Квенийские и синдарские слова были перемешаны в этой галиматье без всякого
порядка, наверняка перепутаны ударения, но была хоть какая-то надежда, что
друг друга наконец удастся понять.
Эльфы переглянулись. Нельямирэ указала на себя и вслух произнесла своё
имя. Действительно, Нелмир!
Дикарский способ знакомства должен был сработать. Руссет улыбнулась,
поднесла руку к груди и назвалась Мэриль. В самом деле, ещё ни один
нормальный приключенец, попав в иномирье, не открывал там своего
паспортного имени! Сообщать полагалось всенепременно сетевой ник. Из всего
изобилия интернет-прозвищ было выбрано то, что звучало хоть чуть-чуть по
-эльфийски.
Оставалось узнать имя третьего. Интересно, он нолдо или нет? У них же
глаза серые, а этот... И высоченный какой - плечи вон выше её головы.
Ольга ждала, что загадочный эльф таки назовётся, но помешал случай. За
занавес заглянул мальчишка-подросток - в кольчуге, шлеме и наручах - и
обратился к старшему эльфу, назвав того "хир Келегорм", а потом что-то
затараторил.
Ольга остолбенела. Это он, злодей, подлец, сын Феанора! Не может быть!
Мир покачнулся. Ненависть, взлелеянная в интернет-спорах, вспыхнула с
новой силой, ибо объект её был теперь вполне досягаем. Какая разница, что
он чей-то лорд... Он же замышлял зло против Фелагунда! Гад, мерзавец.
убийца!
И как не плюнуть такому в лицо...
"Негодяй и мерзавец" оказался куда ловчей оживавшей после плена девчонки.
От плевка он своевременно уклонился, глянул недоумённо - что это за манера
приветствия такая?
Ольга была уверена, что он её сейчас ударит. Так же, как однажды орк - с
размаху, в лицо. Да ещё скажет что-нибудь гадостное. Она уже приготовилась
перенести унижение с честью - напряглась, выпрямилась, вызывающе глядя в
бесстыжие сиреневые глаза. Что ему стоит ударить женщину?
Но он почему-то не ударил. Только усмехнулся.
Ольга рывком отбросила полог и выскочила наружу. От свежего морозного
воздуха перехватило дыхание. Да и сердце, кажется, колотилось у самого
горла.
Никто не погнался за ней, не скрутил рук, не швырнул лицом в снег.
Келегорм просто прошёл мимо и исчез с глаз, шагнувшая следом Нелмир сунула
что-то Ольге в руки и тоже скрылась.
Атанет замерла в десятке шагов от шатра, удивлённо оглядываясь. В огромном
лагере спешно сворачивали палатки, собирали поклажу, седлали коней. Вокруг
были сотни настоящих, живых, всамделишных эльфов!
Ольга пару раз глубоко вдохнула, успокаивая сердце, и поняла наконец, что
сжимает в руках свою собственную таганрогскую шапку.
Когда отряд уже готов был тронуться в путь, Тиелкормо заметил давешнюю
атанет, растерянно оглядывавшуюся по сторонам. Надо было с ней что-то
делать.
- Нимрос, возьми её на коня, - кивнул он оказавшемуся рядом воину-нандо.
- Ну и как бывшая пленница? - спросил Куруфинвэ.
- Уже хорошо. Языка, правда, совсем не знает, да ещё эльдар боится.
- Это в ней Нельямирэ увидела?
-И не только это. Атанет пыталась в меня плюнуть, - Тиелкормо рассмеялся. - А так - в уме у неё неразбериха, память о тесном городе с серыми башнями из искусственного камня, о плене у орков и полное непонимание того, как здесь оказалась. Ничего не напоминает?
- Без сильмариллов этот путь невозможен, - убеждённо ответил Куруфинвэ.
- Ты полагаешь, Моринготто уже подобрал к ним ключик?
Разведчики привезли дурные вести.
- Лорд! Пути к Келону нет - оттуда валит толпа. Их больше пяти тысяч... Дальше мы не считали.
- И на восток то же самое, - добавил пограничник-синда. - Орда окопалась и стоит у холмов, будто ждёт приказа.
Братья переглянулись.
- Скверно, - сказал Куруфинвэ. - Остаётся одно - попытаться пройти долиной южнее Дортониона.
- Думаешь, твари туда не сунутся и теперь? - горько усмехнулся Тиелкормо. - Или надеешься на совесть Эльвэ?
- На свою совесть пусть надеется сам... А мы можем отступить только туда.
Прежде Ольге ездить верхом не доводилось. Теперь первой мыслью было удивление: почему поводьев нет? Держаться за что? И как он тогда лошадью управляет?
"Он" оказался белобровым эльфом, "лошадь" - гнедым жеребцом, и понимали друг друга конь и его всадник преотлично.
"Лошадь" повернул тёмную голову, оглядел нового человека и пошёл вперёд, убыстряя шаг. Кажется, это называлось "рысить".
Ольга качнулась было, ища опору - конь был высок, и падать (а ещё больше - позориться) не хотелось вовсе. Эльф чуть придержал её, обхватив за талию левой рукой.
Когда руссет поняла, что теперь уж точно не свалится, можно было наконец перевести дух и оглядеться.
Всадников вокруг было не просто много, а очень много - наверное, несколько сотен. Большинство было в кольчужных доспехах, высоких шлемах, меховых плащах, при мечах и копьях. Закреплённые у сёдел алые щиты выглядели страшновато - может, ещё и потому, что были посечены, на оковке встречались вмятины. Мелькнули носилки, подвешенные меж двух конских боков, ещё и ещё, потом вьючная лошадь, потом сани с грузом, а за ними - огромная, рыжая, повышенной пушистости собака.
Впрочем, Келегорма углядеть так и не удалось.
Снег перестал, но солнце так и не появилось. Небо было похоже на серый потолок, высокий и ровный, состоящий из одной-единственной тучи. Местность шла под уклон, на горизонте маячили ребристые скалы.
Сидеть на коне было непривычно и неудобно, здорово болтало, да ещё добавляло неловкости близкое присутствие эльфа. Надо же - она всё-таки в Арде, среди настоящих эльдар, а думает о такой ерунде! Можно сказать, мечта сбылась. Ну или хотя бы половина мечты...
Кажется, эльда замечает её смущение. Ага, заговорил!
- Im Nimros. Esse cin?
Ольга спохватывается - она же совсем не знает синдарин! На этот вопрос она ещё, пожалуй, ответить сможет, а вот дальше...
- Im Meril Ivanien.
Та-ак, дальше...
-Manen cin gwaith, manen dor?
Точно: этот вопрос ей уже не по силам. Остаётся только грустно вздохнуть.
Ну почему она учила только английский?! Профессор знал все языки своего мира, а она это упустила!
Эльдаламбэ она, конечно, выучит. Но потом, после - сейчас же явно не до того.
Впрочем, едва ли у Нимроса было время на долгие разговоры. Заросший кустарником склон кончился, тропа пошла петлять меж покрытых рыжим лишайником гигантских глыб.
Интересно бы знать, какой сейчас год? И вообще, где они?
Келегорм, зима, орки бандой бегают; солнце, мелькнувшее в прорехе облаков. Значит - Арда, Белерианд 1-й эпохи. Наверное, уже после Мерет Адертад. Даже сильно после. Эльдар вооружены, явно недавно сражались, и раненых везут - и в шатре раненые как будто тоже были... или не были, не помню... Да, а ведь банда Полморды выкапывала из под снега убитых - эльдар и своих, всех вперемешку... Так какой же сейчас всё-таки год?
Тропа вывела в широкую долину. Слева виднелись заросшие ельником холмы, справа - зубчатая стена невысоких гор. И небо впереди, ближе к горизонту, было заметно темней.
Догадка обожгла, словно огнём: народ Келегорма уходит с Аглона. И эта долина впереди - Нан-Дунгортеб!
Тиелкормо сжал колени, посылая коня вперёд. Тропа вилась меж скал, служивших воротами Гиблой Долины. Здесь и далее следовало быть очень внимательным.
Прежде они с Ангарато часто ездили чистить долину от морготовых зверушек - надеялись превратить Дунгортеб в надёжную дорогу в Восточный Белерианд. Чего ждать от этих мест, Тиелкормо знал хорошо. Нечисти трудами эльдар поубавилось, но полностью она никак не выводилась. И за всё это время Долину полностью не проходил никто, кроме Аредэль.
Одно радовало - орки в Нан-Дунгортеб отчего-то не совались. Знали, наверное, что живыми им оттуда не выбраться.
Стало ощутимо теплей, под копытами зачавкала снежная каша. Скалы расступились, открывая долину, прикрытую с севера зубчатой стеной чёрного камня. И почти одновременно по ушам ударил отвратительный писк, в глазах потемнело. Тиелкормо встряхнул головой - марь развеялась, но шум в ушах так и не прекратился.
Вот она, граница Края Мороков. А ещё здесь многократно усиливается осанвэ. Теперь отчётливо, назойливо слышны мысли всех, да так, что не отмахнёшься. Слышно даже давешнюю атанет: напряжённое внимание, головокружение, незнакомая внутренняя речь. Да, легко здесь не будет никому. Одно слово нелепо и почти знакомо: "ар-финг". О, а ещё она поминает Финрода... Интересно, она всё-таки кто?
С самой Огненной Ночи попытки дозваться братьев были тщетны. Моринготто словно накрыл весь север ватой, в которой гасли все мысли зова...
Тиелкормо закусил губу. Здесь, в Нан-Дунгортеб, был хотя бы маленький шанс услышать своих.
Мысль метнулась на восток, за Гелион, к самым горам. Мелькнуло видение горящей крепости у озера - так, словно всадник остановил коня, оглянулся - и снова погнал вперёд.
Морио...
Видение рассыпалось искрами и погасло.
С севера стеной громоздились тёмные горы. В первые дни после огненного вала с Дортониона всё бежали атани. Кто-то из них и рассказал, что Айканаро был в дозоре на Ард-Гален в ту страшную ночь. А у крепости несколько суток кипел отчаянный бой, и среди ушедших оттуда не было ни Эделлос, ни Ангарато.
Тропа пошла под уклон, из-под конских копыт срывались мелкие камешки.
Эльдар бдительности не теряли. Ольга и понять-то ничего не успела - над головой пронеслось что-то большое и тёмное, шарахнулись в стороны кони передних всадников; щёлкнула тетива, другая, третья; раздался вой, и крылатое нечто, снижаясь, исчезло за дальними ёлками.
Ольга только и разглядела, что странный, не-птичий силуэт существа и огромные кожистые крылья.
Конь чихнул, Нимрос сказал что-то непонятное. Пожалуй, в Долине водились не одни только пауки!
Отряд петлял в скалах часа два. Тучи поднялись, посветлели, за ними уже угадывалось солнце. А Ольга всё никак не могла наглядеться на эльдар. Надо же, сколько раз она мечтала их хотя бы увидеть, а теперь вот выпало путешествовать вместе!
Пару раз Ольге показалось было, что она видела среди эльфов кого-то хмурого и бородатого. Почудилось, наверное - ведь феанорингам эдайн не служили.
Келегорма углядеть никак не удавалось, и Ольга решила, что он наверняка где-нибудь позади. С чего бы военачальнику рисковать собой? Вон тут что, оказывается, летает....
Каменный лабиринт кончился, всадники выбрались в долину меж двух гряд обрывистых холмов.
Кони пересекли быструю, неглубокую реку. Руссет вглядывалась в южную гряду, надеясь рассмотреть что-нибудь интересное. Ведь там, за этими вот тёмными елями, Дориат, там Лутиэн, ещё не знающая о своей великой судьбе. Дочь майэ, праматерь нуменорских королей. А северная гряда - это Эред Горгорот. Там, за нею - сражающийся Берен, герой, достойный любви Тинувиэль и памяти в веках. А здесь - я, воинственный арфинг.
О, ура, скоро я увижу Финрода! Наконец-то увижу того, кого защищала на форумах, и никакой Келегорм мне не помешает! Всего-то через несколько дней! А сейчас - на запад, на закат. Хотя до заката этого... вроде даже ещё и не полдень. Нет, правда, ну что такого особенного в этой Дунгортеб? Обычный лес. Подумаешь, зверюгу какую-то сбили...
Внезапный приступ сильнейшей головной боли едва не сбросил Ольгу с седла. В глазах потемнело, потом заплясали надоедливые зелёные искры. Руссет прикусила язык, чтоб не застонать, и схватилась за виски.
Да что же это такое? Внутри словно взорвалось что-то; давным-давно приключилось с ней сотрясение мозга; очень похоже - хотя тогда, кажется, было слабей.
Голос Нимроса вернул к реальности. Лицо эльда было бледно, зрачки расширены. Видно, ему было нехорошо тоже. Но по какой внешней причине может так....
Конь замер на месте и стоял, всхрапывая, оглядываясь и поводя ушами.
Нимрос торопливо отвинтил крышку фляжки, дал отпить Мэриль, потом отхлебнул сам.
Сразу стало легче, зелёные искры погасли.
Рядом остановилось ещё несколько всадников, закружили около них сероспинный и рыжий псы. Ольга наконец увидела Келегорма, о чём-то говорившего с собравшимися подле него эльдар.
Нимрос обменялся парой фраз с воином на буланом коне, и Ольге показалось, что их голоса сопровождает странное эхо. Нимрос называл того, другого - Линдал...
Караван вновь двинулся вперёд, держась ближе к дориатским холмам. Если там, конечно, был именно Дориат.
Головная боль не исчезла полностью, но жить было можно. Ну, разумеется, и думать. А что ещё делать, когда вокруг всё тот же однообразный пейзаж - камни и ёлки? Ничего интересного.
Всё же, почему Келегорм поручил её именно этому эльфу? И даже не приказал связать. Пожалуй, затем, чтобы наблюдать и докладывать, что видел. Наверное, этот Нимрос - слуга Келегорма, которому просто поручено за нею следить. Ну и бросить тут где-нибудь, ежели что. Точно, слуга! Доверенный какой-нибудь. А каков господин, такие у него и слуги....
Ольга поёжилась. Достался же спутник, в самом деле! Не знаешь, чего от него и ждать. Если он - и ещё кто-то из этих - Нимлот убили, чего им стоит! Если они Диоровых сыновей погибать в лесу бросили... БРРР! Да за такое на поединок вызывать надо! Вот доберусь до обитаемых мест - тогда и вызову. Финрод наверняка одобрит. Зло должно быть наказано! Я, как настоящий воинствующий арфинг... Не зря же я айкидо занималась! Мечом тоже наверняка смогу. И вообще, в таких поединках главное - кто прав. На чьей стороне правда - тот и победит, вот! Потому что этические законы здесь важнее всех прочих...
Становилось всё теплей и теплей, и Ольга даже расстегнула куртку. Снег давно исчез, кони ступали по матово-чёрной гальке.
К головной боли добавилось гудение в мышцах. Тело болело так, как после первых тренировок - нудно и основательно. И как теперь на землю спускаться? Хоть бы с коня краном сняли, что ли, как рыцаря в анекдотах про средневековье.
В ушах свистело, и свист этот почти переходил в ультразвук. Непонятно было, слышит она это или же ей мерещится. Да ещё мысли были какие-то странные. Откуда, например, вдруг стало известно, что имя коня - Роккэ? Нет, не Рокэ Алва, для этого надо быть хотя бы вороным, а конь гнедой. Именно Роккэ! А "рох" по-синдарски...
И это вот рыжее мохнатое, которое собака - это пёс Линдала, и зовётся он Хао.
Вообще, откуда?
Сколько же они народу перегубили-то! Альквалондэ, Хелкараксэ, Дориат, Гавани... Если бы не подвиг Фингона, они бы и у Митрима сделали то же самое. Впрочем, тогда бы их там и порезали. Нолофинвэ и его народ хотели отомстить за своих погибших и в этом случае они действовали подобно самому Фэанору, который мстил за отца, я этого не одобряю - но сказать, что они совсем не имели причин для мщения - не могу. Виноват в любом случае больше тот, кто причинил зло - а не тот, кто на него ответил тоже злом. Сказать, что Фэанор и его сыновья не были бы виноваты в этой битве, никак нельзя. Они совершили предательство в Арамане и Лосгаре - и получили на него кровавый ответ. Инициаторами были бы, скорее всего, Нолофинвэ и Турукано - как самые горячие нелюбители Фэанора и его сыновей, а Турукано - как самый пострадавший, ведь только его жена погибла. Третий Дом, думаю, мог просто поддержать родичей, не слишком охотно, а может, и вообще не участвовал бы- но остановить битву им бы не удалось.
Сделав для достижения доброй цели зло в Альквалондэ и Лосгаре, феаноринги лишились возможности этой цели достичь!
Да, а на поединок я его всё-таки вызову. Келегорма, впрочем, тоже можно.
Галадриэль шла за Феанором, чтобы разрушать все его замыслы, мешать везде, где сможет. А потом вышла замуж за этого слабака Келеборна и отказалась от борьбы. Ну так я займу её место и сделаю то, что струсила сделать дочь Финарфина! Ведь для того, верно, я здесь и оказалась!
Отчаянно хотелось проверить почту. Пробежаться по ЖЖ, заглянуть на форумы, поискать Яндексом что-нибудь о себе, о Финроде, о Феанорингах. Подумать только: можно написать такой роскошный рассказ о своих приключениях! Наверняка получились бы ветки в 5 сотен комментариев. И прежние дискуссии без пригляда... У-у! Полцарства за ноутбук и wi-fi!
Приключения, конечно, хорошая штука, она всегда о них мечтала - но какого Моргота ее занесло к феанорингам? Нет, чтобы сразу в Нарготронд, к любимому государю, или на худой конец - в Хитлум... А теперь едь с этими... негодяями. Ольга кинула неприязненный взгляд в сторону Куруфина и фыркнула. Конечно же, Моргот и орки, или даже вастаки какие-нибудь - намного хуже, Ольга не была настолько ослеплена своей неприязнью к Первому Дому, чтобы этого не понимать, но все-таки... Право слово, если бы она читала повесть о своих приключениях - непременно бы подумала, что автор специально так сделал, дабы она прониклась любовью к сыновьям Фэанора и поняла свои ошибки. Фигушки! Не на такую напал! Упрямства ей не занимать, а в своих симпатиях и антипатиях Ольга отличалась чрезвычайной стойкостью. И пусть даже феаноринги в этом путешествии будут ангелами во плоти - она слишком хорошо помнит Лэйтиан, чтобы поменять свое мнение! Назло воображаемому автору Ольга решила не поддаваться никаким симпатиям к сыновьям Фэанора...
Впрочем, проку в таких размышлениях было немного. По крайней мере, пока.
Наползал густой, противный туман, да ещё вдобавок казалось, что окружающее дрожит, словно преломляясь в столбе нагретого воздуха. Звуки казались объёмными - цокот копыт, шуршанье камней, зловещее завыванье и уханье, доносившееся откуда-то издали.
Ольга вздрогнула, углядев растянутую в скальной трещине паутину. В клубке нитей болталась высушенная мумия какого-то длиннолапого зверька размером с кошку.
Хотелось зажмуриться от ужаса и омерзения. И... да, удрать отсюда куда-нибудь подальше. Но стоило только прикрыть глаза, как вихрем понеслись в мыслях яркие и совершенно чужие образы, обрывки фраз, загудели десятки голосов.
"...Жеребёнок носится по лугу, взбрыкивая, сгоняет усевшуюся на круп бабочку, тычется мордочкой в тёплое брюхо матери. А тёмное небо усыпано звёздной росой, окружено молочной рекой, и над землёй растекается золотистый свет..."
"...Среди ночи вдруг вздрагивает земля, словно кто-то огромный ударил кулаком снизу, под самые горы. Валятся на пол вещи, звенит расколотая посуда, жаркое зарево заливает полнеба, гасит звёзды, очерчивает дальний трёхзубый пик. Вся равнина у подножия гор затоплена пламенем, а вслед огню несётся клубящаяся волна во весь горизонт, от края до края - гибельная смесь ядовитых газов, камня и горячего пепла..."
"... Гулко смеется, склоняясь над связанным, огромная тёмная фигура с багровыми глазами - никакому оборотню не по силам скрыть свои истинные глаза! И говорит безмолвно, втаптывая в сознание: доигрались в свободу, птенчики, вылетевшие из золотой клетки! Всё будет моим!"
"...Ярое вешнее солнце, золотое на голубом шёлке неба, грохот ломающегося льда на Великой Реке - властно приходит весна!"
Темнота. Плотная, движущаяся, почти живая. Долина всегда была странным местом, а теперь и подавно: кажется, Предел теперь где-то здесь.
Звёзды Варды сокрыты плотной пеленой туч и тумана. Земля то и дело еле слышно подрагивает - так, словно на севере всё ещё кипит подземная буря.
Темнота Долины - это бездна голодных глаз. Мрак за границей зыбкого света костров шевелится, двигается и жаждет. Время от времени в темноте загораются пучки светящихся глаз. Хуан рычит в их сторону, скребёт когтями, вытягивает хвост палкой.
Другие псы тоже беспокоятся. Да и жальца стрел часовых тоже нацелены туда, во тьму; туда, где даже цепкое зрение эльдар позволяет лишь угадывать тварей Долины.
Эдайн приходится тяжелее всего. Дружинников спасает придумка Куруфинвэ - искусственный сапфир на цепочке, надеваемый под рубаху. Камни Ветра берегут от мороков зрение и не дают затуманиться разуму.
читать дальшеТем из эдайн, у кого таких вещиц нет, остаётся надеяться только на себя.
Днём отряд двигается дальше. Тиелкормо не спит уже третьи сутки. Вчера петляющие тропы увели неведомо куда четверых. Достаточно неверного шага - и конь с всадником попросту исчезают. Живы или нет - одному Небу ведомо.
К вечеру такая же тропка-ловушка выплюнула нолдо Ариона обратно. Трое синдар исчезли. Сам же Арион рассказывал, что весь день проблуждал в каком-то тумане.
Что же - остаётся надеяться, что трое живы и их исчезновение - дело не Моргота, а Мелиан.
Долина то и дело подбрасывает сюрпризы. То, что кажется деревом, может оказаться ямой; то, что кажется ямой, может оказаться гигантским пауком, местная разновидность, одна штука; то, что кажется пауком - скорее всего и есть сам паук, большой и вечно голодный.
Кроме восьмиглазых, Дыра между Горгорот и Завесой богата всякими немыслимыми тварями - немыслимей не бывает. Сами по себе они бодро жрут друг друга, но плодятся всё же быстрей, и потому всё никак не переводятся. Нелмир утверждает, что Долина - это старый Морготов полигон для обкатки всякоразных пакостных придумок. Просто так вышло, что Враг слишком быстро потерял над этой территорией контроль - ещё тогда, в первые Годы Солнца.
Потерял-то потерял, только вот начинка Долины осталась. Моргот с ней, с живностью - здесь ещё есть что-то, всё время пытающееся вложить в разум нужные Врагу мысли.
Хиннар вымотаны сражением в Ущелье и стремительным отступлением. Коням и собакам не лучше. Будь здесь только эльдар, можно было бы пройти Долину быстрей. Но эдайн и их лошадям отдых и сон нужны гораздо больше; Долина пьёт их силы быстрей.
Тиелкормо надеется пробиться к Нарготронду. Хитлум наверняка отрезан, перевалы могут быть перекрыты. Секретность подземного города условна - но, может быть, он всё ещё цел.
К повозке с ранеными прыгает восьмилапая тварь. Стрелы щёлкают по жёсткой шкуре, отскакивают прочь, не причиняя вреда. Быстрее рыси вперёд кидается Альквен, прокатывается под паучьим брюхом, стремительно возвращается назад. Тварь начинает глухо оседать, членистые лапы разъезжаются в стороны. Целители бросаются к нолдэ - успеть смыть яд - но на ней - ни капли. Удача, сноровка, случайность?
- Любимый внучек Моргота, - усмехается разведчица, кивая на трепыхающуюся паучью тушу.
Дышат вонючим паром ядовитые озёра, дрожит воздух над выбрасывающими горячий газ трещинами, то и дело выскакивают навстречу то чешуйчатые. то когтистые, то закованные в хитин. Время от времени в серых небесах маячит орёл. Наблюдает издалека.
То и дело путь преграждает будто бы глухая каменная стена или же шевелящиеся заросли. Тиелкормо, держа наготове меч, убеждает коня шагнуть сквозь марь. И верно - конь и всадник проходят преграду насквозь. Стен нет - они нереальны. Глаза видят, но гозанну рассказывает иное.
На четвёртый день перестают петлять тропы. Бывавшие в Дунгортеб знают, что вот именно здсь эти самые тропы как раз бы и должны... Но почему-то дышать становится легче, мари - ощутимо меньше, а с юга слышится внимание - незлое, пристальное; почти как у Мелиан.
С северных уступов срывается парочка зелёных дракончиков - маленьких, всего метра по три. Подлететь близко им не удаётся - их, словно лёгких ящерок, подхватывает потоком воздуха и швыряет обратно. Странно наблюдать, как драконов держит на расстоянии стена ветра, вовсе не ощущаемого у земли.
Так, на эту весёленькую траву нельзя наступать - она сгложет коням копыта. Только в обход... Этой осыпи на самом деле нет, а эта вот - настоящая.
Пятые сутки пути, брэннин едва не валятся с сёдел, последний привал - нужно всё-таки выспаться. До границы Дунгортеб не более пары лиг.
Счёт времени Ольга уже потеряла. Мало того, что никак не удавалось достать никого из намеченных для поединка - случая не было - так ещё и опозорилась основательно. Шутка ли - угодить в объятья к хищному кусту! Это что-то вроде северной росянки, только куда как страшней, и кормится, по всей видимости, далеко не комарами да мухами. Оно, наверное, и косточек бы не оставило, но на то и Долина; а вот благодарить за своё спасение эллет Альквен - нет уж! Это же настоящий феаноринг!
Нимроса, по идее, следовало благодарить тоже. Всё-таки он чуть не в последний момент успел выдернуть руссет из лап чего-то динозаврообразного. Ну что поделаешь, если виделся этот динозавр таким ровным, симпатичным камнем!
Проклятое место, чего уж и говорить. Впрочем, феанорингом больше, феанорингом меньше... Ерунда!
Здесь можно было увидеть всё, что приходило на ум. Особой фантазией Ольга не отличалась никогда и хорошо это знала. А ещё она знала уже, что и белые города на горизонте, и жёлтый трактор на гусеничном ходу, и джедайский заяц Йода в позе лотоса - всё это марь, мороки, глюки. Истории с ящером и хищным кустом были отвратительны, но кое-чему её научили.
Руссет усвоила уже полтора десятка простейших, самых необходимых синдарских слов и останавливаться на достигнутом не собиралась.. Правда, употребляся новоприобретённый словарный запас безо всякой грамматики и тем более без попыток связать внятную фразу. В Нарготронде разберёмся!
К постоянной головной боли руссет кое-как притерпелась. Гудение в мышцах, напоминающее эффект субфебрилитета, не становилось сильней, не исчезало и не переходило в првычку.
Перебрав в памяти события первого дня в феанорском плену, руссет выделила "момент осанвэ". т оно как значит. Нелмир была телепатом. Значит, если очень нужно что-нибудь ей сообщить, поймёт без слов.
Решившись, Ольга сунулась было к Нельямирэ - попросить что-нибудь вроде местной версии анальгина. Едва взглянула на то, что происходило у целительницы - и рванулась прочь, кое-как сдерживая подступившую тошноту. Яд местных паучков - это что-то вроде концентрировнной кислоты. Попвсть под такое... Бррр!
Однажды местность пошла явно на подъём. колючие заросли поредели. Ольга решила было, что Дунгортеб уже позади, обрадовалась... И вдруг уловила какое-то движение на горизонте.
Прямо навстречу им двигалась серая пыльная волна.
Приближаясь, вал разделялся на отдельные фигуры: всадников, ящеров, какого-то неклассифицируемого зверья.
В голове заметалась единственная мысль:
"Затопчут!"
Остановить волну? Биться? Глупо, как глупо! Что бы там ни было, она-то наверняка не уцелеет... Вот был бы здесь Финрод, он бы! Был бы здесь Финрод- самый умный, самый лучший, самый доблестный! Пропадать, так с музыкой! За эстель и отечество, вперёд!
Метров на 10 впереди уже поднимавших копья брэннин взметнулась яркая белая вспышка, заставившая Ольгу зажмуриться. Едва разлепив глаза, руссет замерла от изумления: навстречу тёмной волне галопом шла окутанная белым сиянием конница. Откуда-то сзади неслись и встраивались в слепящую контр-волну невесомые фигуры, проходившие препятствия насквозь, не причиняя вреда, словно дым. подгоняемый ветром. Что это было - призраки, явь или очередная галлюцинация Дунгортеб?
Во главе наступления был витязь на белом коне, в лазурном плаще, в сверкающей кольчуг, со щитом, украшенным двумя сплетёнными змеями...
Всё произошло очень быстро. Две волны - серая и сияющая - сшиблись, столбом поднялось белое пламя, и всё исчезло. Ни зверей. ни всадников, ни следов на голой каменистой земле. Зато впереди открылась широкая арка, образованная двумя иззубренными красноватыми глыбами.
Henneth Dungorthin.Ворота Гиблой Долины.
Крутой подъём, несколько шагов под аркой - и всё. Земля Ужасов заканчивалась здесь.
Роккэ прошёл Ворота не первым, но и не последним. Хао промчался вперёд большими прыжками, остановился, встал, тревожно оглядываясь, дожидаясь своего эльда...
Впереди расстилалась каменистая пустошь, поросшая редкими деревцами. присыпанная снежком. Стало заметно холодней.
Ольга дышала глубоко, жадно глотая чистый морозный воздух. Головная боль исчезла - вот что было не так! И руки-ноги гудят не больше обычного - если, конечно, не считать полной непривычки к седлу...
А ещё пропал дрянной неумолчный гул, последние дни беспрерывно напоминавший о том, что есть на свете такое явление - осанвэ.
Толпа ирчей посыпалась откуда-то сверху, с холма, отсекая часть всадников от каравана.
Наперерез коню бросилась фигура в низком шлеме, похожем на фашистскую каску. Роккэ встретил ирча ударом копыт и прянул в сторону. Нимрос рванул из ножен меч.
Ольга вцепилась в гриву Роккэ, изо всех сил стараясь удержать равновесие. К горлу подступил отвратительный, цепенящий страх пополам с тошнотой: опасность была слишком близко. И вовсе не та, что в Долине.
Ближний слева всадник запрокинулся на круп коня - кажется, его всё-таки успели подхватить свои. Совсем рядом просвистел длинный, страшный, охваченный голубоватым сиянием меч Нимроса - стукнула о камни плосконосая орочья башка...
'Они не люди...' - Ольга ухватилась за эту мысль накрепко. Дальше думать было некогда. Она ещё успела увидеть отбивающегося от десятка уродов Куруфинвэ... и грохнулась вниз. Удар пришёлся на и без того нывший правый бок; в глазах потемнело.
Едва сообразив, что произошло, Ольга приподнялась... и увидела рядом Нимроса, лежавшего лицом вниз. Над плащом эльда торчала толстая арбалетная стрела.
- Вот оно как, - прошептала руссет. Видимо, падая, эльф попросту увлёк её за собой.
Пара секунд, чтобы оглядеться; остальные - чуть в стороне, несколько метров свободного пространства, разом замерший Роккэ, и - о ужас! - прущий прямо на них орк с короткой саблей... мечом?
Тварь явно нацелилась на Нимроса. Жив ли? Какая разница?!
Руссет, не раздумывая, подставила орчине ногу. Тот, налетев на нежданное препятствие, споткнулся и пробороздил мордой снег. Воспользовавшись заминкой, Ольга вскочила, подхватила с земли меч Нимроса и встретила развернувшегося орка ударом в морду, плашмя.
Куда только подевался недавний страх?
Меч был тяжёл и ощутимо оттягивал запястье. Ольга перехватила рукоять двумя руками - словно привычный по тренировкам боккен. Ладони у неё были маленькие, в самый раз.
В душе вскипал злой, отчаянный азарт и решимость: сдохнуть, но не отступиться.
До происходящего вокруг уже не было дела. Что там сейчас Арион, Линдал, остальные - было далеко и неважно.
Мир сжался в точку. И в ней, точке этой, оставались только трое: орк, Ольга и Нимрос.
Конечно, тварюк попытался достать её. Должен был, но не смог. Хотел убить? Несомненно!
Много после происходившее тогда вспоминалось с превеликим трудом. Лязг металла, топот и крики, пульс, стучащий почти в ушах, жгучая ярость - за всё! Мерзостный хруст, меч, застрявший в уже дохлой туше врага, тут же вылезший на место убитого другой орчина, жгучая боль где-то слева, толком не пойми где, зелень перед глазами и снег, качнувшийся к самому лицу. Серые конские ноги совсем рядом, орочья туша, валящаяся тут же, почти что поперек... И ничего.