Аннотация: Об опасностях при приёме желающих поступить в институт.
Как ангел по воздуху
Жгучая боль волной прошлась по толстой спине доктора экономических наук, профессора Феофана Борисовича Заумного и подобно горчичнику, попавшему по случайности на свежую и живую болячку, распласталась всерьёз и надолго над правой лопаткой.Временами она добиралась по шее до уха и оттуда стреляла в висок. Ждать её, по законам медицинскойнепознанной логики, следовало бы, конечно, над левой лопаткой, где находился всамделишниймощный синяк. Ушиб правой стопы и содранные оба коленатоже деликатно притихли перед новоявленнойболью, свалившейся или налетевшей на хозяина организма.
- Р-рр-фу-фф!.. - мерзко ошпарило над правой лопаткой. - Ш-рр- бухх!.. Ц-ц-сс, цык!..
- Тут уж такое, что полный предел.., - забормотал, откликнулся мозгом профессор, замирая от недобрых предчувствий, и припомнил безнадёжно сонную внешность хирурга из ведомственной своей поликлиники.
Как человек умудрённый он в поликлинику и не пошёл.
Дорога от станции сама привела к домишке с трубой. Снег под ногой был очень скриплый. Нахальный снегирь насмешливо фыркнул с пустой тощей ветки. По крепкой тропе Заумный дошёл до крыльца, взошёл по ступеням. Толстая дверь громыхнула железом, растворилась сама.
- Жмёт, говоришь? - спросил неизвестно кто из глубины комнаты, наполненной сизым туманом. - Не топчись, проходи, дублёнкускидай!
- Жжёт, - поправил Заумный, испытывая неудобство от собственных интеллигентности и корректности, и показал на плечо, - огнём горит и...полыхает.
- Спереду?
- Сзаду, - уместно простонародно уточнил профессор Заумный.
- Ясное дело! - из сизых паров возник небольшой благообразныйдедуля в неприличном халате и со съехавшим на ухо нимбом.
- Нимб поправьте! - воскликнул Заумный и слегка осмелел. - Уж очень съехал!
- Мерси! - кивнул старичок. - Не кошмарь себя, ты уж не первый! Ты уж, милок, рас-двас... - девятый! В сновиденьях... того, полёты имеешь или имел? (tsm)
- В каком это смысле? - по-профессорски деликатно поинтересовался Заумный и совершенно некстати припомнил, как слетел в детстве с кроватки.
- Как ангел -по воздуху! - раздражённо топнул валенком старичок. - Да ты что нонче, обратноуж выпимши?
- Тверёзый, - Феофан Борисович лязгнул челюстью и на что-то присел. - Чтоб как ангел.., не вспомню...
- Так вспомнишь! - заметил мстительно старичок. - Крылья у тебя режутся, Феофан! Но, брат, спокойно - счас научную основу будем вместе с тобой подводить! Я её подведу, а ты помалкивай, слухай!Трансформация это.., а то и мутация в ответ на условия твоего бытия и тягостной жизни. Ноги побиты, изранены от спотыканий, они у тебя отпадут. Но -вырастут крепкиекрылья!
- Иносказательно, от вдохновения? - удивилсяпрофессор, поморщился.
- Не-е, от мутации и для стойкости.., для быстроты.
- Допустим. А ноги? Пусть ногиостанутся.
- Это, милок, нам с тобой, тьфу - тебе не положено! Они отпадутся, как ране у всех сзаду хвост отвалился. Затовразлипучку придумали!
- В каком это смысле? - не уловил связи Заумный. - Отвалился.., липучку?..
- Мы мух-то гоняли ране хвостом, - старичок захихикал и отодвинул нимб на макушку, - а теперь, значит, липучка, чтоб налипали, к утру спать не мешали чёртовы мухи. Лётчиком ты мечтал в детстве стать?
- Не мечтал, меня в академики с детства тянуло, - вздохнул огорчённо Заумный. - А потом в президенты очень хотелось, чтобы в Кремле и чтобы ближе к народу...
- Губа-то не дура! А вот будешьлетать. Ноги точно отбросить придётся!
- А на что приземляться? На чём входить к ректору, на чём в буфете стоять и как в учёный Совет при всех захо...
- Тихо! - кулачком саданул себя в лоб старичок и рассердился. - Из рук лапы сделаем, стой на них! Или ходи, коли ты глуп. Стопчешь ведь лапы-то. У птиц нормальных ног не бывает!
- Бывают: у кур и у страуса!
- Ух-хх, сказанул! - старичок до слёз расхохотался. - Они же не летают, они ж и не птицы! Слухай меня: в буфете за счёт... подкрылков будешь висеть, если не хочешь на лапах стоять, а уж потом, как оперишься путём, - виси, как стрекоза или муха Це-Це. Приземление - на ягодицы. Почему? Потому, они мягче лап! Ты разденься-ко, Феофан, я погляжу! Сымай свой прикид и не боись, у нас не упрут, тут всё, милок, как надо, схвачено и законтрачено...
- Вот оно! - крякнул он через минуту, дёргая сзади Заумного за тело и, вроде бы, не за тело. - Первые перья пробились! Сперва, Феофан, ты на птиц погляди - как они, значит, всякое и то-сё сами делают... Слетаешь к портному, пинжак перешьёшь: прорези сзадупод крылья нужны. И заживёшь ты на славу, а кроме...
- Не хочу! Протестую! - перебил старика, крикнул Заумный, одновременно жалея и ноги и новый пиджак. - Да за что мне такое?!За что?!!
- Во-она! - затряс кулачком старичок. - Да ты с кафедры тверёзым ни дня домой не вернулся, тебя ноги не держат, сам весь в синяках! Почитай, ты на ножках стоять разучился, на них тебя водит и носит!Бъёшься об лёд, об кусты, об заборы. За руль вечно лезешь под градусом!Ай, горе горькое!А ещё-то.., - старичок хлюпнул носом, - я возжелал добра тебе и защитности...
- Добро сам наживу! - заоралпрофессор Заумный. - А защитности...
- Что защитности? - старичок захихикал и поскрёб разом два уха. - Ась, говори!
- Сам не понял, не знаю, к чему, от чего?
- О-оо! Так слушай, коли станешь, как ангелпо воздуху... В твоём институте срок с июля до конца сентября как называется? Ась, подскажу: косьба-молотьба, когда тянут с поступающих взятки. В прошлом годе тётка пришла к тебе, дань принесла в белом конверте. Потом-товышла она, а ментура налетела - хвать тот конверт. Ты едва отбрехался: мол она там сидела, толковала о чём-то, потом сумку открыла, из неё что-то вынула, назад всё сложила, но нечто забыла - то, в белом конверте. Хорошо не успел ты коснуться конверта, даже пальцем не тронул... А то сидеть бы тебе - не летать! Однако от ужаса неделю ты дома валялся и телом весь трясся. Пока ты лежал и дрожал, как много мимо тебя прокатило! Теперь уж такого не станется! Уразумелсуть защитности?
- Нет, не дошло пока. Пока всё смутновато...
- Тогда я поясняю: с июля до конца сентября стоит время тёплое, можно держать окошко раскрытым. Хапнул взятку в конверте и ффы-ырь!
- Что значит ффы-ырь? - ещё раз не схватил, напрягся Заумный. - Кто этот ффы-ырь?
- Ты! Я говорю, ты - вникай! Рвёшь с конвертом домой, запрячешь надёжно хапоки - враз назад! Сел в кресло, крылья быстро сложил и втянул... Менты объявляются, ты им улыбочку и - здрассьте вам с кисточкой! Понял, ага?
- Гм, это что-то! - кивнул хмуро Заумный. - Какая скоростьполёта? Как у реактивного самолёта?
- Как у поршневого, без грохота: 400 километров в час! Зачем нам реактивный, милок, хватит тебе и поршневого! Согласен? Подумай!
Феофан Борисович конструктивно подумал и ещё раз кивнул.
- Умный ты, Феофан! - шепнул, заурчал старичок. - Одно пожизненно должен ты помнить: с любого хапка твоего - моих 10 процентов. И не спорь, не шуми! Долю ректора можешь чуток присушить. Он ведь косит со всех. Как увидишь его, передай мой душевный привет! И ступай, летучий мой, с миром. Мог ты окончательно сгибнуть, но вещий мой наговор и сама мать-природа твою сладкую жизнь продлевают! Пока поживи!..
С ватной слабостью в ненадёжных и почти ненужных ногах Феофан Борисович Заумный добрёл до порога. Дверь громыхнула и отворилась. За дверью был зимний вечер. На нижней ступеньке крыльца стоял весь перепуганный человек в бобровой распахнутой шубе. Яркий фонарь ясно высветил на груди его подобие лат или панцыря.
- Ты, как ангел по воздуху, а этот дяденька человек-бронтозавр. Он, дорогуша, инспектор по сбору налогов с мелких и средних торговцев, - сзади шепнул старичок в ухо Заумному. - Уж и били его и палили в него те, кто устал ему взяткидавать, а в среду подорвали его "мер- седес". "Мерседесы" по средам теперь подрывают...
- Дрянное, опасное дело, - пробормотал еле слышно профессор.
- Но в то же время он прекрасный мутант для автобуса или тролейбуса, когда выйдет на пенсию. В салоне в час пик ему будет спокойно.
- Не-ет, лучше летать - как поршневой!
- Ясное дело, с этим трудно поспорить.Желаю тебе! - пожелал старичок.
Уродливо махнув под исподнимпока мешавшим крылом, Заумный обошёл бронтозавра и тут же... проснулся от треска будильника.
Может быть, зря? Так как без крыльев... и, раз проснулся, то надо вставать, одеваться.., за рулём или пешком опятьдобираться... и - рисковать! Опять, чёрт возьми, рисковать, не имея крылатойзащитности...