Равен Даркнес с ужасом смотрел на календарь. Зачарованный рулон бумаги на стене неумолимо показывал 31 декабря, и зараза гарпия, изображенная художником в самом углу календаря, как раз рядом с ненавистным днем, заговорщицки подмигнула. Маг вздохнул, но не отвел свой гневный взгляд. Наверное, известный художник темного мира, кому собственно в свое время и получил Равен расписать календарь, любил праздник Новый год, перешедший к ним от светлых и потому носивший прилагательное "светлый".
И вот этот самый светлый Новый Год Равен не любил всеми своими фибрами темной души. Хотя, были времена, когда он не питал к празднику никаких особых чувств. Ну, Новый год, ну прошел очередной год и вот-вот наступит новый. И что? Кому от этого холодно и кому жарко? Самый обычный день в году. Обычным он был не долго. До рождения нового Владыки. Если старый правящий хрыч относился к празднику точно так же как и Равен и все подарки до того, как они были распечатаны, отправлял куда-то в казну и никогда про них не вспоминал, то маленький Владыка с детской непосредственностью считал дни до Нового года и с великой радостью срывал банты с подарочных коробок. Это было даже забавно. Да, были времена, когда Новый год был забавным. Не долго. Ровно до того момента, когда малыш подрос и обзавелся своим собственным мнением. Теперь он подарки делил на те, которые были угодные Его Величеству, и те, что недостойны внимания. Угадать, что же на этот раз придется по вкусу Владыке, просто невозможно. И вот они, три опоры, каждый раз придумывали что-то новое, стараясь превзойти друг друга. А сейчас на календаре 31 число, а выдающегося подарка у Равена как не было, так и нет. Даже идеи нет.
Гарпия на календаре и не подозревала, какие темные мысли бродят в голове ее хозяина. От создателя ей досталось всегда хорошее настроение, которое 31 декабря стало еще лучше, поэтому, заметив пристальное внимание хозяина к дорогому ей числу, она улыбнулась еще шире. Кажется, хозяин тоже любил этот праздник.
Равен Даркнес заскрипел зубами. Проклясть маленькое жизнерадостное чудовище на календаре он не мог. Хотя, не то чтобы он не мог... Это было бы просто глупо. Гарпия доживала свой последний день. Хранить бесполезные вещи и, тем более, умиляться им Равен не умел, а по сему с наступлением нового года, календарь, как и все его предшественники, будет сожжен. А его место займет новый, заказанный у того же художника, где уже не будет этой маленькой гарпии.
Конечно, проклясть можно и самого художника, за непозволительный рисунок на его календаре. Но проклинать молодого веснушчатого парня с кисточкой за ухом одной из опор владыки не хотелось. Картины из-под пера молодого дарования Равену нравились. Не зря же он опять у него заказал календарь?
Вот так и выходило, что праведный гнев за улыбающуюся во все клыки гарпию вылить не на кого. Да чтоб она сдохла раньше времени, у нее даже реально прототипа нет, с которого ее рисовали. Вся гарпия была плодом воображения художника. Потому что представить улыбающуюся гарпию мог только человек с очень богатым воображением.
С боку раздался шорох и Равен недовольно перевел взгляд на свою ученицу. Та тут же замерла, оставив в покое его вазу, привезенную еще во времена войны со светлых земель.
Тина маялась бездельем уже час, с тех самых пор, как Равен ушел в свою грустные мысли о Новом годе. Она давно разложила все бумаги по местам и не знала, чем заняться, но благоразумно не отвлекала учителя от его важных мыслей. Может, у нее спросить? Вдруг подумал Даркнес. В конце концов, разница в возрасте у нее с Владыкой намного меньше, чем у самого Равена с Его Величеством. Может, ей и удастся придумать что-то такое невообразимое. Но Равен качнул головой, отметая такую мысль. Тина, будучи девочкой не клановой и пока не вхожей в ближнее окружение Владыки, вряд ли могла придумать что-то такое несомненно дорогое, но чего бы не было у Его Величества.
Сегодня Равен, обнаружив, что у него в расписании нет важных встреч, хотел закрепить урок по изученным чарам, как-то совсем забыв, что сегодня последний день в этом году. Маг снова перевел взгляд на календарь. А он еще утром удивлялся, почему сегодня весь день свободный. Совсем замотался, что чуть не пропустил любимый праздник Владыки.
- Свободна, - коротко бросил он приказ свой личной ученице.
Та склонилась в поклоне и, открыв телепорт, исчезла. Равен проследил за телепортом и позволил себе улыбнуться. У Тины все лучше получалось обращаться с первозданной материей. Он определенно не ошибся в ней. Из Тианессы вырастит очень сильная колдунья. Не зря, не зря он взял ее в ученицы. Хе-хе...
Тут Равен снова вспомнил, какое число на календаре и помрачнел. С подарком Его Высочеству нужно что-то делать. Да еще речь приготовить. Желать банально здоровья, счастья Его Наитемнейшей особе было вверхом неприличия. Потому что на здоровье Владыка и так не жаловался, а все такого рода поздравления расценивал, как попытку сглазить.
- Тьму мне в подруги! - воскликнул Равен, припомнив ругательство, распространенное среди молодежи. Шторка на окне дернулась и замерла. Упомянутая Тьма была дамой своевольной и наотрез отказывалась помогать своему любимчику в вопросах подарка.
Тогда Равен прибег к последнему методу, которым, собственно, пользовался каждый год. Проведя рукой над столешницей, он открыл волшебное око, чтоб банально подглядеть, что придумали его ближайшие конкуренты, две другие опоры.
Эльгард Шавильер, заложив руки за спину, с подозрением оглядывал памятник из черного сплава дорогих металлов, словно тот вот-вот оживет и кинется на мага. И Равен Даркнес тоже оценил памятник, возведенный без грамма магии, что в современное время было редкостью, он как две капли воды был похож на Владыку. Настолько похож, что и правда казалась - сейчас оживет и скажет какую-нибудь гадость. В целом же подарок бесполезный. Но, зная тщеславную сторону Владыки... Равен с сожалением отметил, что украсть подарок не выйдет. Эльгард буквально не отводил взгляд от памятника, видно, наученный горьким опытом. Жаль...
Даркнес снова провел рукой над столешницей и изображение сменилось. Но, как оказалась, зря старался. Другая опора владыки разглядывала старое зеркало, еще с довоенных эпох. Но вместо своего отражения на него смотрело хмурое лицо Равена.
Вот еще один, кто не позаботился о подарке заранее и решил украсть идею у других. Темные маги обменялись сочувственными взглядами и одновременно отозвали волшебное око и подлатали щиты, чтобы, когда подарок все же появится, другой не узнал о нем. Дружно попытались проклясть Эльгарда Шавильера, но, как всегда, неудачно.
Равен же так увлекся, разглядывая плетение заклинания своего коллеги, которое смогло пройти сквозь щиты. Хотя факт проникновение не очень то и беспокоил. Замок, где он сейчас пребывал, был не основной резиденцией и поэтому малозащищенной. Но вражеское заклинание было до того прекрасным, что в нем стоило подправить пару витков, и оно становилось идеальным и, более того, пригодным для применения в широкой области. Равен в предвкушение потер руки и тут обнаружил, что прошел час и вот-вот уже нужно бежать во дворец к Владыке с поздравлением. Которое, кстати, в отличие от идеального заклинания, так и не явилась миру.
- А, чтоб тебя! - Равен стукнул по столешнице от всей души. Неправильно, ох, неправильно он воспитал мальчугана. Нужно было меньше позволять Шавильеру, вмешивать в процесс обучения, тогда бы и не привилась любовь у Владыки к Новому году. Эльгард уж больно переживал, что мальчик растет сиротой и баловал его сверх меры.
Взгляд магистра упал на вазу, которую еще недавно теребила Тианесса. А что? Чем не подарок? Отличная работа неизвестного светлого мастера. Между прочим, ее смело можно назвать редчайшим артефактом в темном мире. Вчера в кладовке случайно нашел и решил выставить, взамен разбитой Леоном. Маг придирчиво оглядел "подарок" со всех сторон. Немного сверху уголок откололся... ну и что? Припишем вазе еще и боевую славу...
Эх... Даже если придумать чудную историю, все равно как-то мелко. Равен с сожалением отставил фарфоровый предмет. Но тут часы пробили одиннадцать вечера и времени думать уже не было. Маг схватил под мышку вазу и телепортировался во дворец Владыки, справедливо рассудив - лучше с горшком, чем вообще с пустыми руками.