Через несколько секунд девушка подала мне чашку с кофе, ничуть не удивившись моему поведению. Да. Рассеянный, задумчивый. Но это больница. Здесь все такие. Каждый день сюда поступают сотни больных, десятки из них тяжело больные, остальные же неизлечимы, но есть "везунчики", которые попали сюда по стечению нелепых обстоятельств, и жизни которым ничего не угрожает. Ничего странного в том, что люди ведут себя здесь по-особенному. Здесь все чего-то ждут. Чуда, наверное. Вот и я, сидя на белой скамейке, жду чуда. Не знаю какого. Кажется, что из этой ситуации нет выхода. Потому что я даже не помню как вошел в нее.
Или нет, помню?
Не знаю, откуда можно начинать счисление...Со школьных ли пор, или все началось пару дней назад. Тогда в кафе, когда я снова встретил ее.
Вернусь в тот день. Вспомню все еще раз...
Знаете, бывают дни, вроде такие же как и все предыдущие дни в вашей жизни, но нутром ты чувствуешь, что они особенные, хотя ничего особенного поначалу и не происходит...но потом ты поймешь, что это что-то особенное происходит всегда, постоянно, просто мы это не всегда замечаем, это принято считать повседневностью, обыденностью, серостью дней.
Ведь ничего особенного нет в парне, который вот уже десять минут стоит на этом перекрестке и ждет девушку. Нет ничего странного в родительская паре с ребенком. они собирают листья: они счастливы.
А с этого пригорка открывается замечательный вид. Каждый кто когда-то побывал здесь, вернется сюда еще не раз. Сегодня здесь стояли те немногие, кто пришел просто полюбоваться этими местами. Там была и она. После стольких лет, я увидел ее.
Спустя пару лет я часто буду вспоминать именно этот момент, когда я увидел ее не в первый раз, но увидел впервые по-другому.
Я стоял в стороне от тех людей, и также смотрел вниз, мне нравилось это место не только потому, что здесь мы с ней познакомились. Нет, просто это было особенное место, наше место.
Она увидела меня. Улыбнулась так, как умеет улыбаться только она одна. Но потом она перевела взгляд с меня на него.
Меня зовут Андрей.
Сегодня на этом месте я договорился встретиться со своим другом. Лучшим, настоящим другом.
Она. Она изменилась, определенно. Фигура, манеры, одежда. Но лицо, и его выражение остались такими же. Я его вижу, чувствую как раньше.
И я смотрю на нее.
Они подошли ко мне. Два человека. Одного из них я ждал здесь сегодня, второго, наверное, буду ждать всю жизнь, да так и не дождусь.
Максим. Так зовут моего лучшего друга. И он представил мне ее. Александра, так зовут его девушку.
Все прошло хорошо. Настолько хорошо, что можно сказать безразлично...
-Привет.
-Привет.
-Мы кажется учились в одной школе
-Ага...
И все.
Примерно час мы велим разговор о чем-то не особенно важном. А потом они ушли "по своим делам", оставив меня одного со своими мыслями.
Кто бы мог подумать, что в следующий раз я увижу ее только в больнице...
Прошла неделя. Все семь дней, я думал лишь о ней и о нем. Столько лет, а она все еще нужна мне, а он - он мой лучший друг.
И поэтому его телефонный звонок застал меня врасплох.
-Андрей...ее сбила машина.
-Уже еду.
Следующие несколько суток прошли для меня как во сне. Приезд в больницу. Мысли о ней. Главное. Что? Чтобы она была жива. Это самое важное. А он? Где был он в это время? Как он позволил этому случиться? А она...Вспоминала ли она меня в эту неделю...
Я в больнице.
Она тоже - значит еще жива. Хорошо. Что я несу, если ты в больнице - все плохо.
Вот он. Я вижу его возле операционной.
-Что с ней? Как это произошло?
-Водитель не справился с управлением....он здесь в больнице.
-Успокойся. Я разберусь с ним.
-Нет. Подожди. С ним все нормально. Она переходила на красный, он просто ехал, не успел затормозить, - только сейчас я заметил, что у него с голосом. Да, что там с голосом. Что с его лицом? Глазами? Он любит ее. Понять настоящую любовь можно лишь тогда, когда потеряешь ее. Даже, когда кажется, что потерял. Было ли это у меня? Сейчас это неважно. Я должен...должен увидеть этого мужчину. В конце коридора, у окна он стоял и нервно курил сигарету. Парень моего возраста. Брюнет. Он заметил, что иду к нему. Тушит сигарету.
-Простите...я...я не знаю...как это произошло. Я ехал...а потом был толчок, я остановился. Кровь. Она была везде. И девушка. Господи! Я не знал, что кого-то сбил. Не верил. Правда. Я ведь не пью. Ни капли. Я сегодня даже первый раз взял в руки сигарету. Это...
-Хватит. Спасибо, - как же я устал. Он ни в чем не виноват, я понимаю, но легче мне от этого не становится. Как же она? Я не знаю что в этой ситуации самое страшное? А если она...Нет. Не думать. Отключиться.
Из ее операционной выходит врач, и бегу туда. Что?
Лучше бы я не бежал так быстро, может бы тогда мне удалось отсрочить эту фразу. Этому известию я бы лучше предпочел неизвестность. Я бежал быстро, но все было как в замедленной съемке. Я не слышал ничего, ни своего бега, ни постороннего шума, ни нервного покуривания непутевого водителя, а лишь слова человека в белом халате. Эти слова, его слова, стали ответом на мой вопрос, на вопрос "Что?":
Извините, мне жаль. Мы сделали все, что смогли. Она в коме. И мы не знаем сколько времени она пробудет в ней.
КОМА.
КОМАТОЗНОЕ СОСТОЯНИЕ.
СОН РАЗУМА.
ГЛУБОКИЙ СОН.
КОМА ДУШИ.
СПЯЧКА.
- Это максимальная степень патологического торможения центральной нервной системы, характеризующаяся глубокой потерей сознания, утратой рефлексов, отсутствием реакции на внешние раздражители и расстройством регуляции жизненно важных функций организма.
Кома, общемедицинское определение. Для некоторых это профессия: ухаживать за больными, которые вечно спят. Для студентов медицинских факультетов это всего лишь тема для реферата. Для кого-то просто что-то, не касающееся их. Но меня это коснулось. Для меня это было концом начала...в который раз.
Почему Она? Почему Я? А Он?
Что с Максимом. Он тоже в коме. И я. Я тоже в коме.
Он не ест, не пьет, не двигается. Он не разговаривает. Я тоже.
Прошла неделя. Все эти семь дней я сидел в больнице, не всегда только в ее палате, иногда я выходил походить по больнице. Знаете, как бы это странно не звучало, но видеть, что есть люди, которым так же плохо как и мне, довольно успокаивающе. За это время, проведенное в этом месте, я увидел много смертей. Очень много. И это страшно. Ужасно, когда день изо дня мимо тебя провозят еще не успевшие остыть трупы, а в соседней палате лежит кто-то кто дорог тебе, и ты понимаешь, что вскоре это может случиться и с ней.
Я прожил эту неделю за счет хождения по больнице, за счет горя других. А Максим, он скорее просуществовал. В день он выпивал по несколько литров кофе. Знаю, для многих это не показатель горя, есть люди для которых кофе это жизнь, и это нормально, когда они проснувшись выпивают кофе, за завтраком выпивают кофе, за поздним завтраком выпивают кофе, выпивают кофе, когда они устали, когда они очень устали и т. д. . Но Максим не из их числа, он терпеть не может кофе.
Помню, я как-то спросил его, почему.
-Ты хоть когда-нибудь его пил?
-Нет, и не собираюсь
-Почему?
-Потому что кофе это наркотик, а я человек, а не наркоман, - и он вызовом посмотрел мне в глаза
-Но если бы кофе являлось наркотиком, ученые бы давным-давно проинформировали бы нас об этом. Не могут же они молчать, и губить огромную массу людей.
-Неет...Ты не понял. Наркотик - для меня, это не вещество, оказывающее пагубное действие на организм, а лишь то, что вызывает привыкание.
-Привыкание? И все, - чуть ли не выкрикнул я на всю улицу, - даже, если это будет обычная игрушка, без которой ребенок не сможет заснуть ночью? Ты это хочешь сказать?
-Да, я это хочу сказать.
-Но...а как же любовь? Что бы там не говорили, мы все равно просто-напросто привыкаем к любимому человеку.
-Знаешь, Андрей, я считаю любовь самым страшным чувством в мире, - ухмыльнулся он, - потому что любовь не просто вызывает привыкание, но она зав всю свою жизнь загубила уйму народа, но все все равно продолжают восхвалять ее.
-И что? Хочешь сказать, что ты никогда не влюбишься? Никогда не станешь одной из тех загубленных душ? Никогда не влюбишься?
-Я не знаю.
-А я знаю, по твоей теории получается, что мы все наркоманы, начиная с малолетних детей, которые любят своих родителей, милые игрушки, и заканчивая седыми стариками, которые души не чают в с своих внуках, в обычных человеческих радостях
Что? Скажешь, что я не прав?
-Эээх...прав, - обреченно сказал он.
А он все пил и пил это чертово кофе, становясь похожим на зомби из фильма ужасов.
-Ты думаешь, что ей легче было бы. Зная что ты гробишь из-за нее свою жизнь?!
-Ты говоришь о ней в прошедшем времени? Ты что...думаешь, что она...
-Я не это имел ввиду! Ты думаешь, что ей становится лучше от знания, что из-за нее ты медленно умираешь!
-Нет.
-Тогда, что ты здесь делаешь?
-От этого становится лучше мне, - признаться, этого ответа я никак не ожидал...я даже не знал, что и ответить..., - я надеюсь, что испытывая чувство вины, и видя, как мне без нее плохо, она проснется, и все будет как раньше и..., - ни разу с тех пор, как она "заснула", мы не говорили о том, что случилось. Неделю с лишним он держался, как бы если мы не говорим об этом, то этого и не случилось, но заговорив об этом, как бы признавая, что это произошло, он заплакал. Наверное, я был плохим другом, что не предвидел этого, знаете, я ожидал от него гнева, криков - ведь он был человеком сильным, безразличным ко многим вещам, таким как мнение окружающих или материальные блага, таких людей сейчас слишком мало...но он заплакал. И я не знал, что делать. Он плакал тихо, так, что мне, стоящим от него в трех шагах, было этого почти не слышно.
-И что мы будем делать?
-Ждать. Другого выхода у нас нет, - "А это разве выход? Выход, это когда сложившуюся ситуацию можно решить каким-то способом, а ждать - это разве решение?", - мысленно думал я, но сказать все это вслух, видя, что те же мысли у него крутятся и в его голове, значило убить его.
-Если бы ты оказался в ситуации, когда у тебя не было другого выхода, кроме как убить кого-то, ты бы это сделал?
Что?, - сидя в абсолютной тишине ночью в метро, я не ожидал услышать такого вопроса. Да, я вообще никогда не ожидал его услышать.
Ты бы убил?
-Нет, конечно, что за глупости? Макс, если у тебя что-то случилось скажи об этом, не надо только...
-А я убил. Я убил себя.
-Что?
-Я влюбился. Я стал наркоманом, - это был день, когда он впервые встретил ее. И сразу влюбился. Этот разговор произошел год назад, ровно год назад. Он никогда не рассказывал мне о том, как это произошло. Но сейчас в больнице, напомнив мне о его признании, он рассказал мне.
Год назад я ненавидел психологические курсы, не любил рассуждать о том, что могло бы быть или о том, что будет, о вещах, не имеющих для меня сегодня какой-либо важности. Но психологический курс был в моей программе обучения. Я был архитектором. Вернее от выдачи диплома, утверждающим, что "я - архитектор", меня отделял один курс, одна неделя. Целую неделю у меня в мозгах будут копаться неизвестные мне люди, и лишь для того, чтобы сказать мне, что с психической точки зрения я полностью здоров. Но прогулять этот курс, значило бы бросить все 6 лет моей жизни насмарку. Ну, уж нет. Я переборю себя, и позволю этим докторишкам копаться у себя в голове.
Неужели это и есть мой психолог? Тот, кто будет читать мои мысли, ловить каждое мое слово, смотреть прямо мне в глаза, и при этом говорить со мной...
Знаете, мне начинают нравится психологические курсы. Это очень полезно разобраться в своей голове, удостовериться, что с тобой все в порядке...хотя я уже начинаю сомневаться относительно себя.
Через неделю я считал, что вся моя жизнь до этого момента была лишена всякого смысла, и я жил только для того, чтобы дожить до сегодняшнего дня и почувствовать любовь. Я не знаю, что такое любовь, но главное, что я чувствую ее. Когда ты любишь, то тот кого ты любишь, является не частью твоей жизни, а всей ей. Не часть сердца, а все оно.
А что делать, когда твоя жизнь и твое сердце уснули в коме. Продолжать жить? Не смешите меня...
Не хотелось бы писать фразу типа 'спустя месяц', или 'прошел месяц', будто бы месяц - это мгновение, исход которого ты даже не заметил, будто это настолько незначительный промежуток твоей жизни, ничего не значащий для тебя. Но когда месяц - это всего день, один единственный день, повторяющийся из раз в раз, когда стирается грань между днем и ночью, когда не замечаешь разницы между белым и черным, когда один единственный день повторяется 30 раз или более...То ничего не остается как написать фразу: 'Прошел месяц'.
Месяц навязчивых звонков со стороны родственников: 'как там?', да 'что там?'. Месяц, за который мое тело начало деформироваться дабы привыкнуть к неудобным больничным койкам и стульям. Месяц, подсадивший меня на кофе. Месяц...Месяц...Месяц...и т. д. и т. п.
Из университета меня не выгнали, а отправили в академический отпуск 'по семейным обстоятельствам'. Все благодаря маме, лишь сейчас после всех тягост перенесенных мною, я понимаю, чем обязан ей.
Андрей
Казалось бы...что изменилось? Ее как не было в моей жизни, так и нет. Я не видел Александру несколько лет, иногда думал о ней. Но не могу сказать .чтобы я жил только мыслью о ней. Думаю, это нормально, когда жизнь человека сбалансирована, он не должен был зациклен только на одном предмете (человеке, событии...). Вы, конечно, можете подумать, что я не романтик, что я циник и прагматик, не способный на любовь. Но это не так. Просто для меня любовь - это не полная отдача человеку, которого любишь. Это как часть жизни. У каждого нормального взрослого человека должна быть работа, семья, друзья и хобби. И вот любовь входит в категорию семья. Для меня это так. Для меня это правда. Это реальность.
Это не жизнь, а среднестатистические данные. Но люди рассуждают следующим образом: раз у большинства нормальных людей так, значит так оно и должно быть, по другому и быть не может.
Но когда же общество в конце концов поймет, что большинство не всегда правы. История знавала много случаев, когда общество ополчалось на одного единственного человека, говоря о лживости его высказываний: Дж.Бруно, Г.Галилей, изобретатель радио Попов и мн.др. Кем они были для своих современников, не изобретателями радио и астрономами, нет. Они были помешавшимися людьми, чудаками и самодурами, решившими пойти против общественно-технического устройства того времени. Но кто они сейчас? Сейчас именно эти люди - прославленные на весь мир и известные каждому школьнику. А те, кто называл их самодурами и глупцами остались в далеко забытом прошлом.
Я приходил, навещал ее раз в неделю, иногда чаще, иногда реже. Она все больше начала походить на призрака в моей жизни. Она не проявляла никаких признаков активности, только лежала. А я приходил , посмотреть как она. Потом вставал и уходил, потому что это было выше моих сил, просто сидеть и смотреть, зная, что ее жизнь уже кончена. Надежда умирала, она гасла с каждым моим приходом сюда. Но единственное, что меня ободряло, это осознание того, что это она, а не я, лежит сейчас на больничной койке. Это ее жизнь уже кончена, а не моя. Это то, что у меня еще вся жизнь впереди.
И постепенно, я начал приходить сюда, только с Максимом для того, чтобы поддержать его.
Не сказать, чтобы ему очень нужна была моя поддержка или от этого ему становилось спокойнее. Просто мне от этого становилось несколько легче. Он взял академический отпуск 'по семейным обстоятельствам' в университете, занялся какой-то ерундовой работой, никуда не ходит, не развлекается. Он губит свою жизнь. Она умирая телом, тянет за собой его душу. Или это он тянется к ней.
Его состояние стабильно.
Максим
Ее состояние стабильно. Так говорит врач. Ей не становится не лучше, не хуже. Не знаю, хорошо ли это...С одной стороны, в таком состоянии шансы умереть сводятся к минимуму, но, с другой, и шансы выжить тоже. 50 % на 50%. мое состояние доктор оценивает примерно по таким же показателям. Шансы умереть - 50%, шансы выжить - 50%. Наши жизни неразрывно связаны, я чувствую это. И если умрет она, умру и я, не телом, так душой. А если она выживет, то я выживу вместе с ней. Но что будет дальше? Я не знаю, загадывать на будущее еще слишком страшно.
Знаете, говорят, что люди в коме, слышат все, что им говорят, на знаю помнят ли они это потом. Но я иногда прихожу в больницу, чтобы она меня послушала, чтобы не забывала. Я боюсь, что пока она там одна без меня, она забудет меня. И когда...если выйдет из комы...она посмотрит мне в глаза и не узнает меня. Я боюсь этого. Я очень этого боюсь. Я не знаю смогу ли я это пережить, если она забудет меня так невзначай. Поэтому я разговариваю с ней, даю слушать наши любимые песни, читаю любимые моменты из книг, вспоминаю о прошлой жизни...
Андрей
Уж и не знаю, насколько у Саши все плохо, но то что Максим сходит с ума, это я заметил. Он приходит не для того, чтобы поговорить с врачами или медсестрами, не для того чтобы проверить ее, все ли у нее есть, всего ли хватает, а для того только, чтобы поговорить. Он разговаривает с ней, как с живым человеком - шутит, держит ее за руку, вспоминает прошлые обиды, шутки, разговоры. На ее фоне этакий зомби, в которого он успел превратиться за пару месяцев, выглядит очень даже живенько.
Думает ли он своих родителях? Как он может так с ними поступать? Ведь на их глазах умирает их единственный сын. Как на такое можно просто так смотреть. Я не понимаю. Неужели его родители так сильно любят эту девчонку, что не жалеют своего сына в надежде на то, что та поправится.
После целого дня размышлений на эту тему, свой долг я видел в том, чтобы обсудить эту проблему с мамой Максима - Верой Анатольевной.
В социальном и материальном плане родители Максима были обыкновенными представителями средней прослойки среднего класса. Не сказать, чтобы они много или мало зарабатывали, но на хорошую домашнюю еду, утварь, одежду хватало. Они жили чуть дальше от центра города, в ближайшем спальном районе. У них была поддержанная иностранная машина, на которой Владимир Иванович - отец Максима - ездил на работу. Максим был единственным сыном своих родителей. И они в нем, как говорится, души не чаяли.
Они потрясающие родители, они всегда любили своего сына, прислушивались к нему и поддерживали. Девушку Максима они приняли сразу же, как только она вошла к ним на порог.
Вера и Владимир помнили тот день как вчерашний, хоть с того момента прошло уже немало времени. В тот день их сын впервые привел свою девушку к ним домой. До этого момента, как он говорил, все было не настолько серьезно, чтобы знакомить всех остальных девчонок с родителями. И вот сегодня они возможно увидят будущую невесту Максима.
Все было готово к этому знаменатель, дом полностью убран, фотографии прошлых лет приготовлены, составлен список возможных разговоров и т. п.
На дворе стояла настоящая золотая осень: желтые, красные, изредка зеленые листья, опавшие с деревьев лежали на земле или плавали как корабли по лужам. Погода стояла, что надо - не тепло, не холодно.
И вот в дверь постучали (звонок сломался уже с неделю, и несмотря на каждодневные напоминания Веры, у Владимира не доходили до этого руки). Отворив дверь, родители увидели рядом со своим сыном девушку элегантно одетую в черное пальто со стоячим воротником и разлетающимися к низу рукавами, на ногах красовались чисто белые колготки и черные сапоги на небольшом устойчивом каблуке.
Улыбнувшись своей неповторимой улыбкой родителям Максима, девушка представилась и с порога у всех четверых завязался бурный разговор, не прекращавшийся до самого вечера. Не понадобились ни фотографии прошлых лет, ни список возможных разговоров.
В тот день за столом собралась настоящая семья, не было не недомолвок, ни конфликтов. Все было замечательно. И каждый, кто был за этим столом влюбился в эту девушку Сашу. А ее не сильно волновало понравилась ли она родителям Максима или нет, можно сказать она нисколько не старалась этого сделать. Просто для нее эта была отличная возможность провести целый день с человеком, которого она любит. И будет любить всю жизнь, это она поняла, когда увидела его в кругу семьи, и смотря на него практически неотрывно все время.
И вот в такую семью, к именно таким родителям пришел Андрей уже поздним вечером для серьезного разговора.