Весь день Элис носилась по дому, осматривая свои старые тайники и проверяя, все ли в доме осталось прежним. Оставшись довольной осмотром, она направилась в комнату к Келлу и, как обычно без стука, ввалилась к нему в комнату, сбив по дороге старую китайскую вазу какой-то там династии. Осколки с громким треском разлетелись в разные стороны, вызывая цепную реакцию и увлекая за собой фотографию с комода, на которой была она сама в возрасте десяти лет. Надо убить Келла, что за ужасная фотка, у меня тут брекеты на зубах!
На шум из ванной выполз Келлан в белом халате и с зубной щеткой в зубах. Вокруг валялись осколки разбитой дорогой вазы, а в середине беспорядка стояла Элис, закусив нижнюю губу. Она всегда так делала, когда что-то случалось по ее вине. Окинув взглядом все это безобразие, Келл широко улыбнулся. Все как раньше!
- Куда это ты намылился, красавчик?
- Мы идем на прием к Лайонам. А ты почему еще не собралась?
- Прием? - опешили девушка, - Какой прием? И когда ты мне собирался об этом сказать?
- Прости, лисичка, - виновато улыбнулся брат, - через два часа мы должны быть доме Лайонов. Там будет грандиозное событие, посвященное как обычно какой-то ерунде. Иди собирайся.
- Я тебя сейчас укушу! Предатель ты просто. Я совсем не готова, а осталось всего два часа. Так, что же делать? О, придумала, мы опоздаем. Всегда было модно опаздывать на час. Кто тебя сопровождает? Какая-нибудь крашенная мымра?
- Слушай, модно опаздывать на час. Но не на три же! - ворчал Келл, пока они ехали в машине.
- Сам виноват, и не скули. Приедем, когда вечеринка будет в самом разгаре, - отрезала Элис. Настроение у нее было хуже некуда. Девушка совсем не была готова так сразу увидеться со всеми теми, кого не было в ее жизни уже семь лет. Также как и ее брат, она боялась встречи с неизвестным.
- Келл, ты иди, а я пойду носик припудрю. Заодно память освежу, где тут что находится... На случай, если придется делать ноги, - последние слова Элис пробормотала уже себе под нос, чтоб никто не слышал ее трусливого вопля.
Да, как и ожидалось, народа было очень много. Наверняка здесь есть и журналисты, хотя им вход сюда просто заказан. Но какой же уважающий себя папарацци пропустит столь грандиозное мероприятие, о котором будут говорить до следующего более-менее значимого события. Поэтому Йен всегда был готов к абсолютно любым неожиданностям. Но не в этот раз...
Джессика, высокая блондинка с пышными формами, повиснувшая на его руке, не давая возможности вырваться, была его сегодняшней спутницей на вечер и, скорее всего, на ночь. Разговаривая с генералом Паурсом, подтянутым мужчиной средних лет, бывшей "звездой" спецназа, он заметил направляющегося к ним Келлана. Поздоровавшись с генералом и девушкой, Келл присоединился к разговору.
- Слышал, твоя сестра вернулась, - спросил Паурс Келлана, - Помню, как она сорвала погоны с моего мундира перед парадом, потому что ее кукле нужны была сумочка! - тут никто не удержался от улыбки. - Хотелось бы увидеть, в какую куклу теперь превратилась она.
- Сейчас и увидите. Вон она, - Келл указал на дверь, и вся троица обернулась по указанному направлению. Надо признать, что именно по этому направлению уже были устремлены десятки взглядов.
Там стояла девушка... Нет, женщина... Или девушка... Трудно было сказать, потому что создание, появившееся в зале, сочетало в себе несочетаемое: мягкость и агрессивность, женственность и детскую непосредственность, смелость и смущение... Йен застыл, не в силах сказать ни слова. Зато у Паурса слов нашлось предостаточно.
- Какое очаровательное создание! Это и есть твоя сестра, как то биш ее, Элис? Я бы ни за что не узнал ее! - в голосе генерала слышалось восхищение.
Йену захотелось схватить ее в охапку и спрятать от всех этих похотливых глаз, которые буквально пожирали глазами ее фигуру, пока она протискивалась к ним. Маленькое черное платье словно вторая кожа так плотно облепляло тело, что совсем не оставляло простора воображению, оно полностью прикрывало грудь, но было непозволительно коротким, открыв восхищенным взорам мышечные ноги, но по-женски аккуратные. Она, очевидно, живет в спортзале!
Элис неуверенно пробиралась к Келлану и Йену, желая провалиться сквозь землю прямо сейчас, прямо сию секунду. Она ненавидела подобное внимание к своей персоне, а тут все находящиеся в поле зрения люди буквально буравили ее взглядами. Очень хотелось стереть грязные голодные ухмылки с мужских физиономий и изрядно подпортить макияж на завистливых женских лицах. А больше всего хотелось вцепиться в глаза той белобрысой крысе, которая грудью пятого размера прижималась в данный момент к Йену!
- Всем привет! - она старалась поздороваться как можно более жизнерадостно.
- Добрый вечер, - протянула блондинка грудным голосом, еще крепче прижимаясь к руке Йена. Так, я ей тоже противна. Ну что ж, дамочка, все взаимно!
- Здравствуй, милочка! - по-отечески обратился к ней генерал и тут же пустился в воспоминания былых времен, не забыв упомянуть про те злополучные звездочки. Помнила ли она их? О, да! Она их помнила! После этого пришлось неделю сидеть под домашним арестом.
Говорили все, даже становившаяся все более недовольной с каждой минутой Джессика. Все было мило и замечательно. Вот только с тех пор, как Элис подошла к ним, Йен не издал ни звука. Ох, плохой знак. Она помнила это прищуренный взгляд, который не обещал ничего хорошо. Но что не так? Что она сделала неправильно?
В эту минуту к ним подошел высокий смуглый блондин, с легким поклоном обращаясь к Элис:
- Могу я пригласить столь очаровательную девушку на танец?
- Нет.
И это ответила не Элис. Все глаза изумленно устремились на Йена, ожидая объяснений. Джессика еще плотнее прилипла к нему, хотя казалось, что ближе уже физически невозможно. У нее что, грудь плюшевая?
- Она уже обещала этот танец мне.
Грубо отпихнув блондинку, Йен схватил Элис за руку и бесцеремонно потащил ее в середину зала.
- Ты что, сдурел? Что ты делаешь? - это были очень жалкие попытки вырваться из железного объятия его руки.
- Даю тебе то, что ты хочешь получить с самого начала, - прорычал Йен и, резко развернув Элис к себе лицом, положил ее руку себе на плечо, другую же крепко зажал в своей.
- И что же я хочу получить с самого начала? А ну-ка давай, просвети меня! - последовал ответный взрыв.
- Думаешь, мне непонятно, зачем ты нацепила эту крошечную тряпочку и в таком виде пришла сюда, где куча голодных самцов пришла искать себе развлечений! - прошипел Йен ей на ухо. Куда делось его хваленное, отточенное годами самообладание? Он просто был готов крушить стены от бушевавшей в нем ярости.
- Пока я вижу только одного голодного самца! Это ты, идиот!
Элис начинала терять терпение от подобного обращения. А самое ужасное, что она не знала, чем его заслужила, хотя постепенно понимание начинало достигать ее сознания... Может быть он... ревновал ее? Нет, такого быть просто не может. Ведь это же Йен Лайон! Многие девушки годами пытались пробить брешь в железобетонной стене, построенной им самим вокруг собственного сердца, но никому это не удалось. Там было место только для семьи и друзей, но никак не для женщины. Они в его жизни занимали место... хотя нет, в его жизни они места не занимали, только в его постели.
Постепенно все мысли сошли на "нет". Йен крепко прижимал ее к своему мощному телу, что она почти летала за ним. Мозг категорически отказывался работать, зато быстренько мобилизовалось тело, так предательски прижимавшееся к его груди все ближе и ближе, как пару минут назад это делала Джессика. Да он сам виноват! Наверное, покупает духи с феромонами в секс-шопах, чтобы совращать доверчивые женские гормоны.
Какое теплое тело! Так хочется уткнуться носом в широкую грудь, а рукой проследовать все мышцы и связки на спине, на руках, на животе... "Успокойся, извращенка!" - одернула Элис свой бурлящий организм.
- Это я голодный самец, говоришь? - вернул ее к суровой реальности полный ненависти голос, - Ты еще видимо не встречала в своей недолгой жизни таких. Они не станут предупреждать тебя, а нападут. Нападут так, что ты даже понять не успеешь, что происходит, - Йен буквально шипел эти слова, склонившись к девушке.
Его трясло так, что сил сдерживаться практически не оставалось. Ярость сжигала его изнутри. Он не мог понять, что происходит. Почему контроль над собственным телом почти утерян. Эти вопросы предстоит решить позднее. А вот что следовало сделать сейчас, так это осознать, что он злится вовсе не на девушку, которую он сжимал в своих объятиях. Нет. Не на нее. А на себя. Злится на себя за то, что так сильно хочет ее.
На ум Элис пришли слова одной песни, услышанной ей однажды почти семь лет назад, которую она постоянно прокручивала в голове и на минуту не забывала. Ей стало важно, чтобы и Йен услышал их. Здесь и сейчас.
- I'll be coming home, just to be alone
Cause I know you're not there
And I know that you don't care
I can hardly wait to leave this place
No matter how hard I try
You're never satisfied
This is not a home...( слова взяты из песни "Home" Three Days Grace) - едва слышно прошептала она, не поднимая глаз. Уже не важно, услышал Йен эти слова или нет, главное, что она произнесла это вслух. Раньше она никогда не отваживалась сделать этого, боясь, что все сказанное окажется правдой.
Видимо, Йен все-таки услышал, потому что хватка на секунду ослабла, и Элис смогла вырваться из кольца сильных рук. Не оборачиваясь, она направилась прочь из зала, но по пути ее перехватила другая пара рук и закружила в танце. Это был тот высокий блондин, и теперь он лучезарно улыбался Элис, ожидая порицания за подобное самовольство. Но как раз именно это ей сейчас было нужно: танец, легкий, ни к чему не обязывающий флирт, и Элис отдалась ветреным ощущениям минутной свободы.
За весь вечер она сменила столько партнеров в танце, что не помнила уже не только их имен, но и лиц. Келлан смотрел на сестру и радовался, что она так быстро смогла влиться в здешнюю жизнь. Он просто не знал, что кипело у нее в душе. Йен же весь вечер стоял со стаканом виски мрачнее тучи. Келл отнес такое состояние на счет следующего дела, которое им предстояло через три дня. С ними должен был работать новый человек, которого они еще ни разу не видели, а неизвестность всегда бесила Йена.