Некрасов Алексей : другие произведения.

Пикник на нашей обочине

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Предложение, от которого сложно отказаться.
   В последние годы болезнь всегда приходила с началом осени. Чувствуя, как начинается ломота в суставах, Андрей досиживал последние часы на работе, а, зайдя в квартиру, первым делом включал электрический чайник. Пока переодевался в домашнее, электрический помощник громким щелчком сообщал с кухни о выполненном задании.
      С некоторых пор бытовые приборы все больше казались ему существами одушевленными. Элегантный японец телевизор, трудяга пылесос, весельчак чайник - составляли единую надежную команду, в которой он был капитаном. Если кому-нибудь из них случалось сломаться, Андрей всеми силами пытался вернуть подопечного к жизни. Вспоминая время, когда у него были друзья, он спрашивал себя, брал ли так близко к сердцу их проблемы. К стыду своему, приходилось констатировать, что нет. Куда проще принять в свою орбиту неодушевленный предмет или лохматое виляющее хвостом существо, чем собрата своего человека.
      Об этом, как и о многом другом, он размышлял во время долгих вечерних чаепитий на кухне. Традиционный напиток с приходом осени и болезни становился лучшим лекарством. Ослабевший в затяжной борьбе с вирусами организм, требовал все новые и новые порции горячей ароматной жидкости подкисленной ломтиком лимона.
          
   В тот судьбоносный вечер телефонный звонок застал его между третьей и четвертой вечерней чашкой. Звонили ему теперь редко, и, как правило, все заканчивалось очередным предложением сверхскоростного интернета. Но на этот раз звонок был не рекламным.
   - Сашка, ты что ли?! - крикнул Андрей.
   - Ну, слава тебе Господи, узнал! - пророкотало на другом конце провода. Голос у институтского приятеля действительно не изменился. Он был таким же энергичным и хорошо поставленным, как тридцать лет назад, когда на посиделках в общаге, перебивая пьяную разноголосицу, Сашка брал бразды правления общей беседой.
   " Сколько зим, сколько же лет..." - растерянно думал Андрей, а Сашка тем временем рассказывал о себе: - преуспел в бизнесе, третий раз женат, но главное что живет теперь почти рядом, у соседней станции метро, и готов прямо сейчас своего старого приятеля навестить...
   Не найдя повода отказать, Андрей в волнении заходил по кухне. Наверное, это раковина, в которой жил последние годы, никак не желала открывать свои створки. Он вроде бы и хотел увидеть приятеля. Но ведь это был уже не тот Сашка, с которым когда-то в общаге закусывали бычками в томате "Андроповку"! Да и особо дружны они никогда не были. Так, приятели второго эшелона.
   Он вспомнил неприятную манеру Сашки выпячивать себя и обо всем на свете высказываться в духе конечной истины. Многих, особенно тех, кто сам любил покрасоваться, это сильно раздражало. Андрей же больше предпочитал слушать, может, поэтому и уживались.
  
   В дверь позвонили точно в назначенный срок. Раньше Сашка такой пунктуальностью не отличался, но видимо бизнес чему-то людей учит. Открывая дверь, Андрей ожидал увидеть подтянутого элегантного мужчину с благородной проседью в волосах. Почему-то именно такой облик вязался с преуспеванием. Однако реальность от стереотипов сильно отличалась. За дверью, улыбаясь, стоял одутловатый грузный облысевший мужик. Только в улыбке было что-то от прежнего Сашки. Переступив порог, он официально протянул ладонь, правда, потом все-таки обнялись. Отступив на шаг, Андрей еще раз уже в ярком свете оглядел приятеля:
   - Эко ты, брат, возмужал!
   - Да и ты уж не юноша!
   По глазам приятеля было видно, что и тот наблюдает перед собой нечто, мало похожее на воспоминания молодости.
   Сняв куртку, Сашка сразу проследовал на кухню. Обстановка квартиры в которой обитает институтский приятель его похоже не интересовала. Оно конечно и, к лучшему! Хвастаться по большому счету было нечем.  Стол накрыли быстро, как это делалось когда-то в институтской общаге. Выпили, как водится, за встречу. Потом вдогонку за старых друзей, за факультет, что выпустил их когда-то в большую жизнь.
       "Как давно все это было!" - думал Андрей, пытаясь вспомнить себя прежнего: - зеленого юнца неопытного наивного, но полного сил и амбиций
      " Показать бы тому молодому человеку тебя сегодняшнего! Наверное, ужаснулся бы. Решил, что и жить не стоит. А, оказалось, ничего страшного, живешь!"
      Напрасно Андрей пытался свернуть беседу на общие воспоминания молодости. Сашку интересовал только его жизненный путь, и собственная теория смысла жизни. Похоже, что именно о ней он и пришел поговорить. Старый приятель был для этого самым подходящим объектом. С партнерами по бизнесу вряд ли пофилософствуешь!
   Как человек деликатный Андрей старался изображать внимание, хотя слушал без особого интереса. Теория сильно отдавала новорусским пафосом, но некоторые оригинальные жизненные наблюдения и выводы там были .
   - Ты то, как эти годы жил! - поинтересовался, наконец, Сашка.
   Андрей даже растерялся. Начал говорить, сначала сбивчиво и смущенно, но в какой-то момент вдруг разошелся. Стал рассказывать, как сначала, хотелось совершить что значимое, оставить след в науке. Воспитанному в атеизме это желание заменяло веру в бессмертие. А еще хотелось реализовать силы, что бурлили в душе и рвались наружу. Но обстановка заштатного НИИ мало располагала к творческому созиданию. Рутина, текучка, липовые отчеты. Болото тем и опасно, что некуда приложить силу. Чем активней пытаешься вырваться, тем сильнее увязаешь. Ну, а про дальнейшее и говорить даже не хотелось ...
           
   - Все ясно. Не сложилось у тебя с карьерой! - констатировал Сашка, - Дальше то, как жить собираешься?
   - До пенсии досиживаю. Может, чего-нибудь поинтересней предложишь? - с вызовом ответил Андрей. Его уже начал злить самоуверенный покровительственный тон приятеля.
   - Как раз за этим пришел! - с торжественной улыбкой объявил гость.
   " Неужели? Может это шанс..." - пронеслось в голове Андрея. Но уже в следующий миг пришла уверенность, что никаких подарков от судьбы ждать не стоит. И он приготовился внимательно слушать, но не очень услышанному верить.
     - Какой-нибудь старый тазик или кастрюлю можешь достать? - неожиданно попросил Сашка.
     Совершенно не понимая, зачем это понадобилось, Андрей полез в кухонный шкаф. В самом дальнем углу обнаруживалась старая алюминиевая кастрюля. Она досталась в наследство еще от бабушки. Жена (царство ей Небесное!) не раз собиралась этот раритет выкинуть. Дочь, до того как переехала жить к бой-френду, тоже хотела это сделать. Но по странному стечению обстоятельств кастрюля избежала экстрадиции, и до сих пор пылилась в дальнем углу шкафа.
    " А ведь железяка и меня в этом доме переживет!" - неожиданно подумал Андрей, ставя кастрюлю перед гостем. Но видимо настал и ее час.
    - Не жалко если испорчу? - поинтересовался Сашка.
    - Порть! Ей давно на помойку пора - махнул рукой Андрей. А Сашка тем временем достал из портфеля небольшую, согнутую под девяносто градусов, пластину серебристого цвета, и самый обыкновенный тестер. Уставив пластину в кастрюлю, он приложил ее краям измерительные щупы, и показал Андрею, на экране тестера двадцать восемь с половиной вольт.
    - А теперь смотри!
    Извлекая из портфеля гаечный ключ, Сашка, словно заправский фокусник, дал убедиться, что он настоящий, потом замкнул им электрически заряженные края пластины.
     В первые несколько секунд ничего не происходило. Андрей уже хотел поинтересоваться, в чем смысл всей это странной демонстрации, но вдруг почувствовал исходящий из кастрюли жар. Вскоре ключ поменял белый цвет на красный, потом снова на белый и начал с шипением плавиться. У Сашки в руке откуда-то появились пассатижи. Подхватив пластину, он стряхнул расплавленный металл на дно кастрюли. Пока Андрей заворожено смотрел, как покрывается коркой блестящая металлическая лужица, Сашка снова поднес к краям пластины щупы. Андрей с изумлением увидел те же самые двадцать восемь с половиной вольт!
     - Это что, вечный аккумулятор!
     - Молодец! В точку! - улыбнулся Сашка,- А теперь на это посмотри!
     Он снова полез в портфель. Предмет, который на это раз извлек, состоял из двух небольших желтых дисков. Весь фокус состоял в том, что, ничем не скрепляясь, они составляли единое целое.
       - Пустышка! - пробормотал Андрей, проведя ладонь сквозь скрепившую диски пустоту. И тут же из дальних уголков памяти нахлынуло:
        ...Студенческие годы, зачитанный всей общагой до дыр "Пикник на обочине" в мягкой обложке. Крутой сталкер Редрик Шухарт, непохожий на правильных героев советской фантастики. Кошмарная реальность после визита внеземной цивилизации, криминальная возня, устроенная уже не инопланетянами, а людьми. Но тогда почему-то казалось, что это только там у них в мире наживы возможно..."
     - Откуда это?
     - Оттуда! - многозначительно протянул Сашка, показывая пальцем куда-то в направлении Урала.
  
   Если бы не наглядная демонстрация, Андрей никогда бы не поверил, что Зона Визита действительно существовала, и не где-то за океаном, а у нас в Уральской глубинке! Впрочем, и у Стругацских упоминалось о советском аналоге Хармонтской Зоны. Был даже герой второго плана - симпатичный, насквозь положительный ученый Страны Советов, приехавший в Хармонтский институт по обмену опытом. Кажется, его звали Кирилл.
    С Сашкиных слов получалось, что сверхсекретный НИИ рядом с Уральской Зоной существовал на самом деле. Один из братьев Стругацких даже имел к нему отношение. А знаменитый "Пикник на обочине" был написан чуть ли не по заданию компетентных органов. Несмотря на драконовские меры секретности, слухи о Зоне по каплям просачивались во внешний мир. Но после публикации романа все они сразу попадали в разряд пересказов фантастики. Поверить в них, это все равно, что признать реальность не менее знаменитого НИИЧАВО.
    А Сашка, тем временем, перешел к самому главному. Несмотря на все превратности новейшей истории, завеса секретности вплоть до последних лет продолжала плотно окутывать Зону. Но наступили иные времена. На объекте сменилось руководство. Вместо людей старой формации, которые с религиозным фанатизмом чтили служебные инструкции, пришли сотрудники нового поколения. И, как неизбежный результат, тоненькими ручейками потекли во внешний мир инопланетные артефакты. Нашлись люди пожелавшие устроить на этой утечке свой бизнес. К одному из таких проектов оказался причастным и Сашка. И теперь он искал для коммерческой экспедиции надежного компаньона...
  
  
   Воспоминания и застарелые страхи
   Уже в купе поезда, Андрей все еще размышлял, как позволил себе ввязаться в такую авантюру.
   - Не дрейфь! Риск, конечно, есть, но минимальный,- заверил его Сашка,-в Зону нас опытный человек поведет, Редрик Шухарт в уральском варианте. Максимум через неделю вернешься, только уже миллионером,
   Знал Андрей цену подобным заверениям! Когда тебя на что-то подбивают, все хорошо и безопасно. Но, клюнет жаренный петух, и где они, гаранты? Ау ребята! След уже простыл, шкуру свою спасают...
   И еще, все-таки не до конца было понятно, зачем Сашке понадобился именно он. Но обещание за неделю заработать на всю оставшуюся безбедную жизнь, пересилило аргументы против. Андрей никогда не считал себя жадным до денег. Но в мире, где он жил, эти бумажки были не простым инструментом обмена, а мерилом всего и вся. А, для него лично, тропинкой к свободе. И еще он чувствовал, что этот шанс у него в жизни единственный и, пожалуй, последний...
  
   В поезде они провели чуть больше суток. Сначала коттеджные поселки Подмосковья сменились неказистыми домиками российской глубинки. В лесах Мордовии деревья еще не успели до конца поменять свой наряд, а в Пермском крае уже бушевала багряная осень. И постепенно, словно складки на коже окаменевшего дракона, из земли начинали выступать скалы. А поезд вез их все дальше к "Большому Камню", туда, где обжитая Европейская Русь сливалась с диким и бескрайним азиатским простором.
   И вот, наконец, пол вагона сменила твердь платформы. Уже само название станции будоражило воображение. Оно рокотало словно бубен шамана, созывающий духов камня, воды и леса. Поезд ушел, оставив их в объятьях тишины и запустения. Над головой висело свинцовое осеннее небо. Сквозь трещины на асфальте пробивались кустики чертополоха. Пассажирка из соседнего купе обнималась с приехавшими встречать родственниками. Пожилой мужик в штормовке уныло брел вдоль перрона, с безнадежностью в голосе повторяя "Кому такси?".
   Окинув взглядом крошечное здание вокзала, Андрей поправил на плечах рюкзак и двинулся следом за Сашкой. С непривычки его после поезда слегка покачивало. Может от того, что почти всю дорогу пили. Во время купейных застолий Сашка разглагольствовал о мужской дружбе, об институтском товариществе. А Андрей с пьяной грустью смотрел в окно и вспоминал времена, когда принимал такие разговоры за чистую монету. И опять в голове назойливо вертелся вопрос:
   " Зачем все-таки я ему понадобился?"
   Однако, уже спрыгивая с платформы, он почувствовал, что нехорошие предчувствия остались там, в душной и зыбкой ирреальности вагона. Он уже не раз наблюдал этот эффект во время командировок. Всегда жутко не хочется уезжать. Но на платформе конечного пункта уже бодрит душу ветер дальних странствий, и ты распрямив плечи, готов вдохнуть его полной грудью.
  
   На стоянке за вокзалом, собравшись в кружок, что-то весело обсуждали таксисты. Громкие голоса то и дело прерывались смехом. Пройдя мимо, Сашка остановился возле старенькой "Лады". Достав из кармана, мобильник, уточнил номер. И тут же от веселой компании отделился невысокий поджарый мужик, одетый, как и все местные, в что-то близкое к камуфляжу.
    - С Москвы?
    Получив утвердительный ответ, он без дальнейших расспросов открыл багажник.
    - До Каменки едем, - на всякий случай уточнил Сашка. Таксист кивнул, втиснул рюкзаки пассажиров между канистрами и какой-то рухлядью, захлопнул багажник и предложил Сашке переднее сидение. Видимо сразу признал в нем лидера. Впрочем, Андрея это вполне устраивало. Колени упирались в спинку кресла, зато можно было не пристегиваться ремнем и не поддерживать разговор.
    Таксист оказался весьма общительным, что среди людей его профессии встречается часто. Они еще не проехали территорию городка, как он уже успел поведать о бестолковости и воровстве местного начальства. Сашка поддерживал его сочувственными кивками, а Андрей рассеянно смотрел на окружающий сельский пейзаж. Он видел покосившиеся заборы, неказистые домики, с посеревшими от времени, но еще хранившими следы затейливой резьбы наличниками. Похожие на огромных пауков яблони расправляли усыпанные плодами лапы навстречу вечернему небу. Вскопанные под осень приусадебные сотки переходили в подернутые желтизной поля, а те тянулись дальше в багряную осеннюю бесконечность. Кое-где над крышами поднимался и улетал вслед за облаками белый печной дым. Тишина и покой царили над этим миром, но необъяснимая продуваемая всеми ветрами тоска рвала душу. Час был еще не слишком поздний, но на улице уже никого не было, и лишь свет в окнах свидетельствовали, что городок пока не вымер. И только на выезде навстречу попалась женщина, перегонявшая куда-то корову.
     " Интересно, как живут они, по соседству с Клондайком инопланетного происхождения?" - неожиданно подумал Андрей. Но судя по виду поселка, такая близость никак не сказывалась на укладе аборигенов. И почему-то казалось, что к жизни местные относятся философски:
   "Это пришлые бледнолицые вечно гоняются за сокровищами. Разоряют окружающий мир, обманывают и грабят друг друга. Будто не понимают простой истины "человек смертен!""
   И тут снова навалились вопросы:
   " Зачем ты здесь? Собираешься нарушать закон, таскать из огня каштаны. Как собачонка за колбасой, бежишь за обещанным богатством..."
  
   Почти сразу за поселком начались горы. Они не уходили под облака, не поражали буйной фантазией подземных сил. И все же было что-то величественное в проступающих из почвы каменных складках. Некоторые фрагменты походили на древних идолов. Седая старина серебристым мхом лежала на вылизанных дождями макушках, а каменные глазницы с безразличием взирали на мир, что когда-то принадлежал богам, но временно оккупирован расплодившимися муравьями.
   Прошло около часа. Сашка начал клевать носом. Андрей же, не совсем доверяя искусству водителя, старался следить за дорогой. Она же, становясь все извилистей, вплотную прижималась к скалистым стенам. А с левой стороны ландшафт уходил вниз, открывая вид на бегущую по камням реку. Наконец, машины сделала крутой поворот, оказалась в неширокой долине и затормозила перед шлагбаумом.
    - Мужики паспорта готовьте! - скомандовал водитель, суетливо доставая из машинного бардачка какую-то бумажку. В его развязанной скороговорке, проскользнули испуганные нотки. Когда к стеклу склонилось строгое выбритое по уставу лицо, Андрей внутренне напрягся и протянул паспорт. Человек в камуфляже, взял документы и стал сличать номера. Делал это с осознанием глубокой ответственности, тщательно проверяя каждую цифру. Наконец, паспорта вернулись владельцам, а бумага перекочевала в его полевую сумку.
    - Чего-то часто к тебе родственники ездят! - с мрачной иронией поинтересовался военный.
    - А у нас семья большая! Разъехались по России, а теперь вот в родные места тянет.
   В голосе водителя снова появилась нагловатая бойкость. Лихо нажав на газ, он проскочил шлагбаум. Оказавшись на некотором расстоянии, длинно и смачно выругался. Общий смысл сводился к тому, что "козлы в портупеях" строят из себя девственниц, хотя и сами в доле. Сашка тоже высказался по этому поводу, а Андрей вдруг осознал, что именно сейчас перешагнул черту. Теперь они с приятелем, согласно фальшивой бумаге, мнимые родственники проходимца таксиста, а также участники коррупционной схемы, где все наскоро шито белыми нитками.
   И тут же, как аллегория теневого российского бизнеса, перед глазами встала картинка из жизни морских обитателей:
  
    ...Серебристые рыбешки резвятся над качающимися водорослями. Чуть ниже над облепленным ракушками камнем, лениво перебирая плавниками, застыла хищная толстая тварь. Выпученные глаза безучастно смотрят на окружающий мир, а вокруг смело кружатся беззаботные создания. И вдруг стремительный бросок. Стая кидается врассыпную, но из пасти уже торчит чей-то жалко подрагивающий хвостик. А через несколько мгновений все повторяется заново. Веселый хоровод серебристых тел, мерно качающиеся водоросли и пучеглазое существо, лениво поджидающее следующую жертву...
  
    Следом за фрагментом передачи "В мире животных", полезли на свет уже личные воспоминания, и, казалось бы, давно забытые страхи:
  
    ...Никогда, ни в детстве, ни в юности, Андрей не стремился к материальному богатству. Может потому, что семья по советским меркам была вполне зажиточной. Иногда он даже стыдился перед сверстниками этого семейного благополучия. Правда, с началом, самостоятельной жизни, деньги, точнее их нехватка, становились все более важным фактором. Решающий перелом наступил после женитьбы.
      Общеизвестно, что женщины создания противоречивые. Почти все романтичное, в жизни мужчин связанно именно с ними. Но, сами носительницы романтического начала, куда более практичны и расчетливы, чем те, кого они вдохновляют. И эта, вторая сторона медали, чаше всего обнаруживается после вступления в брак.
   По такой классической схеме развивалась и личная жизнь Андрея. Два мира встретились, чтобы образовать один, вернее сделать попытку такого соединения. К объединительному пакту стороны пришли с совершенно разным жизненным багажом. Родители жены, даже по советским меркам, не могли похвастаться материальным достатком. А одним из самых ярких детских впечатлений супруги была поездка в Крым вместе с сестрой матери, работающей в сфере торговли. В дальнейшем судьба этой женщины сложилось очень печально, но в памяти племянницы навсегда запечатлелась роскошь, которую отдельные личности могут себе позволить. Все это застарелыми комплексами сидело где-то в подсознании, и в самом начале семейной жизни вступило в тяжелый затяжной конфликт с идеалистическими воззрениями мужа.
      Прояви Андрей твердость, их союз, скорее всего, просто бы распался. Тогда бы все сложилось иначе. Может быть, и не случилось рокового стечения обстоятельств, что навсегда перечеркнуло, сделало бессмысленными все противоречия и споры. В самый первый и тяжелый год одиночества Андрей часто думал об этих альтернативных вариантах. Но тогда, в самом начале совместного пути,  будущее еще не сформировалось даже в проекте, и рассыпалось впереди веером, уходящих в разные стороны дорог и тропинок...
     В какой-то момент, он уже готов был признать добывание денег одним из важных приоритетов. И, главное, для этого возникли благоприятные условия. В разгар Горбачевской Перестройки появились, так называемые " Центры научно технического творчества молодежи". Создавались, чтобы материально подержать молодые таланты, но очень быстро превратились в банальный инструмент отмывания денег. Непосредственный начальник Андрея - молодой завлаб, которого сослуживцы за глаза ласково звали Колюней, стал одним из пионеров этого комсомольского бизнеса. Группа приближенных товарищей, куда вошел и Андрей, подготовила липовое техническое задание под обналичку. А через несколько месяцев Колюня позвал их в свой кабинет и торжественно вручил конверты.
       В первый раз Андрею довелось держать в руках такую сумму! Придя домой, он устроил жене сюрприз:
        - Котенок, мы тут премию маленькую получили. Посчитай, хватит на первое время?
        Старясь скрыть торжествующую улыбку, Андрей небрежно протянул конверт. Супруга скептически фыркнула, но начала пересчитывать. Очень забавно было наблюдать, как с каждой новой купюрой менялось выражение ее лица. Глаза постепенно округлялись, потом появился испуг, но в следующий миг она уже висела на шее Андрея.
        Следующие пару месяцев стали одним из лучших периодов в их семейной жизни. Да, это было мелкое мещанское счастье, но тот, кто без греха, пусть первым кинет камень! Словно дети, получившие в подарок вожделенную игрушку, они радовались свалившемуся на них богатству.
   Первым делом купили жене элегантное швейцарское пальто. Обмывали покупку и премию в подвальном кабачке "У Гиляя".Но прежде чем попали в ресторан, пришлось выстоять километровую очередь. И тогда у Андрея в первый раз промелькнула чуждая для советского человека мысль:
   " Почему человек со средствами вместе с остальными должен маяться в очередях? При правильном устройстве общества должны быть заведения не для всех, куда пропускают ни связи, ни спец - талоны, а универсальное общепризнанное средство - денежные купюры!"
         
   Следующий конверт уже не вызвал такой бурной радости, а разошелся как-то в суете, не оставив следа ни в памяти, ни в семейном бюджете. Правда, в тот год супруги провели еще один счастливый месяц под ласково-пасмурным небом советской Прибалтики. Она уже тогда немножко напоминала Европу. В отличие от Черноморского побережья здесь не было изнуряющий жары, ни особых проблем с питанием, а, сев на электричку, они уже через полчаса попадали в сплетение средневековых улочек старой Риги. Флигелек, который снимали у латвийской семьи, был чистеньким и уютным, с кружевными занавесками и икебаной из засушенных цветов на подоконнике. Вставали поздно. Завтракали в ближайшей столовой, где вместе с обычным общепитовским набором подавались еще и вкусные рыбные салаты, кисель из ревеня и местные деликатесы на основе взбитых сливок. Потом шли гулять по побережью, слушая, как накатываются на песчаный берег волны, жадно вдыхая воздух, пропитанный запахами моря и сосен. Ужинали в ресторанах с видом на море, а потом снова по побережью возвращались в свой флигель, наблюдая, как красный солнечный диск опускается в воду. Андрей помнил, как не хотелось покидать этот прохладный прибрежный рай, и что-то подсказывало " Мы здесь в последний раз! И так хорошо, как сейчас, нам вместе уже никогда не будет".
  
   Вскоре после возвращения из отпуска прогремел первый предупреждающий выстрел. В НИИ нагрянули следователи, командированные в Москву из далекого Иркутска. Целью визита была лаборатория из другого отдела, внедрявшая свою технику на иркутских предприятиях. Однако, рикошетом задело и Колюню, фамилия которого засветилась в каких-то совместных с соседями работах. Его даже вызывали на беседу, в кабинет, временно оккупированный следователями.
    Дожидаясь возвращения шефа, Андрей нервно ходил по институтскому коридору. На себя ситуацию у соседей он пока еще не примеривал, но все равно на душе было неспокойно. И вот, наконец, появился Колюня. Пружинистой спортивной походкой он проследовал к своей двери. Поспешив следом, Андрей и увидел, как шеф швыряет на стол папку, и с размаху падает в кресло.
   - Садись, закуривай! - предложил Колюня, и тут же закурил сам. Андрей редко видел своего начальника и приятеля испуганным. Да и сейчас, он, скорее, он был чрезмерно возбужден, словно после ныряния в прорубь.
       - Кажись, пронесло! Не по нашу душу пришли! - выдохнул из себя Колюня. Потом жадно затянулся и рассказал о том, что соседей, крепко зацепили на "обналичке".
       - Слушай, а нас не подцепят! - поинтересовался Андрей, чувствую, как где-то в районе желудка формируется холодный твердый комок.
       - Да ну тебя! Накаркаешь еще! - замахал рукой Колюня. Видно было, что он все хорошо понимает, но просто не хочет сейчас об этом говорить и, наверное, даже думать.
      - А все-таки, что делать будем? -не унимался Андрей.
      - Чего, чего! Сухари сушить! - раздраженно бросил в ответ шеф. Но тут же понял, что перегнул палку, и уже совершенно другим тоном попытался успокоить:
      - Не дергайся раньше времени. Сейчас таких дел знаешь сколько! Следователей на всех не хватит! Ну а если, что вдруг, будем круговую оборону держать. По бумагам у нас все гладко.
      Заверения успокоили лишь на короткое время. Не успел Андрей покинуть кабинет шефа, как снова навалился страх.
   " Гладко у нас по бумагам! Ты это кому-нибудь другому расскажи!"
   Вспоминая самим же составленную "липу", Андрей осознавал, что любой технически грамотный эксперт их разоблачит. На счет круговой обороны тоже были большие сомнения. Некоторый опыт общения с людьми подсказывал, что когда зацепят, каждый будет спасать только свою шкуру.
    В неожиданном прозрении Андрей вдруг понял, что именно он является первым кандидатом в утопленники. Обналичка производилась с его темы, да и тех задание опять же составил и подписал он.
         
        Следователи скоро уехали, но страх остался. Андрей уже ясно понимал, что надеяться может только на русский авось. Деньги вдруг перестали быть тропинкой свободе. А желание вырваться из болота, в которое они завели, становилось все сильнее. Когда он рассказало о следователях жене, она испугалась, но как-то не очень сильно. Посоветовала быть аккуратней с левыми делами и перевела разговор на другую тему. А чуть позже, обсуждая планы предстоящих покупок, поинтересовалась, скоро ли ожидается следующий конверт. И Андрею хорошо запомнилось накатившее тогда чувство вселенского одиночества...
    
   Дорога подошла к концу. Въехав на территорию небольшого поселка, машина остановилась у крайнего дома. Сашка стал рассчитываться с таксистом, а Андрей пошел доставать из багажника рюкзаки. Пока он, приминая кусты бурьяна, ставил их на обочину, сзади послышался резкий хлопок газующего мотора.
   - С прибытием, Андрюха! - торжественно провозгласил за его спиной приятель. В его голосе чувствовалось нервное возбуждение, как тогда у Колюни, после общения со следователями. И Андрей подумал, что его жизнь действительно чем-то напоминает витки спирали. В чем-то похожие по своей сути события, повторяются в разной трактовке...
  
  
   Сталкер
   - Вон там наш Редрик Шухарт обосновался!
   Избушке, на которую показал Сашка, на вид было не меньше полувека. Она прочно вросла в почву, но, для пущей верности, норовила еще опереться о землю поросшей мхом крышей. Входом в убогую обитель служила крохотная пристройка с перекосившейся дверной коробкой. Убедившись, что дом закрыт изнутри Сашка громко постучал. Сначала никакого отклика не последовало. Он уже собрался стучать снова, когда в прихожей послушался скрип половицы. Дверь отворилась, и в лицо Сашке уткнулся луч фонарика. Тот раздраженно отвернулся и назвал свою фамилию. В ответ из пристройки донесся простуженный хриплый голос:
      - А я вас завтра ждал. Но, проходите уж, коль приехали.
      - И на том спасибо - пробурчал Сашка и, нагнув голову, нырнул в темноту под притолокой. Андрей последовал за ним. Стараясь вписаться в габариты дверного проема, он почтительно нагнул голову, но все-таки въехал затылком в нижнюю часть косяка.
      - Осторожней! Дом не снеси! - отозвался на характерный звук хозяин. Андрей, по интеллигентской привычке извинился, но тут же с обидой подумал, что можно было бы пожалеть голову гостя, а не свою трухлявую недвижимость.
      Миновав темную пахнущею гнилым деревом пристройку, они оказались в аскетическом жилище деревенского бобыля. По-солдатски аккуратно застеленная кровать. Квадратный стол с клеенкой из местного сельпо. Широкая лавка, несколько табуреток с облетевшей краской и прорезью для удобства переноски. Потемневший от времени сервант эпохи социалистического рационализма. Как дань эпохи, компьютер, на грубо сколоченном подобии тумбочки. И только большая расписанная петухами печь несколько оживляла мрачноватый облик берлоги уральского "Шухарта". 
   - Располагайтесь, будьте как дома - предложил хозяин, без особого радушия в голосе.
   "Сейчас добавит. "Но не забывайте что вы в гостях!"" - подумал Андрей. Но хозяин не оправдал ожидания, и не стал повторять глупую бородатую шутку.
  
   Наверное, когда-то это был высокий статный мужчина, атлетического сложения. Вполне возможно вышел он не только ростом, но и лицом, и деревенские девушки сражались за право ждать его со срочной армейской службы. Но годы хорошо поработали над внешностью владельца холостяцкой избы. Плечи сгорбились, от чего жилистые руки теперь казались длинными, как у гориллы. Абсолютно седые волосы торчали нечесаными клочьями. А изначально правильные и возможно приятные черты лица исказила морщинистая хмурая гримаса. Сначала Андрей решил, что хозяин недоволен их ранним приездом. Но уже после нескольких минут общения почувствовал, что это недовольство скорее от общего вселенского разочарования. Хотя высокие, термины, наверное, мало походили для опустившегося человека. Такой вердикт Андрей вынес, как только рассмотрел его при ярком электрическом свете. Характеристика подтверждалась и двухдневной щетиной на подбородке, и тем, во что этот человек был одет. Широкая майка давно потеряла свой первоначальный окрас. Засаленные спортивные штаны пузырились на коленях, плечи укрывала одетая мехом внутрь безрукавка, тоже засаленная с темными пятнами.
   Вещи хозяин велел поставить к стене, рядом с которой обнаружились два свернутых спальных мешка. Так что, к приезду гостей здесь все-таки готовились.
   Когда хозяин предложил перекусить, Сашка, видимо недовольный приемом, заявил, что они неплохо покушали в поезде.
    - Ну уж чайком то не побрезгуете? - иронично поинтересовался хозяин.
    Андрей выразил согласие. Вопреки заявлению приятеля, упоминание о еде тут же пробудило голод. Да и Сашка, в глубине души был не против.
   За углом печки обнаружился вполне современный холодильник, и скоро на столе появилась тарелка с крупно порезанной колбасой, ломтиками сыра, а также хлеб и плетеное блюдо с маковыми крендельками. Чай был в пакетиках из обычного ассортимента вездесущей торговой сети "Магнит". А вот чашки с блюдцами явно принадлежали к дорогому, наверное, доставшемуся по наследству сервизу. Отсутствие следов коричневого налета на белоснежном фарфоре, говорило что, либо этой посудой редко пользовались, либо хорошо мыли.
    - Под такой закусь, и коньячку не грех! - оживился Сашка, и извлек из сумки бутыль, чудом пережившую поездку в поезде. Хозяин с сомнением поглядел на напиток, но достал из серванта три хрустальные рюмки. Правда сразу предупредил, что на этой первой бутылке придется и остановиться.
    - Завтра с утра в Зону. Туда с похмелья не рекомендуется.
    Все это как-то мало вязалось с образом опустившегося деревенского бобыля, Андрей подумал, что выводы, пожалуй, сделал поспешные. Однако, жизненный опыт учил, что первое негативное впечатление почти всегда правильное. Хорошее представление запросто может не оправдаться, а вот плохое очень редко обманывает. Зато, если уж такое случиться, мир открывается перед тобой какой-то новой гранью. Будто под слоем археологического мусора обнаруживается вдруг гранитная плита с древними письменами.
    Прежде чем выпить первую рюмку за знакомство, хозяин, наконец, сказал, как его зовут. Имя Кирилл пробудило ностальгические нотки. Опять вспомнился зачитанный до выпадения страниц томик Стругацких... В пропитанной духом наживы атмосфере городка Хармонт советский ученый Кирилл был глотком свежего воздуха, посланцем из другой более счастливой реальности. А Андрею вдруг до боли в сердце стало жалко и потерянной страны, и даже фантастических образов людей счастливого будущего. У Стругацких они получались очень живыми и симпатичными.
     
   Во время застолья Сашка, как обычно, попытался утвердить свое лидерство. Расспросив о жизни обитателей закрытого поселка, он тут же начал давать наставления, как грамотней использовать близость инопланетной помойки. Чувствовалось, что нет темы, в которой институтский приятель не сведущ. Кирилл слушал его, с усмешкой. Казалось, сейчас скажет:
     - Да где уж нам! Мы люди темные!
     Но этот классический ответ российского крестьянина философствующему дураку барину хозяин тоже произносить не стал.
   После второй рюмки, Андрей обратил внимание, что провод от распределительной коробки тянется не к счетчику, а заканчивается в чреве компактного металлического контейнера. От него так же тянулась переноска к компьютеру, где у блока лежала присоединенная через USB "пустышка". Перехватив его взгляд, Кирилл пояснил, что в контейнере генератор, преобразующий двадцать восемь с половиной вольт от вечной батарейки в синусоиду двести двадцать. А "пустышки" используют, как цифровые хранилища, с бесконечным объемом памяти.
   В это время из-за контейнера, сладко потягиваясь и зевая, появился матерый котище пятнистой расцветки. Бросив равнодушный взгляд на гостей, зверь одним прыжком оказался на кровати и свернулся калачиком около подушки. И при виде этой домашней сцены Андрея вдруг снова резануло по сердцу.
   "Отгородившийся от собратьев деревенский бобыль, и мелкий хищник, обреченный на жесткий индивидуализм самой природой. Наверное, сейчас им хорошо под одной крышей, но кто-то должен уйти первым, оставив компаньона доживать свой век уже в полном одиночестве. "
   Между тем коньячная бутыль успела себя исчерпать. Сашкины намеки, на то, что неплохо бы еще по маленькой, хозяин пресек сразу.
   - Завтра в шесть подъем! - предупредил он, убирая со стола остатки закуски.
   Перед тем, как погрузиться в спальный мешок, Андрей вышел во двор. Санитарные удобства располагались за углом дома. Представив, как пользоваться всем этим в сорокаградусный мороз зимней ночью, он искренне пожалел хозяина. Но потом от столь приземленных мыслей отвлекла картина звездного неба. Сверкающие россыпи обрушились на него из черной бесконечности. И, задрав голову, он восторженной песчинкой застыл перед величием Вселенной.         
     
   На новом месте
   Ночевать на полу было тяжело и непривычно. Снизу, сквозь щели в полу, от земли тянуло могильным холодом. Туристический спальный мешок не давал его ледяным щупальцам дотянуться до тела, но защитить бока от спартанской жесткости дощатого ложа не мог. Безуспешно пытаясь заснуть, Андрей ворочался с боку на бок, рядом вторил ему скрипом половицы Сашка.
   Как это часто бывало во время бессонницы, в голову подколодными змеями заползали воспоминания и мысли. Словно хорошо знакомые киноленту, он прокручивал свою жизнь, и в очередной раз пытался вычленить переломный момент, когда что-то пошло не так:
  
   ...Следователи уехали к себе в Иркутск, оставив коллег в неторопливых жерновках судебной машины. Встречая фигурантов дела в коридоре и институтской курилке, Андрей пытался разглядеть зловещую тень нависшую над ними. Но внешне это никак не проявлялось. Они так же говорили о текущих пустяках, жаловались на погоду, издевались над очередным проигрышем футбольной сборной. Лишь иногда в глазах вдруг вспыхивала затравленная тоска. И, наблюдая эти отблески, Андрей невольно ставил себя на место этих людей.
    "... Ты все еще живешь, как привык. Вечером после работы можешь взять себе бутылку пива. Распить ее где-нибудь в ближайшем парке под шелест листвы. Дома уже ждет приготовленный женой ужин. Ты можешь идти туда, а можешь еще долго гулять по дорожкам, на которые после жаркого дня вместе с тенью опускается прохлада. Да сколько всего еще можно сделать, пользуясь своей почти безграничной свободой! Но при этом каждую минуту осознаешь, что вскоре жизненное пространство сузится до размеров тюремного барака..."
  
   Между тем, Колюня быстро пришел в себя и начал готовить новую операцию по обналичке. Опять потребовалось липовое техническое задание. Но на этот раз он заявил, что на документе будет достаточно только одной подписи Андрея, так как, со следующего месяца он из неформального статуса правой руки переходит в официальные заместители заведующего лабораторией. В первый момент новоиспеченный зам даже обрадовался повышению. Но тут же в голове аварийной лампочкой вспыхнуло:
   Подстава! Теперь, если что, Колюне вывернуться будет проще, а вот твои шансы стали на порядок хуже."
    Первые дни Андрей по инерции продолжал выполнять поручение. Но страх нарастал.  Вместе с ним, пришли и запоздалые укоры совести. Средства, которые они пускали на рост личного благосостояния, вообще-то выделялись государством для развития отечественной техники. Конечно, все это казалось слишком отвлеченным, наподобие пресловутых закромов Родины. Но вместе с совестью страх работал куда эффективней...
   Когда, Андрей заявил, что в левых деньгах больше не нуждается и никакие липовые техническое задания подписывать не будет, Колюня испуганно поднял глаза. Но растерянность его продолжалась лишь пару мгновений. Андрей думал, что сейчас его будут уговаривать, и собирался стоять на своем до конца. Но Колюня, только махнул рукой:
        - Хрен с тобой! Не хочешь, не надо. Без тебя обойдемся...
        Оказавшись за дверями кабинета, Андрей полной грудью вдохнул воздух. Он снова стоял на твердой почве. Но, наверное, именно тогда перечеркнул для себя возможность карьерного роста, а, может быть, и упустил шанс встретить будущие перемены с некоторым начальным капиталом...
           
       Сашка, наконец, прекратил скрипеть половицей, и, видимо, найдя оптимальное положение, с громким присвистом захрапел. Отыскав в кармане мобильник, Андрей обнаружил, что уже полчаса назад наступили новые сутки. Попытавшись выкинуть из головы все мысли он, как в детстве, начал считать овец. Однако, животные получались какие-то неубедительные. Тогда он заменил их инопланетянами. Воображение быстро нарисовала зеленых человечков с тремя глазами и трубчатыми ушами. Получились они как живые, но в отличие от покорных овечек, все время крутились, корчили рожи, и не давали себя сосчитать. Уже совсем отчаявшись заснуть, Андрей обреченно слушал храп приятеля. И вдруг в эту свистящую и булькающую какофонию вторгся еще один звук - высокий, пронзительный, идущий со стороны окруживших поселок скал.
   "Что это?", встрепенувшись, спросил Сашка, но потом тут же снова захрапел. Через минуту звук повторялся, но уже не так сильно, словно его источник удалялся от дома. В голове успокаивающе пронеслось:
   " Кажется, уходит!"
  
   Туманное утро
   Чья-то рука грубо вытащила из сонного забвения. В первый миг он не мог понять, как оказался на полу деревенской избы. Потом, сквозь приоткрытые веки увидел над собой Кирилла:
   - Подъем! - по-армейски чеканно, скомандовал сталкер. С трудом разлепив глаза, Андрей успел отметить, что хозяин выглядит помолодевшим. На гладко выбритом подбородке не осталось и следа от многодневной щетины. Волосы были аккуратно зачесаны ото лба к затылку, а вчерашний затрапезный наряд сменил армейский камуфляж, не очень новый, но без каких либо следов соприкосновения с почвой. Андрею даже показалось, что он улавливает запах мужского одеколона.
   " Наверное, местная сталкерская этика. В Зону при полном параде. Надо бы и себя в порядок привести" - подумал Андрей и полез в рюкзак за бритвой.
   За маленькими оконцами избушки тоннельную черноту ночи успела сменить серая предрассветная полутьма, на поверку оказавшаяся туманом. За порогом он сразу окунулся в холодную влажную пелену. Исчезли слизанные серым языком скалы, а от ближайших домов остались только смутные контуры. Воздух был пропитан миллиардами крохотных капель, и, казалось, неосторожно вдохнув, можно захлебнуться. Посетив крохотное сооружение, где по старой традиции на двери было выпилено сердечко, Андрей вернулся к дому. Справа от входной пристройки под навесом из оцинкованного железа располагался рукомойник. Выплеснув на лицо несколько полных ладоней, он намылил подбородок. Бриться холодной водой было не комфортно, но от порезов спасала плавающая головка "станка". Скобля и ощупывая подбородок, Андрей размышлял о давнем обычае ратных людей одеваться во все чистое перед битвой. Согласно материалистической концепции, объяснялось это довольно тривиально. Люди, мол, издревле знали, что под чистой одеждой меньше гноятся раны. Но сейчас в голову пришло несколько иное толкование:
   "Они ведь так к встрече с Всевышним готовились! Не хотели уносить в мир иной земной пот и грязь."
   Может, это и было наивно, но куда сильнее трогало сердце, чем то, что вещали умники атеисты.
     
   Выплеснув на лицо последнюю пригоршню воды, Андрей вдруг почувствовал, что куда-то исчезли все страхи. Вопреки инстинкту самосохранения пришла мрачная, но странно ободряющая мысль:
   "Это даже хорошо, что ты ввязался в опасную авантюру! Тебе же кроме унылой старости, терять по большому счету уже нечего."
   В дверях, Андрей столкнулся со своим приятелям. Сашка выглядел заспанным и очень недовольным. Наверное, представителю бизнеса не понравилась бесцеремонная побудка. Отвык он исполнять чьи-то приказы, и давно уже чувствовал себя хозяином жизни. А тут, нате вам, подъем и пять минут на сборы!
   " Ничего, иногда оно даже полезно!" - с некоторым злорадством, подумал Андрей.
   По дому расползался аромат кофе. На тщательно протертой скатерти дымились три чашки с бодрящим напитком. В дополнение прилагалось блюдо с бутербродами, и плавленые сырки "Дружба" в ностальгической советской обертке. Кирилл уже находился за столом.
      - Садись! - пригласил он, поднося ко рту бутерброд. - Компаньона твоего еле разбудил. Но ничего, будет на ходу жевать.
      Сашка появился через несколько минут, когда они уже заканчивали завтрак. Правда, есть на ходу ему не пришлось. Давая опоздавшему время, Кирилл стряхнул со стол крошки, в миске с горячей водой вымыл освободившуюся посуду. Стоявшую у печи пластмассовую миску доверху наполнил сухим кошачьим кормом, рядом поставил блюдце с водой, и, в довершение, приоткрыл и зафиксировал щеколдой одно из окон.
      " Это для кота. На случай если хозяин не вернется" - догадался Андрей.
   Через несколько минут, они в полной боевой готовности уже стояли на улице. У каждого за спиной рюкзак с дневным запасом воды и тушенки. Еще Кирилл выдал им по маленькому контейнера для находок, а также компас и обшитые войлоком наушники. Зачем не объяснил, но велел всегда держать наготове. Потом трижды прислонился лбом к косяку, наверное, призывая в помощь сакральные силы родного дома. Исполнив ритуал, посмотрел на часы:
   - Долго собирались мужики. Придется поспешить, а то до смены караула не успеем.
  
   Казалось, все это пришло откуда-то из далекой походной юности: Подрагивающий на ходу рюкзак. Кочковатая тропа под ногами. Выплывающие из тумана кусты чертополоха, силуэты камней, покрытые багровыми разводами сухого мха. Однако, вскоре стало не до ностальгических воспоминаний. Кирилл задал хороший темп, и, поспевая, за ним Андрей чувствовал, как горлу подкатывает одышка. Не успели пройти пару километров, как начали раздражать и превращаться в медленную пытку незаметные раньше мелочи. Плохо подтянутая лямка, заставляла периодически поправлять рюкзак, и вскоре Андрею уже, чувствовал, что на это нехитрое действие тратится слишком много сил. Левая ступня, все сильнее ощущала образовавшуюся на носке складку, а в пропитанном туманной сыростью воздухе, становилось все меньше кислорода. И, казалось, что кожа, словно губка, впитывает в себя влагу, которая вместе со струйками пота стекает на глаза и за уши.
    Когда дорога пошла на подъем, стало еще тяжелее. Напрасно Андрей пытался усилием воли повлиять на тело. Воля была сама по себе, а тело, жило своей, довольно жалкой жизнью. Даже было странно, что он еще продолжает передвигаться. Время растягивалось в дурную бесконечность, где оставались лишь сырой удушливый туман, соленый пот на глазах, и все усиливающаяся боль в месте соприкосновения носка и ботинка.
     И в эту медленную пытку, словно из другой реальности, вторгались картины местной природы. Среди серых валунов оранжевыми факелами полыхали еще не сбросившие листья березы. Огромные каменные головы выплывали из серых клочьев тумана, и бесстрастно взирали на людей, приподняв поросшие мхом брови. Андрей чувствовал искреннюю зависть к этим застывшим на века истуканам. Явись ему сейчас хозяйка Медной горы и предложи вступить в свое каменное войско, наверняка бы согласился.
   Андрей уже начинал ненавидеть Кирилла, который, продолжал задавать темп. Чувствовал, что скоро вынужден будет просить об отдыхе. Однако, ждал, что первым это сделает Сашка. Но тот, похоже, не собирался сдаваться. За это упорство, Андрей и его начинал ненавидеть.
       
   Перед глазами, словно бензиновые разводы на воде, уже плыли багровы пятна. он понимал, что скоро просто свалиться на землю. Но, прежде чем сделать это, наметил для себя последний рубеж.
   " Вон до той березы. А дальше, пошли они все..."
   Небольшое деревце торчало из-за валуна где-то в двух сотнях метров, почти на границе видимости. Поставленная цель, неожиданно мобилизовала силы. Добравшись до нее, он почувствовал, что еще может идти.
   " Теперь вон до того камня!" - решил Андрей, а кода и этот рубеж был пройден, продлил путь еще на одну короткую дистанцию. И в это время за спиной раздался крик Сашки. Сторонник естественного отбора в человеческом обществе, лежал на боку и пытался скинуть с себя рюкзак. Подбежав к нему, Андрей помог освободиться от лямки. Сзади неслышно, словно индеец-разведчик, подошел Кирилл. Обнаружив свою команду в плачевном состоянии, он будничным тоном сообщил:
       - До привала, еще около километра. Сейчас легче будет, под гору пойдем.
       Дорога действительно вскоре пошла под гору, но большого облегчения это не принесло. Если на подъеме рюкзак пудовыми гирями тянул назад, то теперь приходилось бороться с инерцией. Носки ботинок, тормозя, выбивали из почвы мелкое каменное крошево, а боль в левой ступне уже стала привычным фоном. Периодически оглядываясь, Андрей видел, что Сашка, хоть и сильно отстал, но продолжает идти. Оказавшись не самым слабым членом команды, Андрей уже стыдился своих недавних мыслей, и искренне желал приятелю найти в себе еще немного силы.
       Когда уже не верилось, что эта пытка закончиться, Кирилл остановился и объявил привал. Скинув рюкзак, Андрей рухнул на землю. Несколько минут лежал, уткнувшись лицом в сырую от тумана траву. И давал себе зарок, что если выберется из этой авантюры, всерьез займется восстановлением спортивной формы. Вроде бы не так уж и давно, он ироничным взглядом провожал бегущих медленной трусцой пенсионеров. С высоты надменной и полной сил молодости, такое цепляние за жизнь, казалось занятием мало почтенным. Но, пройдя пятидесятилетний рубеж, вдруг осознал, что желание снова превратить тело в послушный инструмент воли, не трусливое оттягивание неизбежной кончины, а вопрос человеческого достоинства.
  
   Немного придя в себя, Андрей снял левый ботинок и носок. Как и ожидалось, на подъеме ступни уже горела алым цветом мозоль, размером с двухрублевую монету. Пока он, морщась от боли, трогал "ранение", рядом появился Кирилл, и протянул пузырек без наклейки.
       - На, вот, обработай!
       Неизвестная жидкость обожгла словно кипятком. Андрей даже застонал, но в следующую секунду произошло чудо. Круглое пятно мозоли прямо на глазах стало уменьшаться, и вскоре на ее месте уже была здоровая кожа. Не веря в произошедшее, Андрей ощупал натертое место. А Кирилл забрал у него пузырек, и сообщил, что это местное инопланетное средство, по научной классификации жидкость Р-220б, а по-простому "мертвая вода".
   В этот момент из-за поворота неожиданно появились две фигуры в армейском камуфляже. Когда они подошли ближе, Андрей смог разглядеть молодые лица и торчащие из-за спины автоматные дула. Один из парней, остался на месте, и с любопытством разглядывая лежавшего без сил Сашку. Другой, по-видимому старший по званию, поздоровался с Кириллом, и они вместе отошли в сторону. Даже со спины, по положению головы и перемещению локтей, Андрей догадался, что там происходит весьма распространенное в отечестве правонарушение - передача взятки должностному при исполнении служебных обязанностей. После завершения преступного действия, патруль двинулся дальше, а Кирилл, вернулся к месту привала и бодро сообщил:
   - Еще пять минут отдыхаем и подъем. До следующей смены надо уйти с периметра.
   В ответ Сашка приподнял голову от земли, и с ненавистью поинтересовался:
   - А со следующим патрулем не могли договориться? Обязательно было задницу рвать?!
   - Следующие не прикормленные будут. Они могут и по инструкции, огнем на поражение,- не повышая голоса, просветил его Кирилл. После чего Андрей живо представил, как патрульные срывают с плеча автоматы, а он, петляя, как заяц, бежит в сторону скал.
     - А до Зоны еще долго? - поинтересовался Сашка.
     - Да нет. Уже рядом, - отозвался Кирилл и показал рукой в сторону склона. Только сейчас Андрей заметил, что метрах в пятистах впереди происходит нечто аномальное. Край тумана, словно откинутое одеяло, резко задрался вверх, и дальше начиналась ярко освещенная солнцем земля неестественно желтого цвета.
           
      Желтая пустыня
     Еще в поезде, он не раз рисовал в воображении это зловещее место. И вот свершилось!
   За спиной под влажным покровом тумана, остался чудесный мир земной биосферы. Здесь царило только беспощадно-яркое солнце. Воздух, при этом, оставался пронизывающе холодным. Под ногами до самой линии горизонта простирался ковер грязно желтой почвы. Кое-где виднелись изъеденные ржавчиной останки брошенной техники. Смотрелись они вполне мирно, словно кладбище тракторов на заднем дворе колхозной мастерской. Хотя возможно, бронемашины навсегда остались братскими могилами исследователей Зоны, и холодный пронизывающий ветер вместе с желтой пылью гнал по земле то, что когда-то было их живой плотью. Иногда Андрею казалось, что среди искореженного металла он видит бесформенные кучки тряпья, похожего на обрывки защитного камуфляжа. И тут же в голове вспыхивали картины прошлого:
    
   Безвестные герои, словно сошедшие с пожелтевших старых дедовских фотографий. Открытые веселые лица, взгляд твердый спокойный. Папиросы "Беломор-Канал" в мозолистых пальцах. До выступления несколько минут. Можно покурить, перекинуться шуткой с товарищем, крепким словом припечатать начальство, которое без знания обстановки посылает их в неизвестность. Но ни у кого, даже в мыслях, нет желания отказаться выполнить приказ. Это нужно стране, которая, словно объятый дымом поезд, на всех парах движется вперед. И то, что сделают они сейчас, станет еще одним кирпичиком в фундаменте будущего их сыновей и внуков.
    Наконец, приказ отдан. Ревя двигателями, выступают в свой последний поход машины. Еще живые, преисполненные сил, надежд и планов люди тревожно всматриваются в желтое безжизненное пространство...
  
   И вот прошло лишь несколько десятков лет. Летевший в светлое будущее поезд, простаивает где-то на запасных путях, ободранный мародерами до самого каркаса . А трое из "поколения сыновей", крадучись мимо безымянных могил идут на свой страх и риск мародерствовать в инопланетные кладовые.
     
   Растянувшись в цепочку, они двигались вглубь желтой пустыни. Никаких видимых угроз пока не наблюдалось. Только иногда Кирилл резко менял маршрут, обходя еле заметную канавку или парочку, мирно греющих желтые бока, бугорков. А один раз во время очередного обходного маневра вдруг начала бешено крутиться стрелка компаса. Однако ощущение опасности, вскоре пропадало. Но местный пейзаж хорошему настроению мало способствовал.
    "Наверно, так дорога в ад выглядит!" - неожиданно подумал Андрей. И, вторя его мыслям, из-за лежащей впереди возвышенности донесся жуткий вибрирующий звук. Крохотными волнами он коробил желтую пыль, давил на барабанные перепонки и черепную коробку. Казалось, еще чуть-чуть, и из ушей отвратительной серой кашей брызнут мозги. Переходя границу Зоны, Андрей настраивал себя на встречу с опасностями. Словно мантру повторял, что человек, если захочет, все может преодолеть. Но сейчас адские звуки рвали в клочки его защиту, оставляя жалкое раздавленное существо, один на один с вселенским хаосом.
   Андрей видел, как, схватившись руками за виски, упал его приятель. Рядом оказался Кирилл. Он уже успел одеть на себя наушники. Теперь пытался натянуть их на Сашку. Андрей сделал это самостоятельно, и стало немного легче. Но звуки все равно проникали сквозь защиту. Они походили на рев огромных труб, и казалось, что слуги преисподней, приветствуют так вновь прибывшие жертвы. Внезапно адская какофония прекратилось, но не пропало мерзкое ощущение пустоты и обреченности. 
   Скинув рюкзак, Кирилл достал плоскую флягу. Сделав первый глоток, передал ее Сашке, затем Андрею. Жидкость обожгла горло, горячая волна тут же побежала телу. Стало немного легче.
   - Что это было? - спросил Сашка, глухим незнакомым голосом.
   - Спирт на местных травах! Хорошая штука, - охотно отозвался Кирилл.
   - Не издевайся! Я не про это.
   - Иерихонка где-то рядом сработала, - пояснил, наконец, сталкер. Потом неожиданно добавил:
   - Ну что ребята, прочувствовали? Как там у классика: "Человек это звучит гордо!"
    Знакомая со школьной скамьи фраза, звучала сейчас издевкой. Впервые Андрей так остро ощутил, хрупкость того, что называлось человеческой волей. Наверное, нечто подобное чувствовал сейчас и Сашка. Насупившись, он смотрел куда-то под ноги и чертил желтую пыль носком ботинка. И вдруг взгляд его оживился.
   - Смотрите! Что это?
   Над желтым бугорком поднимался край круглой пластины. Кирилл тут же оказался рядом. Осторожно, словно сапер, стряхнул пыль и извлек из земли два диска спаянные пустотой в одно целое.
   - С первой находкой!
   Торжественно вручив Сашке "пустышку", сталкер скомандовал:
   - Идем цепью, дистанция десять метров. Брать только пустышки, и батарейки. Незнакомые предметы не трогать. Звать меня.
   Они двинулись по пологому склону, сканирую взглядом каждый квадратный сантиметр почвы. Вгрызаясь глазами в желтую пыль, Андрей думал о том, какое странное существо человек. Еще минуту назад он ощущал себя гусеницей, которую чей-то безжалостный сапог припечатал к асфальту. И вот уже снова охвачен азартом, сосредоточен, полон желания бороться за земные блага.
   " Может именно эта спасительная жадность, примеряет нас с бездной, в которую все обречены в итоге свалиться?"
   Однако, к нему успех явно не спешил. Рядом несколько раз с радостным криком кидался на новую находку Сашка. Кирилл тоже поднимал и привычным движением отправлял в висевшую на поясе коробку какие-то предметы. А контейнер Андрея по-прежнему оставался пустым.
   Прошло около двух часов, обшарив склон, они присели отдохнуть. С похожего на верхушку бархана гребня холма открывался вид на Зону. Желтые бугры цепочкой уходили в сторону горизонта. Примерно в километре от места привала виднелся ангар с провалившейся крышей, за ним группа трехэтажных строений.
   - Первая станция наблюдений - пояснил Кирилл. - Когда после Визита мы со своей техникой сюда влезли, и кучу народа положили, Зона отступила. Вроде бы как из вежливости, или чтобы с дураками не связываться. Граница была, как раз, там перед зданиями.
   - Ну а теперь? - поинтересовался Сашка.
   - Теперь, сам видишь. Станцию закрыли, Зона опять вернулась.
   Достав из рюкзака флягу, Кирилл дал всем сделать еще по одному глотку и объявил:
   - На сегодня хватит. Теперь домой ребята!
   Сашка не возражал. В его контейнере уже лежали две вечных батарейки и три пустышки. Он даже расцвел и помолодел. Вспоминая доморощенную философию приятеля, Андрей думал, что сейчас компаньон, наверное, с радостью констатирует правильность своих теоретических изысканий. Он победитель! Он соль Земли! Инструмент, посредством которого Всевышний осуществляет здесь свою волю.
   " А что делать таким, как я? Признать себя навозом, удобряющим чужие огороды ".
     На какой-то миг его охватило истеричное желание заявить, что он останется и будет искать пока не найдет, или сгинет в этом проклятом месте. Инстинкт самосохранения отступил куда-то на второй план, и в памяти вдруг всплыл эпизод из далекого детства:
     
   Что-то не поделив с одноклассником, они договорились выяснить отношения после уроков. Встретились на школьном дворе за мусорными баками - традиционном месте ученических дуэлей. Каждый пришел в сопровождении секунданта, а по мере, развития событий, стали появляться и другие зрители. С самого начала все складывалось не в пользу Андрея. Физически более слабый соперник намного превосходил его в ловкости. Увертываясь от кулаков, он заставлял бесполезно молотить воздух, и время от времени проводил точные контрудары. Вскоре у Андрея уже была разбита губа, и из носа капала кровь. Симпатии болельщиков явно стали склоняться на сторону противника. Среди враждебного хора Андрей слышал и голос своего секунданта. И это причиняло боль, куда большую, чем разбитая губа и нос. После очередной реплики в его адрес, Андрея охватила истеричная ярость. Больше не обращая внимания на удары, он бросился вперед. Соперник все еще продолжал увертываться, но на лице появился страх. Через мгновение он был бы прижат спиной к мусорным бакам, и получил бы свою порцию тумаков. Но тут с криками "Хватит!" секунданты и болельщики кинулись разнимать. Как только между ними вырос заградительный кордон, противник отправился от испуга, и уже принимал поздравления, как победитель, а Андрей, вытирая кровь, поплелся домой. После этого случая он сместился в школьной иерархии на ступень ниже. Губа быстро зажила, но обидное осознание проигрыша, еще долго тащилось за ним по жизни, порождая причины для новых неудач...
  
   И сейчас, на шестом десятке лет, Андрей снова ощутил горечь того поражения. Опять он с разбитым лицом стоял на грязной площадке перед мусорными баками. А с недоступного расстояния, словно удачливый противник, насмешливо усмехалась судьба.
   Поднявшись, он поправил на плечах контейнер и хотел объявить, что остается, и тут вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Наблюдали за ними, возможно не первую минуту. Странное существо, застыв на кромке холма в позе римской волчицы, пристально смотрело на пришельцев. Извращенная фантазия какого-то селекционера-карикатуриста прилепила к собачьему телу тощей дворняги несоразмерно огромную голову, очень похожую на человеческую. Глаза существа были тоже несоразмерно большими, даже по отношению к самой голове. Под их пристальным холодным взглядом, Андрей чувствовал, как остывает, его отчаянное желание переломить ход событий.
   Заметив наблюдателя Кирилл, тихо присвистнул. Презрительно проигнорировав его призыв, существо развернулось и неспешной собачьей трусцой двинулось вниз по склону холма. Со спины голова не казалась такой огромной, и порождение Зоны походило на обычную собаку. Но все-таки в этом неторопливом движении было что-то мистическое. И Андрей заворожено смотрел, как на желтой пыли вытягивается в цепочку собачий след. Как, обходя невидимые ловушки, он делает повороты, потом снова ложится на прежний курс.
    - Голованы, местный гибрид семейства псовых, - опережая возможные вопросы, сообщил Кирилл. Потом, обращаясь уже к Андрею, предложил - Ты бы присел пока. Сейчас по сигаретке выкурим и пойдем.
   Андрей послушно опустился на землю. И пока Кирилл с наслаждением вдыхал сигаретный дым, он краем глаза наблюдал за его невозмутимым лицом и думал о том, кто все-таки прячется за личиной бравого сталкера:
   " Что заставляет его вести жизнь бобыля в этой глуши и водить опасные экскурсии? Деньги? Но, при его скромном быте, наверняка уже заработал на домик где-нибудь вблизи теплого моря. А может домика мало? Будет смертельно рисковать, и жить в убожестве, пока не накопит на дворец. Или тут какая-то иная причина, нематериальная..."
      - Подъем - скомандовал, наконец, Кирилл. Подопечные не заставили себя ждать. Всем уже хотелось одного - как можно быстрее вернуться в привычный земной ландшафт.
           
      Неожиданная встреча
      На пороге дома, Кирилл снова приложил лоб к дверному косяку, и Андрею показалось, что поросший мхом старый сруб откликнулся на этот ритуальный жест, и радостно приветствует вернувшегося. И еще почему-то вспомнилось, как на сорок первый день после кончины бабушки, они с женой пришли подготовить жилье для сдачи в наем ее квартиру. Супруга деловито осматривала помещение, размышляя вслух, где и что надо починить и стоит ли переклеивать обои. Он же, не принимая участия в этих хлопотах, сидел на табуретке посреди пустой комнаты, и чувствовал исходящий от стен могильный холод...
   " Может быть, дома тоже живут? Жизнью для нас невидимой и непонятной, но тесно связанной с судьбой их владельцев. И, лишившись хозяина, где-то в верхних мирах, истончаются и гибнут их души, а потом уже земной тлен довершает разрушение..."
  
   С их возвращением старый дом действительно ожил. Словно молодящийся пенсионер, раздвинул замшелые бревенчатые плечи, распахнутые окна вдохнули прохладный сырой воздух, весело заскрипели под ногами половицы. Прогоняя скопившийся в углах сумрак, брызнул с потолка свет.
   Скинув рюкзак, Кирилл извлек контейнер с трофеями и небрежно засунул его в нижний отсек платяного шкафа, потом отправился во двор к рукомойнику. Вернувшись, заглянул в холодильник и объявил:
   - На ужин картошка с бычками в томате. Если, господа не возражают!
   Возражений не последовало. Тогда Кирилл извлек из холодильника, поддон с картошкой, и предложил к гостям сходить за водой.
   Взяв два ведра, Андрей отправился к колодцу. Сооружение представляло собой четырехугольный сруб, с деревянным воротом, отполированным прикосновениями человеческих ладоней. Его плотно обвила железная цепь, закольцованная на ручку ведра, стоявшего тут же на краю сруба. Сверху колодезную шахту накрывал козырек из оцинкованной жести. Следуя инструкции, Андрей стал опускать ведро, притормаживая вращение ворота ладонью. Сначала пытался считать обороты, но вскоре сбился. Наконец, где-то далеко внизу послышался всплеск. Взявшись за ручку, он начал закручивать цепь вскоре почувствовал на дальнем конце тяжесть, похожую на поклевку огромной рыбы.
   Поймав себя на том, что по московской привычке опять куда-то торопится, Андрей волевым усилием попытался переключиться на другой внутренний темп. Достав ведро, закурил сигарету. Сел прислонившись спиной к колодезному срубу, и долго слушал опустившуюся на землю тишину. Наблюдал, как за темным частоколом леса холодный закат облизывает верхушки скал. На пригорке за колодцем, уютно светились окна в домах поселка. Одно строение выделялось высокой крышей и капитальными стенами из белых каменных блоков. Его можно было принять за сельскую администрацию, но вечерний свет в окнах, свидетельствовал о том, что дом, скорее всего, жилой. Крыльцо выходило на сторону колодца, и когда дверь выпустила на улицу женщину штормовке и джинсах, Андрей с любопытством стал наблюдать. А незнакомка, помахивая пустым ведром, шла к колодцу. Увидев Андрея, она улыбнулась и вежливо поздоровалась:
   - Вы, наверное, к Кириллу приехали?
   На вид ей было около сорока. По облику тоже не из местных, скорее всего, москвичка. И что-то в облике этой миловидной дамы улавливалось знакомое. Он силился вспомнить, но не мог.
   -Опять у нас насос в скважине сломался, - словно извиняясь, с виноватой улыбкой сообщила женщина и начала поднимать ведро. И когда она уже возвращалось к дому, Андрея словно озарило:
   - А ведь это Ленка!
          
   Они познакомились где-то в середине восьмидесятых в байдарочном походе. Она была невестой его приятеля Николая, поэтому никакие посторонние мысли не мешали приятному и легкому общению. С начала знакомство он воспринимал ее как интересного собеседника, а через некоторое время стал считать другом. 
   Отцветала последними осенними букетами уходящая эпоха, с байдарочными походами, песнями у костра под звездным небом. А Ленка неплохо играла на гитаре, и хорошо пела. Репертуар в основном был бардовский, усиленный русским романсом и шекспировскими сонетами. Несильный, но проникновенный голос и талант актрисы, придавали курносому лицу советской студентки, утонченный аристократизм, превращали каждую ее песню в свидание с чистым от земной грязи миром. В эти минуты Андрей чувствовал, что влюблен в исполнительницу. Но эта была любовь, чуждая каких-то плотских желаний, залетевшая на миг из иных сфер бытия, где нет ни похоти, ни ревности, ни плотоядного желания обладать чужим телом.
   Выйдя замуж, Ленка почти перестала радовать друзей своим искусством. Да и времена наступали не песенные. Замужняя жизнь ее складывалась не очень удачно. Николай оказался жутким деспотом. Во всяком случая, таким представал он в Ленкиных рассказах. С ним Андрей вскоре перестал общаться, а вот с Ленкой, которую продолжал считать другом, они еще долго встречались. Ходили вместе на выставки в Дом художника, сидели в кафе, гуляли по московским набережным. Это была странная дружба, в чистоту которой не верили ни Ленкин муж, ни супруга Андрея, а, возможно, и сама Ленка. Уже потом, задним числом, Андрей начал понимать, что, скорее всего, от него ожидали большего, чем просто дружеское участие. 
  
   Она исчезла из его жизни где-то в самом начале нового века. Мобильники тогда еще не получили массовое распространение. Ленка обычно звонила ему на работу, и вдруг звонки прекратились. Дома у нее трубку всегда брал Николай.
   Через некоторое время их странная дружба окончательно отошла в прошлое. Но потом, когда злая судьба сделала его вдовцом, в обострившемся до предела одиночестве затрепетало желание, встретиться снова. Какое-то время он всерьез об этом мечтал, даже пару раз звонил к ним домой. Но трубку теперь брали незнакомые люди...        
   И вот вдруг здесь, в глухомани! А Елена, похоже, его так и не узнала.
           
   Жесткий диалог
   Сумерки как-то очень быстро успели сгуститься. Обходя, стоявшую перед домом Кирилла баню, Андрей наткнулся на джип. Непонятно когда появившийся внедорожник загородил дорогу к входной пристройке. Андрей сначала хотел обогнуть его с левой стороны, но тут услышал голоса. С первых же слов невольно подслушанный разговор заставил насторожиться.
   Первый голос принадлежал Кириллу. Сейчас он звучал совершенно по-иному. Исчез налет пренебрежительной иронии, и на высокой нервной ноте пульсировала с трудом сдерживаемая злоба. Голос его собеседника не понравился еще больше. Не видя сам источник вкрадчивого воркующего баса, Андрей уже чувствовал, что носитель его человек опасный. Диалог шел на повышенных тонах, и, судя по всему, касался финансовых вопросов.
   - Я уж не знаю Кирюша, как ты долг выплачивать собираешься, - ласково рокотал незнакомец - Проценты уже зашкаливают, а ты все в непримиримость играешь. Лучше подумай, чего продавать будешь. Почку на органы, или квартирку в Москве. Есть у тебя вроде бы такая.
   - Квартиру эту мой дед на службе стране заработал. А почку Господь при рождении выдал. Так что тоже, не про твою честь!
    Упоминание про честь тут же вывело незнакомца из себя. Бас теперь рокотал угрожающе громко.
   - Ты чего долг отдавать не собираешься?! Ополоумел!
   В ответ Кирилл неожиданно рассмеялся:
   - Ты еще скажи, священный долг! А, может, в суд обратишься? Докажешь, что я тебе что-то должен, слово даю, выплачу!
   Голос оппонента опять смягчился и перешел на ласковый проникновенный тон:
   - Зря ты так! Долги все-таки отдавать надо. Ты же знаешь, что я могу сделать.
   - А если я тебе сейчас шею сверну, чего ты тогда сможешь сделать? - как бы невзначай поинтересовался Кирилл. Ответом стал хлопок дверцы машины. И тогда Кирилл уже вдогонку выдал то, что, наверное, давно копилось в душе.
   - Зря ты ко мне с этим долгом полез! Терять мне уже давно нечего. Такие, как ты, у меня все успели украсть, и страну, и светлое будущее вместе с героическим прошлым. Так что, это вы мне должны по гроб жизни!
   Взревев джип, резко тронулся задним ходом. Андрей еле успел отскочить в сторону и почти половину ведра вылил себе на штаны. Теперь, он оказался лицом к лицу с Кириллом, и хорошо видел, как дергаются жила на шее сталкера.
         - Слышал? - поинтересовался Кирилл. Отрицать было бессмысленно, и Андрей кивнул.
         - Не бери в голову. Традиционные местные разборки.
  
  
  
   Живоглот      
   На следующее утро собрались быстрее. С восходом солнца уже вступили на подмерзшую тропинку. Под ногами хрустели тонкие корочки льда. Ночные заморозки не дали образоваться туману, но облака плотно нависли над горами, и угрюмый рассвет серой пеленой растекался над поселком. Проходя мимо колодца, Андрей кинул взгляд на строение с белыми блочными стенами. Вчерашний джип по-прежнему стоял около крыльца. Окна были занавешены. Похоже, что обитатели дома еще спали.
   Скорей всего, вчерашний оппонент Кирилла, был новым Ленкиным мужем.          Андрей попытался представить себя на его месте. Но тут же он с жесткой откровенностью сказал самому себе:
   " Не могло у вас быть никакой семейной жизни! Этот тип на джипе, скорее всего, ее идеал мужчины. Колька, со своими претензиями на крутость, сумел создать лишь иллюзию идеала, но потом за обман девичьих надежд был жестоко наказан. Его еще и обвинили в семейном деспотизме!"
       
   Вчерашний поход еще отдавался ноющей болью в мышцах. Но теперь дорога до границы Зоны показалась не такой тяжелой. Кирилл, щадя напарников, взял не быстрый темп. А, может быть, ему самому мешал идти висевший за плечами карабин. Как и в прошлый раз, на последнем привале произошла встреча с патрулем. Низкорослый круглолицый сержант с характерной монголоидной внешностью, панибратски хлопнул сталкера по плечу:
   - Чего, Кирюса, на охоту собрался? - прошепелявил он с карикатурно восточным акцентом, и ткнул пальцем в приклад карабина.
   - Голована, хочу замочить! Обнаглел сволочь, - ответил Кирилл, сохраняя на лице монументально-серьезную мину.
   - Скуру приноси. Тысячу рублей за скуру даю,- деловито предложил сержант.
   - За тысячу ты сам иди шкуру снимай, - отрезал Кирилл. На что сержант, сокрушенно покачал головой, большой и круглой, как астраханской арбуз:
   - Плохой ты человек, Кирюса! Злой, жадный!
      
   Шли почти тем же маршрутам. Вступая след в след за сталкером, Андрей вспоминал его вчерашнюю фразу, про страну, которую у них украли, и перед глазами возникла сцена из студенческой юности:
  
   На третьем курсе почти весь их поток отрабатывал трудовой семестр на подмосковной овощной базе. Работа была не из легких, бытовые условия не на высоте, но по молодости все это легко переносилось. И вот в последний день заезда, в связи с наплывом овощей и небывалым урожаем капусты, их "попросили" после рабочего дня выйти в третью смену. Сначала, среди бойцов студенческого отряда пополз глухой ропот. Из чувства солидарности со всяким бунтарством Андрей готов был присоединиться к протесту. Но недовольные голоса как-то очень быстро затихли, и с началом ночной смены на базе уже кипела работа. Андрей до сих пор помнил, как гнет многодневной усталости сменил неожиданный прилив энергии. Будто одержимый, он карабкался на груженые машины, руками и сапогами сваливая вниз в контейнер огромные кочаны капусты. Рожденная переизбытком сил веселая ярость бросала в атаку на капустные горы. В  воображении мелькали сцены из фильма "Как закалялась сталь". И, казалось, нет в жизни таких препятствий, которые нельзя преодолеть. Нет вершин, на которые нельзя подняться
   Только утром в автобусе Андрей почувствовал, как вымотался за прошедшую ночь. В полудреме откинувшись на мягкую спинку кресла, он заворожено смотрел, как за окном длинные ангары сменяют укутанные туманом поля, как навстречу едут набитые овощами машины, разгружать которые теперь уже будет кто-то другой. Приятная усталость, растекалась по телу, вечные сомнения и недовольство собой на какое-то время сменила спокойная уверенность. Казалось, что вся дальнейшая жизнь будет чередой малых и больших побед, успешного преодоления посланных судьбой испытаний...
           А потом друг вспомнилось, как отмечая первую левую "премию", он в интимном ресторанном полумраке размышлял о необходимости заведений для богатых. И в голове с неотвратимостью справедливого приговора прозвучало:
   " А ведь это мы сами у себя страну и украли!"
  
   Предостерегающий окрик вернул в реальность. Чуть не налетев на Сашку, Андрей остановился. В нескольких шагах от них застыл Кирилл. Взгляд его был прикован к вздымавшемуся впереди холмику. В первый момент Андрей не заметил ничего подозрительного. Но потом увидел происходящее под серо-желтым покровом шевеление. Через несколько секунд уже не было сомнений, что там, под верхним слоем грунта что-то движется. Очертаниями нечто напоминало гигантскую змею. Хвост огибал вершину бугра, тело извивалось по склону, а голова, словно пытаясь кого-то схватить, совершала хищные слепые броски всего лишь в нескольких метрах от людей.
   - Стоим как вкопанные! Он на вибрацию реагирует.
   Тихо прошептал сталкер. И вскоре стало понятно, что невидимое, и от того еще более жуткое существо охотилось за ними. Единственной защитой была полная неподвижность, и упование на то, что подземный хищник не наткнется на них вслепую.
   Андрей пытался уловить в движениях подземной твари какую-то систему, высчитать место, куда хищник метнется в следующий раз. Иногда, казалось, что он меняет направление поисков, но потом снова бросок назад, и земля вспучивается совсем близко. Почва уже была не надежной твердью, а морской бездной, откуда в любой момент может пойти в атаку зубастое чудовище.
   Тем временем из вспаханной борозды, словно в мистическом ужастике, вылезали на свет огромные черви. Вид шевелящихся над поверхностью красных обрубков, был зрелищем малоприятным, но наблюдать за ними было лучше, чем обреченно отслеживать броски рыскающей вокруг смерти.
      Неожиданно над головой послышалось хлопанье крыльев, и стая крупных ворон спикировала на землю. Деловито расхаживая по пропаханным бороздам, птицы принялись клевать червей. Словно пинцетом, они с помощью клюва вытягивали их из земли, подкидывали вверх, и, запрокидывая голову, заглатывали красные извивающие колбаски. Почти сразу после начала вороньей трапезы, подземная тварь замерла на месте, потом стала медленно разворачиваться. Туловище описало кольцо, вспучив почву почти у самых ботинок Кирилла. Бугорок, под которым воображение дорисовывало изготовившуюся к броску пасть, медленно пополз в сторону стаи.
    Андрей тут же позабыл о собственном страхе. Теперь все внимание было сосредоточенно на птицах. Он отчаянно желал, чтобы они заметили приближающуюся опасность. Но вороны, увлеченные пиршеством, казалось, ничего не видели кроме шевелившихся под лапами деликатесов. Когда бугорок подполз совсем близко, Андрей крикнул "Пошли, отсюда!" и в тот же миг понял, что этого нельзя было делать. Вороны никак не отреагировали, а тварь сначала застыла на месте, потом начала медленно разворачиваться. Кирилл повернул в его сторону бледное злое лицо. За беззвучным шевелением губ угадывался поток отборной брани. А тварь уже развернула голову и в этот момент ворона неосторожно хлопнула крыльями. Фонтам земляных брызг, направленным взрывом, ударил в ее сторону. Стая шумно взмыла в воздух, но не пролетев и десяти метров снова опустилась. Коррозия почвы быстро двинулась следом за ними, а птицы опять перелетели на очень небольшое расстояние и через несколько секунд все повторилось.
   Первый благодарной мыслью было то, что они уводят хищника от людей, но Андрей быстро сообразил, что все гораздо прозаичнее. Разыгрывая хорошо известный в природе трюк, вороны заставляли так подземную тварь вспахивать почву. Потом, уведя ее как можно дальше, они уже, ничего не боясь, устроят пир в проделанной борозде.
   - Быстро за мной! - скомандовал Кирилл. Они бегом обогнули бугор, и вскоре оказались на значительном расстоянии от проложенного хищником следа. Когда добрались до места, где мягкая почва переходила в каменную россыпь, Кирилл объявил привал. Скинув карабин и рюкзак, он первым делом подошел к Андрею и угрожающе спокойным тоном поинтересовался:
   - Ну что, птичек жалеем?
   Андрей невольно вжал голову в плечи. По всем законом жанра он должен был сейчас получить хорошую оплеуху. Но Кирилл, вопреки образу крутого сталкера, не стал заниматься рукоприкладством. Ограничился пожеланием больше так не делать и, для большей убедительности, коротко рассказал про тварь, с которой они только, что столкнулись. Оказалось, воображение обманывало, рисуя усеянную изогнутыми клыками пасть. Гигантский червь мутант не имел зубов, добычу он заглатывал целиком и еще вполне живую. От чего и получил прозвище "живоглот". Официальное название на латыни звучало более эстетично, но хуже запоминалось. В те времена, пока за Зоной еще велись регулярные наблюдения, эти твари иногда попадали в руки ученых. После вскрытие внутри их находили полуразложившиеся останки птиц, голованов, а бывало и пропавших без вести исследователей Зоны. Медицинская экспертиза утверждала, что медленно съедаемые желудочной кислотой жертвы, какое-то время еще были живы.
   - Ведь бедняги до самого последнего момента на что-то надеялись! - неожиданно подумал Андрей. А Сашка поинтересовался много ли здесь таких живоглотов. Голос звучал буднично, но чувствовалось, что вопрос насущный.
   - Да нет, тварь редкая - упокоил Кирилл, - Все поголовье не более семи, восьми особей. Большее число тут просто не прокормится. А за пределы Зоны они не выползают - эффект Штенберга.
      - Кто этот Штенберг? - так же бесцветно и буднично поинтересовался Сашка.
       - Американец. Впервые высказал предположение, что все порождения Зоны, даже летающее и ползающее, в ней же и остаются. Даже то что, люди растаскивают по миру, через какое-то время вернется. Он это трактовал, как расширенное проявление законов сохранения.
       Андрей снова отметил, что Кирилл слишком часто для деревенского жителя и участника криминального бизнеса произносит научные термины.
  
   Закрома Родины
   За очередной вершиной невысокого холма показалась группа плоских трехэтажных строений. Вблизи наблюдательная станция, напоминала поселок типовой застройки шестидесятых годов. Скорее всего, именно в те далекие времена ее и воздвигли. И сейчас панельные коробки, со следами многолетнего запустения, выглядели удручающе. Вместо облетевшей штукатурки в бетон въелась пыль, окрасив стены в отвратительно грязно-желтый цвет. Выбитые окна смотрели на мир, словно пустые глазницы черепной коробки. И даже не верилось, что когда-то здесь работали люди.
   " И ведь попасть сюда, наверное, было не просто!" - думал Андрей, пытаясь представить замкнутый элитный мирок, некогда существовавший за этими стенами.
   Здесь проводили эксперименты, организовывали вылазки в Зону, обобщали материалы, спорили о работе. Где-нибудь на третьем этаже в актовом зале скучали на собраниях в честь очередной знаменательной даты. Потом уже в узком кругу у себя в лабораториях весело со звоном стаканов ту же самую дату отмечали. В этих стенах завязывались служебные романы, как неизбежность для человеческой общности в ограниченном пространстве, переплетались любовные треугольники. И вот вся эта жизнь исчезла, и холодный ветер, заметает память о ней, нес желтую пыль сквозь пустые глазницы окон...
     
   Обогнув первое строение, Кирилл направился сразу ко второму. На бетонных ступенях вросшей в грунт лестницы он остановился и долго осматривался. Взгляд напряженно сканировал зияющий впереди дверной проем, ближайшие окна, козырек крыши. Судя по всему, искал новые угрозы. И все же Андрею показалось, что в лице сталкера опять появилось что-то ностальгическое, будто у человека, который после долгих лет отсутствия, вернулся на малую родину:
   Вот так же, сойдя с автобуса, смотрит он на уходящую в сторону от шоссе грунтовку, на распаханное поле, на рощу молодых деревьев. Память постепенно начинает оживлять старые образы, спотыкаясь о то, чего не было раньше.
    Наконец, Кирилл дал команду идти. Внутри их ждал длинный коридор. Из боковых дверных проемов в полумрак врывались снопы света. Опровергая законы тяготения, внутри световых потоков плавали взвешенные частички пыли. Кое-где, еще сохранились двери. А у одной из комнат из замочной скважины даже торчал ключ.
      Дойдя до тупика, они свернули налево и оказались в следующем коридоре, более коротком и узком. Кирилл остановился, потом медленно пошел вперед , прижимаясь к левой стене . Спутникам велел двигаться за ним след вслед. Андрей оказался последним в цепочке. Касаясь плечом шершавого бетона, он догадывался, что где-то с правой стороны прячется опасность. Но только в середине коридора разглядел перед дверью напротив тонкие мерцающие паутинки, и услышал потрескивание, похожее на щелчки слабых электрических разрядов. Выглядела паутина совершенно безобидно, но почему-то сразу захотелось прижаться спиной к бетону и двигаться дальше приставным шагом.
   Потом пошли свободней и, наконец, свернули в одну из комнат, где над дверью висела табличка " Вход только для сотрудников хранилища!"
   Коротенький коридор за дверью чем-то напоминал пещеру. Сверху свешивались некие образования, напоминавшие сталактиты, но больше похожие на огромные куски прилипшей к потолку розовой жвачки.
   " Ну вот, как и обещал!" - сообщил Кирилл, обращаясь только к приятелю Андрея. Тот кивнул и вопросительно посмотрел на сталкера. Ответом стала недобрая усмешка:
    - Если вопросов нет, вперед! Колонной по одному, я замыкающий, ты первый.
   Отдав команду, Кирилл ткнул пальцем в грудь Сашки. Тот испуганно попятился назад. Взгляд воровато заметался, тщательно избегая Андрея:
   - Почему? Мы же договаривались?
   - Это ты о чем? - вкрадчиво поинтересовался Кирилл. Сашка, насупившись, молчал, но было видно, что дальше он не сделает ни шагу.
   - Ну хорошо, я первым пойду! - с усмешкой объявил сталкер. - А дальше, вы уж там сами разберетесь.
   Он пошел вперед, старясь обходить свисавшие с потолка сосульки. Сашка в итоге оказался замыкающим. Андрей уже догадывался, что в данном месте порядок следования имел значение. Скорее всего, это было как-то связано с возможной ловушкой, и сейчас сталкер брал главный риск на себя.
   " Ну что это за договоренность у них с Сашкой? Может, меня первым запустить хотели?!"
   Догадка обрушилась на него словно ушат холодной воды. Тут же стали понятны мотивы, по которым его пригласили в это "прибыльное дело". Казалось, Андрей давно уже не строил иллюзий по поводу людей и их поступков. Но выходило так, что он по-прежнему жил в каком-то приукрашенном мирке надумано-сентиментальной пьесы. Впрочем, от Сашки он подспудно ожидал чего-то подобного. Но почему-то куда больнее было осознавать, что и Кирилл участвовал в сговоре. И все же что-то разладилось в привычном миропорядке. Кирилл добровольно шел первым!
      Миновав коридор с сосульками, они оказались в очень длинном похожем на склад помещении. Все пространство было заставлено стеллажами, собранными из некрашеного металлического уголка, покрытого бурым налетом ржавчины. На полках стояли металлические контейнеры. Почти все были открыты со следами взлома, и пустые внутренности выстилал толстый слой пыли. Театрально разведя руками, Кирилл сообщил:
   - Вот они закрома Родины! Если в пыли покопаться, кое-что еще найти можно.
   Выделив каждому по стеллажу, он предупредил, что больше семи предметов брать не рекомендуется, иначе "прессовалка" обратно не пропустит. Потому, что из всех особей человеческого рода предпочитает самых жадных.
   Одев перчатки, Андрей начал просеивать пальцами пыль на дне первого контейнера. Никакого азарта, и желания чего-то найти у него уже не было. Мысли крутились вокруг таинственной прессовалки. Скорее всего, это и была та самая ловушка, а розовые налипания под потолком останки ее жертв . Смутно припоминалось нечто похожее из "Пикника на обочине". Там, кажется, была "мясорубка". Того, кто попадал в зону ее действия, перекручивало так, что человек превращался в сосульку. Но хватала она только тех, кто шел первым, а здешняя модификация предпочитает самых жадных. Наверное, российская особенность, дань национальному фольклору!
    " А ты в эту категорию не подпадаешь ?" - спрашивал себя Андрей. Еще месяц назад он бы решительно ответил нет. Сейчас же возникали сомнения.
   Когда он извлек из-под толстого слоя пыли "пустышку", мир, словно по мановению волшебной палочки, опять изменился. Снова появился азарт, желание жить, а подступающая старость отодвинулась на полшага назад.
    После первой находки быстро последовала вторая. На этот раз это была вечная батарейка. Потом Андрей нащупал в пыли шарик размером с крупную сливу. Как только он извлек ее из контейнера, сталкер, мгновенно оказался рядом.
   - А вот с этой штукой аккуратней!
   Забрав шар, он осторожно положил его в похожий на портсигар маленький футлярчик и убрал его к себе в карман спецовки. Взамен предложил две вечные батарейки. Андрей не возражал. Продолжив поиски, он вскоре нарвался на еще одну пустышку. И тут Сашка объявил, что у него уже семь предметов.
   - Тогда перекури пока, - распорядился сталкер. Но тут Андрей заявил, что и ему, пожалуй, на сегодня хватит.
   - Ну как скажите! - развел пуками Кирилл.
   Выстроившись в прежнем порядке, они двинулись назад. Проходя мимо розовых "липучек", Андрей старался не давать волю воображению:
   "Чем бы, или кем бы, это не было раньше, сейчас это всего лишь неодушевленный предмет!"
   Но голову он все-таки старался не поднимать и смотрел только на пол. И у самого выхода, под последней сосулькой взгляд зацепился за черные шарики, нанизанные на толстую красную нить, наподобие ожерелья . Выглядывающие из пыли бусины обладали странным свойством . Они не сверкали, а словно затягивали взгляд куда-то в бесконечную черную глубину. Повинуясь внезапному импульсу, Андрей остановился, сделал шаг в сторону и поднял находку. На ощупь бусинки оказались приятно холодными.
   - А это на шею повесь, пригодиться! - весело посоветовал Кирилл, и Андрей вспомнил про "черные брызги" делавшие человека неотразимо привлекательным для противоположного пола.
    
  
  
  
   Старые фото  
   Пока они промышляли в хранилище, паутина заметно разрослась. Заняв весь проход, она угрожающе потрескивала огоньками разрядов. Выругавшись, сталкер свернул в одну из комнат.
     Наверное, когда-то сотрудники сверхсекретного НИИ писали здесь отчеты о своих вылазках в зону. С тех времен еще сохранились письменные столы, напоминавшие покрытые пылью веков крышки саркофагов. На одном из них стояла печатная машинка, а рядом вазочка засохшими до состояния мумии розами. Угол комнаты занимал большой металлический сейф. Окна были наглухо закрыты решетками. Достав из рюкзака инструмент, Кирилл, ругаясь сквозь зубы, начал откручивать проржавевшие болты.
   От предложенной помощи он отказался и Андрей и, отойдя начал рассматривать фотографии на стенах. Занятие неожиданно оказалось интересным. Лица ушедшей эпохи, улыбаясь, глядели со старых фотокарточек. Люди в спецовках и гражданских костюмах запечатлели себя на фоне вездеходов, лабораторных установок, за рабочими столами, во время праздничных вечеринок. Во взглядах светилась спокойная уверенность в завтрашнем дне, в своей работе, в том, что им посчастливилось жить в самой лучшей в мире стране, которая, невзирая на временные трудности, уверенно идет в светлое будущее.
    Она из фотографий заставила остановиться. Судя по подписи, на ней увековечился комсомольский актив станции после очередного Ленинского субботника. Пятеро молодых людей стояли, обняв друг друга за плечи. Впереди, облокотившись на эту живую стену, пристроились две симпатичные девушки в стройотрядовских штормовках. Круглолицая брюнетка лукаво скосила взгляд в сторону. Ее светловолосая подружка смотрела строго и прямо в объектив. На вороте штормовки можно было разглядеть комсомольский значок. А сзади, над головой строгой активистки, один из парней наставил рожки. Лицо этого шутника и привлекло внимание. Сначала Андрей пытался вспомнить, где и когда мог его видеть. Потом перевел взгляд на сталкера, снова на фото и пробормотал:
    - Не может быть!
    Впрочем, удивляться особо было нечему. Прошедшие годы вполне могли превратить жизнерадостного молодого ученого в отшельника нелюдима, поденщика криминального бизнеса. В голове даже промелькнуло нелепое предположение:
    " Вдруг этот Кирилл и есть прообраз героя Стругацких!"
  
   Когда вышли из Зоны, погода неожиданно улучшилась. Выглянувшее из-за туч солнце, по-осеннему робко гладило покрытые мхом уральские скалы. Под конец пути стало припекать, и Андрей распахнул штормовку, но скоро снова пришлось застегнуться на все пуговицы. Ветерок над тропинкой уже нес дыхание будущих заморозков. Кирилл, как обычно, шел впереди. Руку все время держал на ремне карабина. Видно было, что, несмотря на браваду, ко вчерашним угрозам он относился серьезно. Насторожено оглядываясь по сторонам он походил сейчас на старого не раз травленного волка, который за каждым кустом привык видеть угрозу. А Андрей, глядя на него, вспоминал молодого парня с фотографии, и вместе с ностальгией наползала горечь от бессилия повернуть вспять время.
           
   Неожиданный финал
   Сделав последний поворот, тропа вывела к поселку. На какую-то секунду Кирилл замер на месте, потом снял контейнер и, зашвырнул его в кусты:
            "Хабар скинуть, быстро!"- скомандовал он спутникам и показал на пристроившийся рядом с его хибарой милицейский фургон.
      "Может не за нами?" - с надеждой протянул Сашка.
        " За нами, за нами!" - безжалостно уточнил Кирилл.
  
   На крыльце Кириловой развалюхи со скучающим видом сидел молодой лейтенант полиции и лениво обмахивал концом травинки до блеска начищенный ботинок. Рядом, облокотившись на фургон, стояли двое верзил в бронежилетах и масках. За плечами болтались коротенькие автоматы с откидным прикладом. При появлении хозяина дома троица сразу оживилась. Верзилы, положив руки на оружие, заняли боевые позиции. Лейтенантик, изобразив на лице строгую мину, поднялся с крыльца и двинулся навстречу.
       Ну, наконец-то! Давно вас ждем, гражданин Кошелев.
      - И чем обязан? - сухо поинтересовался Кирилл.
      - Подозреваетесь в организации группы лиц для проникновения в охраняемый объект. Хранении и сбыте предметов, имеющих отношение к государственной тайне.
      - Ого, серьезная статья! На два пожизненных тянет. - усмехнулся Кирилл. Не успел Андрей позавидовать его хладнокровию, как настала его очередь отвечать на вопросы.
      - Ну а вы, граждане соучастники, что скажите! Кто, откуда, с какой целью?
      - Из Москвы. Приехали к другу погостить на недельку...
      Андрей чувствовал, что голос предательски дрожит, но к стыду своему ничего не мог с собой поделать.
      - И где же вы с этим другом познакомились? - вкрадчиво поинтересовался представитель закона.
      - В Крыму вместе отдыхали в Феодосии, - заученно повторил Андрей. На что лейтенант даже обрадовался:
      - Так мы же все это проверим! Лучше давай сразу явку с повинной. А то ведь мы и по-другому поговорить можем!
      Трусливый соблазн, облегчить душу чистосердечным признанием, чуть не заставил все рассказать, но тут вмешался Кирилл:
      - Короче, Витек! Ордер на обыск покажи. А если нет, проваливай с моей территории.
      - Я тебе не Витек! - обиделся лейтенантик, и бережно извлек из папки бумагу, на которой даже издалека можно было различить синюю жирную печать. Бегло просмотрев документ сталкер, вернул его лейтенанту и, сделав широкий жест, пригласил незваных гостей в дом.
      - Ищите ребята! Только понятых пригласить не забудьте!
      - Ну это уж, как положено! - согласился Витек и достал мобильник. Человек, которого он пригласил, видимо проживал по соседству. Обращался Витек к нему по имени отчеству, и в голосе можно было уловить нотки подобострастья.
   - Ну вот, будут тебе понятые! - объявил лейтенант, убирая мобильник. Голос его снова звучал уверенно и властно.
         - Ну проходите! Отдохните с дорожки! - снова пригласил Кирилл. Лейтенант с одним из омоновцев зашли в избу. Второй омоновец встал в угрожающей позе напротив Кирилла и приказал:
        - Оружие давай!
         - Требую оформить изъятие в соответствии с законом! -заявил Кирилл издевательским протокольным тоном.
        - Оформим, не сомневайся. Тащи его сюда! - весело крикнул Витек. Омоновец, взяв карабин, пошел в избу и этим совершил непростительную ошибку. Как только он переступил порог, в руке сталкера появился шарик. Наверное, тот самый, что Андрей нашел сегодня в хранилище. Раздавив в ладони инопланетный артефакт, Кирилл швырнул его вслед омоновцу и захлопнул дверь. В следующую секунду он уже бежал прочь от дома, на прощание успев крикнуть:
     - Уши, мужики, закрывайте!
     " Они же сейчас его пристрелят!" - испуганно пронеслось в голове Андрея. Но из дома никто почему-то не появился. И тут душераздирающий звук накрыл его, лишив возможности двигаться, и даже думать. Чувствуя, как трехмерное пространство сдавливается в плоскость, Андрей упал на траву, пытаясь закрыть уши руками. Звук же все нарастал, и, казалось, этой пытке не будет конца. Когда же все неожиданно прекратилось, он еще долго не верил в избавление и боялся пошевелиться. Из оцепенение его вывел чей-то властный бас:
      - И что тут у вас твориться! - пророкотало где-то сверху. Приподняв голову, Андрей увидел маленького человечка, совершенно не соответствующего тембру и силе голоса. Позади него, испугано вцепившись в рукав, стояла Елена. Она была на голову выше спутника, но с первого взгляда можно было догадаться, что женщина видит в нем защитника и опору.
     - Так и что тот у вас?! - повторил вопрос коротышка. Андрей попытался ответить, но выдавил из себя только несколько нечленораздельных звуков. В это время дверь распахнулась, и во двор со стоном вывалился омоновец. Следом за ним на четвереньках выполз Витек. Сейчас на него было жалко смотреть. Без милицейской фуражки бритый затылок, тонкая цыплячья шея и торчащие в разные стороны уши делали его больше похожим на выпускника сельского ПТУ, чем на представителя власти. А висевшая на губах слюна, придавала лицу дебильное выражение .
     - Упустили, значит! - резюмировал коротышка.
     - Кошелев, сволочь, иерихонку кинул! - выдавил из себя Витек.
     - Работнички! Блин! - выругался коротышка.
     - Мы сейчас "перехват" объявим. Этих в обработку возьмем, они все расскажут! -пытался оправдаться, не вставая с четверенек, лейтенант.
     - Какой перехват, Витек! - заорал коротышка - Кирилл, уже через полчаса за периметром будет. А с этих ты, что возьмешь? Думаешь, он им свои схроны показал! А если и показал, кто в Зону полезет его выкуривать. Ты, что ли?
     Не найдя, что ответить, лейтенантик испуганно заморгал глазами. В это время Елена оттянула мужа в сторону и что-то начала быстро говорить. Тот скорчил недовольную мину, но в итоге, похоже, подался на уговоры:
     - Значит так, Витек! Этих я беру под свою ответственность. Если ребята расколются, ты обо всем первым узнаешь.
     Повернувшись, он подмигнул Андрею:
     - Ну что, мужики, пойдем ко мне на допрос с пристрастием!
           
     "Допрос" состоялся в гостиной того самого дома из белых блоков. Хозяин, которого, как и первого мужа Ленки, звали Николаем, восседал во главе стола. Между ним и "арестованными" расположились блюда с закуской : грузди, маринованные рыжики, копченая колбаса, розовые с белыми прожилками кусочки окорока, домашние соления. Накрыв стол, хозяйка отправилась переодеваться, поручив мужу развлекать гостей до ее прихода.
      Разлив из запотевшей бутылки водку, Николай предложил первый тост за знакомство. Подождав, пока гости закусят, он с ухмылкой поинтересовался:
      - Ну чего, будем колоться, мужики!?
      Неудобно было лгать хлебосольному хозяину, но преодолев врожденную совестливость, Андрей изложил прежнюю версию.
      - Да ладно, хорош, мозги пудрить! - усмехнулся Николай - За хабаром вы ребята приехали. Мы тут все этим балуемся. Но только аккуратно балуемся, без борзости. А вот Кирюха, засранец, борзый был. Вот и нажил проблем на свою задницу.
      - А из-за чего у него проблемы? - поинтересовался Андрей. Коротышка смерил его взглядом, от которого сразу захотелось спрятать глаза. Правда, после некоторой паузы все-таки ответил:
      - Я же говорю, борзый он. Решил, что может свои правила устанавливать. Это можно из Зоны выносить, а это, видите ли, нельзя. Пару месяцев назад я ему хороший заказ от серьезных мужиков подкинул. Он взял людей, в Зону отвел, а когда узнал, что им нужно, заартачился ... В общем аванс он потом вернул. Но мужики, как уже сказал, серьезные. Выставили мне неустойку. Я ее естественно на Кирюху переложил, ну а он совсем в дурь попер . Развел пролетарскую демагогию:" Гады вы все, кровопийцы!" А ведь сам виноват, дурак! Получил бабки, работай!
      Произнеся последнюю фразу, Николай оглядел гостей, словно искал у них моральной поддержки. Сашка согласно закивал головой. Андрей своего отношения ни как не выразил. От разговора повеяло душком девяностых, и он неожиданно подумал, что эти проклятые годы на самом деле ни куда не уходили. А потом промелькнула совсем уж крамольная мысль:
      " Может быть, в далекие двадцатые революционная жесткость была оправдана! Надо же как-то почву очищать для светлого будущего!"
      И тут, переключив на себя все внимание, появилась Елена. В своем вечернем платье она выглядела как фея, по ошибке залетевшая в придорожную харчевню вместо королевского бала. Казалось, прошедшие годы только сделали ее привлекательней.
      - Ну как, Николя, развлекаешь гостей?
      Произнеся это с очаровательной улыбкой, она чмокнула мужа в лысую макушку, успев при этом продемонстрировать глубокий вырез платья.
      - Без тебя, зайка, не получается! - ответил воркующим басом супруг.
      - Без меня вообще в этом доме мало чего получается! - констатировала Ленка и села напротив Андрея. Разговор она тут же взяла в свои руки, и говорила, большей частью обращаясь только к нему. При этом глаза ее как-то подозрительно счастливо светились. А потом он вдруг ощутил, как под столом на его давно нестиранный носок легли женские пальцы.
     "Она что, истомилась тут в глухомани от скуки?" - думал Андрей, краем глаза испуганно поглядывая на мужа. И вдруг до него дошло:
      "Это же черные брызги действуют!"
      Быстро убрав ногу, он поймал на себе ее откровенно недоумевающий взгляд. Похоже, что все это не ускользнуло от Николая:
      - А скажи мне, Андрюха, в каком статусе ты при моей зайке раньше состоял? - неожиданно поинтересовался он, переводя взгляд с жены на гостя.
   - Андрюша мой друг и верный рыцарь! - ответила за него Ленка, кокетливо поглядывая на мужа.
   - Рыцарь, это как? В латах же неудобно - хохотнул Николай и сделал жест, который вполне можно было истолковать как неприличный. В ответ на это супруга скорчила презрительную гримасу:
   - Фи, Николя! Ты опять в своем репертуаре.
   Андрею разговор нравился все меньше и меньше. Но на счастье Николай сам резко сменил тему:
   - А вы как, мужики, домой собираетесь? Скорый на Москву через три часа.
   Собираемся, собираемся! - крикнули Андрей с Сашкой в один голос.
   - Ты что гостей прогоняешь! - возмутилась Ленка.
   - Да упаси Бог! - они сами домой быстрее хотят.
   - Хотим, хотим! - опять хором подтвердили гости.
   - Ну вот, я же говорил, зайка! - расцвел в улыбке Николай - Сейчас по маленькой на дорожку и вызываю транспорт...
  
   Эпилог        
   Зайдя в вагон, Андрей растянулся на верхней полке и с нетерпением ждал, пока тронется поезд. Когда же, наконец, вагон дернуло, и перрон медленно поплыл на восток, он с шумом выдохнул воздух:
     " Неужели все! Домой!"
     Прошедшие два дня стоили нескольких лет жизни. Там, где они скинули контейнеры, обнаружить их естественно не удалось. Но, в отличии от Сашки, Андрей по этому поводу сильно не переживал.
   За окном снова проплывали уральские пейзажи. Он чувствовал легкую грусть и пытался переосмыслить все, что случилось с ним за эти несколько дней. В любом случае путешествие взбодрило и заставило чуть отступить нависшую старость.
   Он был благодарен судьбе за знакомство с Кириллом. Молил Бога, чтобы сталкеру удалось уйти, и где-нибудь в новом месте начать новую жизнь. Даже к Сашке, Андрей испытывал некоторую благодарность. Все-таки, именно этот неудавшийся кандидат в клуб успешных людей заставил его расшевелиться и вылезти из своей раковины.
    Периодически в купе появлялась проводница - миловидная слегка располневшая блондинка. Бросая игривый взгляд в сторону Андрея, интересовалась, не нужно ли что-нибудь пассажирам.
    " Работает!" - думал Андрей, поглаживая спрятанные под рубашкой черные бусины, но уже давал себе зарок, что просто так без особой нужды эту штуку одевать не будет.
           
           
  
  
  
  
  
  
  
  
  

28

  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"