Аннотация: Эта история о том, какой слепой бывает любовь, и каким проклятием она может стать.
В небольшом полупровинциальном городке Вельгродне царила лёгкая предпраздничная суета. И было из-за чего. С учёбы возвращался сын бургомистра, господин Сульфус. Поговаривали, что господин Сульфус в процессе своей учёбы постиг множество премудростей, проник в тайны, сокрытые от людских глаз и сердец и даже научился вываривать золото из конского навоза! Практичные мужчины, неодобрительно косясь на усиленно наряжающуюся и румянящуюся прекрасную половину (хотя, где там половину, две трети, не меньше!) городка, спрашивали друг у друга, не умеет ли господин Сульфус изготавливать золото из коровьего навоза. Стражники волновались и спешили уточнить у своего начальника правда ли, что с приездом господина Сульфуса жалованье будут выдавать "навозным" золотом и если да, то примут ли золото, созданное столь своеобразно, в других городках. Более практичные стражники осторожно интересовались, законен ли, с точки зрения начальника стражи, столь своеобразный метод пополнения городской казны. Начальник стражи сперва терпеливо объяснял, что золото никаким иным путём, кроме как выплавки из руды получить нельзя, тем более из навоза, но когда поток жаждущих уточнить "достоверные" слухи перевалил за сотню, вызверился и приказал разносчиков сплетен выявлять и публично пороть на главной площади. Господин бургомистр своего начальника стражи поддержал целиком и полностью. Слухи и толки на время умолкли, жители городка заняли выжидательную позицию, а заядлые сплетники привычно окрестили Кайла, начальника стражи: "Оборотнем".
Солнце не успело во всей своей красе появиться на горизонте, как у городских ворот стали собираться встречающие. На родственных основаниях пришли двое: сам господин бургомистр да его младшая дочь, Анжель; десять стражников, самого лихого вида, выстроились у ворот, дабы отбить у любого лиходея желание напасть на глубокоуважаемое семейство. Начальник стражи, тщательно проверив оружие стражей, скромно удалился в тень ворот и привалился плечом к стволу могучего дуба. Этот дуб был облюбован Кайлом не просто так. Пусть подъездная дорога, ведущая к воротам, и была скрыта ветвями дерева, но Анжель оставалась на виду. Горожане, заприметив главных встречающих, толпами повалили к воротам. Дабы не вызывать гнева вспыльчивого господина бургомистра, приходилось находить причину своему появлению у ворот в столь ранний час. Кайл изрядно повеселился, слушая истории об оздоравливающих прогулках, прописанных господином городским медикусом, о товарах, которые должны подвезти, "Вот вам крест, так и сказали, сегодня будут!", и об эпидемии ревности и предчувствий, поразившей жителей. В развернувшейся вокруг ворот людской круговерти Анжель успела одними губами шепнуть начальнику стражи: "Ночью" и довольно улыбнулась, заметив, как вспыхнули радостью его янтарно-карие глаза.
Едва покинув дорожный экипаж, Сульфус оказался в крепких объятиях своего отца.
- Сынок, - нежно ворковал господин бургомистр, сжимая сына в медвежьих объятиях, - как вырос!
- Только отощал совсем, - покачала головой остроглазая и не менее остроязыкая Марта Файль.
Господин бургомистр сурово нахмурил брови и гневно зыркнул на сплетниц. Женщины приподняли брови и неубедительно сделали вид, что испугались. Кайл усмехнулся, он как никто знал, что рот женщине можно закрыть только двумя путями. Но ни целовать, ни убивать (по крайней мере, прилюдно) господин бургомистр никого не станет. Не успел Сульфус освободиться от медвежьих объятий отца, как его с радостным восклицанием обняла сестра.
- Анжель, - брат обнял сестру, а потом, чуть отстранив от себя, окинул внимательным взглядом, - как ты выросла! Стала настоящей красавицей! Наверное, от поклонников отбоя нет?
- Рано ей ещё о поклонниках думать! - угрюмо оборвал сына бургомистр.
- В мои годы мама уже подарила тебе Сульфуса! - запальчиво возразила Анжель.
Отец посмотрел на неё тяжёлым, немигающим взором, от которого девушка опустила наполнившиеся слезами глаза.
Да, супруга господина бургомистра, фрау Элида, действительно вышла замуж очень рано. И рано стала матерью. Наверное, именно поэтому фрау Элида сбежала с любовником через пять лет счастливой семейной жизни.
- Не нагулялась, - вынесли единодушный приговор все жители маленького городка.
Господина бургомистра и его детей искренне жалели, женщины Вельгродне едва не дрались за право присмотреть за малышами, когда их отец решал вопросы города. Никто из горожан, даже дети, не знали, что фрау Элида возвращалась. И даже два раза. Первый раз она вернулась холодной осенью. Тайно прокралась к дому и чёрным ходом прошла прямо в покои мужа. Господин бургомистр не выразил удивления при виде своей блудной супруги. Восторга, правда, тоже. Он внимательно выслушал сбивчивую покаянную речь Элиды, а потом холодно указал ей на дверь. Того самого чёрного хода.
- Уходи, - вот и всё, что услышала рыдающая женщина.
Элида стояла на коленях, молила позволить ей хотя бы увидеть детей, но бургомистр был непреклонен.
- У тебя здесь нет ни мужа, ни детей, - это было последнее, что услышала женщина, когда за ней закрывалась дверь чёрного хода.
После этого визита Элиды в городке вспыхнула эпидемия. Сложно сказать, принесла ли заразу в город блудная жена, или у этой эпидемии нашлись другие пути, но болезнь свирепствовала злая. Её жертвой стали жена рудокопа (поговаривали, что муж покойной в церкви свечки ставил не за упокой, а в благодарность за избавление), старенький священник (его искренне оплакивали все воры и прелюбодеи городка) и ещё много других почётных и мало заметных жителей. Не обошла стороной напасть и дом господина бургомистра. Несчастный отец едва не сошёл с ума, когда признаки опасной болезни проявились сперва у Сульфуса, а затем и у Анжель. Господин городской медикус совершил практически чудо, спас сына бургомистра. Но заболел сам. И умер, так и не успев исцелить дочь бургомистра. Безутешный отец проводил дни и ночи у кроватки дочери, рыдающий гробовщик (потерявший в этой эпидемии жену и двух дочерей) готовил для малышки Анжель последний приют, но тут произошло ЧУДО. Иначе об этом событии господин бургомистр и не отзывался. В городок, охваченный эпидемией, насквозь просмердевший запахом горелого мяса (тела покойных старались сжигать, хоронили лишь избранных) приехал... медикус! Самый настоящий! Он не стал задавать вопросов, а просто принялся за работу. Его отвары и порошки, настои и притирания постепенно возвращали к жизни не только жителей городка, но и окрестных земель. Анжель уверенно шла на поправку, когда хворь добралась-таки до бургомистра. Отец, ежесекундно благодаривший небеса за исцеление детей, о себе и не просил. Но приехавшего медикуса просить было и не нужно. Он сам, даже без зова, приходил туда, где больше всего нуждались в его помощи. Для него было неважно, дом ли это состоятельного горожанина или лачуга последнего нищего.
- Ты, верно, ангел, - с улыбкой шептал своему исцелителю господин бургомистр.
- Нет, меня зовут Вольфганг Штайн, - медикус поклонился, не отводя взгляда от постепенно меняющего цвет зелья, - к Вашим услугам.
- Ганн Польдер, - прикрыл веки (шевелить головой пока не получалось), господин бургомистр. - Ты можешь называть меня так. И просить тоже можешь всё, что угодно.
- Благодарю за щедрый дар, господин бургомистр, - снова поклонился Вольфганг, - но для медикуса нет лучшей награды, чем здоровье его пациентов.
- Не отказывайся! - Ганн Польдер нашёл руку своего целителя и сжал её. - Позволь мне выполнить твою просьбу, она наверняка появится!
Медикус молча поклонился. Он не любил просить. Особенно у людей, обладающих властью. Но просить и, правда, пришлось. Через три дня после отъезда Сульфуса на учёбу, в город опять вернулась Элида. Волосы когда-то прекрасной женщины поседели и поредели, на лицо легла печать болезни и отчаяния. Платье Элиды превратилось в лохмотья, и женщина непрестанно дрожала. Несчастную оборванку, скрючившуюся в городской канаве нашёл начальник стражи. Кайл, которого все жители городка за глаза звали: "Оборотень", приютил в своём домике несчастную и сам сходил за господином медикусом. Вольфганг приказал перенести больную к себе в дом. Когда сведения об этом дошли до господина бургомистра, Ганн Польдер изрядно рассердился. Он лично пожаловал к своему другу и спасителю и приказал ему не тратить время зря и вышвырнуть оборванку обратно в канаву.
- Эта женщина Ваша жена, - мягко заметил медикус.
- У меня нет жены! - зло возразил господин губернатор. - А прошлый визит этой оборванки принёс в Вельгродне эпидемию! Вышвырни её вон из города, пока я не приказал стражникам сделать это!
- Господин бургомистр, - склонил голову медикус, - уже довольно давно Вы обещали мне, что выполните мою просьбу. Любую, какой бы они ни была.
- И? - буркнул Ганн Польдер, не ожидая ничего хорошего.
- И я прошу Вас позволить мне лечить эту женщину! - настойчивости в голосе господина медикуса было куда больше, чем смиреной просьбы. - Тем более, что бедняжке и так немного осталось.
На миг в комнате повисла тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием больной.
- Хорошо, - неохотно процедил, наконец, господин бургомистр, - ты можешь её лечить. Но она никогда не должна даже вспоминать ни обо мне, ни, тем более, о на... моих детях!
- Ваших детях, - мягко поправил Вольфганг Штайн.
- Как только она поправится, она должна будет покинуть город! - сухо приказал господин бургомистр.
- Эта несчастная покинет город и без Вашего особого приказа, - печально вздохнул господин медикус. - Ей осталось не больше двух недель.
Услышав это, господин бургомистр вздрогнул, по его лицу мелькнуло облако печали. Но Ганн Польдер всегда считал излишнее милосердие признаком слабости, а потому быстро взял себя в руки.
- Так или иначе, больше я Вам ничего не должен! - процедил господин бургомистр, решительно направляясь к двери. - Вы потратили свою просьбу на жалкую оборванку!
Господин медикус ничего не ответил, он был полностью поглощён заботой о своей новой пациентке.
Раздосадованный Ганн Польдер пришёл к себе и приказал явиться начальнику стражи. Кайл послушно предстал пред гневные очи господина бургомистра.
- Как мы можем искоренить бродяг, если сам начальник стражи их привечает?! - гневно начал свою обвинительную речь господин бургомистр.
- Этой женщине была нужна помощь, - мягко заметил Кайл.
- Эту бродяжку нужно было вышвырнуть за ворота! Одному Богу известно, какую заразу она приволокла в наш город! - Ганн Польдер в гневе сжимал и разжимал кулаки.
- Вы так боитесь эпидемии или есть другие причины Вашего гнева? - начальник стражи прямо посмотрел в лицо бургомистра.
Господин бургомистр от неожиданности опешил и молча смотрел в янтарно-карие глаза начальника стражи. Задавать бургомистру такие вопросы (и таким тоном!) никто и никогда не осмеливался.
- В темницу! Под арест!! На три дня!!! Живо!!!! - взревел взбешённый Ганн Польдер.
Вбежавшие на шум стражники послушно увели своего начальника в темницу. Господин бургомистр устало откинулся в кресле, пытаясь хоть немного облегчить нарастающую головную боль. Раньше он всегда шёл за порошками к господину медикусу, чья разумная беседа облегчала боль ничуть не меньше порошков и отваров. Но теперь... Теперь никакие силы не смогли бы заставить Ганна Польдера переступить порог дома медикуса. Ведь там была Она. И Она умирала. Даже сам Вольфганг Штайн сказал, что Ей осталось не больше двух недель. Господин бургомистр застонал и сжал голову в ладонях, словно пытаясь раздавить.
- Отец? - долетел до Ганна Польдера встревоженный голосок дочери. - Тебе плохо?
- Может, мне сбегать за порошками к господину медикусу? - встревожено спросила Анжель.
- НЕТ!!! - рявкнул Ганн Польдер, подскакивая на своём кресле.
Анжель от неожиданности вздрогнула и с испугом и укоризной посмотрела на отца.
- Прости, дочка, я не хотел тебя пугать, - прошептал бургомистр, привлекая дочь к себе и целуя в тёплую макушку. - К медикусу сейчас нельзя, у него опасная больная. Я не хочу, чтобы ты заразилась.
- А за что ты приказал арестовать начальника стражи? - чуть склонила голову к плечу дочь.
Господин бургомистр нахмурился. Ему нравился умный и независимый (порой даже слишком независимый!) Кайл, но такой интерес дочери к простому воину вызывал опасения.
- С чего бы вдруг тебя так заинтересовала причина ареста Кайла? - хмуро спросил отец, пристально глядя в глаза дочери.
- Ты сам только и делаешь, что расхваливаешь своего начальника стражи, - Анжель капризно дёрнула плечиком. - И вдруг отправляешь под арест.
- Значит, есть причина! - холодно отрезал отец.
- Какая? - кокетливо выгнула брови дочь.
- Веская! - ещё холоднее отрубил господин бургомистр и решительно подтолкнул дочь к двери. - Иди, Анжель, у меня масса дел.
Девушка обиженно фыркнула, но послушно покинула Зал Советов. Отец не знал, да и не мог знать, куда направилась его красавица Анжель. А любимая дочка бросилась в темницу, где не терпящим возражений тоном приказала пропустить её к арестованному начальнику стражи.
- Анжель, - тепло улыбнулся Кайл, едва за девушкой со скрипом закрылась ржавая дверь камеры. - Тебе не стоило приходить сюда.
- Ты мне не рад? - обиженно надула губки Анжель.
- Рад! - Кайл рассмеялся и поцеловал девушку в маняще приоткрытые губы. - Только твой отец придёт в ярость, узнав, что ты приходила сюда.
- Отец ничего не узнает! - беззаботно отмахнулась Анжель. - За что он приказал арестовать тебя?
Кайл нежно провёл рукой по волосам девушки, потом наклонился и снова поцеловал её. Постепенно поцелуи стали горячее, дыхание участилось. Влюблённые совсем забыли об осторожности, как их ринул с небес на землю кашель стоящего за дверью стражника.
- Мне пора идти, - прошептала девушка, неохотно освобождаясь из объятий и поправляя сбившуюся на груди шнуровку платья.
Кайл ничего не ответил, но в его сияющих янтарно-карих глазах Анжель прочла многое. Через два дня Кайла выпустили из темницы. А спустя ещё семь дней к господину бургомистру пришёл печальный господин медикус и сказал, что его пациентка скончалась.
- Вы стали вдовцом, господин бургомистр, - грустно заметил Вольфганг.
- Ты говорил, что у неё есть две недели, - глухим голосом прошептал Ганн Польдер.
- Я сказал НЕ БОЛЬШЕ двух недель, - грустно возразил медикус и направился к выходу.
Вольфганг спиной ощущал скорбный вопрошающий взгляд господина бургомистра, но желанного вопроса так и не услышал.
- Вы не хотите узнать, где её похоронили? - спросил Вольфганг у самой двери, поняв, что бургомистр себя перебороть не сможет.
Господин бургомистр молча покачал головой.
- У старого колодца, под засохшим деревом, - всё равно ответил Вольфганг и вышел.
Господин медикус прожил богатую на события жизнь, а потому прекрасно знал исцеляющую силу слёз. Как знал и то, что для использования такого исцеления человеку нужно побыть одному.
Анжель совершила ошибку, когда в день приезда брата напомнила отцу о фрау Элиде. Настроение господина бургомистра стало стремительно портиться.
- Домой! - отрывисто приказал он своим детям. - Надвигается гроза, я не хочу, чтобы вы промокли.
- Ещё какая гроза надвигается, - прошептал Кайл, глядя при этом не на небо, а на господина бургомистра.
Как ни тихо прошептал начальник стражи, но Анжель услышала его и тихонько хихикнула. Бургомистр с удивлением посмотрел на неуместно развеселившуюся дочь, а потом с подозрением обернулся назад. Но сзади стоял благообразный пастор Халм и с отеческой улыбкой взирал на воссоединившуюся семью. Господин бургомистр пожал плечами и двинулся к воротам в город. Неожиданно раздался леденящий душу женский крик. Кричала, раздирая горло себе и уши окружающим, Марта Файль. Рядом с ней соляным столпом застыла Южиния Вайс. Бедная женщина была так напугана, что не могла даже кричать.
Марта испуганно замолчала, а окружающие посмотрели на начальника стражи с искренней благодарностью.
- Расходитесь, - продолжил командовать Кайл. - Не на что тут смотреть. Разбойники девицу зарезали, только и всего!
Любопытные недоверчиво загудели, но стражники решительно расталкивали горожан, давая место господину бургомистру и начальнику стражи.
- Расходитесь! Расходитесь! - прикрикивали стражники. - Подумаешь, девицу разбойники прирезали! Меньше будете по ночам шлындать!
Неохотно толпа рассасывалась. Господин бургомистр тоже собрался уходить, но Кайл придержал его за рукав.
- Останьтесь, - негромко прошептал начальник стражи. - Только Сульфуса и Анжель домой отправьте. Я людей выделю.
Ганн Польдер пожал плечами, но негромко приказал Сульфусу отвести сестру домой.
- Я с отцом останусь! - пробовала капризничать Анжель, но брат решительно подхватил её под руку.
- Пошли, сестрица, я не столь отважен, чтобы созерцать преступления разбойников! - шутливо произнёс Сульфус, скрывая смешком невольную дрожь в голосе.
Анжель обернулась только у самых ворот, но тот, чей взгляд она пыталась поймать, был скрыт широкими спинами своих стражников.
- Ну, и зачем Вы попросили меня остаться? - недовольным тоном спросил господин губернатор.
Кайл задумчиво покусал губу, а потом негромко приказал стражникам отвезти тело девушки в часовню. Сноровистые парни бережно положили безжизненное тело на тачку и проворно повезли к возвышающейся башенке часовни. Кайл ещё раз окинул взглядом лужу крови, оставшуюся на месте преступления и, неожиданно низко нагнувшись, поднял с земли маленький кружевной платочек. Платочек, щедро обрызганный кровью, затоптанный грубыми сапогами, всё равно был слишком изысканным для убитой девушки. И ещё он хранил лёгкий неуловимый запах. Кайл задумчиво поднёс платочек к носу. Запах был слабым, почти неуловимым, но начальник стражи был уверен, что этот аромат ему знаком.
- Кайл? - нетерпеливо окликнул своего начальника стражи господин губернатор.
- Кажется, убийца оставил след, - задумчиво произнёс Кайл, снова поднося платочек к носу.
- Хочешь сказать, что этот платок принадлежал убийце? - господин губернатор недоверчиво посмотрел на кружево в руках начальника стражи и фыркнул. - Слишком дорогая безделушка для разбойника!
- Девушку убили на разбойники, - отрицательно покачал головой Кайл.
- Но... - Ганн Польдер широко распахнутыми глазами посмотрел на начальника стражи. - Ты ведь сказал...
- Хотите, чтобы по городу поползли слухи о ЗАГРЫЗЕННОЙ девушке? - ехидно спросил Кайл.
- Загрызенной? - ошарашено ахнул господин бургомистр. - Хочешь сказать, что девушку загрызли?!
- Ей перервали горло, - угрюмо кивнул Кайл. - И это не хищник. Мы имеем дело с жестокой и беспощадной убийцей. Женщиной.
- Женщиной?! - ахнул Ганн Польдер. - Ты хочешь сказать, что это сделала ЖЕНЩИНА?! Но зачем?!
- Поймаем, спросим, - пожал плечами Кайл. - Только никому о том, что узнали, не говорите. Даже Сульфусу и Анжель. Особенно Сульфусу и Анжель.
На подгибающихся ногах господин губернатор последовал в город. Он сам не понял, когда успел свернуть к уютному домику господина медикуса.
- Господин бургомистр? - изумился господин медикус, увидев на пороге бледного Ганна Польдера. - Что-то случилось? Кто-то заболел?
- Вольф, - Ганн без сил рухнул на предложенный ему стул, - я просто поверить не могу!
Вольфганг всегда умел слушать. И теперь он внимательно, не перебивая, выслушал рассказ Ганна о том, что произошло у ворот в город.
- Кайл считает, что девушку перегрызли горло? - без удивления или испуга уточнил господин медикус.
Только в этот момент бургомистр вспомнил просьбу начальника стражи не рассказывать о произошедшем.
- Ммм, - Ганн поморщился. - Кайл просил меня никому не рассказывать!
По губам медикуса скользнула улыбка, но сказать он ничего не успел. Дверь распахнулась, пропуская... начальника стражи!
- Пап, - начал Кайл, но увидев господина бургомистра, осёкся. - Господин бургомистр? Вы что здесь делаете?
- Кажется, пришло время снять маску, - улыбнулся Вольфганг.
Бургомистр нахмурился. Кто знает, какие тайны хранит этот человек!
- Не волнуйтесь, - насмешливо блеснул глазами Кайл, - мы с отцом ночами на девушек не охотимся. Человечина вредна для здоровья.
- Кайл! - укоризненно произнёс Вольфганг.
Кайл захлопал ресницами и мило улыбнулся.
Господин медикус вздохнул и негромко начал свой рассказ.
Вольфганг Штайн с раннего детства знал, что будет медикусом. Его родители были люди небогатые, но сосед, господин Гёнде, рано приметил смышлёного мальчугана. Вольфганг пришёлся по сердцу соседу, известному в городе медикусу, который один занимался воспитанием маленькой дочери. Постепенно маленькая девочка и Вольфганг сдружились. Малышка сидела рядом со своим другом, когда тот постигал нелёгкий труд чтения и письма, когда готовил первые в своей жизни порошки и декокты. Вольфганг сам не заметил, когда крошка Матильда превратилась в красивую девушку. Просто однажды, ярким летним днём, он поднял голову от книги и вдруг увидел Её. Матильду. Роскошные каштановые кудри волной спадали на плечи, а янтарно-карие глаза светились просто неземным светом. Вольфганг влюбился сразу, словно в омут кинулся. Старый господин Гёнде не стал препятствовать счастью молодых и дал благословение на их брак. Через год после венчания молодой медикус Вольфганг Штайн перевёз свою обожаемую супругу в столицу. Спустя ещё год на свет появился маленький Кайл. Казалось, счастью супругов не будет конца, но жизнь распорядилась иначе. Вспыхнула эпидемия. Вольфганг умолял свою жену забрать сына и ехать в родной городок, переждать напасть, но Матильда была непреклонна. Она хотела помогать мужу справляться с этой бедой. Подруга Матильды, Эрна, горячо поддерживала решение женщины остаться. Вольфганг смирился, но его не покидала тревога за жену и сына. К счастью, Кайл был очень крепким малышом, болезни обходили его стороной. А вот Матильда заболела. Дни и ночи безутешные Вольфганг и Эрна не отходили от ложа больной, но так и не смогли её спасти. Женщина умерла. Эрна, едва не потерявшая рассудок от смерти любимой подруги, сама слегла. И Вольфганг, сам не оправившийся от потери, снова дни и ночи коротал у постели Эрны. Пытаясь спасти хотя бы ту, что разделяла с ним боль утраты. Эрна поправилась и стала помогать безутешному вдовцу заботиться о сыне. Время шло. Дни слагались в недели, недели в месяца. Постепенно все окружающие привыкли к тому, что в доме Вольфганга поселилась Эрна. Чтобы не давать пищу слухам, Вольфганг даже обвенчался с Эрной. Только вот любви к ней не испытывал. Была благодарность, совместные маленькие и большие заботы и тревоги, совместная боль утраты, но... не любовь. Всю свою нерастраченную нежность, всю безграничную преданность отец дарил сыну. С каждым днём Кайл всё сильнее походил на мать. Те же янтарно-карие глаза, та же обманчивая мягкость, под которой пряталась стальная воля. Вольфганг часто бывал вне дома, а потому так и не смог понять, когда у его супруги появилась ненависть к пасынку. Наверное, сначала женщина просто была недовольна тем, что сына отец предпочитает ей. Потом недовольство стало питать ревность, а из огня ревности родилась ненависть. Лютая. Беспощадная. Не проходило и часа, чтобы Эрна не ударила или не ущипнула пасынка. При муже она старалась сдерживаться, но у неё всё равно не получалось. Вольфганг честно пытался уделять жене больше внимания, делал ей подарки, но это не помогало. Более того, постепенно женщина пришла к мысли убить пасынка. Сначала она пыталась сделать так, чтобы мальчик погиб случайно, но потом она всё реже полагалась на слепой несчастный случай. Однажды Вольфганг пришёл домой и застал жену душащей Кайла. Мальчуган уже хрипел. Разъярённый отец оттолкнул Эрну и вышвырнул её из дома, приказав ей никогда больше не показываться ему на глаза. В ту же ночь дом Штайнов запылал. Вольфганг разбудил сына и вместе с ним бросился к двери, но дверь оказалась заперта! Окно в спальне отца и в детской было заклинено! С трудом, задыхаясь от дыма и надсадно кашляя, отец и сын выбрались из пылающего дома через рабочий кабинет Вольфганга. В ту же ночь они покинули столицу и отправились в путь. Дорога привела их в охваченный эпидемией Вельгродне...
- Ты не говорил, что у тебя есть сын, - смущённо прошептал господин бургомистр.
- Так Вы и не спрашивали, - усмехнулся господин медикус.
Ганн Польдер задумчиво посмотрел на начальника стражи. Кайл вольготно расположился на кресле у окна, иногда задумчиво поднося к носу найденный на месте преступления платок.
- Что там у тебя? - обернулся к сыну Вольфганг.
- Тебе запах знакомым не кажется? - протянул отцу платок начальник стражи.
- Кажется, - согласно кивнул медикус. - Так пахнет кровь.
- Нет, - отмахнулся Кайл, - я говорю про более тонкий аромат. Едва уловимый.
Медикус тщательно принюхался. Глаза его расширились, а лицо заметно побледнело.
- Откуда у тебя этот платок? - прохрипел Вольфганг с плохо скрытым ужасом глядя на сына.
- Нашёл рядом с телом убитой девушки, - Кайл пристально посмотрел отцу в глаза. - Узнал запах?
- Эрна, - еле слышно прошептал господин медикус, без сил опускаясь в кресло. - Я подарил ей эти духи на её именины.
- Значит, она в городе, - Кайл нахмурился.
- Кто... Что за девушка погибла? - Вольфганг с тревогой смотрел на сына.
- Рыженькая, - начальник стражи задумчиво потёр подбородок. - Она приходила к тебе нарыв лечить.
- Марта Хайл, - господин медикус обхватил голову руками. - Эрна стала убивать моих пациенток!
- Ты сам говорил, что её ревность будет прогрессировать, - Кайл забрал у отца платок и спрятал в кожаный мешочек у себя на поясе. - Поздравляю, господин медикус, Ваш диагноз оказался точен! Тем более что эта пациентка сама усиленно вешалась тебе на шею.
- Кайл! - в отчаянии воскликнул Вольфганг. - Как ты можешь?!
Начальник стражи ничего не ответил и направился к двери.
- Куда Вы? - спросил господин губернатор.
- Сначала проверю списки всех прибывших в Вельгродне, - Кайл повернулся к господину бургомистру. - Полагаю, излишне будет напоминать Вам, что всё услышанное Вами должно остаться в строжайшей тайне?
Ганн Польдер согласно кивнул. В его любимый город пробралась опасная и готовая на всё тварь. Хватит ли сил у молодого начальника стражи, совсем мальчишки, победить её?
- Господин бургомистр, - вырвал из невесёлых раздумий Ганна голос медикуса, - наверное, мне стоит покинуть Вельгродне. Эрна не останется в городе, если я уеду.
- И как долго Вы намерены от неё бегать? - усмехнулся бургомистр. - Всю жизнь?
- Если понадобится, - твёрдо кивнул Вольфганг. - Я не хочу, чтобы из-за меня гибли люди.
- Вы так мало доверяете своему сыну? - поднял брови Ганн Польдер. - Считаете, что он не сможет поймать убийцу?
- Эрна ненавидит Кайла, она сделает всё, чтобы погубить его! - в отчаянии воскликнул господин медикус.
- Ваш мальчик давно вырос в сильного мужчину, - бургомистр успокаивающе положил руку на плечо медикуса. - Его не так-то просто убить.
Ещё немного посидев у господина медикуса и успокоив его, Ганн Польдер направился к себе. Он шел, низко опустив голову, весь погружённый в свои не очень весёлые раздумья.
Ганн Польдер обернулся и увидел красивую женщину, улыбавшуюся ему полной откровенного соблазна улыбкой.
- Мария? - выдохнул бургомистр, чувствуя как ускоряется ритм его сердца. - Не ожидал тебя здесь увидеть. Мне казалось, ты не очень любишь дневные прогулки по городу.
- Обычно днём у меня находились занятия поинтереснее, - прошептала Мария, легко касаясь плечом господина бургомистра. - Но сегодня ты не пришёл.
- Прости, - Ганн непритворно смутился. - Совсем из головы вылетело. Сегодня столько всего произошло!
- Интересно, что такого могло случиться, что воспоминания обо мне выветрились из твоей головы?! - Мария обиженно фыркнула и отвернулась, скрестив руки на груди.
- Не сердись, - бургомистр привлёк женщину к себе и нежно стал целовать её лицо, шею. - Я готов загладить свою вину. Проси, что хочешь!
- Я хочу, чтобы ты сегодня провёл весь остаток дня со мной! - капризным тоном произнесла женщина.
- Слушаюсь и повинуюсь, моя королева! - покорно склонил голову господин бургомистр.
Мария томно хохотнула и повлекла господина бургомистра неприметной тропкой к своему дому. Через полчаса из спальни Марии раздались протяжные стоны наслаждения.
Ганн Польдер с ленивой усмешкой любовался распростёртой на простынях обнажённой женщиной.
- Ты прекрасна, Мария, - прошептал бургомистр, нежно гладя любовницу по плечу. - Странно, что я не встречал тебя раньше.
- Раньше я жила в другом городе, - беспечно пожала плечами красавица.
- И в каком же? - непритворно заинтересовался Ганн.
Мария по-кошачьи грациозно извернулась на кровати и нависла над мужчиной.
- Уверен, что тебе сейчас интересны разговоры? - проворковала она, сладострастно извиваясь. - Может, займёмся чем-нибудь более интересным?
- Искусительница! - прорычал Ганн Польдер, опрокидывая Марию на ложе.
Мария появилась в жизни господина бургомистра в тот самый день, когда господин медикус сообщил ему о смерти Элиды. В отчаянии Ганн отправился в таверну и по дороге встретил прекрасную женщину с покрасневшими от слёз глазами. Господин бургомистр проводил красавицу до домика, который она снимала. Оказалось, что женщину зовут Мария, и она приехала в Вельгродне облегчить боль утраты после гибели любимого супруга. Сходное горе сблизило Ганна Польдера с красавицей вдовой, он стал заходить к ней в гости. Господин бургомистр и сам не смог бы сказать, когда они с Марией стали любовниками. Он только знал, что рядом с этой женщиной забываются все горести и тревоги, а кровь в жилах начинает бурлить как в давно забытые пятнадцать лет. Но как бы ни было хорошо Ганну Польдеру с Марией, стать его супругой он её никогда не просил. К счастью, соблазнительная красавица на венчании и не настаивала.
Мария откинулась на ложе и неожиданно звонко рассмеялась.
- Ммм? - сонно протянул господин бургомистр, чьи глаза уже начинали слипаться.
- Женщина становится счастливой только в объятиях любимого мужчины! - довольно произнесла Мария и добавила, хитро поглядывая на своего любовника. - Малышке Анжель сегодня тоже предстоит познать это счастье!
- Анжель? - Ганн приподнялся на локте, с подозрением глядя на красавицу. - Какое это счастье она сегодня познает?!
- Счастье любви, - томно улыбнулась Мария. - У неё сегодня ночное свидание с мужчиной!
- Что?! - взревел господин бургомистр, так стремительно вскакивая с ложа, словно оно раскалилось докрасна. - Моя Анжель сегодня ночью встречается с мужчиной?!!
- А что в этом такого? - пожала плечами Мария. - Мы же с тобой встречаемся.
- Ты вдова! - отрезал Ганн Польдер, поспешно натягивая штаны. - Я не позволю какому-то распутнику совращать мою дочь!
- А меня, значит, совращать можно, - холодновато протянула Мария.
- Ты не была девушкой, когда мы встретились! - сердито произнёс бургомистр.
Эти женщины такие глупые! Какой-то негодяй совращает его малышку дочь, а эта бабёнка решила в капризы поиграть! Ганн Польдер лихорадочно одевался, не глядя на свою любовницу. Та холодно молчала, натягивая платье.
- Прости, Мария, - торопливо прошептал Ганн, поспешно целуя любовницу в висок. - Я должен идти.
- Дочь для тебя важнее меня? - с вызовом спросила красавица.
- Мои дети для меня важнее всего и всех! - Ганн вздохнул. - Я отец.
- И многие отцы с тобой согласятся? - презрительно изогнула губы Мария.
- Все! - убеждённо кивнул господин бургомистр и направился к двери.
- Подожди, - окликнула его Мария. - Я провожу. Я знаю, где у твоей дочери свито любовное гнёздышко.
Господин бургомистр не шёл по пустынным вечерним улочкам родного городка, а словно летел. Он даже не подумал, каково было Марии следовать за ним. Все его мысли занимал проклятый обольститель, который собирался обесчестить его малышку Анжель. Неожиданно Мария крепко сжала руку своего любовника.
- Они совсем близко, - одними губами прошептала женщина. - Видишь, вон там, в беседке?
Ганн Польдер присмотрелся и действительно заметил в беседке два смутных силуэта. Зарычав, словно раненый зверь, мужчина бросился к беседке и замер у входа в неё. В беседке сидели, укрывшись от надвигающейся ночной прохлады одним плащом вдвоём, Анжель и... Кайл!
- Ты?!! - рявкнул господин бургомистр на своего начальника стражи.
- Пап? - удивлённо подняла брови дочь. - Ты что здесь делаешь?
- Это ты что здесь делаешь, паскудница?! - рявкнул отец и замахнулся, чтобы ударить дочь по лицу, но Кайл перехватил его руку.
- Любовника принимаешь?! - продолжал бушевать отец, не переводя дыхания. - А ты, вместо того, чтобы ловить убийцу, развращаешь мою дочь?!
- Где Вы здесь разврат-то увидели? - хмуро спросил Кайл.
- Пап, мы просто разговаривали! - горячо поддержала начальника стражи Анжель.
- Разговаривали?! - ещё пуще залютовал отец. - Так это теперь называется?!
- Это во все времена так называется, - Кайл повернул разъярённого отца лицом к себе и посмотрел прямо в глаза. - Да, у нас с Вашей дочерью свидание. Да, мы с ней встречаемся. Но дальше поцелуев дело не зашло, слово чести.
- А ты знаешь, что такое честь? - зло прошипел Ганн Польдер, вырываясь и отходя к дочери. - Оборотень проклятый, я прикажу тебя повесить на городской площади!
- Хоть сами съешьте, только обещайте Анжель не наказывать, - Кайл оставался абсолютно спокойным. - Она ни в чём не виновата, это... я её, кхм, обольстил.
- Неправда! - Анжель порывисто схватила отца за руку. - Это я! Меня страшно злило, что твой начальник стражи не обращает на меня никакого внимания. Ну, я и решила его очаровать, чтобы он в меня влюбился, ходил за мной всюду. Только я не думала, что и сама его полюблю.
- Ключевое слово во всей этой исповеди: "не думала", - ехидно прошипел господин бургомистр, а потом повернулся к начальнику стражи. - А ты? Не смог устоять перед прелестями невинной девушки? Распустил слюни и руки?
- Да нет, - Кайл пожал плечами. - Сначала просто подыграть решил, чтобы девушка не обижалась. А потом... Не заметил даже, как и влюбился.
На краткий миг в беседке повисло молчание. Кайл и Анжель смотрели друг на друга сияющими глазами, впервые они признались в своих чувствах. Господин бургомистр понял, что святой миг праведного гнева ускользает.
- Завтра на рассвете тебя повесят, - сухо процедил Ганн Польдер и окликнул проходящий неподалёку ночной патруль. - Стража! Арестуйте этого человека!
- Отец! Нет! - метнулась Анжель к отцу, а потом к своему любимому. - Кайл, беги!
Кайл отрицательно покачал головой и сам шагнул к стражникам.
- Увести, - холодно приказал господин бургомистр.
Стражники послушно повели Кайла по направлению к темнице.
- Отец! - Анжель в ярости повернулась к отцу. - Как ты можешь? За что?! Разве любить стало преступлением?!!
- Любить?! - господин бургомистр в гневе схватил дочь за руку. - Рано тебе ещё любить! Молодая, глупая, в людях не разбираешься! Вот выдам тебя замуж, тогда и люби на здоровье!
- Замуж? - девушка вызывающе вскинула голову. - И за кого же ты меня выдавать собрался, если не секрет?!
- За господина Штольдера, купца, - выпалил Ганн Польдер, а потом спокойнее добавил. - Завтра утром объявим о вашей помолвке.
- Господин Штольдер будет в восторге, - зло прошипела Анжель, пытаясь высвободиться из рук отца. - Только я за этого старика замуж не пойду!
- Пойдёшь, - отец решительно схватил дочь за плечи и с яростью посмотрел ей в глаза. - Если не хочешь, чтобы завтра твоего оборотня повесили!
- Ты не посмеешь, - прошептала Анжель, стремительно бледнея.
- Хочешь проверить? - зло усмехнулся господин бургомистр и решительно повернул дочь к дому. - Пошли домой. Завтра утром я объявлю о твоей помолвке. И если ты будешь умницей, я помилую твоего оборотня.
- Ненавижу! - прошипела Анжель и, оттолкнув отца, бросилась бежать к дому.
Ночной ветерок донёс до господина бургомистра звук сдавленных рыданий.
Анжель рыдала в подушку у себя в комнате. Жизнь, ещё недавно такая увлекательная и радужная, была кончена. Девушке предстояло или потерять Кайла, или обручиться со ставшим ненавистным стариком. Отец не может простить матери измену, а страдает дочь! Это несправедливо! Анжель в ярости заколотила подушку.
- Слезами горю не поможешь, - прозвучал за спиной бархатистый женский голос.
Анжель порывисто обернулась. Прямо перед девушкой стояла красивая женщина.
"Мария, - узнала девушка незваную гостью, - любовница отца".
Мария между тем присела на кровать и нежно вытерла ладошкой слёзы со щёк девушки.
- Бедняжка, - сочувственно прошептала гостья, - твой мир рухнул так стремительно! Отец даже не хочет понять тебя!
- Он мстит маме за измену, - прошептала Анжель, глотая слёзы.
- А страдать должна ты! - Мария с материнской нежностью обняла девушку и прижала к груди. - Ты и твой возлюбленный.
- Это несправедливо, - глухо пробормотала Анжель.
- Это ужасно несправедливо, - согласно кивнула Мария и погладила девушку по волосам. - К счастью, я могу помочь вашему горю.
- Конечно, - Мария величественно кивнула и снова материнским жестом потрепала девушку по щеке. - Верный мне стражник выпустит из темницы твоего возлюбленного и укажет место, где тот спрячется от преследователей. А я отведу тебя к твоему ненаглядному Кайлу.
- Ты спасёшь Кайла и отведёшь меня к нему? - благоговейно прошептала Анжель.
В её взгляде было столько искренней признательности, благодарности и светлой веры, что Мария не выдержала её лучистого взгляда и отвернулась.
- Я уже сказала, что именно так и сделаю, - немного резко ответила Мария, а потом мягче спросила. - Так ты идёшь?
- Да! - Анжель резко вскочила с кровати и поспешно накинула на плечи плащ. - Я готова!
- Ты готова идти за своим Кайлом хоть на край земли? - с горьковатой усмешкой спросила Мария.
- Я готова идти за ним и дальше! - пылко воскликнула девушка.
- Ни один мужчина не стоит такого обожания, малышка, - одними губами прошептала Мария. - Все они предают и бросают. Рано или поздно.
- Идём! - Анжель порывисто схватила Марию за руку. - Нельзя терять время!
- Ты права, малышка, - голос Марии стал жёстким. - Дорога каждая секунда.
И две закутанные в плащи хрупкие фигурки стремительно покинули комнату через чёрный ход.
Сульфус, бледный как полотно, отодвинулся от двери в комнату сестры и бросился в спальню отца. Видит Бог, он совсем не хотел подслушивать! Просто увидел несчастное лицо сестры, когда она вбежала в дом, услышал сдавленные рыдания из её комнаты и решил утешить. Подошёл к двери и услышал разговор Анжель с какой-то женщиной. Женщина подбивала Анжель бежать! Ночью! К мужчине!
"Нужно её остановить! - как заклинание шептал Сульфус. - Я просто обязан её остановить!"
Ганн Польдер не спал, когда к нему в спальню ворвался взъерошенный сын.
- Что ещё стряслось? - устало спросил отец.
Господин бургомистр уже заранее знал, что ничего хорошего сын не сообщит.
- Анжель с какой-то женщиной бежала из дома! - выдохнул Сульфус, опускаясь в кресло.
- Анжель бежала? - Ганн бросился к сыну и крепко сжал его плечи. - Куда? С кем?!
Сульфус быстро пересказал подслушанный разговор.
- Мария, - прошептал Ганн Польдер, хватаясь за голову. - Зачем ей это?
- Может, проверим темницу? - разумно предложил Сульфус.
- Ты прав, - отец благодарно сжал руку сына. - Мы немедленно отправимся к Кайлу.
Но камера, куда заперли Кайла, оказалась пустой. Железная решётчатая дверь была широко распахнута, арестованный и охраняющий его стражник пропали.
- Сбежал, - с ненавистью прошипел господин бургомистр. - Упустили!
- Боюсь, Кайл покинул камеру не по своей воле, отец, - покачал головой Сульфус.
Остроглазый юноша увидел свежие пятна крови на полу камеры, а в углу валялась грязная тряпица, издававшая резкий головокружительный запах.
- Хочешь сказать, его похитили? - презрительно фыркнул Ганн Польдер. - Кому он нужен?
- Очевидно тому, кто увёл с собой Анжель, - Сульфус задумчиво потёр подбородок. - Кто-то очень хочет, чтобы ты думал, будто Кайл и Анжель сбежали вместе.
- Так оно и есть, - бургомистр стиснул кулаки. - Ты поверил обману!