На ружье никогда не греши - целься верно, стрелять не спеши.
Поговорка
Неожиданно раздался хруст сломанной ветки, и самец, напружинив тело, готов был рвануть вперёд. Острое ощущение азарта полностью овладело охотником, придав неведомую силу и энергию.
Кузьма, отогнав подступившее внезапно чувство жалости, поднял ружьё и потянул спусковой крючок. От выстрела вздрогнули деревья, заметались в воздухе раскатистые звуки.
Самец вздыбился, отбросил назад тяжелую голову, словно прощаясь с небом, и тяжело рухнул на снег. Неожиданно опомнившись, поднялся, хотел прыгнуть, но снова упал.
Табунок удаляющихся косулей повернул правее, пугливо шарахаясь из стороны в сторону, понесся быстрее к спасительной Камышевке.
Стадо пронеслось мимо зверобоя и, проскочив снежное широкое поле, направилось к хвойной чащобе Камышевки. Там оно и скрылось.
Вдруг раненый самец снова поднялся. Он тяжело и медленно побрёл, с трудом удерживая на ослабевших ногах крупную тушу. Зверь по - прежнему гордо нёс красивые рога.
Теперь он даже не оглядывался, его уже ничто не пугало, но тревожное предчувствие гнало дальше от рокового звука, отнявшего у него силы. Ему, видимо, непременно хотелось добраться до ближайшего околка.
Не дойдя несколько метров до границы спасительного участка густых кустов, ноги у косули предательски задрожали, он грузно рухнул на снег.
Не гулять ему больше по лесным просторам, не бродить по широким колхозным полям, не видеть красивых закатов, не отдыхать в прохладе хвойных околков.
Охотник не спеша подошёл лесному красавцу. Скинул рюкзак и достав из - за пояса охотничий нож с кровостоками принялся свежевать тушу.
С какой ловкостью промысловик свежевал зверя. Зубы держали шкуру за край, левая рука оттягивала её, а правая подрезала ножом. Ни одного лишнего или неточного движения, как у мастера, который всю свою жизнь, изо дня в день, занимался привычной работой.
Таёжник как будто и не спешил, а туша уже вылупилась из шкуры. Острым, как бритва ножом он разделывал её на части. Он уже заканчивал свою работу как за спиной услышал хруст снега и тяжёлое дыхание человека.
Оглянулся. Так и есть, к нему ходко с радостным выражением лица спешил братишка - Саня.
- Ну Кузя ты даёшь ! С первого выстрела завалил красавца !
Охотник промолчал, лишь кивнув ему головой. Он не любил много говорить. Тем более в лесу. Он прекрасно помнил мудрое наставление своего отца - Ильи Афанасьевича, прекрасного таёжника и охотника.
Он часто повторял:
- Ребята тайга не любит громких шумов и разговоров ! И в лесу старайтесь обходиться без лишних слов !
И этого наставления Кузьма старался постоянно придерживаться. Туша разделана. Встал вопрос. Что делать дальше ? С одной стороны свежее мясо добыто в хорошем количестве, но шестое чувство и многолетний опыт подсказывал Кузьме, что стадо по глубокому снегу далеко не могло уйти.
- Саня я думаю, что они не могли далеко оторваться и сейчас наверняка за Камышевкой в уютном местечке отдыхают !
- Ты пока постой здесь покарауль добычу ! Если меня долго не будет, бери часть трофея и двигай к санному тракту. Там передохнёшь, закопаешь в снег свежанину и шуруй в деревню к Николаю за лошадью. Я тебя буду ждать у поворота - развилки на Зыковскую дорогу !
На этом и порешили. Кузьма легко закинул рюкзак за плечи и подхватив двустволку - переломку бодро заскользил на широких лыжах в сторону Камышевки.
Он пересёк след стада косулей и взяв левее перешёл болотистое место под названием - Камышевка. Чутьё не подвело опытного охотника, пройдя несколько километров вдоль болотистого места он вышел к берёзовому околку.
Таёжник снял с плеча надёжную двустволку - переломку и тихонько двинулся к осиновой рощице с подветренной стороны.