Аннотация: Немного размышлений и рейд, для тех, кому понравилась первая часть.
Дневники выжившего.
Вступление.
Завтрак закончен, значит пришло время выходить наружу. Через "не хочу" и, привычную цивилизованному человеку, лень. После четырех месяцев проживания в постапокалиптическом мире, перестаешь пугаться нового дня. Конечно, опасностей не становится меньше, но они превращаются в серую повседневность. Даже самому забавно, поскольку нормально начинаешь относиться к тому, от чего раньше бы обделался. Каким бы смелых ни был на словах, когда в первый раз видишь, как полуразложившийся труп ест все еще живого человека, леденящий ужас сковывает твое тело, а все мысли бросаются врассыпную. Если сказать проще - обделываешься. Мыслей так много, они так далеки друг от друга, что сложно связать их в простейшую логическую цепочку. Единственное полезное, что может родить мозгу - бежать к черту отсюда. Геройство, бравады - забудь об этом и сваливай. Но время проходит. Те, кого ты видишь перестают тебя пугать. Начинаешь бояться тех, кого не видишь. Видишь зверя - обходи, а не видишь, осторожно высматриваешь окрестности, прислушиваешься к каждому шороху.
Ко всему привыкаешь. И ходить, предварительно изучив местность в бинокль, и останавливаться на каждом повороте. Идешь медленно, выбирая путь, на котором не останется следов. Ну, или хотя бы минимум зацепок, по которым тебя смогут обнаружить и преследовать. Оглядываешься, крадешься, снова оглядываешься. Прошел немного, присел, закрыл глаза, сидишь, вслушиваешься. Когда все внимание концентрируешь на только одном органе восприятия, больше шансов уловить опасность. Простое путешествие по району превращается в нудный компьютерный квест, в котором не знаешь на какой предмет кликать, подсказок нет, как и второго шанса. Главное не расслабиться - видал я храбрецов, которые, как герои фильмов, отважно шли посреди улицы пустого города, самоуверенно заглядывая за повороты, в двери и окна. Тут толпа в десяток зомби. Стрельба, крики: "Стреляй, я перезаряжаюсь!" ,"Бежим в дом!". Несколько минут и все стихает. А ты ждешь, пока местные неживые обитатели пообедают законно добытой жратвой и выходишь подобрать то полезное, что осталось от тех героев. Я не герой, я выживший.
Во время первых рейдов совершаешь много ошибок. Постоянно спешишь, шумишь, пули тратишь безмерно. Вместо аккуратной тихой операции получается дешевое киношное шоу, которое обходится слишком дорого. А зрителей-то нет, только "критики", голодные до свежей плоти, сбегаются на шум. А еще есть живые люди, которые хуже мертвых. Они охотятся не просто за тобой, а за твоими припасами. Сейчас все сложно добыть и с каждым днем остается все меньше наживы. Всего постоянно не хватает. Тут человек человеку становится конкурентом. Особенно обидно, когда тратишь день и остаешься ни с чем. Не менее обидно, когда добытые десять консерв и просроченная шоколадка стоят тебе пару десятков пуль и двадцать литров бензина. Еще хорошо, что есть лекарства, в первую очередь от простуды. Есть, пока не истек их срок годности. Почти каждая поездка заканчивается соплями, температурой и воспаленным горлом. Зима - холодно, как-никак. Уже четыре месяца, как зима. Все свои планы строю, ориентируясь на приход весны. Если не наступит тепло, то это будет конец. Производства стоят, ничего нового нет. Даже если будет везти, то прожить получится, пока не истечет срок годности последней консервы. Как же хлеба хочется.
Лыжный пуховик застегнут, шапка накрыта капюшоном, лыжные очки надеты. В руках калаш и походный рюкзак. Рюкзак тяжел. Веревка, большой фонарь, аптечка, поллитровая стеклянная бутылочка с бензином (можно будет разжечь костер, а можно и коктейль Молотова сделать), немного еды на три дня, ломик, пара гранат, два амбарных замка (были случаи, когда они помогали остановить преследователей в помещении с дверями) и еще немного необходимых мелочей. Поднимаюсь по лестнице вверх. Темно и сыро. К тому же, тут уже холоднее. Винтовая лестница идет на пятнадцать метров вверх. Фонарик светит, ноги тяжело ступают, под тяжестью груза. Открываю входную дверь и захожу во вторую комнату безопасности, как я ее назвал. Комната полностью пуста, только два баллона с газом, с прикрепленными взрывателями. Провода от них тянутся в дверную щель. Стены из полуметрового бетона, а дверь из трехсантиметровой стали. Тяжелая неимоверно. Именно поэтому тут стоят баллоны с газом - с такими стенами взрыв не причинит вреда жилому помещению. Да и выполняют они роль запасных, когда закончатся те, что спрятаны дома. Все мои газовые баллоны лежат и ждут своего времени - вдруг выход на поверхность будет закрыт? С газовой печкой и припасами можно протянуть долго, а пока, лучше буду регулярно вылезать на поверхность. Следующая дверь - в комнату безопасности номер один. Эта дверь всегда на сигнализации. Неважно открывается она изнутри или снаружи - в комнате начинает выть сирена. Если я дома, то всегда проснусь вовремя, а благодаря хорошей звукоизоляции, снаружи ее не слышно. В комнате номер один, тоже пустой, стоит две канистры с бензином. Они спрятаны в кучах тряпья. Детонаторы тут проще - тупо, две гранаты, к чеке каждой натянута капроновая нить, которая прикрепляется к ручке двери. Взрыв при любом открывании дверей.
Подобные комнаты крайне полезны. Первая сможет выжечь большую часть мародеров - взрыв бензина не пожалеет пламенем и тех, кто не успел войти, а вторая добьет выживших. В подобной конструкции только одна проблема. Даже мне нелегко открыть первую дверь, зато противник не догадается, что к чему. В двери глазок. Стою минуть пять смотрю. Вроде никого нет. Открываю дверь. Автомат в моих руках уже ищет цель. За пару минут прошелся по обгоревшим руинам дома и опустил калаш. Пусто. Возвращаюсь за рюкзаком, кладу его на пол. После выхода, пора повозиться с входной дверью. Секрет в том, что дверь стоит в углу у боковой стены, в которой есть отверстие в четверть кирпича. Затыкается она этой же четвертинкой. Снаружи стена кажется целой. Вытаскиваю затычку, беру тонкую полметровую арматуру, спрятанную в куче обломков, и вставляю в дырку. Возвращаюсь в комнату и беру нити-детонаторы. К свободным концам нитей привязаны два крупных металлических кольца, которые надеваю на арматуру. Выхожу, закрываю на замок стальную дверь, к которой снаружи прикреплены обгоревшие доски, криво набитые друг на друга (лучшая маскировка, которая пришла мне в голову). Подхожу к дыре с торчащей арматурой и включаю диодный фонарик. Теперь самое сложное - нацепить арматурой кольца на ручку, подсвечивая фонариком. Обычно это длится минут десять. Быстрее не получается. Все, можно идти к машине.
Дорогой читатель, который читает мой дневник, не злись за нудную конкретику. Я считаю, что именно внимательное отношение к подобным мелочам позволило прожить уже четыре месяца. Не многие это смогли, потому и раскладяваю все по полочкам. Не буду утомлять дальше детальным описанием того, как я сажусь в машину, но это тоже длится около получаса. Она стоит другой комнате, заваленная обломками гипсокартона, досок, поломанной мебели. Полчаса разгребаешь мусор, чтобы выехать. Минут двадцать маскируешь по возвращении. Надоело это все, но регулярное выполнение сложных защитных действий - основа выживания. После того, как завел мотор, надо дать пару минут на прогрев двигателя. В это время важно проверить еловые ветки, привязанные сзади авто - они затирают следы колес на снегу. Не идеально конечно, но пойдет.
Мне достался полноприводный паркетник - это идеальный вариант. Проходимость нормальная, бензина кушает меньше полноценные вседорожники, а у салона неплохая вместимость. Меня всегда смешило, что в кино выжившие рассекают на Хаммерах. Двадцать литров топлива на сто километров. Непозволительная роскошь в мире, где больше нет рабочих заправок. Где они бензин брали? Мой рюкзак лежит на соседнем сидении, на нем лежит атлас дорог. Раз в несколько дней я выбираю куда ехать и рисую маршрут. В этом снегу запутаться очень легко, разъезжая по соседним городам и весям. Пару раз я блукал по три-четыре дня, пока находил дорогу домой. Именно поэтому запас еды на трое суток всегда со мной. Помучившись разок от голода, становишься умнее и предусмотрительнее. Сегодня моя цель - городок на расстоянии пятидесяти километров от дома. В более близкие города ехать не стоит, но об этом потом.
Погода стоит постоянно сволочная. Зима не уходит, но и не наседает слишком жестко. Снег идет пару дней слишком сильно - из дома не выходишь неделю. По двухметровым сугробам далеко не уйдешь. Потом пару дней плюсовая температура - все тает. Перемещаться по этой жиже невозможно. Потом два-три дня мороз без снега, зато гололед дикий. Этот график постоянен и я не могу понять почему. Иногда есть небольшие отклонения в этой последовательности, но почти всегда можно смело по нему ориентироваться. Может еще узнаю в чем тут дело. Как-то, попадался мне мужик, который высказывал свое мнение, основанное на слухах и отрывках новостей перед началом конца. Не могу судить насколько все, сказанное им, правда, но это самая адекватная версия, которую я слышал. Его слова куда убедительнее, чем разглагольствования попа, когда я пару дней отсиживался в церкви. Двухметровый священник в запачканной рясе и огромным крестом поверх бороды твердил про библейский апокалипсис. Хотя нынешние морозы никак не вяжутся с геенной огненной. В этой истории можно допустить, что в роли вестника этого самого апокалипсиса был Дед Мороз со снегуркой, прилетевшие на огромном холодильнике. Может за свои рассуждения я и попаду в Ад, но, хоть отогреюсь там. Так вот, постоянная снежная погода не позволяет выходить тогда, когда хочется. Выезжать приходится именно в те дни, когда снег еще не нападал, либо, когда немного нападал и лед прикрыл. Так и живу.
Аккуратно проехал по развалинам, затем между домами и разбитыми авто пробрался к широкой дороге. Навигаторы не работают, компас не работает. На небе почти всегда тучи - ни по солнцу, ни по звездам ориентироваться невозможно. Только таблички с названиями улиц и придорожные знаки на въезде в города. Едешь и надеешься, что найдешь дорогу назад. Черт... забыл достать фотоаппарат. Зеркалка средней паршивости. Спросите, зачем она мне? О-о-о, это очень важная вещь. Во-первых, когда едешь или идешь куда-то, всегда фотографируешь объекты, которые стоит посетить в следующий раз. Разбитые магазины, склады, предприятия и прочее. Сфоткал, ставишь на карте зеленым карандашом крестик и приписка там же "фото N****" - дома перебираешь фото, рассматриваешь и формируешь следующий маршрут. Но, это только использование в домашних спокойных условиях. Важнее то, что во-вторых, когда потеряешься, наткнулся на объект, который, вроде, фотографировал. Достал фотик, полистал, нашел его фото, смотришь на номер фото, потом в атлас. "Ага. Я здесь, а шел/ехал оттуда.". Вот и нашел путь домой.
Дорога уходит за горизонт, благо, снег не идет и видно далеко. Шипованные колеса, обмотанные цепями шумят, стараясь достаточно сцепляться со снегом, лежащим поверх льда. Лучше уж бы глобальное потепление, а не это похолодание. Едешь в шортах и майке по сухой дороге. Лепота. Я же, сижу в лыжном комбинезоне. Неповоротливый, уставший. Черт... Я опять забыл включить радио. Сбавляю скорость машины до минимума - попасть в аварию так далеко от города, это смертный приговор. Поворачиваюсь назад, хоть это неимоверно неудобно в моих одеждах, и включаю небольшую радиостанцию. Она в режиме автопоиска шерстит весь диапазон в поисках сигнала. Я нашел ее месяца с полтора назад. С тех пор, во время каждого рейда включаю ее. Пока, однако, бестолку. Весь эфир наполнен только лишь шумами - ни новостей, ни хит парадов. Вся связь пропала через пару дней после катастрофы, которая преобразила мир. Долбанные америкосы.
Сегодня мне пока не попалось на глаза ни одного зомби, ни одного выжившего. Парадокс, но лучше наткнуться на зомби, чем на людей. Люди совсем озверели и нападут, также, как и зомби. Только они заметно умнее и хитрее. Потому и опаснее. Люди собираются в небольшие группы, стремясь выжить. Только вот, отношения внутри этих групп слишком бесчеловечные. Вначале, когда было проще достать еду, было не так много зомби, да и жила надежда, даже, пускай, в самых глубинах сознания,.. надежда на хэппи энд, люди тогда были добрее. Видимо, боялись, что будет расплата, когда цивилизация восстановится. Все виновные будут наказаны, а их поступки предадут огласке. Это многих сдерживало от звериного поведения и подчинения низменным инстинктам. Чем больше шло время, тем меньшую роль в жизни выживших занимала мораль. Сейчас, только самый отчаянный оптимист верит, что все наладится. Хотя... чисто теоретически, ни один оптимист не должен был дожить до этого момента. Только прагматики и сволочи.
Среди выживших, нередко встречаются религиозные. Точнее те, кто ударились в религию, от потери веры в себя. Не зря говорят, что от добра к Богу не приходят. Многие верят или считают, что верят. По-своему, правда, верят. Зачастую, вся вера упирается в гремучую смесь из отчаянной надежды и личной тупости каждого лично. Так и варьируется от полного идиотизма, до не полного. Неполный, это когда их тарабарщина перекликается с христианством редкими местами. Честности ради, скажу, что мусульмане мне просто не попадались - в наших краях их и до катастрофы было немного. Вернемся к местным аборигенам. Чем тупее носитель идеи, тем больше его разглагольствования походят на бред, а постулаты приобретают шизофренические черты. В былые времена, когда человечество только пересаживалось с мамонтов на лошадей, орудия труда перестали делать из подножного мусора, который валялся посреди камней, когда разница между человеком и животным стала более отчетливой и появилось свободное время на раздумья, начали плодиться религии. Естественно, недоразвитый мозг порождал веру в ветер, огонь и прочие природные явления, поскольку фантазия была ограничена скудными познаниями об окружающем мире. Поклонялись архаичным богам, соответственно уровню развития - жертвоприношения и безоговорочное подчинение советам свыше, как, впрочем, и сейчас. Сами сверхсущества были под стать тогдашнему среднестатистическому обывателю. Жрали сырое мясо, убивали всех, кто слабее и не могли сформировать толковой идеи, кроме вполне очевидных заповедей, типа не писять против ветра, да не гадить там, где ешь.
Общество развивалось, обростало правилами морали, придуманными более образованными людьми, которые навязывали новинки менее образованным массам. Просто сказать, что убивать друг друга нельзя, невозможно. Это вполне очевидное утверждение потребуется обосновать крестьянину/воину/торгашу, потому что, тот всегда сможет ответить что-то типа: "Так испокон веков было. Мой отец убивал, дед убивал, а прадед, ваще, побежденного съедал". То есть, получался спор, который потребует применения великолепнейшей библейской цитаты: "с глупым по глупому". Вот как объяснишь человеку, который не может написать свое имя, сложить два и два и верит, что плоская земля стоит на трех слонах, которые, в свою очередь, стоят на ките, что правило не убивать представителя своего вида не требует подтверждения, поскольку является аксиомой, которая не требует доказательства. Это самодостаточное утверждение. Так, ради интереса, можете попробовать объяснить не словах своему знакомому, почему нельзя делить на ноль. Так и тут. Даже ребенку можно сказать сто раз, чтобы не совал руки в огонь, а тот, все равно попробует. Те, до кого не доходило физическое наказание за преступление, за очевидную вещь, требовали иного подхода. И оформить это нужно было так, чтобы тот не задавал вопрос: "Почему вода в реке мокрая?". Для особо тупых, создали Ад. Мол, украдешь, получишь по лицу от хозяина, а потом оба будете гореть вечно. Причем, подобная формулировка включала защиту от самосуда. Так и людям живется спокойнее, и укрепляются государственные учреждения.
Рос уровень цивилизации и Боги становились цивилизованнее. Культурному Богу, как-то не с руки требовать девственниц и первенцев, но животных, по привычке, на кострах, все таки, жгли. Шаг за шагом, иногда и по воде, Бог добрался до олицетворения собой вселенской любви, которая вечно будет мучить в аду тех, кто с ней не согласен. Идея вполне замечательная, поскольку отражает принципы Мироздания и устройство души. Это было хорошо, поскольку вера останавливала тех, чье поведение не обременялось моралью и здравым смыслом. Те же, чья мораль кардинально расходилась с верой, начинали копаться в заповедях и священных книгах. К сожалению, время шло, меняя общество и его правила, а каждый новый перевод священных писаний пополнялся ошибками и трактованиями. Вот, где было разгуляться фантазии всех заинтересованных. Вот, где можно было реализовать все свои идеи.
После апокалипсиса ничего не изменилось. Только хуже стало. Кто-то обвинял неугодного грешником и сжигал на костре в прямом смысле, кто-то начал поклоняться зомби, как высшей воле. Хуже были те, кто приукрашал святостью каннибализм. Как ни крути, но адекватность религии, доминирующей в обществе, всегда основана на адекватности и образованности самого общества. С этим туго... с адекватностью. Когда в остатках общества царит хаос, то и в религии его членов просто каша получается. Чем больше мне попадалось фанатиков, тем хуже становилось мое отношение к ним. Если встречаю, что-то похожее на христианство, просто обхожу мимо. Если в газа бросаются явные отклонения, то стреляю в носителя этой заразы без раздумий. Но если подобная ситуация с религиозной верой вызывает сожаление, то есть другой момент, который вызывает печаль. Самая незавидная участь постигла самых молодых граждан и их родителей. Взрослому тяжело выжить, а с ребенком, о котором надо заботиться, в сто раз тяжелее. Дети, в последний раз мне попадались давно. Только пару недель назад я обратил внимание, что только взрослые бродят по сугробам между тоской и разрухой. Я не хочу об этом думать. И так все плохо.
Государство распалось на маленькие одичавшие племена в десять-двадцать голов максимум. В большинстве своем, пустых, наглых и хитрых голов. Самое опасное для такой группы - встретиться с другой такой группой. Как правило, после такой встречи остается только одна кампания. Рядовым членам общины не слишком-то хочется воевать, но вот командиру и его подручным конкуренция не к чему - тут, кто первее успеет уничтожить противника, тот и жив. Раньше, сразу после начала апокалипсиса, встреча двух общин протекала весело, с попойками и обменом бесполезных воспоминаний на тему того, как все было хорошо раньше. Через месяц после катастрофы, конфликты ужесточились, а дальше только по нарастающей. Сейчас воспоминания, как все было когда-то, только усугубляют отчаяние, царящее в головах измотанных борьбой обывателей. Больше всего повезло тем, кто успел вооружится - эти люди теперь закон. А у каждого свои законы. Жаль, что почти все вооруженные - моральные уроды, которые быстрее других адаптировались под новые реалии. Они не мучились вопросами духовности, общечеловеческих ценностей и не боялись за свою бессмертную душу. Решения принимали быстро и, без тени сомнения, моментально приводили в действие самые дикие из них. Скорость уничтожения хороших людей крайне высока, зато подонки живут. Еще пару месяцев и спасать человечество не захочет даже самый милосердный Бог из всего пантеона главных мировых религий. Достойных людей, попросту не будет. Я бы тоже давно умер, если бы не поступал против совести. С каждым разом переступать через себя становится проще. Да и спится спокойно.
Справа в дали показалось какое-то здание. После остановки, пришло время рассмотреть в бинокль постройку. На постройке было написано "БиоМед". Странно, но в атласе ничего такого нет. Наверное здание совсем новое. По названию похоже, что это какие-то лекарства - медицинское производство или посредники, может со складом. Может будут чаи с полезными микроэлементами и детское питание с, детскими же, соками и фруктовыми смесями. Стоит обязательно туда наведаться. Только не сейчас. Ставим зеленый крестик и номер фото на атласе. "Дома посмотрим", - уговариваю себя. Еду дальше. Начинает идти снег. Пока медленно падает, но через часа три он может перерасти в бурю. Всегда так бывает. Надо торопиться, потому что ехать назад в снегопад будет тяжело. Но, я учел это. Именно поэтому я выбрал этот городок своей целью. Практически полностью прямя дорога. Сложно заблудиться.
Добирался до городка около двух часов. Спешить нельзя - все надо делать медленно и аккуратно. Пару раз останавливался пофотографировать объекты. Самый интересный из них - новая заправка, которой тоже не было на моей карте. Довольно крупная, несколько сломанных машин. Отметив ее, я обнаружил в атласе, что в километре от нее есть мотель. Я его не видел со своего теперешнего местонахождения, но в таких местах часто есть подвал или склад с провизией. Надо будет сделать рейд именно в эту местность. Я бы и сейчас заскочил на заправку, если бы не несколько зомби. Минут двадцать рассматривал заправку и живых мертвецов. Шесть зомби в нормальном состоянии - без заметных травм. Только немного подгнившие. Это хорошо - значит рядом нет выживших, которые нанесли бы им увечья, и на заправке может быть что-то полезное. Еле поборол в себе желание отвлечься от основной цели поездки. Но, вовремя взял себя в руки - никогда не отвлекайся от построенного плана. Если, конечно, речь не идет о критической ситуации. Тут надо бежать, прятаться и плевать на все.
Стою возле знака с названием города. Снег пока идет слабенько, не критически мешая обзору, хоть уже усилился. Мертвые города, все еще тяжело влияют на психику. Ни одного нетронутого здания. Почти все окна выбиты, следы пожаров, комнаты забиты чертовым снегом. Серые многоэтажки в центре города, а окраины встречают гостей одноэтажными районами. Я подъехал не с самой удачной стороны. Ни одного богатого двух- или трехэтажного дома. Только обветшалые халупы рабочего класса. В богатых домах можно найти что-то интересное, хотя, в большинстве своем, они давно разграблены. Зато, в частных домах не самых богатых граждан есть погреба с консервацией, картошкой, сушкой и яблоками. Да и шансов найти не разграбленный дом больше - такие просто не привлекательны для большинства, потому и целее.
Предстояло определиться с тактикой. Она бывает двух видов. Первая состоит в изучении территории на автомобиле. Колесишь по району, выискивая выживших и привлекая ходячих мертвецов. Если приходишь к выводу, что тут еще есть чем поживиться, то выманиваешь зомби с местности. Едешь медленно, чтобы толпа зомби не отстала. Потом срываешься резко и быстро уезжаешь, делаешь крюк, а потом едешь в очищенную местность. Второй вариант опаснее, но более приемлем в гуще маленьких одноэтажных домиков. Нужно спрятать машину поодаль, а самому аккуратно передвигаться пеше. Дело в том, что в маленьких домах чаще прячутся выжившие - погреба, колодцы и печи, которые можно топить углем и дровами. Сейчас это можно считать пятизвездочными отелями. Наличие выживших - это наличие их складов. Прошли времена, когда можно было поживиться в магазинах и складах. Почти все, что можно найти, теперь растыкано по заначкам.
Подавляющее большинство раз, когда я пересекался с живыми людьми, заканчивались убийством. Сначала, я давал людям шанс проявлять свою человечность. Теперь же, просто убиваю всех встречных, которых не могу обойти. Так проще. Я жив - это лучшее доказательство правильности подхода. Сегодня, все же лучше пеше - зомби не видны. Как правило, если на территории нет мертвяков, значит тут вообще пусто, либо выжившие хорошо и регулярно зачищают местность. Похоже, что тут есть люди. Просто чувствую. Надо бы заехать в город с другой стороны, но снег усиливается быстрее, чем я думал. Шансы заблудиться увеличиваются. Пойду пеше. Прячу в рюкзак бинокль, достаю фотоаппарат, делаю пору фоток с максимальным зумом. Дома будет, что изучить.
Машину оставляю возле знака, присыпав снежком, чтобы издали была похожа на сугроб. Лопата всегда есть в машине. Как и санки для провизии. Пока доставал их, зацепился и порвал куртку о колючую проволоку, которая лежит в багажнике, но концом привязана к буксирному крюку авто. Дома зашивать куртку... Блин... Спрятав лопату в свой искусственный сугроб, закинул рюкзак на плечи и пошел. Калаш висит на плече, кобура с пистолетом висит на ремне поверх куртки. Автомат - это хорошо, но только для критических ситуаций. Шума много и в коридорах он не так удобен, как хотелось бы. Намного практичнее пистолет с глушителем. Только вот, температура-то минусовая. Пришлось сшить сербе стрелковые рукавицы, с отдельным указательным пальцем для стрельбы. Но нести пистолет в руках все равно не стоит. Еще минут десять идти по полю до первого дома - незаметно никто не подойдет. Разве что, зомби могут выскочить из сугроба.
Пока я иду по открытой местности - я отличная мишень. Заметить меня в снегопад не так легко. С белого лыжного костюма удалены все яркие нашивки и цветастые полосы. Только тот, кто целенаправленно всматривается в даль, сможет меня заметить, когда я подойду метров на сорок. Ветер беспощадно дует мне в спину, подгоняя к цели. Идти назад будет тяжело, если ветер не сменится. Иду слегка наклоненный вперед из-за тяжести рюкзака, а за мной волочатся санки, с привязанными пустыми сумками. Чувствую себя отвратительно от снега и ветра, ноги проваливаются в непротоптанный снежок, с толщиной покрова сантиметров в десять.
Первый дом, который мне попался, был стар и убог. "Ул. Прогрессивная" - гласила табличка.
- Чего уж там, прогрессивная, - бормотал я ступая по снегу, - Эпическая улица в городе Светлого будущего.
Это было одноэтажное строение рассчитанное на двух хозяев. Два двора были абсолютно разные. Если по одному хозяйству можно было сказать, что там жили адекватные люди с гаражом, курятником, плодовыми деревьями (теперь, правда, абсолютно бесполезными) и нормальным бетонным евро-забором, то вторые явно были алкоголиками. Покосившийся гнилой забор, в некоторых участках которого не хватало перекладин, был увенчан сбитой на скорую руку калиткой. Сложно сказать росли ли тут когда-то цветы, но, судя по криво замазанным щелям в стене, земля, наверняка, была заброшена еще при живых хозяевах. В такой халупе можно найти только запасы самогона, да и то, только в лучшем случае. Более привлекательная половина дома была лишена стекол, дверь приоткрыта, видны следы пожара. Тут явно шерстили до меня. Идем дальше.
Спустя еще десяток бесполезных заброшенных и опустошенных домов, я увидел один, со светом в окне. Надо обойти, только посмотрим кто там. Издалека, естественно. В окне горит свеча, из трубы дома еле идет дымок - таким слабеньким огнем не прогреешь помещение. Экономят топливо или это для отвода глаз? Тут вокруг много дров для печи, значит приманивают кого-то. Зачем свеча, если пока светло? Достаю бинокль и просматриваю дома вокруг. Минут через пятнадцать замечаю, что в одном из домов мелькнула тень. Вот и охотники. Возможно людоеды, а может и просто выискивают выживших для наживы. Надо обходить. Противники слева - иду направо.
Проходя между пустых домов, я уже более собранно всматривался в них, чтобы увидеть вовремя опасность. Пусто. Никого живого нет, нет никакого движения, только иногда в разбитых окнах шевелятся шторы или занавески. Печные трубы без дыма, свет нигде не горит, местность безлюдна и пуста. Обходя очередной разбитый автомобиль, зацепился санками за открытую дверь в салон. Черт... шнур с карабином резко остановил меня и я машинально выхватил пистолет, отпрыгнул влево. Санки выдернулись из-под двери и я повалился на снег. Лицом, обветренным в местах неприкрытых шапкой, очками и шарфом. Приятного мало, зато взбодрился. Глянул на часы. Пол второго. Часа через два начнет темнеть. Надо торопиться. Ускоряю шаг и направляюсь в сторону магазина за углом. Заходить в него не стоит, поскольку тут есть люди, а значит он или пуст, или с ловушкой.
Ветер дует в лицо, снежинки оседают на очках, сзади волочатся санки. Боец, блин. Шел я в сторону магазина, но цель была правее - трехэтажное здание с заколоченными окнами. Там могут быть люди, но выбора нет. Если не наведаюсь в гости, то останусь с пустыми руками. Обойдя строение, остановился у пожарного выхода. Санки отцепил и спрятал возле мусорника, рядом с дверью. Положив рюкзак на землю, я достал ломик и взломал дверь. Она легко поддалась и открылся доступ внутрь. Ломик в рюкзаке, рюкзак за спиной, в руке растяжка, которую надо поставить на дверь. Аккуратно пройдя по близлежащим комнатам с пистолетом в руке, я так никого и не встретил. Вернулся, поставил растяжку на дверь, через которую зашел. Еще есть центральный вход, но осталась только одна растяжка. У нее другое предназначение. Можно снимать очки, рукавицы и шапку - так удобнее и опасность быстрее заметишь. В помещении холодно, но ветра нет и это радует. Я снова прошелся по первому этажу более внимательно и опять никого не встретил. Пустые комнаты не представляют из себя ничего интересного. Это какое-то административное здание с кабинетами, наполненными поломанной мебелью (явно ломают на дрова), сорванными графиками, грамотами и прочей никому не нужной и непонятной бумажной ерундой. Может, это Городская администрация? Ну, так или иначе, тут поживиться нечем. Пора идти на второй этаж.
Спрятав рюкзак за столом, который служил раньше местному чиновничку, я поставил растяжку на дверь - любопытство будет наказано. На противоположную дверь повесил амбарный замок - противника может заинтересовать, что спрятано за закрытой дверью и он немного пошумит, взламывая ее. И себя обнаружит, и найдет чем себя занять. Распиханные по карманам мелочи из рюкзака сковывают движения, но должны быть под рукой.
Возле лестницы я спрятался у двери и слушал. Минут пять вслушивался в шорохи, завывание ветра в щелях заколоченных окон. Вроде ничего особенного. Идти на верх совсем тихо невозможно - пол усеян битым стеклом, обертками и прочим мусором. Пора идти.
Держа пистолет с глушителем обеими руками, глядя вверх лестничного пролета, я поднимался. Ступенька за ступенькой. Тихо не получалось, поскольку под ногами хрустели осколки стекла. Стены были разрисованы дурацкими надписями, которые гласили, что все мы умрем и выхода нет. Глупости. Смелее надо быть. Заглянув в дверь второго этажа, я не заметил там признаков жизни, как и на первом. Немного поколебавшись, я пошел на третий этаж, повесив на дверь последний амбарный замок.
Дверь на третий этаж была заперта. Ломик остался в рюкзаке, лежащем на первом этаже. Спускаться не хочется. Я заглянул в щель для ключа. В глаз попал в поток теплого воздуха. Я правильно пришел. Видно никого не было, но в двух комнатах был заметен свет под дверью. Пока я всматривался в замочную скважину, то услышал, как кто-то шумит внизу. Замочек сыграл свою роль. Пора спускаться вниз. Я крепче сжал пистолет и пошел вниз, аккуратно ступая по ступенькам.
Судя по шуму, дверь с амбарным замком была выбита. Я поторопился. Выглянув в коридор, увидел мужика в грязной одеже. Даже с этого расстояния в метров десять, было видно, что он обтер курткой все стены и помойки в окрестностях. Он смотрел в комнату, в которой выбили двери, держа двустволку. Небритый и грязный бомж. Я прицелился и выстрелил ему в грудь два раза. Мужичек захрипел, отшатнулся в сторону от меня и упал.
- Пахан, тут ничего. - донеслось из комнаты хриплым голосом, хлопнула дверь шкафа, который обыскивал напарник хозяина двустволки, - Паха, че молчишь? Тут никого. Девочки гонят.
Второй человек не просек ситуации, и вышел в простреливаемый коридор. Еще до того, как он успел заметить своего друга в растекавшейся луже крови на полу, я всадил в него пулю. Она попала в голову и я не стал стрелять еще раз, хотя всегда выпускаю в цель две пули. Так надежнее, да и стрелок я не самый лучший. Надо было в армию сходить в свое время, а не в институт.
Сижу и жду. Вдруг их трое? Тишина. Медленно иду к телам, держа дверной проем на прицеле. У бородатого горлом шла пузырями кровь. Наверное попал в легкие. У второго была дыра в щеке, которая прошила голову насквозь. Заглянул в комнату - там никого. Их было двое. Достав нож, я проявил максимум допустимого теперь милосердия и перерезал бородачу горло. Хрип прекратился. Затащив тела в комнату из легко простреливаемого коридора, я начал их обыскивать. Охотничье ружье и пара пистолетов - это хорошо. Главное то, что оба были с сумками. Ребята явно ходили на поиски провизии. В сумке бородача лежало с пол ящика вермишели быстрого приготовления и кетчупы с баночкой горчицы. Не густо. Выглядит как бомж, питается, как бомж. Что характерно, и сумки у них были разные. Если у грязнули был мешкообразный чехол с двумя лямками и латкой на дне, в котором только овес на рынке продавать, да собак в мешке растяпам втюхивать, то у второго была нормальная спортивная сумка, довольно чистая и не рваная. Естественно, что и содержимое сумки было интереснее. Она была полна сникерсами, марсами и прочими сладкими батончиками. Детский мир ограбил, что ль? Все равно лучше той долбаной вермишели.
Дальше надо было обыскать карманы. Опять этот вонючий бомж будет первым. Механические часы, пара батареек, семь патронов к ружью, какие-то таблетки, ключи. Не густо. У второго оказались только патроны. Положив это в сумки, я оставил новую поклажу у пожарного выхода и пошел наверх. Шел я без опаски, поскольку было понятно, что все выжившие находятся на третьем. Явно женщины. Женщины, которых кормят ради секса. Каждый устраивается как может. Когда я раньше попадал в аналогичную ситуацию, то я отпускал женщин. Один торопливый секс и живи как знаешь. Фишка в том, что редкая женщина сможет самостоятельно выживать в наше время. Даже пяток дам вместе долго не протянут. Мне же они были ни к чему. Секс - это хорошо и правильно, но платить за него дорого не охота. Не те времена. Кормить не стоит - это сокращает продукты вдвое. Да и времени нет на разговоры - я занимаюсь самообразованием. Придет весна, будет много работы, которой еще предстоит научиться. Итак, минимум две женщины. Как-то раз я пожалел одну и потерял ящик еды, калаш и теплую одежду, когда она привела дружков. Второй раз я такого не допущу.
Открыв дверь ключом, я зашел внутрь. Было тепло и сыро. В воздухе стоял неприятный спертый запах, вперемешку с чем-то вкусным. Продвигаясь вперед, бегло осматривая комнаты, я немного расслабился - уж с женщинами я-то совладаю легко. Свет горел только в двух комнатах, остальные были завалены хламом и были безлюдны. В одной на полулежала задрипанная шуба и, явно, что-то прикрывала. Когда я ее одернул, то увидел дырку на второй этаж. Я нашел толчек, идем дальше. Детально осмотреть все помещения предстоит потом. В первой освещенной комнате стояло пару свечей и костер, на котором висел котел, в котором варился непонятный, но аппетитный суп. Пахло вкусно и я захотел есть. Куски мяса, плавающие в нем, меня изрядно смутили, но даже горячей крысятинки поел бы. Рядом с варевом, стоял кухонный стол, на котором лежал свежий хлеб, недоеденные консервы, котлеты и тряпье.
- Девочки испекли хлеб - прошептал я, глотая слюни, - где ж дрожжи взяли?
Настало время посетить последнюю комнату, где я надеялся увидеть местных обитателей. Легонько толкнув дверь я зашел внутрь. Две женщины лет тридцати сидели молча на диване. Одна вязала, а вторая, а вторая зашивала штаны. Идиллия. Обе были более менее чистые, но страшненькие. Диван неплохо сохранился и стоял напротив камина, в котором трещали дрова, быстро прогорая, но наполняя комнату теплом. Находились дамы на расстоянии метра два от меня, а между нами был столик, на котором стояли две чашки с чем-то горячим. В голове опять пролетела мысль взять одну с собой, но не в моем вкусе они, к сожалению.
Зависнув на секунду, я взял во вторую руку нож, тихо подошел и ударил в затылок брюнетку, которая была ближе. Вторая, увидев как подруга повалилась без сознания, закричала и отпрыгнула в угол. Может вы меня осудите, но по-другому нельзя. К этому вопросу я еще вернусь.
-Успокойся и сядь. - сказал я властным тоном, глядя в ее обезумевшие глаза.
- Нет...не убивайте меня... - говорила она сквозь слезы, обшаривая рукой тумбочку за спиной, в поисках оружия.
- Сядь, - я направил на нее пистолет и достал наручники, - надевай.
Она поняла, что ее дружков нет и послушно села, застегнув на запястьях наручники. Ее подруге я надел наручники сам.
- Сиди и думай, а я сейчас приду.
Выйдя из комнаты, пошел к костру с котлом, взял миску и налил себе супа. Отрезал кусок хлеба, взял жареные котлеты со стола, поставив все это пиршество на поднос, вернулся к пленницам. Аморальность моего поведения перестала меня пугать. Убьют меня - будут правы в любом случае, что бы я до этого не делал. Я их убью - жалеть, тоже, не буду.
- Нас тут всего двое, - а глаза так и бегали от меня к двери, в поисках спасителя.
- Не надейся на своего мужика - я его убил. - безразличие в голосе должно было придать моим словам веса.
- Подонок, - провыла она сквозь слезы.
- Сколько вас? Всажу пулю в ногу и выкину на улицу, если соврешь.
- Трое было....- проскулила она.
Что делать в такой ситуации мне? Я предупредил, а она соврала. Женщина надеется меня расслабить, чтобы меня убил второй крендель, который, по ее мнению пока жив. Конечно, я тоже красавец редкий. Вломился в чужой дом, убил хозяев и права качаю. Но тут все не так просто. Почему их так мало? Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что их было шестеро. Всего три комнаты с двуспальными кроватями. Вот и все. Значит шестеро. Где остальные? Да и шесть - тоже не много. Мало таких, кого меньше восьми - большая группа имеет большие шансы на выживание.
- Что ж ты врешь? - нарочито грустно спросил, отставив еду - Я убил двоих. Ты соврала, - демонстративно посмотрев на свой нож, я продолжил спокойно кушать.
-А-а-а... - простонала она.
- Где еще двое?
- Нет их, - ответ был моментальным, без раздумий и воспоминаний, - Сожрали зомби.
- Не смеши. Какие зомби? Я их тут не видел. Район пуст, людей нет, много разграбленных домов. В этом городе должно быть больше людей, чем четверо.
Я подошел к ней и сделал легкий порез на руке. Она кричала, но у меня не было выбора. Вскочив с дивана, шатенка отчаянно кинулась на меня, пачкая белую куртку своей кровью. Пощечина усмирила пленницу и та повалилась назад на диван.
- Сволочь... сволочь! - рыдала она, - Да, нас было шестеро, но у нас кончилась еда и пришлось урезать порции - на всех не хватало. Мы уже недели три голодаем!
- Так вы их ради жратвы убили? А не легче ли было выживать вшестером? Поискать другое убежище?
- Припасов не находили уже две недели. Вообще ничего в городе не осталось. Паша с Андреем ходят, а толку никакого. Сами что-то жрали втихую, а нам не приносили. То, что ты видел на кухне последнее. Что завтра есть непонятно. - она слишком разговорилась, видимо от отчаяния и уже ожидая смерти, - Город пуст. Все сожрали. Вначале было много выживших и за два месяца все выели, как саранча. Теперь редко можно найти припасы.
- А суп вы из крыс наварили? - спросил я, понимая, что тут что-то не так, - А котлеты?
-Какие крысы? Они давно под землю ушли когда еда закончилась. Ты сейчас Серегу ешь. Приятного аппетита.
Меня вырвало моментально. Я бросил тарелку на пол и продолжал блевать. Не раз приходили мысли, что может дойти и до каннибализма, но я гнал эти мысли. А эта дура хохотала как сумасшедшая. То ли истерика, то ли смирилась с неминуемой смертью.
- Вкусно?!! Вкусно?!! - истерически вопила она.
- Вкусно. - спокойный ответ, вытираю губы, встаю.
Я подошел и ударил ее несколько раз. Она орала, но я не мог остановиться. Я бил ее, пока она не заткнулась. Мои руки тряслись, а взгляд бегал по комнате, не в силах остановиться. Зря сюда приехал. Надо возвращаться. Зря потраченный день. Правда немного добычи все же есть. Надо заехать на заправку. Мысли быстро сменяли одна другую, не давая сконцентрироваться на привкусе во рту. Откусив огромный кусок хлеба, я решил не брать с собой его остатки, от греха подальше, но заесть было просто необходимо. Что делать с этими двумя бабами, которые валялись на диване? Убью беззащитных каннибалов, все равно в ад попаду, какими бы они ни были плохими... Хотя в ад попаду, даже если оставлю их тут одних - шансов у них никаких нет. А, ну их . Оставлю тут. Пускай, твари, жрут друг дружку.
В спешке, даже не осмотрел детально комнаты. Если они жрут друг друга, то тут не найти нормальной еды. Максимум, что тут может попасться - окорочка этого Сергея. Спасибо, не надо. Тем не менее, заскочил по-быстрому в их спальни. Нашлась закрытая кубышка. Открыть ее было сложно и я решил не заморачиваться, пытаясь открыть ее на месте. Дома для этого будет больше времени. Уже почти четыре часа и на улице становится темно. Надо спешить, а там еще растяжки снимать...
Минут через тридцать, когда сумки с добычей уже были привязаны к санкам, я пошел к машине. Пару раз свернув не туда, куда надо, я, все же, доковылял до окраины. Еще десять минут и я доберусь до своего транспорта, а его надо еще разрыть. Ветер дует в лицо с большей силой, чем дул раньше в спину. Это еще санки легкие, потому что добычи мало.
"На черта я сюда приперся?", думалось само по себе, нока махал лопатой, -"Пустой город, дружелюбные жители которого, накормили меня человечинкой."
После, раскопок, прогрева двигателя, срочного питья воды из фляги, замотанной в толстенный шерстяной свитер, и загрузки сумок с санками, я поехал домой. Темно и снег идет сильно. Видно плохо. Может на заправку поехать? Нет, к черту. Еду домой. Сегодня не мой день. Назову его Днем Сереги.
******
Вот, я сижу дома. Первое, что я сделал - накормил голодного кота и подлил в мисочку пушистого компаньона воды. Пишу это, съев три сникерса и допивая яблочный сок. А тот суп из головы не выходит. Треть батончиков просрочена - чертовы ленивые бонжи. Сейчас допишу и займусь делами хозяйственныеми Надо куртку зашить, проверить новое оружие и зарядить ноутбук - надо фотки залить и маршрут новый составить. Только получше предыдущего. Когда только наступил конец света, я работал в супермаркете и много чего оттуда успел стащить пока оно было. Много чего важного досталось мне по причине близкого нахождения к важным припасам. Хоть еда и самая важная, но есть еще довольно важные мелочи. Например, несколько универсальных зарядок для туристов. Сидишь, крутишь ее за ручку часок-другой - заряжаешь плеер, ноутбук, фонари. Напрягает это занятие, но мало кто похвастается тем, что когда разрушался мир, с ним осталась любимая музыка и немного фильмов из прошлого.