Багрянцев Владлен Борисович : другие произведения.

Южная Африка в океане времени

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Южно-Африканская Республика на вершине своего могущества погрузилась в машину времени и отправилась в неизвестном направлении. Путь ее был тернист, но перспективы заманчивы.


  
  В.Багрянцев
  
  Южная Африка в Океане Времени.
  
  * * * * *
  
  Часть 1.
  Оранжевая Река в Океане Времени
  
  
  
  
  Пролог.
  Глава 1. Первый контакт.
  Глава 2. Ночь над городом.
  Глава 3. Заокеанские воротилы.
  Интерлюдия.
  Глава 4. Список кораблей прочел до середины.
  Глава 5. Под деревом развесистым задумчив бур сидел.
  Глава 6. Корабль Его Величества "Гаробус".
  Глава 7. И другие официальные лица.
  Глава 8. Король говорит!.
  Глава 9. Главный Фашистский Штаб.
  Глава 10. Факел дружбы на Земле зажигается в Кремле.
  Глава 11. В эту ночь решили самураи.
  Интерлюдия-2.
  Глава 12. Международная панорама, вопросы и ответы.
  Интерлюдия-3.
  Глава 13. Столкновение миров.
  Глава 14. Кровавая ярость демонов войны.
  Глава 15. Foundation and Empire Strikes Back For The Emperor of the Known Universe.
  Интерлюдия. Адмираль.
  Глава 16. Последний приказ.
  Глава 17. Крысы в пустыне.
  Эпилог. Человек в прицельной рамке.
  
  
  
  
  Дисклеймер.
  
  Основано на реальных событиях, но всякое сходство с реальными людьми, живущими или умершими, является случайным и непреднамеренным.
  
  
  
  
  Вместо эпиграфа:
  
  
  "...Дракийцы покорят мир по двум причинам - потому что мы должны и потому что мы можем. Из двух причин вторая важнее - мы делаем это, потому что мы сделали такой выбор. Волей господина и силой оружия Дракия будет править Землей, и тогда мы преобразим самих себя. Мы должны покорить народы Земли, втоптать их в пыль и переплавить по нашему образу и подобию. Окончательное Сообщество - без слабости и милосердия, тведое и чистое. Наши потомки станут бродить среди холмов этого будущего, в невинности своей подобные волкам под звездным небом - и больше ничего не будет стоять между ними и их обнаженной волей".
  
  Стивен Майкл Стирлинг, "Марш через Грузию".
  
  
  * * * * *
  
  
  ПРОЛОГ.
  
  
  Претория, Южно-Африканская Республика. Секретный Правительственный Бункер, Черная Комната.
  23 сентября 1979 года. 9 часов 7 минут 16 секунд утра.
  
  * * * * * *
  
  
  - Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие.
  
  На самом деле эти слова прозвучали совсем иначе, поскольку докладчик пользовался экзотическим заморским языком. Но полагаю, что рассказчик этой правдивой и поучительной истории может позволить себе маленькую слабость.
  
  Премьер-министр Южно-Африканской Республики Питер Виллем Бота выдержал небольшую паузу, достал платок, неторопливо протер очки и лысину. "Издевается, негодяй", - подумали сразу двое или трое из его коллег. - "Нагнетает атмосферу". Питер Бота знал толк в издевательствах - возможно, именно поэтому товарищи по партии и враги одновременно называли его Большим Крокодилом.
  
  Большой Крокодил вернул очки на переносицу, спрятал платок и небрежно добавил:
  
  - Мы стали попаданцами.
  
  Нет, эти слова не прозвучали как гром среди ясного неба, потому что далеко не все участники секретного совещания в секретном бункере правильно поняли их значение и верно оценили последствия. Если быть совсем точным, никто вообще ничего не понял.
  
  - Это еще куда? - проворчал генерал Магнус Малан, командующий сухопутными войсками. - Какое-то новое извращение, которое нам поспешили приписать западные либералы?
  
  Генерал Малан не любил извращенцев и западных либералов. Кроме того, этот здоровяк-африканер куда больше походил на крокодила, чем его лысый, очкастый и интеллигентный шеф. Но прозвище досталось не ему. Такова была вопиющая историческая несправедливость.
  
  - Отнюдь, Магнус, - поспешил успокоить сотрудника премьер-министр. - Попробую сформулировать иначе. Мы стали путешественниками во времени.
  
  - Остроумно, но неправдоподобно, - заметил Оуэн Хорвуд, министр финансов. - Теория Эйнштейна гласит, что...
  
  На этом самом месте профессор Хорвуд сделал многозначительную паузу, потому как был всего лишь профессором экономики и мало что понимал в теории Эйнштейна.
  
  - Много этот еврей понимал в теории, - хмыкнул Малан, имея в виду совсем не Эйнштейна. - Кстати, что там у евреев?
  
  Все поняли, что имел в виду генерал, и прежде всего - премьер-министр.
  
  - Об этом я и говорю, - продолжал Бота. - Полагаю, все присутствующие знакомы с работами, которые мы ведем совместно с нашими добрыми израильскими союзниками на острове Марион...
  
  Присутствующие согласно закивали, даже нахмурившийся Магнус Малан.
  
  - Примерно двадцать четыре часа назад эти работы завершились полным успехом, - объявил Бота. - Установка была запущена и...
  
  - Постойте, постойте, Питер, - теперь пришла очередь президента Маре Фильюна протирать очки. - Какая установка? Я полагал, речь идет об атомной бомбе...
  
  - Без атомных бомб тоже не обошлось, но если вы будете постоянно меня перебивать, я никогда не закончу, - нахмурился Крокодил.
  
  - Прошу прощения, продолжайте...
  
  - Машина времени. Да, господа, вы не ослышались, машина времени. Надеюсь, все вы читали этот роман Уэллса или хотя бы слышали о нем, на худой конец - смотрели фильм, - премьер почему-то покосился на генерала Малана и снова повторил: - Машина времени. Мы построили ее и пустили в ход. Машина питается от атомной энергии - я не стану утомлять вас техническими подробностями, но чтобы запустить двигатель, пришлось взорвать в нем три атомные бомбы...
  
  - Иисус и Дева Мария, - констатировал президент Фильюн.
  
  ...- и вот мы здесь.
  
  - Где?! - выдохнули одновременно несколько глоток.
  
  - Это куда более сложное и могущественное устройство, чем предполагал сэр Герберт, - невозмутимо продолжал премьер-министр, - оно способно отправлять в другие эпохи не только отдельно взятых людей, но и целые участки земной поверхности. В нашем случае широкий веерный луч был нацелен на Южную Африку, и... - Бота развернул на столе банальный школьный атлас и сделал несколько пометок красным карандашом, - вся наша страна, Юго-Западная Африка, Ботсвана, Родезия и отдельные области Анголы, Мозамбика и Замбии.
  
  
  Полная карта открывается в новом окне
  
  
  - Иисус и Дева Мария, - повторил президент. - Вы шутите? Признайтесь, вы ведь шутите. Вы здоровы? Питер, вы хорошо себя чувствуете?...
  
  - Я здоров и я в своем уме! - не выдержал и взорвался Крокодил, что случалось с ним совсем не часто. - Мы совершили путешествие во времени! Вся наша Южно-Африканская Республика и ее окрестности! И чем скорее вы в это поверите, тем лучше!
  
  - Куда? - хладнокровно уточнил генерал Констанд Фильюн (не родственник, а однофамилец), главнокомандующий вооруженными силами.
  
  - Ровно на сорок лет назад, - торжественно объявил премьер-министр. - Господа, обновите ваши календари. За окном 23 сентября 1939 года.
  
  - Иисус и Дева Мария.
  
  - Но... но... но... как это случилось? - подпрыгнул министр иностранных дел Фредерик Бота (не родственник), носивший не менее замечательную партийную кличку - "Пингвин". Пингвина он сейчас и напоминал - рассерженного императорского пингвина, ринувшегося в атаку. - Кто это допустил? Кто позволил?! Кто отдал приказ?!!! Вы?! ВЫ?!!! Вы отдали приказ, Питер? Вы не имели права! Вы не имели права!!!
  
  - Имел и отдал! - рявкнул Крокодил. - Это было сложное решение, но я его принял! И вы, как никто другой, должны понять, почему я так поступил! Вот уже сотню раз, собираясь в этом самом кабинете, мы говорили о том, какое мрачное будущее ожидает нашу страну. Мы великая страна, великая нация, великий народ - народ-исследователь, народ-завоеватель, народ-воин, но мы одни, практически одни против всего мира! Весь мир против нас - либералы и коммунисты, демократы и республиканцы, лейбористы и консерваторы, все великие державы Востока и Запада - все! Нет, мы не исчерпали все средства к сопротивлению, отнюдь, но что с того? Десять, самое большое пятнадцать лет - а потом конец, конец всему. Сама судьба дала нам шанс - и было бы величайшим преступлением им не воспользоваться. Сорок лет, мы получили сорок лет форы - здесь, в этом новом мире, мы займем достойное нас место. Наша наука и техника опережает все, что может предложить этот мир, на добрых сорок лет. Мы станем величайшей державой этого мира - Цари-на-Горе, живые боги! Кто - кто сможет противостоять нам?! Никто. Никто, кроме нас самих - а мы не станем объявлять войну сами себе! Никогда больше!
  
  Нечто, вопиющее к Небу, сверхъестественные и потусторонние нотки зазвучали в голосе властелина Южной Африки. Адские огоньки полыхали в уголках его глаз.
  
  - Прежде чем мы продолжим, - уже спокойным тоном заговорил Крокодил, - предлагаю окончательно проститься с 1979 годом. Да, у многих из нас там остались друзья и родственники, которые находились за границей в момент запуска машины времени. Ян Смит, например...
  
  - Супруга будет недовольна, - пробормотал Оуэн Хорвуд, женатый на свояченице премьер-министра Южной Родезии.
  
  - Это жертвы, принесенные на алтарь грядущей священной войны, - отрезал Бота. - Кстати, о жертвах. Я несколько часов подряд беседовал с учеными, которые работали над машиной времени. Они затрудняются объяснить, куда пропала здешняя Южная Африка, Южная Африка 1939 года. Самая популярная версия - растворилась в междуатомном пространстве, как только мы заняли ее место.
  
  - Она не могла отправиться на наше старое место, в 1979 год? - поинтересовался один из министров.
  
  - Нет. Потому что в 1979 году теперь находится наша Южная Африка -- только постаревшая на сорок лет. И от нас зависит, как она будет выглядеть через эти сорок лет, - гордо вскинул голову Крокодил. - Уже в самые ближайшие часы мы вступим в контакт с обитателями этого мира...
  
  - Сентябрь 1939 года, - задумчиво пробормотал Малан. - Рузвельт, Сталин, Гитлер... Гитлер!
  
  - Гитлер был преступник и предатель, - хладнокровно заметил Бота. - Он предал великую белую расу, и пока он убивал белых европейцев и американцев - в союзе с желтомазыми азиатами - кафры набирали силу. Но теперь мы сможем исправить эту ошибку истории. Итак, вернемся к карте. Теперь это наша маленькая империя - хм, не такая уж и маленькая. Южно-Африканская Республика - да святится имя ее! - прибыла в прошлое целиком. Как и Юго-Западная Африка. Что еще? Ботсвана. Она не доставит нам хлопот, все равно что Свазиленд или Лесото. Родезия? Мы потеряли Яна Смита, но у нас осталось немало друзей и союзников. Теперь мы можем не церемониться со всем этим зимбабвийским цирком. В этом мире всем будет наплевать на несколько тысяч дохлых кафров. Генералы Малан и Фильюн, вы получите свои приказы в ближайшие часы. Южная Замбия и Южный Мозамбик теперь тоже наши. Как и Южная Ангола - и это хорошо, в настоящее время - хм, как странно это говорить, "настоящее время" - там находятся наши лучшие солдаты, было бы обидно их потерять. Теперь что касается внутренней политики. В самое ближайшее время я обращусь по радио к народу. Народ должен знать правду. Разумеется, будет немедленно объявлено военное положение - до тех пор, пока мы окончательно не утвердимся в этом мире. С кафрами из "черного списка" можно больше не церемониться. Их прекраснодушные защитники остались в другом мире. Всех арестовать. Как и известных иностранных агентов. Им больше некуда докладывать. Кстати, об иностранцах. К сожалению, их тысячи в нашей стране. Туристы, студенты, дипломаты - целые посольства - и не далеко не все они дружественно настроены. В портах стоят иностранные корабли. Некоторые пожелают остаться среди нас и наслаждаться всеми преимуществами цивилизации 1979 года. Но многие рано или поздно пожелают посетить свои родные страны, помолодевшие на сорок лет...
  
  - Мы не можем этого допустить! - вскинулся генерал Малан. - Мы потеряем все преимущество! Сорок лет коту под хвост!
  
  - Магнус велик, - согласно кивнули сразу два или три министра.
  
  - Мы потеряем гораздо больше, если станем удерживать их здесь насильно, - вздохнул Питер Бота. - Возможно, какая-нибудь Северная Корея не постеснялась бы бросить за решетку сотни иностранных дипломатов, но мы не Северная Корея. МЫ - ЮЖНАЯ АФРИКА!
  
  Министры и генералы вытянулись по стойке "смирно". Где-то за кадром заиграл Национальный Гимн.
  
  К сожалению, этот волнующий и торжественный момент был немедленно прерван появившимся в зале личным секретарем Крокодила.
  
  - Господин премьер-министр, это срочно...
  
  Крокодил бросил взгляд на поданный ему листок бумаги и заметно побледнел.
  
  - Господа, события развиваются гораздо стремительнее, чем нам бы того хотелось. Это очень важно, слушайте внимательно...
  
  
  Глава 1. Первый контакт.
  
  * * * * *
  
  - Произошел крайне досадный и неприятный инцидент, - продолжал премьер-министр. - Наши ВВС сбили неопознанный самолет, шедший со стороны Мозамбика и нарушивший границу. Скорей всего, это был самолет аборигенов, но наши солдаты пока еще не знают, где мы находимся, и поэтому просто выполняли свой долг. К счастью, в обломках самолета обнаружился выживший член экипажа, его уже везут в Преторию, и скоро мы сможем с ним поговорить.
  
  - Чей самолет? Британский? Португальский? - посыпались вопросы со всех сторон.
  
  - Вы меня вообще слушаете? - нахмурился Крокодил. - Я же сказал - "неопознанный". Наберитесь терпения. А до тех пор...
  
  - А мы не можем снова включить машину времени и вернуться назад, в 1979 год? - неожиданно поинтересовался Пингвин. - Или отправиться еще дальше в прошлое, к динозаврам, например?
  
  - К динозаврам? - изумился премьер-министр. - Но зачем?!
  
  - На динозавров хочу посмотреть, - огрызнулся однофамилец. - Так можем или нет?
  
  - Нет, Фредерик, - покачал головой Питер Бота. - Я же сказал - три атомные бомбы. На восстановление машины уйдут годы. Теперь нам здесь жить. Это наш мир, а война, которая сейчас идет в Европе, скоро станет нашей войной...
  
  - Мы должны поддержать Германию!!! - взорвался Малан. - Да, это уникальный шанс, и нельзя его упустить! Адольф был прав, когда говорил об опасности мирового коммунизма! О, как он был прав - и нам ли этого не знать! Мы почувствовали это на своей шкуре! Поддержать Германию, наказать этих лондонских предателей и лягушатников! Одна эскадрилья "Миражей" может выиграть Битву за Британию! "Морской лев", атомные бомбы, промежуточный патрон, а потом - на Москву!!!
  
  - Магнус велик! - послышалось с разных сторон.
  
  - Магнус, позволь тебе напомнить, что прежде чем мы возьмем Москву, нам придется брать Кейптаун, - повысил свой голос Крокодил. - Или ты забыл, сколько граждан нашей республики в годы войны воевали на стороне союзников? Я уже не говорю о тех, кто потерял своих близких или вернулся из немецкого плена. Они никогда не поддержат нас, не поймут и не простят... Это и к родезийцам относится.
  
  - Чертовы англичашки, - прошипел Малан.
  
  - Я не собираюсь развязывать братоубийственную гражданскую войну в нашей стране, - продолжал премьер-министр. - Это и к Европе относится. Наш долг, как христиан и белых людей, спасти европейскую цивилизацию, а не подвергать ее еще большему разрушению!
  
  - Что нам до Европы? - угрюмо пробормотал Малан. - Пусть Гитлер забирает ее себе. Пусть японцы забирают себе Азию. Мы - африканцы! Африка - наша, а на остальной мир наплевать.
  
  - Ах, если бы остальной мир с этим согласился! - пафосно воскликнул Крокодил. - Нет, мы не можем на это пойти. Если мы и вступим в войну, то только на стороне союзников. Если мы поддержим Германию, то сделаем это по-своему. Гитлер должен уйти. Слишком многим он оттоптал любимые мозоли. Или он уйдет сам, или один налет "Миражей" решит проблему. А новое правительство Германии, умеренное и не такое радикальное, вернет на место Польшу и Чехословакию, заключит мир с Западом, после чего отправится в крестовый поход против коммунистов. Под нашим мудрым руководством, разумеется. Когда с Советским Союзом будет покончено и весь мир узнает об ужасах сталинизма, красные агенты влияния на Западе потеряют львиную долю поддержки, а некоторые отправятся прямиком в тюрьму или на электрический стул. И вот тогда...
  
  И вот тогда Крокодила снова прервали.
  
  - Господин премьер-министр, - доложил все тот же секретарь, - пленник доставлен.
  
  - Какого черта?! - акцент нового гостя был ужасен, если не сказать больше. Здоровенные южноафриканские спецназовцы (4 чел.), сопровождавшие пленника, болезненно поморщились - похоже, что не в первый раз. - Вы ответите за это, мерзавцы! Вы не имели права нас обстреливать! Мы следовали разрешенным маршрутом, заранее согласованным с местными властями. Вы сбили наш самолет и угробили половину экипажа! Вас за это повесят, мятежное отродье!
  
  - Прошу прощения, - часто-часто заморгал Крокодил, - но с кем мы имеем честь разговаривать?..
  
  - Сначала вы, - прозвучало в ответ. - Если я правильно помню правила этикета, принятые во всех цивилизованных странах, то хозяин представляется первым!
  
  - Конечно-конечно, - закивал хозяин кабинета. - Разрешите представиться. Питер Виллем Бота, премьер-министр Южно-Африканской Республики. Мои коллеги - государственный президент Фюльен, министр иностранных дер Фредерик Бота, генерал Магнус Малан, генерал Констанд Фюльен, директор национальной разведки Александр ван Вик, министр финансов...
  
  - Республики? - недоуменно переспросил гость. - Какой еще "республики"? С каких это пор Южная Африка стала республикой?! Вы что, подняли мятеж против Лондона?! Ха-ха-ха, вас за это повесят, мятежное отродье!
  
  ________________
  
  
  Глава 2. Ночь над городом.
  
  * * * * *
  
  Окна были плотно зашторены во имя светомаскировки. В кабинете горела только одна лампа, стоявшая на письменном столе. Человек, сидевший за столом, был немолод, но бодр и полон энтузиазма. Чего нельзя было сказать о его собеседнике, который скрывался в тени в противоположном углу кабинета.
  
  - ...и вот я здесь, - голос принадлежал молодому человеку, почему-то страшно разочарованному в жизни. - Но зачем я здесь?
  
  - Вы забываетесь, лейтенант! - строго заметил хозяин кабинета.
  
  - Прошу прощения, сэр, - промямлил его собеседник. - Просто вдруг обидно стало, столько времени и сил - и все впустую.
  
  - Привыкайте, юноша, - снисходительно произнес старший по возрасту и званию. - На войне такое иногда случается.
  
  - Мне ли не знать, - проворчал Человек-в-Тени. - Но должен ли я держать всю боль и обиду внутри себя? Прерванная операция - это как прерванный коитус...
  
  Молодой человек предусмотрительно не стал уточнять, что в его случае примерно так все и было. Он столько времени и сил - и денег! - потратил на ту продавщицу из книжного магазина, и вдруг - внезапный вызов в Лондон.
  
  Человек за столом едва не подавился воздухом и натужно закашлялся.
  
  - С вами все в порядке, сэр? - забеспокоился лейтенант.
  
  - Ваш длинный язык, молодой человек... - прохрипел хозяин кабинета, потянувшись за графином.
  
  - Еще раз прошу прощения, сэр.
  
  - Так или иначе, - продолжал шеф, - вам больше нечего было делать так далеко на севере. Если я правильно понял ваш последний доклад.
  
  - Так точно, сэр, - неохотно согласился собеседник. - Русские отменили свое нападение на Финляндию...
  
  - Разве не на Норвегию? - удивился хозяин кабинета.
  
  - А какая теперь разница, сэр? - лейтенант развел руками, и его ладони на какое-то мгновение попали в луч света. - Они были так потрясены этим африканским происшествием -- кто бы мог подумать! -- что решили временно законсервировать - заморозить, ха-ха - свою операцию. Пока обстановка не прояснится.
  
  - Боюсь, она прояснится уже в ближайшие часы, - вздохнул шеф.
  
  - Неужели?..
  
  - Да. Меня не оставляет чувство, что мы совершаем ошибку, - снова вздохнул хозяин кабинета. - Но так или иначе, решение принимать не нам. Нам остается только выполнять приказы. Какими невероятными они не были.
  
  - В данном случае невероятны вовсе не приказы, - заметил Человек-в-Тени. - Я до сих пор не могу в это поверить. Они действительно прибыли из будущего?!
  
  - Да, - уверенно кивнул шеф. - У нас не осталось никаких сомнений. Наши агенты, дипломаты, опрошенные свидетели и допрошенные перебежчики помогли составить более-менее полную картину. Поначалу у нас были сомнения, мы рассматривали самые безумные теории и гипотезы. Например - а вдруг это пришельцы с Марса, которые почему решили сыграть роль южноафриканцев из 1979 года?! Но время сомнений прошло. Как сказал Шерлок Холмс - или это был Уильям Оккам? - все время путаю...
  
  - Ничего страшного, сэр, я тоже их путаю.
  
  - ..."отбросьте все лишние сущности, и то что останется, будет правильным ответом - каким бы невероятным он не был". Не марсиане, не массовое помешательство, не гипноз. Пришельцы из будущего. Почему-то южноафриканцы из 1979 года. Кто бы мог подумать, сэр Герберт оказался пророком.
  
  - По дороге сюда я останавливал машину у каждой книжной лавки и библиотеки, - пожаловался молодой человек. - Такое впечатление, что в городе не осталось ни одного экземпляра "Машины времени". Смели начисто. Типографии не справляются.
  
  - У меня есть лишняя копия, вы ее получите, - кивнул шеф. - Вам она не помешает. Дело настолько необычное, что для подготовки к нему сгодится и фантастический роман. Пусть сэр Герберт и не угадал все детали. То есть почти ничего не угадал.
  
  - Не только он, - хохотнул лейтенант. - Знаете, почему русских так потрясло явление этой "Южно-Африканской Республики"? Они-то надеялись, что из 1979 года могут прилететь только коммунисты, покончившие с гнилым буржуазным Западом и захватившие власть на всей Земле. Но не целое государство белых расистов!
  
  - Мда, утопией там и не пахнет, - констатировал шеф. - Ни левой, ни правой, ни консервативной...
  
  - Но русские вожди все-таки придумали, как объяснить своему народу это происшествие, - продолжал молодой человек. - Они заявили, что в 1979 году коммунизм одержал окончательную победу, поэтому Южная Африка -- последний оплот реакции, империализма, капитализма и так далее -- сбежала в прошлое, чтобы не отвечать за свои преступления. Но стальное колесо истории невозможно повернуть вспять, победа коммунизма неизбежна! А теперь мы и точную дату знаем - ровно сорок лет спустя, поэтому за работу, tovarisch! Впрочем, - спохватился лейтенант, - все это есть в моем докладе.
  
  - Ничего страшного, - заявил хозяин кабинета, - я его все равно не успел прочитать. Но вернемся к нашим делам. Во-первых, позвольте вас поздравить с повышением, коммандер.
  
  - Спасибо, сэр, это так неожиданно...
  
  - Бумаги и новые нашивки заберете у моей секретарши по дороге в порт, - продолжил шеф.
  
  - В порт?!
  
  - Поэтому вас и повысили, - заявил шеф. - Иначе снобы из Королевского Флота не станут с вами разговаривать. Они и так не станут, но теперь ваши шансы повышаются. Вы приписаны как офицер связи к эскадре адмирала Гамильтона. Она отправляется на юг примерно через двадцать четыре часа. Полагаю, к тому времени война будет объявлена.
  
  - Хм, - только и сказал новоиспеченный коммандер.
  
  - Наши славные лидеры решили, что мы никогда не сможем им доверять и плодотворно сотрудничать, - пожал плечами шеф. - Поэтому проще навалиться на них сейчас, всеми силами, пока они не успели акклиматизироваться в прошлом. Завоевать и отобрать все волшебные игрушки, которые они притащили из далекого будущего.
  
  - Это причина, - заметил Человек-в-Тени, - но ведь для официального объявления войны нужен еще и какой-нибудь повод.
  
  - Элементарно, мой юный друг. Они захватчики, которые незаконно удерживают британские колонии и доминионы. Не говоря уже о том, что после вторжения все обитатели этих колоний куда-то пропали. Все равно что погибли. Самое массовое убийство в истории! С нашей точки зрения "Южноафриканская республика" - незаконное мятежное государство. Поэтому Лондон имеет полное право, согласно всем человеческим и божеским законам, восстановить порядок. Кстати, Лиссабон тоже -- они ведь удерживают южные провинции Анголы и Мозамбика. Да, португальцы примут участие. Невелик союзник, но этого достаточно, чтобы носить гордое имя Международная Коалиция. Что же касается остальных великих и малых держав, то мы еще подумаем, стоит ли их брать в свою компанию и делиться трофеями.
  
  - Гм.
  
  - Южноафриканский флот - жалкое, душераздирающее зрелище. Возьми эту папку, просмотришь на борту адмиральского флагмана. В 1979 году ЮАР не имела достойных врагов на море, поэтому буры остались с кучкой ничтожных эсминцев и катеров береговой обороны.
  
  - Гм.
  
  - Я понимаю твои сомнения, но кроме всего прочего, Англия нуждается в том, чтобы каждый исполнил свой долг на небольшой победоносной войне. Особенно сейчас, когда на западном фронте сложилась текущая странная ситуация.
  
  - Гм. Англия отправляется на небольшую победоносную войну с англоговорящими мятежниками? - уточнил молодой человек. - Я все правильно понял? Плохое сочетание. В прошлый раз - в прошлые разы это плохо заканчивалось.
  
  - Мы выполняем приказ, - повторил шеф. - Наши шансы велики. У них там в будущем не только флот деградировал. Они постепенно в элоев превращаются. Понимаешь? Южная Африка -- это белые элои и черные морлоки. У столкновения элоев с Британской Империей может быть только один финал. Кроме того, английский -- не их родной язык. Это не американские колонисты. Это же бурская деревенщина. Наши парни уже однажды разгромили их. Можем повторить. Поэтому закрой глаза и думай про Англию.
  
  - Когда это флот отступал? - пробормотал собеседник.
  
  - Не знаю. Но точно не сегодня.
  
  
  
  
  
  Глава 3. Заокеанские воротилы.
  
  * * * * *
  
  - Итак, - начал президент, откинувшись на спинку кресла и скрестив пальцы рук на животе, - я готов выслушать ваши предложения, леди и джентльмены. Должны ли мы принять участие, если "да" - на какой стороне, ну и так далее.
  
  Для усиления драматического эффекта как раз в этот момент часы, висевшие на стене Овального кабинета, пробили полночь.
  
  - Ни в коем случае, господин президент! - немедленно ринулся в атаку госсекретарь. - Нейтралитет и только нейтралитет! Мы - вы - обещали избирателям, что Соединенные Штаты не станут вмешиваться в европейскую войну, а теперь собираетесь вмешаться в конфликт на юге Африки?! Избиратели нас не поймут. Это может иметь самые тяжелые и непредсказуемые последствия...
  
  - Позвольте напомнить, уважаемый коллега, - заговорил министр обороны, - что когда мы давали предвыборные обещания, на юге Африки все еще находились британские колонии и доминионы. С тех пор географическая карта несколько изменилась. И не только она. Не будет преувеличением сказать, что весь наш мир изменился навсегда. Полагаю, вы уже успели ознакомиться с письмом мистера Эйнштейна...
  
  - Да, конечно, - недовольно поморщился госсекретарь. - Много слов, мало смысла. "Бог не играет со Вселенной в кости" и все такое.
  
  - Смысла там более чем достаточно, вы просто не пожелали его заметить! - воскликнул военный министр.
  
  - О, да, - иронически улубнулся госсекретарь, - смысл там есть, но он запрятан так глубоко...
  
  - Джентльмены, если вы немедленно не прекратите вашу детскую перепалку... - повысил голос президент, и министрам тут же стало стыдно.
  
  - Разумеется, сэр.
  
  - Прошу прощения, сэр.
  
  - Давайте рассмотрим проблему хладнокровно и отстраненно, - продолжил хозяин Белого Дома. - Забудем на секунду о вопросах морали и прочих высоких материях. Предположим, мы действительно вступим в войну на той или иной стороне. Что мы можем выиграть и что потерять?
  
  - Мы все еще пытаемся составить цельную картину, сэр, - неуверенно начал госсекретарь. - Показания репатриантов и предварительные донесения наших агентов настолько фантастичны, что даже не знаю, можно ли принимать их всерьез.
  
  - У меня сложилось аналогичное впечатление, сэр, - поддакнул начальник военно-морской разведки. Директор армейской разведки только молча кивнул. "Опять сговорились, негодяи, - беззлобно подумал президент. - Выработали общую линию. Гувера на них нет! Пора кончать с этой анархией и организовать единую разведывательную службу". Но вслух он сказал другое:
  
  - А вы что скажете, Эдгар?
  
  - Мне нравятся эти парни, - немедленно откликнулся директор ФБР. - Эти южноафриканцы из будущего. Мне кажется, мы с ними неплохо поладим. Уж во всяком случае с ними будет куда интереснее работать, чем с британскими снобами.
  
  - Ни в коем случае! - едва не подпрыгнул вместе с креслом госсекретарь. - Мы многого не понимаем, но их политическая система - открытая книга, и в ней мы прекрасно разобрались. Понимаете ли вы, коллеги, что представляет из себя их государство?! Это же практически второе издание мятежной Конфедерации!
  
  - Как будто что-то плохое, - проворчал военный министр, демонстративно переходя на тяжелый южно-каролинский акцент.
  
  - Разве за это сражались и умирали наши предки?! - госсекретарь воздел руки к потолку. - Разве для того они уничтожили проклятую рабовладельческую империю Юга, чтобы годы спустя мы поддержали других южных рабовладельцев?! Нет, не за это они сражались и умирали...
  
  - Мой коллега преувеличивает, - вздохнул военный министр. - Южноафриканцы вовсе не держат негров в рабстве. Разве что держат их в ежовых рукавицах. Как и некоторые из наших штатов. Не вижу в этом ничего страшного, негры должны знать свое место.
  
  - Вы только послушайте этого человека! - взвился госсекретарь. - Поведение, недостойное христианина! ХХ век на дворе...
  
  - Вот именно, - ухмыльнулся министр обороны, - мы живем в век торжества науки, так что ваши апелляции к библейским легендам как минимум наивны. Наука же говорит, что черная африканская раса является отсталой и неполноценной...
  
  - Господа, если вы немедленно не прекратите... - нахмурился президент. - Я же только что просил вас не обсуждать вопросы морали.
  
  - Как скажете, сэр, - неожиданно хладнокровным тоном отвечал госсекретарь. - Итак, я настаиваю на соблюдении строгого нейтралитета. По той простой причине, что мы испытываем острый недостаток информации. Мы не можем ввязаться в бой, потому что понятия не имеем, с кем имеем дело.
  
  - В принципе, я согласен с коллегой, - неохотно кивнул военный министр. - О каком-либо прямом участии в конфликте говорить пока рано. Но на дипломатическом фронте мы можем кое-что сделать. Полагаю, мы должны осудить британскую агрессию -- разумеется, в самых мягких выражениях -- и призвать обе стороны к миру. Разумеется, премьер-министр оскорбится в лучших чувствах, но найдется немало британцев, которые согласятся с нами. Кроме того, мы завоюем симпатии южноафриканцев. Это может стать началом прекрасной дружбы...
  
  - Как ответственный за дипломатию, - ехидно заметил госсекретарь, - я настаиваю на том, что и тон наших заявлений должен оставаться строго нейтральным. Никаких осуждений одной стороны или поддержки другой. Нейтралитет и еще раз нейтралитет. И в делах, и в словах, и в мыслях!
  
  Мнения прочих министров и генералов разделились. Пятьдесят на пятьдесят. Как это неоднократно случалось в прошлом -- и потому окончательное решение предстояло принять президенту. Ох, как же он не любил это делать - и потому ухитрился затянуть совещание почти до пяти часов утра.
  
  Но когда часы пробили пять, и все глаза в комнате устремились на президента, хозяин Белого Дома понял, что тянуть дальше нельзя. Ну, разве что совсем чуть-чуть. Откашляться, опустошить стакан воды, задумчиво покрутить его в руках, потом медленно поставить на стол, еще раз откашляться...
  
  - Прошу прощения, господин президент, но вы просили немедленно доложить... - на пороге появился секретарь.
  
  - Да, что такое? - мгновенно оживился президент.
  
  - Только что доставили из британского посольства, - секретарь протянул бумагу.
  
  - Почему не через меня?! - в очередной раз взорвался госсекретарь. - Это неслыханное нарушение дипломатического протокола!
  
  - Прошу прощения, сэр, - смутился секретарь президента, - сообщение настолько срочное, что его прислали прямо к нам, в Белый Дом.
  
  - И действительно, - кивнул президент, пожирая бумагу глазами. - Спасибо, Джек, вы свободны. Итак, дамы и господа, это случилось. Я держу в руках ноту об официальном объявлении войны.
  
  - Кому? Нам?! - удивился военный министр.
  
  - Вот болван, - прошептал госсекретарь.
  
  - Нет, конечно, - продолжал президент. - "От имени правительства Его Величества, короля Соединенного Королевства, бла-бла-бла, императора Индии, бла-бла-бла, и правительства Государства Португалия, имеем честь сообщить, что с момента получения бла-бла-бла, Британская Империя и Португальское Государство находятся в состоянии войны с так называемой Южно-Африканской Республикой, бла-бла-бла, беспрецедентная агрессия, бла, во имя мира во всем мире, бла-бла-бла, и да поможет нам Бог. Число, дата, круглая печать, подпись: Мосли, премьер-министр Соединенного Королевства, канцлер герцогства Ланкастер, протектор Империи; Паиш, президент Португалии; Салазар, премьер-министр Португалии и другие официальные лица". Такие дела, - констатировал властелин Соединенных Штатов. - Поэтому предлагаю снова собраться в этом кабинете сегодня вечером -- когда мы будем знать больше.
  
  Президент улыбнулся. Он был счастлив. Сегодня ему не придется принимать решение.
  
  * * * * *
  
  Интерлюдия.
  
  * * * * *
  
  - Республики? - недоуменно переспросил гость. - Какой еще "республики"? С каких это пор Южная Африка стала республикой?! Вы что, подняли мятеж против Лондона?! Ха-ха-ха, вас за это повесят, мятежное отродье!
  
  - Это еще вопрос, кто кого повесит, - надулся премьер-министр Бота, - поэтому предлагаю сменить тему разговора. Полагаю, сейчас ваша очередь представиться.
  
  - Если только вы настаиваете, - абориген пожал плечами и стянул с головы кожаный лётный шлем. По плечам рассыпались пышные черные волосы. Министры и генералы Южно-Африканской Республики дружно ахнули.
  
  - Разрешите представиться - леди Ёсико Кавасима, принцесса правящего дома Маньчжурской Империи и генерал Японской Императорской Армии. Теперь вы понимаете, чей самолет вы сбили?! Если все еще нет, я позволю себе повторить снова: вы за это ответите!
  
  * * * * *
  
  
  Глава 4. Список кораблей прочел до середины.
  
  * * * * *
  
  - Зачем вы здесь? - голос командира флагмана был холоднее льдов Нового Альбиона, как бы пошло это не звучало. - У нас уже есть один политический комиссар.
  
  - Боюсь, вы все неправильно поняли, сэр, - молодой коммандер был сама вежливость. - Я не прислан сюда, чтобы над вами надзирать. Я не комиссар, я разведчик. Я должен собирать информацию, допрашивать пленных - если таковые будут; разоблачать вражеских шпионов...
  
  - Вот-вот, шпионов, - кивнул капитан флагмана. - У нас уже есть один разоблачитель шпионов. И это ровно на одного больше, чем достаточно.
  
  - Но у меня предписание...
  
  - Я его внимательно изучил, - ухмыльнулся капитан. - Там очень четко и кристально ясно сказано - вы должны сопровождать нашу эскадру. Но не сказано, на каком именно корабле. Куда бы вас перенаправить... - Капитан на секунду задумался, но тут же просиял. - "Террор". Да, в самый раз. Монитор "Террор". Я отдам распоряжение, вас доставят туда на моей личной шлюпке. Это все, коммандер, вы можете быть свободны.
  
  - Но, сэр...
  
  - Корабль Его Величества "Террор", - холодно повторил капитан флагмана. - Это отличный корабль со славной историей. Вы отказываетесь на нем служить? Я могу вас и на берег отправить. Если пожелаете.
  
  - Никак нет, сэр, - погрустнел коммандер.
  
  - Вот и отлично. Не смею вас больше задерживать. Старшина Бейтс!
  
  - Сэр? - отозвался голос с противным северо-ирландским акцентом.
  
  - Доставьте коммандера на "Террор". Можете взять мою шлюпку.
  
  - Слушаюсь, сэр!
  
  На "Терроре" нового гостя ждал не менее холодный прием.
  
  - Делайте что хотите, только не путайтесь у меня под ногами, лейтенант-коммандер, - процедил сквозь зубы капитан Хантер, командир "Террора". Лейтенант-коммандер! Более страшного оскорбления не мог бы придумать никто из живущих. Молодой человек чуть было не потерял речи от восхищения и поэтому не сразу ответил на следующий вопрос:
  
  - Между прочим, это случайно не ваш отец читал речь на похоронах Черчилля?
  
  - Так точно, сэр, - не стал отрицать коммандер.
  
  - В тот день мы не только Черчилля похоронили... - задумчиво пробормотал капитан "Террора". - Ну что ж, что ни делается, все к лучшему! Long live Fascist Union of Commonwealth and Kingdom!
  
  "Да он просто издевается", - молодой человек был так ошеломлен, что даже не ответил на приветствие. Не каждый день встретишь такого вольнодумца так близко от дома. Вот почему капитан флагмана спихнул меня сюда. Удивительно, что "Террор" и его капитана еще не отправили патрулировать окрестности одноименного вулкана. Впрочем, у него все еще впереди.
  
  - Что скажете, коммандер, надерем задницу бурским ублюдкам? - продолжал капитан Хантер.
  
  - Так точно, сэр! - коммандер демонстративно вытянулся по стойке "смирно" и щелкнул каблуками.
  
  - Ты эти прусские штучки брось, - нахмурился капитан "Террора". - Еще раз увижу - в морду дам. Понял?
  
  - Так точно, сэр.
  
  - Молодец. Теперь проваливай. Старшина Галахер!
  
  - Сэр? - "Черт побери, еще один северный ирландец".
  
  - Проводите коммандера в каюту, которая недавно освободилась.
  
  - Так точно, сэр!
  
  - Прежнего хозяина недавно убили, - с подкупающей искренностью уточнил Хантер. - Нет, не в самой каюте. Он на палубе стоял. Мы тогда патрулировали побережье Западной Фризии, вот пуля с берега и прилетела. Тринадцать миллиметров, "убийца танков", голову ему снесло начисто. Хороший парень был, так что вряд ли его призрак вас побеспокоит.
  
  - От всей души надеюсь на это, сэр, - пробормотал коммандер.
  
  - А что тебе еще остается?! - ухмыльнулся капитан.
  
  И действительно, надежда умерла последней и в этот раз, когда через несколько часов эскадра адмирала Гамильтона окончательно оставила Британию за кормой и отправилась на юг. Корабль Его Величества "Террор" гордо занимал отведенную ему позицию на левом фланге.
  
  Незадолго до окончательно отправления капитан Хантер приказал команде построится на палубе и зачитал Приказ Дня.
  
  - Солдаты Империи! Коварный враг нарушил священные границы нашей державы! Но мы не позволим и не допустим! Снова и снова, как и тогда, прежде, мы повторим опять! Будем достойны вечной славы наших павших героев! До конца, до победного конца, когда наши флаги будут развеваться на разрушенных бастионах вражеских крепостей! Правь, Британия, Боже, храни короля и протектора!
  
  - МОСЛИ! МОСЛИ! МОСЛИ! - дружно отозвался экипаж.
  
  В этом не было ничего удивительного - имя монарха считалось священным и его не рекомендовалось упоминать всуе. На протектора, который был простой человек из народа -- как ты и я -- это правило не распространялось.
  
  
  
  Глава 5. Под деревом развесистым задумчив бур сидел.
  
  * * * * *
  
  Первым оправился от потрясения и заговорил Александр ван Вик, директор разведки:
  
  - Принцесса Ёсико Кавасима? Та самая? "Мата Хари Востока"?! Я же читал про вас в академии! Но ведь в сорок восьмом году... - профессиональный разведчик вовремя остановился и прикусил язык.
  
  - Что случилось в сорок восьмом году? - не поняла принцесса. - В 1848 году? И какое это имеет отношение ко мне?
  
  - Полагаю, вам лучше присесть, - вмешался Крокодил. - Чай, кофе, апельсиновый сок? Боюсь, алкоголь мы тут не держим...
  
  - Не понимаю, вы премьер-министр или официант? - прищурилась высокопоставленная дама. - Впрочем, если вы настаиваете... - она медленно расстегнула верхнюю пуговицу мундира, от чего глаза министров и генералов едва не покинули свои орбиты. - Начнем с апельсинового сока. Как вы вообще выживаете в такую жару?!
  
  ...Несколько минут спустя принцесса откинулась на спинку кресла и потребовала сигарету. Ей тут же протянули четыре пачки и пять пылающих зажигалок.
  
  - Ну что ж, я склонна вам поверить, тем более что это многое объясняет, - медленно протянула она. - Самолет, который нас сбил, передвигался с фантастической скоростью. Ваши солдаты, которые нашли меня на мест крушения, прилетели на летательном аппарате - геликоптере? - который я раньше никогда не видела. Самолет, на котором меня доставили в Преторию - еще один фантастический и абсолютно незнакомый аппарат. А я-то считала себя первоклассным знатоком современной авиации! Между прочим, Претория ли это?! Я раньше никогда не бывала в Претории, но кое-что читала про нее, когда готовилась к визиту. Все эти дома, проспекты и небоскребы... А машины?! Да, я верю вам. Вы прибыли из будущего. Конечно, когда я читала Уэллса - скучное чтиво, между нами говоря - я представляла себе пришельцев из будущего совсем по-другому... Хорошо, что теперь? Что я здесь делаю? Что вы собираетесь делать? Я у вас в плену? Вы скормите меня морлокам? - принцесса рассмеялась и мило покраснела, от чего все присутствующие мужчины покраснели еще больше.
  
  - В плену?! - от всего сердца возмутился премьер-министр Бота. - Ни в коем случае! Вы наша почетная гостья! Мы собираемся немедленно связаться с вашим правительством, принести самые глубокие извинения за этот прискорбный инцидент и организовать ваше возвращение домой!
  
  - Правительство? Домой? - вздонула леди Кавасима. - О, мой дом так далеко... Как и правительство. Полагаю, вам будет проще связаться с моим текущим начальником. Губернатором Японской Восточной Африки. Ведь именно оттуда мы летели, когда...
  
  - Простите, я должно быть вас неправильно расслышал, - закашлялся Крокодил. - Губернатором чего? Японской Восточной Азии?
  
  - Японской Восточной Африки, - повторила принцесса. - Почему вы так на меня смотрите? Почему вы молчите?!
  
  * * * * *
  
  Несколько дней спустя премьер-министр ЮАР Питер Виллем Бота сидел в том же кабинете за тем же столом, но на этот раз у него был только один гость и собеседник. Это был профессор Пауль Коюгер, один из ведущих южноафриканских историков.
  
  - Ее высочество оказалась интереснейшим собеседником, - говорил толстяк профессор, вытирая платком лысину. - Если бы я не был женат... Гм. И если бы не наши расовые законы...
  
  - Профессор, как вам не стыдно! - укоризненно заметил премьер-министр. - Вы так глубоко погрузились в прошлое, что не замечаете, что творится в настоящем!
  
  - Эээ... Осмелюсь заметить, что вся наша страна погрузилась в прошлое, - осторожно напомнил профессор.
  
  - Вы прекрасно поняли, что я хотел сказать, - отмахнулся Крокодил. - Согласно нашим законам, японцы являются почетными белыми людьми. Стыдно не знать.
  
  - Сказали бы уже - "почетными арийцами", - хохотнул Крюгер. - В этой эпохе вам некого особенно стесняться. Хотя, строго говоря, она не японка. Ее удочерил японский шпион. Он умер, когда ей было четырнадцать лет, а потом...
  
  - Это мелочи, меня интересует более крупная картина, - нетерпеливо заметил Бота.
  
  - Да, господин премьер-министр. Но позвольте мне сказать, что крупная картина складывается из мелочей. Скажите, вам случайно не приходилось сталкиваться с работами некоего Рэя Брэдбери? Это американский писатель-фантаст, и он...
  
  - Да, - снова перебил своего гостя Крокодил. - Когда мы готовились к этой операции, я перечитал добрую сотню фантастических рассказов и романов, посвященных путешествиям во времени. Уэллс, Азимов, Хайнлайн, Гамильтон, Гаррисон, Андерсон и так далее. Я решил, что делу это не повредит -- все лучше, чем выслушивать скучные лекции от яйцеголовых физиков. Какой рассказ вы имеете в виду? "И грянул гром", полагаю?
  
  - Совершенно верно, - кивнул профессор. - Сам я прочитал его только вчера. По той же самой причине, что и вы. Решил, что делу это не повредит. Вы помните сюжет? Разумеется, вы помните. Человек попал в прошлое, раздавил бабочку -- и вся история нашей планеты изменилась навсегда. Именно это и произошло в мире, куда мы попали.
  
  - Сколько миллиардов бабочек мы раздавили? - лицемерно вздохнул Крокодил.
  
  - Не только мы, - поспешил уточнить Крюгер. - Это сделали уже до нас. Положение вещей таково, что мы никогда не могли попасть в прошлое -- в наше собственное прошлое. Мы не могли изменить прошлое нашего родного мира -- потому что наше прошлое уже было написано, построено, создано и - простите мне высокий стиль - вплетено в ткань Вселенной. В нашем 1939 году произошло много разных великих и малых событий. Немцы напали на Польшу, началась Вторая Мировая Война, русские и японцы воевали на Дальнем Востоке, русские и финны воевали на далеком севере и так далее -- но нигде в учебниках истории не было записано, что в 1939 году из титанической машины времени выбралась на свет божий Южная Африка, прилетевшая из будущего. Нигде и никогда. Поэтому мы попали не в наше прошлое. Мы попали в параллельный мир. Очень похожий на наш, но все-таки другой. И если вы читали Андерсона или Гамильтона, то должны понимать, что все могло быть гораздо хуже. Мы могли оказаться в мире, где планетой правят мексиканские ацтеки, монголы Чингисхана или разумные динозавры. Или даже монголы верхом на динозаврах.
  
  - Вы считаете, что подобные миры существуют? - удивился премьер-министр.
  
  - Разумеется, - кивнул историк. - Если существует мир, где японцам принадлежит Восточная Африка, то почему не может существовать мир, где Восточная Африка принадлежит монголам? Да, он существует. К счастью для нас, где-то там, в другой альтернативной реальности. Поэтому предлагаю забыть про него. Что же касается мира, в котором мы теперь живем, то, как я уже сказал, здесь кто-то раздавил бабочку. И я уверен, что случилось это в один из дней Первой Мировой Войны -- здесь ее по-прежнему называют Великой.
  
  - Первая Мировая? Почему? - поспешил уточнить Крокодил.
  
  - Для стопроцентного подтверждения мне потребуются здешние учебники истории, - признался Крюгер, - но, как я уже сказал (простите, что повторяюсь), принцесса оказалась интересным собеседником. Образованная, начитанная, эрудированная...
  
  - Хватит-хватит, - недовольно проворчал премьер-министр, - вы как будто расхваливаете одну из своих студенток.
  
  - Хотел бы я иметь такую студентку, - ухмыльнулся профессор. - Еще раз простите. На чем я остановился? Ах, да. Мы долго обсуждали с принцессой историю этого мира, и я убежден -- вплоть до Первой Мировой Войны этот мир и покинутый нами были идентичны до последнего знака после запятой. Но потом кто-то раздавил бабочку...
  
  Профессор Крюгер откинулся в кресле, скрестил руки на груди, мечтательно уставился в потолок.
  
  - Мне кажется, это произошло на поле боя. Я почти не сомневаюсь в этом. Я закрываю глаза и вижу эту картину. Солдат - это был французский солдат - шедший в атаку, увидел что-то яркое и цветное у себя под ногами. Но не успел остановиться. Он остановился только несколько шагов спустя, когда было уже поздно что-либо изменить. Остановился, задрал ногу и принялся рассматривать свою подошву. Что это? Бабочка. Мертвая бабочка. Такая красивая и такая мертвая. Господи, как нелепо она выглядела здесь - среди всей этой грязи, крови, смерти и безысходности. Настолько чужеродный элемент, что потрясенный солдат рассматривал ее несколько секунд подряд, забыв обо всем на свете. И тогда... - профессор перевел дыхание, - и тогда над его головой пролетела пуля. Понимаете? Пуля, которая должна была его убить. И убила бы, обязательно убила - если бы не бабочка. Мертвая бабочка спасла солдату жизнь. Только когда пуля просвистела у него над головой, солдат очнулся, вспомнил, где он находится и зачем, вскинул винтовку и снова бросился в атаку. Еще через несколько минут он добрался до вражеских окопов и убил немецкого солдата, а потом еще одного, и еще. Он убил солдат, которые в другом мире остались жить. И так спас жизнь нескольким своим товарищам -- которых должны были убить эти мертвые немцы. Которые, в свою очередь...
  
  - Я понимаю, к чему вы клоните, - кивнул Крокодил. - Но...
  
  - Позвольте мне продолжить, - Крюгер сложил перед собой ладони в умоляющем жесте. - Так продолжалось день за днем, год за годом. Тысячи, десятки, а может быть и сотни тысяч людей, которые должны были умереть, остались жить. Или умерли в другой день. И наоборот. Умерли за много дней или лет до назначенного им срока. А ведь среди них были не только простые солдаты, но и генералы, полководцы - такое ведь случается на войне. Или простые солдаты, которые со временем должны были стать полководцами. А у выживших изменился распорядок дня. Корабли покинули гавань в другой день, самолеты приземлились на несколько часов раньше срока, сражения произошли в других местах и победа досталась другой стороне. И таким образом Первая Мировая затянулась почти на целый год. Остальное вы знаете. Японцы захватили Восточную Танзанию, Черчилль погиб на Западном фронте, Освальд Мосли стал премьер-министром Великобритании, тогда как Франция и Нидерланды...
  
  Профессор Крюгер продолжал говорить, но премьер-министр Бота его уже не слушал. Что ж, что ни делается, все к лучшему. Мосли? Возможно, с ним будет даже проще договориться, чем с Чемберленом или Черчиллем, не говоря уже о каком-нибудь Эттли, прости Господи. Фашист и адепт великой белой расы Мосли не станет бороться за отмену апартеида в Южной Африке. Совсем наоборот...
  
  Но увы, наивные мечты и планы Крокодила свнова потерпели крах. С английскими фашистами договориться не удалось. Совсем наоборот. Надменный Лондон, ставший еще более надменным за годы правления мослианцев, не пожелал вести дела с очередной бандой бурских республиканцев, а потребовал от них немедленной капитуляции и возвращения в лоно Империи. Никакие скидки на 1979 год не принимались. В этом мире действовали законы 1939 года, согласно которым никакая ЮАР не могла и не должна была существовать.
  
  Война была объявлена. Солдаты и моряки, корабли, самолеты и другие боевые машины отправились в путь. Больше других этому обстоятельству обрадовался генерал Магнус Малан. Возможно, такими темпами, дело все-таки дойдет до "Морского льва". Пусть и под другими знаменами.
  
  Были и хорошие новости. Кейптаун или Дурбан брать не пришлось, да и Родезия сохранила лояльность. Белые народы Южной Африки были едины, как никогда раньше. Буры-африканеры были твердо настроены наконец-то победить Британскую Империю и отомстить за унижения прошлого. Англо-африканцы и родезийцы собирались надрать задницу предателям-мослианцам и вернуть на историческую родину старую добрую британскую демократию.
  
  Разумеется, мнение кафров и прочих бантустанцев никого не интересовало.
  
  
  
  Глава 6. Корабль его величества "Гаробус".
  
  
  
  * * * * *
  
  - Доклад, - коротко бросил адмирал Гамильтон, поднявшись на мостик флагманского авианосца "Марк Ройял".
  
  - Воздушная разведка сообщает, - немедленно отозвался старший помощник, - эскадра противника обнаружена в координатах приблизительно 9 градусов южной широты, 1 градус восточной долготы. Движется встречным курсом, средняя скорость 15 узлов, дистанция 62 мили и сокращается. Десять единиц, из них три идентифицированы как эсминцы, четыре как корветы береговой обороны и три как вспомогательные крейсера. Это всё.
  
  Адмирал бросил взгляд на часы - 2.07. пополудни. Потом бросил последовательные взгляды на небо и море за бронестеклом боевой рубки. Ни облачка, ни гребешка. Задумался. Подчиненные почтительно выжидали, но ждать им пришлось недолго. Не прошло и минуты, как адмирал резко выдохнул:
  
  - Выпускайте бомбардировщики.
  
  * * * * *
  
  - Боевая тревога! Свистать всех наверх! Занять боевые посты!
  
  - Наша воздушная разведка обнаружила бурскую эскадру, - поведал капитан Саммерфильд, когда Джеймс Хеллборн ворвался на мостик. - 60 миль, юго-восток-тень-юг. Точно по курсу, поворачивать не придется. Пока не придется, - уточнил капитан. Хеллборн кивнул и занял свое место согласно боевому расписанию -- пост старшего оружейного офицера. На своей родной планете, несколько войн назад, он исполнял обязанности связиста. Но прибыв в этот мир, совершенно справедливо решил, что на изучение местных радиостанций уйдет слишком много времени, поэтому решил выдать себя за артиллериста. Он и раньше так делал...
  
  * * * * *
  ...Несколько месяцев назад Верховный Координатор СПАРТА (Системный Патруль Алогичных Реальностей, Таймлайнов и Альтернативностей) вызвал специального агента Хеллборна в свою штаб-квартиру на Плутоне.
  
  - Вы неплохо потрудились на Земле номер 7695795035664632221, Джеймс, - без лишних предисловий объявил Координатор. - Великолепная идея - заставить Юголландию предать своих союзников. Блестящая операция. Я буду ходатайствовать о награждении вас Галактической Медалью Почета.
  
  - Рад стараться, сэр, - машинально ответил Хеллборн, хотя здесь так было не принято, на что ему немедленно указал Координатор:
  
  - Я же неоднократно просил вас, Джеймс - не злоупотреблять в моем обществе вашими иерархическими милитаристскими ритуалами. Все-таки вы, гомо сапиенсы, ужасно примитивный народ...
  
  "На себя посмотри", - подумал Хеллборн. По правде говоря, смотреть было особенно не на что. Верховный Координатор был родом с альтернативной Земли номер 09476953736598017, где венцом творения и вершиной эволюции являлся Октопус Сапиенс Сапиенс.
  
  - Разумеется, вы заслужили отпуск, - продолжал Координатор, - но не сейчас. К сожалению, не сейчас.
  
  "Как бы не так, - мысленно простонал Хеллборн. - Врешь, мерзавец, ты совсем не сожалеешь".
  
  - На Земле номер 76951875674665654321 возникла чрезвычайно опасная и нестабильная ситуация, - пояснил Координатор. - Мы имеем дело с путешествием во времени и обширным темпоральным вмешательством.
  
  - А именно? - с кислой миной на лице уточнил Джеймс.
  
  - Я перешлю файлы на ваш личный анализатор, сможете ознакомиться с ними в пути, - отвечал Координатор. - Если коротко - южноафриканцы из 1979 года построили машину времени и переместили всю свою страну на сорок лет назад. Поскольку вы у нас крупнейший специалист по гуманоидным голландским цивилизациям, было решено поручить расследование вам.
  
  - ??? А разве существует негуманоидные голландские цивилизации?! - не мог не спросить потрясенный Хеллборн.
  
  - Разумеется, - ухитрился кивнуть Координатор, что при его строении тела было не так просто. - Даже не сомневайтесь. Как только вернетесь - и отправитесь в заслуженный отпуск - я перешлю вам файлы, и вы сможете сполна насладиться...
  
  Джеймс Хеллборн попытался представить негуманоидную голландскую цивилизацию - и мысленно содрогнулся. "К черту такое наслаждение", - твердо решил он.
  
  - И все-таки я протестую, - осмелился заявить Джеймс. - Я работал как проклятый, и...
  
  - Это правда, Джеймс Хеллборн, вы прокляты, потому что ваши грехи велики, - совсем другим тоном заметил Координатор. - Поэтому вы здесь, не правда ли?
  
  - Поэтому все мы здесь, - огрызнулся Хеллборн. - Мне всегда было интересно, а вы-то что натворили?
  
  - Ничего особенного, - вздохнул Координатор, - несколько банальных войн, несколько геноцидов... Но не будем о грустном. Тебе ведь предстоит приключение, Джеймс! Почему ты не радуешься? Мне всегда казалось, что вы, гомо сапиенсы, любите приключения...
  
  "Плохо ты нас знаешь, гомо сапиенсов", - подумал Хеллборн, но вслух произнес иное:
  
  - Мое задание?
  
  - Только наблюдать. Ничего больше. По итогам стандартного срока доложишь свои соображения, решение будут принимать другие существа.
  
  "Стандартный срок", "только наблюдать"... Черта с два. Только очень наивное существо могло рассчитывать, что операция ограничится стандартным сроком и наблюдением.
  
  Внедрение прошло без особых проблем. Англо-фашисткая цивилизация на этой планете до боли в глазах напоминала родной Новый Альбион. Черт возьми, здесь даже был свой Новый Альбион -- кусок необитаемой замороженной Антарктики где-то неподалеку от Новой Швабии. Поэтому Хеллборн не смог выдать себя за уроженца Нового Альбиона. Пришлось притвориться канадцем, тем более что канадцы этого мира, проживавшие чуть южнее Северного полюса, незначительно отличались от родных альбионцев. В этом мире имя Джеймса Хеллборна никому ничего не говорило, поэтому в фальшивые документы, подготовленные специалистами Патруля, Хеллборн внес свое собственное имя, такое удобное и привычное. Британский флот в настоящее время не сидел без дела и постоянно нуждался в новых офицерах. Джеймс совсем недолго прохлаждался в коридорах Адмиралтейства и получил назначение на монитор "Гаробус", принадлежавший к той же серии, что и "Террор", и бывший явным и несомненным ублюдком "молодой школы". "Хороший знак", - решил Джеймс. - "То есть плохой".
  
  Как в воду глядел.
  
  * * * * *
  
  - Первая волна пошла, - констатировал капитан Саммерфильд, когда с палубы "Марк Ройал" -- слева по борту -- один за другим стартовали двадцать бомбардировщиков "Флаингфиш". После небольшой паузы за ними последовали двадцать истребителей прикрытия.
  
  - По нашим сведениям, у буров нет авианосцев, - заметил старпом, - но адмирал решил подстраховаться.
  
  - Все правильно сделал, - кивнул капитан. - Радист?
  
  - Несколько секунд, сэр, - не совсем по уставу отозвался радиоператор. - Готово! - моряк щелкнул тумблером, рубку заполнили голоса пилотов атакующей эскадрильи. Пока ничего интересного. Регулярные доклады о положении вещей и время от времени -- неуставные шуточки для поднятия боевого духа.
  
  - Должны быть над целью примерно через пятнадцать минут, - сообщил старпом.
  
  - Ждем, - лаконично объявил капитан.
  
  Ждать пришлось недолго -- те самые пятнадцать минут.
  
  - Вижу корабли противника, - доложил командир эскадрильи. - Десять единиц, как на ладони. Готовы атаковать.
  
  - С богом, мальчики, - отозвался адмирал. - Выполняйте.
  
  - Есть, сэр. Внимание, первое звено...
  
  И вот тогда началось самое интересное.
  
  - Нет! Нет! Нет! - на разные голоса завопил динамик. - Сильный зенитный огонь!
  - Сильный загради... пшшшш...
  - Поворот направо! Всем поворачи... пшш...
  - Они сбили полковника!!! Сбили полко... пшшш...
  - Не можем приблизиться к цели! Не можем прибли... пшшш...
  - Флот, у нас большие потери! Несем большие поте... пшшш...
  
  - WTF? - не понял капитан Саммерфильд. - Что это было?!
  
  - Не могу знать, сэр, - одновременно отозвались сразу три или четыре офицера. Хеллборн, в свою очередь, благоразумно промолчал. Он уже догадался, что это было. У пришельцев из будущего есть "Максим". И ведь это только начало...
  
  Тем временем с авианосца, на котором оставалось не более дюжины самолетов, стартовали еще четыре истребителя и устремились на юг.
  
  - А это еще зачем? -задумчиво пробормотал капитан, но его тут же перебили.
  
  - Флагман сигнализирует! - внезапно доложил один из матросов, вооруженный биноклем. Хеллборн проследил за его взглядом и увидел, как авианосец украшается соцвездием разноцветных флажков. - "Бомбардировочная эскадрилья уничтожена!" - принялся читать матрос. - "Всем хранить радиомолчание. Продолжаем движение, идем на сближение с противником, всем приготовиться к открытию огня".
  
  - Вы слышали приказ, мистер Хеллборн, - хладнокровно заметил Саммерфильд.
  
  - Так точно, сэр, - самым бесцветным тоном, на который был способен, отозвался Джеймс и тут же принялся отдавать привычные распоряжения своим подчиненным. Продуть орудия, дослать снаряды, закрыть затворы, навести под углом тридцать градусов... Ну что ж, не в первый раз. Будем рассматривать это как чисто математическую проблему. У него больше нет 666-миллиметровой мортиры, но есть двуствольное орудие калибра 381 мм. 381 умножить на два... да это гораздо больше, чем 666! Хе-хе. В такой напряженный момент нет ничего лучше хорошей плоской шутки, особенно если никто ее не слышит. Итак, адмирал принял совершенно верное - на первый взгляд -- решение. Если у бомбардировщиков ничего не получилось, то надо пустить в ход главный калибр. На линкорах британской эскадры, кстати, стоят точно такие же орудия, только по шесть-десять стволов на борт. Или почти такие же. Чтобы достать до цели, надо сблизиться до дистанции в шестнадцать миль максимум. Согласно довоенным докладам, бурские эсминцы вооружены трехдюймовыми орудиями, которые вряд ли бьют дальше, чем на десять миль. Если только...
  
  - Говорит лейтенант Копперхауз, - внезапно ожил динамик. - Противник движется прежним курсом. Наша гипотеза подтвердилась -- скорострельные зенитные пулеметы. Очень высокий темп огня, никогда такого раньше не видел. Осмелюсь предположить, несколько тысяч выстрелов в минуту. Уже потерял двоих. Это всего лишь пулеметы, ничего сверхъестественного. Вспомогательные крейсера просто утыканы ими. Буду оставаться на связи, сколько смогу. Это всего лишь пулеметы. Они сбили уоррента Никсона, я остался один. Повторяю, это всего лишь пуле... пшшшшшшшшш...
  
  "Чертовы фашисты, - понял Хеллборн. - Адмирал послал еще четыре самолета на верную смерть, чтобы выяснить, что же там произошло. А вдруг у пришельцев из будущего есть смертельные лучи черной смерти или что-то в этом роде?! Но это всего лишь пулеметы. У них действительно есть "максим". Хоть какое-то утешение".
  
  Остается надеяться, что это последний сюрприз, который приготовили для нас гуманоиды из 1979-го года. Еще несколько минут, и мы будем знать наверняка.
  
  - Дистанция - семнадцать миль! - заорал младший оружейный офицер, помощник Хеллборна. - Вижу их на радаре! Один, два, три... что за черт?!
  
  - Выражайтесь яснее, лейтенант! - нахмурился Саммерфильд.
  
  - Десятки целей, сэр, - вмешался Хеллборн. - Полагаю, к бурам подошло подкрепление. Поэтому они так старательно сбивали наши самолеты, да. Не хотели, чтобы мы узнали о запасных тузах раньше времени, да.
  
  "Разве так правильно говорить - "запасные тузы"? - усомнился Джеймс. Впрочем, его оплошности никто не заметил -- не до того было. Пока он старательно изображает канадский акцент, все будет в порядке. Мало ли какие странные выражения в ходу у этих канадцев, да.
  
  - Но откуда?! - возмутился Саммерфильд.
  
  - Не могу знать, сэр, - развел руками Хеллборн. - Но догадываюсь, да. Подводные крейсера, да. Нечто вроде французских "Сюркуфов". Вот почему их проморгала наша разведка. Должно быть, южноафриканцы прятали их в каком-то подводном ангаре. На "Сюркуфе", кстати, стоит спаренная восьмидюймовка, она стреляет примерно на 16 миль, да...
  
  Очевидно, схожие мысли пришли в голову адмиралу, потому что на реях флагмана взвился сигнал "ВСЕМ ВСЕМ ВСЕМ ОГОНЬ БЕСПОЩАДНЫЙ ОГОНЬ".
  
  - ОГОНЬ! - немедленно подхватил капитан.
  
  - Огонь, - подтвердил Хеллборн, и один из его офицеров ударил по кнопке.
  
  Все корабли эскадры выстрелили почти одновременно. Зрелище, должно быть, было впечатляющее. Если смотреть со стороны. Господи боже мой, сколько целей... С другой стороны, промахнуться будет крайне трудно.
  
  - Перезаряжай! - немедленно скомандовал Хеллборн.
  
  - Перезарядка! - подтвердил младший оружейный офицер. Прямо сейчас в бункере снаряд и брикеты с порохом легли в подающий механизм, потом они поднимутся наверх, поочередно лягут в казенник, затвор закроется... Долго-то как, целая минута!
  
  Но южноафриканцы не подарили им эту минуту.
  
  Даже многоопытный Джеймс Хеллборн, побывавший на войне на чертовой дюжине альтернативных планет, толком не понял, что произошло. Что-то ревущее, свистящее и сверкающее упало с неба и обрушилось на палубу "Марк Ройал". Дважды.
  
  На палубе еще оставалось несколько самолетов, один из них как раз собирался взлететь -- должно быть, еще один смертник-разведчик... Так и не взлетел. То есть взлетел. Но его тут же догнали -- и обогнали пылающие обломки палубы, разнесенные таинственными снарядами. Нет, это не двести три миллиметра. Это что-то из будущего.
  
  Охваченная пламенем громада "Марк Ройал" заслонила от экипажа "Гаробуса" другие корабли, поэтому оставалось только догадываться о судьбе остальной эскадры. Догадаться, впрочем, было нетрудно, благо за первой парой свистящих снарядов последовали еще несколько. Очевидно, что авианосцы и линкоры вроде "Пульсатора" или "Принца Датского" представляли из себя прекрасные мишени, но рано или поздно...
  
  Капитан Саммерфильд тоже это понял.
  
  - Право руля! Поворот оверштаг! Травить цуфлинги! Полный вперед!!!
  
  - Есть право руля! - отозвался рулевой. - Поворот оверштаг! Травление цуфлингов!..
  
  Не исключено, что именно эти отчаянные меры позволили спасть часть экипажа. Пусть и очень малую часть. Ровно одного человека.
  
  Очередной южноафриканский снаряд промахнулся и упал за кормой "Гаробуса". Но и так неплохо получилось. Ударная волна догнала корабль, подбросила в воздух, перевернула и изо всех сил приложила о морскую гладь, в результате чего монитор разломился точно пополам. Когда Джеймс Хеллборн вынырнул на поверхность, от "Гаробуса" не осталось и следа. Даже масляных пятен не было. Только одно сплошное мокрое место -- от горизонта до горизонта.
  
  "Марк Ройал" к тому времени уже затонул. Чуть дальше к востоку стремительно погружался в воду изувеченный до неполной узнаваемости линкор - кажется, это был "Лорд Нельсон". Еще один корабль слева по борту - "Пульсатор"? - пока не тонул, но горел ярко. Ярко и недолго. Хеллборн едва успел зажмуриться - скорей всего, огонь добрался до снарядного погреба, и "Пульсатор" превратился в облако раскаленного газа. Как и "Принц Датский".
  
  - Good-night, sweet prince, and flights of angels sing thee to thy rest, - пробормотал Хеллборн, старательно отплевываясь и стараясь удержаться на поверхности воды. Издержки классического образования. Так, что у нас? Кто-то с "Гаробуса" еще уцелел? Похоже, что нет. Жаль, неплохая была команда. Ладно, оплакивать будем потом. Займемся выживанием. Вода не то что бы холодная, но прохладная. Пожалуй, часок продержаться можно. Спасательный жилет функционирует. Сигнальные ракеты есть, но пока побережем. Интересно, южноафриканцы соблаговолят подойти поближе и поискать выживших? Или это настолько подлая раса, что предательство у них не только в крови, но и в костном мозге? Надеюсь, что очень скоро мы это узнаем.
  
  Но в этот раз надежда не успела умереть. Над водой стремительно расползались дым и туман; первый -- от горящих обломков погибшей эскадры, второй был природным явлением. Вот только плохой погоды нам не хватало. Где-то в тумане послышался звук мотора, и Хеллборн превратился в слух. Моторчик добавил в его уши еще несколько децибел, и тогда Джеймс решился - вытащил сигнальный пистолет и старательно выстрелил куда-то в серое затуманенное небо. Сработало, мотор приблизился.
  
  - Есть кто живой? - голос в тумане говорил по-английски с каким-то очень знакомым и малоприятным акцентом. - Отзовитесь!
  
  - Я здесь, - послушно отозвался Хеллборн. - Буду очень признателен, если вы поторопитесь.
  
  Еще через несколько минут его едва не раздавила шлюпка, оснащенная навесным бензиновым мотором. Плоды прогресса. Сразу несколько пар рук вцепились в Хеллборна и втащили его на борт. Джеймс отряхнулся, перевел дыхание и осмотрелся. На борту было довольно светло, потому что кто-то из членов экипажа рискнул повесить на мачту большой фонарь. В глазах зарябило от черных мундиров и золотых пуговиц. Ганноверцы. То ли союзники, то ли вассалы, один из кораблей которых присоединился к эскадре в последний момент. Человек пятнадцать, одни сплошные молодые лица, почти дети. Смотри-ка, даже одна девушка. Вот почему ганноверцы потеряли свой корабль, а мы - всю эскадру. Ну и черт с ней. С эскадрой, разумеется. Девушка очень даже ничего. Но не сейчас.
  
  - Кто здесь командует? - буркнул Хеллборн.
  
  - Мичман-кадет фон Рихтер, - торопливо представился один из сопляков. - Мы были на крейсере "Ганновер"...
  
  "Смотри-ка, они назвали корабль в честь страны! - восхитился Хеллборн. - Как это трогательно и оригинально!"
  
  - ...капитан приказал всем курсантам покинуть корабль, - продолжал кадет фон Рихтер. - Сам он остался на корабле, и все старшие офицеры вместе с ним.
  
  "Как это романтично, - теперь уже зло подумал Хеллборн. - Фашистские идиоты, лучше бы посадили в шлюпку несколько опытных офицеров, которые помогли бы этой малышне вернуться домой. К счастью, теперь у них есть я".
  
  - Прошу прощения, - замялся юный мичман, - но вы до сих пор не представились. С кем имею честь?
  
  - Коммандер барон фон Хеллборн, Британский Королевский Флот, - представился Джеймс. Пусть не зазнается, сопляк, чай, мы тоже не деревенщина какая. - Принимаю командование этим... кораблем.
  
  Сопляк даже и не думал зазнаваться, напротив, засиял, как начищенный пятак.
  
  - Добро пожаловать на борт, барон! - "Черт, он еще и на немецкий перешел. Ладно, не буду расстраивать его рассказом о предках, которые оставили Германию еще во времена Мартина Лютера". - Это большая честь для нас!
  
  - Какая еще честь? - насторожился Хеллборн. - Ты что, где-то слышал мое имя?
  
  - Никак нет, - растерялся юноша, - но я подумал, что...
  
  - Отставить. Такой юный, а уже льстец. Не стыдно? Отставить, я сказал. Доложить обстановку.
  
  - Есть, герр капитан! Осмелюсь доложить, четырнадцать человек на борту... то есть уже пятнадцать.
  
  "Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо!"
  
  - ...запасы воды и провизии - на тридцать дней, триста литров топлива, два сигнальных пистолета, два карабина системы "маузер", два пистолета системы "парабеллум", один пистолет системы "браунинг", сто патронов калибра 7.92, тридцать два патрона калибра 9 миллиметров, шесть патронов калибра 6.35...
  
  - Хватит, хватит, - недовольно поморщился Хеллборн. - Компас и карта есть?
  
  - Так точно. Вот, пожалуйста.
  
  - Так, где мы сейчас... Примерно здесь, - уверенно заявил Хеллборн.
  
  - Совершенно верно, герр капитан, - подтвердил фон Рихтер.
  
  - Точно в центре треугольника... Гм. В центре треугольника? - между Святой Еленой, островом Вознесения и африканским берегом. Значит, идем в Африку, - Джеймс вспомнил свои приключения на габонском фронте и содрогнулся, но тут же взял себя в руки и твердо повторил: - В Африку. Будет трудно промахнуться. Заодно по дороге поищем уцелевших, - спохватился Джеймс. Черт побери, с этого надо было начинать!
  
  Подобрали четверых - двоих с "Пульсатора" и двоих с "Лорда Нельсона". Больше не нашли никого.
  
  Южноафриканцы так и не появились. Подлая, мерзкая раса. Типичные голландские гуманоиды.
  
  Солнце стремительно приближалось к линии горизонта, становилось прохладно, а Хеллборн так до сих пор и не высох.
  
  - Полотенце у кого-нибудь есть? - небрежно поинтересовался он. К его удивлению, та самая девушка полезла в лежавший рядом с ней брезентовый рюкзак и молча протянула Хеллборну полотенце -- яркое, разноцветное, с пингвинами и попугайчиками. Джеймс был так потрясен, что даже не сказал "спасибо". Стянул с себя мундир, принялся растираться и поигрывать мускулами. Девушка отнеслась к этому представлению с удивительным равнодушием. "Лесбиянка, наверно, - решил Хеллборн. - Иначе что бы она делала в военно-морском флоте, пусть даже и ганноверском? Это ведь не Белголландия, в империях этого мира эмансипация не зашла так далеко. Или наоборот? Если они берут на службу лесбиянок?" - Джеймс окончательно запутался и решил оставить обсуждение этого интересного и сложного вопроса на потом. Когда шлюпка доберется до Африки.
  
  Но до Африки они так и не добрались. Примерно через полтора часа за кормой послышался гул куда более мощного двигателя, и из тумана вынырнул куда более крупный корабль. На какое-то мгновение совсем не суеверный Хеллборн решил, что это погибший "Гаробус" восстал со дна океана. Но нет, это был не "Гаробус", а его более удачливый собрат из той же серии -- корабль Его Величества "Террор".
  
  - Добро пожаловать, - сказал молодой коммандер, помогавший им подниматься на борт. Точно не член экипажа, какой-то незваный гость, безошибочно определил Хеллборн. Поэтому его и поставили на эту работу, как простого матроса. Парень не гордый, поэтому и отказываться не стал. За сим последовал традиционный вопрос:
  
  - С кем имею честь?
  
  - Флеминг. Коммандер Иэн Флеминг, - представился новый товарищ.
  
  "Надо же, знакомая фамилия. Хотя в прошлый раз это был совсем другой Флеминг".
  
  - Вам повезло, что мы на вас наткнулись, - продолжал Флеминг. - Капитан как раз собирался разворачиваться на северо-запад. Он принял решение идти на остров Вознесения. Впрочем, нам всем сегодня повезло.
  
  - В вас тоже не попали? - уточнил Хеллборн.
  
  - Почему "тоже"? - не понял собеседник.
  
  - В нас они промахнулись, - пояснил Джеймс. - На каких-то несколько футов.
  
  - Понимаю, - кивнул Флеминг. - Нет, в нас буры даже не стреляли. И я кажется догадываюсь, почему.
  
  - ???
  
  - Древняя традиция, освященная веками, - вздохнул Флеминг. - После массовой резни на поле боя победоносный полководец позволял одному солдату из проигравших вернуться домой и рассказать, кто выиграл битву. Иногда солдат-счастливчиков было несколько. Сегодня это мы.
  
  - Аминь, брат мой, - согласно кивнул Джеймс Хеллборн.
  
  
  
  
  "Сыны песен ушли на покой. Мой голос остался, как последний порыв ветра, что одиноко стонет на окруженной морем скале, когда все вокруг уже стихло".
  
  
  
  Глава 7. И другие официальные лица.
  
  
  * * * * *
  
  Как только высокопоставленные гости принялись спускаться по трапу, почетный караул щелкнул каблуками и лязгнул винтовками, а военный оркестр заиграл "Правь, Британия". Не хватало только цветов и девушек в национальных костюмах, но Питер Виллем Бота, ожидавший у подножия трапа, решил что это будет перебором. Время военное, суровый час испытаний и все такое, цветы будут неуместны.
  
  - Какой там у тебя был план? - прошипел Магнус Малан, стоявший за спиной у Крокодила. - Спасти Британию от Гитлера? Хороший был план. А чем мы теперь занимаемся?
  
  - Отличный был план, - не стал спорить Бота. - Но и так неплохо получилось. Если мы вернем короля на трон в Лондоне, он будет нам по гроб жизни обязан. Он и вся Британия, освобожденная от фашистов и их иностранных приспешников.
  
  - Оказанная услуга ничего не стоит, - пробурчал Малан.
  
  - Она бы стоила еще меньше в комплекте с Гитлером, - парировал Крокодил. - Британцы просто бы не поняли, от чего мы их спасли. Но не сейчас. Сейчас все будет очень выпукло и кристально ясно. Шшш... Потом договорим. Добро пожаловать в Южно-Африканскую Республику, Ваше Величество!!!
  
  - Благодарю вас, господин президент, - отвечал Его Величество Георг Шестой, Божьей Милостью император Индии, король Австралии, Новой Зеландии, Бирмы и прочая, прочая.
  
  Да, он назвал радушного хозяина президентом - Крокодил давно готовил эту реформу, и теперь у него представился прекрасный случай и повод воплотить ее в жизнь. Логика чрезвычайного положения требовала большей концентрации власти в руках главы государства и свободы действий для него же. Новая международная обстановка требовала более пышного титула. Ставший президентом, властелин Южной Африки как бы напоминал своим новым союзникам и всему миру, что является суверенным правителем, а не одним из многочисленных премьер-министров из свиты короля-императора. Разумеется, союзники нисколько против этого не возражали. Они были не в том положении, чтобы возражать.
  
  - Разрешите представить моих коллег, - продолжал Крокодил. - Генерал Малан, министр иностранных дел Бота, министр внутренних дел...
  
  - Мои спутники, - в свою очередь заговорил король, - премьер-министр Австралии, премьер-министр Вестралии, король Саравака...
  
  - Первый раз в нашей стране, Ваше Величество? - на всякий случай уточнил Бота, когда хозяева и гости перезнакомились и обменялись рукопожатиями.
  
  - Да, господин президент, - медленно отвечал король, по слухам все еще страдавший от заикания. - И уж точно, первый раз в ВАШЕЙ Южной Африке.
  
  Бота вспомнил королевский визит в Южно-Африканский Союз 1947 года. Тридцать два года назад или через восемь лет в будущем?.. Как все сложно, когда путешествуешь во времени! Забавная была история. Король оскорбился, когда ему порекомендовали обмениваться рукопожатиями только с белыми подданными и обозвал приставленных к нему южноафриканских телохранителей "гестаповцами". Но в этот раз мы будем действовать тоньше, подумал Крокодил. Черные ему просто не попадутся на глаза.
  
  Короля усадили в самый роскошный лимузин, обнаруженный в столице (владевший им миллионер был горячим патриотом Республики и охотно предоставил машину в распоряжение правительства) и, прежде чем доставить в президентский дворец, прокатили по самым роскошным и ухоженным улицам белых кварталов и деловых центров. Судя по выражению лица, Его Величество остался доволен. Конечно, ведь даже королю не каждый день удается побывать в городе будущего, пусть не самом пышном и великолепном.
  
  - Ваша победа в Атлантике воодушевила многих, - сказал король некоторое время спустя, когда они остались наедине в президентском кабинете.
  
  - Видит Бог, мы не хотели этого, - Крокодил изобразил на лице вселенскую скорбь. - Мы прибыли в этот мир, чтобы сражаться с фашистами. Но даже и предположить не могли, что фашисты будут говорить по-английски! Воистину, неисповедимы пути... Все эти напрасные жертвы...
  
  - Наш долг состоит в том, чтобы позаботиться о тех, кто остался в живых, - ответил Георг. - И сделать так, чтобы эти жертвы не были напрасны. Я поручил своему правительству подготовить окончательный вариант договора. Мы согласны со всеми вашими условиями, господин президент. Если вы не возражаете, мы подпишем его сегодня вечером, прямо на банкете, в присутствии всех гостей и иностранных дипломатов. Дабы продемонстрировать всему миру наше единство, решимость, ну и так далее, - король вяло улыбнулся. - Простите мне мой пафосный стиль, положение обязывает. Иногда я даже с женой и друзьями так говорю.
  
  - Прекрасно вас понимаю, Ваше Величество, - ухмыльнулся Крокодил. - Знакомая до боли ситуация. Ну что ж, до вечера еще далеко. Желаете отдохнуть после перелета? Я распоряжусь, что бы вас проводили в отведенные апартаменты... а впрочем, нет. Я лично вас провожу.
  
  - Охотно, господин президент, - кивнул король-император, - но если вас не затруднит, перед этим... Отведите, отведите меня к нему. Я хочу видеть этого человека.
  
  - С удовольствием, Ваше Величество, - кивнул Крокодил. - Следуйте за мной.
  
  И они последовали.
  
  Другой почетный гость Южно-Африканской Республики находился в военной тюрьме на окраине города. Разумеется, под усиленной охраной.
  
  - Поглумиться пришел? - поинтересовался гость, когда король, сопровождаемый Крокодилом, остановился перед решеткой.
  
  - Ни в коем случае, - покачал головой Георг. - Я просто хотел лично убедиться. Подколодная змея! Подумать только, Мосли в наших руках!
  
  - Это ненадолго, Берти, - прозвучало в ответ. - Ты и твои новые бурские дружки будете валяться у меня в ногах и просить о пощаде -- которой не получите.
  
  И Мосли издевательски расхохоталась.
  
  
  
  Глава 8. Король говорит!
  
  * * * * *
  
  За несколько недель до описываемых событий Джеймс Хеллборн, Флеминг и капитан Хантер стояли на палубе "Террора" и рассматривали приближающийся берег острова Вознесения. Как ни странно это звучит, но Хеллборн, сражавшийся за (или против) Британскую империю и ее доминионы в дюжине миров, ни разу не посещал этот островок. Как и Святую Елену, между прочим. Ну что ж, не каждому быть Наполеоном...
  
  - Что мы здесь делаем? - поинтересовался Хеллборн, всего лишь несколько минут продравший глаза после многочасового сна. Проигранное сражение не прошло для него даром, силы требовали восстановления. - Да еще и в два часа ночи.
  
  - Вы забываетесь, мистер Хеллборн, - насупился капитан.
  
  - Прошу прощения, сэр, но все-таки, разве мы не имеем права знать?
  
  - Нет, конечно, - сладкий голос капитана Хантера можно было подавать вместе с чаем. - Совершенно секретный приказ, государственная тайна.
  
  - Виноват, сэр, - пробормотал Джеймс. - Как скажете. Секретный приказ, да, - он продолжал добросовестно изображать канадский акцент.
  
  - Легкая моторная лодка слева по борту! - доложил один из дежуривших на палубе матросов.
  
  - Разверните прожектор и подсветите! - немедленно приказал капитан и схватился за мегафон. - Эй, на катере! Здесь корабль Его Величества "Террор"! Назовите себя или мы откроем огонь!
  
  - Мы бедные рыбаки, синьор капитан! - отвечал катер с откровенно фальшивым итальянским акцентом. С таким акцентом обычно рассказывают анекдоты про итальянцев. - Мы плывем в Неаполь!
  
  Хеллборн только покачал головой. И кто только придумывает эти идиотские пароли?
  
  - А мы возвращаемся из Венеции! - отозвался Хантер и повернулся к своим матросам. - Все в порядке. Подобрать и поднять на борт. Это наши новые пассажиры.
  
  Приказ передали сразу по нескольким цепочкам; корабль притормозил и позволил таинственному катеру подойти вплотную. Загадочные пассажиры явно торопились, поэтому "террористы" не стали поднимать наверх, просто сбросили штормтрап. Хантер, Флеминг и Хеллборн подошли поближе, чтобы познакомиться с новыми спутниками. Первым на палубу "Террора" поднялся человекообразный бульдог с ярко выраженной внешностью телохранителя. Окинул встречающих долгим пронзительным взглядом, остался доволен и помог взобраться следующему пассажиру. За вторым пассажиром последовали еще два бульдога, но они уже совсем никого не заинтересовали. Ибо гость под вторым номером успешно поглотил всеобщее внимание и вызвал самый животрепещущий интерес. Даже видавший виды Хеллборн поспешил последовать примеру своих товарищей и уронил нижнюю челюсть.
  
  Капитан Хантер опомнился первым.
  
  - Смирно! - скомандовал он, и матросы и офицеры немедленно подчинились. - Адмирал на палубе!
  
  - Немедленно замолчите, капитан, - прошипела тень второго пассажира. - Вовсе необязательно сообщать о моем присутствии всему Атлантическому океану!
  
  - Прошу прощения, миледи, - промямлил Хантер. - Право, мы не ожидали... это такая честь для нас, такая честь... Добро пожаловать на "Террор"!
  
  Точь-в-точь юный мичман фон Рихтер при встрече с бароном Хеллборном.
  
  - Я тоже много чего не ожидала, - отвечала Диана Мосли, леди-протектор Британской Империи, Первая Леди Адмиралтейства, премьер-министр Соединенного Королевства, канцлер герцогства Ланкастер и прочая, прочая, прочая, прозванная Белой Вдовой, Красной Королевой и Крестной Матерью Английского Фашизма. - Я прибыла на остров Вознесения инкогнито и ожидала встретить здесь наш победоносный флот, одержавший очередную великую победу над врагами Империи. И что я вижу? Нет, не отвечайте мне прямо сейчас. Мы еще успеем об этом поговорить. Когда уберемся как можно дальше отсюда.
  
  - Осмелюсь уточнить, куда именно, миледи? - поинтересовался капитан.
  
  - На север. Until we strike soundings in the Channel of old England. В Лондон. Возвращаемся домой, - сухо отвечала Белая Вдова. - Надеюсь, мне не придется все это время торчать на палубе?
  
  - Нет, разумеется нет! - капитан корабля был сама расторопность, любезность и верноподданность. - Моя каюта к вашим услугам! Следуйте за мной! Старпом, вы слышали приказ! Выполняйте!
  
  - Так точно, сэр! Все по местам! Отправляемся немедленно!
  
  Капитан и леди-протектор удалились, сопровождаемые тройкой бульдогов, офицеры и матросы "Террора" разбежались по своим постам. Хеллборн и Флеминг остались на палубе одни.
  
  - Гм-гм, - только и сказал Флеминг. - Черт побери, она меня даже не узнала. Или сделала вид, что не узнала?
  
  - На что ты намекаешь? - поспешил уточнить Хеллборн.
  
  - Мы были представлены однажды, - охотно пояснил Флеминг. - Еще до того, как она стала миссис Мосли. Задолго до того. Лет десять тому назад.
  
  - Десять лет - большой срок, - глубокомысленно заметил Хеллборн. - Люди меняются, стареют, забывают старых друзей. Скажи спасибо, что она не приказала отрубить тебе голову!
  
  - Ты думаешь, ее по этому прозвали Красной Королевой? - ухмыльнулся Флеминг. - Нет, совсем не по этому. - Флеминг осмотрелся по сторонам и наклонился к правому уху Джеймса...
  
  - Да иди ты! - не поверил Хеллборн несколько минут спустя.
  
  - Чтоб мне провалиться на этом самом месте! - воскликнул Флеминг.
  
  Джеймс Хеллборн ничего не ответил, только внимательно уставился на Флеминга.
  
  - Эээ... ты долго собираешься так стоять? - осторожно спросил Флеминг несколько минут спустя.
  
  - Да вот, жду -- когда ты уже наконец провалишься? - ухмыльнулся коварный альбионец.
  
  "Что может быть лучше хорошей плоской шутки?"
  
  * * * * *
  
  
  * * * * *
  
  Несколько часов спустя Хеллборна, все еще страдавшего от бессонницы и потому торчавшего на палубе, разыскал вестовой матрос:
  
  - Капитан приглашает вас в кают-компанию. Это срочно.
  
  Подобное приглашение в данное время суток не предвещало ничего хорошего, и у Хеллборна появилось странное предчувствие, что после неудачного визита на остров Вознесения (он ведь так и не сошел на берег!), возвращение в Лондон тоже не состоится. Как только он переступил порог кают-компании, его подозрения усилились многократно. В каюте толпились вооруженные до зубов матросы и офицеры. Всеобщее внимание было приковано к стоявшему в углу радиоприемнику - классический приемник с гигантской шкалой, на которую были нанесены все более-менее известные города мира. Джеймс подошел поближе и прищурился. В настоящий момент ползунок находился на волне Бомбея.
  
  - А, мистер Хеллборн! - наконец-то соизволил обернуться капитан Хантер. - Послушайте. Они крутят эту запись вот уже несколько часов подряд. Сейчас опять начнут сначала. Вот, пожалуйста...
  
  - В этот суровый час, быть может самый судьбоносный в нашей истории, - заговорил радиоприемник, - я обращаюсь ко всем и каждому из моих подданных в метрополии и в доминионах. Я обращаюсь, преисполненный глубоким чувством, к каждому из вас, как будто бы переступил ваш порог и лично говорю с вами. Многие из вас уже во второй раз в своей жизни услышат сообщение о войне. Снова и снова мы пытались придти к мирному решению, преодолев противоречия между нашим народом и теми, кто теперь стал нашим недругом. Но все усилия оказались напрасны. Мы были втянуты в серьезный конфликт, и наши принципы обязали нас принять брошенный вызов, ибо торжество зла стало бы фатальным для цивилизованного порядка во всем мире. Это зло, не прикрытое никакой личиной, признает лишь один закон - примитивную доктрину грубой силы. Во имя сохранения всего, что нам дорого, мы считаем недопустимой саму возможность отвергнуть этот вызов. И во имя этой высокой цели, я призываю мой народ дома и мой народ за морем считать эту волю своей собственной. Я прошу всех сохранять единство, и выдержку, и спокойствие в этот час испытаний. Задача эта нелегка, впереди у нас горькие дни, и война сейчас выйдет далеко за поля сражений. Но мы должны поступить так, как считаем правильно, и благоговейно вручить нашу судьбу в руки Господа. Если мы все, как один, станем твердо двигаться по этому пути, тогда с божьей помощью мы одержим победу! Да благословит и сохранит Он нас всех.
  
  "Знакомый голос, - задумался Хеллборн, - где я мог его раньше слышать..."
  
  Ему не пришлось долго гадать - радиоприемник продолжал говорить, но уже другим голосом:
  
  - Всем, всем, всем, говорит радиостанция "Свободная Британия". Только что вы прослушали речь Его Величества Георга Шестого, короля Великобритании, Императора Индии, короля Австралии, Новой Зеландии и других доминионов. Слушайте, слушайте все! Парламент Свободной Британии объявляет узурпатора Эдуарда низложенным, а его фашистских сообщников - Мосли, Купера, Уильямсона, Морана, Аллена, Джойса, Макларди и других - изменниками государства. Слушайте, слушайте! Индия с нами, Австралия и Новая Зеландия с нами, Бирма, Малайя и Саравак - с нами; и последние по очереди, но не по важности - Южная Африка с нами! Наши южноафриканские братья, одержавшие великую победу над флотом фашистских предателей, присоединились к нашему великому союзу! Братья и сестры по ту сторону фронта! Узурпатор Эдуард и его клика фашистских изменников ведет вас к гибели! Переходите на нашу сторону, чтобы принять участие в справедливой борьбе! Мы вернемся в Лондон, и Британия будет свободна! За Англию и короля Джорджа!
  
  Потом в динамике что-то щелкнуло, и в эфир вернулся король Георг:
  
  - В этот суровый час, быть может самый судьбоносный в нашей истории...
  
  - Ну, что вы об этом думаете, мистер Хеллборн? - поинтересовался капитан Хантер, демонстративно держа ладонь на рукоятке револьвера, торчавшего за поясом -- точь-в-точь как у заправского пирата.
  
  Король говорил медленно, поэтому Джеймс успел принять решение и немедленно ответил:
  
  - А что тут думать? Я с вами.
  
  - Что значит "с нами"? - удивился капитан. - Я ведь даже не успел вам ничего предложить...
  
  - Вы меня за идиота считаете? - рассмеялся Хеллборн. - Или вы просто так здесь собрались, послушать модный радиоспектакль? Разумеется, вы решили принять великодушное предложение нашего нового короля и перебраться на другую сторону. Эта маленькая революция долго созревала, но гибель нашей эскадры стала последней каплей. Жаль, конечно, столько славных парней погибло в тот день, но гражданская война - грязное дело. За Англию и короля Джорджа!
  
  - Вы канадец, - напомнил капитан. - Канады не было в списке. Она сохранила верность Эдуарду.
  
  - Я не просто так покинул родину, да, - нахмурился "канадец" Хеллборн. - У меня вышли крупные разногласия с соотечественнниками по поводу одного отрывка из святого Августина, да. Поэтому я с вами. Надоело изображать верноподданного. Всегда мечтал поднять восстание против Лондона. Ну а что, американцам можно, а мне нельзя?!
  
  - Мне тоже, - криво усмехнулся капитан, - тоже надоело изображать верноподданного. Играть роль верного слуги леди-протектор.
  
  - У вас это всегда плохо получалось, - напомнил о себе Флеминг, сидевший в дальнем углу. Хеллборн не сразу его заметил. - Да, я тоже с вами. Каков наш следующий шаг?
  
  - Команда поголовно предана мне, - заявил Хантер. - Кроме двух-трех фашистских фанатиков.
  
  - Так двух или трех? - уточнил Хеллборн.
  
  - Двух мы знаем наверняка, - признался капитан, - мои люди уже скрутили их и посадили под замок. Но подозреваю, что на борту находится как минимум один стукач тайной полиции -- и мы не смогли его вычислить. Придется рискнуть и временно отложить его поиски. Прямо сейчас мы собираемся арестовать миссис Мосли, а потом развернем корабль и отправимся в ближайший порт, преданный королю Георгу. Полагаю, что это в Южной Африке...
  
  - Как бы не так! - отвечал ему решительный женский голос. - Вас за это повесят, мятежное отродье!!!
  
  Все присутствующие обернулись на источник голоса -- разумеется это была леди-протектор Диана Мосли, собственной персоной, облаченная в черный парадный мундир, застегнутый на все пуговицы. "Все фашисты любят черные мундиры", - печально заметил Хеллборн. Некоронованную властительницу Британии сопровождали все три телохранителя и какой-то незнакомый Хеллборну матрос - рыжий коротышка, похожий на ирландца. Разумеется, все они были вооружены, и стволы их пистолетов были сейчас направлены на мятежников.
  
  - Повар, - разочарованно констатировал капитан Хантер, - агент тайной полиции притворялся корабельным поваром. Как же я сразу не догадался! Какой же ты к дьяволу повар?! Ты же совершенно не умел готовить!
  
  - Хватит болтать, капитан, - оборвал его секретный агент. - Бросайте оружие, вы все, или мы прикончим вас прямо здесь.
  
  Один из офицеров резко шагнул вперед, явно намереваясь что-то сказать - или сделать, и тут же рухнул на пол с пробитым лбом.
  
  - Мы дважды повторять не будем, - добавила леди Мосли.
  
  "Мятеж не мог окончиться удачей", - мысленно вздохнул Джеймс, прислушиваясь к лязгу падающего на пол оружия.
  
  - Руки вверх и на выход! - скомандовал корабельный повар. - Напоминаю, без фокусов! Иначе прикончим вас прямо здесь!
  
  - Я так не думаю, - вежливо заметил Хеллборн, и когда взгляды присутствующих обратились к нему, добавил: - Попробуйте только выстрелить в меня, и тогда мы все здесь умрем. - Джеймс держал руки над головой -- и в правой была зажата граната, а в левой -- кольцо, немедленно брошенное на пол.
  
  - Вы блефуете, коммандер, - леди Диана, как истинный государственный муж (то есть жена), решила продемонстрировать выдержку и хладнокровие. - Вы не сделаете этого.
  
  - Простите, миледи, мы не были представлены, - демонстративно смутился и покраснел Джеймс.
  
  - Именно поэтому я называю вас по вашему рангу, а не по имени, - кивнула леди Мосли.
  
  - Именно поэтому вы не знаете, на что я способен, - заметил коварный альбионец. - Но этот недостаток легко исправить. Разрешите представиться, меня зовут Джеймс Хеллборн.
  
  - Впервые слышу, - равнодушно пожала плечами леди-протектор.
  
  - Очень жаль. Но уверяю вас, когда мы познакомимся поближе, вы будете называть меня так, как называли меня на родине...
  
  "И это не Канада", - подумал бывший властелин Нового Альбиона.
  
  - Смерть, Разрушитель Миров, - добавил Джеймс Хеллборн и бросил гранату на пол.
  
  
  
  * * * * *
  
  Телохранители поступили примерно так, как и положено телохранителям - сбили свою госпожу с ног и накрыли ее своими телами, все трое одновременно. Все прочие "террористы" и гости корабля шарахнулись в разные стороны. Кроме Хеллборна. Джеймс хладнокровно огляделся по сторонам, подобрал один из брошенных револьверов, тщательно прицелился, и - БАНГ!БАНГ!БАНГ! - застрелил всех трех телохранителей леди Мосли, по пуле в голову. Немного подумал и добавил еще одну - в голову корабельного повара. После чего торжественно объявил:
  
  - Отбой тревоги, дамы и господа!
  
  Некоторые из мятежников соображали быстрее, чем остальных. Оружие было спешно подобрано, Диану Мосли извлекли из-под кучи трупов и поставили на ноги, у входа в каюту были расставлены часовые. После чего все свободные от обязанностей взоры вновь устремились на капитана.
  
  Хантер задумчиво крутил в руках гранату - разумеется, она не взорвалась.
  
  - Как вам это удалось, мистер Хеллборн?
  
  - Не пытайтесь повторить это в домашних условиях, - скорчил гримасу Джеймс. - Весь фокус в том, чтобы оторвать кольцо - именно оторвать - а предохранительные усики оставить на месте. Годы тренировок, и не со всякой гранатой это получается. Нам повезло, ведь граната могла оказаться не той системы... Но не будем думать о грустном. Полагаю, все закончилось, и теперь корабль наш?
  
  - Ничего еще не закончилось! - внезапно завизжала леди Диана. - Вас не просто повесят, вас повесят, выпотрошат и четвертуют!
  
  - Если мне не изменяет память, эту разновидность казни отменили еще в 19 веке, - хладнокровно заметил капитан Хантер.
  
  - Только ради вас мы ее восстановим! - торжественно пообещала леди-протектор. - Вот увидите. Вас повесят и...
  
  - Только после вас, миледи, - довольно невежливо перебил ее капитан. - Довольно. В трюм ее. Надеюсь, - он кивнул на труп корабельного повара, - это был последний спящий агент на борту.
  
  - Что с парнями, которых мы подобрали? - вспомнил Хеллборн. - С "Нельсона" и других кораблей?
  
  - Они с нами.
  
  - Немецкие курсанты?
  
  - Мы разместили их на продуктовом складе и велели не шастать по кораблю без разрешения, - пожал плечами капитан. - Полагаете, они могут доставить на проблемы?
  
  - Конечно, - кивнул Хеллборн. - Поэтому предлагаю расстрелять их на рассвете. Да.
  
  - Это какая-то специальная канадская шутка? - осторожно уточнил Хантер.
  
  - Нет, но это действительно шутка, - криво усмехнулся Джеймс. - Прошу прощения, иногда мое чувство юмора пугает меня самого. Да, будет лучше приставить к ним охрану. Возьмем их с собой и бросим за решетку в ближайшем союзном порту. Пусть отдохнут до конца войны. Для их же пользы.
  
  - Согласен, - кивнул капитан. - Что-нибудь еще? Всем вернуться на свои посты! Трупы за борт! Поворачиваем на юг!
  
  Уже покидая каюту, капитан обернулся и пристально посмотрел на Хеллборна:
  
  - "Смерть, Разрушитель Миров"? Постараюсь запомнить.
  
  У берегов Намибии, куда "Террор" добрался без приключений, их встретил южноафриканский эсминец. "Мы за короля Георга!" - просигналили "террористы". "Добро пожаловать!" - ответили южноафриканцы и проводили "Террор" в ближайший порт, а потом и до самого Кейптауна. После того, как Диану Мосли передали местным властям, Хантер и Хеллборн немедленно стали героями и знаменитостями, попали на первые полосы местной прессы и удостоились аудиенции у президента Боты, а потом и у короля Георга, когда Его Величество прибыл в Преторию. Жизнь удалась, решил Хеллборн, получивший из рук короля рыцарский орден с лентой и очередное звание. Как и операция. Пока что. Но что будет завтра?
  
  - Мы не знаем, что ждет нас завтра, - сказал король, поднимая бокал на торжественном банкете в честь подписания союзного договора. - Но сегодня мы будем праздновать. Да здравствует Альянс!
  
  - Да здравствует Альянс!!!
  
  "Дежа вю", - констатировал Джеймс Хеллборн, устроившись в темном углу и рассматривая высокопоставленных гостей. Президент Бота, находившийся в другом конце банкетного зала, делал ровно то же самое.
  
  Итак, король Георг и лидеры всех британских колоний и доминионов от Индии до Новой Зеландии были здесь. Новые друзья и союзники.
  
  Принцесса Кавасима тоже была здесь. Официально она представляла Маньчжурскую Империю. Но ее свита процентов на девяносто состояла из японцев, которые пока колебались и не могли решить, какую из британских империй признать законной. Знакомая ситуация, мысленно кивнул Бота, которому в прежнем мире часто приходилось иметь с представителями Тайваня, Транскея и других мало кем признанных правительств.
  
  Некоторые из тайваньцев тоже были здесь. Как и добрая сотня других иностранных гостей и дипломатов, прибывших в 1939 год вместе со всей Южной Африкой. И в настоящее время они являлись едва ли не самой большой головной болью южноафриканских лидеров. Потому что эти люди слишком много знали.
  
  "Но мы не Северная Корея", - твердо заявил Крокодил и постарался не отказываться от своих слов. Разве что совсем немного.
  
  Почти все англичане подались в лагерь короля Георга или вовсе попросились в южноафриканское подданство. Неудивительно - ведь в 1939 году зубные врачи были далеки от совершенства, да и телевизоры не на каждом углу продавались. Почему бы не поселиться в стране, которая (пока что, но об этом Бота старался пока не думать) остается оазисом 1979 года? Жаль, что не все сто процентов англичан сделали такой выбор.
  
  С другой стороны, что они знают? Их знания истории прошлого и будущего оказались бесполезны в этом странном мире, где японцы завоевали Восточную Танзанию, а Мосли все-таки стал лидером Британии. Они расскажут королю, как сделать атомную бомбу? Пожелаем ему удачи. Лет через десять у британцев что-то получится. У них бы и так получилось. Они подарят тому же королю карманный электронный калькулятор? Да на здоровье. Как скоро промышленность Британской Индии или Австралии научится их копировать и штамповать? Да я сам подарю королю калькулятор. Даже два калькулятора!
  
  Все выше сказанное относится и к американцам, японцам, китайцам и другим представителям вроде бы нейтральных или уже союзных и дружественных держав.
  
  Больше того. Разведка докладывала, что американцы, потянувшиеся на историческую родину, попали в мясорубку допросов ФБР. Первый вопрос, который им всем задавали, звучал примерно так: "Пришельцы из будущего? А теперь докажите, что вы вообще американцы!" С таким подходом Эдгар Гувер в ближайшее время вообще никаких полезных секретов не получит...
  
  Что же касается дипломатов и туристов из стран, которые внезапно оказались во вражеском лагере -- вроде Франции или Испании -- то с ними не церемонились. Южная Африка - почетная родина концлагерей, не правда ли? Кроме европейцев в лагеря отправились посланцы всевозможных банановых республик и залетные бизнесмены из Черной Африки -- о, да, они горячо осуждали режим апартеида, но деньги не пахнут, и потому охотно вели взаимовыгодные дела с белыми расистами. Поскольку никакой независимой Нигерии или Индонезии в этом мире пока не существует, никто их не хватится.
  
  Отдельную проблему представляли стоявшие в портах и болтавшиеся в территориальных водах иностранные суда. Кое-кого неохотно отпустили домой. Кое-кого задержали, при этом команда отправилась в лагерь, а на мачте появился южноафриканский флаг. Кое-кого пришлось тихо утопить при свете луны. Кое-кто ушел -- ну и черт с ними, по уже описанным выше соображениям. Если только к югу от ЮАР в час запуска машины времени не болтались атомные субмарины США или СССР... Но тут уж ничего нельзя поделать. Мы знали, чем рискуем и на что идем.
  
  Хотя нет, совершенно не знали.
  
  Черт побери, Японское Сомали!!!
  
  
  
  
  Глава 9. Главный фашистский штаб.
  
  
  * * * * *
  
  - Грязные вонючие ублюдки! Они похитили мою сестру! Они заплатят за это!
  
  - Обязательно заплатят, - охотно согласился король Эдуард-Альберт-Кристиан-Георг-Эндрю-Патрик-Дэвид, известный среди подданных как "Эдуард Восьмой", а среди друзей как "Дэвид". - Но до тех пор исполнять обязанности леди-протектор будешь ты.
  
  - Я?.. - на какое-то ничтожное мгновение растерялась Юнити Валькирия Митфорд, но тут же взяла себя в руки. - Благодарю за оказанную честь, Ваше Величество! Я вас не подведу! Правь, Британия! God save the King and the fascist regime!
  
  - Оставь церемонии, здесь все свои, - поморщился Эдуард. Годы, проведенные в компании фашистов, не прошли для него даром. Король стал гораздо ближе к народу. Ну, по крайней мере, к лучшим его представителям.
  
  - Как скажешь, Дэвид, - кивнула Валькирия Митфорд. Она была железной женщиной - во всех известных мирах. Но даже у нее имелись пределы, о чем королю было прекрасно известно.
  
  - Но вот премьер-министр нам понадобится другой, - заметил Эдуард. - Что скажешь, Бенни?
  
  Человек, сидевший в противоположном кресле, закашлялся от изумления и не сразу поднял глаза на обожаемого монарха.
  
  - Я?.. - сказал он, точь-в-точь повторяя интонации Валькирии. - А это не перебор? Многим это не понравится...
  
  - Бенни, ты уже двадцать лет как живешь среди нас, а так ничего и не понял, - укоризненно покачал головой Его Величество король Великобритании, Канады и других доминионов, некоторые из которых сегодня находились в состоянии открытого мятежа. - То есть понял, конечно - ты же не дурак, иначе бы мы тебя здесь не держали, но такое впечатление, что отказываешься понимать. Одним из лучших наших премьеров был человек по имени Бенджамин Дизраэли. Если британцы переварили его, то что им премьер по имени Бенджамин Муссолини? Поверь, мои верноподданные не будут испытывать по этому поводу никаких комплексов. Потому что не считают себя хуже итальянцев.
  
  Бенджамин "Бенни" Муссолини, известный в годы своей молодости как Бенито, ответил не сразу и откровенно задумался.
  
  Сотрудничество с британской разведкой в годы Великой войны однажды завело его слишком далеко, до самой Англии. На родину Бенито уже не вернулся. Стал Бенджамином, заговорил по-английски почти без акцента, натурализовался и даже пару раз проголосовал за лейбористов. Оставаясь на службе в МИ-5, Бенджамин не забывал про свою другую древнейшую профессию -- журналистику. И в один прекрасный день договорился о встрече с молодым перспективным политиком Освальдом Мосли, дабы взять у него интервью.
  
  Это была любовь с первого взгляда. Нет, ничего непристойного. Honi soit qui mal y pense. Чистое, платоническое чувство.
  
  Когда же, несколько лет спустя, Мосли рассказал своему лучшему другу о планах создать организацию, которая будет бороться за великую белую расу, чистую христианскую Европу и все такое прочее, то именно Муссолини посоветовал назвать партию "фашистской". В память о фасциях античных ликторов, императорском Риме, который возродится в Британии, ну и так далее.
  
  Прошли годы, посвященные тяжелой борьбе и славным победам. Западная Германия была спасена от красных, Красная Франция разгромлена, а все достойные упоминания страны Западной Европы стали союзниками или вассалами Фашистской Британии. Казалось, мировое господство не за горами...
  
  Пуля неизвестного снайпера (список подозреваемых был длиннее Голубого Нила) сразила лорда-протектора Освальда Мосли, когда он принимал парад победы в завоеванном Париже.
  
  Муссолини тяжело переживал смерть друга, но боль утраты не помешала именно ему в тот роковой день спасти Партию и Империю. Когда соратники погибшего вождя едва не сцепились в смертельной схватке за опустевший трон, Бенджамин выступил вперед и предложил назначить наследником вдову диктатора -- Диану Мосли.
  
  - Вы только подумайте - никогда прежде лицо фашизма не было столь симпатичным! -- говорил Муссолини со страстью древнеримского оратора. - Она будет сидеть на троне, как красивая кукла, толкать торжественные речи, перерезать ленточки и разбивать бутылки при спуске на воду очередного броненосца, а мы тем временем будем спокойно заниматься своими делами...
  
  Соратники пораскинули мозгами и неохотно признали, что чертов макаронник предложил хороший выход из положения.
  
  Как бы не так.
  
  Диана Митфорд-Мосли была кем угодно, но не куклой. Она запомнила всех, кто покушался на ее трон в тот день. Запомнила и уничтожила в считанные месяцы, всех до одного.
  
  А Бенджамин Муссолини был ее правой рукой, приводившей приговоры в исполнение. Вплоть до этого самого дня.
  
  Решение было принято.
  
  - Я согласен, Ваше Величество, - наконец-то кивнул Муссолини. - Я стану вашим премьер-министром. Но только временно! Пока Диана не вернется!
  
  - Как скажешь, - кивнул Эдуард. "Если она вернется. А зачем? Нам и так здесь хорошо".
  
  Аналогичные мысли посетили не только короля.
  
  - Дэвид, если это все, ты не мог бы нас оставить? - спросила Валькирия. - Нам с Бенджамином надо кое-что обсудить...
  
  - Да, конечно, - охотно согласился Его Величество.
  
  Эдуард покинул кабинет, прикрыл за собой дверь и зашагал прочь. Но не пройдя и десяти шагов внезапно развернулся, на цыпочках вернулся к закрытой двери и прислушался. С той стороны доносились откровенно непристойные вопли.
  
  - Да, возьми меня сзади! Ты, грязное ненасытное животное! Да, я хочу этого! Быстрее! Еще быстрее! Да, да, да, ДААААААААААА!
  
  "Эх, будь я на десять лет моложе... - мысленно вздохнул король Эдуард Восьмой. - Но я теперь женатый человек".
  
  И он поспешил к своей обожаемой Уоллис.
  
  
  
  Глава 10. Факел дружбы на Земле зажигается в Кремле.
  
  
  * * * * *
  
  
  В один из последних осенних дней 1939 года в Финском заливе появилась таинственная подводная лодка неизвестной конструкции, шедшая в надводном положении. На перехват были немедленно отправлены несколько кораблей береговой обороны. После изучения обстановки, командир советской эскадры принял решение не обстреливать лодку, благо она была украшена многочисленными красными флагами и сигнальными флажками, которые складывались в красивую фразу "Да здравствует Советский Союз!" Пограничные катера подошли вплотную, через мегафон было передано требование застопорить машину и приготовиться к приему досмотровой команды. Загадочная субмарина немедленно подчинилась.
  
  - Кто вы такие, откуда и куда направляетесь? - поинтересовался советский командир, лично явившийся на борт краснознаменной лодки.
  
  - Мы из будущего, товарищ! - прозвучало в ответ. - Из 1979 года! Мы патрулировали в Индийском океане и попали в прошлое, когда проклятые южноафриканские империалисты включили свою машину времени! У нас очень важная информация! Мы должны немедленно предупредить товарища Сталина!!!
  
  * * * * *
  
  - Кого-кого?.. Сталина?! Ахахахахаха! - расхохотался товарищ председатель совета народных комиссаров СССР. - До сих пор поверить не могу! Неудивительно, что в их мире к 1979 году так и не был построен коммунизм... Подумать только, Сталин, наиболее выдающаяся посредственность нашей партии, стал во главе советского государства! Ну и ну. Право слово, тот шальной белогвардейский снаряд только пошел ему на пользу. Остался в памяти народной героем, отдавшим жизнь за Революцию; похоронен в Кремлевской стене, его именем названы города, корабли и пионерские отряды... Ладно, хватит об этом. Что они еще рассказали?
  
  - Пытались оклеветать честных коммунистов товарища Хрущева и товарища Власова, - продолжал свой доклад народный комиссар государственной безопасности. - Всячески восхваляли бывшего секретаря Днепропетровского обкома партии Брежнева, который уже арестован по подозрению в шпионаже в пользу Южной Африки...
  
  - Ну, это вы погорячились, - заметил предсовнаркома. - Они ведь и товарища Брежнева могли намеренно оклеветать.
  
  - Следствие разберется, Лев Давидович, - пожал плечами нарком госбезопасности.
  
  - Под ваш личный контроль, товарищ Блюмкин.
  
  - Слушаюсь.
  
  - Хорошо. Что у вас, Николай Герасимович? - Троцкий повернулся к адмиралу Кузнецову, главкому ВМФ.
  
  - Мы разобрали лодку до последнего винтика, Лев Давидович, - отвечал Кузнецов. - Скажу прямо, я разочарован. Не ожидал, что корабль, прибывший из 1979 года, будет так выглядеть.
  
  - Ни "лучей смерти", ни атомических пушек? - понимающе усмехнулся советский диктатор.
  
  - Так точно. Ничего подобного. Некоторые технические решения интересны, но мы бы и сами пришли к ним через несколько лет. То есть в целом это был полезный опыт, мы можем выиграть эти самые несколько лет, и это замечательно - но не сорок лет, отнюдь. Впрочем, экипаж утверждает, что эта лодка была не самой передовой конструкции, и на вооружении советского флота в 79-м году состояли и более совершенные аппараты, в том числе оснащенные атомическими движителями и атомическим же оружием, но мы пока еще не решили, насколько можно доверять этим рассказам.
  
  - Понятно, - кивнул Троцкий. - Вернемся к вам, Яков Григорьевич. Что мы знаем в настоящее время про этот... Трансвааль из будущего?
  
  - Сведения, которые нам удалось собрать, настраивают на оптимистический лад, товарищ Троцкий, - снова заговорил Блюмкин. - Южно-Африканская Республика - противник, которого нельзя недооценивать, но и переоценивать тоже не стоит. В 1979 году это было одно из самых отсталых империалистических государств. Одной из причин отсталости являлось ее крайне порочное государственное устройство. Два миллиона белых колонистов правили тридцатью миллионами черных подданных, лишенных всяких гражданских прав. На каком-то этапе даже буржуазные демократии западного мира, вроде США или Великобритании, перестали поддерживать ЮАР, и республика оказалась в международной изоляции. Чуть ли не единственным ее союзником оставалось сионистское государство Израиль...
  
  - Что?! Сионистский Израиль?! - воскликнул товарищ Троцкий. - Ха-ха-ха! Поверить не могу! Эти фантазеры все-таки построили свое государство!
  
  - Израиль из будущего к нам не прибыл, - продолжал Блюмкин, - но он имеет самое непосредственное отношение к нашей ситуации. Израиль - сам будучи весьма отсталым капиталистическим государством - являлся одним из крупнейших поставщиков оружия в ЮАР. В ЮАР остались израильские военные и научные советники. Именно кораблями и ракетным оружием израильской конструкции воспользовались южноафриканцы, чтобы уничтожить британско-фашистский флот у берегов Африки...
  
  - Ракетное оружие? - переспросил Лев Давидович.
  
  - Так точно, - вмешался Кузнецов. - Насколько мы понимаем, оно незначительно отличается от тех самых реактивных минометов, которые мы собираемся поставить на вооружение в самое ближайшее время.
  
  - Ну хоть что-нибудь?! - с досадой воскликнул Троцкий. - Карманные гиперболоиды?
  
  - Одну секунду, - Блюмкин покопался в своих бумагах. - Вот, у меня здесь копия, заключение специалистов из ГАУ, изучивших личное оружие экипажа. Пистолеты - копия немецкого "вальтера" 29 года. Пистолеты-пулеметы с усиленным патроном - всего лишь удачная компиляция нескольких американских и европейских систем. Ничего сверхъестественного.
  
  - Системы беспроволочной связи и радары разве что... - заметил Кузнецов. - Пять лет выигрыша, не больше.
  
  - Черт знает что, - пожал плечами Лев Давидович, - не удивлюсь, если это как-то связано со Сталиным. Хорошо. Что нового из Персии, товарищ Блюмкин?
  
  - Все, как мы и предполагали, - продолжал нарком госбезопасности. - Фашисты с запада и альбертинцы с востока...
  
  - Альбертинцы? - переспросил один из наркомов.
  
  - Совершенно верно, - кивнул Блюмкин. - Короля Георга до коронации звали Альбертом, вот в честь него фракцию и называют, как враги, так и единомышленники. Так вот, фашисты с запада и альбертинцы с востока готовят вторжение в Иран. Фашисты концентрируют свои войска в Передней Азии, Аравии и Месопотамии; альбертинцы, соответственно, в Северо-Западной Индии, Пенджабе и даже Южном Афганистане. Король Георг убедил афганского падишаха примкнуть к его партии...
  
  - Самое печальное в этой истории, что он индийцев убедил себя поддержать! - покачал головой товарищ Троцкий. - Вместо того, чтобы воспользоваться расколом в стане британской буржуазии и аристократии и развязать освободительную войну, индостанцы готовятся воевать и умирать за чужеземного английского короля! Надо поставить на вид индийским товарищам, это какой-то позор. Прошляпить столь удачный момент!
  
  - Индийским товарищам в настоящее время попросту не хватает сил, - заметил Блюмкин. - Георга поддержали люди, у которых реальная власть - крупнейшие индийские помещики и капиталисты, принцы и магараджи. Король пообещал им полную независимость после победы над своим братом. "Если мы проиграем, - сказал Георг, - в Индии воцарятся фашисты-мослианцы, которые установят тиранический режим - и тогда индостанцы смогут на долгие годы забыть о свободе". Со своей стороны замечу, что в настоящее время без внешней поддержки Индия может легко стать жертвой других империалистических держав, вроде Японии или США. Да что там Японии - даже у Гоминьдана хватит сил, чтобы ее завоевать!
  
  - Гоминьдан? Ну, это уже слишком, - засомневался диктатор.
  
  - Даже не сомневайтесь, Лев Давидович, - ухмыльнулся Блюмкин. - После того, как мы обучили и вооружили несколько китайских ударных армий... Нельзя также забывать про Унгерна и его тибетанцев. Нет, у него вряд ли хватит войск для покорения всей Индии, но пощипать практически беззащитные северные провинции - запросто.
  
  - Что вы на это скажете, товарищ Егоров? - Троцкий обратился к народному комиссару обороны.
  
  - Товарищ Блюмкин немного преувеличивает, но совсем немного, - ответил первый маршал Советского Союза. - Впрочем, альбертинцы сейчас делают все, чтобы исправить эту ситуацию. И не стоит забывать, что на иранском фронте им будут противостоят далеко не самые отборные части фашистов, а в первую очередь арабские легионы фельдмаршала Лоуренса. Лоуренс, кстати, и назначен главнокомандующим на этом направлении.
  
  - Кто командует альбертинцами?
  
  - Фельдмаршал Вингейт. Он хорош, как по мне - гораздо лучше Лоуренса, - добавил Егоров. - Даже с индийцами и бирманцами. А ведь у него еще и австралийцы будут. Хороши черти, они здорово дрались на турецком фронте в прошлую войну.
  
  - Кстати, что там у турок? Товарищ Раковский?
  
  - Турки твердо решили придерживаться нейтралитета, - заговорил нарком иностранных дел. - Они ничего не выиграют, если поддержат Эдуарда, и могут очень много потерять, если поддержат Георга - ведь они окружены фашистами практически со всех сторон. Болгары, греки и даже великосирийцы с удовольствием нападут на Турцию, если им только представится такая возможность.
  
  - Поэтому Георг рассчитывает не на турок, а на евреев, - снова заговорил Блюмкин. - По нашим сведениям, палестинские евреи готовят полномасштабное восстание в фашистском тылу, а израильские советники, тайно прибывшие из ЮАР, привезли им новейшее оружие, боеприпасы и другое снаряжение. Фашистская контрразведка пытается принять меры, но пока безуспешно. Даже повальные обыски и аресты не привели к разгрому еврейской боевой организации.
  
  - Дилетанты, - презрительно усмехнулся Троцкий, - даже британские фашисты работают в белых перчатках, потому что остаются британцами. Но нельзя не признать, что на данном историческом отрезке английский фашизм выступает как прогрессивное, даже не побоюсь этого слова - революционное движение!!!
  
  - ???!!! - соратники товарища Троцкого не сумели скрыть свое изумление.
  
  - Да, именно так, товарищи! - Лев Давидович вскочил на ноги и машинально осмотрелся в поисках трибуны. Трибуны в его кремлевском кабинете не было. Ладно, и так сойдет. - Вы только вдумайтесь! Фактической главой государства при фашистском режиме стала женщина! Два раза подряд! Главой правительства - итальянский эмигрант, и не какой-то там принц голубых кровей, а самый настоящий пролетарий, сын кузнеца! Сам король женился на дважды разведенной иностранке - неслыханный вызов общественному вкусу и демонстративный плевок в морду надменной британской аристократии и церкви! Подобные случаи мы можем видеть и на других уровнях правительства и власти! Если присмотреться, то в том, что касается социальных возможностей, фашисты далеко опередили такие старые демократии как США и ненамного отстают от нас. А в кое-чем и опережают! В Советском Союзе женщина еще не занимала пост главы государства... гм, кстати, почему я не вижу среди нас товарища Калинина?
  
  - Опять приболел, - сообщил Микоян.
  
  - А не пора ли ему на пенсию? - задумался Лев Давидович. - Вот что, товарищ Микоян, приготовьте для меня список достойных кандидатов женского пола...
  
  По кабинету прокатился смешок.
  
  - Это не смешно, товарищи, - строго заметил диктатор. - Нам должно быть стыдно. Неужели мы, первое на Земле государство всеобщего равенства, имеем право хоть в чем-то уступать фашистам?! Нет, и еще раз нет. Решено. В самое ближайшее время пост всесоюзного старосты займет одна из наших прекрасных дам. А мы, в свою очередь, поддержим фашистское наступление.
  
  - ???!!!
  
  - Именно так, товарищи, - кивнул Троцкий. - В настоящее время в Великобритании господствует фашистский режим, к которому каждый революционер не может относиться иначе, как с ненавистью. Мы уже сражались против фашистов во время гражданской войны в Германии. Но сегодня английские фашисты вступили в военный конфликт с так называемыми британскими демократами, вынужденно окопавшимися в восточной части расколотой Британской Империи. Я спрашиваю вас, на чьей стороне будет в этом конфликте мировой рабочий класс? Отвечаю за себя лично: я буду в данном случае на стороне фашистской Великобритании против "демократической" Британской Индии, Австралии и Новой Зеландии. Почему? Потому что в конфликте между ними дело вовсе не будет идти о демократии и фашизме. Если "демократы" победят, они вернутся в Лондон и наложат британский рабочий класс двойные цепи. Если "демократы" предоставят Индии независимость на своих условиях, то это будет независимость магараджей, князей и других феодалов и мракобесов. Наоборот, если победят фашисты, то это даст могущественный толчок национальному и демократическому сознанию страны и поведет к низвержению диктатуры Мосли. Поражение "демократической партии" нанесет в то же время удар британскому империализму и даст толчок революционному движению британского пролетариата. Нужно иметь поистине пустую голову, чтоб сводить мировые антагонизмы и военные конфликты к борьбе между фашизмом и демократией. Под всеми масками надо уметь различать эксплуататоров, рабовладельцев и хищников!
  
  - Но... но... но... - попытался было возразить товарищ Радек.
  
  - Никаких "но", - отмахнулся товарищ Троцкий. - Вы еще успеете убедиться в моей правоте. Да, как я сказал раньше, мы поддержим фашистское наступлние. Сама история предоставляет нам прекрасный шанс принести освобождение многострадальным народам Востока! Товарищ Раковский, немедленно пригласите ко мне английского посла. Посла короля Эдуарда, разумеется.
  
  - А что делать с послом короля Георга? - поспешил уточнить товарищ Блюмкин. - Выслать? Или как в прошлый раз?.. - Блюмкин многозначительно оборвал себя на полуслове.
  
  - Нет, не будем сжигать все мосты, - возразил Лев Давидович. - Пусть сидит пока в своем посольстве. Выслать всегда успеем. Товарищ Егоров, прошу вас.
  
  Маршал направился к висевшей на стене карте и принялся водить по ней указкой.
  
  - Согласно нашему предварительному плану войска Закавказского военного округа под командованием маршала Штерна и Каспийская военная флотилия поддержат северный флаг англо-фашистской армии. Одновременно с этим войска Туркестанского военного округа под командованием маршала Тухачевского начнут полномасштабное вторжение в Афганистан...
  
  Товарищ Троцкий вернулся в свое кресло, откинулся на спинку, скрестил руки на груди и устроился поудобнее. Зловещая улыбка плясала на его губах. Адские огоньки блуждали в уголках его глаз...
  
  * * * * *
  
  Когда новости о советском вторжении в Иран и Афганистан достигли Парижа, один из крупнейших поэтов белой эмиграции разразился эпической поэмой под названием "Красный Демон", которую немедленно перепечатали все ведущие газеты и литературные журналы. Среди прочих там были такие строки:
  
  Он снова хочет кровушки напиться!
  Никто не запретит припасть к истоку -
  Ни варвары на западных границах,
  Ни варвары, идущие с востока.
  
  Как режиссер, не вышедший на сцену,
  Но знавший текст от слова и до слова,
  Он победит. Он точно знает цену
  Волнениям народным бестолковым,
  
  Крови на простынях и на подушках,
  Слезе соленой на песке пустынном...
  Граница
  Навсегда
  Покинет
  Кушку -
  Границей станут северные льдины.
  
  * * * * *
  
  
  Глава 11. В эту ночь решили самураи.
  
  
  * * * * *
  
  - Его Величество Император Нобухито будет против, - заметил премьер-министр.
  
  - При всем уважении к императору, он всегда был против, - в свою очередь заметил министр обороны. - Но когда это нас останавливало?
  
  - Вы правы, - не стал спорить премьер-министр. - Итак, в общем и целом все здесь присутствующие знакомы с положением вещей. Сама судьба предоставила нам великолепный шанс расширить границы Империи. Мы должны принять решение, как воспользоваться им самым наилучшим образом. И нет, я не имею в виду Южную Африку из будущего -- хотя и ее тоже. Я говорю о гражданской войне в Британской империи. Должны ли мы оставаться в стороне или поддержать одну из сторон?
  
  - Стоит ли торопиться? - заговорил военно-морской министр. - Пусть англичане рвут друг друга на части и ослабляют свою империю. Мы будем внимательно наблюдать за ними, и, когда они совсем ослабнут, а империя развалится на куски, подберем несколько обломков.
  
  - Неплохая стратегия, уважаемый коллега, - отозвался министр обороны, - но я вижу в ней слабые места. Мы можем просто-напросто не успеть. Хорошо, если война затянется на долгие годы. а если нет? Что, если уже завтра британцы свергнут короля Эдуарда и пригласят короля Георга вернуться в Лондон? Гражданская война - это такое дело... Или еще проще, в их величествах проснется братская любовь, и они решат разделить империю и заключить мир?
  
  - Сомневаюсь, - пробормотал министр иностранных дел. - В настоящее время о мире не может быть и речи. И фашисты, и альбертинцы настроены решительно, особенно после того, как Георг заключил союз с Южной Африкой, а Эдуард получил поддержку от Советского Союза. Нет, обе стороны слишком уверены в своих шансах на победу, поэтому не остановятся. Не сейчас.
  
  - Хорошо, мира не будет, но это никак не отменяет другой мой тезис, - не сдавался министр обороны. - Мои агенты докладывают, что среди британцев зреет недовольство, и восстание против Эдуарда готовы поддержать многие граждане. И все, конец войне, а мы остаемся ни с чем.
  
  - Допустим, - кивнул премьер-министр. - И что вы предлагаете?
  
  - Вступить в войну прямо сейчас, - решительно заявил министр обороны. - Мы только должны решить - на чьей стороне. Поэтому предлагаю спокойно и хладнокровно рассмотреть все плюсы и минусы. Допустим, мы решим поддержать короля Эдуарда? Что мы от этого можем выиграть?
  
  - Эту войну будет легко оправдать, - задумчиво проговорил министр иностранных дел. - Да, безусловно. Мы выступаем не как агрессоры, а как сторонники законного правительства в Лондоне и хранители устоявшегося мирового порядка. Что же касается военных аспектов, то...
  
  - Да, это наша головная боль, - улыбнулся военно-морской министр. - Ну что ж, мы ударим Георгу в тыл. Малайя, Саравак и Сингапур падут в считанные дни. Австралия и Новая Зеландия продержатся подольше, конечно. После чего...
  
  - ...мы продолжаем наступление через Бирму на Индию! - подхватил министр обороны. - В то время как фашисты и русские наступают с запада. Георг окажется между молотом и наковальней -- и ему конец.
  
  - А что потом? - поинтересовался министр иностранных дел. - Через пять минут после победы? Быть может, Эдуард в знак благодарности уступит нам Малайю или Сингапур? Нет, я так не думаю. Австралию, населенную белыми англичанами? Даже не смешно. Половину Индостана, например? Пошутили и хватит. Самое большее, на что мы можем рассчитывать - несколько островов в Тихом океане. То есть еще меньше, чем мы получили после Первой мировой. Стоит ли ввязываться в столь опасное приключение ради столь ничтожных трофеев?
  
  - Если наши войска будут стоить в Сингапуре или Австралии, не говоря уже о долине Ганга, Эдуарду придется быть сговорчивым! - воскликнул министр обороны.
  
  - Допустим, король Эдуард сговорчивым не окажется, - возразил министр иностранных дел. - А зачем, если мы только что, собственными руками, уничтожили его самого опасного соперника? Да еще русские на его стороне! Положение изменится в одночасье. Теперь уже Австралия будет встречать Эдуарда не как фашистского узурпатора, а как освободителя от желтых азиатских варваров - от нас с вами, господа!
  
  - В ваших словах есть резон, - напомнил о себе премьер-министр. - Поэтому предлагаю рассмотреть второй вариант. Мы на стороне короля Георга. Плюсы и минусы?
  
  - Полагаю, Георг не откажется уступить нам некоторые территории в Африке, - сказал министр иностранных дел. - Сомалиленд, например. Может быть, даже Западную Танзанию. Особенно если мы разгромим тамошние фашистские гарнизоны. Это чуть-чуть получше, чем несколько островков в Тихом океане. Но ненамного. Я до сих пор не понимаю, что мы делаем в Африке. Разумеется, рано или поздно Африка будет принадлежать нам -- как и весь остальной мир, но стоит ли торопить события?
  
  - Индонезия? - задумался военно-морской министр. - Вот лакомый кусочек...
  
  - Нибелунги упрямо хранят нейтралитет, - напомнил премьер-министр. - Согласится ли Эдуард предать своих союзников? Не знаю. Согласится ли Георг на наше проникновение в Индонезию?
  
  - Вряд ли, потому что король Георг все еще надеется перетянуть нибелунгов и других европейцев на свою сторону, - возразил министр иностранных дел. - Поэтому французскими или португальскими колониями он тоже не будет торговать. Он слишком честен для этого.
  
  - Так что нам остается? - развел руками премьер-министр.
  
  - Прошу прощения, господа, - подал голос начальник военной разведки, - но у меня сложилось впечатление, что вы слишком увлеклись воображаемой войной за британское наследство и позабыли о том, кто в настоящее время является нашим самым опасным и смертельным врагом.
  
  - Вы действительно так думаете? - изумился премьер.
  
  - Я не хотел проявить неуважение, - смутился начальник разведки, - передайте мне фруктовый нож, и я отрежу себе палец.
  
  - Прекратите паясничать, - нахмурился премьер-министр. - Говорите по делу.
  
  - Прошу прощения, - поклонился разведчик. - Итак, наш самый опасный и смертельный враг - Гоминьдан. И пусть вас не смущает его мнимая ничтожность. Именно с Гоминьданом мы сегодня ведем войну, именно Гоминьдан убивает наших солдат и наших людей. Именно с Гоминьданом мы должны покончить прежде всего, а уже потом планировать походы в Африку и другие экзотические страны.
  
  - Допустим, - кивнул премьер-министр. - То есть вы предлагаете сосредоточить наши силы в Китае и совсем проигнорировать британскую гражданскую войну?
  
  - Ни в коем случае, - отрицательно покачал головой начальник разведки. - Напротив. Я предлагаю совместить приятное с полезным. Вспомните, Гоминьдан опасен не только сам по себе, но и благодаря иностранной помощи. Кто из иностранцев в настоящее время его поддерживает?
  
  - Кто его только не поддерживает, - проворчал министр обороны. - Русские, американцы, англичане...
  
  - Не совсем так, - возразил начальник разведки. - После начала английской гражданской войны британцы прекратили всякую поддержку китайцев. Самим не хватает. Американцы? Ничтожные суммы, жалкая кучка добровольцев -- и помощь исходит в первую очередь от частных лиц, а не от правительства. Наши агенты в Вашингтоне докладывают, что президент в одной частной беседе выразился предельно ясно -- он не хочет впутываться в войну одних желтых обезьян с другими, для него все эти обезьяны на одно лицо. Пусть и дальше убивают друг друга, ему наплевать...
  
  - Вот оскорбление, которое можно смыть только океанами крови, - заметил министр обороны.
  
  - Этого еще не хватало! - возмутился военно-морской министр. - Вы все читали доклад принцессы Есико. Она провела много дней в южно-африканских библиотеках. Война против Америки станет для нас катастрофой!
  
  - Эти самые слова не устает повторять ваш заместитель, адмирал Ямамото, - напомнил министр обороны. - Впрочем, он точно так же был против нашего вторжения в Маньчжурию и Китай.
  
  - Да, и Император с был с ним солидарен, - вздохнул военно-морской министр. - Но когда это нас останавливало? Тем не менее, я вынужден повторить. О войне с Америкой не может быть и речи. Может быть, если построим атомную бомбу раньше американцев и подготовим крепкий тыл... Так что там у китайцев?
  
  - Не у китайцев, а русских, - ответил начальник военной разведки. - Именно русские сегодня являются самым главным спонсором Гоминьдана. Миллионы долларов и тысячи тонн оружия и снаряжения. Именно по русским мы должны нанести удар, чтобы покончить с Гоминьданом.
  
  - Но... - начал было министр иностранных дел. - Последнее столкновение на монгольской границе...
  
  - Пусть оно не вводит вас в заблуждение! - воскликнул министр обороны. - Мы воевали даже не в пол-силы! Мы воевали со связанными за спиной руками! Но если мы ударим в полную силу...
  
  - Вы уверены? - засомневался министр иностранных дел.
  
  - Оставьте военные дела нам, уважаемый коллега, - улыбнулся министр обороны. - Да, я уверен. И мне кажется, это хороший выход. Атакуя русских, мы фактически поддерживаем Георга. При этом...
  
  - При этом мы не должны нападать на Эдуарда! - подхватил начальник военной разведки. - Разумеется, если Лондон решит отомстить за своего союзника - добро пожаловать! Мы ответим всеми силами. Но до тех пор мы можем сделать вид, что ведем самостоятельную войну. На которую, между прочим, будут благосклонно взирать не только в Альбертинском лагере, но и в Вашингтоне. Нынешний президент ненавидит коммунистов. Даже больше, чем "желтых обезьян" -- то есть нас с вами.
  
  - Но Его Величество Император будет против... - напомнил премьер-министр.
  
  - Разумеется, - кивнул разведчик. - Если мы нападем первыми. Но мы не нападем первыми. Нет. Это русские на нас нападут. И эту ложь...
  
  - Слишком сильное слово, - поморщился премьер-министр.
  
  - Прошу прощения за прямоту, но здесь все свои, - возразил начальник разведки. - Итак, русские на нас нападут. Я берусь организовать это вторжение. Никто ничего не заподозрит. Весь мир купится на эту ложь, и Император в том числе. Особенно сейчас, после того, как русские внезапно атаковали Иран и Афганистан. Что им стоит напасть на японские владения в Маньчжурии или даже Корею? Все в это поверят. Никто не поверит оправданиям русских. С их-то подмоченной репутацией?! Они будут выглядеть агрессорами, а мы - жертвами, ведущими справедливую оборонительную войну.
  
  - Мне нравится план нашего коллеги, - окончательно загорелся министр обороны. - Да, это определенно может сработать! Особенно сейчас, когда элитные части русских переброшены на афганский фронт!
  
  - Действительно, - неохотно согласился министр иностранных дел. - Все верно. Мы становимся союзниками Георга, не сделав ни единого выстрела в сторону Эдуарда. При этом мы получаем шанс избежать конфликта с Эдуардом. Мы получим как минимум моральную поддержку от США. Мы также становимся фактическим союзником Южной Африки, которая по-прежнему остается таинственной величиной и источником потенциальной опасности. Не стоит враждовать с ней раньше времени -- фашисты уже сделали такую ошибку. Тибетанский чингисхан немедленно поддержит нас всеми силами...
  
  - Вы хотели сказать - "барон Унгерн", - уточнил министр обороны. - Мы все знаем, кто является настоящим господином Тибета, и это не марионеточный чингисхан... придумают же такое.
  
  - Строго говоря, "чингисхан" - это титул, а не имя, - поведал министр иностранных дел. - "Император Вселенной" или что-то в этом роде. Просто история до недавнего времени знала только одного человека, носившего такой титул.
  
  - Неважно, - отмахнулся министр обороны. - Тибетанский режим будет за нас, этого достаточно.
  
  - Флот останется без работы, - задумчиво пробормотал военно-морской министр. - Красные силы на Тихом океане просто ничтожны. Это будет победоносная, но очень маленькая Цусима.
  
  - Пусть так, - усмехнулся министр обороны. - У императора будет меньше поводов для беспокойства.
  
  - Хорошо, - подытожил премьер-министр. - Так мы и поступим. Да, именно так! Это будет самая правильная и справедливая война. Империя должна расширяться. Но Африка далеко, и даже Индонезия далеко. А Сибирь и Приамурье - здесь, у нашего порога, прямо за нашим окном. Можно спорить о нашим присутствии в Африке, но здесь двух мнений быть не может. Эти земли должны принадлежать Империи -- и чем раньше, тем лучше. Пора вернуть эти земли себе!
  
  - Над седою вершиной Урала водрузим мы японское знамя! - подхватил военный министр.
  
  - Банзай!
  
  - Тэнно Хэйка Банзай!!!
  
  - БАНЗАЙ БАНЗАЙ БАНЗАЙ!!!
  
  * * * * *
  
  Интерлюдия-2.
  
  
  * * * * *
  
  
  
  Алекс ван Вик, директор южно-африканской секретной службы, с утра был не в духе. Стоит ли говорить, что после прибытия в 1939 год забот и проблем у него изрядно прибавилось? И с каждым днем их становилось все больше. Вот и сегодня, совещание с начальниками отделами началось далеко за полночь и завершилось только к девяти утра. Разумеется, наступивший рабочий день никто не отменял. Алекс запил две разноцветные таблетки большой чашкой чайного кофе и погрузился в чтение очередного доклада с северного фронта. Час от часу не легче. Как и следовало ожидать, англо-фашисты, в настоящее время отступавшие под ударами Армии Обороны ЮАР в Танзанию, сравнительно легко и просто нашли общий язык с недобитыми зимбабвийскими повстанцами, прибывшими из 79 года. Казалось, что может быть общего у черных борцов за независимость и старых добрых английских империалистов? Разумеется, общий враг. Враг моего врага - мой друг и все такое. Деньги не пахнут, оружие не пахнет, союзники тоже не пахнут. Южноафриканские коммандос уже перехватили большую партию оружия, сброшенную с британских самолетов, но только одну партию. А сколько не сумели перехватить?
  
  От печальных мыслей Александра ван Вика отвлек звонок секретаря.
  
  - К вам посетитель. Тот самый, которого очень рекомендовал начальник европейского отдела...
  
  - Пусть войдет, - вздохнул директор.
  
  Стройный высокий молодой человек, появившийся на пороге, производил самое приятное впечатление. Он был облачен в строгий, недорогой, но хорошего качества костюм, пошитый где-то между Парижем и Берлином. Мужественное лицо с аристократическими чертами сразу располагало к себе. Короткая военная стрижка только подчеркивала мужественность этого человека - профессиональный разведчик Алекс Ван Вик сразу понял, что перед ним стоит опытный боец, а не диванный теоретик. Печальные серые глаза светились какой-то необыкновенной внутренней мудростью.
  
  - Добро пожаловать в Южную Африку, - сказал ван Вик, поднимаясь гостю навстречу. - Прошу прощения, мы не были представлены, мой сотрудник сообщил только ваш псевдоним -- "мистер Гордон"...
  
  - Благодарю вас, господин ван Вик, - отвечал гость на хорошем французском языке. - Надеюсь, мы станем добрыми друзьями и союзниками. Меня зовут Бандера. Степан Бандера.
  
  
  * * * * *
  
  
  - В настоящее время у нас один враг, - продолжал Бандера, - разумеется, я имею в виду Советскую Россию - это чудовищный спрут, который раскинул свои щупальца по всей Евразии и теперь протягивает их к Индийскому океану. Но спрут уязвим, и я знаю его слабые места. Под моим началом хорошо законспирированная организация, в которой состоят 36 тысяч абсолютно преданных и надежных бойцов. Мы могли бы навести немало шороху в советском тылу. Но у нас не хватает оружия, боеприпасов, взрывчатки, нам требуются деньги для подкупа советских чиновников. Поэтому я пришел к к вам, господин директор. Мы нуждаемся в вашей помощи. Украина нуждается в вашей помощи! Мы протягиваем вам руку дружбы - не отталкивайте её! Поддержите нас - и не будет у Южной Африки более преданного и надежного союзника, чем Украина!
  
  ...Степан Бандера говорил чуть ли не целый час. Он не только говорил. Он принес с собой карты, фотографии, документы, подробные планы грядущих атак и диверсий. С каждой минутой Алекс ван Вик все больше и больше убеждался - это именно тот человек, который ему нужен.
  
  На исходе второго часа Алекс достал из сейфа бутылку дорогого французского коньяка, который хранился там для особых случаев и особо дорогих гостей.
  
  - За наш успех! - произнес ван Вик, поднимая свою рюмку.
  
  - За победу, - ответил гость. Немного помолчал и добавил: - За нашу победу.
  
  
  * * * * *
  
  
  Глава 12. Международная панорама - вопросы и ответы.
  
  
  Полная карта 4972x2517, 388k открывается в новом окне
  
  
  
  * * * * *
  
  - Кто следующий? - президент "Крокодил" Бота окинул взглядом присутствующих. - Генерал Гельденхейс? Прошу вас.
  
  Командующий Юго-Западным Фронтом подошел к висевшей на стене огромной карте мира и принялся водить по ней указкой.
  
  - Основную фазу операции можно считать завершенной, дамы и господа. Практически вся Ангола в наших руках, здесь, здесь и здесь наши войска вышли к границе Голландского Конго...
  
  - Голландского? - переспросил один из министров. - Разве не Бельгийского?
  
  - В этом мире Бельгия, Голландия и Люксембург объединились в одно государство после Первой мировой войны, - поспешил уточнить министр иностранных дел Фредерик "Пингвин" Бота. - Они называют себя "Нибелунги" -- НИдерланды-БЕльгия-ЛЮксембург- Новая-Гвинея. Подробности я растолкую потом. В настоящее время нибелунги изо всех придерживаются нейтралитет, поэтому мы решили пойти им навстречу. Прошу прощения, генерал, продолжайте.
  
  - "Старые португальцы", отступившие на территорию Конго, были интернированы, - снова заговорил Гельденхейс. - Поэтому мы не стали их преследовать. Как и вторгаться на территорию Кабинды. К сожалению, как мы и предполагали, разбитые войска Португалии-39 и Анголы-79 разбежались по джунглям и перешли к партизанской войне, но в настоящее время это неизбежное зло. Вся тяжелая техника уничтожена или захвачена. Нами заняты все крупные города и важные опорные пункты. Кубинская группировка уничтожена полностью -- в прошлое переместилась только малая ее часть, и боевой дух кубинцев сильно упал, когда они поняли, что поддержки из дома больше не будет. Это и португальцев-39 касается. Пока наша авиация господствует в воздухе, а флот - на море, они не могут присылать из Европы новые подкрепления. В самой Анголе, как вы и приказали, мы сформировали с помощью союзников из УНИТА правительство и администрацию "Свободной Анголы", а также "Свободную Португалию", из наших белых португало-африканцев. Сотни пленных португальцев-39 были успешно распропагандированы и готовы перейти на нашу сторону. Это все, пожалуй.
  
  - Свободная Ангола и Свободная Португалия одновременно? - засомневался министр финансов. - А они там случайно не передерутся?
  
  - Пока идет война, мы этого не допустим. А после войны -- пусть дерутся сколько угодно! - хохотнул президент. - Разделяй и властвуй! Мы же теперь империя, и потому должны вести себя соответственно. Положение обязывает!
  
  - Империя... - задумчиво повторил Магнус Малан. Казалось, он пробует это слово на вкус.
  
  - Спасибо, генерал Гельденхейс, - сказал тем временем Крокодил. - Теперь ваша очередь, генерал Фильюн.
  
  - Можно смело сказать, что в Мозамбике и Северной Родезии сложилась аналогичная ситуация, - заговорил главком сухопутных войск. - Регулярные армии противника уничтожены, города и дороги в наших руках. В Малави мы столкнулись с незначительным сопротивлением. Жаль, наш друг Гастингс Банда остался в будущем...
  
  - Да, это был правильный кафр, - кивнул со своего места министр обороны Магнус Малан.
  
  - Далее к северу возникли некоторые сложности, - продолжил Фильюн. - Как вы уже знаете, Восточная Танзания в этом мире принадлежит японцам. И теперь мы точно знаем, как это случилось. Первые британские столкновения с Леттов-Форбеком, военным лидером Германской Восточной Африки, закончились еще более позорным провалом, чем в нашей истории. Настолько позорным, что японский экспедиционный корпус, направлявшийся на Западный фронт, решил взять инициативу на себя, остановился в Остафрике и разгромил немцев. Поэтому британцам пришлось с ними делиться. Японцы некоторое время не знали толком, что делать с новой колонией, но потом, на всеобщую беду, назначили туда одного очень активного и энергичного губернатора. Этот парень - простите, никак не запомню его имя...
  
  - Неважно, продолжайте.
  
  - ...этот губернатор развернул бурную деятельность, понастроил городов, железных дорог и крепостей, и что самое главное - превратил туземцев в некое подобие черных самураев. Когда итальянцы решили завоевать Эфиопию -- как и в нашем мире -- японская Остафрика пришла эфиопам на помощь. Результат -- эфиопы получили Эритрею, японцы получили Сомали, а итальянцам пришлось убираться в Европу. Разумеется, британцы совсем не были рады подобному соседству -- как при старом режиме, так и при фашистах. Поэтому они провели административную реформу, объединили Кению, Уганду и Западную Танзанию в одну колонию - Викторию (в честь озера, конечно), и разместили там сильную армейскую группировку. С ней мы сейчас и имеем дело. У них даже эсминцы на озере были!
  
  - Были? - уточнил тот же самый любопытный министр.
  
  - Мы их уничтожили. Как и большую часть их тяжелой техники, - доложил Фильюн. - К сожалению, фашисты поступили так же, как и португальцы с ангольцами - рассредоточились по джунглям. Вместе с недобитыми зимбабвийскими инсургентами и другими террористами.
  
  - Которых мы так неосмотрительно притащили за собой, - проворчал Малан. - К счастью, западные либералы больше не капают нам на мозги...
  
  - У нас и своих дубанских либералов хватает, - вздохнул Бота, - они уже промывают мозги королю Георгу - "ваше величество, вы должны оказать все возможное давление на бурских расистов и положить конец апартеиду..."
  
  - А что Георг? - заинтересовался Малан.
  
  - Да плевать он на них хотел, - поведал Крокодил. - Как и Георг в нашем мире, который плевать хотел на происходившее в советских гулагах, пока Сталин оставался его союзником.
  
  - Ты сравниваешь нас со Сталиным?! - возмутился было Магнус.
  
  - Не я, - отмахнулся Бота, - и давай не будем отвлекаться от основной темы.
  
  - Японцы по-прежнему не собираются поддерживать нас, - сказал Фильюн. - В Африке, разумеется. Упрямо хранят нейтралитет и настаивают, что ведут войну только против СССР.
  
  - Может, это и к лучшему, - пожал плечами Малан. - Не доверяю я этим японцам. Подлая раса, предательство у них в крови...
  
  - Разве ты не собирался поделить с ними мир? - напомнил Бота.
  
  - Если бы они только оставались в Азии, - парировал министр обороны. - Кто же мог представить, что они в нашу Африку полезут?! О, в первый день этой войны у нас были очень увлекательные планы... Ты вроде собирался воевать за Англию против Германии? А что получилось? За Индию и Японию против Англии?!
  
  - А ты собирался воевать за Германию -- то есть все равно что за Японию, -- парировал Бота. -- И против СССР. Примерно так оно и вышло. При этом Германия нейтральна. Поздно об этом сожалеть. К черту. Что на других фронтах?
  
  - Это по моей части, - заметил Малан. - Итак, на персидском фронте без перемен. Произошло несколько небольших сражений, но пока фашисты и альбертинцы никуда не торопятся. В Индии продолжается мобилизации и обучение новых рекрутов, а мослианцы перебрасывают в Ирак элитные дивизии СС...
  
  - ???!!!
  
  - Супер-Солдаты, - уточнил Малан. - Так они их называют. Мы попали в безумный, безумный мир...
  
  - Я видел этот фильм, - внезапно оживился министр просвещения. - Надеюсь, в наших кинотеатрах сохранилась хотя бы одна копия. Единственное, о чем жалею -- мы не узнаем, чем там закончились "Звездные войны"...
  
  - Мы свой собственный сиквел снимем, - утешил его Бота. - Лучше оригинального! Сразу после войны. Магнус, что там у русских?
  
  - Красная армия застряла в Афганистане, потому что лучшие части спешно вернулись на японскую границу, - сообщил министр обороны.
  
  - Каковы успехи японцев? Они далеко продвинулись?
  
  - Почему сразу "японцев"? - усмехнулся Малан. - Почему вы не спрашиваете про успехи русских?
  
  - ???!!!
  
  - На Дальневосточном фронте сложилась странная ситуация, - пояснил министр обороны. - С одной стороны, японцы заняли Северных Сахалин, практически все Приамурье и высадились на Камчатке, - Магнус потыкал в карту указкой. - С другой стороны, русские в союзе с китайцами и монголами глубоко продвинулись в японскую зону влияния здесь и здесь. Я не берусь гадать, что произойдет завтра.
  
  - Хорошо, - кивнул президент. - Кто еще не высказался? Адмирал Вудберн?
  
  - Наш флот полностью господствуют в Атлантике и Индийском океане к югу от экватора. Севернее мы пока не продвигались.
  
  - Так и было задумано. А что скажет начальник разведки?
  
  - В настоящее время фашисты концентрируют войска в Нигерии для ответного удара по нам, - сообщил Алекс ван Вик. - Трудно сказать, на что они надеются...
  
  - На Бога и Муссолини, - пробормотал Крокодил.
  
  - Они действительно назначили этого макаронника премьер-министром?! - воскликнул Магнус Малан. - До сих пор поверить не могу! Они еще не знают, как кончил этот неудачник в нашем мире?!
  
  - Зря ты так про него, - заметил президент. - Бенито был не так уж и плох. Ему просто не тот народ попался. Тогда как сейчас... Сам посуди. В Британии нет мафии, нет Папы Римского, и поезда там по расписанию ходят. Так что Бенито себя еще покажет, я в него верю.
  
  - Ты как будто восхищаешься им! - удивился министр обороны.
  
  - Не следует недооценивать противника, - с важным видом заявил Бота. - Фашисты уже совершили подобную ошибку. Не будем им уподобляться.
  
  - Ты говоришь "фашисты", как будто это что-то плохое, - хмыкнул Малан.
  
  - В настоящее время они наши враги, - просто ответил президент. - И заметь, это они на нас напали.
  
  - Ты прав, поздно об этом сожалеть, - печально кивнул Малан.
  
  - Хорошо, с военными делами мы более-менее разобрались. Что слышно на дипломатическом фронте? - поинтересовался президент. - Дорогой однофамилец, прошу вас.
  
  
  * * * * *
  
  
  Глава 12 (продолжение)
  
  
  * * * * *
  
  - В Северной Америке без изменений, - начал министр иностранных дел Фредерик Бота, Пингвин и однофамилец. - Канада по-прежнему предана Эдуарду, США по-прежнему нейтральны. Американцы не устают призывать к миру и прекращению войны между братскими англосаксонскими народами. Больше им ничего не остается делать, потому что численность всей американской армии в настоящее время составляет примерно 150 тысяч человек. Это не секретная информация, которую с риском для жизни добывали шпионы, это сведения из открытой печати.
  
  
  - Сто пятьдесят тысяч? Перед Албанией как-то неудобно, - заметил Малан.
  
  
  - Наша дипломатическая миссия была вынуждена покинуть Канаду и присоединиться к своим коллегам в Вашингтоне, - продолжал Пингвин. - Отношения налаживаются. К сожалению, выставку достижений южно-африканского хозяйства, пришлось временно отложить из-за военных действий. Перейдем к Латинской Америке. Как и в нашем мире, она практически целиком состоит из американских вассалов, марионеток или клиентов разной степени лояльности. Ничего важного или интересного там не происходит, - продолжал Пингвин. - Ну, разве что конфликт между Перу и Эквадором...
  
  
  - Ты прав, это действительно неважно, - согласился Крокодил. - Что происходит в других частях света?
  
  
  - Не торопись, - отвечал Пингвин, - Кроме Эквадора еще одна латиноамериканская страна привлекла наш особый интерес, но подробности я предоставлю в специальном докладе. Нет, я не имею в виду Бразилию. Бразилия слишком сильно симпатизирует португальцам и фашистам, но пока не решается вмешаться в конфликт без благословения Вашингтона.
  
  
  - Сколько дивизий у Вашингтона? - напомнил Малан. - Нет, конечно, грех жаловаться, но как-то странно это выглядит.
  
  
  - У американцев найдутся и другие рычаги давления, не только морская пехота, - усмехнулся Пингвин. - Нам ли не знать. Ладно, перейдем в Азию. Японская Империя, столь же активная и агрессивная, как и в нашем мире, пусть и с другим императором. Его зовут Нобухито, он младший брат Хирохито, известного из нашей истории. Но в этом мире юный принц Хирохито погиб во время землетрясения, поэтому императором так и не стал.
  
  
  - Это имеет значение? - поинтересовался министр обороны. - Личность японского императора, который все равно марионетка в руках военных?
  
  
  - Нельзя недооценивать императора, - возразил Пингвин. - Он далеко не марионетка, у него много сторонников, и ему удается сдерживать наиболее кровожадные порывы своих генералов.
  
  
  - Не могу сказать, что успешно, - пожал плечами президент. - Да, война против СССР нам на руку, но вот китайцы... В нашем старом мире мы дружили с китайцами и японцами одновременно. Здесь приходится делать нелегкий выбор.
  
  
  - Увы, господин президент, - развел руками Фредерик Бота. - Но мы не торопимся сжечь все мосты, и потому позволили правительству Китайской Республики открыть представительство в ЮАР. Как и Маньчжурской Империи.
  
  
  - Против очарования Маньчжурской Империи невозможно было устоять, - пробормотал заметно покрасневший Крокодил.
  
  
  - Советским Союзом, как мы уже знаем, в этом мире руководит легендарный Леон Троцкий, - продолжал Пингвин. - По крайней мере, когда я был студентом... Хм. Гм. Неважно. В отдельных вопросах внешней и внутренней политики Троцкий гораздо радикальнее Сталина, в других - строго наоборот, но в общем и целом это все тот же Советский Союз. Старый враг.
  
  
  - Старый враг лучше новых двух, - глубокомысленно заметил Магнус Малан.
  
  
  - К счастью, экономические и технологические возможности этого СССР нельзя сравнить с эпохой Брежнева, поэтому в ближайшее время не стоит опасаться появления в Африке русских военных советников или многотонных партий АК-47, - добавил Пингвин.
  
  
  - С этим и англо-фашисты пока неплохо справляются, - напомнил Малан. - Разве что вместо АК-47 они уже начали клепать "стены". Впрочем, мы не остались в долгу -- индо-британская армия в Иране уже получила от нас первую партию ФАЛов и трофейных АК-47, которые мы отобрали у кафров и кубинцев.
  
  
  - Теперь Европа, - снова заговорил Пингвин. - Скандинавия нейтральна, очень нейтральна, поэтому пока не представляет для нас особого интереса. Даже Финляндия. Похоже, мы спасли финнов от советского вторжения -- наше прибытие из будущего заставило многих местных полководцев пересмотреть свои планы. Польша тоже нейтральна, что особенно странно. Потому как в прошлый раз мы вмешались в мировую войну из-за Польши.
  
  
  - Напомните, а из-за кого мы воюем в этот раз? - оживился министр финансов.
  
  
  - Из-за Елены Американской, - ухмыльнулся президент, - известной в миру как Уоллис Симпсон. Все лучше, чем воевать за Польшу!
  
  
  - Кто в здравом уме и твердой памяти будет с этим спорить? - развел руками Пингвин. - Тем не менее, поляки ухитрились построить целую империю. Во-первых, они захватили немецкую Восточную Пруссию -- к этому маленькому, но важному факту мы еще вернемся. Во-вторых, согласно тайному договору с СССР оккупировали Литву, в то время как русские заняли Латвию и Эстонию. Именно так, дамы и господа, это до боли напоминает пресловутый пакт Молотова-Риббентропа, но на сей раз в исполнении русских и поляков. Что же касается Восточной Пруссии, то здесь все немного сложнее. Примерно в 1933 году в Германии началась гражданская война, очень напоминающая Испанскую войну из нашей истории. На первом этапе в конфликте приняли участие самые разнообразные фракции - коммунисты, социал-демократы, анархисты, роялисты за кайзера, баварские сепаратисты за короля Людвига, нацисты, пробританские фашисты и так далее. Но в итоге сложились два лагеря - "красные" и "черные", где коммунисты и фашисты соответственно заняли лидирующие позиции. Разумеется, разумеется, оба лагеря получили самую обширную помощь от той или иной великой державы -- как в Испании. Но через несколько лет обе стороны зашли в позиционный тупик, и потому решили заключить временное перемирие. Страна разделилась пополам.
  
  
  - Чтоб мне провалиться -- ФРГ и ГДР, лет на десять раньше, чем в нашем мире! - воскликнул Малан.
  
  
  - Совершенно верно, - кивнул министр иностранных дел. - ФРГ и ГДР. Конечно, они называют себя иначе - "Ганновер" и "Германская Народная Республика", но не суть. Кажется, они собирались отдохнуть и продолжать, но тут появились мы... Пока в Германии шла война, поляки, с разрешения "законного немецкого правительства" (никто толком не может сказать, какого именно) "временно оккупировали" Восточную Пруссию, во имя "поддержания мира и порядка". "Временно", как же. Повсюду стоят польские войска, польская секретная служба загнала всех немецких патриотов в подполье, повсюду висят польские флаги, а дети в школах уже изучают польский язык. ФРГ и ГДР одновременно скрипят зубами, но ничего не могут поделать. ФРГ и Польша не имею общей границы, а ГДР не может атаковать Польшу, потому что ФРГ немедленно ударит красным в спину.
  
  
  - А ГДР не могла договориться с Троцким и зажать Польшу в тиски, примерно как в нашем мире? - поинтересовался министр обороны.
  
  
  - Примерно таков и был их план, - кивнул Фредерик Бота. - Больше того, они собирались призвать на помощь сильно полевевшую и покрасневшую Францию. Но не успели. На Францию напали англо-фашисты под предводительством Освальда Мосли -- и разгромили ее в два счета.
  
  
  - Французы, - только и сказал президент.
  
  
  - Французы, - в свою очередь усмехнулся Малан.
  
  
  - Французы, - согласился Пингвин. - Северная Франция и сейчас находится под британской оккупацией, а в Южной Франции управляет марионеточный режим. Нет, правительство на этот раз осталось в Париже, но предлагаю называть их "вишистами", благо по сути своей они незначительно отличаются от известных нам вишистов из старого мира. Увы, Освальд Мосли не успел насладиться победой, поэтому пост лидера вскоре заняла его вдова -- которая сегодня сидит у нас в подвале, благодаря морякам с "Террора". Что же касается вишистов, то они, как и в нашем мире, пытаются играть в самостоятельность, и потому -- и они тоже! -- заявили о нейтралитете и невмешательстве. "Гражданская война - внутреннее дело Британской Империи". Аналогично поступили фашистские режимы Испании, Италии, Австрии, Венгрии и других стран Восточной Европы. Как и демократическая Чехословакия, как и Турция, как и Великосирия...
  
  
  - Великосирия? - переспросил министр финансов. - А это еще что?!
  
  
  - Французский режим до поражения был настолько левым, что вздумал распустить свою империю, - пояснил Пингвин. - Начали почему-то с Сирии и Ливана. Власть в Сирии немедленно захватили местные нацисты, которые первым делом аннексировали Ливан. Вот вам и Великая Сирия.
  
  
  - Сирийские нацисты? - заинтересовался Малан. - Еще одно порождение этого безумного мира?
  
  
  - Они в нашем мире были, я специально проверил, - сообщил Пингвин. - Просто здесь они чуть-чуть получше подготовились и преуспели.
  
  
  - А мы не можем с ними как-то договориться? - уточнил министр обороны. - Пусть ударят мослианцам в спину...
  
  
  - Поздно, - вмешался Крокодил, - сирийцы уже договорились с Эдуардом. Поэтому будем придерживаться оригинального плана. В спину фашистам ударят евреи.
  
  
  - Подлая раса, предательство у них в крови, - вздохнул Магнус Малан.
  
  
  * * * * *
  
  
  Интерлюдия-3.
  
  
  * * * * *
  
  
  Степан Бандера вышел из штаб-квартиры южноафриканской службы безопасности, немного постоял на тротуаре, а потом сел в поджидавшую его машину. Сидевшая за рулем девушка бросила на него самый гневный из своих взглядов:
  
  - Что это значит? Почему вы не стреляли?!
  
  - Не было никакой возможности, - отвечал Бандера. - У них очень продуманная система охраны.
  
  - Жалкие оправдания! - воскликнула девушка. - Не ожидала от вас. Признайтесь, вы просто струсили! Я буду вынуждена доложить о вашем недостойном поведении наверх.
  
  - Кто струсил? Я?! - искренне изумился пассажир. - Ну, если вы настаиваете...
  
  Он выбрался из автомобиля и осмотрелся по сторонам. К воротам штаб-квартиры как раз в эту минуту подходили несколько человек в южноафриканской и британской униформе.
  
  - Слава героям! - закричал пассажир и открыл огонь сразу из двух пистолетов. Когда магазины опустели, он бросил на тротуар несколько гранат и свой бумажник. Полюбовался на пейзаж после битвы и вернулся в машину.
  
  - Поехали.
  
  Девушка за рулем смотрела на него влюбленными глазами.
  
  
  
  Глава 13. Столкновение миров.
  
  
  * * * * *
  
  
  
  - Откуда вы родом, мистер Хеллборн? - спросил Уильям Лайон Макензи Кинг, премьер-министр канадского правительства в изгнании.
  
  
  Разговор происходил в каком-то дурацком, но фешенебельном ресторане где-то в Кейптауне. Разумеется, вечером и с видом на море. Увы, но ничего романтического здесь не было - просто настоящий канадец и пожилой человек Макензи Кинг немного страдал от южноафриканской жары. Приходилось подстраиваться под обстоятельства.
  
  
  - Из Галифакса, сэр, - отвечал фальшивый канадец Джеймс Хеллборн. Он по-прежнему играл свою роль.
  
  
  - Из Галифакса? - задумчиво переспросил собеседник. - Галифакс, Галифакс... Хеллборны из Галифакса...
  
  
  - Не пытайтесь вспомнить, сэр, - вежливо улыбнулся Джеймс, - если в Галифаксе и проживают какие-то Хеллборны, то я не имею к ним никакого отношения. Я сирота, родителей своих не помню, а нашли меня в развалинах Галифакса 7 декабря 1917 года. Контузия, частичная амнезия и все такое. Разве что ноги и руки на месте.
  
  
  - О! - только и воскликнул Макензи Кинг. - Понимаю. Сочувствую.
  
  
  - Было мне тогда примерно семь лет, как решил осмотревший меня врач, - продолжал Джеймс, - так в новых документах и записали. Вместе с новой датой рождения - 7 декабря.
  
  
  - О-о! Да, это было логичное решение...
  
  
  - Уж не знаю по какой причине, но приняли меня за южного ирландца, поэтому отправили в католический приют. В Квебеке.
  
  
  - О! - речь канадского премьера становилась все более однообразной. - Тем более сочувствую...
  
  
  - Спасибо, сэр. Разумеется, в добром католическом приюте мне такую фамилию дать никак не могли. Но в первый день своего совершеннолетия (согласно новым документам), я покинул приют и тут же взял новую фамилию. Юношеский бунт, если хотите.
  
  
  - Понимаю...
  
  
  - Как ни странно, с религией я не порвал, - признался Хеллборн. - Но я больше не католик. Я теперь протестант-севентист категории В.
  
  
  - Гм.
  
  
  - Вскоре после этого я завербовался в торговый флот и с тех пор редко бывал дома, - продолжал Хеллборн. - Служил в Южной Америке, воевал в Китае, как-то раз женился в Австралии... долгая история.
  
  
  "И печальная. Одна из моих лучших легенд для внедрения!"
  
  
  - Не стану лицемерить, кроме паспорта и акцента, от которого я почти избавился, меня мало что связывает с Канадой, - добавил Джеймс.
  
  
  "И это чистая правда. Самая надежная легенда всегда состоит из правды процентов на 90".
  
  
  - Не имеет значения, - мистер Кинг понял его по-своему. - Вы самый высокопоставленный канадский морской офицер, перешедший на сторону короля Георга. Поэтому у меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Не желаете возглавить Королевский Канадский Военно-Морской Флот?
  
  
  Хеллборн переварил услышанное и едва не подавился воздухом.
  
  
  - Звание контр-адмирала, неограниченные полномочия, обширное финансирование, - премьер-министр принялся заливаться соловьем. - К концу войны будете полным адмиралом. Когда мы вернемся в Канаду и повесим всех мятежников, получите пост морского министра. В вашем-то возрасте!
  
  
  "М-да, только во время гражданской войны и можно сделать такую карьеру", - подумал Джеймс. Но вслух он сказал другое:
  
  
  - Вы как будто знаете, когда закончится война. Простите за прямоту, сэр.
  
  
  - Ничего страшного, Джеймс, - благосклонно кивнул государственный муж. - Нет, разумеется не знаю. Но не думаю, что она затянется. Особенно теперь, когда Южная Африка из будущего на нашей стороне. Если я правильно понял, вы имели возможность на собственной шкуре почувствовать мощь их оружия. Как по-вашему, долго ли продержатся остатки фашистских армий против нашего объединенного союза?!
  
  
  "Галантерейщик и кардинал - это сила. Вместе мы спасем Францию".
  
  
  - Не могу знать, сэр, - промямлил Джеймс. - Я не политик, не ясновидящий, и потому не уполномочен давать такие прогнозы.
  
  
  Макензи Кинг даже глазом не моргнул, хотя ходили слухи, что будто бы канадский премьер балуется спиритическими сеансами и прочей вульгарной мистикой.
  
  
  - Это хорошо, что вы не политик, - заявил государственный муж. - Политиков у нас и так хвватает. Нам нужны солдаты. Поэтому подумайте над моим предложением, мистер Хеллборн. Я вас не тороплю. Время терпит. Пока терпит.
  
  
  - Я обязательно подумаю, сэр, - поспешил согласиться Хеллборн. Этот разговор его изрядно утомил.
  
  
  Была еще одна причина, по которой Джеймс не торопился с ответом. На следующий день у него была назначена встреча с другим потенциальным работодателем.
  
  
  - Это стало своего рода традицией, - сказал капитан Эрик Герцог. - Как только начинается мировая война, мы собираем всех отборных головорезов Империи, Доминионов и союзников, и формируем из них команду элитных убийц - САС.
  
  
  Молодой африканер был практически ровесником Хеллборна и мог вполне сойти за его младшего брата. Если бы только не разница во внешности. Еще один голландский гуманоид. К счастью, не рыжий, а всего лишь блондин.
  
  
  - Но почему вы решили, что можете стать одним из нас? - продолжал потенциальный работодатель.
  
  
  - Я неплохо стреляю и знаю несколько приемов дзюдо, - скромно признался Хеллборн. - И говорю на пяти или шести языках. - Джеймс демонстративно перешел на африкаанс, освоить который было несложно -- всего лишь незаконнорожденное дитя австраланса и имперского белголландского диалекта.
  
  
  - Впечатляет, - согласился Герцог. - Но боюсь, что мне придется вам отказать. Ваша физиономия слишком известна. Фотографию героя, захватившего в плен Диану Мосли, опубликовали все наши газеты. Противник тоже мог их читать. Особенности нашей работы предполагают незаметность и анонимность. Нам нужны бойцы, а не мировые знаменитости.
  
  
  - Черно-белое зернистое фото? - пожал плечами Хеллборн. - Я побреюсь налысо и размажу по лицу маскировочную краску. Меня никто не узнает.
  
  
  - Может быть, но я не имею право рисковать, - ответил южноафриканец. - Сожалею, мистер Хеллборн. Впрочем, попробуйте обратиться к полковнику Хоару. Возможно, он вам не откажет.
  
  
  Но полковник Майк Хоар отбыл в неизвестном направлении с очень секретным заданием, поэтому разговор не состоялся.
  
  
  Джеймс Хеллборн тяжело вздохнул и через несколько дней вернулся к Маккензи Кингу.
  
  
  - Я согласен, сэр!
  
  
  - Вы не пожалеете, мистер Хеллборн! Прошу прощения - контр-адмирал Хеллборн! Добро пожаловать в вооруженные силы Свободной Канады!
  
  
  Джеймс получил угловой кабинет в кейптаунском филиале южноафриканского адмиралтейства, полное жалование и круглую печать. Новый красивый мундир пришлось заказывать самостоятельно, но с этим проблем не возникло, южноафриканцы-1979 шить мундиры еще не разучились. Хеллборн покрасовался перед зеркалом, примерил новую "Звезду Индии", полученную от короля Георга и немедленно развернул бурную деятельность.
  
  
  Первым делом он сформировал Канадский Королевский Корпус Морской Пехоты. Корпус (примерно двадцать канадцев из 1939 и 1979 года одновременно, набранных по сусекам) выглядел просто превосходно (особенно на бумаге), поэтому Джеймс решил не останавливаться на достигнутом и подписал приказ о формировании Бригады Морских Коммандос, Корпуса Морской Авиации, Инженерного Дивизиона, Флотилии Ракетного Оружия и 417-го батальона Сипайских Стрелков. Потом подумал и добавил 611-ю полуроту Пенджабских Рейнджеров. Итого 214 человек. Что было не так уж и плохо, если вспомнить, что численность флота фашистской Канады, лояльной узурпутору Эдуарду, не превышала 1500 человек на 10 боевых кораблях. Корабли Хеллборн тоже получил, пусть и не сразу - две развалины, подаренные индийским флотом и две гражданские посудины предположительно 1950-х годов, предоставленные южноафриканцами. С таким флотом было не стыдно хоть сейчас в бой!
  
  
  Но Хеллборн в бой не торопился. Нашел себе толкового заместителя, молодого австралийского лейтенанта, мгновенно повысил его до коммодора и сбросил на него все текущие дела. После чего решил поближе познакомиться с Южно-Африканской Республикой.
  
  
  Министерство финансов ЮАР установило какой-то грабительский курс, но несмотря на это, даже половинные жалования британских офицеров 1939 года (не всем посчастливилось получить пост главкома канадского ВМФ) при переводе в местные ранды превращались в какие-то астрономические суммы. Местная экономика и индустрия развлечений отреагировали незамедлительно.
  
  
  Пришельцы из будущего в доверительных беседах называли свою страну консервативной и пуританской, но именно в таких странах злачные места и приближенные к ним всегда процветают и никогда не остаются без клиентов. Особенно сейчас.
  
  
  Впрочем, Джеймс Хеллборн начал издалека. "Звездные войны" он посмотрел три раза подряд, "Мост через реку Квай" и "Самый длинный день" - по два раза, "Тора! Тора! Тора!" - четыре, "Бриллианты вечны" и "Шаровую Молнию" - снова по два раза. Удивительно, как много полезной информации можно было извлечь из развлекательных кинофильмов. Это было гораздо интереснее, чем сидеть в библиотеке в коммунистической Драконской Африке несколько альтернативных лет назад. Потом случилось страшное -- Джеймс посмотрел "Грязного Гарри" и едва по экрану пошли титры, отправился на поиски оружейного магазина. Из магазина его выгнали -- "Прошу прощения, сэр, но вы иностранец, мы не имеем права продавать вам оружие, и не на предлагать нам взятку, как не стыдно!" -- но Хеллборн не расстроился, потому что всего через несколько часов ему удалось приобрести "Магнум-44", самый мощный в мире револьвер, в одном действительно злачном заведении, за совсем смешную сумму в имперских британских фунтах. В том же заведении предлагали наркотики и малолетних проституток, но Джеймс справедливо решил, что хорошего понемножку и вежливо отказался.
  
  
  На купленном за столь же смешную сумму "олдсмобиле" 1966 года он проехал почти всю страну вдоль и поперек, разве что стараясь раньше времени не приближаться к закрытым военным зонам и границам, где все еще постреливали. Несколько раз заезжал в черные кварталы и бантустаны. Аборигены как правило смотрели на белого человека из далекого прошлого со страной смесью ужаса и неодобрения.
  
  
  - Они потеряли надежду, - сказал белый полицейский, с которым Джеймс разговорился на границе одного из бантустанов. - Сорок лет борьбы коту под хвост. Теперь всему миру наплевать на их проблемы. Все нужно начинать сначала. Ходят слухи, что самого Манделу хватил удар, и он вот-вот отбросит копыта.
  
  
  "Не моя война", - решил Джеймс Хеллборн, но на всякий случай сделал пометку в памяти и продолжил свое путешествие.
  
  
  В одном из ночных клубов Йоханнесбурга он встретил девушку, которая танцевала на столе под звуки какой-то модной американской мелодии. Нет, она не была стриптизёршей, и одета была довольно скромно -- по меркам 79 года -- она просто развлекалась. Девушка была знатной иностранкой и заявилась в клуб в компании молодых южноафриканцев из белых богатых семей, которые решили познакомить уважаемую гостью с достопримечательностями величайшего метрополиса ЮАР. Джеймс Хеллборн немного понаблюдал за ней, и как только девушка слезла со стола, оказался рядом.
  
  
  - Прошу прощения, мисс, но мне кажется, мы уже где-то встречались.
  
  
  - Как вам не стыдно? - фыркнула девушка. - Такой красивый и наверняка храбрый офицер, герой войны и все такое, а начинаете знакомство с невероятной банальности. Я уверена, что вы способны на большее. Попробуйте еще раз.
  
  
  - Разумеется я способен на большее, - охотно согласился Хеллборн, - но я действительно где-то раньше вас видел. В лондонском "Глобусе", например. Там еще спектакль давали - Шекспира, разумеется, "Юлий Цезарь". Помните, там были такие слова - "И если встретимся, то улыбнемся..."
  
  
  - "А нет - так мы расстались хорошо", - отозвалась Фамке ван дер Бумен. - Да, Хеллборн, это я.
  
  
  - Что ты здесь делаешь? - спросил Джеймс несколько минут спустя, когда они устроились за столиком в дальнем темном углу.
  
  
  - То же, что и ты, - поведала она. - Наблюдаю, собираю информацию и так далее. Крайне любопытный и перспективный мир. Белголландский Патруль Времени никак не мог пройти мимо.
  
  
  - Я что-то запамятовал, - признался Хеллборн, - мы сейчас союзники или враги?
  
  
  - Если ты по-прежнему работаешь на спартанцев, то у нас сейчас нейтралитет, - уточнила Фамке. - Вот с АФИНА мы совсем не дружим.
  
  
  - Мы тоже, но в этом мире я их пока не встречал, - заметил Хеллборн.
  
  
  - Они везде, - напомнила Фамке. - Но не будем о грустном. Ты, как я вижу, преуспеваешь. Адмирал какого флота?
  
  
  - Канадского, - ухмыльнулся Хеллборн. - Могло быть хуже, но и так неплохо получилось. А ты?
  
  
  - Я не адмирал, - пожала плечами фрекен ван дер Бумен. - Даже не солдат. Эмансипация женщин в этом мире не зашла так далеко.
  
  
  - Ну почему, я здесь неоднократно встречал женщин-военных... - пожал плечами Хеллборн, вспоминая ту немецкую девушку на спасательной шлюпке. Так и не познакомились. Интересно, где она сейчас? Прохлаждается небось где-то по соседству с Дианой Мосли...
  
  
  - Я тоже встречала, но все дело в грязных деталях, процентах и прочих возможностях, - поджала губы Фамке.
  
  
  - Могу устроить на службу! - оживился Хеллборн. - Ты не представляешь, какие у меня сейчас возможности... Ты здесь какую роль играешь?
  
  
  - Скромная гражданка Союза Нибелунгов, - поведала Фамке. - Богатая наследница и все такое. Прибыла в гости из Нибелунского Конго. Это было просто, война в Анголе практически закончилась, поэтому между Конго и Южной Африкой снова восстановлено гражданское воздушное сообщение. Конечно, конголезские аэропорты не могут принимать самые новейшие машины 79 года...
  
  
  - Нибелунги? - переспросил Хеллборн. - Что они из себя представляют? Я не успел толком разобраться.
  
  
  - Старая добрая Белголландия, - ухмыльнулась Рыжая, - чуть более скромная и совсем не такая могущественная. И совсем молодая. Она возникла не сотни лет назад, а только что, в ХХ веке. Случилось так, что во время Первой мировой войны погибла почти вся бельгийская королевская семья, а голландская армия приняла участие в освобождении Бельгии от германцев. Вот бельгийский парламент и предложил корону голландской королеве. И люксембургский тоже. На первых порах это была личная уния, но потом голландцы подмяли практически всю триединую империю под себя. Не без помощи Освальда и его мослианцев скатились в - наследственную монархо-фашистскую диктатуру, ограниченную общинными советами и умеренным пофигизмом. А экономика в ней корпоративная. Да здравствует Ее Величество Юлиана, королева Нидерландов, Бельгии, Великая Герцогиня Люксембурга, княгиня Мореснета и герцогиня Лимбурга, Императрица Индонезии и прочая, прочая, прочая, да продлится ее царствие, аминь.
  
  
  - Аминь, - эхом отозвался Хеллборн. - То есть гражданка нейтрального государства, можно в два счета оформить как волонтера, а если нибелунги вдруг выступят на стороне дома Мосли -- просто перейдешь в канадское подданство или какую-нибудь "Свободную Голландию". Так как тебе мое предложение? У меня как раз пустует пост главкома морской авиации. Звание коммандера даю сразу, к концу войны адмиралом будешь.
  
  
  - Ты знаешь, как соблазнить девушку, - благосклонно кивнула Фамке. - Я могу рассчитывать на самолет из 1979 года? С атомной турбиной и лучами смерти?
  
  
  - Не уверен, - засомневался Хеллборн, - но мы что-нибудь обязательно придумаем. Пойдем?
  
  
  - Пойдем.
  
  
  На выходе путь Хеллборну неожиданно преградил один из юных африканеров, в компании которых Фамке притащилась в этот клуб.
  
  
  - Эй, моряк, ты слишком долго плавал. Тебя не учили, что нехорошо уводить чужих дам без разрешения? Если нет, то готов преппдать тебе бесплатный урок хороших манер. Прямо сейчас, у черного входа.
  
  
  - Я пока такси поймаю, - равнодушно сказала Фамке и удалилась.
  
  
  - Я не хочу с тобой драться, - в свою очередь заметил Хеллборн. - Откровенно говоря, я вообще не умею драться. Меня учили только убивать.
  
  
  - Все вы так говорите, - хохотнул африканер. - Струсил?
  
  
  - Черт с тобой, - пожал плечами Хеллборн, - сам напросился.
  
  
  У черного входа ждали еще двое. Вот оно, будущее. Никакого понятия о благородстве. Трое на одного. При Чемберлене такого не было!
  
  
  Первому сопернику -- как и второму -- Хеллборн сломал ногу где-то в районе колена. Последнего приложил головой о мусорный контейнер, а когда тот потерял сознание, сломал ему правую руку. Сразу в двух местах.
  
  
  - Вы мне еще спасибо скажете, - добавил Джеймс, изучая пейзаж после битвы. - Не вы, так ваши родители. Война может затянуться, но вас уже не мобилизуют. С Новым Годом!
  
  
  Хотя...
  
  
  Джеймс Хеллборн сделал еще одну пометку в памяти. Обязательно познакомиться с южноафриканской медициной. Интересно, они уже умеют пересаживать конечности?
  
  
  
  Глава 14. Кровавая Ярость Демонов Войны (Оп-па клюква-стайл!).
  
  
  
  
  
  
  * * * * *
  
  
  Поднимая тучи пыли, колонна советских танков въехала в деревню и остановилась на главной площади у колодца. На улицу немедленно высыпали мирные жители, окружили танки со всех сторон и одновременно заговорили о чем-то своем, детишки полезли на броню и принялись клянчить у солдат шоколад - все как всегда.
  
  
  Товарищ армейский комиссар шестого ранга Владимир Матвеевич Мельник, торчавший из командирской башенки головного танка, оглядел это вавилонское столпотворение с выражением крайнего неудовольствия на лице, после чего вытащил революционный "маузер". Вычислил в толпе самого громкоголосого дехканина, тщательно прицелился и прострелил ему голову. На труп застреленного немедленно упала женщина в черном и заголосила, пытаясь превзойти хороший корабельный гудок. Комиссар застрелил и ее. Толпа замерла, детишки бросились врассыпную. Только тогда наступила долгожданная тишина.
  
  
  - Переведи, - товарищ Мельник повернулся к переводчику, - если кто еще откроет рот без разрешения - пристрелю на месте.
  
  
  - Кирдык-секир-абракадабра, - добросовестно сообщил переводчик. Один крестьян начал было что-то отвечать, но не успел произнести и двух слов, как тут же рухнул, сраженный меткой пулей комиссара.
  
  
  - Я же предупреждал, - тяжело вздохнул товарищ Мельник.
  
  
  - Ворнинг-атеншен-вхора, - поддакнул переводчик.
  
  
  Вот теперь тишина была абсолютной, как и всеобщее внимание. Товарищ комиссар вернул маузер в кобуру, выбрался на башню и предстал перед аборигенами во всем своем величии. Владимир Мельник был высок, красив, черноволос, кареглаз, а лет ему было тридцать с небольшим. Точной даты своего рождения товарищ комиссар не знал, ибо был сиротой, чьи родители пропали без вести в пучине Первой империалистической войны. Так что фамилия и отчество ему достались от директора детского дома, а имя - от товарища Ленина, разумеется.
  
  
  Товарищ Мельник отряхнулся, подбоченился снова осмотрелся по сторонам, откашлялся и продолжил:
  
  
  - Товарищи! Дорогие мои товарищи! От всей души поздравляю вас! Пробил час долгожданного освобождения! Вы не рабы! Рабы не вы! Отныне и впредь вы свободные граждане Советской Республики Иран!
  
  
  По рядам советских танкистов прокатился традиционный смешок, но комиссар сделал вид, что ничего не заметил. Не в первый раз. Хотя в глубине души был согласен с бойцами. Надо было как-нибудь помягче с аборигенами. Например, присвоить новому режиму имя Советское Иранское Государство. Или Персо-Иранская Закаспийская Демократия... Впрочем, неважно.
  
  
  - Да здравствует Всемирный Интернационал! Да здравствует наш великий вождь и учитель товарищ Троцкий! Да здравствует советская власть рабочих, крестьян и технической интеллигенции! Ура, товарищи! УРА!
  
  
  - Эмир-урус-бизнес-токинг, - в свою очередь бубнил переводчик. - Уря!
  
  
  - Уря! - нестройно подхватили освобожденные дехкане.
  
  
  - Хлеб-соль преподносить собираетесь али как? - поинтересовался комиссар. - Эх, темнота и религиозное мракобесие... Ладно, и так сойдет. Где староста?
  
  
  - Вот он лежит, - кивнул переводчик в сторону одного из трупов.
  
  
  - Глаз-алмаз! - восхитился сам собой комиссар. - Ни разу ни ошибался! Ладно, кто теперь вместо него?
  
  
  Деревенские вытолкнули вперед невзрачного, но на первый взгляд толкового мужичка.
  
  
  - Спроси его, басмачи в деревне есть? Или интервенты?
  
  
  - Говорит, что нет, - доложил переводчик.
  
  
  - А если найду? - миролюбиво поинтересовался Владимир Матвеевич.
  
  
  Дехканин беспомощно развел руками. Он как бы говорил "Воля ваша, большой белый господин, но где же я вам басмачей найду?"
  
  
  - Допустим, - кивнул комиссар. - Контрреволюционные элементы и другие сторонники старой власти?
  
  
  - Поп есть, мулла то бишь, - сообщил переводчик.
  
  
  - Тащите его сюда, - велел комиссар, - и сразу к стенке.
  
  
  Приказ был немедленно исполнен. Относительно молодого муллу в белом тюрбане, бормотавшего себе что-то под нос, прислонили к ближайшему дувалу. Напротив встали четверо бойцов с автоматами.
  
  
  - По врагу народной власти, торговцу опиумом для народа - огонь, беспощадный огонь! - скомандовал товарищ Мельник.
  
  
  Грянули очереди, и враг народа рухнул лицом в лужу собственной крови.
  
  
  - Церковь с колокольней... - начал было комиссар.
  
  
  - Мечеть с минаретом, - подсказал переводчик.
  
  
  - Да один черт, - отмахнулся комиссар. - Заминировать и взорвать. Пройтись по домам, собрать, как его дьявола, псалтыри...
  
  
  - Кораны у них, товарищ комиссар.
  
  
  - Собрать псалтыри с коранами - и в печку! - рассвирепел товарищ Мельник, и переводчик на всякий случай отодвинулся подальше. - Проверить погреба, сараи, собрать все ружья, если есть - не мне вас учить. Тридцать минут на все про все. Потом выступаем. Выполнять!
  
  
  - Есть, товарищ комиссар!
  
  
  На этот раз бойцы превзошли сами себя и уложились в двадцать восемь минут с небольшим. Товарищ Мельник лично удостоверился в этом, следя за циферблатом огромных золотых часов с цепочкой - подарок военного министра Дальневосточной Республики.
  
  
  - Отлично, - кивнул комиссар. - По машинам!
  
  
  Танковая колонна потянулась прочь из деревни, оставляя у себя за спиной крепкую Советскую власть и тонкое облачко пыли. 11-я Красногвардейская рота 4-го полка 26-й дивизии двигалась на восток, на соединение с основными частями Красной Армии, продолжавшей наступление в сторону Британской Индии. Солнце постепенно клонилось к закату. Холодало.
  
  
  "Ничего, вот дойдем до Индии, там тепло, - размышлял товарищ комиссар, удобно устроившись на броне командирского танка "Сталин-5". - Обезьяны там, слоны всякие. Слоны - животные полезные", - очень к месту вспомнил Владимир Матвеевич цитату из своего любимого пролетарского писателя. - "Ежели поставить слонов на службу Советской власти -- вот они в Европе взовьются! Накося, слоны они теперь чьи?! Советские! А вот возьми крокодилов, к примеру. Крокодил - он кто? Крокодил - это..."
  
  
  Но товарищ комиссар шестого ранга не успел завершить свою мысль, посвященную крокодилам, потому что в этот самый момент у него за спиной один за другим прозвучали два самых мерзких и отвратительных звука, какие только могут прийти в уши - сперва душераздирающий свист, и тут же вслед за ним - столь же душераздирающий грохот взрыва. Комиссар резко обернулся и успел увидеть, как взлетает в воздух - метров на двадцать вверх, не меньше! - башня хвостового танка.
  
  
  - Засада! - заорал торчавший из люка командир второго танка, - слева по борту! Я его вижу! Оли!.. - танкист не договорил, да товарищ комиссар его уже и не слушал. Он действовал.
  
  
  - Сойти с дороги! - закричал Мельник, ныряя в командирскую башенку. Опытный водитель комиссарского танка выполнил приказ без раздумий и промедлений. Вовремя! Едва головной "Сталин" слетел с грунтовки на нераспаханное поле, как в то самое место, где находился танк секунду назад, угодил второй вражеский снаряд. По броне застучали осколки, гравий и комья каменистой земли.
  
  
  - Поворачивай башню! - скомандовал комиссар, уткнувшись в командирский перископ. Где враги, сколько их, откуда стреляют? Несколько секунд спустя он получил ответ как минимум на один из своих вопросов, когда разглядел вспышку среди пальм крошечного оазиса, примерно в километре слева по борту.
  
  
  - В песчаных степях аравийской земли три гордые пальмы высоко росли, - пробормотал Мельник, уточняя расстояние по дальномеру. Одна тысяча двести, плюс-минус несколько метров. Хороший выстрел, снайперский. Один снаряд - один танк. В смысле, первый снаряд. А последовавшие? Комиссар осторожно выглянул наружу. БРАНГБАБАХ! Это был уже пятый выстрел, и снова мимо. Отсюда следует, что не так страшен враг, как его малюют. В первый раз ему просто повезло. Если противник собирается развивать успех... Комиссар отбросил эту пока ненужную мысль и пересчитал свои уцелевшие машины, успевшие сойти с дороги вслед за командирским танком. Всего шесть штук -- семь минус один хвостовой. Новенькие красногвардейские "Сталины" пятой модели, радиофицированные, вооруженные скорострельными 63-миллиметровыми орудиями. Эффективная дальность огня... Мельник и эту мысль отбросил, потянулся за биноклем. Все лучше, чем перископ. Так, где же они? Вот! Дьявола в душу мать, неужели всего один?! Как это похоже на гордых и надменных маланцев[1]... "Ну да, был бы у меня такой танк, я бы тоже один против шести выходил, и даже против целой дюжины".
  
  
  Противник покинул свою засаду в глубине оазиса и теперь двигался в сторону советской колонны, постепенно набирая скорость. "Олифант", мать его. Настоящее чудовище. Пушка - восемьдесят четыре в зад его миллиметров. Лобовая броня - шесть дюймов, бортовая - два дюйма. Пятьдесят две тонны смерти. Как всегда, вопреки здравому смыслу, выкрашен в белый цвет. На первых порах советские солдаты и командиры были уверены, что белый цвет символизирует расу господ Южно-Африканской Республики, но потом разведка доложила точно. Все гораздо проще. Какой-то туповатый южноафриканский генерал-снабженец, отправлявший танки на войну против русских большевиков, приказал выкрасить их в белый цвет. Потому что Россия = зима = снег. Логично, не правда ли? Не предупредили генерала, что воевать придется в Персии, где снег встречается гораздо реже...
  
  
  Разумеется, в настоящий момент товарищ комиссар Мельник думал вовсе не про снежные российские зимы. Он уже сталкивался прежде с "Олифантами", и он точно знал, что делать.
  
  
  - Рота, слушай приказ! - закричал комиссар, прижав к горлу ларингофон. - Развернуть машины! Рассредоточится! Рассыпной строй! Идем навстречу! Сблизиться на дистанцию эффективного огня и уничтожить!
  
  
  "Сталины" принялись послушно разворачиваться и постепенно построились в тонкую зеленую линию, растянутую с запада на восток. Теперь комиссарская машина оказалась на правом фланге. Как только последняя машина заняла место в строю, комиссар Мельник, напряженно следивший за маневрами подчиненных, немедленно скомандовал:
  
  
  - За Родину, за Троцкого! ВПЕРЕД!!!
  
  
  "Сталин" может победить "Олифанта" только если подойдет к нему поближе. Увы, советские танковые пушки пока не могут похвастаться столь метким огнем, как белоафриканские. И пробиваемость не на высоте...
  
  
  Очевидно, что решительное наступление советского отряда ничуть не смутило маланских танкистов, потому что "Олифант" продолжал переть вперед со скоростью хорошего экспресса. В багровых лучах заходящего солнца он больше не казался белым -- теперь вражеский танк изменил свой цвет на кроваво-красный.
  
  
  А еще он продолжал стрелять.
  
  
  БРАНГБАБАХ! - Мимо!
  
  
  БРАНГБАБАХ! - Мимо!
  
  
  "Неужели мазила попался, - с надеждой подумал товарищ комиссар, - неопытный новичок..."
  
  
  Товарищ Мельник, как настоящий коммунист, презрительно относился к суевериям и прочим подобным пережиткам средневекового сознания. Но мгновение спустя только одна мысль осталась у него в голове - горячая, настойчивая, стучащая изнутри по вискам.
  
  
  "Сглазил!!!"
  
  
  Немудрено. Очередной снаряд "Олифанта" угодил точно в цель. Если быть совсем точным, задел по касательной, но хватило и этого. От страшного удара в правую часть пушечной маски танк сержанта Артемова развернулся на сорок пять градусов и застыл на месте как вкопанный. Двигатель заглох, экипаж не подавал признаков жизни. То ли контужены, то ли посечены осколками лопнувшей брони. Так или иначе, теперь "Сталин" Артемова не только остановился, но и повернулся к врагу профилем. Отличная неподвижная мишень. И следующий выстрел маланцев не заставил себя ждать. Очередной снаряд угодил в двигатель, танк Артемова задымился, в какие-то доли секунды черный дым превратился в яркое пламя -- и "Сталин" исчез в облаке взрыва. Очевидно, огонь перекинулся на снарядное отделение.
  
  
  Комиссар бросил взгляд на дальномер - девятьсот метров плюс. Рано, но выхода нет.
  
  
  - Всем машинам! Огонь! Беглый огонь! - скомандовал командир роты.
  
  
  "Броню не пробьем, даже мечтать об этом бессмысленно, но может хоть приборы повредим..." - подумал Мельник, изо всех сил прижимая к глазам бинокль - до боли в хрусталиках.
  
  
  БАНГБАБАХ! - Мимо!
  БАНГБАБАХ! - Мимо!
  БАНГБАБАХ! - Попадание! Первое попадание в противника!!! Увы, только сноп искр и рикошет...
  
  
  - Продолжать огонь! - крикнул комиссар. - Продолжайте стрелять!
  
  
  Семьсот метров.
  
  
  Но и "Олифант" не остался в долгу. БАНГБАРАНГ! - и следующий снаряд угодил в танк лейтенанта Цандера. В лоб, прямо в отделение механика-водителя. Комиссар успел увидеть, как из верхнего люка вывалилась объятая пламенем фигура, услышать короткий вопль в наушниках шлемофона, а потом волна взрыва милостиво скрыла от него то, что осталось от цандеровского танка. Мельник заскрипел зубами. Минус три, а у "Олифанта" чуть-чуть краска облупилась.
  
  
  Советские и маланские танкисты обменялись еще несколькими залпами. "Перелет, перелет, перелет", - констатировал комиссар и отдал очередной приказ:
  
  
  - Полный вперед! Поднажмите, милые! Он не успевает менять прицел!!!
  
  
  Шестьсот метров.
  
  
  "Черт побери, опять сглазил", - обреченно подумал Мельник две или три секунды спустя. На сей раз досталось танку лейтенанта Чибисова - командирскую башенку как будто срезало гигантским лезвием. Начисто.
  
  
  - Чибисов! - закричал комиссар. - Нет! Чибисов!
  
  
  Танк Чибисова проехал еще несколько метров по инерции, а потом остановился. Экипаж не отвечал. Интересно, сколько осколков засосало внутрь?
  
  
  Минус четыре.
  
  
  БАНГБАБАХ! БАНГБАБАХ! - еще два советских снаряда царапнули по броне "Олифанта".
  
  
  - Не пробил! - доложил стрелок. Казалось, он был готов заплакать. Этого нельзя было допустить. Ни в коем случае.
  
  
  - Продолжать огонь! - в который раз повторил комиссар. - Продолжать огонь!!!
  
  
  Пятьсот метров.
  
  
  БРАНГБАБАХ!
  БАНГБАБАХ!
  БРАНГБАБАХ!
  БАНГБАБАХ!
  
  
  Четыреста метров.
  
  
  Внезапно произошло что-то странное. "Олифант" остановился. Комиссар не сразу поверил своим глазам. Неужели повредили? Неужели подбили?! ДА!!!!! Потому что маланская машина, не только остановилась, но и взорвалась!!!
  
  
  ДА!!!!!!!
  
  
  От дружного "ура" в наушниках Мельник едва не оглох, поэтому не сразу понял, что рано, слишком рано они решили отпраздновать победу.
  
  
  Потому что не побили и не повредили. Просто враг перешел к другой тактике. Остановился и включил дымовую завесу. Для "Олифанта" дым не помеха. На маланском танке стоят фантастические прицелы из будущего, позволяющие вести огонь и в дыму, и ночью, в полной темноте.
  
  
  Хотя, конечно, как сказал один из англо-фашистских союзников, "они предпочитают атаковать в сумерках. Подлая раса, предательство у них в крови".
  
  
  БРАНГБАБАХ! - и "Сталин" сержанта Тихомирова замер на месте, а его орудие раскрылось "розочкой" на все стороны света.
  БРАНГБАБАХ! - и танк лейтенанта Пустых остался без башни и взорвался.
  
  
  Танк комиссара Мельника остался на поле боя в полном одиночестве. Один воин в поле. Один на один против жестокого и непобедимого врага...
  
  
  Непобедимого.
  
  
  Непобедимого?..
  
  
  Непобедимого?!!!
  
  
  Как бы не так!!!
  
  
  - Пилот, поднажми! - почти завопил комиссар. - Вперед! Полный вперед! Давай, Пилот!
  
  
  Обычно танкисты не называют своих механиков-водителей "пилотами", но в данном случае у Мельника не было другого выхода. Просто у водителя комиссарского танка фамилия была такая - Пилот. Редкая фамилия, не каждый день такую встретишь. Сержант Георгий Пилот был родом откуда-то с берегов Черного моря.
  
  
  - Ближе, ближе! - орал комиссар. - Ближе, чтобы я мог дотянуться до него саблей!
  
  
  Триста метров.
  
  
  "Олифант" палил со скоростью хорошего автомата. Мимо. Перелет. Перелет. Недолет. Перелет.
  
  
  - Стреляй, Василий Максимыч! Стреляй, родной! - комиссар всегда называл стрелка по имени-отчеству, даже в такой ситуации, когда каждая буква была счету. Так уж повелось. В конце концов, стрелок ему в отцы годился.
  
  
  Увы, точный огонь был невозможен - дымовая завеса пока и не думала рассеиваться. Поэтому Максимыч ориентировался на вспышки выстрелов. Но наносили ли его снаряды какой-нибудь ущерб "Олифанту" -- одному Марксу известно.
  
  
  Двести метров? Или сто? Или меньше? Или...
  
  
  Еще меньше, потому что в очередную минуту комиссарский "Сталин" разрезал туман дымовой завесы и врезался в "Олифант" - в буквальном смысле врезался. Лоб в лоб. "Как два автомобиля на шоссе", - мелькнуло в мозгу у комиссара самое банальное из банальных сравнений. Да, как два автомобиля. Однажды в далекой Москве товарищ Мельник стал свидетелем дорожной аварии. В тех автомобилях не выжил никто. Но теперь...
  
  
  Грохот и лязг был ужасен. Двигатель командирского "Сталина" не выдержал подобного надругательства -- жалобно взревел и заглох. Танки застыли лицом к лицу, сцепившись гусеницами. "Сталин" был заметно ниже "Олифанта", поэтому пушка маланского танка едва не снесла голову товарища комиссара -- тот успел нырнуть в командирскую башенку в последний момент -- и срезала зенитный пулемет вместе с верхней антенной.
  
  
  Тогда как дульный тормоз советской пушки уперся точно в орудийную маску "Олифанта".
  
  
  - Огонь, - спокойно скомандовал комиссар.
  
  
  Василий Максимыч утопил пусковую педаль до упора и... ничего не произошло.
  
  
  - Затяжной выстрел! - секунду спустя сообразил Мельник. - Всем покинуть машину!!!
  
  
  Выбираясь через верхний люк, товарищ комиссар успел прихватить трофей, которым очень дорожил - автомат, снятый с трупа белоафриканского десантника три недели назад. Парашют не раскрылся, солдатик в лепешку, а автомату хоть бы что. Комиссару Варшавскому из штаба дивизии удалось прочитать таинственные южноафриканские буквы на корпусе -- "РОСР ГЛИЛ" -- но что они означали, коллега комиссар так и не сумел разобрать. Неважно.
  
  
  Едва экипаж "Сталина" оказался на земле, как в свою очередь распахнулись люки "Олифанта", и белоафриканцы посыпались в разные стороны как горох. Очевидно, враги правильно оценили опасность ситуации, в которой оказались, и решили предпринять соответствующие меры.
  
  
  И столкнулись лицом к лицу с советскими танкистами -- четверо против четырех.
  
  
  Несколько коротких мгновений солдаты враждебных армий смотрели друг на друга, как... как... как на пришельцев из прошлого (из будущего), потом схватились за оружие. У кого было, конечно.
  
  
  Маланский офицер с красными погонами выхватил пистолет и первым же выстрелом в упор застрелил Пилота. В следующую секунду он и один из его товарищей рухнули на землю, сраженные автоматной очередью Мельника. Один из уцелевших белоафриканцев с коротким кинжалом в левой руке бросился на сержанта Кравченко, заряжающего, и они покатились по земле. Последний маланец внезапно бросился к своему танку, в мгновение ока перемахнул через моторное отделение и скрылся с другой стороны. Мельник последовал было за ним, но едва успел увернуться от летевшей прямо в лицо гранаты.
  
  
  - Ложись! - только и успел крикнуть комиссар, плюхнувшись на землю -- рядышком с гранатой. "Не успею", - только и успел подумать мозг, но правая рука уже подхватила гранату и отправила ее в обратном направлении. "Успел!" - подтвердил взрыв, прогремевший с другой стороны танка. Мельник поспешил подняться на ноги. Почти одновременно с ним поднялся маланец с кинжалом в руке. Кравченко лежал неподвижно. Белоафриканский танкист осмотрелся по сторонам в поисках новой цели. Василий Максимыч стоял совсем рядом и пытался расстегнуть кобуру. Не успел. Комиссар Мельник выстрелил раньше -- и маланец упал на землю прямо под ноги артиллериста.
  
  
  - Спасибо, командир, - выдохнул Максимыч.
  
  
  Комиссар кивнул и осторожно обошел "Олифант". Последний маланский танкист плавал в луже собственной крови под левым бортовым экраном и тяжело дышал. Когда Мельник подошел поближе, белоафриканец - похоже, его ровесник - поднял на комиссара заметно помутневшие голубые глаза и что-то прошептал.
  
  
  - Что? Не слышу, - отозвался Мельник, запоздало сообразив что вряд ли маланец понимает по-русски. Комиссар принялся подбирать подходящие к случаю французские слова -- кое-что засело в голове со времен тщательно прогуливаемых школьных уроков, но белоафриканец вряд ли был настроен на диалог и продолжал говорить о чем-то своем. Мельник прислушался.
  
  
  - ...die diepte van ons see, oor ons ewige gebergtes... die kranse antwoord gee...
  
  
  Комиссар подал плечами и поднял автомат. Вражеского танкиста все равно не спасти. Нехорошо, человек мучается... Мельник тщательно прицелился и нажал на спуск.
  
  
  И грянул гром.
  
  
  - Ну как ты, командир? - спросил Васлий Максимыч несколько долгих минут спустя.
  
  
  - Что... что произошло? - прошептал пересохшими губами комиссар.
  
  
  - Наш снаряд все-таки сработал, - пояснил старый танкист. - "Олифанту" всю башню разворотило, ну и тебя осколком задело. Ничего страшного, я перевязал, до свадьбы заживет.
  
  
  - Помоги мне встать, - попросил Мельник.
  
  
  - Тебе бы отдохнуть, - неуверенно заметил стрелок.
  
  
  - Помоги мне встать, Максимыч, - упрямо повторил комиссар.
  
  
  Опираясь одной рукой на Максимыча, а другой на автоматный приклад -- как на костыль -- комиссар встал на ноги. Сделал несколько неуверенных шагов и к своему удивлению не упал. Потом еще несколько шагов, гораздо более уверенных. Осторожно потрогал повязку на голове. Вроде бы и в самом деле ничего страшного. До свадьбы заживет.
  
  
  Дымовая завеса окончательно рассеялась, багровое солнце коснулось линии горизонта. На поле между оазисом и дорогой догорали изуродованные до неузнаваемости танки.
  
  
  - Может, уцелел кто, - предположил подошедший поближе Максимыч. - Проверить надо бы.
  
  
  - Нет, - неожиданно резко ответил комиссар. - Пустое это. Никто там не уцелел. Пора выбираться отсюда.
  
  
  - Куда пойдем?
  
  
  - Пойдем? - переспросил Мельник.
  
  
  - Так ведь и наш танк теперь никуда не годится, - поведал стрелок. - Отдача затвор внутрь башни загнала. Месяц ремонта, а то и больше. Может в деревню вернемся?
  
  
  - С ума сошел? - криво усмехнулся комиссар. - Если нам повезет, деревенские решат, что на этом поле все остались и не будут нас искать. А они на это поле обязательно наведаются -- не сейчас, так с утра пораньше.
  
  
  - М-да, - только и сказал старый танкист. - Так куда пойдем, командир? На восток?
  
  
  - Точно, - кивнул комиссар Мельник. - Вот сейчас солнце окончательно приземлится, а мы обойдем место посадки и дальше на восток двинемся. На запад от луны, на восток от солнца.
  
  
  
  
  
  __________________________
  
  
  [1] - Маланцы - под этим именем в советской военно-исторической и художественной литературе известны солдаты и офицеры ЮАРЭКС (Южно-Африканского Республиканского Экспедиционного Корпуса на Среднем Востоке), которым командовал генерал-фельдмаршал Магнус Малан.
  
  
  См. также: Малан, Магнус; Маланисты; Маланогвардейцы; Малано-бандеровцы; Малано-фашистские захватчики; Процесс малано-бухаринского шпионского центра [назад к тексту]
  
  __________________________
  
  
  
  Глава 15. Foundation and Empire Strikes Back For The Emperor of the Known Universe.
  
  
  
  
  
  * * * * *
  
  Англо-фашистские танкисты были научены горьким опытом, поэтому в деревню после предварительной разведки вошли только два танка и два грузовика с арабскими легионерами. Остальные машины 9-го батальона 4-й бронетанковой дивизии СС "Освальд Мосли" рассредоточились на местности и по возможности замаскировались. На случай, если в небе появятся марсиане. Это прозвище - "марсиане" - приклеилось далеко не ко всем пришельцам из будущего, а только к их реактивным бомбардировщикам. Как можно догадаться, и в этом случае британцы черпали из Уэллса, на сей раз из "Войны миров", где захватчики из другого мира пустили в ход не только смертоносные треножники, но и таинственные летающие машины.
  
  
  Сторм-юнит-лидер Джозеф Саммерфильд, командир батальона, был суров, высок и с трудом помещался в своем танке. Это был классический старый добрый англичанин неопределенного возраста, где-то между 30 и 40, голубоглазый и сухопарый, но без усов. (Усы с некоторых пор были не в моде у английских танкистов - они как-то очень быстро обгорали и не помещались в противогаз). Свое эсэсовское звание Саммерфильд не очень любил и предпочитал, что бы его называли по старинке - майором. Но знаки отличия на черном комбинезоне и столь же черной пилотке носил добросовестно. Как и наушники. Наушники, впрочем, в этот раз не понадобились. Командир головного дозора лично явился в деревню, чтобы доложить о своих открытиях и приключениях. И правильно сделал -- Саммерфильд приказал по возможности хранить режим радиомолчания.
  
  
  - Мне удалось восстановить картину событий, сэр, - начал командир разведчиков. Майор поморщился. Чиф-платун-лидер (сержант) Грейсон до войны служил в полиции, и потому нередко вел себя как полицейский. - Семь поврежденных или уничтоженных русских танков "Стил-5", один танк элоев - "Олифант".
  
  
  Саммерфильд кивнул, и Грейсон продолжил:
  
  
  - "Олифант" прятался в оазисе, примерно в 1300-х ярдах от дороги. Один русский танк он подбил сразу, остальные решили его атаковать. Элои перестреляли русских по очереди, кроме последнего, который ухитрился подойти вплотную. В буквальном смысле - русский танк уткнулся пушкой в башню "Олифанта". Очевидно, к этому моменту элойский танк был поврежден или неисправен, поэтому буры покинули машину. Как и русские. Завязалась рукопашная схватка и перестрелка. Скорей всего, русские победили - я нашел рядом с танками четыре трупа в южноафриканской униформе и два трупа в советской. После этого уцелевшие русские взорвали свой неисправный танк вместе с "Олифантом" и ушли в неизвестном направлении. Или были уведены.
  
  
  - Что вы имеете в виду? - уточнил майор.
  
  
  - На поле битвы побывали мародеры, - пояснил сержант Грейсон. - Со всех танков поснимали пулеметы - кроме совсем разбитых; оптические и другие приборы, боеприпасы, у трупов (если те не сгорели) поснимали часы и обчистили карманы.
  
  
  - Это могли сделать русские или буры? - задумался Саммерфильд. - Был еще один танк - или танки. Они же подобрали - или взяли в плен уцелевших - и уехали.
  
  
  - Не думаю, сэр, - покачал головой бывший полицейский. - Русские или буры - неважно, они бы не стали бросать тела своих товарищей. Обязательно бы похоронили. Они слишком щепетильны в таких вопросах.
  
  
  - Торопились, не успели? - предположил командир батальона.
  
  
  - Наоборот, - возразил сержант. - Таинственные грабители как раз не торопились. Все аккуратно почистили. А тела бросили.
  
  
  - Кто-нибудь другой? - у майора Саммерфильда было еще много версий. - Афганцы или монголы, нанятые англичанами Георга?
  
  
  - Афганцы могли почистить карманы, но вряд ли бы стали разбирать танки на запчасти, - снова покачал головой Грейсон. - Это был кто-то другой.
  
  
  Список подозреваемых стремительно сужался.
  
  
  - Что говорят аборигены? - Саммерфильд повернулся к переводчику.
  
  
  - Ничего не видели, ничего не слышали, ничего не знают, - отбарабанил переводчик. - Клянутся Аллахом, всеми святыми и пророками.
  
  
  - Позвольте мне, сэр, - вклинился в разговор капитан Тульфах, командир арабских легионеров. - Позвольте мне потолковать с этими шиитскими собаками. Я знаю эту подлую расу, предательство у них в крови...
  
  
  Саммерфильд заколебался. На беду свою он был слишком хорошо знаком с методами капитана Тульфаха. Но потом Саммерфильд представил, что могут натворить штук шесть пулеметов в неправильных руках, а также гранаты или взрывчатка, не говоря уже о секретных документах или фантастических приборах, снятых с танка пришельцев из будущего...
  
  
  - Хорошо, капитан, - хладнокровно кивнул Саммерфильд. - Я поеду вперед и лично изучу поле битвы, а вы... действуйте на свое усмотрение. Как только окажусь за пределами деревни. Если найдете что-то интересное -- передайте джуниор-сторм-лидеру Бенджамину, - майор указал на командира второго танка.
  
  
  - Будет исполнено, сэр! - радостно ухмыльнулся легионер, предвкушая веселое времяпрепровождение. Майор Саммерфильд не разделял его оптимизма и даже не собирался разделять. Вместо этого он окликнул молодого парня в комбинезоне танкиста, скромно стоявшего в стороне: - Роберт, самое время сделать несколько снимков. Типа "Аборигены радостно встречают своих фашистских освободителей". Ну, не мне тебя учить.
  
  
  Роберт Филипс, американский журналист, согласно закивал и потянулся за своим фотоаппаратом. Парень был опытный и проверенный, он знал, кто его кормит, поэтому в качестве снимков можно было не сомневаться. Как уже было сказано выше, Филипс носил униформу британского имперского танкиста, при этом в его кармане лежал канадский паспорт, а на поясе висел револьвер. Чужой паспорт и оружие плохо совмещались с высоким званием нейтрального журналиста, но Роберт знал, на что шел и ровным счетом ничего не терял. Это была не та война, на которой соблюдались женевские конвенции.
  
  
  Кроме всего прочего, Филипс был далеко не единственным владельцем канадского паспорта в 4-й дивизии в частности или армии короля Эдуарда в целом. Идеи англо-саксонского фашизма нашли самый живой отклик в сердцах заморских кузенов, и сотни, если не тысячи американцев пересекли океан, дабы сразиться за единую и неделимую Британскую Империю. Впрочем, на другой стороне американцев тоже хватало -- всяких республиканцев, социалистов, либералов и даже коммунистов. Правительство Дяди Сэма пока не решило, к какому лагерю примкнуть, и потому смотрело на заморские приключения своих граждан сквозь пальцы.
  
  
  Разумеется, самые дальновидные и предприимчивые из американцев пошли другим путем и вместо того, чтобы вступить в ряды, принялись делать деньги. Майор Саммерфильд не имел ничего против. Он - как и другие имперские полководцы - возлагал большие надежды на новенькие "канадские" танки, поступившие на вооружение его батальона. В истинном духе англосаксонского братства танк получил имя "Адмирал Клинтон" - в честь сэра Джорджа Клинтона, в далеком 18 веке поочередно исполнявшего обязанности губернатора Нью-Йорка и Ньюфаундленда, и таким образом оставившего след в истории трех или четырех братских народов.
  
  
  Когда командирский "Клинтон", сопровождаемый вездеходом Грейсона, добрался до поля, где погиб отряд комиссара Мельника, со стороны деревни уже доносились выстрелы, а в небо поднимался легкий черный дымок. Джо Саммерфильд твердо решил не обращать на это внимание.
  
  
  - Ну, что тут у вас? - поинтересовался майор, спрыгивая на землю.
  
  
  - "Oh-pole-pole-kto-tebya-useyal-mertvymi-kostyami", - пробормотал капитан Уайт, командир второй роты, машины которой в настоящее время охраняли поле битвы. После чего усмехнулся и добавил: - "Vot lezhit severyanin, a vot varyag. Moya zhe druzhina cela!"
  
  
  - Ничего не понимаю, - признался Саммерфильд.
  
  
  - Красные и буры поубивали друг друга, - охотно пояснил Уайт. - Что может быть лучше, сэр?
  
  
  - Позвольте вам напомнить, капитан Уайт, - нахмурился командир, - что в настоящее время красные являются нашими союзниками. Попрошу вас об этом не забывать. Особенно если нам придется с ними встретиться, вероятность чего в настоящих условиях крайне высока.
  
  
  - Прошу прощения, сэр, - Николас Уайт нахмурился еще больше, но совершенно справедливо решил не развивать тему. - Больше не повторится.
  
  
  - Так-то лучше, - кивнул Саммерфильд и постарался выкинуть этот разговор из головы. У него без того было предостаточно забот и проблем, не хватало еще отвлекаться на детские обиды подчиненных.
  
  
  В буквальном смысле детские обиды.
  
  
  Капитан Николас Уайт покинул Советскую Россию еще ребенком, с остатками семьи, спасавшейся от революции. Разумеется, тогда он носил совсем другую фамилию, что-то вроде "Beloseveropomorsky", но ни один англичанин в здравом уме и твердой памяти не смог бы ее выговорить. Поэтому, когда молодой князь Николай поступал в британское военное училище, он выбрал себе самый простой и очевидный псевдоним. Просто перевел первый слог своей фамилии. Николас никто не страдал избытком фантазии. Если не считать этого небольшого недостатка, он был хорошим и исполнительным офицером, поэтому командиры и Саммерфильд в том числе были им довольны.
  
  
  Тем временем майор Саммерфильд осмотрел поле боя и согласился с выводами сержанта Грейсона. Некоторое время постоял у подбитого "Олифанта".
  
  
  - Было бы неплохо записать его на наш счет, - задумчиво пробормотал сторм-юнит-лидер. - Жаль, этот малыш, - он кивнул на "Сталин-5", возвышавшийся рядом, - портит всю картинку.
  
  
  - Мы могли бы его отбуксировать, - тут же предложил Уайт.
  
  
  - Не торопитесь, - вмешался Филипс. - Я могу сделать так, что русский танк в кадр не попадет.
  
  
  - Это не русский танк, - себе под нос проворчал князь Николай, но его уже никто не слушал.
  
  
  - Сэр! - внезапно закричал радист, выбравшийся из командирского танка. - Срочно! Восточный дозор на связи!
  
  
  Майор Саммерфильд немедленно вернулся к своему "Клинтону" и нахлобучил наушники.
  
  
  - Девятый лидер слушает!
  
  
  - Колонна белых танков, сэр, сидят у нас на хвосте, движутся в вашу сторону, - срывающимся голосом доложил голос в наушниках. - Минимум двенадцать танков, шесть колесных бронемашин. Танки неизвестной модели, низкий силуэт, длинное орудие - примерно 100 миллиметров, овальная башня...
  
  
  Майор Саммерфильд внимательно слушал. Судя по описанию, это был "Тиран", очередное бурское чудовище -- имперская разведка уже докладывала о таких. В девичестве это был советский танк из будущего, известный как Т-55. Южноафриканцы захватили немало таких машин на развалинах Анголы, Замбии и Мозамбика, модернизировали и приняли на вооружение. А теперь пустили в ход.
  
  
  - Ваши приказы, сэр? - поинтересовался командир восточного патруля.
  
  
  - Возвращайтесь к нам, лейтенант, - приказал Саммерфильд. - Если они последуют за вами - прекрасно. Мы их встретим. Мы принимаем бой!
  
  
  И принялся немедленно отдавать приказы. "Клинтоны" девятого батальона, прятавшиеся в окрестных кустах, канавах и апельсиновых рощах, принялись стягиваться в один бронированный кулак. Вернулись из пресловутой деревни легионеры капитана Тульфаха и танк лейтенанта Бенджамина.
  
  
  - Нашли что-нибудь? - коротко спросил Саммерфильд, стараясь не смотреть на зеленое лицо Бенджамина.
  
  
  - Так точно, сэр! - совсем уже неприлично заулыбался Тульфах. - Оружие, приборы, документы. Все сложили в том грузовике.
  
  
  - Поставьте его в тыл, - столь же коротко приказал командир и вернулся к своим картам и планам.
  
  
  Джозеф Саммерфильд хладнокровно подсчитывал шансы. От боя уклоняться в любом случае нельзя. Если он вдруг (что немыслимо) попытается сбежать, африканеры просто вызовут "марсиан" и те накроют с воздух весь батальон. Только сблизится и атаковать. Тогда вражеская авиация не страшна. Они не станут бомбить, опасаясь попасть по своим.
  
  
  Элои будут уверены в легкой победе и охотно вступят в сражение. Но они еще не видели на что способны наши новые "Клинтоны" и потому не знают, что их ждет...
  
  
  У противника двенадцать танков и шесть броневиков. Да, южноафриканцы любят свои броневики и стараются без них не воевать. У нас восемнадцать танков, не считая пехоты на грузовиках и джипах. Все шансы на нашей стороне.
  
  
  Время терпело, поэтому майор собрал своих офицеров на совещание и объяснил им план сражения.
  
  
  - Мы могли бы запереть их в этом дефиле, сэр, - предложил один из командиров. - Подбить головную машину, а потом...
  
  
  - Нет, - с сожалением возразил Саммерфильд, - плохое решение. Если они застрянут, то просто вызовут авиацию. Нет. Мы должны выпустить их и позволить развернуться в боевые порядки. И только тогда атаковать. Увы. Другого выхода нет.
  
  
  Так они и сделали.
  
  
  Элойские танки вырвались из ущелья и на несколько необыкновенно долгих минут как будто замерли в недоумении. "Неужели все-таки вызывают авиацию?!" - подумал Саммерфильд. Нет, нельзя этого допускать. Больше ждать нельзя, терять нечего, а выиграть можно все. Или почти все. Жаль, солнце в зените, а не слепит противнику в глаза. Ну что ж, по крайней мере, никто не получит преимущества. Это будет честная схватка. Может быть.
  
  
  - Полный вперед! - в полную силу своих легких завопил сторм-юнит-лидер в микрофон рации. - За Императора!!! Англия и Ланкастер!
  
  
  - ЗА ИМПЕРАТОРА!!! - одновременно ответили семнадцать с лишним глоток.
  
  
  Командирский танк первым открыл огонь.
  
  
  "Адмирал Клинтон" был машиной грубой и примитивной, но надежной и обладавшей необыкновенной разрушительной мощью. Основное вооружение нового американского танка состояла из двух пушек. Легкий полуавтомат калибра 37 мм в командирской башенке, который на текущей войне годился разве что для борьбы с пехотой, и сверхмощное противотанковое орудие калибра 90 мм в нижней части длинного корпуса. У 90-миллиметровки имелся только один серьезный недостаток -- она могла стрелять только вперед, прямо по курсу.
  
  
  Других недостатков у этого оружия практически не было.
  
  
  Джо Саммерфильд едва не разрыдался от радости, когда первый же снаряд поразил одну из белоснежных южноафриканских машин. Точно в маску -- и башня "Тирана" оторвалась от корпуса, как отрубленная голова. Да! Да! ДА! Получите, бурские ублюдки! Помни "Гаробус"!!!
  
  
  Капитаном погибшего в Атлантике монитора "Гаробус" был Алан Саммерфильд, кузен Джозефа.
  
  
  Лиха беда начало, но первый блин не стал комом. Второй, третий... Не прошло и пяти минут, а уже не менее четырех вражеских танков превратились в пылающие костры или просто кучу обломков.
  
  
  Но элои не остались в долгу. Первые залпы "Тиранов" создали у Саммерфильда впечатление, что новые танки врага не отличаются высокой точностью стрельбы. Хорошо бы еще понять, чья здесь вина -- пушек или недостаточно опытных стрелков. Но через некоторое время африканеры пристрелялись, и теперь уже несколько "Клинтонов" превратились в могилы для своих экипажей. Саммерфильд отчетливо видел, как у одного из "Клинтонов" от прямого попадания треснул корпус -- как яичная скорлупа. Никто не выбрался наружу -- через несколько секунд из трещины брызнуло пламя, и танк взорвался, как хорошая противотанковая граната -- какая ирония. Другому "Клинтону" вражеский снаряд угодил в гусеницу -- сорванные катки разметало во все стороны как шары на бильярдном столе. Обездвиженный танк превратился в легкую мишень и был добит выстрелом следующего белого "Тирана".
  
  
  А потом произошло нечто невообразимое.
  
  
  Увлеченный битвой с "Тиранами", майор Саммерфильд на какое-то время позабыл про южноафриканские броневики. Скорей всего, слабозащищенные машины остались где-то в тылу вражеского отряда, в ущелье. И только теперь открыли огонь.
  
  
  Оружие, которое они пустили в ход, плохо поддавалось описанию. Нет, не марсианские тепловые "лучи смерти" -- но уж лучше бы они.
  
  
  В считанные секунды на поле битвы упали с неба несколько десятков -- или сотен?! -- снарядов, каждый из которых ненамного уступал по своему могуществу главному калибру "Тиранов" или "Клинтонов".
  
  
  Майор Саммерфильд плохо помнил, как ему удалось выбраться из подбитого танка. Кажется, ему кто-то помог. Повезло -- слабо сказано. Снаряд ударил в корму командирского "Клинтона" и всего лишь уничтожил двигатель. Боезапас не сдетонировал. Из семи членов экипажа уцелели трое -- персонал командирской башни. Весь расчет главного калибра и механик-водитель были убиты ударной волной или осколками.
  
  
  Оказавшись на земле, сторм-юнит-лидер отдышался и осмотрелся. "Oh-pole-pole-kto-tebya", - совершенно некстати вспомнил Саммерфильд. Что это означало, черт побери? Неважно. Девятого батальона больше нет. Что это было?! Ракетное оружие? Скорей всего. Нечто подобное элои пустили в ход в Гвинейском заливе. Оказывается, эти штуки можно применять не только на море, но и на суше. Черт возьми, как же воевать с таким врагом... Ладно, об этом подумаем позже. Что сейчас?
  
  
  С противоположной стороны поля, временно скрытой в тумане войны, то есть в более-менее сплошном дыму, доносились выстрелы. Майор прислушался. Пушки, пулеметы и вроде бы даже винтовки. Да, все идет по плану. Арабские легионеры на грузовиках и солдаты Грейсона на джипах должны были зайти южноафриканцам в тыл и атаковать пресловутые броневики -- как оказалось сейчас, оснащенные ракетными установками. Где же они были раньше?! Подлая раса, предательство у них в крови...
  
  
  - Ваши приказы, сэр? - прогундосил башенный стрелок, пытаясь остановить кровь, капающую из разбитого носа.
  
  
  - Отступаем, - с трудом выдохнул Саммерфильд, стараясь не верить собственным ушам. - В сторону вон того оазиса.
  
  
  По дороге встретили еще несколько счастливчиков. Среди них были капитан Уайт и журналист Филипс, исполнявший обязанности пулеметчика на другом танке. "Найти бы хоть одну уцелевшую машину, и Западная Империя себя еще покажет", - с тоской подумал Саммерфильд, но его мечтам не суждено было осуществиться. По крайней мере, не сейчас.
  
  
  Из тумана войны вынырнули сразу пять или шесть человек, вооруженных крошечными автоматами и зловещими ручными пулеметами. Про униформу ничего толком сказать было нельзя -- стандартная униформа танкистов после горячего боя, неопределенного черно-зеленого цвета. Вроде бы белые лица, но покрытые копотью и сажей. Злые какие-то, глаза так и горят. Так или иначе, Джозеф никогда раньше этих солдат не видел. Нет, не наши. Враги.
  
  
  - Хэндс ап! Дроп зе ганс! Сурендер! - заорал один из них с чудовищным акцентом. Небось, совсем темный бурский фермер, всю жизнь болтавший на родном африкаансе и запомнивший несколько английских слов специально для такого случая.
  
  
  Майор Саммерфильд с тоской оглядел свой маленький отряд -- некоторые танкисты были вообще без оружия, а пока другие будут вытаскивать свои маломощные револьверы... -- и принял решение.
  
  
  - Сдаемся. Мы сдаемся! - повторил он погромче, обращаясь к вражеским солдатам.
  
  
  Враги тут же сменили гнев на милость, зверское выражение с их лиц пропало, некоторые заулыбались, один даже опустил пулеметный ствол. Неудивительно, этот малыш-танкист весит ненамного больше своего пулемета. В танкисты нередко берут малорослых солдат -- долговязые верзилы плохо помещаются в танки. Майор Саммерфильд был исключением и не раз задумывался о перемене профессии. Да что толку сейчас об этом думать?
  
  
  - Poshli vpered, - сказал вражеский командир, когда фашисты побросали свое оружие, и добавил по-английски: - Гоу, гоу! Зис вэй!
  
  
  - Фак ми Джизес Крайст, - немедленно отозвался капитан Николас Уайт. - Фак ми холи факинг шит.
  
  
  - Что вы себе позволяете, капитан?! - привычно возмутился Саммерфильд. Да, теперь они стали военнопленными, но это не значит, что следует забывать о дисциплине и позволять себе недостойное поведение. Совсем наоборот.
  
  
  - Razgovorchiki! - прикрикнул на него вражеский солдат. - Сайленс!
  
  
  "А это совсем не похоже на африкаанс", - задумался майор Саммерфильд. - "Неужели зулусский?! Кто знает, на каком языке южноафриканцы решили заговорить в будущем?"
  
  
  Так или иначе, воцарилась тишина, и небольшая группа британских военнопленных под пристальным взором суровых конвоиров направилась в сторону вражеских событий. Тишина наступила и там -- на каком-то этапе всякая стрельба по ту сторону фронта превратилась. Заодно рассеялся туман войны, и Джо Саммерфильд смог наконец-то оценить положение вещей.
  
  
  Да, полный разгром. Если у противника уцелело несколько танков и броневиков, то англо-фашисты потеряли всю технику. Враги, пешком или на машинах, рассыпались по окрестностям, подавили последние очаги сопротивления и теперь со всех сторон сгоняли пленных. Пленных набралось немного, человек двадцать. Полный разгром.
  
  
  К счастью, в данный момент победители были настроены дружелюбно. Никакого прикладоприкладства или расстрелов на месте. Усадили пленных в кружок, угостили водой и сигаретами. От сигарет Саммерфильд отказался, а фляжку с водой принял с благодарностью. Интересная фляжка, с красной звездой на боку. Очевидно, она входила в снаряжение одного из советских Т-55, да так и осталась на борту, когда Т-55 стал южноафриканским "Тираном"...
  
  
  - Это красные, сэр, - Саммерфильд даже не заметил, когда капитан Уайт успел подойти к нему вплотную и присесть рядом. - Советские. Большевики. Троцкисты!
  
  
  - Что вы несете, капитан? - не понял командир разбитого батальона.
  
  
  - Это большевики, сэр, -- повторил Николас Уайт - даже не произнес, а прошипел. -- Большевики. Наши так называемые союзники. Они предали нас! Вы что, не слышите?! Все эти люди говорят по-русски! Большевики! Подлая раса предателей...
  
  
  - Этого не может быть, - спокойно ответил Саммерфильд, даже не пытаясь переварить поступившую информацию. - Николас, ваша ненависть к большевикам зашла слишком далеко. Теперь они вам везде мерещатся. Это южноафриканцы, на белых танках. Да, сегодня они нас разгромили. Это больно и обидно, но мы найдем решение и в следующий раз победа будет на нашей стороне...
  
  
  - Следующего раза не будет, - почти прорычал князь Белосеверопоморский. - Вас они отправят в Сибирь, а меня прикончат на месте, как только узнают о моем происхождении.
  
  
  - Но это же южноафриканцы, - упрямо повторил Саммерфильд. - Конечно, они слегка одичали в своей Африке и в своем странном будущем, но в глубине души они остаются цивилизованной европейской нацией, поэтому следует ожидать, что они будут придерживаться Женевской конвенции...
  
  
  За спиной у майора кто-то истерически рассмеялся. Джозеф обернулся и увидел фальшивого канадца Роберта Филипса.
  
  
  - Ну, по крайней мере, в отношении белых людей, - смущенно уточнил Саммерфильд.
  
  
  - А вот сейчас мы это и узнаем, - прошептал Уайт.
  
  
  На границе импровизированного лагеря военнопленных появился новый персонаж. Судя по всему, облеченный властью и все такое. Некоторое время он внимательно изучал пленников, после чего решительно распахнул рот:
  
  
  - Парле ву франсэ?!
  
  
  - Же парль, ме тре маль, - машинально отозвался Саммерфильд и тут его прорвало. - Je Major Joseph Summerfield, commandant du neuvieme bataillon de la quatrieme division blindee. Nous nous rendons a vous des prisonniers et de la demande qui nous aurait traites selon...
  
  
  На вражеского полководца было жалко смотреть -- похоже, он мало что понял из этого словесного потока.
  
  
  - Ya nemnogo govoru po-russki, - рискнул заговорить Уайт, тщательно изображая британский акцент. - Chto vse eto znachit?
  
  
  - О! Так будет гораздо проще, - просиял вражеский командир. - Я - армейский комиссар шестого ранга Мельник, из армии маршала Тухачевского. Вы находитесь в плену у Красной Армии, которая гарантирует, что...
  
  
  - Какого черта? - совсем невежливо перебил его Уайт. - Что вы себе позволяете, комиссар? Еще несколько часов назад мы были уверены, что являемся вашими союзниками!!!
  
  
  - Какими еще союзниками? - не понял товарищ Мельник.
  
  
  - Мы танкисты из дивизии "Освальд Мосли", британская фашистская армия, - пояснил Николас Уайт. - Люди короля Эдуарда. Ваши союзники. Не знаю, как часто доходят к вам новости из Москвы, -- каждое слово беглого князя источало яд, -- но наши правительства заключили военный союз против мятежников самозванца Георга и южноафриканских пришельцев...
  
  
  На комиссара Мельника было жалко смотреть. Опять.
  
  
  - Но это вы первыми открыли огонь! - воскликнул комиссар, возмущенный до глубины души.
  
  
  - Вы наступали на нас на белых южноафриканских танках! - отвечал белогвардеец.
  
  
  - ???!!! Это наши, советские танки! - еще больше возмутился Мельник.
  
  
  - Но почему они белые?! - вне себя от ярости поинтересовался Уайт-Белосеверопоморский.
  
  
  - А что, нельзя?! - странно было слышать столь детский ответ от заслуженного красного военачальника, но именно это он и сказал. - Еще недавно они охраняли наши северные границы.
  
  
  - Вы хотели сказать -- готовились напасть на Финляндию, - прошипел Уайт.
  
  
  - Нет! Это наглая ложь англо-фашисткой пропаганды... - начал было товарищ Мельник.
  
  
  - Избавьте меня от ваших лозунгов, комиссар, - отмахнулся Уайт. - Откуда у вас эти танки и ракетная артиллерия? Мы никогда раньше о таких не слышали. Признайтесь, вы получили их из Южной Африки, когда сговорились с бурами ударить нам в спину...
  
  
  - Это новое советское оружие, - надменно отвечал комиссар. - Самое лучшее в мире. Между прочим, ваши танки -- мы тоже никогда такие раньше не видели. Откуда они? Неужели...
  
  
  - Из Канады, - пробурчал Уайт. - Черт побери, неужели "дружественный огонь"?..
  
  
  Все это время майор Саммерфильд молча сидел на земле, прислушивался к перепалке и медленно приходил в себя. Нет, это не зулусский.
  
  
  - Капитан Уайт, потрудитесь объяснить... - прохрипел Саммерфильд и поспешно приложился к фляжке с красной звездой на боку, дабы промочить внезапно пересохшее горло.
  
  
  Николас Уайт добросовестно пересказал краткое содержание своего разговора с комиссаром Мельником.
  
  
  - Неужели "дружественный огонь"? - пробормотал майор, машинально повторяя слова своего офицера.
  
  
  Комиссара Мельника, в свою очередь, тем временем обуревали самые сложные чувства.
  
  
  Мельник чудом добрался до советских позиций и доложил о стычке с южноафриканским "Олифантом". Комиссар Варшавский, которому поручили дознание, решил пока не расстреливать старого товарища, а велел ему примкнуть к ударному специальному отряду новейших танков "ЕИП" ("Емельян Иванович Пугачев") и ракетоносных броневиков "ХДЛ" ("Хорошая девочка Лида"). Данный отряд был отправлен на завоевание той самой трижды проклятой деревни, дабы создать в ней постоянный гарнизон и "отсель грозить мы будем бурам", как уточнил товарищ Варшавский. Заодно командир отряда получил приказ отыскать остатки побежденного "Олифанта", дабы подтвердить или опровергнуть рассказ гражданина Мельника, после чего означенного гражданина наградить или расстрелять как бешеных собак и заклятого врага Советской власти. Но с востока уже шел батальон майора Саммерфильда...
  
  
  Командир специального отряда погиб почти сразу, поэтому Мельник принял командование на себя и успешно завершил сражение. Одержал победу!
  
  
  Как оказалось - над собственными союзниками.
  
  
  Интересно, а за это его дважды наградят или дважды расстреляют?
  
  
  Жаль, свидетелей многовато, очень жаль...
  
  
  - Кстати, как называется эта чертова деревня? - совершенно внезапно и неожиданно поинтересовался капитан Уайт.
  
  
  - Гавгамелы, - машинально ответил комиссар Мельник.
  
  
  - ???!!! Не может быть! Гавгамелы находятся далеко к западу! - воскликнул откровенно потрясенный Уайт.
  
  
  - Место проклятое, - пробормотал Саммерфильд.
  
  
  - Но этого не может быть! - повторил Уайт.
  
  
  - Очевидно, что это другие Гавгамелы, - вмешался начитанный журналист Роберт Филипс. - Ведь "Гавгамелы" в переводе с арамейского всего лишь означает "Спина верблюда". Мало ли на востоке верблюдов...
  
  
  "И я один из них", - подумал майор Саммерфильд.
  
  
  "И я тоже", - подумал комиссар Мельник.
  
  
  * * * * *
  
  
  
  Интерлюдия. Адмираль.
  
  
  
  * * * * *
  
  
  Коренастый мужчина в синей шинели стоял на набережной. Восходящее солнце бросило свои первые лучи на его грубоватое красное лицо с широкими скулами, темные брови над глубокими глазницами, выбивающиеся из-под морской фуражки седые волосы. Взгляд его был устремлен вдаль. О чем он думал в этот момент? Что вспоминал? Быть может, победное солнце Аустерлица? Или сорок веков, смотревшие на него с вершины пирамид? Или всего лишь широкие бедра Гейдриха?..
  
  
  Грянул залп, и человек в синей шинели молча упал лицом вниз.
  
  
  Офицер, командовавший расстрелом, подошел к телу, вытащил револьвер и дважды выстрелил в упор. После чего резко повернулся на каблуках, вернулся на свое место и четко доложил:
  
  
  - Он мертв, мой генерал.
  
  
  Долговязый господин в генеральском мундире, наблюдавший за казнью, сухо кивнул и удалился, сопровождаемый охраной из южноафриканских парашютистов.
  
  
  Некоторые парашютисты остались на месте. Один из них подошел к трупу и слегка попинал его ботинком - на всякий случай. Этим французам доверять нельзя - обязательно что-нибудь испортят.
  
  
  По лицам морских пехотинцев, участвовавших в расстреле, текли слезы.
  
  
  - Мы не в ту сторону должны были стрелять, - прошептал один из них.
  
  
  Один из южноафриканцев услышал его и ухмыльнулся.
  
  
  - Ты всегда можешь попробовать, сынок, - сказал парашютист с бельгийским акцентом. - Сколько патронов осталось в твоем карабине? Два? А в моем - тридцать шесть. Считать умеешь?
  
  
  Молодой француз не ответил. Очевидно, погрузился в математические расчеты.
  
  
  Этим же вечером алжирское радио передало сообщение, в котором говорилось, что бывший адмирал и английская марионетка Жан Луи Ксавье Франсуа Дарлан казнен за измену Франции, а также о том, что отныне генерал Шарль Андре Жозеф Мари де Голль принимает на себя обязанности временного президента Свободной Французской Республики и главнокомандующего вооруженными силами Сражающейся Франции, которая в братском союзе с Южной Африкой и Свободной Британией собирается продолжать борьбу вплоть до освобождения Парижа и падения фашистского режима в Лондоне.
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 16. Последний приказ.
  
  
  * * * * *
  
  
  - Адмирал Хеллборн, сэр, к вам посетитель, - доложил секретарь.
  
  
  Джеймс не стал заводить секретаршу - потом хлопот не оберешься. Особенно сейчас, когда на сцене появилась Фамке, которая могла все неправильно понять. Собственно, Фамке находилась тут же, сидела в другом углу кабинета и с нездоровым блеском в глазах любовалась новеньким мундиром, доставленным из дорогого ателье.
  
  
  - Кажется, у меня еще не было такого высокого звания, - задумчиво пробормотала она. - Не говоря уже о должности. Он идеален, но я бы добавила здесь на рукаве маленький скромный Принсенвлаг. С текстом "СВОБОДНАЯ ГОЛЛАНДИЯ" на белой полосе. - Продолжая говорить, Фамке принялась расстегивать кофточку. - Надо его примерить...
  
  
  - Посетитель? Кто на этот раз? - тем временем уточнил Хеллборн.
  
  
  - Полицейский, - поведал секретарь. - Говорит, что по важному и неотложному делу.
  
  
  - Полицейский? - удивился Джеймс. - Это что-то новое. Гм. Ладно, пусть войдет.
  
  
  Человек, появившийся на пороге, немедленно вызвал из памяти самые неприятные воспоминания. Эта рыжая шевелюра, эта квадратная челюсть, эти голубые глаза, этот уверенный взгляд... За спиной у Джеймса закашлялась Фамке, а сам Хеллборн потянулся за оружием.
  
  
  - Я не помешал? - вежливо интересовался незваный гость, и что-то в его голосе заставило Хеллборна насторожиться и не выхватывать пистолет раньше времени.
  
  
  - Ни в коем случае, - отвечал главный канадский адмирал. - С кем имею честь?
  
  
  - Инспектор Стандер, - представился гость. - Андре Стандер. Криминальная полиция ЮАР. К вашим услугам.
  
  
  "Вот оно как. Стандер. Но не Франц. Неужели родственник? Почему бы не спросить прямо?" Джеймс Хеллборн так и сделал.
  
  
  - Стандер, Стандер... Простите за любопытство, вы случайно не имеете какое-то отношение к капитану Францу Стандеру?
  
  
  - Генералу Францу Стандеру, - уточнил инспектор. - Это мой отец.
  
  
  - Как летят годы, - фальшиво вздохнул Джеймс, - а я Франца вот таким помню, - он поместил свою ладонь на высоте примерно в метр от пола. - Как он там?
  
  
  - Мой отец здоров и прекрасно себя чувствует, - сухо отвечал южноафриканец.
  
  
  "Какая жалость", - на этот раз искренне вздохнул Джеймс, но про себя.
  
  
  - Передавайте ему привет, - вежливо кивнул Хеллборн. - Впрочем, мы отвлеклись. Что привело вас в мой кабинет? Это как-то связано с ограблением?
  
  
  - Ограблением? - переспросил Стандер-младший.
  
  
  - Тут у нас на улице банк ограбили, - пояснил Хеллборн. - Прямо напротив адмиралтейства. Сегодня утром. Я предположил, что вы ищете свидетелей...
  
  
  - Ах, это ограбление... - протянул полицейский. - Нет, этим занимается местная полиция. Я к вам совсем по другому делу. Скажите, мистер Хеллборн - или я должен называть вас "адмирал"?..
  
  
  - Не имеет значения, - благосклонно кивнул Джеймс. - Когда мы познакомимся поближе, можете называть меня по имени. Семья Франца - моя семья!
  
  
  У него за спиной снова закашлялась Фамке. На этот раз Хеллборн обернулся и бросил на нее короткий взгляд. Коммандер ван дер Бумен успел застегнуть все пуговицы и сложила руки на столе как примерная школьница. Ее откровенно задумчивый взгляд был устремлен куда-то в пустоту.
  
  
  - Хорошо, мистер Хеллборн, - в свою очередь кивнул Стандер-младший. - Скажите, вам не приходилось бывать в ночном клубе "Королева Ортанс" в Йоханнесбурге?
  
  
  - А, вы об этом! - облегченно рассмеялся Джеймс. - Так ведь это была самооборона. Они на меня втроем напали. Я только защищался.
  
  
  - Удивительно, вы даже не отрицаете, - инспектор и в самом деле выглядел удивленным. - Самооборона? Но у меня здесь показания свидетелей, которые...
  
  
  - Не было там никаких свидетелей, - возразил Джеймс. - Врут они все.
  
  
  - Вы делаете слишком смелые заявления для человека в вашем положении, - покачал головой Стандер.
  
  
  - Мое положение? - не понял Хеллборн. - Что вы имеете в виду?
  
  
  - Не знаю, как там у вас в прошлом, но в нашей эпохе жестокое избиение и нанесение увечий считается серьезным преступлением, - заметил южноафриканец.
  
  
  - Преступление? - переспросил Джеймс. - Эээ... Что за глупости! Говорю вам, я всего лишь оборонялся. Дело не стоит выеденного яйца. Вы в пустую тратите время.
  
  
  - Я так не думаю, - возразил Стандер. - Поэтому я здесь. Видите, молодые люди, которых вы жестоко избили...
  
  
  - Пьяные хулиганы, - уточнил Хеллборн. - Сами виноваты. Они еще и к даме приставали. - Джеймс кивнул в сторону до сих пор молчавшей Фамке.
  
  
  - Дама тоже фигурирует в показаниях, - сообщил инспектор. - Мисс Фамке ван дер Бумен из Леопольдвиля, не правда ли? Но потерпевшие утверждают, что это вы к ней приставали, а они всего лишь пытались ее защитить.
  
  
  - Что?! - вот теперь Хеллборн по-настоящему возмутился. - Вы кому больше верите - заслуженному ветерану, получившему орден от вашего президента или каким-то соплякам?!
  
  
  - Эти сопляки, как вы изящно выразились, дети весьма уважаемых родителей, - поведал Стандер. - Буду с вами откровенен, мистер Хеллборн, они жаждут вашей крови.
  
  
  - Перебьются, - лениво зевнул Джеймс. Ему откровенно наскучил этот разговор. - В конце концов, я иностранный подданный, у меня дипломатическая неприкосновенность...
  
  
  "Это я здорово придумал", - подумал Хеллборн.
  
  
  - ...я старший офицер союзного флота - не забывайте, у нас тут война идет - поэтому...
  
  
  - Именно поэтому вы до сих пор не арестованы, - заметил гость. - У меня нет таких полномочий. Будь вы простым гражданином, я бы уже надел на вас наручники.
  
  
  - Ваш отец как-то раз пытался, - ухмыльнулся Джеймс. - Даже несколько раз. Спросите его об этом при случае.
  
  
  - Всенепременно, - кивнул Стандер-младший. - Простите, что побеспокоил. Не прощаюсь, потому что не исключаю, что мы еще увидимся.
  
  
  - Буду рад, - осклабился Хеллборн. - Как я уже сказал, семья Франца - моя семья!
  
  
  Когда за южноафриканцем закрылась дверь, Фамке наконец-то заговорила:
  
  
  - У тебя не будет из-за этого неприятностей? Знаешь, когда какой-нибудь Стандер начинает преследовать тебя...
  
  
  - Ерунда, выкинь это из головы, - отмахнулся Хеллборн. - Так на чем мы остановились?
  
  
  Фамке пожала плечами и снова принялась расстегивать кофточку.
  
  
  Так или иначе, но визит Андре Стандера получил продолжение уже через несколько часов, когда в кабинете Хеллборна раздался очередной телефонный звонок.
  
  
  - Мистер Хеллборн? Это премьер-министр Кинг.
  
  
  - Да, господин премьер-министр? - Джеймс машинально вытянулся по стойке "смирно".
  
  
  - Тут такое дело, мистер Хеллборн... - замялся великий канадец. - Возникла крайне неприятна ситуация. Мне сегодня пришлось иметь беседу с неким мистером Стандером, офицером южноафриканской полиции...
  
  
  "Интересно, младшим или старшим?" - задумался Хеллборн.
  
  
  - И не только с ним, - продолжал Маккензи Кинг. - Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь.
  
  
  - Безусловно, - кивнул Джеймс, хотя премьер на другом конце провода не мог видеть его кивка.
  
  
  - Очень хорошо. Я всецело на вашей стороне, но повторяю, ситуация крайне щекотливая. Мне очень жаль говорить это, но будет лучше для всех, если вы подадите в отставку и как можно скорее покинете Южную Африку. Я уверен, такой заслуженный офицер как вы, легко найдет себе достойное место службы в других частях нашей империи, например в Индии или Австралии. Я даже готов дать вам рекомендации.
  
  
  - Понимаю, господин премьер-министр, - Джеймс даже не подумал спорить. - Отставка. Разумеется. Я с вами совершенно согласен. Так будет лучше для всех. Я немедленно заполню соответствующую бумагу и перешлю ее вам в самое ближайшее время.
  
  
  - Вот и отлично, - облегченно выдохнул канадский лидер. - Благодарю вас, мистер Хеллборн. Благодарю за службу. Жаль, что так получилось.
  
  
  - Мне тоже, господин премьер-министр, - фальшиво вздохнул Джеймс Хеллборн - он умел и любил это делать.
  
  
  Маккензи Кинг пробормотал еще несколько пустых и бессмысленных фраз, торопливо попрощался и повесил трубку.
  
  
  - Печальный конец блестящей карьеры, - задумчиво пробормотал Джеймс Хеллборн, откинувшись в кресле и уставившись в потолок.
  
  
  - Что случилось? - поинтересовалась Фамке. Она по-прежнему была здесь -- пришила на мундир маленький голландский флажок (пока без текста) и теперь вертелась перед зеркалом.
  
  
  Джеймс добросовестно пересказал содержание своего разговора с канадским премьером.
  
  
  - Черт побери, значит и моя карьера плакала? - всплеснула руками белголландская принцесса. - Вряд ли новый начальник оставит меня на той же должности.
  
  
  - Вряд ли, - согласился Хеллборн и придвинул к себе пишущую машинку. - "Его Превосходительству Премьер-Министру Канадской Федерации. Прошу принять-бла-бла-бла-и да поможет нам Бог. Англия и Йорк!" Число, подпись, печать. - Джеймс запечатал письмо, после чего скомкал и отправил во внутренний карман мундира. - "В самое ближайшее время?" Обязательно, господин премьер-министр! Сколько это в часах? Скажем, через двести-триста часов -- это все еще ближайшее время? - ухмыльнулся коварный альбионец.
  
  
  - Что ты задумал? - в свою очередь хихикнула Рыжая.
  
  
  - Пока еще ничего, - признался Джеймс. - Не знаю про двести, но двадцать четыре часа у меня тоже есть. Что-нибудь придумаю. Хм. Гм. Алло? Это адмирал Хеллборн. Машину к подъезду. Срочно! Поехали, Солнышко!
  
  
  - Я же по-хорошему просила - не называй меня так! - мгновенно рассвирепела Фамке.
  
  
  - Прости, запамятовал. Больше не буду, - неискренне пообещал Хеллборн. - Хватит шипеть, пошли!
  
  
  Но они не успели далеко уйти, потому что в вестибюле адмиралтейства Джеймсу Хеллборну преградили путь.
  
  
  - Я подожду в машине, - холодно заявила Фамке и удалилась.
  
  
  - Мистер Хеллборн? У вас не найдется для меня минутка?
  
  
  - Разумеется, мисс, - Джеймс немедленно распустил хвост. - Мне кажется, мы уже где-то встречались...
  
  
  - На шлюпке посреди Атлантического океана, - отвечала стройная девушка. Это был голос англичанки, получившей хорошее образование (хотя она и произносила слова с легким акцентом). Она была молода, чуть старше двадцати, и цвет лица у нее был чудесный. Коротко стриженые слегка вьющиеся волосы. Серовато-голубые глаза, большой рот с полными губами, нежный овал лица. Это лицо можно было бы назвать прелестным, если бы оно не выдавало такого сильного характера...
  
  
  - Да, конечно, - закивал Хеллборн. - Мы не были представлены...
  
  
  - Меня зовут Уна. Уна Перссон, - сказала дама. Она больше не щеголяла в германском мундире, а в скромном сером плаще, как минимум на размер больше нужного.
  
  
  - Очень приятно, мисс Перссон, - снова кивнул Джеймс. - Полагаю, вас уже выпустили из лагеря для военнопленных? Простите мою бестактность, но я должен был уточнить. Чем могу служить?
  
  
  - Принесите мне голову Альфредо Гарсиа, - сказала Уна Перссон.
  
  
  Джеймс Хеллборн вздрогнул и похолодел одновременно. Это был пароль.
  
  
  - Продолжайте, - прохрипел он. Разумеется, в горле тут же пересохло.
  
  
  - Верховный Координатор передает вам привет и новый приказ, - продолжала Уна Перссон. - Слушайте внимательно. В этом мире идет война...
  
  
  "Я заметил", - мысленно усмехнулся Хеллборн.
  
  
  - ...и вы должны ее остановить. Понимаете? Вы должны остановить эту войну - любой ценой. Остановить войну. Любой ценой. Таково ваше задание.
  
  
  "Вот спасибо", - только и подумал Джеймс. Пара пустяков. Детская работа. Остановить гражданскую войну в величайшей Империи планеты, которая вот-вот превратится во вторую мировую. Если уже не превратилась.
  
  
  - Что-нибудь еще? - с кислой миной на лице поинтересовался он.
  
  
  - Да, - кивнула гостья. - Это не просто приказ, это ваш последний приказ. Если вы успешно справитесь с заданием, то ваша служба в Патруле будет окончена. Вы сможете вернуться на родную планету. В родной мир. Вернуться домой. Вы все поняли? Очень хорошо. До свидания, мистер Хеллборн. Если все пойдет по плану, мы еще встретимся. Обязательно встретимся.
  
  
  И мисс Уна Перссон удалилась в неизвестном направлении.
  
  
  Джеймс Хеллборн некоторое время переваривал потрясающие новости, потом медленно направился к выходу.
  
  
  - Кто она такая? - ревниво поинтересовалась Фамке, когда Джеймс занял свое место в адмиральской машине.
  
  
  - Неважно, - пробормотал Хеллборн. - Забудь про нее. Она не имеет значения.
  
  
  - Куда прикажете, сэр? - вежливо поинтересовался водитель. Джеймс ответил не сразу, но ответил -- и назвал несколько адресов.
  
  
  Коммандер Флеминг был рад видеть старого приятеля.
  
  
  - Ты невероятно вовремя! - воскликнул британский шпион, удачно пристроившийся при штабе короля Георга. - Ты просто не представляешь -- хотя, о чем это я говорю? -- почти наверняка представляешь, как тяжело иметь дела с нашими бюрократами! Короче, мне нужен корабль -- и я знаю, что ты можешь раздобыть для меня один...
  
  
  - Могу, - коротко кивнул главный канадский адмирал, все еще не отправивший прошение об отставке. - Куда мы плывем?
  
  
  - "Плывем?" - переспросил Флеминг.
  
  
  - Разумеется, - подтвердил Джеймс. - Надоело сидеть в кабинете, хочу подышать морским воздухом. Так куда мы плывем?
  
  
  Флеминг оглянулся по сторонам, напустил на себя самый таинственный вид и перешел на самый заговорщицкий шепот:
  
  
  - На север.
  
  
  "Годится", - решил Джеймс.
  
  
  Несколько часов спустя они стояли на причале в военной части Кейптаунского порта.
  
  
  - Старый знакомый, - заметил Флеминг, и Хеллборн не стал этого отрицать. У причала красовался приснопамятный "Террор", обновленный, перекрашенный и модернизированный под присмотром южноафриканских специалистов -- некоторые из них вошли в состав экипажа. Главный калибр остался на борту, но вот остальное оружие отправили в металлолом, а на его место водрузили ракетные установки и другое оружие будущего.
  
  
  - Я знал, что вы далеко пойдете, мистер Хеллборн, но не думал, что так скоро буду получать от вас приказы, - признался капитан Хантер -- он по-прежнему командовал кораблем.
  
  
  - Превратности судьбы, - пробормотал Джеймс. - Привыкайте.
  
  
  На причале остановилась машина, из нее выбрался капитан Герцог.
  
  
  - Вот так сюрприз, - только и сказал он.
  
  
  - Теперь вы от меня так легко не отделаетесь, - ухмыльнулся Хеллборн. - И не забывайте называть меня "адмирал" и "сэр".
  
  
  - Как скажете... Разумеется, сэр, - проворчал Эрик Герцог. - Мои люди и груз прибудут с минуты на минуту.
  
  
  - Хорошо, - кивнул Джеймс. - Проследите за погрузкой, мистер Хантер. Коммандер ван дер Бумен? Прошу на борт.
  
  
  - Женщина на корабле, - прошептал у него за спиной капитан Хантер. - Куда катится этот мир?!
  
  
  - Не знаю, но такое будущее мне нравится, - немедленно отозвался Флеминг.
  
  
  * * * * *
  
  
  Глава 17. Крысы в пустыне (часть 1).
  
  
  * * * * *
  
  
  В самый последний момент в крошечную эскадру пришлось включить еще один корабль, поскольку снаряжение, доставленное солдатами Герцога, никак нельзя было погрузить на "Террор". Но на боеспособности Канадского Королевского Флота это досадное усложнение никак не сказалось. До места назначения добрались без приключений, благополучно избежав встреч с кораблями противников, нейтралов и даже союзников. Это был дурной знак. Джеймс Хеллборн предпочел бы потерять как минимум один корабль (а то и все сразу) уже в самом начале путешествия (как это обычно с ним случалось); но эскадра, добравшаяся до цели, означала, что впереди его ждут по-настоящему жуткие и опасные приключения...
  
  
  В пункте назначения не оказалось порта или причала, поэтому "Террор" остался на условном внешнем рейде, а второй корабль, который южноафриканцы называли "ЛСТ", выбросился на пустынный ночной берег. Опрокинулась аппарель, и на тот же берег один за другим выползли пять автомобилей -- три пулеметных "лендровера", маленький броневик с огромной пушкой и пожарная машина, перекрашенная в камуфляжный цвет. Но это была самая настоящая пожарная машина - с цистерной, лестницей и мигалкой.
  
  
  - ЛСТ придется поджечь, - заметил Эрик Герцог. - Если фашисты или аборигены на него наткнутся - пусть думают, что он потерпел крушение или что-то в этом роде. Обратно мы вернемся другим путем.
  
  
  - Будет лучше, если фашисты на него вовсе не наткнутся, - в свою очередь заметил Хеллборн. - У "Террора" хватит лошадиных сил его отбуксировать подальше и утопить без особого шума. А можно и с шумом... - задумался Джеймс. - Чтобы окончательно отвлечь от нас внимание.
  
  
  - "От нас"? - переспросил Герцог.
  
  
  - Разумеется, - кивнул Хеллборн. - Или вы думали, что я останусь на флагмане? Я отправляюсь с вами.
  
  
  - Но... - неуверенно замялся африканер. - Прошу прощения, сэр, но мы собираемся пересечь пустыню...
  
  
  - Сынок, - снисходительно усмехнулся Джеймс, - я пересекал пустыни, когда тебя еще в проекте не было. Очень полезный опыт для моряка, знаешь ли. Никогда не знаешь, на какой берег тебя завтра выбросит буря.
  
  
  - Но... - повторил было Герцог, однако тут же заговорил совсем другим тоном. - Хорошо. Только при одном условии. Этой операцией командую я. Ваше звание и должность не имеют значения. Вы всего лишь один из моих бойцов.
  
  
  - Один из ваших офицеров, - уточнил Хеллборн.
  
  
  - Согласен.
  
  
  - Договорились.
  
  
  - Когда отправляемся? - уточнила Фамке, с интересом изучавшая пожарную машину.
  
  
  - Ну знаете, это уже слишком! - возмутился Герцог. - Мистер Хеллборн, я согласился взять вас, но вашу... вашу... - африканер покраснел и запнулся.
  
  
  - Договаривай, - демонстративно зевнула Фамке. - "Вашу секретаршу"? "Вашу подружку?" Должна ли я в свою очередь перечислить пустыни, которые мне пришлось посетить -- особенно те, в которых остались безмолвные могилы моих врагов?
  
  
  - Это какое-то неправильное прошлое, - пробормотал Герцог. - Ума не приложу, где дама вашего возраста и положения могла накопить подобный опыт... Но допустим. Только один вопрос. Если вы ответите на него правильно - я не стану возражать против вашего участия в экспедиции. Зачем мы берем с собой пожарную машину?
  
  
  - Я шепну правильный ответ тебе на ушко, - хихикнула мисс ван дер Бумен. - Чтобы не испортить сюрприз.
  
  
  Так она и сделала.
  
  
  - Действительно, - кивнул растерянный Герцог. - Хорошо. В последнем джипе есть два свободных место. По машинам!
  
  
  Хеллборн отдал последние распоряжения матросам, которые возвращались на "Террор" с адмиральской шлюпкой, передал привет капитану Хантеру и устроился в "лендровере" рядом с Фамке. Рядом с водителем развалился коммандер Флеминг. Ему особое разрешение не требовалось - вся эта миссия изначально была его идеей. Хлопнули дверцы,загудели моторы, и колонна отправилась в путь. Хеллборн поигрался с радиопередатчиком - он стоял тут же, между пассажирскими сиденьями. Нашел подходящую волну, приглушил звук. Из динамика понеслось:
  
  
  Vor der Kaserne
  Vor dem grossen Tor
  Stand eine Laterne
  Und steht sie noch davor
  So woll'n wir uns da wieder seh'n
  Bei der Laterne wollen wir steh'n
  Wie einst Lili Marleen.
  
  
  "Еще один дурной знак", - отстранено подумал Джеймс. Он же слышал такую песню в начале одного фильма, в те дни, когда не вылезал из южноафриканских кинотеатров. Кажется, там в конце все умерли.
  
  
  * * * * *
  
  
  - Этого места нет на карте, - авторитетно заявил капитан Герцог примерно тринадцать часов спустя, когда солнце клонилось к закату и пришло время устраиваться на ночлег. Время терпело, цель была все ближе, и потому было принято решение по ночам не передвигаться, дабы не привлекать внимание аборигенов светом фар и другими спецэффектами.
  
  
  - Мы случайно не заблудились? - поинтересовался Хеллборн, поднимая бинокль.
  
  
  Герцог посмотрел на карту, потом на компас, потом снова на карту, потом на солнце.
  
  
  - Нет, ни в коем случае, - покачал головой африканер. - Мы на верном пути. Мистер Бергер, вы что-нибудь об этом знаете?
  
  
  Капитан Мозес Бергер, представлявший в походе спешно сформированное правительство Свободного Израиля (признанное восточными союзниками), только пожал плечами. Вот уже много лет Хеллборн не встречал такого жизнерадостного человека, излучавшего непрерывные волны оптимизма, но сейчас и Бергер выглядел растерянным.
  
  
  - Наши карты - это карты 79 года, наложенные на карты 39-го, - заметил Бергер. - Не исключено, что в 39-м году это место еще не обнаружили, а в 79-м его уже не существовало.
  
  
  - Что значит "не существовало"? - не понял Хеллборн. - Сожгли его что ли?
  
  
  - Да хоть по камешку разобрали, - пожал плечами Бергер и добавил загадочную фразу: - "Араб - не сын пустыни, араб - отец пустыни".
  
  
  - Допустим, - кивнул Герцог. - Но все-таки, что это? Кто его построил? Римляне? Византийцы?
  
  
  - Пальмирцы, персы, парфяне, Птолемеи... - подхватил Флеминг. Издержки классического образования.
  
  
  - Попаданцы, - пробормотал Хеллборн. - Какая разница? Мистер Герцог, вы вроде бы командуете этой экспедицией...
  
  
  - Хорошо, - нахмурился южноафриканский капитан. - Мы заночуем в этих развалинах. Они выглядят так, как будто их покинули много лет, если не веков назад. Полагаю, здесь мы будем в безопасности.
  
  
  При ближайшем рассмотрении остальные офицеры отряда были склонны согласиться с командиром. Таинственные руины - разрушенные почти до основания стены, башни и арки из черного камня, занимавшие квадрат примерно сто на сто метров на вершине небольшого холма посреди бесконечной пустыни, и в самом деле выглядели так, как будто нога человека не ступала здесь сотни, а то и тысячи лет.
  
  
  - Тысячи, - на этой цифре настаивал Хеллборн. - Обычно в пустыне древние строения хорошо сохраняются. Не представляю, сколько веков в таком климате должно было пройти, чтобы эта - крепость? - стала представлять из себя текущее жалкое, душераздирающее зрелище. Обратите внимание, эти стены - жертвы естественного процесса разрушения. Непохоже, чтобы над ними поработали враги, бравшие крепость штурмом.
  
  
  - Необязательно тысячи, - заметил Бергер. - Пустыня царила в этих краях не всегда. Крепость могла стоять в центре плодородного оазиса. Да, скорей всего так и было. Никому бы в голову не пришло ставить укрепления просто так, посреди пустыни. Здесь даже колодца нет.
  
  
  - Или мы его просто не нашли, - возразил Хеллборн, а про себя добавил: "Может и к лучшему. Колодцев нам только не хватало, порталов всяких, зеркал из черного гранита и лабрадора..." Древняя крепость в пустыне до боли в глазах напоминала таинственные развалины в джунглях Габона или Острова Черепов, с которыми было связано так много не самых приятных воспоминаний.
  
  
  Но, к великому удивлению Джеймса Хеллборна, ночь прошла без приключений, никто не провалился в портал, и никого не сожрали потусторонние демоны, а на рассвете следующего дня маленький отряд снова отправился в путь.
  
  
  "Плохи дела", - окончательно расстроился Хеллборн.
  
  
  - Здесь, - заявил Эрик Герцог на закате второго дня. Флеминг сверился с картой, согласно кивнул, и отряд занял позиции на вершине и склонах очередного каменистого холма, господствовавшего над узким участком бесконечного вади.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Эпилог. Человек в прицельной рамке.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Дракенсберг, штат Новый Альбион, Южно-Антарктическая Республика (ЮАР). 21 января 2012 года.
  
  
   * * * * *
  
  
   - ...Вот и все, господин президент, - добавил коммандер Уотерсон. - Норсы разбиты и бежали, портал уничтожен. Эту войну мы выиграли. Чистая победа!
  
  
   - Отрадно слышать, - пробормотал Джеймс Хеллборн. - Всегда бы так!
  
  
   - Вы обещали мне рассказать, чем закончилась та история с южноафриканцами... - осторожно заметил собеседник.
  
  
   - Да, конечно, - оживился Хеллборн. - На чем я в прошлый раз остановился?
  
  
   - Засада в пустыне, - напомнил Уотерсон.
  
  
   - Точно, - согласно кивнул Джеймс. - Засада в пустыне...
  
  
   ...Караван появился на рассвете. Мы пустили в ход пулеметы, и через несколько минут все было кончено. То есть совсем наоборот! Все только начиналось!
  
  
   Флеминг осмотрел трупы и грязно выругался. Не тех людей он планировал увидеть среди погибших. Это был простой караван какого-то старого арабского шейха. А его агенты сообщили, будто бы на одном из верблюдов будет восседать генерал Лоуренс собственной персоной, имперский протектор англо-фашистского Ближнего Востока!
  
  
   "Нас подставили", - сказал Флеминг и приказал отступать, пока не поздно. Но было уже поздно. Тысячи арабских наемников окружили нас со всех сторон. Славная была битва, но в итоге нам пришлось капитулировать и сдаться в плен -- кому вы бы думали? Правильно, генералу Лоуренсу, Лоуренсу Аравийскому.
  
  
   Генерал Лоуренс был весьма любезен. Особенно со мной. Потому что это я предупредил его и завел свой отряд в ловушку.
  
  
   - Но почему?! - изумился Уотерсон.
  
  
   - Потому что я получил приказ остановить войну, а вовсе не охотиться на мятежных британских генералов, - спокойно напомнил Хеллборн. - Это была не моя война.
  
  
   Уже вместе с Лоуренсом мы разработали простой, но эффективный план. Я вернулся в Южную Африку якобы с пленным генералом -- а заодно привел за собой целый отряд англо-фашистских коммандос. Случилась еще одна славная битва, и когда рассеялся дым, король Георг был мертв, и большая часть южноафриканских лидеров вместе с ним. Гражданская война в Британской Империи потеряла всякий смысл. Альбертинцам больше не было за что сражаться, они сдались, получили амнистию и присягнули королю Эдуарду. Что же касается южноафриканцев, то их новый президент, Магнус Малан, был вполне доволен новым положением вещей, и тоже не собирался продолжать войну с Лондоном. Особенно с фашистским Лондоном. С куда большим удовольствием он продолжил войну против коммунистов...
  
  
   Но я этого уже не увидел. Потому что в один прекрасный день меня навестила Уна Перссон и помогла вернуться домой.
  
  
   Я был уверен, что эта история закончилась для меня навсегда, и я больше никогда не вернусь в тот странный мир. Да, как легко догадаться теперь, я ошибался. Прошли годы, и наступил год 1957-й. Я как раз вернулся с очередного задания, и прямо в Новом Альбионе, в аэропорту, на меня напал южноафриканский шпион. Пришелец из того мира.
  
  
   Я пошел по следу, нашел портал и снова вернулся в ту вселенную. Восемнадцать лет спустя. Разумеется, первым делом я отыскал политическую карту мира...
  
  
   Мир изменился самым странным образом. Планету поделили между собой четыре империи - фашистская Британия, самурайская Япония, СССР под руководством товарища Мельника и Южно-Африканская Империя Магнуса Малана. Конечно, никакой любви и дружбы между ними не было. Холодная война была готова в любой момент превратиться в горячую.
  
  
   Один из самых странных фронтов войны находился в Северной Америке. США слишком заигрались со своим "блестящим изоляционизмом", и четыре хищника разорвали их на куски. Русские захватили Аляску, штат Вашингтон и Орегон, японцы - Калифорнию, южноафриканцы оккупировали бывшие штаты южной Конфедерации, а остаток присвоили британо-канадцы.
  
  
   Разумеется, в советской зоне полным ходом шло строительство коммунизма; в южноафриканской процветал апартеид; в британской неразумным мятежным колонистам объясняли, как счастливы они вернуться в лоно Империи, а в японской... долгая история. Так или иначе, у американцев был богатый выбор - особенно в первые годы, пока границы были открыты.
  
  
   Но вернемся в Южную Африку. Южноафриканцы наконец-то починили свою машину времени и даже модернизировали. Теперь они могли путешествовать, не только в прошлое, но и в альтернативные миры. Именно это они и собирались сделать - переместить всю свою империю в один из альтернативных миров. Например, в наш. И покорить его.
  
  
   Разумеется, я не мог этого допустить. И если восемнадцать лет назад я остановил войну, то теперь должен был поступить с точностью до наоборот...
  
  
   Когда я уходил через портал, у меня за спиной взлетали в небо первые ядерные ракеты.
  
  
   ...Иногда я просыпаюсь по ночам, вспоминаю этот мир, вспоминаю, что я с ним сделал, и спрашиваю себя -- мог ли я поступить иначе? Могли ли эта история получить другое продолжение?
  
  
   И твердо понимаю, что нет. Никогда.
  
  
   Нет, у истории, которая началась с попаданцев, агрессивно ворвавшихся в чужой мир, не могло быть счастливого конца.
  
  
   Они не могли жить долго и счастливо. Все, что они могли сделать -- это умереть в один день.
  
  
   И я сделал это. Я сделал так, что они умерли в один день, вместе со всем своим миром.
  
  
   Потому что я - Джеймс Хеллборн. Смерть, Разрушитель Миров.
  
  
   КОНЕЦ.
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"