолагам, то есть привлекут именно своими отличиями от каждодневной рутины, а не поиском сущности, требующем глубокого ума. И поэтому интересное доступно каждому.
  Получается, что интерес - это процесс, за которым всегда стоит неудовлетворенность нынешним, а интересное есть продукт интереса.
  Таким образом, накапливающаяся неудовлетворенность собой в окружающем каждодневном однообразии, рано или поздно толкает человеческое сознание к поиску отличного от существующего, что обычно обозначается термином "интересное" (необычное, провоцирующее, таинственное, невероятное, пугающее, волнующее, возмущающее, удивляющее, одним словом - нечто иное) как в простом, ежедневном обиходе, так и сложных отношениях между людьми, а также в технике и искусстве.
  Поэтому заинтересовать человека может, что угодно, лишь бы оно отличалось новизной для него самого, а крайним выражением интересанта является зевака с открытым ртом.
  В интересном ищется удовлетворение, но никогда не находится окончательно потому, что, остановившись на одном, можно потерять остальное, чего нельзя допустить, иначе не получить нового удовлетворения в ином интересном, да и само открытое интересное не способно принести полного удовлетворения в силу несовпадения его с первоначальным образом влекущего к себе.
  Теперь заметим, что понятие интереса, которое в переводе с латыни (interest) означает "иметь значение, участвовать", само по себе не могло не быть признано важнейшим для жизненных коллизий.
  В частности, его значение отметил еще К. А. Гельвеций: "Если физический мир подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса. На земле интерес есть всесильный волшебник, изменяющий в глазах всех существ вид всякого предмета" [1, с. 34].
  Гегель дополнил замечание Гельвеция определенной конкретикой: "Ближайшее рассмотрение истории убеждает нас в том, что действия людей вытекают из их потребностей, их страстей, их интересов... и лишь они играют главную роль" [2, с. 20]. "(Люди) добиваются удовлетворения своих интересов, но благодаря этому осуществляется еще и нечто дальнейшее, нечто такое, что скрыто содержится в них, но не сознавалось ими и не входило в их намерения" [2, с. 27].
  Энгельс сделал попытку сместить основание интересов с духовной жизни на экономику: "Экономические отношения каждого данного общества проявляются прежде всего как интересы" [3, т. 18. с. 271], тем самым ставя экономические интересы впереди сознания: "Идея неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от интереса" [3, т. 2, с. 89].
  Поскольку в этих заявлениях отсутствует четкое определение понятие интереса, его истоков и генезиса, а также не описано то "скрытое", на что справедливо указывает Гегель, постольку имеет смысл сделать попытку это исследовать и определить, тем более что марксисты неправомерно сделали основой интересов экономику и классовые отношениям, то есть вторичный продукт сознания в его развитии через человеческие сообщества, который появился лишь в результате возникновения собственности, тогда как интересы существовали еще у гоминидов.
  Вместе с тем другие многочисленные исследователи понятия интереса так же не смогли оценить его истинное содержание, формы, связи и предназначение, сводя интерес либо к инстинктам, либо к удовольствиям, либо к состоянию воли, либо к направлению внимания, либо к врожденным реакциям на определенные стимулы и т. д., что в лучшем случае затрагивает лишь некоторые особенности интереса, но не дает его четкого и всестороннего определения, не показывает истоки интереса, не раскрывает его многочисленные смыслы, место, занимаемое им в противоречивом процессе развития сознания в человеческих сообществах, и не указывает на его предназначение.
  Определим интерес как регулярно возникающее и в определенной мере осознанное влечение к новому для себя в текущих обстоятельствах, свойственное только человеку, с помощью которого он пытается вывести себя из сложившегося порядка, а интересное - как посылку-сюрприз, на содержание которой может быть только намек, но ее открытие сулит временный отход от опостылевшей реальности.
  Исключение возможности находить интересное, например, в чистой камере-одиночке, где нельзя даже с крысой познакомиться, или, напротив, доступность всего мыслимого и желаемого, обеспеченная большими деньгами, довольно быстро приводит человека к маразму.
  Термин интересное означает в переводе с латыни (inter esse) "между, или быть в промежутке".
  Видимо, в свое время римляне еще в античные времена поняли, что, с одной стороны, заниматься скучными, иногда противными, но необходимыми делами всё время невозможно - нужен отвлекающий и развлекающий промежуток между ними для удовольствий и страданий; вместе с тем неплохо иногда погнаться за несбыточным - за счастьем, любовью, благом для всех, что, тем не менее, привлекательно в силу бурного поступления новой информации, дающей пищу для чувства и ума.
  С другой стороны, задержаться надолго в найденном привлекательном (интересном, то есть промежуточном местечке) никак не удается не только потому, что оно становится привычным и ничем удивить не может, но и тем, что каждодневная работа не ждет, кормиться надо, опять же - рутина заедает: и вся жизнь так и составляется из "пробегов" от одного интересного до следующего через интервалы неинтересного, но необходимого для обеспечения банального существования.
  Интересное как синоним сознательно желаемого расширилось в своем перечне от сухой пещеры, вкусной еды и податливой самки для гоминида до дворцов с искусственным климатом и бассейном, тысяч рецептов приготовления только одного мяса, порочных зрелищ в Интернете и ловли соратников в нем, и вместе с тем - до картин и скульптур Микеланджело Буонарроти, фуг Баха, формул Лобачевского, сонетов Шекспира и романов Льва Толстого, придумывания новых приборов и аппаратов, изготовления различных поделок и прочего художественного творчества, которое отличается именно своей неординарностью и непредсказуемостью,
  Таким образом, развитие для человека в определенной мере состоит как в расширении перечня интересного, так и, увы, различных возможностях в отношении интересного для конкретного человека, поскольку, например, многие равнодушны или неспособны к технике, музыке, живописи, философии, любым творческим занятиям, но с радостью приветствуют мозги с горошком, комиксы, скоростную езду на автомобилях и издевательство над ближними.
  II
  Живые существа прежде всего отличаются тем свойством, что они способны распознавать приходящие через ощущения данные, превращая их в упорядоченную для них совокупность, или информацию.
  Само выживание всякого организма зависит от качества получаемой информации в меняющемся окружении.
  Поэтому удовлетворенность нынешним, или отсутствие новой информации ведет в итоге к вытеснению этого организма из занятой им ниши, деградации, и в итоге - к гибели.
  Но каждый организм хочет выжить, раз уж он появился и стал получать ощущения, а не пустоту ничтожества. Значит, он не должен удовлетворяться тем, что есть, а стремиться к чему-то иному, что может способствовать не только удержанию его в существовании, но и может улучшить это существование, сделав его более комфортным или даже доминантным, что осознанно или нет ассоциируется с приятным.
  Таким образом, каждый организм должен быть неизбежно активным в отношении к дополнительной и, желательно, новой информации о происходящих изменениях, если он стремится к выживанию, а любая активность характерна неудовлетворенностью потому, что постоянная удовлетворенность лишает существо самостоятельного стремления к изменению как своей позиции, так и к собственному изменению, то есть существо превращается в пассивное, недеятельное, равнодушное, что равноценно смерти, поскольку в сообществе живых существ потеря стремления к изменению в соответствии с меняющейся средой, то есть утрата адаптации, означает неминуемую гибель.
  Поэтому в основе активности всегда находится неудовлетворенность, от которой в качестве первой ступени к интересу для собственного наиболее удобного устроения в окружающем как для самых примитивных организмов, так и для человека следует непосредственное приспособление к среде, и преградой к ней может быть только смерть.
  Следующей ступенью к интересу, характерной для более продвинутых существ, которые уже понимают разницу в качестве пищи и особенностях объектов противоположного пола, является любопытство.
  Кошка часто отворачивается от вполне съедобной, но невкусной рыбы, из любопытства узнав в свое время, что парное мясо намного вкуснее. То же любопытство в сочетании с инстинктами размножения и опытом помогает ей выбрать из полудюжины котов наиболее подходящего по репродуктивным особенностям.
  Таким образом, любопытство помогает приятнее и удобнее жить, эффективнее размножаться, и занимать тем самым более высокое положение в собственной нише существования. Это свойство не минует и человека, как, отчасти, представителя животного мира.
  Еще более высокая ступень приспособления к жизненным реалиям - это любознательность, характерная только для человека, и особенно ярко проявляющаяся в детстве, когда ребенок начинает осознавать себя, и на этой базе пытается более-менее целенаправленно набрать как можно больше знаний об окружающем, чтобы лучше устроиться в нем.
  Любознательность с возрастом постепенно снижается, так как избыток знаний только мешает жить и эффективно работать в избранном направлении, уступая место различным интересам, далеко выходящим за пределы поиска одних лишь знаний, поскольку в интересах человек стремится погрузить себя в значимый именно для себя самого поток информации.
  Интерес для взрослого человека, в отличие от сиюминутной любознательности ребенка, строится благодаря развитию его самосознания на способности оценивать свои возможности и замышлять планы не только на сию минуту, но и на десятилетия собственной жизни вперед.
  Иначе говоря, любой человек способен владеть временем свой жизни, и эффективность использования этого времени как в сфере чувств, так и в сфере знаний, развития зависит от направленности его сознательных влечений стратегического плана, то есть интересов, которые он пытается связать с так или иначе определенными им в себе способностями.
  Таким образом, начиная с любознательности, естественным образом расширяющей кругозор, а также позволяющей определить в некоторой мере собственные способности и возможности, человек с возрастом уже более полно через различные интересы пытается оценить себя как субъекта для адекватной постановки целей в тех или иных сферах деятельности и выборе наиболее близких путей их достижения.
  Разнообразные интересы включают в себя множество чисто утилитарных, например, стремление удобно обставить жилую комнату, разбить огород на даче, охмурить собственное начальство, или же они совершенно незначительны, сводясь к чтению детективов или к поездкам на экзотические острова.
  Однако неудовлетворенность человека в его самосознании требует большего, чем эффективность действий, комфортное существование, высокое положения, она толкает его к чему-то запредельному, нереальному, нелогичному, то есть тому, что показало бы ему самому и всем окружающим его неординарность, вызвав прежде всего уважение к самому себе.
  Отсюда возникает осознанный интерес в виде стремления ко всему необычному, удивляющему, возмущающему или даже пугающему, как, например, молнии в грозу, или к такому вроде бы бессмысленному занятию как альпинизм, что отражается в понятии "интересное", которое сближается с утилитарными стремлениями только для самых ограниченных индивидов, но даже и они способны и желают необыкновенного, находя свой интерес, например, в потустороннем, отражающийся в их вере в неведомое, которое привлекает их райским блаженством после смерти, а при жизни дает им чувство превосходства над неверующими, коим не ведом экстаз веры и прикосновения к чудесному и, значит, самому высокому.
  Противоположные им личности - интеллектуально развитые и достаточно образованные для того, чтобы разбираться во многом и действительно что-то понимать в избранной сфере деятельности, - предпочитают искать свой интерес в какой-то необычности, которую они не понимают, но хотели бы разгадать, например, сделав открытие или изобретение.
  Так, Леонардо да Винчи построил прототип вертолета, написал до сих пор не разгаданное изображение Моны Лизы, Франклин изобрел громоотвод, Фуко - маятник, Лев Толстой написал "Смерть Ивана Ильича".
  При совпадении способностей и интересов возникающий эффект, подобный резонансу, приводит человека к творческим находкам (креативности), так как ему в этом случае иногда удается найти действительно новое как в технике, так и в искусстве.
  Между этими крайностями располагаются все остальные персоны мира, интерес подавляющего большинства которых заключается не столько в необычном, сколько в сфере удивляющего или возмущающего их, - как правило, в границах потребления определенного массового продукта.
  Это может быть мода, политика, спорт, зрелища и прочие области воздействия на человека, далекие от высоких стремлений, но приносящие этого типа людям удовольствие, которое всегда связано с притоком в той или иной мере новой информации.
  Вместе с тем в подобных интересах и в связи с ними, эти обыватели, сводят себя большей частью не к субъектам деятельности, а объектам воздействия, служа, по сути, чужим и, очень часто, корыстным интересам, позволяя зарабатывать всяким проходимцам на себе.
  Тем самым выявляется еще одна категория субъектов действия, пытающихся заставить остальных служить своим интересам, и их можно обозначить как паразитов, поскольку единственным их интересом является стремление к удовлетворению самых примитивных (животных) потребностей - наилучшая еда, красивые самки, доминирование над соплеменниками. Всем этим они замещают культурные ценности и этику общего поведения, лицемерно проповедуя для остальных исполнение выгодных только для них правил и норм, а также отвлекая массы от уничтожения их самих как типичных и сознательных паразитов предоставлением всё новых предметов потребления.
  Эти энергичные, неглупые, беспринципные и безжалостные субъекты-паразиты, окопавшиеся во властной верхушке, руководствуясь типично животными ценностями (пища, комфорт, доминирование) вследствие преобладания в их сознании интересов низшего сознания, всеми средствами стараются удержать себя в захваченной нише потребления за счет силы и/или обмана (пропаганды), который, как правило, заключается в том. что властная элиты искренне радеет о благе народа, основываясь на постоянном продвижении к демократии и свободе, которых, правда, невозможно достигнуть сразу, и придется народу потерпеть.
  Подобных интересов вполне сознательно придерживаются власть имущие во всех сообществах, лицемерно маскируясь в развитых странах демократическими лозунгами, хотя на практике их существование сводится к жизни типичных паразитов животного и растительного мира, а крайним выражением этих людей-паразитов являются "пенсионеры" властных элит - рантье.
  В результате, интересы в любом сообществе распределяются так, что законы. принятые под диктовку властной элиты, ставят интересы государства выше интересов граждан, а долг человека перед государством становится неизбывным, несмотря на маскировочные слова о правах человека, свободе, равенстве и братстве.
  Эти законы жестко и постоянно навязывается властной элитой трудящимся с помощью судебных, силовых и исполнительных институтов, в чем ей усиленно помогают попы, получая соответствующие подачки, но себя эта элита более или менее скрыто ставит и над законами, и над общественной моралью, руководствуясь самыми низменными интересами, сводящимися к доминированию (удерживание фактической власти), созданию максимально комфортных условий жизни для себя и своего потомства, а развитие страны и удержание государства от развала и хаоса, то есть общественные интересы, властная элита ставит во вторую очередь.
  Даже такие антиэтатисты, как либералы, провозглашающие свободу совести, взглядов, волеизъявления и находящие опору в индивидуализме и изначальном неравенстве людей, подчеркивают тем самым несовместимость равенства со свободой.
  Иначе говоря, они автоматически подтверждают необходимость элитарности общества, а главной особенностью элиты - интерес в виде личного и корпоративного эгоизма, основой которого, как это было показано выше, является животный эгоцентризм.
  Выходит, что либералы на деле совсем не стремятся к смещению акцента с государства, защищающее всё, захваченное ими, на гражданское общество, так как государство необходимо им для сохранения собственных властных позиций, дающих многочисленные привилегии, что и происходит в большинстве современных развитых государств.
  Это означает непременную, хотя и во многом скрытую, борьбу либералов против трудящихся за сохранение добытой "тяжелыми" трудами и теоретически обоснованной со времен Гоббса и Локка собственной элитарности, указывающей на самом деле на них как мерзких, сознательных и лицемерных паразитов, подобно глистам, высасывающим соки из трудового населения под лозунгами усовершенствования общества.
  Либералы, естественно, никогда не откажутся от столь приятного занятия в силу, как мы уже указывали, первенства своих типично животных интересов: лучшая пища, максимальный комфорт, непосредственная власть и господство над умами более-менее образованной части населения путем довольно логичного обоснования правильности сложившегося порядка.
  Лозунги других защитников справедливости - марксистов, столь же лживы и демагогичны, хотя, в противоположность принципам либералов, они основываются на уравнении всех людей якобы по труду в рамках государства с дальнейшим его отмиранием.
  Захват власти в государстве марксистами, как уже не раз наблюдалось в ХХ веке, сразу же приводит к быстрому выделению из них бессовестной и беспринципной правящей элиты в виде чиновников, которая, получив в свое распоряжение ресурсы страны, отказывается на деле от недавних лозунгов по скорому достижению всеобщего счастья, и начинает жировать в особняках с высокими заборами.
  Столь явное противоречие между словом: наша цель коммунизм, и делом: наша задача заключается в том, чтобы обеспечить себе и своему потомству сладкую жизнь, через какое-то время доходит до обобранных соплеменников этих жуликов, демагогов и тиранов, и происходит возврат к капитализму в его самых грубых формах или даже феодализму, как в странах Средней Азии.
  Так что уничтожение властной элиты не приводит трудящихся, вроде бы избавившихся от угнетавших и обиравших их зажравшихся бар, к жизни в своё удовольствие.
  Практика показала: ни китайские крестьян, неоднократно свергавшие императоров, ни французские революционеры, лишившие короля власти, ни Ленин с компанией, реально уничтоживший и аристократию, и буржуазию в России, не получили в результате гармонизированное, равновесное сообщество равноправных граждан без угнетателей и угнетенных.
  В Китае крестьяне, несколько раз свергавшие целые династии, тут же возводили своего вожака в императоры, который, окружая себя властной оболочкой, становился родоначальником следующей династии [4, гл. 6].
  Французы, прогнав короля, довольно быстро получили императора Наполеона, а затем снова короля.
  Еще при жизни Ленина произошел поворот к капиталистической экономике в виде НЭПа, а революционеры превратились в чиновников с жирными пайками, а затем и более того - возник красный император Сталин с соответствующей чиновничьей элитой под вывеской марксизма-ленинизма. Вся эта братия стремилась не только к приятной жизни, но и к мировому господству в интересах доминирования над всеми и каждым, истощая людские и материальные ресурсы России в подготовке к войнам и самих войнах, превратив всё население в потенциальных рекрутов, а сельских жителей - в крепостных без паспортов.
  Таким образом, все перевороты и революции имели один результат - восстановление по существу прежнего антагонистического порядка: с одной стороны, приятно живет и господствует над населением властная элита со своими прихлебателями, с другой - страдает униженный, обманываемый и обираемый властителями народ.
  Никакого коммунизма или хотя бы социализма не получалось - подобно ваньке-встаньке всё время восстанавливалось государство с угнетателями-паразитами и угнетенными-трудящимися. Подробнее об этом феномене сказано в работе "Коммуны как итог краха всей цивилизации" [5, гл. 2, 3].
  По-видимому, данный факт означает, что угнетатели-паразиты всё же нужны, несмотря на всю их вредоносность. Но для чего?
  Надо полагать, без паразитирующей на народе властной элиты невозможно более-менее эффективно продуцировать несправедливость в обществе, столь необходимую для его развития и даже процветания: как показала вся история цивилизации, несмотря на все ее ужасы и издевательство властителей над народами, число стран, отошедших от прежней дикости возросло, а количество людей, которые стали жить зажиточнее и с большим комфортом, увеличилось. Вместе с тем постепенно происходил рост образования и улучшение медицинского обслуживания.
  Цивилизация развивалась в своих противоречиях.
  Таким образом, паразитирующая на всех остальных властная элита, ее прихлебатели и обслуга создают постоянное напряжение в обществе, дающее стимул для его развития, поскольку энергичная часть этих остальных всегда стремится занять "хлебное" место власти или у власти, а выделившаяся из масс - достаточно образованная и культурная часть, понявшая паразитарную структуру власти и ее примитивные ценности, - всегда испытывает к ней ненависть и борется, как может, с этими паразитами у власти и во власти.
  В процессе этой борьбе создается сила, движущая сообщество вперед, поскольку трудящиеся всегда в той или иной мере вовлекаются в борьбу правящей элиты и её критиков.
  Тем самым данное внешнее выражение движущей силы общественного развития в форме постоянной борьбы отнюдь не трудящихся с угнетателями - аристократами или буржуями, а властной элиты, выделившейся из народа, и неформальных интеллектуалов - так же в той или иной степени выделившихся из народа борцов за права трудящихся, имеет под собой неизменную основу, заложенную в сознание каждого человека, а именно: низшее (животное) сознание с соответствующими ему примитивными ценностями, центром которых является эгоизм, выражающийся в захвате и удержании всего того, что нужно, по мнению этих субъектов, для приятной жизни; и высшее сознание в форме самосознания каждого человека, в основе которого заложен альтруизм, проявляющийся в совести, милосердии, помощи страждущим.
  Борьба между этими составляющими сознания как в человеке, так и в обществе автоматически выделяет людей с преимущественно примитивными интересами: стремление к власти (доминирование среди животных), комфорту (лучшие условия и еда для живого существа), помещению своих наследников в наиболее удобную и приятную для них среду (забота о потомстве у животных). Эти особи, по возможности, рвутся к "хлебным" местам во власти или хотя бы около нее.
  Эта же борьба в каждом индивидуальном сознании выделяет из масс людей с интересами, противоположными властным примитивам. Основным из этих интересов является гармонизация общества для уничтожения неравенства. Именно эти люди составляют костяк революционеров и реформаторов всех времен и народов, причем большинство из них отнюдь не стремится само к власти, а всего лишь хочет сделать ее более приемлемой для блага всех [4, гл. 3].
  Подтверждением этого основания общественного развития является отсутствие перехода представителей правящих элит в ряды неформалов-интеллектуалов - искренних и бескомпромиссных борцов за права трудящихся.
  Смешно думать, в частности, что миллиардер Сорос раздаст свои капиталы в пользу бедных и станет клеймить позором власть имущих, а президент США Трамп опомнится, бросит всё и пойдет в народ жить и трудиться как всё, объясняя, что он всю жизнь ошибался в целях и задачах.
  Невозможно также предположить, что Н. Г. Чернышевский или П. А. Кропоткин, Вера Засулич - выдающиеся борцы за истинную, как они считали, справедливость - войдут в правительство, станут оправдывать эксплуатацию народа высшими интересами общества и перестанут бороться за права трудящихся, народное благо и установление гармонического общества, предпочтя комфортное существование для себя.
  Что же касается непосредственно управления разного рода процессами в обществе, то властная элита всегда может нанять сведущих в этом деле яйцеголовых, контролируя их действия по мере собственной сообразительности, которая, правда, часто оказывается недостаточной для развития страны, поскольку главным для власть предержащих, даже если они неплохо соображают, оказывается не народное благо, а собственные шкурные интересы.
  III
  Появляющийся интерес и открывающееся вслед за ним интересное - неважно, какое оно и в каких сферах, приносит удовлетворение самим фактом достижения результата, но вместе с этим и обиду за недостаточность этого результата, так как рядом с ним и вслед за ним появляются иные горизонты, манящие новыми интересами, которые снова хочется открыть, чтобы опять удовлетворить себя, получив снова нечто, возможно, приятное или же нет в виде хотя бы результатов футбольного матча или карточной игры, обмана ближнего или помощи ему, которые могут быть удивляющими, смущающими или возмущающими, и не всегда ожидаемыми, пока не наступит успокоение в виде смерти, которая есть последнее открытие интересного.
  Таким образом, интерес вызывается неудовлетворенностью человека собой в возможности объять необъятное, следствием чего является "выхватывание" из этого бесконечного перечня желаемой формы (образа), чтобы "угнездиться" в ней, но она либо не дается во всей полноте, как танец с чужой женой не переводит ее в твою, либо ускользает за горизонт, как закатное солнце в пучину моря, либо превращается после минутного удовольствия в пепел, как дорогая кубинская сигара, либо делает предмет мечты - любимую девушку - склочной домохозяйкой, либо принимает форму столь желанной власти, оказывающейся обычным скотством, либо берет в плен шелестом купюр, на которые, оказывается, невозможно купить действительно самое дорогое и ценное, либо заставляет сокрушать всё вокруг ради цветущего завтра, которое всё никак не приходит.
  Интерес не привлекает окончательно к чему-то, и не приводит к искомому предмету из-за своей смутности, переменчивости и неустойчивости.
  Вместе с тем, хотя и крайне редко, создавшаяся вдруг соразмерность интереса и способностей персоны в благоприятных условиях дает гения (Платон, Моцарт, Рафаэль, Шекспир, Паскаль, Ньютон, Гоголь, Тесла), который, тем не менее, в политике чаще оказывается злодеем по разрушительным последствиям своей бурной деятельности, направленной, как ему кажется, на благо своей страны (Иван Грозный и Горбачев в России, Наполеон во Франции, Гитлер в Германии, Муссолини в Италии), и реже - удачливым реформатором для своей страны (Бисмарк в Германии, Ф. Д. Рузвельт в США).
  Интересы со временем меняются, но насыщения от потребляемого через них не наступает, однако на закате жизни круг интересов сужается настолько, что остается только один: загадывать - удастся ли проснуться завтра утром?
  IV
  Интерес как влечение подобен счастью - он, достигая предмета своего влечения, довольно быстро испаряется, достигая кульминации на стадии предвкушения обладанием.
  Как только он прикасается к желанному предмету, то по некоторому размышлению или даже сразу исчезает из-за пришедшего понимания недостаточности достигнутого, поскольку сам предмет интереса изначально был построен в воображении, а реальность этот идеальный образ всегда опровергает, и он становится пройденным, ненужным или даже противным, замещаясь новыми влечениями, которые, тем не менее, не исключают возврата к прежним интересам не только по забывчивости, но и вследствие приятности некоторых воспоминаний.
  Интерес подобен счастью именно потому, что результат влечения всегда разочаровывает: хочется одного, а получаешь всё не то - искомый предмет интереса всё время ускользает, что неизбежно, так как внутренние зыбкие ощущения и колеблющиеся желания никогда не совпадают с восприятием внешней формы предмета интереса с его четкими очертаниями, в которые не вмещается внутреннее облако мечты.
  Поэтому интерес, как и счастье, страсть, любовь, не находит окончательного разрешения, пребывая до смерти человека в состоянии построения и разрушения образов, то есть в стремлении к приобретению новой информации.
  Обратимся теперь к неинтересному.
  Что же оно такое? и с чем связано?
  V
  Надо полагать - от противного, - что к неинтересному относится всё непривлекательное: понятное и привычное полезное и бесполезное, нудные занятия одним и тем же, общение с противными или равнодушными людьми, от которых некуда деться, постоянные проблемы выбора одного из нескольких зол, преодоление болезней, то есть то, от чего, увы. невозможно никак избавиться, иначе, погибнешь от голода или от болезни.
  Иначе говоря, неинтересное - это отсутствие новой информации, которое приходится терпеть, чтобы набраться сил для получения новой информации.
  Если интересное связано с новым для конкретного индивида, то неинтересное - с установившимся порядком, необходимостью того или иного, в частности, государства, погодных явлений, морали, служебных обязанностей, глупости и недальновидности чиновников, обмана торговцев и политиков, ограниченности жизни, болезней и прочих неприятных или индифферентных явлений.
  Понятно, что человеческая жизнь в условиях одного лишь порядка, то есть неинтересного, напоминала бы непрерывно длящийся кошмар.
  Чтобы разрушить его, требуется некая отдушина, а именно: интересное. Пусть оно неожиданное и поэтому тревожное, но только интересное вносит в человеческую жизнь новизну, нарушая рутину.
  Таким образом, интересное освобождает, а неинтересное - связывает.
  Так дело и идет. И друг без друга они обойтись не могут, поскольку невозможно всё время "купаться" в новизне - устанешь, а в одном неинтересном - прокиснешь.
  В этом проявляется отношение интересного к свободе, а неинтересного - к стабильности и порядку.
  Однако относится население к разнообразному интересному довольно-таки по-разному, группируясь в отдельные и весьма четко обозначенные основные слои: обывателей, креативщиков, власть имущих, неформалов-интеллектуалов [4, гл. 4.2.].
  Любопытно, что отличие интересного от значимого, полезного, истинного состоит в его бесконечной текучести через паузы неинтересного: динамика интересного такова, что привлекает человека не только к полезным новинкам, познанию великих истин, но и тянет ко всяким сплетням и пересудам о соседях и известных личностях, к чтению или просмотру по телевизору детективных и приключенческих историй с кучей тайн и непонятным сразу концом, к поиску в Интернете совершенно ненужных для практического применения новостей.
  Всё это и прочие тайны бытия богатых и знаменитых, которых можно пожалеть за их слезы от многочисленных несчастий, сваливающихся на их ухоженные головы, несмотря на их роскошную с виду жизнь, отвлекает обывателя от тягот бытия, от его жалкой реальной жизни, приводя, раз уж он ни на что значимое и великое не способен, к непрерывной погоне за мелкотравчатым, чтобы развеселиться, удивиться или испугаться, но которое оправдывается сохранением спокойствия его ничтожной жизни, делая обывателя ничем не рискующим зрителем происшествий. ужасов и несчастий совсем не с ним.
  В то же время он исправно получает именно ту новую информацию, которую способен воспринять, насыщая ею себя, то есть приобретая для себя дополнительную виртуальную жизнь, и к тому же давая работу соответствующим информационным каналам, что, фактически, способствует техническому прогрессу, а вместе с ним и развитию цивилизации.
  VI
  Интересы могут быть разными, а их степень может значительно отличаться. Например, если интерес к представителю противоположного полы становится всепоглощающим, то он проявляется как страсть, только изредка переходя в любовь, да и то ненадолго, поскольку любовь разрушительна для чувства эгоистичного обладания, которое превалирует в животном сознании, а последнее слишком часто побеждает высокие стремления.
  Страсть отличается прежде всего эгоизмом собственника, не желающего делиться ни с кем избранным предметом жгучего интереса, а любовь - тягой к более совершенному общему, составленному из двух несхожих единиц.
  Интересы бывают и мелкие: к определенной марке сигар, коньяка, породе лошадей или виду карточной игры. Суть их состоит во временном отвлечении субъекта от жизненных проблем или, напротив, от каждодневной скуки.
  Наиболее высокие интересы отличают самых продвинутых в науке или культуре персон.
  Если обыватели более всего интересуются текущими делами, влияющими на их комфорт, и отдыхом от них, предоставляющий им тот или иной вид удовольствия, то креативные интеллектуалы и художники умеют отличать прекрасное, созерцая его или даже создавая.
  Они тянутся к нему потому, что, прикасаясь к неведомо как сложившейся гармонии, испытывают ту же полноту отвлеченных от умственных или деловых упражнений ощущений, что и животные, находясь, тем не менее, в осознании происходящего созерцания прекрасного.
  VII
  Прекрасное имеет то отличие от интересного, что всегда сохраняется неизменным. Оно не зависит от времени, и поэтому прямого отношения к познанию наподобие любознательности или интереса не имеет.
  Прекрасное можно созерцать или слышать, но скопировать его невозможно - оно сразу же омертвляется - будь то картины Рафаэля или исполнение симфонии Чайковского на балалайке.
  Невозможно смоделировать закат солнца в море или цвета осеннего леса.
  Древние формы Парфенона до сих пор чаруют нас своим совершенством, а внесение правок в древние архитектурные ансамбли или картины великих художников тут же уничтожает их гармонию.
  Научиться создавать шедевры искусства конвейерным способом до сих пор никому не удалось, несмотря, например, на знание всех правил стихосложения.
  Очевидно, всё это показывает, что основа прекрасного находится в потустороннем, отражение которой можно только созерцать или извлекать в виде шедевров искусства при удавшемся соприкосновении с потусторонним, так как само наличие прекрасного в природе наводит на мысль о создании подобного, и попытки сделать это действительно дали, правда, в сравнительно немногом числе необыкновенные предметы искусства, появление которых следованием определенным правилам, как в ремеслах, объяснить невозможно.
  Не увенчиваясь в большинстве случаев успехом, попытки создать прекрасное, тем не менее, попадают в рамки интереса, или влечения к необыкновенному, наиболее выдающимися продуктами которого являются возникновение такого интересного как фотография, инженерия, химические технологии и т. д. для вящей пользы населения.
  То есть, в сущности, возникновение целых отраслей, ускоривших развитие цивилизации, оказалось побочным продуктом прекрасного на соответствующем уровне развития самосознания человека, которое, расширив возможности населения в прикосновении к прекрасному не только в природных явлениях, но и в музыке, живописи, словесном выражении и архитектуре, обратило его внимание на техническое творчество в попытках приблизиться к прекрасному.
  Сплошные и вполне закономерные неудачи найти правила создания прекрасного промышленным способом, как это ни парадоксально, позволили человеку извлечь из них определенную пользу.
  Однако само по себе, то есть непосредственно, прекрасное приносит человеку не пользу, а наслаждение.
  Если человек определяет свой интерес сам и пытается его найти в том или ином предмете или явлении, то в силу своей неизменности и гармоничности прекрасное само находит человека так же, как небо находит каждого, если только он не спрячется под крышу и сподобится поднять голову.
  Одно и то же прекрасное каждый человек может видеть по-разному или вообще не замечать в зависимости от уровня его самосознания, подтверждением чего является эталон женской красоты у разных рас.
  Формы прекрасного может признать и охватить только человеческое сознание, причем только та его составляющая, которая отсутствует у животных, "питающихся" одними ощущениями.
  Именно эта причина не позволяет животным испытывать в своем сознании "естественное проявление объективных свойств действительности, наиболее близкое к природе".
  На этом определении прекрасного настаивают материалисты в своей модели, но, как видно, данное определение не соответствует той же действительности, если ее воспринимать бессознательно, точнее, механически.
  Поэтому бесчисленные формы прекрасного существуют только для человека, и они вполне объективны, так как воспринимаются им в качестве конструкций бытия, находящих определенное преломление в сознании, а не производятся его сознанием произвольно, но сложение элементов бытия в гармоничные образы в сознании человека происходит только на основе осознания им себя в моменты сосредоточения, то есть при сознательном слиянии своего "Я" с определенными фрагментами окружения, что удается не каждому.
  Так что неверно и субъективно-идеалистическое определение прекрасного, в коем его источником признается одно сознание человека, тогда как оно есть лишь одна сторона сил, взаимодействующих друг с другом, но сила - определяющая, так как универсальных законов красоты, заставляющих человека под своим воздействием лицезреть и создавать прекрасное, не существует.
  Это хорошо просматривается из того, что многие люди не способны видеть прекрасное в живописи, музыке, но находят его в красотах природы или в творениях зодчих.
  Иначе говоря, степень прикосновения к прекрасному зависит от уровня развития самосознания человека: чем он выше, тем более склонен человек к прекрасному, чем этот уровень ниже, тем большее пристрастие человек испытывает к удовольствиям, мелкому интересному и просто любопытному, поскольку в его сознании уже преобладает низшая, или животная составляющая, направленная не на высокие идеи и чувства, не на красоту в мире, а лишь на потребление ощущений от еды, размножения, доминирования. и удобства собственного размещения.
  Тем не менее, прекрасное всегда в том или ином числе и формах доступно каждому человеку, так как оно есть отражение в окружающем самосознания, всегда присутствующего в человеке.
  В мироздании нет ничего выше и совершеннее самосознания, и поэтому его адекватное отражение вовне всегда представляется прекрасным, утешая и противостоя потоку разнообразной информации в виде знаний, страхов и страданий.
  Человек, в отличие от животных, способен понять текучесть времени, скоротечность собственной жизни, и противовесом этому мелькающему может быть только неизменность прекрасного, наглядно демонстрируя человеку существование не только переменчивого.
  Тем самым разнообразное прекрасное рядом с человеком всегда дает ему силы и надежду на то, что все изменения ведут его к обновлению ради сохранения его самосознания в виде формообразующих способностей, способных собрать разнородные элементы бытия в совокупность прекрасного.
  Подтверждением этого является способность человека созерцать одно и то же прекрасное без всякой усталости от него в течение всей жизни, несмотря на кардинальные изменения как самой жизни, так и человека.
  Таким образом, прекрасное может исчезнуть для человека лишь с утратой им самосознания.
  Но прекрасное не делает человека лучше - добрее, веселее, оно только высвечивает степень развитости его самосознания, демонстрируя себя, но не раскрывая собственную сущность.
  Поэтому человек, воспринимая в той или иной мере формы прекрасного, может только гадать о его сущности так же, как он гадает о том, что находится за порогом смерти, или о том, какова сущность его собственного сознания [6, гл. 2.4].
  Прекрасное, как и интересное, является источником информации, но, в отличие от интересного, которое при обращении к нему становится обыденным, прекрасное, обращая на себя внимание, всегда вызывает непреходящий интерес не только гармоническим слиянием элементов его образа в сознании, не только своей устойчивостью в этой гармонии, но и своей вечной загадкой для человека: на закат солнца, осеннюю листву деревьев, переливы морской волны, мадонну Рафаэля можно любоваться каждый день, хотя прагматически это совершенно бессмысленно.
  По-видимому, в этом не поддающемся разгадке влечении человек ощущает то неколебимое основание мироздания, которое присутствует и в нем.
  VIII
  Не помещаясь в текущую реальность, интерес всегда содержит в себе оправданную тревогу за результат.
  Вдруг откроется нечто губительное..., и оно действительно открывается: любовь завершается равнодушием или ненавистью, сигарный дым ведет к чахотке, скачки и карты - к разорению, полезные и эффективные изобретения вызывают зависть окружающих, а их владение и эксплуатация, как правило. присваивается бездарными, но хитрыми монополистами и т. д.
  Понимая это, "мудрые" обыватели уклоняются от ярких, живых, но сомнительных для спокойствия интересов - даже от чтения книг, ограничиваясь телевизором, огородом, ловлей рыбы и настольными играми.
  Однако полностью устранить интересы и тем самым избежать опасного интересного никому не удается потому, что человек не лягушка, которая может во избежание опасных последствий надолго скрыться в болоте.
  Как бы то ни было, но даже если только сидишь у окна, можно увидеть много интересного: то дождь, то солнце, или прохожий споткнулся и упал, столкнулись автомобили, подрались собаки и т. д.
  И внезапно тоже хочется с приободриться, выйти на улицу с риском попасть под автомобиль или быть избитым хулиганами. На худой конец, можно попытать счастья, купив лотерейный билет.
  Так что интерес и интересное для человека - это противостояние тривиальности, и поэтому интерес ненасытен, переваривая в себе каждого для получения из него нового продукта-субъекта, готового уже для проявления себя в новых интересах.
  Временное исчезновения интереса означает приход скуки или неизбывной тоски.
  Поэтому интерес всегда торжествует, периодически распаковывая для каждого посылку с интересным неизвестно от кого, содержащим не совсем понятное приложение.
  IX
  Как было указано выше, основой влечения любого живого существа к чему- либо является неудовлетворенность его сознания.
  Воля отнюдь не имеет прямого отношения к интересному, как это утверждал А. Шопенгауэр": "... слово "интересно" служит для обозначения всего, что приобретает сочувствие индивидуальной воли" [7, с. 391], а всего лишь делает индивида более настойчивым в поисках интересного.
  Однако в человеке неудовлетворенность раздваивается, проявляясь, с одной стороны, в форме неосознанного влечения - любопытства, которое используется им для создания в своей жизни наибольшего комфорта и среди вещей, и среди соплеменников.
  С другой стороны, неудовлетворенность проявляется в человеке как следствие осознания им себя в качестве внеприродного существа, способного на большее, чем богато жить и помыкать соплеменниками.
  В результате, в его сознании появляется влечение к новому, в основном, прагматичное - в дополнение к чисто животному любопытству - в виде любознательности, которая имеет уже осознанно-целевую направленность на изменение окружающего, но только для лучшего устроения в жизни.
  Но к любознательности всегда добавляется в основном неутилитарная составляющая в виде интереса, который в зависимости от типа человека имеет ту или иную направленность, и суть ее состоит в определении им себя в мире людей и вещей, примеры чего были приведены выше.
  Таким образом, человек сочетает в своем сознании два вида субъектности.
  Ее низший уровень свойственен всем остальным живым существа, проявляясь в окружающей среде лишь в виде не сознающих самих себя динамических составляющих среды, которые, хотя и действуют, придавая развитие этой среде, но действуют инстинктивно-рефлекторно., то есть их сознание ограничено потреблением ощущений, и оно не выходит за рамки окружающей среды, а само развитие оказывается медленным в сравнении с сознательными действиями.
  Поэтому такой изначальный тип сознания может квалифицироваться как низшее сознание, единственно присущее всем живым существам, кроме человека, обладающего определенным дополнением к нему.
  Ограничение в единственности низшего сознания у любого представителя флоры или фауны снимается в человеке, чьё сознание приобретает существенное дополнение в виде осознания самого себя.
  Тем самым человек получает возможность стать истинным субъектом действия: он понимает смысл своих действий, составляя проекты, корректируя их на ходу, то есть, оставаясь частью среды, он вместе с тем поднимается над ней, становясь отчасти ее хозяином и даже творцом как в различных рукотворных сооружениях, механизмах, процессах, так и творениях духа, что отражается в различных направлениях искусства и культуры.
  Подобное приобретение отражается в сознании человека появлением у него любознательности, дополняющей животное любопытство, и расширяющей сознательной постановкой целей сферу его действий, повышая вместе с тем их эффективность.
  Но, кроме того, обязательно появляются и достаточно свободные интересы, большей частью не связанных с прагматикой, а привязанные как к получению удовольствий от жизни, как она есть, так и к познавательно-чувственной сфере, заставляющей его волноваться, страдать и изумляться открываемыми им объяснениями явлений природы и новыми гранями отношений между людьми.
  Подобные действия меняют существенно и с ускорением не только окружающую среду, но и содержание человека, повышая его образовательный и культурный уровень, то есть позволяя ему постепенно становиться в своем осознании себя всё выше.
  Поэтому такой дополнительный к низшему сознанию тип сознания может квалифицироваться как высшее сознание живых существ, или самосознание, которое присуще только людям.
  Таким образом, в человеческих существах имеется две составляющих сознания - низшее (животное), именуемое часто бессознательным, или подсознанием, и высшее сознание, или самосознание, уровень которого может существенно отличаться в зависимости от степени развития человека или его сообществ - возьмите, например, человека каменного века и нынешнего нобелевского лауреата, - уровень самосознания и в том и другом случае существенно иной, однако самосознание присутствует и тут и там, не исчезая никуда, а вот низшее сознание, отвечающее в основном за функционирование организма (тела) для удержания его в живом состоянии и адекватным в отношении пребывания тела в окружающей среде, а также за его закрепление и распространение в ней, остается практически неизменным, то есть не зависит от времени.
  Обе эти составляющие действуют в теле и через тело в неразрывной связи, причем высшее сознание существовать без низшего неспособно, так как последнее отвечает за сохранение живого существа в среде, без чего невозможно обойтись, а первое - прежде всего за осознанно-проектную деятельность существа как индивидуально, так и в человеческих сообществах, находящихся в определенной среде, и без него остальные природные существа вполне обходятся.
  Именно эти глубинные сущности в виде низшего сознания и высшего сознания, скрытые и переплетенные в каждом человеческом сознании, а, следовательно, и в общественном сознании, со всем их антагонизмом из-за необходимости решения ими различных задач, чаще всего противоречащих друг другу, реально определяют развитие человеческих сообществ на любом этапе, являясь их движущей силой, как и движущей силой самого человека.
  Низшее сознание всегда борется за стабильность существования, сохранение захваченных или приобретенных предметов потребления, но оно же не пренебрегает возможностью доминировать в зависимости от сложившихся условий, являясь сугубо эгоцентричным.
  В этом ему помогает та часть высшего сознания, которая опускается до утилитарной любознательности и низменных интересов, направленных на достижение собственных или корпоративных целей, связанных с обогащением и приобретением власти.
  Преимущественный акцент на стабильность существования характерен для обывателя, который больше всего заинтересован в сохранении нажитого и спокойствии, а не в волнительном и рисковом приобретении вещей и власти.
  Преимущественный акцент на доминирование свойственен более активным субъектам, поэтому их интересы сосредоточены на борьбе за власть. Все остальные ценности их мало волнуют. Именно эти субъекты комплектуют властные структуры государств на всех уровнях.
  Однако получать удовольствие и удовлетворение от содеянного можно и преследуя интересы в сфере познания, искусства и прочих гуманитарных сферах.
  Для интересов этой категории субъектов действий характерно креативность, выражающееся в поиске иного выражения себя путем нахождения новых форм вещей и отношений между людьми.
  Те, чьи интересы сосредоточены в науке и искусстве, обогащают общества своими достижениями, повышая с течением времени его цивилизационно-культурный уровень.
  Те же, чьи интересы находятся в гуманитарной сфере отношений между людьми, все свои силы тратят на попытки гармонизировать человеческие сообщества, борясь за народное благо против привилегий власть предержащих и против угнетения ими народных масс.
  Между представителями властных структур, - а их интересы сосредоточены, как и у всех животных, особенно паразитов, в создании наиболее комфортного существования для себя и своего потомства за счет наилучшего приспособления к среде, что наиболее эффективно дает доминирование, - и представителями неформально-интеллектуальной, креативной прослойкой населения, интересы которых устремлены на то, чтобы облагодетельствовать всех без изъятия, постоянно создается напряженность.
  То же происходит и в сознании каждого человека, - провоцирующая борьбу этих противоположных начал, распространяясь в той или иной мере в зависимости от обстоятельств на остальное население.
  Концентрация этой напряженности случается в тех временных точках, в коих властные элиты переходят предел терпения остальных слоев населения, игнорируя это "быдло" и сосредоточиваясь исключительно на себе, то есть перестают учитывать интересы масс, забывают о собственной стране.
   В этом случае неудовлетворенность населения перетекает в непосредственный интерес замены правящей элиты тем или иным способом, несмотря на очевидные опасности этого предприятия [4, гл. 3, 6].
  X
  В заключение отметим следующее.
  Интерес вызывается неудовлетворенностью человека обыденностью существования, а также самим собой из-за отсутствия возможности объять необъятное.
  В неудовлетворенности и заключается источник формирования его интереса.
  Этот источник никогда не иссякает, потому что он находится в вечном, развивающемся сознании (активном), которое тут же остановится в своем развитии без действия неудовлетворенности собой, то есть поиска нового, а привлечь сознание в человеке к новому способно только интересное.
  Однако полного удовлетворения сознание в открытом или полученном интересном достичь не способно вследствие необозримости открывающихся всё время новых горизонтов неизведанного и, значит, интересного.
  Стало быть, предназначение интереса и его продукта - интересного состоит для человека в обеспечении потребления им новой информации, обновляющей его сознание и дающей каждый раз ему толчок к развитию.
  Вместе с тем противоположные интересы двойственного сознания человека (животной составляющей сознания и высшей составляющей сознания, или самосознания), их борьба создают постоянный стимул для развития сознания человека в сторону всё большей его гуманизации, так как осознание собственного эгоизма и примитивности закладывает основу для их преодоления, которое, правда, никогда не случается в силу невозможности устранения животного сознания.
  В обществе борьба противоположных интересов низшего и высшего сознания в человеке проявляется отнюдь не классовой борьбой и не противостоянием бедных и богатых, а борьбой выделившихся из народа наиболее продвинутых (энергичных, образованных, неглупых) представителей преобладающих интересов соответственно высшего и низшего сознания.
  Первые ставят во главу угла альтруизм, совесть, милосердие, борьбу за полную гармонизацию общества, вторые - эгоцентризм и элитарность, полагая, как и животные, но осознанно, что общество существует только для того, чтобы удовлетворять их интересы.
  Непримиримость этих противоположных и неустранимых воззрений предполагает перманентную борьбу между ними, в ходе которой то одной, то другой стороне приходится идти на уступки, что не может не обеспечивать продвижение каждого сообщества вперед [4, гл. 3].
  
  Библиография
  
  1. Гельвеций К.А. Об уме. Москва., 1938.
  2. Гегель Г. Сочинения. Т. 8. М.-Л. 1935.
  3. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 18. М., 1958-74.
  4. Низовцев Ю.М. Движущая сила и источник развития человека и его сообществ. 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru. Amazon. Yury Nizovtsev.
  5. Низовцев Ю. М. Коммуны как итог краха всей цивилизации. 2014. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru. Amazon. Yury Nizovtsev.
  6. Низовцев Ю. М. Человек как голограмма. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru. Amazon. Yury Nizovtsev.
  7. Шопенгауэр А. Введение в философию. Новые паралипомены. Об интересном. Сборник. Минск. ООО "Попурри". 2000. ISBN 985-438-372-5
  
  Глава 13.
  Интуиция как скрытый процесс целевой фильтрации информации/
  
  До сих пор интуиция представляется таинственным и даже потусторонним явлением, что в определенной мере так, но сам факт признания ее существования заключает в себе момент разгадки, если, конечно, обратиться к истокам возникновения сознания, которое в человеке приобрело определенную осознанную форму, и она в сочетании с природным сознанием предполагает возможность познания всего, находящегося перед ним и в нем.
  Введение
  В отношении интуиции в основном задают тон две крайние позиции.
  Одна из них стоит на том основании, что для всех живых существ, в том числе и человека, интуиция есть бессознательный, точнее, неосознанный способ решения той или иной текущей проблемы. Этот процесс носит не целевой, а потребительский характер, то есть имеет отношение к инстинктивным действиям животных и соответственно, по нашему мнению, точно так же присущ животной натуре человека, который поэтому в течение жизни находится в своего рода постоянном инсайте, не замечая его. Данный потребительский выбор человек чаще всего совершает ежечасно бессознательно, объединяя представляющиеся ему в данный момент разрозненные фрагменты бытия в одно целое, которое кажется ему выгодным или безопасным, неосознанно понимая предпочтительность данного решения проблемы с использованием новых связей. При этом, отсутствие цели в данном поиске ничем не отличает его от животных.
  Другая позиция состоит в том, что интуиция обозначена целью, и для человека является плодом некоего откровения, приходящего из глубин сознания, позволяющего без особых размышлений и логических построений немногим особо одаренным людям достигать поставленные цели постижения совершено новых объектов реальности: создавать необычные шедевры живописи, музыки, литературы, открывать новые закономерности, химические вещества, механизмы, способы получения энергии, неизвестные ранее методы перемещения в пространстве и т. д.
  Оба эти подхода, отчасти, совершенно справедливы, но на самом деле существенно упрощают это явление, не выявляя механизм интуиции и ее генезис в отношении человека, позволяющие производить неочевидные знания, благодаря которым цивилизации вновь и вновь получает дополнительные импульсы развития как в технике, так и культуре.
  Иначе говоря, множеству более или менее хозяйственных, технологических и фундаментальных проблем, требующих расчетов, выбора наиболее выгодного варианта решения, квалификации, соответствующего образования и т. п., с помощью одной природной (животной), то есть мгновенной бессознательной находки решения по выходу из сложившейся ситуации найти не удается. Чаще всего требуется вдумчивая и многолетняя исследовательская и конструкторская работа по подготовке проекта и его реализации.
  С другой стороны, миллионам хорошо образованных и квалифицированных специалистов в своих областях ничего нового в границах своей профессиональной деятельности открыть не удается, несмотря на то, что они пользуются прекрасно разработанными методиками, нормативами, собственными логическими построениями, рассуждениями и здравым смыслом.
  Поэтому имеет смысл попытаться обнаружить, почему некоторые люди способны добывать новое знание, которое к комбинаторике никакого отношения не имеет, а у других это не получается.
  Сразу отметим довольно любопытный факт.
  В принципе, каждый человек всё время для себя открывает повое: в ходе работы, обучения, путешествий, различных жизненных обстоятельств, общения с разными людьми и т. п.
  Однако многие люди на этом не останавливаются. Они, изучив основные приемы в своей профессиональной деятельности, начинают задумываться над теми или иными возможностями усовершенствования этой деятельности. Правда, для этого надо уметь оторваться от текучки, множества бытовых проблем, чаще всего делающих человека обывателем, который интересуется только комфортом, добыванием тех или иных преимуществ, дающих власть, деньги и прочие атрибуты приятной жизни без особого напряжения мозговых извилин.
  Какие же особенности сознания позволяют избежать затягивания в трясину обывательской жизни, в которую попадает, хотя и часто не по своей вине более 80 процентов населения планеты, так как не все могут получить хорошее образование и даже вдосталь наесться.
  Как известно, многие особенности сознания даются нам от рождения. Это может быть отличная память, умение различать тончайшие оттенки цветовой или звуковой гаммы, быстро просчитывать наиболее выгодные варианты поведения и соответственно немедленно приспосабливаться к сложившимся обстоятельствам, сильная воля и т. д. Практически, каждый человек что-то выше среднего да несет в своем сознании, и это отличает его от остальных, давая ему определенное преимущество, хотя сам он может и не догадываться об этом, что чаще всего и случается в силу задавленности тяжелыми жизненными обстоятельствами.
  Но все эти особенности человеческого сознания, определяющиеся в значительной степени структурой мозга, являются лишь вспомогательными, так как могут помочь ему в творчестве, но не способны составить стабильное влечение человека к творчеству. Последнее требует значительных усилий и напряжения, что не делает жизнь расслабленно-приятной, а именно к ней осознанно или нет стремится большинство людей
  То есть, если человек опирается на рассудительность и здравый смысл, которые всегда склоняют человека к приятной жизни, а не к трудностям и тяготам, то вряд ли он предпочтет креативность, которая заставляет мозг трудиться с максимальным напряжением, что само по себе не только тяжело, но и опасно для здоровья.
  И всё же находится довольно много людей, которым скучна обывательская жизнь, и они пытаются с разным успехом вырваться из нее на просторы сознательного обретения нового того или иного рода - чему могут способствовать в определенно степени сложившиеся наклонности, образование, те или иные способности, наличие свободного времени, но главным свойством, заставляющим их втягиваться в непростой и трудный креативны процесс, на самом деле является повышенная степень неудовлетворенности как природного сознания, так и самосознания, при совершенно определенном их сочетании.
  Такое сочетание, доставшегося каждому человеку от всех его предков, природного (животного) сознания и только человеческого самосознания, составляет следующее их взаимодействие: он, как инстинктивный эгоист, и это диктует ему его природное сознание, больше всего желает превзойти всех остальных для достижения наилучшего для себя, оставив всех остальных позади и обеспечив тем самым свою доминантность в этой погоне за новым и необычным, но приобретенный им социальный опыт достигает в его самосознании такого уровня, что он понимает себя и как единицу сообщества, которая должна делиться достигнутым с остальными его членами для собственного же блага.
  Наиболее представительным отрядом этих инстинктивно креативных людей являются изобретатели, которых десятки миллионов. Они получают патенты на множество неочевидных обычным людям способов изготовления тех или иных веществ, методов приготовления пищи, изобретают новые способы проведения простых и сложных технологических процессов, не говоря уж об устройствах для этих целей - от необычных булавок и скоросшивателей до атомных реакторов и микрочипов.
  Поэтому имеет смысл более детально рассмотреть, что же всё-таки влечет значительную часть людей с необходимостью к этой увлекательной, но в общем-то неблагодарной и тяжелой деятельности, которую именуют креативной?
  1. Исторический экскурс.
  Платон, в своих "Диалогах" (Федон) пишет: "...знание, если оно и возникает таким образом, каким именно, я сейчас скажу, - это припоминание? Если человек, что-то увидев, или услышав, или восприняв иным каким-либо чувством, не только узнает это, но еще и примыслит нечто иное, принадлежащее к иному знанию, разве не вправе мы утверждать, что он вспомнил то, о чем мыслит?... ... если, рождаясь, мы теряем то, чем владели до рождения, а потом с помощью чувств восстанавливаем прежние знания, тогда, по-моему, "познавать" означает восстанавливать знание, уже тебе принадлежавшее. И, называя это "припоминанием", мы бы, пожалуй, употребили правильное слово... Стало быть, Симмий, наши души и до того, как им довелось оказаться в человеческом облике, существовали вне тела и уже тогда обладали разумом..." [1].
  Эти врожденные идеи, существовании которых впервые отметил Платон, действительно не формируются при жизни человека, а содержатся как база данных в нейронной сети каждого живого существа, сохраняя в этой невообразимой по объему памяти следы от мироощущений амфибий до личного и социального опыта Homo sapiens. В настоящее время эта база данных именуется подсознанием.
  Поэтому, в принципе, каждый человек может в нее погрузиться и много чего обнаружить, что и происходит в течение его жизни, как правило, неосознанно, но в некоторых случаях он это делает вполне сознательно или, по крайней мере, мере стремится к этому с определенной целью, получая в результате, хотя и не часто нечто вроде озарения, дающего ему иногда вполне адекватное решение задачи.
  Однако Платон, по сути, угадав присутствие в каждом человек информации, накопившейся за время существования живых существо на планете, не обратил внимание на то, что первоначальным источником информации для любого организма являются ощущения, а не идеи.
  Плотин разграничил это непосредственное и мгновенное постижение некоего знания и дискурсивный процесс познания, в основе которого лежат логические умозаключения [см., напр., 2, с. 184-185].
  Римский философ Боэций в VI веке нашей эры перевел термин "непосредственное познание" (эпиболе) с греческого языка на латинский как "intuitus" [3, с. 34-35].
  В этом виде мгновенное прозрение и вошло в оборот.
  Рене Декарт по прошествии многих веков так же склонился к тому, что отчетливое знание можно получить и благодаря интуиции, которая дает знание, как он считал, более достоверное, чем дедукция: "Под интуицией я разумею не веру в шаткое свидетельство чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, но понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчетливое, что оно не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслим, или, что одно и то же, прочное понятие ясного и внимательного ума, порождаемое лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция..." [4, с. 86].
  Эти соображения Декарта базировались на том, что истинность аксиом математики невозможно обосновать опытным или логическим путем в силу соответственно относительности опыта и отсутствия более общих оснований для аксиом.
  Однако не все были согласны с этими, вроде бы, убедительными доводами в отношении сущности интуиции, которых придерживался Декарт.
  Тот факт, что процесс интуиции включает в себя, кроме памяти поколений, еще и поступление текущей информации от органов чувств, довольно четко отметил Людвиг Фейербах: "...безоговорочно несомненное, ясное, как солнце... только чувственное [5, с. 134-204].
  Однако этим утверждением он одновременно отверг интеллектуальную составляющую интуиции, заключающуюся, как это показал, по сути, еще Платон, в совокупности "врожденной" информации.
  Кант попытался связать с помощью интуиции эмпирическое и "чистое" знание, поскольку человеческое познание вообще и интуитивное познание, в частности, ограничены сферой явлений, которые предоставляют нам ощущения: "...наш рассудок может только мыслить, а созерцания он должен получать из чувств" [6, с. 662].
  Иначе говоря, Кант полагал, что разум без опоры на ощущения не способен проникнуть в сущность явлений, которые так и останутся "вещью в себе".
  Правда, тут следует заметить, что рамки ощущений, в сущности, заключают после их обработки в соответствующих центрах интеллекта всю память, точнее, базу данных, за всё время существования и развития живых существ, которой обладает каждый человек и в которую он способен проникнуть как раз с помощью интуиции, объединив тем самым эти накопленные в виде информационных баз данных ощущения и инстинкты, а также личный и социальный опыт с собственными текущими соображениями, через цель, произведя в процессе творческой интуиции соответствующую фильтрацию представляющихся перед ним данных.
  Хотя Кант прав в том отношении, что, говоря современным языком, без поступающей информации рассудок бессилен, он не выявил происхождение интуиции и ее механизм, позволяющий на определенном уровне познания вскрыть "вещь в себе", например, на уровне изобретенных микроскопа или телескопа наблюдать и изучать соответственно микро- и макромиры, а также, например, сгруппировав предварительно определенные экспериментальные и расчетные данные, как это сделал А. Эйнштейн, вместо законов Ньютона предложить общую теорию относительности.
  Э. Гуссерль полагал, что интуиция есть "усмотрение" сущности, которая неизменна и находится вне вещей, их свойств и законов, соглашаясь с Кантом в том, что процесс интуиции непостижим [7, с. 52-53].
  Подобный иррациональный подход к интуиции довольно тривиален, ничего не объясняет, а "усмотрение" неизменности сущности противоречит тому, что в процессе познания человек только и занимается тем, что открывает сначала одни сущности, затем он переходит к более глубоким сущностям, находя на каждом уровне познания в них истину, которую он проверяет на практике и использует для своих целей.
  А. Бергсон придал интуиции значение фактора, сродни инстинкту, находящемуся "внутри жизни", в отличие от разума, идущего, как он полагал, в противоположном направлении: "Есть вещи, которые способен искать только интеллект, но он сам никогда не найдет их. Их мог бы найти только инстинкт, но он никогда не будет их искать" [8, с. 136].
  То есть Бергсон полагает, что только интуиция как инстинкт способна познать вещи изнутри, поскольку она свободна от "разлагающей силы разума", представляя собой спонтанный порыв творческой личности в форме "чистых" интуитивных прозрений [9].
  Бергсон в своих радикальных воззрениях на интуицию, упускает сразу две ее составляющие, без которых творческой интуиции быть не может, а именно: постановку отнюдь не спонтанной цели исследования, и длительную подготовку к нему, без которых любые "спонтанные" порывы могут завести только в тупик, что и происходит с подавляющим большинством, так называемых креативных личностей, особенно рельефно проявляющиеся в научной и литературной графомании.
  Само по себе это утверждение Бергсона о том, что интуиция как инстинкт способна познать вещи изнутри, подобно флюсу ввиду своей односторонности, но доля смысла в нем содержится, поскольку неочевидное знание приобретается именно в процессе интуиции, но без разумной и длительной подготовки к предполагаемому озарению, оно превращается в мешанину непонятных символов, в которой невозможно разобраться и выделить необходимое в соответствии с поставленной целью.
  По мнению З. Фрейда, творческая деятельность есть продукт бессознательных желаний человека. Если социальная жизнь подавляет эти инстинктивные стремления человека, то творчество, наоборот, раскрепощает их, предоставляя возможность обращаться к новому в необычных образах и символах. Подобные переживания, как считает Фрейд, ощущаются только на уровне настроений и смутных желаний, который надо уловить, создавая тем самым некий воображаемый мир, в котором бессознательные желания, обычно подавленные законом и моралью можно реализовать. Наиболее склонны к такого рода деятельности невротические личности: "Художник - это человек, способный преодолеть автоматизм бездумного существования, почувствовать острее и ранее других болезни, эмоциональные конфликты времени" [10, с. 156].
  Только творческая деятельность способна вырвать человека из грубой реальности, но к ней способны не все, хотя для самореализации может оказаться полезной и трудовая деятельность, но, однако, она не всегда доставляет удовольствие: "Программа стать счастливым, к которой нас принуждает принцип удовольствия, неисполнима, и всё ж" [11].
  Фрейд перевел общую проблему интуиции в сферу творческой деятельности, хотя на самом деле она намного шире, поскольку каждый человек, являющийся в значительной степени животным, живет большую часть своей жизни в соответствии с выработанными и инстинктивными привычками, то есть довольно автоматически, бессознательно пользуясь ими, но вместе с тем с ней соседствует и его разумная деятельность. Однако находясь перманентно в социуме, он вынужден подчиняться его законам и морали. Именно из этого круга, как полагает Фрейд, человек может вырваться в своем творческом порыве.
  На самом деле творческий порыв, или вдохновение - одна из форм интуиции, характерная для людей с автоматическим влечением к этой весьма трудоемкой и чаще всего неблагодарной деятельности. Непрекращающееся влечение к творчеству придает этим людям превалирование в их сознании его животной формы с присущей ей эгоцентризмом. Неизбывная неудовлетворенность имеющимся диктует стремление к превосходству над другими людьми в плане обеспечения наиболее комфортного существования для себя в виде новых форм бытия, в значительной степени разбавленным осознанием того, что эти формы предназначены не для индивидуального пользования, а для восприятия их социумом.
  Таких креативных людей довольно много, поскольку к ним относятся не только художники и литераторы, среди которых, тем не менее, большая часть не что иное, как графоманы и мазилы, но и многочисленная когорта изобретателей и часть работников науки и просвещения, склонных к созданию или открытию новых форм бытия и отношений между людьми. Но способности их распределяются неравномерно и продукты их деятельности часто являются весьма посредственными. Однако они не могут отказаться от этой деятельности, поскольку получают не только необыкновенное удовлетворение от нее, но и ощущение превосходства над остальными смертными, и никогда не обретают пресыщения такого рода деятельностью, которая роднит их с божеством, создающим новые миры.
   Фрейд также не обозначил содержание и механику творческого порыва, а они имеют определенные отличия от других форм интуиции.
  В частности, вход и выход из состояния творческой активности происходит, как правило, произвольно, точнее, независимо от желания "творца", не доставляя ему болезненных ощущений, в отличие, например, от шаманов. Вероятно, это происходит в соответствии со спецификой работы мозга, который способен максимально интенсивно действовать не более четырех часов.
  Кроме того, Фрейд не отметил важность планирования будущих творческих порывов.
  Действительно, отсутствие четко сформулированной цели не позволяет ни одном порыву проявиться достаточно эффективно. Именно присутствием первоначальной цели отличает любой процесс творческой интуиции от обезьяньей деятельности, которая, конечно, проявляется в использовании обезьяньего интеллекта, но почти всегда погружена в "море" инстинктов и рефлексов, который отлично умеет использовать, в отличие от человека, в силу своего бесцельного, но адаптивного и автоматического существование только в качестве живой составляющей среды, слитой с ней и чувствующий себя в ней, как рыба в воде.
  Поэтому, проникновение человека в подсознание, в состоянии погружения в которое практически постоянно находятся все остальные живые существа, от чего он, находясь в относительно безопасном социуме, отвык, хотя и действует в значительной степени автоматически, но на безопасном уровне, в отличие от дикой природы, без удержания в сознании цели на время творческого порыва, не дает возможности обрести желаемое в этом виртуальном мире памяти как аккумулированного опыта всех предшествующих поколений.
  Именно отсутствие или утеря цели и потеря ориентировки в мире подсознания не позволяет найти и отделить новое для себя, в лучшем случае ограничиваясь не совсем обычными, но тривиальными поделками, не несущими ни значимой пользы, ни новых открытий, ни нового интересного и прекрасного.
  Что же касается замены творческой деятельности трудовой для самоудовлетворения человека, то она всегда необходима для притока новой информации к человеку, хотя бы и в пониженном качестве, поскольку освобожденный, а не подневольный труд предоставляет человеку возможность на любом уровне образования находить новое хотя бы для себя, получая от этого удовольствие, поскольку плоды деятельности человека отличаются по своей ценности, если они новые, только масштабностью.
  Наиболее адекватно место интуиции в процессе познания определил Анри Пуанкаре, отметив, что с помощью интуиции выявляются новые подходы и оригинальные решения, а дискурсивным методам исследования Пуанкаре отводил роль проверки, закрепления и использования новых приобретений [12, с. 21]. Однако само происхождение интуиции и ее механизм для него по-прежнему остались загадкой.
  Философы нашего времени только подтвердили это соотношение дискурсивных и интуитивных методов исследования: "Логика и интуиция органически связаны, взаимопроникают в процессе познания, и всякая попытка разорвать их делает невозможным самопознание" [13].
  Так что современные философы и психологи мало чего добавили к результатам размышлений об интуиции своих предшественников, довольно тривиально подтверждая связь интуиции с памятью, жизненными впечатлениями и привычками.
  В частности, Степаносова О. В. полагает, что неопределенность ситуации предполагает возникновение знаний в форме догадок и предчувствий, из которых исследователь может выбирать [14, с. 133-143].
  Кроме того, современные философы и психологи пытаются установить механизм и этапы процесса интуиции, но опять же их находки довольно поверхностны, упираясь или в некую новую семантику, якобы разрушающую логические преграды и барьеры между удаленными понятийными матрицами; или в не совсем понятное им самим действие неких структурно-функциональных блоков, дающих новые идеи; или эффективное проникновение двух сфер мышления одной в другую и т. п.
  В общем, и по сей день интуиция не открыла свои тайны, но ниже мы попытаемся всё же хотя бы приоткрыть завесу над ней.
  2. Предпосылки креативной деятельности.
  Но сначала отметим атрибуты любых живых существ, отличающие их от всех прочих объектов окружающего их мира, не обращаясь к причинам появления этих живых существ, хотя, по нашему мнению, именно они являются движителем мироздания (см., напр., статью "Что же находится в основе проявленного (реальности)?") [15, раздел 4].
  Итак, каждое, даже самое примитивное, живое существо имеет геном, представляющий собой программу на белковом носителе, которая обеспечивает возможность роста, развития, размножения и функционирования особи. Кроме генома, каждый организм обладает датчиками (органы чувств), которые позволяют ему воспринимать сведения из окружающей среды и от собственных внутренних органов. Естественно, любое живое существо должно иметь и своего рода внутренний компьютер, или интеллект, то есть центр обработки поступающих от органов чувств (сенсоров) сигналов в информацию, необходимую для функционирования этого существа как в целом, так и в каждой его части. Далее, каждый организм не может обойтись без органов, способных передавать информацию в окружающую среду, что дает возможность, передавая и получая информацию, участвовать в той или иной коллективной жизни аналогичных живых существ.
  Отсюда можно сделать вывод: главное отличие живых существ от прочих объектов бытия заключается в том, что они способны воспринимать нужные им сведения из окружающей среды, преобразовывая их в полезную для себя информацию, и делясь в определенной степени этой информацией с другими живыми существами, тогда как все неживые объекты могут быть только носителями информации.
  Именно, по этой причине, живые существа являются активной составляющей бытия, а все прочие его объекты - пассивной, из которой активная составляющая никак не могла появиться, но без которой и активное не способно функционировать.
  Таким образом, живые объекты способны, благодаря соответствующей обработке поступающих сведений сообразить, как полученной информацией пользоваться, меняя осознанно или нет для собственной выгоды свое окружение.
  Естественно, живое прежде всего желает удержаться в информационном потоке, который оно способно воспринять и уразуметь - каждое на уровне имеющегося у него сознания, - отличая себя от ничего не понимающих вещей тем, что пользуется ими для собственной выгоды и сохранения, конкурируя в этом с прочими живыми существами.
  Поэтому всё живое активно, то есть сознательно, правда, за исключением человека, всё это живое только практически инстинктивно-рефлекторно использует окружающую среду для поддержания себя в действии (питание и метаболизм), стремясь оттеснить от пищи конкурентов (доминирование). Конечность собственного существования, которое они, кроме человека, не понимают, но ощущают по ухудшению функционирования тех или иных частей организма, они преодолевают продолжением рода (передача собственного генома) всеми возможными способами, вплоть до почкования, что требует особой программы роста и развития как индивидуального, так и общего (родового). Поэтому без генома живым существам никак не обойтись.
  Любопытно, однако, следующее.
  Если обратиться ко всем живым организмам, исключая человека, то их можно определить, только как рабов ощущений, поскольку за рамки приспособления (адаптивность) к окружающей среде они не выходят. В этих пределах они стремятся уцелеть, добывая пропитание; стремятся размножиться, доставляя себе удовлетворение; пытаются доминировать как индивидуально, так и группой, не удовлетворяясь теперешним положением, а стремясь обеспечить себе лучшее качество ощущений, в том числе и ощущение превосходства над соседствующими существами.
  Однако выбраться за пределы адаптивности к среде, то есть перестать быть рабами одних ощущений, эти существа - от бактерий до приматов - не способны, оставаясь на низшей степени сознания свободы, или - практически в полной зависимости от собственных ощущений.
  Деятельность их сознания, как было уже указано, ограничивается питанием, размножением, попытками по возможности доминировать, независимо от сложности организмов и развития их органа управления - мозга. Всё, что происходит с подобными организмами, является их откликом на воздействие среды обитания.
  Поэтому подобное сознание можно квалифицировать как низшее сознание, то есть сознание, практически полностью зависящее от среды, которая является их хозяйкой, а они - ее невольными рабами, хотя и способными к замедленному развитию благодаря собственной неисчезающей активности.
  Из всего изложенного видно, что для живых организмов имеется только одна возможность выбраться из существования в качестве рабов ощущений к свободе как более или менее осознанной выработке способов собственного изменения, а именно: хотя бы частично избавиться от полного подчинения окружающей среде, став в некоторой степени над ней, и получив тем самым возможность не только адаптироваться к ней, но и приспосабливать ее под себя, соображая, как это лучше сделать сначала тоже для улучшения качества ощущений, а потом и для автономных размышлений о смысле жизни, ее курьёзах и собственном совершенствовании.
  Подобная возможность реализуется в человеке, который оставаясь животным, или адаптивным к среде существом, вместе с тем приобретает возможность сознательно воздействовать на окружающую среду, приподнимаясь тем самым над ней, то есть вырываясь из полного адаптивного рабства, и получая возможность через это осознанное воздействие ускоренно развивать собственное сознание, в основном проявляющееся через мозг, изменение которого непосредственно отражается на росте возможностей сознания воздействовать на окружающее, что в свою очередь меняет мозговую структуру, а следовательно, и сознание.
  Выход из зависимости (рабства) одним ощущениям на простор представлений, размышлений, утонченных чувств означает переход от зачатков свободы до возможности ее наиболее полной реализации в ходе социализации в рамках строящейся цивилизации этими уже двойственными существами.
  Таким образом, природное (низшее) сознание, замыкающееся на ощущения, в человеке дополняется более высоким сознанием, которое, раз человек способен осознавать свои действия и предвидеть их развитие, можно назвать самосознанием.
  Подобный двойственный характер сознания человека несет с собой возникновение и развитие антагонизма низшей и высшей форм сознания, поскольку эгоцентричное животное сознание ориентировано в основном на выживание организма в борьбе со всем окружающим, а высшее - на социальную гармонизацию человеческих сообществ, собственное культурное совершенствование.
  Возникшее противоречие между этими формами сознания, неразрывно слитыми в человеке, влечет их к борьбе за первенство в ходе преследования столь разных намерений, стимулируя тем самым ускорение развития как самих людей, так и их сообществ, что наиболее характерно проявляется в возникновении цивилизации и довольно быстром ее развитии по сравнению с прошлыми эпохами замедленного развития чисто растительно-животного царства с изменением качества - в сторону технологического и культурного, то есть замедленная биологическая эволюция, не меняющая адаптивность сознания всех имеющихся существ, сравнительно внезапно сменилась ускоренным развитием одного из видов живых существ с измененным (двойственным) сознанием [16, гл. 3].
  Что же касается первоисточника действенности (активности) любой формы сознания живого существа, то им может быть только неизбывная неудовлетворенность сознания, без которой любое живое существо оказывается вещью, то есть пассивным объектом, неспособным иметь стремления - спонтанные или осознанные [16, гл. 4.1].
  Низшая форма сознания, оставляющее существо в рабстве приходящим ощущениям, и высшая форма сознания, отражающая осознанное стремление существа в царство наиболее полного свободного выражения себя, неразрывно соединенные в человеке, непрерывно создают непредсказуемость его поведения, так как в различных ситуациях одна форма сознания может оттеснять другую на второй план, превращая одного и того же человека то в грубое животное, то в благонамеренного и совестливого индивида [16, гл. 4.2].
  Главным свойством двойственности сознания человека, определяющим его оригинальное воздействие на окружающее, принципиально меняющее мир, и соответственно, наиболее всего изменяющее коллективное и индивидуальное сознание вследствие его обратной реакции на эффективное изменение им же через человека среды, является креативность (творческие способности человека, или способность производить неочевидные идеи, мыслить нестандартно) человека - высшая форма его свободы. Однако креативность распределяется по индивидам крайне неравномерно - с минимумом у индивидов со слабыми проявлениями как низшей, так и высшей форм сознания, доходя до своего максимального значения у субъектов с мощным проявлением низшего сознания, подкрепленным проявлением высокого уровня самосознания.
  Собственно говоря, креативность есть неизбывное влечение человека к необычным и новым формам бытия, которое диктуется резонансным совпадением стремлений низшего сознания и интересов самосознания, в котором превалируют бурные стремления животного сознания, требующие исключительного и необычного комфорта для себя в бытии - признак доминантности субъекта, - подкрепляемые интересами высшего сознания, направленными на распространение открытого нового на всё сообщество с соответствующей благодарностью и даже прославлением изобретателя или первооткрывателя.
  Именно креативность, свойственная только человеку, а не разумность сознания, присущая в той или иной мере всем живым существам, обладающими органами по обработке поступающей в организм информации, обеспечивает культурное и технологическое развитие цивилизации [16, гл. 4.2].
  В любом человеческом сообществе всегда имеется некоторое число людей, перманентно озабоченных созданием максимальных удобств для собственного существования, что является характерным признаком низшего сознания. Если же какая-то часть этих индивидов не удовлетворена еще и социальным комфортом, развитием науки, технологий, искусства, что является примечательным признаком высшего сознания, то подобное сочетание этих особенностей обеих форм сознания при некотором доминировании низшего сознания, заставляющего человека не прекращать попыток к достижению наилучших условий для себя, приводит такого индивида к своего рода инстинктивной креативной активности, которая иногда выливается в совершенно новые формы вещей и явлений, полезных как для быта, так и для развития.
  Эффективность действий подобных субъектов определяется уже индивидуальным строением их мозга, через который в основном действуют обе формы сознания, а также наклонностями к того или иного рода деятельности, которые возникают в процессе жизнедеятельности - опытом, образованием, воспитанием и т. п.
  При этом, максимальное значение эффективности действий субъекта может проявиться только при совпадении его наклонностей с индивидуальными особенностями мозга, придающими субъекту действий только ему характерные черты, например, способность отлично руководить или рисовать, либо сочинять занимательные истории и т. д., что само по себе делает его ценным для общества, но не предполагает влечения к креативности.
  Это влечение определяется только доминированием его низшего (животного) сознания в сочетании с высоким уровнем высшего сознания с характерным для него альтруизмом. Подобное противоречивое сочетание животного эгоизма и стремления послужить общественным интересам придает индивиду повышенный уровень неудовлетворенности его профессиональной деятельностью, создавая постоянный волевой настрой для достижения ставящихся им всё новых целей в кругу имеющихся интересов, которые чаще всего не достигаются из-за тех или иных препятствий как внешнего - нет нужного образования, знаний, так и внутреннего свойства - отсутствуют необходимые способности. Однако, бывает, человек находит себя, и производит массу изобретений, прекрасных картин, скульптур и т. п.
  Если же подобный креативный индивид обладает значительными природными данными от рождения, получив при этом неплохое образование и попав в среду, подходящую для удовлетворения своих стремлений, то он может выявлять неочевидное для остальных новое в своей сфере деятельности, и фундаментальность этого нового зависит от масштаба его целевых устремлений.
  В случае открытий новых законов, иных подходов к реальности его свершения квалифицируются как гениальность, Правда, подобное случается редко вследствие маловероятного совпадения отмеченных для этого факторов, тем более что не каждый человек может с успехом использовать интуитивный подход к получению новых знаний.
  Адаптивность всех живых существ, кроме человека, предполагающая полное подчинение их окружающей среде, означает присутствие в их геноме соответствующей программы действий, тогда как у человека, способного уже к выходу за рамки чистой адаптивности по отношению к среде в виде вполне осознанной деятельности в соответствии со ставящимися целями, которые со временем становятся не только утилитарными, должна быть программа, дополнительная к адаптивной, которую можно обозначить как проектно-целевую, то есть предполагающую, как минимум, рассудочную деятельность.
  Все живые существо, кроме человека, существуют, фактически, в различных пищевых цепочках, с большим или меньшим успехом пожирая друг друга. Поэтому для удержания в существовании они не имеют времени на длительные размышления, и вынуждены автоматически обращаться к накопленным в поколениях инстинктам для мгновенного реагирования на опасность. То есть все они обращаются к глубинной памяти, доставшейся им от предков, объединяя ее с уже наработанными рефлексами, что вряд ли можно отнести к рассудочным действиям в силу их мгновенности и автоматизма.
  Поскольку человек тоже животное, хотя и отчасти, постольку он тоже не может не сохранить в себе возможность подобных действий.
  И действительно, каждый человек знает, что на подобном "автомате", то есть без всяких размышлений, он проводит значительную часть своего жизненного времени.
  Вместе с тем у каждого человека, благодаря появившейся у него способности ставить перед собой цели, появилась возможность проникать в собственную глубинную память, имея определенную цель, которая содержит информацию еще от того времени, когда его отдаленные предки были еще в виде рептилий,
  Однако эта возможность так и остается именно возможностью практически для всех индивидов, кроме креативных, которые, как это было отмечено выше, с одной стороны, обладают способностью инстинктивно не прекращать попыток к достижению того, что кажется им лучшим для собственного существования вследствие доминирования в их двойственном сознании его низшей компоненты, а с другой стороны, уровень их самосознания достаточно высок для того, чтобы не ограничиваться собственными шкурными интересами, а постараться послужить всему социуму, поделившись с ним плодами собственных усилий по выявлению нового, интересного или полезного.
  О распределении населения по остальным основным стратам в зависимости от сочетания уровней обеих форм сознания вы можете прочитать в моей работе "Движущая сила и источник развития человека и его сообществ" [16. 4.2].
  3. Основное содержание, виды и составляющие процесса интуиции.
  Итак, реализация автоматического процесса животной интуиции, который позволяет неосознанно воспользоваться разрешением проблем текущей ситуации максимально быстро, вообще не отмечается человеком, проявляясь каждый день на инстинктивном уровне сознания большую часть времени, из-за чего почти всё время жизни человека без явных признаков креативности (обывателя) протекает как бы в полусне, то есть без особых размышлений и осмысленных действий, являясь в этом отношении наследием приматов, и квалифицируясь как привычка. Видимо, поэтому известный английский философ Дэвид Юм полагал привычку основным свойством каждого человека [17, с. 69], хотя это, конечно, не так, но для многих обывателей, стремящихся только к сытой, приятной и беззаботной жизни привычка действительно становится второй натурой.
  Творческие персоны, имеющие указанное выше соотношение обеих форм сознания, из которых превалирует животная форма, даже несмотря на отсутствие ярко выраженных способностей и образования всегда пытаются обновить собственную среду обитания хотя бы новыми видами вязания чулок и скатертей или разведением необычных растений и выведением новых пород животных, починкой предметов быта с их усовершенствованием и т. п., то есть не сидят без дела, а пытаются проникнуть хотя бы так в секреты бытия для собственной пользы и пользы обществу.
  Обычное рассудочно-логическое мышление, конечно, помогает им в этом процессе обновления среды, но не позволяет найти интересное и необычное новое.
  Поэтому многие креативные индивиды, наработав определенный опыт и приобретя достаточные, как им кажется, профессиональные знания, для удовлетворения своего интереса к определенной проблеме ставят конкретную цель, например, придумать машину для быстрого мытья большого числа предметов посуды, чтобы не использовать в этом процессе собственные руки.
  Напрягая собственные мозги не один день, эта персона терпит раз за разом неудачу, но, бывает, вдруг неизвестно откуда приходит нужное принципиальное решение, которое в дальнейшем довольно просто обрамляется различные аксессуарами, испытывается и внедряется в быт. Всё окружение изобретателя, а не только он, довольны подобным достижением.
  Однако автор изобретения, проанализировав процесс получения нового решения, замечает, что он не только вспоминал известное ему из книг и инструкций, но и много раз незаметно для себя погружался в глубины собственной памяти и социального опыта, откуда иногда выплывали смутные образы, которые с течением времени наконец превратились в удовлетворительное и неочевидное решение проблемы.
  Из этого простого примера понятно, что неочевидное знание можно с некоторой долей вероятности добыть при следующих условиях.
  Определение конкретной сферы действия и собственный интерес в ней в форме цели. Всегда имея эту цель в виду, необходимо начинать изучать проблему с привлечением всех известных материалов и опытных данных, накопление которых в итоге приведет к полной растерянности из-за кажущейся хаотичности и множества этих данных.
  Обычные разработчики или исследователи на этом останавливаются, систематизируют накопленное и на этой основе делают нечто вроде комбайна, что не требует привлечения нового знания и дает некоторый эффект, хотя поставленная цель не достигается в полном объеме, но созданное устройство как-то работает, картина представляет подобие реальности, звуки музыки не похожи на какофонию и т. д.
  Креативные персоны, несмотря на кажущуюся невозможность достижения поставленной цели, на этом не останавливаются. Именно на этой стадии разработки начинается процесс творческой интуиции.
  Каждый исследователь или художник решает его по-своему.
  Одни погружаются в собственную память, жизненный опыт, инстинкты разными способами, которые они обобщают термином вдохновение, что в большей степени характерно для деятелей искусства, пытаясь отыскать там необычные, но приемлемые для создания полноценной и интересной гармонии звуки, необычные оттенки цвета, скульптурные формы, образы прошедшего, наиболее выразительные и живые словосочетания и т. п.
  Степень глубины погружения в собственные информационные базы данных означает предъявление себе соответствующей степени объема информации, которая отсутствует в текущей жизни, но которую можно попытаться при этом погружении бессознательно отфильтровать в соответствии с поставленной целью, если, конечно, удастся удержать в этом подсознательном состоянии целевой тренд, в русле которого производится фильтрация поступающей информации. В этом случае может неожиданно образоваться своего рода резонанс цели и скрытого до сих пор знания.
  При этом, талант среди креативных персон определяется врожденной способностью быстро и адекватно находить в процессе интуиции среди вороха разнородной информации именно те скрытые ранее данные, которые позволяют определить направление решения проблемы в соответствии с поставленной целью, что характерно и для гения, основное отличие которого от таланта заключается в масштабности его целей и поисков.
  Значительный вклад в творческий процесс изменения реальности и самого человека, а значит, и его сознания. вносит именно воображение, так как позволяет подойти к новому и неизведанному в его наиболее простой и понятной образной форме без сложных формул и запутанной аналитики.
  Даже фантазии, построенные не на песке, а на прочном фундаменте накопленных знаний при определенных свойствах и действиях индивида попадают в разряд озарений (интуиция), оказываясь наиболее продуктивной дорогой к находкам в виде неочевидного знания, то есть знания, не вытекающего из известных правил и соотношений.
  Именно интуиция, приводящая к новым образам, сначала смутным, а потом приобретающим более отчетливые формы, обеспечивает наиболее значимые сдвиги как в процессе познания, так и в искусстве, производя первоначально искомый объект (явление, закономерность, предмет искусства) в его образной цельности, хотя и без деталей. Но эти детали можно прояснить аналитически и экспериментально потом, тогда как неочевидное знание уже появилось в виртуальном виде, который можно с течением времени перевести в чертежи, картину или скульптуру.
  Собственно говоря, такого рода интуиция, или озарение представляет неосознанный поиск невыразимо прекрасного, которое вечно и которого невозможно достигнуть, но к которому можно приблизиться.
  Подтверждением этого является то, что научиться создавать шедевры искусства конвейерным способом до сих пор никому не удавалось, несмотря, например, на знание всех правил сочетания красок на холсте.
  Этот факт несомненно указывает на то, что основа прекрасного находится в по ту сторону текущего бытия, и отражение этого "потустороннего" можно только созерцать или извлекать в виде шедевров искусства, максимально близких к живому при удавшемся соприкосновении с прекрасным, так как само наличие прекрасного в природе наводит на мысль о создании подобного, и попытки сделать это действительно дали, правда, в сравнительно немногом числе, необыкновенные предметы искусства, появление которых следованием определенным правилам, как, например, в ремеслах, объяснить невозможно.
  В частности, Леонардо да Винчи в свое время открыл новую живописную технику с размытостью линий, дымкой между зрителями и изображенным предметом, тем самым как бы оживив изображение. И вряд ли это открытие было сделано только с помощью проб, опыта и размышлений. Тогда бы множество прекрасных художников, творивших задолго до Леонардо, рано или поздно сделали бы то же самое, хорошенько поразмышляв и исследовав процесс рисования. Очевидно, только одному Леонардо удалось, погрузившись в собственные глубины памяти, увидеть мысленным зрением образы прекрасного, тревожившие еще его далеких предков подобными картинами во сне и наяву. Вероятно, этот процесс творческой интуиции был отработан Леонардо достаточно эффективно, поскольку он перенес его и на технику, создав массу великолепных изобретений, правда, в то время никому не нужных, например, парашют, вертолет, танк, робот.
  Любопытно, что процесс интуиции, может быть отнюдь не творческим, а, скорее, прагматичным, способствуя выживанию локального сообщества. Он доступен отдельным личностям, которые могут быть неграмотными и дикими, но обладающими тем же доминированием природного (низшего) сознания над самосознанием, настроенным тем не менее на благо всего этого сообщества.
  Такие персоны живут и в настоящее время. Их именуют шаманами или колдунами, поскольку они владеют особой техникой озарения, которая отличается от творческой интуиции тем, что для проникновения в глубины собственного подсознания, или родовой памяти они используют допинг в виде наркотиков и ритмичных звуковых сигналов, предварительно обозначив для себя цель посещения этой базы данных. Цель, как правило, диктуется потребностями сообщества, например, в дожде или определении местонахождения косяков рыбы для пищи, а также решения задач подобного рода в основном для выживания сообщества, находящегося вне цивилизации или на ее задворках.
  Шаман в ходе своего погружения в подсознание пытается найти и чаще всего при достаточном опыте находит ответ в событиях более или менее далекого прошлого, соединяя их с современными реалиями и отфильтровывая те, которые далеки от поставленной цели. В этом случае опытный шаман довольно точно указывает дни и места пролития дождя в засуху или места скопления рыбы в водоемах. То есть шаман не просто опускается в глубины памяти, а, как и в процессе творческой интуиции, затрачивает время на подготовку к озарению в виде предварительного изучения текущей обстановки, сопоставляя в дальнейшем ее с прошлыми событиями и отыскивая совпадения.
  Процесс интуитивного прозрения возможен также на основе использования случайных явлений.
  Дело в том, что случайность в любой форме даже для человека, который, в принципе, может разобраться в характере этого явления, не способна породить непосредственно осознанные действия по ее использованию, поскольку человек понимает только задним числом, что данное явление случайно, то есть неожиданно, когда сделать уже ничего не может, и ему приходится или устранять последствия этой случайности, если они негативные, либо думать над тем, нельзя ли воспользоваться этой случайностью для своей выгоды в дальнейшем.
  Прогнозировать случайность тоже невозможно, на то она и случайность, то есть нечто, выпадающее из любого известного порядка, поскольку она есть результат перекрещивания независимых процессов.
  Тем не менее, именно человек уже в новой роли сознательного преобразователя среды, может перевести случайность благодаря самосознанию из разряда хаотичного в категорию необходимого, но только для познания неочевидного нового, на что он уже оказывается способным, многократно ускоряя процесс развития как сообщества людей, так и их сознания.
  Другими словами, как только это новое существо - человек - оказалось способным проявлять интерес и соображать, то есть строить проекты, или проникать в будущее в форме постановки перед собой конкретных целей и стремясь волевым усилием достигнуть их, но никогда не удовлетворяясь достигнутым, это существо, во-первых, оказалось единственным из всех, способным на это сознательное "управление" временем для получения искомого результата; во-вторых, самосознание, присущее этому существу, привело его к тому, что оно нашло способы уже сознательно использовать случайность, правда, опосредованно, что было невозможным ранее в живой природе. Оттого-то эволюция живых существ шла так медленно - миллиарды лет - до появления человека.
  Чтобы использовать случайность требуется не только ее заметить, но и, как минимум, время для понимания ее характера и возможного приложения.
  Насколько это важно для расширения информационных потоков, ясно из произвольного характера случайности: раз случайное происшествие сродни неожиданности, то случайность выпадает из известного ряда текущих событий и, возможно, наличных знаний. Иначе говоря, случайность вполне может быть явлением, неочевидным и посторонним для базы данных человечества, находясь вне известного порядка.
  Стало быть, случайность - это непосредственный сосед неочевидного нового знания, и, значит, через нее можно его достигнуть, а не через логику, размышления или комбинаторику. Поэтому случайность и неочевидное новое могут довольно естественно сойтись, если отстраниться от традиционных методов исследования и воспользоваться некоторыми приемами использования случайности для собственных целей.
  Фундаментально случайность есть нечто внешнее, более близкое к хаосу, чем к порядку. Ее независимость от устоявшегося может перекроить порядок совершенно невообразимым образом и тем самым обозначить неведомое еще и поэтому принципиально новое знание.
  Однако проявить себя так случайность может только через осознающее себя существо, которое не удовлетворяется имеющимся сознательно, и поэтому способно к выбору только того, что его интересует, ставя себе цели, в отличие от всех прочих живых организмов, стремящихся к лучшим условиям существования инстинктивно, и первоначалом инстинктивных действий этих организмов являются неуправляемые ими мутации в геноме.
  Стало быть, активность существа, известного нам как Homo sapiens (человек разумный) уже может проявляться в осознанном стремлении к новому для удовлетворения своих потребностей в лучшем, используя все имеющиеся возможности, в том числе и случайность, несмотря на то, что первоначально определить ее невозможно.
  Итак, появление самосознания у Homo sapiens создает возможность для его творческой активности, не совпадающей с его рутинной деятельностью, или делает его креативным существом.
  Иначе говоря, использование случайности в творческом процессе получения нового знания позволяет часто обойтись без погружения в подсознание, но так же в соответствии с поставленной целью дает возможность попытаться отфильтровать известную информацию в поисках новой отвлечением от обыденности большей частью в период расслабления.
  Дело в том, что в эти периоды многие отделы нервной системы, головного и спинного мозга не загружены полностью. Таковыми периодами могут быть такие моменты отдыха или расслабления, например, как засыпание или просыпание, прогулки, релаксация любого рода, отвлечение от мыслей о работе, то есть те моменты, в которые может получиться привлечение незанятых нейронов из тех отделов нервной системы, которые непосредственно не связаны с процессами мышления, для решения данной задачи.
  Кроме того, случайность предполагает внезапный разрыв в сознании стереотипного мышления в рамках известного, что или после некоторого размышления позволяет встроить эту случайность в тот или иной технологический процесс, коренным образом изменив его, или же случайность толкает исследователя, художника, новатора к обращению к собственному подсознанию в качестве цели для обретения понимания ее роли в решении той или иной проблемы.
  Конечно, это крайне редко получается само собой, но при некотором навыке может помочь найти искомое.
  Подтверждением эффективности подобной методики являются рассказы некоторых исследователей, которые получили искомый результат именно в периоды расслабления и тому подобные периоды.
  К ним относится Архимед, который нашел свою идею в ванне; Галилей, который, находясь в церкви из качания лампы вывел закон колебания маятника; Роберт Майер, сформулировавший закон сохранения механической энергии во время одного из своих путешествий; Анри Пуанкаре, который после долгой работы и тревожного сна в ранние утренние часы установил существование "автоморфных функций".
  Наконец, довольно убедительное объяснение интуиция находит в том случае, если признать, что в основе мироздания заложена такая частотно-волновая структура, как голограмма.
  Действительно. наличие предметного мира в виде последнего, истинного и независимого от нас (объективного) опровергается тем, что его представляют наши чувства и формирует мозг, и этот мир для различных видов организмов может быть иным, а основа его вполне может быть частотно-волновой, на которой записана информация.
  Однако эта частотная основа бытия находится вне текущего времени бытия и поэтому является внепространственной и нулевой по материальному балансу.
  Подобного рода "образованием" может быть голограмма
  В голограмме любой ее участок повторяет целое. Сама же голограмма представляет собой высокочастотное образование как продукт наложения нескольких когерентных волн, дающего стационарную интерференционную картину, поскольку разность фаз волн не меняется.
  В голограмме каждая частица активного не теряет единства со всей едино-множественной бесконечной совокупностью активных частиц.
  Таким образом, частицы-копии активных образований голограммы, то есть сознание в объединении с копиями пассивного, которые текущей реальности есть вещи, способны тем самым получать из вневременной бесконечности "нужные" им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся копий вещей в бытии, в том числе и для замены собственной вещной основы, а также обновлять себя же.
  Подробнее об этой информационной модели мироздания на основе голограммы можно прочитать, например, в моей работе "Что же находится в основе проявленного (реальности)?" [15, раздел 4].
  Если признать подобную голографическую гипотезу мироздания адекватной, то все живые существа, обладая сознанием, являются активными элементами бытия, которые не теряют единства со всей голограммой, а в своем самосознающем выражении в виде человека они, в принципе способны уже не бессознательно, как, например, животные, но вполне осознанно - в соответствии с поставленной целью, - погрузиться в подсознание, то есть на некоторое время влиться в собственную базу данных, а затем и при определенной тренировке попасть на уровень голограммы, на котором можно стать бураном, косяком рыб, галактикой, планетой, грозой, каменных хребтом, то есть чем угодно, и на этой основе как бы ощутить сущность и внутренние процессы, идущие в данном образовании, получив ответ на сформулированный в цели вопрос в рамках своей профессиональной, исследовательской или художественной деятельности.
  Как ни странно, наиболее умело пользуются погружением в голограмму до совпадения в своем сознании с нужными им объектами неграмотные шаманы, что происходит, по-видимому, потому, что они не обременены предрассудками и научными знаниями социума. Они еще настолько близки к природе, что им не представляется невозможным "утонуть" в ней до самого дна, обнаружив за ним возможность стать на какое-то время облаком, зверем, ледяными торосами, деревьями, и в слиянии с ними определить ход их движения, вынеся приобретенные данные снова в бытие со знанием, например, сроков пролива дождя или нападения хищников на стадо.
  В отличие от обычных креативных персон, шаманы хотя бы частично запоминают происходящее с ними в потустороннем мире голограммы, накапливая опыт и совершенствуясь в своем мастерстве, которое они передают наиболее подходящим для этой деятельности соплеменникам.
  Тем самым в сознании шаманов наиболее эффективно уживаются и даже вступают в резонанс низшее и высшее сознание, давая возможность на время опуститься и слиться в своем сознании с голограммой для определения в ней искомого.
  Аналогичным образом, но с меньшей глубиной погружения, большими временными затратами, многочисленными ошибками и потерями осуществляют свой поиск нового и необычного все креативные персоны благодаря прежде всего своему стабильному влечению к творческой деятельности, проявляющемуся вследствие доминирования низшего сознания над самосознанием, но последнее всё же сдерживает проявляющиеся животные инстинкты в цивилизованных рамках и даже переводит их в прагматическое русло для пользы обществу.
  При отсутствии соответствующего - достаточно высокого - уровня обеих форм сознания и подобного их взаимодействия - с доминированием низшего сознания, - обнаруживаются все остальные страты общества, причем в крайнем варианте - слабости самосознания и высоком уровне животного сознания возникает страта криминалитета, члены которого не поддается перевоспитанию, - так называемые, рецидивисты, что мы и наблюдаем на практике для всех времен и всех народов, но доказательного объяснения этому явлению до сих пор не было найдено, хотя представленный здесь материал вполне адекватно выявляет причину столь крайнего проявления человеческой натуры, когда индивид - умный, изобретательный, хитрый, часто достаточно образованный и находчивый, обладает неизбывным презрением к моральным устоям, раз за разом пытаясь пользоваться благами общества, не давая ничего взамен и не прекращая преступных попыток до самой смерти.
  Таким образом, опыт рациональной деятельности в значительной степени повлиял на расцвет цивилизации благодаря планомерной и расширяющейся работе по преобразованию природы и общества, а также по обработке данных творческой деятельности, но он же отвратил от последней большинство населения, предпочитающего жить по привычке, пользуясь готовыми плодами цивилизации и вовсе не стремясь к часто неблагодарной, непростой, трудоемкой и большей частью бесполезной работе по приобретению нового с помощью интуиции. Однако именно находки нового производят собственно цивилизацию, составляя прогрессивное движения общества не только в области комфорта, питания, образования, но и в сфере науки, техники и культуры.
  Заключение.
  Отметим основные позиции данного краткого исследования.
  По-видимому, основным компонентом интуиции (для этого состояния более точным является термин "озарение") является, во-первых, опыт, то есть набор проработанных так ли иначе моделей, готовых к немедленному применению: без опыта ни знания, ни умения, не помогут мгновенно или даже растянуто во времени решить возникшую проблему в определенной сфере; во-вторых, равноценным компонентом интуиции является ввод человеком самого себя в состояние озарения, что часто происходит автоматически в стрессовой ситуации опасности или, наоборот, в моменты расслабления, и даже во сне, но чаще в моменты пробуждения (кстати, появление озарения в минуты пробуждения в немалой степени определяется возможностью подключения к работе ассоциативных долей мозга некоторых других центров, обрабатывающих информацию, пока еще не задействованных для работы, например, двигательных центров; центров, управляющих зрительными и слуховыми функциями и т. д.; в-третьих, озарение наступает только при четком целеполагании, которому должны соответствовать определенные "технологические" наработки.
  Вместе с тем озарение может быть вызвано и искусственно при соблюдении указанных трех позиций, примером чего являются действия шаманов и колдунов.
  Обычный человек, как правило, не запоминает того, что с ним происходило в этом состоянии. Он помнит только ответ на высказанный мысленно вопрос. Однако часто успех в этом состоянии не достигается, в частности, из-за того, что человек нечетко сформулировал вопрос или отсутствовала необходимая подготовка - нет нужных представлений, знаний, умений и опыта; в этом случае смысл ответа искажается или не достигается полное понимание ответа.
  Тем не менее, приход вдохновения, в сущности, объясняется локальным совпадением интереса, выражающегося в некоей цели, и опыта человека. Интенсивный интерес, например, может привести человека в состояние возбуждения, а опыт помогает четко формулировать вопросы, что часто приводит к "выплыванию" неизвестно откуда понимания события или требуемого ответа.
  В любом случае, механизм интуиции заключается в таком сочетание высшей и низшей форм сознания, при котором сознание начинает работать так же автоматически (без размышлений и логики) с использованием всех имеющихся баз данных живых существ, как это происходит у животных для их выживания, и вместе с тем в эту автоматическую схему сравнительно кратковременно встраиваются все наработки человека в виде приобретенного опыта в данной сфере, социального опыта, имеющихся знаний и умений с определенной целевой направленностью.
  Подобное сравнительно кратковременное гармоничное слияние целевых программ самосознания и идеальных для выживания программ низшего сознания, уже не противодействующих друг другу, как обычно, а работающих в унисон, например, помогая человеку спастись от той или иной напасти, отражает их обоюдный интерес в экстремальной ситуации, тогда как в обычных обстоятельствах их интересы и устремления, как правило, расходятся, что с очевидностью просматривается в противоречивых действиях каждого человека.
  Если вольное или невольное обращение человека с определенной целью к собственному низшему сознанию не противоречит устремлениям последнего, связанным в основном с выживанием организма, то человек получает нужное ему, если, конечно, он поймет ответ.
  Для этого и требуется соответствующий опыт.
  Человек в своем самосознании отодвинул низшее сознание на второстепенный план, и тем самым значительно оторвался от среды, став субъектом в текущем времени. Иначе говоря, он понял, что находится во временном процессе со всеми преимуществами этого понимания, но при этом утерял былое единство со средой.
  Однако низшее сознание в нем не исчезло. Значит он, в принципе, способен временно переместить его на первый план, то есть войти в него, но без утери высшего сознания, не забывая, кто он на самом деле, и, благодаря этому, в определенный момент выйти из низшего сознания, точнее, сместить его снова на второй план.
  
  Библиография
  
  1. Платон. Диалоги. Государство, книга VIII. Собрание сочинений. М., 1994.
  2. Блонский П. П. Философия Плотина. М., 1918.
  3. Кармин А. С. Интуиция: философские концепции и научное исследование, СПб, "Наука", 2011 г.
  4. Рене Декарт. Правила для руководства ума. Избранные произведения. "Государственное издательство политической литературы", М., 1950 г.
  5. Фейербах Л. Основные положения философии будущего. Избранные философские произведения в 2 тт. Т. 1. М. Издательство политической литературы. 1955.
  6. Кант И. Критика чистого разума. Т. 3. Москва. Издательство "Мысль".1964.
  7. Гуссерль Э. Логические исследования. Спб., 1909.
  8. Бергсон А. Творческая эволюция. М., 1914.
  9. Бергсон А. Философская эволюция. В книге: Новые идеи в философии, сб. 1. СПб., 1912.
  10. Фрейд З. Художник и фантазирование. М. Республика. 1995.
  11. Фрейд З. Недовольство культурой [Электронный ресурс]. URL: http: //librebook.ru/civilization_its_discontents (дата обращения: 14.02.2017).
  12. Кун Т. Структура научных революций. Москва. АСТ. 2015.
  13. Асмус В. Ф. Проблема интуиции в философии и математике. Очерк истории: XVII-начало XX в. В. Ф. Асмус - М.: Едиториал УРСС, 2004.
  14. Степаносова О. В. Современные представления об интуиции / Степаносова О. В. Вопросы психологии. 2003. No 4.
  15. Низовцев Ю. М. Открой глаза свои (сборник). 2020. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru.
  16. Низовцев Ю.М. Движущая сила и источник развития человека и его сообществ. 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  17. Юм Д. Сочинения в 2-х тт. М. Мысль. 1996. Т. 1.
  
  Глава 14.
  Откуда появилась воля, что она поддерживает, почему и куда помогает человеку стремиться?
  
  Любопытно, что о воле сказано так много, но, в сущности, всё отслеженное довольно очевидно, а тайна ее пока не раскрыта, потому что до сих пор не определен ее генезис - ведь в природе воля, как таковая, отсутствует. Откуда она появилась, что поддерживает, почему и куда она помогает человеку стремиться?
  Психологи и философы, обратившие внимание на феномен воли, до сих пор не смогли убедительно ответить на следующие вопросы: откуда она появилась, что поддерживает, почему и куда она помогает идти человеку?
  В сущности, с древних времен и по сей день ученые мужи делают только одно - с разных сторон анализируют разные особенности волевых проявлений, что в общем-то и так понятно, а смысл действий воли в человеке сформулировали еще Платон и Аристотель.
  Платон совершенно адекватно заключил, что воля побуждает активность человека: ""Влечением" же названа воля к течению, поскольку в своем течении и устремлении к вещам оно и душу увлекает в этот поток, от этой-то способности оно и называется "влечением"" [1, c. 420].
  Аристотель тоже совершенно справедливо отметил, что воля действует на основе понимания нужности поступков или стремлений: "Ум же, совершенно очевидно, не движет без стремления (ведь воля есть стремление, и, когда движение совершается сообразно размышлению, оно совершается и сообразно воле)" [2, с. 433].
  Все последующие рассуждения о воле, в сущности, повторяют эти сентенции великих мыслителей древности с некоторыми аналитическими дополнениями, но ни они, ни более поздние исследователи так и не ответили на вопросы, поставленные в самом начале статьи.
  Для иллюстрации, приведем несколько примеров рассуждений наиболее известных исследователей разных времен.
  Светило психологии С. Л. Рубинштейн так характеризует волевые действия: "... действия, регулируемые осознанной целью и отношением к ней как к мотиву, - это и есть волевые действия" [3, с. 173].
  Рубинштейн в своем определении волевых действий "понимание нужности поступков или стремлений" Аристотеля всего лишь переформулировал, назвав целью, а добавленный им в определение для обозначения активности и направленности волевых действий "мотив", в сущности, перенимает мысль Платона, который давным-давно отметил, что воля побуждает активность человека, то есть создает некоторое усилие, способствующее достижению намеченного результата.
  Прочие психологи тоже не пошли далеко, видимо, предпочитая глубину.
  Они образовали две школы: одна из них в лице В. Вундта и Н. Аха считает волю первичным психическим явлением, а вторая школа, представленная И. Ф. Гербартом, К. Эренфельсом и Э Мейманом полагает волю вторичным явлением, исходящим от мышления, представлений или чувств.
  Доказать ни те, ни другие свои предположения не смогли, но написали много трудов и заслужили почтение у дилетантов.
  Социологи в лице Ф. Н. Ильясова также дали свое определение воли: "... способность субъекта создавать иерархиезированную систему ценностей и прикладывать усилия для достижения ценностей более высокого порядка, пренебрегая ценностями низкого порядка" [4, c. 17].
  Это определение более всего напоминает схоластику не слишком высокого разбора, поскольку автор предполагает волю как усилие для достижения более высоких целей, то есть некий прогресс, тогда как в жизни мы видим слишком часто обратное - побуждение к созданию условий для обеспечения сытой и спокойной жизни даже неблаговидными способами без всяких далеко и высоко идущих стремлений.
  Философы тоже внесли свою лепту в определение воли, но опять же, - пытаясь вникнуть в ее суть, фактически, ничего нового не открыли.
  В частности, Фома Аквинский определил волю как "разумное желание" [5. Вопрос 26].
  По-видимому, Фома был знаком с трудами Платона и Аристотеля. Поэтому он позаимствовал у Платона для собственного определения воли желание как непременное побудительное свойство активности, а у Аристотеля - разумность, которую вывел из сокращенной им сентенции Аристотеля, что воля действует на основе понимания нужности поступков или стремлений.
  Иммануил Кант так же, по сути, отметил "побудительность" воли по Платону и "нужность поступков" по Аристотелю, представив, правда, в дополнение к этому волю автономной и категоричной способностью разума делать выбор: "Автономия воли есть такое свойство воли, благодаря которому она сама для себя закон (независимо от каких бы то ни было свойств предметов воления). Принцип автономии сводится, таким образом, к следующему: выбирать только так, чтобы максимы, определяющие наш выбор, в то же время содержались в нашем волении как всеобщий закон" [6, c. 283].
  То есть в отношении понимания сущности воли Кант недалеко ушел от Платона и Аристотеля, и этот отход оказался не вполне адекватным, выразившись в преувеличении ее роли.
  Идею Канта об автономии воли еще более гиперболизировал Артур Шопенгауэр, по сути, отделив волю от разума, точнее, представив волю как вещь в себе в виде основы мира предметов и явлений: "Воля - это самое глубокое, ядро всего единичного, а также целого; она проявляется в каждой слепо действующей силе природы; она же проявляется и в продуманных действиях человека; большое различие между тем и другим заключается лишь в степени проявления и не касается сущности проявляющегося" [7, c. 238]. "... Воля на всех ступенях своего проявления, от самой низкой до самой высокой, совершенно лишена конечной цели, постоянно испытывает стремление, потому что в стремлении единственная ее сущность; ни одна достигнутая цель не кладет конец этому стремлению, которое поэтому не ведает окончательного удовлетворения и задержано может быть только препятствием, - сама же по себе она уходит в бесконечность" [там же, c. 410].
  Таким образом, согласно Шопенгауэру, нечто неразумное и непредставимое лежит в основе как "слепо действующей силы природы", так и в "продуманных действиях человека", что нелепо, во-первых, потому что "продуманные действия человека" не могут не содержать в своей основе нечто разумное, без которого продуманные действия невозможны, во-вторых, волевое усилие человека всегда поддерживает его попытку достигнуть конкретной цели, завершаясь с достижением цели, то есть оно опять же чем-то контролируется и никакого отношения к бесконечности и окончательному удовлетворению не имеет, поскольку удовлетворение может получить человек, но не подсобное усилие.
  Получается, что основная идея Шопенгауэр о бессознательном основании мира смыкается с воззрениями материалистов, к которым он себя не относил.
  Несмотря на вздорность этого хода, у Шопенгауэра были последователи, самым знаменитым из которых стал немецкий социолог Ф. Теннис. Он заявил: "... мышление и воление существуют как объективные реальности" [8, c. 321]. "И это основание существования - самое фундаментальное, а все прочие зависят от него" [там же, с. 342].
  Ф. Теннис, признав волю высшей силой, совершенно логично вывел волюнтаризм, согласно которому ничем и никем не определяемые волевые акты сами определяют ход различных процессов.
  Столь приятная для многих политиков теория, оправдывавшая все их глупости, до сих не забыта, хотя абсурдность ее очевидна.
  Тем не менее, среди философов всё же был один, который отметил существенное отличие воли от желаний. Этим мыслителем был Томас Гоббс. Он выразился так: "Различия между желаниями человека и животного заключаются в том, что первый обусловливает их раздумьями, проявляя, таким образом, свою волю. Обдуманные желания и являются тем, что мы называем волей. Лишь участие разума в осуществлении желаний придает действиям добровольность..." [9, c. 607].
  Эта сентенция Гоббса близка к истине, хотя банальность ее очевидна, поскольку он не пошел дальше в исследовании взаимодействия воли и желаний в сознании человека, а также не нашел исток появления воли у человека, столь отличающей его от животных.
  На этом позволительно закончить исторический экскурс, потому что ответов на поставленным в начале статьи вопросы до сих пор психологи и философы не нашли, но много всего написали, по сути, компилятивного.
  Но ответы на самом деле имеются, и вкратце они изложены ниже. Насколько они содержательны, судить вам.
  Воля до появления человека среди живых существ не присутствовала в их сознании за ненадобностью, ввиду действий этих природных созданий в окружающей среде, без осознания себя в качестве субъектов, ставящих перед собой цели. Их желания, действия или стремления определялись только инстинктами и рефлексами, то есть являлись непосредственной и практически механической реакцией на воздействие среды - полностью адаптивной по своему назначению в отношении этой среды, которую они, как и себя. если и меняли, то без всякого целеполагания и без стремления выйти за рамки окружения в каком угодно отношении.
  Иначе говоря, главной характеристикой подобных действий является их подсознательность, или отсутствие субъектности. Это обстоятельство, естественно, отвергает волю для чисто природных существ как такое свойство сознания, которое поддерживает стремление к выбранной цели, причем сама цель может быть далека от непосредственного приспособления к окружающему, и даже может противоречить ему. То есть этому свойству сознания из всех живых существ соответствует лишь человек, который способен не только приспосабливаться к окружающей среде, но и сознательно менять ее под себя соответствующим целеполаганием, тем самым ставя себя в значительной степени над ней.
  Тем не менее, хотя цели всеми живыми существами, кроме человека, осознанно не ставятся, но у них имеются непременные желания питаться, размножаться и улучшать свое положение в собственном окружении.
  Это означает, что неудовлетворенность сознания любого живого существа нынешним положением или его ухудшением требует поддержки в его стремлении к улучшению.
  И эта инстинктивная поддержка обусловливается непременной активностью живого существа, усиливающейся с ухудшением его положения, то есть с ростом подсознательной неудовлетворенности его сознания собой и ситуацией, и ослабевающей с улучшением положения существа, когда ситуация восстанавливается или улучшается - своего рода отрицательной обратной связью сознания со средой, непосредственно выражающейся в его неудовлетворенности сложившимся положением, которая дает команду действующим "механизмам" организма усилить свое сопротивление негативным воздействиям среды в данный период. Хотя обратная связь может обратиться и в положительную при недостаточном противодействии среды организмам, что, в частности, прослеживается бесконтрольным размножением ряда водорослей при отсутствии врагов, поедающих их. Отметим тут же, что аналогом этого явления для воли является нарастающее хамство неразвитых морально индивидов в обществе при отсутствии отпора ему.
  Инстинктивное усилие, понуждающее живое существо действовать в соответствии со своими стремлениями можно было бы назвать подсознательной настойчивостью, либо упорством, поскольку оно длится до окончания действия.
  Таким образом, подобный отклик на воздействие среды можно охарактеризовать соответственно большей или меньшей подсознательной настойчивостью организма в сопротивлении ей, или иными словам - природным влечением существа к наилучшему приспособлению к окружению в своем стремлении к выживанию и созданию наиболее подходящих условий для размножения и пропитания, закодированном в геноме.
  Поэтому с изменением условий само существо автоматически пытается измениться не в худшую сторону вследствие всегдашней собственной активности, следуя способности поглощать и выдавать информацию в рамках закодированной в его геноме программы роста, развития, размножения и соответствующих им действий.
  Естественно, таковая настойчивость во влечении, как минимум, выжить сохранилась и у человека, являющегося по всем признакам, кроме самосознания, представителем животного мира, которым управляет базовое (природное) сознание в основном через лимбический отдел мозга.
  Вместе с тем человек осознает значительную часть своих действий и поступков, ставит перед собой разнообразные и не всегда утилитарные цели.
  Эти целевые стремления, подобно нецелевым в природе, являются реакцией, но уже осознанной, на воздействие среды в стремлении человека к цели, то есть они усиливаются с ухудшением ситуации, при котором осознанная неудовлетворенность возрастает, и ослабевают по мере преодоления препятствий - тоже своего рода отрицательная обратная связь, но уже не животно-природного сознания со средой, а самосознания с ней.
  Иначе говоря, человек в своем стремлении к поставленной цели сам себе внутренне, во избежание угасания этого стремления, создает усилие для преодоления препятствий к цели.
  Для существ, не ставящих перед собой цели, такая поддержка является производной от природной жизненной активности в форме неудовлетворенности их сознания, - низшего, вследствие отсутствия целей по сравнению с сознанием человека, и выражается в инстинктивной настойчивости в своем сопротивлении отрицательным воздействиям.
  Подобная инстинктивная реакция на воздействие окружающей среды характерна для любого живого существа, включая вирусы и бактерии, на возникающее изменение среды.
  Эта реакция диктуется неудовлетворенностью происходящими изменениями как вовне, так и внутри существа. Сама же неудовлетворенность есть базовое свойство активности, и эта неудовлетворенность исходит из центров обработки информации, запрограммированных через геном на восприятие поступающей информации как в позитивном, так и в негативном ключе. Трансформируясь во влечение, как минимум, для сохранения достигнутого положения, она временно понижается с достижением того, что требует организм, но никогда не снижается до нуля, подобно невозможности достигнуть абсолютного нуля температуры, поскольку это означало бы прекращение активности, или смерть организма. Каждый человек подобный феномен знает по себе, стремясь всегда к большему или лучшему по своему разумению - ему всегда всего мало.
  Но у человека, в отличие от чисто природных существ, появилось самосознание, которое также можно назвать высшим сознанием, поскольку оно зовет не к полному подчинению окружающей среде лишь для улучшения собственного положения в ней, а и к сознательному взаимодействию с ней вплоть до ее коренного изменения как в технологическом, так и культурном отношении. Это искусственное изменение всего вокруг человека не только для его более комфортного существования, но и для его сознательного усовершенствования, ведет к потреблению им не только чисто природных ощущений, но и к использованию своего мыслительного аппарата вкупе с чувствами для изучения себя самого и окружающего мира в форме как потребителя информации, так и ее в той или иной степени креативного поставщика, что сказывается в появлении культуры и науки, занимающихся постепенным раскрытием внутренних свойств и законов материального и духовного мира [10, гл. 3].
  Тем самым, кроме инстинктивной (неосознанной) настойчивости, исходящей из животного сознания с его активностью в отношении, как минимум, самосохранения, которая для человека иногда определяется как упорство или упрямство, часто кажущееся бессмысленным, что не совсем так из-за его связи со стремлением к сохранению достигнутого, должна появиться и другая поддержка его стремлений уже к поставленным целям, исходящая от высшего сознания, точнее, от его уже сознательной неудовлетворенности существующим положением, питающейся поступающими в его сознание потоками информации, которые с развитием цивилизации имеют свойство возрастать, благодаря меняющейся человеком среде обитания, создавая обратный эффект то большей, то меньшей, но практически всегдашней неудовлетворенности человека изменениями вокруг. В частности, одним всегда хочется больше потреблять, другим - создавать.
  Если для всех живых существ настойчивость, исходящая от низшего сознания, включая и человека, является инстинктивной по своей реакции на большую или меньшую неудовлетворенность происходящими изменениями в настоящем, то высшее сознание человека, прогнозирующее будущее в своих целях, уже черпает поддержку собственной неудовлетворенности из будущего, которое оно предвидит в поставленных целях.
  Стало быть, усилие для достижения этого, как человеку кажется, более благоприятного будущего не может быть инстинктивным, а является вполне осознанным. Правда, если человек дает себе полную волю, то он способен дойти до абсолютной нелепости - вспомните старуху из сказки А. С. Пушкина о золотой рыбке, что напоминает природную положительную обратную связь, о чем было упомянуто выше.
  В связи с этим, уже осознанное усилие по достижению цели должно, во-первых, зависеть от содержания и важности цели, во-вторых, - от уровня самосознания человека, в-третьих, - от помех или помощи в достижении цели со стороны неудовлетворенности низшего (природного) сознания, которая инстинктивно - в лице настойчивости или упрямства, то есть автоматического влечения, как минимум, к выживанию, также реагирует на действия человека по достижению поставленной цели, естественно, вносящих изменения как в биологическое положение человека - по потреблению, так и социальное - по его статусу в обществе (доминированию).
  Понятно поэтому, что интенсивность усилия по достижению цели должна зависеть от структуры сознания человека.
  Неразвитость высшего сознания не дает ему ставить высокие цели, ограничивая его в простом потреблении имеющихся благ или борьбой за выживание, сближая имеющееся усилие по достижению собственных мелких целей и сиюминутно решаемых задач с инстинктивной животной настойчивостью в виде влечения к улучшению собственного положения в среде, что для обывателей соответствует уже сознательному влечению к благосостоянию.
  Если же в их животных влечениях вперед вырывается доминантность в отношении окружения, то при низком уровне самосознания, не полной глупости и достаточной решительности такие индивиды оказываются в криминальной среде, поскольку им плевать на любые моральный нормы и заповеди, вроде "не убий" или "не укради", а сама эта среда дает возможность властвовать над мирным обывателем, хотя и с риском нарваться на неприятности, но предоставленная возможность с успехом реализовывать свои низменные устремления пересиливает боязнь наказания.
  Примерно такие же индивиды стремятся во властные структуры. Правда, они имеют некоторые отличия от предшествующих, поскольку их стремление к доминированию соседствует с более развитым самосознанием, интеллектом и осторожностью. Благодаря этим качествам они, как правило, удерживают себя хотя бы внешне в рамках принятой морали, не опускаясь до открытого разбоя, но, тем не менее, это они развязывают войны, устраивают кризисы, обирают население через банки, торговлю, либо, если попроще и поглупее, лупят дубинками демонстрантов или даже стреляют в них на потребу непотребных, по сути, власть имущих.
  Сравнительно более высокий уровень самосознания при наличии еще более доминантного низшего сознания дают персон с креативным мышлением.
  Эти индивиды всегда переполнены глубинным чувством неудовлетворенности по отношению к окружающей их среде, которое приходит к ним от низшего сознания в его стремлении к созданию больших удобств для существования. Однако это чувство сочетается с их высшим сознанием, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и искусства, достигая высокой степени, требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.
  Но доминирует при этом низшее сознание, поскольку активность этих индивидов проявляется большей частью инстинктивно, без особых размышлений, с минимумом разумности, давая, тем не менее, наиболее креативные персоны из всех живущих.
  Эта категория любого сообщества - креативные персоны - предпочитает нестандартные жизненные ситуации в силу неприятия ею одних формально-логических подходов к жизни - такая жизнь для них скучна и бессмысленна, как работа на конвейере по закручиванию гаек.
  Они не любят рассуждения, логические построения, стараются избегать аналитико-синтетической работы, ненавидят действия по прагматичным выкладкам; при этом, они, как правило, отнюдь не трудоголики.
  Поэтому креативщикам легче применять целевые программы самосознания в сочетании с программами низшего сознания, если, конечно, им удается сочетать столь противоречивые формы сознания, для быстрого и решительного изменения ситуации в пользу своей задумки.
  Иначе говоря, они предпочитают не длительные размышления, не систематизацию фактов и явлений, то есть не рассудочные действия, а действия спонтанные, или действия, при которых поставленная цель может быть достигнута одномоментно как бы по наитию, хотя, конечно, им приходится предварительно потрудиться в приобретении ремесленных навыков и набирания опыта.
  Именно такого рода люди, в значительной степени бессознательно стремясь к изменениям всего и вся любыми способами, делают открытия, создают шедевры поэзии, живописи, изобретательства, становятся выдающимися полководцами. То есть их деятельность замыкается в основном на креатив, который привлекает их отнюдь не с позиции потребления каких-то благ - им интересен сам процесс.
  Именно таких людей описывал в своих увлекательных романах Жюль Верн. О них рассказывают все научно-фантастические произведения, романы о путешественниках, художниках и т. д.
  Увы, массово результаты их деятельности весьма посредственны как в отношении качества, произведенного ими, так и в отношении приобретения потребительских ценностей (они не любят копить барахло) вследствие недостатка опыта и лени, а часто - бестолковости и невежественности; но поражения их особенно не тревожат. Им приятно пользоваться своим талантом или умением, часто весьма посредственным (графоманы) для получения результата без особого напряжения интеллекта.
  И они снова принимаются за старое, подобно карточному игроку, который никак не может отойти от ломберного стола.
  Тем не менее, именно среди них находятся создатели нового как в области технологий, так и культуры.
  Тем самым эти, можно сказать, творцы пытаются прежде всего создавать иные ценности, а не блюсти собственное благополучие, если, конечно, интуиция, которой они часто пытаются пользоваться, их не подводит.
  Максимально высокий уровень самосознания, чувства собственного достоинства, сочетающиеся со сравнительно низким уровнем доминантности животного сознания, предполагает постановку высоких целей, которые, по мнению обладателей этого уровня самосознания, состоят в приведении общества к полной гармонии и вместе с тем к удовлетворению потребностей каждого его члена.
  Столь благостные цели лишь в самом начале движения к ним могут увлечь низшее сознание человека, вечно неудовлетворенное имеющимся, соблазном лучшего, охватывая в настойчивости стремления к этому лучшему большинство населения с низким уровнем самосознания - обывателей, которые, впрочем, с течением времени разочаровываются в этих целях, поскольку стремление к ним незамедлительно меняет ситуацию к худшему, будь то фашизм или коммунизм - благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад, то есть усилия в движении к утопии, сказывающиеся в уничтожении значительной части собственного населения, понимающей несбыточность достижения таких целей, начинают противоречить инстинктивной настойчивости низшего сознания масс в их стремлении к выживанию или хотя бы к сохранению приемлемых условий для существования.
  Подробнее об этом говорится в работе "Движущая сила и источник развития человека и его сообществ" [10, гл. 4.2].
  Всё это означает, что поддержка неудовлетворенности высшего сознания со стороны усилия по достижению поставленной цели может быть более или менее интенсивной, но она позволяет не уклоняться и не забывать о возможности достижения поставленной цели, побуждая постоянно изыскивать те или иные способы и меры по ее достижению.
  То есть, подобно инстинктивной настойчивости во влечении к лучшему для природных существ, являющейся автоматическим откликом на воздействие окружающей среды, в самосознании человека так же возникает отклик на целеполагание как связь с той или иной степенью важности для жизни поставленной цели, который должен быть подкреплен уже осознанным усилием, во избежание утери цели.
  Безусловно, степень осознанности этого усилия, и, следовательно, его интенсивность могут быть разными, но без него человек уже не способен обходится так же, как и животные не обходятся без настойчивости в своих стремлениях - леопард может сутками сидеть в засаде на дичь, а человек способен годами добиваться поставленной цели без особого успеха, но не оставляет своих попыток, сознавая ее важность, хотя и проблематичность. Очевидно, не только природное упорство или упрямство поддерживает его в этом стремлении, но и понимание важности задуманного, которое не всегда является утилитарным.
  В ходе своего стремления к цели, достигается она или нет, преодолевая препятствия, человек получает видимое для него самого развитие. Иначе говоря, в процессе развития самосознания важен прежде всего не сам результат, а получаемое в ходе движения к цели изменение самосознания.
  Именно поэтому новую осознанную "настойчивость" в форме принуждения себя к достижению собой же поставленной цели следовало бы назвать волей, то есть позволением со стороны неудовлетворенности самосознания, основанном на обработке данных преимущественно в коре головного мозга человека (интеллект самосознания) и принятии этим интеллектом соответствующего решения для принуждения (волевой импульс) человека осознанно стремиться к намеченному, раз оно влечет к себе, то есть - в будущее. В частности, данный факт отмечен в английском языке совпадением этого позволения с глагольной формой будущего времени "will", показывая направленность воли в будущее.
  Кроме побуждения к осознанному действию через волю и побуждения к подсознательному действию через инстинктивную настойчивость, неудовлетворенность человеческого сознания посредством воли и настойчивости соответственно осознанно и инстинктивно регулирует усиление или ослабление воздействия человека на среду в зависимости от ее сопротивления, осуществляя тем самым обратную связь со средой.
  Таким образом, важнейшим следствием неудовлетворенности самосознания человека, реализующимся через интеллект, является постановка цели и такое же осознанное решение начать движение к ней.
  Однако, в силу множества возникающих жизненных проблем, это решение может оказаться забытым или напрасно отложенным.
  Поэтому, подобно инстинктивной настойчивости животного сознания, обеспечивающей устойчивость стремления существа к добыче, самке или верховенству в ареале обитания, самосознание человека должно обеспечивать усилие для устойчивости стремления, но уже к сознательно обозначенной цели.
  Эту обязанность берет на себя основное свойство самосознания человека - его неудовлетворенность собой.
  Соответствующие данные для сравнения с другими людьми и состоянием дел в сообществе конкретный индивид отбирает из имеющихся информационных каналов. Обработка поступающих данных, осуществляемая в соответствующем центре (интеллект самосознания), конкретизирующая неудовлетворенность собой в определенном отношении, позволяет ответить на те или иные вызовы принятием решения, результат которого может опередить конкурентов в той или иной сфере деятельности.
  Реализация этого решения производится по команде интеллекта, организующей сознательное усилие-направленность для создания устойчивости в стремлении к поставленной цели.
  Это сознательное усилие-направленность подобно инстинктивной настойчивости животного сознания, поскольку она так же в своей основе есть реакция на окружение.
  Однако подсознательная настойчивость - не что иное, как адаптивная реакция на изменение окружающей среды, инстинктивный учет изменений которой дает возможность, как минимум, удержаться в ней.
  Отличие усилия-направленности самосознающей сферы человека от инстинктивной настойчивости его же подсознательной сферы состоит только в его инициативности, диктуемой осознанной неудовлетворенностью человека окружающим через интеллект.
  По этой причине у человека всегда имеется способность к планированию, позволяющая опережать настоящее в постановке будущего (целей), создавая тем самым возможность частичного выхода за пределы среды, обстоятельств. Иначе говоря, неудовлетворенность самосознающей сферы человека в этом процессе преобразуется в понимаемую человеком свободу, реализующуюся в его сознательных действиях, выбор которых не предопределен и не произволен, но разделен на прагматический и фантазийный, и победу может одержать как практика, так и мечта.
  Интенсивность осознанной реакции на происходящее, или воли зависит от важности цели и от уровня самосознания человека, который определяется в первую очередь индивидуальными свойствами мозга, а во вторую - степенью воспитания и образования человека.
  Тем самым воля как сознательная реакция на происходящее как вовне, так и внутри человека в форме устойчивого ментального усилия по достижению поставленной цели создает возможность погони за перспективой в условиях конкурентной среды, поддерживая поступательную направленность развития, ускоряющегося всё более и более вследствие роста информационных потоков, производимого расширяющейся деятельностью человеческих сообществ, вплоть до информационного коллапса [11, гл. 6].
  В современной психологии побуждение к действию по удовлетворению человеком своих потребностей обозначается как мотивация, а цель - как конечный результат, на который направлено сознательное стремление вследствие происшедшей мотивации, заключающейся во внутренних переживаниях. Однако источник мотивации и целей психологами не указывается. Утверждается лишь, что мотивация определяет выбор цели.
  Однако подобный подход заключает в себе противоречие, поскольку причиной осознанного выбора цели предполагается мотивация в форме некоего внутреннего видения, переживания, то есть нечто неосознанное, несформулированное.
  Тем самым осознанное решение к достижению результата (цели), возбуждающее усилие (волю), которое способствует устранению препятствий на пути к цели и сохраняющее устойчивость продвижения к цели, здесь полагается производным неосознанных стремлений и переживаний, что фактически низводит волю изначально не к осознанному побуждению к цели, а к подсознательному стремлению, якобы задающему направление деятельности человека.
  Этим самым, современные психологи, по существу, ставят себя на позицию Шопенгауэра, предполагавшего основой всего мироздания бессознательную волю.
  Подобная путаница означает отсутствие понимания, что же является непосредственным источником, с одной стороны, так называемой мотивации, если под ней понимать подсознательное стремление к чему-то желанному, которое всё же предпочтительнее назвать инстинктивной настойчивостью в своих влечениях, так как оно устойчиво стимулирует человека к определенным действиям в основном в сфере потребления, а не самосовершенствования, и, с другой стороны, воли как осознанного побуждения к достижению заранее выбранного объекта, который может быть совсем нежеланным и даже вредоносным, но, тем не менее, необходимым для тех или иных целей, например, научных исследований, что само по себе не только расширяет кругозор, но и развивает скрытые доселе задатки, то есть делает человека более интересным как для других, так и для себя.
  При этом, мотивация, если под нею понимать инстинктивную настойчивость, и воля могут быть противоположными в своей направленности к нежеланному, но нужному по мере осознания этого факта человеком, и, следовательно, мотивация не может лежать в основе воли человека, являясь часто оппозицией ей.
  Поэтому возникает необходимость определить непосредственный источник подсознательных и осознанных стремлений.
  Выше мы показали, что этим источником может быть только перманентная неудовлетворенность сознания человека достигаемым как неосознанная и осознанная реакция на происходящее, производной которой являются соответственно и инстинктивная настойчивость, и воля, поскольку человек объединяет в себе животное сознание и самосознание.
  Действительно, если неудовлетворенность человека в его самосознании преобразуется в понимание имеющихся недостатков интеллектом, которые можно было бы преодолеть, решившись на это подключением воли для устойчивого продвижения к заранее сформулированной цели, то термин "мотивация", принятый в психологии, как система процессов, отвечающих за побуждение и деятельность человека в форме внутренних бесконтрольных переживаний, не может быть связан с волей, поскольку последняя является сознательным побуждением к действию по достижению цели.
  Точно так же, отсутствие в психологии четкого разграничения между животным сознанием человека и его самосознанием не позволяют ей дать адекватную формулировку желанию, которое признается средней степенью воли между органическим хотением и обдуманным решением, несмотря на имеющееся признание психологов о том, что желания возникают спонтанно в условиях проблемы (недостатка, стремления к преодолению как неопределенности, так и ограниченности, завершенности существования) [12, с. 48-54].
  То есть констатируется всё же изначальная спонтанность желаний. А это означает невозможность хоть какой-то принадлежности их к воле, являющейся осознанным побуждением к действию.
  Поэтому следует признать, что на самом деле желание как более или менее сложившаяся потребность относится к сфере подсознания, точнее, неудовлетворенности животного сознания имеющимся, вызывающая потребность в чем-то ином, круг которого очерчивается только пищей, размножением и доминантностью, и которая дает команду посредством имеющегося интеллекта (продукта обработанной информации) добыть желаемое с помощью инстинктивной настойчивости в поддержании стремления к нужному объекту.
  Для растений и животных неудовлетворенность сознания внешне проявляется в инстинктивной настойчивости в своих влечениях к тем или иным объектам, а в самосознании человека неудовлетворенность внешне проявляется как воля, то есть как сознательное усилие по достижению поставленной цели.
  Поскольку в едином сознании человека оба типа неудовлетворенности не могут действовать только сами по себе, постольку они всегда функционируют совместно, проявляясь внешне во взаимодействии инстинктивной настойчивости и воли, которые могут частично замещать друг друга, противодействовать одна другой или действовать в одном направлении. При этом самосознание часто пытается обмануть собственное природное сознание, как бы убеждая его помочь в достижении неосуществимых целей, ошибочно считая их вполне реальными. Ниже мы покажем на примерах, что при этом происходит и чем заканчивается.
  Тем самым и по параметрам поддержки стремлений человека, скрытая двойственность его сознания - животного и самосознающего - проявляется во взаимодействии соответственно инстинктивной настойчивости в форме упорства или даже упрямства в стремлениях только к пропитанию, размножению и доминированию, и воли в форме осознанного противодействия всему препятствующему достижению поставленных целей, причем чаще всего воле сопротивляется подсознательное упрямство собственного животного сознания, всегда стремящегося не к чему-то высокому, окультуренному, а к улучшению потребления: пищи, одежды, развлечений, и не терпящего, когда ему в этом мешают.
  Упорство, а тем более упрямство, исходящие от неудовлетворенности низшего сознания, которые не осознаются человеком, естественно, более всего держатся за проверенное и привычное старое, удовлетворительно обеспечивающее существование человека, и, главное, - его выживание, а воля, как правило, "тащит" его вперед - к новому, неизвестному и поэтому - непредсказуемому и пугающему. Чтобы преодолеть эту боязнь нового и нужна воля, создающая устойчивость в стремлениях к новизне, то есть - к образованию дополнительных каналов для новой информации.
  Таким образом, воля, как продукт неудовлетворенности самосознания, есть наиболее действенный стимул для того, чтобы эта неудовлетворенность человека нынешними обстоятельствами, которые он хотел бы сознательно улучшить, не оставалась втуне.
  Поскольку низшее и высшее сознание в человеке не разделены непроницаемой перегородкой, а являются единым целым, постольку и инстинктивная настойчивость в форме упорства или упрямства, и воля часто смешиваются в глазах исследователей.
  По этой причине до сих пор это смешанное действие не поддавалось однозначным определениям, обозначаясь, в частности, волением или иными терминами, вроде мотивации, установки, намерения, внося неопределенность в отношении сознательных и подсознательных действий человека.
  Именно смешанное действие животной настойчивости во влечениях и воли до сих пор подается как действие воли, тогда как на самом деле диапазон колебаний собственно воли не столь значителен, и зависит он в основном от важности цели в глазах индивида, снижаясь в промежутках отдыха, монотонной работы и тому подобных в значительной степени бесцельных занятий почти до нуля.
  Однако животный аналог воли, исходящий от неудовлетворенности низшего сознания, всегда на страже в любое время суток, и если низшее сознание почувствует угрозу для существования собственного организма, либо неудовлетворенность жизнью достигнет высокого уровня, то настойчивость в борьбе за жизнь, складываясь с понимание этих угроз собственно высшим сознанием, отражающимся в воле, сметает всё на пути, превращая, в частности, мирного обывателя в звероподобное существо, готового на всё. Он начинает отлавливать проштрафившееся начальство и развешивать его на столбах, устраивает кровавую резню всех сопротивляющихся ему в возврате к спокойной и привычной жизни, разочаровавшись в перспективах на лучшее, - обычный ход массовых возмущений.
  Подобное совместное действие животного упорства и воли характерно и для властолюбцев и неплохих организаторов, чьё животное стремление доминировать в собственном окружении довольно гармонично объединяется с пониманием удержания достигнутого в качестве основной цели и умением руководить массами, в основном, конечно, демагогией, посулами будущих благ и непосредственным обманом в сочетании с угрозами и репрессиями.
  Таковыми персонами, известными всем, были Наполеон, Ленин и Гитлер, сумевшими благодаря сложившемуся у них максимально эффективному объединению воли и животной настойчивости, а также нерядового интеллекта, беспринципности и неплохих организационных способностей увлечь целые народы к достижению утопичных или просто бредовых целей, а интенсивность их упорства в соединении с волей была еще и столь высокой, потому что они сами верили в возможность достижения поставленных целей, передавая свою веру другим, а погибли с уверенностью, что им просто не повезло.
  Таким образом, возникшее взаимодействие в человеческом сознании животного сознания и самосознания, в основном противостоящих друг другу в своих стремлениях, хотя, в определенных ситуациях - большей частью критических - временно совпадающих в стремлениях, создают в своем взаимодействии поступательный культурный и технологический цивилизационный тренд, а устойчивость их стремлений всегда поддерживается инстинктивной настойчивостью и осознанной волей, что имеет непреходящее значение для развития сознания в целом [10, гл. 3].
  Мало чем ограниченное волевое усилие при совпадении у отдельных индивидов-руководителей с интенсивной животной настойчивостью может привести к совершеннейшей глупости и даже катастрофе в силу известных заскоков самосознания в форме постановки утопических целей, особенно, если низшее сознание масс также станет ожидать благ от подобных стремлений.
  Вспомним, например, идею Карла Маркса о пролетариате как истинном движителе человечества к коммунизму, на которую повелось и в значительном числе до сих пор ведется население.
  Тем не менее, как в каждом человеке, так и в обществе фактором, сдерживающим рано или поздно волевое усилие к достижению утопических или угрожающих выживанию целей, является обычное упрямство низшего сознания, в большинстве случаев способное ощутить гибельность отдельных решений высшего сознания, и старающееся пресечь их теми или иными способами, в основном возвратом к хорошо проверенному и надежному старому, по крайней мере, на время, чтобы выжить.
  Именно этим объясняются провалы всех революций, разрушающих установившийся порядок якобы ради блага населения, ставящих тем самым невыполнимые цели, в частности, совместить такое несочетаемое, как свобода, равенство и братство, либо построить коммунизм в столь разнородном по целям и стремлениям обществе из отдельных сообществ, находящихся на разных стадиях развития, и к тому же состоящим из биологически неравноценных по уму, способностям, воле, желаниям индивидов, которые невозможно уравнять, а попытка к уравниванию приведет лишь к остановке общественного развития и полной деградации субъектов этого общества.
  Но всё же, ограниченность инстинктивного упорства (упрямства) в своем стремлении настоять на своем, то есть во влечении к сохранению проверенного старого, не способна остановить постоянный приток новой информации, обеспечивающийся самосознанием, который вызывает появление новых целей, призывает к решению новых задач, и движение цивилизации оказывается в целом как технологически, так и культурно поступательным, хотя и с откатами, то есть от кризиса к кризису.
  Если волю представить как побуждение самосознания к поставленной цели вследствие его неудовлетворенности существующим, а свободу как общее состояние неудовлетворенности сознания собой, претворяющееся в выработку способов собственного изменения путем воздействия на наличное бытие с учетом его противодействия, то одним крайним выражением свободы является совместное действие воли, побуждаемой неудовлетворенностью самосознания, и подсознательной настойчивости, побуждаемой неудовлетворенностью животного сознания, другим - почти полное замещение воли подсознательной настойчивостью, а третьим - практически полное замещение подсознательной настойчивости волей.
  Замещение в значительной степени инстинктивной настойчивости низшего сознания в его побуждении к выживанию волей в реализации стремлений высшего сознания ко всеобщей справедливости обычно происходит в рядах благородной оппозиции властным структурам. Оппозиция искренне радеет о повышении благосостояния народа в силу преобладающей в их сознании неудовлетворенности существующими общественными отношениями.
  Оппозиционеры выстраивают различные схемы по созданию идеального порядка в обществе.
  Наиболее значительные в истории по своим катастрофическим последствиям попытки реализовать подобные утопические схемы были предприняты сравнительно недавно Лениным и Гитлером.
  Совмещение по направленности векторов инстинктивной настойчивости низшего сознания в его стремлении к лучшему и воли, побуждающей человека уже осознанно к тому же, как правило, происходит в среде обывателей, то есть основного населения вследствие того, что утопистам-интеллектуалам удается убедить обывателей в скором приходе всевозможных благ благодаря определенным усилиям населения.
  Иначе говоря, этот соблазн увлекает поначалу и высшее, и низшее сознание обывателя в форме сложения воли как осознанного побуждения к гармоничному в смысле предоставления всевозможных благ обществу, и подсознательной настойчивости как инстинктивного побуждения к кисельным берегам.
  Однако суровая реальность довольно быстро сводит подобные утопии на нет, поскольку массовое стремление к ним оборачивается неудовлетворенностью как низшего, так и высшего сознания в массах от войн, жертв, падения уровня жизни и отсутствия прихода обещанных благ, то есть гармония среди неустойчивых вещей и несовершенных людей не случается. Поэтому вектор подсознательной настойчивости разворачивается в противоположную сторону, препятствуя гибельному побуждению воли к невыполнимому, но не всегда успевает, итогом чего бывает распад и исчезновение не только государств имперского типа (Ассирия, СССР), но и этносов (гунны), ставящих целью полное покорение иных этносов.
  Замещение в значительной степени воли природной настойчивостью, оставляя от самосознания сущие крохи, дает тем не менее человеку ощущение полной свободы от всего, связанного цивилизацией, в частности, от морали, дисциплины, ответственности, культуры в целом, делая его состояние близким к безответственно-животному, а народ превращает в толпу, то есть стадо безликих существ.
  Происходит подобный феномен вследствие пониженного уровня осознанной неудовлетворенности (неудовлетворенности самосознания), которая контролирует волю через интеллект. В результате, возникает подавляющее преобладание инстинктивных настойчивых желаний - человек почти полностью теряет волю, отдаваясь тем самым либо чужой воле, соблазняющей его реальностью исполнения этих желаний, либо начинает руководствоваться в основном собственными животными инстинктами.
  Чаще всего подобное превращение случается с обывателями, имеющими сравнительно слабое самосознание. Достаточно лишить обывателя привычных условий существования, что может произойти вследствие общественных потрясений или природных катастроф, и он забывает про все человеческие ценности, обращаясь к животно-стадному существованию, вплоть до каннибализма.
  Именно понимание воли как полной свободы от всего якобы надуманного привело к двойственному толкованию самого термина "воля", и тем самым произвело в дополнение к понятию воли как осознанного усилия по достижению поставленной цели иллюзию совпадения с волей якобы истинной свободы, то есть свободы от всего мешающего жить по собственному произволу, пользуясь лишь своим разумением, и отказываясь тем самым от всех возникших в результате развития цивилизации и культуры этических норм.
  Тут понимание воли конвертируется в произвол именно из-за замещения воли инстинктивной настойчивостью, поддерживающей природные стремления к стадности, сытости, устранению всего, противостоящего животным желаниям и стремлениям.
  В этом отношении, например, в русском языке волюшка-воля означает полную свободу от всего негативного, являясь, по сути, мечтой о жизни без горя, бед, зависти, зла и т. д., которые отсутствуют у животных, и вместе с тем желанием остаться людьми, то есть о земном рае. Подобная фантазия означает понимание человеком негативных сторон цивилизации, и вместе с тем - отсутствие понимания невозможности отказа от ее ценностей и возврата в сомнительные "райские кущи" чисто природного существования, то есть невозможность выпадения из собственного времени цивилизации, уже отделившегося от природного времени, хотя и текущего в рамках этого времени, подобно тому как собственное время жизни каждого человека протекает в рамках земного календарного времени.
  Подтверждением подобной трактовки воли как произвола является определение воли как особого рода свободы в словаре Ожегова С. И. и Шведовой Н. Ю.; "Почувствовать свободу в своих поступках, начать поступать своевольно" [13, с. 96].
  В. И. Даль в своем толковом словаре живого великорусского языка примерно так же определяет эту вторую составляющую термина "воля": "Данный человеку произвол действий, свобода, простор в поступках, отсутствие неволи, насилования, принуждения" [14, с. 238].
  Химеричность этого представления воли аналогична отрицанию законов сопротивления среды, только лишь благодаря которым рыбы могут плавать, птицы летать, а человек ходить.
  Такого рода падение стремлений человека до произвола в форме почти полного замещение собственно воли как осознанного побуждения к цели инстинктивной настойчивостью к устранению всего негативного для существования случается, как правило, с обывателями в силу слабости их высшего сознания, или недостатка субъектности, реализуясь наиболее ярко в бесцельных, но мощных народных возмущениях - бунтах.
  Отличие бунтов от революций состоит в том, что в бунтах доминирует низшее сознание с его стихийно-животными побуждениями растерзать противников при отсутствии конкретных целей бунта, кроме недовольства притеснениями, высокими налогами, своеволием властей и т. п., в то время как революции направляются в значительной степени организованной волей протестной оппозиции власти, хорошо знающей, за что она борется, вовлекая в эту борьбу массы их неудовлетворенностью сложившимся порядком и посулами "сладкой" жизни в случае победы.
  То есть при бунтах народ при его сильном возмущении превращается практически в безумную толпу, готовую всё крушить без особых размышлений ради получения ощущения коллективной власти над всем, ранее давившем его, но и не теряя идеи того, что тем самым он именно в этой форме найденную власть укрепит и к тому же добьется улучшения своего потребления в рамках пищевой корзины, что указывает и на остаточно- волевую составляющую его действий.
  При революциях массами пытается руководить в той или иной мере интеллектуальная оппозиция руководящим структурам, имея в виду со стороны прагматиков просто захват власти, а со стороны идеалистов - стремление к перестройке общества в сторону равенства и свободы. Так как равенство и свобода антиподы, то в революции в итоге выигрывают прагматики, которые и приводят ее к откату, дабы сохранить достигнутую власть или, по крайней мере, часть ее.
  Как бы то ни было, но главное предназначение воли как осознанного побуждения к действию по достижению цели состоит в том, что она является "приводным ремнем" неудовлетворенности человека в его самосознании состоянием общества, собственным образовательным и, в целом, культурным уровнем, а значит, воля есть основной открытый способ освобождения человека от одного лишь рабства ощущений.
  Таким образом, воля как продукт неудовлетворенности самосознания человека окружением, отнюдь не управляет обстоятельствами, а служит в основном для преодоления препятствий по дороге к цели, которая формируется неудовлетворенностью самосознания совместно с интеллектом в данный период времени, а само их решение начать продвижение к намеченной цели означает "включение" воли для поддержания стремления человека к цели во избежание ее утери по внешним или внутренним причинам.
  Поэтому говорить о свободе воли как возможности человека делать выбор вне зависимости от обстоятельств, если воля есть продукт неудовлетворенности человека обстоятельствами и собой в его осознании себя, не имеет смысла - у воли, как таковой, самостоятельность отсутствует.
  Воля как осознанное человеком усилие к устранению проблем, мешающих достижению поставленной цели, - всего лишь итог решения интеллекта с подачи неудовлетворенности самосознания как реакции на возникающие вызовы. Само решение о продвижении к намеченной цели является командой, понуждающей человека к устойчивому продвижению к цели. Это понуждение со стороны неудовлетворенности самосознания и есть воля.
  Выбор же цели определяется также неудовлетворенностью самосознания текущими обстоятельствами (настоящим) в надежде на благоприятный результат в будущем. Однако в еще не сформировавшемся будущем пока нет никаких обстоятельств, но продвижение человека к цели их формирует, производя другое настоящее.
  То есть в своем стремлении ко всё новым целям человек попадает в иные обстоятельства, формируя тем самым другую реальность, а в кратком промежутке между прежними и будущими обстоятельствами он становится независимым вообще от обстоятельств - прежние исчезли, а новые еще не появились.
  Таким образом, кажущееся ограничение свободы в конкретных целях на самом деле непрестанно освобождает человеку пространство для всё новых и новых миров, демонстрируя наглядно, как неудовлетворенность самосознания посредством прохождения через цели превращается в свободу.
  Что касается выбора предмета стремлений (цели) человеком из множества возможностей, то он осуществляется вполне осознанно в соответствии с имеющейся информацией только благодаря неудовлетворенности самосознания человека объектами и явлениями в данный момент вне или внутри него с помощью обработки этой информации, причем методика ее обработки именуется индивидуальным интеллектом. Однако в этот процесс всегда вмешивается неудовлетворенность животного сознания человека уже неосознанно, что, с одной стороны, не дает человеку превратиться в компьютер, а с другой стороны, заставляет его часто ошибаться.
  В лучшем случае, подобный совместный процесс выбора, то есть при инстинктивном участии животного сознания, является источником креативности, допуская интеллект в необозримое подсознание, а в худшем - сближает человека либо с животным в своих потребностях в случае почти полного замещения самосознания подсознательными импульсами, либо - с компьютером, способным лишь к перебору вариантов для осуществления якобы выгодного выбора (комбинаторика на основе формально-логического подхода), делая из человека жалкое подобие искусственного интеллекта, так как очень часто определить наибольшую выгоду или потери в результате перебора возможных вариантов не представляется возможным.
  Таким образом, в основе выбора человеком способа действий или объекта устремлений лежит неудовлетворенность его сознания, без которой человек не способен иметь ни желаний, ни целей, а сама неудовлетворенность определяется изменениями в потоках информации, охватывающих субъекта. То есть стабильная удовлетворенность сознания или игнорирование поступающей информации производит сначала равнодушие человека ко всему, затем деградацию, вплоть до деменции, что является, если и не физической, то фактической смертью человека как деятельного существа, выпавшего из собственного времени, отказавшись от активности.
  Стремления человека есть признак его активности. Они всегда свободны в рамках текущих обстоятельств, потому что собственное окружение человек формирует сам, а не кто-то иной, помещая себя в эти обстоятельства для их преодоления, хотя часто этого не понимает. В них он непременно совершает ошибки из-за неверного выбора целей (недостаточной информации или ее недопонимания), но вследствие сознательной реакции на ошибки человек способен так или иначе исправить содеянное или сменить курс. В этой возможности и состоит его пространство свободы, которое он может как расширить, так и сузить, что определяется его индивидуальными особенностями, умениями и дарованиями, а также ситуацией в общественном самосознании.
  Свободу в ее законченном виде можно соотнести только с осознанием человеком собственного несовершенства, и эта неудовлетворенность собой совместно с интеллектом понуждает (возникающее при этом усилие было названо волей) его к собственному изменению воздействием на окружение с более или менее адекватным учетом его противодействия,
  В этом процессе основной помехой или же помощником в отношении продвижения к цели служат соответственно не внешние препятствия или не внешние благоприятные обстоятельства, а опять же неудовлетворенность сознания человека, но уже та его составляющая, которая относится к животному сознанию, чья неудовлетворенность уже не собой, а вокруг себя, "включив" инстинктивную настойчивость для поддержания собственных подсознательных стремлений, способна заблокировать, ослабить или усилить стремление человека к намеченной цели по собственным "соображениям", связанным только с получением благоприятных ощущений.
  Таким образом, неудовлетворенность самосознания определяет сферу объектов выбора, и она не совпадает с потребностью, так как потребности можно удовлетворить (голод, жажду) на тот или иной промежуток времени, а неудовлетворенность средой как вне, так и внутри себя, например, климатом, условиями труда, семейной жизнью, друзьями, положением в стране, мире, собственным здоровьем, образовательным уровнем, умом, волевыми качествами и т. д. присутствует всегда, и совокупность желаемого, но не всегда доступного представляет не что иное, как жизнь во всех ее проявлениях.
  Неудовлетворенность самосознания после определения объектов выбора автоматически подключает соответствующей ей интеллект к анализу информации об имеющихся объектах выбора. Функция интеллекта сводится к оценке информации об этих объектах имеющимися средствами для выбора конкретного объекта и определения наиболее выгодного направления к нему, чтобы использовать его в будущем, обозначая тем самым цель. То есть выбор производится неудовлетворенностью самосознания через интеллект прежде всего с учетом ее запросов на будущее вследствие осознаваемой недостаточности настоящего, и он не может полностью определяться прошлыми событиями из-за неопределенности будущего, неполного понимания прошлого и постоянного вмешательства в процесс выбора цели неудовлетворенности низшего сознания с его собственными стремлениями.
  Поэтому обе крайности реализации выбора объекта - спонтанность и предопределенность не способны проявляться в реальности.
  Спонтанность отрицается непременной осознанностью выбора, хотя и в разной степени, а предопределенность отвергается смешанным действием самосознания и подсознания человека и возникающей при этом неопределенностью результата, что доказывается непрестанной ошибочностью действий человека, которую ему приходится так же всё время корректировать.
  После принятия решения о выборе цели неудовлетворенность самосознания дает через интеллект команду о подключении воли для обеспечения устойчивого продвижения человека к выбранной цели.
  Естественно, как это было показано выше, подобный процесс не обходится без участия неудовлетворенности низшего сознания, сохраняющего приоритеты в отношении питания, размножения и доминирования, и соответственно влияющего как на выбор цели, так и вмешивающегося в движение к цели, если баланс между "высокими" целями и "низшими" стремлениями нарушается.
  Например, практически каждому учащемуся после окончания школы приходится выбирать свой жизненный путь. Неудовлетворенность самосознания человека настоящим, как минимум, стоит перед выбором - учиться дальше или начать работать. Интеллект самосознания производит оценку имеющейся информации и выбирает учебу в силу выгоды дальнейших жизненных перспектив, которые дает образование.
  Приступив к учебе в университете, человек оказывается в ситуации, когда денег на оплату учебы у него не хватает. Он бросается на различные подработки, начинает жить впроголодь. Возникают болезни. Именно в этот период ухудшения его физического состояния неудовлетворенность низшего сознания этим состоянием и недостаточным питанием инстинктивно включается интеллект, связанный с обработкой информации по каналам ощущений, к анализу выбора путей восстановления состояния организма.
  Этот интеллект оценивает ситуацию в пользу исключения перегрузки организма, обозначая тем самым отнюдь не цель, которую он не способен сформулировать, а желание к возврату нормального существования в рамках пищевой корзины и физических нагрузок, которое реализуется инстинктивной настойчивостью в данном направлении.
  Возникающее противоречие между высшей и низшей формами сознания в виде противостояния воли к учебе и инстинктивной настойчивости в восстановлении нормального состояния организма разрешается в зависимости от структуры сознания индивида, в котором может преобладать та или иная форма сознания.
  Если пересилит воля, то есть если возобладает позиция самосознания, полагающего в лице собственного интеллекта, что надо во что бы то ни стало завершить учебу, то так оно и случится, несмотря на прогрессирующие головные боли и возникшую язву желудка; если пересилит инстинктивная настойчивость в направлении возврата к нормальному состоянию организма, то учеба будет отставлена, как минимум, на время. Вместо нее высшему сознанию придется уже подыскивать работу, наиболее выгодную для данного индивида, аналогичным образом.
  Всё изложенное выше показывает, что первоисточником свободы человека является его активность. Непосредственный источник свободы заключается в основном свойство активности - неудовлетворенности сознания человека, которая, с одной стороны, проявляется строго в рамках природной активности (естественных стремлениях), а с другой стороны, - в рамках целевых (осознанных) стремлений.
  Естественные стремления человека поддерживаются его инстинктивной настойчивостью в этих стремлениях, то есть не выходят за пределы ощущений и соответствующих им способов обработки поступающей в организм информации, которые можно обозначить природным интеллектом - как бы собственный миникомпьютер, присущим даже бактериям и вирусам.
  Осознанные стремления человека поддерживаются его волей, но уже с представлением их возможного результата в виде цели, и здесь человек уже выходит за рамки ощущений в сферу представлений, идей и воображения.
  В итоге, человек получает взаимодействие инстинктивной настойчивости и воли в качестве внешнего выражения взаимодействия обеих типов неудовлетворенности сознания при участии индивидуального интеллекта.
  Пространство свободы при развитии живых существ постепенно меняется - от почти полного ее отсутствия, кроме самой примитивной активности у бактерий и инфузорий, к многостороннему сознанию приматов, способных к подсознательному выбору уже из намного большего набора ощущений, но, тем не менее, ограниченного лишь ими одними, и далее - от сознания приматов к самосознанию человека, позволяющему, наконец, выбраться за рамки ощущений, и приобрести тем самым в собственном сознании наибольший простор для его развития в поколениях.
  Подобный прогресс сознания в ходе развития организмов на Земле указывает на истинное предназначение свободы, проявляющейся благодаря неудовлетворенности сознания в действиях этих возникающих и погибающих существ - бесконечное развитие сознания через них, вершиной которого является максимальный простор для свободы в человеческом сознании, позволяющий вечному сознанию вновь и вновь через возникающие цели, проекты и фантазии человека узнавать новое для себя и о себе бесконечно.
  
  Библиография
  
  1. Платон. Диалоги. Кратил. М. "Мысль", 1986.
  2. Аристотель. "О душе". Соч. в 4-х томах. Т. 1. М.: "Мысль", 1976.
  3. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. - М. Наука, 1997.
  4. Ильясов Ф. Н. Методология ресурсного подхода к анализу трудовых мотивов и установок. Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2013. No 5.
  5. Фома Аквинский. Сумма теологии. Ч. 2. Вопрос 26. О душевных страстях по отдельности и прежде всего о любви.
  6. Кант И. Сочинения в шести томах. Т. IV, ч. 1. М., 1963-1966.
  7. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М., 1993. Т. 1.
  8. Теннис Ф. Общность и общество. Основные понятия чистой социологии. СПб. Владимир Даль. 2002.
  9. Гоббс Т. О свободе и необходимости. Собрание сочинений в 2-х томах. М., Издательство "Мысль". 1989. Т. 1. С. 574-612.
  10. Низовцев Ю.М. Движущая сила и источник развития человека и его сообществ. 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  11. Низовцев Ю.М. Человек как голограмма. 2016. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
  12. Мурейко П. В. Об исполнении желаний. Философия желания. Сборник статей. СПб. Изд-во С.-Петербургского Гос. Ун-та. 2005.
  13. Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2003.
  14. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка в четырех томах. Т. 1. М. Издательство "русский язык. 2000.
  
  Глава 15.
  В чем же тайна гениальности, до сих пор неразгаданная?
  
  Может ли у приматов появиться гений мысли и чувства? Ответ очевиден. Это означает, что в человеке есть некие потенции, позволяющие решить проблему гениальности. Поэтому неплохо было бы отметить эти потенции. С другой стороны, среди людей гениев никак наметить и вырастить не получается при всем старании, и они как-то сами проявляются, но крайне редко. Какие же особенности способствуют проявлению гениальности и в чем она выражается?
  1
  Общепризнанно, что добывать новое и неочевидное знание лучше всего удается гениям. К этому же перечисляется масса разнообразных признаков гениальности.
  Однако всё это, в сущности, ни о чем, потому что не говорится, что же конкретно обеспечивает получение нового знания и каким образом его столь эффективно получают гении? Какие признаки имеет знание, полученное гением, в отличие, например, от знания. приобретенного талантом.
  Иначе говоря, о гениальности и свойствах гения сказано много правильных слов и вообще немало интересного, но по сей день остаются неясными: источник гениальности, движущая сила гения, основные стимулы гениальности, основной способ достижения гением адекватного результата, главные признаки выражения гениальности.
  Ничего вразумительного об этих особенностях, непременно сопутствующих гениальности, не сказано, кроме присутствия обязательной природной одаренности, необыкновенного интеллекта, благоприятных условий для проявления гения и результатов, которые признаются из ряда вон выходящими.
  Более того, из всего написанного о гениях, вырисовывается картина некоего выпадения гениев из рядов человечества, их совершенной особости, что далеко не так, поскольку многие гении вызывались к действию текущими событиями - значит, они уже в определенной степени были готовы проявить свои свойства.
  Опять же, до сих пор не пояснена граница, отделяющая гения от таланта.
  Вся эта неясность, а также банальность определений гениев и талантов вынудили нас высказаться по этому поводу.
  Действительно, сколько можно говорить о том, что талант - это выдающиеся способности, высокая степень одаренности в какой-либо сфере деятельности, а гениальность - это высшая степень развития таланта, связанная с созданием качественно новых, уникальных творений, открытием ранее неизведанных путей творчества?!
  Эти словеса указывают только на одно: бездарность их сочинителей.
  Посмотрим, что еще толкуют о гениальности, и это легко проверить, заглянув в Интернет.
  Одни утверждают, что гениальность определяется по выбивающимся из ряда достижений результатам труда человека по созданию того, что отсутствует в природе и обществе.
  Это совершенно справедливо, но непонятно, за счет чего всё же достигаются подобные результаты.
  Некоторые исследователи данного феномена (ряда направлений структурно-функциональной теории гениальности) полагают, гений - это результат огромного трудолюбия, настойчивости, терпения, целеустремленности и силы воли (теория работоспособности).
  То, что это утверждение несерьезно видно из того, что в нем не упоминаются такие обязательные свойства креативности, характерные не только для гениев, но и просто для людей творческого труда, например, какая-никакая одаренность, достаточный уровень интеллекта, образования, опыта, стремление к вдохновению и т. д.
  Имеется и соображение, что в основе гениальности лежат непомерные страсти, любовь к миру, к людям, к своему делу, и непреодолимое желание познать истину (пассионарная теория).
  Все эти свойства, скорее, можно отнести к великим оперным певцам, а не к гениям разного рода.
  Другие структуралисты считают, что гений - это личность, обладающая чрезвычайной интеллектуальной мощью, исключительными и необыкновенными умственными способностями (интеллектуалистская теория).
  Все эти замечательные признаки свойственны, например, выдающимся шахматистам, которые никакого отношения к получению неординарных знаний не имеют, занимаясь только комбинаторной игрой ума.
  Есть также довольно странное соображение относительно гениальности: в ее основе лежит страстное стремление к усовершенствованию всего существующего и постоянное следование самым высоким стандартам совершенства (перфекционистская теория).
  Подобного рода свойства принадлежат всем идеалистам, которым несть числа, хотя, конечно, и гении в некотором роде идеалисты, раз в значительной степени пренебрегают прагматикой.
  Кто только не выставляет на показ свои довольно ограниченные представления о гениальности?!
  Вот, имеются и теоретики, опирающиеся на атрибутивность, то есть на сваливание в кучу всех более-менее явственных признаков великих личностей, указывая на неординарное развитие одного из них.
  Их определение гения: феноменальность, предельность, чрезвычайность уровня развития способностей, доминирование и необычайное развитие одного из качеств или психических процессов личности.
  Обрести эти замечательные свойства можно только, по их мнению, повышенным вниманием, живым восприятием и впечатлительностью, интуицией (ее они никак не определяют), необыкновенным воображением и фантазийностью представлений, умением хорошо соображать, большим опытом и совершенной памятью (видимо, бедных гениев надо только пожалеть, так как они принуждаются таковой памятью помнить всё плохое для них весь остаток жизни).
  На этом замечательном перечне теоретики супрематизма и основываются, полагая оптимальным "скреплением" указанных достоинств непременно добиться гениальных проявлений.
  Следуя этим соображениям, можно без особого труда обнаружить личностей, которые могут по математическому счету соревноваться с компьютером, обладать неимоверной фантазией, на что горазды большие мошенники, впечатлительностью институтки и вместе с тем способны рассуждать на любую тему весьма компетентно, но гениев среди них пока не находилось.
  Некоторые энтузиасты-исследователи процесса творчества также полагают, что гениальность, скорее, - высочайший уровень интеллекта, зависящий от громадной памяти, всесторонней образованности, критических способностей и саморазвития человека. При этих условиях и дарованиях гений непременно должен завестись.
  Если бы всё было так просто, то гении "выращивались" бы пачками искусственным отбором по данным признакам.
  Есть ученые мужи, которые считают главным для гения его необыкновенную одаренность от рождения, то есть редкое сочетание полей и подполей подкорки мозга, придающее или необыкновенную проницательность, характерную для мудрецов, а также признанных литераторов и критиков, или дающее особую чувствительность к звукам и их обертонам, столь важную для композиторов. или необыкновенную способность ощущать малейшие оттенки цветовой гаммы, без которой невозможно стать художником, а остальное приложится трудолюбием, образованием и опытом.
  Действительно, таких, одаренных от природы. людей набирается немало. Их даже специально отбирают на конкурсах и олимпиадах, устраивают для них специальные школы, но что-то признанных гениев из этого большого числа вундеркиндов не получается, за редчайшим исключением (Моцарт).
  Есть и такие, которые утверждают, что гений появляется вследствие случайного стечения обстоятельств, при котором любой неглупый и небездарный человек может возвыситься и произвести нечто экстраординарное - на манер Наполеона.
  Опора на случайное стечение обстоятельств выносит за скобки массу особенностей человека, без которых в любом случае гениальность никак бы не проявилась. Тот же Наполеон имел целый ряд необыкновенных способностей, включая уникальную память, высокое быстродействие в принятии решений на основе способности адекватно обобщать полученные данные, колоссальное трудолюбие и т. д.
  Полагают также, что, если жизнь требует гения, то он появится непременно из масс народонаселения и придумает требуемое этой жизнью - надо только кому-то напрячься и выделиться. Кто сумеет в благоприятных обстоятельствах это лучше сделать, тот и будет признан гениальным. И неважно, насколько он глуп или умён. Главное - это настойчивость, умение находить и объединять вокруг себя единомышленников на основе, возможно, и неверной идеи, держаться на волне успеха, не позволяя себя убрать, умело пользоваться известными наработками и придумками своих соратников, получая в итоге нужный результат. Всё это удалось, например, Ленину и Сталину.
  Вот тут уже данный вопрос решает история. В частности, Ленина и Сталина невозможно по прошествии лет признать гениальными, поскольку соответственно заложенное и построенное ими социальная структура исторически довольно быстро рухнула.
  Любопытны также высказывания о гениях такого знатока жизни, как знаменитый немецкий философ Артур Шопенгауэр, известный своими афоризмами и странным интересом к воле, отводя всему остальному роль представлений.
  Его соображения насчет гениальности сводятся к следующим.
  "Гениальность... состоит в чрезмерном интеллектуальном излишке, который может найти себе применение только в том. чтобы направляться на общие начала бытия" (А. Шопенгауэр. Мир как воля и представление. Том 2, гл. XXXI, стр. 482. ООО "Попурри". Республика Беларусь. 1999г.).
  "В частном постоянно видеть общее - именно в этом и заключается основная черта гения" (там же, стр.485).
  "Все великие теоретические творения, каковы бы они ни были, осуществляются так, что тот, кто их начинает, все силы своего духа направляет на один пункт, в котором соединяет их и концентрирует до такой степени сильно, твердо и исключительно, что весь прочий мир для него исчезает" (там же, стр. 498".
  "Талант может создавать то, что выше творческих способностей других, но не выше их восприимчивости. Поэтому-то он тут же находит себе ценителей. Напротив, творения гения выходят за пределы не только творческих способностей других людей, но и их восприимчивости, поэтому они и не узнают его" (там же, стр. 501).
  Таким образом, Шопенгауэр видит признаки гениальности в необыкновенной одаренности, отдаляющей гения от прочей публики, в решающей склонности к обобщению, высокой концентрации. Кроме того, он отмечает несовпадение продуктов деятельности гения с текущей эпохой, не воспринимающей его труды.
  Приходится констатировать, что указанных признаков гениальности совершенно недостаточно, тем более что Шопенгауэр не раскрывает природу гениальности, то есть источник гениальности, движущую силу гения, основные стимулы гениальности, основной способ достижения гением адекватного результата, а показывает лишь всем известную необходимость для гения иметь ту или иную природную одаренность, которая почему-то связывается с высоким уровнем интеллекта, что далеко не так; обособленность гения от публики и текущего времени; его синтетические способности и умение концентрироваться на проблеме.
  Эти признаки довольно банальны, поскольку, например, среди композиторов и ученых имеется масса умников со способностью превосходно концентрироваться на решении поставленной задачи, а также неплохо обобщать полученные данные в виде симфонии или диссертации. Этих деятелей миллионы, а гениев за всё время существования цивилизации набралось никак не больше нескольких сотен.
  Правда, Шопенгауэр совершенно верно отметил несовпадение творений гения с его эпохой, но объяснил это явление чисто психологически. Однако за отсутствием возможности восприимчивости "трудов гения" должно же что-то стоять?
  2
  Тем не менее, одно дело свойства гения - и они хорошо описаны с множеством примеров, а другое дело - источник гениальности, движущая сила гения, основные стимулы гениальности, основной способ достижения гением адекватного результата и главные признаки выражения гениальности. Они еще не выявлены в полном объеме и не сформулированы, тем более что гений должен появляться на определенной "почве", то есть обладать совпадающими в основном признаками и генезисом с группой определенных индивидов, имея, тем не менее, от них некоторые существенные отличия.
  Поэтому сначала надо прояснить происхождение гениев и общие их свойства, например, с творческими персонами, а уж затем обратиться к отличиям гениев от них.
  Как бы то ни было, по теме природы и выражения гениальности возникают такие вопросы.
  Существуют миллионы выдающихся, умнейших, энергичнейших, высокообразованных, трудолюбивых деятелей в технике, науке, искусстве, добивающихся порою выдающихся результатов, а гениями совершенно автоматически в общественном сознании признаются немногие.
  Именно этих немногих романы и рассказы читает вся образованная публика, хоть они и написаны иногда сотни лет назад; на их картины на выставках выстраиваются громадные очереди; практически, только их концерты, симфонии и оперы исполняются во всех залах мира непрерывно, вызывая у слушателей слезы, хотя прочим музыкальным произведениям несть числа; их научные и технические подходы внесли и вносят в нашу жизнь решительные перемены, и т. д.
  Значит, между одаренностью, талантом при всём трудолюбии их обладателей, и гением лежит некая пропасть, преодолеть которую удается совсем немногим.
  Если удастся выяснить, за счет чего преодолевают эту пропасть некоторые персоны, обеспечив себе признание в веках, то и прояснится принцип гениальности.
  Однако принцип принципом, но пока далеко неясно, что является той основой, из которой произрастает гений, и что именно стимулирует его и обеспечивает такие феноменальные результаты, которые не признать невозможно.
  Попытаемся ответить на эти вопросы.
  Всё придумываемое в технике и искусстве можно разделить на две части: комбинаторную и изобретательскую.
  Комбинаторная деятельность, характерная, например, для работы компьютеров и действий шахматистов, способна не на открытие принципиально нового знания, то есть неочевидного, скрытого, отсутствующего в природе и базе данных общественного сознания, а ее возможности ограничиваются созданием иного сочетания известных вещей и процессов (явлений).
  Именно по принципу комбинаторики действует подавляющее большинство представителей, науки, техники, искусства. И ничего постыдного тут нет, поскольку тот же комбайн произвел революцию в аграрном секторе хозяйства. Мало того, любая рационализация вносит несомненный и значительный вклад в развитие цивилизации, и, главное, в развитие самосознания каждого человека, который приобщается к этой деятельности. А для нее не требуется особых дарований, выдающегося интеллекта. Нужна лишь смекалка и желание что-то изменить, то есть - проявление интереса к чему душа стремится, а не лежать на диване у телевизора.
  Всё это, конечно, неплохо, но гениев в этой сфере деятельности, увы, днем с огнем не сыщешь, поскольку крутых переворотов она не дает, а обеспечивает лишь сравнительно медленное развитие как самого человека, так и всей цивилизации, включая и культуру, вследствие довольно незначительного прироста новой информации к имеющейся базе данные человечества.
  Совсем другое дело - изобретательство, которое, обобщив его на культуру и искусство, можно назвать креативностью.
  Но откуда же берется креативность?
  Для того чтобы в этом разобраться, необходимо совершить небольшой экскурс в концепцию сознания человека, поскольку сознание любого человека имеет две основных составляющих.
  Одна из них полностью соответствует сознанию примата, от которого человек и произошел, - низшее, или животное сознание (его часто именуют подсознанием) другая - высшее сознание - его можно квалифицировать как осознание себя, или самосознание, то есть всё накопленное им в подкорке за примерно двухмиллионное пребывание в роли гоминидов, а затем - Homo sapiens.
  Именно осознание себя во времени, в котором человек может изменять всё вокруг и самого себя по собственной воле, отличает его от всех прочих живых существ на планете отрывом от животного мира, который полностью влит в окружающую среду и подчинен ей, своей чуждостью этой среде, благодаря чему человек становится способным изменять окружающее и самого себя довольно быстро в соответствии с появившемуся у него целенаправленному (осознанному) разумению по сравнению с медлительным развитием природы, основывающемся на случайных изменениях (мутациях) генома организма. По своим стремлениям эти типы сознания противоположны: животное стремится к выживанию и размножению, а самосознание, или высшее сознание пытается стремиться к совершенствованию как индивидуальному, так и общественному.
  Итак, в каждом человеке соседствуют два непримиримых существа.
  Одно из этих существ определяется низшим сознанием, которое только одно присуще всей флоре и фауне, кроме человека; этот тип сознания проявляется в единении со средой на основе ощущений.
  Существа с этим типом сознания находятся в общем потоке жизни, но не способны над ним "приподняться", они не понимают, что живут. В этом отношении они напоминают заранее запрограммированные механизмы, способные ощущать, формируя собственную среду и приспосабливаясь к ней, но лишенные спонтанных или сознательных воспоминаний, фантазий, представлений о времени, они имеют лишь генетическую память при отсутствии устной или письменной памяти поколений, и не способны сознательно воздействовать на среду обитания.
  Эти существа даже не имеют понятия о том, что умрут, но могут лишь инстинктивно чувствовать приближение смерти. Подобное ограничение сознания для этих существ означает невозможность любого целенаправленного изменения среды даже для наиболее развитых их представителей - эти существа полностью подчинены ей, хотя, при этом, вполне разумно и эффективно взаимодействуют с окружающим с позиции поступающей от их органов чувств в обрабатывающие центры организма информации, которая для них не искажается размышлениями, реминисценциями и переживаниями, свойственными человеческому самосознанию.
  В этом отношении данные природные организмы являются более совершенными, чем люди, а незнание собственной сущности делает их вполне "счастливыми" в существовании, несмотря на то, что в общей природной циркуляции они только и делают, что пожирают друг друга.
  И такое "существо" непременно "сидит" в каждом человеке, и не может не определять его существование в той или иной мере, как бы ни пытался человек отдалиться от него.
  Другое "существо" в человеке представлено высшим сознанием, которое отделяет его от среды обитания и от соплеменников; оно проявляется в осознании им собственного существования, например, в виде отвлеченных представлений о мире и о себе, возврата в прошлое в виде воспоминаний, проектирования последующих действий на основе сознательно подобранных данных из памяти в сочетании их с вновь поступающей информацией, оценки своих действий м ответственности за совершаемое, возможности принимать какие угодно решения, даже самые невыгодные и бесполезные, что на самом деле есть самое яркое проявление свободы сознания.
  На этой основе человек пытается ставить себе цели, решать всевозможные задачи и менять тем самым с помощью выработанных представлений-проектов окружающее. Например, это существо способно строить себе жилище не по стандарту, а так, как ему больше нравится, придумывая по ходу строительства новые способы подвоза материалов, меняя палитру стен и крыши, внося в меру своей сообразительности те или иные нововведения, в отличие, например, от неизменных стандартов муравейника.
  Новые проекты и идеи развивают ум человека, его проницательность, способствуют наиболее эффективному проявлению еще в течение жизни разнообразных способностей, приводят к мысли об украшении жизни, то есть культуре собственного бытия и бытия общественного.
  В человеке обе ипостаси сознания, противоположные по отношению друг к другу и к окружающему, слиты воедино. Поэтому они не проявляются отдельно, но действуют подспудно, а степень их доминирования зависит от степени развития в человеке высшего сознания. И сам человек часто не может предсказать, что в нем вдруг в следующий момент станет преобладающим - любовь или ненависть, злоба или сочувствие, искренность или лицемерие, робость или мужество, рассудительность или безрассудство.
  Низшее сознание "питается" только ощущениями, которые дают ему всё, в том числе и гармонию существования, то есть нечто приемлемое и даже приятное в нашем понимании в определенном сочетании ощущений, если, конечно, отвлечься от борьбы каждого существа за выживание. Поэтому оно ни в коем случае не желает лишаться ощущений.
  Подобное тип сознания обладает естественным эгоцентризмом, автоматически стремясь выжить, невзирая ни на что.
  В процессе развития живых существ этот тип сознания претерпевает сравнительно незначительные изменения, поскольку не способен изъять свое основное свойство - безотчетное стремление к выживанию, основанное на изначальной активности любого живого.
  Высшее сознание, содержащееся в человеке на любом уровне его развития, является коренной противоположностью низшему сознанию.
  При наличии высшего сознание в живом существе, это существо как бы прозревает, становясь не столько "влитым" в среду, сколько отделенным от нее, и, стало быть, оно обретает возможность посмотреть на нее и на себя со стороны, оценить это соотношение в попытках осознанно ставить себе цели в виду тех или иных недостатков в собственном существовании, которые, по мнению этого существа, можно было бы преодолеть, и добиваться осуществления поставленных целей в действиях.
  Всё это явно выпадает из инстинктивно-рефлекторной сферы действия низшего сознания, и даже начинает противоречить ей, поскольку высшее сознание часто пренебрегает утилитарными соображениями, гоняясь за чем-то недостижимым, но любезным сердцу и уму.
  Отделенное в самосознании от среды существо, с течением времени в своем развитии во взаимоотношениях с себе подобными начинает испытывать потребность в новых формах, отличающихся от первобытнообщинных отношений еще диких людей, полностью поглощенных борьбой за выживание. Во взаимном общении это существо достигает такого предела, при котором его разнообразные осознанные стремления начинают выливаться в существенные изменения окружающей среды, а не просто в ее использование.
  От собирательства человек переходит к скотоводству, выращиванию злаков, прочим формам хозяйствования и соответствующего обмена продуктами труда. Возникает неравенство, собственность, борьба за сохранение и приумножение собственности, за власть и т. п., что требует в свою очередь образования неких институтов порядка во избежание хаоса - появляются локальные государства в лоне растущей и совершенствующейся цивилизации.
  Новые формы, институты, с одной стороны, обеспечивают ускоренное развитие сообществ уже в структурированном виде, то есть как государств с органами управления, безопасности, судами и т. д., а с другой стороны, не дают государствам развалиться в силу раздирающих неравновесное общество противоречий.
  Несмотря на определенный прогресс в развитии человеческих сообществ в соответствии с развитием самосознания, сущность человеческого сознания, выражающаяся в дуализме, точнее, в разнонаправленных жизнеустремлениях низшей и высшей форм сознаний, никуда не девается, и не может существенно модифицироваться.
  Обе эти стороны сознания непрерывно конфликтуют как внутри человека, так и в межличностных отношениях: недовольство собой, видимая неспособность быстро измениться, ощущаемая ограниченность интеллекта, способностей и т. д.; зависть и ненависть к конкурентам моментально разнесли бы в клочья любое человеческое сообщество, если бы не государство с его институтами.
  Тем не менее, каждый человек проявляет и свойства высшего сознания, которые выражаются не только в интеллектуально-производственной сфере, но и в любознательности, различных религиозных и культурных формах, а также в приязненных отношениях, как-то: дружба, любовь, переживания за близких, за отечество и т. п.
  Если отношения между людьми на основе самосознания медленно, но неуклонно развиваются, то низшее сознание в человеке остается неизменным.
  Поэтому идеальные люди не появляются, а низшее сознание, несмотря на всю замаскированность его проявлений, действует на любой стадии развития человеческого сознания, выражаясь в неискоренимом эгоизме (эгоцентризм), личном и корпоративном; лицемерии (маскировка); подозрительности (осторожность); презрении к людям иного круга (недоверие к иным сообществам); животных инстинктах в отношении противоположного пола и т. п.
  Таким образом, высшее сознание в ходе своего роста всё эффективнее начинает противопоставлять себя низшему сознанию - борьба между ними и отличает человека от животных, проявляясь на ранних стадиях развития еле заметно, а потом всё сильнее и сильнее.
  Иначе говоря, рост самосознания, или повышение уровня высшего сознания в борьбе с низшим сознанием постепенно, но с ускорением расширяет человеческую сферу деятельности, обеспечивая перманентное развитие как отдельных персон в их поколениях, так и развитие их сообществ.
  С ростом самосознания и, тем самым, увеличении самодостаточности цивилизации все более нивелируется действие большинства отмеченных выше природных факторов, из чего следует, что они действительно проявляются в качестве необходимых внешних, но никак не фундаментальных для человеческого сознания.
  Следовательно, интенсивное развитие сообществ живых существ, - до этого бывшее едва заметным, и основной вклад в которое вносили мутации (случайные изменения в геноме), - начинается только с появлением в них самосознания, и соответственно - его взаимодействием с низшим (животным) сознанием, которое никуда не исчезает из этих живых существ. Данное взаимодействие выражается практически в непрестанной борьбе этих слитых вместе ипостасей сознания, поскольку они большей частью имеют противоположные устремления, о чем было подробно сказано выше, то есть их взаимодействие преимущественно выражается во враждебности.
  Иначе говоря, наиболее эффективной движущей силой сообществ живых существ становится не эволюция с ее естественным отбором и не искусственный отбор, практикующийся уже в человеческих сообществах, а противоборство как в каждом человеке, так и в его сообществах животной и сознающей себя форм сознания.
  В качестве примера можно привести проявление антагонизма низшего и высшего сознания отнюдь не в классовой борьбе угнетенных масс и кровопийцев-угнетателей, - и в тех и других преобладает низшее сознание, стимулируя тем самым преимущественно борьбу за выживание, но не за развитие сообщества. Антагонизм низшего и высшего типов сознания проявляется в борьбе неформальной интеллектуальной оппозиции и правящей элиты, поскольку именно они в основном представляют соответственно высший и низший формы сознания, составляя тем самым основную движущую силу общественного развития.
  Естественно, креативные персоны тоже должны отличаться каким-то особым сочетанием высшего и низшего типов сознания.
  3
  Действительно, в обществе имеются индивиды, всегда переполненные глубинным чувством неудовлетворенности по отношению к окружающей их среде, которое приходит к ним от низшего сознания в его стремлении к созданию больших удобств для существования. Это индивидуалистское чувство сочетается с их высшим сознанием, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и искусства, достигая высокой степени, альтруистично требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.
  Но доминирует при этом низшее сознание, поскольку активность этих индивидов проявляется большей частью инстинктивно, без особых размышлений, с минимумом разумности, давая, тем не менее, наиболее креативные персоны из всех живущих.
  Эта категория любого сообщества предпочитает нестандартные жизненные ситуации в силу неприятия ею одних формально-логических подходов к жизни - такая жизнь для них скучна и бессмысленна, как работа на конвейере по закручиванию гаек.
  Они не любят рассуждения, логические построения, стараются избегать аналитико-синтетической работы, ненавидят действия по прагматичным выкладкам; при этом, они, как правило, отнюдь не трудоголики.
  Поэтому им легче применять целевые программы самосознания в сочетании с программами низшего сознания, если, конечно, удается сочетать столь противоречивые формы сознания, для быстрого и решительного изменения ситуации в пользу своей задумки.
  Иначе говоря, они предпочитают не длительные размышления, не систематизацию фактов и явлений, то есть не рассудочные действия, а действия спонтанные, или действия, при которых поставленная цель может быть достигнута одномоментно как бы по наитию, хотя, конечно, им приходится предварительно потрудиться в приобретении ремесленных навыков и набирания опыта.
  Именно из такого рода индивидов, как бы бессознательно стремящихся к изменениям всего и вся любыми способами, получаются те, которые делают открытия, создают шедевры поэзии, живописи, изобретательства, становятся выдающимися полководцами. То есть их деятельность замыкается в основном на креатив, который привлекает их отнюдь не с позиции потребления каких-то благ - им интересен сам процесс.
  Увы, массово результаты их деятельности весьма посредственны как в отношении качества произведенного ими, так и из-за недостатка опыта и лени, а часто - бестолковости и невежественности; но поражения их особенно не тревожат. Им приятно пользоваться своим талантом или умением, часто весьма посредственным (графоманы) для получения результата без особого напряжения интеллекта.
  И они снова принимаются за старое, подобно карточному игроку, который никак не может отойти от ломберного стола.
  Тем не менее, именно среди них находятся создатели нового как в области технологий, так и культуры.
  Таким образом, для креативщиков, и значит, для гениев тоже, которые только из них и могут произойти, вырисовывается один из главных стимулов развития - стремление выбраться из рутины за счет поиска интересного, соответствующего имеющимся представлениям данного креативщика.
  Иначе говоря, креативщику претит то, что есть, а причина этого состояния - перманентная неудовлетворенность собой и окружающим в текущих обстоятельствах.
  Естественно, в таком случае он стремится приступить к поиску того, чего еще нет, что еще не испытано, то есть попасть в те перемены, которые принесут, возможно, нечто приятное, а может быть, и нет, но - непременно новое: откроют какую-то тайну, отвлекут от мерзостей жизни, то есть привлекут именно своими отличиями от каждодневной рутины, и, возможно, выведут на сущность вещей и явлений.
  Получается, что за интересом всегда стоит неудовлетворенность нынешним, а интересное есть продукт интереса.
  В интересном ищется удовлетворение, но никогда не находится окончательно потому, что, остановившись на одном, можно потерять остальное, чего нельзя допустить, иначе не получить нового удовлетворения в ином интересном, да и само открытое интересное не способно принести полного удовлетворения в силу несовпадения его с первоначальным образом влекущего к себе. Более подробно об интересе и интересном сказано в сборнике "Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном", выложенной на сайте www.litres.ru.
  Возникшая, наконец, соразмерность интереса и способностей персоны в благоприятных условиях может дать гения, если, конечно, эта персона сможет и способна ставить перед собой грандиозные цели (Платон, Моцарт, Рафаэль, Шекспир, Паскаль, Ньютон, Гоголь, Тесла).
  Стало быть, в попытке приблизиться к основе, движущей силе, стимулам гениальности и способу достижения гением столь впечатляющих результатов для развития общества нам удалось обнаружить, что у гения, как минимум, должна быть креативность, проявляющаяся только при определенном выше соотношении животного сознания (подсознания) и самосознания окружающим, а для самосознания и самим собой; сопутствующий его способностям (одаренности) интерес, являющийся непреходящим стимулом творчества; не дающая остановиться движущая сила развития, проявляющаяся в борьбе противоположных устремлений высшего и низшего типов сознания; а источником всего этого является высокая степень неудовлетворенности обоих типов сознания - животного и самосознания.
  Самым любопытным в проявлениях гения является тот факт, что все эти особенности гения присущи и любой креативной персоне, но в меньшей степени, о чем будет сказано ниже, а наиболее слабо они выражены в обывателях.
  Как бы то ни было, основной признанный критерий гениальности, состоящий в способности создать принципиально новое, скрытое от всех прочих, кроме гения, совершенно недостаточен, поскольку любая креативная персона, независимо от степени ее одаренности, только и делает, что пытается создать новое и даже неочевидное, причем наиболее эффективно это получается у людей, одаренных выдающимися способностями, в связи с чем их и именуют талантами. Однако талантам далеко до гениев, которые фундаментально меняют жизнь всей цивилизации, или. по крайней мере, изменяют подходы и основные положения в своей сфере деятельности.
  Поэтому главной и определяющей особенностью гения, в отличие от просто таланта, является ярко выраженная масштабность проектов гения в избранной им сфере деятельности, проявляющаяся большей частью в объединении в единое целое того, что кажется остальным несовместимым. Тем самым гении своими проектами как бы помещают себя в будущее, а их последователи уже могут более детально конструировать это будущее, превращающееся в настоящее пользователями-потребителями представленных находок. Именно в такой последовательности протекает истинное техническое и культурное развитие цивилизации.
  Данный же процесс может обеспечить отнюдь не логико-формализованный подход, используемый также не имеющим сознания искусственным интеллектом, а обеспечить его способно только озарение (интуиция). Логика, интеллект, то есть аналитико-синтетические свойства мозга, лишь помогают подготовиться к озарению и систематизировать результаты озарения с их соответствующим обрамлением.
  В этом отношении гениальность есть последствие интуитивного стремления человеческого сознания максимально сблизиться с прекрасным.
  Прекрасное, как и интересное, является источником информации, но, в отличие от интересного, которое при обращении к нему становится обыденным, прекрасное, обращая на себя внимание, всегда вызывает непреходящий интерес не только гармоничным слиянием элементов его образа в сознании, не только своей устойчивостью в этой гармонии, но и своей вечной загадкой для человека: закатом солнца, расцветкой осенней листвы деревьев, переливами морской волны, мадонной Рафаэля можно любоваться каждый день, хотя прагматически это совершенно бессмысленно.
  Бесчисленные формы прекрасного существуют только для человека, и они вполне объективны, так как воспринимаются им в качестве конструкций бытия, находящих определенное преломление в сознании, а не производятся его сознанием произвольно, но сложение элементов бытия в гармоничные образы в сознании человека происходит только на основе осознания им себя в моменты сосредоточения, то есть при сознательном слиянии своего "Я" с определенными фрагментами окружения, что удается не каждому.
  Прекрасное имеет то отличие от интересного, что всегда сохраняется неизменным. Оно не зависит от текущих событий, и поэтому прямого отношения к познанию наподобие любознательности или интереса не имеет.
  Прекрасное можно созерцать или слышать, но скопировать его невозможно - оно сразу же омертвляется - будь то картины Рафаэля или исполнение симфонии Чайковского на балалайке.
  Невозможно смоделировать закат солнца в море или цвета осеннего леса, но можно попытаться максимально приблизиться к этому прекрасному, что и удается только гениям.
  Древние формы Парфенона до сих пор чаруют нас своим совершенством, а внесение правок в древние архитектурные ансамбли или картины великих художников тут же уничтожает их гармонию.
  Научиться создавать шедевры искусства конвейерным способом до сих пор никому не удавалось, несмотря, например, на знание всех правил стихосложения.
  Этот факт несомненно указывает на то, что основа прекрасного находится в по ту сторону текущего бытия, и отражение этого "потустороннего" можно только созерцать или извлекать в виде шедевров искусства при удавшемся соприкосновении с ним, так как само наличие прекрасного в природе наводит на мысль о создании подобного, и попытки сделать это действительно дали, правда, в сравнительно немногом числе, необыкновенные предметы искусства, появление которых следованием определенным правилам, как, например, в ремеслах, объяснить невозможно.
  Не увенчиваясь в большинстве случаев успехом, попытки создать прекрасное, тем не менее, попадают в рамки интереса, или влечения к необыкновенному, наиболее выдающимися продуктами которого являются возникновение такого интересного, как фотография, инженерия, химические технологии, биоинженерия и т. д. для вящей пользы населения.
  То есть, в сущности, возникновение целых отраслей, ускоривших развитие цивилизации, оказалось побочным продуктом прекрасного на соответствующем уровне развития самосознания человека, которое, расширив возможности населения в прикосновении к прекрасному не только в природных явлениях, но и в музыке, живописи, словесном выражении и архитектуре, обратило его внимание на техническое творчество тоже в попытках приблизиться к прекрасному.
  Сплошные и вполне закономерные неудачи найти правила создания прекрасного промышленным способом, как это ни парадоксально, позволили человеку извлечь, как видите, из них определенную пользу.
  Более подробно о прекрасном сказано в сборнике "Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном", выложенной на сайте www.litres.ru (статья "Почему и за счет чего проявляется интерес и интересное", раздел VII).
  Итак, чисто логические построения, характерные, в частности, для искусственного интеллекта, ничего нового, то есть не проявляющегося открыто в природе и самом человеке, точнее, неочевидного, выявить не способны.
  Естественно, помочь в деле открытия этого, до времени, скрытого может только интуиция (инсайт, или озарение, или вдохновение).
  4
  По-видимому, основными компонентами интуиции (для этого состояния более точным является термин "озарение") являются, во-первых, опыт, то есть набор проработанных так ли иначе моделей, готовых к немедленному применению: без опыта ни знания, ни умения, не помогут мгновенно или даже растянуто во времени решить возникшую проблему в определенной сфере; во-вторых, равноценным компонентом интуиции (озарения) является ввод человеком самого себя в состояние озарения, что часто происходит автоматически в стрессовой ситуации опасности или, наоборот, в моменты расслабления, и даже во сне, но чаще в моменты пробуждения (кстати, появление озарения в минуты пробуждения в немалой степени определяется подключением к работе мозга некоторых других центров, обрабатывающих информацию, как-то: двигательных центров; центров, управляющих зрительными функциями); в-третьих, озарение наступает только при четком целеполагании, которому должны соответствовать определенные "технологические" наработки.
  Вместе с тем озарение может быть вызвано и искусственно при соблюдении указанных трех позиций, примером чего являются действия шаманов и колдунов.
  Обычный человек также, бывает, входит в подобное состояние неожиданно для себя самого, получая иногда ответы на нерешаемые известными методами вопросы. Этот как бы автоматический вход в состояние озарения означает и автоматический выход из него, что само по себе сохраняет его личность.
  Подобное состояние, не контролируемое человеческим разумом, именуется вдохновением. Оно имеет различные формы и достигается, как правило, независимо от самого человека в моменты стресса, расслабления, полусонного состояния и прочих необычных состояний.
  Обычный человек, как правило, не запоминает того, что с ним происходило в этом состоянии. Он помнит только ответ на высказанный мысленно вопрос. Однако часто успех в этом состоянии не достигается, в частности, из-за того, что человек нечетко сформулировал вопрос или отсутствовала необходимая подготовка - нет нужных представлений, знаний, умений и опыта; в этом случае смысл ответа искажается или не достигается полное понимание ответа.
  Тем не менее, приход вдохновения, в сущности, объясняется локальным совпадением интереса, выражающегося в некоей цели, и опыта человека. Интенсивный интерес, например, может привести человека в состояние возбуждения, а опыт помогает четко формулировать вопросы, что часто приводит к "выплыванию" неизвестно откуда понимания события или требуемого ответа.
  В любом случае, механизм интуиции заключается в таком сочетание высшей и низшей форм сознания, при котором сознание начинает работать так же автоматически (без размышлений и логики), как это происходит у животных для их выживания, и вместе с тем в эту автоматическую схему сравнительно кратковременно подключаются все наработки человека в виде приобретенного опыта в данной сфере, имеющихся знаний и умений с определенной целевой направленностью.
  Подобное сравнительно кратковременное гармоничное слияние целевых программ самосознания и идеальных для выживания программ низшего сознания, уже не противодействующих друг другу, как обычно, а работающих в унисон, например, помогая человеку спастись от той или иной напасти, отражает их обоюдный интерес в экстремальной ситуации, тогда как в обычных обстоятельствах их интересы и устремления, как правило, расходятся, что с очевидностью просматривается в противоречивых действиях каждого человека.
  Если вольное или невольное обращение человека с определенной целью к собственному низшему сознанию не противоречит устремлениям последнего, связанным в основном с выживанием организма, то человек получает нужное ему, если, конечно, он поймет ответ.
  Для этого и требуется соответствующий опыт.
  Человек в своем самосознании отодвинул низшее сознание на второстепенный план, и тем самым значительно оторвался от среды, став субъектом в текущем времени. Иначе говоря, он понял, что находится во временном процессе со всеми преимуществами этого понимания, но при этом утерял былое единство со средой.
  Однако низшее сознание в нем не исчезло. Значит он, в принципе, способен временно переместить его на первый план, то есть войти в него, но без утери высшего сознания, не забывая, кто он на самом деле, и, благодаря этому, в определенный момент выйти из низшего сознания, точнее, сместить его снова на второй план.
  Шаманы умеют это делать без потерь: входить в низшее сознание, узнавать требуемое, и выходить из него. Иначе говоря, шаман, как бы вернувшись в естественное состояние низшего сознания, но, не теряя самого себя в нем, то есть, помня о своей цели, может совпасть с окружающей его средой и, получив искомое, своевременно пресечь это совпадение.
  Он в своем сознании способен тем самым стать не только волком или змеей, но и бураном, ледоходом, соседним вулканом, а поскольку он не теряет в эти моменты своего высшего сознания в виде поставленной цели или постановки определенной задачи, то он может задать в новом обличье подготовленный вопрос и увидеть или почувствовать ответ, но понять ответ он сможет только при соответствующей подготовке, то есть при адекватном опыте, знаниях и умениях.
  Иначе он эти ответы не поймет.
  Поэтому знающий дело шаман соприкасается в своем озарении с "потусторонним" только в определенных им сферах, с которыми хорошо знаком, например, лечение некоторых болезней, предсказание погоды, поиск мест для охоты на конкретные виды дичи, но даже не пытается отождествлять себя с облаком для того, чтобы узнать его физическую сущность, механизм образования молний и т. п.
  Однако, кроме шаманов, довольно часто среди людей встречаются подобные им по качествам субъекты: они, не зная того, способны в той или иной мере на озарение без специальной подготовки, называя приход озарения вдохновением, или творческим подъемом потому, что тогда у них всё получается, все задачи решаются непостижимым образом.
  Именно креативные люди обладают подобными свойствами, умея извлекать из "воздуха" в определенные моменты нечто гениальное или, по крайней мере, выбивающееся из ряда.
  К ним относятся, прежде всего, многочисленные изобретатели чего угодно, великие художники, писатели, в общем, создатели чего бы то ни было оригинального.
  Все гениальные произведения пишутся и рисуются не просто так - по тому или иному трафарету, стандартной сюжетной линии.
  Они тоже - плоды озарения, единственного в своем роде. Человек должен всю жизнь думать, готовиться, возможно, к чему-то, пока еще точно неизвестному ему, причем у большинства ничего в итоге не получается, так как практически невозможно изобразить облако так, чтобы оно было живым, радостным и воздушным или - тяжелым и грозным, пропитанным влагой и грозой.
  В этом мире подсознания, или "вещей в себе", по терминологии Канта, который, правда дальше не пошел, отказав тем самым в результативном соприкосновении с трансцендентным, есть всё, и можно получить ответы на все вопросы, но только понять их может не каждый, и не всякий, попав туда, сможет выйти из этого состояния.
  Однако гениальные озарения, особенно в искусстве, в котором основной крен делается не на длительные аналитико-синтетические исследования, а на озарение, бывает, чреваты печальным исходом, так как, хотя и сложно, но можно, практически любому человеку войти в состояние озарения, но из него еще и надо уметь выйти, чтобы не остаться в "потустороннем" мире собственного низшего сознания, где, возможно, очень хорошо, потому что бездумно и не страшно. Наркоманы, которые искусственно вводят себя в близкое к этому состояние, хорошо это знают, но они выпадают из этого сознания автоматически, как только кончается действие наркотика.
  Поэтому люди, интенсивно креативные в своем творчестве, балансируют на грани высшего и низшего сознания с возможностью срыва в низшее сознание, точнее, замещением им высшего сознания. Отсюда и высокий процент впавших в сумасшествие художников, поэтов и писателей, самоубийств и наркомании среди них.
  5
  Как бы то ни было, но одно из основных отличий гения от одаренного (талантливого) или даже просто креативного человека состоит в том, что гений, используя озарение, как правило, спонтанно, тем не менее, последовательно проводит громадную предварительную аналитико-синтетическую работу по исследованию имеющихся знаний в данной области и смежных дисциплинах, ставит реальные и мысленные эксперименты, добиваясь тем самым наиболее точного и вместе с тем емкого целеполагания, автоматически перемещая себя в сферу озарения при его приходе, увеличивая тем самым шансы на получение адекватного ответа, складывающегося в его собственной голове при озарении, и шансы на удержание, а также расшифровку полученной информации. При этом, гений, ставя грандиозные цели, должен обладать и умением трансформировать эту информацию в удобоваримую форму, иначе её не поймут даже потомки.
  Подобный процесс, в силу масштабности целей и, следовательно, его трудоемкости, сложности и неординарности, а также необходимого сочетания структуры мозга (врожденной одаренности, возникающей благодаря случайной комбинации определенных полей и подполей мозга, наличию и размеров последних), знаний, умений, опыта, той или иной методики входа в инсайт, в науке случается крайне редко, если, конечно, отсечь те многочисленные открытия и изобретения, которые происходят по аналогичной схеме, но в ином масштабе.
  Кроме того, еще реже создается соразмерность интереса и способностей персоны, выражающаяся в стремлении к идеалу, то есть к прекрасному, без чего гениальность не проявляется.
  Таким образом, основное отличие гения от таланта определяется масштабом деяний в способности рассмотрения не изолированного факта или проблемы, а в умении как бы собрать воедино "работоспособную" конструкцию из известных открытий и экспериментов, которые, быть может, формально и не связаны друг с другом, но адекватная связь возникает добавлением к первоначальной сборке своего собственного "штриха", полученного во время озарения, то есть нового элемента, связывающего всю "конструкцию". И это творение, особенно в науке, не развивает плавно предшествующие построения, показывая их иные грани, а скачкообразно контрастирует с ними или даже противоречит им. Тем самым создаются совершенно иные направление в науке, искусстве, технике. Например, в науке это была квантовая механика, в искусстве - импрессионизм, в технике - интернет.
  Фундаментом этого процесса является самосознание, проявляющееся в отделении человека в его сознании от окружающей среды, создающее его субъектность, которая в свою очередь дает возможность осознанно накапливать и систематизировать информацию, сочетая ее с текущей информацией уже не скрыто, как в низшем сознании с его инстинктивно-рефлекторным интеллектом, а в открытой форме абстрактного мышления, что в значительной степени расширяет кругозор и ускоряет процесс познания как для субъекта, так и для всего сообщества человеческих индивидуумов, развивая тем самым наиболее интенсивно каждое индивидуальное сознание.
  А вершиной процесса творчества является гениальность, поскольку гению удается поглотить, освоить и преобразовать максимально возможные на период его существования информационные потоки. Итоговым содержанием этого процесса оказывается принципиально новое (неочевидное) знание, обеспечивающее своим качеством выход к следующему уровню обретения истины в ее выражении, максимально приближенному к прекрасному.
  Если таланты в своем множестве по сравнению с немногочисленными гениями, как правило, решают чисто практические (прикладные) проблемы, часто ставящиеся не ими самими, пользуясь своими способностями и наработками, то немногочисленные гении, забывая о текучке, о частностях быта, пытаются установить еще неведомые миру связи вне всякой прагматики и, как правило, с ущербом для себя в личной жизни, потому что погружение в мир идей и высоких стремлений отвлекает их от меркантильности и бытового комфорта, но подстегивает их высокие стремления, несмотря на все трудности и тяготы подобной работы.
  В основе подобных действий гения, как, впрочем, и всех креативных персон, лежит интенсивная неудовлетворенность их низшего сознания, требующего доминировать в среде себя подобных, раз уж имеются такие способности и возможности, причем высшее сознание в данном случае соглашается с низшим, поддерживая его в этом стремлении на время инсайта.
  Причем отличие гения от всех прочих индивидов состоит в том, что неудовлетворенность его высшего сознания несбалансированностью в данной сфере творчества выражается максимально возможно в своем требовании к наиболее гармоничному строю элементов данной сферы и, значит - самому адекватному на данном этапе объяснению их функционирования.
  Для иллюстрации, сравним специфику работы и соответственно достижения Николы Тесла и Томаса Эдисона в технической сфере.
  Тесла, самостоятельно обнаружив явление вращающегося магнитного поля, тут же предложил его использовать для получения переменного тока, заложив тем самым основы всей электротехники, он же первым добился передачи радиосигнала на значительное расстояние, положив начало всем разработкам в области беспроводных коммуникационных технологий.
  Эдисон, в отличие от Тесла, ограничивался в своей деятельности лишь локальными изобретениями и усовершенствованиями. В частности, он усовершенствовал пишущую машинку, телеграф, телефон, придумал фонограф, предложил один из вариантов лампы накаливания (с угольной нитью).
  Как видите, на этом примере четко просматривается отличие гения от таланта, как минимум, в масштабности решаемых задач.
  Довольно впечатляющим и оригинальным был подход к творчеству многих знаменитых художников эпохи Возрождения, когда они, поручив работу по заданному ими сюжету и композиции своим ученикам, на финальном этапе подходили к картине и делали несколько мазков, превращая это произведение в немыслимый шедевр.
  В общем, любой шедевр - это наиболее полное понимание объекта, в котором автор временно сливается с нужной ему средой. А уж как он это технически обрамит, - другой вопрос. В частности, техника письма импрессионистов была не столь уж хороша по сравнению с художниками, писавшими обычные пейзажи, но они уловили нечто новое и живое - в мелькании теней, повороте головы, необычного сочетания цветов и фигур, что позволило им войти в вечность.
  Так что копирование шедевров в любой сфере деятельности напоминает попытку изготовления из полена живого человека.
  Этим же принципом масштабности в соединении якобы несовместимого или, или, по крайней мере, не совсем близкого с добавлением еще неизвестного, но, практически. вечного, отличались в искусстве Вильям Шекспир, а в науке Альберт Эйнштейн.
  Известно, что Шекспир большей частью брал сюжеты и схемы из уже опубликованных литературных произведений и трансформировал их на свой манер, отличающийся в основном тем, что обычные жизненные коллизии он переводил в экстерьеры взаимодействия великих мира сего и придавал им философский смысл вечной неразгаданности, отрывая тем самым от текучки.
  Поэтому его современники больше увлекались пьесами Френсиса Бомонта, Кристофера Марло и прочих талантливых драматургов того времени, великолепно отражавших в своих произведениях животрепещущие события того времени.
  Но сейчас они забыты, а Шекспир свеж и нов, и по-прежнему таинственен даже в авторстве своих пьес. Вот, что значит масштабность и показ истинной загадки и таинственности человеческого бытия и вечных коллизий в нем.
  В частности, Шекспир, произнеся устами Гамлета слова: "Быть или не быть, вот в чем вопрос", не мог не прославиться в веках хотя бы потому, что до сих пор никто толком на этот вопрос не ответил, хотя Шекспир намекнул на некую неизвестность "не быть" и несправедливости жизни ("быть"), показав, что текучка обычной жизни совсем не означает раскрытия тайны как "не быть", так и "быть", то есть для чего и то, и другое нужно, а также - для кого!? Другими словами, Шекспир поставил всех нас на порог неразрешимого, чтобы не зазнавались, и вместе с тем показал непреходящую боязливость подавляющего большинства перед тем и другим.
  Сравним также нобелевского лауреата Альберта Эйнштейна с нобелевскими же лауреатами Уиллордом Бойлом и Чарльзом Вильсоном, чтобы показать и в науке разницу в выборе проблем и их масштабности между гениями и талантами.
  А. Эйнштейн -- разработал в течение жизни целый ряд фундаментальных теорий.
  В частности, это были: специальная теория относительности, общая теория относительности, которые своим необычным представлением времени на много лет шокировали всё научное сообщество, квантовая теория фотоэффекта, квантовая теория теплоемкости, теория индуцированного излучения.
  Причем для специальной теории относительности основной "штрих", который внес Эйнштейн в эту концепцию, был следующий: неизменность скорости света, то есть она не зависит от скорости наблюдателя. Этим Эйнштейн отверг в целом традиционную концепцию эфира, то есть среды, в которой должны распространяться световые волны со скоростью, меняющейся в зависимости от скорости наблюдателя по отношению к эфиру.
  Кроме того, Эйнштейн сумел соединить разобщенные ранее в физике понятия - массу и энергию, объединив их в формуле Е = mc², доказав тем самым, что закон сохранения массы и закон сохранению энергии являются частностями более общего закона связи массы и энергии, в соответствии с которым можно массу превратить в энергию и энергию в массу.
  У. Бойл, получил нобелевскую премию за участие в разработке оптических полупроводниковых сенсоров (ПЗС-матриц).
  Ч. Т. Вильсон получил нобелевскую премию за изобретение камеры, позволяющей обнаруживать траектории электрически заряженных частиц с помощью конденсации пара.
  Из показанного выше видно также, что гению удается в деле преобразования среды в теории или на практике создать такое новое, что оно наиболее близко подходит к гармонии мироздания при его постепенном раскрытии, то есть к тому, что в нашей реальности именуется прекрасным.
  Подобное сближение с прекрасным, то есть равновесно-гармоничным (устойчивым) удается человеку отнюдь не при использовании комбинаторики (логических построений), которая вообще не дает принципиально нового, поскольку в ней господствует перебор вариантов известного (шахматы, искусственный интеллект), причем образцом комбинаторики в отношении новизны является комбайн.
  Обнаружить скрытое, точнее, открыть неизвестные связи и закономерности наиболее эффективно человек способен лишь с использованием озарения, которое доступно всем креативным персонам, отличая гения, кроме, конечно, некоторых способностей, которые, впрочем, могут быть и весьма скромными (А. Эйнштейн), именно выбором крупномасштабной цели и максимальной погруженностью в проблему, включая прошлый опыт и нынешние результаты экспериментов, что позволяет, интенсивно концентрируясь, то есть привлекая все ресурсы организма (значительную часть всех имеющихся нейронов, а не только нейроны головного мозга в моменты озарения, или объединяя ресурсы как низшего, так и высшего типов сознания), что выражается в использовании не только имеющихся наработок, но и всего содержания подсознательной памяти, находить рано или поздно искомое решение, как это, например, сделал Д. И. Менделеев.
  Он открыл периодический закон химических элементов, сформулировав его довольно необычно и очень обще: свойства элементов, а потому и свойства образуемых ими простых и сложных тел стоят в периодической зависимости от их атомного веса. То есть, невзирая на всё различие известных элементов, он распределил их только лишь по атомному весу, сведя в таблицу, которая дала возможность предсказывать и существование еще неизвестных элементов.
  Продуктом гения может быть не только теория, объясняющая по-новому те или явления, но и захватывающая дух симфония, колоннада античного храма и т. д.
  При всей своей масштабности, творения гения, как правило, контрастируют с прежними, либо объясняя явления иначе, либо предлагая другой строй музыки, или меняя архитектурный стиль.
  Как это не покажется парадоксальным, но, как правило, гении в сфере мыслительной не всегда обладают какими-то необыкновенными способностями от природы (одаренностью), например, исключительной памятью, сверхбыстрой сообразительностью, сильнейшей восприимчивостью, способностью в уме проводить сверхсложные расчеты и т. п. В частности, Эйнштейн не особенно привечал математику.
  А вот способностей у гениев определенной сферы деятельности к объединению и обобщению кажущихся разнородными явлений имеется сверх меры, и своего довольно противоречивого в глазах научного сообщества результата они добиваются прежде всего не логическими построениями, а концентрацией на проблеме и обращением к интуиции, которая подсказывает им как устранить кажущиеся противоречия между явлениями и объектами введением нового элемента, "скрепляющего" их построения.
  Одним из самых характерных примеров этого действа является тот же Менделеев, который сравнением разных веществ по атомному весу распределил элементы в зависимости от их атомного веса по рядам, группам и периодам, и его таблица дала возможность предсказывать существование еще неизвестных элементов.
  Образно выражаясь, гений покрывает будущее своим размахом, а талант, несмотря на всю его одаренность, проницательность, опыт, подготовленность, концентрируется на точечном решении текущих задач, и заглянуть в будущее ему не дано.
  С другой стороны, гении в искусстве просто обязаны, помимо сказанного, иметь ярко выраженную одаренность в восприятии конкретных явлений, в частности, композиторы и дирижеры - звуков (акустика), живописцы - цветовых гамм (освещение и оттенки света), необычных композиционных решений при переводе объемных изображений на плоскость.
  Помимо указанных выше гения физики А. Эйнштейна, технического гения Н. Тесла, гения в области химии И. Менделеева, гения словесности В. Шекспира, имеет смысл назвать некоторых, наиболее выдающихся представителей творчества и в некоторых других его сферах.
  Несомненно, гениями-мыслителями для всех времен и народов являются Платон и Аристотель, от которых пошли и наука, и искусство.
  Безусловно, гениями-новаторами в области музыки были Йозеф Гайдн, который заложил основы симфонии и струнного квартета; Иоганн Себастьян Бах - великолепнейший мастер полифонии, соединявший необыкновенно гармонично особенности разных музыкальных стилей, его "хорошо темперированный клавир" стал базой цикла частей, звучавших во всех тональностях; Вольфганг Амадей Моцарт, первым органично связавший оперную музыку с живым и детальным развитием действия; Рихард Вагнер - создатель новой оперы, программно соединившей в себе и музыку и драму, где вокально-симфонические сцены перетекают одна в другую, а арии и дуэты превращаются в монологи и диалоги.
  Гением-новатором в искусстве, науке и инженерии был Леонардо да Винчи, разработавший новую живописную технику с размытостью линий, дымкой между зрителями и изображенным предметом, тем самым как бы оживив изображение, не говоря уже о множестве его эпохальных, но невостребованных изобретений (парашют, велосипед, танк, робот, прожектор) и идей аэроплана и вертолета.
  Мастер светотени Рембрандт, в своей оригинальной по композиции портретной живописи, изображая модели как бы раскованными и в движении, стал предвестником эпохи реализма и импрессионизма.
  Это перечисление можно было бы продолжить, но в эпоху Интернета нетрудно ознакомиться с прочими гениями-революционерами творчества, тем более что их число сравнительно невелико.
  6
  В заключение, заметим следующее.
  Источником развития каждого индивида и его сообществ является неудовлетворенность сознания человека.
  Соответственно, движущую силу этого развития представляет противоборство низшего (подсознание) и высшего (самосознание) типов сознания. Подробнее об этом сказано к моей работе "Движущая сила и источник развития человека и его сообществ", выложенной на сайте www.litres.ru.
  Стимулом развития сознания человека является интерес (см., напр., на том же сайте работу "Почему и за счет чего проявляются интерес и интересное" в сборнике "Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном".
  Способ достижения любого нового результата состоит в сочетании логического и интуитивного подходов ко всем видам деятельности.
  Гении всю историю цивилизации в разных сферах деятельности находились и находятся на вершине креативной пирамиды человечества, наиболее масштабно мысля, конструктивно и производительно получая принципиально новое знание - в основном открывая новые закономерности и направления в науке, а также новые направления в технике и искусстве, обеспечивая тем самым наиболее эффективное развитие как отдельного представителя человечества, так и всей цивилизации.
  При всём этом, масштабность, непременно выражающаяся в творчестве гения, в отличие от таланта, обеспечивается, как это было показано выше, достаточно длительным совпадением стремлений низшего (подсознание) и высшего (самосознание) типов сознания вкупе с интеллектом при озарении, когда на решение поставленных задач, то есть для получения и обработки информации гении способны на время этого совпадения задействовать значительную часть 150 миллиардов нейронов организма, а не только 11-19 миллиардов нейронов головного мозга (процесс озарения), а стимулом к решению масштабных задач повышенной трудности является стремление к наиболее интересному в данной сфере, то есть наиболее гармоничному (прекрасному).
  Сканирование всех отделов памяти в сочетании с поступающей по адекватно выделенным каналам информацией не всегда, но хотя бы раз в жизни может дать искомый или неожиданный результат, переворачивающий современные представления в данной сфере.
  Тем не менее, гений, как и все остальные люди, испытывает временами неудовлетворенность и собой, и своим окружением, отличаясь при этом наиболее высокой степенью этой главной особенности любого активного в форме низшего и высшего сознания и умением объединять их силу воедино в определенные периоды, достигая тем самым наиболее эффективного использования процесса озарения своего рода резонансом обоих типов сознания.
  Эта неудовлетворенность гения выражается также в максимально возможной свободе его деяний, поскольку он устраивает полное или почти полное разрушение прежнего великого и общепризнанного, а на смену ему предлагает новое, незнакомое, ввергая общество в сомнения и сожаления, а себя - в более или менее существенную потерю коммуницирования с собственным окружением, отстраняясь в определенной мере от его консерватизма и непонимания происходящего.
  Так же и сила, движущая гения, возникающая как результат борьбы в нем низшего (подсознание) и высшего типов сознания, отличает его от все прочих индивидов своей интенсивностью, поскольку оба эти типа сознания достигают у него своего наивысшего значения.
  Ниже располагается когорта талантов разного рода, уже намного большая по численности по сравнению с немногочисленными за всю историю человечества гениями.
  Таланты способны, как и гении, получать принципиально новое знание, однако, более конкретное, прикладное - на потребу дня, хотя некоторые их достижения, вроде колеса, компаса, фейерверков, ракет, храмов, фресок используются и по сей день.
  Они отражают в основном культурные и технологические запросы своих эпох в книгах, скульптурах, картинах, изобретениях, создавая своеобразный колорит каждой эпохи, существенно улучшая быт, технологии, повышая уровень культуры всего населения.
  Естественно, принципиально новое (неочевидное) знание таланты получают так же с использованием процедуры озарения, но решаемые ими задачи более конкретны, прагматичны и, как правило, менее сложны, в связи с чем погружение в инсайт занимает у них сравнительно небольшое время, не требуя колоссального напряжения всего организма, и в течение жизни они могут достигать поставленных целей неоднократно.
  Соответственно, всё необходимое для получения нового знания, а именно: неудовлетворенность обоих типов сознания, движущая сила развития индивида, такой стимул развития как интерес, длительность озарения, масштабность собственного выражения у талантов, а тем более, и у остальных индивидов, слабее, чем у гениев, тогда как способности (одаренность) у гениев могут быть выражены менее заметно, чем у талантов.
  Под ними находится несравненно более значительный слой творческих (креативных) персон.
  Главной их особенностью является способность - такая же как и гениев и талантов - получать принципиально новое, то есть неочевидное знание, в основном за счет интуиции в форме непроизвольного кратковременного вдохновения, а также достаточного уровня интеллекта, опыта, образования, определенных умений и способностей.
  Но все эти свойства выражены у них намного слабее, чем у гениев и талантов. Ума, то есть аналитико-синтетических способностей (сообразительности), а также опыта, квалификации у них часто оказывается недостаточно, чтобы получать адекватные их намерениям результаты, а логическими построениями, комбинаторикой они пренебрегают, чувствуя свои креативные способности.
  В итоге, продукты их деятельности большей частью оказываются посредственными или вовсе никчемными. В литература они скатываются в графомании, в науке - к прожектам, в технике - к неэффективным, хотя часто оригинальным решениям.
  Нижнюю часть этой своего рода пирамиды в отношении к творческому процессу, точнее, её фундамент, составляет практически всё остальное взрослое человечество.
  Каждый его представитель, обладая самосознанием, так же способен получать новое знание, но, как правило, образования, культуры, опыта, квалификации, способностей, в том числе и к озарению у "остальных" оказывается недостаточно, или же условия для выражения имеющихся способностей просто отсутствуют.
  Получается, что основная масса населения (обыватели), как правило, вынуждена ограничиваться либо комбинаторикой, которая так же предоставляет возможность получать новое знание, но уже более "низкого сорта", либо - повторением уже отработанных приемов, обучаясь им, либо имитацией творческой деятельности, более всего процветающей в бюрократических структурах.
  Кроме того, достаточно тонкое соотношение и интенсивность проявления низшей и высшей форм сознания, характерное для креативных персон, у остального взрослого населения представлены иначе, наиболее негативно отражаясь в люмпенах и криминалитете, либо чреваты недостаточностью для открытого выражения креативности (обыватели). Более детально основные страты общества описаны в главе 4.2 моей работы "Движущая сила и источник развития человека и его сообществ" (сайт www.litres.ru).
  Всё это отнюдь не означает приговора, в частности, для самого большого слоя населения - обывателей, поскольку даже при отсутствии одаренности (соответствующей структуры мозга) уже в течение жизни можно инициативно, то есть работой над собой, развить интеллект (сообразительность), усилить проявление низшей и высшей форм сознания, убрав вялость и равнодушие, например, с помощью обнаружения новых интересов. Вместе с тем подобные инициативы способны нарушить равновесие между низшей и высшей форм сознания, характерное для страты обывателей, присоединив тем самым индивида либо к креативным персонам, либо, при достижении соответствующего уровня образованности, к интеллектуально-неформальной страте общества. А подстегнуть дополнительно подобные изменения могут и критические внешние события - войны, кризисы, природные катаклизмы,
  Поэтому внешне инертная народная масса в лице обывателей на самом деле является бездонным резервуаром, из которого черпается и креативная, и оппозиционная, и управляющая страты общества.
  Напомним, тем не менее, что основа всех стремлений человека - неудовлетворенность его сознания по отношению к себе и к окружающей его среде - приходит к нему первоначально от низшего сознания в его стремлении к созданию больших удобств для существования.
  Однако это индивидуалистское чувство в креативных персонах сочетается с их высшим сознанием, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и искусства, достигая высокой степени, альтруистично требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.
  Но доминирует при этом низшее сознание, поскольку активность этих индивидов для получения новых знаний проявляется большей частью инстинктивно через озарение, а размышления происходят до и после него, давая тем самым наиболее креативные персоны из всех живущих.
  Таким образом, вершиной процесса творчества является гениальность, поскольку гению, в отличие от всех прочих индивидов, удается поглотить, освоить и преобразовать максимально возможные на период его существования информационные потоки, итоговым содержанием которых оказывается принципиально новое (неочевидное) знание, обеспечивающее своим качеством выход к следующему уровню обретения истины в выражении, максимально приближенному к прекрасному.
  Подробнее тема прекрасного раскрыта в работе "Почему и за счет чего проявляется интерес и интересное" (Сборник "Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном"), выложенной на сайте www.litres.ru
  
  Глава 16.
  Стоит ли "лечиться" от глупости!?
  
  Есть ли цель в существовании болванов? Надо полагать, они представляют переходную стадию к более развитым млекопитающим, но, тем не менее, в дальнейшем болваны их не покидают.
  Многие выдающиеся персоны удивлялись непреходящей людской глупости, и даже оставляли любопытные заметки, правда, не о себе, а о своих знакомых, и даже писали целые трактаты об этом известном феномене, который, всё же, непонятно для них откуда взялся - ведь у животных и растений глупость отсутствует.
  Отсюда следует, что глупость - чисто человеческое свойство, и источник его - отнюдь не животный или растительный миры (фауна и флора).
  Парадоксально, но все персоны, признанные великими, были вместе с тем порядочными глупцами.
  Александр Македонский, несмотря на очевидную глупость этого предприятия, пытался завоевать весь мир, но, получив осечку в Индии, расстроился и скончался еще совсем молодым.
  Наполеон, помятуя об участи знаменитого Александра, ограничился Европой, правда, слегка затронув Африку и Переднюю Азию. Но изменение количества не означает уменьшения глупости, и конец его был тоже безвременен и печален.
  О недоработках Карла Маркса, которые невольно подтвердили Ленин и Сталин, не знает только ленивый или неграмотный. Их очевидная глупость, тем не менее, дала многим надежду, что также не указывает на ум этих многих. Однако надежда быстро сменилась разочарованием, но неизменная глупость толпы всё же никогда не изменит вере в лучшее будущее, которое на самом деле всегда остается за горизонтом.
  Философы-ортодоксы, как правило, толкут воду в ступе, выдумывая всякие глупости, которые трудно проверить, вызывая к себе, тем не менее, уважение со стороны образованной, благоразумной, и, вследствие этого ограниченной, то есть глупой общественности, которая, естественно, с благоговением воспринимает их идеи, сводящиеся, по сути, к борьбе за всё хорошее против всего плохого.
  Массы благоразумным советам ортодоксов не внемлют или просто их не замечают, инстинктивно чувствуя их глупость, но, тем не менее, в силу своей собственной глупости, всё же попадаются на удочку уже хитрых обманщиков-политиков, которые обещают кисельные берега в недалеком будущем, если немножко потерпеть и перебить противников, которых всегда можно найти.
  Правда, кисель хлебают именно обманщики-политики, радуясь собственному отличию от широких и глупых масс трудящихся. Однако эти не менее глупые обманщики не понимают, что подобное хлебание есть одно из основных свойств обезьян. Поэтому как политики, так и все власть имущие мало чем отличаются от приматов, что, конечно, обидно для них, но факт.
  Однако есть и люди благородные.
  Вот Сократ - и вел себя правильно, и говорил часто верно, пытаясь сдвинуть сограждан в сторону правды и справедливости. Глупым, но хитрым согражданам это не понравилось, и они заставили его отравиться, чтобы не мешался под ногами. Увы, глупость Сократа состояла в том, что он перепутал себя с еще не дозревшим до него обществом.
  История убедительно показала, что не только Сократ, но и прочие - явно благородные люди, видимо, по глупости, сильно заблуждались в результативном внедрении собственного благородства в массы, которые на их идеи, правда, откликались по-разному, но даже в лучшем случае понимали их сугубо превратно, и снова при удобной ситуации начинали воровать.
  Все ученые мужи тоже не обладали и не обладают великим умом. Иначе они не пытались бы раскрыть тайны бытия рассмотрением, анализом и классификацией фактов, чем можно заниматься бесконечно без особого толку, поскольку за пределы ощущений и собственных мозгов им всё равно выйти не удастся. Но они верны в своем упорстве раскрыть тайну бытия именно по глупости, так как, во-первых, вера к науке отношения не имеет, а во-вторых, в запредельное им заглянуть не удастся, точно так же как не удается, глядя на себя в зеркало, заглянуть на его оборотную сторону.
  В противовес науке, попы с гордостью восклицают, что благодаря вере они и их паства каждый день в молениях умудряются заглянуть в потустороннее, именуя его Богом. На самом деле попы и себе, и всем остальным, в силу собственной глупости и невежества толпы, просто морочат головы, так как невыразимого, по их собственным словам, Бога ни увидеть, ни познать невозможно. Однако подобная глупость дает много полезного попам - власть над толпой и приятную мирскую жизнь на поборы с верующих, а толпе верующих существенно облегчает жизнь, позволяя временно удалиться от всех жизненных невзгод в виртуальный мир ангелов и архангелов.
  Люди искусства всегда считались остальным населением глупцами именно в силу этого недостойного по мнению любого здравомыслящего человека занятия, которое, как правило, не давало хорошего заработка и всё время заставляло художников, ваятелей, поэтов и прочую публику артистического толка унижаться перед власть имущими, перебиваясь, тем не менее, за редким исключением, с хлеба на квас. Примерами этому могут служить Леонардо да Винчи и Микеланджело, всю жизнь пресмыкавшиеся перед тиранами, Михаил Ломоносов и Александр Пушкин, сочинявшие хвалебные оды царям, великолепные балерины и актрисы, вынужденные помимо основного занятия быть наложницами аристократов или богатых купцов. Этот перечень можно продолжать бесконечно. Поэтому глупость актеров и художников, идущих на подобные издержки собственного достоинства, очевидна, раз придумать ничего иного для себя не смогли.
  О толпе обывателей и говорить нечего. Не зря их сравнивают с баранами по причине отсутствия самостоятельности и, стало быть, поддающимися увещеваниям любого сладкоречивого козла.
  Однако глупость многогранна, и она, как видно из показанного выше, хотя и в разной степени, но, тем не менее, охватывает всё население.
  В частности, есть очень позитивные глупцы, которые всю свою сознательную жизнь устремлены на изобретение "велосипеда". Большинство этих персон не обладает глубоким умом и широкими познаниями, но глупость их такова, что они всё равно устремлены на придумывание чего-то нового и необычного, терпя в этом перманентные неудачи, но не теряя оптимизма до самой смерти. Тем не менее, кое-кто из этих довольно широких творческих масс "выбивается в люди", придумывая действительно что-то полезное. Именно эта сравнительно немногочисленная когорта глупцов-изобретателей в итоге создала и продолжает двигать вперед нашу технологическую цивилизацию, придумав всё - от колеса до ракет и Интернета, от картин на стене до телевизионного экрана, от писания текстов на папирусе до электронных книжек и т. д.
  То есть, в обществе имеются глупцы, всегда переполненные глубинным чувством неудовлетворенности по отношению к окружающей их среде, которое приходит к ним от низшего (животного) сознания в его стремлении к созданию больших удобств для существования. Однако это чувство сочетается с их достаточно высоким уровнем самосознания, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и искусства, достигая высокой степени, требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.
  Но доминирует при этом низшее (животное) сознание, поскольку активность этих индивидов проявляется большей частью инстинктивно, без особых размышлений, с минимумом разумности, давая, тем не менее, наиболее креативные персоны из всех живущих.
  Обычная жизнь с каждодневной повторяющейся работой для них скучна и нелепа, как работа на конвейере по закручиванию гаек.
  Правда, талантов среди них обнаруживается не так уж много, но это уж зависит не от образования и воспитания, а от размеров отдельных полей и подполей мозга, а также их сочетания - не слишком часто встречающегося, - благоприятного для тех или иных видов креативной деятельности.
  Однако указанное сочетание обоих типов сознания у них, независимо от наличия талантов и способностей, неизменно влечет их к творческой деятельности.
  Они всегда стараются творить, часто забывая про отдых.
  Графоманы пишут, художники рисуют, скульпторы ваяют с разным успехом, композиторы смешивают звуки, добиваясь сколько-то интересного сочетания, изобретатели и новаторы всех видов создают новые устройства, программы, получая, правда, часто тот же велосипед, но все они и прочие творцы нового или необычного. несмотря по большей частью удручающие результаты своих творческих потугов, не желают приобщаться к обычному гражданскому "болоту", опьяненные явственным для них преобразованием мира и общества, тем более что сам цивилизационный уровень, действительно, и культурно, и технологически растет благодаря именно усилиям представителей именно их компании, а не кого-то еще.
  Естественно, этим они горды, и если вдруг по независящим от них причинам их творческий запал изымается, то жизнь теряет всякий смысл.
  Имеется также еще одна категория наиболее продвинутых в культурном отношении глупцов-гуманитариев, как правило, прекрасно образованных, сообразительных, довольно энергичных и поэтому прекрасно понимающих несправедливость общественных отношений, при которых большей частью сущие остолопы или кровожадные бандиты руководят всеми остальными.
  Эти неформалы-интеллектуалы, преследуя в основном цели, противоположные целям представителей властной элиты, вынуждены апеллировать к народу, доказывая свою правоту и антинародность элиты-угнетателя, которая в свою очередь должна оправдываться и клеймить позором гнилых фантазеров-неформалов, умеющих только говорить, а не управлять и властвовать.
  То есть под неформалами-интеллектуалами следует понимать неравнодушных людей умственного труда, интеллектуалов разного рода, а также сравнительно немногочисленных представителей остального населения, сумевших так или иначе подняться в своем самосознании до того уровня, который диктует им отвращение к аморальному и корыстному поведению властной элиты.
  Эти люди питают надежду на переустройства общества в сторону гармонии, что означает по их соображениям достижение когда-то равенства, братства и вместе с тем свободы, не понимая, что свобода всегда противостоит равенству, справедливости, разрушая любую стабильность. Но эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они, как истинные гуманисты, не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в благоденствие каждого человека и всего человечества в конце концов.
  Иначе говоря. обезьянья сущность проявляется в них в такого рода умствовании, когда они не могут противостоять стремлению, построенному, как им кажется, на железной логике, основанной на непосредственном видении, представляющем им явную несоразмерность бытия, и они уверены, что исправление этой "неправильности" есть закон общественного развития, не понимая, что непосредственное видение, хотя бы и оформленное в законосообразную форму, не совпадает с истинным состоянием дел: в частности, благостная идея устранить вопиющее противоречие в обществе, сделав так, чтобы не было богатых и нищих, кажущаяся абсолютно верной, приводит к полному абсурду и катаклизмам разного рода при ее реализации, то есть все их усилия обращаются в прах, так как подобное реформирование никогда не удается - общество автоматически возвращается к прежнему - антагонистическому порядку.
  Тем не менее, неформалы-интеллектуалы не успокаиваются, но их очевидная глупость, с другой стороны, оказывается позитивной, поддерживая постоянное напряжение в обществе, и выражая тем самым в открытой форме одну из движущих сил общественного развития.
  Неформально-оппозиционная часть интеллектуалов, к которым можно отнести разнообразных образованных выходцев из народа в том или ином поколении, - активных, честных, искренне желающих блага народу, то есть с доминантой высшего сознания, - никогда не примыкали и не примкнут к лицемерной и корыстолюбивой управляющей элите государства.
  Совершить подобное им не позволит уже достигнутый уровень высшего сознания, ставящий материальные блага на последнее место в ряду ценностей жизни. Поэтому они всегда будут разоблачать нечистоплотных, лицемерных и вороватых власть имущих, бороться за права и гражданские свободы трудящихся, как можно более широко привлекая их к этой борьбе.
  Противостояние неформалов-интеллектуалов властной элите не дает обществу застыть, являясь отражением противостояния соответственно высшего и низшего типов сознания в каждом человеке.
  Борьба между этими слоями общества при большей частью пассивном поведении остального населения происходит непрерывно с доминированием более энергичной управляющей элиты, провоцирующей ненависть к себе со стороны всех остальных, и тем самым образуя тот антагонизм, который не дает обществу остановиться в развитии.
  В результате, народ волей-неволей вовлекается их энергией в поступательное движение, которое может быть и эволюционным при согласии властной элиты с неформальной оппозицией на те или иные компромиссы в интересах трудящихся масс, но может скачкообразно переходить в иное русло, если подобное согласие отсутствует, что в народном сознании отражается как явная несправедливость, трансформирующаяся в более или менее удачную попытку удаления правящей элиты от власти при наступлении подходящих условий.
  На первый взгляд кажется, что уж эти неформалы-интеллектуалы точно самые умные. И это действительно так, но, увы, вместе с тем они фантастически глупы, поскольку главной в их сердцах и умах является на самом деле ничем не подкрепленная вера в создание путем всенародных усилий, якобы, в соответствии с открытыми - так же по глупости и недомыслию - ими же "законами" общественного развития, то есть чистейшей липой, абсолютной гармонии на планете - своего рода земного рая, где каждому воздастся по потребностям. Знать бы только границу этим потребностям?
  Но рай никак не получается, внося в их сердца огорчение, но глупость неформалов-интеллектуалов не имеет границ, и они продолжают свое благородное дело, хотя наиболее энергичные из них, вроде Ленина и Мао-Цзедуна натворили, так и не получив искомого, много дел, уничтожив десятки миллионов людей, настроенных весьма скептически насчет внедряемых ими идей.
  И всё же, надо как-то определиться со счастливым состоянием глупости, которое вместе с тем может принести много неприятностей, как это видно из вышеизложенного, кому угодно, невзирая на мощный интеллект или его отсутствие.
  В сущности, глупость можно определить как неадекватную реакцию на происходящее вследствие ложно понятой или недопонятой человеком ситуации, что, понятно, может произойти с каждым, и которая может привести как к фатальным результатам для данного человека и его окружения, так и просто к насмешкам над болваном, творящем невесть что.
  Проявляется глупость, по нашему мнению, в пограничном состоянии сознания, то есть в сравнительно узком поле - между инстинктивно-рефлекторным (животным) сознанием и самосознанием.
  Самосознание - это свойство, имеющееся только у человека. Оно отличает любого человека - независимо от его интеллекта - от животных проектным мышлением, способным вырываться за пределы природной среды, вполне осознанно меняя ее и себя - и не только для утилитарных целей, тогда как животное сознание требует приятной пищи и стремится лишь к доминантности для приобретения наилучших условий для жизни и размножения, но только по стандартным калькам в форме инстинктов и рефлексов, и осознание себя как самоценных субъектов деятельности не появляется у животных даже тогда, когда реакция на происшедшее приводит их к травмам и прочим негативным последствиям, но принимается во внимание подсознательно, переходя в поколения с формированием дополнительных инстинктов и рефлексов.
  Человек же, раз он имеет два состояния сознания, получает тем самым условное поле, пограничное между ними, в отличие от животных, хотя сознание неделимо, но, тем не менее, каждое их обоих отмеченных состояний сознания может проявляться в большей или меньшей степени - в разной мере влияя друг на друга. В этом, довольно "узком" поле, человек так же способен к приобретению идей и составлению проектов как продуктов самосознания, но, находясь под сильнейшим давлением животного сознания, он, подобно животным, подсознательно уверен в правильности своих действий и непосредственного видения, не понимая, что уже вышел из природной среды в иную, где, кроме тактики, требуется и стратегия с соответствующими оценками и, как минимум, аналитико-синтетическим мышлением, и где инстинкты и рефлексы (животный интеллект) перестают адекватно работать в соответствии с приходящими запросами в рамках искусственной сферы самосознания, отражающей моральные и культурные правила человеческого общежития, а не только природной среды.
  Поэтому реакция человека, находящегося в подобном пограничном состоянии сознания, которое может быть как кратковременным, так и очень длительным, не предполагает, как правило, выверенных поступков в рамках культурной среды, в частности, тщательной аналитико-синтетических работы мозга либо вследствие недостатка времени на размышления, либо слабой сообразительности, либо невежественности, либо приверженности к негодным в данный момент традициям, либо под влиянием посторонних помех и т. д.
  В результате отсутствия плана выверенных поступков в рамках культурной среды происходит их замещение поступками в соответствии с соображениями животного интеллекта по данному поводу, приводя человека к несоразмерным с культурной средой действиям, но вполне эффективным с позиции животного сознания, однако - неадекватным, то есть глупым с позиции стороннего наблюдателя этой же культурной среды. Хотя глупость свою иногда субъект действия понимает и старается замаскировать ее с разной долей успеха.
  Кто-то может довольно часто выходить из этого полу-животного состояния тактических уловок и хитрых изворотов, но таких не слишком много. Большинство ограничивается рамками привычек и веры, пребывая в жизни- полусне на манер сомнамбулы, "консервируя" себя в непреходящей тупости и умственной лени, занимаясь каждый день примерно одним и тем же.
  Хотя, в принципе, развитое самосознание дает возможность достаточно часто отстраняться от тупого, полу-животного существования; однако и животная сущность человека не дремлет, бросая даже самого умного и разборчивого, например, в объятия страсти и непредсказуемых поступков, глупее которых быть не может.
  Об этом написаны тысячи романов. Местами очень интересно.
  Так что если кто-то думает, что прогресс - сугубо дело умников, то он глубоко заблуждается, так как умники часто оказываются глупее всех остальных. Всё не так просто, поскольку глупость захватывает все слои общества и всех индивидов - вопрос только в степени и месте индивида.
  Самые изощренные умники - как считается, в основном ученые мужи, - большей частью, всего лишь хитрые и достаточно образованные обманщики, которые по глупости своей ничего оригинального придумать не способны. Поэтому они только классифицируют и обрамляют придуманное и открытое другими - сравнительно недалекими людьми креативного толка, которые, не вдаваясь в глубокий анализ, в тысячный раз, после бесплодных бдений и многих ошибок, наконец, доходят до чего-то нового и ценного, которое тут же подхватывается академическими умниками, часто приписываясь им, и тиражируется для потребления массами в том или ином объеме.
  Воистину, кажется, что массовая разнообразная глупость движет миром. Иначе не было бы отъема собственности, ведущего к войнам, раздорам, ссорам и тому подобным глупостям, требующим более совершенного оружия, солидной экономики, множества послушных солдат и т. п., то есть, как-никак, но развития технологий, что, в итоге, влечет и общий подъем хозяйства. Одним словом - всё для победы ради веселой и комфортной жизни. Мир просто не может устоять на месте под натиском перманентной глупости всей совокупности индивидов, которая, как можно видеть из истории, приводит к довольно интенсивному цивилизационному и культурному развитию.
  Философы и социологи довольно неуклюже пытаются обосновать необходимость всех этих неприятностей - от войн до нищеты, которые ничего благостного непосредственно не приносят, но раз за разом повторяются. Они выдумывают всякие циклы, социально-экономические формации, законы общежития, моральные установки и прочее, в том числе предполагая значительную роль личности в истории.
  Но какая тут может быть роль? При таких-то личностях и такой вот толпе может быть только история остолопов, которая прогрессирует и, возможно, сама удивляется происходящему на подобном идиотском фоне.
  Однако надо быть справедливым.
  Прогресс даже среди сообщества ленивых и злобных дураков, которых только обстоятельства заставляют зарабатывать на пропитание - иначе рвали бы бананы и фиги с веток - невозможно отрицать.
  А это означает, что прогрессу глупость не помеха, а вот чрезмерный ум (и соответственно чрезмерная глупость, неизменно присущая этому уму) может наделать много больше неприятностей, вплоть до ликвидации почти всего населения ради интересного научного эксперимента.
  Поэтому умников-экспериментаторов "природа" не плодит в большом количестве, и, к тому же, их действия со всем тщанием контролируют обычные дураки во власти - других там не бывает, которые не хотят лишаться добытого благополучия и власти ради каких-то экспериментов.
  В результате, мир пока как-то существует, но на грани: последнее усилие глупости в лице умников-экспериментаторов, направленное на передачу почти всего управления и разнообразных видов организации в производстве и остальной хозяйственной деятельности искусственному интеллекту, может лишить работы всё население, и что оно тогда будет делать со всей своей глупостью в тотально свободное время? По всей очевидности, оно может лишиться от безделья последнего разума, если очередной зигзаг глупости не поможет выйти из такого пикового положения.
  Но пока мир держится, и, весьма возможно потому, что болванов-консерваторов в нем достаточно.
  Имеет также смысл для порядка в распределении остолопов выделить несколько их основных групп.
  Скудоумие-тупость, как результат неразвитости тех или иных участков мозга, затрудняющее адекватную реакцию на происходящее, и тем самым ведущее к поступкам, несоразмерным с окружением, то есть глупым.
  Скудоумие-невежественность, вызванная в основном тяжелыми условиями жизни и безысходностью, например, хроническая нищета, монотонная работа на выживание и т. п., не дающие человеку раскрыться.
  Обывательская глупость.
  Она захватывает многих сравнительно обеспеченных и сообразительных людей, полагающих самым важным в жизни благополучное существование, что банально, максимально просто, и не требует серьезной аналитико-синтетической работы мозга, оглупляя человека фактическим бездействием мозга. Такого рода глупость фактически лишает обывателей самостоятельности, делая их подверженными сторонним влияниям, в частности, различных религиозных конфессий и сект, а также политиков и прочих краснобаев, и тем самым лишает возможности полноценной, то есть творческой жизни, которая невозможна без риска, и требует максимальной раскрепощенности сознания, то есть свободы.
  Глупость как сестра упрямства.
  Этот род глупости опирается на традиции и консерватизм, фактически блокируя развитие. Однако он же препятствует чрезмерной цивилизационной изменчивости, не давая прогрессистам слишком далеко оторваться от масс. Подобного рода глупость присуща практически всем людям, особенно обывателям, за исключением творческих личностей, у которых упрямство, несмотря ни на что, ориентировано в противоположную сторону - на перманентный поиск нового с целью скорейшей замены им прежнего, что тоже глупо. Но одна глупость другую уравновешивает.
  Глупость творческих личностей как оригиналов.
  Эта глупость выражается также в том, что они только и делают, что всё время ошибаются, поскольку торопятся уловить неведомое, а знаний и опыта не хватает. И всё же иногда им везет (тогда они это называют интуицией, или прозрением). И они продолжают ошибаться и работать над ошибками, добиваясь, - но массово очень редко - таких результатов, которые всё же продвигают в культурном т технологическом отношении цивилизацию так или иначе, но вперед.
  При всем этом действе, за редким исключением, глупец не замечает собственной глупости. И это вполне закономерно, раз он дурак.
  Но - не все же болваны в чистом виде! Замечают собственную глупость некоторого рода паразиты, и пытаются ее сознательно замаскировать.
  Глупость паразитическая.
  Такие вот персоны представляют довольно-таки обширную группу самых хитрых глупцов - обманщиков-паразитов, составляя ряды мошенников, власть имущих, политиков, бизнесменов, банкиров и прочих жуликов. Они отлично осознают свою умственную ограниченность, то есть тупость, и крайнюю аморальность - наследство ленивых, но хитрых и изворотливых обезьян. Они, как и все паразиты, правда. с разным успехом, замещают собственную глупость высокоинтеллектуальными советниками и помощниками, а также собственной энергией, внимательностью и хитростью, то есть создавая превратное мнение о себе, а на самом деле пытаясь обмануть всех. В результате, они обеспечивают для себя и своего потомства весьма комфортную жизнь, несмотря на умственное и культурное убожество.
  Так глупость в виде низкого интеллектуального уровня, а также недостаточности самосознания, выражающаяся в отсутствии чувства собственного достоинства, при высоком уровне доминантности, позволяющем вовремя оглядываться на себя и контролировать собственные недостатки, хорошо этим паразитам известные, сочетаясь с неплохим прагматическим (животным) разумом - хитростью, дает возможность им с успехом паразитировать на остальном населении.
  Собственно, хитрость - их вторая натура. Пользуясь ею, они вполне успешно на общем фоне остального, в основном пассивного населения, могут обеспечить себе лучшую пищу, максимально возможный комфорт и наилучшие условия для размножения. Всё остальное их мало интересует - типичные полу-животные с человеческим обличьем: хитрые, коварные, но глупые, поскольку стремятся не к высотам культуры и человеческого духа, а к самому примитивному - в сущности, обезьяньей жизни, что не обеспечивает развития социума и тем самым - их самих. Хотя, возможно, им нравится быть полу-приматами.
  Для "управителей" и власть имущих хорошо только то, что приятно и полезно для них самих. Прочих они презирают, но считают нужными тварями, которых желательно использовать для поддержания собственного замечательного существования.
  Однако осознание собственной изначальной тупости и животной сущности всегда тревожит их, тем более что конкуренты не зевают и им необходимо постоянно отстаивать, как это происходит и в животном мире, занятую нишу власти и привилегий.
  Но хитрость и глупость не способны адекватно править миром, так же, впрочем, как и выдающийся ум, в силу собственной ограниченности как в восприятии сигналов, приходящих через ощущения, так и обработке поступающей в мозг информации.
  Поэтому цивилизация развивается по объективным законам, основным из которых является борьба природного (животного) сознания со всем его эгоцентризмом, и самосознания, наиболее характерного своим альтруизмом.
  Именно эти две ипостаси человеческого сознания в своей перманентной борьбе обеспечивают развитие человеческих сообществ, не давая им застыть в полной тупости, сытости, равнодушии и лени, против чего не возражает животное сознание, но только для себя любимого - в ущерб всем остальным, чего не терпит альтруистичное высшее сознание (самосознание), желающее справедливости для всех без изъятия.
  Это желание всеобщей справедливости приятно почти всем, но, являясь обычной глупостью, приводит часто к печальным последствиям для народонаселения, но вместе с тем способствует общественному бурлению, не давая людскому роду остановиться в своем развитии.
  Глупость как утопизм гуманистов-интеллектуалов.
  Мечта самосознания с его альтруизмом в основе в лице его самых выдающихся представителей - от Платона и Кампанеллы до Ленина и Мао-Цзедуна, направлена, по сути, на уравнивание всей этой разнородной по своим способностям, интеллекту, интересам, характеру, уровню развития и образования рати. Понятно, что это даже теоретически невозможно, но хочется. И глупость этих выдающихся борцов за всеобщее счастье проявляется в форме стремления, как правило, насильно погрузить эту разношерстную толпу вместо привычных для нее раздоров в благостную гармонию для обретения всеми перманентного однородного счастья, которое в действительности никогда не настанет потому, что человек не лягушка, пригодная для жизни в застойном болоте, пусть даже из киселя.
  Эти противоположные устремления обоих форм сознания не могут не породить ускоренного движения вперед человеческих сообществ в рамках цивилизации, но - до определенного предела, за которым ограничения человеческой психики по адекватному восприятию информации приводят к информационному коллапсу, после которого наступает новый виток аналогичного цивилизационного развития на обломках прежних достижений цивилизации, накрепко забытых.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"