Мой дом отделяли от интерната только гаражи. И мы, дворовые, очень часто дрались с "инкубаторскими". Их было обычно больше, когда меньше - они сразу сбегали, причем среди них были почти взрослые... В общем, нас били в девяти случаях из десяти. А под Новый год на общем стадионе ставили елку, и мы, дворовые, прекрасно знали, что интернатовцы обязательно придут туда, в двенадцать. Как только отгрохотали куранты, мы фактически вытащили родителей на улицу. Возле елки - всемирное гуляние, а в толпе проносится мальчишечий клич - "Бей инкубатор!".
Нашли их возле самой елки. Человек, наверно, пятнадцать, самые отпетые, со своей елки сбежали, и среди них - девчонки, парни их загораживают. А нас в два раза больше, а за спиной - подвыпившие отцы. И вот, стоим, друг напротив друга, а они не бегут. И видно как-то сразу, что мы пришли на праздник, а они - лишние, и всей радости от Нового года - просто на салют поглазеть. Не знаю, что на меня нашло, но вдруг улыбнулся, и говорю - "С Новым годом". Они стоят, к худшему приготовились. И что-то переломилось, словно воздух другим стал. Мы подошли друг к другу, но уже не драться, а поздравить, неуклюже как-то обнимались. Всю ночь, как маленькие черти, скакали вокруг елки, прыгали по гаражам, на которых вчера дрались, хохотали и бегали домой за мандаринами. Я познакомился с очень озорной девочкой Катей, а с одним из детдомовских, Алексеем, - до сих пор перезваниваемся, поздравляем друг друга с Новым годом.