Валерий мне надоел. Уже более часа он предавался воспоминаниям, которые сами по себе были бы интересны, если б не были пропитаны безысходностью. Я мужественно продолжал слушать, однако чем дальше, тем сильнее ждал повода прекратить разговор.
...Несколько лет назад Валерий был молодым, подающим большие надежды форвардом. Его фланговые проходы, финты и острые прострельные передачи до сих пор помнили многие любители футбола. Затем последовала тяжелая травма и долгий перерыв в выступлениях, после которого Валерий, увы, так и не смог достичь прежнего уровня... Он боролся, но день ото дня его успехи становились все скромнее, пока он не исчез со спортивного горизонта. Время от времени появлялись олухи, что он играет в каких-то третьеразрядных командах, однако в последнее время стихли и очи...
Я не видел Валерия около трех лет, за которые он постарел лет на пятнадцать. Я был рад встрече и на радостях опрометчиво предложил выпить пива, о чем теперь горько сожалел. Когда-то я не раз писал о Валерии статьи для спортивного раздела газеты, в котором тогда работал, и в результате мы сделались неплохими приятелями. Позднее я продолжал поддерживать с ним отношения до тех пор, пока жизнь постепенно не развела нас в разные стороны.
...И вот теперь передо мной стоял у стойки совсем другой человек. Жизнь раздавила его и единственное, что его радовало - это воспоминания о былых временах.
Я понимал, что являюсь для Валерия одним из тех, с кем он может делиться воспоминаниями, том более, что свидетелем многих событий я был сам. Оттого-то он теперь так и разошелся, что со мной не боялся быть непонятым. Встреча именно со мной обрадовала его, и понимание причин этой радости расстроило меня еще больше.
-Ну а чем ты занимаешься теперь?- наконец спросил я, воспользовавшись паузой, чтобы уйти от надоевшего разговора.
-Работаю.
-Где?
-На заводе.
-Что делаешь?
-Да так, ерунду всякую... Слесарь-ремонтник я теперь... Я из вежливости задал еще три-четыре вопроса и тут наш разговор получил неожиданное продолжение. Сначала нехотя, а затем вое более оживленно Валерий начал рассказывать о своей трудовой деятельности. Ярко и динамично освещая детали, он сумел увлечь меня настолько, что одна за одной на стойке сменились еще три кружки. Передо мной был прежний Валерий - целеустремленный, живой, увлеченный, не лишенный чувства юмора.
После того, как мы расстались, я оставшуюся часть вечера думал о Валерии. Очень захотелось придумать нечто такое, что смогло бы увлечь его, такое, в чем он мог бы попытаться себя реализовать. Подсказка пришла неожиданно, несколько дней спустя. По заданию редакции я должен был посетить выставку известного в городе художника Константина Сучкова и взять у него интервью.
Сучкова я знал и раньше, и его работы мне нравились, как, впрочем, и он сам. Мне почему-то подумалось, что знакомство с интересным человеком поможет Валерию преодолеть душевный вакуум. Или, во всяком случае, не повредит. И я ему позвонил. После некоторых колебаний Валерий согласился составить мне компанию. И на следующий день я встретил его на пороге "Салона госпожи Масловой", где размещалась выставка.
Мы прошли в помещение, где собралось уже довольно много людей. В центре внимания был, естественно, сам Сучков, его супруга Елена царила в центре другой группы людей, правда значительно меньшей. Я поздоровался с Константином и представил ему Валерия. Они пожали друг другу руки, на чем их первое общение иссякло. Сучков был увлечен разговором с поклонниками и Валерий, после некоторого раздумья покинул нашу компанию. Некоторое время он бродил возле картин, а затем примкнул к группе, окружавшей Елену. Посмотрев на него раз-другой, я подумал, что, пожалуй, напрасно привел его сюда. живопись для Валерия была труднее высшей математики. Впрочем, увлеченный своими делами, я вскоре совершенно забыл о нем...
Возможности уединиться с Константином у меня не было: к нам то и дело подходили люди и Сучков приветливо и интересно говорил со всяким, тем более, что очень многих лично знал, В результате я решил, что лучше всего для меня будет просто находиться рядом, слушая разговор, чтобы затем по услышанному сделать статью и нечто вроде экспресс-интервью. Люди вокруг менялись, менялись и темы разговоров, но в целом Сучков говорил все время об одном и том же.
-Меня часто обвиняют в отсутствии определенной стилистики, - говорил он. - Это - неправда. Моя стилистика как раз в том, что на одни и те же явления можно смотреть разными глазами. Вы замечали, что сюжет, подходящий одному художнику, часто никак не идет другому? Например, Ван Гог - во всем Ван Гог. В его манере нельзя написать "Сикстинскую Мадонну", как не стали бы шедеврам и красные виноградники, изобрази их Рафаэль. У каждого - свое поле творчества, и чаще всего художник знает об этом. Найти свое поле - одна из задач молодого, еще не нашедшего себя художника. Именно в этом - причина упреков в мой адрес. Мой подход состоит в том, что я все время меняю "точку сборки". К примеру пытаюсь изобразить средствами Клода Моне то, что ближе по содержанию Сальвадору Дали. Или наоборот. Получается далеко не всегда, но иногда выходит очень неожиданно...
Сучков начал демонстрировать свои слова на примерах картин, переходя от одной к другой, а через некоторое время вернулся к своему творчеству
с другой стороны.
-Для меня источником вдохновения почти всегда являются другие люди, - сказал он. - Узнавая человека близко, невольно изменяешься сам. Начинаешь смотреть на мир его глазами. И зачастую видишь то, чего никогда не увидел бы раньше...
-Самый сильный источник вдохновения для меня, как мужчины - это, естественно, женщины, - вернулся он к теме с третьей стороны, - И в первую очередь - моя жена. Елена - человек настолько разносторонний, это, общаясь с ней, я постоянно раскрываю в себе новые грани. Они-то и помогают мне менять "точку сборки".
При упоминании о Елене я невольно завертел головой, пытаясь найти ее среди собравшихся. И тут с удивлением обнаружил, что она, отделившись от прежней компании, стоит в углу зала рядом с Валерием. Валерий что-то, видимо, рассказывал ей. При этом он активно помогал себе руками, восполняя жестикуляцией недостаток выразительности. Ситуация меня позабавила.
-Елена очень пластичная, - продолжал между тем Сучков. - Она умеет быть все время разной. Благодаря ей, мое творчество никогда не застывает в своем развитии.
Тут Константин впервые обратился ко мне лично:
-Помните, года полтора назад Вы заходили к нам, но не застали меня дома? Елена тогда разговаривала с Вами несколько часов. Позднее Елена, рассказывая о Вас, вдохновила меня на рисунок. - Он рассмеялся: - На картину не хватило... По я ее все-таки нарисовал позднее, кое что доделав по своему усмотрению. Бот она, кстати, - прямо напротив Вас.
Я удивленно перевел взгляд с говорившего на полотно. На картине был изображен герой русских былин (видимо Илья Муромец), стоящий посреди поля с палицей в руках. Отнюдь не среднерусский пейзаж более всего подчеркивался наличием ветряных мельниц, словно застывших в ожидании Дон Кихота. По манере исполнения картина напоминала фламандские полотна семнадцатого века.
-Не ожидали? - усмехнулся Сучков. - Таким я Вас увидел. Вы уж простите. Разговор продолжался еще какое-то время, но затем я почувствовал, что пора преступать к работе и, вежливо откланявшись, направился к выходу. На крыльце меня, как оказалось, ждал Валерий.
-Как впечатления? - спросил я. Он пожал плечами.
-Не понравилось?
-Я в этом не разбираюсь, - сказал он с максимальной тактичностью. - Но все равно спасибо. Хоть в свет выбрался.
Я объяснил ему ситуацию, и мы простились. Я отправился домой писать статью. В течение следующих месяцев я раза три-четыре звонил ему по телефону. Однако встретиться нам довелось лишь почти год спустя, на улице.
Я его даже не узнал. От придавленного жизнью человека не осталось и следа. Прилично одетый, он теперь выглядел на свои тридцать с небольшим. В манерах его появилась уверенность в себе и, я бы сказал, даже некоторая аристократичность.
Я предложил выпить пива.
-Если только самую малость, - ответил он, улыбаясь. Купив по бутылке, мы присели на лавочке в сквере.
-Чем теперь живешь? - спросил я.
-Я изменился, - ответил он.
-Заметно. Я потому и спрашиваю.
Он задумался, видимо решая, стоит ли рассказывать о себе. Затем сказал:
-Вообще-то о таких вещах не принято рассказывать. Но тебе я скажу, потому что ты напрямую связан с этой переменой.
-Вот как? - удивился я.
-Да, связал, - кивнул он. - А, кроме того, мне давно хотелось с кем-нибудь этим поделиться. Дело в том, что я никак толком многое не пойму. У меня сейчас все в порядке, но что-то не дает покоя...
...Видишь ли, на той выставке я познакомился с женщиной. Она сама подошла ко мне и заговорила.
-Ты имеешь в виду Елену? - спросил я. Он кивнул.
-Тогда я не знал, что она жена Сучкова. Это выяснилось, когда я встретился с ней позже. В тот, первый день, мы с ней немного поговорили и договорились о свидании.
Я непонимающе посмотрел на него.
-Именно так, Гена! У меня с ней получился роман. Настоящий; такой, о каких в книгах пишут. Что она во мне нашла - не знаю. Но мне было с ней очень хорошо. Надеюсь - ей со мной тоже. Самое удивительное в том, что с ней было интересно даже просто разговаривать. Никогда не думал, что с женщиной можно говорить. Я ж был как пень! У меня и интересов-то было - только футбол да выпивка. А тут вдруг проснулся вкус к жизни.
Валерий открыл портфель достал оттуда книгу и протянул мне.
-Вот, смотри: купил сегодня. Искусство Франции во второй половине девятнадцатого века. Здесь не только живопись, но еще скульптура и архитектура.
Я начал листать страницы, а он продолжил:
-Никогда бы не подумал, что это может увлечь. Елена пробудила во мне интерес. Хотя, честно говоря, интерес появился уже после. А вначале я был тем, которого ты знал. Просто мужчина, дорвавшийся до хорошей любовницы.
Валерий сделал паузу.
-Черт возьми! - воскликнул он вдруг. - Для чего все это!? Наш роман продолжался почти три месяца. Все было отлично! А потом Елена сказала, что хватит. Она не может больше обманывать мужа и так далее... Как будто обманывать вначале было легче!
-Может быть она не осознавала этого вначале? - спросил я осторожно.
-Елена - не та женщина, которая что-то не осознает. Она умнее нас с тобой вместе взятых! Просто ей захотелось порезвиться...
Он снова сделал паузу.
-Однако в эти три месяца она вела себя так искренне!.. Если ей невтерпеж как захотелось мужика, так она и искала бы мужика; тем более что я и был самым что ни на есть мужиком - трудяга от станка. Двух слов не вязал без мата. Но ведь она со мной разговаривала! Я ей чуть ли не всю жизнь свою рассказал, и она не только слушала ради приличия - как ты в прошлый раз - ей интересно было!
-Может быть, она изучала тебя? - спросил я.
-Изучала? Не знаю... Может быть...- Валерий задумался. - Но я тебе вот что скажу: после того, как она ушла, мне было так хреново, как не было со времени травмы. У меня смысл жизни пропал. Где-то с месяц я места себе найти не мог. Вот тогда-то я и начал интересоваться искусством. Наверно подсознательно надеялся, что это поможет ее вернуть. самом-то деле: куда мне до нее с небритой-то мордой! А уж после втянулся так, что не оторвешь.
Пиво кончилось.
-Еще по одной? - спросил я.
Валерий отрицательно покачал головой.
-Знаешь, Гена, я ей благодарен, несмотря ни на что. Ты не смотри, что я так эмоционально говорил, на самом деле у меня все уже прошло. Вот только осталось чувство незавершенности. Иной раз хочется встретиться с ней и поговорить, просто поговорить, ничего больше. Пусть заодно посмотрит, каким я стал. Ведь это - благодаря ей.
-Звонить ей не пробовал? - опросил я.
-Не могу. Там муж. И вообще - что такое телефон? - лучше глаз ничто не говорит. Вот если бы встретиться с ней как-нибудь случайно: вроде как в первый раз - на выставке...
Он замолчал. Постояв еще пару минут, мы распрощались.
Повод встретиться возник через неделю. Я позвонил Валерию по телефону.
-У меня для тебя информация. На днях в "Салоне" у Масловой будет экспозиция работ Сучкова. В основном - новые. Думаю, что Елена там будет.
Когда мы, вдвоем, как в прошлый раз, пересекли порог "Салона", Константин привычно царил среди поклонников, Мы подошли поздороваться.
-Вашему другу, кажется, показалось интересно, - шепнул мне Сучков, когда Валерий отошел в сторону.
-Он неофит, - пошутил я.
-Похвально, - улыбнулся Константин.
Я заметил Елену не сразу. Она стояла довольно далеко, рядом с какими-то людьми. Она поздоровалась с Валерием и что-то ему сказала, после чего он скрылся в другом зале.
-Собираетесь писать новую статью? - улыбнулся Сучков. - Боюсь, что мне нечего прибавить к тому, о чем Вы писали в прошлый раз. Лучше идите в соседний зал - здесь только старые картины, все новые работы - там.
Я последовал его совету и сразу же увидел Валерия. Он стоял перед одним из полотен с побледневшим лицом.
Я проследил за его взглядом.
Уже знакомый мне Илья Муромец (правда, с другим лицом) в сопровождении десятка дружинников стоял посреди поля напротив вражеской дружины. Вокруг поля будущей битвы на трибунах собрались зрители, среди которых преобладали дамы в светских одеждах, а само поле битвы своими очертаниями напоминало чем-то футбольное.
Я окинул взглядом соседние полотна. На них, правда в не столь явной форме, прослеживалась тема так называемой спортивной злости. Скульптор, лепящий статую юной девушки с натуры пожилой женщины; мальчишки, швыряющие камни в море, среди которых один, закинувший камень так далеко, что пробил линию горизонта; отчаяние человека, ставшего свидетелем аварии на дороге и не в силах ничем помочь; наконец - просто драка: разбитые носы, изорванная одежда, а на лицах персонажей - решительность и вера в победу.
Дальше следовали какие-то абстракции, однако и в них виделось напряжение, словно вот-вот готовилась лопнуть туго натянутая струна. Сучков, как обычно, не ограничивался одним стилем, экспериментируя на стыке различных направлений. Но в целом на сей раз в его полотнах доминировал некий пещерный реализм в сочетании с экспрессией персонажей.
Валерий посмотрел на меня. Он все понял.
-Где эти сволочи?! Сейчас пойду и набью им морду! Обоим! И Сучкову и его жене!
Он был полон решимости. Передо мной на миг встал молодой форвард, рвущийся по центру мимо защитников. Вот-вот последует точный удар в девятку...
Я крепко схватил его за плечи.
-Валера, стой! Бойся первых побуждений - они уж слишком благородны!
-Что? - он не понял.
-Офсайд! - ответил я.
Он стряхнул с себя мои руки. Однако тут же остановился и успокоился.
-Пойдем отсюда, - произнес он через минуту. - Я получил ответы на все вопросы.
Мы двинулись к выходу. На нашем пути откуда-то возникла Елена.
-Уже уходите? - осведомилась она.
-Я мог бы дать твоему супругу повод нарисовать еще картин тридцать, - сказал Валерий.
-Я знаю, - кивнула она. - но Костя не любит зацикливаться на одной тематике. Он решил, что для серии материала достаточно.
Валерий опешил.
-Так он все знал?!
-Безусловно
-Ну что ж. Спасибо за все. Ты тоже дала мне материал. У меня теперь все в порядке.
-Я рада.
-Я - тоже.
Мы прошли мимо Елены. Краем глаза я увидел мужчину лет сорока, с интересом наблюдавшего эту словесную дуэль. Возможно, мне только что-то показалось, но я был рад, что Валерий его не заметил.