Осязание - одно из древнейших чувств. И одно из самых загадочных. Мы унаследовали его еще от - вы думаете, от Адама или от змея-искусителя?
Нет - от ее величества Амебы! Что она имела, кроме щупалец? Вот от это-го все и пошло. Разве она тогда могла предположить, во что это выльется через какие-то несколько миллионов лет?
Но ведь у нее было так: не пощупаешь - не проживешь.
В наши времена нельзя утверждать этого столь категорично. Однако я предлагаю не останавливаться только на прямолинейном толковании этого утверждения.
Сама реализация осязания имеет множество градаций - от тесного контакта, не говоря уж о силовом нажиме, до слабого прикосновения и, наконец, легчайшего касания. Есть даже такое определение - мощь прикосновения.
Наиболее богаты осязательными рецепторами наши кожные покровы, этакое сказочное одеяло красоты и благопристойности поверх всего того, что под ним упрятано и совсем не смотрится. Представляете, чудеса! Это довольно тонкое одеяло, мало того, что оно красиво окрашено в телесные цвета, оно еще прочно и упруго и в норме слегка влажно. Обладательница (или обладатель) его может при этом и бегать и прыгать и много творить чудес, скажем, в балетном па!
О прикосновении к бархатной ручке пел не один поэт.
Я оставляю пока в стороне осязательные рецепторы на слизистых оболочках, которых тоже достаточно много, особенно во рту. И возникли они сначала не для того, чтобы целоваться (что, конечно, тоже неплохо), а чтобы сделать более эффективным процесс принятия пищи, каковой в норме почему-то никогда не надоедает.
Но пусть читатель не начинает зевать и думать, что это популярная лекция по физиологии. Да, пусть не думает.
Это попытка поведать о жизни посреди прикосновений, для прикосновений, при помощи прикосновений, которые могут обладать огромным богатством эмоциональных красок.
Незначительное легчайшее касание (ножки или ручки, например) может озарить мир мимолетной вспышкой восторга или хотя бы приятности.
Степень получаемого удовольствия зависит от того, какой палитрой эмоциональных красок вы обладаете, как вы можете их смешать, сколько в них тонов и полутонов и насколько вы вообще можете оценить и продегустировать красоту мгновения.
Мгновение прикосновения. Песня прикосновения. Экибана касания.
Некоторым слишком конкретным людям оно вообще не дано или его слишком мало. Но зато другим, особенно часто женщинам, оно бывает отпущено полной мерой, иногда даже слишком. Природа-мать вообще не слишком любит заботиться о мере. Часто она делает почти все "с лишком", все не в меру, хоть плачь!
Можно быть фанатом прикосновений и певцом касаний или даже одного единственного касания, сделанного как бы невзначай и мимоходом. Можно думать о нем, вспоминать о нем и мечтать о нем не хуже, чем о чем-либо другом!
И оно может быть в тысячу раз приятней и дороже, чем то, на что оно навевает и что за ним ожидается. Ведь часто мысль произнесенная есть ложь и эмоция реализованная есть фальш.
Семен был маленький человек. Я имею в виду - в смысле роста. 169 см. По нынешним временам это мало, хотя полвека назад считалось более или менее нормой. А сейчас народ вытянулся как на дрожжах. Многие девушки ходят такие как длинные тростинки. Ну, и женщины, конечно. Но, знаете, девушки - это всегда как-то приятнее. Ребята, конечно, тоже подвытянулись. Человечество прет вверх.
Поначалу Семена это ужасало. Господи, думал он себе, какие длинные плети!
Но это как мода. Потом это стало интриговать, а затем и просто нравиться. Можно было рассмотреть своеобразное изящество и грацию в этих длинных конечностях.
Короче, в итоге он включил набор длинных современных красавиц в свой комплект "прекрасных дам".
Чтобы помочь нашему герою, этот комплект можно попытаться упорядочить.
Типы женских фигур можно классифицировать:
- по геометрическим признакам как простейшие плоские фигуры - матрешка, прямоугольник, треугольник острым углом вверх, треугольник острым концом вниз;
- с садово-огородных позиций как груши, яблоки, морковки и стручки, и наконец,
- при помощи медицинской физиологии как андроидные (как морковки с концом вниз), гинекоидные (как груши), лимфоидные (как яблоки) и тиреоидные (как тоненькие стручки, самые модные).
И получалось как-то так, что все более или менее смазливые особы - и морковки и груши и яблоки и картошки и, конечно, стручки - весь сад и огород - ему нравились.
Возможность же мысленно коллекционировать представительниц прекрасного пола, всячески оценивать их и не уставать ими восхищаться, ему в избытке предоставлял современный мегаполис, его вечно переполненные метро и троллейбусы, супермаркеты и шопинги.
Это была великолепная сценическая площадка, благодаря которой практически каждая женщина ежедневно "выходит в свет" (хотела она того или нет).
Но нетрудно заметить, что и женщинам (и девушкам, разумеется) это нравится, так как очень разнообразит повседневную серость будней. Особенно при скромном достатке, как у большинства, необходимо как-то принаря-дится так, чтоб было и со вкусом и не вызывающе и не как у всех и т.д. и т.п. У некоторых "художниц" это вообще получается блестяще. Иной раз так удачно, что скромность внешних данных не замечается на фоне прекрасного наряда, сделанного буквально из ничего. "Это просто талант!" - думал тогда наш бедный Семен, не в силах иной раз оторвать взгляда от модели.
А ведь мужчинам гораздо проще в этом смысле, хотя и среди них есть виртуозы. В среднем мужику достаточно напялить кое-что, чтобы не выпадать из ряда, и все дела. Да чтоб спиртным не очень пахло.
Первые смотрины современный житель мегаполиса имеет в метро по дороге на работу, особенно если успеет найти место, чтобы сесть. Здесь прямо напротив друг друга сидят на диванах с десяток человек и, если не притвориться спящим, вынужденных рассматривать своих визави напротив. Конечно, это в норме делается как бы незаметно, но совсем избежать этого невозможно. Некоторые же отдельные граждане, как сказал бы Зощенко, имеют нахальство и вообще пялиться во всю на соседа напротив. А тот ведь может заерзать, а потом вдруг встать, да и дать в ухо! Ну, это я, конечно, шучу. Что, вы уже поняли? Ну, ладно, пойдем дальше.
О чем это я?
Да, так вот, помимо прикида упомянутого гражданина или гражданку (если он будет внимательным) при смотринах может поразить раскраска лиц сидящих граждан. Как правило, у всех лица очень разнятся по цвету. Одно совершенно белое, другое напротив почти красное, у третьего приятный телесный цвет как бы со следами загара и т.п. Конечно, свое искажение вносит в эту портретную метрогалерею наличие электрического освещения, но в принципе это дела не меняет.
Семена часто это поражало, словно кто-то включил внутренний проектор и дал ему увидеть все в цвете. Боже, какое разнообразие цветов, полутонов, оттенков, рефлексов и теней! Неужели никто из художников еще не мале-вал этого? Наверняка где-то конечно что-то есть в этом духе. Но это и не важно.
Потом наступала адаптация, глаз привыкал и вся цветовая гамма как-то усреднялась, до следующего включения проектора.
Да, наш герой получал от своей коллекции "красавиц" прежде всего эстетическое удовольствие. И, к своему удивлению, не уставал от этого. Может быть, потому, что в мегаполисе количестве предъявляемых образцов просто неисчерпаемо и почти в каждом третьем, по меньшей мере, есть своя изюминка. А может просто потому, что был слишком влюбчив. Ведь он словно влюблялся в каждое свое новое видение.
Эстетика эстетикой, но с нашей стороны было бы ложью умолчать об эро-тической стороне получаемого впечатления. Бог Эрос всемогущ и никого не выпускает из поля зрения. И его хватает на все приложения, выражаясь языком программиста, но на то он и бог. Вообще эротика и эстетика здесь сильно смешаны. Иногда перевешивает одно, иногда верх берет другое, в зависимости от образца. Если попытаться выразиться языком рекламы - здесь два в одном.
И Семен не уставал влюбляться (мысленно, конечно) в каждый подходящий объект наблюдения и в каждом он находил нечто свое особенное, только этой девчонке (даме) присущее, и при этом мгновенно со взгляда частично проникал в ее внутренний мир и проникался к ней некоторым особым сочувствием, смешанным с обожанием.
Большинство женщин, как мы знаем, постоянно не удовлетворены в своей реальности, кажутся себе одинокими, и большинству хотелось бы найти "настоящего" партнера, который разделил бы с ней ее заботы, а не того, который есть, а часто и вовсе нет его.
Семен же, как видим, обладал волшебным свойством, почти непроизвольно, определив состояние жертвы по ее глазам, "проникнуть" в душу взглядами, полными сочувствия, понимания и восхищения (смешанными с робостью), которые могли много обещать.
Какая женщина может этого не заметить? Особенно сильное впечатление на женщин производит восхищение и любование той особенной красой, которой каждая женщина всегда так или иначе обладает, но которую надо уметь видеть. И Семен это умел. Надо сказать, что, как ни странно, он не сразу заметил эти особенности своего взгляда. Довольно много лет он этого не замечал, может быть, под бременем семейной жизни?
К чему это приводило? В большинстве случаев, ни к чему. Семен выражал свое восхищение очередной жертве красноречивыми взглядами, как я уже говорил, отчасти непроизвольно. Она отвечала более или менее аналогич-но, охорашивалась, то да се и, скажем, выходила на следующей остановке или, напротив, он покидал вагон, если дело было в метро. А если было на улице, то каждый следовал в свою сторону. Получалась просто такая своеобразная игра.
Но, позвольте, я же начинал эту историю с прикосновений и вдруг переехал на зрение, каковое, как видите, играет тоже не последнюю роль в этих делах.
Что ж, это можно исправить.
Бывали, конечно, и прикосновения. И они были тем приятнее, чем нечаян-нее оно было. Нечаянное прикосновение ножкою или ручкою вызывает бурю в стакане. Вот, например, вы сидите в метро. А морковка входит и становится напротив вас и, если можно так выразиться, над вами. И вот она стоит себе, а вы сидите себе как ни в чем не бывало. И народу в вагоне не так много, так что толчеи никакой нет. И вот она слегка переступает ногами серны и нечаянно касается своим божественным коленом вашего. Тут по организму проскакивают импульсы возбуждения, всего-то несколько микровольт, но какой результат с обеих сторон! Много ли надо черепушке? И она опять себе стоит и опять совершенно нечаянно переступает ногами и касается другого колена. Вы наверху блаженства. Все это, не взирая на обычный рев и скрежет и грохот метровского вагона, подъехавшего к остановке. "Осторожно, двери открываются!" И она выходит, а вы - нет. Что, не помчаться же за ней "Мадам, это не вы уронили?"
А представьте, что на ее месте был бы молодой человек и что вы не "голубые"? Разве стал бы он толкаться коленками?...Так чего все это стоит?
Но не будем уточнять. Жизнь полна чудес.
А вот вам другой случай. Вы стоите рядом с грушей в очереди. И хотя в наше время особенной толчеи в очередях не бывает, также как и самих очередей (не то, что в славное советское время), вы совершенно нечаянно касаетесь своей ручкой грушиного бедра. Опять пробегают по вашей ручке импульсы наноамперных токов и по груше тоже, так как она вмиг это заметила. Женщины вообще очень наблюдательны, а в этих случаях особенно. А спустя время, если очередь еще не растаяла, вы почти нечаянно касаетесь ее округлости и слегка проводите по ней краешком руки, что обычно бывает чрезвычайно приятно обеим сторонам. Но здесь очень важно не потерять меры и не переступить некоторых границ приличия и не превысить допустимых темпов развития событий. Получается очень неплохо, но очередь к этому времени уже исчезает, а вы, увы, почему-то расходитесь в разные стороны.
А что, если б на ее месте стоял "грубый" мужик?
Сложна человеческая натура!
Однажды, когда Семен Борисович, в свои сорок лет все еще старший инженер, что совершенно не созвучно современной эпохе хищкапитализма, но факт, сидел в своем ОАО "НИИ АВС" за компьютером и рассматривал картинки в интернете, у него вдруг возник вопрос. Недаром он старший инженер.
Вспоминая свои многочисленные игры и похождения последнего времени в описанном выше духе, он еще раз удивился, как нравятся ему все эти груши, яблочки, стручки и морковки маковкой и вверх и вниз. И та и другая и третья! И с каждой, кажется, он готов познакомиться! И нет мне ус-тали!
- Но чем я тогда лучше - подумал он - Дон Жуана или герцога из Риголетто? Я всегда ужасался - какие, мол, негодяи, как они могут? И Джильда - и почти тут же Магдалена в трактире. А сам-то я, оказывается, тоже такой, только у меня не доходит до дела! Так что же, потенциально, выходит, все мужики такие? Или нет?
Эта мысль его ошеломила.
Если честно, читатель, что ты сказал бы в ответ о себе?
Но иногда у Семена бывало что-то и нечто более того. Причем бывало так, что судьба словно бы сама ведет и ведет, только подставляй, как говорится, руку. Но не доводит.
Однажды раз он заприметил в метро женщину, очень крупную грушу, я бы сказал, где все было так рельефно - и анфас и наоборот и от какой не мог глаз он отвести, лет так тридцати пяти конфетку. Он почти поневоле бросал на нее восторженные взоры и, видимо, тоже очаровал даму по изложенным выше причинам.
А надо заметить, что Семен, как и многие небольшие мужчины, особенно любил больших женщин. Он уже мысленно замирал и млел от их крупных форм, сулящих всяческие блаженства касаний, по крайней мере, поначалу. Он представлял себе эти ноги, как вандомские колонны, вздымающиеся туда, к округлостям бедер и ягодиц и к заветному треугольнику. Ей тоже понравился этот маленький, так понятливо и с чувством он на нее поглядывал.
Ей надо было выходить на остановку раньше. Семен хотел было тоже подняться следом, но не решился. И она ушла и пошла по перрону, сколько можно было видеть из окна, покачивая бедрами. Семен, естественно, долго жалел и клял свою нерешительность.
Но на следующий день по дороге с работы он снова встретил ее в поезде. И, когда ей выходить, он тоже подошел на выход и слегка коснулся ее рельефного бока и она ответила ему, несколько подвинувшись навстречу его едва заметному поглаживанию.
Она вышла на улицу и он пошел было вслед за нею, но подойти все же не решился. По пути им встретился крупный многоэтажный супермаркет. Она нырнула в его вращающуюся дверь, а он опять не решился и остался на улице.
Дома он снова клял себя за неудачу и отчасти потерял уверенность в себе.
На следующий день по дороге с работы в поезде его Дульцинеи не было и он совсем приуныл. А напрасно. С какой стати они могли снова попасть в один и тот же вагон?
Но судьба фартила ему все равно. Поверьте, так бывает. Ей хотелось свести эту парочку.
Потом была суббота. Всюду распродажи. Сема наш болтался от нечего делать по центру и забрел в большой подземный торговый центр на Манежной. Решил присмотреть себе джинсы. И вдруг на втором этаже, считая от поверхности, возле лифта ему мелькнул знакомый профиль. Ужель та самая Татьяна? Нет, это не она. Или все же она? Он последовал за ней, пока не ускользнула. Жизненный опыт подсказал ему, что в подобных случаях, как правило, оказывается, что это именно оно. Он быстро обогнул полукруглую площадку вокруг лифта, вышел к нему с другой стороны и тут столкнулся со своей дамой сердца лицом к лицу.
Он слегка замешкался, потом улыбнулся и вдруг из него выскочило
- Здравствуйте! А меня Сеня зовут!
- Сеня? Очень приятно. А меня Таня! - ответила она очень просто без жеманства и засмеялась низким контральто.
- Какая приятная встреча! А я уж думал, что совсем вас потерял.
- Я тоже рада, что мы встретились. Видите, нам повезло - это хорошая примета.
- Есть такая примета? А я и не знал. Хотел вот джинсы купить. Вы заметили, сейчас цены всюду подравнялись. Можно, оказывается, и здесь покупать. А раньше помните, как здесь все было дорого? - он чувствовал, что от некоторой неловкости говорит что-то не то.
Но женщины обычно умеют легко выправить положение и сгладить шероховатости.
- Ну, и что, купили? Судя по вашим пустым рукам - нет.
- Нет, вы правы. Собственно, я еще не успел. А вы?
Она засмеялась в ответ.
- Я тоже. Совсем недавно пришла. Пока из дома выберешься...Хочу вот сейчас на первый этаж подняться.
- А у меня предложение сделать совсем наоборот - спуститься вниз на самый нижний и чего-нибудь перекусить. И время подходящее, уже середина дня.
Предложение было принято.
На нижнем этаже располагался большой пищевой зал под названием "Ресторанный дворик". Здесь было множество всякой еды на разный вкус.
Они сидели за столиком, ели блины с ветчиной и сыром и пили пиво "Карлсберг" и знакомились.
Рассказывали кое-что о себе, о своих интересах и работе. Кто и как добывает хлеб насущный. И духовный. И где живет. И тому подобное.
- Вот, - мелькнула вдруг у Семена подлая мысль - чтобы добраться до тела, сколько приходиться препятствий одолеть, в том числе анкетирование.
Тут мелькнуло и другое, еще более неожиданное:
- Но ведь можно просто "снять" девочку - и вот тебе путь прямо к телу.
И он сам тут же внутренне возмутился и совершенно искренне такой дурацкой мысли.
- Да ведь и дорого, к тому же, не по карману. Фу ты, какая нелепость!
А ведь часто такого рода безобразные мысли, а то и похуже, лезут сами, не спросясь, словно какой черт их нашептывает.
А вслух он в это время говорил
- Вы знаете Таня, я формально женат, но жена ушла к другому и сына за-брала, хотя у него там тоже дети. Но он крутой, видно.
- Э-э-э, мой тоже ушел, зараза! К молоденькой.
Разговор получался душевный, взяли еще по пиву. Семен предложил было чего-то покрепче, например, коньячку, но Таня решительно отклонила эту попытку.
- А чего ж вы не развелись?
- Да вот, уж почти год собираемся, что-то она все тянет.
- Подозрительно это. Может, чего затевают?
- Не думаю, она уже сменила прописку.
- И что же Сеня, вы один остались?
- Да нет, с мамой.
- А я вот девчонку одна ращу. Двенадцать лет уже девке. В музыкальной школе учится. Приходите в гости, может вам Шопена сыграть.
- С удовольствием послушаю!
Есть в плеере такие стрелки, указующие одна налево с надписью "back-ward" и другая - направо с надписью "forward", чтобы пользователь мог историю или обратить вспять на несколько треков или, наоборот, ускорить развитие событий. В каком-то смысле эти поистине волшебные возможности уже сейчас подвластны человеку, хотя бы и виртуально. Мы, наблюдая за тканью наших событий, тоже воспользуемся этим приемом и нажмем на "forward", чтобы пропустить несколько треков.
После второго нажатия мы застаем нашего Семена вечером за чаем в гостях у Тани. На весенние каникулы она отправила дочку на несколько дней погостить у родных в Дмитрове. До чаю дело еще не дошло. Завели негромко музыку. Чтобы преодолеть некоторую неловкость, они сначала выпили Таня вина, а Сеня коньячку рюмку-другую. Спиртным он сильно не увлекался и пары рюмок ему хватило для вдохновения. Татьяна тоже раскраснелась как маков цвет.
- Таня, мне так хорошо с вами!
- И мне тоже.
- У вас такой прекрасный характер. - Семен говорил свободно и не лукавил. Что-то на него нашло.
- Откуда вы знаете?
- Я чувствую! Выпьемте еще немного.
- Давайте!
Они выпили.
- Вы мне тоже нравитесь! У вас, Сеня, такой добрый взгляд... Потанцуем?
Они потанцевали немного. Во время танца маленький Семен прильнул к своей мощной партнерше и постепенно слегка поглаживал ее по крупному бедру, двигая руку спереди назад и в восторге нащупывая большую упругую выпуклую ягодицу.
Это вызвало непередаваемо приятные ощущения с обеих сторон. Казалось, такого они никогда не испытывали. Отчасти это и было правдой, поскольку в точности оно никогда не повторяется. Таня остановилась и без стеснения крепко прижала к себе своего нового друга, да столь крепко, что у Сени перехватило дыхание.
- Ух! - Воскликнул он нечаянно.
- Маленький мой! - В ответ она поцеловала его почему-то в шею возле мочки уха, но это тоже было очень приятно.
И они не спешили упасть на кровать, интуитивно понимая, что этого сейчас не нужно.
Вместо этого они начали стоя, как бы застыв в последнем па танца, постепенно раздевать друга, проникая внутрь через все новые и новые препоны, рубашки и лифчики, и пощупывая и поглаживая все новые и новые открывающиеся ареалы вражеского пространства.
И, поскольку между ними это происходило впервые, оно было великолепно и вызывало такой комплекс приятностей, к которым и слов-то подобрать я не могу!
К сожалению, могу заметить, что сохранять эти ощущения в памяти очень трудно, а, может быть, и невозможно. Разве что музыка может к этому приблизиться!
В конце концов они так и не добрались до кровати и в изнеможении чувств упали на стоявший в комнате диван.
Мы видим, насколько в этих делах властвует осязание, и не только на первом этапе. По существу, и сексуальный акт со всеми своими фрикциями тоже провоцируется осязанием и сам есть одно сплошное осязание.
Так что мы недалеко ушли от амебы, как ни старались. Мы по-прежнему, как и в глубокие правремена, выставляем навстречу друг другу щупальцы, чтобы так или иначе поглотить друг друга или оттолкнуть.
Желать, прежде чем убить, или убить, прежде, чем желать.
Они долго отдыхали и пили чай, потом перешли на кровать.
Я позволю себе далее подробно не останавливаться на этом, чтобы не превратить мой рассказ в пособие по технике эротики и секса. Ведь я собирался, как и обещал, просто лишний раз продемонстрировать всю мощь нашего осязательного аппарата, которая часто не дооценивается, отчего, кстати, бывает много недоразумений.
Они проводили вместе все ночи, оставшихся до приезда дочери, и благодаря фантазии Сени, каждый раз это было по-новому неповторимо и великолепно. Секрет Семеновой изобретательности отчасти крылся в том, что в нашем теле очень много пространственно разнесенных деталей, выступов и выпуклостей, за которые можно зацепиться.
Но тут неожиданно выяснилось, что к концу отпущенного им судьбой срока любовники поменялись ролями. Чувство женщины все более крепло и она входила во вкус, пытаясь даже выдумывать новые варианты, а мужчина стал терять запал, все начало ему незаметно приедаться. Можно сказать, что у него быстрее начал садиться аккумулятор. Еще одна причина, которую он понял позднее, была в том он, как многие мужчины, был человек мысли, человек идеи. После того, как исполнились его мечты по обладанию этой большой женщиной, что до этого казалось ему вообще недостижимым, дальнейшее становилось неинтересным, поскольку идея реализоана.
Чтобы подзарядить аккумулятор желания, требовался новая идея и новый объект. Такова, кстати, одна из тайных причин непостоянства всех Дон-жуанов.
Когда дочка вернулась, Таня при встречах, которые еще продолжались некоторое время, стала намекать Семену, что почему бы не ввести все это в более стабильные рамки, раз так хорошо получается. Это обычная линия поведения всех женщин. Я что-то не знаю исключений. К ее изумлению, Семен пытался уклониться от этих разговоров.
Они стали видеться все реже, тем более, что любиться все равно было негде, и неизвестно, как бы оно продолжалось, если бы судьба вдруг опять не подфартила нашему рыбаку. Но говорят же, что на ловца и зверь идет.
Теперь рыбка клюнула сама. Однажды он ехал вечером в метро, возвращаясь с концерта. Народу в вагоне было немного. На "Охотном ряду" в вагон вошла великолепная стройная тиреоидная особа лет тридцати, стручок, длинная тростинка, если хотите.
И села рядом, в нескольких креслах от Семена.
Он быстро взглянул на нее и отвел взгляд.
Хороша! Мечта! Он невольно ею залюбовался. (Опять мечта, сколько же их?).
Но что-то предпринимать ему просто не приходило в голову, настолько она по его мнению выглядела элегантно.
И вдруг она сама повернула к нему голову, украшенную великолепным шиньоном прически, и как-то очень просто, по-свойски, спросила
- А вы из консерватории, с концерта?
- Да, а как вы угадали?
- Это "мон секрет". А что же вы один?
Этот вопрос в ее устах не показался нескромным. Женщины умеют быть естественными.
- Да я не женат.
- Ах вот как?
В это время поезд догрохотал до "Чистых прудов", где надо бы ей выходить. Она поднялась и он, конечно, за ней следом.
- Можно я вас провожу?
- А почему бы нет? Вы так душевно смотрите и очень располагаете к общению.
Так они познакомились. И походили вместе на пару концертов.
Юля была вообще-то не москвичка. Однако она уже несколько лет успешно работала менеджером в смешанной немецко-российской корпоративной компании, получала неплохие деньги и снимала однушку. Мы здесь можем скромно отметить, что это не связано напрямую с личной жизнью сотрудника, как некоторые наивно думают. И даже подчас, наоборот, возникают весьма щекотливые ситуации. Но это тема отдельного разговора.
Легко догадаться, что через некоторое время она пригласила его в гости, так как и сама была не прочь поддаться его чарам.
Чтобы не быть занудными, мы опускаем здесь вводную часть, которая протекала более или менее аналогично предыдущему случаю, и снова нажииаем кнопку "forward" нашего плеера на пару треков вперед.
Мы снова застаем нашу парочку в полураздетом состоянии и сильном возбуждении. Они застыли на кухне, не успев добраться до кровати. Она упала на кушетку, на которой с трудом умещалось ее длинное стройное тело и ноги слегка свисали, а он, склонившись, проводил по ее великолепной ко-же молодой серны влюбленными хищными пальцами, сверху вниз от сосков торчащих маленьких грудей до живота и ниже и обратно, она же частично его обнимала и прижимала.
Сладкая истома сладострастия охватила их. Было не просто очень приятно, но возникало какое-то сладкое недомогание, которое у Юли сопровождалось слабыми вскриками и стонами и продольными волнообразными движениями всего ее длинного тела. Это было неописуемо приятно и продолжалось очень долго. Она и стонала слегка, и охала в восторге и одновре-менно пыталась обвить партнера своими ногами и тем самым как бы заключить в себя.
Все это вместе, все эти стоны и изнеможение любви передавались партнеру. Это сильно заводило и в конце концов привело Сеню в нестерпимо сильное эротическое возбуждение. Он был не в силах с этим справиться и у него случился оргазм.
Но это не привело ее в уныние, так как сам оргазм партнера тоже доставляет женщине удовольствие.
После отдыха они расположились на кровати и продолжали обнимать, целовать и ласкать друг друга.
И к утру утром уснули в изнеможении.
Эх, молодость, молодость!
Автор, как и обещал, не хотел было все это снова описывать, но с удивлением обнаружил, что любая тема неисчерпаема, и каждый раз все получается совершенно по-другому!
Их тянуло друг к другу эротическим магнитом и они проводили вместе почти каждую ночь.
Но постепенно встречи стали проходить уже не столь бурно, это понятно.
Юле понравился новый партнер. Чего еще желать?
Она стала предлагать ему познакомить ее с мамой и вообще ждать от него соответствующего предложения. Но, видимо, он был не джентльмен. Обидно. И странно, почему так. Что он за человек?
Тем временем Юле по делам корпорации пришлось поехать в Германию на неделю, что вообще не плохо. Они расстались, но вышло так, что больше, чем на неделю.
Пока Юли не было, Семен тоже отдыхал, словно сама судьба решила дать передышку своему рыболову, так сказать, своеобразный тайм-аут.
Прошла неделя.
Семен начал было уже как-то и забывать обо всем таком, как вдруг в наби-том битком троллейбусе по дороге домой он увидел молодую деваху, великолепный приземистый треугольник макушкой кверху с необычайно широким, почти сверх нормы, основанием! Он на мгновение потерял сознание от восторга. Вот это да! Об этом он тоже втайне много мечтал,
представляя, как оно все могло бы быть в таком случае. Не теряя ни минуты, он по возможности протиснулся к выходу и постарался хотя бы пристроиться к ее потрясающему боку. Он слегка прикоснулся к ней боком куртки, насколько мог в такой толчее. Она однако мельком это тоже заметила и взглянула на него несколько предосудительно.
Вскоре она стала выходить, и он следом за ней, хотя ему было еще рано. Она быстро пошла по направлению к магазину с небольшой сумкой через плечо. Он догнал ее.
- Извините, можно вас проводить?
- А что это?
- Вы мне очень симпатичны!
- Еще чего! Вы что, тоже здесь живете?
- Честно говоря нет, мне бы надо ехать дальше, но вы меня очаровали!
- Чего, чего я сделала с вами?
Она была не без юмора. Но он не сдавался.
- У вас такой великолепный корпус!
- Что, Вам действительно нравится?
- И такая ватерлиния!
- Вы меня за катер принимаете?
- А пусть и за катер, но какой прекрасный!
Так он познакомился с Аней. Ей было двадцать пять. Самый расцвет. Она жила в большой семье и работала кассиршей в продуктовом супермаркете. Отчасти кормила семью. Сами знаете, как сейчас с работой, и сильно уставала. Это ведь работа не из легких. В каком-то смысле тянула, как вол. Внимания на нее из магазинных ребят никто не обращал, может быть из-за конституции, которая так пленила нашего охотника за табуретками. А других она не знала.
Его волшебный взгляд сделал свое дело. Они стали "встречаться", как говорится в народе, но прижиматься толком было негде, хотя осязание уже продемонстрировало свою силу. По подъездам не насидишься. Не тот возраст, да и не то нынче время. Возможно, так бы все и завяло, если бы судьба опять не поднесла сюрприз своему протеже: мама на две недели уехала в отпуск в санаторий.
Так что, дорогой читатель, опуская детали, через некоторое время мы снова застаем ту же диспозицию. Но теперь уже прямо в логове обольстителя.
Приступ страсти и в этом случае застал их полураздетыми прямо на кухне. Легко догадаться, что это заранее не планировалось, происходило как-то само собой, и вносило в души любовников дополнительную прелесть неожиданности, да иногда и просто сразу заводило. Для каждой новой дамской фигуры Семену приходилось интуитивно подыскивать какие-то новые решения, поскольку он не был столь методичен, чтобы заранее их обдумывать. Но зато это и здорово заряжало его аккумуляторы.
Эти первые дни Семен, несмотря на их такую близость, все еще млел от восторга. И когда с работы ехал домой, в упоении вспоминал ее изумительный треугольник с таким небывалым основанием. Он готов был на него молиться, припасть к этим невероятным ягодицам и так и застыть наве-ки!
В известном смысле он некоторое время боготворил так каждое свое новое чудо. И он смотрел благоговейно на чудные особенности фигуры каждой своей очередной избранницы и не мог насмотреться, и в священном трепете начинал поглаживать это чудо-тело и в немом восторге прикасаться к нему. Женщины не могли этого не замечать. По-своему это был редкий подарок для них, ради которого можно пойти на многое, и который многие из них вообще не имели шанс получить в обычной жизни. И постепенно костер начинал разгораться и все ярче и ярче.
И каждый раз рыболов буквально изнывал от избытка чувств, пока, в конце концов, не насыщался.
Они любились еще некоторое время. Анна забыла все на свете и на расспросы домашних только отмахивалась. В конце концов, это не ваше дело. Те только качали головами.
Она была благодарна Сене за то, что он открыл ей целый мир эроса, о котором она даже не подозревала, не на словах, а на деле. К тому же он полюбился ей. Думала, чем я ему не пара?
Обычная история. Наш рыболов начал уже несколько уставать и тяготиться ситуацией. До приезда матери оставалось еще почти неделю, но судьба снова улыбнулась ему. Зачем она его так пестует? У Анны начались месячные, это минимум дней пять, и пришлось все прекратить.
Некоторое время спустя Анна пыталась снова встретиться с ним, но вскоре, как и предыдущие его "жертвы", поняла, что это дело пустое.
И это было бы все на это лето, если бы не картошка.
Сам черт подсунул рыболову эту девчонку. Он определил ее в картошки, так как по своей рыхлости толстушка Маша с большим животом и приличными грудями, можно сказать, вообще не имела фигуры и, действительно, смахивала на картошку. Большую, бесформенную и, тем не менее, аппетитную.
Он встретил ее в офисе большой корпорации, куда ему довелось по службе отвозить кое-какие бумаги.
Это была веселая озорная девчонка лет восемнадцати. Она помогала по мелочам секретарю-референту, а также следила за принтером и гордо рекомендовалась посетителям как "Начальник принтера".
У них сразу установились доверительные шутливые отношения. Но молодые девчонки особенно падки на осязательные контакты, а в данном случае им достаточно было взглянуть друг на друга, особенно учитывая магию его взгляда, так располагающего к доверию. Ему пришлось посетить этот офис несколько раз, причем иногда довольно долго ждать подписи на том или ином документе.
Маша тогда мелькала вокруг и мимо него туда и сюда и несколько раз словно нечаянно задевала его то боком, то большим пузом, то ручкой. И это завело их обоих. А много ли было ему надо? Он и сам был в этом смысле как подросток.
Но он, наверное, не решился бы ни на что, если бы судьба (или сам черт?) опять ему не подфартила. Однажды он зашел в большой торговый центр на Щукинской, чтобы перекусить, и встретил там Машу за коктейлем. Они разговорились и вместе пошли не спеша обратно. По дороге она без стес-нения прижалась к нему. Смелая девка! Но чего, в конце концов, бояться? Ведь она совершеннолетняя.
И все началось. Они стали встречаться по подъездам и кинотеатрам. Ее не шокировала разница в возрасте, ведь мужчина он крепкий и выглядит не-плохо, не хуже некоторых молоденьких увальней.
Ей очень хотелось настоящего продолжения и, конечно, гораздо больше, чем многоопытному рыболову. Кто ищет, тот всегда найдет. В конце концов, они через знакомых сняли на неделю квартиру в Ново-Гиреево за несколько тысяч. Хозяин вручил Семену ключ и уехал в командировку как раз на неделю.
Дома у Маши было большое обремененное заботами семейство и никто за ней особенно не следил.
Так что мы снова оказываемся вместе с нашими "молодыми" в маленькой однушке.
Но здесь поначалу было все несколько иначе, поскольку Семен почему то стеснялся своей юной подружки. Они сначала огляделись в непривычной обстановке, разделись и сели за стол. Выпили пивка, съели по биг-маку.
Потом Маша после паузы вдруг спросила
- Ну, что ж вы?
И прыгнула к нему на колени и обняла крепко и он стал утопать в ее прелестях: в толстом складками пузе, больших грудях и объемных плечах. Он не успел и шевельнуться, как она обхватила его всего кругом, утопила в объятиях, зацеловала, схватила в охапку и понесла на кровать.
И это было неожиданно и великолепно!
Там они разделись на ходу, как могли, и стали беспорядочно сражаться, целуя и поглаживая друг друга в разных местах, куда попадет рука. Семен охотно поддался этой панике, потому, что это тоже сильно возбуждало. Потом в процессе борьбы вышло так, что щуплый Семен умудрился влезть в ее короткую нижнюю рубашонку, которую она не успела снять, и они прильнули друг к другу лицом к лицу, грудь к груди очень плотно, как два близнеца и так застыли. Ощущение было просто непередаваемое.
Чувство неги и сладкой истомы навалилось на них. И они долго лежали недвижно и даже немного уснули.
Они продолжали эту серию встреч вплоть до возвращения хозяина квартиры. Но тут случилось так, что им обоим было мало. Вот как действует молодость! И они сняли другую квартиру еще на неделю. Но ей снова было мало, хотелось еще и еще, а он уже насытился и впервые честно об этом сказал.
Она, приуныла, но что можно было поделать? Маша была девка энергичная, но она не имела никаких возможностей принудить его и ей пришлось отступить.
Уф, кажется все!
Так нет же, тут вдруг выплывает история о дутыше.
Есть такая порода голубей, называемых дутышами, вы наверняка знаете. Они имеют такую выпяченную вперед грудь, ниже которой идут скромные ножки. Они как бы состоят из одной выпяченной груди, часто белого цвета.
И бывают такие женщины с сильно выступающей грудью, ниже которой идет заметно меньших размеров корпус. В профиль они напоминают голубей дутышей и я прозвал их дутышами.
Так вот, совсем недавно наш рыболов ехал в метро, прислонившись спиной к вагонной двери и ничего не подозревая. И вдруг на остановке входит такая молодая женщина-дутыш и, взявшись за поручень, становится прямо напротив Семена, грудь в грудь. Обычно стараются встать как-то боком или под углом или вообще спиной, чтоб не глядеть в упор друг на друга. А тут она стоит и спокойно смотрит на Сеню почти касаясь его своей грудью дутыша, как будто так и надо. Это было фактически некоторое предложение, некоторый вызов, который Семен не мог не принять. На следующей остановке народу привалило, на нее нажали, и они почти прижались друг к другу. Это уже нарушало приличия, поэтому она повернулась и стала проходить к противоположной двери словно бы на выход. Он последовал за ней, встав за ее спиной и она это заметила.
Боже мой, опять! Но мы не будем продолжать и история с дутышем не войдет в нашу коллекцию.
Эпилог.
Как-то раз позвонила Таня, слегка подзабытая груша.
- Привет, Сеня, я по тебе соскучилась! Что же не заходишь?
И пригласила зайти как-нибудь на днях. Отказаться было неудобно, и они условились о встрече.
В назначенный день к вечеру Семен, ничего не подозревая, заходит к своей разлюбезной груше и, к своему удивлению, застает там еще и своего дорогого тиреоидного стручка, прекрасную Юлю, которая приветливо встает ему навстречу из за стола.
Не успел он опомниться и сообразить что к чему, как из-за занавески появилась Анечка, его столь недавно любимый треугольник маковкой кверху с великолепным широким равнобедренным основанием, неизменно приво-дившим его, да и не только его, в восторг, о чем мы уже толковали выше.
То есть он в немом удивлении застал тут весь свой, так сказать, сад и огород.
Самое лучшее в такой ситуации было помолчать, что он и сделал.
Хозяйка широким жестом усадила его на стул, а на остальных трех стульях вокруг стола напротив уселись дамы из его садово-огородного набора.
- Ч-ч-то это значит? Впрочем, такая приятная компания, я рад. - Семен невесть что говорил, однако старался не потерять притсутствия духа.
Возникла короткая пауза, какая часто бывает в судебных заседаниях, после которой Таня встала со стула, вознеся вверх все свои мощные прелести, и произнесла следующий спич:
- Семен, мы подумали, подумали и решили призвать тебя к ответу и судить по закону гор, так сказать, со всей строгостью нашего женского закона.
- Но за что? - В страхе и крайнем удивлении воскликнул подсудимый. - Я, как и О.Бендер, чту уголовный кодекс Российской федерации, чтоб ему ни дна ни покрышки!
- За эротическую распущенность и сексуальное непостоянство! Мы, бабы, этого не любим.
- Да, всех нас очаровал, развратил своими ласками и бросил! - Вмешался треугольник.
- Одну за другой, - добавила стручок, длинным стебельком возвышавшая-ся над столом даже и в позиции сидя.
- Но, позвольте, это не преследуется уголовным кодексом! Боже, какая чушь! И как вы узнали друг о друге?
Видно было, что Татьяна не лишена юмора. И она продолжала:
- Вы плохо знаете женщин, Сеня! Они могут все, если их задеть за живое. Мы выследили вас, тем более, что это оказалось нетрудно, поскольку конспирации вы не соблюдаете.
- И что, нанимали детектива? - Семен не мог воспринять все это всерьез и старался не терять чувство юмора.
- Обошлись. Все не так смешно, как вам кажется. И вот наша женская тройка решила воздать вам по заслугам.
- Бедный Сеня! - Всхлипнул треугольник.
Тут неожиданно птичкой засвистал звонок в прихожей и Татьяна ввела в оборот запыхавшуюся молоденькую картошку, совсем еще девчонку, последнюю "жертву" нашего злодея. Гостье подставили табуретку, дабы она могла тоже примоститься за судейским столом напротив злоумышленника.
- Извините за опоздание! Троллейбуса долго не было.
- Как, и ты здесь? - Семен был в шоке.
Он почувствовал, что дело пахнет жареным и надо бы смыться. В рассуж-дении этого шага он попытался было подняться со стула, но немедленно был припечатан к нему железной рукой хозяйки.
- Сидеть!
- Да я в туалет бы...
- Потерпишь! Итак, наша тройка, при одобрении четвертой пострадавшей и сочувствующей единицы, рассмотрев дело, и признав гражданина РФ Семена Борисовича Шимкина виновным в моральном эротическом растлении своих женщин, которых он обольщал, вступал с ними в эротические и сексуальные контакты и затем безжалостно бросал одну за другой,
постановила:
за эротическую распущенность и сексуальное непостоянство приговорить упомянутое лицо к лишению мужского достоинства с помощью кастрации!
Приговор окончательный, обжалованию не подлежит и вступает в силу немедленно.
Тут она обратилась к вновь пришедшей "жертве".
- Маша, ты согласна с нами?
- Да, я согласна. Тоже и со мной, много мы возились! Доводил он меня много раз до исступления... А потом оставил. Пришлось потом одной заниматься этой, как ее, масс.. мас..