Наумушкина Д.М. : другие произведения.

Чудо в перьях - часть I

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  

Досье

  
  
   Татьяна Владимировна Лазукина Владимир Святославович Стегин
   Дата рождения: 26.07.87 Дата рождения: .. .. 85
   Место рождения: небольшой город Место рождения: Там же, где и Таня
   в северной части страны. Знак зодиака: Стрелец
   Знак зодиака: Лев Рост: 185 см
   Рост: 175 см Возраст: 18
   Возраст: 16 лет Цвет волос: Темно каштановый
   Цвет волос: Светло русый Цвет глаз: голубые
   Цвет глаз: карие Девиз: "Некрасивых девушек не бывает!
   Бывает мало спирта!"
   Девиз: "Нефиг тут разлеживаться! Нас ждут Хобби: Развлекаться
   великие дела!!!... эээ...да, мама и заодно вынесу мусор..." Любимые цвета: Синий, фиолетовый
   Хобби: Пить чай Родственники: Родители
   Любимый цвета: Черный и золотой.
   Родственники: Приемные родители.
  
   Александр Сергеевич Белявцев.
   Дата рождения:11.05.77
   Место рождения: неизвестно
   Знак зодиака: Телец
   Рост: 178 см
   Возраст: 26
   Цвет волос: Черный
   Цвет глаз: Темно карие
   Девиз: "А что, какие-то проблемы?"
   Хобби: Писать и любить (вот, вот, это именно то, о чем подумали ваши извращенные извилинки)
   Любимый цвет: лимонный, ярко-голубой
   Родственники: младший брат и дядя (родители погибли)
  
   Алика Исмаиловна Снежа Андрей Владимирович Логин
   Дата рождения:12.06.77 Дата рождения: 03.01.74
   Место рождения: неизвестно Место рождения: Столица
   Знак зодиака: Рак Знак зодиака: Водолей
   Рост: 168 см Рост: 175 см
   Возраст: 26 Возраст: 29
   Цвет волос: Блондинка Цвет волос: Светоло-русый
   Цвет глаз: Серо-зеленый Цвет глаз: Серый
   Девиз: "Мир так прекрасен и я всех люблю" Девиз: "Можно отдыхать, работая
   , но не работать, отдыхая"
   Хобби: Работа по дому Хобби: Заключать выгодные контракты
   Любимый цвета: белый и серебряный Любимый цвет: Лиловый
   Родственники: Родители Родственники: Не известны
  

Чудо в перьях

  
   Предисловие
  
   Все началось с небольшой аварии, каких бывают сотни на дорогах любого города каждый день.
   Итак, мы видим обычную улицу города, необозначенного на карте, России, но всё же в нем у людей русские имена и фамилии, да и образ их жизни очень похож на образ жизни людей обычного крупного города-миллионера.
   Светофор зажигает зелёный свет и дорогу начинает переходить женщина лет двадцати пяти - двадцати шести. В то время как она доходит до середины проезжей части из-за угла на большой скорости выруливает машина, и, не обращая внимания на светофор, мчится дальше. Видимо, в последний момент, водитель замечает человека и резко тормозит. Слышен визг тормозов. Машина останавливается в нескольких сантиметрах от девушки. От пережитого страха ноги пострадавшей подкашиваются, и она падает. Из машины выскакивает водитель. Это темноволосый мужчина лет двадцати шести.
  -- С вами всё в порядке? - задает он довольно банальный вопрос.
   Девушка поднимает на него большие испуганные глаза, смотрящие с немым укором.
  -- Да, всё в прядке.
  -- Слава Богу. Простите, я задумался, - опять таки довольно банально и глупо оправдывается водитель, - могу я вам как-то помочь?
   Выражение лица потерпевшей ясно говорит, что за рулём надо смотреть на дорогу, а не думать о своём, но вдруг её лицо преображается до неузнаваемости. Она внимательно вглядывается в лицо горе-водителя.
  -- Саша? Неужели это ты? - с радостным волнением девушка всматривается в его глаза, ожидая ответа. - Ты не узнаёшь меня? Ну конечно, ведь за десять лет я наверно изменилась!
   Водитель несколько секунд молчал, а затем вскинул брови и неуверенно спросил:
  -- ...Алика?
   Девушка с радостью кивнула в ответ. Но в этот момент сзади начали сигналить машины, которым мешал, вставший поперек дороги "форд". Саша оглянулся и открыл заднюю дверь своей машины.
  -- Надеюсь, ты не занята, нам так много надо обсудить. Или ты откажешь старому другу в этой услуге?
   Алика мотнула головой, от радостных чувств, переполнявших её, она не могла говорить. Молча сев в машину, она с радостным детским изумлением смотрела на Сашу, в течение десяти лет от которого не было никаких известий.
   Тогда, после окончания школы, он вдруг уехал, не сказав никому ни слова, лишь попрощавшись с ней. Все эти десять лет Алика недоумевала, как он мог ничего не сказать ей тогда, ведь в школе они были лучшими друзьями.
   Сейчас, сидя в его машине она почти забыла все вопросы, что так долго копились.
   Он ехал молча, девушка тоже не знала, что сказать. Наконец, они подъехали к кафе, вышли из машины и сели за небольшой столик. И вот здесь Алику прорвало.
  -- Саша, где же ты был? Почему не писал? Что тогда случилось? Почему не сказал ничего мне? Как долго ты здесь? - вопросы лились словно река, прорвавшая плотину.
   Мужчина смотрел на неё с лёгкой улыбкой.
  -- Знаешь, а ты почти не изменилась, такая же, как и тогда, когда мы виделись в последний раз. Я по тебе скучал.
  -- Не увиливай, рассказывай, что случилось! Почему ты так вдруг резко уехал, не сказав никому ни
   слова, даже не предупредив меня, разве я это заслужила? Я так волновалась за тебя, ни письма, ни звонка, не на другую же планету ты уехал! Хотя это не важно, расскажи, как ты, где живёшь, надолго ли приехал?
   Саша был придавлен грузом всех этих вопросов. Он спешно замахал руками:
  -- Алика, будь милосердна, у меня всего один язык. Я постараюсь рассказать всё по порядку, мне действительно очень жаль, что ничего не сказал тебе тогда. Прости, конечно, ты заслужила право всё знать.
   Они подождали, пока принесут заказ, и Саша, устроившись на стуле поудобнее, рассказал ей о том, как после неожиданной смерти родителей, их дядя в спешном порядке увёз своих племянников, Сашу и его брата, в Америку. Как он там жил, страдая из-за отсутствия друзей, и как по достижении двадцати трех лет он уехал оттуда, и, приехав в страну, стал её искать, но не нашел, так как Алика поменяла место жительства и уехала из их родного города. Он обустроился здесь и продолжил то, что начал ещё в Америке - писать детективные романы. Очень скоро он приобрёл известность, и каждый день ждал, что она позвонит ему, но день за днем звонок так и не раздавался, и он постепенно терял надежду...
  -- Но я почти не смотрю телевизор, да и этот жанр книг я не очень люблю, - она попыталась оправдаться.
  -- Ну не ужели ты не разу не слышала моего имени, не читала газет?
  -- Видишь ли, я занята на работе, и, приходя, домой, я просто валюсь с ног ,и у меня нет времени ни на телевизор, ни на газеты.
   Саша встал из-за столика и обнял старую подругу, наконец-то нашедшуюся, после стольких лет.
  -- Хотя какая разница? Теперь я нашел тебя, и не собираюсь потерять, без тебя мне было очень одиноко, ведь ты чуть ли единственная, кто понимал меня на протяжении всех лет учебы.
   Алика посмотрела на своего товарища, ставшего знаменитым, но оставшимся в лучах этой славы таким одиноким, несчастным. Она посмотрела на него своими большими, всё понимающими глазами, и улыбнулась:
  -- Если хочешь, я буду заходить к тебе после работы. Ты живёшь один, или у тебя появилась госпожа Белявцева?
  -- Нет, госпожи Белявцевой у меня пока нет. - Улыбнулся он ей в ответ.
  
   - 1 -
  
   Раннее утро, квартира Саши. Звонок в дверь. Проклиная всё и вся, писатель, строчивший не отпуская клавиш до самого утра, открывает дверь, и видит на пороге улыбающуюся парочку - Алика и Андрей, как всегда по-садистски радостно скалятся ему.
  -- Ну и...?
   Андрей перешагнул через порог и удивлённо спросил:
  -- Саша, ты что забыл, у тебя сегодня назначена встреча с главным редактором. Не зря же я вчера
   до появления кровавых мальчиков в глазах читал твоё произведение. - Он повернулся к Алике, что всё ещё стояла за дверью. - Будь добра, помоги ему собраться, а то он сейчас ничего не соображает. Я подожду в машине. - И с невозмутимым видом вышел за дверь.
   "Ах да, как я мог забыть! Вот гад, мог бы, и напомнить, а ещё друг называется. Блин, как голова болит!"
   После долгих попыток попасть рукой в рукав рубашки Саша отказался от этого занятия и решил, что ему надо сначала проснутся. Он отправил Алику вниз к машине с сообщением, что подъедет попозже. Алика хоть и сопротивлялась, но сама видела, что в таком состоянии Саша пересчитает все столбы, прежде чем дойдёт до нужного места. Поэтому она спустилась вниз и уговорила Андрея ехать без него.
   По дороге они заехали ещё в несколько мест, поэтому у писателя, было, полно времени, чтобы проснуться. Выйдя из машины, Андрей со своей возлюбленной зашли в здание издательства, не заметив девочку, которая, завидев парочку, кинулась за ними. Но привратник, стоявший в дверях не пропустил её. Она извивалась в его руках, пытаясь прорваться, и, говорила что-то про свою тётю, и ёще что-то чего писать нельзя в принципе из-за требований цензуры, но это явно не помогало - привратник был неумолим. В это время к зданию подъезжает машина Саши. Припарковавшись, он проходит мимо приветствующего его привратника, который уже отпустил нападавшую, но внутрь её по-прежнему не пропускал.
   - Давненько вы к нам не заглядывали, Александр Сергеевич, - сказал он, приподнимая фуражку в приветствии.
  -- Да уж, - услышала девушка тихий приятный голос.
   Проводив взглядом спину уходящего писателя, девчонка, недолго думая, закричала, снова пытаясь прорваться:
   - Саша, ну постой, ну не сердись ты, я же извинилась! Братик, постой! Ну не будь таким!
   Привратник удивлённо посмотрел на раскричавшегося ребёнка лет пятнадцати.
  -- Сестра Александра Сергеевича?
  -- Ну, естественно, деревянная ты голова, неужели мы не похожи? - Возмутилась девушка.
   Мужчина внимательно посмотрел на неё, но не успел ничего сказать, так как в этот момент руки его ослабили хватку, и девочке всё же удалось прорваться. С грохотом распахнув дверь, она побежала вверх по лестнице, по которой до этого поднимались эти двое. Обернувшийся на грохот писатель был чуть не сбит с ног промчавшимся мимо вихрем.
   Привратник за дверью, почесав затылок, крикнул ему:
  -- Ну и сестрёнка у вас, Александр Сергеевич.
   Тот удивлённо посмотрел на него.
  -- О чём вы, у меня нет сестры.
   До старика дошло то, что он сказал. С криком "А ну, стой!" он бросился за беглянкой, которая уже скрылась на втором этаже.
   Спокойно поднявшись на нужный этаж, писатель вошёл в кабинет главного директора, где и застал Алику и Андрея. Приветствовать обоих не было смысла, поэтому он решил перейти прямо к делу. Но его остановил дробный топот за дверью. Через несколько минут дверь распахнулась, и в неё ворвалось что-то непонятное, с виду напоминавшее человека. Девочка, не глядя на комнату, лбом прислонилась к двери, пытаясь отдышаться. В её руках была сумка, которая на вскидку весила килограмм десять. Опустив её, девушка, выдохнув, саркастически усмехнулась:
  -- Эх, видела бы меня щас моя училка по физре.
   За дверью послышался тяжёлый топот, спринтерша затаила дыхание, но топот пронёсся мимо, и она снова выдохнула.
   Всё это проходило в абсолютной тишине. Первым голос подал Андрей. Вернее он просто вежливо кхекнул, чтобы хоть как-то обозначить своё присутствие. Медленно повернув голову, девушка увидела, что не одна в этой комнате, что, по-видимому, ее немного смутило.
   Увидев лицо возмутительницы спокойствия, писатель чуть не подпрыгнул на месте от возмущения.
   - Эй, это же ты только что чуть не сбила меня с ног! Что ты здесь делаешь?
   А ну кыш!
   Мужчина, взял её за шкирку и поволок к двери. Брови девушки никак не могли найти своё законное место на лице, может, поэтому она не отбивалась, но тут она увидела стоявшую в углу Алику. В следующее мгновение Саша держал в руках только куртку, а сама её обладательница уже повисла на шее Алики.
   - Тетя Алика! Я так и знала, что это вы! Я видела вас входящим в здание с этим мужиком. Я побежала за вами, а урод у дверей не пускал меня, а потом этот, - палец девушки указал на писателя, что всё ещё разглядывал куртку, недоумевая по поводу столь быстрого исчезновения её хозяйки из его цепкого захвата. - Этот придурок зашел сюда и я сказала, что я его сестра, и тот чувак меня пропустил, а этот гад, - палец снова указал на Сашу, который медленно зверел, что происходило с ним довольно редко, от обилия эпитетов, которыми награждала его невысокая светловолосая хамка, - сказал тому, ну, что у дверей, что я не его сестра, и тот козел побежал за мной. Уууу, как я бежала, мастера спорта обзавидовались бы. Я хотела к вам, но не знала где вы. Бегала, бегала и, наконец-то, забежала сюда, а тут вы. Вот.
   Повисла тишина, каждый из присутствующих был чем-то занят. Девчонка - попыткой отдышаться после произнесения столь длинного и эмоционального предложения, выпаленного на одном дыхании. Алика - перевариванием огромного потока слов обрушившегося на неё. Саша - успокаиванием самого себя. Андрей - ... Андрей ничего не понял из того, что сказала девочка, и поэтому заняться ему было нечем, он просто забавлялся, глядя на своих друзей с такими серьёзными лицами.
   Алика первой подала голос, видимо отказавшись от той сложной задачи, что задала сама себе.
  -- Таня, что ты здесь делаешь?
   Брови девочки снова заняли своё место намного выше положенного.
  -- Тётя Алика, а разве вы не получали моей телеграммы?
   Смутившись, Алика посмотрела на Андрея.
  -- Ах да! Я совсем забыла! Я получила её около трёх дней назад, но произошло так много всего, - она покраснела, вспомнив всё, что случилось, - что я забыла о ней.
   Думаю, нашему любознательному читателю до жути интересно, чего же такого произошло с Аликой за то время, что мы благополучно пропустили в нашем повествовании. Что ж, мои маленькие и не очень, друзья, сейчас, пусть и без удовольствия, но я поведаю вам эту душераздирающую историю. Конечно, мы можете спросить (и какие вы любопытные, просто жуть берет, на курсы журналистики не пробовались?), почему это без удовольствия?! ...Что вам сказать ...сами поймете ...раз уж вам так интересно совать свои остренькие носики в чужую жизнь.
   Итак, после трогательного воссоединения друзей, свидетелями чему мы были в предисловии, жизнь бывших одноклассников вернулась в обычное русло. Алика посещала писателя два раза в день: утром и вечером. Готовила ему и убиралась в по-холостяцки запущенной квартире.
   А затем, в ее и без того непростой жизни произошло событие, совсем уж из ряда вон выходящее. У женщины сгорела квартира.
   ...вот, дети, к чему может привести опрометчиво оставленный на плите чайник... ну это так, к слову...
   Самой хозяйки в квартире не было, но вот квартира перенесла многое. Тут были и тупые пожарники, которые ну никак не могли понять, почему из рукава, на котором в данный момент покоились их супермодные калоши, не шла вода?!... и еще много всяких нехороших доказательств того, что если мозгов нет, то они уже не нарастут.
   В общем, из одежды в квартире осталась одна туалетная бумага, чудом уцелевшая в туалете, а из документов - чек от бисквита, купленного незадолго до этого в магазине. Видевший всю слоившуюся ситуацию писатель, немедленно предложил несчастной подруге пожить у него...
   И вот тут события стали разворачиваться ну совсем непотребным образом, причем со скоростью света, как это обычно бывает в дешевом бразильском сериале про донну Терезу и ее восемнадцать внебрачных детей от пятнадцатого мужа...
   Возвращаясь однажды домой с двумя тяжелыми продуктовыми сумками, Алика нечаянно сталкивается с незнакомцем. Продукты весело летят на асфальт вместе с очками мужчины. Кое-как собрав все, незнакомец, как истый джентльмен, предлагает помочь Алике допереть все это богатство до дома, а затем следует предложение отметить удачную доставку в кафе, и поскольку квартира Саши в данный момент была... ммм... недоступна в связи занятости в ней черти чем писателя и... короче, Алике там были не рады, предложение было принято. Знакомство кончилось ничем, так как девушка, ввиду своей жуткой дисциплинированности, не посмела дать незнакомому человеку телефон квартиры Саши, где проживала.
   Через несколько дней безутешный, от проявленной подругой глупости, писатель вытаскивает ее на презентацию своей новой книги, где она благополучно сталкивается с недавним незнакомцем...
   Вот так Алика и познакомилась со своим будущим женихом - Андреем - весьма привлекательным светловолосым директором крупного издательства "Логос", двадцати девяти лет от роду. Саша великолепно знал Андрея Логина, больше того, они были друзьями, и именно в этом издательстве печатался писатель, поэтому романист полностью доверил приятелю судьбу своей ближайшей подруги. Квартирный вопрос решился мигом, после того, как Андрей предложил возлюбленной переехать к нему, с чем последняя с радостью согласилась.
   Вот так.
   И вот теперь лицо Алики вдруг резко побледнело, словно девушка поняла что-то
   - Но Таня, как же ты нашла это место? Ты же почти ничего не знаешь в этом городе. Как же ты сошла с поезда, где переночевала, ведь ты приехала, наверное, несколько дней назад!
   Улыбка, которая озарила Таню, как бы говорила "Да ладно вам тётя, всё же в порядке".
   - На самом деле я приехала вчера вечером. Вы меня не встретили, а вашего нового адреса или телефона я не знала, поэтому я переночевала на вокзале. Уром я пошла, искать вас. Вы забыли, я же уже была в этом городе, это помогло мне немного сориентироваться. Я приехала в центр, немного пошаталась и увидела вас. Ну, дальше вы всё знаете.
   На лице её тёти снова появился румянец.
   - Что ж, всё хорошо, что хорошо кончается. Тогда поехали..., - здесь её глаза снова испуганно распахнулись, - ой, но где же ты будешь жить? Моя квартира сгорела, я сама живу у Андрея...Что же делать?
   Она умоляюще посмотрела на Сашу, чья голова чуть не отвалилась от количества и величины отрицательных мотков. Одна мысль о том, что этот светловолосый хамоватый ребёнок будет жить в его квартире, приводила обычно хладнокровного писателя в полуобморочное состояние. Его развитое воображение уже рисовало такие картины, что по сравнению с ними знаменитая картина "Последний день Помпеи" была детскими мазюкалками убеждённого оптимиста.
   Но Алика по-прежнему умоляюще смотрела на него.
   - Сашик, ну, пожалуйста. Всего неделю, а потом она уедет. Она будет вести себя тихо. Вообще-то Таня тихий ребёнок. Она не доставит тебе много проблем... Ну не будь таким!
   Она чуть не плакала. Видеть Алику такой не смог бы никто, тем более её лучший друг.
   - Ладно, - вздохнул он, чувствуя, что совершает большую ошибку. - Пускай поживёт немного. Только пусть ведёт себя тихо.
   Таня тихо стояла поодаль и с волнением следила за развитием событий. Мысль о том, что придётся возвращаться домой, ей вовсе не улыбалась. Поэтому она с облегчением вздохнула, услышав последние слова. Когда Таня подошла к тёте, та с серьёзным видом изложила племяннице правила проживания:
   - Смотри, Таня. Веди себя тихо. Саше, как и любому творческому человеку нужна тишина, думаю, ты это знаешь. Надеюсь, ты меня не подведешь.
   Девочка внимательно посмотрела на высокого черноволосого и кареглазого мужчину, одетого в свободную белую рубашку под небрежно одетым сверху дорогим пиджаком бежевого цвета и такого же цвета брюки, из под которых выглядывали кожаные "саламандр", пытаясь разглядеть в нем хотя бы что-то от творческого человека. После полного провала этих попыток она неуверенно посмотрела на Алику.
  -- А чем это он так занят, что ему нельзя мешать? Картины, что, ли пишет?
   Опешив, Саша остановившимся взглядом барана, увидевшего новые ворота, посмотрел на Таню.
   - Разве моё лицо тебе не знакомо?
   Отрицательный моток головы.
   - Что, никаких ассоциаций?
   Абсолютно тоже движение головы.
  -- Совсем, совсем???
   Аналогично.
   - Ну, это...может ты мою фотографию где видела. Там, в газетах, журналах? На книгах.
   Тут глаза Тани радостно увеличились, видимо она, наконец, вспомнила что-то.
   - А, ну да. Теперь вспомнила! Это ваша фотка с девушкой была в каком-то жёлтом журнальчике. И ещё статья какая-то. Что-то вроде "Новая подружка всем известного кобеля Александра Белявцева". Помнится, моя мама ещё сказала, что у вас абсолютно нет вкуса...или как-то не так... А? Что это с ним?
   Это было последней каплей. От обилия эмоций и мыслей Саша покачнулся. Такого количества оскорблений от одного и того же человека в один и тот же день он не получал за все двадцать шесть лет своей жизни.
   Таня поняла, что сказала чего-то не то, когда глаза знаменитого писателя стали медленно наливаться кровью.
   Тут вовремя напомнил о себе Андрей, до этого времени молча наблюдавший за всем. Он подошёл к девочке и, протянув ей, листок с какими-то надписями, и ключ сказал, подталкивая её к двери:
   - Это адрес и ключ от квартиры, смотри, не заблудись. Код входной двери я тоже написал. Эээ..., а теперь тебе лучше смотаться, и побыстрее. Таким я его не видел уже очень давно. Я постараюсь успокоить его.
   Таня сама понимала, что сейчас как на вулкане, который вот-вот взорвётся. Писатель уже чуть ли не землю копытами рыл. Схватив листочек и ключи, она кинулась к выходу. Сзади уже раздавались звуки борьбы. Видимо, издатель добросовестно пытался выполнить данное им обещание.
   Опомнилась девушка только метров за десять от входа в здание, не заметив привратника, лежавшего на асфальте со следом ботинка на лице. Наверное, он пытался задержать Таню. Зря.
   С трудом отыскав остановку, беглянка села в автобус и доехала до нужной остановки, по дороге задолбав кондуктора и всех остальных, выясняя, где ей надо выйти, чтобы попасть на нужную улицу. Кондуктор вообще не знала такого места, поэтому пришлось подключать пассажиров, среди которых всё- таки отыскался один, который объяснил кондуктору, где же находится эта улица. Когда девушка вышла, весь автобус выдохнул с облегчением.
   Быстро найдя нужный поворот, Таня увидела обозначенный дом. Вот только с кодом были проблемы. Так и не поняв, что же за цифру написал издатель, девушка открыла дверь очень простым способом - нажала на все кнопки сразу. С возмущённым визгом замок открылся.
   Вместе с ней в подъезд вошла миловидная девушка, и, немного подивившись странному способу открывания дверей, зашла в лифт вместе с взломщицей.
  -- Тебе на какой? - вежливо спросила она у попутчицы.
  -- А фиг его знает! - ответила Таня, только сейчас поняв, что не знает на каком этаже квартира. - Наверное, на шестой.
  -- Мне тоже.
   Больше миловидная блондинка к ней не приставала.
   Доехав до нужного этажа, Таня быстро нашла глазами нужную квартиру, и так как руки с сумкой она уже почти не чувствовала, кинулась к ней. Достав ключ, девушка метнулась в квартиру, не успев заметить неописуемое удивление на лице сопровождавшей её блондинки.
   - Ни фига себе квартирка! И это всё ему одному? Ну, это уж свинство! - девушка аж присвистнула от удивления, увидев квартиру писателя. Всего она насчитала 5 просторных комнат, добавить к этому кухню и прихожую + ванная и туалет, всё это Таня нашла очень даже интересным. Нет, квартирка ей определённо нравилась.
   Указаний насчёт месторасположения её комнаты она получить не успела, поэтому решила занять комнату, что была дальше всех от кабинета. И эта, и другая, расположенная рядом с кабинетом комната, использовались крайне редко, потому как там лежал сантиметровый слой пыли. В "своей" комнате Таня увидела шкаф, и довольно просторный диван, на котором она тут же заснула. Девочка не спала почти сутки. Ночь на вокзале была не в счёт, спать на тех сидениях было сущим мучением.
   Проснувшись под вечер, она услышала чей-то голос, объяснявшийся с кем-то за дверью:
   - Нет. Конечно, нет. Это вовсе не моя новая пассия. Ты же знаешь, что ты для меня значишь. Да. Нет. Ну что ты, зачем так грубо. Куда пошел? Кто козёл? Ну,... А черт! - видимо, на другом конце повесили трубку. - Это же надо... а, это ты.
   Последние слова были обращены к Тане, которая выглянула, было из-за двери. Она хотела тут же скрыться, но голос остановил её.
   - Выходи. Да не бойся ты, я уже успокоился. Бить не буду, по крайней мере, пока, хотя стоило бы. Мало того, что наговорила мне кучу гадостей и оскорблений, да ещё из-за тебя, меня первый раз кинула девушка. Обычно наоборот.
   Таня уже начала подумывать об отступлении за спасительную дверь, но всё это было произнесено столь спокойным, если не сказать безразличным голосом, что передумала.
   - Меня вообще очень сложно вывести из равновесия, - между тем продолжал мужчина, закуривая сигарету, - так что я тебя даже немного уважаю.
   Он слегка усмехнулся.
   "Странные эти писатели", - подумала девушка. Она уже было начала размышлять по поводу писателей и их странной породы, но всё тот же голос оторвал её от философских умозаключений.
   - Эй. - Чья то рука замаячила перед глазами. - Ты пока ещё здесь? Давай, отключайся от космоса. Готовить умеешь, чудо?
   Таня почесала затылок, вспоминая свой последний опыт готовки.
   - Вообще то, да. Последний раз, когда я готовила, вроде бы всё получилось. Но после обеда мои предки почему-то позеленели. Видно, чего-то я всё-таки переложила.
   - Понятно. А убираться?
   - Угу. Только потом сама три года ищу, чего куда положила. Зато я очень люблю мыть посуду! - Таня улыбнулась своим воспоминаниям, а лицо Саши приняло ехидное выражение.
   - Дай-ка, угадаю, а после этого приходиться покупать заново весь набор керамической посуды?
   - В яблочко! - она снова рассмеялась.
   Таким образом, отношения были налажены.
   "Что ж, может Алика и права. Возможно, первое впечатление было ошибочным". - Подумал Саша, запирая дверь в комнату, ...на всякий случай...от греха подальше...и подпирая её стулом изнутри...мало ли что...^^
  
   - 2 -
  
   - Ааааа!
   Квартиру потряс чей-то вопль. Хотя, чего там чей, скажем прямо - это была Таня. Далее последовал не мене интересный вопль:
   - И кто же это схомячил остаток моей колбасы из заначки, и запил всё это оставшейся, ПОСЛЕДНЕЙ, кока-колой? Ну, так я, как дипломированный специалист хрен-знает-каких наук обещаю ему скорую встречу с унитазом лицом к лицу! Это ж надо, специально же спрятала в самый дальний угол...
   Так как в квартире жило всего двое...
   Саша предпочел не заметить этого вопля. Он только поглубже уселся в кресло и понадеялся на крепость двери. Дверь не выдержала. В комнату ворвалась Таня. Лицо её горело нездоровым румянцем. Саша не смотрел на сожительницу, предпочитая отмалчиваться. Он, было, решил снова, как это обычно делал в таких ситуациях, уйти в себя, но ему грубо помешали. Горящее ухо немедленно вывело его из этого состояния. Ойкнув, писатель схватился за болевшую часть тела. Таня, вставшая перед ним, одной рукой держала его ухо, а пальцем другой многозначительно водила у него перед носом.
   - Нет, нет и ещё раз нет! Этот фокус со мной не пройдёт. Будьте мужчиной, и признайтесь, что это вы схавали колбасу.
   Ухо болело, и писатель решил, что лучший способ защиты - это нападение.
   - Ты, кажется, забыла, что квартира моя, следовательно...
   - А вот и не *следовательно*! Заначка была моя. Она у меня осталась ещё с поезда. Её, кстати, пора было выбросить, да всё как-то руки не доходили, ведь я приехала четыре дня назад. Ага, поняли, да?
   Писатель вдруг срочно куда-то заторопился, и, сопровождаемый хитрыми взглядами Тани, исчез за дверями *комнаты раздумий*. Выйдя через несколько минут оттуда он застал Таню уже собранной и стоявшей у двери.
  -- Чего вы там застряли, кусок же маленький был.
   Проигнорировав её бестактный вопрос, Саша посмотрел на её выжидающее лицо.
  -- Ты куда?
   Таня подошла и взяла писателя за руку.
  -- Не я, а мы. Мы идём за колбасой, а также другими свежими продуктами питания, так как голод не тётка, а я продукты из поезда есть не намерена, у меня не такой крепкий желудок как у вас.
   И она хитро посмотрела на писателя, который слегка опешил от такой наглости. Да уж, она ему явно кого-то напоминала такой настойчивостью. Вот только Алика была ещё и скромная, а из словаря Тани это понятие выпадало напрочь. Только вздохнув, писатель утешил себя тем, что ему давно пора было проветриться.
   Выйдя на улицу, Саша вдохнул полной грудью. Он был даже благодарен этому нахалёнку за то, что та вытащила его на улицу...
   - Ё@%#$!!..., - настроение сразу исчезло. Ещё бы. Радоваться жизни, лёжа на асфальте, было бы более чем странно. Совсем забыв, что такое кроссовки, и что на них надо периодически завязывать шнурки, Саша вспоминал нехорошими иностранными словами всех, кто каким либо образом относился к изобретению этой обуви.
   - Александр Сергеевич, я, конечно, понимаю, что вы давно не выходили на улицу и соскучились по земле-матушке, но вам не кажется, что это уж слишком, асфальт то грязный, да и магазины скоро закроются.
   Таня медленно пошла дальше, часто оглядываясь на писателя, красноречие которого переметнулось на молодое поколение и в частности на языкастую Таню.
   Решив не ждать, пока писатель догонит её и, по его собственным словам, укоротит "явно слишком длинный для неё" язык, она пошла вперёд.
   По дороге она натолкнулась на молодого человека, которого, по своему обыкновению, едва не сбила с ног. Потирая ушибленное место, юноша хотел, было, поучить невнимательного хорошим манерам, но, увидев, что это молодая и привлекательная особа, переменил свои намерения и решил спросить как её имя. Мило щебечущая Таня и не заметила, как к ним подошёл писатель:
  -- Ты забыла, магазины закрываются через полчаса. Ты, вроде бы, торопилась.
   Девушка оглянулась на писателя.
  -- А вот и нет, я вовсе никуда не торопилась.
  -- А вот и торопилась, - с этими словами мужчина взял её за шкирку и подтолкнул вперёд. - Мы с тобой торопились.
   Юноша, очевидно приняв Сашу за старшего брата, поторопился смотаться подальше от опасного типа. Таня и глазом не успела моргнуть, как новоявленный кавалер скрылся за поворотом.
   - Эй, постой!... Ну вот... что на вас нашло? Он же хотел со мной познакомится! И вообще, не вмешивайтесь в мою личную жизнь!
   Шедший впереди Саша только помахал рукой в знак согласия. Девушка решила обидеться. Она надулась и, обогнав мужчину, медленно пошла впереди.
   Улица была неширокая, но из-за вечернего времени прохожих было мало, поэтому, когда на Таню налетело что-то непонятное и с криком "Танька!", сбившее её с ног, Саша спокойно продолжил свой быстрый шаг и обогнул, брыкающуюся на асфальте попутчицу, не обращая не малейшего внимания ни на что.
   Нападение было настолько неожиданным, что Таня не сообразила сразу, что же послужило причиной ее встречи с асфальтом. А когда сообразила, сразу же стала брыкаться, и пытаться сбросить с себя нечто, придавившее ее, и пытающиеся облобызать ее физиономию.
  -- Александр Сергеевич, #!$%@%!! ВЫ МНЕ ПОМОЖЕТЕ ИЛИ НЕТ??!!
   Но писатель безучастно уставился на брыкающуюся девушку и спокойно заметил.
   - Кажется, кто-то несколько минут назад сказал мне, что бы я не вмешивался в его личную жизнь. Вот я и не вмешиваюсь. - Он посмотрел на часы и сделал испуганное выражение лица. - Ууу, а время-то как летит, скоро магазины закроются, ну пока. Давай, расслабься и получи удовольствие.
   И он невозмутимо пошел по направлению к магазину.
   - А НУ СТОЙ, СТАРЫЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ! Волик, ушами тебя об стол, СЛЕЗАЙ С МЕНЯ!
   И она отпихнула парня мощным пинком ноги, так, что тот отлетел на другую сторону дороги. Зафиксировав себя в стоячем положении, девушка кинулась догонять писателя, который уже исчез за дверью магазина. Через несколько минут она вышла оттуда, сопровождаемая нагруженным романистом. У входа в магазин стоял всё тот же юноша. Когда Таня вышла, он, было, бросился на неё снова, но был тут же отправлен в нокаут за свою настойчивость.
   - Таня, за что? Нет, чтобы порадоваться мне и гостеприимно угостить чем-нибудь за перенесённое волнение, она сразу в зубы. Больно ведь! - Воскликнул высокий голубоглазый юноша с несколько кудрявыми темно-каштановыми волосами. Дополняли картину черная кожаная куртка, накинутая сверху на темную майку, и экстравагантные ковбойские ботинки, выглядывающие из-под черных с вышивкой длинных джинсов.
  -- И тебе этого ещё мало! Ты, гад, не такого заслужил за своё эффектное появление. И вообще, чего ты тут делаешь? Ты, вроде бы, не собирался сюда ехать.
   Юноша зевнул, и устало закрыл глаза:
   - Вот тебе и благодарность за проявленную заботу, получите и распишитесь... Сначала фингал под глазом, затем ор, так то встречаешь лучшего друга... Между прочим, твои родители очень волнуются, могла бы хоть меня предупредить, прежде чем сбегать из дома, а то...ммм...ммм!
   Это Таня зажала рот своему разговорчивому другу, появившемуся так некстати, но было уже поздно, - все, что надо писатель уже услышал.
   Через пятнадцать минут все были в сборе на квартире писателя. Алика хмурилась, писатель злорадно потирал свои натруженные ручки: кажется, прикол с сожительницей скоро подойдёт к концу. То, что она смоталась из дома, его не волновало, он и сам пару раз так развлекался в школе. Возвращался, когда заканчивались сигареты, или когда свою фотографию видел в газетах или новостях. Обычно это происходило одновременно. Волик прикорнул на диване рядом с Таней, которая едва удерживалась от желания придушить его лежащей рядом подушкой, но пока сохраняла относительное спокойствие. Андрей, как обычно, маялся дурью, разглядывая глазастые тапочки у себя на ногах, ему было глубоко на всё наплевать. (От автора: Вот такой он пофигист;)
   - Таня, как ты могла уехать без разрешения? Ведь твои родители наверняка, так волнуются! Ты меня расстраиваешь. Думаю, тебе придется уехать домой.
   Алика взволнованно посмотрела на стремительно мрачневшую племянницу. Та вскочила с дивана и подбежала к тете.
   - Ну, тетя! Они хотели отправить меня в лагерь к этим придуркам одноклассникам! Я их в школе-то еле переношу, а тут ещё в лагере с ними парится, вот я и решила приехать сюда к вам. Но я же отправила родичам телеграмму, что приехала и всё в порядке!
   Лицо Алики хоть и выражало всем своим видом сожаление, но было неумолимо.
   - Прости, дорогая...
   Со злости Таня пнула лежащего и мирно посапывающего на диване друга. Пинок был относительно лёгкий, в смысле, никакие важные органы не пострадали, но парень тут же проснулся и свалился с дивана, вернее, наоборот.
  -- А? Что? Кто? Таня!!! Сколько можно, я тебе не груша!!!
  -- Сам заварил, сам и расхлёбывай! Давай, помогай мне, спящая красавица, больше смахивающая на
   чудовище. - Она бухнулась на диван, делая на заметку отомстить писателю за его выражение лица, и ухмылочку, которой он сопровождал всё это представление.
   - Чего? Это кто это здесь всё это заварил??? Я? Да ты..., кхе-кхе... вообще-то ты права... дай-ка мне телефон.
   Странная перемена речи у Волика обосновывалась хищным взглядом подруги на его горло, которое, протестуя против таких недвусмысленных намёков, тут же пересохло. Он взял телефон и набрал номер родителей Тани.
   - Эээ, Анна Александровна, здравствуйте. Да, это я. Нашел. С ней все в порядке. Ну, не знаю, она так не хо... в смысле, у неё здесь уже всё налажено, она живет у своей тети. Да, Алики. Ну не знаю... могу ли я?...мои родители могут не разрешить... Да? Ну вот и хорошо, позвоните им прямо сейчас! Спасибо,... да конечно... Таня, тебя.
   Думаю, не стоит передавать разговор Тани с мамой, поскольку его всё равно вырежет цензура. Лучше посмотрим на действующих лиц второго плана. Алика облегченно вздыхает и на ее лице появляется выражение "мир так прекрасен и я всех люблю". Саша, наоборот, почувствовал, как желанный отдых отдаляется на неопределённый временной промежуток, приблизительно равный его оставшейся, и такой недолгой жизни. Но некоторые вещи в нашей жизни остаются неизменными, - Андрей по-прежнему любуется тапочками!
   Таня закончила разговор на ОЧЕНЬ повышенных тонах, и положила покореженную трубку, которую чуть не придушила во время разговора.
   - Во-о-лик, - медленно протянула она, - тебе обязательно было ВОТ ТАК всё проделывать?!
   Друг пожал плечами и спокойно ответил:
   - Да, конечно можно было уладить всё это и по другому, но мне надо было, что бы именно твои родители попросили моих, чтобы я здесь остался, у меня самого это не получалось.
   - Ах, так, да? Значит, у самого не получалось? - Лицо Тани приобрело угрожающее выражение, а руки сами по себе стали закатывать рукава рубашки. - Ну, скоро у тебя точно ничего не будет получаться, куда уж там без рук-то..., - назревала очередная кровопролитная сцена, и расстроенный писатель пошёл уже было за поп корном, дабы хоть как-то утешить себя зрелищем расправы.
   Но, к его удивлению, её не последовало. Волик подошел к подруге и ме-е-едленно положил ей руку на голову.
  -- Так, спокойно, расслабься, представь море, нет, не цунами, спокойное море, рыбки там, коньки
   всякие...нет, акулы не в счет. Всё? Ну вот и ладушки, а теперь медленный вздох, и отпусти, наконец, мою шею, она ничего тебе плохого не сделала.
  -- ВСЕ РАВНО НЕДЕЛЮ Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАТЬ НЕ БУДУ!!!
  -- Таня!
  -- Четыре дня...
  -- Ох, Таня...
  -- Один...
  -- Что ж...
   - Ааа, фиг с тобой!
   Снова панорама комнаты. Таня медленно приобретает нормальную окраску вместо ярко малиновой, Волик спокойно позёвывает - не впервой, бывало и похуже! Все остальные (в том числе и Андрей!!!) старательно ищут на полу челюсти, отпавшие во время всего происходящего.
   Через пару минут, когда челюсти с громкими клацаньями были приделаны на место, а Таня окончательно порозовела, гость стал собираться уходить.
  -- Постой, Воль, где же ты будешь жить? В гостинице?
   Волик повернулся и посмотрел на девушку.
   - Нет, у моего отца здесь есть одна квартирка, ну, помимо той, в которой мы все вместе живем, когда приезжаем сюда. Она и поменьше и поудобней основной. Даже и не спрашивай, зачем она моему отцу, все равно не скажу.
   Подруга хитро оскалилась.
  -- Эх ты, кобелюга, сама догадаюсь. Весь в отца.
  -- А пошла ты! Ну все, до встречи. Даже и не думай заявляться сегодня вечером, одного фингала мне
   вполне хватит. И он вышел из квартиры, сопровождаемый круглыми глазами взрослых, и странной улыбкой девушки.
   Вот такой он, Волик из рода Таковских, хладнокровный перед лицом смерти, и бесстрашный укротитель разъярённых Тань. Он единственный и неповторимый в своем роде...ну и бла-бла-бла далее по тексту.
  
   - 3 -
  
   Стук, стук, стук... такой знакомый Таниным ушам звук девушка вновь услышала, встав утром. "Такое ощущение, что он вообще не спит" - подумала она, заглянув к нему в комнату "Ага, так оно и есть" Приоткрытая в спальню писателя дверь выдавала его с потрохами - кровать этой ночью явно востребована не была.
   - Александр Сергеевич, вы что, так и не ложились? - Таня осторожно заглянула в комнату.
   - ...ммм...? - писатель посмотрел на девушку, всё ещё находясь в своем иллюзорном мире. - Ты что-то сказала?
  -- ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Вы что, работали всю ночь?
  -- Да, а что?...Надо же, уже утро. Знаешь, - писатель сладко потянулся, расправляя затекшее тело,
   - у меня был творческий подъем, сюжет так лихо раскрутился. Может это из-за того, что ты меня так завела днём?
   - Ну, тогда вам гарантирован ещё один творческий подъем, потому как ваш ноутбук я конфискую. Вы просто обязаны выспаться. - С этими словами она подбежала к столу писателя и схватила его компьютер, по пути отсоединив его от сети. - Надеюсь, вы успели сохранить свой подъем, а то мне придётся заводить вас снова.
   - Ах, ты..., - у писателя действительно снова возник творческий подъем, но уже по части нецензурной лексики. Таня узнала много нового о своей матери и отце, о тайне своего рождения в качестве недоношенной, а также о том, что явно имеет отношение к роду собачьих.
   Она бы осталась ещё и послушала, как цветасто Саша сплетает вязь из древней русской лексики, половины которой она сама даже не знала, но Саша перешел от слов к делу, пытаясь "вправить мозги, которые уже давно в этом нуждаются".
   Сложно, представить, чтобы случилось бы в следующие несколько минут, ведь писатель, догоняя Таню, смачно вмазался в дверь, которую она захлопнула за собой, когда убегала, и от того растерял всё свое писательское хладнокровие, по словам его друга, так редко изменявшее ему. Вошедшие в квартиру Алика с Андреем застали Сашу в полу прыжке, но так как Таня была вдвое проворнее, писатель на деле проверил крепость полов в его квартире. Они оказались довольно твердыми. Писатель отделался легким...просто легким, вернее отбитым.
   Таня бросилась на шею к родственнице.
   - Тетя Алика, как хорошо, что вы пришли, я уже соскучилась. Ммм..., а давайте куда-нибудь пойдем...отсюда ...подальше...
   - Думаю, не стоит спрашивать, как у вас дела. Вижу, что вы поладили.
   Андрей поправил очки, и помог встать по прежнему тихо вспоминавшему Танину маму Саше.
   Алика обняла Таню.
   - Я тоже соскучилась по тебе. Прости, но мы с Андреем уходим. Я забежала только чтобы отдать вам еду. - Она указала на сумки, стоявшие у порога.
  -- Класс! - Девушка подбежала к сумкам и втянула вкусный запах свежеиспеченного пирога. - А куда вы идете?
   - На концерт какого-то певца. Кажется, его зовут Сакура...Таня ты что?
   - Чтооо? Вы...вы идёте на концерт Сакуры? И ничего мне не сказали?
   Алика пыталась поймать взглядом племянницу, что скакала по коридору как взбесившийся заяц. Всё еще держа в руках ноутбук, она пыталась одновременно размахивать руками, что у нее явно не получалось. В конце концов, она решила его выбросить, и писатель едва успел подхватить свой многострадальный компьютер. Руки Тани сразу перекочевали на фалды пиджака издателя. Она принялась дергать их так, что пол и потолок перед глазами издателя поменялись местами раз десять.
   - Вы просто обязаны взять меня туда! Ну пожалуйста! - Тут она поняла, что делает что-то не то, и отпустила пиджак издателя.
   - Мы идём туда чисто по делу, Таня. И к тому же у нас только два билета. - Андрей кое-как привел пиджак в порядок, но тут же был схвачен за него снова, но уже с другой целью.
   Подросток стал немилосердно дёргать рукав многострадального пиджака, а так как эмоции, переполнявшие Таню, были неконтролируемы, издателю грозило остаться без одного рукава, а то и без руки.
   - Ну, Андрей Васильевич! Алика! ПОЖАЛУЙСТА! Приезда Сакуры ждали три года! Дайте хоть за кулисами постоять! Андрей, ну что тебе стоит провести меня? А? А? - она умоляюще заглядывала в его глаза.
   Рукав пиджака доживал последние минуты, и издатель решил, что лучше удовлетворить этого нахального ребёнка, чем ехать домой и переодеваться. Тем более что они уже опаздывали. Закатив глаза, он вздохнул, мысленно прокручивая все возможные выходы из ситуации.
   - Ладно. У тебя секунда на сборы.
   В награду - рукав был отпущен и через минуту Таня уже стояла у порога в черной маечке, джинсах, черной же куртке и рюкзаком в руках такого же цвета, в который она укладывала ручку и блокнот.
   За это время Саша уже успел поставить компьютер на место, и был препровожден Аликой в кровать, бросая уничтожающие взгляды на болтливого ребенка. Таня успела рассказать все своей тете, пока переодевалась. Все это время Андрей поглядывал на часы, минутная стрелка которых неумолимо приближалась к двенадцати.
   Через десять минут они уже были у дверей концертного зала. Таня гордо прошествовала мимо толпы поклонником, которым не удалось купить билет, и была мысленно линчевана ими раз двадцать. По счастью, сосед четы Логиных не остался на концерт. У него совершенно случайно порвались брюки, или не порвались, а были кем-то порезаны, и не кем-то а... ну ладно, история об этом умалчивает. В общем, Таня заняла свое место в первом ряду и весь концерт пугала зал, да и самого певца. Но перед окончанием концерта она куда-то таинственно исчезла вместе с рюкзаком, который отважно отвоевала у гардеробщика, который чего-то там говорил о том, что такие вещи нельзя проносить в зал. Так куда же она исчезла? Через несколько минут работники закулисья могли заметить тень, осторожно кравшуюся за сцену, но разглядеть эту тень они не смогли...
   Концерт подходил к концу, а желанной цели Таня так и не достигла. Она никак не могла найти гримёрку певца. Уже окончательно запутавшись в коридорах здания, она почти потеряла надежду, как вдруг её нос познакомился с чьей-то спиной, которая неожиданно возникла перед девушкой. Поклонница находилась в состоянии галопа, поэтому спина сразу же исчезла из поля зрения по причине падения ее хозяина. Кое-как пробормотав извинения, девушка решила возвращаться обратно, плюнув на всю эту авантюру, и просто попросить Андрея познакомить ее с Сакурой, задрав еще один, в случае необходимости, конечно, рукав пиджака. Но тут она увидела, с ЧЬЕЙ спиной познакомился ее остренький носик.
   Уже поднявшись на ноги, Сакура отряхивал свои джинсы. Но потом забил на это занятие и решил узнать, что же стало причиной его падения. Его глаза натолкнулись на огромные гляделки Тани.
   - С-сакура??? Сакура!!! Ух, ты, я, наконец, то нашла вас. Клево! А можно автограф??!!
   Певец уже было, решил бежать подальше, потому что узнал в Тане девушку, наводящую ужас на весь зал во время концерта, но, глядя в умоляюще-восторженные глаза Тани, нельзя было отказать. Хотя мужчина и не знал русского, он понял все и так.
   - Что написать? - спросил он по-английски, взяв из рук девушки протянутый блокнотик и ручку.
   Таня сначала слегка растерялась, но так как изучение английского было ее любимым занятием в школе после прогуливания уроков, она сразу сообразила, что же у нее спросили.
   - Тане, - просто ответила она.
   Сакура провел ручкой по бумаге...и ничего, ручка отказывалась писать. Положение было на грани фола. Вдруг боковым зрение Таня увидела ручку, протянутую кем-то стоящим сзади.
  -- Андрей?
  -- Твоя, кажется, не пишет?
   И пока певец трудился над надписью в блокноте, к которой подошел творчески, разукрашивая ее всякими вензелями и рожицами, Андрей отозвал Таню и тихо спросил:
  -- Ты хорошо знаешь английский?
   Та немного удивилась.
  -- Да кто же сейчас его плохо знает то?
   Издатель немного смутился, но продолжил:
   - Видишь ли, Сакура приехал в Россию в поддержку своего очередного альбома. Раньше, здесь его диски лицензионно не выпускались, и наша компания является главным продюсером его альбома здесь. Поэтому у нас Сакурой должен состояться деловой обед, на котором мы должны познакомится с ним и обсудить некоторые вопросы.
   Девушка подозрительно посмотрела на Андрея.
  -- Ну, а я то здесь при чем?
   Андрей смутился еще больше.
   - Дело в том, что с переводчиком что-то случилось по дороге сюда, а я сам английский...мягко говоря, не знаю, мне в школе немецкий преподавали. В ресторане мы должны быть через десять минут...вот.
   - Я всё ёще не понимаю, чего ты хо...н-е-е-т, даже и не думай...
   - Тань, брось. Я бы Сашку попросил, но он спит мертвым сном. Ты - единственная надежда. Ну?
   Сакура закончил размалёвку блокнотика. Страницы ему не хватило, и он изрисовал несколько следующих, но зато от души. Он подошёл к Тане, которая была еще в сомнениях, и протянул ей расписанную под хохлому книжечку.
   Тут он увидел Андрея, который умоляюще смотрел на девушку, и, признав в нем того, с кем у него должен был состояться обед, решил поприветствовать его. (Странно, правда?) Естественно, сказано было по-английски.
  -- Вы, если не ошибаюсь, Андрей Логин? Рад с вами познакомится.
  -- Эээ...Таня?
  -- О, Боже!...
  
   **
   Деловой обед подходил к концу. Незнание слов Тане заменяла догадливость, поэтому партнеры худо-бедно, но поняли друг друга. Вот только если учесть, что Таня в основном знала разговорные выражения...Сакура несколько удивился такому обилию неформальной лексики в речи издателя. Но, в целом, обед прошел нормально, без эксцессов.
   Вдруг, уже поднявшиеся из-за стола Андрей и Сакура, увидели большую толпу, стоящую у ресторана. Удивление, по какому поводу демонстрация, длилось недолго, потому, как у некоторых в руках были фотографии певца, и сплошь у всех блокнотики с ручками. Первой опомнилась Таня.
  -- Да уж, я смотрю, эта молодежь пришла по вашу душу, Сакура-сан.
   Сакуру вовсе не обрадовала перспектива продираться сквозь эту толпу. Андрей, в первую очередь, заботясь о партнере, постарался найти глазами его машину, но она не была видна из-за толпы. Он вопросительно посмотрел на Таню. Под его взглядом девушка передернула плечами.
  -- А чего ты на меня то смотришь? Я те чо, Служба Спасения?
  -- Таня...
  -- Ну ладно, наверняка в этом ресторане есть запасной выход, черный.
   Проведи туда его...
  -- Ну уж нет, я лучше пойду за машиной, и попрошу подогнать ее к заднему выходу, а ты проведи
   Сакуру и жди нас там.
   Девушка вздохнула и кратко объяснила ни фига не понявшему из разговора на русском певцу, в чем план. То благодарно улыбнулся.
   Тихо по - партизански они пробрались к черному выходу, но и там их ждал облом, хитрые поклонники видимо предвидели такой стратегический ход со стороны кумира, поэтому разделились. Вторая половина стояла у черного входа.
   - Блин, чего же делать. - Никогда мозги Тани не старались соображать так быстро. В голове созрел гениальный по ее мнению план. - О`кей Сакура, если вам дорога ваша курточка от Кардена, то мы поступаем так...
   Поклонники уже порядком устали ждать, а кумир все не появлялся. Ну ничего, они слишком долго ждали его приезда...
   Вдруг из-за двери черного входа выскочила какая-то девчонка и с криком "Он вышел, там, у главного, ловите!!!" затыкала пальцем по направлению к главному входу в ресторан. Ну, наконец-то!
   Таня огляделась, вроде никого....Она показала высунувшемуся Сакуре, что путь свободен. Сакура правда, не был знаком с армейскими знаками чистого пути, хотя Таня, в принципе тоже, зато в фильмах видела, но он понял, чего от него хотят. (догадливый парень, да?:) Мужчина вышел на улицу, но видимо, какой-то поклонник еще не успел убежать на травлю идола, а может его просто затоптали и он приходил в себя, поэтому через несколько секунд раздался оглушительный визгливый вопль "Сааааакура!!!". Разъяренные тем, что их провели, поклонники с удвоенным жаром кинулись в обратную сторону. При виде огромного столба пыли, надвигающегося на нее, Таня потеряла связь с ногами, или попросту они у нее отнялись. Сакура соображал быстрее, у него ,видимо, в этих делах практики было больше. При виде той же самой толпы он что, было, мочи деранул к ближайшему углу, но, почти добежав до него, он увидел так и стоящую столбом сопровождающую, которой грозила быстрая, но мучительная смерть под копытами поклонников. В долю секунды он оказался рядом с ней и, схватив за шкирку, проорал ей в ухо довольно короткое, но содержательное и понятное всем слово "RUUUUN!!!!" Это привело в чувство инстинкт самосохранения девушки, который тут же заставил ее ноги двигаться со скоростью нескольких километров в секунду. Так они добежали до ближайшего угла, там они скрылись в небольшом проулке, которыми так богаты современные города. Как и водиться, преследователи пробежали мимо. Тут ноги Тани все-таки вспомнили, что они не страусячьи, поэтому сверхурочно работать отказались, девушка рухнула на асфальт.
   - Вот теперь мне понятно, почему все артисты такие стройные. Таблетки они, видите ли, хавают пачками, щаззз. Одна такая пробежка лишает работы всех диетологов страны. Фууух!
   Сакура непонимающе уставился на бегунью, на него произвела впечатление скорость, с которой она спасала свою жизнь. Она перевела ему приблизительный смысл только что сказанной ей фразы, тот понимающе хмыкнул. В то время, как спринтерша пыталась восстановить сбившиеся дыхание, певец куда-то исчез. Когда Таня с грехом по полам восстановила равновесие на шатающихся ногах, он появился вновь.
  -- С-сакура? - Тот где-то откопал драную кепку и нацепил на себя.
   Если учесть то, что он снял куртку от Кардена, да еще и принять во внимание кепку, то теперь он походил на обычного парня, правда, явного поклонника Арии.
  -- Это где же вы так насобачились маскироваться, у Джеймса Бонда стырили приемчики?
  -- Практика. - Просто ответил тот.
   Таня с сожалением ощупала свои карманы в поисках денег.
  -- Сакура-сан, вы хотя бы знаете, в каком отеле остановились?
   Мужчина с глубокомысленным видом почесал затылок, хотя сразу было видно, что ни места, ни названия их гостиницы он не знает.
   - А, ну не важно, нам все равно не на чем туда добираться, денег то ни у меня, ни, я думаю, у вас, в наличии нет. Придется...опс, обломчик.
   Здесь стоит заметить, что если вы думаете, что фанаты погоревали, погоревали и разошлись по домам, то вы просто не сознаете значение слова "фанат", или вы просто дебил, тогда зачем вы читаете этот рассказ, вы же все равно ничего не понимаете... ну это так, к слову.
   Так вот, сделав пару кругов около ресторана, поклонники вернулись на исходную позицию, и вновь занялись излюбленным занятием фанатиков всех стран - ожиданием. Путь назад был отрезан...
   От группы фэнов отделился один юноша, видимо, разочарованный в бесполезном занятии. Проходя мимо угла, он был остановлен девушкой. Между ними завязался обычный подростковый разговор, язык которого я приводить не берусь. Я лишь перескажу приблизительный смысл всего сказанного, а то меня еще обвинят в том, что я пропагандирую необразованность современной молодежи, и запинают в подворотне, а мне этим лицом еще мороженое есть...
   , мда, чего-то я отвлеклась, кхе-кхе:
  -- Чего, по домам, что ли собрались? Да уж, видать, он уже не появиться.
  -- Да не, мы щас к его гостинице пойдем, это в двух кварталах отсюда. Он в "Ланите" остановился, составишь компанию?
  -- Неее, влом, я лучше домой.
  -- Ну, как хочешь. Давай, пока. - и парень неторопливо поплелся в сторону дороги.
   Выяснив таким нехитрым способом, расположение штаб-квартиры Сакуры, девушка вернулась к оставленному певцу.
   - Ну вот, Сакура-сан, теперь мы знаем, где вы осели. Наша главная задача найти это место... проблемка. Блин, без помощи здесь не обойтись. Хотя, постой...эй, пацан, подожди! Сакура, за мной.
   Она догнала подростка, что неторопливо шел по дороге.
  -- Чо, передумала? Э, да ты с друганом.
  -- Ага, чего-то домой расхотелось, решили с тобой. Охота на Сакуру живого посмотреть. А это мой друган, тока он неразговорчивый, в детстве контузило.
  -- Как это?
   - Аист не донес и по дороге уронил, а его родичи только что дорогу бетоном залили. Как жив остался, ума не приложу.
   Пацан сочувствующе посмотрел на Сакуру.
  -- Понятно. Ну, пошли что ли, а то все веселье пропустим.
   Всю оставшуюся дорогу юноша бросал сочувственные взгляды на певца, а Таня тихо давилась слюнями от попыток сдержать рвавшийся наружу смех.
   Описывать дорогу до гостиницы смысла не имеет, так как ничего интересного с попутчиками не произошло, и я, жалея ваше драгоценное время, перехожу к моменту, когда путники дошли таки до отеля певца.
   У "Ланита" собралось уже достаточно народа. Там, в толпе, певец и девушка оторвались от сердобольного парня, и, не решившись проходить через главный вход, Таня довела Сакуру до черного. Благодаря опустившимся сумеркам, они, никем не замеченные, сумели пройти. В гостинице певец неожиданно быстро сориентировался и нашел свою комнату всего минут за двадцать.
   Он пригласил Таню зайти к себе в номер, чтобы отдохнуть, но обычно беспардонная поклонница почему-то смутилась и отказалась, сославшись на то, что на улице уже темно и ей пора домой, а то писатель сделает из нее отбивную с моргалками. Певец лишь хмыкнул и, попросив подождать, исчез в своем номере.
   Оставшаяся одна Таня решила, что не стоит злоупотреблять гостеприимством, а может она просто чего-то испугалась, и на цыпочках пошла обратно к черному входу.
   Уже на выходе она услышала чьи-то торопливые шаги сзади. Оглянувшись, девушка разглядела в узком, темном проходе коридора силуэт певца. Тот подбежал к ней и, опершись на ее плечо, чтобы отдышаться, протянул ей что-то квадратное. Это оказался диск.
   Девочка в удивлении повертела в руках коробочку, из-за плохого освещения она не разглядела, что это был за диск.
  -- Что это?
   Певец наконец-то отдышался, и пробормотал что-то про себя. "Что-то слишком часто сегодня вспоминают мою мать" - промелькнуло у Тани.
  -- Это мой новый альбом.
   Изумлению девушки не было предела.
   - Но у нас же пока не было выпущено ни одного экземпляра!
   Певец улыбнулся той сногсшибательной улыбкой, после которой поклонниц всех стран на его концертах откачивает специальная мобильная Скорая Помощь.
   - Ну, этот вариант я привез с собой, чтобы слушать самому. Можешь считать это благодарностью за спасение моей куртки, и за экскурсию. Там и мой автограф есть. - Девушка несколько секунд потрясенно разглядывала диск. Затем ее лицо озарило радостно-хитрая улыбка
   - Ух ты, круто. Если еще захотите побегать от поклонников, то я могу составить вам компанию, только кликните. Ну, мне пора, я побежала.
   Она выбежала на улицу, а певец поплелся к себе номер.
   На улицах загорались фонари, появились первые влюбленные парочки, подтверждая народную мудрость "темнота друг молодежи". Ночь медленно наступала на город.
   Этот день навсегда останется в памяти певца.
  

- 4 -

  
  -- Во-о-лик уехал.
   Они сидели на кухне. Раннее утро. Таня получила очередную дозу мата, выдрав писателя из-за компьютера. Нет, в этот раз она не стала выдергивать ноутбук из сети, она просто зацепилась ногой за провод...чисто случайно. Видимо, Саша не вывел урока из предыдущего раза, поэтому полночи работы пошли сами знаете кому и куда. Вдоволь нагонявшись за Таней по квартире с компьютером наперевес, романист окончательно выдохся. Сказывалась бессонная ночь.
   Вы спросите: а чего он по ночам работает, что ему днем времени не хватает? Логично. Но, думаю, и у вас пропадет всякая охота работать, если по квартире носиться нечто лохматое с кактусом, и дурным голосом вопит, что у нее "ЕЖИК С ГОРШКА НЕ СЛЕЗАЕТ!!!".
   Вот так КВН приходит в нашу жизнь...
   Единственным временем для работы остается ночь, когда, запершись на все замки и подставив к двери все тяжелые вещи в комнате, писатель тихо садиться за компьютер, выливая все свои эмоции в романы. Андрей только пожимал плечами, получая на дегустацию очередную главу кровавого триллера, где от взрывов и катаклизмов дохнут все ежики, и в результате химической атаки вянут все кактусы в радиусе километра.
   Ну, считайте это лирическим отступлением. Так вот. Они сидели на кухне. В квартире Саши кухня была рядом с коридором. Как и все комнаты в квартире она была довольно большой. Обычный набор кухонной мебели. Шкафы, стеллажи с чашками и баночками из- под кофе. Тарелок на подставке, правда, было уже немного, это Таня как-то добралась до посуды. Ну что поделаешь, не усмотрел Саша, может же человек заснуть. Хорошо, что средства для мытья посуды хватило ненадолго, всего тарелок на пять.
   Но во всей кухне чувствовалась рука дизайнера, и так как Саша заглядывал сюда только за банкой пива или куском колбасы из холодильника (правда, после того случая, к колбасе он относился крайне подозрительно;), то вся обстановка осталась почти в первозданном виде. Вот только Таню всегда удивляла странная расцветка кухни - ярко-красная. Хотя... какой хозяин...
   Эта квартира вообще несколько поражала обилием стилей и тонов. Например, кабинет писателя был темных тонов. Что диван напротив стола с компьютером, который был кожным и темно-синего цвета, что полки с книгами позади рабочего места Саши, которые тоже были темными, как и жалюзи на окнах. А вот комната писателя, что была через стенку от кабинета, и соединялась с ним дверью, была светлых тонов, кремовых. Зал в квартире, так вообще был выдержан в каком-то неоготическом стиле...
  -- Во-о-лик уехал, - Таня потягивала чай из чашки, тупо уставившись в стенку.
   Злой писатель лишь пожал плечами.
   - Ну и что? Не на месяц же, на пару дней. Сама виновата, нечего было в приватном разговоре по межгороду сообщать его отцу, что он вытворяет в его новообставленной квартире.
   Девушка поперхнулась чаем.
  -- А нечего было подслушивать!
   - А никто и не подслушивал. Ты так красочно расписывала пивные бутылки, гора которых могла, по твоему описанию, всерьез поспорить с Эйфелевой башней, и штабеля девушек, количество которых мало отличалось от бутылок, что увлеклась, и твой "тихий голос разума" слышал весь этаж. Мне потом еще какие-то девушки звонили, и просили познакомить с этим Воликом.
   Румянец на лице Тани мог составить серьезную конкуренцию спелому помидору.
  -- Ну...это...наверно я и вправду увлеклась немного. - Она задрала нос, словно это была корма тонущего Титаника. - Нефиг ему было так про меня говорить тогда, на улице. Приличная девушка не должна такое выслушивать.
   Романист скосился на нее.
  -- Приличные девушки не пытаются поднять батарею на стройке с криками "Ой, какая прикольная гармошка!" и не роняют их на ноги сопровождающих.
   "Приличная девушка" вжала голову в плечи.
   - Упс... а это то вы откуда знаете?
   Писатель всплеснул руками.
   - Да его трехэтажный мат был слышан всей округе. Даже алкоголики покраснели от его эпитетов, которые, думаю, были адресованы тебе.
   Девчушка поежилась.
   - Да знаю, знаю. Он так давно не оттягивался. Я думала, он мне той трубой пару дырок в башке сделает. Хорошо хоть с ногами-ластами далеко не убежишь.
   Мужчина решил промолчать. Он молча допил свой чай и направился к комнате.
  -- Вы куда?
   Саша удивленно обернулся.
   - Печатать, куда ж еще? Ты же своими кривыми ногами мне полночи работы загубила.
   Глаза девушки сверкнули.
  -- У меня не кривые ноги! Они просто...
  -- ...не оттуда растут, - язвительно закончил писатель.
  -- Вот вечно вы язвите, - девушка обиженно надула губы. - Вот возьму и обижусь!
   Романист вскинул брови в притворном изумлении:
  -- На что? На правду не обижаются.
  -- За нее бьют! - Обиженная демонстративно отвернулась.
   На кухне повисло молчание. Тихо тикали часы на холодильнике, капала вода из изогнутого крана. Нет, здесь Таня руку не приложила, форма у него такая, понимаете...?
   Первым сдался Саша.
  -- Ну, чего тебе от меня надо? Давай быстрей, у меня сроки.
   Обиженной физиономии как не бывало. Девушка подскочила к писателю.
  -- Ну, Волик обещал мне показать ваш знаменитый "Дом уродов".
  -- "Дом уродов"? Может, Кунцкамеру?
   У Тани вдруг резко зачесался затылок.
  -- А...ну да! Во-о-от. И-и-и...?
  -- Даже не думай, - холодно отрезал романист. - У меня нет времени.
  -- Ну Алекса-а-андр Серге-е-еич. - Просившая было решила применить на практике запатентованный
   способ "смерть рукаву", но спохватилась, вспомнив, что на писателе надета футболка с коротким рукавом.
   И надо же ему было одеть эту синюю майку, вместо обычной свободной рубашки! Вообще у писателя самой любимой одеждой были рубашки навыпуск и джинсы, пиджак он одевал крайне редко, если только не шел на какую-нибудь программу или конференцию. Все поклонницы Белявцева просто балдели от этих рубашек, которые плейбой частенько не застегивал до конца.
   Саша неправильно понял ее злой взгляд на его одежду.
  -- Даже и не думай пытаться заставить меня переодеться силой, все ножи я уже давно спрятал.
   Танька гневно сверкнула глазами.
  -- И в мыслях не было.
  -- Ну, тогда иди по своим делам.
   Он, было, снова пошел в комнату, как вдруг свет резко погас. Лампочка несколько раз вспыхнула и потемнела. Белявцев достал сигарету.
  -- Вот черт, свет вырубился. Я и забыл, что будет аварийное отключение. Блин.
   Глаза девушки засверкали.
  -- Ну, считай, тебе повезло. Я пошел переодеваться.
   "Все-таки я жуть, какая везучая", - думала девушка, натягивая топик.
   **
   Яркое летнее солнце, теплый асфальт, отличное настроение, знаменитый писатель под боком, ну что еще нужно подростку для проведения отличных летних каникул? Именно так рассуждала Таня, направляясь к знаменитому Дому уродов, пардон, Кунцкамере. Первое время романист немного ворчал, но потом и он проникся летним настроением, и уже перестал замечать, как девушка весело ходит по его ногам.
   Летний город расцвел, тут и там шатались люди, по делам и просто так. На каждом углу стояли кафешки быстрого реагирования, в смысле, они очень быстро реагировали на клиента, случайно зашедшего к ним, и уже не выпускали его, пока он не купил "вкуснейший бутерброд из самого сырного сыра" и не выпил "полезнейшую минеральную воду" набранную из ближайшей колонки. Птички, воробушки метались от скамейки к скамейке. В конец обленившиеся от количества напиханной в них еды, они уже не устраивали из-за нее гладиаторские бои, как это частенько бывало зимой. Молодежь почти не обращала внимания на парочку, шедшую зигзагами от одного кафе к другому.
   Таня уже испробовала все самые сырные бутерброды и выпила всю воду из колонок. Писатель тихо постанывал, но ад еще только начинался...
   Только сейчас, к полудню, на улицу стала выходить основная аудитория читателей его романов - девочки и девушки от 15 и до бесконечности...не, не то... от 15 и до 55, вот, это уже ближе к истине. А так как его спутница не хотела и не могла не привлекать к себе внимания...в общем, скоро писатель галопом несся к ближайшему закоулку, спасая себя и свою не застегнутую рубашку от поклонниц.
   Наконец на одной из улиц беглец потерял из вида преследователей. Попутчица, не отстававшая от него ни на шаг, за ним рухнула на ближайшую скамейку, вспугнув сладкую парочку, ворковавшую на ней.
   Только Таня решила, было, отдышаться и высказать писателю все, что она думает по поводу его романов, и спросить, чего же он такого пишет в них, что за ним ТАК гоняются девушки, как вдруг ее лицо нехорошо позеленело.
   Она начала тщетно пытаться спрятаться за фонарным столбом. Саша удивленно посмотрел на засуетившуюся попутчицу.
  -- Ты чего?
  -- Не, не, не, только не это...не-е-е, это сон, страшный сон. - Бормотала она, пытаясь втиснуться в
   дырку между лавками. - Надо ущипнуть себя...АЙ! Больно...Не сплю. Вот невезуха, может еще успею убежать?
  -- Татьяна! - послышался удивленно обрадованное восклицание.
   "Какой знакомый голос, - успела подумать девушка. - Аж мурашки по коже, прямо как обычно".
   К ним направлялась женщина среднего роста лет пятидесяти. Высокая прическа с огромным бантом и ненормальный красный оттенок волос, костюм, больше похожий на пижаму, в темно алый цветочек, очки в толстой оправе и губы, для окраски которых явно использовалась малярная кисть... Н-да, это не разыгравшееся воображение писателя, а суровая реальность, которая медленно, но верно приближалась к забившейся в угол Тане. Писатель еще ни разу не видел выражение такого отчаяния и безнадежности на лице своей сожительницы, и чем ближе приближалось это, выражение лица становилось все отчаянней. Саше даже стало немного жаль подопечную.
  -- Татьяна, как я рада тебя встретить. Отдыхаешь?
  -- А..а..а..мали..я П..п..етровна-а-а...я тоже ...рада...вас видеть ...очень. - Голос предательски
   дрожал. Внутренние концы бровей поднялись, а глаза стали коситься в сторону писателя.
   Женщина улыбнулась во все 36 золотых зуба.
   Саше самому стало жутковато, так как стекла очков сверкнули в его направлении.
  -- А это случайно не...
   Он поспешно замахал руками
  -- Ну что вы, я просто похож! Меня очень часто путают...и вообще мне пора. Знаешь Тань, мы с тобой потом в музей сходим, ладно?
   Он скоренько поднялся со скамейки.
  -- Предатель, - прошипела девушка из угла.
   Писатель ретировался за угол.
   Со вздохом женщина повернулась к Тане.
  -- Что ж, не судьба...Таня, а ты сюда приехала к тете? - Не дожидаясь ответа, она продолжила, - А мы вот тут решили на столицу посмотреть.
   Дольше бровям ползти было уже некуда, и поэтому в размерах стали увеличиваться глаза.
  -- Так вы что...эээ...с классом?
   Женщина просияла.
  -- Да! Мы уже и не ожидали никого встретить. Знаешь, у меня тут мелькнула хорошая мысль, ты же часто бывала в этом городе, верно?
   У Тани начался припадок, под влиянием которого она задолбила рукой по лавке.
  -- Ну сейчас же лето-о-о! Вы же должны быть все в идиотских лагерях и у бабушек-дедушек маразматико-о-ов!!!
  -- Таня, ты вообще с кем говоришь? - Строго одернула воротник пижамы мадам. - Я твой классный руководитель. Мы с ребятами собрали деньги и решили съездить сюда. Разве ты не рада снова увидеть одноклассников?
   Даже суровая классная дама отшатнулась от тихого ненавидящего шипения.
  -- Безууууууумно.
   Она поправила очки и двинулась по направлению к повороту, ведущему на большую площадь с фонтаном посередине.
  -- Вот и хорошо. Ты и устроишь нам экскурсию. - И она спокойно завернула за угол.
   Тихо, ползком, по стеночке, девушка добралась до угла и заглянула за него.
   ...и почему так часто хочется вспоминать Бога?...
  -- О, Боже...наборчик еще тот...
   Тут ее заметили. Амалия Петровна пригласительным жестом махнула ей, и почти сразу же услышала приветственные визги. Пришлось выйти на всеобщее обозрение.
   "Так, посмотрим, - между тем думала она. - Леха... как обычно липнет к кому-то.
   Серый, о, майн гот, что на нем надето?
   Дидлит, мать ее, чего она то в своих калошах здесь делает!
   Катюха, она бы хоть паранжу что ли одевала, нехорошо так людей пугать.
   Чернявенькая. Ей что, Гаваев мало, решила и в глубинке побывать?
   Пухлик Леня. Ну, по его сотовому сможем скорую вызвать, если я кого придушу раньше времени.
   Стаааас, какой неподражаемый взгляд исподлобья.
   Ната, Рита, Дрю. Может, они и моются вместе?
   Андрей... Андрей? Ух ты, а я думала ему глаза повыкалывали, иначе чего он постоянно в темных очках ходил?
   Ну и Света, хоть кто-то с нормальными кривыми извилинами.
   Что ж, стандартный набор придурков нашего класса. И за что это мне???"
   Каждый из присутствующих по-своему отреагировал на появление одноклассницы, сказывалось классовая борьба в коллективе.
   На девушку одновременно с двух сторон налетели двое, создавая противовес, и не давая ей упасть.
  -- Танька...! - Вскрикнула одна в коротких шортах и огромных красных ботинках.
  -- Таня! - Кинулась к ней другая в простом светлом платье и с рюкзаком.
   Дидлит и Света одновременно пытались посвятить ее в то, как они проводят лето, причем ни одна не пыталась выслушать другую. В итоге почти оглохшая Таня рявкнула на обеих, и они немедленно замолчали.
   Оставшиеся одноклассники тоже подошли к девушке. Было видно, что ни один из них больше не выдержит еще одного дня рядом друг с другом или рядом с их неподражаемой класснухой.
   Подняв палец к верху, одноклассница надела на лицо обыденную для нее в классе дурашливо-серьезную маску.
   - Призываю к вниманию дорогие и не очень однокашники! - произнесла она, вновь свыкаясь со своей обычной ролью. - Меня настоятельно попросили, - делая ударение на слове попросили, - провести экскурсию по городу, который, если, честно, я и сама знаю... ну не очень, - послышались смешки, - и не фиг ржать, сам сначала дорогу из школы домой найди без карты! Кхм, так вот, мы начинаем наше путешествие с улицы...мм...ну не важно, запомните ее как улицу с фонтаном (в сторону кому-то)...ну и что, что здесь фонтаны почти на каждой улице, видишь, в этом рыбки плавают! (Снова всем) Итак идем дальше. - Они пошли на другую улицу, уже без фонтана, но с кафе на углу.
   - Итак, здесь мы видим... нет, не десять баксов... где?!...козел... так вот...стоп, а где Леха? Леха, ты чего застрял? - послышался невразумительный ответ. - Какая девушка? Чего? ДА КОГО ВОЛНУЕТ, ЧТО НА НЕЙ "ТАНГА"?! РЕКЛАМЫ СМОТРИ МЕНЬШЕ! Итак, не будем ждать танцора, он со своим танго долго провозиться...Нет, девочки, до магазина с косметикой мы дойдем не скоро, а что, своя кончилась, то-то я смотрю вы сегодня какие-то красивые...
   Ну, и в том же духе...Пройдя по улице они свернули на другую, а потом на еще одну и еще. К концу экскурсии они уже представляли собой одно целое, нет, это не дух команды, просто интересы совпали. Каждый по отдельности и все вместе они были готовы придушить классную руководительницу, которая, будучи не замужем, не пропускала мимо ни одного мало-мальски симпатичного мужчину, хоть сколько нибудь младше пенсионного возраста.
   Так группка незаметно оказалась у здания уже известного нам издательства. Окончательно выдохшаяся к этому времени от своих одноклассников, Таня с жуткой радостью увидела знакомую машину, из которой выходили уже полюбившиеся нам персонажи (да не надо так кричать, мне они нравятся!:/). Андрей с удивлением увидел небольшую толпу подростков, двигавшуюся к ним. Он еще больше удивился, когда увидел во главе оравки свою знакомую. Немало этому удивился и неизвестно откуда взявшийся в машине романист. Алики с ними не было, работа, знаете ли, не все ж ей за женихом шататься.
   - Минуточку внимания, дорогие подорожники (в сторону) почему подорожники? Ну, потому что по дороге идем...Так вот, здесь мы видим... ДА ДОСТАЛ СО СВОИМИ БАКСАМИ! В кошелек загляни! Да не в мой, свой! И сотовый спрячь, а то уже третий человек со столбом зубы свои считает, заглядевшись! ...мы видим знаменитую издательскую компанию "Логос". А теперь еще секунду, только что мы видим, как выходят из машины ее главный директор Андрей Логин и знаменитый писатель Александр Белявцев... вместе...странно. Ну, не в этом дело...кто хочет сфотографироваться со знаменитостями, пока они не убежали, - говорила она, вплотную подойдя к мужчинам, - может сделать это прямо сейчас. На этом наша экскурсия завершается, так как у гида пересохло горло, и он хочет есть.
  -- Ты чего вытворяешь! - тихим, но яростным шепотом прошипел ей в ухо писатель.
  -- Будь человеком, задержи, - также тихо начала шептать Таня в ухо романисту, - пока я убегу. Я с ними пол дня по городу мотаюсь.
   Все кинулись к Саше, забыв про гида, который в это время тихо уносил ноги.
   В этот момент кто-то схватил за руку девушку. Обернувшись, она увидела троицу, отставшую от толпы одноклассников.
  -- Свет, а вы чего не на писателе?
   Девушка пожала плечами.
   - А чо в нем такого классного? Сама знаешь, Дидлит книг не читает вообще, я такими мужчинами не особо интересуюсь, а Дрюхе тоже мужики не сильно, если это не рок, поп стар.
   Таня протянула, поворачиваясь уходить.
   - Аааа, ну тогда понятно. Лады, давайте по домам, а то хавать хочется выше крыши. Я с утра только чаю хлебнула. Пока.
   Она повернулась, но рука ее так и не отпустила.
   - А чего нам в этой гостинице делать? Может, к тебе? Покажешь, как устроилась, заодно и чайку попьем.
   От такой наглости девушка поперхнулась гневными словами.
  -- Нет, мне правда пора, давай потом?
   Света медленно покачала головой, подзывая жестом оставшихся.
  -- Неа. Пошли. Да ладно тебе, брось, чего там такого страшного в квартире, что ты не хочешь показывать друзьям?
   Нервы Саши начали сдавать, и он начал медленно отделываться от подростков. Таня поняла, что если сейчас не смотается, домой придется тащить всю ораву, вместе с классной. Она безнадежно махнула рукой.
  -- А!... пошли.
   "Думаю, пока Сашка занят побегом от моих маленьких друзей немного времени у нас есть" - думала она, пока компашка из четырех подростков дружно шагала по улице распугивая людей.
  

**

  -- ЧААААЙ!!!
   В дверях кухни возникла запыхавшаяся Таня. Из зала послышались недовольные голоса.
  -- Что опять?
   Скорбная девушка появилась у входа в зала. Трагическим голосом она провозгласила всем присутствующим:
  -- Мы его потеряли...
   В не полетели все имеющиеся в квартире тапки.
   - Опять???? Таня, ты четвертый раз про него забываешь! Мы вообще сегодня чай пить будем, или будем давиться твоими печеньями в сухомятку? Дидлит, отдай печенья, дай и нам немного подавиться, ты и так уже всю пачку в одиночку ухомячила!
   Сидевшая в углу девушка прижала пачку к себе, жалобно моргнув.
  -- Ну вы все равно ждете чая, вот и ждите, а меня и так устраивает.
   К ней потянулись три пары рук.
   Отобрав, наконец, пустую пачку печения у Дидлит, Света уставилась на Таню. - Ну и что делать будем?
   Андрей безнадежно махнул рукой.
   - А ну и х**н бы с ним, с этим чаем. Все равно печения уже не вернуть. Неплохая квартирка у твоей тети.- Он оглядел просторный зал, обставленный современной мебелью. - Кем она работает? Может, мне тоже на такую устроится. - Он повернулся к стоящей в дверях девушке. - Вот только я не понимаю, чего она еще такая целая, ты же в ней живешь уже пару недель?
   Она сверкнула глазами.
  -- Всего три недели.
   Тот понимающе кивнул.
  -- Ну теперь понятно, у тебя все еще впереди.
   Света окончила поиск хотя бы парочки целых кусочков в пачке и, ничего не найдя, повернулась к хозяйке квартиры.
  -- Кстати, а откуда ты знаешь Белявцева?
   Таня поперхнулась чаем, что втихомолку сделала из не выкипевшей воды.
   - Я? Ну... это... кто тебе сказал, что я его знаю? Наглость, - провозгласила она, подняв руку с чашкой вверх, - Наглость, друзья мои, двигатель прогресса.
  -- Таня!
  -- Что?
  -- Что у тебя в чашке???
  -- Эээ...водичка.
   Света кинулась к подруге, туда же кинулись и оставшиеся члены группы.
  -- Это чай!
   Девушка пыталась спрятать чашку за спиной, но она была горячей, и она вдобавок еще и обожгла себе мягкое место, выплеснув случайно жидкость.
  -- Я тебе покажу, как чай жилить! Хватай ее!
  -- Эй, больно же! Ай, чай!!! Не все сразу!
   На нее навалились всей группой. Завязалась небольшая потасовка. Вернее, если называть это языком реслинга "куча-мала". Про чай давно забыли, все пытались достать Таню, которая в этот момент тихонько выползала из под дерущихся.
   В тот момент, когда она уже была на пути к кухне, чтобы уединиться с еще не пролитым чаем, в двери зазвенели ключи.
   - Таня, я тебя сейчас придушу, как только что твои одноклассники чуть не придушили меня. Я, было, ретировался в издательство, но они меня и там нашли, представь ... у нас гости?
   Все четверо уставились на появившегося писателя. Положение было из рук вон.
   Первой опомнилась Света.
  -- Значит тетя, да? - ядовито заключила она. - Наглость, да? Его ты тоже наглостью...?
   Девушка замахала руками.
  -- Блин, да вы все не так поняли!
  -- Ага, - кивнул Андрей, - конечно не так. Он просто перепутал квартиры. И по чистой случайности, в его квартире тоже живет Таня. Она тоже учиться в школе, и естественно у нее есть одноклассники, которые ...
  -- Андрей! Дидлит, ты хоть пойми!
   Девочка пожала плечами.
  -- А чего понимать, любви все возрасты покорны... - романтично вздохнула она.
   Саша, не доехавший до темы разговора, по-прежнему стоял и смотрел на странных гостей сожительницы. Та не преминула это подметить.
   - АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ! Вы чего как засватанный? Давайте, отстаивайте честь девушки! - Бровь писателя удивленно приподнялась на последнем предложении. - ДУБИНА! ОНИ ЖЕ ДУМАЮТ, ЧТО Я ЖИВУ С ТОБОЙ!
   Писатель посмотрел на Таню как на... культурный он просто, и вслух не стал высказывать то, что думает по поводу ее умственных способностей.
   - Таня...но ты же действительно живешь со мной.
   - Что ж ты маленьким не сдох...? - пробормотал подросток под нос, досчитав мысленно до десяти...двадцати...сорока пяти...вроде немного успокоилась. - ДА НЕ СТОБОЙ, А С ТОБОЙ!!!
   Немая сцена.
   На полу тихо лежат одноклассники Тани, переваривающие все происходящее.
   Таня, ожидающая эффекта, который произвели ее слова.
   Саша, наконец доехавший, про что, собственно, подростки говорили.
   - Со мной? Мда... - Он секунду помолчал, а затем на его лице вновь появилась непроницаемая маска. - Давай выясним раз и навсегда. Во-первых, малолетние, сумасбродные и неуравновешенные моветонки меня не интересуют. Во-вторых, ты не в моем вкусе... но это я, кажется, уже сказал; И, наконец, в- третьих, я иду к себе в комнату, и чтобы когда я вышел оттуда никого в квартире не было.
   И он медленно пошел к себе в кабинет.
   - Опа... - единственное доступное в этот момент высказывание пришло на ум девушки.
   На полу поднялась возня. Это подростки шумно искали на нем свои челюсти и выпавшие за время небольшого спича гляделки.
  -- Классно он тебя отбрил.
   Андрей поднялся с пола. С девушками было сложнее.
  -- Отбрил? - Тупо отозвалась Таня.
  -- Отбрил, отбрил. Мне с полу видно все, ты так и знай...- перефразировала Света.
  -- АХ ТЫ, СТАРЫЙ ...!!! - закончить пострадавшая не успела, дверь в кабинет хлопнула.
   Она кинулась к двери, и, прислонившись к стенке ради попытки сохранения вертикального положения, крикнула в дверную щель.
   - Не, я не поняла, это вот ты сейчас всеми этими умными словами литературно меня опустил, да, маразматик?
   Из-за двери послышался спокойный голос писателя.
   - Вот я сейчас встану, выйду, а потом мы посмотрим, кто из нас маразматик, а кто котлета с глазами, которой ты так удачно будешь подражать.
  -- Да ты...эээ... намек понят.
   Дидлит тихо подошла к оскорбленной девушке.
  -- Тань, ну мы пошли что ли, а то щас Анфиса по всему городу носится - нас ищет.
  -- Если не кадрит очередного кавалера лет под 60. - Мрачно добавил Андрей.
  -- Угу...- Дидлит удрученно вздохнула, - Таков наш крест в виде училки, которую, в преддверии пенсионного возраста, бес цапнул за ребро.
   Света, наконец, восстановила нормально положение в пространстве и, подойдя к взбалмошной однокласснице, обняла ее.
  -- Ну, пока, подруга. Думаю, до школы мы больше не увидимся.
   Таня с улыбочкой открыла дверь квартиры.
  -- Я тоже на это надеюсь.
   На выходе Андрей обернулся и, взглянув в глаза одноклассницы, тихо спросил:
  -- Тань, мы ведь все-таки одноклассники, неужели ты нас так не любишь?
   Все трое посмотрели на хитрое лицо баламутки.
  -- Не ребят. Я вам вот чего скажу: (Каждый заканчивает в меру свой испорченности и любви к своим однокласникам... ^_^ V ) Хе-хе, вот так.
   **
   Прим автора.
   Неужели она закончилась!!!??? Фуууууууух.
   Да, и еще, если это будут читать мои одноклассники: все совпадения, в принципе, должны быть случайны, так что если кто себя заметил, или напарника своего узнал ...эээ... у вас просто немного разыгралось воображение. ^ -^.
  
  

- 5 -

  
   Легкий ветерок гонял по небу полупрозрачные молочные облака. День был теплый, но несколько пасмурный.
   Навстречу нам идут Саша и Таня. Очередной поход в магазин за свежими продуктами питания окончился полной победой подростка над экономностью писателя. Теперь он шел нагруженный всякими пакетиками, сверточками и коробочками. Единственное, что девушка разрешила ему купить из составленного им списка - это несколько банок пива, потому как эту позицию романист сдавать наотрез отказался, и Тане пришлось уступить настойчивым завываниям сожителя.
   И вот в таком позорном для себя виде писатель возвращался домой, когда разглагольствующая рядом девушка вдруг резко остановилась и, увидев кого-то на другой стороне дороги. Она тут же сорвалась с места.
  -- Саня! - крикнула она, кидаясь на шею неизвестной девушке лет 18 - 19. Саня, Саня, Саня.... Вот ты где! Куда делась? Почему не звонила? Как дела, наконец?
   На миг глаза неизвестной удивленно распахнулись, но затем она снова холодно посмотрела на ребенка и отстранилась.
  -- Прости, но ты ошиблась.
  -- Как ошиблась??? Саня, да ты чего?!!! Не узнаешь что ли? Эт ж я! Чего, детдом забыла? - Воскликнула Таня, не отпуская из объятий девушку.
   Шедший рядом с девушкой молодой человек удивленно обернулся.
  -- Какой детдом? Ты ее знаешь, Александра?
   Та посмотрела на Таню еще холодней.
  -- Нет, я ее не знаю. Девочка наверняка перепутала меня с кем-то.
   Кровь отлила от лица подростка. Ее глаза удивленно расширились, и она медленно опустила руки. Затем она тихо пробормотала, не глядя на пару.
  -- Простите, я действительно, кажется, ошиблась. Еще раз прошу прощения. До свидания.
   И она тихо пошла к оставленному писателю.
   - Ну надо же, - говорил в это время молодой человек стоящей рядом попутчице, поправляя помятый Таней воротник блузки, - ты смотри, какая молодежь пошла беспардонная.
  -- Да, - тихо ответила Александра, - ты прав.
   Они повернулись и пошли туда, куда шли до этого. Девушка обернулась еще раз и посмотрела на Таню, которая, оглядываясь, шла через дорогу.
   В ее глазах сверкнула боль и сожаление.
   Необычно тихая баламутка подошла к романисту. Выражение его лица явно говорило, что у него на языке вертится, по крайней мере, несколько язвительных комментариев невнимательности девушки, но та подняла руку, показывая тем самым, что тема закрыта
   Добравшись в молчании до квартиры, Саша предоставил девушке право разобрать все, что она накупила. Только банки пива он положил сам, неизвестно чего испугавшись. Вообще, любимым занятием с холодильником у Тани было класть в него еду и забирать ее оттуда по мере опустения ее вечно голодающего подросткового желудка.
  -- Эй, - окликнул ее писатель, - кто это был?
  -- Что? - Подросток высунул голову из холодильника.
  -- Я спрашиваю: кто это был? Там, на улице.
   Девушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
  -- Да так. Обозналась.
  -- Понятно. Ну, разбирайся, я у себя.
   Она рассеянно кивнула головой.
   Писатель ушел к себе в комнату и начал печатать, но повествование не шло. У него никак не выходило из головы происшествие на улице. Перед глазами мелькнуло убитое лицо подростка, когда та возвращалась и то, как она вздрогнула при упоминании об этом.
   Он тряхнул головой, но лицо стояло перед глазами. Глаза Тани были словно у побитой собаки.
   Он вышел на кухню. Там сидела Таня, которая медленными глотками пила чай.
  -- Что случилось?
  -- А? - откликнулась она, не поднимая глаз.
   Саша протянулся к холодильнику за банкой пива.
  -- Что случилось на улице? Расскажи. Кто это был?
   Девушка немного помолчала, как бы собираясь с мыслями.
   - Знаете, я ведь из детдома... не надо, не перебивай, - подняла она руку, видя, что писатель хочет что-то сказать. - Дай мне рассказать.
   Родителей я своих не помню, да и не надо мне это. Сколько себя помню, - я была в детдоме. За несколько лет до того, как меня взяли, в наш детдом поступила девочка - Саша. Она была старше меня на несколько лет, но сразу стала моим другом. Единственным. С ней было хорошо. Саня была веселой, общительной, тогда как я была тихой, молчаливой и нелюдимой.
   Послышался грохот сзади. Это Саша, достававший банку из холодильника, уронил ее и на ней же поскользнулся. Откуда-то с полу Таня услышала придавленный голос писателя:
   - Ты????
   - Да, а чего ты удивляешься? Это она сделала меня такой, какая я сейчас. Мы часто говорили о том, что если нас возьмут, то мы все равно будем поддерживать отношения.
   И вот меня взяли. Мне тогда было семь лет. Саня осталась. Потом мы созванивались, часто виделись. Через год она вдруг исчезла. Когда я пошла в детдом, мне сказали, что ее удочерили. Адрес ее нового дома мне не дали. Сказали, что Саня сама попросила не давать его никому. Я ждала, все время ждала, ждала звонка или хотя бы напоминания о себе. Молчание. С тех пор я ее больше не видела. Сначала я обижалась, затем просто хотела, чтобы она хоть как-то напомнила о себе, потом решила забыть о ней. И вот сегодня... ...знаешь, - она грустно посмотрела на Сашу, что сел рядом за стол, - я ведь не обозналась... это была она ...
   Таня тихо спрятала лицо в руках
  -- Ее лицо я никогда не забуду. Ее голос. Почему? А? Я что-то не так сделала?
   - Нет, проблема не в тебе. - Романист приложил холодную банку ко лбу, стараясь предотвратить шишку. - Скорее всего, она решила просто забыть. Начать жизнь с нового листа. Ведь ее взяли уже очень поздно. Ты должна понять ее, наверняка она никому не говорит о том, что из детдома. Конечно, это слишком, вот так резко...
   Девушка резво вскочила.
   - И все? Забыть? Господи ... КАК Я РАДА!!! Я то уж было, подумала, что причинила ей неприятности. Что у нее проблемы. Александр Сергеич, - она скакнула к писателю и стиснула его в объятия, - вы - чудо! Такой умный! А с виду прямо так и не скажешь. Ладно, ладно, не стискивайте так баночку, а то все пиво вытечет на рубашку, а стирать я не умею, и получиться как в тот раз, когда я засунула в стиральную машину вашу белую рубашку, а вы из нее вытащили в сиреневый горошек. Я туда ручку случайно уронила.
   А чего вы так смотрите? Ээээ, ну да, это моя работа, а вы не знали? Опс... ну все, я у Волика!
   И под жуткие крики писателя "ДА ЧТО Б Я ЕЩЕ РАЗ!...Я ТЕБЯ..." фигурка девушки исчезла за дверью.
  

- 6 -

  
   Утро прокралось в комнату ярким лучом, упавшим на не выспавшуюся физиономию Тани. Она поморщилась, но все-таки встала. Портить себе настроение не хотелось.
   Девушка сладко потянулась. Всю ночь она на деле убеждалась, какой же писатель бабник. Из-за тонких стен квартиры ей никак не удавалось заснуть пол ночи.
   Решив, что чашка крепкого кофе ей просто необходима, Таня бодрым шагом зашагала по коридору. Ванная, естественно, была занята. Там уже кто-то плескался, отфыркивался и что-то напевал. Голос был мужской, из чего девушка заключила, что ванную занимал писатель. Она добрела до кухни и заварила кофе, наслаждаясь его бодрящим ароматом. Несколькими минутами позже девушка уже попивала ароматный напиток маленькими глотками, чувствуя, как не выспавшаяся Таня сменяется жизнерадостной и неугомонной.
   Вода перестает литься и дверь в ванную медленно открывается.
   - Знаешь, а ведь я сегодня ... - девушка повернулась к двери ... и чуть не подавилась горячим кофе. Слова застряли в горле, а вместо них наружу вырвались непонятные звуки, не имеющие аналогов в природе.
   Из душа, вытирая полотенцем мокрые волосы, вышел действительно мужчина... но не Саша!
   Высокий юноша старательно тормошил темные волосы. Тут он поднял глаза на девушку, которая с отвисшей челюстью взирала на незнакомого человека. Действительно, в ее планы не входило увидеть в квартире утром обернутого полотенцем молодого парня.
  -- Опа ... мужик.
   Под взглядом Тани юноша несколько смутился.
   - Ни фига ж себе, это что же сегодня ... ты ... ночью - на этом месте ход мыслей приобретал совсем нехорошую направленность, - ... у Саши ... уууу ...кош _ мар ...
   Незнакомец по-прежнему безмолвствовал, автоматически продолжая ерошить волосы полотенцем.
  -- А что, какие-то проблемы? - Вышедший из комнаты взъерошенный Саша приобнял юношу. - Проходи. Кофе будешь?
   Девушка помотала головой, отгоняя нехорошие мысли. Она встала из-за стола и, оставив недопитый кофе, решила позволить парочке остаться наедине. Через пять минут Таня уже была одета и накидывала легкую куртку.
   Голубки сидели на кухне, и пили сваренный ею кофе, мило беседуя о чем-то.
  -- Я просто хотела сказать, что у меня сегодня ...
   В этот момент писатель начал исследование шеи друга и лишь нетерпеливо махнул рукой.
   - Прости, я все равно тебя не слушаю, - пробормотал он, не отрываясь от занятия.
   Девушка лишь пожала плечами. Соваться в чужую жизнь она вовсе не хотела, а тем более мешать ей. Таня никогда не понимала, что такого ужасного в любви мужчины к мужчине или их близких отношениях, каждый имеет право выбора. Что ж тут поделаешь, если ее сожитель - би. Она тихо вышла из квартиры, направившись к другану, уж он то наверняка помнит обо всем.
   **
   Звонок. Еще звонок. И еще разок. Чего-то Волик заспался.
   Трезвон звонка слышен уже во всем подъезде: терпения Тане не занимать.
   Наконец девушка услышала шарканье ног по полу. Дверь приоткрывается и из-за нее выглядывает заспанный Волик.
  -- ...?
  -- Привет, Воля! Чего-то ты заспался сегодня.
  -- ... Таня?
  -- Угадал. А сколько пальцев на руке сосчитаешь? - Она сует ему под нос свою пятерню.
  -- Десять?
  -- Почти что. Я смотрю, ты еще не вставал, да?
   Подруга, улыбаясь, смотрит на хмурого юношу, что стоит за дверью в одних семейных трусах в ярко синий горошек. Взъерошенные волосы, синяки под глазами, в общем, вид у парня несколько помятый.
  -- Что тебе?
  -- Значит, забыл?
   Таня весело улыбается.
  -- О чем?
  -- Владик, ты где? - послышался из комнаты заспанный женский голос.
   На лице подруги по-прежнему улыбка.
  -- Да так, ничего. Подождет...
   ... еще годик. - Тихо добавила она, спускаясь по лестнице, и выходя на улицу.
   **
   Вновь перенесемся в квартиру оставленного писателя, куда заходит Алика. У нее в руках небольшой сверток. Ей навстречу выходит писатель.
  -- А где Таня? - Алика вертит головой в поисках неугомонной племянницы, и не найдя такой вопросительно смотрит на друга.
  -- Ушла. - Просто ответил тот.
  -- Ушла? Но куда?
  -- Мне-то откуда знать? А что случилось?
   Вышедший в этот момент юноша проходит мимо писателя, и тот мимоходом целует его на прощание. Парень начинает обуваться.
   Лицо женщины принимает испуганное выражение.
  -- Ой, как плохо. Ее родители так хотели подарить ей это. Сами то они уехали, а мне прислали, чтобы я Тане отдала и поздравила.
  -- Да в чем дело?
  -- А ты разве не знаешь?
  -- Ты поразительно догадлива. Как видишь - нет.
  -- У Тани сегодня...
   **
   Вообще то Волик не страдал ни склерозом, ни другими болезнями черепной коробки, но после всего выпитого вчера он просто очень долго приходил в себя. Девушка под боком тоже не способствовала мыслям о странном поведении Тани, поэтому об этом юноша задумался только минут через двадцать после ухода последней.
   Заварив кофе, парень постарался вспомнить, чего же он такого забыл. Мысли в больной голове едва копошились, а извилины никак не хотели искривляться, поэтому мыслительный процесс проходил вяло и с жутким треском.
   "Что же я мог забыть? Может сегодня праздник какой? Но Танька не отмечает никаких праздников кроме ... Ну, конечно же! Дебил, как я мог забыть, что у нее сегодня ..."
   **
   - День рождения бывает только раз в году, неужели о нем так сложно забыть!? - Девушка стояла на мосту недалеко от дома и громко сокрушалась.
   Дальше мысли потекли совсем грустные.
   "Хотя, если у тебя в друзьях писатель, маразм и склероз у которого - профессиональное, и друг-придурок, который спит в семейниках в синий горошек, к таким вещам быстро привыкаешь"
   Невезуха. Да и родители не позвонили, неужели и они забыли?!
  -- Твои родители уехали, вот и не позвонили. Не смогли.
  -- А? - В разгар сокрушения Таня не заметила, что заговорила вслух.
   Рядом с ней у поручня стоял молодой человек со странно знакомым лицом.
   Темноволосый, в черной кожаной куртке с закатанными рукавами и многочисленными ремнями; в кожаных брюках с отворотами, он ей явно кого- то напоминал. Ну конечно, это же тот самый парень из душа.
   За время пока Таня изучала его, юноша не проронил ни слова, продолжая внимательно изучать горизонт.
  -- А ты откуда знаешь?
  -- Я был в квартире, когда пришла твоя тетя, и сказала.
  -- Понятно. - Девушка грустно усмехнулась. - Вот видишь, даже родичи... Ничо, переживу. В конце концов, семнадцать это не восемнадцать и не двадцать ... так?
   Парень по-прежнему молча стоял у парапета и о чем-то думал.
  -- Деньги есть? - неожиданно спросил он.
  -- А? Зачем?
   Таня немало удивилась странному вопросу.
  -- Можем отпраздновать, сходив в какой-нибудь клуб, их здесь много.
   Девушка подозрительно посмотрела на стоящего рядом.
  -- А с чего бы это тебе помогать мне праздновать?
   Тот пожал плечами.
  -- Может, потому, что у меня сегодня тоже день рождения.
   На этот раз Танька одарила парня удивленным взглядом.
  -- Врешь.
  -- Зачем?
  -- Не, ну я то понятно, я приезжая, а тебе то почему не с кем праздновать?
   Незнакомец пнул ногой пустую банку из-под пива.
   - А смысл? Опять пьянка с кучей народа и проснусь в чужой постели с дырой в памяти. Было, проходили. А так хоть разнообразие. Ну так что, сделаем подарок друг другу?
   Секунда раздумий, и девушка уже достает деньги.
  -- Ну что, пошли?
   Тут она вспомнила, что даже не знает, как зовут спутника.
  -- Слушай, а тебе то сколько стукнуло?
  -- Девятнадцать.
  -- А зовут тебя как? Меня, кстати, Таня.
  -- Олег.
  -- Немногословный ты какой-то.
  -- Какой есть.
   Татьяна пожала плечами и поправила рюкзак.
  -- Вопросов больше не имею.
   **
   Клуб сменялся клубом. И ни в одном эта парочка надолго не задерживалась. Притончиков в городе оказалось действительно много.
   Свет, оглушающая музыка, тени танцующих на танцполе, все это слилось в одну сплошную массу, и одно от другого уже не отличалось.
   Лишь изредка они останавливались в каком-нибудь месте, чтобы дать отдых уставшим ногам и выпить коктейль, дабы промочить высохшее горло. Но через пару минут Таня вновь тянула своего спутника, или наоборот, на очередной танцпол. Ночным барам не было конца.
   Однажды девушка все таки добралась до телефона и, быстро набрав номер Саши, крикнула в трубку что-то вроде "Все о`кей! Буду поздно", затем снова окунувшись в море огней и музыки. И опять люди, вспышки света, коктейль и новый клуб. Олег не отставал от набравшего обороты подростка, и они отлично спелись, вернее, станцевались, вернее, сдрыгались, да простят меня завсегдатаи танцполов.
   Действо продолжалось до поздней ночи. Или это было раннее утро? когда двое вышли, нет, выбрались, из клуба.
   За все это время Таня не пила ничего кроме коктейлей, но в таких заведениях не бывает ничего безалкогольного, а много ли надо подростку? Но на ногах девушка держалась, и мыслить могла достаточно логично, насколько она вообще могла это делать.
   Олег был все-таки взрослее, поэтому его состояние было ... несколько похуже.
   Девушка протерла слипающиеся глаза.
  -- Опа... Это я головой обо что-то стукнулась, или на улице и правда еще светло?
   Парень устало тряхнул головой, пытаясь уложить вставшие ежиком волосы.
  -- Поправка. На улице уже светло. А головой ты все-таки стукнулась, иначе с чего бы тебе лезть на сцену петь, отобрав у DJ-я наушники?
  -- ... и чо, спела? - Тупо поинтересовалась Таня.
  -- Не, ты в проводах от наушников запуталась и со сцены прямо на охранников, которые пытались тебя стащить, свалилась. Прикинь, охранники всмятку, а ты уже тащишь меня в другой клуб.
   Девушка постучалась головой о поручень, на который опиралась, видимо, в попытке освежить воспоминания, но потом решила, что здоровый красный синяк это не прикольно, и оставила эти попытки.
  -- Не помню.
  -- Ну еще бы. Знаешь, - Олег сел прямо на асфальт, - а ты ничего, веселая.
  -- Знаю. - Буркнула бухнувшаяся рядом девушка.
   Парень отыскал у себя в кармане огрызок карандаша и листик. Кажется, это была этикетка от чего-то.
   - Вот. - Он что-то написал на ней. - Если захочется оттянуться или просто поплакаться в жилетку, уж я-то пойму, то звони. Тебе всегда рады.
   Таня взяла бумажку и положила в рюкзачок, пробормотав:
  -- Вообще-то у меня уже есть жилетка под боком, но ты, - она улыбнулась сидевшему рядом, -
   будешь запасным вариантом, если "жилетка" опять надерется и оденет пестрые семейники. Спасибо тебе. Большое.
   Она потянулась к Олегу, чтобы обнять, но это получилось только со второго дубля, так как по дороге она встретила столб, который, в приливе нежных чувств обняла так, что чуть не задушила несчастное строение.
   Сомкнув, наконец, непослушные руки на шее Олега, она благодарно посмотрела на него.
  -- Такого дня рождения у меня еще не было.
   Тот усмехнулся и провел рукой по своим волосам.
  -- Толи еще будет в восемнадцать.
   Таня хитро улыбнулась.
  -- Обещаешь?
  -- Угу.
   Тут девушка непроизвольно зевнула. Олег поднялся на ноги.
   - Давай, иди домой. Твои с ума сходят. Сашка, наверняка, тоже.
   Таня еще раз зевнула и повернулась, чтобы уйти, но неожиданно повернулась.
  -- Эй, так у Сашки же был твой телефон, на фига ты мне его писал?
  -- Глупая, у него неправильный, и он это знает.
  -- А почему?
  -- Подумай сама. Передавай ему привет.
  -- Ладно, пока.
  -- До встречи. - Олег повернулся и исчез в утренней дымке.
   Новорожденная тихо побрела домой, спотыкаясь на каждом шагу, благо, было недалеко.
   На лавке у дома она увидела писателя. Он тихо посапывал, уронив голову на грудь.
   "Эк его Алика. Наверняка из кровати выдрала" - думала она, пристраиваясь на лавочке поближе к теплому писательскому боку, так как утро было довольно холодным.
   "Нет, до квартиры мне уже не добраться, и его будить не хочется, а то еще раскричится. У него от натуги пупок развяяяяжетсяяяя ... и зенки повылетают, а ему на них еще очки одевать с умным видооом ..."
   Она еще раз зевнула и, уронив голову писателю на плечо, провалилась в сон.
   А на востоке уже поднималась заря нового дня.
   Что он ей принесет?
  

- 7 -

  
  -- Ну, Юкииии! Ну, пожалуйстааа!!!
  -- Нет, Шуичи.
  -- Ну, Юююкиииии!
  -- Нет.
  -- ЮКИИИИИИ!!!!!!!
  -- ТАНЯ!
   Прошло четыре дня с тех пор, как Таня знаменательно отметила свое семнадцатилетие.
   Писатель действительно много кричал, когда проснулся. Таню снова ввели в курс дела по поводу ее настоящего имени, места проживания, национальности и объема ее мозгового аппаратика. И все бы обошлось, не ляпни она, что, и сам то он несильно от нее отличается в этом отношении, раз позволил Алике ... буянку посадили под домашний арест...
   И вот уже четвертый день писатель плюется, вспоминая такое опрометчивое и слишком мазахистское решение, которое он принял в состоянии аффекта.
   Сначала Тане было скучно, но потом она утащила музыкальный центр из комнаты писателя, и стало намного веселее... всему дому. Саша, правда, немного сопротивлялся, но... кто стал его слушать? Как обычно была серия забегов по квартире, причем Таня носилась с музыкальным центром, а романист со шнуром от него, пытаясь на манер лассо завертеть его на шее беглянки. В итоге - это оказалось единственным, что писателю удалось отвоевать, а Таня обошлась переходником.
   А потом девушка перешла к жестким мерам. И вот теперь по квартире разнеслись жуткие вопли розоволосого припадошника из Гравитейшн.
   Долго такую пытку писатель выносить не смог.
   - ТАНЯ! - В дверном проеме зала возникла фигура романиста. - Ну сколько можно, Таня?! Господи, да как этот Юки Эйри выносит такое у себя дома? Я бы уже давно этого розового хорька прибил!
   В этот момент на экране плоского тридцатидюймового самсунга происходила душераздирающая сцена выставления Шуичи из квартиры. Глаза Тани предательски заблестели, а нос подозрительно зашмыгал.
  -- Алексааандр Сергееевич... - проблеяла она, терзая изжеванный носовой платочек. - Он такой жестокий...
  -- А?
  -- Юкииии, - снова проблеяла девушка, шмыгнув носом. - Он такооой жестооокий! -
   Она вот-вот готова была зарыдать. Вот уже показались первые слезинки...
   Писатель немедленно сориентировался и быстрым движением захлопнул уже открывшуюся для вопля варежку сожительницы, сделав при этом очень реалистично получившуюся мученическую физиономию.
  -- Ну что тебе нужно?
  -- Ничего... - тихо ответила удивленная девушка, забыв о мученике Шуичи, уже благополучно выгнанном из квартиры.
   - Тань, - осторожно подсел на темно-желтый диван писатель, - скажи мне честно, ты меня ненавидишь? Да? И все вот это, - он показал рукой на самсунг, - специально, чтобы я не мог работать, смотришь? Нет, ты мне скажи, только честно. Мы с тобой поговорим, ты мне все расскажешь. Может, я чего не так сделал? Может, обидел чем? Или...
   - Александр Сергеевич, да вы чего!? - Уставилась на него Таня своими огромными гляделками, пытаясь понять, действительно ли писатель сошел с ума?
   Но писатель на самом деле выглядел измученным. Круги под глазами и ввалившиеся щеки ясно говорили о том, что последние несколько дней Саша не видел ни еды, ни солнечного света, запершись в своей комнате, и, пытаясь совместить писательскую деятельность, с одновременным обложением трехэтажным матом розового Шу. Девушка пыталась прорваться к нему в комнату, но умудренный горьким опытом Саша, уже собаку съел на различного вида баррикадах. Дверь теперь была непреступна.
   - Ну что вы! Вовсе нет! - замахала руками испуганная Таня. Увидеть писателя таким можно очень редко. Обычно, эта ледяная скала ходит с непроницаемым лицом и выходит из себя довольно редко... правда, с ее появлением случаи непроизвольного озверения у Саши стали происходить, скажем прямо, частенько...
  -- Ну вот и хорошо, - выдохнул Саша. - Тогда будь добра, и на небольшой промежуток времени огра -
   ничься, пожалуйста, прослушиванием музыки. А вообще-то... - тут писатель вспомнил, что было последний раз, когда меломанка включила центр... К ним, почему-то, стали заходить странные люди, оказавшиеся впоследствии их соседями, и, кто на коленях, а кто, угрожая расправой, умоляли прекратить жестокие пытки японской музыкой, специфику и красоту которой могут понять немногие избранные... - вообще-то... давай ты просто посидишь в тишине, а? Или займешься тем, чем занимаются обычные девочки твоего возраста. Журналы там посмотришь, книги почитаешь? - Робко предложил романист.
   Он с надеждой глянул на притихшего подростка. Таня тихо пробормотала что-то и посмотрела на видеомагнитофон.
   - А у меня еще одна кассета осталась. Можно я тихо? - заглянула она писателю в глаза. Тот устало зевнул, еще раз мученически вздохнул.
   - Ну, если новых не предвидится, то включай, только тихо. - Он повторно вздохнул и уже, было, отправился к себе в кабинет дописывать жестокое убийство несовершеннолетнего подростка тупым топором.
  -- Ой! - хлопнула себя по лбу Таня. - Вот тормознула. Чего это сегодня со мной?
  -- Это твое обычное состояние, - отозвался из проема писатель.
   Не обращая внимания на замечание, девушка принялась усиленно чесать затылок, словно там резвился целый табун обнаглевших вошиков.
  -- Это ж столица! Верно?
  -- Чего? - спотыкнулся об порог комнаты Саша.
  -- Ну да, столица! А в столице, что?
  -- Что? - Обернулся на пороге романист.
  -- Ну вы, блин, Александр Сергеевич, даете! Я то думала, что таких как Гаури у нас в стране не
   бывает, а вы его по всем параметрам переплюнули! Столица - это центр, верно? Следовательно, в столице всегда всего больше, так? - Снова переспросила девушка.
  -- Вывод? - Заинтересовался Саша.
  -- Вывод - ДА ЧЕГО ЖЕ Я, КОЗА, СИЖУ ЗДЕСЬ, ЕСЛИ В ЭТОМ ГОРОДЕ АНИМЕШЕК ВОДИТЬСЯ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТАРАКАНОВ В ВАШЕЙ КВАРТИРЕ?!?!?
  -- Это где это в моей квартире ты тараканов нашла?!......анимешек? Что это?
   - Я смотрю, Гаури до вас еще сра... работать и работать... - отаку аниме и Гаури в особенности тихо присвистнула. - Вы что не знаете, что есть аниме? Дааа... это круче, чем Драгон Слэйвом по макушке заехать... неужто не слышали? И даже не догадываетесь?
   Романист изобразил на лице жесткий мыслительный процесс, но его натренированный мозг так и не выдал информации, по поводу того, что такое аниме, и как с этим бороться.
  -- Нет. - Наконец выдал он.
   Таня уже изящно подрыгивала ножкой на полу, с выражением на лице в лучших традициях SD. Падая, она крепко приложилась головой о кассету Рубак и теперь по ее лицу блуждала странная улыбка Джаконды.
   Наконец, пару раз встряхнувшись, и оправившись от шока, она осторожненько вложила кусочек пластмассы, бывший когда-то неподражаемыми Рубаками в картонную коробку. Писателя к этому времени в комнате уже не было, а из кабинета слышались постукивания по клавишам компьютера.
   Снова оглядев блуждающим взглядом комнату, Таня тихо присела на диван. В голове у нее стал рождаться гениальный план о том, как убить двух зайцев одной дубинкой...
   **
   Тихий стук в дверь оторвал романиста от написания очередной главы.
   - Александр Сергеевич. - Послышался сквозь поскребывание в дверь осторожный голос Тани. - Я вас не сильно отрываю?
   Пробормотав что-то по поводу Тани, и быстро стукнув по кнопке сохранения, писатель соизволил отозваться.
  -- Ну?
  -- Нам это... в магазин надо. - Снова донесся из-за двери голос девушки.
   В душу Саши начали закрадываться подозрения на счет этого удивительно спокойного и сдержанного голоса...
  -- Зачем? - Подозрительно осведомился мужчина.
  -- Ну как... за продуктами.
   Вот такого поворота сюжета Саша не ожидал...
  -- Мы же вчера ходили!
  -- Они того... испортились... - снова прозвучал сдержанный и немного неуверенный голос из-за двери.
  -- Как это "испортились"? Что, и колбаса?
  -- Так она в первую очередь! - Услышал он обрадованный голос. - Холодильник-то сдох! Из розетки он
   выключился, и мне пришлось все продукты выкинуть! - Еще обрадованнее вещала Таня.
   Шок... тихий шок пережил несчастный писатель, услышав о кончине его любимой дорогой колбасы... стоп... как это "выключился из розетки"?...
  -- Вооот... и нам, наверное, опять придется идти за продуктами!
  -- Ну так сходи сама. - Саша не успел додумать, столь интересную мысль про холодильник.
  -- Ой, круто! - из-за двери послышались громкие удары об пол - в приливе радости Таня немного повыбивала пыль из полов в коридоре.
   - Значит, вы дадите мне денег, да? - послышался ее приглушенный, но от того еще подозрительнее звучащий голос.
  -- Блин... - Услышала девушка тихий измученный голос обреченного.
   Нет, денег Тане давать было нельзя, и писатель это прекрасно понимал, отлично изучив свою сожительницу за этот месяц. Будучи человеком чрезвычайно сообразительным, Саша понимал, что в том, что холодильник сам собой выключился из розетки есть что-то подозрительное... но вот в чем кроется подвох... писатель так и не понял. Поэтому ему ничего не оставалось, как оставить зверское убийство топором на потом. К тому же оно у него все равно получалось слишком неправдоподобное. Ну не может человек так долго выносить такие зверские пытки...
   "А может... - думал писатель, надевая джинсы, и пугливо озираясь на дверь, за которой уже стучала копытцами в нетерпении Таня, - ...глядишь, и попрактикуюсь..." И он довольно хищно ухмыльнулся, сверкнув ненормально похитревшим глазом.
   Ой, не нравиться мне все это...
   **
   Столица жила своей обычной бурной жизнью. Яркое солнце буднего летнего дня щедро изливало тепло на головы прохожих. Мимо сновали люди, почти не замечающие тебя. Жаркий асфальт так и норовил прожечь легкие подошвы босоножек, легкий ветер, возящий по дороге, а иногда и по вашему лицу, какие-то бумажки, не приносил видимого облегчения.
   Тут и там стояли какие-то непонятные мальчики, приближаться к которым было опасно, ибо как только ты подходишь к ним на расстояние трех метров, они тут же кидаются к тебе с приглашением посетить службу во имя святого Радика, и страстно желающих обсудить с тобой третье пришествие, которое, в принципе, по их подсчетам, уже не за горами, и поэтому вы срочно, во спасение души своей, и для вашего же собственного блага, естественно, должны перевести все свои доллары на их счет в швейцарском банке. В общем, отдыхал народ, кто как мог.
   И вот именно сейчас на улице появляется девушка в коротких шортиках и легкой майке непонятного содержания, в сопровождении темноволосого мужчины, идущим с видом "вот бы обвалился небосвод... и желательно на нее...". Всем своим видом девушка как бы говорила "посмотрите как классно! Какой отличный день! И мне плевать, что вон тот, сзади, хочет линчевать меня...".
  -- Таня, - писатель никак не мог смириться с отличным настроением девушки, - кончай прыгать аки
   горная коза в брачный период, от тебя уже люди шарахаются! - Он догнал идущую в припрыжку девушку, стараясь по мере сил уменьшить высоту ее подпрыгиваний.
   Та недовольно обернулась.
   - Ой, Александр Сергеевич, вот опять вы в плохом настроении... какая блоха вас постоянно кусает? Может, диск какой-нибудь купим, вы ведь знаете, музыка - лучшее лекарство... да ладно вам, чего вы... ну вот, опять у вас глаза из орбит вылезают... вы что, еще помни... молчу, молчу... ААААА!!!! - Громко высказывая свое негодование, Таня галопом помчалась к ближайшему столбу, дабы спрятаться за него от писателя, вновь приобревшего свою обычную ярко-малиновую окраску...
   А все это вылилось из довольно невинного желания Тани послушать музыку... было это несколько дней назад...
   Уже около часа писатель не мог понять, что же происходит с домом, и почему его ноутбук, мелко подрагивая, носиться по столу, все время, ускользая от пальцев его хозяина. Наконец изловив взбесившееся создание, Саша доехал, что трясется не только ноутбук, но и бумаги, тапочки, книги... даже диван легко подрагивал... первое, что пришло на ум писателю: "на кой черт Таня стала проводить бурильные работы в квартире?!..." Потом он сам доехал дог того, что подумал... и, надо сказать, эта мысль не показалась ему такой уж неправдоподобной или фантастической...а через несколько секунд он уже был у двери комнаты, на которой была приклеена бумажка с яркими красными иероглифами - "ОСТОРОЖНО!!! ЖУУУУТКО ЗЛАЯ ПЛЮШЕВАЯ СОБАКА НЕИЗВЕСТНОЙ НАУКЕ ПОРОДЫ!!! Ну, я предупредила... да... еще одно... иду я, значит, на кухню, и слышу странные звуки, как будто чавкает кто, захожу на кухню, - а там тараканы дожевывают вашу колбасу!! Представляете, какие наглые... вот. Это, кстати, был последний кусок..."
   На дописку писатель не обратил внимания, поскольку она появлялась каждый раз, когда из холодильника исчезала недавно купленная колбаса. Тем более что были проблемы поважнее. Как и подозревал Саша, причиной всему была комната Тани. Оттуда доносились жуткие аккорды, способные снести с места человека средней дистрофичности.
   С трудом открыв дверь, заклинившую под напором несущейся мелодии, взору писателя представляется картина... картина маслом:
   По комнате, со скоростью света носятся самые разные вещи, исполняя танец чунги-чанги, а сама хозяйка, спокойно подергивая головой в такт ужасной мелодии, несущейся из музыкального центра, включенного на полную громкость, сидит и водит карандашом по бумаге, производя на свет шедевр под названием "рожица", изредка поправляя съезжающие с головы... наушники. В мгновение ока полу оглохший писатель оценил ситуацию, и музыкальный центр, икнув, заглох.
   - А? Что случилось? А, Александр Сергеевич, это вы... а почему вы выключили музыку? - Приподняла Таня наушники, отложив незаконченный шедевр.
   Несколько секунд романист приходил в себя, привыкая к наступившей тишине, и налаживая связь с потерявшими сознание ушами.
   - Таня, ты чего творишь, а? Что бы я этой музыки больше не слышал! Центр орал на весь дом! - прыгал по комнате писатель, с до крайности возмущенным лицом. Еще немного постучав пятками по полу, он соизволил успокоиться и отпустить, наконец, полу придушенную плюшевую собаку неизвестной науке породы.
  -- А чего? Вам наушников жалко, что ли? - Искренне удивилась меломанка.
  -- Нет, Таня, наушники мне не жалко, - ласково начал писатель. - МНЕ ПЕРЕПОНКИ СВОИ БАРАБАННЫЕ ЖАЛКО!!!!
  -- Да ничего с вашими барабанками не будет. - Помахала успокаивающе ручкой Таня.
  -- Чтобы больше такого не было, иначе... - не успокаивался Саша.
  -- Что? - усмехнулась девушка, - Отнимете?
  -- Выкину. - Последовал немедленный ответ.
  -- Музыкальный центр?!
  -- Тебя.
  -- Из квартиры?!?!
  -- С шестого этажа.
  -- Опа...
   ... минута молчания... Таня переваривает информацию...
  -- А ВДРУГ Я ЧЕГО СЛОМАЮ?! Вы мне будете в больницу апельсины и мультики носить?
  -- ХЛОБЫСЬ!!! - ответом Тане послужила почти слетевшая с петель дверь...
   "Да, - думала Таня, - наверное, у него сегодня плохое настроение. - Она утвердительно кивнула, соглашаясь, сама с собой. - А что есть лучшее лекарство от плохого настроения...? Музыка!
   ...
   (больше Таню живой никто не видел > ^_^ <) Шучу...
   Кое-как успокоившись, и снова приобретя нормальную окраску лица, писатель оглянулся вокруг. Это была не та часть города, куда они обычно ходили в магазин. А Таня уже призывно махала рукой из дверей какого-то непонятного невысокого строения, больше напоминающего застекленный сарайчик с маленькой вывеской на непонятном языке. Из дверей сарайчика неслась до холодка в животе знакомая музыка. Мозг бил тревогу, зудя одной и той же мыслью "Беги, родной, беги!", но любопытство узнать, что же заставило так сиять, аки солнце Аустерлица, мордочку Тани, пересилило разумные доводы мозга: "Да ты лучше подумай, чего она так рассиялась! Не кирпичом же ее по балде стукнуло?! Мое мнение неизменно: валим, пока еще в состоянии".
   Саша посоветовал мозгу засунуть его разумные доводы сами знаете куда, и тихо направился к махавшей, словно ветряная мельница, руками, Тане. Девушка, увидев, что романист последовал за ней, тут же исчезла в проеме магазина.
   "А вдруг все-таки продуктовый?" - Мелькнула робкая мысль в голове романиста, которая тут же икнула и заткнулась, как только мужчина зашел в помещение.
   Небольшая квадратная комната была сплошь обклеена разными плакатами, с неизвестными писателю людьми, а некоторые вообще являли миру физиономии странных существ с огромными глазами и волосами специфических расцветок. На небольших диванчиках у стенки сидели две девушки, и в голос, явно не попадая в ноты, подпевали разъяренной музыке, при этом что-то, увлеченно рассматривая в красочном журнале, и в паузах между словами с пеной на губах спорили по поводу каких-то Шульца и Рана, громогласно обсуждая их отношения и ориентацию, приводя в аргументы какую-то снежную долину...
   "Господи, ну малый филиал психушки!" - тут же выдал непонятно откуда взявшийся мозг.
   Девушки на секунду отвлеклись от дискуссии, взглянув мутными глазами на писателя, но тут же потеряли к нему интерес, и одна из них, невысокая и полноватая, стала доказывать другой, что "он сам виноват!". Кто этот "он", и в чем он оказался виноват, Саша уже не успел дослушать, потому как услышал доносящийся откуда-то из угла голос своей головной боли, в простонародье именуемой Таней. Оглядевшись, писатель заметил свою сожительницу у небольшого прилавка, разговаривающей с невысоким парнем, одетым в свободную майку, с которой глядело лупоглазое лицо в обрамлении розовых волос. Волосы юноши были окрашены в темно-фиолетовый цвет и постоянно падали на глаза. Романист прислушался к разговору, но это не дало ему ровным счетом ничего, ибо язык, на котором говорили эти двое, явно не был известен образованному писателю.
  -- Да нет! Я говорю Ди, а не тот Хантер! Ди! - стучала по столу кулаком Таня.
   Молодой человек немного подумал, и указал рукой куда-то на противоположную стену.
   - Этот что ли? - С плаката глядело высокое существо, закутанное в черный плащ, и выбивающимися из-под него иссиня-черными волосами.
  -- Аааа! Что за ужастики! Да мовик, а не ТВ! Мовик с Ди! Жажда крови!
  -- Ну чего ж ты сразу не сказала, что мовик! Двухтысячный что ли? - рассмеялся паренек, и
   вытащил из-под стола кассету. - Только тут с сабами русскими.
   - С сабами?! Круууто! - подпрыгнула девушка, хватая коробочку. - Я его голос услышу. - И ненадолго выпала из эфира. Затем протянула деньги продавцу и снова сунула остренький носик в прайс-лист.
  -- Вы что-нибудь хотели? - взглянул парень на Сашу.
  -- А, не, он ничего не хочет. - На секунду оторвалась от чтения девушка. - Этот покемон даже не знает, что такое аниме. - И она снова погрузилась в чтиво.
  -- Понятно... не знает, говоришь... - почесал затылок юноша, на секунду задумавшись, - так может ему хентай какой дать? - Он хитро подмигнул - Может после этого заинтересуется?
  -- Ага, - отозвалась Таня, на этот раз, даже не оторвавшись от татрадочки, - ты бы ему еще яой предложил, типа Ямика.
  -- ЯМИК НЕ ЯОЙ!!! - завопила сидящая на диване девушка, прервав обсуждение. - Мне хоть кто-нибудь скажет, где там можно яой найти?! Я его двадцать раз пересматривала. Нефиг его с мангой путать! Ты еще "Беленьких" яойщиками обзови!
  -- И назову! Откуда тогда все байки про Шульца и Наги? А про Шульца с Брэдом? Нечисто здесь что-то!!! - Таня вовлеклась в жаркую беседу, уже забыв о цели своего путешествия.
  -- Да как ты смеешь оскорблять Шульдиха?! Он может быть садист и гад, но не яойщик!!!
   Девушка в порыве вскочила с дивана и подбежала к Тане. Рыча, девушки уставились друг на друга.
  -- Девочки, девочки, успокойтесь! - замахал руками продавец, - давайте найдем компромисс. Шульц и правда не выглядит как яойник, вспомним хотя бы Сегучи, вот где яркий пример яойного бишонена...
  -- НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ СЕГУЧИ ЯОЙЩИКОМ!!! - тут же взвыли все трое.
  -- И ОН НЕ БИШОНЕН!!! - выкрикнула Таня под согласные вопли.
   Все это время Саша тихо стоял в углу, даже не подозревая, что стал причиной всей жаркой дискуссии. Но эму это простительно, потому как из всего разговора он понял только то, что этим уже вряд ли поможешь... в конце концов, ему все это надоело, и он подошел к Тане, взяв ее за локоть.
   - Тань, ты, конечно, прости за глупый вопрос, но разве это продуктовый магазин? - тихо и интеллигентно спросил он у раскрасневшейся спутницы.
   Она на секунду оглянулась на мужчину, а затем снова стала доказывать стоящим рядом с ней, что между Юки и Сегой ничего не было.
   Писатель еще разок осторожно постучал по макушке Тани, привлекая к себе внимание.
  -- Тань, я вопрос задал.
  -- Ну, Господи, ну кто про то, а Ран про катану. Александр Сергеевич, - огрызнулась Таня, - здесь же
   японским по фиолетовому написано, - указала она на вывеску, - аниме - магазин.
   И снова послышались вопли "да ну их нафиг, хентайщиков долбаных!".
   Писатель опять интеллигентно кашлянул, посильнее побарабаня по Таниной тыковке.
  -- Ну чего еще, не видите мы за-а-аняты?!
  -- Тань, вот ты за этой наглостью пытаешься спрятать боязнь того, что я сейчас возьму и спрошу:
   А ЧЕГО МЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕМ, ЕСЛИ ПОШЛИ ЗА ПРОДУКТАМИ!???
  -- Ууу... Лина отдыхает, - выдохнула светловолосая девушка, отстаивающая честь Шульца.
  -- Мда... - Таня тихонько поежилась, - ну я это, к вам потом зайду, ладно?
   И она кивнула на прощание троим, выйдя из магазина. За ней вышел писатель, провожаемый тихими переругиваниями девушек, вернувшихся к обсуждению ориентации любимых героев.
   **
  -- Так его! Так! Удар и УРРРААА!!!! Волосатая тварь повержена!!!
   Вернувшись, Таня тут же прилипла к телевизору, в голос выражая восхищение высоким статным мужчиной, мечущемся на экране, разметая по ветру красивые волнистые иссиня-черные волосы, и сверкая прекрасными серыми глазами из-под широкой шляпы. Еще один взмах длинной сабли, и Охотник На Вампиров Ди снова выдает короткую фразу божественным голос американского актера.
   Таня в ауте...
   В комнате писателя снова стучат кнопки ноутбука, за который он тут же сел придя с покупками. "Вот я и узнал, что же такое аниме. - Думал писатель, зажав в зубах очередную сигарету, - аниме - это огромные глаза, жуткие оттенки волос и... - тут из зала снова донеслись восторженные вопли Тани. - ... и ненормальные люди, разговаривающие на странном языке... я теперь к этому "аниме" на милю не подойду... интересно, а что такое хентай?..."
  

- 8 -

   Часть первая:
   Яичница или устрицы?
  -- Яйца... ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла...
   Кто сказал, что лучший завтрак это яичница? Вот, вот именно таким умникам мы и обязаны тем, что уже-давно-не-ранним воскресным утром на кухне многострадальной квартиры писателя появляется не что иное как Таня, одетая в фартучек, накинутый поверх домашних шорт и длинной майки. Вернее, она там не появляется, она уже там уверенно обосновалась и, подпевая знаменитой группе мальчиков-попрыгунчиков, с нездоровым увлечением тыкает палочкой в непонятную желтую массу, что, по-видимому, принималось ею за кулинарный шедевр, называемый в простонародье яичницей.
  -- Яйца, яйца, из них выходит курица...Яйца, яйца, пускай Сашка обкуриться... Да!
   Пускай Сашка обкуриться, но он не получит такого прекрасного завтрака. И почему все так упорно утверждают, что я не умею готовить? Да, да, да - Сашка ни за что не получит этой прекрасной пищи...пищи...это, как это...во, пищи Богов! А вообще... - тут ее взгляд, до сих пор блуждавший где-то на уровне потолка, случайно упал на сковородку, - я... не такая уж жадная... да и белки ему нужны... пускай ест это сам...там кажись колбаса в рефрижераторе оставалась...
   Так и не разочаровавшись в своем таланте повара, но уже с опаской поглядывая на непонятную бурую массу, что непостижимым для нее образом появилась на месте прекрасной "пищи Богов", Таня протянула руку, что бы выключить газ.
  -- Таня...
   В дверях кухни в пижаме появился помятый после невероятно долгого для него, выкроенного трехчасового сна, писатель. На его лице застыла странная смесь ужаса и решимости.
  -- Таня, - поднял он руку, как бы пытаясь успокоить девушку, - спокойно, Таня...
  -- А? Александр Сергеевич? Вы чего?
  -- Таня, опусти руку... вот так...а теперь...медленно отойди от плиты...
   Девушка удивленно припухла.
  -- В смысле?
   Но тут Танины серенькие извилины наконец-то обработали сказанное, и она сделала пару шагов от плиты, при этом тихо пошипывая в сторону романиста.
   - Это что же такое, Александр Сергеевич? Вы что же, значит, не верите в то, что я могу что-то приготовить, не спалив ничего при этом? Да? Ну, спасибо, может, вы тогда сами нам завтрак будете готовить, Совилье фигов?
   Дождавшись, пока сожительница отойдет на безопасное расстояние от плиты, Саша подошел к ней, и выключил газ, при этом кинув недоверчивый взгляд на непонятное вещество в сковородке.
   - Не Совилье, а Оливье, если ты это имела в виду. А по поводу еды... - он снова кинул взгляд на сковородку, отчего Таня слегка покраснела, - вспомни недавнее прошлое.
   Мда, недавнее прошлое... Романист имел в виду происшествие несколько недель назад, когда девушка вознамерилась произвести на свет еще один шедевр кулинарии, использовав для этого зверства несчастную курицу, которую убедила купить писателя в магазине. А когда тот спросил, зачем Тане сырая курица, ведь ее не едят, кулинарка хитро улыбнулась, заявив уже тогда подозревавшему неладное романисту, что это "сюрприз".
   Да-а-а-а, вот это был сюрприз так сюрприз... Такого беспредельного зверства над несчастным трупиком убиенной курицы даже много повидавший писатель вынести не смог. Нет, не то что бы Саша недолюбливал негров... хотя, давайте обо все по порядку...
   В тот безоблачный августовский день ничто не предвещало беды...ну, если не считать того подозрительного факта, что наш белобрысик заперся на кухне, и оттуда доносились непонятные, а порой и пугающие звуки вперемешку с тихим, но выразительным матом.
   Где-то в начале четвертого часа ее пребывания в храме еды из комнаты стали просачиваться непонятные запахи. Потом квартира слегка подернулась дымкой, а затем из своей комнаты вылетел писатель, предчувствия которого особым оптимизмом не отличались. Когда он ворвался на кухню...то в первый момент ничего не увидел... и не услышал, потому как оглох. Кухня напоминала Содом и Гоморру в одном лице. В дыму и жутком шуме от страшно шипевшего масла, Саша кое-как разглядел жавшуюся у стены Таню, с суеверным ужасом глядевшую на сковороду, на которой в предсмертных судорогах билось нечто непонятное, но по логическим выводам являвшееся несчастной курицей.
  -- Э... Чего это с ней, Александр Сергеевич? - Выдавила чумазая повариха...
   ...
   Вот почему теперь на кухню Таня пускалась чуть ли не по пропуску и под подписку о том, что ничего кроме холодильника и, в редких случаях, раковины, (не дай Боже посуду грязную увидит!!!) трогать она там не будет. Беспрепятственно девушке отпускался только чайник, заварка и кружка, так как любимым занятием Тани в редкие секунды затишья было питье чая.
  -- Ну я же не виновата! - вопила в настоящий момент кулинарка. - Она вдруг та-а-ак зашипела!!! От
   - куда я знала, что ее надо было делать на медленном огне!? Я думала - чем быстрее, тем лучше, а она вдруг почернела, как негра... вы такой жестокий, Александр Сергеевич!
   Писатель неуверенно потыкал поварешкой в бурую массу, как бы решая, что делать с испорченным продуктом, - выбросить или предложить его Тане, в качестве урока.
  -- Ну так и не бралась бы, раз не знаешь. Ты же могла квартиру спалить, пернатое ты неразумное.
   Девушка поднесла сжатые кулачки к скривившемуся ротику.
  -- Вот опя-я-ять! Опя-я-ять вы обзываетесь, а я, между прочим, старалась!!!
  -- Такое бы упорство, да в мирные цели...
   Наконец Саша решил, что достаточно поиздевался над ребенком и поэтому молча выкинул месиво в ведро. Таня со скорбью провожала глазами свое детище...
  -- Что за шум, а Таньки нет?
   Из коридора раздался знакомый веселый голос закадычного друга неугомонной Тани.
   Волик неторопливо прошел на кухню, присвистнув, когда увидел сцену погребения завтрака.
  -- Танька, ты опять пробовала себя на кулинарном фронте? Вижу, у тебя все как обычно...
  -- Волька! И ты туда же!
   Покончив с погребением, писатель залез в холодильник в поисках потребной еды. Еды там... как бы так... было много, но она вся была в диком виде, то бишь в том, в котором она растет и бегает. Ее туда затарила Алика, но в связи с ее отъездом, писатель и его сожительница уже третий день питались подножным кормом.
   - Здравствуй, Володя. - Прозвучало из недр рефрижератора. - Какими судьбами? Стоп... - из-за дверки холодильника появилось лицо писателя, - а как ты попал в квартиру? Я что-то не слышал звонка.
   - Так... - Волик удивленно почесал затылок, как бы соображая "а действительно - как?" - ...дверь-то открыта была...вот я и зашел...через нее...а что, можно еще как-то?
   - Таня...? - Голос писателя не предвещал ничего хорошего, а скорее даже наоборот...
   В голове девушки быстро мелькнули увиденные ей недавно по телевизору фотографии жертв некоего серийного маньяка, а увидя лицо писателя, в голову закрались подозрения...
  -- Ээээ...так я это...ведро выносила!
  -- Таня, - Саша медленно положил руку на стол; пальцы руки тут же стали отстукивать похоронный марш..., - ведро пустое...
  -- Ага! Вот видите, видите, да? А...
  -- ...ведро пустое, потому что вчера его вынес я...
   Марш, вещь, конечно, красивая, но в данный момент она звучало уж как-то... может, писатель намекал на чего?
  -- А вот не факт! Я его выносила еще раз, потому что... - пытаясь поймать мурашки с кулак, что
   побежали по спине, Таня отбрыкивалась из последних сил...
   - Таняяя... - Позвал писатель подозрительно доброжелательным голосом... Таня дурой, как это может показаться с первого... и со второго... и даже с третьего взгляда, не была.
   - Хорошо. Я забыла ее закрыть. А чо у вас красть-то? - лучший способ защиты - нападение, это девушка усвоила еще с тех пор, как учителя начали выговаривать ей за прогулы... и двойки... и клей... и реквием, который вдруг зазвучал среди урока... да, сотовый это конечно вещь классная, особенно учительский... - Те деньги, что вы прячете в столе, воры все равно не найдут, они туда просто не полезут, из брезгливости, у вас же там так гряз...но... упс...
   Да-а-а...
   Здесь Паша Эмильевич, обладавший сверхъестественным чутьем, понял, что сейчас его будут бить, может быть даже ногами... (Ильф и Петров "Двенадцать стульев")
   Вот интересно, писатель решил убить Таню быстро и безболезненно, или он тоже вспомнил фотографии жертв?...Мм? Вот и я не знаю, но то, что плескалось в красных глазах романиста можно сравнить только с одним - моооооре крови...
  -- Значит так, да? И значит, ты лазила в мой стол? Ммм?
   Мурашки на спине обреченной совсем обнаглели, и, почувствовав волю, начали совсем уж разгульную жизнь. Совсем не успокаивала и интонация, с которой было произнесено это довольно невинное предложение.
   - Хе-хе...ВОЛИК!!! - Несчастная кинулась к до сих пор молчавшему другу, как к последней ниточке-сопельке утопавшего, за которую, как всем известно, он, почему-то, всегда хватается. - ВОООЛИК!!!! ОБЕЩАЙ МНЕ!!! Если этот маньяк сейчас запинает меня ногами, то ты исполнишь мою последнюю волюююю!!! Я хочу...уууу...ВО-О-ОЛИК!!
   Она спрятала лицо у друга на груди, дабы до него романист добрался в последнюю очередь.
   - Ну ты и хамка, Таня. - Услышала девушка сзади донельзя спокойный голос писателя. В комнате повис дымок. "Спалить хочет, изверг..." - мелькнула мысль у обреченной. - Сроду таких не видал. Уважения к взрослым - ноль и ноль десятых.
   "Хамка" обернулась. Саша стоял у холодильника и, облокотившись на него одной рукой, другой держал сигарету. Писатель выглядел полностью спокойным и, склонив голову на бок, выпускал изо рта тонкую струйку дыма, пристально глядя на виновницу беспорядков.
  -- Да, пернатое, таких как ты беречь надо... вас не так уж много.
   Кажется, на горизонте забрезжила надежда на помилование.
   - Ой, - высунула Таня голову из-за спины Волика, - Александр Сергеевич, вы не сердитесь?
   Романист выдохнул ровное колечко дыма Mild Seven.
   - Я есть хочу, вот и все. А у меня сегодня еще встреча с журналистами. - Пожал он плечами. - У нас кроме банок пива другой еды не наблюдается. Может, попробуешь их погрызть? Глядишь, понравиться, и у нас в меню появится еще одно блюдо...
   Таня окончательно осмелела и потихоньку выползла вперед, но, по-прежнему, беспокойно оглядываясь на дверь, в любой момент готовая драпануть в свою комнату, если у писателя, порода которых известна как хитрая и коварная, возникнет горячее желание попинать чего-нибудь. Волик, спокойно стоявший за все время экзекуции на своем месте с видом "тоже мне новость - Таню хотят придушить...", подошел к яблоку раздора - холодильнику. Он открыл дверцу и присел на корточки, рассматривая недра хранилища продуктов.
   - Эй, у вас же в холодильнике еды полно. - Волик поднял голову на писателя. - Тут продуктов на пять человек. Одних овощей на весь продуктовый рынок хватит, и еще немного останется.
   Романист кивнул головой.
  -- Ну да. Вот только кто все это будет готовить.
  -- Да их же только порезать - и салат готов!
   Саша чуть не поперхнулся очередным колечком дыма.
  -- И подпустить Таню к ножам??? Да сначала пусть свиньи летать научатся.
   Юноша понимающе кивнул головой.
  -- Это да...
  -- Эй, вы вообще о ком говорите? - Скакнула к мужчинам игнорированная Таня.
  -- Ладно, - Парень хлопнул себя по коленям и встал, - где у вас ножи? Таня, отдай фартук, тебе он все равно не идет.
  -- Что ты собираешься делать? - Поинтересовался писатель, кивнув в сторону полки с ножами.
   Волик уверенно взял в руки нож для овощей и начал быстро кромсать огурец, что достал из холодильника вместе с парой других продуктов.
   - Как что - еду готовить. А то, не дай Бог, Танька проголодается... такое зрелище не для слабонервных.
   - Ух ты, - Девушка хлопнула себя по лбу, словно там сидела жирная муха, - я и забыла, что Волька готовить умеет.
   Минут через десять на столе ровным строем выстроились различные тарелки с разнообразной снедью. Писатель присвистнул, а Таня, не дожидаясь вежливого приглашения к столу, тут же сцапала с тарелки хрустящую гренку.
   - Волька, - выдавила она с набитым ртом, - ты просто сокровище ходячее.
   Мы не станем описывать жестокие бои без правил за последнюю гренку и сражения за кусочки сыра, что Таня и Саша пытались выковырять друг у друга, одновременно стараясь закрыть свою тарелку от посягательств извне. Скажем только, что Тане крепко досталось на орехи, а последний кусок гренки достался таки опять же белобрысику, который она отважно стырила у писателя из-под носа, применив избитый способ - "Ой, смотрите, свиньи косяком на юг пролетают!"
   - Воль, а ты чего зашел-то? - Спросила под конец завтрака сытая до неприличия Таня, вальяжно развалившись на стуле.
   - Как "чего"? Мы же с тобой договорились сегодня город пойти "изучать", сама так сказала.
  -- Ааа, ну да, помню. - Она икнула и с третьего раза поднялась со ставшего таким узеньким стула. - Усё, Александ...ик...др Сергеич, считайте, что меня уже нет.
   И она вразвалочку, походкой, которая называется "десять бутылок - это уже лишку", поплыла к себе в комнату, дабы переодеть слишком узкие шорты.
   **
  -- Нет, Воль, а что ни говори, город это хороший, только людный больно.
   Парочка сидела в небольшом тихом кафе. На заднем плане играла какая-то прогрессивная музыка, которую слушали наши бабушки и дедушки, махая ей в такт руками со сложенными пальцами в жесте "коза". Туда сюда сновали полные официантки, разнося спиртные напитки по столикам. Каждый раз, когда они проскальзывали мимо Волика, его глаза мечтательно закрывались, но, открыв их, он неизбежно наталкивался на убийственный взгляд Тани.
  -- Даже и не думай. Ты не пьющий.
  -- Нет, я пьющий, и даже очень! Таня, - приятель перешел на завывание, - ну, сколько будет длиться этот "сухой закон"?
   Таня хлопнула по столу пятерней, отчего пара сидевших рядом молодых людей снялись с мест, и смотались куда подальше.
  -- Столько, сколько нужно! Ты лучше вспомни, чего ты творишь, когда на тебя дыхнет зеленый змий!
  -- Да ничего я не творю. - Тихо пробормотал Волик, слегка покраснев.
  -- Дааааа? - Тут же оживилась Таня. - А кто в театре пытался перепеть с места оперную диву? Ммм? Надо сказать, ты ее оставил далеко позади, - тааак Кармен не пел еще никто.
   Волик совсем сжался на стульчике, вспоминая все это безобразие.
   - И это было бы еще ничего, - как ни в чем не бывало, продолжала Таня, - Ну спел и спел, правда, диву потом всем театром откачивали, так нет же, ты и станцевать ее партию захотел, цыганка недоделанная. И где только козу отыскал...? Ты так хорошо смотрелся на сцене, тебе даже менты аплодировали, прежде чем скорую помощь вызвать.
   Бедный юноша совсем покраснел, в одно и то же время, умудряясь бледнеть, при каждом предложении, произнесенном Таней на все кафе.
   - И вот после всего этого тебе еще хочется выпить? Ну так знай - НЕТ! - И она еще разок приложилась кулаком к столу.
   Стол, за которым сидела парочка, видимо не привык к рукоприкладству и поэтому тут же ответил на избиение, взбрыкнув. Но это было бы полбеды, если бы стол стал просто брыкаться. Почувствовал волю, деревянное сооружение скинуло с себя стоявшую на нем чашку горячего напитка, который, обладая хорошим воображением, издалека и с закрытыми глазами, можно было бы назвать кофе. А так как Таня пила кофе только собственного приготовления... чашка была Волика, на которого она и спикировала, тут же разлив свое содержимое на его относительно новые и еще относительнее чистые брюки. ... проблема была в том, что производители кофе, видимо, решили сделать ставку не на качество бурого напитка, а на его свежесть, и этот кофе был оооочень свежим. То бишь ожогом первой степени Волик не отделался.
   - #*^&$*$%$@!!! ТАНЯ! - Волик впервые в жизни понял, что чувствуют все, кто когда-либо пытались придушить его белобрысую подругу.
   - Опс... Волька, а вдруг штаны расплавятся? И еще ожог может быть! Беги в туалет!
   Друг посчитал вполне резонными высказывания Тани, и решил ненадолго отложить ее линчевание. Он мигом навострил лыжи в туалет.
   - И смотри, не перепутай опять, а то... - услышал он вдогонку окрик Тани, но дослушать не успел...
   - Ох, уж этот Волик... вечно у него проблемы. - Театрально вздохнула, оставшись одна, Таня, ничуть не заботясь о том, что именно она стала причиной диких матов, что теперь неслись из туалета. - Вечно я с ним позорюсь... его и в приличное общество не выведешь... хотя... хе хе..
   Молчала бы уж... "в приличное общество не выведешь"... забыла, небось, как он тебя в ресторан водил? Вот из вредности я вам сейчас расскажу эту историю,
   о том, как Таню в ресторан водили...
   Все это началось с того, что Волик первый раз сам заработал деньги...
   Ему тогда исполнилось восемнадцать, и родители подарили ему новенькую ауди... которую он на следующий же день быстренько раздолбал... ауди знакомству с фонарным столбом очень обрадовалась, и расставаться с ним уже не захотела, поэтому Волик, по тихому совету Тани, тут же ее продал... на металлолом.
   Вот так у него и появились его первые заработанные деньги.
   Друзья решили гульнуть, и по-тихому смотались в ресторан.
   Это был красивое, недавно построенное заведение.
   Шикарно обставленное и оформленное фойе безропотно впустило парочку в свои недра... вот так и началась эта бессонная ночь, которую ресторанные завсегдатаи запомнили надолго.
   Этот увлекательный вечер начался тем, что Таня попросила устриц. Да, именно так она и сказала "Устриц, - говорит, - хочу". Когда ей принесли поднос с раковинами, Таня, не подавая виду, что жутко удивилась, что ей придется грызть такую штуковину, начала ее увлеченно жевать. Нет, сначала она пыталась ее разрезать, но нож, после пяти минут безуспешных попыток распилить ракушку, почему-то сломался. Тогда неунывающая гурманка мигом запихала несчастную раковину в рот и принялась ее грызть. Когда же ей объяснили, что ЭТО едят по-другому, и КАК это едят... ресторан огласился дикими воплями.
  -- Высасывать???? Да она же живая!
  -- Да не живая она! - пытался успокоить ее друг.
  -- ДА??? А чего мне тогда оттуда подмаргивает??? Вон, видишь, беленькое такое?
  -- ЖЕМЧУЖИНА! - рявкнул вконец разозлившийся Волик. - Ешь, давай, на нас и так уже пол ресто -
   рана смотрит!
   Скоро за их столиком наблюдал уже весь ресторан, включая официантов и поваров.
   Такую картину можно наблюдать не каждый день... за столом, обляпанным выползшими из своих створок устрицами, тщетно пытающимися уползти от садистки, сидела над их собратьями Таня, и с рычанием пыталась выудить моллюска, который забился в самый угол маленькой раковинки и пугливо моргал оттуда.
   Как только эта светская львица не пыталась выманить его оттуда. И обещаниями, что ничего плохого ему не сделает, и кусочком хлеба и, под конец, грозными запугиваниями, мол "размозжу, нафиг!". Как бы то ни было моллюск в конце концов, был выдавлен, как паста из тюбика, из своей раковины. Но девушка плохо рассчитала силу, приложенную для выдавливания, и траектория полета моллюска пролегла через лицо красного Волика, где устрица и успокоилась.
   Соскребать отвоеванного моллюска с его физиономии Волик не дал, исчезнув в туалете... как оказалось позже - женском.
   - Что, - кричала потом Таня, барабаня по голове Волика железной суповой ложкой, - ну что ты забыл в женском туалете? Не ужели так сложно запомнить, что человечек - это мужской, человечек в юбочке - ЖЕНСКИЙ!
   - А я то почем знал? Я забыл. Не фиг мне было подмешивать в минералку "джин-тоника"! Мужской, женский... и вообще человечек в юбочке не обязательно девочка! Я и подумал...
   - Никто тебе ничего не подмешивал! Ты Волик, - продолжала настукивать подруга Волика на путь истинный, - вообще не мог подумать! Это противоестественно! Природа не приспособила тебя к этому!
  -- Как это?
  -- А вот так! Мышц в черепной коробке не нарастила! Тебе думать нечем! Так что в следующий раз не пытайся заставить кость думать! Просто спроси у меня, понял?!
   Приятелям пришлось в спешном порядке уносить ноги от орущих женщин, лучшие чувства Волик оскорбил "ворвавшись" в туалет, и ресторанного руководства, гнавшегося за ним за то, что забыли заплатить за дорогущий обед и изуродованную психику несчастных моллюсков и посетителей заведения, которые после всего увиденного больше не могли взять в рот ни одной устрицы. И вот как только они...
  -- АААААА!! Извращенец!!!
   Ну вот, нас опять отвлекают... что на этот раз?
   Видимо, оторвали не одних нас, потому как на лице сидящей за столиком Тани тоже выразилось вялая заинтересованность происходящим. А именно: из коридора, где, по-видимому, располагался туалет, вылетает Волик, за которым несется оголтелая женская толпа, потрясая сумочками и, кидая в парня первое, что попалось под руку - тюбики с губной помадой и зеркальца. За ними вслед несся распорядитель кафе, рыча что-то типа "эти извращенцы меня в гроб сведут!".
  -- Волик, ну неужели опять??? - вскакивает со своего места Таня.
  -- Да не, - выдыхает друг, хватая ее за руку и таща подальше от этого жуткого места. - В мужском
   мыла не было, вот я и решил у этих... истеричек кусочек попросить... что им, жалко, что ли??? А они как заорут... опа... плохо...
   Ринувшиеся было к выходу беглецы, увидели непроходимое препятствие в виде насупившегося официанта, у которого, видимо, были свои счеты с расой извращенцев.
  -- Ну и что нам делать? - повернулся Волик к остановившейся Тане.
   Она быстрым взглядом окинула кафе.
  -- Туда. - Кивнула девушка в сторону зияющего прохода двери в складские помещения.
   Они кинулись в проход. Пробежав несколько переходов, Таня заметила приоткрытую дверь. Сзади нарастал топот приближающегося персонала кафе, которых сняла с мест увлекательная "погоня за извращенцами". Девушка мигом затянула не упирающегося приятеля в проем, тут же захлопнув за собой дверь... топот пронесся мимо...
   - Воооль, а что это за место? -Услышал, увлеченно прислушивающийся к звукам снаружи, Волик.
  -- Что?... - тут только он увидел комнату, куда они попали...
   Часть вторая:
   Воспоминания, что живы и сегодня...
   Окинув взглядом большую железную комнату с длинными полками, на которых лежали пачки продуктов, и висели нанизанные на крючья туши убиенных коров и свинюшек, в душу Волика стали закрадываться смутные сомнения...
  -- Волька, это холодильник!!! - Заверещала под боком Таня. - О, Боже! Мы замерзнем! Во цвете лет! А мне еще нет восемнадцати...!
  -- Уймись, Таня! - Прикрикнул на нее приятель. - Чего, хочешь, чтобы тебя услышали?
   Охлажденная девушка, быстро опустила театрально вскинутые руки.
  -- А... ну да... чего же делать-то?
  -- Ну не знаю... искать выход выбраться... - пожал плечами юноша.
  -- Ага, - тут же ехидно отозвалась спутница, - Мороженое Сусанин - заводит не по-детски. Я иногда
   просто поражаюсь твоим логическим заключениям, Эйнштейн. И в кого ты такой умный? У вас чо, в роду умные были?
   Волик давно для себя решил, что спорить с придурками бесполезно, и просто ничего не ответил и повернулся к двери. Таня придерживалась того же мнения, поэтому в споре эти двое замолкали одновременно...
   Тут за дверью послышался тяжелый топот и несколько голосов:
  -- Нет?
  -- Неа...
  -- Побежали еще разок все осмотрим.
  -- Ага!
  -- Блин... - пробормотал парень, поняв, что охота еще в самом разгаре. О выходе из комнаты не было
   и речи.
  -- Во-оль... - протянула девушка, подергав рукав куртки друга.
  -- Ничего не поделаешь. Будем сидеть здесь. Может, через часок они остынут. - Вздохнул Волик, и
   быстрым взглядом окинув комнату, опустился на пол под большой полкой. - Приготовимся ждать.
  -- Во-оль... - опустилась рядом Таня.
   Она слегка потянула на себя край его куртки. - Во-о-оль...
  -- Что? - недовольно отозвался тот, отвлекаясь от мыслей о жарком Маями, ласковом солнышке, бризе, отсутствии Тани, вечно требующей мороженого...
  -- Во-оль... отдай куртку, а? - она еще настойчивей потянула на себя его куртку.
  -- А ключи от квартиры, где деньги лежат, не дать? - Возмущенно отреагировал сидящий рядом.
   Таня еще настойчивей ухватилась за дорогую черную кожаную куртку.
  -- Не, они у меня есть... ты мне сам дал, помнишь? Ну отдааай, холодно же.
   Температура в комнате была действительно ниже комнатной градусов на пятнадцать, отчего на стенах лежал сантиметровый слой инея. Таня окончательно обнаглела, почувствовав, что начинает зябнуть. Она принялась настойчиво терзать Волика.
  -- Ладно, - скоро сдался тот, - но всю я тебе не отдам. Держи рукав.
   Он вытащил одну руку и сунул освободившийся рукав Тане. - Влезай и прижимайся ко мне, так нам будет теплее. И не брыкайся!
  -- Ладно, ладно...
   Под боком у парня завозились: Таня просовывала в рукав руку, от холода, которая начала слегка подрагивать, и старалась перетянуть на себя больший кусок куртки. Наконец она затихла, прижавшись к теплому боку друга и поджав ноги.
   Свободной рукой Волик обхватил плечи подруги, приготовившись к долгому ожиданию.
   Повисла холодная тишина.
   Таня пыталась согреться, а ее приятель старательно одирал на себя тот несчастный клочок куртки, что девушка все время пыталась перетянуть на свою сторону. Снова поднималась возня на несколько секунд и тишина...
   Наконец, воцарилось мертвое молчание. Каждый задумался о своем. Волик снова размечтался о пляже, тихом шипении волн, ласковом солнце, солнечном зонтике, креме для загара, девочках в бикини...
   Таня неутомимо разрабатывала план боевых действий по отвоевыванию того клочечка куртки, что Волик отважно удерживал на себе. Но все ее планы с треском проваливались, как только друг замечал ненавязчиво ползущую в сторону рукава руку, и прихлопывал ее на месте преступления.
   - Ай, блин, твою мать! - отзывалась девушка, таким образом высказывая то, что она в корне не согласна с таким ведением боевых действий. И снова несколько минут напряженного и, признаемся честно, бесполезного, изматывания мозгов.
   - Воль, - Таня плюнула на все свои стратегические расчеты и решила действовать по ситуации. Уж чего-чего, а в этой способности ей отказать нельзя. Девушка еще ближе заползла Волику в куртку. - А вот чего ты меня никогда со своими девушками не знакомишь? Вы, каждый раз, когда меня видите, переходите на другую сторону улицы... Странно это. - Протянула она.
   Волик недовольно заворочался: бикини снова улетели косяками на юг, оставив парню только холод и... холод?...
  -- Ах ты... - В последний момент Волик успел таки ухватить уползающую куртку за краешек. - Прибью!
   Танька тут же прекратила посягательства, сопоставив величину Волькиного кулака и своего носа. Парень снова, было, решил немного погрезить, но бикини оставили его...
  -- Чего тебе? - повернулся он к нахохлившейся подруге.
  -- Я говорю, - тут же отозвалась та, всё еще бегло озираясь на пятерню друга, - почему каждый раз,
   когда я встречаю тебя на улице, ты всех своих подруг представляешь мне как своего друга Витю, причем одного и того же? Ты бы хоть их мини-юбки просил не надевать, а то как-то нехорошо сорокалетнему дяде Вите... - она неуверенно замолчала.
  -- Прекрати болтать глупости... - проворчал Волик, заворачиваясь в несчастный клочок куртки, ос -
   тавленный ему щедрой подругой.
   Таня снова замолчала, наконец, поняв, что здесь не обломиться.
  -- Послушай, - Внезапно нарушил повисшее молчание парень, - а как ты у Сашки живешь?
  -- В смысле? - Немного растерялась девушка. - Живу как живу... а что?
   Друг тряхнул челкой, сбрасывая с неё иней, и внимательно посмотрел на Таню. Он придвинулся еще поближе и заглянул к ней в глаза.
  -- Нет, я серьезно. Как он к тебе относится? Не обижает? Вы ладите?
   Девушка взглянула на парня и внезапно улыбнулась.
   - Да, мы ладим. - Пожала она плечами. - Это только с виду кажется, что Сашка отмороженный ублюдок непробиваемый. На самом деле он очень хороший. Ты не представляешь, но иногда он бывает таким милым! Ну... - осеклась она, кинув неуверенный взгляд на стенку, - это бывает нечасто... даже совсем нечасто... но все равно! Они с тетей Аликой очень большие друзья! Наверное, как мы с тобой... мда... - Таня снова кинула неуверенный взгляд, но теперь на Волика, - только ей правда с другом больше повезло... он хоть умный и советом может помочь... ну, ничо - успокаивающе хлопнула она юношу по спине, выбив из него весь иней, - мне и такой сойдет.
   Она еще раз обезоруживающе улыбнулась, отчего Волик растерял все гневные слова возмущения такой дискриминации. Девушка положила голову на плечо парня, глубокомысленно уставившись в потолок, словно искала там разгадку смысла жизни, или того больше - ответ на вопрос - куда она дела ту классную красную майку с изображением Томы, которую стирала в прошлом году?
  -- Эй... - раздался над ухом голос приятеля, - а ты помнишь... помнишь тот случай, когда мы... еще давно... сколько, кстати, уже прошло?
  -- Семь лет, Волька. - отозвалась девушка, не повернув головы. - Семь лет назад... да, но это было
   прикольно! - Она повернула мордочку к другу. - А ты помнишь? Знаешь, мне вдруг снова все вспомнилось, как ты тогда...
  -- Да, да, да! - Весело воскликнул друг. - Я тоже все прекрасно помню. Ты тогда возникла такая грозная, в той прикольной кофточке с брюками. Я аж сам испугался.
  -- Ага! - Засияв, вспоминала девушка. - А я тогда, значит, иду, и слышу чьи-то вскрики. Ну не въехала
   и решила разобраться чего за фигня, а там над тобой те мальчишки издевались. Ты так выглядел забито, мне тя прямо жалко стало, вот и принялась их распекать, а парни были трусливые какие-то, тут же слиняли и тебя оставили.
  -- Ну да! - Волика тоже захватили воспоминания прошлого. Его лучистые голубые глаза мечтательно
   сверкнули, когда он принялся вспоминать. - А я сам испугался! Ты подходишь ко мне и так посмотришь. Изучающе, что ли?
  -- Правда? - Пожала плечами Таня. - Я уж не помню, как посмотрела. Помню, что спросила, чего
   ты тут делаешь, и сказала, чтоб домой шел. Ты так жалобно посмотрел на меня и сказал, что встать не можешь, потому что нога болит. Я наклонилась и увидела, что разодрал ты ногу, когда падал, но не сильно, просто нюня ты был страшная! - Продолжала вспоминать девушка, хитро посмотрев на парня.
  -- Ну... ну да, было дело... - потупился приятель. - А ты мне тогда до дома помогла дойти, он ведь не
   далеко был. Привела домой, рану обработала. Главное - он снова поднял веселые глаза на Таню, - ты так быстро аптечку нашла, я и сам не знал, где она у нас лежала. Потом еще и перевязала.
  -- Угу, ты ведь такой убитый был. - Девушка ласково глянула на Волика. - Мне тебя жуть как жалко
   было. Такой здоровый для меня, двенадцать лет, и такой кавайный. Прямо чудо кудрявое. - Ее улыбка стала еще шире, когда Волик несколько покраснел. - А помнишь, как ты ко мне пришел в класс спасибо сказать? Еще такую свинюшку классную подарил! Мне потом все девчонки в классе завидовали.
  -- Помню. Еще бы, - Парень повел рукой в сторону, описав широкую дугу, - я в поисках такой пре -
   лести все магазины обскакал. А еще помнишь, ты мне посоветовала спортом пойти заниматься, чтобы больше такого не было и тебе больше руки не пришлось марать?
  -- Чо, - моргнула защитница, - так прямо и сказала? Прикольно. Ты меня и послушался! Молодец! -
   Хлопнула она его по плечу. - Видишь, какой вымахал, к тебе теперь и подступиться бояться. Вон мышцы какие! - Девушка уважительно глянула на руку Волика. - Как раз как нужно - не качок, но и хлюпиком тебя обозвать чревато.
  -- Да, вот с тех пор как-то повелось, что ты всегда рядом. - Юноша прислонился головой к стенке,
   глядя на девушку.
  -- Это не я рядом, а ты за мной таскаешься. - Беззлобно буркнула та, прислушиваясь к звукам за
   дверью. - Ну все, кажись, наши тупые друзья плюнули на тебя, извращенца такого, и занялись своими прямыми обязанностями - травить своих посетителей всякой отравой. Не, - Таня поднялась с места, отряхивая джинсы, - я в эту кафешку больше ни ногой. Да и тебе не советую сюда избранниц сердца водить, - оглянулась она на поднявшегося Волика. - А то вдруг твои наглые голубые глаза здесь запомнили?
  -- Да какие, на фиг, избранницы, если ты рядом будешь? - Высокий парень снова накинул куртку,
   изрядно пожеванную Таней. - Ты же их всех, как аэрозоль от комаров, в радиусе километра распугиваешь... да и дуры они все, если так подумать. - Выдал он мудрую мысль.
  -- Правильно! - Кивала Таня, пока они осторожно выбирались через задний ход из кафе. - Ищи похожую на меня, с такой не пропадешь.
  -- На тебя??? - Ужаснулся высунувшийся из двери друг. Он быстро выскочил на улицу и отошел на
   несколько шагов от входа, испуганно косясь на подругу. - Да я лучше вообще переквалифицируюсь, чем представлять такую как ты у себя в... бррр! - И он пошел в направлении от злополучного кафе, преследуемый прилипшей к нему девушкой.
  -- Еще правильней! - схватила его за руку она. - Пока я не подберу тебе достойную, по моему мнению, пару, от меня ты не отделаешься, друган!
   Волик только буркнул что-то вроде "...ну тогда я ваще отшельником помру...", но руку девушки не отцепил, и неугомонная парочка отправилась в другое кафе на поиски новых приключений на их... хм,.. додумайте сами.
   Их ожидает еще много интересного в этом городе, полном неожиданностей и загадок, которые Тане просто не терпится разгадать.

~ Owari ~

  
   Редкая дружба, нэ?^_^
  

- 9 -

  -- Таня.
  -- Даааа...?
  -- Куда собралась?
  -- Хе-хе...
   Было около восьми часов вечера, когда Таня осторожно на цыпочках постаралась неслышно прокрасться мимо кабинета романиста к коридору. Но толи у писателя глаза на боку были, толи слух хороший, толи Таня просто была идиоткой, и не заметила, что дверь в комнату писателя открыта, в любом случае сидящий скрючившись перед компьютером за столом Саша, даже не повернув головы, тихо одернул девушку, явно навострившую лыжи из квартиры.
  -- Я спрашиваю: куда на ночь глядя такая красивая?
   Мужчина не поворачивал головы, но беглянке показалось, что он все прекрасно видит. Таня тихо помялась, найдя через три секунды достойный ответ:
  -- К Волику!
  -- К Волику...? - услышала она сквозь стук клавиш спокойный непробиваемый голос писателя.
   Он сидел в свободной рубашке, брюках и с неизменной сигаретой во рту. Горка окурков говорила о том, что это явно не первая, поэтому в комнате повис легкий дымок, но запаха не было: кондиционер работал не покладая винтиков.
   Жалюзи были опущены, и комната была окрашена легким полумраком. Руки Саши неуловимо перебегали по клавиатуре от кнопки к кнопке; глаза внимательно вглядывались в появляющиеся на экране значки, даже не отвлекаясь на клавиатуру.
   В самом помещении творилось нечто, что и беспорядком сложно назвать. Алика была занята, а Таньку, само собой, писатель к своей комнате и близко не подпускал, поэтому на полу разместились книги, пара окурков, пульт от телевизора, журналы (да не те, хентайщики вы этакие, умные журналы!), носки, почему-то разных цветов, и даже рубашка, из под которой сиротливо выглядывала пачка сигарет, ясен пень, пустая, полную Сашка никогда бы не бросил - он очень бережливый, не в пример некоторым, а на люстре почему-то покачивался галстук, неизвестно каким образом повязанный на ней. В общем, чего я рассказываю, наверняка такое же частенько у себя дома наблюдаете, перед тем как прискачет разъяренная до красных чертиков мама, и надает вам по шее за искреннюю заботу о ее нервах. После чего вы тут же вылизываете свою комнату, и вдруг обнаруживаете год назад неизвестно куда утерянный музыкальный центр, или случайно разгребаете компьютер, и вашему восторгу нет предела, потому как вы очень долго ломали голову, куда же он делся??? Но это вылизанное состояние продолжаете совсем недолго, минут пятнадцать, после чего носки опять летят на пол, а одежда снова оккупирует кровать, словно там и была сшита.
   Но Таньке, понятное дело, было плевать на красоту этого первозданного хаоса и самого писателя, так обалденно выглядевшего в очках и не застегнутой рубашке. Ей надо было смотаться, а романист явно не собирался позволять ей это. Он последнее время вообще вел себя чересчур дотошно.
  -- Ну да, к Вольке. - Она тихо стала пододвигаться к обуви. Желанная обувка маячила в двадцати сантиметрах.
  -- Так поздно? - В голосе снова ноль эмоций. Глаза напряженно следят за экраном.
  -- А чего это вам можно, а мне нельзя на ночь глядя мотаться?
   Таня ядовито огрызнулась и тут же метнулась к ботинкам, победно свистнув, когда, наконец, достигла их. С быстротой молнии она научилась обувать ботинки, еще когда умело линяла прямо из-под носа физрука, только он потеряет бдительность и на секунду отвлечется от белобрысика.
  -- С чего ты взяла, что я куда-то собрался?
  -- Ну а с чего бы вы тогда сидели за столом в уличных ботинках? Или вы домашнюю обувь сменили?
   Саша быстро поджал под стул ноги, действительно обутые в уличные ботинки. Он оторвался от компьютера и теперь глядел на Таню.
   - Черт... ладно, - он махнул рукой в царственном жесте "вали, пока я добрый", - иди к своему Волику. Но тогда чтобы до утра и не заикалась о своем присутствии - я буду занят всю ночь, если отвлечешь... - Он красноречиво замолчал, давая девушке самой додумать предложение. Таня более чем отлично представила себе последствия, и решила раньше полудни в квартиру не заявляться. Она пожала плечами и сбежала по лестнице. Дверь тихо хлопнула.
   Саша встал и подхватил со стула кожаный отстроченный пиджак. Он снял очки и выключил компьютер; быстро небрежно накинул пиджак и слегка встряхнул темную шевелюру, придавая ей небрежную стихийность.
   Довольно улыбнулся своему отражению в зеркале, и хитро сверкнул темно-карими глазами. Через минуту квартира опустела.
  
   **
  -- Ой, Тань, а может не надо? Ну чего мы там забыли?
   Волик неуверенно шагал рядом с подругой, косясь на ее странный костюм. Зайдя в другу Таня переоделась и теперь на ней вместо топа и шорт были его кожаные брюки и куртка с претензией на кожу. Голову Тани венчала кепка, под которой та спрятала длинные пряди, обрамляющие лицо. Теперь по улице шагали два пацана, один из которых был довольно высоким в свободных брюках, обтягивающей майке с разводами и накинутой сверху легкой ветровкой, а второй нами только что был описан выше. Высокий парень поправил узкие темные очки и провел по темно-каштановым волосам, мягко отливавшим в свете низко висящего солнца.
  -- Ну Волька, это же так интересно! - Подскочила на месте Таня. - Кончай придуриваться, я же знаю - ты никогда особой стыдливостью и робостью не отличался! Вспомни хотя бы...
  -- Не обсуждается. - Лаконично отрезал друг, приложив пятерню ко рту девушки. - Одно морду бить, и совсем другое...
  -- Да никакой разницы. - Отозвалась девушка, куснув за руку пискнувшего матом Волика. - А вот мы и на месте.
   Они подошли к невысокому зданию, видимо недавно отремонтированному по самым что ни на есть европейским стандартам. Из двери неслась музыка, приглашающе манящая внутрь.
   В узкой полоске двери, слегка приоткрывающей проход в заведение, мелькали тени и слышны были мужские голоса.
   Девушка обернулась к Волику, и кивнула в сторону угрюмого охранника, стоящего в дверях. Волик прошел мимо и несколько минут обрабатывал мужчину, кивая то в сторону Тани, то в сторону двери. Наконец, мордоворот осклабился и открыл дверь. Они в помещении.
   Ничего нового мы там не увидим, поэтому описывать его я его не буду. Представьте себе обычный дорогой бар, со всеми прибамбасами в виде сцены, стойки, столиков и диванов. Единственное, что отличало этот бар от обычных это то, что во всем помещении не было ни одной особи женского пола, а только представители сильной половины человечества.
   Они были везде. Мужчины стояли, сидели, ходили, и не было даже намека на женский пол.
  -- Ух ты, Волька, посмотри сколько парней! - Танька радостно округлила глаза, которые просто
   разбегались от желания поглазеть на всех сразу.
  -- Ну, естественно, это же клуб для мальчиков! - Зашипел над ухом друг. - И, пользуясь случаем, хочу
   еще раз заметить, что девочкам сюда вход запрещен, особенно, таким как ты! И мы крупно прогорим, если...
  -- Уууу, - не успокаивалась девушка, провожая взглядом очередного парня, мило воркующего с таким
   же симпатичным бишоненом, - нет, ну ты посмотри! Ну почему все симпатичные парни, совсем не парни?! - Она уперла руку в бок, оглядывая зал.
  -- А вот я, например, очень даже парень. - Волик подбоченился и гордо вскинул голову.
  -- А никто и не говорил, что ты симпатичный. - Обломила его подруга и легкой походкой направилась к барной стойке.
   Волик решил, было, обидеться на столь грубую ложь (сам-то он частенько заглядывал в зеркало, и находил себя очень даже ничего:), но к нему уже приближались несколько парней и он, не на шутку струхнув, поспешно ретировал к барной стойке за девушкой. Подлетев к Тане, он тут же приобнял ее и пугливо обернулся на юношей, только разочарованно отвернувшихся, увидев его действия.
   - Эй, ты чего делаешь, развратник? А ну отцепись! - Тихо взорвалась девушка, пытаясь оторвать от себя судорожно цеплявшегося друга.
   Это ей не удалось, - у Волика была мертвая хватка, и она решила его куснуть, но увидела выражение панического ужаса на его мордочке, и пугливо бросаемые взгляды на парней сзади. Поняв, что ее вполне нормально окрашенный друг до коликов боится оставаться наедине с теми юношами, она разжала зубы, уже было сомкнувшиеся на его запястье.
   - Будете что-нибудь? - Бармен покосился на парочку, только что подсевшую за стойку.
   Симпатичный темноволосый парень с поднятыми темными очками умоляюще смотрел на второго, который был пониже и явно помоложе, да и вообще этот светловолосый парень очень странно себя вел, пытаясь укусить друга. Наконец, парочка полюбовно разрешила спор, и тот, который поменьше, в черной куртке, даже поближе подсел к первому, что успокоенно вздохнул, но руку, все-таки, слегка опустил.
   - Два пи... - начал Волик, но тут же осекся, поймав многозначительный взгляд Тани, немедленно испепеливший его на месте.
   - А у вас нет ничего безалкогольного? - Ангельским голоском вопросила девушка, свободной рукой под стойкой больно ущипнув парня за бок.
   Волик ненормально покраснел и как-то сдавленно вспискнул: рука Тани ошиблась адресом, и угодила несколько ниже. Подруга продолжала невинно моргать, глядя на бармена.
   - Нет. - Лаконично отрезал бармен. - Но если вы хотите снять стресс, то могу предложить вот это.
   Высокий смугловатый мужчина невозмутимо отложил да дыр начищенный бокал в сторону и показал на небольшую бутылку, от взгляда на которую, Тане сразу захотелось в туалет на рандеву с фаянсовым другом. Но она с усилием проглотила эту мысль и вымученно улыбнулась.
  -- Во-во, значит напузырьте ему вот это зеленоватое... нечто и разбавьте водой в пропорции 1/10.
   Волик уже отошел от фиолетового цвета и теперь усиленно потирал ущипнутое мягкое место, тихо вспоминая всех Таниных предков по женской линии, начиная с двенадцатого колена. Когда он дошел до ее прабабушки, бармен перед ним поставил рюмку с жидкостью, очень напоминающей... Волику захотелось в туалет.
   - Ч-ч-что это? - Парень неуверенно глянул на рюмку, явно не доверяя этому бледно-зеленому веществу. Он взглянул на сидящую рядом Таню. На бармена, вновь принявшегося натирать несчастное стеклянное существо. Снова на Таню. Та пожала плечами.
   - Мне-то откуда знать? Зеленое и прозрачное. Думай об этом, как о пиве. - И она крутанулась на стуле, уставившись в зал.
   Чем темнее становилось на улице, тем больше прибывало парней, галдящими толпами размещавшихся на диванах, и просто стоящих по углам. Кое-кто уже откровенно наплевал на всё и несколько парочек самозабвенно яойничала (ой довели, гады, до изврата, как я нормальным людям теперь в глаза смотреть буду?|:о).
   - Думать об этом как о пиве, все равно, что думать о пургене, как о лекарстве от расстройства желудка! Последний раз спрашиваю, что это? - Воинственно уставился на Таню Волик, пальцем указывая на рюмку. Девушка моргнула, но тут же опять отвернулась в зал.
   - Это тыкила, котенок. Только разбавленная. - Рядом подсел симпатичный парень лет двадцати, с прямой длиной челкой на бок и слегка вьющимися темными волосами с белыми прядками. Голубые глаза лукаво сверкнули, когда он слегка придвинул парню бокал.
   - Пей, ничего с тобой не будет. Хочешь, я выпью с тобой за компанию, чтобы не было так страшно. - Незнакомец в рубашке и коротеньком расшитом жилете улыбнулся и придвинулся поближе. - Меня Леха зовут, а ты? - Не давая опомниться Волику, все еще указывающему на бокал, и никак не справлявшемуся с процедурой закрытия рта, дружелюбно поинтересовался красавчик.
  -- А... вы... - начал Волик.
  -- Ты, - поправил его Леша, - ну так...?
  -- А.. ээ.. Владимир... но для друзей - Владик, а для некоторых - Волик.
   Он оглянулся на место подруги, но та слиняла к ближайшему автомату продажи кока-колы, и поддержки ждать было неоткуда, да и к тому же этот Леша не выглядел так, словно чего-то хотел от него. Просто парень. Волик успокоено выдохнул и отпил ма-а-а-ленький глоток из бокала.
   Юноша рядом радостно улыбнулся и подвинулся еще поближе.
  -- Ну, видишь? Не обжегся?
  -- Нет...
  -- Ооо, Волик, я смотрю, у тебя друг появился? - Рядом плюхнулась Таня. Она уже посасывала колу из баночки. - Отличный выбор, друган. - Тихо хихикнула она ему в ухо, хитро сощурившись.
  -- Друг?
   До Волика стало доходить сказанное. Он бросил взгляд на сидящего рядом парня... и тут же удушливо покраснел, уже второй раз за вечер.
  -- Ну, все, с меня хватит! - Волик резко встал и решительно двинулся к выходу, оставив за столиком
   Таню, давившуюся колой от смеха.
   В конце концов, она подавилась и закашлялась.
   У выхода Волика догнал Леша, и попытался выяснить, в чем дело.
   В этот момент в бар кто-то зашел. Мужчина сразу был окружен толпой народа, видимо, знакомой ему. Волик постарался пробраться сквозь столпившихся к выходу и... столкнулся с новоприбывшим лицом к лицу...
  -- Волик? - Удивленно выдохнул Саша.
  -- Саша? - Потрясенно поперхнулся Волик.
   Парень аж крякнул от удивления. Увидеть писателя в таком месте и в таком виде он и представить не мог.
   Небрежно уложенные иссиня-черные волосы, небольшие изящные очки с бледно-сиреневыми стеклами, сквозь которые писатель, слегка приподняв одну бровь, смотрел на извечного друга Тани, и самого стопроцентного натурала, которого он только знал. Слегка приталенный кожаный пиджак, накинутый на почти не застегнутую рубашку, открывающую взору отличное телосложение романиста; легкие брюки сползшие на бедра... Волик еще долго искал на полу челюсть и выпавший глаз, а когда нашел, то некоторое время потратил на попытки вставить в орбиту вылезший, и уползший на лоб второй.
   Писатель еще раз приподнял бровь:
  -- Что ты здесь делаешь?
   Спутники Саши удивленно обступили двоих, отрезая путь к отступлению.
   Как известно, в критических ситуациях голова начинает работать даже у тех, у кого ее нет, и находиться единственно правильное решение.
   - А... я... на работу пришел устраиваться. - Уверенно кивнул Волик в сторону стойки. - Увидел объявление и пришел. - Он как можно более независимо засунул руки в карманы и тряхнул головой, отбрасывая с глаз челку.
  -- На работу? Но, насколько мне известно, директор сейчас в отъезде.
   Саша полез, было, за сигаретой, но вспомнил, что здесь курить нельзя, и недовольно поморщился.
   - В отъезде? Блин, обломилось... - Не на шутку "расстроился" Волик. - Ну ладно. Может, хоть выпью чего.
   Леша, стоящий рядом и удивленно переводящий взгляд с одного на другого, просиял.
   - Понятно. - Писатель бросил быстрый взгляд на зал, на секунду задержавшись в одном углу. - Развлекайся.
   Он хлопнул парня по плечу, удаляясь в сопровождении компании.
   "Фу-у-у-у-у-х" - громко выдохнуло сердце где-то в районе пяток и неуверенно перебралось обратно на свое законное место.
   - Пойдем, Волик, я тебя угощу чем-нибудь. - Тут же прилип к нему Леша, таща его в сторону, противоположную той, куда направился писатель. Но это была сторона, противоположная той, где сидела подруга. "Будет лучше, если меня не будет рядом. А я пригляжу за ней" - подумал парень и, наконец, сдался на милость победителя, позволив тому утащить его к столику.
   "Святой Блин!" - Таня ерзала на стуле от негодования. Столько роилось парней под боком, а глядь, и не парни совсем! Висит, значит, груша, а фиг схаваешь. Она терзала зубами трубочку: - А вообще, где Волик? - Она оглянулась в поисках друга, и тут наткнулась глазами на знакомую темную шевелюру...
  -- Ч-ч-ч... черт! - Только и успела выдохнуть-поперхнуться она, как вдруг на ее плечо легла чья-то
   рука.
  -- Скучаешь? - Улыбнулся невысокий, но симпатичный кудрявый и светловолосый паренек.
  -- Составить компанию? - Подлез к другому боку еще один зеленоглазый бишонен.
  -- Может, закажем чего? - Раздалось откуда-то справа.
  -- И желательно покрепче.
   Обалдевшую Таню обступили несколько парней. Она несколько затравленно оглянулась, так и не выпустив изо рта соломинку.
  -- ...это... ребята... не все сразу...
   Пять пар глаз жгли спину, лицо, руки... по спине поскакали блошки.
  -- Ай-яй-яй, как нехорошо, парни. Так человека смущать. Что же вы все так сразу? - Раздался до
   ууужаса знакомый ровный голос. - Вы совсем мальчика смутили, правда? - Его лицо склонилось к Тане, слегка насмешливо окинув ту взглядом. От писателя пахло дорогим одеколоном. Спокойные темно-карие глаза были полуприкрыты, и на лице застыла легкая усмешка. Он потянул ей руку: - Пойдем?
  -- Куда? - Слегка отстранилась девушка, сохранив на лице более или менее спокойное выражение.
   Сердце бешено рвалось из груди, стараясь раздробить ребра, кровь усиленно стучала в висках, и не от страха, а от того, что Сашка может узнать ее, если уже не узнал, и рассказать все. С него станется, садюга-извращенец.
  -- Ну не знаю, - слегка показал зубы романист, - тебе наверняка хочется уйти отсюда.
   Из двух зол, как говориться...
  -- Идем, - улыбнулась девушка, проигнорировав руку писателя. Она встала и быстро кинула веселый
   взгляд на немного расстроенных кавалеров. Собрав волю в кулак, она спокойно поправила куртку, и отряхнула брюки. Умирать так с музыкой... "похоронным маршем", - прошипел откуда-то изнутри внутренний голос. Но Таня заставила его замолчать. Довольно умело, потому как уже через минуту он тихо повизгивал где-то в углу. "Да не мог он меня узнать, он же за компьютером постоянно" - успокаивала его девушка. "А очки?" - пискнул голос. "А очки это солнечные, так что не дрейфь, и не из такого выплывали с гордо поднятой головой". "А пятки так и сверкали..." - ехидно отозвался наглый голос. "Все, заткнись уже! Интересно, чего он задумал?" - думала Таня, следуя за мужчиной по коридору. Саша открыл перед ней дверь какой-то комнаты.
   Горел мягкий свет, заливающий комнату и скрывающий в полумраке углы. Таня бегло окинула взглядом все это безобразие.
   "Блин..."
  -- Ну и чего мы здесь делать будем? В шашки играть? - Усмехнулась она.
  -- Нет, мой мальчик, у нас будет занятие поинтересней... - раздался рядом вкрадчивый голос писателя.
   Его дыхание обожгло мочку уха. Глаза в полумраке комнаты сверкнули совсем близко. Таня отступила, но тут же прижалась спиной к стене, широко распахнув и без того круглые глаза.
   "Айайайайайяй...!!! мама, Господи Боже, Будда, Аллах, Иосиф Кобзон!... тьфу ты, какой Кобзон! Господи, если выберусь отсюда живой и с крышей целой, то тут же постригусь в монахи...ааа, мать твою! ... в монашки! Вот те крест и зуб на отсечение сверху! Блин, если щас расскажу, тогда Алика... ну нет!..."
   Внутренний голос начал молиться и составлять завещание.
   Саша был уже близко. Таня из последних сил вжалась в стену, но та ее отпружинила прямо к мужчине, чья рука скользнула по плечу. Другая уже легла на ее затылок, слегка оттягивая голову назад. (Мааленикий вопросик-куда "назад"?В стену?Но как-то ведь они это делают!! Законы жанра, блин...)
   Внутренний голос отвлекся от завещания, и достал поп-корн. Сознание колотило всем, чем попало по черепу, призывая хоть раз в жизни не быть дурой и упрямой ослицей.
   Таня судорожно вздохнула. "Ой, а может все-таки признаться?" "Ну раз уж ты сказала себе - держись до последнего" - разохотился голос внутри.
   Спокойные, слегка насмешливые гипнотизирующие глаза приближались... секунда... еще... страшный стук сердца, провалившегося в пустоту... дыхание уже настолько близко, что...
   Танька резко зажмурила глаза. ДА ПЛЕВАТЬ МНЕ НА ТЕТЮ!!! Эх, чего бы тяжелого в руку...
  -- Александр Сергеевич, да вы чего, эт ж я Т...!!! ... а?
   Только тут она заметила, что не ощущает прежнего дискомфорта: руки были свободны, дыхание как ветром сдуло... она приоткрыла один глаз, потом второй... писатель спокойно стоял в стороне и закуривал сигарету, немало не заботясь о вытаращившейся и съехавшей с катушек Тане.
  -- Это... так вы что, знали?!
   Внутренний голос разочарованно выкинул кукурузу, но завещание пока комкать не стал...
  -- Ну естественно, - донесся уже ледяной голос мужчины, - с первого момента, как только увидел Во -
   лика. Сам бы он в такое место пойти не додумался бы, даже на работу устраиваться, а значит, и ты была где-то рядом. Вот я и решил проучить тебя немного, чтобы впредь не совалась, куда не надо, ме -
   лочь любопытная. - Он усмехнулся, затянувшись, и поправил рубашку.
   На несколько секунд Таню, словно волной, накрыло безумное облегчение, но затем сознание вновь вернуло ее в реальный мир, указав указкой на подчеркнутые жирным красным слова "проучить" и "немного". Тихая ярость колыхнулась внутри, заставив взорваться в голове тысячи маленьких фейерверков:
   "Да как он посмел, урод! До инфаркта меня, ублюдок, довел!!! Думала, крыша уедет, а эта скотина развлекалась!! Развлекухи ему мало - решил меня подколоть, плейбой гребаный!!! Ах он.. (пи-и-и-и-и-и).. (вспоминаем все нехорошие слова, которые нам в детстве запрещали повторять за всякими плохими дядями)..!!!!"
  -- Грррррр... - вырвалось глухое рычание у Тани, прикидывающей, сможет ли она поднять тумбочку,
   стоящую сбоку, и как долго сможет поднимать и опускать ее на тушку писателя..
  -- Вы...вы... У ВАС СОВЕСТЬ ЕСТЬ!?!?! Я ж чуть не рёхнулась!!! Развлеклись, да?! В кайф поизгаля-
   лись, да???!! Весело было?!!!
   Саша спокойно курил, слегка склонив голову, и из-под прикрытых век наблюдал за красной до корней волос от возмущения Таней, явно тихо забавляясь.
   В коридоре послышался топот и в комнату ворвался запыхавшийся Волик.
  -- Таня ты в... все в порядке? Что произошло? - Недоуменно переводил взгляд он с красной Тани на
   холодного писателя.
   - К твоему счастью ничего! Наш начитанный друг просто развлекался! Но если бы произошло, то
   рядом с его трупом был бы чей-то еще! Угадай, чей?!!! Ноги моей больше у этого извращенца шизанутого не будет!!! - Проорала Таня в лицо другу, ткнув пальцем в сторону непробиваемо холодного писателя, и выбежала за дверь, не преминув хлопнуть ей так, что по стене поползли мелкие трещинки.
  -- Сашка, что ты с ней сделал???! - Вскинул брови парень.
   Так довести Таню можно было очень редко, почти невозможно. Она, конечно, очень вспыльчивая, но чтобы вот так, до безумия в глазах...Так даже Волик не смог бы.
   Писатель последний раз затянулся и, потушив окурок, пожал плечами.
  -- Ничего.
   Он прошел мимо Волика.
  -- Ты куда? - тупо поинтересовался высокий парень.
  -- Домой, куда ж еще? - Услышал он в ответ. - А то еще и вправду смотается черт знает куда, а потом Алика руки ломать будет и носится по всему городу.
   **
  -- Морда писательская! Извращенец, хентайщик чертов!!! Чувство юмора хоть отбавляй, аж из ушей
   выливается!!! Приколист! Маньяк!!! Да таких как он в нормальном обществе держать нельзя!!! По нему палата номер шесть давно все слезы пролила! - на всю квартиру возмущалась девушка.
   Ворвавшись как смерч в квартиру, она схватила сумку и судорожно начала кидать туда все подряд, одновременно обзывая писателя всеми эпитетами, который прочитала в книгах и на заборах: - Что б он от икоты сдох, морда пролетарская!!! Чтоб он облысел, и парик постоянно соскальзывал! Что б у него канализацию прорвало во время свидания!! Шоб у гробу у бэлых тапках!! Чтобы...
   В дверях комнаты, прислонившись к косяку, стоял писатель и тихо давился от смеха, глядя на всю эту живописную картину, и одновременно выслушивая красочные эпитеты, дополнявшие и усиливающие впечатление.
  -- Вы...Вы здесь!? Валю я отсюда! Вы же так этого хотели. Поздравляю, добились. - Девушка снова
   принялась хмуро кидать вещи в сумку.
  -- Так, а теперь замолчи, успокойся и послушай меня. - Просмеявшийся романист отошел от косяка и
   скрестил руки на груди.
  -- Успокойся??!! - взорвалась девушка. - После всего того...
  -- Я сказал тихо! - немного повысив голос, Саша слегка стукнул кулаком по косяку.
   Таня удивленно замолчала, глядя на снова успокоившегося писателя.
  -- Во-первых, сегодня ничего такого не произошло, - снова скрестил он руки, серьезно взглянув на девуш-
   ку, - а во-вторых, теперь я уверен, что ты и носа не сунешь в такого рода заведения, а если и сунешь, то будешь настолько осторожна, что не попадешь в такую нехорошую ситуацию... Ведь меня рядом уже не будет. Ты представь, - он взглянул ей в глаза из-под длинной темной челки, - что могло сегодня случиться, если бы я не оказался там.
  -- Вот как раз, если бы вас не было, ничего и не произошло бы, - огрызнулась все еще злая, но уже немного
   успокоившаяся девушка.
   - Отнюдь. А теперь можешь валить на все четыре стороны, никто тебя не держит. Я устал и хочу спать, так что не вздумай шуметь. - Мужчина исчез в проеме, и, бросив быстрый взгляд на Таню, скрылся в кабинете. Он удовлетворенно кивнул, увидев, что та больше не бросает вещи, и снял пиджак.
   Таня села на кровать.
   - Урод, - уже беззлобно бросила она, и стала разбирать вещи.
   ...
   *довольно*
   Ммм... мне эта глава понравилась, а вам?
  
  

- 10 -

  
   - Вооолик! Ты на время хоть иногда смотришь? Вот правильно говорят, что дураки и счастливые часов не наблюдают, и особого счастья в твоей жизни я последнее время не наблюдала... - громко ворчала Таня, поднятая из кровати звонком Волика. - Десять часов! Напомни мне как-нибудь сделать тебе трепанацию тупым предметом...А-а-а, понятно... уже, да?... ладушки, токма я сверху, по рукам? Ну тогда в час на станции? Угу... гудбай май дарлинг... хе-хе, я тоже тебя очень люблю...
   С этими словами девушка повесила трубку, и тут же плюхнулась на кровать... что значит "какая на фиг кровать в коридоре?"? А я вам разве не говорила, что Танька и телефон к себе в комнату перетащила? Не говорила, да?... Мда, как-то незаметно моразм-то подкрался... ну вот, и теперь Таня сшибала неплохие бабки, сдавая телефон на прокат...писателю... оплата шла поминутная.
   - Таня, - в коридоре послышались тихие шаги и в дверь постучали, - вставай. - Голос писателя был сонным, и от того относительно человеческий.
   - Оооаааа... - отозвалась сонная девушка, вкладывая в это выражение все эмоции вызванные появлением писателю и его довольно противной натурой, с явными садистскими наклонностями - это ж каким садюгой надо быть, чтобы будить невинную девушку в такую рань - одиннадцать часов! - Отвалите, Александр Сергеевич, а то я в гневе страшная, особливо с недосыпу и голодная. Я ж вчера всю ночь и пол утра угробила на делему ежиков. Брысь... - и за красивой дверью снова послышался тихий храп.
   Но Сергеич у нас тоже не придурок Моня с базарного ряда, и когда ему надо, он и спящего дедушку Ленина из Мавзолея поднимет и заставит ламбаду с Троцким на пару танцевать.
  -- КАКИЕ ЁЖИКИ!
  -- ...серо-голубые в розовую крапинку...- снова донесся сонный и недовольный голос, словно мама объясняла тупому ребенку, чтобы не брал с пола всякую дрянь, а то в козленочка генетического мутирует.
  -- Через пять минут на кухне, иначе будешь видеть небо в алмазах сквозь окно в палате. Мне скоро
   уходить, так что поторопись. - Послышался не терпящий возражений голос писателя, и шаги удалились в сторону его кабинета.
   **
   - Значит, так... - Таня немного подумала, изучая недра холодильника. Потом еще немного поморщила лобик, изображая мыслительный процесс... снова провал. - Меню у нас, значит, такое. Колбаса, колбаса жареная, колбаса вареная, колбаса на батоне, колбаса в яичнице... только яичница будет без яиц, они у нас все кончились... ну, чего у вас опять морда кирпичом? Кто ж виноват...?
   - Таня, во всем, что происходит в этой квартире рано или поздно оказываешься виноватой ты, чего бы не произошло. Жонглерша фигова... и кто додумался по вечерам цирковые представления показывать? Они что не знали, как это влияет на неокрепшую психику детей? - Саша попытался изобразить на не выспавшемся лице удивление... получилось довольно жутко, и выражение сменилось просто на недовольное и хмурое.
  -- Ну я же потом все вымыла! - тут же раздался ультразвук, заставивший поморщиться больного писателя.
  -- И залила соседей снизу.
  -- И вежливо извинилась!
  -- После чего они накатали на тебя жалобу за нецензурную брань и пообещали содрать с тебя штраф за уродование психики их дочери, которая плюхнулась после всего этого в обморок.
  -- Ааааа!!!! ВЫ ОПЯТЬ???!!! - взвыла девушка.
   Саша еще раз поморщился: ультразвук тысячами отголосков разбился в голове, заставляя ее гудеть еще больше.
   - Да заткнись ты, сигнальная сирена. У меня голова и так болит. - Он прислонился лбом к прохладной стенке, успокаивая боль, свободно распространяющуюся в голове. Организм отказывался бороться с приступами боли, доказывая, что ему тоже надо иногда отдыхать, а изображение перед глазами слегка расплывалось, давая нечеткую картину всего происходящего.
  -- Это потому, что вы опять всю ночь печатали, Это же вредно! - Таня снова насупилась и исподлобья взглянула на романиста.
  -- Ты меня еще учить будешь, мелочь белобрысая. - Любой звук отдавался болью в голове, и без того
   мучившей с утра. Писатель медленно, но верно начинал злиться. Громкий Танькин голос проникал до самой глубины незащищенного сознания и гулко ударялся о стенки мозга, разбиваясь на осколки жалящих иголочек.
   - И буду, - снова воскликнула не желающая успокаиваться девушка, - если вы сами не понимаете, что это вредно! И то, что вы выкуриваете по пачке сигарет в день!
  -- Еще не хватало, чтобы мне выговаривали глупые истерички. - Боль с новой силой накатила, заставляя Сашу слегка прикрыть глаза.
   Белобрысый подросток скрестил руки на груди и хмуро уставился на сидящего за столом мужчину.
   - Вот насчет глупости я бы еще поспорила. И вообще вы такой грубый, фигово вас родители в детстве, видимо, воспитывали!
   На секунду от лица Саши отлила краска, но в следующий же миг он резко вскочил из-за стола и стукнул по нему сжатым кулаком.
   - Да... да как ты смеешь?! Не смей так говорить!!! Беспардонная, безалаберная, взбалмошная нахалка, вечно сующая нос в чужие дела. - Взорвался он. - Носишься как идиотка со своими мультиками, придурошная! Да тебя надо было не в дет, а в сумасшедший дом отдать, и не выпускать оттуда! - Голова взорвалась миллиардами маленьких осколков мыслей, резко вонзающихся в мозги.
   Теперь кровь отлила от лица Тани. На секунду она стала похожа на призрака. Ее карие глаза широко распахнулись. В них сверкнули боль, страх и замешательство.
   - Вы... - белые губы ее не слушались, - вы... ах вот вы как... - прошептала она. Кровь вернулась в двойном объеме, резко прилив к ее лицу. - И я слышу такое от тупого, самодовольного эгоиста, бабника и барана!!! Только и умеете, что писать свои тупые романы! Такие же как и вы! Урод вы и ублюдок непробиваемый, вот вы кто!!!
   Она выбежала из кухни, громко хлопнув дверью в свою комнату.
   В квартире повисло тягучее молчание. Писатель нервно курил на кухне, туша в пепельнице окурок за окурком.
   Таня сидела в своей комнате, тихо уткнувшись лицом в сложенные на столе руки.
   Воцарилась ничем не нарушаемая тишина. Тихо хлопнула дверь. Писатель ушел. Таня слегка всхлипнула и стала собирать вещи...
  
   **
   - Морда писательская!! Интеллигент (самое страшное ругательство в устах Тани)!! Баран! - Бушевала девушка, стоя на перроне. - Нет, ты представляешь?! Вот так и сказал! Ну ваще уже!
   Рядом с ней стоял Волик, нагруженный как тягловый ишак. На самом деле у самого Волика была только одна небольшая дорожная сумка, все остальное благополучно сгрузила на него подруга, держа в руках только одну самую маленькую, в которой лежала все самое важное. Остальные сумки набивали самые разные мелочи, без которых жизнь себе Таня просто не представляла. Эти вещи она попросила Волика привезти из дома еще недели три назад. В одной сумке лежали мелочи типа памятной пятикилограммовой гирьки, которую девушка стырила из гримерки одного приезжего певца; эту гирьку она всегда таскала с собой как талисман, как и настоящую железную подкову, лежащую в соседней сумке. Ну и совсем мелкие вещички, разбросанные по вещам, утюг там, сковородка, бронзовая статуэтка Богини Правосудия, которую Таня презентовала у Андрея, когда тот в нее ей запустил, чтобы прилипала, наконец, скрылась с глаз его, и не мешала заседанию главных акционеров.
   Потом Таня несколько успокоилась и принялась депрессивно ковырять кроссовками дырку в асфальте. Расковыряв порядочную ямку, она вздохнула, и принялась за раскопочные работы другой маленькой дырочки. Что-то поскребывало внутри от воспоминания того, как они расстались с писателем. Наряду с кипевшим возмущением в Тане было некоторое сожаление, что они вот так наговорил друг другу столько гадостей.
   Она засунула руки в карманы джинсов и еще разок ковырнула кроссовками дыру.
   - Ну, чего ты? - Волик положил руку на ее плечо, обтянутое короткой майкой. - Брось! Алика с Андреем уехали, они просто не смогли, не расстраивайся. А писатель... забудь. Хотя, он наверняка тоже переживает, ведь он, в принципе, мужик неплохой
  -- Ага, только ссыться и глухой. - Глухо огрызнулась девушка, поведя плечом. Раскопки шли уже на метры вглубь асфальта.
   Высокий парень в светлых джинсах и футболке взъерошил Танины волосы, пытаясь вывести ее из ступора и привести в чувство.
  -- Кончай нюниться, Танька! Хочешь, я и эту твою сумку возьму? Мне почти не тяжело, только эта
   Богиня Правосудия... эх, жалко, конечно, что Андрей тогда промахнулся... - он задумчиво поглядел вдаль. - Ага, а вон и поезд, пошли?
   Он крякнул и поднял все их имущество. Все паспорта и документы, естественно, были у него, поэтому он еще немного повозился с их доставанием из самого дальнего кармана самой дальней сумки, куда их сунула Таня, и они, наконец, сели в поезд.
   Вагон медленно тронулся, оставляя за собой перрон, и ровно мелькающие рельсы подвели черту под каникулами Тани, что так быстро кончились. Город остался далеко позади, а девушка все вглядывалась туда, где совсем недавно была столица, подарившая ей так много всего интересного и нового. Новых друзей и знакомых. Новые впечатлений и знания. Новую меленькую и коротенькую жизнь, что она прожила, и не жалела о ней ни секунды. Было немного жалко смотреть вслед этой удаляющейся жизни, которую она вряд ли проживет еще раз. Девушка жадно прилипла к окну, стараясь рассмотреть уже далекий город. Но вот потянулись леса, и она, грустно вздохнув, начала жевать бутерброд, что достал Волик, правда, для себя. Затем еще один, и еще...
   - Тань... - Волик пытался вытащить изо рта у Тани резинку, которую та принялась грызть, не найдя на столе более ничего другого. - Ну прекрати уже депрессировать! Что на тебя нашло? - Воевал он с девушкой, никак не соглашающейся разжать зубы и выпустить резинку. - И отда-а-а-ай мне наконец эту резин...ку! - Таня выплюнула резинку, и засунула в рот ручку. "Паркер" Волика, между прочим... Волик понял, что "Паркер" было уже не спасти от резцов подруги, и просто желал, чтобы она, наконец, им подавилась. За окном опустилась ночь.
  -- Я спать ложусь, нам вставать рано. - Волик улегся на сиденье, спихнув оттуда девушку, и тут же
   захрапел. Таня еще немного задумчиво пожевала ручку, и тоже засопела на верхней полке.
   За окном покачивающегося поезда проносились огни станций и семафоров, отмечая приближение ее родного города, и неуклонно отдаляя от, ставшей такой далекой, большой и многолюдной столицы. Лето прошло...
  

Эпилог...

  
   По прошествии месяца Андрей узнал, что певец Сакура устраивает мировое турне, и отправил агента фирмы на встречу с его администратором, дабы договориться о том, чтобы в рамках турне Сакура заехал и к ним. Через несколько дней агент вернулся с хорошими новостями - певец был согласен, но с одной небольшой оговоркой: его официальным переводчиком должна была стать некая девушка, Таня, приглянувшаяся певцу еще во время прошлого посещения. Издатель облегченно выдохнул, но одна вертящаяся в голове мысль не давала покоя - все остальные условия были приемлемы, но вот Таня...?
   Андрей стал составлять план необходимых действий, складывающийся из последовательно появлявшихся в голове мыслей -
  -- надо привезти Таню.
  -- жить будет у Саши.
   отсюда как следствие вытекало:
  -- надо их помирить
   Мужчина понимал, что одному ему не справиться, поэтому в голове немедленно появилась мысль
  -- попросить помощи у Алики...
   Здесь лицо издателя смягчилось и озарилось мягкой улыбкой - Андрей понял, что, помирив Сашу и Таню тем самым доставит радость любимой женщине, таким образом, совместив приятное с полезным. Он одел пиджак и решил отпраздновать это открытие, купив по дороге домой что-нибудь к чаю, ведь не так часто удается так удачно все спланировать.

**

   - Андрей, любимый, ты уже дома? Как прошел день? - Алика удивленно помогала жениху снять плащ. - Ты купил торт? Ты такой милый...
   Андрей поцеловал возлюбленную и снял надоевшие ботинки, сменив их на милые глазастые тапочки, которые купила ему девушка.
  -- Потом чаю попьем. - Улыбнулся он.
   Хозяйка в фартучке убежала на кухню, где уже пахло чем-то заманчивым и, по-видимому, очень вкусным.
   __
   Вечером они сидели за столом и под тихо играющую музыку пили чай. Алика, как и Андрей, очень любила такие моменты, которые случались не так часто.
   - Алика... эта чашка, - мужчина указал на небольшую чашечку, стоящую на полке рядом с несколькими другими, - ты ее недавно купила?
   - Нет. - Алика оглянулась, посмотрев на чашку. - Это Тани, она ее забыла, когда уезжала. Ее принес Саша. - Лицо женщины слегка погрустнело.
   Она положила ложечку на тарелку, зажав чашку руками, и спрятав за ней лицо. Андрей поставил чашку и подсел поближе к любимой, слегка приобняв ее. Наступало время действовать.
  -- Ты скучаешь по ней? - Спросил он, прижавшись к ее волосам.
  -- Да, конечно, это очень милая девочка, а ты разве нет? - Тоже прижалась к нему Алика, повернув к Андрею погрустневшее лицо.
  -- Ну, она очень интересный подросток. - Уклончиво ответил тот. - Послушай, ведь у нее скоро каникулы зимние, так? Почему бы тебе не пригласить ее сюда? - Сказал он, приподняв личико Алики за подбородок, и ласково посмотрев на нее.
   Та тут же расцвела. Она тоже поставила чашку на стол, обняв жениха.
  -- Ну конечно! Как же мне не пришла в голову такая мысль? Я обязательно позвоню ей и приглашу на новогодние праздники. Ты у меня такой заботливый. - Прибавила она, всем телом прижавшись к мужчине. - Я тебя так люблю...
  -- И я тебя, - отозвался Андрей, нежно обняв ее.
   "Все просто отлично - Алика счастлива, и я тоже..." - дальше он вообще перестал думать о чем-либо...

**

  
   - Ой, тетя Алика! Здравствуйте!!! Я так по вам всем соскучилась, вы не представляете!!! Эта школа просто ужас! У меня все хорошо!! А у вас? - радостно вопила в трубку Таня, стуча от восторга копытцами по полу. - Да, конечно!! С огромной радостью! - воскликнула она, услышав приглашение тети. - Мы с Воликом обязательно приедем!! Значит где-то в двадцатых числах мы к вам! Я так хочу всех снова увидеть! Да нет, родители будут не против, они хотели уехать куда-то... До свидания! Передавайте привет...всем - добавила она, немного поубавив тон, когда вспомнила о Саше.
   Прошло уже достаточно времени. И девушка почти забыла последний их неприятный разговор, но осадок на душе все равно остался. Было некомфортно сознавать, что они так и не помирились. Но она отбросила эти мысли, и набрала телефон друга.
   - Волька! Приветик! Тетя Алика пригласила нас на Новый год к ним!... Что значит "свои планы"?? Какие это еще "свои планы"!!??? - Яростно зарычал подросток в несчастную трубку. -Без вопросов! Мы едем к тете Алике. - Отчеканила она. - Или ты хочешь поспорить со мной? - ядовито осведомилась девушка. - Ну вот и все, молчание знак согласия. А я тебя все равно не слышу! - И она кинула трубку, недослушав возмущения друга.

**

  
   В кабинете Андрея сидел писатель. Утром он принес предварительный вариант нового детектива, и теперь они разбирали его с издателем.
   - Хм. - Андрей посмотрел на часы. Они сидели уже около пяти часов, и он достаточно сильно проголодался. Да и к тому же пора было осуществлять задуманные насчет Тани планы. - Может, пойдем перекусим? Тут внизу есть отличный кафетерий.
   Писатель кивнул. Он тоже проголодался, да и к тому же жуть как хотелось курить, а издатель не позволял делать это в своем кабинете. Саша поднялся из кресла, поправил горло узкого ярко-желтого свитера, и засунул руки в карманы голубых слегка потертых джинсов в поисках сигарет и зажигалки.
   Они вышли из кабинета.
   В кафетерии было немного народа, и их быстро обслужили. Мужчины уселись в дальний угол, чтобы никто им не помешал, и принялись за купленный обед.
  -- Знаешь, - начал издатель, отпив из стаканчика кофе, - на зимних каникулах к нам приезжает Таня.
  -- Да? - Холодно отозвался писатель, закуривая сигарету. - Зачем ты мне это говоришь?- Он кинул
   на друга взгляд сквозь темную челку. - Я о ней уже почти забыл.
  -- Ну, знаешь... вы так нехорошо расстались... - Андрей пожал плечами. - Девочка наверняка
   переживает, да и ты... - Он внимательно посмотрел на сидящего напротив.
  -- Я...? Что я? - Еще холодней, осведомился писатель. - Заканчивай.
  -- У тебя тоже на душе неприятно. - Закончил, вздохнув, мужчина. - Можешь ничего не говорить,
   мне и так все прекрасно видно. Тебе не кажется, что стоит... - Он не закончил, спокойно подцепив на вилку кусочек мяса, не гладя на писателя.
  -- Я подумаю. - Спокойно ответил романист, выдыхая струйку дыма.
  -- Подумай. - Кивнул головой Андрей, взяв салфетку.
   Он сложил посуду и поднялся с места. Алика научила возлюбленного аккуратности. Саша затушил сигарету в пепельнице и поднялся за ним. Больше на эту тему они не разговаривали, но Андрей понял, что писатель молча согласился, - своего друга он отлично знал. Издатель немного погордился таким умным собой и мысленно поздравил себя с выполнением еще одного пунктика им же самим намеченного плана. Все шло просто отлично. Дело оставалось за малым.

**

   В связи с наступающим Новым Годом в издательстве была организована небольшая вечеринка для служащих. Издатель пригласил на нее всех, в том числе Сашу и Таню, естественно вместе с Воликом, так органично влившимся в их небольшую компанию.
   Таня приехала, как и обещала в двадцатых числах, притащив с собой Волика, цеплявшегося зубами за все углы, но благополучно оторванного от них. Поселилась она у своего друга, так как с писателем после приезда не общалась и не виделась, в первый же момент приезда, кинувшись на шею Алике, и чуть не придушив в радостных объятиях издателя.
   Большое, по-новогоднему украшенное, помещение главного зала издательства, было заполнено народом. Ярко освещала все красивая люстра, горевшая под потолком, и заставляющая сверкать и переливаться украшения на дамах, одетых в красивые вечерние платья. Мужчины, как и подобается, были кто в чем. Звенели бокалы, говорились умные разговоры о литературе и, куда ж без нее, политике. В углу стояла Таня. Она казалась взрослей, немного подкрашенная и одетая в длинное легкое бордовое платье с высокими разрезами до бедер, из-под которых выглядывали широкие брюки. К красивой высокой девушке уже давно клеились все молодые парни, пришедшие на праздник, но все они немедленно пасовали перед еще более высоким юношей, одетым в джемпер, темные брюки, из-под которых выглядывали ковбойские ботинки с пряжками, и спокойно стоящим рядом с девушкой, держа, для видимости, бокал с газировкой. Пить-то ему все равно никто не позволял. ^_^
   Они тихо о чем-то разговаривали, когда Таня увидела в дальнем углу писателя, стоящего рядом с очередной девушкой.
  -- Смотри, Тань, - пихнул ее в бок парень, - вон Сашка стоит. Он кивнул в сторону писателя.
  -- Ну и что? - Как можно более равнодушно отозвалась девушка, невольно бросив взгляд на романиста. - Мне-то, какая разница?
  -- Не будь дурой, подруга. - Зашипел ей на ухо Волик. - Я ж вижу, ты переживаешь. Иди, это отличный момент. - И он подтолкнул ее в спину к писателю.
   Таня неуверенно сделала пару шагов.
   Писатель стоял рядом с неизвестной девушкой, имени которой он даже и не знал, и незаметно из-под длинной челки наблюдал за Таней. Он покачивал в руках бокал с шампанским, когда неизвестно откуда рядом с ним оказался издатель. Он тихо кивнул в сторону Тани.
  -- Ты все прекрасно устроил, Андрей. - Тихо выдохнул писатель.
  -- Алика будет безумно рада, она переживает это еще сильнее тебя. - Так же тихо ответил издатель.
  -- Надеюсь, - Саша поставил бокал на поднос, - это пернатое хотя бы немного поумнело, или повзрослело.
   Андрей молча отступил, заговорив с кем-то из служащих и изредка бросая взгляды на двоих, что медленно и неуверенно приближались друг к другу.
  -- Здравствуйте, Александр Сергеевич, вы тоже здесь? - Как бы невзначай обронила подошедшая Таня.
  -- Да и тебя я не ожидал здесь увидеть. - Прозвучал ледяной голос писателя.
   Они несколько секунд помолчали, а затем Таня неуверенно взглянула на мужчину.
  -- В тот раз... я... - она снова отвернулась, - ну, я, вроде как, сожалею...
   Писатель повертел в руках зажигалку, курить здесь все равно было нельзя.
  -- Да, - наконец, отозвался он, - я тоже был несколько резок...
   Девушка бросила как можно более холодный взгляд на романиста, и с видом "ну уговорил, блин.." произнесла:
  -- Ну, типа это, извините, что ли...
  -- Ты тоже, - с точно таким же выражением на лице выдал писатель.
  -- Без проблем, - тут же отозвалась девушка, быстро повернувшись всем корпусом к писателю. - Алек-
   сандр Сергеевич... на самом деле... ну не хотела я вам всего этого говорить! Вранье все было! Я так рада, что, наконец, сказала вам это, теперь у меня хоть совесть чистая будет. Вы меня не переносите теперь, да? - Кинула она на него неуверенный взгляд.
  -- Да нет. - Тихо отозвался Саша.
  -- Значит, мир? - Радостно осклабилась девушка.
  -- Мир. - Немного поморщился писатель и быстро отошел в сторону, по опыту зная, что означают
   эти искорки, забегавшие в глазах девушки. Все его надежды на взросление Тани сдохли в зародыше, но и на его душе несколько полегчало.
   В углу, рядом с радостно сияющей Аликой, стоял Андрей, мысленно поздравляя себя с победой. "Все отлично, - думал он, наблюдая, как двое снова расходятся по разным углам, - все вышло просто идеально" - он поправил очки, и улыбнулся Алике, так прекрасно выглядящей в красивом длинном белом платье с серебряной вышивкой.
  -- Тебе очень идет белый, любимая - тихо шепнул он ей на ухо.
   Женщина ослепительно улыбнулась. Она тоже видела, что эти двое помирились.
   Жизнь прекрасна! - выражало ее сверкающее лицо.

**

   Дзыыыынь!!!
   Раздался звонок в дверь. Алика побежала открывать. На пороге она увидела тут же бросившуюся к ней племянницу и ее закадычного друга, которого девушка повсюду таскала с собой, а он, в принципе, и не сильно сопротивлялся, выполняя при ней функции одновременно старшего брата, совести, которую очень часто затыкали, телохранителя и просто "жилетки" или ниточки-сопельки (кто читал все предыдущее, тот поймет, о чем я:).
   Высокий парень прошел в квартиру следом за подругой, сняв длинное серое пальто в коридоре. Таня быстренько сбросила свою дубленку на Волика и пробежалась в комнату за Аликой.
   В просторной, со вкусом обставленной комнате, уже сидели Андрей и Саша, мирно беседующие о чем-то своем. Но к чаю еще не притрагивались, так как Алика запретила им это делать до прихода племянницы.
   Андрей наконец-то дошел да заключительной стадии своего плана. Мягко намекнув Алике, что перед отъездом Таню следовало бы пригласить на небольшое чаепитие, он тем самым собрал всех кого нужно в квартире. Теперь все были в сборе, и можно было приступать к самому интересному и заключительному пункту плана.
  -- Здравствуй, Таня, как отметила Новый год? - Поинтересовался он у бухнувшейся на диван девушки.
  -- Просто отлично!! - Воскликнула та, хватая со стола чашку горячего чая и стряхивая с джинсов и рубашки капельки растаявших снежинок. - Мы с Воликом отлично повеселились, правда, Волька?
  -- Говори за себя, - буркнул друг, подсаживаясь к ней на диван. - Новый год без выпивки, все равно, что брачная ночь без невесты...
  -- Это у тебя-то выпивки не было??? - возмутилась девушка. - А как же компот??? Ты ж его пол
   банки выдул! Да тебя и с него угораздило запьянеть, эт ж надо, этот придурок с красным носом решил Дед Морозом заделаться, и пошел по квартирам всех с Новым годом поздравлять и детей до икоты своими стихами пугать! Нет, вы представляете?
  -- Ой, да иди ты... - покраснел парень.
  -- Молодцы. - Улыбнулся Андрей, взяв со стола пирожное, поскольку теперь все были в соборе, и его
   невеста наконец-то разрешила приняться за чай. - Кстати, Тань, - как бы невзначай начал мужчина, - я тут недавно с Сакурой виделся, и он попросил передать тебе его просьбу.
  -- Сакура??? - Воскликнула девушка. - Классно!!! И что же?? Ну не томите, Андрей Владимирович!
   Чего вы так хитро улыбаетесь? - подскочила она к хитро прищурившемуся Андрею.
  -- Знаешь, в этом году летом он приезжает с концертами. - Он поправил очки. - И попросил тебя, чтобы ты была его переводчиком... ну как?
  -- ДААААА!!!! Конечно, естественно, безусловно!!!! - Вскрикнула Таня, сплясав танец племени Мумба Юмба.
  -- Отлично, - снова улыбнулся Андрей. Другого исхода он и не ожидал. - Значит, как только каникулы - ты тут же к нам. Жить будешь у Саши, думаю, он не против.
   Алика расплылась в светлой радостной улыбке, Андрей торжествующе откусил кусочек маленького пирожного, Волик как всегда рад за подругу, Таню вообще сейчас лучше не описывать, я ваши нервы пожалею, но... писатель находится в полуобморочном состоянии.
   От сознания того, что его просто провели, он еще больше расстроился, и от обморока его спасла только годами выработанная воля к жизни, а то бы уже давно копытца склеил прямо там.

**

  
  -- Александр Сергеевич, не унывайте!!!! Через пол года я снова приеду!!! Эх мы с вами устроим, ууу...!! - дальше голос девушки заглушил паровозный гудок, но бедному писателю, которого Алика попросила проводить племянницу, показалось, что это был ее возглас, и по его спине пробежали мурашки...
   В предвкушении будущего "веселья" он стоял на перроне и смотрел на удаляющийся поезд с наполовину вывесившейся из окна девушкой, которая махала ему всеми движущимися частями тела (кается, она подключила к этому и Волика). Новый кровавый детектив, зарождавшийся в его мозгу, вытесняли воспоминания о прошедшем лете. Осознав тщетность избавления от этих навязчивых воспоминаний, мозг родил мысль, что такое не должно оставаться за кадром обычной жизни, и об этом должны узнать все.
   Когда он уходил с вокзала, в голове его метались мысли о гениальном произведении, которое должно было спасти человечество от растущей опасности...

**

   По улице города шли две высокие школьницы рюкзаками за спинами.
  -- Знаешь, а у Белявцева новая книга вышла!! Мне вчера мама купила!
   - ДАААА!?!?!? Давай зайдем в книжный, я тоже хочу ее купить!!!! - Воскликнула вторая школьница, кинувшись к магазину через дорогу. Первая, черноволосая девочка, побежала за ней, и скоро девочки вошли в помещение магазина.
  -- Смотри, вот она. - Указала на полку счастливая обладательница свежего творения всеобщего
   кумира.
   На полке магазина лежала небольшая, совсем недавно вышедшая, книжка Александра Белявцева в яркой обложке, являвшая миру ее название - "Чудо в перьях"...
  

Конец первой части

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   От фр. "дурной тон"
   (сокр.)Бисексуал- человек, соединяющий традиционную и нетрадиционную ориентации
   Мазохист - человек, намеренно истязающий сам себя.
   SD (super deformed) - Стиль искаженных пропорций и ненормальных(комических) выражений лиц. В дан-
   ном случае у Тани на лице вместо глаз вращались спиральки, показывая тем самым крайнюю степень аута.
   Полнометражка (от англ. movie)
   Субтитры (Полностью сохраняется японская фонограмма, а перевод идет в виде текста на экране)
   Терминология
   Терминология
   Yami no Matsuei
   Зачем я эту сноску делаю? Неужто кто такой же, как Саша? O`k, объясняю для людей с интеллектом Саши: манга - яп. комикс
   Weiss Kreuz
   Холодильнике (от англ. refrigerator)
   (яп.) Симпатичный юноша
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
   49
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"