Бабушкинский Лель или арест Славки Кашеварова 04.11.2011
Томительными весенними ночами в неповторимом нашем дворе в причудливой мозаике свежей листвы звенели гитары, и раздавался девичий смех. Кто-то пел очень неплохо и смотрел в глаза слушательницам совершенно невероятными глазами. Я знала, кто это. Это младший брат моего одноклассника, очень талантливого в точных науках.
А младший брат был талантлив в любви, но в отличие от физика рано стал пить водку. Был он белокур, голубоглаз и жевал на уроках горох, чтобы иметь крепкие белые зубы. Отец у братьев рано умер, так что о пользе гороха с классной руководительницей пришлось говорить старшему, физику. Старший тоже был красив, но слишком серьёзен, чтобы быть кумиром двора.
Отзвенела гитара, улетели со двора соловьи, прошло лет двадцать. Славный наш Славка работал слесарем, много пил и воспитывал детей уже не первой своей женщины. Однажды вечером соседка по лестничной клетке позвонила в нашу дверь и попросила меня срочно выйти во двор - Славку хотят забрать в милицию за хулиганство.
Я как была в халате и с мусорным ведром в руках - так и выскочила в мартовскую темноту. В неверном свете фонаря как в милицейском сериале увидела, как из синей машины вышел человек с автоматом наперевес и скрылся в подъезде. Я и рта не успела раскрыть, как нашего Леля повели с завёрнутыми назад руками к машине.
"Стойте!",- закричала я,- "Сейчас его мама придёт!"
"А что мне его мама?", - с плохо скрываемым добродушием повернулся автоматчик ко мне, и я впервые, увидела, правда, на расстоянии от подъезда до подъезда, увеличенном полутьмой, направленное на себя дуло.
"А она заплатит за разбитое окно!", - догадалась я о причинах приезда милиции.
"Что же нам, дожидаться, что он убьёт кого-нибудь?"
"Никого он не убьёт, он хороший!", - представляла я интересы соседки.
Из-за моей спины с пачкой денег в руках выскочила Галя с первого этажа, кассирша, тоже поклонница игры на гитаре. Двадцать лет назад она была тоненькой, как травинка, а теперь от перемещения её ещё довольно красивого тела прокатилась такая гравитационная волна, что я чуть не свалилась со своим ведром.
Дальше почему-то машина всё-таки отъехала, потом встала, из неё вышел наш кудряш и поплёлся в квартиру с выбитыми окнами. От соседнего дома отделилась тень - это ковыляла не очень охотно к месту происшествия Славкина мама. Ей было жалко денег из пенсии, это было не в первый раз, и хозяйка квартиры, с её точки зрения, была слишком привлекательна, чтобы жить с целыми окнами.
"Быстрее, быстрее, Тамара Ивановна!",- уговаривала я, но в ответ услышала, что нечего некоторым бросать такие огненные взгляды и носить такие невообразимые декольте. Когда мы, наконец, доплелись до места события, всё было тихо - деньги уплачены, извинения произнесены, милиционеры уехали, и Славка куда-то уполз зализывать свои душевные раны.
А потом Тамара Ивановна подарила мне три книги про любовь.