***
Котенком на кресле - усталость,
Чернилами - жаркая лунность.
Привычки надменная жалость,
Новой невстречи - безумность

Я блоком - тайна страсти,
Грешная ночь - молитвой,
Черная кошка - усталость -
Безумная половина.

***
Возьму свои мысли
И старую акварель -
Даром, что кисти
В руках не держала -
И в хаосе города,
Улиц, бульваров
		и осени
Я рисовать начинаю сначала
Свой сон в ниоткуда
И никуда возвращение,
И листопадною болью
Чужое прощение,
И нестерпимое умиление
Над еще не ушедшим,
Но безвозвратно потерянным


***
Здесь гибельной суматохою исчезает последний день,
Облаком сигаретного дыма - размазанная тоска
Нового сумасшествия рисованный пастелью плен
И где-то, почти на ладони, хитрый оскал призрачного полулица.

Здесь Завтра не нужно. И Завтра уже не будет.
И кануло в Стикс, и намертво позабыто Вчера.
Здесь маятник памяти вечно теряет рассудок -
Наше Сейчас - жалом булавки отравленная пчела.


***
Я тебя околдую,
Я тебя очарую,
Я лианой тебя обовью.
В этом медленном танце,
В этом утреннем мае,
Я под звуки сонаты
И под шелесты ветра
Россыпь звезд на ладонях
Тебе принесу.
Все, что было когда-то,
Все, что будет когда-то,
Где-то, с кем-то,
Не глядя
И почти невпопад.
В этом медленном вальсе,
В этом утреннем мае,
В этой россыпи звездной
Мы живем наугад.

***
...И не дойдя до середины
Шагов, невидимых в тумане,
Где снятся странные обманы
Вины. И вина.
И поныне
Картина:
Сердца сердцевина
Обнажена.
И тайно
На дно прозрачного бокала
Упала тайна.
Теплота застыла.
Немотой звенящей
Невидимость шагов манящих.
Вино из сердца.
Сердцевина вины
Обнажена.
Картина -
Превосходящее упорство,
Где точка - только своевольство
И страсть - всего лишь середина.


* * *
В разноцветьи безмолвия,
В однозвучии гамм,
Где почти хладнокровно
Тянет руки к рукам
Недосказанность гения,
Неизбывность, в тоске
Расползается тенью
На белом листе.


* * *
Соскользнувши в пропасть,
Позабыв усталость,
Не изведав горя,
Не узнавши радость,
Вкус медовых губ своих
Мы разделим на двоих.

* * *
Крадешь мои сны,
Пьешь мои мысли, как воздух,
Несешь мои дни
В теплых своих ладонях,
Даруешь мне свет
Горстью прозрачного снега,
Где полупризрак рассвета -
Синяя ленточка неба,
Яблоком пахнущий бред.


* * *
И где-то за туманами
вновь распускаются голубые города...


***
Непрочность мира
С чем сравнима.
Непрочность нежности -
Нежнее...
Твоих прикосновений зыбкость
Меня уводит в зыбкость рая.
Безумие не покидает -
Лишь улыбка.
Покорность призрачна.
Молчанье.
И на последок расставанья
“Вот. Люблю я...”
И отныне
Становится невыносима
Непрочность мира -
Несравнимо...


* * *
Усталость -
невыученные слова.
Осталось
Всего половина дня
до последнего вздоха неба.
К чему
закрывать глаза
На непорочность лета?
Протянуть бы к нему ладонь,
чтоб положило в нее
Любовь,
Как нищей кусочек хлеба.


* * *
Там вечности закрытая страница,
Как отзвук лета рокового.
И в зеркала уходят лица
Молчаньем неуслышанного слова.

Там золотом осыпавши дорогу
И расстеливши серый плащ по небу,
Мне памяти морозные узоры
Вновь возвращают обреченность лета.

Там обреченность, словно колоколец
И нежность, точно лето на закате.
Молчанием переплетая строки
Моих стихов и сладких ожиданий,

Там поцелуи паутин летящих
И свист синицы за пустым окошком -
В ладони полупризрачного счастья
Меня приводит призрачная осень.


* * *
Куда бежать, когда тоска
И застывает где-то крик.
И позабыто не вчера,
Не завтра и не этот миг.

Мы забываем обо всем,
Что в этом мире или том,
И открывает горизонт
Нам этот крик и этот зов.

И эта смертная тоска
Нам расстилает небеса,
И силы нам дает тот крик
На долгий, долгий, вечный миг.

И я забуду о тебе
Лишь в страшном и далеком сне,
Но этот сон вернется вновь,
Чтобы вернуть тебе...

***
                                         Иннокентию...
Хороший психолог, знаток человеческих душ,
Как тонко он понял мою первозданную ленность:
Душа моя, зная законы и тайны Вселенной,
Сразу заснет, приняв ежеутренний ласковый душ.

Но этот психолог, не зная причины и следствия дела,
Быть может, поняв несуразно, совсем не умело,
Подпишет мне жизни и смерти глухой приговор.
И выпьет, подаренный щедро, сладкий и терпкий кагор.


* * *
Нами зачатое
В чреве моем, как в инкубаторе,
Мокрый цыпленок -
Дитя моего греха,
Страсти и жалости,
Муки и радости
Бытия,
Жизни и обреченности,
Счастья и страха моей бессонницы -
Тобою подаренное Дитя.

***
Я нарисую дом,
Где мы будем вместе жить.
Я и Ты - вдвоем.
Я нарисую в нем
Окна и двери,
И маленький дворик -
И в это поверю.
Там будет море -
Соль твоих глаз,
И нежности руки,
Чтоб утонуть в них.
И кустик полыни -
Наша любовь.
Там будет счастье,
Вечность и бесконечность,
Где мы будем только вдвоем -
Я и ТЫ.

***
Я все здесь, а ты все там,
Делим роли пополам.
Наших душ забытый призрак
Раздает нам жизни, вызнав,
Этой страсти забытье
Все прошло или не все.

***
Ты все еще бродишь в моей душе
Не оставляя тени,
Ни даже следа,
Как старое в бочках вино
В давно позабытом подвале.
И разрушаются замки
Моих иллюзий печальных,
И отмеряется время
Такими большими шагами,
Что кажется конченной повесть
О нашем безмерном полете,
О нашей любви бесконечной
И нашей беспечной разлуке...

***
Картинки жизни нарисованны пастелью,
То вдруг карандашом, отточенным умело,
То мелом на асфальтовой дорожке,
Где трещины ползут сороконожкой.
То карнавальной осени палитрой,
То накрепко забытою молитвой,
Бесчетными часами в дождь и стужу,
Где мокрое окно рисует лужу,
И поцелуями рождаются аккорды -
Картинки растревоженных мелодий,
Где образов банальные мотивы...
А жизнь уж прожита.
                   Наполовину.