Когда она
гуляет где как хочет,
и в кровь войдя,
рвёт жилы у висков,
и нервная система,
сжавшись в точку,
глядит одним 
расширенным зрачком
лишь на неё...
Когда надежды стёрты,
но плоскость чувств,
сверкая как алмаз,
уходит ввысь
и, в развороте мертвом
зависнув,
ждёт единственный приказ,
а сердце немо...
Вот тогда ты волен
разбить все вдрызг
о склоки бытия
и пасть на дно,
и, отупев от боли,
тупить осколков
острые края
окаменевшим сердцем...
Боже правый,
как сладок, трижды клятый
путь такой,
когда другой,
пылающий как лава,
и беспощадный 
ляжет пред тобой.
Ты волен петь -
маэстро за роялем,
и гнать вразлет
на зависть лихачу...
Я буду гнать!
Я полоснул краями
отточенных
острее свиста чувств
последний якорь.
Ваш аккорд маэстро,
я буду петь!
Я чую как дрожит
и входит в силу голос,
и отвесно,
досель висевший,
колокол души
качнулся плавно,
рокот набирая.
Мой час настал
и старый шрам заныл.
Я знаю,
Предстоит такое ралли,
что сердце в пепел,
пепел
на распыл.