Многие считают, что писать фанфики легко - нет необходимости придумывать миры, разрабатывать образы героев. Просто бери и используй уже готовое.
На самом деле, конечно, всё не так просто. На мой взгляд, главная сложность в написании подобной литературы - найти в ней свою нишу, верную линию. С одной стороны, не скатиться в обычное подражательство, письмо по прописям, а с другой - не оторваться, увлекшись собственной фантазией, от основы изначального мира оригинала.
Поэтому я так восхищаюсь вами - пытающимися и, часто, небезуспешно стать сотворцами великих творцов всего на двадцати килобайтах предельного объема.
Рассказы рассматриваются в алфавитном порядке
1. Аквилонец
Рассказ не привязан конкретно ни к какому из конкретных произведений братьев Стругацких. Терминология ("следопыт", "охотник", "десантник", "флайер") позволяет всё же предположить связь с миром "Полдня. XXII век". Рваный стиль изложения бросается в глаза. Каков общий смысл рассказа? На первый взгляд показалось, что это определение грани между разумной и неразумной жизнью. Кстати, не уверен, что у Стругацких следопыты этим занимались, по-моему, они были только ксеноархеологами. Вот что действительно заинтересовало бы Эйрика - не целеустремленная обезьяна, а поразительная скудность фауны Лаланды ("с фауной у нас здесь не густо - планктон, виверки и пожирающие их анды"). Это прямое указание на искусственность такой биосреды (был аналогичный пример в "Малыше" относительно планеты Ковчег). Кстати, почему наличие автохтонной биосферы не позволяло проводить колонизацию Лаланды? На Пандоре - позволяло (судя по наличию курортов и плантаций закваски Пашковского). Финал разочаровал и показался искусственным. Не поиска ради иного разума, а ради новой интересной работы, оказывается, всё затевалось. Право, Байрон мог и получше что-нибудь придумать для демонстрации своих профессиональных качеств. И жалко Аквилонца. В целом рассказ не понравился.
P.S.: В "Далекой Радуге" упоминается, что "Тариэль" вез оборудование для следопытов Лаланды. Значит, всё же, на планете, по Стругацким, были какие-то ксеносапиенсы. Что-то кандидат в следопыты Байрон, следовательно, просмотрел...
2. Активное вмешательство
Продолжение "Трудно быть богом". В Арканар уже после смерти дона Рэбы и увоза Антона-Руматы является некий монах-мечник, оказывающийся в конце рассказа землянином, который имитировал свою гибель, чтобы начать серьезно воздействовать на происходящее на средневековой планете, не обращая внимания на прежние ограничения. Как он собирался это делать - осталось неизвестным, так как рассказ закончился. Не с двумя же мечами в одиночку, без доступа к земным технологиям. Значит, через структуры Святого Ордена, в которых брат Катта, он же Корней Комов, занимает высокую должность. Можно было бы об этом и поподробнее, потому что мне лично трудно представить, как заставить боевых монахов изменять мир к лучшему. На мой взгляд, лучше это получилось бы у Александра Васильевича (дона Кондора), который в этот момент как раз организует блокаду Арканарской области Соаном и Ируканом. По поводу же утверждений автора словами своего героя, что Институт (экспериментальной истории) не одобрял даже небольшие вмешательства, можно вспомнить слова дона Кондора, что дона Рэбу следовало бы физически уничтожить и что в чрезвычайных обстоятельствах действенны только чрезвычайные меры.
Написано гладко (хотя и проскальзывают ахронизмы), но почти весь текст заняло развертывание экспозиции и пересказ событий последних глав "Трудно быть богом". Так рассказ на 20 кб писать не стоит.
3. Базилевс из питомника элитных кошек имени кота Василия
К творчеству братьев Стругацким, на мой взгляд, рассказ имеет весьма косвенное отношение. Разве что сходной манерой изъясняться Барсика и персонажа из "Понедельник начинается в субботу". Понравилась кулинарная часть в начале (хотя, по-моему, лучше тушить всё же говядину, свинина - жирновата). В остальном, может, педагогично и бытописательно, но как-то всё мимо.
4. Благие намерения.
Еще рассказ на основе "Трудно быть богом". Развитие старой идеи о том, что Киру убили на самом деле люди бывшего крестьянского атамана Араты. Впрочем, сам Арата, оказывается, работал при этом на дона Рэбу. Но в убийстве Киры, впрочем, имел собственную цель - разозлить дона Румату так, чтобы он начал, наконец, убивать. И Арата своего добивается.
Написано неплохо, красочно. Но, как мне показалось, автор слишком отошел от оригинальных образов. Не вяжется никак описанный им Арата - генерал армии Святого Ордена - с тем Аратой, который беседовал с Руматой в повести братьев Стругацких. И дон Рэба, который с короной в руках и на коленях встречает, как живого бога, ворвавшегося во дворец Румату, не имеет ничего общего с Рэбой из книги - холодным, расчетливым властолюбцем. И еще... Зачем Арате вся эта затея с доном Руматой, если и так в высадившейся армии большинство - его люди?
5. Бунтарь.
Эпизод из школьных лет Льва Абалкина, будущего героя "Жука в муравейнике". По антуражу, по-моему, удачно получилось. Веришь, что такой, как Лев, действительно скорее бы умер, чем вернулся с пустыми руками. Образ зараженной улитки, ползущей, помимо своей воли, наверх, к гибели, сопоставляется с грядущей судьбой самого Абалкина. А вот что хотел сказать автор, говоря о бунте волка? На мой взгляд, только одно, и этот намёк - ответ на вопрос, который авторы "Жука" оставили открытым. Лев Абалкин не шел к детонаторам как слепой автомат Странников, он боролся с чужой волей, которую навязывали ему окружающие, лишь только вышел он из своего леса.
Как миниатюра - понравилось. Но хотелось бы, всё же, побольше.
6. В две стороны.
Вроде бы по мотивам "Пикника на обочине", даже присутствует упомянутый там сталкер Очкарик (но в русской команде и в какой-то скандинавской Зоне). Как написано - понравилось, а о чём - нет. Не рассказ, кусочек отсутствующей повести. И есть вопросы по сюжетообразующему моменту - заключенный сталкер ведет спецов в Зону. Да он же их там подставит! Им уж проще самим идти, без него. В конце, вроде, разъясняется, что взяли Очкарика из-за сходности ситуации с той, которая ранее произошла с ним. Но тогда и сотрудничество надо было налаживать с самого начала, а не гнать вперед как "отмычку".
7. В рай без очереди.
Продолжение "Пикника на обочине". Дочь Рэдрика Шухарта сама идет в Зону. Вернее, она туда возвращается как в дом родной, источник питающей ее жизненной энергии. Кстати, замечание. Сталкерша - это скорее жена сталкера, а не женщина-сталкер. И термин клиенты новодит мысль на другое. По поводу инопланетных нарокманов-геймеров - не уверен, что понял автора правильно. А вот сталкер, как судья, это уже интереснее, но, кажется, уже от Тарковского, не от Стругацких. Образность текста показалась интересной, но в целом язык не понравился, читаешь как ребус. Двойственное,в общем, впечатление. Вещь не простая. Не факт, что если отшлифовать, будет лучше.
8. Вергилий
Еще один текст, очень мало, на мой взгляд, связанный с творчеством братьев Стругацких. Скорее уж какие-то параллели с фильмом "Константин" (где Киану Ривз в ад путешествует), чем с "Пикником на обочине". Рассказ, впрочем, скорее понравился. Хотя, в чем проблема, если автор хотел бы вместо кого-то остаться в аду? Желающие, думаю, сразу бы нашлись, чего мальчишку ждать?
9. Всего лишь слово.
Предыстория "Понедельник начинается в субботу". Разъясняются обстоятельства появления в НИИЧАВО Саши Привалова и вообще, зачем нужны мы нам. Рассказом это назвать сложно, но скорее понравилось. Может быть, немного другим взглядом на, кажется, давно-давно знакомый мир Стругацких. И герои чуть-чуть другие.
10. Вторая весна.
Продолжение "Парня из преисподней". Гаг, который вроде отправился с медкомандой спасать город от чумы, оказывается в пограничных лесах, причем с роботом Драммой. Вместо тысяч людей он спасает одну женщину, которая потом становится его женой и хозяйкой хорошо укрепленного хутора в устье Тары. Написано добротно и сопереживательно, но обстоятельное описание обустройства отдельно взятого мирного уголка напоминает скорее не Стругацких, а жюльверновский "Таинственный остров".
Думается, долго такая идиллия с автономной коммуной не продлится. Атомного апокалипсиса на Гиганде не было, скорее - аналог нашей (бывшей Российской империи) гражданской войны. Так что через весну-другую у хутора появятся уже представители нового закона и порядка. От них восемью арбалетами уже не отобьешься.
Или земляне, помимо раздачи гуманитарки, следят, чтобы анархия на планете не прекращалась?
11. Второй уход марсиан.
Продолжение "Второго нашествия марсиан". Кстати, а почему "второй уход"? Первого-то (у Уэллса) не было. Остались марсиане тогда на Земле. В виде обглоданных собаками скелетов.
Собственно, это не продолжение, а повторение. Игра в характерный оригинальный стиль и в характерные оригинальные персонажи. А вот оригинального остроумия - нет, "сплошной желудочный сок" (с). Ради чего писалось? Чтобы показать - после исчезновения марсиан, которое объявили победой, бывшие соглашатели объявили себя борцами, а действительного борца готовы повесить за сговор с инопланетными врагами? Для 20 кб этого, может быть, достаточно, хотя получилось, на мой взгляд, уж слишком плакатно. Но в повести о куда более глубоких вещах говорилось.
Замечание. Харон у Стругацких приехал не на марсианской, а на земной легковой машине (точнее: "очень роскошный автомобиль, конфискованный у какого-то содержателя опиумокурильни"). Врали свидетели. И не стал бы Аполлон пить в ночи коньяк. Он же думал, что наутро ему опять сок сдавать. Синюховку пил, если бы приспичило.
12. Где нет асфальта.
Рассказ связан с миром "Понедельник начинается в субботу". По фабуле - почти калька с повести Стругацких. Новый человек появляется в Соловце и, знакомясь с его обитателями, решает там остаться. Но вот то, почему принимается такое решение, выглядит в рассказе как-то искусственно. Или слишком просто. Углядели маги потомственную ведьму и заполучили себе. А вот почему героиня сама захотела работать в НИИЧАВА - до конца не ясно. Язык рассказа показался симпатичным, но есть и неудачные места, вроде метлы, висящей на стене на фоне ковра, или субъекта на шпалах, видимого в проносящемся через него поезде. И как-то легко попался Мерлин. И издыхающий от содранной кожи слон - очень не понравился.
13. Деловая встреча.
Главного героя "Хромой судьбы" писателя Феликса Сорокина посещает бывший сталкер Рэдрик Шухард, ставший после Золотого шара всезнающим, и предлагает написать роман (как, в свое время мокрец Зурзмансор писателю Баневу в "Гадких лебедях"). Плюс за интерьер и образы. Минус за оборванность малопонятным для меня финалом.
14. День Посещения
По мотивам "Пикника на обочине". Сталкер другой, проблем те же. Из нового, что в Зоне "всё завязано со временем", это - "временной коллапс". Интересная идея (была, кажется, у Стругацких в одном из вариантов сценария), но без дальнейшего развития. Как и без дальнейшего развития сюжета. Написано, вроде бы, складно, но как-то вязко, тяжеловато читать.
15. Деревья и лес.
Снова продолжение "Парня из преисподней". Гаг очутился в рабстве на каком-то отгородившемся от остального мира минными полями деревенском хуторе (типа того, который обустраивал другой гаг из другого конкурсного рассказа). Здесь нашего героя заставляют собирать свеклу, держат на цепи и всячески опускают. Написано психологично, крепко, даже смачно, хотя и не всегда аппетитно. В общем - жизненно. Рассказ обрывается на том, что Гаг из рабства деревенского вроде бы, всё-таки, бежит. Собственно, кончилось тем же, что и у Стругацких
Не верится, что семь подростков во главе с одноногим скрутили бы "боевую единицу в самом себе". Даже ночью бы не взяли спящим. По-моему, это всё же нарушение оригинального образа Гага. Или же, если Гаг взял на себя зарок больше не убивать, скатился в толстовство (что возможно)? Так ведь убивает в конце. А брали его еще с автоматом, прикладом тогда отбивался.
16. Для всех. Даром.
Продолжение "Пикника на обочине". Случай, когда очень сильно написанный рассказ совершенно не понравился. "Зоны больше нет. Зона ушла. Поигрались и хватит". И финал как-то уж совсем... Странное какое-то счастье для всех.
17. До конца света еще далеко.
Шутки по мотивам фильма "Чародеи". Герои их книги и играющие героев из фильма актеры (но почему-то ведущие себя именно как персонажи). Потряс "женский голос Яковлевой" Почему Корнеев, кстати, говорит: "Сматываемся из этого дерьмого государства!"? Чародеи в 70-е гг. снимались, государство тогда - то же самое, что и в "Понедельнике". Рассказ не рассказ, и шутки не особенно смешные.
18. Дорога домой.
Эпизод из мира "Страны багровых туч". Еще нет "Хиуса" (хотя обсуждаются перспективы фотонных ракет), еще нет Быкова, зато уже есть Краюхин и промелькивает совсем юный Юрковский. Что такое импульсные ракеты, чем они отличаются от "старых атомных"? Как я понял, это переход к термоядерному реактору и системе магнитных ловушек, но отражатель из мезовещества еще отсутствует. В общем, получается, всё же, что это - шаг к "Хиусу". Кстати, у Стругацких в "Стране багровых туч" говорится об "обычных атомно-импульсных ракетах", они же "импульсные ракеты на атомном горючем". Мне кажется, в тексте рассказа надо подправить, что испытывается ракета хоть импульсная, но необычная, термоядерная. Технические замечания - не показана невесомость в полете, не показано запаздывание в связи на две секунды (при полете к Луне). В целом рассказ показался симпатичным, особенно в земной своей части. Героическая гибель, на мой взгляд, получилась слишком героической
19. Дочь сталкера.
Продолжение "Пикника на обочине". Дочь Рэда Шухарда выздоровела, выросла и пошла в Зону, где старый безногий Барбридж, пылая местью за погубленного Рэдом сына, попытался так же использовать ее как живую отмычку у Золотого Шара, но сам попал в мясокрутку, потому что Мартышка оказалась круче... Общее впечатление. Написано гладко, но это, извините, совсем не Зона братьев Стругацких, это - Зона исполнившейся девичьей мечты. Всё равно, что написать "Весело быть богом" в продолжение истории Антона и Киры. Или "Скарлет" после "Унесенных ветром". Да и Стервятник какой-то вышел ненастоящий. Он же опытнейший сталкер, как он не смог распознать - сработала мясокрутка или нет?
20. Из всех возможных решений.
Привязано к нескольким произведениям Стругацких из Мира Полдня. Микроновеллы о людях разных профессий, которые, как выяснилось, были спасены детьми на стартовавшем с гибнувшей Радуги "Тариэле". Цель, насколько я понял, показать, что не зря обрекал себя на смерть тогда будущий дедушка Горбовский. Всё получилось очень благородно: отказ ради семьи от инициации в людены; изгнание сумасшедшего трудоголика, готового казнить тех, кто беспокоится о семье в ущерб работе; помощь и участие психически травмированному прогрессору; подвиг другого прогрессора - спасение детей с Надежды; воспитательница, к которой, как к матери, тянутся дети; профессор-педагог, который заявляет об ошибочности идеи о преимуществе воспитания детей не в семье, а в интернатах. То есть одна из основополагающих идей мироустройства Мира Полдня - воспитание в коллективе - автором окончательно подправляется. Такой ревизионизм, что, глядишь, и до общественного контроля над КОМКОН-2 дело дойдет!
Принципиальное возражение. Горбовский, говоря о выборе из всех возможных решений самого доброго, на мой взгляд, говорил о другой ситуации, чем была на Радуге. Там для него просто не было других решений. И перед ним не стояло никакого выбора. Спасать детей - это было единственное решение. Не доброе, а единственно возможное.
В общем - понравилось, хотя, наверное, не хватило некой остроты и интриги (единственная - гадать по ходу чтения, что связывало этих людей, вспоминая знакомые фамилии).
21. И всё-таки он был прав.
Продолжение рассказа "К вопросу о циклотации". Речь в нем, напомню, шла о пришельце, сообщившем, что люди были созданы им некогда как некие механизмы с ограниченным сроком существования. Там же предполагалось, что пришелец перепутал нашу солнечную систему с какой-то другой. В продолжении описывается, как пришелец летит к себе домой в центральный центр Галактики (почему-то сохраняя человеческое обличье), а потом там всё взрывается. Остается гадать, в чем был прав пришелец? Что всё взорвется? Так это ж там, а не здесь? По-моему, автор перемудрил. Но вторая (про людей) часть рассказа читалась легко. В отличие от первой.
22. Карусельный Лев.
Микс "Улитки" или "Града обреченного", "Понедельник начинается в субботу" и чего-то еще. Судя по намекам, что-то из Саймака - мною нечитанное или забытое. Корешки старых книг, кстати, напомнили еще Лема - "Солярис" или, скорее, "Пиркса на Марсе". Только там был не Честертон, а Эдгар По. Туман, туман... Парк-музей "Миры братьев Стругацких". Ну, возможно... Зона АСП и фотонный привод как-то не соотносятся с КОМКОН-2. Одно дело 21-й век, другое - 22-й. Кажется, автор держал что-то за пазухой, но так по голове этим не стукнул
23. Корхо чихел?
То есть: "как дела?" Кстати, не уверен, что на конкретных бадахшанских диалектах будет именно так. Продолжение "За миллиард лет до конца света". Вечеровский на Памире или беседы с покойным Вайнгартеном. Что несомненный плюс - удалось серьезно углубить образ Вечеровского, хотя, как мне кажется, прорисовывая его, автор невольно прорезал саму основу произведения Стругацких. Получается, что вовсе не так уж страшно оно - Мироздание со своим равновесием. А, может, и не Мироздание тут вовсе, а те самые "зеленые человечки", - гипотезу о которых у Стругацких опровергает сам Вечеровский. Стоило ли возвращаться к идее пришельцев, выдумывать "цивилизацию, которая столкнулась с Мирозданием намного раньше, чем мы"? И зачем этой сверхцивилизации создавать для контакта с Вечеровским посмертную реконструкцию психологического образа его старинного приятеля? Таким уж скорее гомеостатическое Мироздание стало бы пугать.
Рассказ, наверное, скорее понравился. Может быть, тем, что оставил вопросы.
24. Крик в тишине.
Предыстория "Жука в муравейнике". Скорее, на мой взгляд, получилось продолжение "Обитаемого острова". Лев Абалкин идет на пару с Аллу Зефом знакомиться с голованами. В чем явное противоречие с миром Стругацких - Абалкин в обозначенном эпизоде установления контакта с голованами являлся всего лишь стажером в группе Комова, а Зеф был давно уже не каторжник в портянках, а служащий Департамента науки, под видом экспедиции которого и отправилась за Голубую Змею команда КОМКОНа-1. Кстати, в "Жуке" можно было отыскать кое-что о той экспедиции, а не брать материал исключительно из "Острова". Установление контакта через спасение от смерти - как-то уж очень банально. В общем - не понравилось. Тем более обидно, что тема рассказа была многообещающей.
25. Круги на воде.
В мир "Града обреченного" неожиданно являются сами авторы (т.е. братья Стругацкие) и забирают последних еще остающихся там самых несимпатичных персонажей. Как-то недопонял, к чему всё это... Чтобы показать живую связь писателей со своими героями? И уж больно затейливо все здесь изъясняются... Неестественно как-то.
26. Неотправленное письмо Айзека Бромберга
"По следам произведения "Волны гасят ветер"" Действительно, для столь малого объема очень много надерганных цитат из "Волн". Стиль записки от тагорян напомнил "Осмотр на месте" Лема, а именно - незабвенную реконструкцию будущих курдляндской и люзанской нот протеста по поводу рассказа о путешествии Ийона Тихого на Энтеропию. Что, собственно, хотел сказать автор в своей миниатюре? Предсказать, что земную цивилизацию ждет деградация из Мир Полдня к миру социального неравенства, разделению планеты на воюющие меж собой за ресурсы регионы. Из чего следуют такие мрачные перспективы - остается неясным. Не понравилось.
27. Оправдание Ривы
Дополнения к части о Флоре и Ташлинском лицее из "Отягощенных злом". Написано неплохо, в жанре скорее расследования, чем "не так всё было". Однако так и не понял - зачем это писалось? У Ревеки Самойловны Гинсблит, оказывается, были смягчающие обстоятельства личного плана. Ну и что? К чему это? Чтобы закончить сведениями об их общей с Г.А. Носовым внучке? И она сделает не сделанное, построит счастливый и свободный мир? Кстати, фраза "слишком многих его светлая дорога привела на темные пути" выглядит, на мой взгляд, как-то не очень...
28. Отказник.
Еще один рассказ о "Граде обреченном". Здесь Эксперимент оказывается полигоном для отбора в людены. А не слишком ли сложно? Финальное испытание меня озадачило. По-моему, его бы подавляющее большинство прошло. Естественная человеческая реакция - помочь ребенку. Написано хорошо, но как-то небрежно. Много, по-моему, лишнего. И куда, интересно, Изя дел тачку с книгами? Наставники у Стругацких, насколько помню, были всё же, скорее, изнутри, чем извне.
29. Пастыри.
Продолжение линии Кондратьева и китов из "Полдня.XXII век". Рассказ, как мне показалось, не столько о конкретном выведении суперкита, способного заменить людей из океанской охраны, сколько вообще о радостной, творческой работе с маленькой толикой грустинки и взглядом в будущее. На мой взгляд, очень "полдневский" получился рассказ, очень светлый.
30. Прекрасный Утенок.
Попытка продолжения "Гадких лебедей". Писатель Банев уходит вслед за детьми в их Новый мир. Автор как-то совершенно меня не убедил, что лучше закончить дело таким образом, а не как у братьев Стругацких. По-моему, в значительной степени и смысл "Лебедей" в том, что Баневу нет места в том Будущем, что надвигается на старый мир, да и в этом самом Прошлом ему тоже нет места. Ну ладно, положим, Банев, что называется, "дозрел"... Но совершенно не понравилось мне, как показаны Голем и Диана. За что ж их так? За алкоголизм?
31. Первый год после конца света.
По мотивам "За миллиард лет до конца света". Очень по мотивам. Собственно, присутствуют два персонажа из книги Стругацких - воскресший Снеговой и Малянов. Да, еще Губарь есть, но это, по-видимому, однофамилец. Того, что в книге, инженера, Малянов бы узнал. А этот - ихтиолог. Ну, Снеговой, ладно, не ясно чем он там у себя в секретке занимался (хотя, вроде, физико-химик был), но зачем астрофизика Малянова повезли научным консультантом на биологический феномен? Вот возникший в конце Вайнгартен - на месте, он биолог. Появление описанным образом из человечества новой разумной расы показалось интересным (хотя слишком фантастичным), а вот реакция на это власть предержащих, по-моему, была уж слишком нервной.
32. Пушка для воробьев
Мир "Полдня. XXII век". Красочное, хотя и растянутое, на мой взгляд, в начале повествование. Знакомые персонажи - Горбовский, Вандерхузе, Кондратьев. Но их веселость как-то не вяжется с обстоятельствами убитой со всем населением планеты, на которую они высадились. И не совсем (вернее, совсем не) ясно, что же всё-таки там произошло и происходит. Вроде бы так: Население планеты кто-то ("какие-то мерзавцы") уничтожили нуль-волной. И оставили ловушку-оазис на случай появления визитеров. Странники возле этой ловушки разместили свои предупреждающие и спасательные средства. А земляне сунулись, получили по сопатке, посмеялись и пошли себе дальше?
33. Пятый элемент.
Продолжение повести "Понедельник начинается в субботу". Ближе, на мой взгляд, к "Сказке о Тройке". Описание попытки заставить сотрудников НИИЧАВО приносить прибыль посредством внедрения в качестве директора эффективного топ-менеджера. Особых претензий к языку нет, но читал с большим трудом. По-моему, к сожалению, не смешно. И что-то поинтересней алхимического золота можно было придумать в духе новых экономических реалий. Угадывание котировок на бирже, думаю, куда выгодней алхимии.
34. Родной дом.
Развитие "Парня из преисподней". Переписан и расширен до невозможности заключительный диалог Гага и Корнея. Гаг не просто настойчиво просит вернуть его домой, но заодно обстоятельно и развернуто критикует всю прогрессорскую деятельность землян на Гиганте. Собственно, в "Трудно быть богом" Будах и Арата говорили Антону-Румате что-то похожее, только короче и весомей. Речь Гага, по-моему, получилась совсем не то, что мог бы сказать Бойцовый Кот у Стругацких. Да и Корней у Братьев, наверное, нашел бы что ответить.
И финал - всё на Гиганте сложилось в лучшем виде без всякой помощи землян, когда за поддержание порядка и налаживание мирной жизни взялись полевые командиры. В общем, хороших людей больше чем плохих. В принципе, всё это, конечно, очень благородно, но обо всех этих правильных вещах в рассказе говорится как-то уж больно прямолинейно просто. Как же они там до жизни такой докатились, если все были такими хорошими? Хотя, если описать историю гибели Либкнехта и Люксембург с точки зрения не спартаковцев, а фрейкоровцев (а кто такие "горные шмели" как не фрейкор?), то всё может выглядеть действительно очень позитивно и мило.
35. Свидание с чудом.
Продолжение с переработкой "Пикника на обочине". В аномальных зонах сидят инопланетяне и отбирают среди проникающих к ним сталкеров достойных для сотрудничества по своему "стремлению к совершенствованию". Заодно, как выясняется, инопланетяне на протяжении тысячелетий занимаются на Земле прогрессорством и успели в нем разочароваться, так как земляне оказались крайне консервативны и по пути прогресса, даже стимулируемые извне, продвигаются крайне медленно. Кстати, земледелию, оказывается, нас тоже научили пришельцы. И "вся ваша техника подсказана вам нашими агентами". И стоит денебцам после этого удивляться творческому застою? Не успеем мы придумать сами, как нам это приносят уже готовым! И как простимулируется прогресс, если стремящихся к совершенствованию пришельцы целенаправленно выявляют и вывозят с планеты? То, что инопланетяне (или их земные сотрудники) ведут одних сталкеров через зону, означает ли, что других сталкеров они гробили на ловушках? А почему проходил Стервятник? Эпизод с Пильманом и нейротоксичной глиной понравился. Остальное - скорее нет. Откуда, кстати, Пильман знал какого-то там сталкера Шухарда?
36. Суета вокруг "Алдана".
Разумеется, продолжение "Понедельника". Что не понравилось - рассказ получился узко-профессиональный. Я понимаю, что сидадминов в Сети особенно много, но ведь и другие люди там встречаются. Сюжет особенно не привлек. Перепевка старой истории про появлении в НИИЧАВО Саши Привалова. Впрочем, есть несколько удачных если не эпизодов, то фраз.
37. Тараканья немочь
Отсылка к "Парню из преисподней". По содержанию, в общем, всё сказано уже в аннотации. По духу, на мой взгляд, скорее ностальгия про юность с берлогой-убежищем и томиком Стругацким, чем о проблеме героических отцов и заколачивающих бабло детей. А, интересно, будет ли Корней Гага спасать, если увидит, что в него здоровый местный мужик вцепился? Вот мужик пусть и спасает.
38. Триста спартанцев.
По мотивам "За миллиард лет до конца света". Малянов тринадцать лет спустя. Рад, что Калям всё еще жив. И Вангайтнер здесь, как ни удивительно, жив. И мысли, вроде бы, все правильные - дело в нас и в ушедшей молодости, которая как-то уж слишком быстро закончилась, как и рассказ.
39. Удачи всем нам
Продолжение "Трудно быть богом". Написано, несмотря на ряд ахронизмов, неплохо. Земляне под видом соанских работорговцев спасают из Арканара детей, осиротевших после репрессий Святого Ордена. А чего это, интересно, монахи такие репрессии развернули, причем против рядового городского населения, которое к мятежным помыслам ни сном ни духом? Ну, уничтожат они всех пекарей и горшечников, что и из чего сами будут кушать? Орден скорее уж налогами и поборами будет давить. А тут показано, что монахи ведут себя так, будто город отдан им на три дня на разграбление, а не на веки вечные.
По поводу действий землян по спасению детей. Что ж, очень естественно. Так и Корней забрал Гага в "Парне из преисподней". Но арканарских детей отвозят не на Землю, а в приюты, устроенные на уединенных островах, где "учат грамоте и письму, счёту и умению ходить по звёздам под парусом, знакомят с поэтами и художниками их родины, рассказывают о других странах, где нет рабов и ненависти между людьми", между тем как у них на родине землянами готовится почва к их возвращению. Значит, лет через двадцать максимум планируется Арканарская коммунистическая республика? А иначе как возвращаться воспитанным по-коммунарски детям в средневековье? Вообще - будущее возвращение в Арканар - самая, на мой взгляд, недоработанная деталь рассказа. Может, им лучше уж где-нибудь на островах своей новый город основать?
40. Цена счастья.
Не рассказ, а философское эссе по мотивам "Пикника на обочине". Как-то автор, на мой взгляд, Зону очеловечивает. По нашему, по-простому, говоря, - антропоморфизм!
41. Юродка.
Переделка "Гадких лебедей". При всех достоинствах нового образа, не понравилось, что автор так взял и присобачил к произведению Стругацких свой собственный финал, вычеркнув оригинальный. Тот был, пожалуй, получше. Да и не один финал переделан. Получается, что Банев с дочкой своей и не расставался, раз сопровождал ее на посиделки к школьной подруге. Наверное, и из города вообще не уезжал. В остальном же многое осталось непонятым. И не возникало желание в этом разбираться
42. Я иду до конца
Из мира "Трудно быть богом" про начитанного и доброго в глубине души серого штурмовика (позднее - черного монаха). С мечтою восстановить разрушенную когда-то другими штурмовиками обсерваторию. А, собственно, почему бы и нет. Он еще, может, новым ректором Патриотической школы станет. По линии службы ведь к нему - никаких претензий. А маленькая слабость, скелет в шкафу - это, скорее, для Ордена, - достоинство, позволяющее держать ценного субъекта на крючке. А чего он, действительно, в Патриотическую школу не пошел, а сразу в штурмовики? Да и взяли бы в штурмовики сына библиотекаря? А вот дон Рэба, в секретари, возможно, и взял бы.
Интересно, какие произведения братьев Стругацким чаше других использовались участниками конкурса для своих литературных опытов
"Пикник на обочине" использовали 9 конкурсантов
"Понедельник начинается в субботу" - 7 человек
С большим отрывом от них "Трудно быть богом", "Парень из преисподней" и "Полдень. XXII в." - по четыре человека
И ни один - "Обитаемый остров"...
Силен всё же Бондарчук!
P.S.: Про оценки не скажу, поскольку сам пока не решил