Стопичев Алексей : другие произведения.

Рыцарь уполномоченный. Книга 1 Опер с большой дороги

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что сделает сотрудник уголовного розыска, оказавшись в средневековом мире, полном магии, коррупции и жестокости? Опер Денис из Белгорода ответит на этот вопрос, вступив в схватку со всем светом. Гиганты нефилимы, бандиты всех мастей и даже некроманты встанут на пути полицейского. Казалось бы исход предрешён! Но эти смертные просто не знают, кто такие российские оперá...
  Часть 1
  Глава 1
  Штырь выбрался из города и целенаправленно пошёл в сторону леса. Я чертыхнулся, и отстал от упыря довольно прилично. Если эта скотина почует слежку - и товар скинет, и сам в отказ пойдёт. А выслушивать в очередной раз от майора какие мы - опера уголовного розыска раздолбаи - не хотелось категорически. Итак показатели раскрываемости нашего доблестного отдела в том году на какие-то там доли процента понизились, отчего начальника отдела изволили выдрать в областном управлении. Что характерно, драли без вазелина. Естественно, товарищ полковник выдрал нашего руководителя - начальника угро. Подозреваю, что тоже без смазочных материалов. Ну, а тот в свою очередь дрюкнул нас, оперов. То есть, оперативных работников уголовного розыска. Разумеется, тоже безо всяких там смазок. Мы в течение пары часов выслушивали о себе кучу всего нелицеприятного. И о том, что легче "пэпсов", то есть сотрудников патрульно-постовой службы набрать - они лучше работу будут делать. И о том, что у курицы мозгов больше! А опер - это вам не бегать и кулаками махать, а думать! Тут под горячую руку досталось всем и вся.
  Впрочем, мы терпеливо молчали. Знали, что претензии начальства обоснованы. Действительно, последнее время не везло нам катастрофически. Дело с ограблением на нашем участке микрофинансовой шарашки раскрыли опера из соседнего города. Случайно раскрыли, но палка им пошла. А мы хоть и шли по следу бандосов две недели, на пятки наступали, а остались ни с чем. И так - куда ни плюнь. Потому виновато молчали, запоминая на всякий случай самые удачные обороты из речи начальника. После профилактической вздрючки за работу взялись рьяно, и даже немного реабилитировались. Раскрыли две кражи за неделю. Тут ещё тяжкие телесные практически с неба упали. Один синяк другого порезал и ушёл к себе в квартиру спать. Взяли по горячим следам. Доказуха железобетонная. Ножик с отпечатками. Пятна крови на рубахе. И чистосердечное.
  Этот ханурик, кстати, и наводку дал во время допроса. Сказал, что Штырь собирается партию оружия продать кому-то. Штыря мы знали давно и основательно. Его биографию каждый опер мог отбарабанить, как "отче наш" богобоязненная бабуля. Иван Георгиевич Штырко, он же Штырь, уроженец Белгорода семьдесят седьмого года рождения. Наглый, беспринципный, но неудачливый. Первый раз присел в колонию ещё по малолетке. За разбой. Повадился шапки норковые с лохов снимать. Да нарвался на мастера спорта по боксу однажды. В итоге очнулся в больнице, а над его кроватью уже сидел сотрудник милиции, готовый снимать показания. Потом были кражи. Продажа наркотиков. И всегда палился Штырко глупо и бестолково. В общем, к своим сорока пяти годам Штырь отсидел в колониях в общей сложности лет двадцать по разным статьям. И тут - такая удача! Два-два-два уголовного кодекса - это вам не кража какая-нибудь! А если стволы серьёзные, да ещё корешей Георгича подтянуть - совсем красивая тема нарисуется. Вот и пасли мы его уже вторую неделю.
  При себе оружия у Штыря не было. И нужно было выяснить, где он прячет стволы. А у меня сегодня с утра прям чуйка сработала - эх, будет что-то! И тут Штырь круги по городу стал нарезать. Я встрепенулся. И шёл, уже подрагивая от возбуждения. За городом следить сложнее, но тут выбор у бандоса был небольшой - либо лесок, либо заброшенные меловые штольни. В итоге, к штольням Штырь и направился. Я подождал, пока он зайдёт внутрь, и рванул следом. Не упустить бы. Там столько ходов и ответвлений, что можно запросто разминуться. Потому, подбежал я максимально быстро и замер перед входом. Тишина. Аккуратно заглянул внутрь - никого. Выдохнул, сцепил зубы и шагнул в темноту. Фонарик не зажигал, понятное дело, чтобы себя не выдать. Крался на носочках и слушал, пытаясь определить, куда свернул Штырь. И слева, в одном из ответвлений, вроде бы услышал подозрительный звук. Тихонечко пошёл туда. И вскоре упёрся в стену. Хотел уже назад двигаться, но слева увидел мерцание, и понял, что коридор не закончился, а просто повернул под углом в девяносто градусов.
  Я вновь стал тихо красться к мерцанию. Решил, что это фонарик Штыря. Хотя быстро убедился, что ошибся. Светилась глухая стенка коридора. Вернее, не светилась, а мерцала. Прикольно так, переливаясь разными цветами от синего, до ярко-жёлтого. Подошёл ближе. Протянул руку к этому мерцанию. И знал же, что если есть что необычное - не лезь! Не трогай! Но мы, опера, на чужих ошибках не учимся. Нам же самим пощупать надо! Ну, и въе... втащило меня знатно. Так, что искры из глаз посыпались. И будто свет из старого кинопроектора искры эти всю жизнь мою высветили от учёбы в школе и армейки, до службы в рядах доблестной полиции. А потом накатила боль. Жуткая, выворачивающая наизнанку, перекручивающая все кости. Она вгрызлась вначале в руку и быстро разошлась по всему телу. Я хотел заорать, но не чувствовал губ, рта. Только жуткую, всепоглощающую боль во всём теле. Она пульсировала и выжигала каждый мой нерв. А потом всё погасло...
  В себя приходил я долго. И вначале даже испугался, что ослеп - вокруг была кромешная тьма. Впрочем, чуть позже понял, что это просто не освещённое помещение. Сразу стал думать, что же меня так шарахнуло. И решил, что, видимо, высоковольтный кабель какой-то там к стене подходил - оттуда и свечение. А я сдуру взял и сам прикоснулся. В ужасе стал щупать руки - не обгорели ли? Видел однажды "жмурика" после высоковольтного кабеля. Он решил попѝсать на провод, и бог электронов его не простил. В общем, там от человека головешка чёрная осталась. Естественный отбор во всей красе. Вот и испугался я в первый момент, что тоже стал жертвой естественного отбора. Впрочем, на ощупь ладони вроде как оказались целыми. И не болело ничего. Только кололо руки и ноги, как после долгого онемения. Но и это быстро прошло, как только я начал шевелить конечностями. А после и вовсе встал, но тут же упал, споткнувшись о кучу битого кирпича.
  Откуда здесь кирпич, и где я вообще нахожусь, было непонятно. Вроде в штольне кирпича не было напрочь. Впрочем, если я всё ещё там, нужно выбираться. Я лихорадочно вспоминал: шёл налево и потом ещё раз налево. Значит, выходить нужно наоборот. Я нащупал стену и медленно побрёл к выходу, послав Штыря с его стволами куда подальше. Повернул направо, потом ещё раз. И увидел свет в конце тоннеля. Обрадовался и потопал, уже не таясь. Но через пару шагов остановился и удивлённо осмотрелся. Вместо меловых стен штольня была... выложена кирпичом! Удивлённо заматерился, и всё же решил идти дальше. Затхлый запах штольни уже нервировал. А когда вышел - заматерился снова. Вместо привычных окрестностей Белгорода и старенького заборчика я увидел лес! И полузаросшую тропинку, убегающую в заросли.
  Подавил панику, решив, что со всеми непонятками разберусь потóм, и бодро пошагал по тропинке. Судя по всему, день только начинался, солнце, хоть и не видное за деревьями, грело жарко. В лесу духота была невероятная. Но я стиснул зубы и пёр, не обращая внимания ни на что. Пока не выбрался на вполне себе уютную полянку. Эдакий почти ровный кругляш размером почти с футбольное поле. А с краю кругляша деревянная избушка. Не на курьих ножках - и на том спасибо! По привычке потянулся к оперативной кобуре и зло выругался - как раз сегодня ствол не взял. Когда приехал в отдел - "оружейка" была закрыта, решил не ждать дежурного, и пошёл так. Штыря - пропитого алкаша-сидельца я и без ствола уделал бы на раз. Теперь же горько раскаивался в том, что принял такое решение. Ну да ладно. Прорвёмся, оперá!
  Подошёл к избушке. Она оказалась добротной, бревенчатой. С узкими окнами, затянутыми какой-то плёнкой. И дверь добротная, из широкой доски. На ней ни замкá, ни запора. Лишь щеколда, закрытая снаружи. На всякий случай постучал. Не дождался ответа, решительно отодвинул щеколду и заглянул внутрь. Когда глаза привыкли к полумраку, увидел, что весь дом состоит из одной комнаты с печью посередине. Слева и справа два топчана у стен. Да широкий стол и несколько табуретов вокруг. И никого. Пожал плечами и зашёл внутрь. Надо бы понять, куда занесло. Явно не любимый Белгород. У нас таких избушек уже и в музеях не сыщешь, наверное. А тут прям старина дремучая: на печи какие-то горшки да кувшины. В углу избы куча барахла всякого. И готов поспорить на все свои звёздочки на погонах, что барахлишко - явно ворованное. Уж за семь лет работы опером я это нутром научился чуять!
  Глава 2
  Я подошёл к барахлу и принялся внимательно рассматривать кучу. Тряпьё всякое. Пар десять сапог странных фасонов. Ремни какие-то. Котомки. Топоры. Ножей штук пять. И самый настоящий меч в ножнах. Владелец если и ограбил кого, то явно музей краеведческий. Впрочем, хабар меня сейчас мало волновал. А вот пить и есть хотелось ужасно. Последний раз я ел ещё вчера. С утра не завтракал. А после полдня бегал за Штырём. Потому я решительно подошёл к печи и начал заглядывать в горшки и кастрюли. В одном горшке была каша. Вроде как гречневая. В другом - застывший в холодец бульон. А в ведре вода. Вроде питьевая и практически чистая. Вначале напился. Потом попробовал кашу. Понравилась. Съел половину и решил полежать немного. Очень уж утомился за день. Лёг и моментально заснул, будто провалился в болото какое-то.
  Проснулся резко, рывком. Почуял, что к избушке идёт кто-то. Сел на кровати и постарался выглядеть как можно дружелюбнее. С моими габаритами - ростом за метр восемьдесят и весом под центнер - надо чаще улыбаться. А то люди пугаются. Потому, когда в дом вошли два гражданина, я широко улыбался и как можно мягче произнёс:
  - Здравствуйте, люди добрые!
  Впрочем, люди оказались не совсем добрыми. Да и были не совсем людьми, судя по всему. Вернее, один точно был человеком. Заросший бородой, зверолюдный громила с мясистым носом и спрятанными под кустистыми бровями гляделками. А вот второй... Мутант какой-то! Росту явно ниже среднего. Вертлявый. А лицо... Не человеческое явно! Видимо, генетическое заболевание неведомое. Острый носик. Глаза круглые, как у мыши какой-нибудь. И странные мелкие, остренькие зубы, которые незнакомец ощерил, как только меня увидел.
  - Ты кто такой, покойник? - прошипел острозубый мутант.
  - Ты бы разговаривал повежливее, болезный, - ласково улыбнулся я вертлявому, - Мама не учила, что незнакомцам грубить нельзя?
  В это время громила сбросил с плеча мешок и двинулся ко мне, бросив на ходу мутанту:
  - Щас я его придушу, Хмыл!
  Я вскочил с кровати, оценивая габариты приближающегося бородача. В принципе, габариты практически мои, так что весовые категории примерно одинаковы. Зверолюд остановился, тоже оценил мои габариты. Засопел и вытащил ножик. Вечер переставал быть томным, а я вежливым:
  - Ты знаешь, дурак, что бывает за нападение сотрудника при исполнении? Даже если жив останешься - поедешь на зону парашу нюхать!
  Дурак глянул изумлённо на Хмыла и спросил:
  - Он что, юродивый?
  - Режь его, Дрон! - заверещал мелкий, - Потом разберёмся, кто он такой!
  Дрон сделал ещё пару шагов и выкинул руку с ножом, целясь в мой горячо любимый с детства живот. Я ушёл с линии атаки, схватил лапищу зверолюда и резко завернул за спину. Это очень больно. Поверьте. Потому бородач хрюкнул громко и упал на колени. Нож из разжатых пальцев выпустил, и я откинул клинок ногой подальше от нас.
  - Повторяю для особо непонятливых! - я подтянул завёрнутую за спину руку Дрона повыше к шее, от чего тот завыл тоненько, - Нападение на сотрудника карается! Вначале незамедлительными пиз..лями, а после тюремным сроком!
  Тут меня удивил мутант. Он выхватил из ножен саблю, и кинулся на меня, замахнувшись для удара. Я толкнул бородача навстречу бешеному недоумку, тот споткнулся и упал прямо передо мной, выронив железяку. Упускать момент было бесчеловечно по отношению к придурку, да и напугал он меня знатно, потому я от души врезал ногой в голову Хмыла. Тот хрюкнул и затих. А бородатый поскуливал на полу, держась за вывернутую мною руку. Я тяжело вздохнул, наручниками заковал мутанта, пока он ещё был без сознания. А бородатого, так как вторых наручников у меня не было, связал кожаным ремнём, валяющимся в куче барахла. Усадил их заботливо у стены. Выпил водички. Взял оброненную Хмылом то ли саблю, то ли меч, сел за стол и принялся рассматривать оружие:
  - Итак, мои дебиловатые друзья, - увидев, что мутант очнулся, я отложил железяку и немного наклонился вперёд: - Начнём наше знакомство заново?
  Зверолюд дышал тяжело и старательно отворачивал лицо. Мутант напротив, смотрел на меня пристально и затравлено. С него я и решил начать допрос:
  - Кто такие и как здесь оказались?
  - Я Хмыл, ваше сиятельство, - прогундосил острозубый, - Мы давно живём здесь. Никого не трогаем. А вас за разбойника приняли. Много их тут шляется.
  Я покивал доверчиво. Тут главное, как учили меня в своё время старшие товарищи, нотку понимания добавить:
  - А вы в курсе, что хранение холодного оружия это статья? Двести двадцать вторая. И можете вы лет на пять в солнечный Магадан отправиться лес валить!
  Конечно, уголовное дело за холодное оружие не положено. Только за его изготовление. И отправят в случае чего их не в Магадан. А в родную зону по месту жительства. Но убогим об этом знать не обязательно. Вот и решил пугнуть немного. Впрочем, мои слова скорее озадачили обоих, чем испугали:
  - Куда отправиться? Какая статья? - недоумённо переспросил Хмыл.
  А Дрон буркнул угрюмо:
  - Я же говорил - юродивый!
  - Ещё раз назовёшь меня юродивым - сам им станешь, - ласково пообещал я бородатому. Тот вздрогнул и засопел ещё громче. А я вновь обратился к Хмылу: - Вы дурака валять надумали? Очень не советую!
  - Мы не думали, что вы дурак, - заискивающе произнёс острозубый. - Вы уж простите моего приятеля. Он сам... Не очень далёк умом.
  Я нахмурился. Разговор явно заходил в тупик. Потому решил начать сначала:
  - Что за лес кругом?
  - Швудский лес, ваше сиятельство! - заёрзал Хмыл.
  - Это что за лес такой? Где находится?
  - В королевстве Легит, конечно, ваше сиятельство. Других королевств тута нету. Ближайшее королевство Флекс уж и не знаю в скольких милях отсюда!
  Я почувствовал, что начинаю сходить с ума. Впрочем, быстро взял себя в руки, достал сигареты и спросил Хмыла:
  - Курите?
  Хмыл глянул на меня диковато и пропищал:
  - Дрон курит трубку. А ипрам курить нельзя. Нас табак убивает.
  - Табак всех убивает. Особенно лошадей. Впрочем, как и сама жизнь, - я чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся. Чувствуя, что начинаю терять здравый смысл, спросил невпопад:
  - А почему ты сказал, что ипрам курить нельзя? Имя как-то влияет на здоровье?
  - Ипры - это не имя, ваше сиятельство, - острозубый вновь диковато на меня посмотрел: - Это народ такой - ипры.
  - Почему тогда тебя этот идиот Хмылом кличет? - я кивнул на связанного.
  - А это моё сокращённое имя.
  - Говори не сокращённое, я точно не идиот, буду полным называть.
  - Оно слишком труднопроизносимое, ваше сиятельство, - вновь немного заискивающе проговорил закованный в наручники мужик.
  - Говори уже, - снисходительно кивнул я мутанту, - Каких я только имён не запоминал.
  - Хмылындырбарлибастураленцтарликель Аструливинцкальтель, ваше сиятельство! - пропищал острозубый.
  Я закашлялся и произнёс:
  - Будешь Хмылом!
  - Как пожелаете, ваше сиятельство, - пискнул острозубый.
  Вдруг у меня мелькнуло сразу несколько идей. А что, если это убитые в хлам нарики, которых плющит? Или ещё хуже, ролевики какие-нибудь? Вот и придумывают всякие королевства. Хотя... лес вот он...
  Глава 3
  Ночь упала на лес сразу, будто гигантским одеялом накрыли поляну и окружающие её деревья. Откуда-то из глубины завыло что-то жуткое. Зарычало, заухало. Я поёжился и закрыл дверь, а после ещё и щеколду задвинул. Кто знает, что в этом Швудском лесу бродит? В комнате стало совсем темно, и я спросил:
  - Лампа есть какая-нибудь?
  - Свечечки есть, ваше сиятельство, - пробулькал из темноты Хмыл.
  - Где они?
  - На печечке, в коробочке!
  Я наощупь нашёл коробку, споткнувшись обо что-то в темноте. Чиркнул зажигалкой и зажёг свечу. Света оказалось мало, потому я выгреб оттуда ещё три штуки и тоже зажёг, приплавив их прямо к столу.
  - Подсвечничек же есть, ваше сиятельство, - прогундосил острозубый.
  Подсвечник оказался медным. Трёхрожковым. Я переставил свечи в него. Водрузил эту хрень на стол и вновь начал допрос:
  - Итак, граждане бандиты, вернёмся к нашим баранам!
  - Каким баранам? - пробурчал Дрон. Здоровяк, наконец, решил включиться в беседу: - Не брали мы никаких баранов! Богом клянусь!
  - А что брали? - тут же заинтересовался я, подошёл к небольшому мешку, который Дрон сбросил сразу же, как зашёл, и аккуратно высыпал содержимое на стол. В мешке оказалась огромная голова сыра. Три краюхи хлеба. Две котёлки колбасы. И здоровая металлическая фляга литра на три.
  - Мои же вы хорошие, - восхитился я, отломил кусок колбасы, понюхал и принялся с упоением жрать. Хмыл сглотнул слюну и отвернулся. Дрон яростно засопел, но тоже смолчал. А я отрезал одним из ножей хлеба, сыра, и стал по очереди откусывать. Отвинтил крышку у фляги, понюхал, и понял, что пойло оттуда пить точно не буду. Явно сивуха какая-то. Потому зачерпнул водички из ведра и запивал неожиданный ужин. Когда поел, закурил расслаблено, и добродушно заговорил:
  - Итак, товарищи наркоманы. Или вы ролевики? Хотя, впрочем, это одно и то же!
  - Я ипр, - пробурчал Хмыл. - А Дрон - человек, как и вы. Не знаем мы, про кого вы говорите.
  - Я вам русским языком повторяю, - начал было я, и осёкся. Я говорил легко. Свободно. Но... не на русском!
  - Каким языком? - заинтересовано спросил Хмыл. Тоже, кстати, не на русском. И я на автомате ответил: - Русским, бл...дь!
  - Последнее слово я не знаю, - доверчиво сообщил Хмыл, - Но говорите вы, как и мы - на эсском языке! Как и все близлежащие королевства.
  И тут я понял, что попал. На рефлексию времени не было. И объяснений было сразу три. Либо я сошёл с ума и лежу в дурке, привязанный к кровати. Либо меня так долбануло током, что я в больничке в коме. Либо... параллельный мир. Про которые я читал в детстве и мечтал туда перенестись. Последнее вызвало такой ужас, что я даже пожелал, чтобы сбылись первые два варианта. И неважно, какой из них. Впрочем, Хмыл и Дрон сидели передо мной. На столе горели свечи в подсвечнике. За стенами домика ухала какая-то нечисть. А вкус табачного дыма вдруг стал горек и неприятен.
  - Хмыл, - я стряхнул пепел прямо на пол, благо пол тут был земляным: - А скажи-ка мне, как называется планета?
  - Планета - это что? - с подозрением спросил острозубый.
  - Это мир, в котором вы живёте!
  - А-а-а, - обрадовался вдруг мутант: - Мы живём в мире Торв. А почему вы спросили?
  - А давайте-ка, я вас покормлю, граждане-бандиты, - произнёс я, - Потом поспим, а утром уже расскажете, что к чему. Где мы есть. Какие такие королевства. И есть ли цивилизация в этом Богом забытом месте...
  Свечи я потушил перед сном. Чтобы не дай Бог не перевернулись, и не сгорела избушка со всем содержимым, включая и меня. Граждан бандитов оставил со связанными руками. А проснулся под утро в кромешной тьме от непонятного шороха. Глаза уже попривыкли к темноте, и я увидел, что Хмыл ползёт потихоньку к куче хабара в другом углу комнаты. Умный мальчик. Я б на его месте так же сделал бы. Всё-таки там несколько ножей и меч. Только почему он ползёт, а не Дрон - непонятно. Наручники ножом не перепилить. Хотя тут же понял, почему: мутант сумел руки из-за спины вперёд перевести, а его подельник так и сидел, прислонясь к стене, с руками за спиной. Я решил подождать, чем всё закончился, и пару минут наблюдал за тем, как Хмыл пыхтит, пытаясь перепилить цепочку наручников. Наконец мне это надоело, я сел на кровати и произнёс:
  - Если ты, подлец, мне казённое оборудование испортишь, я тебе руку отрежу!
  Острозубый выронил нож, вскочил и рванул к двери. Но по дороге зацепился за стол и кубарем покатился по комнате. Я тяжело вздохнул, встал с кровати, потянулся и шагнул к острозубому.
  - Тронешь его - я тебя убью! - зарычал очнувшийся Дрон.
  Я мельком глянул на бородача, наклонился и за шкирку поднял Хмыла:
  - Ты куда это собрался без разрешения?
  - В туалет захотел, ваше сиятельство, - заканючил Хмыл. И вдруг резко выкинул колено, целясь мне чуть ниже живота. Отстраниться я успел. И тут же влепил бегуну хорошую затрещину. Хмыл свалился, и уже не пытался встать. Зато зашевелился Дрон. Я повернулся к нему и предупредил:
  - Если встанешь, то ляжешь надолго!
  Дрон запыхтел, но шевелиться перестал. Я вновь подошёл к Хмылу и рывком поставил его на ноги:
  - Итак. Рассказываю медленно и обстоятельно. Попытка бегства приравнивается к государственной измене и карается смертной казнью. Понятно?
  Хмыл сглотнул так, что кадык дёрнулся по горлу, и кивнул молча.
  - Нападение на меня считается самым страшным преступлением и тоже карается смертной казнью. Понятно?
  Теперь кивнули оба бандита.
  - Попытка обмануть меня любимого также карается смертной казнью! Ясно?
  - Ясно, - это бандосы произнесли прямо хором.
  - Кража у меня тоже карается смертной казнью. Понятно? - я требовательно смотрел на приятелей.
  - Понятно, ваше сиятельство, - скривился Хмыл, а Дрон кивнул головой.
  - Попытка обмануть приравнивается к предательству и карается отрубанием головы!
  - Не смертной казнью? - переспросил Дрон.
  - Я же сказал - отрубанием головы!
  - Ну, слава Богу! - вздохнул бородач, - Хоть что-то не смертной казнью карается!
  Хмыл с сожалением посмотрел на напарника, но смолчал. Я решил, что на сегодня правил хватит. Всё колюще-режущее спрятал под кровать. Оставил себе лишь нож и меч, который пристегнул на пояс. А потом освободил Хмыла, пообещав Дрону чуть позже развязать и его. Усадил острозубого за стол. Угостил бандита его же продуктами. И пока ипр жрал колбасу, закусывая сыром, я выспрашивал про здешний мир. Про королевства и уклад. И мрачнел всё больше. Получалось жуткое средневековье с кучей рас, да ещё и магами. Плюс самодуры-корольки. Спесивая знать. В общем, полный набор. И все эти прелести находились всего в каких-то пятидесяти милях отсюда в городе с чудесным названием Вырвань. Столица носила гордое название Кышмарь и была ещё дальше. По уверениям Хмыла - в ста пятидесяти верстах. По уверениям Дрона - в двухстах. Впрочем, мили эти по давней традиции королевства Легит никто не мерил никогда. Потому всё было довольно относительно. Я же, чувствуя, что совсем теряю разум, развязал и Дрона. Тут либо валить этих граждан, либо пытаться подружиться. Иначе никак...
  Глава 4
  Хмыл кидал в меня шишки, а я отбивал их мечом. Если я не в дурке под галоперидолом, то надо учиться уметь за себя постоять в этом мире. Уже две недели я провёл в этом Швудском лесу. Хмыл и Дрон раз в три дня уходили на промысел, и возвращались с едой и новыми вещичками. Я в это время практиковался с довольно тяжёлым клинком. Тут ведь главное - чтобы рука привыкла к тяжести. А ловкости и скорости мне итак хватает.
  Эх, посмотрел бы кто, как капитан полиции размахивает каждый день в лесу мечом - вот бы удивились! Впрочем, надежды вернуться домой я не потерял. И каждый день ходил в штольни, откуда вышел. Но, увы, стена оставалась обычной, что я только не делал. Ни мерцания. Ни даже маленького отблеска. Впрочем, была надежда на магов этого мира. Вдруг они смогут вернуть меня домой? А пока я отжимался, подтягивался, рубил мечом кусты, а после отбивал шишки. Мелкие жулики Хмыл и Дрон перед авторитетом полиции спасовали быстро, и моё главенство признали сразу. Вроде как даже с облегчением. Не созданы они были командовать. И даже странно, как вместе оказались.
  - Хмыл! - я умывался после очередного занятия: - А как вы вообще здесь оказались?
  - Мы в одной банде были с Дроном, - охотно пояснил острозубый. - Да нас другая банда хотела подмять. Она в этом же лесу. Напали ночью. Главаря нашего убили. Остальных стали глушить или резать, а мы выскочили в кусты и дёру!
  - И далеко эта банда? - забеспокоился я.
  - Далеко! - кивнул Хмыл. - Мы бы рядом точно не остались. Роб Капюшон зверюга такой... Что лучше подальше находиться!
  - Что за зверюга? - я сел на крылечко и расслаблено закурил.
  - Да может в спину ударить, как в туалет сходить. По-маленькому, - начал рассказывать Хмыл, щурясь на солнце: - Говорят, даже брата своего в спину зарезал! Когда добычу не поделили.
  - Беспредельщик, значит, - кивнул я. - Отморозок и беспредельщик.
  Хмыл развёл руками, показывая, что не понял ни слова, но рассказ продолжил:
  - Зато хитрый очень. Капюшон местных крестьян подкармливает, и те ему завсегда сигналят, когда хорошая добыча идёт! Он уже столько караванов разграбил, что за его голову король пятьдесят золотых обещает!
  - Ого! - тут я заинтересовался, - И много это?
  - Пятьдесят золотых?
  - Ну да.
  - Это пять раз по десять! А десять - это сколько пальцев на обеих руках, - принялся объяснять острозубый.
  - У тебя сколько зубов во рту? - спокойно спросил я Хмыла.
  - Тридцать где-то, - с беспокойством ответил острозубый, - А что?
  - А вот то, что если ещё раз так пошутишь, их станет меньше на три по десять. А десять - это сколько пальцев на обеих руках. Внятно объяснил?
  - Внятно, ваше сиятельство, - забубнил Хмыл. - А что я сказал такого?
  - То и сказал. Счёту он меня учить надумал. Сколько чего стоит? Что можно купить на этот ваш золотой?
  - Смотря на какой золотой, ваше сиятельство! В королевстве Легит золотой - это песет. В нём четыре серебряных реала или сто медных сантимов. В одном реале, получается...
  - Двадцать пять сантимов. Это понятно. Дуй дальше!
  - На что дуть? - непонимающе спросил Хмыл.
  - На воду, бл...! - я разозлился. - Дуй, значит, рассказывай дальше! Что можно купить на сантимы, реалы и песеты?
  - Ну, корова стóит двадцать песет в среднем. Каравай хлеба - четыре-пять сантимов. А вот ежели коня взять...
  - Понял я. Вашего Роба Капюшона в две с половиной коровы оценили. Так?
  - Или в одного с половиной коня, - кивнул Хмыл.
  - Не сильно и дорого, - ухмыльнулся я.
  - Почему же? - удивился Дрон. - Других разбойников в пять-десять песет оценивают. И то выдают.
  - А Роба почему не выдают? - я прислонился к стенке и стал забивать трубку. Сигарет тут не было, потому пришлось перейти на местный аналог табакокурения.
  - Я же объяснял, - Хмыл ловко доставал и резал вяленое мясо и сыр: - Он крестьян подкармливает. Часть добычи им отдаёт. Вот и нету им выгоды никакой его сдавать.
  - Понятно, - я кивнул, - И тут коррупция. Но уже на низшем уровне.
  - Что тут, ваше сиятельство? - округлил глаза Дрон.
  - Да что вы заладили с этим "сиятельством"? Тысячу раз повторял уже, меня зовут Денис. Де-нис!
  - Хорошо, ваше си..., - Хмыл осёкся, - Де Нис.
  - Вот это другое дело! - обрадовался я. - Так и называйте впредь!
  - Слушаемся, де Нис! - пробубнил и Дрон.
  Я поморщился, но смолчал. Присел к столу, пригласил рукой своих нежданных соратников и скомандовал:
  - Обедаем!
  Но только мы зачавкали, как из чащобы вывалилось нечто металлически-несуразное в блестящих доспехах и с пером на голове. Это несуразное упало на краю поляны и медленно заворочалось, пытаясь подняться. Хмыл и Дрон вскочили в ужасе и смотрели на шевелящуюся груду железа.
  - А это что ещё за шагающий бронетранспортёр? - с удивлением спросил я.
  - Ры-рыцарь, - икнул Дрон, пятясь в избушку.
  В это время рырыцарь кое-как встал, опираясь на огроменный двуручный меч и заорал:
  - Я пришёл, чтобы уничтожить вас, подлые разбойники! Выходите на смертный бой!
  - И все ваши рырыцари такие долбанутые? - с интересом спросил я у Хмыла.
  - Есть и хуже, ваше сиятельство, - пискнул острозубый. - Но дерутся они и правда, как звери. Один такой как-то у деревни Медунки банду в пятнадцать разбойников порубал. Их доспехи не берут ни меч, ни копья! А они своими мечами машут, как ветряная мельница крыльями!
  Я пожал плечами, поднял дубину и спросил:
  - А зачем рубить железо? - и пошёл навстречу рырыцарю, тяжело топающему по поляне. Он, видать, настолько устал в этих своих доспехах, что еле ноги переставлял.
  Я приблизился шагов на десять к закованному в железо мужику и процедил:
  - И где это вы тут разбойников узрели, любезный?
  - Иди ко мне и увидишь, смертник! - завопило что-то из-под шлема, больше похожего на помесь кастрюли и дуршлага. При этом рырыцарь поднял свой огроменный меч, положил на плечо и бодренько так пошагал ко мне.
  - Берегитесь, ваше сиятельство! - заорал Хмыл.
  Рыцарь в это время взмахнул своим двуручником, от которого я, впрочем, легко уклонился. Быстро переместился в сторону и долбанул забияку дубиной по шлему. Рырыцарь пошатнулся, но устоял! Я мимолётно удивился крепости голов здешнего рыцарства, но останавливаться не собирался. Потому, пока шатающийся рырыцарь не опомнился, долбанул дубиной снова. На этот раз ходячий бронетранспортёр упал на колени, но отчаянно пытался встать. И даже меча из рук не выпустил. Тут я долбанул третий раз, и рырыцарь наконец завалился на спину. Зашевелил бестолково закованными в железо руками и ногами. Замычал что-то бессвязное.
  - Ваше сиятельство! - орал в восхищении Хмыл, - Да вы самый крутой рыцарь в этих краях, если без доспеха смогли победить одоспешенного!
  - Сиятельство? - пробулькало из погнутой дубиной кастрюли-шлема, - Позвольте узнать имя моего победителя, сэр!
  - Это его сиятельство - Опер де Нис! - хвастливо воскликнул Хмыл.
  Глава 5
  Только сейчас я понял, почему эти долбоящеры имя моё с паузой произносили. Я-то думал, к новому звучанию привыкают. А они в нём дворянскую приставку "де" увидели. Ну что сказать? Рука-лицо! А Хмылу и Дрону - голова-дубина! Впрочем, теперь сожалеть уже поздно. Потому как рырыцарь этот кое-как на бронированную задницу сел и принялся с себя шлем гнутый стаскивать:
  - Ваше сиятельство! - пропищал он, и, наконец-таки, стянул дуршлагообразный атрибут. И оказалось, что рырыцарю лет семнадцать-восемнадцать от силы. Совсем юное веснушчатое лицо. Вздёрнутый кверху нос. Зелёные глаза и пухлые губы с небольшим пушком над ними: - Позвольте представиться! Рыцарь Корн де Симплет! Младший сын славного барона Гуго де Симплета! Участника славной битвы при Лотерлау и Грюнского сражения!
  - Извольте к столу, Корн де Симплет, младший сын Гуго де Симплета. Мы только обедать сели!
  - Благодарю вас! - воскликнул Корн, и пояснил виновато: - Я третий день ничего не ел. Конь мой пал ещё две недели назад. А без коня какое рыцарство? Сам доспехи не потаскаешь. Да и биться пешему в этой груде железа... Уже думал доспехи продавать, да тут услышал, что в лесах этих есть Роб Капюшон. Ну, и решил народ от душегуба избавить!
  - И заодно пятьдесят песет заработать? - понимающе спросил я, и Корн вспыхнул алым.
  - И это тоже, сэр!
  - Похвальное решение, - кивнул я, и пригласил повторно: - Прошу к столу!
  Больше рырыцаря упрашивать не пришлось. Юноша проворно встал и потопал к трапезе. Сел кое-как на пенёк, заменяющий нам стулья и, дождавшись нас, набросился на еду. Даже Хмыл посмотрел на рыцаря с жалостью, настолько торопливо де Симплет глотал куски.
  - Не торопитесь, юноша, - улыбнулся я, - Иначе живот заболит!
  - Вы правы, сэр де Нис! - горячо воскликнул рырыцарь: - И я очень благодарен вам за вашу доброту! Вы ведь могли убить меня, ибо я нанёс вам тяжелейшее оскорбление, назвав разбойником. И за это приношу свои глубочайшие извинения!
  - Пустое, - махнул я рукой. И понял вдруг, что неожиданно для себя подхватил высокопарный слог юноши: - Вы действовали на благо жителей королевства, и потому ваши помыслы были чисты!
  Хмыл посмотрел на меня с сожалением, и я понял, что разбойник уже и меня готов записать в сумасшедшие. Потому незаметно подмигнул острозубому и решил провернуть один гениальный план, пришедший мне в голову:
  - Впрочем, мы можем помочь вашему горю. Надеюсь, мои помощники Дрон Борода и Хмыл Коротыш разберутся с поиском злодея! А пока кушайте и отдыхайте. Вам нужно набраться сил!
  Корн де Симплет пообедал и начал разоблачаться. Тут уже я офанарел самым натуральным образом. Каким-то невероятным образом он снимал доспех одну часть за другой, и вскоре возле избушки высилась настоящая гора железа. И это было внушительно.
  - И сколько весит ваш полный доспех? - с содроганием спросил я рырыцаря, представив, как Корн таскал это всё на себе.
  - Четыре с половиной арробы, - смущённо сказал юный искатель приключений.
  Я удивлённо присвистнул. Арроба - здешняя единица меры. Выясняя у бандитов всё про этот мир, я примерно вывел, что равняется она десяти килограммам. А фунт - половине килограмма. И в арробе, соответственно, двадцать фунтов. А в доспехе юного рыцаря - сорок пять килограммов.
  - И сколько времени ты можешь в таком вот доспехе проходить? - спросил я Симплета.
  Тот достал из вещмешка молоточек и принялся выпрямлять шлем, постукивая по нему:
  - Сегодня шёл три часа! - гордо ответил рыцарь, - Хотя мой папенька - барон Гуго де Симплет, участник битвы при Лотерлау и Грюнского сражения может даже весь день не снимать доспехов!
  - И стрела доспехи не прошивает? - поинтересовался я.
  - Сэр де Нис! - юноша с удивлением посмотрел на меня: - В ваших краях нет полных доспехов?
  Я досадливо поморщился, но вышел из затруднительного положения:
  - У нас ограничиваются бронежи... э-э-э панцирем и шлемом!
  Молодой искатель приключений пожал плечами:
  - Ну, полный доспех и защищает полностью. И стрелы да, не пропускает!
  - Хмыл, - повернулся я к острозубому, - А ты говоришь, что основное оружие Роба Капюшона и его шайки - это стрелы?
  - Совершенно верно ваше..., - Хмыл осёкся: - Де Нис! У них там полтора десятка человек, и все в основном с луками.
  - То есть, нашему герою ничего угрожать не будет?
  - Ну, при виде рыцаря они разбегутся по лесу, а потом соберутся опять. Дураков у Роба я не видал.
  - Хм, - я почесал затылок: - А мы на что? Надо сделать так, чтобы не разбежались. Нельзя же в самом деле оставаться в стороне, когда народ нашего великого королевства Легит страдает под ярмом гнусного разбойника!
  - Сэр Опер! - воскликнул Корн, и я поперхнулся водой, - Я очень рад, что вы решили присоединиться к этой битве со злом!
  Хмыл в это время горестно поднял вверх глаза, и я незаметно пригрозил ему кулаком.
  - Не только присоединюсь, но и деньги, которые вы заработаете за казнь, заметьте, специально не говорю слово "убийство", достанутся целиком и полностью вам!
  Хмыл подкатил глаза так, что я побоялся, что они у него так и останутся под черепной коробкой. Зато юный рыцарь прямо расцвёл и заговорил быстро и растеряно:
  - Ваша щедрость, сэр, не знает границ!
  - Пустое! - махнул я рукой, - Отдыхайте, набирайтесь сил, а я с помощником план операции разработаю!
  И поманил Хмыла подальше от избушки.
  - Ваше сиятельство, - горестно начал Коротыш, - Ну, вы что в самом-то деле? Ладно, этому идиоту не страшны стрелы в его железяках! А нам-то?
  - А нам и подавно! - отрезал я. - Мы его вперёд как бэтээр пустим, пусть он на себя основной удар и принимает!
  - Как кого пустим? - переспросил Хмыл. Дрон. Который тоже отошёл с нами, кивнул головой, показывая, что и он вопрос поддерживает.
  - Бронетранспортёр, - спокойно пояснил я, и добавил, - Впрочем, не это важно.
  - Как же не важно? - буркнул Дрон, - Зачем мы вообще в это ввязываемся?
  - А затем, - я внимательно посмотрел на подчинённых, - Что мне ваши колдуны нужны! А они в городах живут! А чтобы в городе жить - деньги нужны.
  - Это оно так, - заморгал Хмыл, - Да только вы ж сами сказали, что награду рыцарю всю отдаёте!
  - А ты мне вначале умнее показался, - глянул я с сожалением на подручного. Хмыл обиженно посмотрел на меня и спросил:
  - И что глупого я сказал?
  - Сейчас поясню! - я весело посмотрел на Коротыша, - Сколько лет Роб грабит?
  - Почитай, уже года три точно! - авторитетно ответил Дрон.
  - И сколько за три года он награбил? - спросил я у Хмыла и Дрона, и увидел вдруг искру понимания в глазах своих соратников: - То-то и оно! И всё это нам достанется! Главное - найти схрон, куда он добро прячет.
  Глава 6
  По грубой, потрескавшейся коре дерева ползла вверх какая-то зелёная жужелица. Я внимательно смотрел на эту гадость и ждал, когда же наконец стемнеет. Разбойники Роба Капюшона в это время нажирались внизу алкоголем. Вот сколько раз твердили миру, что алкоголь вреден для здоровья? Не одного ухаря уже водочка и вино подвели. Трезвый вроде умный. Сделал дело и рот на замке. А выпил рюмку, другую - и давай перед корешами понтоваться! Вот, мол, я крутой какой! А кореша эти, когда к нам в отдел попадают, чешут всё, как по писанному. Кто. Где. Куда и зачем. И все эти уголовно-блатные романтики остаются на улице, да в блатных песенках. И если кто не знал - называется это не "стукачеством", а доверительной информацией!
  Впрочем, алкоголь на всех стадиях вреден. В плане отключения инстинкта сохранения, к примеру. А ещё реакцию ослабляет. И координацию. Был у нас бандос один - мастер спорта по боксу в прошлом. Бугай килограммов сто двадцати весом. Надо было его брать однажды. Если б трезвый был - только спецназ вызывать! Вот мы и подсуетились. СОБР запросили. Те группу прислали. А бандос тот даже не знал, что задержание готовится, и в кабаке одном водочку жрал из глубокой посуды. А потом на местного участкового наехал. Так его восьмидесятикилограммовый участковый размотал так, что бандос этот через больничку в следственный изолятор поехал!
  Жужелицу на коре дерева было видно всё хуже. Темнело всё сильнее. А крики бандитов Роба Капюшона звучали всё громче. Веселье было в самом разгаре. И по заплетающимся языкам я слышал, что все пятнадцать работников ножа и топора уже в глубокой степени алкогольного опьянения. Что радовало меня безумно и давало довольно высокий шанс вырваться, наконец, из этого ужасного леса! Мне, как сугубо городскому жителю, лес уже порядком вымотал нервы. Потому операцию по уничтожению шайки Роба Капюшона и экспроприации неправедно награбленного я решил не затягивать. И совершенно случайно подгадал её на день, когда разбойники бухать изволили.
  Я сидел на дереве и следил за обстановкой. На соседнем дереве сидел Хмыл. А Дрон и наш юный рыцарь ждали своего часа в засаде. Наконец, в полной темноте, когда десяток разбойников уже совсем вырубились, а ещё пятеро уже не говорили, а булькали, я кивнул Хмылу, мол, пора! И полез с дерева вниз. Тот тоже ужом соскользнул, и подошёл вплотную:
  - Роб - это мужик в красных сапогах!
  - Зови рыцаря, и дуйте с Дроном на ту сторону поляны! Если кто рванёт убегать - глушите дубинами! Вначале нужно допросить хотя бы одного!
  Через десять минут рядом со мной возник Корн, а мои подручный ушли на место засады.
  - Сэр де Симплет, - я внимательно посмотрел на рыцаря: - Вы помните мою просьбу?
  - Помню, де Нис! - зашептал Корн: - Рубить всех, кроме самого Роба. Его ударить мечом плашмя по голове. Или рукояткой! Но, чтобы можно было допросить!
  - Совершенно верно, - кивнул я, - Нужно узнать, не замышлял ли разбойник чего-то страшного, и не затевали ли преступлений против короны!
  - Сэр де Нис! Можете на меня положиться! - горячо выдохнул рырыцарь, и я удовлетворённо кивнул:
  - Корн, запомните! Главный злодей в красных сапогах! Его только оглушить!
  - Мне в шлеме да ещё и в темноте плохо видно, прогудел из-под забрала Симплет. - Может, я их всех оглушу, а потом разберёмся?
  - Хорошая идея, - кивнул я, - Идите в бой!
  Корн кивнул и тяжело пошёл на поляну, а я на всякий случай перекрестил спину рыцарю. Авось да поможет!
  То ли крёстное знамение, то ли авось, но что-то помогло! Де Симплет раненым буйволом вырвался на поляну и начал рукоятью меча крушить просыпающихся разбойников. Те так перепились, что даже не поняли, что происходит. Лишь двое наиболее шустрых или наименее пьяных рванули в сторону леса. Но там их встретили мои подручные. И выволокли бесчувственные тела прытких работников ножа и топора из лесу. Я приказал крепко связать не пришедших в себя разбойников, и попросил Дрона проводить рыцаря назад к нашей избушке.
  - Сэр де Симплет, клянусь, голову Роба Капюшона принесу вам лично! Можете даже не сомневаться!
  - Я и не думал сомневаться в вашей честности, сер де Нис! - воскликнул юный заменитель бронетранспортёра. - Я как раз с удовольствием отдохну от доспехов и дождусь вашего прибытия!
  В это время появился Хмыл, шныряющий вокруг поляны и... вывел пятерых лошадей! Зачем в лесу разбойникам нужны были кони - непонятно. Но находка была очень кстати. Одного коня, самого крепкого на вид я тут же великодушно подарил рыцарю, и тот, сняв шлем и прижав руку в латной перчатке к груди, даже прослезился, произнося благодарственную речь.
  - Полно вам, друг мой! - перебил я рырыцаря: - Я делаю этот подарок от чистого сердца!
  - Да ещё и не из своего кармана, - прошептал тихо Хмыл, но тут же полузадушено запищал, когда я вроде как случайно наступил ему на ногу и немного придавил каблуком.
  Потом мы втроём кое-как взгромоздили Корна на коня. И если вы думаете, что легко тушу, закованную в железо, посадить в седло - попробуйте сами! Дрон взял лошадь рыцаря под уздцы и потопал к нашей избушке, которая находилась милях в двадцати отсюда. А мы с Хмылом приступили к обыску. И тут уже своему помощнику-прохвосту я не уступал. После пары сотен обысков, когда спрятанное находишь в детских игрушках, под полом, в нужнике и других самых неожиданных местах, появляется чуйка. Вот эта чуйка и заставила меня внимательно досматривать шалаши разбойников, а после и местность вокруг их лагеря. Через час мы нарыли (в прямом смысле этого слова, так как прятали сокровища бандосы в основном под землёй) кучу ювелирных украшений. Более двухсот золотых песет. Пару сотен серебряных реалов. И два кувшина с медными сантимами. Их даже считать не стали.
  - Вот это улов, ваше сиятельство, - шептал блаженно Хмыл, перегружая песеты с реалами в седельные сумки. - Как вы рассчитали-то всё!
  Я в это время аккуратно собирал ювелирные украшения в мешочек, которые здесь были в ходу вместо кошелька, и подмигнул Коротышу:
  - Держись меня, Хмыл, и будет тебе счастье!
  - Буду держаться, сэр Опер, - немного заискивающе произнёс разбойник.
  После того, как мы упаковали экспроприированное у разбойников добро, настал черёд допрашивать пленников. С Хмылом мы взяли первого, связанного по рукам и ногам бандита, и понесли с полянки. Такие допросы лучше проводить индивидуально. Вместе они включат "несознанку". Знаем, плавали. Отнесли гражданина подальше, вынули кляп изо рта. Оттуда пахнуло, как из винной бочки, где мышь сдохла. Я поморщился недовольно и сказал:
  - Я говорю, ты отвечаешь. Понял?
  Разбойник испуганно кивнул. Я сел поудобнее и спросил:
  - Имя? Прозвище?
  - Гурт. Вялый.
  - Как давно с Робом?
  - С самого начала, почитай, - проскрипел убивец.
  - Если расскажешь всё без утайки, то умрёшь быстро и безболезненно. Отпустить тебя, сам понимаешь, я не могу. Но быстро умереть вместо того, чтобы свариться в котле или быть четвертованным - лучшая участь. Согласен?
  Разбойник ещё раз кивнул, сглотнул нервно и заговорил. Спустя час мы свалили тела погибших в кучу, голову Роба засунули в мешок, и, прицепив к седлу одного из коней ещё один мешочек с пятьюстами песетами, тронулись к своему пристанищу...
  Глава 7
  На лошадях я не умел ездить совсем. Не, я видел лошадок и даже пони в городском парке. И даже иногда мелькала мысль - а не прокатиться ли? Но так как человек я непьющий, то мысль эта пропадала, не успев оформиться. А тут понял, что если уж лошадь является основным и главным средством передвижения - хочешь, не хочешь, а учиться нужно. Рырыцарю объяснил, что в моей местности, глубоко лесистой и болотистой, лошадок не было, потому процедуру езды надо изучать с нуля. И так же, как до этого тренировался с оружием, начал тренироваться езде верхом. Но если мои упражнения с оружием выглядели вполне себе прилично, о чём даже рырыцарь сказал, то вот с лошадью дело обстояло совсем иначе. И глядеть на мои муче... тьфу ты, учения, выходили и Корн де Симплет и Дрон с Хмылом. Для них мои занятия стали настоящим развлечением, заменив и театр, и рок-постановку и цирк в одном флаконе.
  Я подходил к самой смирной (по утверждению рырыцаря) лошадке, которую назвал Тварь. Если вы не знали, то лошади вблизи огромные! Её верхняя часть, называемая холкой, высилась на уровне моих глаз! И на это чудовище нужно было забраться. И желательно одним прыжком! Корн любезно сообщил, что это вообще пустяк и ерунда. Самая лёгкая часть задания. И он даже в неполном доспехе самостоятельно с этим справляется. Потом показал сам процесс: лихо всунул левую ногу в стремя, гикнул, махнул правой ногой и оказался в седле.
   Я ему поверил, и смело подошёл к безымянной на тот момент лошади. И тут обозначилась первая проблема. Оказывается - четвероногая скотина не мотоцикл. И стоять на месте не желает категорически! Я сделал, как меня учили - всунул левую ногу в стремя, приготовившись широким махом закинуть правую через круп и лихо усесться в седло. Только рассчитал траекторию, примерился, как эта тварь просто взяла и отодвинула свою лошадиную задницу! Я заматерился. А зрители, услышав мои выражения, присвистнули, и, бросив все свои дела, удобно расположились возле избушки, приготовившись смотреть бесплатное представление.
  Я вытащил левую ногу из стремени, вновь стал в нужную позицию и лихо засунул ногу в это же стремя. А эта тварь тут же вновь отодвинула задницу! Со злости я ударил кулаком в бок тупого животного. Лошадь отпрыгнула. А так как одна моя нога была в стремени, а вторая стояла на земле, я практически сел на шпагат. В падении. Тут лишь увидел, как земля и небо резко поменялись местами, и вот я уже лежу мордой в траве, нога моя поднята вверх и зажата в грёбаной упряжи. А четвероногая скотина мирно щиплет травку, посматривая на меня тупым коричневым глазом. В это время Хмыл, Дрон и Корн ржали в голос, давая понять лошади, что они такой же породы, как эта безмозглая скотина.
  Кое-как я сумел подняться. Вновь подошёл к животному. И опять попытался всунуть ногу в стремя. На этот раз Тварь даже дожидаться не стала и сразу отодвинулась. Я упрямо придвинулся, а лошадь не менее упрямо отошла боком. Зрители снова заржали и стали советовать прыгать в седло с разбега, чтобы лошадь, понимаете ли, не успела среагировать на моё присутствие. Злобно глянув в их сторону, я снова приблизился к животному и в этот раз всё же сумел вдеть ногу в стремя. Ожидаемо четвероногая скотина опять отодвинула свою задницу. В этот раз я решил не повторять прошлой ошибки, и не стал вынимать ногу из стремени. А просто небольшими скачками придвинул правую ногу поближе к скотине. Видимо, мои прыжки были настолько уморительными, что наблюдатели вновь заржали. Я же стиснул зубы и попытался вновь примериться и рассчитать траекторию. Но Тварь... вновь отошла. Я придвигался снова и снова, а лошадь всё так же упорно отодвигалась.
  Хмыл, давясь смехом, стал советовать вбить в землю четыре столбика и к ним привязать ноги кобылы. Дрон тут же вспомнил, что так делают акриды при своих набегах, когда хотят кого-то изнасиловать, и троица вновь зашлась хохотом. Я свирепо посмотрел на советчиков, вытащил ногу из стремени и подошёл к морде Твари. Минут десять я объяснял спокойно жующей траву скотине, что с ней сделаю, если она будет отодвигать свою жопу. Мой спич так понравился Корну де Симплету, что тот попросил говорить помедленнее, потому как он, якобы, записывает наиболее понравившиеся изречения.
  Уже не обращая внимания на шутников, я подвёл кобылу к дереву и упёр противоположным от себя боком в ствол, прошептав злобно, что пусть теперь она попробует куда-то сдвинуться. Потом закинул левую ногу в стремя, прицелился, подпрыгнул и постарался перекинуть правую ногу через круп. У меня почти получилось, но на пути встало всё это же самое дерево. Я долбанулся об него ногой и по инерции отлетел назад. Всё повторилось вновь: земля, небо, и моя морда в травке. А рядом морда Твари, так же неторопливо и спокойно жующей эту самую травку. Но в этот раз пострадал не один я. Зрители ржали так, что Дрон зашёлся икотой, и его пришлось срочно откачивать и отпаивать водой.
  Впрочем, через полдня упражнений мне всё же удалось закинуть правую ногу на лошадь и даже удержаться в таком положении. Впрочем, попал я не в седло, а брюхом на круп, и когда лошадь вдруг пошла, я вновь совершил кульбит. Но даже эта неудача меня не расстроила - запрыгнул один раз, смогу и вновь!
  На второй день я уже трижды смог запрыгнуть на лошадь, и последний раз, потихоньку переползая животом по поверхности лошади, даже смог укрепиться в седле. Естественно, всё это проходило под весёлый ржач моих зрителей. В этот раз троица не ограничилась наблюдением и советами. К делу они подошли основательно. Взяли с собой вина, колбасы, сыра, и, наблюдая за моей учёбой, весело выпивали и закусывали.
  Впрочем, меня это уже не столь сильно напрягало, как другая трудность. Оказывается, когда лошадь начинает передвижение по ровной, твою ж мать, поверхности, такое ощущение, что ты на американских горках! И тебя подкидывает вверх-вниз как помойного кота, попавшего в стиральную машинку! И когда лошадь движется шагом - это полбеды. Но если она вдруг поскачет... в общем, первый раз в седле я просидел совсем недолго. Съехал набок, а потом оказался на земле. Естественно, зрители встретили моё очередное достижение новой порцией смеха и советами. Хмыл порекомендовал привязывать уже меня к седлу. Дрон кричал, что нужно хвататься за уши лошади. Де Симплет советовал сжимать ноги покрепче. Так, как делают девушки в первую брачную ночь.
  Рассказав в красках, куда зрители могут засунуть свои советы, я продолжил обучение. И уже на третий день смог сделать несколько кругов по поляне. Шагом. И всё бы хорошо, но я вдруг поверил в себя и тут же решил пустить лошадь рысью. Впрочем, как оказалось, Тварь побежала даже не рысью, а трусцой. Что намного медленнее рыси. Но мне и этого хватило. Всё закувыркалось, и я опять оказался на земле. Хорошо хоть все пять лет в школе милиции я самбо занимался, а до этого кикбоксингом. Потому падать меня научили качественно. И, грохаясь с приличной высоты, я себе ничего не сломал и не вывихнул.
  На пятый день моего знакомства с Тварью я уже спокойно запрыгивал в седло. Спокойно ехал шагом, трусцой и рысью. Впрочем, попробовать галоп пока не мог - разгону не было. Чуть поднатаскавшись в верховой езде, уже я решил немного пошутить. И сообщил, что теперь и моим друзьям пришла пора поучиться кое-чему новому. Тем более, и Хмыл и Дрон неоднократно спрашивали, как мне так быстро и больно удалось их нейтрализовать и обезвредить. Ну, тут я сообщил, что буду их учить таким шикарным вещам, как самбо и бокс. Корн тут же выразил желание тоже научиться чему-то новому. Я сообщил рыцарю, что он сам виноват, и со всем старанием начал обучение. Показал стойку. Как бить. Как хватать и совершать броски. А после провёл три спарринга. Со всеми по очереди. Смеха у моих друзей поубавилось. Зато уважения появилось в разы больше. Когда Корн очередной раз встал с земли, потирая отбитое бедро, то даже почтительно сообщил, что рад был обучению, но хочет сделать небольшой перерыв и попытаться вернуть на место отбитую требуху. Я великодушно разрешил. Тем более, что в дальнейших планах рыцарь мне мог ещё очень понадобиться. Как и подручные - Хмыл с Дроном. Потому юмористов калечить я не стал. Так, в профилактических целях пыль повыбивал...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"