|
|
||
... - их никогда нельзя переоценивать. Дай-ка, - ...Сара, прищурившись, прикурила от его сигареты, - С одним моим знакомым произошел поучительный случай. Хочешь, расскажу?
- Давай.
- Он учился в университете. Дело было в восьмидесятые годы, тогда еще была дружба народов. Как-то летом привезли на практику студентов-филологов из Венгрии и поселили вместе с нашими. Его, конечно, интересовали только девушки, их было в группе всего шесть, и все, кроме одной, как на подбор - одна другой страшнее. Но зато эта была просто чудо, самая молоденькая к тому же. Мой приятель быстро с ней подружился, но почему-то дальше дружбы никак ему не хотелось идти. Вообще-то это на него не похоже, он даже сам удивлялся.
- Странно.
- Тебе еще не так странно, ты его не знаешь. А я знаю. Он как-то это даже объяснял, но я уже не помню...
- Ну, ладно, бог с ним. Что там у них дальше было?
- Да ничего у них не было. Водил он ее по Москве, разговаривал с ней. Да, он как раз говорил, что ему нравилось, как она разговаривает. Я с такими иностранцами тоже встречалась. Она говорила по-русски совершенно правильно с точки зрения грамматики и с почти правильным произношением, только совсем небольшой акцент был. Но только ее, видимо, учили по такой методике, что она на своем русском не могла выразить ничего свежего, одни избитые фразы, как из разговорника.
- Как это?
- Ну, вот у нас с тобой речь состоит из слов, и мы, когда говорим, то подбираем слова, чтобы выразить мысль, да? А у нее речь состояла из общих мест, и она подбирала не слова, а эти общие места.
- А, примерно представляю. Неприятное впечатление.
- Нет, впечатление как раз было приятное, как сказал Илья. Она все это делала так остроумно плюс ее акцент плюс прочие прелести - все это его приводило в восторг.
- Но тем не менее...
- Ну, у него в это время, конечно, была своя девушка. Он гулял с этой венгеркой, а потом шел к той девушке. Ему так нравилось.
- А это случайно была не ты?
- Нет, мы тогда еще не были знакомы.
- Понятно. Ну, и что дальше?
- Ну, вот, пока венгерки были в Москве, он с ней встречался каждый день, а когда они уехали, у него еще долго сохранялось светлое воспоминание об это девочке.
- Да, так бывает.
- Иногда он поздравлял ее с праздниками, по настроению.
И вот, прошло уже лет шесть с начала их дружбы. Однажды он увидел в книжном магазине очень красивый набор детских поздравительных открыток. Там были разные нарядные звери с букетами и подарками. На одной открытке лисички в передничках несли торт с зажженными свечами, на другой мишки в жилетках и при галстуках катили бочку с медом, ну, и так далее. И что ему понравилось, обычно почему-то принято животных изображать в народных костюмах, а там все были одеты по-современному, так, как и мы одеваемся. Причем со вкусом.
Илья залюбовался зверятами и даже первый раз в жизни пожалел, что у него нет детей и не для кого ему купить эти чудесные открытки. И тут он вспомнил, что приближается день рождения венгерки. Он купил открытки, а потом еще двадцать международных конвертов. А потом пошел домой и написал двадцать поздравлений, от разных зверей.
- От зверей?
- Да. На каждой открытке. "Все утята поздравляют маленькую Жужу и преподносят ей вот этих вкусных червячков!"; "Прими поздравления от ласточек и галчат! Желаем, чтобы у тебя всегда был хороший аппетит"; "Жуже в день рождения от белок. В этой корзинке - волшебные орешки. Кто их погрызет, у того никогда не заболят зубки"; "Дорогая Жужа! Мы, зайцы, поздравляем тебя с днем раждения. Прими от нас морковь в знак глубокого уважения", ну и так далее, на всех открытках. И каждую отправил в отдельном конверте. Представляешь?
- Оригинально. Он и других своих девушек так поздравлял?
- Никогда в жизни! Наоборот, еще нажирался за их счет. Но она ведь не была его девушкой. Просто ему так почему-то захотелось.
- Представляю. Она, наверное, была на седьмом небе.
- Слушай, самое интересное. Через месяц от нее пришло письмо. Он мне зачитывал, я примерно помню.
"Здравствуй, дорогой Илья.
Я долго думала над этим письмом. Я давно хотела искренне написать тебе обо всем, что я чувствую, и вот, наконец, решилась.
Каждый раз, когда я получаю твои письма, я вспоминаю то далекое лето, которое, к сожалению, никогда не повторится, когда я была в Москве. Как давно это было! Я увидела там так много интересного и приобрела столько хороших друзей! Полезными были и встречи с тобой. Ты не жалел для меня своего времени, и благодаря нашим беседам у меня была постоянная возможность совершенствовать свой русский язык.
Но разве только за это благодарна я тебе? А наши ежедневные совместные прогулки, а поездка в Загорск, а посещение Большого театра! Все эти воспоминания для меня бесценны.
Но мы не можем позволить себе уходить от реальности. Тебе кажется, что я все такая же юная романтическая девушка, какой ты меня запомнил. Но ведь жизнь не стоит на месте. Той Жужи, которую ты никак не хочешь забыть, больше нет. Как ты знаешь, я еще три года назад окончила с отличием университет и, одна из немногих, сразу же поступила в аспирантуру, которую теперь оканчиваю. Через 20 дней состоится защита моей кандидатской диссертации. После этого меня ждет большая и напряженная работа, которая потребует меня целиком, так как меня оставляют работать в университете. Теперь это уже решено, хотя, признаться, решение не было легким. У нас, как и у вас, сейчас идет ожесточенная борьба между новым и старым.
И, может быть, я скоро тебе еще кое о чем напишу. Если только ты обещаешь мне, что не наделаешь глупостей. Ведь, как ты помнишь, я всегда относилась к тебе как к старшему брату, поэтому с кем еще, как ни с тобой, мне поделиться своими женскими секретами?
Но сейчас я хочу поговорить о тебе. Я знаю, что у тебя скоро тоже будет юбилей. Тридцать лет - это немало. Время неумолимо, и рано или поздно человек оглядывается на пройденный путь. Наступает этап нравственной самооценки, когда необходимо привести в порядок все свои дела, трезво оценить достигнутое и всерьез задуматься о будущем. Ты, наверное, уже понял, о чем я говорю. Нельзя жить одними несбыточными мечтами и воспоминаниями, пусть даже прекрасными. Я советую тебе как друг и как сестра - будь реалистом. Оглянись вокруг. Я уверена, что и там, где ты сейчас живешь, есть много хороших девушек, и среди них совсем нетрудно выбрать одну, достойную тебя. Что лучше: придуманная неземная любось к сказочной принцессе или реальная, живая подруга, которая всегда будет рядом с тобой и готова подставить плечо...
- Плечо? Как это?
- Не знаю. Но такое выражение там точно было, я запомнила. Все остальное я, может быть, и перевираю, но за "плечо" ручаюсь. Так было написано: "готова подставить плечо", я видела.
- Хм. Вот так сука. Как же он ее сразу не раскусил?
- Ну! Одно дело - слушать, что человек говорит, а другое дело - когда это на бумаге. Бумага все проявляет. Она там еще писала что-то вроде того, что главное - понять, что все зависит от тебя самого, и не уходить от действительности...
- Ну, понятно, это все лажа. Как же он поступил?
- А как бы ты поступил на его месте?
- Не знаю. Если бы я к ней так относился, как ты рассказываешь, я бы, конечно, не потерпел. Я бы не посчитался с расходами, поехал в Венгрию, нашел ее и оттрахал самым грубым образом. А открытки бы забрал. И все свои письма тоже...
- Не думаю, что ты бы на самом деле так сделал.
- Ну, конечно, на самом деле я бы ничего делать не стал. Просто послал бы ее подальше.
- И всю жизнь у тебя бы портилось настроение при одном воспоминании. Илья поступил по-другому. Он ей ответил и - сразу успокоился.
- Ответил письмом?
- Нет. Бандеролью. Он послал ей пачку фотографий из своего архива. Ну и, конечно, небольшое письмецо. Вот что он написал:
"Здравствуй, дорогая Жужа!
Как ты знаешь, у меня скоро юбилей. Я решил навести порядок в своих делах и наткнулся на эти фотографии. Сначала я хотел их сжечь, чтобы больше не жить воспоминаниями, пусть даже прекрасными. Но подумал и решил отправить их тебе. Ведь я, как ты не могла не заметить, всегда относился к тебе как к сестре, и мне так хочется поделиться с тобой своими мужскими секретами.
Все женщины, которых ты видишь на этих снимках, а также те другие, портреты которых не сохранились (их значительно больше, чем этих), были в разное время моими реальными и живыми подругами. Некоторые из них остались таковыми и поныне. Среди них двенадцать русских, две башкирки, шесть евреек, три представительницы прибалтийских народов (по одной на каждый народ), одна бурятка, три польки, две немки, две чешки, четыре кубинки, одна китаянка и пять твоих соотечественниц. Национальную принадлежность остальных я установить не успел.
Все мои подруги поздравляют тебя с защитой диссертации и желают поскорее встретить достойного тебя парня и всегда оставаться рядом с ним.
Остаюсь твой брат, Илья
- Неплохо! А на фотографиях были подписи?
- А как же. "Большая Натали поздравляет маленькую Жужу с научной победой!", "Жуже от Ласточки с пожеланием полета!", "Не старей, малышка, бери пример с меня. Клара-галчонок из Орджоникидзе", "Козочка Бейшагуль желает счастья далекой подруге", "От мрака к свету, через борьбу - к победе! Кот из Мелитополя", "Мужчина и женщина - две половинки одного яблока. Прими эту мысль от меня в подарок. Ирина-психолог из Косромы", "Так победим! Железная леди"... И так далее, в том же духе. Только на этот раз он не стал возиться с конвертами.
- Смелый жест. Я имею в виду, по отношению ко всем этим женщинам. Я бы, наверное, так не стал.
- Ну, знаешь, их это меньше всего касалось. Их лица ей все равно ничего не говорили, а имена и подавно. И, в конце концов, они же сами надарили ему своих портретов, он их об этом не просил.
Максим засмеялся.
- Так вот почему ты не разрешаешь себя фотографировать.
- Нет, не поэтому. Кстати, она ему все фотографии потом вернула, ни одна не пропала. Выбила себе стажировку в Москву и заявилась, сразу после защиты. Узнала все его места, ходила за ним по пятам, устраивала скандалы с истериками, один раз, говорит, чуть не изнасиловала. Но он к ней потерял вский интерес. В конце концов она довела себя до нервного истощения и уехала лечиться на Балатон.
- Занятная история. Так как насчет пива?
...