Нинквенаро : другие произведения.

Квартира имени Профессора

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Незаконченный пока... рассказ? Повесть? Что-то ещё?... из жизни тусовки.
    "Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным".

  КВАРТИРА ИМЕНИ ПРОФЕСОРА.
  
  Кано ака Рутен, Луару Соллю, Тинвелю, Агнете, Рани, и многим-многим другим посвящается...
  
   Авторское предупреждение. Все персонажи, даже имеющие реальных прототипов, вымышлены как минимум на 90%. Искать сходство с реальными людьми не запрещается, но работа это заведомо напрасная. Все же совпадения имен и внешностей случайны уже абсолютно. В этом плане прототипов просто не было.
  
  1. Что-то вроде вступления. "А свет выключать профессор будет?"
  
  В комнату ворвался Нэльо.
  Именно ворвался, входить он, как и все остальные феаноринги, кроме разве что Маглора, по определению не умел. В веселом настроении он в комнату влетал, сверкая, как только что отчищенная Лютиэн общая кастрюля; в вымотанном - вшатывался, срезая либо косяк, либо угол шкафа, либо вписываясь в кого нибудь, вставшего поперек дороги, и ругаясь на свои линейные габариты; в сердитом - врывался, яростно хлопая дверью. Как сейчас.
   - ... а свет в коридоре кто выключать будет, Профессор Толкиен?! А посуду мыть - Ниэннах?! А со стола вытирать - папа Феанаро?! Да я вам что, самый рыжий?! Как лампочку вкрутить - так Маэдрос, как шкаф из комнаты в комнату перетащить - так Маэдрос, как кастрюлю от пригоревшей каши отскабливать - так тоже Маэдрос, а вот как пол в ванной залить и всю лапшу доесть - так это почему-то Амбаруссы...
  Амбаруссы, в просторечии Усеньки, забились в дальний угол дивана, за спины Фингона и Маглора, ища у них защиты от братского гнева. Однако, вступился за них почему-то Рэсто, сиречь, Ородрет.
  - Нэльо, пол в ванной залил я.
  - Ульмо ты после этого... - возмущаться Майтимо не перестал, но хотя бы сбавил громкость. - А лапшу какая тварь морготова доела? Я прихожу после шестой пары, голодный и замученный, как жертва ангбандского террора, и обнаруживаю, что кроме черствого хлеба и чая без сахара в доме есть нечего...
  - Майтимо...
  - Нэльо...
  Совесть Усенек всё-таки не выдержала.
  - Мы не нарочно...
  - Мы не хотели...
  - Мы думали, что там ещё каша осталась...
  - А она и правда оставалась, её потом Айканаро с Ангарато доели...
  - Потому что думали, что лапша ещё осталась...
  - А хлеб ещё не очень черствый, есть можно...
  - После нашей столовки и волколака есть можно, - Майтимо шлепнулся на диван между Фингоном и Маглором. Усеньки благоразумно ретировались один на кресло, второй на подоконник. - Но я вообще-то собирался нормально поесть, а не подвиги Финрода повторять... Я, конечно, понимаю, что Лютиэн тоже на учебе, Артанис устопила в Энск, а дождаться готовки от Арэльдэ - дело заведомо дохлое, но могли вы если не хлеба купить, то хотя бы лапшу не доедать? Папы на вас нет...
  - Нэльо, успокойся уже, - Фингон поймал феаноринга за руку. - Ты сначала кричишь, а потом ходишь всю ночь с больной головой, и к утру тень самого себя напоминаешь...
  - Финдекано, а что мне ещё с этим рыжим ужасом делать? Убить, чтобы никто не мучился?
  - Нэльо, ужин ты этим не вернешь.
  - А можно я пойду и тихо повешусь на люстре?
  - Повеситься ты всегда успеешь... Я на шкафу печенье видел, а ещё можно у Тургона его заначку кофе экспроприировать...
  - А гвозди твоим печеньем забивать уже можно?
  - Во-первых, печенье не Фингона, а тоже мое, - Тургон появился, как всегда неожиданно и совершенно непонятно откуда, то ли с балкона, то ли из-за шкафа. - А во-вторых, оно вполне свежее.
  - А в-третьих, - фыркнул оттуда же, из-за шкафа, Ангрод, - он его там от Арэльдэ прячет. Арэльдэ с её полутора метрами роста ни в жизни не допрыгнет...
  - Даже Тургон у нас ненормальный... - вздохнул Майтимо, заметно успокаиваясь. - Нормальный прятал Арэльдэ от всех, кого можно, а наш прячет от Арэльдэ печенье, а от нас - шоколад...
  - Шоколад я не прячу, - возмутился Тургон, и не дожидаясь вопроса, где же тогда шоколад, добавил, - потому что его уже три дня как доели...
   - Моргот твою налево... шоколад тоже Айканаро доел?
  - Не, шоколад доели Арэльдэ с Келегормом, - с головой выдал парочку Ангрод.
  - Ну и что теперь делать? - это было в обычной манере Майтимо - сначала отругать всех, кто подвернулся под руку (зачастую включая самого себя), а потом уже решать, что делать. - Время 11 часов ночи, магазин уже закрыт...
  - Можно до круглосуточного сбегать... - задумчиво предложил Фингон.
  - За полторы остановки. Ночью. В метель. В минус двадцать пять градусов, - Тургон наконец перестал стоять посреди комнаты, как всеобщий укор совести, и уселся на подлокотник дивана (превратившись из Укора Стоячего и Укор Сидячий). - Финдекано, не сходи с ума. В конце концов, Нэльо без ужина не умрет, да простит он мне такие слова.
  - Ну ты ещё про "невозможно" скажи... - Фингон фыркнул.
  - И скажу!
  - А я тебе экзамен вспомню... - невозмутимо покачал головой Фингон. - Помнишь, когда Майтимо на Новый Год простыл, и только за день до экзамена в ходячее состояние пришел? Тогда ты тоже сидел: "Невозможно, невозможно, за один день, да в таком виде, пусть он идет на пересдачу, а ты ему подготовится поможешь..." А мы пошли и сдали.
  - Ты сдал, - Нэльо нахмурился. - А я у тебя все списал.
  - Но у тебя же "отлично"...
  - Это мне большое снисхождение по случаю болезни сделали... по крайней мере, Саурон так и сказал...
  
  2. Автобус.
  
  Дверь хлопнула. Хотя, возможно, правильней было бы сказать, что она оглушительно загрохотала. Так ходили только трое из обитателей квартиры - Келегорм, Карантир и Куруфин. Маглор ходил совершенно бесшумно (правда, иногда забывая запереть за собой дверь). Маэдрос и Фингон закрывали и открывали дверь довольно тихо, но при этом громко щелкали замком. Появление Рэсто и Тургона обычно вообще оставалось незамеченным до тех пор, пока Рэсто не обнаруживался в углу за компьютером, а Тургон - в своей мастерской за шкафом. Финрод, Аэгнор и Ангрод имели привычку здороваться, только Финрод - тихо и вежливо, Аэгнор - звонким криком на всю квартиру, а Ангрод - первым делом с Финродом, вторым - с Финголфином или Фингоном, в зависимости от того, кто был дома, третьим - с Маэдросом, а всем остальным просто кивал. Финголфин обычно входил со словами "Как дела?" или "Ну как вы тут?" Амбаруссы, влетая в дверь, как правило, в голос продолжали начатый за дверью разговор. Арэльдэ, Лютиэн и Артанис распознавались по вплывающему с ними в квартиру запаху, у каждой - своему. Лютиэн пахла кофе, кухней и теплом, Арэльдэ - хорошими духами и чем-то холодным, Артанис - странным запахом трассы, дорожной пыли, дождя в лицо и молодой травы. Все остальные, считавшиеся в квартире гостями (Берен, Румиль, Морвен и Риан, прозванные "мы с Тамарой ходим парой", Даэрон, и многие другие) опознавались по отсутствию ключей и вынужденной привычке стучаться.
  - Турко, мать твою Нерданэль... и мою заодно... - Маэдрос сжал виски ладонями. - У меня голова раскалывается... когда ты уже отучишься дверью хлопать? И убери уже своего трицератопса!
  - Это не трицератопс, а Смытый Скрысл... то есть, Скрытый Смысл* ! - возмутился Келегорм, - Собак, ко мне!
  - Как вы с Арэльдэ меня достали своими смыслами, Фрейдами, Юнгами... Ты бы лучше пакет лапши принес.
  - За лапшой пусть Финдекано ходит, - фыркнул Келегорм, почесывая Смысла за ухом.
  - Он за ней и так ходит. Каждый день почти. Это от вас не дождешься. И вообще, если бы у нас не было Финдекано, лично я бы давно умер. С голоду.
  - А быстрая лапша зачем? - Келегорм округлил глаза и вскинул бровь.
  - Турко, я не могу её есть. Физически. Меня от нее тошнит. Кстати, кофе ты тоже не купил?
  - Так Финрод же обещал принести...
  - Финрод когда ещё придет, а голова у меня сейчас раскалывается.
  - Нэльо, ты опять ночь не спал?
  - Мы с Рэсто антивирус переустанавливали, он что-то завредничал...
  - Но не до часу же ночи вы его переустанавливали?
  - До полпервого. А потом я у Финрода статьи брал почитать.
  - Какие, по концепции христианства?
  - Нет, по французскому символизму. Финрод меня давно просил, чтобы я ошибки в них повычитывал...
  - Нэль, тебя доконает когда-нибудь твой недосып, - Келегорм мрачно покачал головой, падая на диван рядом с братом. Майтимо кивнул.
  - Доконает. Но нормальный сон меня доконает ещё быстрее. Потому что в двух случаях из трех мне снится невообразимая гадость. А в третьем - вполне вообразимая.
  - Нэль, я уважаю твои чувства, но сколько можно? - Келегорм отвел глаза, гладя по голове довольного Смысла. - Два года уже прошло с той аварии. Понимаешь, два года!
  - А голова болит так, как будто два дня... - Маэдрос сцепил пальцы так, что они побелели. - Я не могу забыть, Турко. Просто физически не могу...
  
  ... из братьев в горы с Майтимо тогда поехать не смог никто. Амроду и Амрасу было тогда по 16 лет, и их просто не отпустили родители, Куруфин укатил на лето домой, Келегорм в очередной раз влюбился, Маглор безбожно (или, по его собственному выражению, безилуватарно) валил сессию и бегал по пересдачам, а с Карантиром они познакомились только следующей зимой. Зато ехал Феанор, лидер компании и вдохновитель идеи. Ехали Нарион, Тирмегиль и Истанир, ехала и Сильвэндэ.
  Ехали и "Фингалфин и компания" - в те времена исключительно недружественный народ. Из той компании Майтимо знал только самого Финголфина и Фингона, первого вслед за Феанором горячо не любил, второго тихо (а вернее, молчаливо) уважал. С Фингоном они учились вместе, и даже в одной группе, но при этом ухитрялись совершенно не пересекаться. Майтимо знал его, как личность талантливую, но к близкому знакомству не располагающую. Кроме того, Фингон был с Финголфином (среди феанорингов непочтительно именуемого Фингалфином), а Майтимо - с Феанором, а эти двое друг друга на дух не переносили. Говорили, что они когда-то были друзьями, даже мастерили вместе полигонку, но потом серьёзно рассорились и разошлись. Сам Феанор про свои отношения с Ноло (так кратко звали Финголфина свои) не распространялся, а спросить у Ноло не было ни возможности, ни, если честно, желания.
  Однако, случилось так, что в горы шестерка феанорингов и десятка нолфингов ехали вместе. На одном автобусе.
  Майтимо помнил все четко до рези. Помнил напряженное молчание в противоположных углах автобуса и следующий за ним нервный, угловатый смех, надменную усмешку Феанора...
  ... крутой поворот, автобус, резко заваливающийся набок, сыплющиеся в лицо осколки и падающие на голову сумки, противный хруст в локте и одновременно где-то у запястья, черно-красные вспышки перед глазами, перемежающиеся ослепительно белыми искрами...
  ... хрустально чистое голубое небо, теплый асфальт под лопатками, чей-то спальник под головой, тонкие пальцы на лбу, взьерошенные волосы, длинные пряди, задевающие его по лицу, тихий голос: "Не дергайся, у тебя рука сломана, и, кажется, сотрясение... да лежи же ты, скорая уже едет, я вызвал..."
  Из десятки нолфингов выжили трое. Ноло, Фингон и Эленриль, маленькая девушка, через год уехавшая в Питер на пмж и больше в компании не появлявшаяся. Из шести феанорингов - один Майтимо. Вытащенный из загоравшегося автобуса Фингоном.
  Дальше было несколько месяцев в больнице, на соседних койках с Ноло. Фингон и Эленриль, отделавшиеся синяками, приходили к ним с большими сумками яблок и цветами. К ним обоим. А Фингон ещё и ухитрялся разговаривать с Ноло и Майтимо практически одинаково. Ну разве что с Ноло у них были общие воспоминания и они приходились друг другу то ли пожизненными родственниками, то ли детьми близких друзей.
  А ещё было - и Майтимо был уверен, что не забудет этого до самой своей смерти - "Доктор, разрешите мне остаться на ночь, пожалуйста, я вас прошу!.." и "Мне без разницы, что там было у Ноло с Феанаро..."
  И "Как я буду говорить с Тургоном, как я ему скажу, что Эльлиндэ разбилась?" "А как я скажу младшим, что..." - и слезы, которые не удалось сдержать, и "Майтимо, пожалуйста, ты же до сих пор не плакал..." - и сесть на кровати, уткнуться во внезапно ставшее таким родным плечо и зарыдать уже в голос...
  Дальше было, как потом шутил Келегорм, "по канону" - долгий разговор с выздоровевшим Ноло, "мне неважно, что было у вас с Феанаро, но Финдекано меня вытащил", мир, слияние двух до тех пор враждовавших компаний в одну...
  Только вот спал Нэльо в тех пор очень плохо. И видел во сне летящие в лицо осколки стекла...
  
  3. О сходстве.
  
  Фингона и Артанис часто спрашивали, не родственники ли они. Настолько часто, что они уже махнули рукой и стали отвечать: "Да, двоюродные", хотя по жизни родственниками не были. При детальном рассмотрении они были даже не слишком похожи, но русые косы и хайратники делали свое черное дело, и Фингона с Артанис путали почти все. Даже свои. Кроме Майтимо, даже со спины Финдекано ни с кем не путавшего и Ноло, обладавшего феноменальной памятью и помнившего, кажется, всех однокурсников Финрода, причем зачастую "в двойной номенклатуре" - и по прозвищу, и по паспорту.
  Впрочем, поведение Фингона и Артанис их различению благоприятствовало. Как говорил Ноло, "примета народная - если сидит в углу и читает, значит, Фингон, а если посреди комнаты, треплется и тварьчествует - значит, Артанис". Артанис была цветным радостным вихрем, в вечной лохматой паутинке волос, расшитой рубашке, по локоть в фенечках (ни одной купленной или самосплетенной - все дареные), смешливая, пропахшая трассой... Артанис её звали здесь, в "квартире имени Профессора", а среди стопщиков и хиппи она была Настя Перекати-Небо, и это имя ей странно подходило. А она смеялась, подстраивая гитару: "Перекати-Небо на квэнья не переводится..."
  Финдекано при всем внешнем сходстве с Артанис был гораздо тише и спокойней. В чем-то - даже грустнее, но не во многом. На нем и Лютиэн держалось все хозяйство квартиры. Как ни пытались Ноло и Маэдрос ввести хоть какую-то очередность, неизменно оказывалось, что за продуктами идет Фингон, а готовит Лютиэн. Так же, как текущей уборкой занимался Финрод, глобальным ремонтом от вкручивания лампочек и до побелки потолка - Маэдрос, разрушением порядка и наведением глобального бардака - средние и младшие феаноринги, а выпиванием запасов кофе и сгрызанием заначек сладкого - Арэльдэ.
  Ещё Фингон заканчивал военку и был по выражению все того же Ноло "домашней версией семейного доктора", то есть, специалистом по первой помощи на все случаи от порезанных пальцев Тургона до больной головы Маэдроса. В общем, функции Фингона в квартире кратко описывались как "что бы мы без тебя делали?"
  Ещё похожи между собой были Финрод и Аэгнор. "Соответствующее место из Ноло" было и про них: "Финарато - это Айканаро с втрое убавленной громкостью"...
  
  4. О Рэсто.
  
  Про Рэсто "соответствующее место из Ноло" гласило: "Я, конечно, не Финрод. И это, конечно, плохо*"
  Причем это не мешало Рэсто быть талантливым. Очень талантливым. Не мешало программировать и виртуозно общаться с компьютером. Не мешало уступать в рисовании только очень немногим. Не мешало писать стихи, читая которые даже Маглор одобрительно качал головой. Не мешало запоминать огромное количество информации из учебников старших самого разного профиля, от куруфиновской "Химии кристаллов" до финродовской "Литературы Средневековья" (а отдельные куски из статей самого Финрода Рэсто даже знал наизусть - выучил, когда помогал старшему готовиться к конференциям). Зачастую, кстати, запоминать лучше, чем это делали сами старшие.
  Но Рэсто был не Финрод. И это было плохо.
  
  5. Колыбельная.
  Если бы надо было выбирать самого тихого и незаметного из обитателей квартиры, это место разделили бы Тургон и Рэсто. Хотя нет. Тургон в хорошем настроении (что редко, но всё-таки бывало) был вытаскиваем из-за шкафа, разговаривабелен, и даже доуговаривабелен до гитары. Играл он неплохо, пел ещё лучше, низким, чуть надтреснутым голосом. Но в отличие от Маглора, Финрода и Артанис, своих песен он не писал, а чужие пел неохотно, и как правило вторым голосом. Хотя Финрод вечно спорил с ним, что "второй голос - это что-то из разряда второй свежести". Тургон возражал: "Тебе хорошо, Финарато, твой голос почти всегда первый..."
  По большому счету Тургон ошибался (или просто не хотел признавать первенство феанорингов), и первым голосом был всё-таки Маглор. Возможно, впрочем, что пели Маглор и Финрод одинаково хорошо, просто совершенно по-разному. "Соответствующее место из Ноло" (в свою очередь скопираченное им у кого-то ещё и перефразированное) гласило: "Если такой мастер, как Маглор, захочет вогнать слушателей в тоску, он обречен на успех, а слушатели - на затяжную депрессию". "Еретический апокриф от Рэсто" дополнял "соответствующее место" фразой "... из которой их потом вытащит Финрод". Финрод пел светло и ясно, с лихвой покрывая все мелкие недостатки голоса и игры избытком обаяния. Более того, он даже в университет таскался с гитарой и в большой перерыв играл для одногруппников.
  Впрочем, "музыкальный инструмент в составе организма" был характерной чертой всех арфингов в принципе. Артанис, как и Финрод, с гитарой расставалась только когда мылась или спала зубами к стенке. Аэгнор играл на улицах Цоя и Шевчука и осваивал барабаны с приятелями-рокерами. Ангрод закончил музучилище по классу фортепиано и постоянно носил с собой кем-то подаренную свирель, не флейту, а именно настоящую свирель, тростниковую, из семи стеблей. Даже Рэсто, утверждавший, что у него нет ни слуха, ни голоса, втайне от всех тянулся к гитаре.
  Среди феанорингов и здесь реализовывался их вечный принцип "все или ничего". "Все", то есть явный и яркий талант, был у Маглора, "ничего" - у средних и младших, умевших очень дружно и весело лажать самый разный стеб, но более ни на что не способных. Особняком стоял Майтимо. Петь он любил и умел, но добиться, чтобы он "сам и один" пел при ком-то было почти невозможно. А ещё - Нэльо писал очень хорошие стихи. Неспособные стать песнями по определению - слишком неровный ритм, слишком острые углы у строчек...
  Среди нолфингов пели почти все (кроме Арэльдэ), но никто не писал. Ноло сочинял хорошие стихи, но из-за слабого голоса петь их сам не мог и отдавал тексты Маглору или арфингам. Фингон... Фингон в своей жизни написал три или четыре песни. Но знали о них только те, кому они были посвящены. То есть Ноло и Маэдрос.
  
  - ... не могу уснуть. Голова раскалывается. Нет, и не уговаривай. Лучше налей ещё кофе.
  - Может вина? В холодильнике ещё полбутылки осталось...
  - Не надо. Не хочу.
  ...маленькая кухня. Мерное урчание холодильника. Гитара в углу. Темнота и холодный осенний ливень за окном. Свеча на столе. Длинные косы и тонкие пальцы, плетущие нитяной хайратник. Рыжие пряди и ладони, сложенные вместе на уровне губ - странный, ломаный жест...
  - А может, тебе хлеба порезать?
  - Я не хочу есть, Финдекано. Если можешь - поставь кофе. Если нет - пусти меня к плите, я сам.
  - Сиди... - вставать незачем, достаточно качнуться на стуле и чиркнуть спичкой. Турка с остатками воды стоит совсем рядом, чтобы переставить её на огонь, тоже совершенно не нужно вставать...
  - Тебе растворимый, или ноловский молотый достать?
  - Любой. Без разницы.
  - Ты точно спать не хочешь?
  - Хочу. Но не могу. И не буду.
  - Майтимо...
  - Знаю.
  - Тогда почему?
  - Не хочу.
  Поджатые губы.
  - Вот как скажу Ноло, чтобы он тебя к кровати привязал...
  - Ты ещё Амбаруссар скажи... эти двое точно привяжут, они дотошные, не успокоятся... Или Маглору, он душещипательную колыбельную напишет...
  - Колыбельную... - взгляд на огонь. На гитару. Снова на огонь. Снова на гитару...
  - А мне разрешишь?
  - Что?
  -Колыбельную. Можно, я тебе её спою?
  - Ты?
  - Ну да...
  Улыбка. Похожая сразу и на надменную, и на смущенную, и на... Так Майтимо стал улыбаться с лета. Улыбка призвана скрывать чувства, но действует прямо противоположно призванию. Финдекано никак не может отделаться от ощущения, что губы у Нэльо растрескались и в трещинах выступает кровь...
  ... если гитара маглорская, то утром он будет её подстраивать и долго ругаться. Если общенолфинговская (то есть, когда-то кем-то подаренная Тургону, но используемая всеми умеющими играть) - против никто не будет, поймут. Впрочем, какая сейчас разница?
  Недоплетенный хайратник в сторону. Пальца на лады. Проигрыш - неуверенный... Ещё один, четче, начинает рождаться мелодия...
  
  ... ты молчишь, ты бестрепетно ждешь, дожидаясь весны **
  В крае вечного лета...
  Валинор, Валинор, мы вернулись к тебе навсегда...
  
  Свет Средиземья погас,
  Слово "время" ушло в словари,
  И о прошлом рассказ
  В вековой затерялся пыли.
  Ты откроешь глаза,
  Сквозь ладони пробьется рассвет,
  И, быть может, тогда...
  Нет...
  
  ... улыбка-усмешка гаснет, сменяясь... спокойствием?..
  Пальцы разжимаются, ладони опускаются сначала на стол, потом - на колени...
  
  Щедрый Намо и Ирмо, властители судеб и снов,
  В дар тебе принесут они крылья и капли миров,
  Но сомкнутся шаги наши в круг,
  А мгновения - в вечность, и воздух застынет...
  Валинор, Валинор, мы тобой пленены навсегда...
  
  Свет Средиземья погас,
  Слово "время" ушло в словари,
  И о прошлом рассказ
  В вековой затерялся пыли.
  Ты откроешь глаза,
  Сквозь ладони пробьется рассвет,
  И, быть может, тогда...
  
  - Нэльо... ты спишь?
  - Сплю...
  Улыбка. Улыбка с закрытыми глазами, совершенно непохожая на прежнюю. Как первая капель. Как трава из-под снега.
  - Сплю... а ты мне снишься. Финдекано...
  - Да, Нэль?
  - Пой мне ещё...
  
  6. Встреча.
  
  Финрод сидел на высоком парапете и болтал ногами. Финрод был тощ и лохмат, в распахнутой куртке, мятой клетчатой рубашке, старых джинсах и с большими кругами под глазами - от ночного сидения за книгами. Через полтора месяца Финроду исполнялось восемнадцать, он только что сдал второй из четырех досрочных экзаменов, судя по перешептываниям комиссии, сдал неплохо, впереди оставалось совсем немного, солнце светило ярко, в стороне от корпуса, за дымкой начинающего зеленеть парка блестела река, ветер с нее бил в лицо и пах весной, на улице было не по-апрельски тепло, а на душе - не по-экзаменационному хорошо. Хотелось петь и прыгать по парапету на одной ножке, но абитуриентам серьёзного вуза так себя вести не полагалось. Поэтому Финрод сидел на парапете, болтал ногами и мурлыкал себе под нос непонятный мотив.
  В сумке мотались завернутые на завтрак бутерброды, и бутылка кефира вперемешку с конспектами, за плечом - неразлучная гитара, руки чесались её расчехлить и поиграть, но пригревшемуся Финроду было лениво. Он щурился на солнце и улыбался. Мимо, хлопая дверями корпуса, сновали студенты, преподаватели, абитуриенты, в углах большой террасы кучковался народ, люди говорили, смеялись, спорили... Финрод смотрел на них широко раскрытыми счастливыми глазами, улыбаясь, как чеширский кот.
  Брызжущее счастье всё-таки пересилило теплую лень. Финрод взъерошил волосы, сбросил с плеча лямку чехла...
  
  Под небом голубым есть город золотой.
  С прозрачными воротами и яркою звездой.
  А в городе том - сад, все травы, да цветы
  Гуляют там животные невиданной красы.
  
  Одно, как желтый огнегривый лев,
  Другое - вол исполненный очей.
  С ними золотой орел небесный
  Чей так светел взор незабываемый.
  
  А в небе голубом горит одна звезда.
  Она твоя, о, ангел мой, она твоя всегда.
  Кто любит тот любим, кто светел тот и свят
  Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.
  
  Тебя там встретит огнегривый лев
  И синий вол, исполненный очей.
  С ними золотой орел небесный
  Чей так светел взор незабываемый.
  
  Доиграв последний куплет, Финрод с удивлением обнаружил, что пел он не один. Рядом с ним, на парапете, на расстоянии достаточно близком, чтобы хорошо все слышать, и достаточно далеком, чтобы быстро исчезнуть, если поющий будет против слушателей, сидел... сидела... сидело... определить пол существа было невозможно. Существо было стрижено под мальчика, растрепанно, в больших круглых очках, джинсах, таких же потертых, как у Финрода, унисексовом растянутом свитерке, и старых советских кедах, с большим рюкзаком, но без куртки. Существо смотрело на Финрода одновременно заинтересованно и смущенно.
  - Это... Ничего, что я?.. Можно?..
  Финрод рассмеялся и кивнул.
  - Конечно можно!
  - А... - существо напоминало сейчас одновременно радостно виляющего хвостом щенка, и нахально распушившегося воробьёнка, изумляющегося собственной наглости, - ... а можно ещё?..
  - Конечно! - Финрод снова кивнул. - Тебе что-то конкретное, или можно что угодно?
  - А... э... - кажется, лохматик ожидал, что сейчас прогонят, и сам не верил своему счастью, - что-нибудь спойте...
  Финрод поставил пальцы на гриф и улыбнулся лохматику.
  ...это была его первая, классе в девятом написанная песня, и он её одновременно очень любил - первая! - и страшно стеснялся - слишком простой текст, слишком примитивно, всего четыре аккорда...
  
  Отгорели костры, отзвенели бои,
  И цветы отцвели.
  К берегам нашей светлой далекой земли,
  Что оставили мы, но забыть не смогли,
  Держат путь корабли.
  
  Боль и скорбь мы оставим ветрам,
  Что гремят за спиной,
  Остается лишь светлая грусть
  Обо всем, что покинем мы здесь,
  Возвращаясь домой.
  
  Ветер будет звенеть в парусах,
  Песню петь нам о том,
  Как нас встретит улыбками волн,
  Танцем бликов на светлых камнях
  Наш покинутый дом.
  
  Отгорели костры, отзвенели бои,
  Далеко за спиной
  Остается земля, где познали мы
  Радость и боль,
  Свет и смерть,
  Впереди же нас ждет
  Возвращенье домой...
  
  ... лохматик смотрел на него. Внимательно. Вдумчиво. Восторженно. Его глаза сияли самым настоящим нездешним светом (вот и верь потом, что "здесь и сейчас" так не бывает!). Лицо у лохматика было вдохновенно-счастливое.
  - Скажите пожалуйста... это ваше?..
  - Моё, - улыбнулся Финрод. - Старое.
  - А... про что это? Это... - лохматик сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, - это по Толкиену?..
  Финрод опустил веки. И молчаливо, серьёзно кивнул.
  ... а он-то думал, что светиться сильнее, чем лохматик сиял после песни, уже просто некуда...
  - Как тебя зовут-то.. лохмат лохматыч?
  - Артарэ... ой... то есть, Женя...
  - Артарэсто? - переспросил Финрод.
  Лохматик покраснел. До самых корней светло-русых волос. И, опустив глаза в асфальт, выдавил:
  - Нуу... да...
  Финрод бережно отложил гитару в сторону, на чехол, и пододвинулся к лохматику, обреченно уставившемуся в землю.
  - Артарэсто... стало быть...
  Лохматик нерешительно поднял глаза и взглянул на Финрода. За стеклами очков плескалось неподдельное отчаянье - прикоснуться к живому, поющему счастью и почти наверняка потерять его по собственной глупости...
  - ...стало быть, сегодня я познакомился с братом.
  Смена чувств на лице лохматика описанию не поддавалась.
  - С бра... с братом?
  - Ну да, - уже в который раз за десять минут кивнул Финрод, протягивая лохматику руку. - Финдарато... ой...
  ... смущенно прикрыл губы ладонью, в глазах - веселые чертики...
  - ... ой... то есть, Надя...
  Артарэсто тихо рассмеялся.
  
  7. Все или ничего.
  
  Ноло никогда не курил. Не пил. Не ругался, не хамил и не повышал голос. Не сходил с ума. Как такой мог с кем-то не просто поссориться, но быть в затяжной "вражде домов" - было совершенно непонятно. Даже Арэльдэ с Келегормом, без скольки-то-там лет дипломированные психологи, переглядывались и пожимали плечами. Тише и спокойней Ноло были только что старшие арфинги.
  Келегорм старую ссору Ноло с Феанаро аргументировал как "отец по психу бы даже Финрода довел бы". О настоящей причине вражды знал только Маэдрос. Возможно, что-то подозревал и Финдекано, но об этом они не говорили даже между собой.
  А дело было вот в чем - Ноло был слишком правильным. Слиш-ком.
  Нэльо помнил тонкие нервные пальцы Феанаро, ломающие сигарету за сигаретой, чиркающие зажигалкой...
  " Нэль, ну ты только представь, у них опять нет текстолита. Опять. Третий раз за неделю звоню... а Тирмегиль, сволочь, мой клинок загробил, он ему гарду вывернул через... короче, это Морготом надо быть, чтобы такое искажение сотворить... Блин, я над этой гардой полтора месяца бился, теперь ещё месяца три всё на место ставить, проще новую сковать... и с ювелиркой не ладится, я пальцы опять пожег... Хиньо, вот только не надо учить меня жить. Я не жалуюсь, я злюсь. Нэль, это не твое дело, ты уж меня прости. Твое дело сейчас - тренироваться. Нам нужна победа на турнире над ноловскими мечниками.Очень нужна. Да, я выставляю тебя. А кого, Келегорма? Нэль, ну посмотри сам - Амбаруссар ещё дети, их просто не пустят на турнир, в первую очередь их же собственные родители. Нет, я могу их уговорить, но зачем? Пусть идут зрителями. Макалаурэ и клинок совместимы примерно так же, как я и здоровый образ жизни. Куруфин тренировался слишком мало. Слиш-ком. Ты делаешь его в четырех случаях из пяти. Келегорм... у него та же проблема, что и у меня. Не хватает выдержки. Нэль, из всех наших у тебя она самая железная. Нэль, я не трус и не слабак, но у меня даже поединок зависит от вдохновения. Для меня это - творчество. Точно такое же, как ювелирка, или клинки. Под настроение получаются шедевры, без него - металлолом. Под настроение я могу все, без него - ничего..."
  Когда Нэльо пытался вспомнить отца-по-квэнте-раз-и-навсегда - вспоминались именно нервные пальцы и сказанное с усмешкой "Все или ничего, в половинках не нуждаюсь..."
  И было совершенно понятно - тихого, спокойного, правильного Ноло он не стал бы терпеть рядом с собой... Правильность Ноло была той самой серединой, которую Феанаро терпеть не мог...
  
  8. "Только пламя собственной души..."
  
  Ещё одной тайной Майтимо и Феанаро, - а впоследствии одного Маэдроса - были их отношения. Про это тайну Нэльо точно знал, что не расскажет её никому, и она же была причиной жгучей зависти к нолфингам вообще и Финдекано в частности. Глядя на друга и Ноло, Нэльо тихо кусал губы и шептал про себя "Не смей, не смей, не смей завидовать!"
  Феанаро никогда не любил Майтимо. Он всего лишь замечал его. Замечал чаще, чем прочих, верно, но...
  Пока отец-по-квэнте-раз-и-навсегда был жив, Нэльо успокаивал себя тем, что Феанаро не любит вообще никого и ничего, кроме собственной мастерской. Получалось. Как правило - получалось. Но именно "как правило"...
  Как-то после турнира - первого выигранного серьёзного турнира! - он, сияя, с наградой вылетел за турнирный круг, к зрителям... Феанаро с кем-то ожесточенно спорил. Кажется, этот кто-то был из синдар "Северо-Запада", или, может, "Лориэна", Нэльо не запомнил. Он помнил только, как бросился к атаринья - "Смотри, я первый!", а Феанаро...
  "Нэльо, мы тут поспорили про ювелирку - пошли с нами, оценишь, а то Менельдил говорит, что у них лучше, я не верю... Я мог бы один пойти, но потом подумал, что ты искать будешь..." "Атаринья, вы идите, я вас догоню потом... мне, кажется, запястье расшибли, болит..."
  Он забился куда-то в дальний угол и долго плакал.
  Одно дело - просто знать, что Феанаро не нужен никто, кроме Феанаро. Совсем другое - почувствовать это на себе...
  
  9. Разговор. Не слишком светлая память.
  
  - ... паталогическая верность, Арато. Не лечится. Феанорингам, кроме Нэльо, не говори, не поймут...
  - Но, Ноло...
  - Ты же не знал Феанаро... а я - знал...
  По делу Ноло разговаривает много и охотно. О себе рассказывает - мало, редко и очень не всем.
  - Ты о чем?
  - Ты счастливый, у тебя нет старших... - глоток сока из стакана (бывшей кружки с отколотой ручкой). - Ты сам - старший...
   - А ты, Ноло?
  - Не смеши, Арато... ну какой я тебе Лорд? Так, старший родич на посоветоваться...
  - Ноло, я тебя всегда слушал.
  - А я не всегда бываю прав. Вот и с Феанаро был неправ, а теперь уже поздно... на полтора года поздно, если не больше.
  - Ты к чему?
  - Наверное, я должен был сказать не "я тебя прощаю", а "я прошу прощения"...
  - Но ты же не был виноват!
  - Не был... Но, знаешь... глупо так - когда знаешь, что твой лорд неправ... Когда точно это знаешь...
  - Ноло...
  - Арато, он был мне не столько братом, сколько Лордом. Сумасшедшим и любимым. Я им всегда восхищался. Мне-то не дано было... разве что в фехтовании я его догонял. Его догонял, а его ученику проигрывал. Ну да, я Нэльо имею в виду. Нет, конечно, у него талант от Эру, если уж у него хватило природной вредности самостоятельно, уже без Феанаро, полностью переучиться на левую руку... а, да, ты же не знаешь... он ломал в той аварии. И ты представь, это чудо только выписалось, как сразу схватилось за тренировочник. Картина маслом и сыром - в гипсе и с дрыном. Упертый - мне бы так. Нэль даже недостаток таланта скомпенсирует избытком упорства. Феанаро был прямо наоборот. Либо сделает за пять минут, либо вообще не сделает. Ну да, обычно за ним доделывал я... а ему не нравилось. Я же его идеи подхватывал... он не любил. Он был из тех авторов, которые за копирайт удавятся...
  Пальцами - вдоль бровей - к вискам. Брови и волосы у Ноло - чисто черные, глаза и кожа - очень светлые, почти до белизны, северная кровь...
  - ...он тогда многое оставил недоделанным. Я ему на это указал. Он вспыхнул - "это не твое дело"... любимая его фраза. "Не твое дело" и "сам справлюсь". Арато, ты можешь посмеяться... и надо мной в том числе, но я до сих пор не представляю, как его - даже при всем его вопиющем эгоизме - можно было не любить. Не восхищаться. Не боготворить. Больше Мастеров с большой буквы я в этом мире не знал...
  - Знаешь, Ноло... скрестить бы вас... Лорда и Мастера...
  - Ты ведь получишься, Арато...
  - Я?
  - Ну да... Ты просто маленький ещё. Вот будет тебе хотя бы сколько мне... Научишься, я тебе серьёзно говорю. Задатки Мастера видны. Ты ведь не писать не можешь...
  - Зато Лорд из меня - как... как из нашей Артанис домохозяйка. У нас это, кажется, объективный признак Дома - все мы перекати-поле...
  - Ты - меньше всех...
  - Я... знаешь, тебе скажу. Я из-за Рэсто. Его бросить не смогу. Он...
  - Бесхарактерный, хочешь сказать?
  - Что ты... нет, не бесхарактерный. Ни капельки не бесхарактерный. Просто он вечно в чьей-то тени. Сейчас - в моей... сколько говорил с ним - не помогает. "Я не ты", и все тут...
  - Арато... у нас с Феанаро было так же... Я был просто не он...
  - Ноло, говори что хочешь - не поверю.
  - Весь ты в этом, Финарато... весь мир строится на "верю" и "не верю". И этот самый мир ты перевернешь, чтобы доказать это свое "верю"... Эстельщик... - улыбка.
  - А ты амдирщик?
  - Нет, - покачал головой. - Не амдирщик. У меня другое... у меня - делать что должен вне зависимости от наличия или отсутствия эстель. Например, идти за братом, прекрасно зная, что ты ему никогда не будешь нужен. Выправлять его ошибки, прекрасно зная, что вместо благодарности получишь оскорбления и обвинения... я надеяться не умею. Я просто делаю как лучше по мере своих сил...
  Молчание.
  - Я был очень неправ перед ним... неправ именно в том, что я был совершенно прав...
  
  10. Братья.
  
  Не ладилось. Не ладилось. И ещё тысячу раз не ладилось. Ноло прикидывал и так, и так, но все приемлемые варианты предполагали участие и добрую волю Феанаро. Чего дождаться было практически невозможно. Феанаро считал идею мертвой и закрытой. Объяснять народу, что полигонка не состоится, а также почему она не состоится, он предоставил Ноло.
  Ноло понимал, что в одиночку он не вытянет. Тем более проект, в котором не меньше половины держалось на творческом порыве и энтузиазме Старшего. Но смотреть в глаза игрокам все равно было страшно стыдно...
  
  - Ноло, Ноло, это правда, что "Исхода" не будет?
  - Ноло, почему?
  - Что там Феанаро, куда он смотрит?
  - Войди в положение, мы уже разорились, прикиды пошили...
  - Ноло, неужели совсем никак?
  Толчище (иногда непочтительно называемое толчком), гудело, как улей. Или как полноценный народ нолдор во время затмения Валинора. Заявки на "Исход" подавали практически все, кто-то отпрашивался с работы, кто-то - у вреднющей матери, кто-то убил на прикид полстипендии...
  Строить понимающую физиономию Ноло не умел и не любил. Но больше ничего ему не оставалось.
  - Ноло, Ноло! - через толпу пробилась Хисэлин, Ноло вечно путал её с Эленриль - одинаково маленькие, худенькие, аккуратные, с очень тихими голосками и вечной кипой тетрадок и распечаток.
  - Ноло, скажи же, что это неправда! - Хисэлин поймала его за рукав, словно боялась, что он исчезнет, и отчаянно заглядывала в глаза. - Ноло, ведь вы просто поссорились с Феанаро? Вы ведь разберетесь с этим? Это ведь не повод отменять игру...
  - Хисэлин... - что, ну что сказать ей и остальным?!
  Но в этот момент головы народа резко отвернулись от Ноло и обратились в диаметрально противоположную сторону. Ноло не надо было оглядываться. Он и так прекрасно понимал, что происходило. Старший всё-таки пришел.
  На мгновение у Ноло с души скатился камень - если Феанаро пришел, пришел сам, возможно, он объяснит все, возможно, его даже уговорят взяться за проект снова, а дальше он, Ноло, уж впряжется, найдет себе помощников...
  - Народ, если Ноло вам этого ещё не сообщил, "Исход" не состоится.
  Мгновение тишины. И - взрыв после него.
  - Как?! Почему?! Феанаро?!..
  Ноло захотелось заткнуть уши, но он пересилил себя. И, раздвигая народ, протолкался к Старшему.
  - Феанаро, послушай...
  - Ноло, почему ты не объявил ничего? Я же тебя просил...
  - Феанаро, но ещё же все можно сделать. Сроки жмут, но если сесть и заняться этим вплотную...
  - Мы не успеем, пойми это. Слишком много нерешенного. Ноло, ты подвел меня.
  - В чем?
  Ноло мгновенно пожалел о сорвавшемся вопросе, но он уже был задан.
  - Да хотя бы в том, что не объявил о свертывании проекта и это пришлось делать мне...
  Ноло уже не видел, что на них смотрят все. Косляшки стиснутых пальцев побелели.
  - Феанаро. Это ты. Своим отказом. Подводишь всех.
  Когда злился сам Феанаро, он вспыхивал и повышал голос. У Ноло лицо каменело, а тон становился ледяным. Как сейчас.
  - На эту игру рассчитывали очень многие. Кто-то подгонял под неё свои планы. Из-за того, что тебе не хочется сесть, сколько-то времени посидеть ровно и разобраться со всем, страдает народ. Всё толчище, не считая иногородних, а их чуть ли не больше. Хотя ты-то мог бы всё уладить, причем легко. Феанаро, если помнишь, это была твоя идея...
  - Ноло, отчитывать меня перед всеми так льстит твоему самолюбию? - надменная усмешка и руки, сложенные на груди. Ноло почти отшатнулся - "Идиот, я все испортил..."
  - Нет, но...
  - После такого отношения к себе я просто не могу работать с тобой. Как и нормально общаться. Надеюсь, что мы больше не пересечемся. Да, и игру я сворачиваю. Однозначно и окончательно.
  Феанаро развернулся и пошел прочь.
  
  - Ноло, так что ты думаешь?
  Он никогда не ожидал такой настойчивости от маленькой тихой Хисэлин, а она буквально наседала на него, ни дать, ни взять, защищающая гнездо птица...
  - А что думать, делать надо, - в разговор вмешалась Най, старая знакомая Ноло. Когда-то, пока у Ноло не появилась своя квартира, они жили в одном подъезде, и мать Най заходила к Ноловским родителям за солью, кофемолкой и ещё какой-то ерундой, Ноло даже помнил маленькую Най, тогда ещё с цивильным именем Лена, худющую встерпанную девчонку с отчаянными искрами за стеклами очков. Сейчас она выросла, стала ещё худей, и, кажется, ещё более близорукой, зато бешеные искры в глазах сменились спокойной настойчивостью - не сказать неперешибаемой настырностью. На "Исход" она заявилась Фингоном, - и добилась же, причем не от Ноло, а от Феанаро, чтобы её заявку приняли!
  - Финдекано... то есть, Най, что я сделаю? Без Феанаро я ничего не могу. Даже не то, что без Феанаро - просто один...
  Най поправила хайратник.
  - Ноло, ты же Финголфин, или как?..
  ... а глаза у Най - синие-синие, он только сейчас заметил...
  - ... почему он мог без Феанаро пойти через Льды, да ещё и провести весь свой народ, а ты не можешь закончить уже начатое?
  - И правда, Ноло... - Хисэлин уселась на спинку скамейки, свесив ноги. - Тем более что ты не один. Мы поможем.
  - Я готов отказаться от роли и пойти к тебе вторым мастером, - ну да, Най всегда говорит о себе в мужском роде, да ей и можно, если бы не косы, её бы никто не отличил от парня, но Ноло и это заметил только сейчас...
  - Не бросать же на полдороге, правда... - нормального игрового имени у длинного и лохматого парня не было, обычно его называли Ингвионом - буквальный перевод паспортной фамилии Высоков, на игру же он заявился Тургоном.
  - Ноло, если Феанаро отказывается мастерить, то главмастером автоматически становишься ты, - синие брызги глаз Ная.
  - Да ну вас... - через силу улыбнулся Ноло. Уже зная, что мастерить он согласится.
  Най поймал его за руку.
  - Лорд Инголдо-Финвэ... не отказывайтесь от своего народа. А уж он от вас не откажется...
  
  
  11. Алый и Рыжий.
  
  На толчище Маэдрос (впрочем, тогда он был ещё не Маэдрос. Тогда его называли Руссандол, Руско или просто Рыжий) попал в тот день во второй или третий раз. Хотя с отдельными обитателями его был знаком давно и хорошо, с той же Хэллет, с тем же Эстаром, с тем же Рандиром. Собственно, Рандир и затащил его на толчище со словами: "Дома глюки ловить и в огороде дрыном махать, Рыжий - это, конечно, хорошо, но заниматься тем же самым с хорошим народом - ещё лучше. Тем более если ты по-настоящему учиться фехтовать хочешь". Руско практически не стеснялся - он слишком любил учиться, и слишком не любил боятся.
  Он сразу решил, что пришел учиться фехтовать, а все прочие дела пока ждут. Так что он избегал яростно спорящих (спорить он умел и любил, но пока было не до этого), мимоходом замечал менестрелящих (тех из них, кто пел недостаточно тихо, чтобы остаться незамеченным), и внимательно приглядывался к многочисленным поединщикам.
  Одна пара привлекла его внимание почти мгновенно. Вернее, изначально внимание привлекла не сама пара, а кольцо народа вокруг нее. Руско, рассудив, что такая толпа просто так собраться не могла, осторожно вбуравился в неё и провинтился вперед (хотя с его ростом в принципе и сзади было неплохо видно). В кругу сражались двое, но его внимание привлекла сначала не столько пара, сколько клинок одного из бойцов. Привыкшему к "лихому дрыну от швабры" по выражению все того же Рандира, и пару раз державшему в руках "хорошие-средние" тренировочники Руско он показался неслыханной роскошью. Мало того, что он уже по первому взгляду был хорошо сбалансирован и в руках у хозяина сидел, как влитой, - мастер не пожалел времени, сил и материала, гарда была чеканной, сложной формы, блики солнца высвечивали на клинке гравировку - языки пламени, а в навершии рукояти Руссандол, прищурившись, разглядел звезду Феанора.
  Потом взгляд налюбовавшегося (хотя такой красотой любоваться можно было вечно) Руско сместился на бойцов. Хозяин роскошного клинка и сам был роскошен. Из доспеха он носил только легкий шлем и наручи, но по работе они не уступали клинку - сделаны более чем мастерски. Впрочем, более тяжелые доспехи только помешали бы хозяину клинка - он двигался очень быстро, легко, почти танцуя, кольчуга бы только замедлила эту пляску, лишила её красоты и плавности. Мечник был в алой с золотом тунике, и казалось, что в центре круга бешено и уверенно пляшет лепесток пламени.
  Противник, высокий парень в темно-синей, почти черной, тунике, был даже на первый взгляд слабее алого. Может, не намного, но всё же - он уступал ему. Отступал. И двигался медленней, неуверенней своего соперника. И - постоянно пропускал удары по ногам.
  - Народы, двое против меня пойдете?
  Ему не ответили.
  - Ну, как хотите. Ингвион, продолжим?
  Синяя туника покачал головой.
  - Не сегодня.
  - Как хочешь... Я смотрю, у вас в Тирионе совсем мечников не осталось. Тинко уехал, Най не фехтует, Ворон не фехтует... - в голосе алого Руско почудилась насмешка, - ... Ноло тоже не фехтует...
  - Ноло фехтует, - поджал губы синий. - Он просто не выпендривается, как ты.
  - Ну-ну. Ибо нечем выпендриться.
  - У вас в Форменосе тоже нет хороших мечников.
  - Да ну? - алый стянул шлем. По плечам рассыпались черные пряди.
  - Ну да, - кивнул парень. - При всем моем к тебе уважении, за мечника ты не считаешься. Вспомни ноябрьский турнир.
  Теперь насмешку в голосе алого не заметил бы только глухой.
  - Помню. И то, что ты там сидел среди зрителей и не рыпался - тоже помню. А минуту назад ты мне проиграл, хотя ты и "считаешься".
  - Под настроение ты фехтуешь хорошо, Феанаро. Очень хорошо. Но при всем моем к тебе уважении - ты не боец. Ты даже не владеешь клинком. Я тебе проигрываю, но извини, я хотя бы фиксирую.
  Алый усмехнулся.
  - Ладно, Ингвион, не буду с тобой спорить. На турнире посмотрим, кто боец, а кто - не очень. А сейчас - кто-нибудь ещё со мной постоит?
  Под ребрами у Руско стало холодно. Одновременно хотелось и выйти в круг, и - уйти прочь, не позориться...
  - Извини... - он тронул локтем стоящего рядом парня, - ... ты клинок не одолжишь?
  - Ты с Феанаро пойдешь фехтовать, Рыжик? - удивленно вскинул бровь парень. Руско кивнул.
  - Пойду.
  - Ингвион, хэй, - парень подался вперед, - одолжи клин.
  - Ты пойдешь? - синяя туника, уже выходивший из круга, изумленно вскинул бровь.
  - Не я. Рыжик пойдет.
  - Этот? - Ингвион протянул Руско клинок, рукоятью вперед. - Ну, удачи тебе, Рыжик. Пальцы береги.
  Руско принял меч и шагнул в круг.
  - Новая кровь, однако... - казалось, алый смеется всеми чертами лица, вплоть до угольных бровей и острого кончика носа. - Я тебя тут раньше не видел, рыжий...
  - Я впервые, - спокойно кивнул Руско. "И даже почему-то не считаю, что это - проблема..."
  Угольная бровь дернулась, но алый промолчал.
  - Тьелко, ты мой шлем подержишь?
  Красивый длинноволосый парень (жгучие кудри, любая девушка обзавидуется) принял у алого шлем и отошел в сторону.
  Алый всё с той же улыбкой-усмешкой-всем-лицом отсалютовал Руско клинком. Рыжик кивнул.
  В следующее мгновение на него обрушился град ударов. Как Руско выдержал его - он и сам не понял. С одной стороны, большинство ударов он, конечно, "проходил" на Рандире, но с другой - невысокий толстоватый Рандир дрался крайне неспешно и такого бешеного темпа не задавал никогда. Однако же и при таком темпе Руско держался. И даже пару раз задел алого - по руке и по колену - что для первого раза было совсем неплохо.
  Усмешка на лице алого сменилась не очень хорошо скрываемым удивлением. А потом - и откровенным интересом.
  Клинок он опустил первым.
  - Давно фехтуешь? - алый пытался казаться лениво любопытствующим, но любопытство в глазах было слишком откровенным и живым.
  - Месяца четыре... - на самом деле три с половиной, но пусть будет четыре.
  - Для четырех месяцев - очень неплохо, - острая резкая улыбка. Одними губами.Не усмешка, именно улыбка. - Я бы даже сказал - красиво... местами. Кто учил?
  - Рандир. Плюс что-то сам.
  - Рандир? - брови буквально взлетели. - Да он же ничерта не умеет! Его ж на турниры не пропускают! - мгновенно даже не успокаиваясь, а успокаивая-себя. - Пошли покурим? И поговорим заодно?
  - Не курю, - Руско покачал головой.
  - И не разговариваешь? - снова колючая улыбка.
  - Почему же? Разговариваю. - Руско покачал головой.
  - Тогда вон скамейка свободная... Тьелко, я курить, возьми у меня клинок! И кинь зажигалку.
  - Атаринья, а от пальцев? - парень, уже успевший надеть шлем, подхватил из рук алого меч и в самом прямом смысле кинул ему зажигалку. Алый поймал её на лету одной ладонью.
  - Да ну тебя, хиньо... паленым вонять будет, - алый вытянул из пачки сигарету, устроился на скамейке, закурил.
  - Падай уже, рыжий, не стой, как столб... - кольцо дыма, - и добро бы света...
  Руско сел рядом. Странно было - алый вызывал восхищение, но стесняться его в голову совершенно не приходило. Или же это было лично-рыжиковское отсутствие страха перед любого рода "старшими".
  - Как тебя зовут-то, рыжий? - ещё кольцо дыма.
  - Так и зовут - Рыжий. Руско.
  - Мог бы сказать, что тебе подходит, - алый окинул взглядом пламенную гриву Руско, - но это ж банально... Точно не куришь?
  - Точно.
  - Зря, нервы успокаивает.
  - У меня с ними порядок.
  - Оно и видно... а, черт, сломал!.. - алый отбросил переломленную пополам сигарету, зажег новую. - Я Феанаро. Может, слышал?
  - Тот самый?
  Заметно было, что алый рассчитывал на что-то большее, чем вежливый вопрос, но он, по крайней мере, не обиделся. Даже наоборот, улыбнулся чему-то своему.
  - Ну да. Других в этом городе нет.
  - Значит, твой клинок твоей работы?
  - Естессно, - Феанаро выдохнул дым. - И шлем, и наручи - тоже. Других не держим. Хиньо клинок тоже я делал, но он предпочитает мой таскать, говорит - лучше...
  - Хиньо?
  - Ну да, Келегорм... да видел ты его по меньшей мере раз, я ему при тебе шлем отдавал, - стряхнул упавший на коленку пепел. - Тот, черноволосый, чуть ниже тебя... кстати, рыжий, в кого ты такой высокий?
  Руско фыркнул.
  - Мать говорит, что в отца...
  - Тоже безотцовщина? - как будто мимоходом бросил.
  - А разница? - "и вообще, ты же о фехтовании хотел говорить, на кой тебе мой отец?.."
  - Поня-атно... - Феанаро мягко растянул слово. - Да никакой разницы, просто спросил. Я вот что от тебя хотел, рыжий. Тебя действительно учил только Рандир? Не врешь?
  - А зачем? Врать, в смысле? Ты же не секретную информацию с меня требуешь.
  - Таки только Рандир?
  - Ну да.
  - Тогда, рыжий, ты гений. Фехтовать хуже Рандира крайне трудно.
  - Я бы так не сказал, - покачал головой Руско.
  - Рыжий, ты со мной споришь, ты мне нравишься... - алый рассмеялся. - Нет, в стенку его можно пускать, это да. Но поединков один на один он не выдерживает и выдерживать не будет, скорость - никакущая. Рыжий, будем смотреть правде в глаза - Рандира ты превзошел... блин, не прожечь бы... - Феанаро снова стряхнул пепел, на этот раз - с подола туники. - Но вот что, рыжий. Ты обошел Рандира. Ингвиона, этого, с которым я стоял, ты тоже обойдешь, причем на одном природном таланте. Ну а дальше? Что-то талантом не возьмешь, для этого надо учиться.
  Феанаро посмотрел Руско в глаза. Взгляд у него был пронзительный и насмешливый, почти надменный, но где-то на дне глаз золотой искоркой мерцал интерес.
  - Я тебя даже не спрашиваю, хочешь ли ты учиться, и намерен ли фехтовать серьёзно. То, что хочешь и намерен, было написано на твоей физиомордии, когда ты только вышел в круг. Заниматься каждый день - готов?
  Острые серые искры. Одновременно горячие и холодные, как бенгальские огни...
  - Готов.
  - Тогда есть куда телефон записать?
  Руско похлопал по карманам ветровки.
  - Блокнот есть, а вот ручки в дефиците.
  Феанаро вытянул из кармана механический карандаш, щелкнул пару раз.
  - Давай сюда, сам запишу.
  Писал он он быстро, размашистым почерком. Шесть цифр и одна тенгва, "формен" - "ф". "Феанаро".
  - Позвонишь завтра вечером, лады? Мне ещё надо будет глянуть, как у меня со временем... ай, балрог его перемать! Всё-таки прожег...
  
  12. Судьба.
  
  Артанис разбудил непривычно громкий звон будильника. Она машинально хлопнула по нему рукой. Звон не прекратился. Наоборот, стал громче и отчаянней.
  В коридоре что-то загрохотало, кажется, кто-то обо что-то споткнулся, хлопнула дверь...
  - Ноло...
  Артанис мгновенно узнала голос Рэсто. И мгновенно же услышала в нем настоящее отчаянье.
  - Ноло... я... Айко, Ангэ... Ноло...
  Артанис вскочила, и, как была, в одной рубашке и босиком, бросилась в прихожую, в дверях столкнувшись с вылетевшим из соседней комнаты Маэдросом (этот был в джинсах и майке - не спал)
  читать дальше - Рэсто, что стряслось? - выдохнули они хором.
  Волосы у Рэсто стояли почти что дыбом, лохматые, спутанные, очки съехали набок, без куртки, в одном легком свитерке и недошнурованных ботинках. Лицо у него было белое, щеки - в красных пятнах.
  - Ноло... я... мне... - младший почти падал, Ноло поймал его и прислонил к косяку.
  - Рэсто, ты можешь говорить внятно?
  - Я... Ноло... - отчаянно, на выдохе, - Ноло, мне нужен Финрод!
  - Да что стряслось?
  - Мне нужен Финрод, Ноло... - Рэсто начало колотить, непонятно, от холода, или от чего-то ещё. - Пожалуйста... Ноло, позови его пожалуйста... Очень важно...
  - Но Рэсто... его нет дома. Он ушел ночевать к младшим.
  Рэсто медленно сполз вниз по косяку. Уткнулся лицом в колени, и тихо, молча, заплакал.
  
  - ...у них... в их районе...
  Ноло поил Рэсто из чашки - сам Рэсто удержать её не мог.
  - В новостях... загорелось рядом, у соседей... там алкоголики какие-то... Айко говорил ещё... говорят, сигарета... в новостях сказали - выгорело пол-улицы, до самой церкви... стены просвечивали... ничего не смогли сделать, а когда бригада доехала...
  Артанис старательно не смотрела на Рэсто. И быстро-быстро смаргивала, чтобы младший не заметил, что она плачет. Ноло и Маэдрос сидели с каменными лицами.
  - Сволочи... какие же сволочи... - Ноло был внешне спокоен. Совершенно спокоен. Но именно с таким лицом тихий интеллигентный Ноло как-то разбил нос парню, попытавшемуся оскорбить Арэльдэ. - Господи, не могли эти чертовы пьяницы сгореть в одиночку? сколько можно, господи? За что так?..
  - Успокойтесь вы... - старая привычка Нэльо - пальцы в замок на уровне глаз, лица не видно за руками. - Моргот вас побери, успокойтесь... - и, шепотом, - я сам не знаю, куда идти теперь, и об какую стенку биться...
  Рэсто поднял на Ноло глаза. Совершенно сухие и совершенно сумасшедшие.
  - За... чем Финрод пошел к ним, Но-ло?... За-чем?..
  Маэдрос отобрал у Ноло чашку и поднес Рэсто.
  - Пей, молчи, а допьёшь - живо спать. Ещё не хватало, чтобы ты воспаление заработал. Додумался же - бегать по такой погоде в одном свитере... Нэрвен, наденешь на это чудо две майки, и замотаешь в одеяло. Если не уснешь сам - напою валерьянкой до беспамятства, понял?
  - Нэль...
  - Я сказал - быстро! - Маэдрос стукнул по столу кулаком, стаканы жалобно зазвенели, чай плеснул на светлый пластик. - Возражений не слушаю. Если через пятнадцать минут не будешь в постели - валерьянку гарантирую.
  - Майтимо, - Ноло поймал феаноринга за плечо, - зачем ты так?
  Маэдрос дернулся, прикусив губу.
  - Ноло... о живых надо думать. А если и ты будешь с ума сходить - закрою в шкафу, до пока не успокоишься. Я тебя знаю, ты самые большие глупости творишь с ледяным лицом... Я не собираюсь делить с тобой власть, старший здесь ты, и я тебя слушаю, но сейчас ты психуешь и едешь крышей.
  - А что мне делать, Нэльо?..
  В этот момент снова загрохотал дверной звонок.
  - Сидите все, я сам открою, - Нэльо поднялся с табуретки и шагнул в прихожую. Рэсто попытался последовать за ним, но Ноло осторожным движением удержал его.
  - Сиди, пожалуйста... я посмотрю, что там.
  Ноло шагнул в коридор. И понял, что сейчас он сам сейчас сползет по косяку.
  Дверь была распахнута настежь. На пороге замерли Ангрод и Аэгнор. Из-за их спин растерянно моргали Берен и Гилдор. А посредине коридора сияющий, как новенькая монета, Нэльо обнимал изумленного Финрода.
  
  - ... хорошо, что я гитару с собой взял, а клинок у вас оставил, - Айканаро прихлебывал чай, говорил, как всегда, скороговоркой. - А вот конспекты и книги жалко...
  - Тебе что, ты все у Финрода можешь взять... а за погибшие учебники в библиотеке как бы из меня самого геройски погибшего не сделали... У нас там тот ещё Ангбанд... - Ангрод возмущался громко, но совершенно неубедительно, - слишком уж счастливые лица были у всех.
  - С другой стороны, если мыслить позитивно, теперь мы уже точно живем у вас... ведь не выгоните же бедных жертв внезапного пламени? - Айканаро сел прямо на стол, и качал ногами.
  - Вы мне не феаноринги, а я вам не Финрод... - Ноло едва сдерживал смех, - но куда ж вас девать, дорогие племянники?..
  ...естественно, что Рэсто не пошел спать. Он пристроился на подоконнике, и сверкал на всех огромными счастливыми глазами. Единстевнное, что Артанис таки переодела его в майку и зваернула в одеяло. А ещё она притащила-таки гитару, и теперь играла что-то хиповски-раздолбайское (на грани не очень приличного). Ноло по собственной инициативе уничтожал валерьянку, запивая её кофе. Маэдрос шутил, резко, громко смеялся...
  - ... нет, мы ведь честно шли к Айканаро... - Финрод мешал ложкой горячий чай, гоняя по дну не желающий растворяться кубик сахара. - ... но нас поймали эти лохматые товарищи ("Мы не лохматые!" - возмутился Берен), и потащили к себе... Им, видите ли, срочно потребовался кто-то с гитарой, как будто у них своих гитароманьяков мало... Берен, я вас очень люблю, но совершенно не понимаю. У вас столько хороших ребят в общежитии, так нет же - вы нас к себе ухитрились протащить, аж троих, с небольшим походным оркестром... Пели до ночи, потом нас уже вежливо ("Да не очень-то вежливо" - Берен. "Это ещё вежливо, поверь!" - Финрод) попросили заткнуться, мы пошли мируворы мируворить и разговоры разговаривать...
  - Финрод... - Маэдрос, неожиданно притихший и собранный, посмотрел арфингу в глаза, - ... тебе страшно везет...
  Финрод вернул феанорингу взгляд.
  - Да, Нэль. Я верю в судьбу.
  Маэдрос усмехнулся.
  - Знаешь, я с энного времени - в общем-то тоже...
  ======================
  *Имя принадлежит реальной кошке, в свою очередь принадлежащей реальным знакомым.
  ** Автор песни Доно
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"