Аннотация: Роман - размышление о связи двух миров реального и трансперсонального.
Главы из романа 'Письма из желтого дома'
(выборочно)
No Ниделя Александр, 2012 г.
7.11. Кома ?3
На этот раз амфитеатр встретил Сергея пасмурной погодой, а ощущение влажного освежающего морского ветерка сменилось сухим неприятным пронизывающим ветром. Ангелы были на своих местах, а Сергей прятал от них глаза, боясь обнаружить свое, изменившееся к ним, отношение, и уж, тем более, ему не хотелось выслушивать их оправдания. Что-то подсказывало ему, что самое верное мнение рождается глубоко в сердце, и что рационально можно объяснить все, но навряд ли это очистит душу от кипящей смолы совести. И что он устал от рационального, и что оправдать можно все, и что, в конце концов, он человек... Краем взгляда Сергей заметил новшество: ангелы зачем-то принесли с собой электронные часы, похожие он видел в проходной завода, недалеко от его дома. Правда, то оказались не часы, а секундомер, который тут же запустил Капитан, после чего обратился к Сергею:
- Сергей Александрович, как ваше настроение? - провокационно и нарочито бодро начал Капитан.
'Игореша, у меня, как назло, словно язык к небу прилип, и я молчал.'
- Видим, настроение у вас дрянь! - заключил Капитан, - может быть вы объясните нам, что привело вас к такому душевному упадку? - видно было, что молчание Сергея начинало раздражать Капитана. Но Сергей по-прежнему не мог произнести ни слова, - Сергей Александрович, что, переживаете смерть сына завотделением? - уже не выдержал Капитан и начал говорить напрямую? Это встряхнуло Сергея, и он неискренне и уклончиво, но все же выдавил из себя:
- Да, нет! Просто, настроение такое.
- Не знал, что вы можете так незамысловато лгать, - пошел в атаку уже раздраженный Капитан, - что, в совести захлебнулись, человек вы наш?! И прекратите нам лгать, Сергей Александрович, ваши мысли и чувства для нас не секрет, как впрочем и не только ваши. Только хочу вам напомнить, что у нас сегодня еще очень много неотложных дел, - не успел Капитан остановиться, как в разговор, улыбаясь, вступил Военный.
- Уважаемый, я иногда поражаюсь вашему артистизму, и как вам удается так правдоподобно изображать гнев?! - с улыбкой, по-доброму зацепил Капитана Военный и тут же продолжил, - ну, вы же знаете, раньше сорока пяти минут он в себя, все равно, не придет, а для нас это очень много. А потому я предлагаю объяснить Сергею Александровичу, подробнее, что же произошло на самом деле, - никто из коллег Военного не возражал, а по их молчаливой реакции было ясно, что они единодушно предоставили возможность это сделать ему самому, что он и понял и тут же продолжил. - Как мы и предполагали, наш уважаемый Сергей Александрович не станет исключением из общего правила, и мы наблюдаем острую паранойяльную убежденность в том, что сына заведующей погубили мы. Но тогда что считается убийством, и можно ли считать таковым непротивление ему? - в риторике уверенного адвоката Военный начал реабилитацию ангелов, и тут же взглядом задал вопрос Женщине в кимоно.
- Лишь относительно! - бодро и чуть недовольно ответила Женщина в кимоно, - конечно, полностью отвести от себя участие в столь неблаговидном занятии нам не удастся, так как жить ему или не жить во многом зависело от нас, - настроение Женщины в кимоно резко изменило полярность. Она начала входить во вкус театральной постановки, импровизированной Военным. - Коллега, и она обратилась взглядом к Военному, а вы могли бы уточнить обстоятельства убийства молодого человека?
- Естественно, уважаемая, он был убит покупателем при попытке ограбления.
'Игореша, этот жалкий спектакль, затеянный ангелами, был где-то далеко от меня, и во мне ничего не менялось. Мой разум и эмоции замкнулись в кольцо совести, стягивая удавкой мою душу где-то в груди.'
- Так он, что, работал продавцом? - наигранно задал вопрос Военный.
- Нет, он был безработный, но приторговывал, - уже полностью вошла во вкус, еще недавно скучавшая, Женщина в Кимоно.
- А чем, если не секрет? - и Военный чуть лукаво посмотрел исподлобья на Женщину в кимоно.
- Уважаемый, какие уж могут быть секреты в нашей компании! Наркотиками он торговал, вот его, им же подсаженный на иглу, клиент и зарезал: денег на дозу не было, - снисходительно, небрежно и одновременно с облегчением, отведя взгляд в сторону, покончила с интригой Военного Женщина в кимоно. За этим с напряженным интересом наблюдали Инженер и Капитан, и с легкой улыбкой поверх очков Пожилая дама.
'Меня, Игореша, на слове наркотики, словно, встряхнуло. До этого далекая и ничего незначащая постановка, устроенная Ангелами, приобрела цвет, стала ближе, приковав к себе мой интерес.'
- Ах, вот как, оказывается, погибший был наркодилером. Но навряд ли убийство может быть оправданно, даже в этой ситуации ведь есть законные пути решения этой проблемы?! - Военный, проигнорировав попытку Женщины в кимоно, поломать его постановку, обратился, но уже к Пожилой даме.
- Увы, но все это мы проходили уже не первый раз. Отец покойного договорился, как говорится, 'чиновник чиновнику глаз не выклюет', что поделаешь, коррупция! - как-то обреченно подыграла Военному Пожилая дама. Очевидно, ей затея Военного понравилась.
- Ну, что же, это отчасти оправдывает обвиняемую сторону, - продолжал самообличительстовать Военный, но растерялся, так как следующий вопрос он должен был задать уже самому себе, но тут ему на помощь пришел Инженер.
- Обвиняемый, - и Инженер, не в силах сдержать улыбки, обратился к Военному, - вы сами нанесли удар пострадавшему, или вы оказались соучастником этого преступления?
- Нет, вообще-то, последние несколько месяцев я лишь сдерживал желающих с ним расправиться, в надежде, как уже упоминалось, дать этому делу законный ход. Не скрою, до сих пор меня гложет чувство вины за то, что я стал невольным соучастником преступной деятельности погибшего, волей-не-волей потворствуя, своим выжиданием, его преступлениям.
- Вот ведь какой оборот получает наше, казалось бы, несложное дело?! Получается, обвиняемый, чья смерть на вашей совести, не столько убитый, сколько преступное попустительство и, в результате, еще одна поломанная наркотиками судьба. Я имею ввиду того наркомана, которого 'подсадил на иглу' пострадавший, и от чьих, собственно, рук он и погиб.
- Уважаемый, судья, - ломал трагедию Военный, - прошу вашего снисхождения, да, я признаю свою вину в том, что присутствовал при преступных деяниях покойного и волею обстоятельств оказался замешан в вовлечении в наркотическое пристрастие еще одного человека, того самого, который буквально вчера убил нашего пострадавшего, с целью завладеть наркотиком, находясь в состоянии тяжелой абстиненции, - Военный чуть не плакал, опустив глаза в пол, он руками теребил, откуда-то взявшийся, носовой платок в мелкий розовый цветочек. Публика восторженно смотрела на паяца, который превращал трагедию в фарс.
- Да, это последнее никак не может оправдать вас, - с металлом в голосе заключил Инженер, - Может быть, у вас есть, что сказать в свое оправдание, или, может быть, мы чего-то не знаем по существу дела?
- Уважаемый судья, уважаемые присяжные, прошу о вашем снисхождении, и прошу учесть специфику моей работы, которая может послужить частичным оправданием моей вины. Оказавшись в столь сложной ситуации, я делал все возможное, чтобы предотвратить дальнейшие преступления. Но законный путь полностью исчерпал себя в условиях тотальной коррумпированности чиновников. Разгневанные роды, пострадавшие от наркотиков, требовали от меня справедливого возмездия и избавления их от источника страданий в лице убитого! Я же понимал, что потеря даже такого, но единственного сына, сломит высококлассного специалиста в лице заведующей отделением, которая обо всем знала и даже помогала сыну доставать дорогостоящие препараты, пользуясь своим особым положением в больнице. Но и тут я не был безучастен, когда устроил ей, в качестве свидетеля ее противозаконных операций с медицинскими препаратами, нашего уважаемого доктора, тем самым, между делом, прекратив его преследования со стороны той же заведующей. Это попрошу вас учесть как смягчающее мою вину обстоятельство. К сожалению, это не остановило завотделением, и она продолжала обирать тяжелобольных в угоду оплаты порочных пристрастий своего сына. Когда пострадавший от только употребления наркотиков перешел к их распространению, то он был дважды уличен в этом правоохранительными органами, разумеется, не без моей помощи. Но, и в этом случае, пострадавший, благодаря своему влиятельному отцу, оказался драгоценной находкой для рода, курировавшего правоохранительную систему, и его снова 'отмазали' за услуги его влиятельного родителя. Последний будет обязан бесплатно устраивать дорогие медицинские мероприятия людям этого рода, обкрадывая тем самым обычные роды. Когда потерпевший попадется второй раз, и дело закончится примерно тем же, и нахлебников станет еще на один род больше, я вынужден буду свести племянника этого коррумпированного правоохранительного чиновника с нашим пострадавшим, дабы загородить его судьбой тех, кто не имел такой мощной чиновничьей поддержки в защите своих гражданских прав. Заблаговременно заинтересовав и включив в дело ФСБ, которые скоро выйдут на убийцу, так как я устроил им встречу прямо перед действующей камерой, сделав так, чтобы они ее не заметили. Незадолго до этой трагической развязки, когда заведующая, разумеется, управляемая своим родом, взялась мешать нам в нашем благом деле, честно скажу, у меня как от сердца отлегло, - тут интонации Военного, буквально, перевернулись, наполнившись гневной яростью, - и я с легким сердцем решил все проблемы одним ходом. Я, зная о намерениях убийцы, не отвел от встречи с ним пострадавшего, что мог, кстати, легко сделать, придумав что-нибудь, что отвлекло бы его от встречи или сделало бы ее невозможной! Вот, пожалуй, и все, что я могу сказать в свое оправдание. С вашего позволения, уважаемые коллеги, я бы добавил, что именно Сергей Александрович и наш доктор стали тем толчком, что разрубили этот криминальный узел и, я надеюсь, сделали чище правоохранительную систему, - и он пристально посмотрел на Сергея.
'Игореша, все что говорили ангелы, я воспринимал, словно, в забытьи, хотя и с несомненным интересом, но, все равно, чего-то в этом не хватало. Возможно, что-то мне мешало относится к тому, что происходит как к реальности, и я плохо понимал, чего ради это делается. Периодически на меня, особенно в первой части этого действа, накатывали приступы сонливости, тянуло и свербило левое плечо, обрушивалась тягостная тоска, и все суживалось до незначительного лоскутка реальности. Я с огромным трудом удерживался, чтобы не отключиться. Но с этого момента все вдруг резко изменилось, и я понял, какой же я был дурак, что так легко повелся на не имеющую отношения к реальности совесть и слепое сердце. Теперь мне стало стыдно, но, уже перед ангелами! Тут я увидел, как Военный рукой со смятым платочком нравоучительно указывает мне на часы, на них было ровно сорок пять минут с начала нашей встречи.'
- Вот, Сергей Александрович, сколько нужно, как говорится, ангельского терпения, чтобы то, что мы говорим, дошло до человека! Битых сорок пять минут мы потратили на то, чтобы только вернуть вам критику, и чтобы вы нас наконец-то услышали, - как-то не обидно сказал Военный, - не расстраивайтесь, Сергей Александрович, другого мы от вас и не ожидали. На вашем месте так себя повел бы любой человек. Первые сорок пять минут вы законно принадлежите своему роду, а властью своей он делиться с нами не собирается.
- Но вы же сами отдали приказ убийце, и я это хорошо помню?
- Вы меня неправильно поняли, я тогда разрешил роду убийцы сделать это безнаказанно, вот и все! Род убийцы с самого начала болезненного пристрастия их юноши, готов был устранить сына заведующей физически, как источник этой проблемы. А убивают они легко, потому что ваши законы для них ничто, а их фатальные акции вы не считаете злоумыслом свято веря в диктат несчастного случая и слепой фатальности. В таких ситуациях 'девушки' действуют мгновенно, и боятся только наших ответных акций. Они и своего наркомана не пожалеют, так как он для них тоже опасен, только вот избавится от него будет гораздо сложнее: убийства внутри рода - это крайность. Совсем другое дело если он дело полезное для своего рода сделает и за убийство в места заключения попадет, где шансов выжить значительно меньше, особенно если сам род 'поможет' ему с расстаться с жизнью, осторожно инициировав фатальный конфликт.
- Они, что, вас так боятся?
- А вы бы, на их месте, не боялись? Ну, да, вы же, как говорится, не сном не духом!
- Да, пожалуй, знай все это, я бы вел себя очень осторожно.
- Я пошутил, они не столько нас, ангелов, боятся, сколько боятся остаться без нашей защиты. Они знают, что мы достаточно гуманны - никого незаслуженно не трогаем, ну, и, конечно же, не грабим, однако это вовсе не значит, что мы такие безобидные, - и Военный, сделав нарочито грозное лицо, посмотрел на Сергея, - а теперь насчет возможностей. А все ли вы знаете про наши возможности? То, с чем вы столкнулись, это так, столовый нож из моего оружейного арсенала, не говоря уже о совместных акциях с коллегами. Роды знают, что никто, кроме нас, их так хорошо защитить не сможет! Убийство или даже покушение - это автоматически кровные обидчики раз и навсегда, если их набирается много, то это, все равно, что оказаться в чистом поле под градом величиной с апельсин. При том они беспредельно мстительны, и не состязаются в силе, а стараются радикально избавится от причины, то есть, убить, причем любыми средствами. Поэтому они всегда бьют в самый невыгодный для жертвы момент, и защититься от них самостоятельно практически невозможно. Совсем другое, сделать это с нашей санкцией. Для них это как лицензия: пострадавший род воспримет это как должное, и риск мести будет меньше. Этой особенностью очень часто пользуются 'девушки', когда свои, не санкционированные нами, убийства обставляют нашей атрибутикой, ну, чтобы подходило под формулировку 'Бог наказал', 'жестокая карма', 'судьба'. И, к сожалению, это им часто удается, разумеется этим они нас подставляют и дискредитируют. Именно поэтому к фатальным акциям мы прибегаем крайне редко, так как есть риск, что за этим последует лавина фатальных фальшивок. Мы, безусловно, с этим боремся и наказываем, но желающие схитрить всегда находятся, страсти их глупят. Им, вообще, очень трудно удержаться от своих желаний. Например, одна добрая женщина приютила у себя в доме свою племянницу тринадцати лет, и началось! То у ее ребенка, недавно родившегося, серьезные проблемы со здоровьем, то сама женщина, по рассеянности, чуть не убилась, на волосок от смерти была, потом, спустя несколько лет, этот ребенок чуть в реке не утонул... Мы разобрались и нашли, что племяннице этой очень понравился муж тетки и ее дом, вот и решил род племянницы в пользу своей любимицы родню ее извести.
- И как вы к этому отнеслись?
- Ну, это понятно как, плохо, конечно! Вы, наверное, постеснялись спросить, а что мы с ней сделали? Отвечаю, мы ей, беременной, сделали эрозию шейки матки и отправили к невнимательному гинекологу, а он, забыв про беременность, сделал ей прижигание, ну, и выкидыш получился. И не факт, что в следующий раз обойдется.
- Она же не осознавала, что делала, это же подсознательно произошло!
- Полно, Сергей Александрович, мы ее подсознательное и наказали, о чем оно в курсе, а сознательно она думает, что ей просто не повезло. Эх, Сергей Александрович, сознание ваше почти ничего не решает, а потому какой с него спрос. Нам и вам какая разница, кто это сделал, нам и вам порядок и справедливость нужны. Если бы мы это подсознание не наказывали, вы не представляете, чтобы творилось. Вот вы, люди, имеете право наказывать только за осознанные проступки, а мы еще и за неосознанные. Например, женщина скупала у водителей потерянные паспорта, и на них брала товары в кредит, в общем, наворовала на целую трехкомнатную квартиру с евроремонтом. Род у нее был крепкий, хищный и дикий, очень хорошо ее защищал, в расчете на то, что, все равно, им все добро достанется. У них очень своеобразные родовые представления о справедливости, когда они не брезгуя присваивают награбленное чужими руками, тем самым наследованием отмывая грязную историю богатства, оставляя рассчитываться за грехи своего наивного родственника. Чтобы справедливость хоть как-то восстановить и урок преподнести, мы сделали так чтобы ее муж тоже мелкий преступник попался и сел в тюрьму. У них в роду воровать было в порядке вещей, у каждого человека, как и рода, есть свои слабые места. В тюрьме он заразился туберкулезом. Вот нашей аферистке пришлось срочно вызволять мужа из тюрьмы, в чем мы были уверенны, зная как эта негодяйка любит своего мужа. Так что пока она эту злосчастную квартиру на взятки не раздала, мы ее любимого из тюрьмы не выпустили. Конечно, трудно назвать это оптимальным инструментом, но за не имением лучшего, приходится прибегать и к таким приемам. Именно поэтому мы предпочитаем законные средства решения проблем. Но если нам в этом мешают мы беремся за этот неуклюжий топор!
- Но почему же, зная о таких ваших возможностях, они все же нарушают?
- Иногда, они элементарно не понимают, что это наказание, а к анализу они не склонны, или списывают это на несчастный случай, что ж, и такое в природе бывает. С нами они не связываются, мы для них не видны и не уязвимы, хотя, по силе влияния на людей, мы гораздо слабее их, зато мы все видим, слышим, обо всем знаем и от нас не скрыться. В чем вы, Сергей Александрович, сегодня только что убедились. Проблема еще и в том, что они, в отличии даже от вас, знают лишь о том, что мы есть и можем быть очень опасны, но и то понаслышке, или пока серьезно не обожгутся, - не успел Военный закончить, как неожиданно вклинился Капитан.
- Извините, уважаемый, что прерываю ваш диалог, - в разговор вступил Капитан, - нам и нужно, Сергей Александрович, чтобы вы, в своих дневниках, предупредили роды о наших возможностях, чтобы они вели себя поосторожнее и осмотрительнее, свои страсти в узде держали и нас до крайностей не доводили, - он взглядом вернул инициативу Военному.
- Роды, имеющие социально очень ценных личностей, как в случае с завотделением, нередко нагло садятся к нам на шею, зная, что удалить такого человека из дела для нас всех очень сложно и накладно. Это всегда порождает целую лавину невыгодных, цепных реакций, и отвлекает нас от других порой очень важных дел, а потому его род, понимая это, нагло, через своего, защищенного нами, человека ворует и бесчинствует! Такие роды, увлекаясь безнаказанным воровством, набирают себе несметное число врагов и кровных обидчиков, конечно, только до тех пор, пока мы, потеряв терпение, не найдем им замену! Что, собственно, и случилось с завотделением. После этой драмы она уже не работница - защиту с нее мы сняли, это враги ее рода сразу поняли по гибели ее сына. Иногда мы заранее предупреждаем разными неприятностями (ДТП, падения, неожиданные странные конфликты и т. п.), что пора уже остановиться, для чужих родов это сигнал, что вот-вот мы отойдем в сторону, и с зарвавшимися можно будет безнаказанно расправляться. А вы думаете, сын завотделением случайно на иглу упал? Они с мужем еще до его рождения ни в чем меры не знали. Их же собственный род, понимая в чем дело, что это мы неизбежно будем наказывать эту семью, продолжал воровать, грабить их руками, равнодушный к их судьбе, в надежде что все, что они наворуют, достанется им по наследству, когда их сыночек помрет от наркотиков. Так что род не только не был против этого его увлечения, но и способствовал ему в этом. Вот такое любопытное отношение рода к своим же добытчикам, которые ни здоровья, ни сил, ни совести не жалея, сгребают богатство, наивно полагая, что для себя самих и своих чад стараются. Более того, скажу, ни им, ни их роду это все не достанется, потому что мы спустим на них снох и затей из голодных, ограбленных ими родов, и они учинят в их роду, разводами и дрязгами из-за детей, скорбь и запустение, растащат все награбленное, и хоть тем частично восстановят справедливость! А до тех, до кого не доберутся снохи и зятья, доберутся 'черные' риэлторы и разные аферисты! Кстати у некоторых родов существует такие статьи доходов! Но честно скажу, меня тошнит от этой совершенно невразумляемой, воровской глупости, - на этот раз Военный не играл.
- Но как же вы смогли свести сына завотделением с племянником коррумпированного чиновника из правоохранительных органов Это же огромный город - их встреча практически невероятна?
- Сергей Александрович! Вы все никак не можете оторваться от иллюзии вашей реальности и нашей внешности. На самом деле, вы никогда не сможете увидеть нас такими, какие мы есть на самом деле. Мы пронизываем собой не только все человечество, но и весь животный мир: мы есть его общая душа. И когда нам не мешают 'девушки', мы с легкостью управляем каждой своей живой частичкой с таким же совершенством, как вы своими руками и ногами. Поэтому свести двух людей из разных краев света, для нас совершенно не проблема! Поэтому, когда вы на чужбине, вся надежда только на нас: тут вы в нашей полной власти, и только от нас зависит, кого мы к вам подпустим, и от кого защитим. Ваш собственный род, вдали от своего места обитания, вам ничем помочь не сможет.
- Но вы же говорите, что вам сильно мешают роды?
- Нет, они мешают только там, где видят свою выгоду, а это очень узкий круг реальности, связанный с их довольно примитивными потребностями, остальная жизненная рутина их не волнует, и тут мы полностью свободны. У нас проблема с 'девушками' в том, что мы хотим часть их исконных владений цивилизовать и приспособить к современному обществу, избавив их от распрей и конфликтов, но они ошибочно воспринимают это как только попытку отнять их привилегии. Они не понимают, что их владения, находясь под их примитивным контролем, не дают этому миру развиваться. А не развиваться он тоже не может.
- Для решения проблемы с родовым хаосом, измучившим нас и сами роды не говоря уже о людях нам придется определится с тем что мотивирует эту разрушительную стихию? Думаю, коллеги, мы будем едины во мнении что источниками этих бед являются банальное стремление к наживе за чужой счет и обмену генетическим материалом. - Докладчик сделала паузу обведя, аудиторию взглядом поверх очков, в поисках желающих высказаться, но желающих не оказалось и она так же спокойно и уверенно продолжила, - Последнее вообще становится корнем внутри родовой и внешней конфликтности, возводящих военные конфликты и детоубийство с андроцидом в ранг видовой нормы.
- Ну, что же, теперь мы можем перейти к делам куда более полезным, чем поднимать завесу тайны с нашей извечной кухни, - закончил старую и начал новую тему Капитан, - коллеги, у нас мало времени, а остается нетронутой очень важная тема: каким образом нам снизить межродовое насилие.
Тем временем, чего никто из присутствующих не заметил, изменилась погода. Снова выглянуло то же, южное, солнце, а сухой, резкий ветер сменился на теплый влажный бриз. Ангелы, скинув с себя напряженное настроение прежней темы, расслабились. Пока Капитан взглядом не обратился к Пожилой Даме.