Лучшее, что можно дать: врагу - прощение, сопернику - терпение, другу - сердце, детям - хороший пример, себе - уважение, человечеству - милосердие, миру - любовь !
Народная мудрость
Эту невероятную историю я услышал случайно во время одного из праздничных застолий. Итак, возле могучего тополя с густой кроной листвы, вблизи неказистой деревенской избы своих хозяев лежал кот поразительно жёлтого даже можно сказать ближе к рыжему окрасу, а мощная грудка отливала яркой белизной. Размером он был не таким большим, но плотно сбитый. Хозяева нарекли его Моисеем, по имени великого пророка древности, который вывел иудейский народ из Египта, где он находился долгое время в рабстве.
Солнечное, тёплое, весеннее утро предрекало жаркий день. Пригревшись на ласковом солнышке, кот грациозно растянул гибкое и сильное тело, положив голову на передние лапы. На первый взгляд, местным обывателям захолустной деревеньки Ореховки, проходящим мимо по своим делам казалось, что кот спит. На самом деле это было иллюзией, но хитростью со стороны Моисея.
Через полузакрытые веки он прекрасно обозревал обстановку вокруг себя, а маленькие аккуратные по форме ушки, словно радиоэлектронные локаторы проворно вращались в сторону любого подозрительного звука или шороха. Его упругое тело покрывали множественные рубцы и шрамы от бескомпромиссных схваток с различными хищниками за выживание в этом жестоком мире.
Давайте же узнаем, с чего началась эта захватывающая история, и окунёмся во времена прошлого столетия. Деревенька Ореховка разместилась на границе Свердловской области и Пермского края. С одной стороны протекала когда - то полноводная речка Листвянка, а с другой, она упиралась в высокие гряды скал могучего Уральского горного хребта.
Мелкие берёзки и сосенки покрывали каменистый склон горного кряжа, а на вершине каким - то чудом выросла довольно крупная сосна с кривым уродливым стволом. Зелёная трава, присыпанная прошлогодними листьями, шуршала под ногами местных смельчаков, когда они карабкались наверх. С вершины скалы было видно, как речка Листвянка уходила налево, а за скалой вытянулся почти параллельно речушке какой - то пресноводный водоём с кристально чистой водой под названием Карасёвое озеро.
С восточной стороны деревеньки раскинулись некогда плодородные поля зерновых, которые в описываемый нами период от бесхозяйственности и запустения покрылись густым ковром сорняков и бурьяном. В середине 80-х годов ХХ-го столетия в колхозе Путь Ильича бушевала мощным ключом энергия сельчан.
Богатое хозяйство владело тремя животноводческими фермами с нетелями, коровами и свинарником, а также зерновым элеватором с отличной сушилкой. К элеватору примыкал просторный склад для хранения отборной сухой пшеницы. Штат работников включал более пятисот человек.
Колхоз по советским меркам считался хозяйством - миллионером. Деревенские жители ежемесячно получали приличную зарплату, а осенью после уборочной страды правление колхоза всем выделяло в виде поощрения зерновые культуры в виде: пшеницы, овса и ячменя. Сухую отборную пшеницу, по желанию хозяев можно было использовать, как в личном подсобном хозяйстве для корма куриц, гусей, уток и другой живности, так и помолов на местной мельнице, использовать полученную муку для выпечки в русской печи душистых пирогов и аппетитных караваев.
Кроме того рядом с этим поселением раскинулась бескрайняя уральская тайга с десятками гектаров рясного и густого кедрача. Поэтому осенней порой в эти места с области съезжались многочисленные бригады заготовителей крупных и отборных кедровых орехов. Кто - то приберегал вкусные аппетитные орешки для своих личных нужд, а кто - то для сдачи в государственные заготконторы, получая за это хорошие деньги.
Из - за наличия богатого кедровника деревенька и получила в своё время такое красочное название Ореховка. В жизни села всё внезапно изменилось в начале 90-х годов, когда великий и могучий нерушимый союз под названием СССР развалился на отдельные территории.
Каждая новоявленная республика обретала иллюзорную независимость, пытаясь при этом выжить самостоятельно. Из - за развала хозяйственных связей между колхозами, совхозами и молокозаводами внезапно отпала необходимость снабжения их молочной массой.
И правление колхоза "Путь Ильича" приняло жестокое, но вынужденное обстоятельствами трудное решение - всю имеющуюся живность в хозяйстве, включая коров, нетелей, свиней и лошадей пустить под нож, а полученное мясо сдать на мясокомбинат. Полученными финансами рассчитались с долгами по зарплате с жителями.
По исчезновению рабочих мест в колхозе, деревенская молодёжь Ореховки массово потянулась в крупные мегаполисы Среднего Урала. Из более, чем ста зажиточных некогда дворов, в посёлке осталось не более трёх десятков в которых остались жить самые стойкие и неприхотливые в запросах жители, то есть пенсионеры.
А куда скажите им ехать ? Сами они уже старенькие, организм значительно изношен на свирепых работах в бывшем колхозе и здоровья осталось с "гулькин нос". Благо, что за свой ударный крестьянский труд они смогли на старости лет заработать мизерную и жалкую, но всё же пенсию.
Да и подсобное хозяйство под боком, огород, а вблизи протекает чистая речка Листвянка, где можно при желании наловить любой рыбёшки, начиная от пискаря, сорожки, линя, ельца, ерша, карася до хищников: окуня, крупной щуки, налима, сома и судака. Плюс поблизости в тайге в сезон кроме кедровых шишек полно разной ягоды и брусники, и клюквы, и дикой малины, и крупной чёрной с красной смородины или как местные жители прозвали её - кислицей.
В середине лета и осенью не ленись, не валяйся и не дрыхни целый день в постели, а бери плетёное из прутьев удобное лукошко и дуй в лес за грибами. Собирай вволю, сколько хочешь и соли их целыми деревянными кадками. Грибы стояли сплошной стеной, аж глаза разбегались от такой красочной "картины маслом".
Тут и подберёзовики - черноголовики с подосиновиками - красноголовиками и мохнатые грузди с белыми грибами - боровиками и опята с лисичками и прочее и прочее. Так и жили потихоньку оставшиеся "последние из ореховцев некогда богатой деревеньки. Но неожиданная беда нагрянула оттуда, откуда её и не ждали. В строениях: коровника, телятника и свинарника развелось много крыс. А что еды много, есть вода, а в зимнее время рай - тепло и крыша над головой. Живи себе сладко и припеваючи, да и плодись на здоровье ! Вот и наплодились...
Серые крысы размножаются круглый год и количество крысят в приплоде колеблется от 2-х до 22 особей, но в среднем 8 - 9. По мнению специалистов, одна пара взрослых грызунов за пару лет способна произвести на свет потомство, численностью до шести тысяч детенышей. Крысята, достигнув периода половой зрелости, размножаются не менее активно. Крысы представляют род грызунов и семейство мышей, при этом в семейство входит больше 60-ти видов грызунов.
Они всеядны. Однако у разных видов существуют определённые предпочтения. Некоторые едят растительную пищу - семена, овощи и фрукты. Другие животные различных насекомых, моллюсков и других мелких беспозвоночных. Челюсти этого грызуна вооружены парами резцов, которые заметно больше остальных зубов. Коренные зубы расположены плотными рядами, что позволяет ему быстро и активно измельчать пищу. Между резцами и коренными зубами можно наблюдать участок, на котором зубы не растут.
Клыков у крыс нет, хотя это всеядные млекопитающие. Резцы у них растут постоянно, что требует постоянного стачивания, иначе животное не сможет полноценно закрыть рот. Это связано с тем, что у резцов отсутствуют корни. Зубы у этих зверьков настолько крепкие, что крыса запросто справляется с преградами в виде кирпича или бетона, хотя изначально они предназначались природой для добывания исключительно растительной пищи.
На лапках у крыс имеются мозоли, но они слабо развитые. Благодаря наличию мозолей, многие животные быстро перемещаются по любым поверхностям. Подобный недостаток у крыс компенсируется за счёт цепких и подвижных пальцев на лапах. Поэтому они могут вести, как наземный, так и полудревесный способ жизни. Они легко перемещаются по деревьям, обустраивая свои гнёзда в дуплах деревьев или используют уже готовые гнёзда других животных и птиц, оставленные ими по разным причинам.
Эти грызуны считаются невероятно подвижными живыми существами и невероятно выносливыми. Как для животных такого размера, они хорошо бегают, набирая скорость до 10 км/час, преодолевая при этом преграды высотой до одного метра. Ежедневно эти грызуны преодолевают в среднем 12 километров. Они прекрасные пловцы и ныряльщики, поэтому запросто могут ловить рыбу.
Без ущерба своему здоровью они могут находиться в воде до 3-х суток, а то и больше. В колонии может находиться несколько сотен особей, которые подчиняются одному доминирующему самцу и нескольким доминирующим самкам. Каждая такая группа способна контролировать территорию около двух тысяч квадратных метров. У крыс слабое зрение, отличающееся небольшим углом обзора, порядка 16 градусов, поэтому грызун постоянно вращает головой в разные стороны, изучая пространство вокруг себя. Считается, что крысы воспринимают окружающее пространство в серых тонах, а сплошная темень представляется красным цветом.
У них прекрасно развиты обоняние и слух, поэтому животные способны слышать звуки, частотой до 40 кГц. Грызуны способные различать запахи на незначительном удалении. При этом следует отметить, что они без особых проблем выдерживают потрясающую мощность радиации в пределах 300 рентген в час.
Средняя продолжительность жизни серых крыс в природных условиях составляет не больше полутора лет, хотя отдельные особи доживают и до 3-х лет. В случае опасности, эти особи начинают выделять сильно пахнущий секрет, благодаря чему об опасности узнают остальные представители семейства. Несмотря на свои размеры, строение тела таково, что они способны пролезть через небольшие отверстия, которые составляют около 25 процентов от общего обхвата тела. У крыс в окружающей среде много крупных хищных конкурентов.
Извините, но в природе побеждают не большим весом и страшным видом, а количеством, ловкостью и сообразительностью. Ярчайший пример - в далёкой древности диплодоки и тиранозавры исчезли, а всяческая мелочь типа крыс и мышей выжила.
Итак, однажды, словно по мановению палочки злого властелина и чародея в кормушках 2-х коровников и свинарника внезапно исчезли и еда, а в помещениях тепло. И куда бедным и голодным крысам податься ?
Правильно, к жилью людей, где ещё теплится жизнь, можно обогреться в холодное время года, да и разжиться питанием вполне возможно. Вот к этим оставшимся жилищам в Ореховке и рванули полчища крыс в целях элементарного и банального выживания. Ведь закон в дикой природе для всех одинаков и он безмерно жесток и суров: "Выживает самый сильный и самый хитрый !".
Ближе к чистой и быстрой речушке Листвянке стоял довольно добротный и просторный дом с огородом и хозпостройками Ивана Петровича Горемыкина. Такая незатейливая и одновременно нелепая и несуразная фамилия ему досталась по наследству от отца. Сколько раз Иван порывался сменить эту смешную и нелепую фамилию, за которую ещё со школьной скамьи от неугомонных сверстников ему досталась обидное прозвище - Ванька Горемыка.
Эта кличка как клеймо на породистую лошадь, так и прилипла к нему словно банный лист, а земляки глухой уральской глубинки так и продолжали в дальнейшем подтрунивать над ним, при этом обидно посмеиваясь. Но Ванька Горемыка так и не сменил фамилии.
Всё у него появлялись какие - то срочные дела по личному подсобному хозяйству и отсутствие времени на поездку в паспортный стол, а потом в один прекрасный момент он просто махнул рукой на такой пустяк. Он резонно заметил русской мудростью:
- Называйте меня хоть горшком, только в русскую печь не ставьте !
Кстати, по иронии судьбы из - за этой фамилии он продолжительное время не мог жениться. Как только избранница на его руку и сердце узнавала о его идиотской фамилии, то по неизвестной причине теряла к нему интерес и желание выйти замуж, став после бракосочетания - госпожой Горемыкиной.
Сам Иван был среднего роста и плотного телосложения, не дурён внешностью, но главная его отличительная черта - потрясающая работоспособность и творческий подход к любому делу. Про таких людей в народе говорят: "На все руки мастер !" или "Он с царём в голове !".
С утра по позднего вечера Ванька Горемыка трудился увлечённо и самозабвенно. А дел и работы в собственном подсобном хозяйстве хватало с избытком в зависимости от времени года. Всё у него получалось, за что бы, он не брался, а о женитьбе он уже и не мечтал. Отец - Пётр Алексеевич был для местных пацанов кем - то вроде местной легенды, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер двух орденов Славы, получивший на фронте множество ранений и контузию.
До начала войны Петру приглянулась старшая дочка колхозного агронома Сергея Анатольевича Соколова - Глаша. Всё в ней было любо: неброская красота, стройный стан, прямая спина и спокойная уверенность в движениях. Крепкая, словно сбитая чьими - то ловкими руками, Глафира Сергеевна настолько органично вросла в сельскую уральскую таёжную жизнь, сроднилась с ней, что думать о другой и не хотела. Пете казалось, что его возлюбленная - это само воплощение таёжной красоты и мощи.
Её волосы, всегда собранные в тугую косу, иссиня - чёрные, без единого намека на седину, походили на глубокое, словно заливавшее тайгу чернилами, ночное уральское небо.
Глаза - как далёкие, загадочные звёзды, а голос, бархатный, певучий, низковатый для женщины, как шум ветра в кронах вековых деревьев, как ласковые трели птиц по весне...
Между ними что - то вспыхнуло. Что - то такое, непонятное. Пётр стал скучать по девушке, старался видеться с ней как можно чаще. Она для него стала первой и последней любовью, слепой, штормовой и ослепительно яркой ! Он посватался к родителям девушки, которая также выказывала ему при встречах знаки симпатии и внимания.
Пётр с родителями подошли к добротной усадьбе Соколовых. Постучали. Дверь была не заперта, в деревне не принято двери на замки средь бела дня запирать. Услышали зычное "да", вошли. В комнате сидел отец Глафиры, с газетой в руках, а рядом с ним его жена Марина с чашкой чая. Чета Соколовых изумлённо устремила свои взоры на гостей.
- Здравствуйте - сказал Алексей Иванович Горемыкин - Не буду ходить вокруг, да около - по делу мы к вам !
Вышедшая из горницы Глаша покраснела, как рак, а мама засуетилась. Стулья к столу подвинула, помогла Горемыкиным сесть. Мама с Глашей начали на стол накрывать. Но и гости не с пустыми руками пожаловали.
Поставили на стол 3-х литровую банку мёда, окорок гуся копчёный, шматок солёного сала, пол - литровую бутылочку самогона. Они начали разговор. Алексей Иванович сказал, что сын у него хороший, работящий, Глафира с ним не пропадёт, а жена Варвара всегда поможет. Похвалил будущую невесту, как только мог.
Дело осталось за небольшим, услышать ответ от Глаши, и от её родителей. Ну, невеста понятно. Сидела алая, как роза, влюблёнными глазами на Петю смотрела, а вот родители что - то тревожно молчали.
У Петра сжалось сердце, ему показалось, что оно вовсе остановилось и вот - вот разорвётся на части. Его родители тоже забеспокоились. В доме повисло гнетущее молчание. Все взоры собравшихся, невольно устремились на Сергея Соколова. Он как глава семьи мог согласиться благословить дочь на брак, а мог и отказать.
Соколов как опытный артист сделал короткую паузу, а когда молчание стало тягостным и невыносимым, сказал своё веское отцовское:
- Да !
Сразу наступило облегчение, и густая пелена напряжения враз рассеялась, словно утренний туман под палящими лучами солнца. Зазвенели рюмки на столе и в них забулькал самогон, а после тоста начался деловой степенный разговор где и как провести торжественное мероприятие - свадьбу ! Через два месяца закончилась уборочная. В деревне стоял дым коромыслом.
Завтра свадьба. Все жители деревни приглашены. Готовились в каждом доме. Кто - то наряды примерял, кто - то выпивку варил, а кто - то мясо перекручивал на фарш. Мама рукодельница на своей швейной машинке сшила Глаше свадебное платье. Наверное, правду говорят, от судьбы не уйдёшь, как написано на роду, так и проживёшь всю жизнь.
Значит, Петя просто был обречён на счастье. Родители будущей жены дали согласие и осенью после уборочной страды двое молодожёнов отметили свою женитьбу пышной свадьбой - застольем. Для большого количества гостей в просторно ограде поставили длинные столы и накрыли их расписными скатертями из льна.
Вдоль него поставили живые букеты в глиняные кувшины. Блюда выбирались привычные и сытные - все рецепты из национальной русской кухни. На столах возвышались пузатые ёмкости с самогоном - первачом и конечно же стояли графины с медовухой собственного приготовления. Колхоз гудел три дня как пчелиный рой весельем, звонкими песнями и плясками до упаду.
Торжество, к сожалению, не обошлось без драк и потасовок среди деревенских мужиков. Но это можно смело сказать является уже устоявшейся традицией и неотъемлемой частью таких всенародных мероприятий.
Примечательно, что драчуны после свары вместе садились за стол пили чарку самогона за примирение, крепко обнимались и снова свадьба катилась по своей наезженной развесёлой и шумной колее ! Молодожёны были полной противоположностью друг другу. Пётр был среднего роста, широкоплечий, весёлый, кучерявый парень, острый на язык, постоянно шутил и виртуозно играл на гармони, распевая весёлые и сальные частушки с "цветными" картинками.
Глафира, девица высокая и статная, была сдержанна во всём. Без лишней суеты она передвигалась по избе и успевала быстро управиться с нехитрым хозяйством. В ответ на шутки мужа лишь ласково улыбалась. Несмотря на трудную жизнь в деревне, супруги были счастливы. Из этой светлой, словно чистое весеннее небо, любви появился на свет сынишка Ваня.
Рос он спокойным, послушным, разве что сильным не по годам. Сын старался маме помогать. В свои семь лет огород копал, и воду домой таскал. Но, был он всё - таки ребёнок. Хотелось ему и побегать, и поиграть. Глафира Сергеевна даже ругалась на него иногда:
- Сходил бы с мальчишками побегал. Сидишь днями меня охраняешь !
- Мамка, а ты не обидишься, тебе не будет без меня скучно ?
Мать смеялась.
- Иди уже, наверное, не помру с тоски - то.
Ваня уносился сломя голову, словно резвый ветерок. Но время от времени домой забегал, посмотреть, не скучает ли его мама. Сергеевна всё понимала, даже слезинку иногда смахивала, хороший малец вырастет. Добрый.
Муж Глаши был скор и искусен в работе, любое дело в его руках спорилось и ладилось. Будь то стол, или деревянные ложки, или плетение корзин, которыми он обеспечивал деревенских баб. Одно слово - мастер на все руки, а уж балагур, каких свет не видывал.
Наступило жаркое лето. Яркое, летнее солнце стояло высоко в небе, обрушивая на изборождённую трещинами почву волны иссушающего зноя. Пласты горячего воздуха, подымаясь, создавали невероятнейшие иллюзии, напрочь лишавшие ориентации и скрывавшие линию горизонта за многочисленными слоями подвижных кривых зеркал.
Только детям всё было нипочём. Носились они под палящим ярким диском небесного светила, чёрные, как негры купались в тёплых водах ближайшей речушки и радовались жизни. Листвянка была живой, и дышала, ласково обнимая тела деревенских сорванцов даря им удивительную лёгкость.
Так умеют радоваться только малые детишки, не о чём особенно не задумываясь от души и на полную катушку ! Семейная жизнь постепенно устраивалась, входя в житейское русло, как говорится - живи и радуйся, но однажды в конце июня 1941 года во двор к Горемыкиным прибежала гурьба испуганных местных босоногих пацанов:
- Дядя Петя ! Тётя Глаша ! Там объявили у правления колхоза по радио, что вoйнa началась !...
Глафира обхватила маленького сынишку Ваню, прижала к себе.
Горе то какое ! - голос её сорвался и она заголосила. Слёзы текли из её глаз...
- Что - то теперь будет ?
Вскоре в стране объявили всеобщую мобилизацию. Ореховские мужики уходили на фронт воевать с фашистской нечистью, напавшей подло и вероломно на нашу родную землю.
Деревенские бабы громко навзрыд голосили, а малые детишки испуганно прижимaлись к ним. Глафира Сергеевна собирала мужу вещмешок, еле сдерживая слёзы:
- Не снимай никогда !... Это тебя убережёт !... - она помeстила на шею мужу тряпицу в виде кисета с землёй на суровой нитке.
Перекрестила на дорогу:
- Храни тебя Господь !
- Не ходи никуда, дальше я сам ! - Пётр поцеловал своих родных кровинушек, кивнул на прощание жене и отправился на сборный пункт к местному сельсовету. Деревенские бабы провожали любимых им людей с болью в сердце. Тяжёлый комок подступал к горлу, а глаза их застилал горячий, влажный туман. Многих женщин не покидало горькое предчувствие, что они больше никогда в своей жизни не увидят своих мужей. Глафира и её односельчанки долго ещё стояли у дороги, глядя на уходящих на фронт мужчин, пока колонна совсем не исчезла из виду. Глаша перекрестила их, родненьких, ещё раз. Прошептала: "Пресвятая Богородица, спаси наших мужичков, очень тебя прошу !"...
И побрела, опустив голову, то и дело, утирая набегавшие слёзы, в осиротевшую хату... Сердце её нещадно ныло...
Пётр Горемыкин ушёл на фронт в первый месяц войны, а его жена осталась с семилетним сынишкой Ваней да с больной свекровью Тамарой Алексеевной. Слёз не было, только чувство безысходности и одиночества тисками сжимали сердце, женщине казалось, что течение жизни остановилось навсегда, исчез смысл её существования на земле. Но постепенно жизнь увлекла её дальше, оставляя в памяти только серый пепел и золу воспоминаний.
Да и не было больше времени горевать. Нужно было о хозяйстве заботиться, о больной свекрови, да и маленького сына, в конце концов, воспитывать ! Так что забот был полон рот, как говорится и не хватало времени особо грустить да переживать о чём - то. Годы были тяжёлые и страшные...
В Ореховке мужиков почти не осталось, кроме древних стариков, да малолетних ребят. И вся работа в колхозе легла на плечи баб. Грозная роковая война, нахлынув внезапной и буйной волной, унесла с собой крепких, плечистых мужиков - кормильцев, что пахали землю, выращивали урожай, валили лес, ходили на охоту, прокладывали пути - дороги, а самое главное любили свои семьи и растили детишек.
Теперь они только видели их в чутких снах в перерывах между тяжёлыми и кровопролитными сражениями, как сыплет февральский снег, укрывая норы и берлоги, как шуршат листья, ударяясь о голые, почерневшие от влаги ветви. Только в минуты небольшого затишья, ушедшие на фронт, могли ощутить во рту чуть кисловатый, такой освежающий вкус таёжной ягоды. А также непередаваемый вкус и аромат любимых губ, что где - то далеко сейчас, в эту минуту, шепчут сбивчивую молитву о тех, кто им так близок и дорог...
Раскаты неистовых боёв не доносились до уральской глуши - Ореховки, словно оберегая души оставшихся родных и близких, чтобы те, потом, обняв победителей - мужей, отцов и сыновей, смогли исцелить их раны, одарив их душевным теплом, чистым, обжигающе - добрым, не забрызганным человеческими болями и страданиями. Вся тяжёлая, изматывающая мышцы работа, теперь легла на женщин и детей.
Но женщины не роптали, разве что по ночам, вздыхая и охая, шептали проклятия на голову иноземцев, что отобрали их простое, женское счастье. Они уже и не делили, что нужно делать, мужское или женское. В то страшное время в тылу, все ясно сознавали, что надеяться не на кого. Латали крышу, как делали их мужья, рубили дрова, разжигали костёр, а потом копали и долбили ломами слегка оттаявшую землю, чтобы похоронить тех сельчан, которые не справились с тяжкими хворями...
Они брались за всё. Срочно организовали курсы трактористов, где обучали женщин и подростков этому трудному ремеслу, профессии сельского механизатора. Очень тяжко было: Глаша Горемыкина работала на ферме, дома маленький сынок.
Спасибо свекрови, хоть за ним приглядывала, да немудрёный суп варила. Рубила дрова, печь топила, воду несла, корове соломки давала да доила, а летом ещё огород - всё это тоже было на натруженных плечах Глафиры.
Свекровь хоть хворала зело, но держалась, продолжая хлопотать по домашнему хозяйству. Сынок Ванюшка, когда подрастёт, тогда поможет, а пока... Пётр писал исправно, всё беспокоился, как они там, тяжело, наверное, жене: и работа, и семья, и хозяйство. "Вот разобьём фашистов, вернусь домой - легче будет, а пока держись, родная !". Читая эти письма, горько плакала Глаша. "Поскорей бы выгнали проклятых захватчиков фашистов с нашей родной земли, вернулись бы домой наши мужья".
Россыпь звёзд на чернильном морозном небе едва подсвечивала уснувшую среди полей уральскую деревеньку. В окнах уже погасли последние отсветы ламп, и только тёмные бревёнчатые стены могли подсказать, что здесь живут люди. Ближе к утру звёзды подёрнула тонкая пелена облаков. Тихую позёмку незаметно, но уверенно сменил порывистый ветер - и заклубилась злая вьюга...
- Вставай, Ванятка, в школу пора !
Свекровь Тома уже собрала внучку нехитрый завтрак. Тамара Алексеевна была когда - то высокая, а теперь сгорбленная болезнью, но всё ещё крепкая пожилая женщина.
По дому она ходила в тёмном шерстяном платье, светлые волосы с проседью убирала под платок. Натруженными большими руками она без устали что - то делала по хозяйству - готовила, штопала, облегчая нелегкую жизнь невестке Глафире.
Мамы в этот ранний час не было: работа на ферме зимой и летом начиналась засветло. Сын видел её только вечером.
В избе было тепло от натопленной печи. Вкусно пахло хлебом, дымом от берёзовых дров и смесью едва уловимых ароматов трав, которыми набивали тюфяки.
Худенький темноволосый мальчик выскользнул из - под одеяла, ловко вдел босые ножки в валеночки и побежал умываться.
- Здравствуй, хороший мой ! - Ваня подошёл к закутку, где стоял, глядя на него огромными глазами, жёлтобокий телок. Бурёнка отелилась на днях, и малыша, как заведено в деревнях, забрали в тёплую избу: в хлеву он мог замерзнуть. Ваня очень любил возиться и играть с телятками, которые каждую зиму на несколько недель поселялись в доме. У ног телка тёрся чёрный умник кот - Барсик. Он часто заглядывал к тёплому длинноногому телку - полежать с ним, а по случаю и полакомиться молочком.
Иван угостил своего друга кота кусочком хлеба.
- Поиграем, когда приду, - пообещал он, погладив его по спинке.
Тот от удовольствия зычно замурлыкал и напряг спинку. Через полчаса Тамара Алексеевна уже кутала его в потрёпанное пальтишко, накидывая шарфик на шею - последнюю деталь привычного зимнего гардероба. Учебники были сложены в заплечную холщовую сумку, заменяющую деревенским детям портфель или рюкзак.
Поверх верхней одежды крест -накрест перекинула шаль, которую завязала на спине. Оставалась только щелочка для глаз, чтобы мороз не добрался до нежной детской кожи. В избу один за другим заходили соседские пацаны - школьники. Только собравшись вместе, они отправлялись на учёбу.
- Ой, метель - то там какая, и холодно ! - пищали они, оказавшись в тепле.
- Ну, ничего, милушки, вы уж идите по тропке на огоньки. Учиться - то надо вам, - напутствовала тётя Тома.
Она перекрестила Ваню, который последний вышел в тёмное утро, и, повернувшись к божнице, попросила матушку Богородицу присмотреть за ребятами.