Аннотация: Она обернулась и увидела, как качнулось над эльфом небо. Он просто сел у дерева на обочине, такой неожиданно зыбкой в этом мареве дня..
- Значит так, - я беру огра и ухожу. А через месяц встретимся в Авли, ты же, Анетта, давно звала в гости! - Шадоу как-то хитро улыбалась, а глаза стали хищными.
- Как это - берешь огра? - Анетта почти возмутилась.
- Куда? - Рэй никак не мог привыкнуть к спонтанным решениям Шадоу.
- Есть вопросы, на которые девушка отвечать не обязана, - с вызовом ответила авантюристка, эльф на долю секунды онемел, а она продолжила: - А огра беру потому, что не пристало леди шляться без провожатых.
- А.. ну если так, конечно, бери.. - бардесса первая обрела дар речи, переглянулась с эльфом и сделала таинственные глаза.
Шадоу ушла поздно вечером, заявив, что ночью дорога спокойней. Огр повздыхал, повздыхал, пару раз укоризненно посмотрел на Анетту, куда, мол, отправляешь? Обрекаешь на мытарства и неизвестность?.. - и, оглядываясь, поплелся за Шадоу, зевая из всех сил..
Жаркое это лето томило ожиданием прохлады, и короткие рассветные часы казались избавлением от сжигающего зноя. Уйдя с дороги под спасительную сень лиственных деревьев, Рэй и Анетта ловили прозрачную тень, хоть немного прикрывающую от палящего солнца.
- Доберемся - залезу в море и не вылезу.. - обещала Анетта.
- А я тебя выловлю! - пугал эльф.
- А ты плавать не умеешь!
- Научишь!
Он шел и радовался, глядя на неё, на её восторг перед встречей с родным домом. Как это здорово - возвращаться домой. Если есть к кому возвращаться. Становилось немного грустно, все-таки это был только её дом. Рэй окинул взглядом тонкие деревца опушки. "Ну и пусть.. зато у нас есть целый мир!"
Полдень изгнал тени окончательно. Над пыльной дорогой шевелился раскаленный воздух, и в мареве этом, надсадно гудя, пролетел одинокий шмель. Оставалось миль пятнадцать, и уже пахло влажной дымкой моря, но двигаться не хотелось. Отыскав живописное местечко на пригорке, в надежде, что на возвышенности может загулять какой-нибудь ветерок, они остановились, устроившись на пожухлой от солнцепека, одуряюще пахнущей сеном траве. Вода во фляге давно уже стала теплой, но даже такая показалась несказанно вкусной. Гладкий ствол дерева был прохладней, чем прокаленная на солнце одежда, и Анетта, прислонившись к нему спиной, уселась и чуть распустила шнуровку на груди, запуская под вышитую рубашку тоненькие прохладные струйки воздуха. Девушка с упоением стащила сапоги; "Фу-у.." - рядом с обувью упала шляпка с пером.
Рэй снял ремень, бросив его рядом, и устроился поудобней: положил голову девушке на колени и прикрыл глаза.
Протянув руку, Анетта сорвала ромашку и сосредоточенно, оттопырив нижнюю губку, отрывала от нее лепестки. Эльф с интересом подсматривал и где-то на восьмом лепестке неожиданно поинтересовался:
- И что выходит?
Она опустила ресницы и совершенно покраснела. Просто залилась как маков цвет.
- Ладно, ладно, не отвечай - сам знаю, - он поцеловал ее запястье. - ..Угадал?
Девушка кивнула и посмотрела ему в глаза.
- Почти.. - шепнула тихо и отвела взгляд.
Эльф посмотрел на нее и удивился, какими светлыми в этом ярком свете полдня казались сейчас ее глаза.
- А так? - губы коснулись сгиба ее локтя, где просвечивались тоненькие голубые жилочки вен.
Анетта покраснела еще больше, хотя казалось - дальше некуда. "Я наверное никогда не разучусь краснеть". Она оставила в покое полуоборванную ромашку и воткнула ее в волосы себе за ухо.
- И так тоже.. - девушка улыбнулась.
- Ты - хулиганка..
Солнце уже переползло зенит и медленно, как-то с трудом и лениво пробиралось сквозь горячее небо и нагромождение облаков. Порыв ветра зашелестел приглаженной травой, обрывая и унося прочь семена одуванчиков, поиграл потрепанным лопухом, и в шелесте этом потонул звук стремительного движения под прохладой примятой растительности.
- Сссссс! - Рэй отдернул руку, схватившись за обожженную изнутри жаром кисть. Резко сел и почувствовал как тут же закружилась голова. "А нечего по жаре скакать!" Жечь перестало и, потерев еще руку, он травинкой пощекотал спящую Анетту. Та потянулась лениво, но быстро сообразила, что к чему и натянула сначала один сапог, потом шляпку, а после этого второй сапог. Затем уже на ходу начала заплетать расплетенный конец косы, демонстрируя стремление и готовность двигаться вперед.
Они спускались к дороге, по которой осталось прошагать часа три, когда эльф почувствовал жжение в руке, сменившееся холодным каким-то оцепенением. Неприятное ощущение заставило еще раз потереть кисть и присмотреться - между большим и указательным пальцем красным воспалением расползались две пунцовые точки укуса. И тут он понял, что ему холодно. Непередаваемо холодно в томящем зное солнца над дорогой.
- Анетт.. как мне хочется домой..
Она обернулась и увидела, как качнулось над эльфом небо. Он просто сел у дерева на обочине, такой неожиданно зыбкой в этом мареве дня, где слова дымкой одно за другим расплывались и прятались друг от друга.
Весь скованный принизывающим его холодом, он кивнул, еще успев удивиться как мягок прожженный солнцем песок.
На дороге стояла девушка. Она бы была красивой, если бы не бледность лица и глаза как бездонные колодцы. Возница был вынужден остановиться.
- Мне надо туда, - Анетта рукой указала направление.
- Это ж в противоположную сторону, я оттуда еду, нам не по пути, детка.. - мужичок в яркой рубашке явно не был намерен терять время и тронул лошадь. И лошадь эта, с лентой в гриве и веселенькие цветочки по краю повозки казались сейчас бардессе нелепостью. Смысл бытия свелся к тому, чтобы заставить повернуть эту кобылу..
- У тебя есть выбор, - глаза Анетты наполнились льдом, - или ты берешь этот кошелек и мы едем, или я беру твою лошадь бесплатно!
Она навела арбалет на человека, и он вдруг показался таким маленьким в прицеле. Бардесса поняла - убить не сможет. Не сможет ценой одной жизни купить другую.
- Невелик выбор-то.. - Встреченный почесал подбородок. - Игрушку опусти свою.. Куда именно надо-то?
Анетта почувствовала как у нее трясутся коленки. Самым настоящим образом.
- Дом на побережье, воротца увитые дикой розой.. Флюгер- павлин..
- Батюшки! Да ты же внучка..
- Да! - у нее отлегло от сердца, - и мне.. нам очень надо домой.. - она кивнула на эльфа под деревцем.
- Никак дружек твой? А?
Анетта глянула так, что мужику показалось, что под наведенным арбалетом было уютней.
- Да ты это.. беда никак? - и он полез с козел на землю. - Видать змея его укусила.. Давай, детка, помоги мне. Доставим в целости..
Солнце кромкой коснулось земли, когда Анетта спрыгнув с повозки бросилась к воротам, таща за повод взмыленную хрипящую лошадь. Ничего не поменялось - та же дикая роза и въезд на распашку. В окне внизу мелькнуло лицо и в следующее же мгновение по всему дворику и дому разнесся крик:
Вопль этот растворился в топоте ног по ступеням, таким знакомым. Анетта споткнулась о порог своей комнаты, чистой и нарядной, ожидающей ее каждый день и стащила на пол тяжелое покрывало с кистями, отбросила лишние подушки:
- Сюда..
Лицо няньки, такое родное.. Такое суровое, когда она попробовала выгнать девушку вон из комнаты.
- Я останусь, Сиби.. я не уйду.
Та только посмотрела на нее.
- Что ж.. значит, так для тебя надо. Много яда в крови у него..
- Он должен жить, Сиби..
- Если должен - будет.. - острый нож, с рукояткой из волчьих клыков вскрыл вену. - Слишком много яда в крови - пусть и уйдет с кровью..
Кто сказал, что у эльфов особая кровь? Темная, бордовая и густая, такая же как у всех, бегущая через сердце. У Анетты закружилась голова.
Рука его, полыхая, лежала на подушке и занавески на окнах баюкали уносящееся по спирали сознание. В этом вихре он видел глаза молодой волчицы на лице старой женщины и слышал голос-музыку: "..пожалуйста, живи.." Красными щупальцами боль, поднимаясь из-под повязки к предплечью, рвалась наружу, а отпуская его, начинала пульсировать в глазах Анетты, ставшими темными и густыми как его кровь: "..пожалуйста, живи.."
Ей хотелось обхватить его голову руками, прижаться губами к волосам и плакать. Плакать беззвучно, одними слезами, как плачут от великой радости или безмерного горя. Но не было слез. "Ведь.. моя радость - это ты, и ты еще со мной, а значит нет причин тебя оплакивать!"
Комната вся наполнилась ароматом травяных настоев, и сквозь него просачивался, пробивался подленький запах болезни.
- Он должен жить, Сиби..
- Если захочет - будет..
Дед бардессы сутки пропадал в лесу. Вернувшись грязный, бросил к ее ногам длинный, блестящий чешуей, грациозный жгут..
- Если враг убит, боль им причиненная уйдет с ним..
Анетта, смотря мимо, скрипнув зубами, наступила на голову змеи. Под каблуком хрустнули кости черепа, и звук этот показался Анетте трескучим надсадным смехом. Девушка чувствовала, как время сливается воедино, и его становится так много, что можно к нему прикоснутся и потрогать. Время становилось вечностью. Стон сквозь зубы - Анетта не поняла чей. Его? Или ее?
"..Словом можно убить, но у меня нет тех слов, чтобы унять твою боль, она глуха, и не слышит.."
- Он должен жить, Сиби..
- Если сможет - будет.. - и старая нянька отвела преданные глаза.
Анетта не могла уснуть. Внутренний ее метроном отстукивал уже не минуты и секунды, а мгновения. Мгновения его жизни.. Она забралась на широкую кровать и обняла Рэя так, чтоб не потревожить. Холодными пальцами откинула с его лба светлые волосы.. Прижалась крепко и закрыла сухие замученные глаза.
"У меня еще много сил. Возьми мои. Я же рядом. Возьми - их хватит на нас двоих.."
И провалилась в давящий сон, еще раз шепнув одними губами: "Возьми.."
Его руки были протянуты к ней, и в легком этом касании не было уже тепла и объема.
Черный полупрозрачный заслон вырастал между ними, и рука Рэя выскользнула из ее ладошек, растворяясь в сгущающемся этом мраке. И тогда Анетта ударила по сумраку сжатыми кулаками. Еще и еще.. Отброшенная рядом, она упала на колени, но поднялась и обрушилась плечом, вкладывая в этот удар все силы и все бессилие. Неясная эта стена прогибалась и сжималась под ее безудержным напором. Она билась молча в эту пружинящую преграду, не обращая внимания на пронзавшую плечо реальную истошную боль. Удар, и еще удар.. Волосы ее растрепались, и наконец ярость блеснула в иссушенных глазах. Еще.. онемело плечо, но Анетта билась и билась во мрак, как запертая отчаянная птица - проломить, растерзать стены этой клетки во что бы-то ни стало!.. Еще.. Всем весом, всем телом, всем сердцем, душой, застонавшей в голос.. Стена поддалась, она треснула и разошлась, как по шву, разбрасывая в стороны черные нити - сгустки темноты, пропуская наружу яркий, заливающий все свет..
Анетта проснулась счастливой. На предплечье ее разливался и багровел чудовищный кровоподтек.
Рэй открыл глаза и ему показалось, что он летит.. Ощущение это давал легкий сквознячок, колыхавший бледно-голубой балдахин над высокой кроватью. В комнате пахло диковинными травами и свежестью раннего утра. А у окна стояла женщина в платье. Длинные волосы в сложной прическе, из которой выбился-таки непокорный завитой локон. И широкие рукава-крылья.
- Анетт.. - голос срывался, - ..Анетт, а я ведь и не видел тебя в платье.
Она медленно обернулась. Юная улыбка и совсем взрослые глаза.
- Как долго я ждала тебя в этот раз, как долго..
- Долго?
- Три недели.. здесь.. - она присела на краешек кровати. Медленно вынула гребень из волос, те рассыпались по плечам. - ..И бесконечность - там.
И вдруг она наконец заплакала. C усилием Рэй приподнялся на смятых подушках. Сел, чувствуя как толчками застучало в груди. Зарылся лицом в эти волосы, пахнущие лепестками цветов, солнцем и ветром. Пальцами он вытирал слезы на ее лице, а сил хватило только на шепот:
- ..Я же не мог не вернуться.. мне так хотелось туда, где меня очень ждут.. Домой!
Тихонько отворилась дверь, пропуская старого эльфа с яркими брызжущими жизнью глазами на темном дереве опаленной солнцем кожи. Он бросил на угол кровати ремень из змеиной шкуры.
- Держи! Чтоб остальные знали! Мне нравиться, что ты с ней, - он погладил бардессу по плечу, - хоть будет с кем поговорить, не то что с этими юнцами..
И торопливо выглянул в окно:
- Я сейчас пойду. А то ваша подруга перестроит этот дом по своему! - и бросился к выходу.
С улицы раздался возмущенный голос Шадоу:
- Я что-то не поняла, почему этот гусь до сих пор ходит по двору, а не сидит в духовке?