Поезд мчался вдоль полей, затянутых рассветным туманом, мимо длинноногих ветряков и чистеньких деревень. Карл Вахермаер, полицейский земли Северный Рейн-Вейстфалия, перелистнул страницу Берлинен Цайтунг и рассеянно проглядел заголовки. "Внезапное решение", "У фрау не выдержали нервы" - который день средства массовой информации муссировали отставку канцлера Германии. Цепь необъяснимых катастроф, разоблачения видных чиновников и скандалы в рейхстаге стремительно вели правительство к кризису.
За окном громыхнуло. Карл повернул голову и заметил тень на земле, будто что-то летело над электричкой. Полицейский вертолет? Что случилось? Очередная авария? Вахермайер открыл окно, моргая от ветра, посмотрел вправо, потом влево...
...и не увидел, как малый атмосферный катер неземного происхождения, держась в зоне невидимости, выпустил ментальный зонд на крышу поезда.
Сквозняк взметнул газету и перепутал листы. Вахермаер аккуратно собрал их страница к странице и открыл там, где остановился. В глаза бросился не замеченные ранее заголовки: "Кто предложит нам стабильность? - народ земли Северный Рейн-Вейстфалия надеется на комиссара полиции Карла Вахермайера", "Наш кандидат - известный борец за правопорядок К.Х. Вахермаер.
"Однофамилец, - подумал Карл. - И тоже полицейский. Пойдет в гору, глядишь, выберут в рейхстаг, а там и до канцлера рукой подать".
На следующей странице красовались изображения народного кандидата: официальный портрет в кителе, в кругу семьи, на фоне дома и клумбы с розами. "На меня похож, - подумал Карл. - И жена точь-в-точь моя Марта. Наверное, дальняя родня".
Поезд притормозил у станции. Складывая газету, Карл глянул на фотографию с домом. "И адрес как у меня", - подумал он мельком и тут же забыл. Впереди ждали нелегкие будни полицейского комиссара.
Оператор малого катера поставил минус напротив фамилии "Вахермайер" в контрол-листе кандидатов в Наместники, беззвучной вспышкой уничтожил зонд и ушел в сторону горизонта.
Электричка, бодро постукивая на стыках, приближалась к Мытищам. Степан Недосыпкин вяло скользил взглядом по бетонным заборам и сплошной стене гаражей на придорожной насыпи. "Спартак - чемпион", "Кони на мясо", "Ельцина к ответу" и разнообразные варианты непечатного украшали строения. Степан видел это тысячи раз. Он откинулся на спинку, прикрыл глаза...
...и не углядел, как из-за деревьев вынырнула летающая тарелка и, спикировав на поезд, выпустила ментальный зонд.
Электричка замедлила ход, скрипя тормозами. Недосыпкин встрепенулся, глянул в окно и обомлел. По забору вились надписи: "Недосыпкина в президенты!", "Степан, мы тебе верим", а на стенке гаража красовался портрет Недосыпкина, стилизованный под Боба Марли. Готичные буквы "Крепкая семья - оплот государства" обрамляли до боли родное лицо Марии Недосыпкиной, выполненное светящимися красками на глухой стене привокзального сортира. "Опять", - в панике подумал Степан, нащупывая в сумке бутылку с водкой. Не хотел ведь, завтра баранку крутить, и Маруся рассердится.
Он открутил крышку и глотнул прямо из горлышка, прикрывая бутылку пакетом. Морок постепенно отступал. Проявился серый контур забора и полустертая надпись времен сухого закона "Резвость - норма ж". Степан выдохнул и отхлебнул еще.
- Тест не проходит. Перципиенты реагируют парадоксально.
- Повысить напряжение. Сменить целевые ориентиры.
Дэн Стоктон ненавидел поезда. Бренчащие железяки, душные камеры, чужие люди, от которых никуда не деться. А уж после вчерашнего Дэн Стоктон ненавидел этот мир в принципе.
Они отыграли программу и собирались слегка посидеть. Виски, потом пиво, потом подсели девчонки из подтанцовки с шампанским. Майк привел парня из Петербурга и он поделились невиданной в Неваде махоркой и сушеной рыбой. Всплыло и растеклось эхом слово "вобла-бла-бла-бла". Сумбурно мелькали лица, и был еще священник - откуда он взялся? Дэн упорно ему доказывал, что чудеса творить не фокус, чудеса он и сам умеет делать, была бы публика. "А ты поди, докажи", - встревал в разговор Майк и тянул Дэна на площадь.
Что они делали на площади, мозг решительно отказывался вспоминать. Что-то, связанное с пивом и этой, "воблой".
Оставив попытки восстановить былое, Стоктон сделал над собой усилие и сел. В купе никого не оказалось. На столе стояла банка пива, и это было настоящее чудо. Дэн немедленно ее откупорил и всосал содержимое. Немного полегчало. Дэн посидел, прислушиваясь к себе. Организм еще не включился, даже в туалет не хотелось. Хотелось немедленно умереть.
Вагон качнуло. Дэн рухнул на полку...
...и не видел, как летающая платформа зависла над поездом, накрыв радиозону. Оператор настроил транслятор, навел азимут на купе и запустил программу.
Само по себе включилось радио. Передавали легкую музыку. Звуки впивались Дэну в мозг, резонировали под черепом, но встать и выключить было выше его сил. После музыки пошли новости. "Говорит радио Невада. В Карсон-сити полдень. Сенсационные новости: святые в Лас-Вегасе! Известный гитарист одной банкой пива и одной рыбой напоил и накормил толпу народа. Подробности после сигналов точного времени. Бип, биип, биииип, биИИИП...".
На шестой "бип" Дэн сломался. С отчаянным криком "Что я тебе сделал, подонок!" он вскочил и выдрал динамик вместе с проводами.
- Удаленный контакт утерян. Прошу разрешения на личное воздействие.
- Запрос принят. Смена перципиента. Передаю координаты. Уровень информированности: шесть.
Одноколейка тянулась к плантации сквозь тропический лес. Ржавые рельсы, никогда не знавшие паровоза, еще служили человечеству и лично Риккардо Альгараньясу, молодому лидеру профсоюза сборщиков коки. Напевая задорную песню "Кока но ес кокаина...ялалла, Боливия!" он ловко управлял дрезиной на моторном ходу. Дорога спустилась в низину, деревья сдвинулись, закрыли Риккардо от солнца, так что он до самой опушки...
...не обнаружил, что по травянистой насыпи рядом с тенью дрезины и самого Риккардо скользит еще одна тень.
Они возникли на рельсах внезапно, как в кошмаре. Тормозить было поздно. Риккардо заорал что-то про свиней и мадонну и попытался вывернуть руль. Если бы дрезина могла говорить, она бы рассмеялась. Пришельцы, однако, не понесли видимого урона и продолжали маячить в полуметре от обалдевшего Альгараньяса.
- Здравствуй, человек, - сказали они стереоскопическим голосом Дарта Вэйдера из "Звездных войн". - Мы несем тебе весть.
Риккардо остановил дрезину, сел на платформу, свесил ноги и принялся обмахиваться шляпой.
- Амигос, - сказал он, когда колени перестали дрожать. - А что бы нам не встретиться в баре?
- Мы говорим с теми, кто держит путь. Ты выбран Наместником на Земле. Надо пройти тест.
Слово "тест" вызвало у Риккардо неприятные ассоциации со школой и успешно проваленным Единым госэкзаменом.
- Как это - выбран? Кто вы?
- Тебе знать не надо, человек. Надо стараться. Было пять кандидатов, три не прошли тест. Не будет Наместника - утилизируем планету.
Слово "утилизируем" вызвало еще более неприятные ассоциации с полицейской операцией, когда утилизировали побочную продукцию плантации коки. Семья Альгараянса потеряла тогда несколько миллиардов песо. Риккардо надел шляпу, застегнул рубашку на верхнюю пуговицу и решительно сказал:
- Ну, давайте сюда ваш тест.
Солнце садилось к закату, когда Риккардо вбежал в гостиную старого колониального особняка.
- Мама, - закричал он. - Я видел пришельцев!
Донна Лора отложила вязание и внимательно посмотрела на сына.
- Нельзя так много времени проводить на плантации, - сказала она мягко. - Ты надышался испарениями.
- Мама, я точно их видел. Вот знак, смотри! - Риккардо положил на столик медальон, от которого исходило радужное сияние. - Они сказали, что я выбран Наместником. Я прошел тесты: мне показали картинки, как фильм в голове, что сначала меня выберут президентом страны, потом я встану во главе объединенной Латинской Америки, потом мы победим исламские страны и я буду управлять всей планетой! Я сказал - да, так и будет. "Молодец, амиго, - сказали пришельцы. - Ты можешь поверить в свои силы и имеешь нужное желание. Держи при себе этот кон...контактер, мы будем управлять через него".
- И ты согласился стать марионеткой у пришельцев?
- Что ты, мама! Заветы пламенного Че и великого Фиделя живут в моем сердце. Когда я стану Президентом всей Земли - думаю, это будет скоро - я сам встану во главе подполья, и мы разожжем, наконец, мировую революцию и свергнем ненавистных угнетателей и оккупантов!
Радужное сияние медальона погасло. Теперь это был простой круглый брелок.
- Ах, выдумщик Рикки, - сказала донна Лора и провела рукой по его волосам. - Надо тебе жениться.
- Надо, - согласился Альгараянс. - Холостых в президенты не выбирают.
- Дефект контакта. Связь прерываю. Пятый перципиент вне зоны доступа.
- Организовать сбор и уничтожение использованных перципиентов. Рекомендуется глобальная утилизация планеты.
Вахермайер ездил в Хургаду каждый год. Отдых на Красном море благотворно действовало на легкие и желудок. В аэропорту он встретил араба, знакомого по полицейской академии, который так обрадовался встрече, что Карл спохватился когда автобус уже ушел и вспотевший от неразберихи встречающий от Елта-трэвел усадил немца в микроавтобус.
Риккардо Альгараянс приехал в Египет на профсоюзную конференцию по обмену опытом - в индивидуальном порядке с одной хорошенькой донной. Опыту у малютки имелось предостаточно, и Риккардо всю дорогу предвкушал, как будет им обмениваться. Выйдя из самолета, он обнаружил, что в мобильнике села батарейка и долго искал телефон, чтобы связаться с мамулей. В маршрутку он сел вторым.
Третьим ввалился Дэн Стоктон. Майк рассказал ему про чудеса с пивом и с тех пор Дэн элементарно запил, избегая рокового напитка и потребляя все остальные. В аэропорту он потерял ориентацию и с трудом вышел к площади.
Последним влетел Недосыпкин. Путевку Степан получил в месткоме за половину цены. Четверть ему скосил профсоюз, проезд компенсировало заводоуправление. На сдачу он накупил водки и был поражен в самое сердце, когда на таможне бутылки стали отбирать. "Превышение" - сказал толстый таможенник. - "Я это превышение в три глотка выпью!", - кипятился Недосыпкин и порывался доказать.
Водитель сверкнул белозубой улыбкой, тронул машину с места и помчался навстречу желтым барханами.
Тень над маршруткой первым заметил Вахермайер, все-таки он был полицейский, но среагировал по афганской памяти Степан. "Ложись, духи!" - заорал он, падая в проход. Карл брякнулся следом. Дэн решил, что это такая игра и тоже упал.
Водитель, перепуганный поведением клиентов, мотнул рулем и жесткий ментальный удар, краем задев Риккардо, растворился в пустыне. Вихляя, маршрутка съехала на кривую песчаную дорожку и скрылась среди барханов.
Летающая тарелка порыскала над пустыней, но в нагромождении холмов не обнаружила знакомые биотоки. Умудренный опытом Недосыпкин заставил всех, даже араба-водителя выпить по хорошему глотку из заначеной бутылки, что сильно притупило активную мозговую деятельность.
Но ни 70, ни 80, ни 100 процентов не подействовало. Три дня над Землей бушевала магнитная буря. Три дня людям по ночам снились кошмары, а днем болела голова. В России, где широко потреблялся антидот Недосыпкина, страдали меньше. На четвертый день пришельцы, отчаявшись извести род земной, плюнули на это дело и убрались к себе в Галактику, Пространство или из какого Захолустья они там родом. Согласитесь, унизительно разумному, древнему, развитому сообществу иметь дело с субъектами, которые неспособны унюхать самый вкусный, самый смачный, самый бесплатный сыр.