Незванов Андрей Семенович. Полис как Государство по Аристотелю

Аристотель из Стагиры

Историк-социолог Ежи Шацкий в своей "Истории социологической мысли" соглашается с мнением о том, "что именно труды Аристотеля заложили фундамент под то, что мы называем социальными науками".

"Чем же, по Аристотелю, является государство? Однозначно ответить на этот вопрос непросто, ибо в "Политике", труде не до конца цельном, говорится о государстве в нескольких разных значениях"

"В переводах Аристотеля, а также других античных авторов мы видим чередующееся использование прилагательных "политический", "общественный" и "государственный". Следует, однако, помнить, что речь здесь идет об одном и том же греческом слове politicon, не имеющем точного синонима ни в одном из современных языков".

"Греческий разум... -- пишет Жан-Пьер Вернан, -- во всех своих достоинствах и недостатках... -- дитя полиса".

Но, что же такое "Полис", в политическом смысле слова? (Простите за вынужденную тавтологию!).

По мнению политолога Эвы Випшицкой, "следует иметь в виду, что полис был "государством, которое государством не было".

И это действительно так, ежели представлять себе государство в виде "системы бюрократических институтов, более или менее отчужденных от общества, которое они якобы представляют".

Но он всё же был государством .... По определению Эвы, "Полис -- это суверенное сообщество граждан, которые сами собой управляют, не создавая государственных структур, отдельных от гражданского общества и претендующих на представление его интересов". И "сущность полиса определяет именно этот специфический способ отправления власти".

Однако, это противоречит логике - "специфический способ" осуществления чего-либо не может определять сущности как таковой; но может только указывать на неё.

В такой ситуации остаётся только перенести акцент цитированного высказывания со "способа отправления власти" на саму ВЛАСТЬ.

И тогда из определения Эвы можем заключить, что государство - это "отправление, или осуществление Власти".

Говоря о власти, мы неизбежно приходим к вопросу о Суверене, как абсолютном авторитете, делегирующем свою власть всем нижестоящим субъектам власти. Эва Выпшицка неловко, но привычно обходит этот вопрос, говоря о "суверенном сообществе граждан", что, на деле, невозможно. Субъект власти - единое Лицо, а общество - это множественность. Приходится выбирать одно из двух - либо суверен, либо сообщество. Соединить их в одном термине нельзя, не солгав самому себе. На деле, так называемая "власть сообщества" - это, непременно, сговор.

Мы неспособны понять и принять отождествление полиса с государством без указания происхождения власти, о "способе отправления которой" говорит Эва Випшицка.

К несчастью для социологов, это происхождение ТРАНСЦЕНДИРУЕТ из сферы позитивного опыта и позитивистского дискурса, что продуцирует характерное умолчание Эвы Випшицкой здесь. Мы не связаны либеральной идеологией, и можем смело указывать не на безликую "суверенность", а на Суверена!

Во всей ближневосточной политической традиции, которую мы унаследовали, Власть, как в Природе, так и в Обществе людей, исходит от верховного Бога - Ахура Мазды, Ра, Осириса, Ягве, Цебаота, и т.д. В христианстве, как наиболее эллинизированном ближневосточном вероучении, Власть принадлежит Небесному Царю, Сыну Божьему, которую он имеет о своего Отца.

Таким образом, христианский Бог Отец оказывается наиболее близким к эллинскому Зевсу, Отцу Богов (Дзеус-Патер). Откуда, размышляя об эллинской Политии, мы должны предполагать, что власть в Полисе происходит от Зевса.

Осуществление Его Власти означает встраивание полиса в Космос животных, людей и Богов (sic!), окормляемый Отцом Богов, Зевсом.

(Приведенное здесь перечисление существ, образующих Космос также восходит к Аристотелю, согласно которому человек "животное политическое", или "politicon". Этим, по словам Стагирита, человек отличается как от животных, так и от богов.)

Справедливости ради следует заметить, что эта существенная черта не ускользает от внимания Ежи Шацкого. Он пишет: "В поисках своеобразия полиса как государства следует иметь в виду, что "это сообщество было не только общественно-политическим, оно было также нравственным и религиозным".

По мнению Шацкого, "именно эта космичность делает классическую греческую мысль несравненно более "социологической", чем большинство более поздних концепций".

И тем не менее, "социологичность" Аристотелевой Политики не помогает Шацкому решить обозначенную выше проблему власти, поскольку он не готов к трансцендированию её истока - отдаче в руки богов. Это своё затруднение Шацкий ложно приписывает эллинским мудрецам, что явствует из следующих его слов:

"Эта сила греческих мыслителей была одновременно и их слабостью, поскольку затрудняла формулировку проблематики власти...".

Разве?? Однако, мысль не рождает власти! Можно сформулировать Правило поведения, но нельзя сформулировать власть, рождающую в имяреке следование Правилу.

Эллины ничего не формулировали здесь, потому что ответы на вопросы о власти принадлежали религиозной, культовой стороне жизни полиса. То есть, власть для них была не искусством, наподобие современного менеджмента, а Служением Богам.

Откуда следует, что Полис - это Литургия. Буквальным переводом этого греческого слова является, между прочим, латинское слово Республика.

У Платона и его ученика Аристотеля не было никаких сомнений в существовании Богов, и в том, что именно они своей Властью создают Космос, или Вселенский Порядок; в том числе и космос политический.

Так что, если мы, следуя данной логике, раскроем помянутую Шацким "религиозность полиса" и определим государство как коллективное умение осуществлять Власть Богов в сообществе людей, которые не являются богами, но, в то же время, уже не животные, тогда полис - это, несомненно, государство. Не случайно ведь, всеобщее мироустройство и общественный порядок носят у эллинов одно и то же имя - КОСМОС!

Эта универсальность ПОРЯДКА как феномена Власти Зевса Вседержителя позволила ученику Стагирита Александру Великому открыть перед эллинской цивилизацией новые широкие горизонты "космополиса", в котором, по замечанию Шелдона Волина "людские массы, разбросанные на огромных территориях, отличающиеся с точки зрения расы и культуры, были собраны в одно сообщество и подчинены власти единого правительства". (Wolin Sh.S. Politics and Vision).

Ясно, что в условиях космополиса власть уже не может скрываться в содружестве граждан и таким образом превращать это содружество в государство; она должна стать явным институтом.

Поэтому Цицерон, в отличие от Аристотеля, считал необходимым наличие права и власти, чтобы можно было говорить о государстве.

Независимо от этого развития, в перспективе проводимого Аристотелем различения видов государственного устройства, космичность полиса означает, что "правильное" государство представляет собой общественное устройство, органично вписанное во всеобщий Космос, управляемый Отцом богов Зевсом.

В приложении к институциональной власти, это означает, что правильная власть в обществе должна быть властью ПРАВЕДНОЙ, или Богоявлением.

Не зря ведь, по Платону, государство (politeia) является выражением Идеи Справедливости. Откуда следует, что у платоника Аристотеля "природа государства", предшествующая любой состоявшейся в человеках Политии, есть платоновская Идея.

В платонической логике извечные изначальные Идеи рождают Космос. Соответственно, исследуя природу любой вещи, мы обнаружим Идею. Откуда ясно, что слово "природа" у Аристотеля не может читаться в том его значении, какое мы находим у естествоиспытателей Нового Времени.

По Природе, то есть согласно божественному Космосу, Идея Полиса предшествует самому полису и любым его частям, - в том числе семье и роду. Идея осуществляется в материи через становление. Поэтому в последовательном изложении, отображающем это становление, у Стагирита полис по "Природе" есть сначала понятие не политическое, как семья, например - создающая иллюзию совпадения "фюзиса" биологического и идеального - но стремящееся стать политическим; как Род становится Колонией и затем Государством. То есть, приРода по видимости отвечает на вопрос: какого вы Рода-племени? Однако, истина Рода, по Аристотелю, есть Полис, или Государство!

Ведь только в этой парадигме обретают доступный смысл утверждения Аристотеля о том, что "государство принадлежит к тому, что существует по природе" или что "государство существует по природе..." и "первичным по природе является государство...".

И тогда корень "Род" в слове "приРода" раскрывает политический космос как семейный порядок, возглавляемый Отцом. Соответственно, государственная власть, исходно, есть Власть Отца Богов, или Отца Небесного (в Христианстве).

И раз, в перспективе потестарной иерархии, Космос - это род во главе с Родом, или большая семья, во главе с Отцом; первым важнейшим элементом Политии, встроенной в Космос, у Аристотеля закономерно является "семья". - Но не в силу биологического разделения и соединения полов, как легко подумать, а в качестве потестарного атома полиса-государства.

В этом пункте мы обязаны вспомнить Жана Бодена и воздать ему должное. Он тонко почувствовал ту нехватку, которая ощущается в вульгарном понимании "естественности" государства по Аристотелю.

По словам Ежи Шацкого, "Боден берет за исходную точку схему Аристотеля -- семья -- селение -- государство, но считает нужным модифицировать ее последнее звено, ибо не считает государство простым продолжением семьи".

И это совершенно правильно. Простым сложением семей как частей полис как целое не образуется. Ведь, с равным успехом, в логике Аристотеля можно утверждать, что семья является феноменом Полиса, предшествующего ей по природе (?).

Для Бодена необходимым признаком государства является СУВЕРЕНИТЕТ, определение которому он впервые даёт; последний же немыслим без силы и силу-создающей власти.

Со своей стороны можем заметить, что помимо корпоративной аналитики полиса у Аристотеля наличествует его целостность в форме Общего дела, или Литургии, выводящей гражданина за пределы любой частной корпорации. Ясно, что Литургия невозможна без власти.

В силу всего вышесказанного, можно согласиться с мнением Ежи Шацкого о том, что "употребление взаимозаменяемых слов "государство" и "общество", в нашем разговоре о полисе, представляется абсолютно справедливым". С одним только замечанием - если под термином "государство" мы понимаем не фантомное государство Модерна, сущее как система согласований, а нечто более потестарное (властное), отсылающее нас к Государю и его Власти.

В такой перспективе иное звучание приобретает и замечание Шацкого о "телеологичности" Аристотелева подхода к "природе" всякой вещи, так что её природа вполне выявляется и осуществляется в конечном результате развития и совершенствования. "... Ведь мы называем природой каждого объекта... то его состояние, какое получается при завершении его развития" - говорит Аристотель в "Политике".

В соответствии с этим подходом "возникновение и сущность в известных случаях противостоят друг другу в том отношении, что позднейшее по происхождению бывает более ранним по природе... ведь не дом существует ради кирпичей и камней, а кирпичи и камни ради дома".

"Отсюда, если говорится, что государство "относится к творениям природы", из этого отнюдь не следует, что существует оно изначально, подобно явлениям природы, это утверждение лишь отражает неизбежное стремление человека к его созданию и совершенствованию".

А поскольку при жизни Аристотеля развитие полиса не достигло своего завершения, но было продолжено деяниями его ученика Александра Македонского, и затем цезарями Рима, мы, обозревающие Историю в целом, можем спросить: Так какой же город явился выражением изначальной природы полиса? И уверенно отвечаем - Царьград!

Интересно, что христианин является "естественным человеком", или человеком по природе, именно в Аристотелевом смысле этого понятия, как "богорождённый". Соответственно, смысл жизни такого человека - обнаружение, осознание и осуществление своей изначальной Природы. Соответственно, и Церковь представляется органически единым телом, как Полития Аристотеля. Святой Павел, можно сказать. буквально повторяет Аристотеля, когда пишет:

"Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, -- так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно Тело: Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих".

После того, как Просветители, наследуя Аристотелю, сделали "естественного человека" ключевым понятием антропологии Модерна, никто не может избежать ответа на вопрос: что мы понимаем под "естеством"?

От ответа на него зависит динамика общественного порядка, или государство.

Так, если мы под "естеством" человека понимаем животную психику, или чувственное отображение состояния тела, тогда отвечающим этой "натуре" управлением будет поведенческая стимуляция.

Если же мы, вместе с Платоном, принимаем концепцию Бога Горшечника, или Демиурга, и природой человека считаем Идола сущего в представлении Горшечника, когда он лепит человека из глины, то управлением, отвечающим этой "натуре", будет идейное формирование сознания человека, которое определит его творческую волю, в уподоблении Творцу.

Но, если мы, вместе с христианством, сочтём Природой человека его Богородную Царственность, тогда силой общественного порядка станет Власть. Человек явит себя как власть имеющий и, значит, подлинно свободный.

Именно таким был Сын Божий Иисус Христос. Известно о Нём, что Он говорил "как власть имеющий". И когда прокуратор иудеи Понтий Пилат сказал Ему: "Не знаешь разве, что власть имею казнить тебя или миловать?".

"Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы она, не была дана тебе свыше...", - отвечал ему Иисус; в полном соответствии со своё царственной природой.

................................................................................................................................................

P.S. Характерной иллюстрацией к сказанному может служить государственно-правовое положение Донской казачьей вольницы, которую либерально настроенные писатели пытаются именовать "Донской республикой", в её отношениях с Русским Царством.

Так, в мае 1632 года прислан был на Дон дворянин Иван Дашков для приведения казаков к присяге Царю Московскому.

Казачье Войско с тем же Дашковым отослало в Москву свой ответ, в котором говорилось, что...

"... Мы, холопи ваши прирождённые, служим ваши государские всякие полевые службы, и ваших государевых послов и посланников, воевод, по вашему указу, встречаем и провожаем не за крестным целованьям, и при твоём царском величестве тебе, Государю Царю, и отцу твоему, Патриарху многие твои государевы службы полевые против всякого государева недруга, за Вас, Государей, служим без крёстного целованья (сиречь без присяги! А.Н.) неизменно...".

Таким образом, отказываясь присягать Царю, Войско Донское не становилось частью русского государства. В то же время, само оно тоже не могло считаться государством, называясь "прирождёнными (sic!) холопями" и признавая тем самым свою догосударственную родовую принадлежность московскому царю по Отцу Небесному, какового представлял Патриарх, будучи духовным отцом царю, - о ком поминание мы в данной грамоте и читаем.

Вообще, "религиозная связь этой колонии с метрополией духовно была одной из самых крепких; - пишет историк С. Г. Сватиков, - она поддерживалась непрерывно, так как казачество получало из Москвы все предметы культа: священные книги, облачения, кресты, колокола и т.п. В отличие от русских провинций, подчинённых местным епископам, Войско Донское в церковном отношении состояло в ведении самого патриарха Московского и всея Руси".

Иными словами, служение Государю Московскому представлялось казакам исполнением своего христианского долга, то есть делом религиозным.

Известный смутьян 17-го века анархист Стенька Разин, по словам историка Соловьёва, понимал, что церковь на Дону является важнейшей связью Дона с Россией, и сознательно рвал эту связь: запрещал богослужение и постройку церквей, издевался над верой и Христом, ввёл венчание вокруг куста и т.п.

Казаки в ответ демонстрировали верность Православию и московскому царю. Как свидетельствует С.Г. Сватиков, "в 1676 году на Дону близ Хопра, в раскольничьей пустыньке, "чёрный поп за великих государей Бога не молил и другим запрещал молить. Атаман и всё Войско послали схватить попа и, привезя его в Черкасский, по своему войсковому праву, сожгли раскольника".

С русской церковью казаков связывала их самоидентификация исключительно "по вере", как народа "православного". Об этом свидетельствует, в частности, посланная в 1668 году гетманом Брюховецким на Дон Грамота, в которой тот писал:

"... Мы великому государю добровольно без всякого насилия поддались потому только, что он царь православный" (sic!).

Во время карательной экспедиции на Дон князя Вас. Долгорукого в 1708 году казаки-булавинцы писали в "прелестных письмах" к царским солдатам:

"За что вам нас разорять? Мы стоим за веру христианскую, потому что почали Эллинскую веру веровать. Нам до вас дела нет... Нам только дело до Немцев и до прибыльщиков, и до неправых судей".

Самоидентификация по вере присутствовала и во внешних сношениях Войска Донского как самостоятельной русской колонии, и признавалась внешними агентами.

Так "Лист" Крымского Мурат-Гирей Хана к донским казакам имел заголовок:

"Наше Мурат-Гирей Ханова Величества слово. В Иисусове законе почтенному, честных христианских народов в Черкасском городке Атаману и всем на Дону будучи многим казакам наше ханское письмо есть...".

Любопытно в этой связи казачье отождествление себя с рыцарями. Грамота Войска Донского, адресованная другим казачьим Войскам, гласила, в частности:

"Великому и славному рыцарскому (sic!) Волжскому, Терскому, Яицкому войску и всех рек пресловутых господам атаманам и всему великому войску".

Подобно тому как рыцари выступали сберегателями Святой Земли от язычников, так и донцы сознавали себя "оберегателями" Земли Русской.

Надпись на Донской грамоте 1614 г. гласила: "Великие Российские Державы и Московские области оберегателям, Волжским, Терским и Яицким атаманам и молодцам...".

Объясняя статус донских казаков в составе Земли Русской как единого общества смешанного типа, Котошихин, служивший в посольском приказе, писал:

"... ежели бы им, казакам, своей воли не было, то они б на Дону служить и послушны быть неучали".

Здесь примечательно обозначение своей страны не как земли, а как реки. В Грамоте, писаной Петру Великому в 1708 году от имени Кондратия Булавина говорилось, что ежели полководцы царёвы пойдут на Дон и насильно поступят с Доном, то "мы с Войском Донским реку Дон со всеми запольными реками уступим великому государю и на иную реку пойдём...".

В перспективе Истории как целого, выявляется не только аналогическая связь между Афинским полисом и казачьим Войском как республикой речных разбойников (= пиратов), но и прецедентная социально-историческая. Если подставить на место Москвы в качестве метрополии Афины, например, то можно заметить, что вольные общества людей, промышлявших морским разбоем, были известны эллинам и кодифицированы в их законодательстве. Любопытно при этом, что Афины использовали пиратов точно так же, как Москва казаков:

"Афинские законы утверждали Общество пиратов и регламентировали его деятельность -- помощь во время войны, охрана торговли и побережья и т.д. Периодически возникали целые государства, занимавшиеся пиратством. Поликрат Самосский, тиран острова Самос (537 -- 522 г до н. э.) вел в широких размерах морской разбой и грабил острова и побережья".

Донское Войско прекрасно понимало связь своего вольного статуса с разбойным промыслом, поэтому казаки активно препятствовали тому, чтобы беглые крепостные крестьяне из Московии занимались бы на Дону хлебопашеством.

В 1689 году атаман Фрол Минаев сообщал:

"... беглые приходят к нам на Дон и на Хопёр, и на Медведицу непрестанно... и завели бы всякую пашню, и казаки, уведав то, ... во время съезда всех казаков великих государей к годовому жалованью, послали по всем городкам войсковой свой приговор, чтобы никто и нигде хлеба не пахали и не сеяли, а если станут пахать, и тогда бить до смерти и грабить, и кто за такое ослушание кого убьёт или ограбит, и на того суда не давать, а кто хочет пахать, и те шли б в прежние места, кто где жил".

Оставить комментарий © Copyright Незванов Андрей Семенович (artosgen@rambler.ru) Размещен: 17/04/2020, изменен: 20/05/2020. 23k. Статистика. Статья: Философия Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Наиболее известный труд Аристотеля "Политика" мы привычно рассматриваем как "Трактат о Государстве", однако "Греческий разум... - пишет Жан-Пьер Вернан, - во всех своих достоинствах и недостатках... - дитя полиса". А полис, по мнению Джорджа Сабина, "столь отличен от политических сообществ, в которых живет современный человек, что представление о его общественной и политической жизни требует от нас немалой работы воображения. Греческие философы размышляли о политических практиках, серьезно отличающихся от всего того, что имело вес в современном мире; иным был весь климат мнений, в котором они трудились. Их проблемы, хотя и не лишены аналогии с современностью, никогда не были идентичны нашим".

Незванов Андрей Семенович : другие произведения.

Полис как Государство по Аристотелю