А он и не думал, что убить - это так просто. Она лежала на полу, под распахнутой настежь дверью балкона. Холодный осенний ветер трепал ее золотые волосы, терзал платье. Она лежала спиной, он не мог видеть ее лица, но все равно знал, какое выражение на нем он увидит. Отчаяние. Удивление. Безразличие. Глупо было предполагать, что она улыбнется ему еще когда-нибудь. Все кончено. Он сам так решил.
Откройте двери -
Трудно дышать.
Я вам не верю -
Не вам решать.
Закройте ставни -
Больно глазам.
Тогда и плакать
Я буду сам.
Сможет ли он без нее? Любил ли он ее когда-нибудь?
- Слышишь, ненавижу!
Остывший чай покоился на столе. Ледяной рукой он попытался его взять. Промахнулся. Не достал. Попытался встать, но сердце ударилось о дно желудка, потянув назад. Не выйдет. Он огляделся. Пустая холодная комната. Она - на полу, он - жив.
Ты не один, с тобою рядом смерть.
И ты не слышишь, ведь она тиха.
Придет, шепнет легко на ухо: "Нет...",
Очнешься - на плече ее рука.
А ведь было что-то. Она была. И он был. ОНИ были.
- Я ненавижу тебя!
Что это - безумие? Нет, он трезв, он не сошел с ума, а виновата она. Она во всем виновата. Только сейчас он заметил, как холодно сидеть без движения. Заметил, но остался сидеть.
- Ненавижу.
Дрожь прошла, он поднялся с кресла, прошелся по комнате. Воздух был холоден, а пол пылен. В комнате плавал неуловимый отпечаток непоправимого...
Он резко обернулся. В кресле, поджав ноги, сидела смерть. Она ела вторую шоколадку, комкая в руке обертку первой. Он ничуть не удивился. Ну да, так и должно быть...
- Как тебе мой новый рабочий наряд?
- Тебе идет черное. Но ты что-то задержалась.
- Нет, я вовремя... Подожду... - чавкая, ответила она.
Он пожал плечами. Его не занимала сейчас смерть. Смерть? Галлюцинации? Значит ли это, что он действительно сумасшедший?
Он вспомнил последнюю ссору. Как они поссорились! Она убежала из дома, а он лег спать.
Два раза он находил ЕЕ в обществе мужчин. В близком обществе. Она изменяла ему, а он освобождал свой гнев, заламывал ЕЙ руки так, что ОНА кричала от боли... Он выгонял ЕЕ. Но - прощал. Не мог заснуть без НЕЕ, любое одинокое утро превращалось в пытку. Прощал... Значит, любил?
- Не-на-ви-жу.
Она забывала о совместных ужинах, опаздывала на свидания, указывала ему на его случайные ошибки... Никогда не была спокойной, домашней, как часто хотелось бы ему, не имела твердого настроения... Она ненавидела мыть посуду!
- Ненавижу тебя.
Ему показалось, что она шевельнулась. Он присмотрелся внимательнее. Показалось. Через одежду угадывалось ее тело.
По утрам, открывая глаза, он видел ЕЕ. Он не встречал ангелов, не знал их. Но, глядя на нее, понимал - они есть. Она красива? Да... Нет. Возможно. Она открывала глаза и с невыразимой нежностью смотрела на него. Склоняясь к уху, шептала ему: "Люблю..".
- Нена...ви ...жу...
Однажды она не вернулась домой вовремя. Он был взбешен. За ночь перерыл весь город. А когда рассвело, обнаружил ее дома . Глупая ссора... Он чуть не убил ее. Она кричала, что он неуравновешенный, сумасшедший... Сумасшедший?
Он просто устал. Он просто больше ничего не хочет. Он чуть не убил ее тогда. А сейчас - убил. Сейчас - все по-другому. И она не смеет винить его в чем-то.
- Ненавижу тебя.
Я не видел тебя столько дней.
Запеклось что-то в сердце
И мешает дышать.
Подожду. Только ты поскорей
Возвращайся - я БУДУ ждать.
- Подумай только! Я хотела помыть руки, а в ванной даже нет мыла! - беспечно пожаловалась смерть.
Она боялась темноты. Она говорила: " Мне страшно, потому что в темноте я боюсь потерять тебя. Я думаю, если мы шагнем в темноту, ты непременно потеряешь мою руку, и я больше никогда не увижу тебя". Он удивлялся: "Ты, что же, дорожишь мной?". Она только качала головой.
У меня на сердце осколок,
Грусть.
Вечность в сердце замерзает
Пусть.
Теплота руки дрожит
В руке.
Ты оставишь этот мир
Вдалеке.
Он обошел тело вокруг. Нагнулся к лицу. Ее глаза были открыты. Она не дышала. Конечно, так и должно было быть...
- Знаешь, а ведь шнурков на шторках нет, - вклинилась в его мысли смерть.
Он невидяще посмотрел на нее, думая только о том, что изменилось после того, как он сделал это.
- Я хотела заштопать носок, но не нашла ножниц! - скулила с кресла смерть, протягивая ногу с дырой на пятке.
Он упал на колени возле тела. Ее рука безжизненно покоилась на холодном полу. Он подполз к ней. Дотронулся. Она была холодна. Он схватил ее и жадно прижался губами. По телу поползла дрожь.
Целуешь лед. И губы замерзают.
Спешишь на жизнь,
Но вдруг целуешь смерть.
Осколки льда тебя не отрезвляют.
Ты хочешь жить.
Но в списках тебя нет.
Он поднял глаза на смерть. Его взгляд был безумен, губы тряслись мелкой дрожью, на лице застыло выражение дикого страдания...
- Мне кажется, ты сошел с ума... -смерть затаила улыбку.
Он вновь бросился к телу. Он то бил ЕЕ по щекам, пытаясь вернуть ей жизнь, тянул за руки, в отчаянии приговаривая: "Уйдем, уйдем отсюда. Нельзя, нельзя...", то беспомощно поднимал глаза и смотрел в пустоту глазами ребенка, который не может понять, что произошло.
Смерть доела шоколадку, вытерла ладонью губы и смяла обе обертки.
- Ну?..
Он бросился к комоду...
- Я же сказала, здесь нет ножниц!
... к занавескам...
- А шнурочков-то нет!
Он метался по комнате, ища что-нибудь, что могло заглушить в нем эту дикую боль...:
- Подожди, подожди, подожди...
Смерть ехидно улыбалась.
Он рванулся к двери. Выбежал на тротуар. Постоял в нерешительности, осмысляя происходящее.
Затем сделал шаг и бросился в поток машин.
Смерть сидела на кресле, поджав ноги. Скомканные обертки от шоколадок валялись на полу.