Муратов Рашид Андреевич : другие произведения.

Хроники Хранителей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Саша случайно крадёт магическое кольцо, которое больше не может снять с пальца. Его выбрала неведомая сила "Тоум Ра" и он теперь Хранитель - человек, который инспектирует миры, решая - жить им или исчезнуть навсегда! Первый приговор мальчик должен вынести своему миру...
       ........
    История о человеке, который решился бросить вызов Хранителям - касте людей, которая путешествует по мирам и решает - жить им или умереть.
       ........
    Я: Все как ты думал. Как мечтал. Как видел сны. Это не твой мир и ты не для него. Вынеси ему Вердикт и оставь позади... Жизнь или смерть? Твое слово, Хранитель!
    R: Когда новый Хранитель находит Тоум-Ра, первый приговор он выносит своему миру.
    Кодекс Хранителей, пункт 1.
  

Часть1

  

Саша и Ирек

   Я: Пусть тебя не пугает, о, путник, мир, в который ты ступаешь! Пусть ты не дрогнешь, глядя на смуту и хаос. Пусть свет твоего Тоум-Ра не погаснет, что бы ты ни увидел.
  R: Попав в новый мир, не огорчайтесь, увидев его негативные формы коммуникации и социального устройства. Бывает хуже, но реже.
  Кодекс Хранителей, пункт 73.
  
  - Вставайте, щенки! - по Саше прошлась легкая, но крепкая и гибкая хворостина. Он вскочил на ноги, спросонья нащупал за собой шершавый дуб и в пару прыжков ускользнул за него. Хворостина продолжила гулять по неповоротливому Иреку, который только просыпался, охая от резких болезненных ударов.
  - Встать, встать! Кто поздно встает, тому тюремная роба жмёт! - голосил Гарг, смотритель за щенками. - Встать!
  Он замахнулся и особо хлестко огрел нерасторопного мальчугана прямо по шее. Ирек взвыл, перекатился на корточки, поднял толстый зад и попытался удрать прямо на корточках. Тут же встретил макушкой дуб, упал и заскулил.
  - И впрямь как щенок... - вздохнул Саша, осторожно выглядывая из-за дуба.
  Гарг с досадой посмотрел на Ирека, который потирал макушку и стонал. Наконец плюнул на землю и гаркнул:
  - Я ваши следы увидел ещё у опушки! Пока шёл к вам, топал так, что меня можно было услышать на другом конце леса! Когда крикнул - вы только начали сопеть и потягиваться, как месячные котята у мамки под брюхом! Вы мертвы, щенки! Оба!
  Яростно переломив хворостину о колено, он развернулся и пошёл к хвойным зарослям, которые окружали маленькую опушку со старым дубом по центру, которую мальчишки на свою беду выбрали для ночлега.
  И уже перед самыми зарослями сказал худшее, что могло прозвучать для мальчишек утром на рассвете:
  - А раз мертвы - то и есть не хотите. Где это видано - мертвяки, да чтобы истощали запасы Стаи! Обойдётесь без завтрака. Жду вас через полчаса на выходе из Леса, у ржавого вагона. Опоздаете - лишу и ужина.
  Шагнул и исчез среди хвойных зарослей - только его и видали. Был Гарг - и нету Гарга.
  
  ...
  Бескрайний лес, когда то был зеленой чащей, в которой кишела живность - сегодня больше похож на заброшенную свалку. Сухие мертвые стволы деревьев, а между ними - заросли, словно из колючей проволоки. Лес пронизывает сеть еле заметных тропинок, идти по которым приходится осторожно, постоянно отмахиваясь от острых колючек, стараясь случайно не напороться на одну из них глазом.
  Сюда десятки лет назад и укрылись воры, когда городские власти начали беспощадно расстреливать на месте взрослых преступников, а детей - которые нарушили закон, или по какой-то причине оказывались на улице - отправлять в тюрьму.
  Когда-то здесь водились белки, ежи, собаки и коты - но воры давным давно сожрали всех подчистую. Только малая часть живности успела убежать в город и поселиться на чердаках и крупных парках.
  И этот лес, в который не смел соваться ни один городской житель, любой неосторожный шаг по которому мог оставить на теле глубокую царапину, а то и лишить глаз - был одним из последних лесов на планете.
  После того, как полвека назад климат резко потеплел, растаяли ледники, и под водой оказались девяносто девять процентов суши. Остались только горные города и леса, которым повезло вырасти поближе к небу.
  А это совсем небольшие островки. Они не смогли вместить в себя всех оставшихся в живых людей - а люди были. Когда "Всемирный Потоп" из сказок ученых стал реальностью, люди всерьез озаботились постройкой лодок и кораблей. Поэтому больше половины населения планеты - спаслись.
  Континенты теперь в прошлом, остались только острова. На них теснятся те, кому посчастливилось там родиться, плюс те немногие, кому удалось занять свое местечко.
  Остальные - до сих пор пытаются, только теперь уже силой. На всех места не хватит.
  Говорят, где-то далеко за горизонтом есть плавучие острова, построенные из мусора. Говорят, они растут день за днём. Говорят, на них нет законов и нет городов - просто люди, которые день за днём живут и радуются, что живы. Говорят, до них даже можно доплыть. Туда отплывает катер от городского порта. Вот только билет до островов стоит столько, что придётся ограбить банк.
  Так что, остается лес, и Город, в который Саша и Ирек сейчас пойдут на дело под присмотром Гарга.
  - Не понимаю, почему ты не завел следы? - Саша шёл по еле заметной воровской тропе, осторожно раздвигая перед собой ветки.
  - Замёл, - хмуро отозвался Ирек, задев и сломав ещё одну сухую ветку. Саша скрипнул зубами: теперь можно понять, что они здесь шли. "Замел" он, как же... - А зачем ты выбрал это место под дубом? Дураку понятно, что если искать нас, то только там!
  - Нормальное я выбрал место, если бы ты не шел по лесу, как носорог по чашкам. Ну и болван же ты, Ирек!
  Ирек не ответил, и два мальчугана шли какое-то время молча, отряхиваясь от ночных ужасов.
  В лесу всем снились кошмары. Все их видели, и никто ни с кем не делился. Но иногда, когда Саша пересекался по утрам со стаей, то замечал в глазах воров - и старших, и младших - застывший ужас, который ещё не успел выветриться дневными заботами.
   - Тебя в последние пару недель как подменили. - пробурчал Ирек. - Даже Гарг меня молотит чаще, чем тебя.
  - Будь расторопнее, и тебя молотить не будет. - пожал Саша плечами. - Я что ли в твоих бедах виноват?
  Немного погодя лесной сумрак стал чуть светлее. День был жарким - те редкие лучи солнца, что пробивались сквозь хвою, мальчишки ощущали на коже, как если бы кто-то касался её горячим пальцем.
  Гарг уже стоял там. Прислонился тощим скелетом к стволу старой сосны и смотрел на ржавый поезд, который бросили на рельсах лет так двадцать-тридцать назад, и дымил папироской.
  Мальчишки пытались идти как можно тише, но он всё равно услышал. Даже не обернулся, просто крикнул через плечо:
  - Щенки. Сегодня у нас очень важное дело. Вы ведь, небось, только кости на халяву из общего котла способны воровать? Сегодня посмотрим - вдруг ещё на что-то годитесь. Идите за мной. Я по дороге расскажу что к чему...
  ...
  
  Схватив сумку, Саша быстро побежал к выходу из городского парка. Повезло! Полицейский на выходе лениво болтал с продавщицей мороженого, стоя под большим зонтом, и не обратил внимания на тощего загорелого мальчугана. А изящная кожаная сумка в его руках больше подходила для взрослой руки в гладкой перчатке, а не для тонкой исцарапанной детской пятерни. Но Саша всё равно перешёл дорогу, нервно обернулся и рванул вверх по улице!
  Но какой же сегодня ад... Саша ещё на половине подъёма пожалел, что забыл в лесу бутылку с водой и надел сегодня сандалии, а не кроссовки, надёжно припрятанные для лучших времён под корнями большого дуба. Асфальт плавился, и с каждым шагом отлеплять подошвы было труднее и труднее.
  Нет ли погони? Далеко ли Ирек отвёл незнакомцев? Может быть, уже бегут следом? Саша бежал, прислушиваясь изо всех сил, готовясь услышать гневный окрик, бросить сумку и ускориться. Но на пустой улице, воздух которой накалился под палящим солнцем, слышался только топот его сандалий.
  Как и условились, Саша добежал до зеленого десятиэтажного дома, последний раз оглянулся, вытер пот и облегченно нырнул в тень жилого двора. Вдохнул прохладу, отдышался. Зашёл вглубь двора и присел на скамейку - она как раз стояла в тени большого тополя. Кинул сумку под скамью.
  Осталось дождаться Ирека...
  Ушёл. Погони нет. Саша утихомирил дыхание, окончательно успокоился и достал из внутреннего кармана маленький синий блокнот, на обложке которого сиял рассвет над городом.
  Саша любил свой блокнот. Хотя бы за то, что дома на обложке, на которые падал первый луч солнца, словно светились изнутри. Город на обложке был красивым и его хотелось любить - в нём не было полицейских с дубинками, бесконечной борьбы за жизнь, воровства, грабежей и прочих занятий, милых сердцу любого беспризорного - вечно голодного, вечно злого существа.
  Блокнот Саша забрал после налёта на книжный магазин. Два месяца назад один из беспризорников, который целую неделю шарился по Городу, прячась на ночь в канализацию, нашел проход в крупный торговый центр. На самом краю неприметной улицы был люк, а от него - один единственный тунель, который кончался другим люком. Мальчик сверился с потертой картой - прямо над ним был торговый центр, с кафе, ресторанами, продуктовым магазином...
  М-м-м! Килограмы мяса, колбасы, сыров, чипсов, круп, хлеба, литры газировки... И все прямо над головой! В обход камер на входе в магазин!
  Мальчик осторожно приоткрыл люк и тут же услышал голоса. Эх! Люк выходил в людное помещение и нужно было дождаться ночи, чтобы ход не перекрыли.
  Пойти один мальчик испугался, вернулся в Лес и рассказал напарнику, предложив пойти на дело вместе. Наворовать, набрать побольше, а после уехать из Леса подальше, навстречу красивой и сытой жизни.
  Друг согласился. А потом проболтался. Наутро обоих нашли с заточками в боку. Нечего мечтать о красивой жизни вдвоём наедине. Сытость она или общая, или ничья.
  Слух про лаз в Торговый центр быстро облетел лес. На ближайшей сходке решили идти брать магазин завтра же. И пошли.
  Магазин! Целый продуктовый магазин! Кто-то уже у себя в голове хрустел колбасой, глотая слюну и с голодухи срывая по пути хвою. Многие доели утром все, что припасли на самый черный день: сухую горбушку хлеба, полпачки сухариков, вяленую мышь...
  Ближе к концу пути страсти накалились. Мир вокруг понемногу распадался, оставались только мечты о еде, и уже только из-за них них люди были готовы убивать, не в силах разделить фантазию и реальность, как никогда раньше приближаясь к состоянию зверей.
  - Возьму килограмм 5 колбасы в продуктовом... - мечтательно прохрипел Сизый, скрипнув за собой люком и спустившись в канализацию по ржавым скобам на стене.
  - Куда ты её денешь? - сипло спросил Головаст, поднимая ворот куртки - под землей было влажно и прохладно. - 5 килограмм разом - или живот скрутит, или сгниёт. Лучше мне дай половину.
  - Да я тебе лучше ухо оторву, чем дам половину моей колбасы! - взбеленился Сизый, в его руках сверкнула заточка.
  Чуть не началась резня, но обоих быстро развели и отвесили по затрещине. Сперва дело. А после - хоть передушите друг друга во сне.
  А после был душный вонючий лаз, тесная щель с колючей решёткой до нормальной трубы, лестница вверх, к люку.
  И страшное разочарование! Стая аж взвыла. Канализация привела всех в книжный магазин. Книжный! Намертво запертый изнутри, без доступа к торговому центру! Даже в кассе были кошкины слезы - всего сто шестьдесят рублей.
  Прежде чем уйти, Стая разгромила магазин подчистую - сломали полки, сорвали плакаты со стен, разбили все лампы и все, до чего дотянулись. Растоптали и разорвали книги... А Саша громить и топтать книги не захотел, зато ему попался в руки блокнот, с ручкой на пружинке. Взял, сам не понял зачем. Просто рука потянулась, да и обложка понравилась.
  
  И теперь писал каждый день. Про голод с утра и до вечера. Про то, как страшно опять идти воровать. Про то, как в любой момент их с Иреком могут поймать и уволочь в "Питомник". Про Ирека - как он однажды свернул шею голубю - а после выкинул его в мусорку. Про Лес - тёмное и дремучее убежище безнадзорных, в который трусят совать нос самые матёрые полицаи. Про безнадёгу над головой вместо неба. Про надежду уехать отсюда.
  Писал вечером перед сном про всю боль, которая копилась под сердцем с утра.
  И заметил, что засыпать стало легче. Просыпаться тоже.
  И сейчас - только выдалась свободная минутка, достал блокнот, ручку и застрочил то, что носил в голове с утра...
  "Хочу на теплоход, который отходит от Города. Забыть про страх, про голод, про жару днём и собачий холод по ночам. Плыть себе и плыть. И Ирека с собой взять. Он хоть и дурак, но с ним хоть куда.
  Забыть про лес, про Стаю, и про всё остальное. Вот только копить на билет на теплоход год или больше. Где взять такую кучу денег?
  Сейчас сижу рядом с сумкой. Если в ней будет хоть пара купюр, их можно заначить хоть бы под деревом и не показывать Гаргу. Сказать: сумка была, денег не было..."
  Когда Саша совсем продышался, услышал ухание совы - их с Иреком сигнал. Дождался, пока Ирек ухнет ещё дважды, после сложил руки у рта лодочкой ухнул совой и крикнул сойкой, что означало: "Всё в порядке, подходи ко мне". Заодно давая напарнику понять, где он сидит.
  Секунду спустя раздались грузные шаги и тяжёлое дыхание. Ирек - самый толстый мальчишка из всей Стаи. Никто никогда не ходил с ним на дело днём, только Саша.
  Ирек подкатился вплотную и вылупился на блокнот и ручку.
  - Ты умеешь писать?
  Саша сунул ручку в блокнот, кинул их на траву.
  - А ты нет?
  - Кончай ерундой заниматься! - Ирек хлопал глазами и разевал рот, как рыба на берегу. - Мне чуть хвост не прижали!
  - Но не прижали же. - ещё раз пожал плечами Саша. Правда, от "ерунды" обидно кольнуло в животе. Что сказать? Ирек есть Ирек. - И сумку я унёс, всё в порядке.
  - Ну да. - мгновенно согласился тот. - Я их отвёл на место, пустил вперёд, а сам тикать. На выходе из парка обернулся - они за мной не бежали. Значит, всё хорошо.
  - Да. - кивнул Саша. - Всё хорошо. Я стащил сумку. Только странно, что два взрослых в парке, и оба такие глупые. Я думал, один пойдёт за тобой, а второго придется уболтать, или просто подкрасться сзади и стащить.
  - Что дальше? - почесал затылок Ирек. - Они нас не найдут?
  - Теперь уже нет. - Саша тряхнул головой. - Давай посмотрим, что там.
  Документы? Папки с бумагами? Пока Саша тащил сумку, слышал бумажный шелест. Хоть бы был кошелёк с деньгами...
  Деньги. Сумку до краев наполняли толстые пачки купюр.
  - Обалдеть... - выдохнул Ирек.
  - С ума сойти... - вторил ему Саша.
  Настоящие. Он вытянул одну купюру - свежая, хрустящая. С водяными знаками и профилем правителя в центре.
  Целые пачки купюр - даже навскидку, одну такую пачку один средний городской житель зарабатывал за год.
  Здесь было будущее. Здесь лежала свобода. Сытость. Тепло. Прохлада. Бери и кидай руками вверх, как в дурацких кинофильмах!
  Заначить? Спрятать? Сегодня же ехать подальше! Схорониться, а после... вон из Города!
  А первым делом - досыта поесть.
  На радостях мальчишки забыли о том, кто дал им наводку на двух парней. Кому они приносили каждую добычу. И кто уже ждал их в этом дворе, нетерпеливо переминаясь с одной костлявой ноги на другую.
  По спинам мальчишек пробежали мурашки, когда позади вдруг раздался неприятный кряхтящий голос, от которого словно несло жженой резиной.
  И этот голос был им хорошо знаком. Его обладатель обожал дурацкие поговорки, а ещё он легко убивал - со свистом и с улыбкой открывая дорогу на тот свет.
  Таков был Гарг - надсмотрщик за малолетними ворами, который учил их трём китам воровского искусства: Воровать, Убивать и Убегать. При этом не упуская ни одного шанса отвесить затрещину каждому подопечному.
  Мнительный, жадный, беспощадный старина Гарг.
  - Прыг-скок, пику в бок! Неплохо, неплохо! Я знал, что из вас, двоих губошлепов, выйдет толк. Если будешь много слушать - будешь мандаринки кушать. С моей милости, сегодня вечером получите пайку побольше. А теперь отойдите и дайте дяде Гаргу стать чуточку богаче!
  
  
  

Кант и Ёжик

   Я: Тоум-Ра - есть глас Истины, и он же - твой верный друг и советник. Осознай свою удачу, Хранитель! Ты имеешь доступ к кладези единственно истинной мудрости, что заложена в основе мироздания! Спроси - и ответ будет дан.
  R: Функционирование Тоум-Ра основывается на Общей Объективности и его ответы не подлежат сомнению. Обращайтесь к нему за разрешением сложных и спорных ситуаций.
  Кодекс Хранителей, пункт 3.
  
  Спасаясь от гнетущей жары, два напарника нырнули в тень городского парка.
  - Это невыносимо... - выдохнул Ёжик, в очередной раз вытирая пот со лба.
  Кант же, как будто, вовсе не замечал летнего зноя. Плотный строгий костюм на нём был словно со встроенным кондиционером. Пока Ёжик страдал от солнца, Кант невозмутимо делал свою работу.
  К тому же, и Тоум-Ра был при нём - металлическая серебристая сова с мудрыми изумрудно-зелеными глазами, висящая кулоном на шее.
  Тоум-Ра Ёжика - крупный перстень, с которого скалился тигр - пришлось снять и положить в сумку. В этом мире, как выяснилось, мужчина носил кольцо только если принадлежал к низшей касте рабов. После десятого плевка в лицо от очередного прохожего Ёжик наконец обратился с запросом к Тоум-Ра - рубиновые глаза тигра загорелись и луч из них указал на заплечную сумку.
  Ёжик убрал туда Тоум-Ра и теперь чувствовал себя голым.
  Кант же просто смотрел, как стажер осваивается, и ничего не говорил. Хотя Ёжик уже несколько раз бурчал, что "мог бы и помочь новичку...".
  Парк, как и весь город, был абсолютно пуст. Мир, который их отправили инспектировать, оказался жёстким и неприветливым даже для коренных жителей.
  Особенно невыносимо было летом: днём палящая жара, как духовке, а ночью страшный мороз. От перепадов температуры стёкла в домах не выдерживали и лопались.
  Только к зиме разница постепенно выравнивалась. Зимой начиналась самая благодать - и днём, и ночью на улице стояла приятная прохлада.
  А люди... Здесь до сих существовало рабство. Ни у кого не было собственного жилья - любой человек мог занять всё, что угодно - если находил в себе достаточно сил вытеснить с территории прежнего владельца.
  Все держалось на очень примитивной системе договоров. При этом имелись полиция, суды - на которых прав был тот, кто убедительнее. И никакого намека на конституцию, кодекс или закон.
  Кант видел и не такое, поэтому смотрел на всё довольно равнодушно. У Ёжика же иногда волосы дыбом вставали.
  Впрочем, история мира скоро могла подойти к концу. Всё, что видели оба Хранителя, говорило не в его пользу.
  Да и солнце уже готово было погаснуть. После полувековой жары, которая растопила ледники, солнце словно надорвалось и теперь теряло силу. Максимум через пару лет оно потухнет совсем и планета погрузится в холодную тьму, в которой нет места жизни.
  Кант осмотрелся - парк был пуст. Достал из кармана стеклянный шарик на веревочке - индикатор, который показывал шансы мира на позитивное будущее. Шарик был черным, как смоль.
  Мир стоял в тупике, без единого шанса на выживание.
  Кант коснулся пальцем совы на шейной цепочке и послал запрос:
  - Хранитель Кант и Хранитель Ёжик готовы поставить Вердикт. Что нам делать дальше?
  Глаза Совы загорелись. Послышался голос - чистый, тёплый и глубокий.
  - Терпение. Милосердие. Мудрость.
  - И что это значит, Кант? - Ёжик наклонился к напарнику. - Давай уже ставить Вердикт и уходить? Здесь невыносимо. Во всех смыслах! Мне ещё никогда не было так тошно среди людей. У них словно нет души - я даже не знаю, может быть, это какие-то роботы, у которых закоротило с десяток схем, а настоящие люди сидят где-нибудь под землей, в уютных комфортабельных бункерах с кондиционерами, а этих безголовых послали жить вместо себя...
  - Терпение. - как всегда лаконично ответил Кант, задумчиво стуча пальцем по сове.
  Но Ёжика понесло - сказалась последняя неделя напряженной работы.
  
  Хранители ходили по планете, наблюдали и делали выводы.
  Смотрели, как города на окраинах материков опускаются в океан, а жители тупо смотрят на наступающую воду, прихлебывая спиртное. Как города в центрах континентов вместо попыток расширить территорию, построить корабельное государство или, в конце концов, повлиять на климат - тратят деньги на развлекательные программы для населения и душат любую новость о том, что творится на краю континента.
  Как единицы выкачивают деньги, время и здоровье у миллионов, гордятся искусством убедительно обещать и напоказ красиво жить. И делают вид, что всё в порядке. Хотя Солнце гаснет! Гаснет!!!
  Хранители наблюдали, делали выводы и думали, дать этому миру шанс, или нет. И наконец поняли, что... нет.
   - Как можно пережить четыре мировых войны, получить от природы с десяток ударов по голове, довести себя до полного краха и ничего не понять?
  Ёжик неопределенно обвёл рукой деревья в парке, словно в них был ответ.
  - Ставим Вердикт и уходим! Тут даже думать нечего. Хватит. За последнюю неделю я насмотрелся и надумался на год вперёд...
  Вдруг гневная тирада прервалась. К Хранителям откуда-то сбоку подошёл, запыхаясь, крупный толстый мальчик в замызганной футболке. Он переминался с ноги на ногу, лицо его было заплакано.
  - Помогите. У меня там мама упала, видимо из-за жары. Лежит и дёргается. Вы можете помочь? Можете? Пожалуйста!
  Ёжик наклонился к уху Канта.
  - Нет смысла. Ставим вердикт и уходим. Этих мам в Городе, да и по планете, сейчас пара сотен. Ко всем не успеем. Да и не надо, если честно. Мы же позавчера не бегали к каждому раненому на южном фронте. Скоро здесь всё будет кончено.
  - Пожалуйста... Скорее! - мальчик чуть не плакал.
  Кант встал, приняв решение.
  - Милосердие. - задумчиво проговорил он, стуча пальцем по серебряной Сове. - Ёжик, идём! Быстрее!
  Он дёрнул напарника за рукав, и оба Хранителя быстро пошли за мальчиком, который вёл их в глубь парка. Кант - быстро, как тигр, Ёжик - недовольно, фырча и ворча.
  Мальчик был грузный, потный, но бежал на удивление быстро. Дальше и дальше по асфальтовой дорожке, а после, после очередного поворота - в кусты и под деревья. Затем он пропустил их вперёд и, вконец задохнувшись, указал чуть дальше, к большой осине, метра три в диаметре.
  - Там, за ней! Быстрее!
  - А ты? - подозрительно спросил Ёжик.
  - Я больше не могу. - мальчик тяжело дышал и чуть не падал на землю. - Я сейчас... только отдышусь... торопитесь же!
  Хранители быстро подбежали к осине, обошли... но за ней никого не было. И никаких следов, что здесь кто-то лежал.
  И толстого мальчика позади тоже не было.
  В ветвях закуковала кукушка. Ёжику показалось, что кукует она со злорадством.
  - И что это было? - развёл он руками.
  Кант же внимательно посмотрел вокруг, перевёл взгляд на Ёжика...
  - А где твой Тоум-Ра?
  - В сумке на скамье... Твою мать!!!
  Сосны, липы и осины, да и сама дорожка-обратка словно прокрутились на ускоренной перемотке. Ёжик никогда не бежал так быстро.
  И вот она скамья... И на ней ничего нет.
  Ёжик заозирался, завертелся, умудрился споткнуться на месте.
  Может быть, не та скамья? Или не та тропинка? Или что-то перепутал? Это же невозможно, чтобы...
  - Похоже, твой Тоум-Ра украли. - невозмутимо заметил Кант, подбежав следом.
  Ёжик почувствовал, что внутри взорвался вулкан, который клокотал с первого дня, как они перешагнули дверь в этот проклятый мир.
  - Да что ты блин говоришь, дружище?!
  Кант спокойно посмотрел на напарника, который в отчаянии заламывал руки и пинал скамейку. Положил два пальца на сову:
  - Тоум-Ра, что нам делать дальше? Ситуация вышла из-под контроля. Прошу разрешения принять крайние меры.
  У совы на шее опять загорелись глаза, из них вновь потекла синева - мудрая и печальная. И снова послышался глубокий красивый голос:
  - Терпение. Милосердие. Мудрость.
  

Саша и Ирек

  Я: Горе миру, который пожрал сам себя. Горе душе, которая сама себя ввергла в огонь. Мы - Хранители. Наша роль - умножать благо. Мы - Хранители. Наша роль - прекращать страдание.
  R: Вынесение Вердикта производится после тщательной инспекции мира. Если мир имеет активный положительный потенциал - выносите положительный Вердикт. Если активный отрицательный и путей для исправления ситуации нет - отрицательный. Инспекция проводится группой Хранителей, отрицательный Вердикт должен быть единогласным. В случае положительного Вердикта хотя бы от одного Хранителя жизнь мира продолжается. В случае отрицательного - прекращается.
  Кодекс Хранителей, пункт 16.
  
  Гарг не стал церемониться и грубо вывернул сумку.
  Пачки денег. Толстые, красивые, зеленые, на каждой бумажке причудливый узор по краям и портрет Президента в центре. Десятки, сотни и тысячи. На земле лежало целое богатство.
  Все люди Города не зарабатывали столько и за год.
  На самую маленькую такую бумажку можно отлично поесть в лучшем ресторане. На самую большую - купить себе удобный костюм из термодинамической ткани, в котором прохладно днём и тепло ночью. Который не пачкается и не рвется.
  А всех этих денег... даже не пересчитывая, понятно, что их хватит, чтобы купить себе на черном рынке плавучий остров, запас еды на двадцать лет, компьютер, запас всех фильмов человечества, электрогенератор на солнечных батареях и навсегда попрощаться с нелепым словом "цивилизация". Помахать ручкой страху, голоду и борьбе за жизнь. Лесу. Городу. Полицейским.
  Их было в несколько раз больше, чем показалось мальчишкам, когда они только открыли сумку. Под пачками купюр в 1$ и 5$ лежали пачки с 50$, 100$ и 500$.
  Богатство. Безумное богатство, невероятным образом оказавшееся в небольшой заплечной сумке.
  Несколько секунд все трое - и Гарг, и мальчики, стояли и молчали.
  Потом Саша моргнул, с трудом отвёл глаза от кучи денег и заметил, что у его сандалии лежит большое кольцо - с головой тигра. Глаза тигра из ярких маленьких рубинов, казалось, светились. Похоже, что кольцо выпало из сумки вместе с деньгами и откатилось к его ноге.
  Саша поднял кольцо, всмотрелся. У него возникло странное чувство, что тигр тоже всматривается в него - с пониманием и тревогой.
  Тем временем Гарг слегка обернулся и сказал мальчишкам - тихо и словно чуть заискивая:
  - Вы... не убегайте далеко. Пойдем сейчас... мороженого поедим.
  И начал собирать деньги.
  Саша понял, что мороженое они есть не будут. И что нужно бежать как можно дальше, и в лес не возвращаться. И молиться, чтобы больше никогда не видеть Гарга - схорониться поглубже в канализацию, с недельку ночевать под мостами. Питаться мерзлыми яблоками и жарить лягушек из центрального пруда. А дальше? Дальше Саша придумать не успел.
  Ирека он потерял из вида. А Ирек тем временем тоже понял. Понял, что Гарг делиться с ними не будет. И что самое верное сейчас для Гарга - это пришить их обоих и бежать с деньгами подальше, за границу Города.
  Поэтому Ирек осторожно посмотрел по сторонами и увидел рядом ржавую лопату - скорее всего, дворник копал ей сад у подъезда. Ирек взял лопату и начал тихо поднимать её над головой.
  - Сейчас, мальцы. - кряхтел Гарг, засовывая деньги в сумку. - Сейчас. Кстати, парень, ты ведь не думаешь, что я не заметил тот перстень? Его нужно отдать дяде Гаргу. Дядя Гарг его сдаст кому нужно, получит деньги и с парнем разделит. Слышишь? Эй, ты что делаешь?!
  Последнее адресовалось уже Иреку - Гарг повернулся и увидел, как тот замахнулся на него лопатой.
  От страха Саша зажмурился и услышал только звонкий нелепый стук, как если бы деревянной поварской лопаткой ударили по пустой кастрюле.
  Гарг рухнул, как мешок с картошкой. Рядом упала сумка. Ирек подошёл, кинул её Саше. Тот машинально поймал.
  А Ирек - толстый неповоротливый Ирек, с который Саша делил хлеб, прикрывал на вылазках - этот уютный безобидный увалень, прицелился острием под основание черепа... Замахнулся.
  Саша почувствовал, что внутри словно открылось окно в холодную ночь. Стало темно и мерзко. Руки и ноги свело судорогой, как если бы он долго-долго купался. Он развернулся и бросился прочь!
  Позади раздался звонкий хлюп, как будто одним ударом разрезали ножом арбуз. У Саши потемнело в глазах. Он споткнулся, упал, разбил лоб и скулу и лежал на асфальте, тяжело дыша.
  Кто-то похлопал его по плечу.
  Это был Ирек. Мрачный и серьёзный. Обычно пассивный, сейчас он выжидательно смотрел на Сашу.
  - Убежать хотел?
  Только сейчас Саша понял, что до сих пор сжимает в руках сумку с деньгами.
  Машинально встав, он сунул её Иреку и сделал несколько шагов к подъезду.
  Там лежал старик Гарг.
  
  По субботам Саша ходил в кино. Большие картины - на два-три часа прерывались на пять-десять минут, чтобы зрители могли выйти перекусить, подышать свежим воздухом и размяться. Если перед началом кинофильма кассиры очень чётко следили за безбилетниками, то на этих перерывах на тех, кто входит в зал, смотрели сквозь пальцы.
  Однажды он попал на фильм ужасов. Глупый фильм, где есть группа подростков, большой заброшенный дом и одно страшное чудовище, которое всех убивает поодиночке. И одному из парней чудище отрубило голову.
  Фонтан крови, громкая музыка, крупный план... голова в руке чудища в ужасе раскрывала рот и что-то пыталась сказать.
  
  Реальность оказалась куда более безумной.
  Это был тот же самый подъезд и та же самая трава. Только на ней лежал Гарг. Без головы.
  "Блокнот испорчен". - зачем-то подумал Саша. - "Я его там в траве оставил, а теперь он испорчен. Испорчен блокнот. И записать то всё это теперь некуда."
  А потом он отвернулся, его вывернуло наизнанку. Ирек стоял поодаль, сжимая сумку с деньгами.
  - Зачем ты это сделал? - прокашлявшись, спросил Саша.
  - Если бы не я, то он бы нас... - пробубнил Ирек и икнул.
  У него дёргался глаз. Он сейчас совсем не был похож на ту равнодушную машину, которая минуту назад опустила лопату на голову старого вора.
  - Я сам не знаю, как так вышло. Само как-то... - Ирек шмыгнул. - А ты точно не хотел сбежать?
  - Не будь идиотом... - Саша хотел плакать от отчаяния. - Быстрее идём отсюда, пока кто-нибудь не посмотрел в окно и не позвал полицию!
  Словно по заказу сверху послышался женский крик.
  И почти сразу - мужской окрик: "Стой!"
  Мальчишки рванули, как от стаи диких собак! Вылетели со двора и - о, чудо! - как раз мимо по рельсам проезжал трамвай, на ступеньку которого они запрыгнули. Водитель оказался понимающий - дверь щёлкнула и впустила пацанов в салон. Трамвай даже не замедлил хода.
  Мальчишки пошли в заднюю часть салона и рухнули на последние сидения. Сидели молча.
  
  Тополь. Трава. Лопата. Гарг...
  Саша мотнул головой, прогоняя видение. Обернулся. Дорога сзади была пуста. Никто за ними не гонится.
  Он выдохнул, пришёл в себя и понял, что до сих пор сжимает перстень с тигром в руке. Крупный - на взрослого человека, не на Сашу. В колечко Саша мог просунуть два своих пальца. А уж носить его...
  Просто ради интереса и чтобы отвлечься от образа лежащего на траве Гарга - Саша сунул в перстень безымянный палец правой руки.
  Вдруг случилось чудо: перстень уменьшился в размерах. Сжался и очень плотно, но не больно, сел на палец.
  Словно его делали по мерке.
  И очень-очень красивый. Саша поднес перстень к лицу, всмотрелся в рубиновые глаза тигра и снова удивился - как живые! Показалось опять на секунду, что тигр тоже внимательно всматривается в него. В глазах по-прежнему была тревога, только теперь ещё и радость.
  Словно Тигр радовался, что Саша надел кольцо. И Саше тоже стало легко на душе, несмотря на последние события.
  - Красивый перстень. - сказал Ирек, обеими руками обнимая сумку на коленях. - Дай примерить?
  Но перстень снимать не захотелось. Чтобы не обижать напарника, Саша попытался снять его, но... не получилось. Он сидел на пальце свободно, но как только мальчик пытался его снять, сжимался - на тот миллиметр, который не позволял его стянуть.
  - Не получается... не могу снять! - удивленно пробормотал Саша.
  - Угу. - покивал Ирек, всем своим видом выражая "ну-ну, рассказывай тут". - Ну, не хочешь, не надо.
  - Я тебе потом дам. - рассеянно сказал Саша.
  Он смотрел из окна, пытаясь понять, куда они едут.
  Трамвай ехал размеренно, качаясь и постукивая колесами на стыках рельс. Мимо неспешно проезжали низкие домики Пригородного района - здесь было тихо и спокойно, много парков и зеленых двориков. Излюбленное место беспризорных - тишина, покой, полупустые магазины.
  Трамвай ехал через район, на другой конец Города.
  Саша помнил, что примерно в это время от Городского Парка уходят несколько трамваев, и один из них точно идет прямиком к порту. А из порта раз в неделю отходит пароход, прочь от континента и Города... Билет на него стоил запредельных денег, но деньги для них теперь не проблема!
  Может ли быть такая удача, что они сели именно на тот трамвай? И что день отплытия - сегодня?!
  Саша нажал на кнопку вызова диспетчера - на поручне спереди.
  Динамик с кнопкой отозвался приятным женским голосом.
  - Городская транспортная служба, чем могу быть полезна?
  - Скажите, а мы на каком трамвае едем? Он едет к порту?
  Три секунды промедления и девушка ответила.
  - Вы едете на сорок втором трамвае и его конечный пункт - второй морской порт. Вы прибудете на место через сорок три минуты, через двенадцать остановок.
  - Да! - Саша откинулся на спинку кресла и торжествующе поднял руки вверх.
  - У вас ещё есть вопросы ко мне? - отозвалась девушка.
  Саша спохватился.
  - Да... скажите, корабль с континента отходит сегодня?
  Три секунды, за которые Саша почти не дышал...
  - Корабль отходит сегодня в шестнадцать тридцать, через сорок пять минут после вашего прибытия.
  - Отлично! Спасибо... - Саша нажал кнопку отбоя.
  Теперь оставалось просто доехать до конечной станции, купить билеты и успеть на корабль... и все!
  - Ты слышал?! - повернулся Саша к Иреку. - Слышал? Мы свободны!
  - Что? - Ирек словно очнулся ото сна.
  - Мы свободны! Сейчас доедем до порта, купим билеты и уплывем отсюда!
  Ирек нахмурился, как будто с трудом понимал слова Саши, потом пожал плечами и кивнул. И остался сидеть, крепко обнимая сумку на коленях.
  Из двери в конце вагона вышел кондуктор, оглядел салон трамвая, увидел на заднем сидении двух пацанов. Критически осмотрел обоих, нахмурился. Мальчишки ободранные, пыльные - больше похожи на голодранцев, у которых за душой ни копейки.
  Таких нужно гнать из трамвая подальше.
  На секунду исчез в двери, после - вышел и вразвалочку направился к ним. На поясе у него висел шокер. Саша дёрнул Ирека за плечо.
  - Ирек, нужно за проезд заплатить.
  Но Ирек крепко держал сумку с купюрами, тупо глядя перед собой, и отказывался от него отлипать.
  - Ирек. Достань одну купюру и заплати за проезд.
  - Почему я? Сам плати. - огрызнулся толстый дурак.
  У Саши аж дыхание перехватило от этого идиотизма.
  Кондуктор подошёл, оглядел пацанов.
  - Билеты, пожалуйста.
  Если Ирек сейчас просто сунет руку в сумку и вытащит одну купюру наугад - их проблемы кончатся. Кондуктору до лампочки, кто и как с ним расплачивается. Можно будет спокойно ехать дальше.
  А потом - порт, билеты на пароход и прощай, Город... Здравствуй, море! Здравствуй, ветер! Здравствуй, новая жизнь!
  - Мне что, полицаев позвать? - зевнул кондуктор и нащупал рукой шокер на поясе. - А ну, шантрапа! Марш из трамвая!
  Трамваи ходят по Городу раз в час. Если они выйдут сейчас - не успеют на пароход. Придется остаться в городе ещё на неделю. За эту неделю может случиться всё, что угодно...
  - Ирек... - умоляюще сказал Саша.
  Трамвай остановился на остановке. Двери открылись - из них повалил жар.
  У кондуктора кончилось терпение. Он снял с пояса шокер, помахал им перед носом Ирека - который сидел ближе и скомандовал.
  - Так, парни! Слезайте. Проехали на халяву одну остановку - скажите спасибо, что я вас не ссаживаю с трамвая на полном ходу. Давайте, идите. Мне что вас, током гнать, как собак?
  - Мы сейчас заплатим. - сдавленно сказал Саша. - Вот у него есть деньги.
  Ирек поднял голову и стал смотреть то кондуктора, то на Сашу. В его глазах горел звериный огонь.
  - Нету у меня никаких денег!!! - заорал он во весь голос.
  Он вскочил, боднул головой кондуктора и выбежал из трамвая, прижимая к груди злосчастную сумку.
  Кондуктор упал на сиденье, грязно выругался. Затрещал шокер.
  У Саши в животе словно открылась черная дыра и засвистел ветер. То, что происходило - не укладывалось в голове!
  Он вскочил и побежал следом.
  Грузный и толстый Ирек, который никогда не мог толком и шагу ступить, не запыхавшись - быстро, как голодная собака зимой, бежал вдаль по улице, по мягкому от жары асфальту. Следом за ним убегали кирпичики здравого смысла, которыми Саша уже построил себе путь к новой, свободной жизни за Городом.
  Бежали почти целый квартал, вдоль тех же низких трехэтажных домов, от которых и уехали. Пейзаж вокруг практически не поменялся, это был всё тот же район. От этого Саше казалось, что они никуда и не уезжали. Что даже трамвая не было.
  Но вот Ирек замедлился. Подбежал к автобусной остановке, тяжело ступая, влез в тень. Упал на скамейку.
  Подбежал Саша. Не в силах стоять, уперся рукой в закрытый ларек.
  Нужно было понять. Хоть что-то понять.
  - Почему ты убежал?
  - Не знаю. Испугался. - в голосе Ирека звучал неподдельный страх.
  - Чего ты испугался?? - от отчаяния Саша хотел плакать.
  - Что он отнимет все деньги.
  - Какой же ты... - не договорив, Саша опустился рядом с Иреком на скамейку.
  
  Дурак! Дурак! Идиот! Жирный тупой идиот! Саша почувствовал, как в горле встали слезы. Вконец обессилев, он опустил голову на колени. Нужно было понять, что делать дальше.
  Пока пароход не ушёл, не всё было потеряно. Можно вызвать такси. Для этого нужен телефон с общегородской сим-картой. Стучать во все окна, двери, искать добрую душу, которая согласится позвонить и вызвать им машину... а она уж домчит до порта, быстро и с ветерком!
  Пикнул телефон у Саши.
  
  Объединённый в общую сеть, работая от солнечных батарей на верхушках сосен в Лесу, он позволял бездомным и ворам переговариваться, не тратя на это ни копейки.
  С него нельзя позвонить по Городскому номеру. Нельзя вызвать такси... Но можно предупредить Стаю о патруле или засаде полицейских - если умудрился заметить её и не нарваться.
  
  Пикнул телефон...
  Саша на автомате достал маленький черный аппарат, открыл новое сообщение и охнул.
  Перед глазами опять встала та же картина. Двор. Трава. Лопата. Гарг.
  Но этого же не может быть...
  "Щенок гавкает - нелепо тявкает. Гиена ахнет - головы щенка не станет. Куда это вы намылились, щенки? Уж не в морской ли порт, щемиться на парохода борт? Бежать от дядюшки Гарга? Что это вы? Хорошей жизни решили на двоих хлебнуть? Ну ничего, эта болезнь очень быстро лечится... У нас и доктора отменные есть. Хирурги!"
  
  

Кант и Ёжик

  
  Я: Неисповедим Тоум-Ра. Как неисповедим и непознаваем сам путь вселенский и человеческий.
  R: Принципы работы Тоум-Ра неизвестны. Не пытайтесь понять, как он работает - просто используйте его. Или не используйте.
  Кодекс Хранителей, пункт 9.
  
  - Думай. Думай. Думай-думай-думай! - Ёжик хлопнул себя по вискам, дал пощечину,
  Из леска чуть поодаль по тропинке вышла парочка: парень с девушкой гуляли по пустому парку под тенями деревьев, держась за руки.
  Услыхав шаги, Ёжик резко развернулся и сделал к парочке несколько не то шагов, не то прыжков к парочке, глядя на них в упор. Те резко остановились. Девушка вскрикнула, спряталась за парнем. Тот заслонил девушку, и начал пятится обратно в лесок.
  - Чего людей пугаешь? - спокойно ответил Кант, расслабленно полусидя-полулежа на скамейке. - Дураку понятно, что вор уже далеко отсюда.
  Ёжик проводил парочку взглядом, глубоко выдохнул, прикрыл глаза, попытался расслабиться. Руки, потеряв контроль, на автомате в десятый раз прошлись по карманам: правый на джинсах, левый, задние - словно надеясь, что они попадут в параллельную реальность, где Ёжик оставил кольцо не в сумке, а сунул в карман. Точно так же юные неопытные холостяки по пять раз в день открывают пустой холодильник, словно надеясь, что там появится еда.
  Как вы отлично понимаете, еда там никогда не появляется. Кольцо тоже в карманах не образовалось, и руки, побегав там какое-то время, в итоге уперлись в бока, а после - растерли уши, закрыли на пару секунд лицо и скрестились на груди. Беспокойство из рук перетекло в ноги и Ёжик вначале заходил туда-сюда мимо скамейки, а после - остановился перед Кантом.
  - Ты-то что сидишь? А? Наставник! У твоего ученика сперли Тоум-Ра! О чём это говорит?
  Все прошлые разы Кант хранил таинственное молчание. Сейчас же вдруг коснулся пальцем совы на груди и сделал странный жест - словно дважды щёлкнул пальцами, одновременно почесав птице клюв.
  Глаза совы опять загорелись глубоким, синим светом.
  - Ты знаешь, как работает Тоум-Ра? - спросил он вдруг Ёжика.
  Тот вздохнул. Так уже сто раз было: там, где нужно было что-то делать - Кант вставал и начинал рассуждать, рассказывать, объяснять. Как бы Ёжику, но больше самому себе.
  Правда, после этого всё частенько разрешалось. На удивление быстро и изящно.
  Ёжик уже знал, что делать в такие моменты - ничего. Слушать наставника, впитывать информацию и дать всему идти своим чередом.
  Только сейчас это было сложнее, чем раньше.
  - Неисповедим Тоум-Ра. - повторил Кант прописную истину из Кодекса. - Наша работа - работа Хранителей - полностью основана на их энергии. При этом все исследования прямо гласят: никакой энергией Тоум-Ра не обладает. Но известны случаи, когда Хранители совершали при их помощи удивительные подвиги.
  - Например? - услышав монотонный бубнеж наставника, Ёжик смог успокоиться, сесть на скамейку и с удобством раскинуть руки на спинку.
  Кант же, напротив, теперь стоял и ходил взад-вперёд, словно читая лекцию аудитории.
  - Совсем недавно один Хранитель смог расколоть надвое планету - после того, как на него открыла охоту целая цивилизация. Примерно век назад один Хранитель сумел заново зажечь звезду, которая уже почти совсем погасла. Кстати, он это сделал ради любимой - во время инспекции планеты на орбите той звезды, он встретил женщину, которую полюбил.
  - А Вердикт? - недоверчиво спросил Ёжик. - Он же не смог взять её с собой, а та женщина так и так бы погибла со своей планетой.
  - Вердикт оказался положительным, планете дали жить.
  Кант вдруг замер. Ёжик навострил уши.
  Даже деревья в парке словно замерли, не решаясь шевельнуть ни одним листком. Солнце - и то закатилось в облако, приглушив жару и свет.
  И только глаза совы на шее Канта всё так же светились глубоким приятным синим.
  - Тоум-Ра находит своего владельца. Или владелец находит свой Тоум-Ра... Они словно рождаются друг для друга. Всю жизнь тоскуют, ни разу друг друга не видев. А после, в один прекрасный момент - неизбежно встречаются. И никто - за исключением владельца - не знает, что Тоум-Ра - это он и есть. - голос Канта стал мечтательным. - Но вот ты, повинуясь смутному ощущению тоски и надежды, едешь в дальнюю страну, заходишь в безымянную лавку безделушек - и находишь в коробке сову на цепочке. И всё становится правильно и понятно. И словно не жил до этого. Словно спал.
  - Не знаю, у меня по-другому было. - буркнул Ёжик.
  А Кант его словно не замечал.
  - Тоум-Ра не делает ничего, что не может или не хочет его владелец. А владелец наконец-то может все, что... всегда мог. Вот, например...
  Кант снова прижал палец к сове и с лёгким усилием, словно что-то вынимая из неё - оторвал и показал на скамью, на которой сидел Ёжик.
  Синева в глазах стала ярче. От неё оторвалась искра, полетела, зависла над скамьёй и засветилась, как синий светильник.
  И в этом свете на скамье появились Ёжик и Кант. Синие, прозрачные, будто призраки.
  Ёжик встал, внимательно посмотрел на скамью. Они сидели точно так же, когда только пришли сюда.
  - Интересно. Как ты это сделал?
  - Не знаю. - мягко улыбаясь, ответил Кант. - Никогда не делал этого раньше. Просто понимаешь... меня всегда, с самого рождения, преследует постоянное чувство дежавю. Я словно всё знаю и всё помню наперед. Просто не осознаю. Что-то случается, а я не удивляюсь. И сейчас я подумал, что мне достаточно вспомнить - что было здесь после того, как мы ушли.
  В синий свет вошёл тот толстый мальчик. Он точно так же переминался с ноги на ногу, говорил.
  Призрак-Ёжик что сказал на ухо призраку-Канту. Вот оба встали и пошли. И исчезли, как только вышли за пределы синего света.
  У скамьи осталась только призрак-сумка.
  Спустя полминуты в синем свете появился другой мальчик - тощий и низкий. Он цапнул сумку и быстро побежал прочь, по дорожке!
  - Вот он! - подпрыгнул Ёжик. - За ним!
  Оба Хранителя побежали за синим призрачным мальчиком. Над ним летел всё тот же синий огонёк, держа его в области синего света, не давая исчезнуть.
  Но и летел не слишком быстро. Мальчик был прытким - гораздо быстрее двух рослых парней. Поэтому иногда огонёк замедлялся и призрачный мальчик в свету словно замедлялся, замирал. Давая Хранителям догнать его.
  Хранители выбежали из парка. У выхода стояла мороженщица, спасаясь от жары под большим зонтом, неподалеку, в тени дуба, полицейский поглощал эскимо.
  - Лучше бы смотрел в оба, а не мороженое ел - буркнул Ёжик.
  Ни полицейский, ни мороженщица, ни обратили никакого внимания на синий огонек и призрачного мальчика в его свете..
  Перебежав дорогу, Хранители побежали вверх по улице. Асфальт плавился, воздух в полуметре от него искажался, подёргиваясь. Призрачный мальчик всё бежал и бежал вверх и прыти у него было куда больше, чем у двоих взрослых! В конце очередного дома остановился и забежал на угол и осторожно выглянув на улицу Здесь Хранители, наконец, его догнали и теперь стояли, тяжело дыша и вытирая со лба пот.
  Ёжик и вовсе прислонился к стене дома, не в силах стоять.
  - Ненавижу детей... - прохрипел он. - Нет, люблю, на самом деле. Но детей-воров - точно не люблю. А уж быстрых детей-воров...
  - А вот и второй. - прервал его Кант.
  За углом дома стоял тот самый толстый мальчик, который просил их о помощи. Мальчики перебросились парой слов и быстрым шагом пошли во дворы, в тень дубов и лип.
  Хранители нырнули за ними.
  Во дворе синий огонёк полетел к дальнему подъезду, под большую липу.
  - Странно. - пробормотал Кант.
  А там, у подъезда, лежал мёртвый старик в лохмотьях. Рядом валялась лопата.
  - Слушай, он без головы... - охнул Ёжик. - Голова вон, в траве лежит.
  Кант кивнул, хмуря наблюдая за синей призрачной сценой.
  Смотрел на неё и Ёжик.
  Когда перстень выкатился из сумки, он задышал сильнее и сделал шаг, желая поискать его здесь, но тощий мальчик поднял его, и он снова горестно вздохнул.
  А потом толстый мальчик огрел старика по голове и отрубил её, Ёжика передёрнуло.
  Кант же только поднял бровь и хмыкнул.
  Призрачный старик упал на место настоящего. А мальчишки убежали. Сразу после этого синяя искра вдруг погасла. И опять послышался глубокий приятный голос.
  "Терпение. Милосердие. Мудрость."
  - Боль. Отчаяние. Мерзость. - в тон сове язвительно проговорил Ёжик. - Зачем ты отключил искру? Скорее идём отсюда, мы стоим рядом с трупом. И убил его один из наших молодчиков.
  - Это не я. - помотал головой Кант. - Тоум-Ра привёл нас сюда, мы нужны здесь.
  Ёжик хлопнул себя по лицу.
  - Ты не забыл, что мы сейчас гоняемся за моим украденным Тоум-Ра? Мальчишка поднял перстень и убежал!
  Но Кант подошёл к трупу, коснулся совы, начертил перед ней какой-то символ и стряхнул пальцем на тело.
  Тело засветилось синим изнутри.
  Голова потянулась к шее, встала на свое место. Безобразная щель засияла небесной голубизной, а после - заросла.
  Кровь на траве втянулась в тело тонкими пунцовыми нитями.
  - Мы сюда пришли. - заговорил Кант. - И знака идти дальше пока нет. А раз уж здесь тело старика, который пытался отобрать нашу сумку у мальчишек, то, возможно, его стоит оживить. Не забывай "Терпение. Милосердие. Мудрость.". Мудрость. Похоже, сейчас нужно проявить именно это.
  - Полный бред. - уныло процедил Ёжик. - Похоже, мне крышка. Останусь без Тоум-Ра. Хранитель без Тоум-Ра - вот смеху-то...
  Он опустил голову и сел на скамейку рядом с подъездом.
  Тело старика издало громкий звук, словно кто-то щёлкнул пальцами.
  - Кстати, не знал, что умеешь оживлять.
  Кант ответил не сразу. Скосив на него взгляд, Ёжик увидел вдруг, что напарник сидит и смотрит в одну точку, перебирая в воздухе пальцами, не то пытаясь нащупать что-то, не то секундой ранее упустив что-то ценное.
  - У меня жена погибла. - Ёжик не узнал Канта: голос словно шел откуда-то из погреба.
  - Давно? - брякнул Ёжик первое, что пришло на ум и тут же пожалел.
  - Ты ведь знаешь: когда обретаешь Тоум-Ра, он воплощает первое, о чем его просишь. - Кант словно не заметил вопроса. - Этим и раскрывает себя для Хранителя - и то первое делает нормой для него, всегда доступной силой. Никто об этом не знает, разумеется, поэтому каждый и желает черт-те знает чего... А Рита умерла неделей раньше. Сам понимаешь, как я себя тогда ощущал...
  - И ты захотел, чтобы она вернулась?
  - Это было единственное, о чем я просил. - скрипнул Кант зубами. - Но, если бы я, конченный болван, просил только об этом... Я просил всего один день рядом с ней, чтобы она снова стала моей звездой. Я цедил это про себя день и ночь... Сам не заметил, как в какой-то лавке увидел сову на цепочке - протянул руку... А сам ничего толком не вижу, и повторяю про себя "Всего день, всего день, и пусть она дальше снова светит мне..." И тут смотрю: рядом она. И говорит: "Милый мой, у нас есть один день".
  - То есть, после...
  - После прошел день. - глухо ответил Кант. - И она снова умерла. И стала звездой. Моей звездой.
  Ёжик поежился и примерно минуту сидел молча. Впервые за полгода совместной работы ему стало чуть понятнее, отчего Кант такой мрачный, молчаливый и постоянно погружен в себя.
  - Тебе нужно стихи писать. - искренне сказал он.
  - Зачем? - задумчиво спросил Кант.
  Ёжик поперхнулся.
  - Ну, это... Красиво говоришь... А, не суть! - махнул он рукой. Всё-таки, Кант есть Кант. - Какие у нас дальше планы? Дождёмся, пока он встанет?
  - Да. - кивнул Кант, встряхиваясь и снова возвращаясь в обычное состояние. - обычно это происходит в течение пятнадцати минут, но зависит от возраста... А это ещё что?
  Во двор въехали машины с мигалками. По одной из каждого выхода - с краев домов и из арки. Машины затормозили примерно в двадцать метрах от Хранителей, из них высыпал десяток людей в форме, на Хранителей наставили пистолеты и автоматы.
  - Кант... - в легкой панике начал Ёжик.
  - Стоять на месте, руки держать на виду! - из центральной машины вышел подтянутый накачанный мужчина с погонами офицера. Не доставая пистолета, бодрым шагом подошел ближе.
  Цепко и оценивающе оглядел обоих парней, быстро оценил обстановку, после чего быстро прошёл мимо, подошёл к телу старика, проверил пульс.
  - Мёртв. - крикнул он в сторону машин.
  - Это он сейчас мёртв, но скоро... - начал Ёжик, тут же понял, как это глупо звучит, обернулся за помощью к Канту и с изумлением увидел, что тот уже стоит с заведенными за спину руками.
  Офицер не обратил на Ёжика и толики внимания, вместо этого поднял с земли блокнот, повертел и сунул старику в карман.
  - Этих двоих в участок, труп - с ними. - бросил офицер в сторону машин. - В отделении разберемся.
  Ёжик похолодел. Мысли забегали как муравьи в развороченном муравейнике. Офицер стоит спиной. Кант, похоже, ничего не собирается делать. Если их сейчас повезут в отделение - всё кончено. Кант оттуда ещё смотается - а он, без Тоум-Ра, останется там навсегда.
  За офицером, в трёх метрах, была приоткрытая дверь подъезда. Одним прыжком мимо оперативника, рвануть, добежать до верха, на крышу и далее по ним - этот район был хорош тем, что дома здесь строили в упор друг к другу, и крыши соединялись в целые поля, по которым можно было гулять часами.
  На крышу. И бежать. Ждать, пока освободится Кант - и найдёт его.
  Команда сзади не должна стрелять, пока здесь их офицер.
  И Ёжик рванул! Мимо офицера, который изучал тело старика. К подъезду. Вот уже дверь рядом, руку протяни...
  Вдруг чуть ниже затылка резко и неприятно щёлкнуло. В глазах потемнело, ноги подогнулись, и Ёжик лбом встретил дверь, до которой так и не дотянулся.
  Последнее, что он услышал - команда офицера. У него даже тон не изменился. всё это было для него буднично и привычно.
  - Грузите их в машину!
  
  

Саша и Ирек

   Я: Один Тоум-Ра - один Хранитель. Они рождаются вместе, тоскуют друг без друга и ликуют, когда соединяются - уже навек, безраздельный и неисчислимый век!
  R: Каждый Тоум-Ра появляется для одного конкретного Хранителя. Когда Хранитель рождается, в это же время во Вселенной появляется Тоум-Ра для него. Никто другой, кроме конкретного Хранителя, не может использовать его Тоум-Ра.
  Кодекс Хранителей, пункт 44.
  
  Всё шло псу под хвост. Нет такси, и они не могут уехать в порт. А если и уедут, там их будет ждать Гарг. Если останутся здесь - то не уедут в порт и не сядут на корабль. И останутся здесь, в Городе, с полной сумкой денег.
  Абсолютно бесполезных денег, так как потратить их здесь всё равно не дадут. Если уплыть на Острова, то там можно жить как короли... А здесь же их быстро поймают.
  Неделя до следующего корабля. За эту неделю нужно как-то окольными путями купить билет. Переодеться. Нарядиться какими-нибудь артистами. Да за эти деньги можно купить билеты на теплоход целому маскараду и затесаться в толпе!
  У Саши аж голова разболелась от потока мыслей. Но варианты, что делать дальше - всё равно были.
  - Надо прощаться. - сказал Ирек. - И разделяться.
  Это было как гром среди ясного неба. И идиотизм на этом не кончился. Ирек упрямо продолжил чеканить слово за словом - как гвозди в доски вбивал.
  - Мы деньги взяли, теперь дальше каждый сам по себе. Ты оставляй себе это кольцо если хочешь, я возьму деньги.
  Перед глазами Саши пролетели последние три года совместных вылазок, воровства и афер. Все планы до единого составлял он, он же всегда решал, что делать в сложных ситуациях. Их могли уже десять раз арестовать и схватить. Все "деловые пары" в лесу распадались и погибали, попадали в засады полицаев и исчезали в Питомнике.
  Менялись года, менялись улицы, менялись законы. От лучшего, к худшему. От страха к ужасу. От плохого, к безнадежному.
  И только идиотизм Ирека оставался неизменным. Как и сейчас, проявляясь не вовремя и не к месту.
  Только это уже было слишком...
  - Ты свихнулся?
  - Нет... - казалось, Ирек чуть не плачет.
  Что происходит?
  Саша вытянулся на скамейке и закрыл глаза. Ну что за дурак его напарник? Или он всерьёз думает, что один сможет уйти от полиции и от Стаи? Держаться вместе им сейчас - самое верное дело. Осталось донести это до Ирека.
  Подъехал автобус, шумом мотора и лязгом закрывающихся дверей оборвав мысли Саши.
  Саша выждал пару секунд и открыл глаза, собравшись объяснить напарнику, что на самом деле сейчас происходит и почему им нужно держаться вместе.
  В автобусе стоял Ирек, с сумкой в руках. Закрылась дверь, и автобус стартовал и исчез в конце улицы.
  И опять наступила тишина.
  Асфальт всё так же плавился от жары. На улицах по-прежнему не было ни души.
  На третьем этаже у дома через дорогу распахнулось окно, из него высунулась девушка, восторженно ухнула: "Ну и жара!". Увидев Сашу на остановке, она помахала ему. Саша слабо улыбнулся, тоже поднял руку.
  Из того же окна высунулся голый по пояс парень, хмуро оглядел Сашу, что-то шепнул девушке на ухо. Та посерьёзнела, исчезла в окне. Парень захлопнул ставни.
  Саша опять почувствовал, что он абсолютно один. Город против него. Даже Ирек его бросил.
  Ни денег, ни напарника. Ничего.
  Одно бесполезное кольцо, которое, к тому же, не снимается.
  Хотя его можно загнать... В лесу краденые драгоценности обменивали за бесценок. Там орудовал кузнец, который примет кольцо - даже если его придется снимать вместе с пальцем.
  Ну а что потом?
  Сейчас самое верное - ехать за Иреком. И уговорить хотя бы дать ему денег на билет. Ведь не настолько он жаден, чтобы не поделиться с бывшим напарником, с которым четыре года делил хлеб, одной купюрой?
  А там... острова и море. И плевать. Уж лучше жить там, чем загинаться здесь.
  Но чтобы попасть в порт, нужны деньги.
  Саша вздохнул и пробормотал:
  - Как бы я хотел уметь вызывать такси - где угодно, откуда угодно... чтобы БАЦ! - и появилось. А потом БА-БАХ! - и увезло куда нужно...
  Вдруг раздался щелчок - из кольца на пальце: глаза тигра горели ярким огнем!
  Мгновение Саша смотрел в глаза тигру, не в силах отвести взгляд. На секунду его обуял страх, он попытался снять кольцо. Но вот свет потух.
  Раздался хлопок. Рядом с остановкой затормозило желтое такси, засигналило как бешеное. Окно опустилось, из него по пояс высунулся тощий долговязый парень в клетчатой кепке.
  - Такси заказывали? Ехать будем? Парень, тебе куда?
  
  

Кант и Ёжик

   Я: С готовностью принимайте трудности и невзгоды, которые ждут вас на пути Хранителей. Помните, что каждая трудность - ступенька к завершению вашей миссии.
  R: Инспектируя мир, вы можете столкнуться с преступностью, несправедливостью или завышенными ценами на чай. Продолжайте следовать миссии, несмотря ни на что.
  Кодекс Хранителей, пункт 62.
  
  Пробуждение было жёстким. Голова гудела, словно внутри играл духовой оркестр с барабанами. Виски пульсировали.
  Руки связаны за спиной и прикованы наручниками к стене. Ноги тоже - к скамье, на которой Ёжик сидел.
  Перед ним - Кант, на противоположной скамье.
  Справа на скамье пристегнуто тело старика. всё ещё мёртвого.
  Под потолком скупой свет плоской энергосберегающей лампы. Слева - наглухо запертая дверь, справа - ещё одна, без ручки. Похоже, в салон автомобиля.
  Качает. Они внутри металлической камеры на машине, которая, видимо, использовалась для перевозки задержанных. Ёжик припомнил, что когда приехал отряд их арестовывать, чуть поодаль остановился крупный черный грузовик с контейнером вместо кузова. Скорее всего, они были внутри него.
  Ёжик прокашлялся, Кант поднял глаза.
  - Он всё ещё... - указал на него бровями Ёжик.
  - Да, мёртв. Он стар, а время оживления зависит от возраста. Моя невеста ожила через пять минут, но ей было восемнадцать лет. Старик может ожить через час, а может через два.
  - А куда нас везут?
  - В местное СИЗО. - пожал плечами Кант. - Либо в тюрьму. Не знаю, как у них здесь всё устроено.
  - Восхитительно. - пробормотал Ёжик. - Как же болит голова... Ты можешь нас отсюда вытащить?
  - Не могу. - огорошил его Кант. - У меня руки связаны. Но не переживай, мы здесь не случайно. Тоум-Ра нас сюда привёл - и значит, нас что-то ждёт.
  Ёжик взревел и в одной громкой и красноречивой фразе высказал наконец Канту все, что он думает про волю Тоум-Ра, его овечью покорность судьбе и выкрутасы с инспекцией. Про жару этого чёртового мира, его звериных обитателей и волшебные "Терпение. Милосердие. Мудрость", которыми Тоум-Ра Канта кормил их с самого начала дня.
  Фраза длилась пару минут, во время которых Кант не повёл и бровью.
  - А знаешь, меня всегда удивляло, насколько ты близко всё принимаешь. - ответил он, когда у Ёжика кончилось дыхание и он осел на скамью, красный и потный. - Обычно, когда Хранитель находит Тоум-Ра, его уже мало что волнует.
  - Значит, я какой-то не такой Хранитель. - огрызнулся Ёжик. - Какого лешего мы тут сидим?
  Раздался громкий щелчок. Старик на скамейке заворочался, поднял голову. Осмотрелся. И задёргался изо всех сил!
  - Полицаи! Крысы! Букашки! Прыгай, таракан, на любого таракана придется капкан! Замуровали! Сволочи! Мальчишки, щенки! Убью!
  - Ты уверен, что не зря его оживил? - кинул Ёжик Канту. И участливо обратился к старику. - А вы знаете, где сейчас эти мальчишки?
  Но старик всё вертелся на скамье, как уж, прижатый камнем. И продолжал ругаться во всё горло, перемежая оскорбления злыми поговорками.
  Полицейские не подозревали, что всё так обернется и пристегнули его не крепко - только чтобы тело не болталось. И старик быстро высвободил руки и снял цепи. Вскочил, первым делом пробежался по машине, ощупывая цепкими костлявыми руками каждую щель.
  Ёжику он напомнил паука, который мечется по банке в поисках выхода.
  - Дверь заперта... - шипел он сквозь зубы.
  - Ты бы нас освободил. - укоризненно заметил Ёжик.
  - С какой это стати... - процедил Старик, щупая дверь в кабину и осторожно нажимая на ручку, его лицо просветлело. - Открыта... Открыта! Каждый таракан получит свой капкан!
  Он обернулся, выдохнул. Прильнул к щели под потолком.
  - Ещё долго ехать. - шипел он сам себе под нос. - Довольно долго.
  Одним прыжком он оказался у Ёжика и принялся шарить по его карманам.
  - В свои залезь. - буркнул тот.
  Старик остановился, хмыкнул, запустил руку в свой карман. Вытащил блокнот, который сунул ему офицер. Повертел. Открыл, пролистал до последней исписанной страницы. Вчитался. Лицо его озарила улыбка! Порывшись в карманах, он достал старенький мобильник, что-то кому-то написал.
  - Глупые щенки, смешные глазенки... - пропел старик почти любовно. - Свободы хотят, в море на тепло летят. Кто счастья на двоих пожелает, тому железо бок прошибает. Дух вышибает!
  - Где они? - спросил Кант.
  - Не твое дело! - зло рявкнул старикан. - Я - смотрящий за щенками! Сам поймаю, за шкирку повожу. А там и в гроб положу... Ха!
  Машина остановилась. В кабине послышались голоса. В замке снаружи загремел ключ.
  Старикан завертел головой, заметался по коробке. Ёжик не без злорадства наблюдал за ним. Но старик прыгнул к своей лежанке, как ящерица вполз под цепи и лег в прежней позе - словно и не вставал.
  Через секунду открылась дверь в кабину. Вошел офицер. Подошёл вплотную к Ёжику.
  - Что, так и не ожил? - издевательски спросил он, кивнув на старика.
  - Скажу правду - подумаешь, что я издеваюсь. - честно ответил ему Ёжик.
  Офицер коротко замахнулся и ударил Ёжика под дых.
  Из-за цепей Ёжик не мог согнуться, поэтому просто повис, глотая воздух.
  - А ты что скажешь? - поинтересовался офицер, подойдя к Канту. - Мы остановились заправиться - машинка у нас большая, долго занимает. Вот я и решил посмотреть, какой мусор мы сегодня везем в Яму.
  Сплюнув в сторону, офицер быстро обыскал Канта, ни на миг не замолкая.
  - Мы по пять раз на дню собираем по городу разный сброд, чтобы потом бросить его к такому же сброду. Ну, убили вы этого человека - в чём веселье-то? Лопатой! Куда веселее голыми руками. Думаешь, почему я вас не застрелил? Потому что не по уставу. А почему я на вас пошёл? Надеялся, что будете сопротивляться. А может быть, сейчас? Хочешь дать мне по роже, тощий? А?
  Офицер замахнулся дубинкой на Канта, как у совы на шее пленника вдруг загорелись глаза.
  Ярко-синий свет звонко зазвенел и ошпарил офицера словно электрошок.
  - Что ещё за...? - дубинка глухо звякнула о пол, офицер отпрянул на шаг, нелепо взмахнул руками, чуть не задев Ёжика, после подобрался и поднял руки, встав в боевую стойку. Глотая ртом воздух, пучил глаза на сову, дергаясь в направлении к Канту - то ли не решаясь подойти, то ли не находя сил сил преодолеть синий свет, который продолжал литься из глаз совы.
  - Это еще что такое? Что это такое, я спрашиваю?! - рявкнул он Канту.
  - Сзади. - коротко ответил Кант.
  А Ёжик наконец прокашлялся, продышался, поднял голову и увидел: за офицером стоит старик. Он неведомо как выбрался из-под цепей, не издав ни звука, даже ни звякнув. Мало того - в руках его была полицейская дубинка - подобрал её с пола, когда офицер выронил.
  Один короткий, но мощный удар по затылку - и офицер рухнул на пол.
  - Шавка... - бросил старик, плюнул на тело и уже хотел выйти, но подошёл к Ёжику и освободил его.
  - Сильный кажет, псу прикажет. Он сказал мне привести вас, если не получится стырить вашу сумку и смыться по-тихому. Мне это претит, но...
  - Стырить мою сумку? - взбеленился Ёжик. - Кто тебе приказал стырить мою сумку?
  - Эй-эй... - попытался смягчить его Кант. - Не лучше ли будет пойти за ним и увидеть, кто за этим стоит?
  Но Ёжик съехал с катушек. Слишком много всего случилось за последнюю пару часов.
  - Нет, не лучше! Из-за него мы торчим здесь, хотя должны были уйти! Из-за него нас взяла полиция, меня избили... Да тебе-то всё равно, ты-то... Ты...
  И тут произошло странное. Все слова стали казаться Ёжику смешными, а агрессия на старика - нелепой. Руки сами собой опустились. Он растерянно повернулся к напарнику.
  И увидел, что глаза совы опять горят синим, а палец Канта указывает на него.
  - Да ты же... - попытался возмутиться Ёжик. Но опять не смог.
  - Ёжик, а ведь ты пока не Хранитель. - слова Канта доносились словно из-за стеклянного купола. - На Хранителя Тоум-Ра не действует, только на обычного человека.
  - Не может быть. - машинально сказал Ёжик, удивляясь, что эмоций совсем нет. Внутри было пусто, как в надутом сером шарике. - Я уже полгода как твой напарник. И Тоум-Ра у меня есть - кольцо с тигром. Только его украли.
  - Это меня и поразило с самого начала. - кивнул Кант, не опуская палец. - Нельзя украсть Тоум-Ра у Хранителя. Невозможно. Ни украсть, ни отобрать, ни что-то ещё. Ты видел, что случилось с офицером? Остается один вариант - ты был просто транспортом.
  - Транспортом...? - тупо повторил Ёжик.
  - Ага. Настоящий Хранитель - в этом мире. И он нашёл свой Тоум-Ра. Благодаря тебе! Я никогда не слышал о подобном - что Тоум-Ра и Хранитель рождаются в разных мирах и Тоум-Ра попадает к своему Хранителю, прикидываясь Тоум-Ра другого... Значит, бывает и такое.
  - Тот парень?
  - Да, именно! - радостно закивал Кант. - Ни разу не слышал, чтобы Хранитель крал собственный Тоум-Ра!
  У Ёжика подкосились ноги. Он опустился на скамью, чувствуя, что тело стало ватным.
  - И что теперь?
  - Идти за стариком. - Кант опустил палец. Сияние совы погасло. - Посмотрим, через кого Судьба решила сыграть на этот раз!
  Но Ёжик никуда не торопился. Он сидел и тупо смотрел перед собой, машинально потирая рукой то место, где находился раньше его Тоум-Ра.
  В душе образовалась пустота. Словно и не было последнего полугода радости от путешествий по множеству разных миров.
  Он не Хранитель. Он просто транспорт.
  Теперь и идти некуда, и гнаться не за кем. Всё равно Тоум-Ра не его. Так чего стараться? Пусть его бросают в тюрьму.
  - Ёжик, ты не понял. - Кант подошёл к нему, присел, заглянул в глаза. - Ты пока не Хранитель. Только пока. Возможно, ты пришёл в мир, где твой Тоум-Ра, понимаешь? Весь твой путь вёл тебя к этому миру. Радуйся!
  - Радость аж из ушей лезет. - кисло заявил Ёжик, нехотя поднимаясь. - Ладно, пошли. Посмотрим, кто заварил эту кашу.
  
  

Саша

   Я: Чудеса. Чудеса повсюду!
  R: В любой момент времени события могут повернуть куда угодно.
  Кодекс Хранителей, пункт 4.
  
  Большой полутёмный ангар - рядом с портом среди заброшенных складов.
  Он и Ирек - их привязали к двум стульям, поставили в центре.
  Вокруг - Стая. Дикие глаза и хищные лица, готовые разорвать двух мальчишек за то, что они захотели счастья на двоих.
  Кредо - один из негласных главарей Стаи - хищно ухмыльнулся
  - Ну что, дети? Цветы жизни... Будем вянуть? Или ещё к солнцу потянемся?
  
  Пока неведомо откуда появившийся таксист вез его в порт, Саша чувствовал смутную тревогу.
  Но эта тревога растворялась в уютном салоне таксиста. Это была старая машина, место которой в музее. Очень давно такси ездили именно такие - напоминающие ёлочные игрушки, пузырчатые, длинные и чуточку нелепые. Хотелось похлопать такую машину по капоту и сказать ласковое: "Ну что, братишка?"
  Так и эта.
  Казалось, что пара метров - и машина остановится навсегда. Она ворчала на каждом повороте, мотор стучал, а салон трясло, стоило колесам встретить самую маленькую кочку.
  Таксист под стать автомобилю - молодой длинный парень в клетчатой кепке-хулиганке, которой он упирался прямо в потолок салона. За всю дорогу он не проронил не слова, улыбаясь Саше доброй простодушной улыбкой из зеркала заднего вида - и это было очень кстати: мальчику как раз не хотелось разговаривать.
  Парень постоянно вслушивался в шум, стук и шелест мотора и что-то переключал на приборной панели.
  И только у самого порта Саша вспомнил, что у него нет денег.
  - Сколько я вам должен?
  Таксист повернулся. Посмотрел так, как если бы Саша спросил у него, сколько собак он съел на обед.
  - Ты что, с ума сошёл?
  - Извините... - пробормотал Саша и быстро вылез из салона.
  Такси резко стартовало и скрылось за поворотом.
  Здесь и взяли Сашу, не успел он подумать, куда мог пойти Ирек. В лучших традициях Стаи - подкрались сзади и прижали к лицу ткань с пахучим составом. Один вдох - и Саша уснул.
  Проснулся уже здесь.
  
  ...
  
  Кредо достал из кобуры на поясе длинный нож и начал его точить об кожаную наручу.
  Саша оглянулся - у Ирека не было с собой сумки. Значит, Стая её уже отобрала. Что им ещё-то нужно? Ладно - снимут кольцо с пальца. Хорошо бы, не с пальцем... а дальше?
  - Где деньги, мальцы? - прервал его размышления Кредо. - А ну да, как же так-то... откройте им рты!
  Из толпы вокруг подошли двое, сорвали скотч у Саши и Ирека. Ирек быстро задышал.
  - Где деньги? - повторил Кредо. - Я вас обоих прирежу, а начну с тебя, умник! - показал он ножом на Сашу.
  "Вот и конец" - отстранённо подумал Саша. - "Вот бы убраться отсюда подальше... Как-нибудь, неважно как".
  И ему опять стало легко и спокойно - уже второй раз за день. И совсем не страшно.
  Кредо посмотрел на них. Ухмыльнулся
  - Хорошо, тогда... начнем с тебя. - указал он на Сашу лезвием и сделал шаг...
  Тишину и шелест старого склада разорвал пронзительный звук визжащего мотора!
  Сверху раздался грохот! Пробив крышу, прямо перед мальчишками, оттеснив Стаю и подняв кучу застарелой пыли, упало ярко-желтое такси! То самое!
  Из него выбежал всё тот же долговязый таксист в белой футболке и клетчатой кепке.
  - Такси заказывали? - не дожидаясь ответа, он подбежал к Саше, одним движением сорвал с него цепи и указал на Ирека. - Его берем?
  - Да! - заорал Саша и бросился помогать.
  Но парень остановил его, лёгким толчком подкинул - с такой силой и точностью, что тот спиной вперёд долетел до машины и влетел прямиком в салон, приземлился на заднее сидение, не задев дверь и проем.
  Тем временем Стая пришла в себя.
  - Это ещё что за.....? - проорали из толпы.
  Кто-то выстрелил в такси. Ещё.
  Таксист, не обращая на выстрелы ни малейшего внимания, сорвал с Ирека цепи и точно так же, как Сашу, подкинул на заднее сидение.
  Задняя дверь захлопнулась. Таксист сел вперёд, закрыл дверь. Поправил кепку, обернулся. И будничным тоном, словно дело происходило на оживленной городской улице, поинтересовался:
  - Куда едем?
  - Подальше отсюда! - заорал Саша, наблюдая через стекло, как бандиты достают оружие - у кого оно было. А дети поднимают с пола арматурины и камни.
  - Вас понял... - пробормотал парень.
  Повернул ключ, нажал кнопочку, потянул рычажок... Мотор старенького такси взревел, словно в нём взорвался вулкан. Машина рванула с места и, набирая скорость, поехала прямиком в бетонную стену склада.
  - Пристегнитесь, пожалуйста. - кинул таксист назад. - Сейчас может немного потрясти.
  Мальчишки дёрнули ремни, но их заело...
  - Они старые. - извиняющимся тоном проговорил парень. - Их нужно аккуратненько тянуть, плавно и без резких движений.
  Вокруг свистели пули. Стая палила в такси изо всех стволов! Одна пуля попала в открытое переднее окно и сбило с таксиста кепку, срикошетила от потолка в пустое переднее сидение. Ирек вскрикнул. Таксист хмыкнул, покрутил скрипящую ручку на двери, поднял стекло. Рассеянно заметил:
  - Всё забываю механизм поменять - стекло само опускается. А на ремонт заехать недосуг... Вы пристегнулись? Ну, поехали...
  Саша с ужасом смотрел на то, как на них приближалась стена. Машина все разгонялась, словно впереди ждал трамплин... Но вместо полета нос машины сейчас поцелует шершавый бетон, послышится скрежет металла, бампер сомнется подобно фантику - а Сашу, Ёжика и парня за рулем бросит по инерции вперед, сквозь облако лобового стекла, которое к тому моменту вылетит осколками...
  - Не работает... -вдруг удивленно проговорил таксист. - Странно...
  - Что не работает? - заорал Саша. - Тормоза? Руль?
  - Да не... - пространно мотнул головой таксист, изучая собственную приборную панель.
  Тридцать метров. Двадцать. Десять... Стена!
  За мгновение до того, как на полной скорости впечататься в бетон, таксист хлопнул себя по лбу, быстро запустил руку под руль и чем-то там щёлкнул.
  Мир вокруг пропал в красной вспышке.
  Исчез склад, исчезла Стая. Исчезло вообще всё.
  Саша широко раскрыл глаза и прильнул к окну. Такого он не видел ни-ког-да...
  Вокруг, во все стороны, простирался бескрайний космос - каким его показывали в старых фильмах, - когда люди ещё туда летали.
  Сейчас даже телескопы сохранились только на древних заброшенных научных станциях, в горах. Каждая из таких станций давно переросла в городок, в который переехали все, кто жил поблизости - когда его дом затопил Океан, идущий за человечеством по пятам.
  И небо уже давно никто не изучал. Кому есть дело до того, что над головой, когда под ногами уйма проблем?
  Но Саша всё равно помнил, что космос - это очень красиво.
  В реальности всё оказалось ещё лучше. Это как увидеть одуванчик - на неумелом рисунке первоклассника, а после впервые выйти в поле и нарвать букет настоящих, ярко-солнечных, вкусных и душистых.
  Перед этим год просидев в душном сером зале...
  Вокруг проплывали галактики и целые мириады звёзд. Саша читал, что городской свет затмевает ночное небо, отнимая у человека звёзды. И очень ценил ночные вылазки на другую от Города сторону Леса - как бы ни было опасно ходить в нём по ночами, но вид неба, полного звёзд, перевешивал риск.
  А сейчас звёзд было больше, чем черного пространства вокруг.
  Их россыпь сияла цветами, которые не поворачивался язык назвать "зеленый", "синий" или "красный". Это был калейдоскоп калейдоскопов. Царство цвета.
  Царство танца. Звёзды соединялись в хороводы и плясали, образовывая огромные, растянутые в пространстве фигуры. У них было еле уловимое, но движение, - плавное и красивое.
  А ещё Саше показалось, что у звёзд есть запах. Ими хотелось дышать - как самыми красивыми из цветов.
  - Не стоит. - заметил таксист, заметив через пыльное зеркало заднего вида, как Саша взялся за ручку, желая приоткрыть дверь. - Там вакуум. Выдует наружу, и ищи потом тебя. Вон бери пример с этого - сидит себе и молчит.
  Последнее посылалось Иреку, которые замер на сидении и молча разевал рот, глядя в окно.
  - Эй, предатель. - ткнул его кулаком Саша. - Что случилось? Куда ты дел свои деньги? Тебя Гарг нашёл?
  Услышав имя Гарга, Ирек вздрогнул и посмотрел на Сашу. Замотал головой, словно на неё сел шмель.
  И заплакал.
  - Прости... - всхлипнул Ирек. - Прости. Там такое было... такое...
  - Расскажешь. - махнул головой Саша.
  Сейчас нужно было прояснить куда более важные вещи. Он подался вперёд, к таксисту.
  - Скажите, а куда мы... едем?
  - В смысле, "куда"? - вылупил глаза таксист. - Ты же сам просил - "подальше". Дальше некуда. Ну, почти... сейчас... вот.
  Одна из точек-звёзд впереди начала расти. Оказалось, что они не висели в пространстве, а очень быстро двигались. И прямо сейчас подлетали к одной из звёзд.
  Таксист открыл бардачок, порылся, достал три пары черных очков. Две кинул мальчишкам, одну надел сам.
  Потянул ручку тормоза.
  Звезда, которая уже вымахала до ослепительного футбольного мяча, перестала расти. Таксист повернул руль, чуть дал газу - и теперь звезда светила прямиком справа.
  - Легли на орбиту. - удовлетворительно кивнул таксист. - А нам - вон сюда.
  Он указал пальцем на тёмный шарик, который показался из звезды и теперь стремительно приближался к ним. Когда он подлетел поближе, выяснилось, что шарик - сине-зеленый.
  И он продолжал разрастаться, заняв в итоге, всё пространство перед такси!
  - Сейчас сядем. - пробормотал таксист и что-то нажал на приборной панели.
  Треск, вспышка! И Саша обнаружил, что такси стоит на большом, залитом солнцем зеленом травяном поле. А неподалеку растет лес. Только он был светлый и приятный, совсем не похожий на тот, что остался дома.
  Таксист руганулся, выбежал из салона, открыл капот. Оттуда повалил дым.
  - Поломались... - виновато сказал он, выглядывая из-за капота. - Я починю, но нужна пара часов.
  Саша открыл дверь. В машину в тот же миг влетел свежий ветер с запахом трав, цветов и хвои! Выдул всю пыль и затхлость. Хотелось выйти и пробежаться по траве... Саша и вышел. Прошёлся, а потом лег и погладил зеленый ковер руками.
  Трава мягко щекотала пальцы. А воздух был самый вкусный - такого Саша ещё не помнил.
  - А мы вообще где?- спросил Ирек, выйдя из такси.
  - А я откуда знаю? - ответил водитель, стуча чем-то в моторе. - Вы просили подальше - я и отвёз...
  - Хорошо... - прошептал Саша, потягиваясь и зевая. - А люди здесь есть?
  - Нет, только звери.
  - Ещё лучше... - пробормотал Саша.
  Он хотел сказать что-то ещё, но тут ощутил, что язык ватный и его не слушается. Попытался поднять руку, но не сумел. Вместе с теплом костра вдруг нахлынуло чувство безопасности - мальчик вдруг почувствовал, что все переживания, весь ужас и беготня наперегонки со смертью наконец оказались где-то на другом конце вселенной. А здесь даже не тайная полянка в глубине Леса, а другая планета. И можно наконец никого не бояться.
  Как только Саша это понял, то расслабился и тут же отрубился мертвым сном без сновидений.
  ...
  Проснулся под треск костра, который целыми пучками бросал искры в звёздное небо.
  Над костром орудовал Ирек, мешая что в котелке. Стоял запах крепкого вкусного кофе. Заметив, что Саша проснулся, достал откуда-то две кружки, разлил кофе и протянул одну Саше. Тот молча взял и отпил, и не думая вставать.
  Стрекотали цикады. Ухала сова - или кто там здесь вместо неё...
  Один край неба погас, зато начал светиться другой. Для них начинался рассвет. Дни и ночи на этой планетке длились всего пару часов, быстро сменяя друг друга.
  
  Говорить не хотелось. Потому что если говорить - то о том, что было в Городе. А не хотелось сюда, в эту тишину и покой тащить суету и бардак планеты на другом конце вселенной.
  
  - Рассказывай. - наконец требовательно сказал Саша. - Что там было?
  - Ты не поверишь. - выдохнул Ирек.
  - Серьёзно? - развёл руками Саша. - Ты хоть понимаешь, где мы? И как мы сюда попали?
  Они невольно посмотрели на такси, из-под которого всё так же торчали ноги таксиста. В нём всё ещё что-то щёлкало и трещало. Сама желтая машина была потрепанной и заляпанной - марка из прошлого века.
  Никто бы в здравом уме не поверил, что на ней можно улететь в космос...
  - А такси я вызвал этим. - Саша поднял руку и показал кольцо с тигром на пальце. - Так что поверю. Рассказывай. С момента, как ты меня предал, забрал деньги и сбежал.
  При упоминании о деньгах, Ирек поёжился. Но деваться было некуда. Он выдохнул, собрался с мыслями и начал рассказывать...
  
  

Ирек

  
  Я: В каждом мире есть зерно дурное, и зерно благое. Вопрос лишь в том, на которое из них проливается дождь и кто владеет садом...
  R: Инспектируя очередной мир, и оценивая его шансы на будущее, смотрите на то, откуда берет начало всё хорошее и дурное в нём. Найдя и искоренив главную причину негатива, вы дадите будущему мира - зеленый свет.
  Кодекс Хранителей, пункт 11.
  
  Этой ночью Иреку опять снились кошмары. Он проснулся от собственного стона, весь в поту. Маленький, грузный, тяжело дыша. Во сне он боролся с черной жутью, а она наваливалась, надвигалась всё ближе и ближе...
  Вокруг стоял Лес - большой, тёмный, дикий. Через него невозможно просто прорваться - между стволов крупных сосен и кедров густо и в обилии росли колючки.
  Давно власти Города, пытаясь выкурить Стаю из леса, поджигали его, но огонь не пошёл вглубь. Колючки отказались гореть. А вырубать лес - на это бы ушло несколько лет.
  В этой мешанине колючек тянулись сквозные дорожки, которые невозможно было увидеть самостоятельно. В этих проходах колючки почему-то не смыкались намертво, а росли в отдельности друг от друга. Давали возможность идти по лесу, лишь изредка цепляясь за оголенную кожу.
  По этим тропинкам Стая и передвигалась - до рассвета выходя из леса, а после - сливаясь с ним обратно. Легко обходя патрули, которые бесполезно ходили вдоль края леса туда-сюда, опасливо озираясь на каждый шорох из густой колючей чащи.
  Были времена, когда эти патрули беспощадно вырезались Стаей. Но после псам надоело тупить ножи о бесполезных патрульных, которых всё равно посылали сюда в наказание.
  Каждый щенок или пёс на уровне каких-то чисто животных рефлексов хорошо понимал, как двигаться сквозь лес. Любой городской очень быстро напорется на непроходимые крючки, пару раз вырвется, потом завязнет, потрепыхается, покричит - а тут уже и Стая прибежит, примет дорогого человека...
  По одной такой тропинке Ирек и пошёл по утренним делам.
  Присел в кустах, послушал тишину. Как раз светало. Полная темень вокруг постепенно сменялась привычным лесным сумраком.
  А потом он услышал голоса. Они шли не к нему, но мимо него. Один голос - кряхтящий, неприятный, принадлежал старику Гаргу - наставнику щенков и молодых псов. Другой - незнакомому псу. Тоже неприятный голос, словно из глухого подвала, который пропах ржавчиной и мокротой.
  
  Всей Стаи никто никогда не видел. Никто не собирался по вечерам у костра, не рассказывал историй - Стая просто жила в лесу, делила добычу - кто успевал добраться до дележки. Строила планы по грабежам в Городе - и в них вписывался тот, кто успевал в них вписаться. Каждый жил отдельно других, как правило - по два-три пса и щенка. И выживали как могли. Часто за счет других.
  Если пес шёл по Лесу в одиночку - его могли и подловить, и закопать под какой-нибудь высокой елью, ради ножика, которым тот похвастался неделю назад.
  Стая - это Стая. В ней не было единства. Всех объединяло лишь одно: животный голод и страх. На этом всё и основывалось. Голод заставлял Гарга растить молодежь, чтобы отнимать у них добычу. Страх удерживал молодняк от того, чтобы не запустить клыки в спину старику, когда тот в очередной раз уходил с жирным куском добра. Страх в будущем остаться без совета.
  Только страх - страх выродиться и остаться в будущем без напарника, без информации о схроне, о патруле - заставлял псов делиться друг с другом едой, а иногда и одеждой, и местом у костра.
  Страх и голод. В этом вся Стая.
  
  Но вот двое идут по лесу и не боятся. Один из них старик Гарг, а второй...?
  - У стариков уже силы на исходе. Мы не можем есть хлопья и траву. Мясо кончается, Ангел.
  Ага. Значит, второго зовут Ангел. На фоне остальных кличек его была мягкой. Но почему "Ангел"? У него даже голос - тёмный, тусклый и неприятный. От него хотелось зарыться поглубже в землю и не высовываться.
  - Мясо кончается? - насмешливо сказал Ангел. - Ловите котов.
  - Мы их переловили ещё в прошлую зиму. В этом чёртовом лесу больше нет никого, кроме комаров и нас.
  - Вот комаров и грызите, как семечки. - равнодушно сказал Ангел. - Дайте им крови попить и лузгайте.
  - Ангел! - в голосе Гарга было отчаяние. - Еда кончается, а до конца лета ещё долго. Мы не переживем его, если не достанем что-то...
  - Значит, ешьте одного из щенков. - равнодушно сказал Ангел.
  - Щенков...?
  Впервые Ирек слышал, что Гарг растерян.
  - Или двоих. - продолжил Ангел, словно не заметил замешательства Гарга. - Я видел, у вас есть такая парочка: один постоянно в блокнот строчит, а второй толстый. Первый умный, а второй неуклюжий. И то, и другое смертельно опасно.
  Ирек, холодея, слышал, как Гарг начал говорить, запинаясь, но Ангел грубо прервал его:
  - Ты пришёл получить ответ или пожаловаться? Не зли меня, Гарг. Иначе каждая колючка в этом лесу будет целиться в твои костлявые запястья. Не хочешь пить чужую кровь? Будешь вылизывать свою!
  Ветра не было, но лес вдруг зашевелился, зашумел. Заскрипели сосны, зашевелился кустарник. Иреку показалось, ветви тянутся к нему, желая разорвать своими колючками.
  - Ты меня понял, Гарг? - в голосе не было жалости. - Чтобы следующей ночью всё было сделано.
  - Понял. - Гарг впервые говорил, как старик - кротко и тихо. - Сделаем. Камень воду точит, дождь леса мочит. Как запрыгает щенок по лужам в ночи, так мы ему и скажем: "Не кричи..."
  И собеседники разошлись.
  Ирек тихо встал, заправил штаны. Прислушался - ушли ли оба....
  И вздрогнул, увидев справа тёмную высокую фигуру. Она была чёрной даже на фоне ночного леса. Смотрела на Ирека. Смотрела ему в душу.
  - Я знаю, ты всё слышал. - сказала фигура ледяным голосом.
  Это был он - Ангел. С которым говорил Гарг.
  Ирек сглотнул.
  - Теперь ты меня убьешь?
  Из-под капюшона раздался хохот.
  - Зачем? Ради еды? Не говори чепухи. Раз уж так вышло - мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу. Завтра днём Гарг отведет вас на дело. В Городе есть два человека, у которых очень ценная вещь - и эта ценная вещь лежит в сумке.
  - А почему ты не попросишь об этом Гарга?
  - Уже попросил. Но Гарг стар и глуп. Он знает, кто я - и несмотря на это, он может украсть сумку и сбежать. А это - ненужные хлопоты. Ты - другое дело. Дети мне всегда нравились больше взрослых - вы искренние, даже когда лжете. И послушные - даже когда бунтуете.
  Ангел щёлкнул пальцами и на конце пальца у него загорелся фиолетовый огонек. Не отводя глаз от огонька, Ангел показал пальцем на Ирека. Дрогнув, огонек поменял цвет на ядовито-зеленый.
  - Вижу, ты меня понял. - удовлетворенно кивнул Ангел.
  Ирек на секунду забыл про угрозу, которая нависла над ним и Сашей, про то, кто перед ним, и залюбовался огоньком.
  - А что это такое?
  Ангел щёлкнул пальцами, и огонек исчез.
  Потом он подошёл к Иреку, зашёл за спину. шурша плащом.
  У Ирека волосы встали дыбом, а по спине побежали мурашки. На секунду ему показалось, что Ангел сейчас свернет ему шею или что ещё похуже.
  Что-то коснулось его шеи! Ирек вскрикнул и подскочил.
  И услышал, что Ангел хохочет.
  - Какое тебе дело, мальчишка? Я знаю, что ты боишься меня и готов сделать что угодно, лишь бы опять оказаться в безопасности. Так вот знай: если ты принесешь мне ту сумку - будешь жить. Ты и твой друг. Если попытаетесь сбежать...
  - Убьете нас? - сдавленно выдохнул Ирек.
  Ангел опять расхохотался - зло, колюче, словно рассыпая иголки.
  - Мир сложен, мальчик, ты его не знаешь. Давным-давно я хотел знать, честен человек со мной или лжет. Теперь я знаю, что всегда это умел - но я получил Силу, которая мне это объяснила. И она же забрала у меня возможность убивать. Но я придумал кое-что получше!
  Ангел засучил рукав и поднес его поближе к Иреку.
  И Ирек сразу понял, зачем Ангелу куртка, плащ и капюшон. Рука была мертвецки белая, а кожа сияла изнутри лунным светом.
  А на коже... были лица! Лица, лица... размером с крупную монету. Они смотрели на Ирека, хлопая глазами и беззвучно разевая рты.
  Больше было молодых мужчин, но были и старики, и женщины, и девочки, и мальчики. И они были живые! Это не были татуировки или шрамы - это были именно лица людей, словно погруженные по уши в болото - только торчали они из руки Ангела!
  Лица смотрели на Ирека, что-то пытаясь ему прошептать.
  "Помоги..." - прочел он по губам одного лица - пожилого мужчины, с морщинами и острым носом.
  - Обманешь меня - я тебя съем. - прошептал Ангел на ухо Иреку, расправив рукав и спрятав лица обратно за ткань. - Так же, как и их. Поверь, тебе это не понравится.
  Далее - развернулся и сделал шаг назад - прямо в колючую стену. Кусты разошлись перед ним - а после сомкнулись. И всё. Словно и не было там никого.
  Словно в страшном сне, Ирек подошёл к кустам, протянул руку, коснулся зеленых колючек.
  И одёрнулся! На кончике пальца выступила кровь - колючка зацепилась и порвала кожу.
  А кусты вокруг зашумели, зашелестели! И как полчище живых змей - кинулись на Ирека! Тысячи колючек впились в его одежду и кожу, подняли над землей, перевернули вниз головой и потащили!
  Ирек завопил во весь голос, но зеленые веревки обмотали его рот, подобно кляпу.
  Ирек чувствовал, что стоит зеленым лозам чуть сжаться - и он будет раздавлен, разорван колючками на тысячу маленьких мальчиков! И он даже дышать боялся, пока его тащили, несли.
  Через некоторое время зелень расступилась, бросив Ирека на землю.
  Он опять смог нормально дышать и кричать - что он и сделал первым делом - тяжело задышал и закричал! Лежа на животе, он в панике закрывал руками лицо и шею. Ему казалось, что колючки сейчас вопьются в него опять!
  Перед глазами стояли белоснежные лица из руки Ангела, которые молили его о пощаде!
  - Чего кричишь, Ирек?
  Саша? Ирек перестал кричать, затих. Потом сел, огляделся. Он у корней большого дуба - от которого он и ушёл в кусты. Рядом сидел Саша и в недоумении смотрел на Ирека.
  - Опять дурной сон приснился? Чего кричать посреди ночи? Молчи, дурак, и спи уже. Завтра нам в город спозаранку, мне Гарг говорил. Дело там какое-то...
  Повернулся на другой бок, поправил под головой куртку и опять засопел.
  Саша, Саша... Если бы ты только знал, что у нас там за дело... Ирек отлично понимал, что нельзя объяснить то, через что он сейчас прошёл! Саша подумает, что это был сонный бред, галлюцинация!
  Оставалось одно: проследить за тем, чтобы сумка попала к Ангелу. И Ирек молился, чтоб та сумка была не слишком очевидно ценной. А то чего ждать от старика Гарга...
  
  ...
  
  Но там оказалось целое богатство! И перстень, который надел Саша, да так и не отдал. Но что за дело Ангелу до одного кольца - когда сумка битком набита деньгами! Их хватит, чтобы купить полгорода!
  Саша говорил про корабль, про билеты на него... И Ирек всё время понимал: они не могут уехать.
  Не могут. Ангел найдёт их. Ветки с колючками достанут их даже на Островах. Потребуется - вылезут из воды в центре Океана и разорвут их, но сумку доставят Ангелу.
  И всё это невозможно было объяснить другу!
  Поэтому Ирек просто выбежал из трамвая. Поэтому, когда подъехал автобус - шагнул в него, молясь, чтобы Саша не успел запрыгнуть вместе с ним! Так и произошло.
  Когда двери закрылись, Ирек понял, как это выглядело для Саши. Именно он разработал план - благодаря ему они взяли сумку. Сбежали. Ехали в порт. А теперь, в двух шагах от билета на корабль - от свободы, Ирек сначала выбежал из трамвая, а теперь взял и уехал, ничего не объяснив.
  Во взгляде Саши была обида и боль. Ирек вспомнил его и на глаза навернулись слезы. Он моргнул, протер их.
  Когда снова посмотрел в окно - остановка с Сашей уже была позади.
  - Куда едем, молодой человек? - на этот раз кондуктор был вежливым и старым
  - До Леса... - рассеянно сказал Ирек, сунул руку в сумку, нащупал купюру наугад и протянул её старику. - Дайте билет.
  Старик взял купюру, поперхнулся. Поднёс к глазам, посмотрел на свет. Снял очки, протер их, посмотрел снова. Прокашлялся.
  - Да вы что, юноша! - шепот кондуктора звучал громче его обычной речи. - Как же я вам дам сдачу? Я не наберу столько и за неделю!
  
  ...
  
  Остановка располагалась на окраине Города. Жильё здесь сдавалось очень дёшево, но тут никто не жил - а если кто и заселялся, к нему домой уже через пару дней наведывалась Стая. Познакомиться, побрататься и унести - всё, что можно съесть, сдать или просто разбить интереса ради о ближайшую сосну.
  Жизнь начиналась только ближе к полицейскому участку, в пяти километрах ближе к центру. А здесь же были только пустые дома, безлюдные улицы и дворы и автобусы, которые упрямо ездили по своему расписанию.
  Возможно, Ирек был первым за долгие месяцы, кто сошёл на этой станции.
  Он планировал просто донести сумку до Леса - и не придумал, как искать в нём Ангела.
  Но и не понадобилось.
  - Ты быстро. - даже при свете дня под капюшоном Ангела была непроглядная темнота. - Вижу, что принес. Давай его сюда. И садись рядом.
  Ирек протянул сумку Ангелу, сел. Тот открыл сумку, удовлетворенно хмыкнул. Запустил руку в купюры.
  Слава Богу, сейчас всё закончится. А там уж он объяснит всё как-нибудь Саше...
  - Где кольцо? - спросил вдруг Ангел.
  Деньги посыпались на асфальт. Ангел просто перевернул сумку, держа её за дно - купюры падали на дорогу к ногам Ирека и тёмным ботинкам Ангела.
  - Где кольцо? - повторил Ангел.
  - Его... Это... - язык стал тяжёлым и непослушным. - Саша надел... Но он случайно. А вам разве...
  - Взять его. - коротко рявкнул Ангел.
  Сзади протянулись руки! Две обхватили Ирека за грудь. Ещё две - прижали запястья к доскам. Ещё две - не дали ногам поднять его со скамьи. Ещё одна рука зафиксировала голову за макушку, не давая вертеть ею.
  Стая. Ты всегда остаешься её частью. Стая всегда рядом.
  И ещё одна - накинула на лицо тряпку, которая противно пахла чем-то медицинским. Ирек попытался вырваться, затрепыхался, вдохнул - едкий запах проник в лёгкие и они словно взорвались изнутри.
  Ирек провалился в тошнотворную, тягучую темноту.
  
  ...
  
  Ирек закончил рассказ, и они немного сидели и просто смотрели в огонь. Вокруг звучали привычные шорохи ночи - пели цикады, легкий ветер гулял по кустам и траве. Сложно было поверить, что это был другой мир. Словно они нашли укромную безопасную поляну в Лесу, до которой никто из Стаи никогда не доберется - и можно остаться здесь хоть на всю жизнь.
  Ирек вздохнул.
  - А потом я очнулся уже в зале. Привязан к стулу, рядом ты, а вокруг - Стая.
  Ирек увидел, что Саша плачет.
  - Эй ты чего?
  - Я думал... ты меня предал. - всхлипывал друг. - А ты нас спасал! Ирек, ты настоящий герой. Я не знаю, что бы делал! Прости меня!
  Ирек молча сел рядом, друзья обнялись, так и сидели, глядя в костер. Было тепло и хорошо.
  - А там был этот... Ангел? - спросил Саша.
  - Я не успел заметить...
  - Слава Богу, мы теперь здесь, вдали от всего этого. И впереди - целая Вселенная!
  - Если мы отсюда вообще когда-нибудь выберемся с этой тарахтелкой... - Ирек кивнул назад.
  - Эй, парни! - таксист подошел к костру. Он был весь в масле, а рубашка - в разводах. В руках - разводной ключ и отвертка. И только белоснежная улыбка сияла беззаботным счастьем. - Я починил! Можем ехать.
  - Я даже не знаю, а надо ли? - Саша допил остатки кофе и кинул пластиковый стаканчик в костер, в самый жар, чтобы он расплавился. - Да и куда? Может быть, здесь останемся?
  - А что здесь делать? Планета слишком маленькая - мы здесь умрем со скуки уже через неделю! - воскликнул Ирек.- Только солнце село, а уже вон рассвет!
  И это была правда. Не успело небо потемнеть, как начало светать.
  Цикады зашуршали громче. Их не интересовало, что их ночь длилась меньше часа - важно было лишь то, что она заканчивалась.
  Мальчишки встали и не сговариваясь начали собираться. А чего рассуждать? У них есть такси, которое может увести куда угодно! А Вселенная - невообразимо велика!
  - Мы правда можем поехать куда угодно? - уточнил Саша, когда они забрались внутрь.
  - Хоть к чёрту на куличики. - кивнул таксист. - Кстати, так себе местечко, я вам скажу... Я этих куличиков бы в жизни не видел. Вы хоть представляете, где они находятся?
  Можно было поехать куда угодно. Машина отвезёт их на самую дальнюю планету, к самым прекрасным рассветам и закатам! А после - куда-нибудь ещё! Стоит только захотеть...
  Саша посмотрел в окно, покрутил ручку, закрыл стекло и сказал:
  - Отвези туда, где мы сейчас действительно нужны. Есть такое место во Вселенной?
  - Найдем... - кивнул таксист.
  Что-то повернул на панели управления, чем-то щёлкнул под рулем.
  Запорожец взревел, как тигр, затарахтел. Саша заметил струйку дыма, которая показалась из-под багажника.
  - Точно починил? - спросил он осторожно.
  - Да нормально все... - махнул таксист рукой.
  Желтое такси рявкнуло и рвануло в небо! Чтобы затеряться среди звёзд, а потом - найтись.Там, где они сейчас нужны больше всего на свете. Как заказал Саша.
  - Надо было спросить раньше! Но все-таки! - крикнул Саша, пока они летели сквозь облака. - Кто ты и откуда? Почему ты приходишь и увозишь меня, когда я хочу?
  - У него спроси. - неопределенно мотнул головой таксист.
  - У кого? - удивился Саша. - У Ирека?
  - У Тоум-Ра у тебя на пальце.
  - На пальце? - Саша напрочь забыл о кольце с тигром - настолько привык к нему, хоть и носил его меньше суток. И теперь растерянно смотрел в рубиновые глаза тигра, которые в ответ загорелись красным.
  - Это он тебя позвал?
  Таксист быстро оглянулся, посмотрел в глаза Саше.
  - Так ты не знаешь... Это он меня создал. Вообще-то, ты - но и он тоже. Вы теперь вместе. Одно. Ты и Тоум-Ра.
  От этих слов стало очень уютно. "Я и Тоум-Ра" - подумал Саша. - "Я и Тоум-Ра. Как это тепло звучит".
  - Просто спроси его. Вслух или про себя. И он ответит.
  Саша устроился поудобнее и начал спрашивать. Про всё и сразу...
  Глаза тигра загорелись. В красном свете была покой и сила. Он говорил, и его слышал только Саша.
  - Эй... - осторожно тронул его за плечо Ирек. - Саша, ты чего?
  - Не нужно. - таксист смотрел недовольно. - Хранителю нужно дать время себя осознать.
  Ирек ничего не понял. Но делать было нечего, и он кивнул, устроился поудобнее, закрыл глаза и заснул.
  
  

Кант и Ёжик

  
  Я: Неизбежно только то, что неизбежно. Всё остальное возможно. Неизбежное - случится. Возможное - возможно случится. Только так.
  R: Некоторые события произойдут. Некоторые - нет.
  Кодекс Хранителей, пункт 17.
  
  Старик отвёл их на холм с заброшенным ржавым памятником. Оттуда был виден порт и заброшенные доки рядом. Когда-то полные народу, теперь пустовали.
  Старик порылся в кустах, дал им бинокль и буркнул:
  - Большой белый склад, 1В. Смотрите в окна.
  - Ты не возьмёшь нас к нему? - спросил Кант.
  - Может, вы и сами не захотите. - кинул старик через плечо и исчез в кустах.
  Кант всмотрелся в пейзаж из ржавых складов по ними. Морская гладь за доками была даже красивой - если не думать о том, что вода прибывает по метру в сутки.
  Вот уже три десятка лет фундаменты каждого здания близ моря ставили на пневматические подъемы. Поднимается вода - поднимается и здание.
  Но вода рано или поздно пойдёт и дальше...
  - Белый склад 1В, вижу...
  - Кант, я останусь здесь? - задал Ёжик вопрос, который мучил его всю дорогу сюда. - Если я не Хранитель, у меня нет Тоум-Ра, то я и уйти не могу?
  - Да, выходит, так... - рассеянно проговорил Кант, водя биноклем по окнам склада.
  - Тогда какого чёрта я здесь делаю? Пойду и хоть повеселюсь напоследок....
  - Как именно? Вместе с твоим Тоум-Ра у нас и все деньги украли. - охладил его пыл Кант. - Кстати, до сих пор не понимаю, зачем ты их каждый раз набираешь такую кучу...
  Ёжик внимательно оглядел Канта с ног до головы, а после - подошёл и отвесил тому пинка по заднице.
  Тот подскочил.
  - Кант! Я останусь на планете, которая погибает! Её солнце гаснет! Перед этим растопив ледники - воды которого пожирают континенты! Что мне делать?
  - Я не знаю. - Кант выглядел несчастным. - Планета действительно погибает. И - скажу честно - я даже не буду менять Вердикт. Здесь действительно всё очень плохо. И ни одного выхода из этого тупика нет. И ты действительно останешься здесь.
  - Тогда какого...?!
  - Так кто же его знает, дружище... - долговязый философ осекся, достал из кармана индикатор, всмотрелся...
  Шарик всё ещё был черным. Но прямо по центру горел белый огонек. И чернота была - не как смола, а как черные чернила, разведенные в воде, неоднородной.
  - Дружище. Индикатор показывает, что у планеты есть шанс. Небольшой, но есть. И это сейчас, когда ты - остаешься.
  - И что это значит?
  - Ты - её шанс на выживание. - Кант опять взял бинокль и наставил его на склад.
  - И что я могу? - Ёжик развёл руками и почти взревел. - Заново зажечь солнце? Сказать людям: "Любите друг друга, гады!"
  - Ну откуда я знаю, что ты можешь... - Кант дал Ёжику бинокль. - Смотри - большое окно по центру, без стекла. Дело дрянь.
  Ёжик проглотил эмоции, глянул в бинокль и обалдел: в центре склада к стульями были привязаны мальчики - те самые, которых они искали весь день. Вокруг стояла толпа людей, в черных одеждах, с оружием.
  - Тебе нет смысла идти туда. - быстро сказал Кант. - Я пойду один и вытащу их. Ты жди меня здесь.
  - Нет, я тоже... - начал Ёжик.
  Но Кант быстро постучал по Сове и исчез. Даже отсюда Ёжик увидел синее сияние на улице недалеко от входа в склад.
  "Самоуверенный упырь!" - скрипнул Ёжик зубами. - "Что же, если я не Хранитель, теперь и пользы от меня никакой? Не дождёшься!"
  И побежал к складу.
  
  ...
  
  Пока он бежал, Кант уже всё сделал. Но Ёжик бы и не смог вмешаться - без Тоум-Ра он стал обычным человеком.
  Вся банда, она же - как её называл оживленный старик - Стая - полегла на пол, прижатая голубым свечением из глаз совы Канта.
  - И где они? - недоуменно спросил Ёжик, осматривая абсолютно пустой ангар. - И что это за дыра в потолке?
  В дальнем, самом тёмном углу ангара возникла высокая фигура - в куртке и черном капюшоне. Парням на миг показалось, что это тень сгустилась в форму человека.
  Фигура вышла в свет. Черная куртка, черные перчатки, брюки и ботинки. тёмная ночь под капюшоном - без лица. Движения фигуры плавные, как у паука. Чувствовалось: она готова в любой момент броситься. Или на парней - или прочь, если сочтет это верным.
  - А вот и вы. А я гадал - придете или нет. Понравилась вам наша планета, Хранители?
  - Ты даже не представляешь, насколько. - процедил Ёжик. - Поганое место, поганые люди. И ты, похоже, тот ещё тип. Кант, почему он всё ещё стоит? Чем он лучше этих... - кивнул он на остальную банду, прижатую синим светом.
  Но у Канта в глазах были растерянность и страх, словно ему дали мешок с большим живым ядовитым пауком. И убить сложно, и выкинуть нельзя - стой и держи, как дурак.
  Ёжик никогда не видел такого в глазах напарника. Значит, творилось что-то из ряда вон выходящее.
  - Так ты же Ангел... - растерянно произнес Кант.
  Фигура зашлась хохотом, который давил на барабанные перепонки.
  - Узнал? Я тебя учил быть Хранителем.
  - А потом ты стал чистым дьяволом, и я от тебя ушёл. - голос Канта стал резким. - Какого чёрта ты здесь забыл?
  - Я здесь живу. Уже много лет. Давай без историй? Они никому не интересны... Что делать будем? Если вы здесь хотите ставить Вердикт - так я не позволю! Согласно Кодексу, я - Хранитель - принимаю в нём участие. И я - против. Про-о-отив!
  - Ваша звезда скоро погаснет. - крикнул Кант. - Твоими стараниями, как я теперь понимаю. Планета всё равно погибнет. И ты с ней.
  - Плевать. - равнодушно ответил Ангел. - Всё лучше, чем скакать из мира в мир, непонятно для кого и зачем. Вы ещё не наигрались? Хотите, я вам покажу, что получаешь, отказываясь жить ради какой-то там миссии?
  Ангел снял капюшон. Он оказался лысым тощим парнем с тонкими скулами и кожей, которая сияла лунным светом. Как и его глаза - холодные и абсолютно равнодушные. Словно вырезанные из камня. Далее он расстегнул и снял куртку, перчатки. В ангаре стало светлее, из-за света, который шёл из его рук. Расстегнул рубашку, снял и кинул её на пол.
  Кожа была не гладкой, само тело Ангела словно жило своей жизнью. С рисунками... Ежик не сразу понял, в чём дело. Кант тоже. Но потом они увидели... лица. Они шевелились, звали, беззвучно кричали. От одного взгляда на Ангела бросало в дрожь.
  - Видишь этих людей? - довольно спросил Ангел. - Они живы. И всегда такими останутся. Я никого не убивал. А значит я - по-прежнему Хранитель.
  - Ну ты и нелюдь. - искренне сказал Ёжик.
  - Как и вы. - пожал плечами Ангел.
  Стая притихла, лежа на полу ангара. Похоже, демонстрация лиц на теле вожака никогда ничем хорошим не кончалась.
  - Я вас почувствовал, как только вы здесь появились. И у одного из вас - о чудо! - оказался чужой Тоум-Ра... Давным-давно мой Тоум-Ра переместил меня сюда и в очередной раз потребовал поставить Вердикт. А я ходил и мне здесь нравилось! Хорошая планета, хорошие люди. Вкусная еда. Я не хотел уходить отсюда! А пришлось бы. И я отказался служить этой штуке, с которой был связан.
  - Он тебя отверг? - с интересом спросил Кант.
  - Да. - кивнул Ангел. - Я оказался заперт здесь. Но сила Желать осталась точно такой же, как до того, как я его обрел. Просто я не мог покинуть планету. И я начал Желать...
  - Похоже, ничего хорошего ты не хотел... - критически осмотрел Ёжик Ангела с головы до ног. - Ты больше похож на живой труп. Закопать бы тебя...
  - Вы не можете убить меня. - неприятно улыбнулся Ангел. - Никто не может. Он не даст. Тоум-Ра от меня ушёл, но связь осталась. За всё время я так никого и не убил - так что он до сих пор меня оберегает. Уйти не даёт, но оберегает.
  - А зачем тебе понадобился... мой? - Ёжик осекся на слове "мой", но вопрос всё же завершил.
  - Во-первых, не твой. - улыбнулся Ангел. - Во-вторых - смог его использовать ты, смог бы и я. Теперь-то какая разница? Он у настоящего Хранителя. И ты, и я останемся здесь - до самой смерти звезды.
  Ёжик бешено соображал. Мысль оставаться на одной планете с этим человеком ему не нравилась. Он мельком посмотрел на Канта - тот был мрачный, как туча. Похоже, ситуация действительно была безвыходной.
  И Ангел не собирался делать её проще.
  - А когда он. - кивнул Ангел на Канта. - уйдёт, я тебя съем. Хочешь увидеть, как это происходит? Лично мое изобретение!
  Он огляделся на лежащих на полу людей. Те притихли, даже дышать перестали. Похоже, уже знали, чем это грозит.
  Ангел подошёл к одному синему сиянию, просунул через него руку и вытащил уже знакомого парням человека! Старик Гарг, которого оживил Кант.
  - Гарг, ты меня разочаровал. - укоризненно сказал ему Ангел.
  - Пожалуйста... - умоляюще произнес старик. - Я верно служил тебе, натаскивал твоих щенков...
  - И не смог принести одно паршивое кольцо, когда я тебя об этом попросил. - оборвал его Ангел. - И я опять заперт здесь, без надежды щёлкнуть пальцами и убраться подальше. Все, хватит.
  Из его глаз вырвалось белоснежное сияние, которое прошило старика насквозь, наполнило, окружило...
  - Мы можем что-нибудь сделать? - спросил Ёжик Кант.
  Тот только головой мотнул.
  Белый свет сжал Гарга и начал словно пылесос, всасывать его прямо в лицо Ангела. Старик извивался, кричал, но ничего не мог сделать. Ангел же стоял прямо, и даже торжественно, не шевелясь, раскинув руки. Кожа сияла ярче.
  Минута - и всё закончилось. Гарга больше не было.
  - Интересно, что же будет сейчас... - пробормотал Кант как бы про себя, но в полный голос.
  - Я тебе даже покажу! - воскликнул Ангел.
  Подбежав к ним, как к старым друзьям, он ткнул пальцем на свое правое плечо.
  Там был старик Гарг. Его маленькое - размером с панцирь домашней черепахи - лицо торчало из белой-белой кожи. Беззвучно разевая рот, он пытался кричать.
  А ещё Гарг светился - только уже не лунным, а желтым, солнечным светом словно от тусклой лампы. Через секунду - уже как обычного торшера.
  Кант рванул Ёжика за рукав и побежал в дальний угол Ангара.
  Ангел зашёлся в хохоте.
  - Неужели так страшно?
  Но Кант тащил и тащил Ёжика, пока не отдалился. Ангел стоял и с интересом смотрел на них, не спеша идти следом.
  - Что происходит? - спросил Ёжик.
  - Кончилось время старика. - ответил Кант. - Он превращается в звезду.
  - В смысле: в звезду? - обалдел Ёжик.
  - Я же тебе рассказывал. - пожал Кант плечами. - Когда я получил свой Тоум-Ра, то молил о том, чтобы моя жена оказалась рядом хотя бы на день, чтобы стала моей звездой. Так и произошло. Так теперь это и работает. Человек оживает, а после - умирает. И превращается в звезду.
  - Что, в прямом смысле? Прямо в настоящую звезду?
  - Сам посмотри.
  Лунное сияние уже не было чисто-небесно-голубым. Постепенно сменилось желтым. И светилось всё ярче, ярче... Вот из Ангара исчезли тени.
  Ангел смотрел на свои руки, по которым бежал желтый свет, не веря глазам. На его лице был ужас. Он не понимал, что происходит.
  Разгоралась звезда. И это было жарко!
  Ангел закричал! Начал бить руками себя по телу, пытаться не то сорвать с себя кожу, не то выпрыгнуть из груди... Забегал по ангару, секунда за секундой загораясь ярче и ярче. Наконец упал на колени и издал пронзительный вопль - отчаянный и безнадежный.
  В ангаре лопнули окна.
  Но из собственного тела - не сбежать.
  - Кант, что делать? - ровным тоном спросил Ёжик. - Если на поверхности планеты сейчас загориться звезда - планете конец. Да и нам. Мы ведь не успеем уйти?
  Кант покачал головой.
  - Тогда что делать? - Ёжик начал паниковать.
  - Просто расслабься и смотри. - ответил ему Кант, перекрикивая треск и гул из центра ангара - это распадался Ангел, не в силах противостоять вселенскому огню, который разрывал его изнутри. - Этого всё равно было не избежать. К тому же, когда ты ещё увидишь, как рождается звезда?
  
  

Саша и Ирек

  
  Я: Всё может измениться в один миг. Дыши, Хранитель, глядя на свои ладони! В них - судьба целого мира! Но не будь горд и самонадеян. Всё уже случилось, и ты - тоже перо в чьих-то руках.
  R: Ставя миру окончательный Вердикт, взвесьте все "За" и "Против", но решение принимайте, опираясь на интуицию и показания индикатора. Что, в принципе, одно и то же.
  Кодекс Хранителей, пункт 39.
  
  Вокруг был Город, порт. Заброшенные доки. Шумел океан - даже сейчас постоянно поднимаясь вверх.
  Вокруг ровными рядами стояли склады. На ближайшем из них красовался номер "1В".
  - Почему здесь? - удивился Саша. - Зачем мы нужны здесь?
  Таксист пожал плечами.
  - Ты попросил "там, где вы нужнее", - я и отвез.
  - Кому мы здесь нужны? Стае? Мы здесь нужны, чтобы нас пришили. Можешь увести нас поскорее отсюда?! Сколько прошло времени с момента, как мы отсюда улетели?
  Таксист достал из бардачка будильник. Его циферблат состоял из цифр от 1 до 108, по нему бегало двадцать три разноцветных стрелки.
  - Шестнадцать минут. - ответил таксист, внимательно посмотрев на будильник.
  - Шестнадцать минут?! - поразился Ирек. - Мы же на той планете были около суток!
  Таксист только плечами пожал.
  - Как вы заказали - так я и проехал. Парни, какие ко мне претензии?!
  - Понятно... Увози нас отсюда. Куда-нибудь в другую галактику. Где можно нормально жить и при этом не быть убитым... - Саша открыл дверь и уже собрался сесть, как вдруг...
  Раздался не то взрыв, не то громкий хлопок. Окна склада 1В ярко засветились, словно внутри зажглась огромная спичка. Послышался пронзительный вопль - мальчишки от него попадали на землю. Осторожно подняв голову, Саша увидел, что во всех складах и ангарах вокруг полопались стекла.
  Целы остались только стекла такси.
  Свет из окон нарастал.
  - Парни, может, вы и впрямь здесь очень нужны? - осторожно поинтересовался таксист. - Вы бы проверили перед тем, как уезжать.
  Саша поднялся на ноги, отряхнулся и помог встать Иреку. И побежал к двери склада, Ирек за ним...
  Они подбежали, посмотрели друг на друга, выдохнули, рванули дверь и вошли!
  В самом его центре стояла тёмная фигура, объятая пламенем. Пламя вырывалось из неё и каждый язык, описывая громадный круг, входил обратно в фигуру.
  Круги увеличивались.
  Фигура вопила, не переставая.
  - О, вот и вы. А мы вас везде ищем. - послышался будничный голос. У входа в склад стояли двое парней - те самые, которых они обокрали этим утром. Один - в черном строгом костюме, второй - в джинсах и футболке. Один - с тёмной короткой аккуратной стрижкой, второй - рыжий и растрепанный.
  Говорил рыжий.
  - Вы заходите, не стесняйтесь. Когда вы ещё увидите, как рождается звезда?
  - Что здесь происходит? - Саша справился с удивлением.
  - Вон тот парень сейчас станет звездой. - показал рыжий на фигуру в центре склада. - И нам всем - кирдык.
  - Почему - кирдык? - осторожно спросил Ирек.
  - А вы когда-нибудь гуляли по поверхности солнца? - риторический спросил второй парень. - Мы просто сгорим.
  - А можно убрать его отсюда? - спросил Саша.
  - Чем? Лопатой? - усмехнулся рыжий, не отрываясь от пламени. - Вызвать ему такси?
  Такси. Точно!
  Саша выпрыгнул из ангара и замахал таксисту рукой. Тот подбежал.
  - Можешь вон его - отвести куда-нибудь подальше? - указал Саша пальцем на фигуру. - И выбросить где-нибудь в космосе?
  Таксист кивнул и, к изумлению обоих парней, пошёл к фигуре.
  - Стой! - окликнул его рыжий. - Ты серьёзно можешь это сделать?
  Таксист обернулся и кивнул.
  Было видно, что рыжий очень быстро думает. Наконец, его лицо просветлело.
  - А можешь его поместить в центре вашего солнца?
  Таксист вопросительно посмотрел на Сашу,
  Тот кивнул и крикнул:
  - Только возвращайся пораньше!
  Таксист что-то сказал в ответ - треск и шелест огня заглушили его слова. А после прыгнул к фигуре...
  
  Жар и свет от новой звезды уже слепили, поэтому ни мальчишки, ни парни, не могли разглядеть, что происходит в центре ангара. Но через пару секунд свет полетел вверх, раздался грохот - и наконец настала тишина.
  Все выбежали наружу.
  Прямо от складов, вверх, летел шар огня, стремительно уменьшаясь в размерах - летел прямо к солнечному диску, который уже стремился к горизонту.
  - Неужели донесёт? - засомневался рыжий.
  - Довезёт! - ответил Саша. - Это таксист!
  Рыжий не ответил, только головой покачал.
  Минута - и убывающая точка слилась с диском. Через секунду солнце вспыхнуло ярче. На короткое мгновение вокруг наступил день, а с небес полыхнуло жаром.
  Все молчали.
  - И что теперь? - спросил рыжий. - Кстати, меня Ёжик зовут.
  - А меня - Кант... - сказал парень в костюме, роясь в кармане и достав из него шарик на цепочке. - А вот чего!
  Шарик был светло-серый.
  - Солнце опять горит. И Ангела больше нет. ещё и ты здесь нарисовался... У мира есть шанс.
  Только сейчас Саша заметил, что на шее парня со странным именем Кант висит кулон - серебряная сова. Кант коснулся её пальцем.
  - Тоум-Ра, я готов поставить вердикт. Он положительный.
  У совы загорелись глаза. Ирек отшатнулся. Саша же остался стоять, завороженный синим светом.
  Раздался глубокий приятный голос.
  - Вердикт принимается, Кант. Миру даётся шанс.
  Сияние вышло из глаз совы. Послышался тонкий звон, словно дёрнули струну гитары. Звон тихо растаял в воздухе. И опять послышался голос.
  - Хранители Кант и Саша, у вас есть одна минута, после - я перенесу вас отсюда.
  - Кто я?
  - Долго объяснять. - похлопал его по плечу Ёжик. - Будешь скакать по мирам, а после решать - жить им или умереть. Как мы сейчас. Иногда интересно, иногда - вообще сплошная умора. Скучно не будет. Быстрее прощайтесь. Тебя сейчас перенесёт отсюда. Навсегда.
  - Но я же никогда не был Хранителем! - завопил Саша. - Я не умею...
  - Полёту можно научиться только когда впервые падаешь. - пожал Кант плечами. - Давайте, у вас меньше минуты.
  Саша и Ирек переглянулись.
  - Я не знаю, что говорить. - честно сказал Саша. - Это всё внезапно.
  - Я тоже. - кивнул Ирек. - Никогда ни с кем не прощался. А что со Стаей? - кивнул он на склад.
  - Похоже, сгорела... Если этот Ангел был её лидером, теперь ей точно конец. Бедные щенки, которые сейчас в лесах...
  - Выберутся. Ангела больше нет - скорее всего, и лес будет другим.
  - Да. - на душе Саши вроде стало легче. - Ну прощай, напарник.
  Мальчишки обнялись.
  Рядом прощались Кант и Ёжик.
  - Возможно, ещё встретимся. - заметил Кант. - Когда-нибудь.
  - Не дай бог. - ужаснулся Ёжик. - Только если мир опять будет на грани катастрофы. А ты опять придёшь и будешь гнусавить "плохое социальное устройство, мир в тупике, да-да". А в конце всем хана. Сейчас-то хоть пронесло...
  Кант пожал плечами.
  - Найдёшь Тоум-Ра - и тогда всё возможно. В каком-нибудь из миров, да встретимся. Сделай это. А сейчас прощай.
  Он протянул руку, Ёжик быстро её пожал. После - ехидно улыбнулся и наклонился к Канту:
  - Кстати, а ты ведь в курсе, что у тебя теперь две звезды на небесах? Твоя жена и старый вонючий вор из леса?
  Кант хотел ответить, но не успел. Хлопок... Он и Саша исчезли - Кант в синем сиянии, Саша - в красном.
  Ирек и Ёжик остались вдвоем.
  Кричали чайки, шумело море. В Городе загудели полицейские сирены.
  - Мда. - подвёл итоги Ёжик. - И что теперь?
  Ирек пожал плечами.
  - Какой разговорчивый - проворчал Ёжик. - А у вас тут казинаки продают? Хоть порадуюсь напоследок... А то меня сейчас сто процентов полиция ищет, мы же там сбежали... долгая история, короче... А хотя может мой Тоум-Ра будет в тюрьме, в виде смыва в толчке... Я уже ко всему готов после сегодняшнего дня.
  Их диалог прервал шум мотора. Ирек и Ёжик переглянулись, заозирались. Но машин в доках не было.
  Прямо перед ними откуда-то сверху приземлилось ярко-желтое такси. Из него высунулся тощий парень в клетчатой кепке. Его брови были обуглены, а от кепки шёл дым.
  - А где Саша? - спросил он Ёжика.
  - Они с Кантом здесь закончили. - развёл руками Ёжик. - Тоум-Ра перенес их дальше.
  - А-а-а... - понимающе кивнул таксист и хотел газануть.
  - Стой! - рванул к нему Ёжик. - Ты сейчас к ним? А можешь нас подбросить?
  Таксист нажал кнопку на приборной панели. Задние дверцы распахнулись.
  - Садитесь...
  
  

Часть 2

  

Саша и Кант

   Вокруг горел огонь. Всё состояло из него и ничего больше не было, только огонь и Саша. Полыхали руки, ноги, голова, и даже дышать приходилось, вдыхая и выдыхая огромные языки пламени. Саша не был скован, мог шевелить руками и ногами. Мог встать, мог лечь, но не хотелось - да и не было в этом смысла. Кругом огонь, куда ни взгляни, только он не обжигал, а был тёплым и ласковым.
  Никакой возможности думать, мысли начинались и тут же рассыпались на микроны, оставляя еле ощутимые образы. Самым-самым краешком ощущения Саша почувствовал: рядом Кант - так же как и он, объятый пламенем. Мальчик почувствовал его равновесие и покой, Кант был в пламени далеко не первый раз и словно парил, наслаждаясь полетом.
  "Расслабься, восстанови силы."
  Саша не сразу вспомнил, чей это голос. Ах да, Кант...
  "Сколько это продлится?" - мысленно спросил Саша.
  "Вечность, плюс-минус пару минут. Не думай о времени. Его здесь нет"
  "А где мы?"
  "Нигде."
  Саша ничего не понял, но почему-то кивнул. Нигде так нигде. Тогда и переживать нечего. Он было расслабился, но тут назрел новый вопрос:
  "Здесь совсем ничего нет."
  "На самом деле, здесь нет ничего, и одновременно есть всё и сразу, просто ты пока не видишь. Когда наступает инспекция, в мир приходит необходимое число Хранителей. Необходимое" - Кант подчеркнул это слово. - "Бывало, что я инспектировал миры в одиночку. Однажды нас было пятеро... но редко когда бывает больше двух - трех. Чем больше в мире Хранителей, тем слабее каждый из них, условная сила присутствия Тоум-Ра в мире делится на всех. Но если ты теперь мой ученик, пока ты не освоишься, мы точно будем вместе первые несколько инспекций. Потом, когда ты поймешь, в чем их суть, пойдешь дальше сам".
  "А в чем их суть?"
  "О-о-о!" - в голосе Канта засквозил восторг, вперемешку с завистью. - "Я уже и забыл, какого это - быть новичком. Я тебе даже немного завидую, ведь с первой инспекцией ничего не сравнится. К ней никогда нельзя подготовиться заранее, а двух одинаковых никогда не бывает и даже я не могу сказать, что нас ждёт - как не мог предсказать, что будет в твоём мире - вот уж вышла история, так история! Но первый раз... Самый-самый первый, когда ты даже не подозреваешь, что тебя ждёт - это одно из самых ярких приключений, что ты можешь пережить за всю жизнь. Как самая интересная книга в жизни, которую ты однажды прочитал - хотел бы стереть себе память и перечитать заново, но не можешь".
  "Ну хотя бы в общих чертах?"
  "Ну что ты пристал? Скоро сам все увидишь. Расслабься"
  И Саша, наконец, послушал. Раскинул руки и поплыл по языкам пламени - не то вверх, не то вниз.
  Так продолжалось очень долго, пока Саша просто не понял: "Нужно выходить" - словно подошла его трамвайная остановка, и он вышел - сам не понял как. И обнаружил себя за столиком в углу полупустого кафе.
  Кто-то потрепал его за руку - напротив за столиком сидел Кант - уже не в костюме - а в джинсах и толстовке с дурацким принтом в виде глазастой девочки на груди, чем-то обеспокоенный
  - С чего начнем? - спросил Саша.
  Кант покачал головой.
  - Мы опоздали.
  - Что...? - не понял Саша.
  - Не знаю почему, но мы опоздали.
  - Мы вообще где? - Саша встал и начал озираться.
  Маленький пустой зал уютного кафе. За окном - прохожие, машины, серая улица, промозглый мелкий дождь, за которым почти не видно улицу. Кондиционеры в кафе не работали, из открытой двери кафе до Саши добежал и коснулся прохладный ветер ветер. Дребезжа, проехал трамвай - немного другой, не такой, каким привык его видеть Саша. Этот более пузатый, и выкрашен в жёлто-красный, а не в зелёный. Из часов на стене выскочила кукушка и четко проговорила, щёлкая металлическим клювом: "Восемь часов двадцать три минуты!", и исчезла за дверкой.
  - Где Ирек?
  Кант махнул рукой, подзывая скучающую за стойкой официантку.
  - Я думаю, ты его больше не увидишь. Они остались в прошлом мире, а мы перешли в этот.
  У Саши внутри ухнула пустота
  - То есть? Ты не говорил, что я больше не увижу Ирека!
  Официантка шла к ним от барной стойки, как буквально за пару метров до столика её подрезал другой официант - стройный подтянутый парень в точно такой же форме, как и на девушке - но, в отличие от её формы, на нём она была идеально выглажена: ни складочки, ни пылинки, словно официант собирался на фотосессию "официант года".
  Внимательно посмотрев на Сашу и Канта, он глянул в свой блокнот и что-то в нём черканул:
  - Господа, похоже, вы здесь впервые?
  Кант кивнул, напряженно думая о чем-то.
  - Угу, впервые. Два капучино принесите.
  - Сию минуту...
  А Кант внимательно посмотрел на Сашу. Постучал по столу пальцами, понимая, что нужно объясниться и совершенно не представляя, как.
  - Да, ни Ирека, ни Ёжика мы больше не увидим. Когда Хранитель переходит в следующий мир, дорога в предыдущий закрывается, самих миров - неисчислимое множество. Так что вероятность, что ты снова попадешь туда, где они - очень мала. Знаю, я не успел тебе объяснить...
  Подошел официант, поставил на стол кружки с кофе. А Саша почувствовал, что готов порвать всё вокруг: и кафе, и Канта и этого прилизанного официанта. Стукнул кулаком по столу, смахнул кофе на пол - кружка разбилась.
  - Да провались оно все пропадом!!! Мы так не договаривались!
  В кафе наступила тишина. Редкие посетители замолчали и недовольно обернулись на них. Бармен только покосился. Официант покачал головой. Взял с подноса белый конверт, положил на стол. Кант сконфуженно, словно извиняясь за свои слова, произнес себе под нос:
  - Слова Хранителя, как правило, сбываются - так что советую в ближайшие пару дней быть осторожнее.
  Саша заплакал. Когда он соглашался на новую жизнь - он подумал, что будет так же, как и прежде, только лучше. Будет Ирек, будет Город, только теперь ещё и сказка с Тоум-Ра и куча всего интересного.
  А официант быстро сходил и сделал ещё кофе, добавил каждому по шоколадному батончику с кокосом. Сконфуженно посмотрел на парней.
  - Возьмите за счет заведения. Простите, что стали причиной ваших неудобств. И... - официант постучал пальцем по конверту. - Не забудьте расплатиться.
  Ушёл - в недра кафе. Официантка удивлённо посмотрела ему вслед, а после - подошла к столику с веником и совком, начала подметать осколки.
  - На одну минуту я подумал, что всё наладилось. - сердито проговорил Саша, распечатывая шоколадку. - Мы победили, я стал каким-то там Хранителем. Я подумал, что это здорово, что теперь всё будет лучше.
  Кант отпил кофе.
  - Будет иначе. Лучше, хуже - оставь это в прошлом. Ты теперь Хранитель. Мы перешли в новый мир, и у нас есть миссия - поставить ему Вердикт: жизнь или смерть.
  Саша вытер слезы руками. Раз уж ничего не исправить, нужно быть делать то, что должно. Все равно его положение сейчас куда лучше, чем несколькими часами ранее. Ирек... Его больше не будет, но к тому придется привыкнуть. В конце концов, его и так могли загрести на любой вылазке в Город, так что какая разница?
  - Так давай начнем?
  - В этот раз не всё так просто... - Кант опять постучал пальцами по столу, растерянно посмотрел в кофе, осторожно поставил кружку на столу. - Я ведь тебе уже сказал: мы опоздали. Впервые в моей жизни я опоздал в мир и впервые я не могу вспомнить ни строчки Кодекса Хранителей.
  - Кодекса? - переспросил Саша.
  - Свод правил. Его особенность в том, что ты всегда помнишь ровно то правило, которое помогает в текущей ситуации. Самих правил несколько сотен, а может быть и тысяч... А я не помню ни одного. Но и не это самое странное...
  Словно пытаясь найти слова, чтобы мягко подвести Сашу к чему-то, но не находя их, Кант наконец выдохнул:
  - Ангел жив.
  У Саши по спине пробежали мурашки.
  - Как?!
  - Да, и даже это не всё. - Кант постучал пальцем по сове на шее. - Мой Тоум-Ра не отзывается. Попробуй что-нибудь сделать с помощью своего кольца.
  Саша потёр кольцо. Мысленно обратился к нему, как это делал в салоне у таксиста. Но отклика в этот раз не было. Глаза тигра не засветились.
  - Так бывает? - спросил он Канта.
  - Так вообще не бывает. Чертовщина какая-то. А Ангел - вон он, в телевизоре. Обернись.
  Саша обернулся. Звука в маленьком телевизоре под потолком не было, но с экрана смотрел тот самый парень с мертвецки бледными глазами. Точно такой же, каким запомнил его Саша в своём мире. Он стоял на трибуне и говорил толпе перед собой.
  А рядом с ним, чуть позади.... Ирек.
  Кант удивленно крякнул.
  - Вот его я не заметил... И он здесь, надо же. Так уже вышло, что я в этом мире появился минут на десять раньше тебя. И уже успел кое-что прояснить. Ангел примерно год является тут кем-то вроде президента - планеты или страны. Ирек, похоже, его помощник... судя по виду.
  Внутри Саши всё перевернулось. Как это возможно?
  Ирек стал другим. Не было в нём той молчаливой наивности. В строгом костюме, как на Ангеле, он выглядел гораздо старше, серьёзнее. Взгляд направлен не под ноги, а прямо перед собой - будто он пытался что-то увидеть за линией горизонта.
  Ангел наклонился, шепнул ему на ухо. Ирек кивнул.
  - Неплохо, да? - Кант словно достал Сашу из тёмного сна, в котором не было ни светлого, ни хорошего. - И откуда они здесь? Ещё и вдвоём, ещё и заодно... Звука в телевизоре нет, что он там говорит - понятия не имею. Так или иначе, скоро всё узнаем, пока я просто ждал тебя... Если в твоём мире события были странные - то здесь и вовсе из ряда вон. - вздохнул Кант. - Тоум-Ра никогда не замолкает. Впрочем... теперь я уже не уверен ни в чём. Надо платить за кофе и что-то придумать...
  Он допил кофе и поставил кружку дном вверх.
  - А платить мы не можем! Денег у нас нет.
  - Как нет? - Саша на автомате сбавил голос до шепота. - А в моём мире у вас был целый чемодан...
  - Это Ёжик постоянно брал с собой целое состояние, я давно привык обходиться без них... При каждом переходе выбирать - одежду, в которой ты появишься и личные вещи, которые будут с тобой. Видишь, на мне другая одежда? Надоел тот костюм. Натирает только... Давай посмотрим, что у нас там по счетам и попробуем договориться...
  - Давай просто быстро уйдем. - прошептал Саша. - Охранников у дверей....
  Кант только сурово зыркнул на него исподлобья и взял конверт, открыл.
  И удивленно хмыкнул: ему в руки упали несколько купюр и бумажки. Деньги, визитка отеля "Дьявольский приют"... На сложенном листе бумаги написано от руки. Кант прочел... Вскочил и дернул за рукав официантку!
  - Кто был этот парень, который меня обслужил?
  Девушка только плечами пожала:
  - Я его раньше не видела. Видимо, новенький...
  Кант что-то пробормотал, всучил ей купюру. Вернулся, кинул шоколадку в карман и повёл Сашу к выходу.
  На улице накрапывал дождь, а у дверей стоял зонт, который Кант взял не колеблясь. Вывел Сашу из кафе, раскрыл зонт, взял его за плечо и быстрым шагом повёл по улице, укрывшись зонтом от людей.
  - На меня капает! - сердито проговорил Саша, безуспешно пытаясь поднять руку Канта с зонтом. -- Что происходит?
  Кант молча протянул ему бумажку с рукописным текстом:
  Достопочтенные господа Хранители, ахтунг! За вами уже едет полиция, через 1 минуту 13 секунд войдет в двери кафе. Зонт у входа скроет от чужих камер и глаз, а деньги в конверте - оплатят счёт и позволят доехать до Друга. Он ждёт вас на Второй Красной станции метро, потом вглубь, вниз, налево, направо, опять направо, и вперед-вперед-вперед.... главное - не бояться! Потом бах-бабах! И снова налево. Ещё вперед... И вы на месте. Избегайте полиции. Попадетесь - вам конец. Чуть не забыл - 5980. А сейчас бегите: они будут здесь уже через 42 секунды, 41... 40... 39.... Да перестаньте читать, бегите уже!!!
  По улице мимо них пролетели одна за другой три чёрные машины с тонированными стеклами - без сигналов и опознавательных мигалок, но Саша чуйкой беспризорника, который всю сознательную жизнь хоронился от таких машин и людей в них подальше, да поглубже, понял: это за ними.
  Кант, по-прежнему держа Сашу за плечо, осторожно свернул в сторону и нырнул в поток прохожих, который двигался к лестнице вниз. Лестница исчезала за стеклянными массивными дверями, они хлопали, грозясь огреть каждого прохожего по лбу. Над дверями зеленела буква "М".
  Косясь на камеру наблюдения над дверью, Кант до самых дверей закрывался от неё зонтом, сложив его только перед последним шагом внутрь.
  
  ...
  
  Вторую Красную Кант нашел быстро, и через пять минут они уже ехали в полупустом вагоне.
  - Хочу, чтобы ты знал, с кем мы имеем дело. - заговорил Кант, - Ангел - это мой бывший наставник. Когда я сам только стал Хранителем, он был рядом и только что потерял собственного наставника. Причем... - Кант наморщил лоб, горестно выдохнул. - Его убили люди с планеты, на которой он оказался. Такое бывает крайне редко - чтобы Хранителей и их миссию раскрыли, ещё и умудрились убить. Мы ведь, как правило, просто наблюдаем за мирами. Тех, путь которых идет в сторону тьмы - стираем.
  - А кто вас посылает в эти миры?
  Вместо ответа Кант коснулся пальцем совы на шее.
  - Это Тоум-Ра.
  - Такой же, как у меня?
  - И да, и нет. - Кант показал на сову, потом на кольцо и неопределенно пожал плечами. - Это все Тоум-Ра. Он един и одновременно - уникален у каждого Хранителя. Это та сила, которая тебе помогает. Которая выбрала тебя - Хранителем. Возможно, ещё до рождения. Мы этого не знаем. Важно одно: ты служишь ему, а он служит тебе. Ты инспектируешь миры, а он наделяет тебя - силой.
  - Я ничего не понимаю. - вздохнул Саша. - Откуда это? Кто придумал, что есть Хранители, которые судят миры и есть Тоум-Ра, который через эти миры их переносит?
  - Возможно, так было всегда. Есть Вселенная. Есть миры. Есть люди. Есть Хранители. Есть Тоум-Ра. Это как гравитация или то, что у людей два глаза и две руки. Такие вещи просто есть, как факт, как аксиома. Причины - выше понимания, по крайней мере, нашего.
  Они доехали до какой-то станции, пересели на другой поезд. Ехали ещё час. В животе у Саши заурчало. Он и кофе вылил, и с самого ужина на другой планете, в другом мире, на который их привез волшебный чудо-таксист - ничего не ел.
  - Мы можем сделать еду? - жалобно спросил он Канта.
  Тот коснулся пальцем совы, прикрыл глаза... На лбу его выступила капля пота, он скрипнул зубами... Наконец, выдохнул, помотал головой и откинулся на сидении.
  - Не работает. - он ткнул пальцем в сову, словно нажимал кнопку, которая перестала работать. - Чертовщина какая-то. Он просто перестал отвечать на зов. Придётся потерпеть, Саш. Если верить письму, нас ждёт Друг... Может, и еда у него есть.
  - Мы можем вообще верить этому официанту?
  Кант уже в который раз за последний час достал записку и перечитал...
  - "Достопочтенные господа Хранители..." - покачал он головой. - Чёрт его знает, можем или нет. Но он явно много знает - и он нас, и о Тоум-Ра. Может быть, он сам Хранитель? Тогда почему просто не подошёл, не объяснил всё по-человечески и не увёл нас куда подальше? И откуда знал, что мы появимся именно там? Письмо даже заготовил, смотрите-ка... Саша, я искренне не понимаю, что происходит, но выбора у нас всё равно нет. Будем опираться на то, что имеем.
  Наконец, они приехали на Вторую Красную. Люди очень быстро убежали в дальнюю сторону, оставив парней наедине с каменными колоннами. Поезд уехал в туннель, по краям которого располагались фрески с обнаженными женщинами. Потолок и стены станции покрывала резная лепнина.
  Парни прошлись по платформе, озираясь. Никого. Ни Друга, ни намёков, что отсюда можно куда-то попасть. У платформы только один выход - по эскалатору вверх, на нём как раз уезжали последние пассажиры. Посреди платформы, между туннелей, чернела металлическая дверь с табличкой "Служебное! Запрет!". На всякий случай Кант дёрнул ручку - закрыто.
  - И куда теперь? - пробормотал Кант. - Вглубь? Мы и так уже... глубже некуда.
  А Саша присматривался к платформе и вдруг подскочил, указывая на канализационный люк посреди неё: "Смотри!"
  Рядом с люком мелом начертаны стрелка и одно лаконичное слово: "Сюда".
  - Сюда?! - всплеснул Кант руками. - Серьезно? Вот прям сюда?
  - Я знаю эти люки! - Саша уже ощупывал руками кодовый замок по центру люка. - У нас в мире были похожие. Мы их вскрывали и через них лазали по магазинам - если знали, когда и где подняться!
  Тишину подземки прервал резкий крик: "Эй!"
  В дальнем конце, метров в трёхстах, у эскалаторов стоял полицейский и подозрительно смотрел на двух людей, копошащихся у люка.
  - Отойдите от люка!
  - Поторопись. - шепнул Кант. Встал и показал полицейскому "всё хорошо". Тот не успокоился, положил руки на кобуру и зашагал к ним.
  Саша поворачивал колёсики замка, пытаясь пальцами почувствовать - когда замок щёлкнет не так, как на обычном повороте.
  - Он идёт к нам. - тихо сказал Кант. - Саша, быстрее.
  А Саша все пытался взломать замок, силясь вспомнить - чему учил Гарг. Расслабиться, стать ощущением на пальцах и словно дыханием почувствовать - как замок щёлкает, вставая в нужное положение... У Саши это никогда не получалось. А вот Ирек, несмотря на свою неповоротливость, вскрывал такие замки за две секунды...
  Он кинул взгляд по платформе - полицейский шёл к ним быстрым шагом, пройдя уже половину пути, поигрывая пистолетом в руках. Кант оценивал ситуацию, готовясь или драться, или говорить.
  И тут Сашу осенило.
  - Какие там цифры на бумажке?
  - Что? - не понял Кант.
  - Дай бумажку!
  Кант почти кинул ему мятый листок, Саша пробежался по нему глазами.... Где же это? В конце!
  ...Чуть не забыл - 5980...
  Набрав цифры, Саша надавил на замок, тот послушно открылся! Люк откинулся в сторону.
  - Стоять! - полицейский уже был так близко, что Саша успел увидеть бородавку на носу, пот на лбу, услышал, как щёлкнул предохранитель - за секунду до того, как сдавленно крикнул и нырнул внутрь люка!
  Кант как ящерица скользнул следом, захлопнув люк за собой Когда полицейский поднял пистолет, на платформе никого не было.
  Кубарем спустившись по короткой пожарной лестнице, Саша и Кант немного посидели в полной темноте, слушая, как успокаивается сердце и выравнивается дыхание.
  - Здоровенный был лось... Если бы ты не открыл люк, пришлось бы с ним пободаться. - задумчиво сказал Кант.
  Саша порылся в памяти.
  - Лось? Это такой зверь с рогами?
  - Никогда не видел лосей? - удивился Кант.
  - Только на картинках.
  Кант хмыкнул, и встал - глаза понемногу привыкли к темноте. Парни осмотрелись и обнаружили, что стоят в укромной выемке размером примерно два метра на два метра. Выемка примыкает к туннелю, по каменному полу которого проходят рельсы, сам же туннель толком не освещается: по правую и по левую сторону над каменным сводом светило по тусклой лампе, увидеть же, откуда проложены рельсы, оказалось невозможно, они возникали из темноты и уходили в темноту. Послышался гул. Кант затянул Сашу обратно в выемку.
  - Поезд. Давай подождем.
  Гул нарастал. Из тихого шороха он перерос грозовое громыхание. Саша осторожно высунул в тоннель нос и ахнул: на него пулей летел огромный зверь с фонарем во лбу!
  - Осторожно! - Кант схватил мальчика за рукав, рывком затащил в закуток.
  Тонны металла свистели мимо, распарывая воздух в полуметре от парней. Оглушительно стуча колесами, поезд метро оттарабанил мелодию, которая парням показалась музыкой смерти и улетел прочь - и только тогда Саша услышал, что Кант ему что-то говорит.
  - ...занимает весь туннель! Вообще весь! Если мы пойдем по туннелю - очередной поезд нас просто размажет! Тоум-Ра нас не защитит, мы не можем так рисковать.
  Саша прислушался к стучанию рельс за поездом и помотал головой.
  - Нам ничего угрожает. Ты помнишь записку: В ней прямо сказано: "ничего не бойтесь!" Там же есть все инструкции - куда и как идти!
  - Мы вообще могли пойти не туда, куда говорит записка, в ней все очень туманно. Для меня это не первая инспекция и поверь: сейчас лучше повернуть назад.
  Саша наклонился и заглянул в глаза:
  - Ну пожалуйста! Мы в любом случае не можем идти наверх.
  - Можем. - возразил Кант. - Я скажу, что мы рабочие метро и нам нужно было срочно проверить состояние монорельса. Что угодно скажу, лишь не идти навстречу смерти. Ты можешь мне точно сказать, что значит:"Вглубь"? Может быть, нам нужно выйти из метро и потом пойти вглубь? Может быть, там будет бар с таким названием или магазин?
  Но Саша понял, что Канта не переубедить, поэтому, пока тот говорил, наученная сотнями чужих карманов рука сама осторожно ощупала карман Канта и вытащила наружу записку. Саша сделал шаг назад...
  - Ты куда это? - не понял Кант.
  Саша быстро поднял записку на уровень глаз, прищурился... Налево, направо, направо, вперед-вперед-вперед... Главное, не бояться!
  - Стой! - заорал Кант вслед Саше, который уже бежал по коридору.
  А в воздухе опять начал нарастать гул - приближался очередной поезд.
  - Стой! - крикнул Кант вслед мальчику, который бежал навстречу смерти, а потом скрипнул зубами и побежал следом.
  За поворотом рельсы раздваивались в два тоннеля, из одного доносился гул, но из которого? Рельсы уходили во тьму под слишком острым углом - стоять и ждать, чтобы в одной арке показался поезд и убежать в другую слишком рискованно, а спрятаться опять негде - даже пространство между арками толщиной не более полуметра.
  Поезд только покажется в тоннеле - и БАХ! Разнесет их на кусочки.
  У Канта сбилось дыхание. Он не успевал за мальчиком.
  - Стой! - крикнул он уже без особой надежды. Да и чего "стой"? Сейчас уже обратно не успеть...
  Саша на бегу глянул в бумажку и нырнул в правый туннель, Кант последовал за ним. Секунду спустя гул стал громче, превратился в рёв, и тоннель за спиной заполнила махина из стекла и металла. Хранители побежали дальше и скоро опять уперлись в развилку и снова услышали поезд. Саша глянул в бумажку, рванул в правый, и снова, через секунду после того, как в тоннель нырнул Кант, за спиной клацнула зубами металлическая рептилия, упустив добычу.
  Через какое-то время он снова повернул и налетел на Сашу, который почему-то просто стоял на рельсах - Кант тут же увидел, почему, и понял: всё пропало. Перед ними тянулся узкий тоннель, по которому на них летело громыхающее чудовище, которое слепило прожекторами и готовилось их растерзать.
  Палец опять машинально коснулся пальцем совы на шее, но Кант снова не услышал тихий успокаивающий голос, который вмиг решал любые проблемы. Тоум-Ра их бросил, это был конец.
  - Главное - не бояться - сказал Саша и пошёл по туннелю навстречу лязгающей смерти, Кант же просто стоял и смотрел, как прожекторы заполняют пространство, приближаются к мальчику, поглощают его... Слепящий свет ударил по глазама, Кант заслонился, готовясь принять смерть... Которая не наступила. Кант осторожно открыл глаза и увидел Сашу, который прыгал от восторга
  - Кант, иди сюда! Смотри!
  Из-за света прожекторов они не видели, что рельсы в тоннеле уходят вниз. Поезда здесь разводились по вертикали. Поезд ехал им навстречу, но в последнюю секунду нырнул вниз. Когда в каменную нору нырнул последний вагон, рельсы заскрипели, поднимаясь и туннель, в котором исчез поезд, закрылся. Кант вытер пот со лба и хлопнул Сашу по плечу:
  - Как там в записке говориться? Вперед-вперед-вперед, потом налево и вперед? Идем же, обидно будет попасть под поезд именно сейчас, когда мы почти пришли!
  Саша кивнул и они снова побежали.
  
  ...
  
  Скоро туннель опять загудел - впереди опять показался поезд, и снова ни развилок, ничего. Кант сделал глубокий вдох и внимательно осмотрел коридор, ища подсказки - если уж, благодаря автору записки, они живы до сих пор, то и сейчас должно быть что-то, что позволит им спастись.
  Так и вышло: когда поезд уже вывернул из-за поворота и свет прожекторов заполнил туннель, Кант увидел слева укромный уголок, точно такой же как тот, из которого они начали свой путь. Толкнул туда Сашу и прыгнул сам.
  Когда отгремел поезд, они увидели, что в закутке начинается длинный тонкий неосвещенный коридор - на сей раз для людей, без рельсов.
  Саша достал записку и прочел:
  - "Вперёд и вы на месте".
  - Вперёд. - кивнул Кант.
  Минут пять они шли в полной темноте, наощупь, по стене. Осторожно ступали по бетонному полу - вдруг впереди будут дыры, незакрытые люки или ямы? Но коридор просто тянулся вдоль, без сюрпризов. Скоро на Сашу и Канта дохнуло свежим воздухом - насколько он может быть свежим в подземке. Коридор вывел их в широкую залу, в конце которой горел костер, насколько мог отсюда судить Кант - кто-то жег мусор в пустом металлическом баке.
  По полу обширного зала проложены древние ржавые металлические рельсы, которые упираются в толстые стальные ворота, запертые на огромный висячий ржавый замок, вторым концом упираясь в стену. Судя по слою ржавчины на рельсах, воротах и на замке, тоннель закрыли много лет назад и отпирать не собирались. Из залы было только два выхода - через коридор, по которому они пришли, и через запертые ворота. Дым от костра уходил через решетку вентиляции в потолке.
  На рельсах, у ворот, стоит брошенный вагон - только не синий вагон метро, а зелёный вагон обычного поезда: купе или плацкарт.
  Рядом с вагоном стояла бочка, в которой и горел огонь. У него Саша и Кант увидели закутанную в плащ фигуру. Человек стоял спиной, голову покрывал широкий капюшон, поэтому парни даже догадываться не могли, кто это.
  - Может, пойдем отсюда? Кто его знает, кто он и чего от него ждать? - тихо спросил Саша.
  Кант помотал головой.
  - Другого пути нет и не зря же подсказки привели нас именно сюда...
  Фигура вдруг резко обернулась по направлению к парням и спросила подозрительно знакомым голосом.
  - Кто здесь?!
  Кант осторожно подошел ближе.
  - Мара, ты? - выкрикнула фигура.
  Кант подошел ближе, заглянул под капюшон и остолбенел. Длинные рыжие грязные волосы рассыпались по плечам в замызганном свитере, подернутые туманом глаза смотрят, не мигая, куда-то в пустоту, в одну точку. Рука поднялась по направлению к Канту - не то для защиты, не то чтобы просто нащупать гостя.
  - Ёжик...? - от изумления Кант потерял дар речи.
  Рука опустилась, стащила с плеч тяжелый плащ, который упал на пол.
  - Кант?
  
  

Мара и Гром

  Мара зевнула, потянулась, открыла один глаз, затем, словно нехотя, второй. Потом нехотя открыла оба - чтобы увидеть на потолке чудесный узор из солнечных зайчиков. Солнце, проникая в окно, попадало на чудное устройство из сотен маленьких зеркал.
  Сбоку устройства сияло, нарисованное ярким лаком "Фортуна" - Мара вычитала это имя из одной книги, которую нашла на свалке, когда подбирала детали для нового робота. Программу, по которой работает Фортуна, Мара написала однажды ночью, от бессонницы - а на свежую голову даже под дулом пистолета не смогла бы объяснить самой себе, как она устроена.
  Механизм подстраивается под солнце, поворачивает и калибрует две с половиной сотни тонких спиц с маленькими зеркальцами на концах - чтобы на гладком потолке, который Мара специально завесила темной тканью, отразилась примерная карта города: все пять районов, с крупными парками и значимыми объектами.
  Каждое утро устройство подключается ко всемирной Сети и просматривает все события в городе за прошедший день. Все записи в социальных сетях, новости слухи и сплетни. Программа подсматривает, подглядывает и подслушивает, как самый опытный шпион и делает одной ей известные выводы. Затем два особенных зеркальца - с красным и зелёным фильтрами показывают на карте две области: куда сегодня соваться точно не стоит, и куда опредёленно следует наведаться, также из щели сбоку вылезает бумажка, на которой Фортуна предупреждает, чего стоит сегодня бояться, и что нужно искать.
  Сегодня что-то интересненькое намечалось возле Центрального входа в метро, а избегать стоило Института. Бояться стоило Черного, Тайного, Возникающего, а искать: Длинного, Серьёзного, Как Статуя.
  Как статуя. Хм...
  В окно раздался стук. Никто, кроме голубей в логово Мары попасть не мог, а никто, кроме слепого Ёжика, ей голубей не слал. В записке, как и обычно - крупными дёрганными буквами, так как Ёжик писал вслепую, по памяти, было накорябано:
  "Вернулись два друга из моего мира! Я о них говорил. Направлю в Институт. Приходи туда к полудню, познакомлю и с тобой".
  Мара нахмурилась. Кто бы ни появился, а в Институт идти было глупо - если Фортуна говорит, что не надо - значит, не надо, это уж точно. Нужно было написать ответ, но писать Мара не любила. В свои пять лет она знала одинадцать языков программирования, но писала до сих пор корявыми печатными буквами. Книг у неё и вовсе не водилось.
  Вздохнув и решительно тряхнув рыжими кудряшками, она села за стол, отодвинула клавиатуру, достала из глубин ящика листок. Порылась ещё, но карандаша не было.
  Почесав лоб, Мара подозрительно осмотрела свое логово.
  Кровать, тумбочка, три запасных ноутбука рядом со столом, блестящий охранный робот-убийца в углу с лазерами и бензопилами наготове, непрерывно сканирующий логово Мары на предмет постороннего... Куда пропал карандаш?
  Поцарапав коленки о шершавый деревянный пол, Мара нашла маленького негодяя в щели между половицами и села обратно за стол.
  "Ни хачу в иститут. Патом".
  Свернув записку, она привязала её к лапке голубя и усадила на плечо.
  Нужно было позавтракать, а потом - идти гулять.
  Немного погодя, сытая Мара с голубем на плече вышла из логова на крышу, сладко потянулась. Вокруг был простор, тысячи крыш и ветер, который гулял по ним без забот и границ. Сзади сама собой закрылась дверь.
  Теперь логово ничем не отличалось от обычного лифтового хранилища. Не считая того, что открыть его могла только Мара - а лифта под ним не было. В десятиэтажном доме всего два подъезда с лифтом, хранилище Мары маскировалось под третий лифт.
  Мара тоненько свистнула и села ждать.
  Минут через пять справа раздался стук - к ней бежал Гром - ездовой робот-пёс. Гром подошёл, стуча четырьмя лапами по металлической крыше, осторожно потёрся лбом о плечо Мары. Та потрепала его за ухом.
  - Какой же ты громкий! Надо тебе в лапы вставить звукоприёмы, чтобы тише бегал. А то нас с тобой слышно далеко-далеко!
  Пёс помотал головой и всем видом показал, что громко или тихо, но он готов бежать очень далеко и очень много.
  Но вначале Мара усадила пса и проверила: лапы работают, датчики в порядке, батарею Гром с утра зарядил полностью.
  Тогда она забралась к нему на спину, села в удобное сиденье, пристегнулась. Надела перчатку управления. Пес отлично бегал сам по себе, но перчатка была нужна, чтобы он бежал, куда нужно. И останавливался там, где нужно.
  Голубь слетел с плеча и теперь сидел на логове Мары, смотрел круглым глазом. Мара кинула ему семечек. Пусть поест перед обратной дорогой.
  Сегодня нужно много успеть: погоняться за Курьерами, последить за полицаями, попытаться пробраться в один из технических складов, украсть несколько схем для Пса, поискать залаз на территорию военной зоны - любопытно же, что там, за периметром а также обязательно сбегать к центральному метро - что там такого будет сегодня интересного?
  Напоследок Мара вспомнила записку Ёжика в кармане. Может, стоит всё-таки сбегать в Институт?
  Но она встряхнулась. Нечего тут! Фортуна сказала: лучше туда не ходить - значит, лучше там не появляться. Себе дороже.
  Так что Мара достала записку, смяла её и выкинула вон. Ветер унесет её прочь, а там ищи-свищи послание Ёжика по всему Городу...
  - Гром, бежим! - нажав кнопку на перчатке, Мара указала пальчиком на крышу через улицу.
  Гром довольно лязгнул челюстью, сразу взял крутой разбег, на конце крыши присел, чтобы распластаться над улицей в одном длинном изящном прыжке, металлической птицей перелететь над высотой в десять этажей - и со стуком, гася энергию прыжка, приземлиться на другой крыше.
  У Мары во время полёта, как обычно, душа ушла вниз живота и весело там танцевала.
  День обещал быть чудесным!
  

Тень

  
   Если бы на соседней крыше сидел человек, то увидел бы, как Мара верхом на робопсе постепенно удаляется по крышам вдаль - они сперва походили на крупного тушканчика, потом на кузнечика, потом на блоху - и, наконец, слились с потоком крыш.
  Если бы этот же человек, проводив парочку взглядом, вздумал потом повернуть голову и посмотреть налево - на большую круглую антенну, которая смотрела куда-то к центру Города и два тихо гудящих рядом трансформатора, то мог бы заметить, что воздух в тени антенны странно колышется. Словно он нагрелся от зноя и стал искажаться.
  Если бы человек продолжил смотреть, то очень скоро заорал бы во весь голос и удрал с крыши подальше! К той же тени, от края крыши, прыгнул воробей. Клюнул пару крошек, погнался за мошкой, подошел к тени вплотную... И из неё к пичуге протянулась тонкая черная рука, схватила пичугу, одним движением сжала и свернула ей шею! И втащила обратно, в тень, как законную добычу. Послышался хруст мелких косточек.
  Короткий, кровавый, но сытный завтрак - отлично подходит для того, кто ночь и утро прождал, пока Мара выйдет из жилища, скрываясь даже от пролетающих мимо птиц. О нём не знал даже гуляка-ветер, носившийся по крышам, с удивлением спотыкаясь о пустое, казалось бы, место. Осторожно его обтекал и направлялся дальше - по бескрайним просторам крыш Города.
  Тень вышел из-за антенны, которая заслоняла его от лучей солнца и с наслаждением размялся. Коротко разбежался и в один маленький, но точный прыжок оказался у самого логова Мары. И слился с тенью за ним. Даже голубь на крыше ничего не услышал, продолжил мирно клевать зерно.
  Дорогого стоило уже то, что Тень стоял здесь. Ничем не раскрывая себя, только четыре месяца ушло на то, чтобы тщательно отследить, как Мара охраняет свой дом. Снаружи - только камера на крыше, но внутри - Тень видел даже что-то похожее на робота.
  От Мары всего можно ждать. Лучше не рисковать.
  Что же можно унести отсюда полезного сегодня?
  Присмотревшись, Тень увидел на крыше смятую бумажку. Её мог принести ветер, но может быть, это записка Мары? Даже чек на покупку шоколада мог быть полезен - никогда не знаешь, какую бездну информации вскрывают две строчки.
  Дождавшись, пока камера на крыше отвернется в другую сторону, Тень в один прыжок оказался возле записки, схватил её и прыгнул обратно.
  "Вернулись два друга из моего мира! Я о них говорил. Направлю в Институт. Приходи туда к полудню, познакомлю и с тобой".
  Что-то интересное! Тень сфотографировал записку и послал её Ангелу.
  Через минуту пришел ответ:
  "Иди к Институту. Устрой засаду и убей обоих Хранителей. Отследи, куда полетит ответный голубь - приведёт в их жилище. С Марой ты знаешь, что делать."
  К сообщению Ангел прикрепил фото, с которого смотрели два парня - один ярко-рыжий, улыбался во весь рот, второй - темный, в костюме и серьезный.
  Охота началась. Наконец-то.
  Голубь на логове доклевал зерно, встрепенулся и полетел.
  Тень проследил его маршрут, дождался, пока камера на крыше отвернётся и бросился за ним. Угнаться за голубем невозможно - но бежать по крышам следом, не упуская его из виду - вполне, по темным углам, обгоняя ветер.
  Наконец-то Тень был на охоте, и он был счастлив, как ястреб, который реет над полем в поисках мыши-полевки, после полугодового заключения в клетке.
  
  

Кант, Ёжик и Саша

   Ангел действительно жив. Кант до последнего надеялся, что человек в телевизоре - это двойник, просто похожий на него человек, клон, кто угодно - но не Ангел, которого таксист, по идее, должен был выкинуть на солнце.
  А Ирек... Это тоже кто-то на него похожий...?
  Но это тот самый Ангел. И рядом с ним тот самый Ирек.
  Как только Таксист вылетел за пределы планеты прошлого мира, он щёлкнул чем-то на приборной панели - и машина, как по волшебству, оказалась в этом. Таксист приземлился на окраине Города, на берегу небольшого пруда рядом с линией электропередач.
  Здесь вечерело, в точности как и там, откуда они только что улетели. Пели цикады, солнце падало за горизонт, летали кусачие комары.
  Мир как мир.
  Высадив их, таксист поманил Ёжика пальцем и открыл перед ним багажник.
  И Ёжику захотелось заорать.
  Там лежал Ангел - абсолютно голый, без единого волоса на теле. На коже не было лиц, само тело не светилось. От него шел пар. Он не двигался. Не дышал. Он был мёртв.
  Старый вор, превратившись в звезду, выжег его изнутри. А солнце - доделало работу.
  Перехватив яростный взгляд Ёжика, Таксист ответил, что выкинул Ангела в затухающую звезду, как его Ёжик и попросил. И на поверхности тлеющего светила он взорвался - свет наполнил солнце, и оно загорелось опять. Хотел уехать - но от звезды вдруг оторвалась раскаленная точка и врезалась прямо в лобовое стекло. Это был мертвый Ангел. Мертвый, но тело, несмотря ни на что, сохранилось.
  Таксист пожал плечами и решил: "Не оставлять же здесь, посреди космоса!" - сунул тело в багажник и привез на планету, а Ёжик тут же попросил отвести их вслед за Сашей...
  "Нам-то он зачем?!" - заорал Ёжик таксисту. - "Где Саша? Где Кант?"
  "Как просили, так я и доехал!" - буркнул в ответ таксист, вытащил Ангела, бросил на траву, выпустил облако дыма и уехал в кусты.
  - И что будем делать? - спросил Ирек.
  - Да кто его знает... - пожал плечами Ёжик.
   Они были в чужом мире, на незнакомой планете, и плана лучше всё равно не было. А мёртвый сумасшедший дьявол был единственной соломинкой, которая связывала их двоих с миром Хранителей.
  - Давай его похороним, что ли... Если его не сожгло солнце, то голый труп будет лежать здесь до скончания времён. Его найдут местные, будет кипиш... - Как последний дебил... - признался он сейчас Канту, рассказывая эту историю. - Надо было, например, ему к ноге камень привязать и в болоте утопить... Но нет, решил похоронить дьявола по-человечески...
  Ёжик нашел гнутую ржавую лопату и начал копать могилу в кустах. Ирек тоже не ушёл, но и не помогал - прошелся по берегу пруда, отыскал в камышах чью-то удочку и сидел себе, удил рыбу.
  А с рассветом случилось страшное.
  Первым неладное почувствовал Ёжик, когда отдыхал между копанием земли. Залюбовавшись первыми лучами солнца, он увидел, как они, пробиваясь через камышовые заросли, ползут к телу Ангела.
  Всё внутри похолодело. Словно маленький Ёжик бегал в животе с морозильной камерой в руке и кричал: "Тревога! Тревога!"
  "Всё нормально!" - одернул он сам себя. - "Он мёртв, что может случится?"
  А потом до тела дошел первый солнечный луч и Ангел открыл глаза, следом рот... Раздался Крик, который звуковой волной оглушил Ёжика и Ирека и бросил их на землю. Костер тут же погас, из камышей в панике вылетели стаи уток, из деревьев - птицы, оставляя гнезда и птенцов.
  Голый Ангел встал на карачки и пополз к воде, медленно, оставляя за собой тлеющую траву. С шипением погрузился в воду, которая тут же закипела - в десяти метров от берега кверху брюхом всплыли мальки и рыбы покрупнее. Пару минут Ангел лежал на дне - вода над ним бурлила, но постепенно успокоилась и остыла.
  - Это всё? Он утонул? - с надеждой спросил Ирек, неловко поднялся на ноги и медленно подошел к пруду, заглядывая в мутную воду.
  Ёжик огляделся и увидел, что земля вокруг дрожит: из под комьев земли выползали насекомые: жуки, тараканчики и червячки. Выползали корчились пару секунд и тут же затухали, словно на них брызгали отравой из баллончика. А еще ветра не было, но травинки, колоски и кусты вдруг качнулись и потянулись к воде, словно были из железа и их притянул мощный магнит.
  - Отойди от пруда! - Ёжик услышал, что его голос дрожит. - Срочно! Нужно бежать отсюда!
  Но было поздно: вода у берега расступилась и встал Ангел, тут же схватив Ирека за горло. Из его лица забил белый лунный свет - такой же, каким он съел старого вора. Ёжик нащупал рядом палку, попытался напасть и отбить мальчика, но Ангел взмахнул рукой, Ёжику в глаза словно залили раскаленный свинец. Он упал, закричал от боли, а потом что-то колючее обвилось вокруг его ног, впилось в мясо. Потащило в шуршащие камыши, а потом - под воду. Ёжик недолго барахтался, потом понял, что погиб. Вырваться из мёртвой хватки было невозможно. Вдохнул воды и потерял сознание от боли, разрывающей легкие.
  Очнулся Ёжик в полной темноте, сырости и холоде и долго сидел в пустоте, кутаясь в тяжелый плащ, слышал, как совсем рядом трещит огонь, но не решался сделать и шагу. Здесь - под землей - он и провел последний год. Лишь пару раз Мара выводила его на поверхность, где становилось чуть теплее, суше, и ноздрей касались приятные запахи, а в остальном все то же - тьма и слепота.
  - Вот так все и было... - подытожил Ёжик.
  Они сидели в вагоне, за маленьким металлическим столиком, в той самой "норе" - подземном тупичке, который Ёжик, с помощью некоей Мары оборудовал себе для жизни.
  Прямо напротив, за этим же столиком сидел и внимательно его слушал Кант. Саша лежал на животе, на втором этаже, подперев подбородок руками.
  По кружкам у всех троих был разлит хороший чай пуэр, которого у Ёжика был припасен целый ящик.
  - Ирека он, похоже, сожрал - но или не полностью, или не совсем... вы видели его? Он как зомби. А я вообще непонятно, почему остался жив. То ли повезло, то ли он недосмотрел. Последнее, что я помню - яркая вспышка.
  - Когда это все произошло? - задумчиво спросил Кант.
  - Я уже счёт времени потерял... Год, полтора... - Ёжик постучал по столу пальцами, отпил чай и осторожно спросил. - За всё это время Ангел сумел стать кем-то вроде местного то ли императора, то ли президента. Он везде. Я даже наружу выйти не могу - стоит меня увидеть первой же камере - в магазине или на стоянке, как через три минуты туда приезжает отряд спецслужб. Вроде того, каким нас в том мире брали, помнишь, год назад? Кстати, сколько для тебя прошло?
  - Нисколько. Тоум-Ра перенес нас с Сашей сюда - мы увидели Ангела по телевизору, хотели съездить к нему... А кто эта Мара?
  В глухой тишине подземки раздался шорох, словно хлопанье крыльями. Саша вгляделся в темные глубины тоннеля... И впрямь! Оттуда вынырнула голубка!
  Пролетела под потолком залы, села на рукав Ёжика. Он погладил её по голове. Нащупал привязанную к лапке записку.
  - Мара - это ангел. Просто ангел. Это она меня спасла. Только благодаря ей я и жив до сих пор.
  Распечатав записку, Ёжик начал сосредоточенно ощупывать поверхность, словно протирая её от грязи. Потом кивнул, нахмурился.
  - Хотел вас познакомить, но у неё, похоже, другие планы.
  Он махнул рукой, стряхнул с неё голубку - та захлопала крыльями и взлетела на верхнюю койку. Ёжик прислушался, запустил руку в карман, достал горсть семян и кинул в сторону голубки. Она застучала клювом по обивке
  Сам Ёжик пошел по вагону, еле касаясь кончиками пальцев сидений и перегородок между отделениями плацкарта. Там нащупал и открыл люк в полу, достал сумку, достал оттуда карту, развернул и вернулся обратно.
  - Я знаю, что этот клочок бумаги - карта Города, но хоть убейте - не смогу показать вам на ней Институт. Найдите сами и шагайте туда на своих двоих. Обязательно по крышам, не показывайтесь на улицах, ведь Ангел вас уже ищет, а если найдёт - убьёт. Как голубка поест, я пошлю письмо о вас Мартину - основателю Института - дойдете и поговорите с ним. Будьте предельно осторожны - в этом мире вас могут загрести в участок за брошенную бумажку, ну а там ваша песенка спета, а еще стреляют здесь на поражение, и за самый малейший чих.
  Он положил перед ними по наушнику, достав их из кармана куртки.
  - Вот, наденьте, я вас поведу, буду на связи... Объясню, что к чему. Это мы с Марой голубями переписываемся - она меня до сих пор убеждает, что "радиоволны - это маленькие тропинки, по которым к тебе в голову могут прийти радиогномики..." Гениальная, а такая глупенькая...
  ...
  
  Ёжик вывел Канта и Сашу по безопасным путям для монтажников. Они выбрались на поверхность через канализационный люк, который открывался в заросшем лопухами дворе.
  Когда Кант осторожно отодвинул крышку, его облаяла мелкая белая собачка. Но людей во дворе не оказалось, и они вышли со двора на улице.
  Кант и Саша шли по улице, на автобус до некоего Института, с основателем которого их непременно хотел познакомить Ёжик. По улице сплошным потоком ехали машины. На тротуаре на их пути стоял полицейский. Вместо стандартного пистолета у него за плечами была снайперская винтовка. Кант внутренне напрягся.
  Но, внимательно посмотрев на идущую мимо парочку, полицейский не сказал ни слова.
  "Надо потом спросить у Ёжика, почему у полицейских в этом мире снайперские винтовки за плечами," - подумал Кант, но вместо этого сказал:
  - Вот видишь, а боялся, что не увидишь своего друга. А здесь даже Ёжик.
  - Слепой. - мрачно пробормотал Саша. - И Ирек теперь не нашей стороне. Я даже не знаю, что хуже - как было в начале, или как сейчас.
  Кант запустил руку в карман и достал шоколадку, которую прихватил из кафе. Протянул Саше. Саша засунул шоколадку в рот и кинул фантик на тротуар.
  Фантик подхватил ветер и понёс вдаль по улице.
  Ёжик в наушнике прокашлялся.
  - Саша, мальчик мой, я слышал, ты шуршал бумагой. Ты ведь сейчас не выкинул её на тротуар?
  - А что? - сердито спросил Саша, жуя остатки шоколада.
  - Рядом нет полицейских? - в голосе Ёжика слышался страх.
  - Есть. Только что прошёл мимо. - Кант осторожно посмотрел назад.
  - Он это увидел?
  - Пока нет. - ответил уже Саша.
  - Пока нет. Значит, он ещё стоит там. Что ты ещё видишь?
  Саша пожал плечами.
  - Фантик подкатился к нему. Он его увидел. Хм, странно... он его поднял. Смотрит на меня.
  - Скажи! - голос Ёжика дрогнул. - Где-нибудь поблизости на крышах есть воздушный змей?
  Теперь уже заозирался Кант. И действительно - от здания через дорогу, от флюгера вверх уходила веревка - а на конце - висел красно-синий в клеточку змей. На нем были какие-то символы, но Кант не мог на ходу рассмотреть какие.
  - Есть! На здании через дорогу. Красно-синий...
  - Идите быстрее туда. - Ёжик был взволнован. - Только не оглядывайтесь, если окликнет - не останавливайтесь...
  Вдруг громыхнул выстрел, выбил искры из столба, у которого стояли Хранители.
  - Стоять! Руки за голову! - полицейский держал их на мушке.
  Без лишних слов Хранители сорвались с места и ринулись прямо через поток машин. Их чуть не сбил грузовик, почти перегородил дорогу автобус, несколько водителей легковушек выругались на них.
  Уже на подходе к подъезду, который выходил на улицу, Кант обернулся и увидел, что снайпер, положив винтовку на плечо, быстрым шагом идет по дороге - машины, видя его издалека, тормозили и давали дорогу. Никто не хотел оказаться на месте парней.
  Рванув дверь на себя, Кант пустил мальчика вперед. Замка или задвижки внутри, к сожалению, не было.
  Они увидели темный подъезд без лифта и широкую лестницу с резными деревянными перилами.
  - Бегите вверх! - прорычал в наушник Ёжик. Парни поспешили на лестницу.
  Этажа через три Кант услышал, как распахнулась внизу дверь. Прогремели тяжелые шаги и громыхнул затвор винтовки.
  - Упрямый, собака. - прошипел Кант сквозь зубы.
  Выстрел выбил искры из перил. Кант и Саша упали на пол и прижались к холодному камню.
  Снайпер ещё секунд десять их высматривал, затем, судя по звуку, повесил винтовку на плечо и побежал наверх!
  - Бежим! - хлопнул Кант мальчика по плечу и побежал наверх.
  Квартиры кончились через шесть этажей. Лестница поднималась ещё два пролёта и выходила в комнату с заколоченными окнами и дверью.
  - Ёжик, здесь все заколочено. Что делать? - Кант озирался, пытаясь найти дверь, люк - что угодно, через что можно убраться отсюда подальше.
  - Он нас сейчас догонит. - Саша еле дышал.
  - Выбивайте выход ногами.
   Не откладывая в долгий ящик, Кант вышиб заколоченную досками дверь с одного удара и вылетел на крышу.
  - Хотел рассказать вам об этой области местной жизни чуть позже, но не судьба! - проворчал Ёжик в наушнике. - Поторопитесь!
  На крыше Саша на секунду остановился и залюбовался. В этом городе дома строили совсем рядом друг с другом, и крыши объединялись в огромные поднебесные пространства. Прямо перед ними был широкий пеший проспект, конца и края которому видно не было. Внизу звучали приглушенные голоса людей и крикливый шум машин. Здесь же была свобода, тишина и простор, по которому раскидали антенны, трубы и кирпичи.
  - С приходом Ангела здесь за любое нарушение закона - смертная казнь. - вернул его на землю Ёжик. - Ты дорогу перешел на красный свет - для полицейского ты теперь - бонус к зарплате. Спрячьтесь за любой трубой.
  Чуть поодаль стоял дымоход. Саша юркнул за каменное укрытие, Кант присел рядом. Вовремя - пуля сбила кирпичи, обдала их кирпичной крошкой.
  Кант осторожно высунулся. Снайпер стоял у самого окна, держа их на мушке. Кант мигом влез обратно - пуля пролетела рядом.
  - Спрятались. Сидим. - отчитался Кант. - Дальше что?
  - Дальше всё просто! - выдохнул Ёжик. - Просто...
  Но что именно "просто", парни не услышали. Голос Ёжика оборвался, а наушник словно закоротило. Послышалось шипение, как из ненастроенного радиоприемника.
  Выстрел срикошетил по антенне перед ними, пуля ушла в металлический лист крыши.
  - Вот ведь вовремя, а? - спокойно сказал Кант, достав наушник и сунув его в карман. - А мы ведь от стрелка в десятке шагов.
  - Что-то случилось? - обеспокоенно спросил Саша.
  - Доживём - увидим. - Кант осторожно высунулся из-за трубы и тут же дёрнулся обратно, а пуля чуть не чиркнула его по щеке. - А ведь сюда он не идёт. Стоит в подъезде, одной ногой на крыше и не выходит. Возможно, мы ещё выпутаемся из этой передряги. Давай пока расслабимся и полежим.
  Парни огляделись - насколько могли. По крышам вокруг гулял ветер, качая провода. Простор и свежесть. Если не думать, что в тебя может прилететь пуля, было здорово. Саша ещё в своем мире любил бывать на крышах - а здесь они и вовсе великолепны: простор и пространство. Было похоже, что по ним можно гулять часами, если не днями.
  Солнце отражалось от сотен тысяч стекол, и город казался разложенным по плоскости огромного калейдоскопа.
  Посреди всего этого выдавалось вверх лишь десяток зданий. Самое высокое - непохожее на остальные - торчало вверх как острый наточенный коготь.
  - Да... - выдохнул Саша. - Красиво. А что это за здание-коготь? Тёмное, мрачное.
  - Голову даю на отсечение, его построил Ангел. Не подходит оно к этому городу. Явно собрали недавно. Опять что-то замышляет наш светлоглазый друг... Как там снайпер?
  - Кажись, не стреляет... - прошептал Саша.
  Парни осторожно высунулись... Действительно - снайпер опустил винтовку и уже закинул ногу - чтобы уйти в окно... увидел что-то и вскинул её опять!
  - Это уже не мы. Странно... - пробормотал Кант.
  Выстрел! Куда-то правее - оттуда раздался вопль!
  Кант и Саша посмотрели, куда целился снайпер - и увидели, что на крышах лежит и держится за ногу хрупкая фигурка в белом, держась за ногу. По белой штанине разливалось красное пятно.
  Дальше всё стало ещё страннее. Антенна справа от фигурки повернулась в сторону снайпера и смачно чмокнула, как если бы вытащили пробку из бутылки.
  От кончика антенны отделился маленький цилиндр размером с воробья, издал пронзительный писк и полетел на снайпера, заходя по спирали.
  Тот вскинул винтовку, выстрелил раз, второй, третий - не попал, убрал винтовку и торопливо полез обратно в подъезд! Воробей ускорился, на бреющем полёте влетел туда же.
  Из окна раздались яростный свист и истошные крики снайпера. Металлический воробей то ли кромсал его на куски, то ли что похуже.
  - Вот почему эти гады на крышу не суются. - крякнул Кант. - Идём скорее, кого-то он всё же подстрелил!
  На крыше лежал и истекал кровью парень в абсолютно белой одежде. Белая толстовка, белые штаны - если не считать одной кроваво-красной штанины. Белая маска на лице. Впрочем, её парень сорвал и отбросил, жадно глотая воздух.
  Он и был абсолютно белый - коротко стриженный блондин с голубыми глазами. На вид лет семнадцать - куда старше Саши, младше Канта.
  Штанина всё намокала, по крыше вниз, к водостоку уже струилась красная кровавая струйка. Рана серьезная, а не бинтов, не лекарств под руками не было.
  - Кто ты? Как тебя зовут? - наклонился над ним Кант.
  - Лень... - парень скрипел зубами и схватился за Канта так, словно пытался через него удержаться за жизнь. - Меня зовут Лень. Помогите...
  И тут же осел и замолчал. Кант проверил пульс. Закрыл парню глаза.
  - Он мёртв? - сдавленно спросил Саша.
  Кант молча кивнул.
  - Что теперь с ним делать?
  - А что мы можем? - ответил Кант вопросом на вопрос. - Просто оставим его здесь.
  Вдруг раздался шум крыльев. На плечо Канта приземлилась голубка с мятым клочком бумаги, впопыхах перевязанным леской. Кант прочитал, побледнел. Отвел Сашу от мёртвого парня и протянул ему бумагу.
  "Кант, беда. Вокруг вагона, в темноте, кто-то ходит. Быстро, как ящерица. Это как тень, я не могу его разглядеть, но слышу, как он щупает окна и двери то с одного конца, то с другого. Кричал - в ответ тишина. Я закрыл всё, что нашел, забаррикадировался как смог! Возвращайтесь скорее!"
  - Окна и двери в вагоне надежные, отпираются только изнутри, но одна угловая форточка не закрывается, я видел. - Кант побледнел. - Час от часу не легче!
  - Возвращаемся?
  - Наоборот. Теперь чем быстрее мы доберемся до Института - тем лучше. Придется по крышам и пешком. За час, другой добежим.
  - Там Ёжика сейчас убьют.
  - Если пойдем к нему на помощь, нас могут убить ещё на подходе. Если доберемся до Института - проблема решится сама собой. Так что чем мы быстрее... Это ещё что за штука??!
  Кант только сейчас заметил, но Саша услышал знакомый звук мотора ещё секунд десять назад, и теперь просто вертел головой, пытаясь найти - где же это волшебное жёлтое такси?
  Он искал его на небе, а жёлтая потрепанная машина выехала на крышу через улицу, из-за стены другого здания. Развернулась, бибикнула. Поморгала фарами.
  Саша и Кант стояли как вкопанные. Такси на крыше. Ну ничего себе...
  Такси опять заморгало. Саша понял.
  - Он хочет, чтобы мы отошли от края! Идём!
  Они отбежали, осторожно оттащили тело парня, положили его в укромный закуток, под большим дымоходом. Они при всём желании не могли устроить здесь похороны. Но хоть что-то...
  Такси на крыше одобрительно моргнуло фарами, отъехало назад...
  - Разгоняется... - охнул Кант. - Сейчас же рухнет на улицу...
  - Не рухнет! - воскликнул Саша. - Он возил меня в космос!
  - Так это тот самый, который Ангела увёз?
  Саша не успел ответить. Машина понеслась к краю крыши, ускоряясь с каждым метром!
  Саша смотрел, не отрывая взгляд. До края крыши осталось пять метров... три... вот он, край!
  Машина резко повернула, наехала колесом на маленький подъем, под которым было маленькое окошко на чердак - и словно оттолкнулась от него, подпрыгнула вверх и вперёд!
  Пролетела над улицей, сделала бочку, со стуком и лязгом приземлилась на их крыше!
  Таксист невозмутимо высунулся из окна.
  - До института? Садитесь...
   ...
  
  Крыша - не самая лучшая дорога. Много антенн, труб, рекламных растяжек - да и поверхность не напоминает прямое шоссе.
  Таксист крутил баранку, словно проворачивал фарш в мясорубке. И старенькое такси ехало и ехало, виляя между препятствиями и перелетая с крыши на крышу. Каждый полёт отзывался у пассажиров пустотой в желудке и мурашками по спине.
  - Мне дурно... - процедил Кант и упёрся лбом в сидение.
  В ответ машина ускорилась, наехала на выемку, подпрыгнула и сделала бочку.
  - Здесь-то зачем... - Кант закрыл глаза и глубоко задышал.
  - Провода... - туманно отозвался таксист. - Нельзя объехать.
  - Так может по дороге поедем? - голос Канта стал умоляющим.
  - У меня не местные номера, в меня там стреляют...
  Успев увидеть, на что способен таксист в прошлое приключение, Саша спокойно воспринимал машинную акробатику, которая была достойна лучших мировых цирков. Кант заметно нервничал.
  - Как ты нас нашёл? - наконец спросил Саша главное. - Я вызывал тебя раньше, не получалось!
  - Ты меня позвал. - удивлённо обернулся к нему таксист. - Я приехал, как смог.
  - Смотри на дорогу! - в один голос проорали ему Кант и Саша - таксист повернулся, и машина извернулась как ящерица, едва не врезавшись в здоровенную антенну, которая торчала посреди крыши как фонарный столб.
  - Почему ты привёз Ангела, Ирека и Ёжика годом раньше, чем нас? - Саша дождался, пока крыша, по которой они поедут, будет более-менее ровной и длинной - чтобы не отвлекать таксиста от баранки.
  В ответ таксист вылупил на него свой наивный и полный недоумения взгляд.
  - Так ты сам просил "приезжай пораньше". Вот я привез пораньше.
  - Я же не это имел ввиду... - Саша застонал - простодушие этого парня в клетчатой кепке настолько не вязалось с его вождением... Это как брутальный гонщик в кожаной куртке и чёрных очках устроился бы няней в младшую группу детского сада кормить малышей яблочным пюре с ложечки и менять им пелёнки.
  Впрочем, и его машине, если судить по внешнему виду, впору было на свалку, а не по крышам разъезжать и не летать в космос.
  Вот уж действительно - внешность обманчива!
  - И потом - почему не появился, когда я звал? Ты же можешь летать?
  - Господи, он ещё и летает... - сдавленно произнес Кант, всё больше зеленея.
  Таксист снова жалобно посмотрел на Сашу и пожал плечами, как бы извиняясь.
  - Я здесь очень мало могу летать - пару минут в день, поэтому экономлю. Поэтому только так... - вздохнул парень, кивнув на свою приборную панель. - По-старинке, на колесах. Я же и к тебе выехал, как только ты позвал. Клиента отвез и поехал... Вот и Институт.
  Такси остановилось на длинной ровной крыше, которая вела к высокому красивому небоскребу.
  Высокий, блестящий и зеркальный - он сильно выдавался на фоне пяти-десяти этажных обшарпанных серых домов, среди которых стоял. Напоминал блестящий новенький металлический чайник на столе рядом с побитыми потертыми кружками из глины.
  В таком доме могла поселиться какая-нибудь крупная корпорация или государственная контора. Весь облик здания внушал величие и чистоту. В окнах отражался город и небо, а в самом углу горело солнце - отражение реального, позади машины.
  Но крупная неоновая надпись НИИХРЕНА прямо под крышей это впечатление смазывала. Как если на дуло грозного танка прилепить розовые заячьи ушки.
  - НИИХРЕНА? - удивился Кант.
  Похоже, на ровной крыше ему полегчало.
  - Научный Исследовательский Институт Художественных Руководителей Ехавших На Аудиенцию. - расшифровал Таксист.
  Такси подскочило на мелком крышном мусоре, словно подчеркивая нелепость названия.
  - Какой бред... - прошептал Кант. - Каких ещё руководителей? Чем он занимается? И почему у меня ощущение, словно я уже этот Институт видел?
  Как вскоре выяснилось, крыша примыкала к Институту и вела прямо к его стеклянной стене, из которой выходила обычная стеклянная входная офисная дверь с порогом.
  У двери стоял низенький лысенький человек в белом халате. Стоял и отчаянно жестикулировал.
  - А это, видимо, Мартин. - задумчиво проговорил Кант. - Только чего он хочет? Ну-ка, брат, притормози. От этого места можно ожидать чего угодно, попомните мои слова...
  Такси остановилось метров за сто от лысого ученого, которого звали Мартин. Он всё махал руками и чуть не подпрыгивал на одном месте. Но к ним не шёл.
  И что-то кричал, но ветер сдувал его слова.
  - Подойдем поближе... - Саша махнул учёному рукой и вышел из такси.
  А Канта накрыла волна дурноты - какая бывает у тех, кого укачивает в транспорте.
  - Постой! - крикнул он мальчику, но Саша только сердито мотнул головой и двинул дальше. Тогда Кант вдохнул воздух, насколько смог, высунулся из машины, сложил руки рупором и закричал Мартину:
  - Мартин, это вы? Ёжик в опасности, ему нужно помочь! Сможете?
  - ..ини... вана... - прокричал ему в ответ Мартин. Но ветер сносил его слова, не давая их толком расслышать.
  А Саша шагал всё ближе.
  Вдруг ветер прекратился, и слова Мартина наконец донеслись ясно и отчётливо. Но легче от них не стало.
  - Заминирована! Крыша заминирована! Ангел знает! Бегите!
  За лысой фигуркой в белом халате из ниоткуда возникла тёмная тень. В её руке сверкнула сталь, тень нанесла филигранно точный удар, больше похожий на росчерк пера - ученый упал, халат поверху окрасился в ярко-алый. Длинное лезвие тут же исчезло обратно в ножны за спиной, а тень встала, испытующе глядя на парней, чем-то играясь в руке.
  - Господи, Мартин... - охнул Кант, а потом заорал. - Крыша заминирована... Саша, беги сюда! Это детонатор!
  Но они не успели. Под ногами громыхнуло, Саше в лицо брызнула каменная крошка, Крыша накренилась, а после - дом под ними пошел трещинами, провалился и рухнул. Падая среди каменных обломков на асфальт, Саша вспомнил свой разговор с Кантом в кофейне этим утром и с горечью подумал: "Интересно, а если бы я сказал иначе...?"
  В сером душном облаке каменной пыли его нащупала и дёрнула в сторону чья-то сильная рука, но Саша даже не успел ничего понять - ударился головой об арматурину, и потерял сознание.
  
  

Кант

   Когда убили лысого Мартина, парень-таксист охнул и начал заводить машину.
  - Чего ты возишься, быстрее! - зашипел на него Кант, не отрывая взгляд от чёрного убийцы, который стоял и смотрел на них.
  - Да у меня стартер барахлит... - извиняющимся тоном прошептал парень
  Прогремел взрыв. Крыша начала проваливаться и падать.
  Мотор взревел. Из выхлопной трубы вылетел столб пламени, таксист направил машину в облако обломков, в котором исчез Саша!
  Салон наполнился пылью и мелкой бетонной крошкой. По крыше и дверцам бились камни и палки арматуры. Кант закашлялся, зажмурился - крошка попала и в глаза.
  "Как он может что-то видеть в таком мусоре?" - подумал он о таксисте. - "Что же это за суперчеловека создал Саша?".
  Секундой позже мальчик упал ему на колени. Кант крепко обхватил его, упёрся ногами в пол. А машина нырнула вниз, проскочила под грудой летящих обломков, у самого асфальта выровнялась, набрала высоту и кометой полетела прочь!
  Кант проверил пульс у Саши - тот был без сознания. С виска стекала струйка крови.
  - Нужно срочно в больницу! Долетишь?
  - С тобой - нет... - тем же извиняющимся голосом прогундел таксист. - Ты много весишь, а я здесь и так много не летаю...
  - Тогда высади меня и срочно в больницу с Сашей!
  Такси спикировало на улицу, приземлилось прямо напротив больших дверей, в которые лился поток народу. Над дверями горела неоновая надпись "Центральное Метро".
  Кант осторожно положил Сашу на сидение. И вышел. Такси выплюнуло чёрный дым из трубы, разогналось и улетело в небо.
  - Ничего себе, техника дошла... - философски произнес пожилой прохожий в сером потрёпанном костюме, который оказался рядом. - А я на такой на даче катался.
  Кант не ответил. Отошёл в сторону, прислонился к столбу, выдохнул. Нужно что-то делать, но первым делом - перевести дух.
  Прохожие смотрели на него с подозрением - весь в каменной крошке с головы до ног, лохматый и уставший, как после трёх дней разгрузки угля. Того и гляди, бросится и начнёт кусать.
  Нужно умыться и отдохнуть, а ещё, желательно, поесть. Эх, не зря Ёжик в каждый мир создавал себе сумку с деньгами: хоть это и пустяк, но всегда можно перекусить и обновить одежду.
  Мысли тут же убежали в сторону Ёжика... Что с ним то случилось? Как теперь вернуться к нему? А если с ним что-то случилось, а если Ангел их нашел?
  Вдруг Кант зацепился за чей-то взгляд со стороны - цепкий, колючий, он словно царапал черепушку со внутренней стороны: у обладателя взгляда была прилизанная форма, черная фуражка, на ремне с чищеной бляхой рация и пистолет - полицейский... "Уже то, что вы без документов - даёт полицейскому право прострелить вам башку. Поэтому совет на будущее: идя по улице - будьте опрятны..." - зазвучал в голове голос Ёжика. Кант быстро развернулся и пошёл прочь - за входом в Метро располагался большой парк с березами.
  "Стой!" - донеслось до него сквозь шум толпы. Кант прибавил шагу, повернул за кусты, обежал толпу студентов, которые шли через парк и засмеялись, увидев его, помятого, с ног до головы в каменной крошке.
  Чуть пробежал, нырнул в беседку, по бокам которой росли виноградные лозы, после выглянул и увидел, что полицейский идет по парку, внимательно глядя по сторонам, что-то говоря в рацию.
  Кант потер виски, пытаясь заставить мысли ускориться... Полицейский вызвал подмогу, а значит дело дрянь... Нужно быстро уходить, сменить одежду, попытаться выбраться на крыши, по ним дойти до ближайшего входа в подземку.
  Палец на автомате коснулся совы на шее, но та осталась безмолвной.
  - Ты как статуя! - раздался справа восторженный детский голосок. - Каменный!
  - Чего? - Кант посмотрел туда, пытаясь понять, что делать дальше.
  Рядом с беседкой стояла маленькая девочка - пяти-шести лет со странным устройством на голове, с цветной линзой на глазу, на правой руке - перчатка с проводками. За ней покачивался крупный робот размером с небольшого бычка.
  - Тук-тук! - сказала девочка, широко улыбаясь.
  - А? - Кант даже забыл про опасность - настолько это было мило и по-детски.
  - Тук-тук! - повторила девочка и сделала жест - словно стучит по двери.
  Кант поморгал. Пожал плечами и ответил:
  - Кто там?
  - Апельсин! - торжественно произнесла девочка и рассмеялась.
  Кант подумал, что было бы здорово улыбнуться, но сил в себе не нашёл.
  А девочка аж подпрыгнула от радости.
  - Ты серьёзный! - радостно засмеялась она. - А ещё длинный! Я - Мара, и я тебя с самого утра ищу!
  
  

Ёжик

   Послав голубя, Ёжик проверил связь - Кант и Саша по-прежнему не отзывались, а динамик только шипел. Тогда он ещё раз прошелся по вагону, проверил, заперты ли двери и окна, после чего упал на пол, прополз по-пластунски несколько кроватей и залёг под одной из них.
  Раздался стук по крыше - по ней опять кто-то шёл, тихо и ловко, с грацией кошки. Ёжика вдруг пробрал холод, он вспомнил, что не проверил люк на потолке. Шаги дошли до люка, раздался лязг ржавой ручки, но люк не открылся. Фух, все-таки заперт - Ёжик выдохнул и, против своей воли, облегченно застонал...
  И тут на весь вагон раздался оглушительный скрип форточки на другом конце вагона, заставив Ёжика стиснуть зубы - как он мог про неё забыть? Весь месяц хотел на ощупь починить, или уж закрыть намертво, но так и не собрался...
  Он изо всех сил прислушался, до боли в кулаке сжал большой гвоздь, готовясь засадить его в ногу тому, кто пойдёт мимо! Но слышался только мерный гул подземки: в толщах земли ехал поезд, рядом с вагоном пробежала крыса, где-то в туннелях капала вода.. Когда Ёжик только поселился здесь, пытался найти источник капающего звука - по ночам он аж с ума сводил! Но не нашёл, и в итоге - просто попросил Мару состряпать ему беруши.
  Минуты шли одна за другой. Ёжик вслушивался в пустоту и тишину так пристально, что давно потерял ощущение времени, поэтому мог пройти час, а могло и пять минут. Все это время, после скрипа форточки, ни один шаг не скрипнул по полу вагона. Ёжик был здесь один.
  Наконец он не выдержал:
  - Эй, ты! Там! Хватит прятаться как крыса! - попытался прокричать это твёрдо, но голос всё равно дрогнул.
  Тишина. Гул подземки и мерно капающая вода, которая уже начинала сводить с ума.
  Ёжик зарычал, распаляясь! Вылез из-под кровати, и, скрипя зубами, пошёл к чёртовой форточке, крепко сжимая в руке гвоздь и готовясь при любом шуме поблизости броситься и искромсать! Чтобы не потерять сознание от страха, он до крови прикусил нижнюю губу.
  Но вот конец вагона. Ёжик осторожно протянул руку... вот та самая форточка - и она действительно открыта нараспашку!
  Сердце забилось, словно птица, желающая вырваться из клетки. Ёжик вздохнул. Ещё. В вагоне никого нет. Здесь действительно кто-то был. Но он уже ушёл. Открыл окно и ушёл.
  Ёжик встал поудобнее, чтобы дотянуться до ручки окна и захлопнуть его, но наткнулся носком кроссовка на что-то маленькое и шуршащее на полу.
  Наклонившись, Ёжик поднял предмет с пола. Им оказался сложенный вчетверо сложенный листок бумаги. Гладкий. Словно письмо, которые передавала ему Мара с голубями.
  Тщательно ощупав его пальцами, Ёжик "прочел" на бумажке смайлик. Развернул. Нащупал строчки, которые были написаны на бумаге толстым слоем клея и поэтому хорошо читались пальцами. И снова похолодел...
  "Привет. Я - позади тебя!"
  Ёжик заорал, быстро прыгнул вперед, уперся спиной в окно под форточкой и начал кромсать гвоздём воздух! Только когда устала рука, он понял, что перед ним никого нет. И за ним, когда он читал записку - никто не стоял.
  Он выдохнул, чуть присел. Гвоздь упал на пол, громко стукнул.
  "Здесь никого нет. Это просто шутка..." - выдохнул Ёжик. - "Тупая, идиотская шутка. Может быть, даже Мары. В любом случае, сейчас нужно собрать вещи и валить отсюда как можно дальше. Только валить осторожно и тихо. Выйду наружу, там будет связь. Свяжусь с Марой и остальными..."
  Ёжик переводил дух, не обращая внимания на то, что он стоит спиной к окну, и форточка над ним всё ещё открыта. Когда Ёжик окончательно почувствовал себя в безопасности и уже думал, на какой крыше ему переночевать, темная длинная рука проникла в форточку, умело накинула веревку ему на шею и затянула её.
  
  
  

Кант и Мара

   Пока Кант сидел на роботе позади Мары в причудливом сидении, которое держит пассажира, наподобие кресла в американских горках, то понял, что жёлтое такси было только цветочками. Там хотя бы есть салон вокруг, крыша над головой, мягкое сидение, а здесь - жесткая сидушка, а вместо ремня - маленький поручень на уровне груди, за который Кант и держался, пока робот оббегал антенны и прыгал через улицы, как кузнечик размером с пони.
  Наконец робот запрыгнул на длинный пятиэтажный дом, подошёл к помещению для лифтов и сел на крышу. Сидения щелкнули и Мара с Кантом разом оказались на ногах. Мара подошла к двери, что-то потыкала на стене, и дверь с хлюпанием втянулась в крышу.
  И из проема вышел... Кант!
  Кант словно увидел себя в зеркале - долговязый, в засоренной пыльной толстовке и джинсах, только глаза неподвижны.
  Кант, который вышел из двери, быстро заслонил Мару и направил на Канта руку. Послышался тихий писк....
  - Стой! - Мара выбежала из-за спины лже-Канта, встала между ними, показала пальчиком на Канта и сказала:
  - Друг!
  Лже-Кант кивнул, ещё секунду сверлил Канта взглядом и шагнул обратно в дверь
  Когда Кант зашел внутрь логова Мары, с маленькой металлической платформы у стены спрыгнула куча острых антенн вперемешку с лампочками - похожая на здоровенного морского ежа. И зашагала на него, агрессивно дребезжа и выставив вперед страшный металлический штырь, утыканный проводками, который начал гудеть. Кант опять решил, что ему пришёл конец.
  Робот наставил штырь на Канта. Гудение усилилось, стало тоньше.
  И тут откуда-то снова вынырнула малышка Мара.
  - Стоп! - вскричала она мигающей куче из антенн. - Друг! - повторила она, снова указывая на гостя.
  Куча опустила зверское устройство, подняла на Канта две мигающие лампочки, которые, похоже заменяли глаза, досадливо скрипнула и ушла обратно на платформу. Штырь не убрала, положила перед собой и принялась копаться в нём антеннами.
  Кант сделал шаг по небольшой круглой каморке, сразу заорал и отпрыгнул - нога пересекла невидимый и очень горячий луч, который прожёг штанину и попал на ногу.
  Мара покачала головой, сняла с полки нечто, похожее на бесформенную книжку, раскрыла, нажала. Из книжки повалил то ли густой пар, то ли жидкий лед. Он осел на пол - и луч стал четко виден. Он делил логово Мары на две половинки.
  - Запоминай. - назидательно сказала Мара.
  - А может, его отключить? - спросил Кант. - Как его запомню? А если опять наступлю?
  - Запоминай! - мотнула Мара головой, подошла к Канту, наставила устройство на ногу. Лёд охладил ранку, стало легче.
   - Нельзя отключить! - она обвела рукой логово, с шумящими механизмами и тикающими приборчиками. - Это луч звезды, а я его поймала! Всё отключится.
  - Нельзя так нельзя... - пробормотал Кант. - У тебя есть где сесть?
  Мара серьезно кивнула, перепрыгнула через луч, что-то нажала на стене - там откинулся диван.
  "Всего минутку полежать" - подумал Кант, осторожно перешагнул луч, лёг прикрыл глаза и моментально заснул.
  ...
  
  Первое, что Кант услышал - механический стук. Он открыл глаза.
  Над ним опять стоял он. И стучал пальцем ему по лбу. Палец был тяжелый, твёрдый и холодный, как у трупа.
  Кант вскочил и закричал.
  Откуда-то возникла Мара. Она маленькими ручками оттолкнула робота, который послушно откатился на другую половину логова, смахнув механическим локтем приборы с полки.
  - Друг! - повторила Мара, указывая на Канта. - Повтори!
  У робота внутри словно зазвучал расстроенный оркестр скрипок. Мара кивнула и пошла к круглому мягкому стулу за монитором, забралась на него с ногами и уставилась большими голубыми глазами на Канта.
  Лже-Кант еще раз посмотрел на Канта, а после - издал тонкий скрип и... кожа на нём пошла мелкой рябью и исчезла. За ней обнаружился робот, который пару секунд был похож на человека - пока не сложился вдвое и не убрал внутрь "туловища" руки, голову, став похожим на маленького страуса. Сел на пол, подтащил себя под горячий луч, на который напоролся Кант, засветился изнутри и заурчал, как кот.
  Кант же выдохнул, сел и попытался привести мысли в порядок... от чего они запутались еще больше. Такой инспекции еще не было ни разу - он ощущал себя зеленым новичком на первой инспекции, который вертит кругом головой и абсолютно не понимает, что ему делать. Только без мудрого наставника рядом, который выслушает, успокоит и подскажет, что делать дальшое.
  Их ждали у НИИ, не могли не ждать - просто так, без причины, крыши не минируют и не подрывают. Кто узнал, что они сегодня будут именно там, а главное - как? Спросить бы Тоум-Ра... Кант на всякий случай коснулся совы на шее, но приятный голос не зазвучал и не дал мудрый совет, а по душе не разлился привычный покой. Один. Абсолютно один.
  Хотя, почему один?
  Мара уже ела из пластмассовой миски быстро заваренную лапшу. Она поймала его взгляд, улыбнулась.
  - Когда Ёжик сказал идти к Институту, я не пошла. И хорошо.
  У Канта перед глазами пронеслась тёмная подземка, записка, которую доставил голубь и обещание Ёжика познакомить с некоей "колоритной мадам".
  - Ёжик сказал тебе идти к Институту? Голубем? Записку написал? - осенило Канта. - А та записка где?
  - Выкинула... - пожала Мара плечами.
  - А можешь её показать?
  Мара пожала плечами, кинула пластмассовый стаканчик на пол - выбежал маленький робот на колесиках, сердито пискнул, подхватил стаканчик и унёс. Мара же повернулась к мониторам, нажала на кнопки. На мониторах загорелась панорама Города.
  - Это камеры снаружи логова. - сказала Мара. - Это я.
  Мара на камере вышла извне зоны видимости камеры с голубем в руках. Погладила голубя, запустила в небо. Потянулась, достала из кармана другую бумажку, смяла и выкинула.
  Свистнула. И у Канта мурашки пошли по спине - на мониторе появился ещё один здоровенный робот. В отличие от первого более ловкий, подвижный. Но он тоже мог смять Мару и не заметить.
  Мара погрозила ему пальчиком, робот присел и завилял задней частью. Осторожно протянул голову - Мара его погладила. Ну просто пёсик...
  - Пёс. - показала на него Мара пальцем.
  - Ты и его собрала? - изумился Кант.
  - Угу.
  Мара на экране забралась на пса, поставила ноги в подобие стремян, пристегнулась и показала рукой куда-то вдаль. Робопёс подпрыгнул, побежал по крыше и одним прыжком перепрыгнул улицу. Через пару секунд затерялся на соседней крыше, между антенн и проводов.
  Кант перевёл дыхание. Неповоротливый робот-убийца в углу каморки был не самым интересным, чем владела малышка Мара. Интересно, что ещё она может собрать на досуге? Ядерную бомбу? Машину времени?
  - А бумажка где? - вспомнил он, ради чего всё это затевалось.
  - Да вон. - указала Мара в центр одного из мониторов. Там была просто крыша, а на ней - клочок бумаги. Минута - и его снесет ветер.
  Через пару секунд она действительно исчезла. Но слишком уж резко. Была - и нет её.
  - Можешь вернуть и замедлить?
  Мара нажала пару кнопок.
  Бумажка на крыше. Бац, и нет бумажки, словно испарилась. А вот за пару мгновений до...
  - Верни и замедли ещё раз.
  Опять повтор. Кант внимательно смотрел за монитором. Мара для верности вывела его на самый крупный.
  Клочок бумаги.
  А после - из-за края монитора показалась тень. Скользнув к бумажке, она слизнула её, как языком - и моментально втянулась обратно.
  - Вот откуда он знал, где мы будем. Прямо сейчас там, снаружи - враг. За твоим логовом следят, Мара. Возможно, уже давно.
  - Следят?! - в глазах девочки горел страх. - Кто это?
  Кант одернул себя. Это же просто девочка... Зачем я её пугаю?
  - Мара, всё хорошо. Здесь нам ничего не угрожает. А теперь самое время рассказать, что у тебя здесь есть. Сделаем свою засаду...
  
  

Тень

   Совсем недавно Мара и длинный парень вошли внутрь её логова. Когда они были на крыше, Тень не осмелился напасть - пёс мог быть рядом.
  Он ждал. Просто лежал и дышал. Он мог лежать так час, два, три или неделю. А после встать и пробежать пару десятков километров.
  В такие моменты, когда из тела уходил любой намёк на движение, кровь замедлялась и даже биение в груди менялось на еле слышную ленивую вибрацию. Не выделяя Тень даже такой малостью, как стук сердца.
  В такие моменты весь мир становился одновременно медленным и быстрым. Тень мог разложить на мгновения каждую секунду, подсчитать взмахи крыльев мухи, которая пролетала мимо. Но часы и дни проносились один за другим, как листья осенью в сильный ветер.
  В такие моменты Тень чувствовал, как пустота внутри исчезает, распадается на части. Он не испытывал её, а ощущал шероховатость крыши, ласковый воздух. И был крышей и воздухом. Тень очень любил такие моменты: он забывал, что он - никто и всегда был таким.
  Приказ Хозяина был чёткий: Длинного - убить. Мару - усыпить и привести. Логово Мары - вскрыть и послать сигнал Хозяину.
  Месяц за месяцем Тень заполнял у себя в голове карту местности - крышу с логовом Мары, сантиметр за сантиметром, включая туда каждый бугорок на поверхности - и теперь мог обежать её по краю, вдоль и поперёк, завязав глаза.
  И теперь просто ждал нужного момента. Рано или поздно он наступит. Всегда наступает.
  Полгода назад точно так же он сидел на крыше с винтовкой, выполняя приказ Хозяина убить человека. Этот человек почти идеально охранялся, даже три метра от дома до машины проделывал в защитном бронированном скафандре и с охраной.
  Окна в доме бронированные, защита - первоклассная. Каждый его лимузин - маленький танк. Каждый охранник - супермен.
  Но в этом большом доме существовала небольшая комнатка-сейф, где этот человек хранил свои деньги. В этой комнатке одно маленькое окошко, размером с ладонь. И в него вставили самое обычное стекло. Ошибка строителей, которую Тень обнаружил, роясь в бумагах и отчетах о строительстве того суперзащищенного дома.
  Иногда, примерно раз в месяц, тот человек заходил в эту комнату.
  И Тень пришел с винтовкой на соседнюю крышу, лёг и навёл прицел на это окошко. И слился с крышей.
  Однажды - минуту, час или две недели спустя, в окошке на мгновение мелькнула голова. В то же мгновение Тень выстрелил - и пуля поцеловала того человека в глаз.
  Тень моргнул, вернулся в себя, собрал винтовку. Достал смартфон - если верить секундомеру, с того момента, как он прильнул к прицелу, прошло семнадцать дней четыре часа три минуты тринадцать секунд.
  С Марой было проще. Её не нужно было выжидать неделями. Она запиралась у себя максимум на пару часов. Часто убегала гулять по ночами. Её не составило бы труда убить - но она нужна была живой.
  Поразить её издалека сонным дротиком казалось очень хорошей мыслью, но... пёс. Тень видел, как пёс разорвал на части полицейского, который погнался на крышу за парой подростков - мальчишки пробежали мимо логова Мары, полицейский присел рядом, прицелился... и на него сверху навалилась тонна железа.
  Потом эта живая тонна железа полчаса отмывала крышу, кряхтя и повизгивая, пытаясь успеть до того, как из логова выйдет девочка Мара. Успела.
  Поэтому Тень был очень осторожен и сейчас. Он мягко спрыгнул на крышу близ логова и прислушался. Было тихо, как всегда.
  Оставалось пропасть, замереть и дождаться, пока что-то изменится. Кант с Марой ли выйдут из логова, или только кто-то из них. Или произойдет ещё что-то, что можно использовать себе на пользу - вроде бумажки вчера утром. Редкостная была удача! Кто знает, может сегодня опять повезёт.
  И тут краем зрения он увидел, как воздух у края крыши подёрнулся туманом и на самом краешке, носками чёрных ботинок нависая над пустотой, возник... Хозяин.
  Здесь? Прямо перед логовом Мары?
  Тень ошарашенно посмотрел на камеры у входа, но они, похоже, никак не реагировали на фигуру.
  А Хозяин посмотрел на Тень и жестом поманил его к себе.
  Тень повиновался.
  - Ты сделал всё как я просил? - низким голосом спросил хозяин.
  Тень молча кивнул. Его губы под маской зашевелились, но он как всегда не услышал свой голос. Для него он был шорохом, который издает сухой песок, когда просыпается на пол.
  Но сказал он следующее:
  - Да, хозяин. Я сделал засаду и взорвал их - там, где вы сказали.
  - Это уже не имеет значения. - раздраженно сказал Хозяин. - Ты разнес половину крыши, а результата нет. И ты показал мне не ту записку. Вот настоящая.
  И протянул Тени, не глядя, свернутую бумажку в клеточку.
  В голове всё смешалось. Тень удивленно посмотрел на логово Мары, на Хозяина. Не та записка? Протянул руку к записке... но пальцы схватили воздух.
  Через секунду Хозяин крепко держал его за кисть. Тень попытался вырваться, но Хозяин словно прирос к крыше. Его фигура снова затуманилась... и Тень понял, что попался! Вместо хозяина перед ним возвышался тощий длинный робот - плотно зафиксировав одну руку Тени, он другой рукой теперь ловил вторую.
  В свободную руку Тени скользнул клинок! Удар, который прорубал стены и стальные балки, только вышиб искры из металлической руки. Робот перехватил вторую кисть Тени, вышиб из руки меч, который перевернулся в воздухе и прыгнул обратно за спину, в ножны.
  Теперь Тень был словно в кандалах. Он завертелся, пытался бить робота ногами - но тот крепко стоял на крыше, недвижимый и несокрушимый. Он ничего не делал, просто стоял и держал, покачиваясь в противовес движениям Тени.
  Минутой позже он зашагал - прямиком ко входу в логово. Затащил его внутрь.
  - Я знал, что ты на это клюнешь! - раздался сзади довольный голос. - Это ведь ты взорвал крышу под нами - там, у НИИ?
  Робот поднял конечности и развернул Тень к себе спиной.
  Кант и Мара - в трёх метрах. Рядом стоит второй робот - здоровенный и сильный. Не достать ногой...
  Кант смотрел спокойно, но настороженно. Мара же - уперла руки в боки и смотрела так, словно готова была загрызть его заживо.
  - Ну, рассказывай...
  Тень молча смотрел в лицо Канту и не говорил ни слова, ждал: стоит Канту только коснуться его одежды, и всё завершится. Словно по заказу Кант подошел, протянул руки до маски фигуры, и его руки обжёг разряд электричества.
  Тень ухмыльнулся - работа сделана, теперь все для всех закончится. Из-за его спины раздался громкий писк, заставив Канта нахмуриться.
  - Разверни его. - приказал он роботу.
  Робот повернул Тень за руки, и Кант увидел рукоять меча, на которой горел маленький таймер с обратным отсчетом: 00:23, 00:22, 00:21... Пик. Пик. Пик.
  Тень еще раз ухмыльнулся.
  - Прикрывай! - Кант посмотрел прямо в зрительные сенсоры второго робота и, указывая на бомбу ещё раз приказал: - Прикрывай!
  Робот кивнул, скрипнул изнутри и увеличился в размерах, раздался на полметра вширь, обнял Тень, положил на пол и накрыл собой сверху, чтобы максимально обезвредить. Кант же поднял малышку Мару и со всех сил побежал из Логова - дальше по крыше, к дальней двери в подъезд, вниз по лестнице, ниже, ниже и дальше, как можно дальше...
  
  
  

Кант и Мара

   Взрыв. Дом тряхнуло. Послышались крики, стёкла в подъезде вышибло, с потолка посыпалась побелка. Мара до этого дёргалась, а сейчас притихла, уткнулась Канту в плечо и заревела.
  Он машинально гладил её по голове, успокаивал, а сам шёл и шёл. Надел капюшон, вышел из подъезда и дошёл до остановки.
  На удачу на остановке стоял таксист. Кант усадил Мару на заднее сидение, сел рядом сам, сунул таксисту купюру:
  - В главную больницу!
  Таксист кивнул, газанул и машина стартовала.
  Мимо пронеслись машины скорой помощи и пожарная.
  - Что это там такое случилось? - поинтересовался таксист. - Вы же оттуда шли?
  - Газ взорвался. - вывернулся Кант. - Да, оттуда. Вот, везу ребёнка в больницу - пусть посмотрят, вдруг ударилась головой...
  Мара оторвала лицо от ладоней.
  - Там... там был мой Пёс!
  - Бедная собачка... - вздохнул водитель. - Зацепило?
  - Да! - и Мара опять заревела.
  Кант обнял её и начал гладить по голове, словно пытаясь выкинуть тяжёлые мысли. Сам прикрыл глаза и начал замедлять дыхание, с каждым глубоким вздохом, чувствуя, как успокаивается пульс и возвращается чистый рассудок, сметенный адреналином.
  "Пожалуй, сперва заедем за Сашей, и там уже по его состоянию... возьму его в охапку и отсидимся в подземке вместе с Ёжиком. Залечь на дно, как можно скорее, там прийти в себя, отдохнуть и думать, что делать дальше. А если Саше хуже и он не сможет покинуть больницу? Это уже придется смотреть на месте... Ну ничего, ничего, и не такое видали!"
  
  ...
  
  - Конечно, знаю! Его вчера приволок такой странный парень - мы его задержать хотели, а он как сквозь землю провалился! - пожаловалась медсестра. - А мальчика мы в отдельную палату положили - на третьем этаже, в четыреста двадцатой. Лифт за мной.
  Дверь в палату была чуть приоткрыта. Кант взялся за ручку и... тут же её одёрнул. Рука была мокрой и липкой... С ладони капала алая кровь. Ручку двери в ней вымазали словно специально.
  - Мара, подожди меня в конце коридора, я скоро приду. - Кант кивнул на мягкие диваны поодаль.
  Девочка кивнула и потопала, прыгая по квадратным плитам. Кант осторожно толкнул дверь и вошел.
  И попал словно на полотно безумного живописца. По белому холсту - кровати, полы, потолкам и тумбочке гуляли ярко-красные разводы, стекали широкие полосы и были словно рассыпаны резкие тонкие маленькие мазки. Кровавая кисть художника побывала в каждом уголке маленькой одноместной палаты.
  В воздухе висел противный кровавый кисло-соленый запах.
  Несколько секунд Кант бешено бегал глазами по палате в поисках Саши или того, что от него осталось. Но здесь ничего не было. Просто кровь. Много крови. Ни тела, ни его остатков.
  В палату вошел санитар и теперь ошарашенно вертел головой.
  - Ты что-нибудь слышал? - спросил его Кант.
  - Я... не... Как это вообще.... - замямлил санитар.
  Развернувшись, Кант быстро пересек коридор, взял Мару за руку и пошел к выходу. В этом мире осталось только одно место, куда они могли пойти и Кант молился, чтобы Ангел не добрался до Ёжика, а по пути в туннель им не попалась полиция.
  
   ...
  
  Эхо шагов гулко отзывалось в коридорах. Помня записку, Кант шёл первым и осторожно заглядывал за каждый поворот.
  Довольно скоро дошли до нужного места. В закутке, который Ёжик облюбовал для жизни, абсолютно темно. Костёр потушен. Кант и Мара ориентировались только по свету одного единственного фонарика, который оказался в рюкзачке Мары. Ёжика не было.
  - Ёжик. - тихо позвал Кант бывшего напарника. - Ёжик!
  Мара потопала в вагон, оставив Канта в полной темноте. Тот передёрнулся, огляделся и пошёл следом. Мара же прошла внутрь, стала рыться в ящиках и железяках... А потом тишину подземелья пронзил детский крик!
  Кант ворвался в вагон, подбежал к кричащей Маре, развернул её, чтобы защитить от чего бы то ни было... И в свете упавшего фонарика увидел Ёжика! Подобрал фонарь, осмотрел того внимательнее...
  Бывший напарник лежал под открытым окном - на спине, лицом вверх. Глаза- и без того слепые - застыли и покрылись бутылочным блеском, скрюченные застывшие пальцы словно пытались снять что-то с горла. А на горле красный след от удавки. На лице- выражение потустороннего ужаса.
  Кант присел рядом. Проверил пульс. Ощупал горло. Закрыл глаза.
  - Он мёртв? - опять всхлипывая, спросила Мара.
  - Он спит. - спокойно ответил Кант. - Просто спит. Скоро проснётся и всё будет в порядке. Нам нужно идти, Мара.
  - А он? - указала пальчиком Мара на Ёжика.
  - А он нас потом догонит. - спокойно, но решительно взяв девочку за руку, Кант вышел из вагончика и пошел в обратную сторону, изо всех сил стараясь унять дрожь в ногах. Замерзла рука - Кант сунул её в карман курки и теперь разминал.
  На каждом шагу осторожно прислушивался. Тишина... Даже если за поворотом их поджидает сотня убийц - нужно идти. Быстро и уверенно. Вслушиваться в тишину и всматриваться в темноту можно бесконечно, только ничего этим не добиться.
  Да и что делать, если твой враг сам - тишина и тень?
  И куда теперь?
  Рука вдруг нащупала картонный квадратик - вытащив его на поверхность, Кант увидел визитку "Дьявольского приюта"
  "Почему бы и да? Хуже все равно уже не будет" - подумал он, набирая на мобильнике номер такси.
   ...
  Мара уселась на переднее сидение и, когда такси везло их к гостинице, болтала с водителем. Иногда поворачивалась к Канту и что-то спрашивала - тот кивал, даже не пытаясь вникнуть в смысл слов.
  Ехали около часа. Он молча заплатил таксисту, а через пять минут - швейцару на входе и получил ключи от номера "42".
  Мара быстро умылась и убежала гулять по этажу. Кант проводил её взглядом, прикрыл дверь, прислонился к ней лбом, прикрыл глаза и выдохнул. Хотелось только одного: побыть наедине с собой хотя бы пять минут, переварить пережитый ужас, прийти в себя.
  - Надеюсь, ты не думаешь, что я ликую?
  Кант не сдержался, резко вздрогнул, рывком развернулся. У окна стоял Ангел - хотя секунду назад там не было никого.
  Это уже было слишком. Слишком.
  Ангел усмехнулся.
  - Что, мой ученик? Пригодились мои уроки? Похоже, ты их напрочь забыл - своих учеников ты не сберёг - ни первого, ни второго. Первый так и останется под землёй, а вот мальчик...
  - Где он?
  Кант развернулся - Ангел стоял прямо перед ним. А Кант не заметил ни шага.
  - Имеешь в виду - убил я его или сожрал? Или сделал своим слугой? А чего ты боишься больше?
  Ангел щёлкнул пальцами. Зажёгся свет. Заиграла странная музыка, словно со старой пластинки - скрипящая, пронзительная, прыгающая на каждой маленькой царапинке. Каждым подпрыгиванием музыка будто обдирала уши.
  Кант, не веря своим глазам, увидел на потолке - голову Саши, словно приколоченную гвоздями. Левая рука прибиты штырями к левой стене, а правая - к правой.
  В центре комнаты - туловище без рук и головы в тех самых фиолетовых штанах, которые жаловал мальчику с барского плеча Ёжик, танцевало под кошмарную музыку! С него стекала кровь.
  Ангел встал рядом, поднял руки на пояс, зловеще оскалился и начал повторять адский танец за телом. Раз-два-три, раз-два-три, топ-топ-топ, поворот. Раз-два-три, раз-два-три, топ-топ-топ, поворот...
  Весь здравый смысл, которого держался Кант - испарился. Ноги ослабли, язык онемел. Он почувствовал, что сходит с ума. Ещё немного - и он тоже встанет и начнёт танцевать...
  Почему он ещё жив? Почему?
  Откуда-то из другой жизни, из-за двери в коридор раздался топот и детский голосок Мары: "Дядя Кант, ты здесь?"
  - Нет, Мара, не входи сюда! - заорал Кант.
  - А это кто? - Ангел, пританцовывая, подошёл к двери, с интересом посмотрел в глазок. - Какая милая девочка! Как думаешь, составит ему компанию? - кивнул он на танцующую часть Саши.
  - Ты, животное! - Кант бросился на Ангела, но тот с легкостью увернулся - и парень словно провалился в воздух, упал на пол, ударился лбом о стену... Из глаз полетели искры, свет померк.
  - Ты же хотел прийти?- шепот Ангела шёл прямо в уши, как если бы он склонился над Кантом. - Чего побоялся-то? А я сижу и жду, как дурак. Приходи.
  Приоткрылась дверь.
  - Дядя Кант, там пришел странный дядя, просит тебя. А я не знаю - отвечать ему, что ты спишь?
  Детская ручка зашарила по стене, нашла выключатель. Кант из последних сил хотел броситься, закричать: "не включай!", но не успел.
  Свет зажегся. Комната была абсолютно пуста и чиста. Ни кровавых разводов, ни останков Саши на стенах и потолке. Ни следа безумия, которое творилось здесь минутой раньше.
  Ни Ангела.
  - Что с тобой? - Мара подошла, одновременно доставая из кармана фонарик, которым она посветила в глаза Канту.
  - Дядя Кант, у тебя шок. Тебе нужно лежать и попить чаю.
  - Я в норме, Мара. - Кант встал и отряхнулся. - В норме.
  Осмотрев комнату напоследок, он пустил девочку вперёд и вышел, выключил свет.
  Пока они шли по коридору, Кант уже мысленно прикинул, что нужно собрать, чтобы уехать отсюда.
  Видение?
  А может быть, просто показалось? Мог ли он вырубиться от усталости, войдя в комнату? События дня могли сказаться... А Мара просто нашла его сонного на полу...
  Обычный почтовый курьер - толстенький лысенький дяденька в форме принес белый конверт без обратного адреса. На конверте было: "Кант. Гостиница "Эльдорадо", номер 207"
  Кант прочёл и упал спиной на стену - стоять больше не было сил.
  "Нет, не показалось. Кафе "Маятник", на Синей площади, завтра в полдень."
  А ниже, прямо над подписью одним росчерком в форме двух больших крыльев, похожих на букву М, приписка:
  "А где же малышка?"
  Кант с хрустом в шее повернул голову туда, где стояла, прислонившись к стене, Мара.
  Её там не было. Была секунду назад, а теперь пропала.
  А на красных обоях осталась чёткая белая линия - контур её тела: голова, плечи, ноги. Так обводят труп на асфальте, прежде чем убрать.
  
  ...
  
  По Синей площади проходил большой разъезд трамваев, люди там не ходили. Но целые толпы народу гуляли по бульвару в форме большой "С", который огибал площадь, выходили-заходили в кафе и забегаловки. Они здесь дешёвые, для рабочего народа - зайти и перекусить за пару сотен рублей. Поэтому и народ соответствующий - усталый, хмурый и неприветливый.
  Пока Кант шел сюда, его несколько раз задевали плечом - видимо, из-за клетчатой футболки.
  Кафе. Пара десятков пластмассовых столиков, за которыми расположились мрачные люди в тужурках. Они пили кофе, ели пирожки и прокуренными голосами разговаривали о своей тяжкой жизни.
  А за стойкой, за кофейным аппаратом, на большом барном стуле стояла Мара - пятилетняя гениальная девочка, которую Кант уже успел похоронить. Она почему-то была в одежде официантки - которую словно сшили для пятилетней и очень выделялась из окружающей картины серой полуподвальной кафешки.
  Кант подбежал к ней, хотел обнять - но Мара подняла на него пустые и безжизненные глаза и Кант натолкнулся на этот взгляд, как на стену.
  - Вам налить чего-нибудь? - детский голосок без эмоций и чувств, серый, как осенний ветер, заставил душу Канта сжаться в маленький комок.
  - Мара... Мара? - он провел рукой перед её лицом, но она даже не моргнула, стояла так же ровно, с руками на стойке, как робот.
  Из дальнего угла кофейни раздался знакомый холодный голос:
  - Она тебя не слышит и уже не услышит никогда.
  Ангел - в строгом черном костюме, словно яркий мазок мазутом на цветной фотографии. Он сейчас выглядел как в видении в отеле - словно труп, изнутри подсвеченный синим. Сидел и ковырялся вилкой в салате - банковский клерк, который зашел в кафе пообедать.
  Изо всех сил сдерживая порывы обернуться, Кант прошёл через полный зал и сел за столик и задал единственный вопрос, который имел сейчас смысл.
  - Чего ты хочешь?
  Ангел пожал плечами.
  - Того же, чего и в прошлом мире - свободы.
  - А сейчас у тебя её нет?
  - Сейчас я не вполне понимаю, что это такое. - Ангел откинулся на спинку стула и взгляд его расфокусировался. - Но мне кажется, что это сила и власть. В прошлом мире я всё утратил, здесь - вернул сполна, стоило меня коснуться лучу света. Чудно - вы убили меня, бросив на солнце, а звезда этого мира опять вернула меня к жизни...
  - Дай угадаю - эту звезду ты тоже хочешь погасить?
  Ангел не спеша поднёс кружку с растворимым кофе к носу, вдохнул запах и блаженно улыбнулся, как если бы пил лучший эспрессо в мире. Секунду спустя, следом за ним вздохнул весь зал: каждый человек за каждым столом. Только одна Мара стояла, не двигаясь.
  - Нет, не погасить. Впитать. Как я ожил, то с первой же секунды почувствовал огромную силу от этого светила. Она меня наполняет даже сейчас, из окна - словно в макушку вставили электроды. Я не знаю, почему, но благодаря этому солнцу, в этом мире, я силен, как никогда. Меня просто невозможно убить. А уж как только я его впитаю, моя сила вырастет беспредельно.
  Ангел поставил кофе на стол, откинулся на стуле и поднял обе руки к потолку, лопнул. То же сделал каждый человек в кафе, словно безьянничая.
  - Видишь? А я даже ничего не делаю. Моя воля просто становится их волей. Поэтому я и стал президентом - стоило мне только захотеть, и каждый человек в мире стал моим верным подданным.
  - Так просто задумано судьбой и самим Тоум-Ра. - упрямо процедил Кант.- Это замысел, который рано или поздно себя раскроет, а ты - проиграешь и умрёшь.
  Ангел отмахнулся, как от мухи.
  - Я тебя умоляю... - он поднял руку и щёлкнул пальцами.
  По кафе пронесся звон битой посуды, грохот падающих столов. Кант растерянно посмотрел по сторонам: все люди в кафе как стояли - так и упали. Те, кто сидел за столиками - легли лицами в тарелки либо завалились на стулья, официант рухнул виском на угол барной стойки, и теперь на пол стекала тонкая струйка крови. Одна только Мара стояла как и прежде, не поведя и бровью.
  Кант быстро встал, снял футболку, порвал, приложил к голове официанта. Оглянулся на зал - вроде бы, остальные более-менее целы...
  - Не трудись, он мертв. - бросил Ангел. - Как и остальные. Скажи, это тоже задумано судьбой и Тоум-Ра? Я ведь сейчас использовал его силу.
  Кант не чувствовал рук и ног. Хотелось орать, бить ногами стены. Взять со стола нож и кинуть его в Ангела, но одновременно он понимал, что это всё пусто и бесполезно. Наверное, надо что-то спросить?
  - И что дальше? Зачем ты болтаешь со мной? Иди и делай своё грязное дело.
  - И её могу забрать?- Ангел усмехнулся и кивнул на Мару.
  Кант скрипнул зубами и ничего не ответил. Всадить бы этому гаду вилку в висок, но какой смысл? Он уже проиграл - в тот самый момент, как пришёл в этот мир.
  Было непонятно только одно: почему Ангел говорит с ним? Зачем он ему нужен? А Мара???
  - Зачем тебе она?
  - Она гений, одна такая одна на миллион миров. - пожал плечами Ангел. - Она изобретёт устройство, которое мне нужно, чтобы закончить башню.
  - Так забирай. Зачем ты мне всё это рассказываешь?
  Ангел вздохнул.
  - Дело в том, что она его изобретет через двенадцать лет... Мне оно нужно уже сейчас.
  - А я тут при чём?
  - Если вкратце, то на днях мне открылось, как изменить мир. Буквально. Но не полностью, а переписать только одну его маленькую часть. Я могу сделать так, что эта девочка родится на двенадцать лет раньше и сделает свое изобретение как раз на днях, но придётся перезапустить время, а для этого даже моей нынешней силы мало. Мне нужна сила другого Тоум-Ра. Мальчик мёртв, и из всех Хранителей в мире остались только мы с тобой. Мне нужен твой Тоум-Ра. - Ангел указал пальцем на сову на шее Канта. - Я не готов ждать двенадцать лет.
  Кант прыснул.
  - И как ты собрался его получить? Снять его с меня ты не можешь, я должен отдать его тебе по доброй воле, а я - не отдам, ведь на это есть примерно миллион причин! Я перестану быть Хранителем, если отдам его тебе. Я убью этот мир, если отдам его тебе. Я подвергну опасности всех Хранителей и всю нашу миссию, если отдам его тебе. В конце концов, я покрою себя безмерным несмываемым позором. Поэтому можешь снять с меня... или с кого то еще кожу, но отдать тебе свой Тоум-Ра... Нет. Никогда!
  - С кого-то ещё? - Ангел ехидно ухмыльнулся и оглянулся на малышку Мару, которая стояла на барной стойке, все так же глядя перед собой. - Могу устроить...
  Кант сжал кулаки.
  - А дальше что? И меня убьёшь? И весь мир?
  Ангел вдруг оживился.
  - Насчёт всего мира не знаю, но мне всегда было интересно, насколько далеко я могу достать своим щелчком! Давай попробуем? Смогу ли я убить разом целую площадь? - он кивнул на окно, за которым шли люди, смеясь, общаясь, строя планы на вечер, не подозревая, что могут через секунду умереть.
  Ангел сложил пальцы для щелчка.
  - Делай ставку, Кант! Как думаешь, докуда дотянется моя сила? Это я даже не напрягался! - кивнул он на усеянным телами зал.
  - Не надо... - против воли вырвалось у Канта.
  Ангел расхохотался.
  - О, вот, ты уже умоляешь! Ну уж нет, доведём дело до конца. Впрочем.... Если ты хочешь, то можем поменяться. Давай так: или я щёлкаю пальцами, или ты отсекаешь руку своей подружки. - На этот раз он указал на Мару.
  Он взял с тарелки нож, на котором виднелись следы крема от пирожного, и положил его перед Кантом.
  Кант в очередной раз мысленно обратился к сове на шее - за Силой, за мудростью и за защитой, но Тоум-Ра молчал, как молчал и до этого. Тогда Кант взял нож, закричал и набросился на Ангела, замахнулся, чтобы всадить нож ему в шею!
  Тот перехватил его руку и, не вставая, одним тычком усадил Канта обратно за стол. Всё заняло у него меньше секунды, а сопротивляться ему было как пытаться перебороть скоростной поезд, встав на пути. Ангел даже не стал вырывать у него из рук нож.
  - На первый раз прощаю. - сказал спокойно синеглазый дьявол в костюме.- Мне это ничего не стоит. Итак, Кант твой ход: или я проверяю, скольких убью одним щелчком, или ты режешь руку девочке. Или... ты готов отдать мне свой медальон?
  Он даже не запыхался, даже не разволновался, сидел и спокойно смотрел на Канта, прекрасно понимая, что ему ничего не угрожает. Кант же тяжело дышал. Сжимал в руках бесполезный нож, сверлил Ангела глазами и пытался придумать выход, которого не было.
  Ангел усмехнулся.
  - Ладно, я и так вижу. Ну хорошо... Итак: три, два, один...
  Он прищурился и легонько поднял руку, чтобы через мгновение щелкнуть. Кант увидел, как напряглись пальцы на руке. Мгновение, средний сорвется и щёлкнет, убив сотни, тысячи людей за окном... Кошмар продолжался. Но... прошла секунда. Другая. Кант понял, что ничего не происходит, а Ангел - не шевелится.
  Полная тишина. Кант потянул руки к ушам, чтобы проверить - на месте ли они, но... не смог двинуть и пальцем.
   Не получалось даже вздохнуть. Но и кислород не кончался, в легких не начала копиться едкая щекотка, которая возникает, когда не можешь вздохнуть, а очень хочется. Кант попытался дёрнуться и не смог - тело словно увязло в смоле, удалось лишь скосить глаза на окно - за ним Кант увидел улицу, день и людей- которые тоже замерли прямо посреди движения. Люди переходили дорогу, мальчишка на бульваре прыгал, бросая другу мяч - и тоже замер. Замер и мяч прямо в полёте.
  Дверь на кухню распахнулась. Вошёл молодой светлый парень с подносом. Кант скосил глаза и узнал в нём того самого официанта, который передал им деньги в этой самой кафешке вместе с инструкцией, как добраться до Ёжика.
  Парень обвел взглядом усеянное телами кафе, чуть вздохнул, подошёл к Канту с Ангелом. Взял у Ангела пустую кружку с кофе, поставил новую, стукнул перед Кантом стаканом коктейля и мило улыбнулся, словно ничего необычного не происходило:
  - Я взял на себя смелость сделать выбор за вас. Коктейль "Часики". Очень интересный эффект: выводит разум за пределы стандартной временной линии, позволяя помнить то, что происходило в иных. Побочные действия: кратковременная шизофрения, деменция, безумие - но это лишь в случае временных парадоксов. Вы ведь не собираетесь этим заниматься, верно? - он подозрительно посмотрел на Канта.
  Кант попытался ответить, но не смог. Официант улыбнулся чуть шире.
  - По глазам вижу, что нет! К слову, вы будете первым, кто его попробует - не забудьте после сказать, каков вышел на вкус. Честно говоря, я мог переборщить с лаймом... Но думаю, всё обойдётся! Ну, не буду вам мешать. Приятного вечера...
  Уже сделав шаг в сторону кухни, он хлопнул себя по лбу, взял с подноса счёт и замешкался.
  - Я пробил вам общий счёт - скажите, кто будет оплачивать - вы или ваш друг?
  Кант посмотрел на Ангела, который сидел в той же позе, глядя в одну точку. Интересно, а он это видит?
  - Я так и думал! - радостно ответил официант, осторожно развёл напряжённые пальцы Ангела, вложил в них счёт, прижал, как канцелярским зажимом, перехватил поудобнее поднос и уже собрался идти на кухню, но опять обернулся, посмотрел Канту в глаза и сказал безо всякой смешливости:
  - А с его предложением я советую согласиться. Поверьте, вам это на руку, хоть вы того не понимаете. До встречи, уважаемый Кант.
  И ушел. Как только дверь между залом и кухней захлопнулась, за окном опять послышались голоса, загудели машины, ударился о мостовую мяч.
  Выругался Ангел.
  - Это ещё что за? - он подозрительно смотрел на счёт.- Четыреста семьдесят рублей... Твои проделки?
  Кант неопределённо пожал плечами, пододвинул стакан, взял в рот трубочку и глотнул коктейля.
  - А я пальцы порезал о бумагу. - сконфуженно сообщил Ангел.
  Кант поперхнулся коктейлем и какое-то время кашлял лаймом и мятой.
  - Ты? Порезал пальцы?
  - А что такого? Я бессмертный, но не неуязвимый. Как минимум, для себя. Пока что.
  Кант одним большим глотком допил кислый, но вкусный коктейль, который очень уж напоминал обычный Мохито, только с ложкой пломбира. Трубочка зашуршала в пустом стакане. Одним словом - вкусно. А Ангел снова поднял руку и сложил пальцы в щелчке.
  - Отдай мне Тоум-Ра, Второй раз твой фокус...
  Кант, сам не веря тому, что делает, снял с шеи медальон и кинул его Ангелу, и передумал уже через секунду, когда Сова сверкнула зелёными глазами на полпути к руке Ангела... В груди Хранителя ухнула пустота - словно оттуда вынули часть его плоти, оставив на её месте чёрную дыру.
  Ангел поймал медальон и торжествующе его осмотрел. Зелёные глаза совы засияли, Канту показалось, что с укором.
  - Так просто... - прошептал Ангел, сверкнув сине-лунными глазами. - Вот так всё просто.
  Он положил сову в кулак и сжал её! Медальон захрустел и треснул, прозвучал громкий совиный крик! Из кулака вырвалось зелёное пламя и воронкой поднялось над столом!
  Грудь Канта взорвалась острой болью, словно её пронзили ножом! Он захрипел, схватился за толстовку и нащупал там острие стали. Это действительно был нож. Кант обернулся: там стояла Мару, подняв на него пустой взгляд. Резким движением она вынула лезвие и, как дочь показывает отцу красный диплом, торжественно протянула ему окровавленный нож.
  - Мара... - прохрипел Кант и закашлялся, ощутив во рту солоноватый вкус крови.
  Это был конец.
  - Молодец, девочка! - кивнул Ангел, вставая. Зелёное пламя клубилось под бетонным потолком, который плавился как воск. Но огонь всё еще воронкой уходил в его сжатый кулак.
  Кант попытался встать, но ноги подкосились и он упал на колени. Он поднял голову, пытаясь найти Мару - но с ней уже стоял Ангел, приобнимая девчушку, как родную дочь. Та доверчиво уткнулась макушкой в его ногу - словно рядом с сильным отцом.
  - Все проигрывают, рано или поздно. - просто сказал Ангел.- Вот и ты.
  Он посмотрел на Мару, из его глаз забил уже знакомый Канту беспощадный сине-лунный свет. Этот свет заполнил всю комнату, объял Мару...
  Кант зарычал, задергался... но с каждым движением боль в груди становилась сильнее. Он из последних сил попытался подняться, кинуться на Ангела... но ноги лежали как плети, а из рук словно торчали в грудь острые колья - любая попытка двинуть ими разрывала его изнутри. Он уже почти не мог дышать, только кашлял, задыхаясь - и то больше кровью.
  Лунный свет заслонил весь мир, а после - исчез. Теперь здесь стоял только Ангел, рядом - никого. Ангел улыбнулся Канту и поднял ладонь, словно закрывая свое лицо. Кожа на ладони зашевелилась, улыбнулась до боли знакомой улыбкой. Открылись самые прекрасные в мире глаза и посмотрели на Канта... Их не должно быть там, не должно быть там, НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ТАМ!
  Кант заорал - но крик лишь разорвал внутри ту тонкую плёнку, отделяющую его от смерти. Вместо крика он исторг кровь, утонул в ней,... и из этой кровавой реки его подхватила и утащила за собой темная мгла, в которой не было ни Ангела, ни несчастной малышки Мары, ни кафе вокруг, ни боли в груди, разрывающей нутро, а из той мглы возник вечный огонь без конца и края, в котором не было ничего, и одновременно - всё и сразу...
  
  

Саша

   Вокруг горел огонь. Всё состояло из него - и ничего больше не было. Только огонь и Саша. Полыхали руки, ноги, голова, и даже дышать приходилось, вдыхая и выдыхая огромные языки пламени.
   Саша не был скован, мог шевелить руками и ногами. Мог встать, мог лечь. Но не хотелось - да и не было в этом смысла. Кругом огонь - куда ни взгляни. Только он не обжигал, а был тёплым и даже ласковым.
  Никакой возможности думать. И только самым-самым краешком мысли Саша понимал: рядом присутствует Кант - точно так же, как и он, объятый пламенем.
  За это ощущение получилось зацепиться и Саша вдруг ясно почувствовал, что Кант в кромешном ужасе! Более того, он мечется как тигр в клетке, пытаясь вырваться за пределы пламени, и даже кричит, только его крика Саша не слышал
  Саша почувствовал, что на лбу выступает холодный пот. Паника передалась и ему, он начал дёргаться, пытаясь вырваться, но тут же понял, что вырываться не из чего: он словно был нигде. Везде было пламя - и кроме него здесь не было вообще ничего: ни Саши, ни Канта, ни того, что можно было освободить.
  Но пламя все равно держало его крепко, словно цепляясь за самые глубинные части его души, и это отвратительно - Саша словно был лягушкой, в тело которой запустили металлические щупы и пинцеты студенты-доктора, дергая за внутренности!
  И чем больше Саша пугался и дергался, тем яростнее и агрессивнее становился огонь - языков пламени стало больше, они зажали его душу в еще более тесные тиски и вскоре Саша обнаружил, что даже мысли двигаются словно рывками, как если бы они появлялись в голове бегущей строкой внизу экрана телевизора - и эту строку на экран не пускали, задерживая за пределами видимости зрителя.
  Саша быстро устал, повис в огненных силках, как муха в паутине. И они расслабились, отпустили руки и ноги. Мальчик вздохнул, осторожно шевельнулся- и понял, что нечем. Тела словно не существовало.
  А Кант метался - и огонь сжимал его всё сильнее и сильнее!
  "Расслабься!" - попытался сказать Саша, у него не получилось, но он понял: Кант услышал его мысль. - "Расслабься, и всё будет хорошо!"
  Но Кант вырывался, как дикий волк, попав в капканы. А они только сильнее впивались в его плоть.
  Так продолжалось долго.
  В какой-то момент Саша уловил: "Нужно выходить". Словно подошла его трамвайная остановка.
  И он вышел - сам не зная как. И обнаружил себя за столиком в кафе
  Все люди в кафе толпились у угла, откуда доносились вопли. Кто-то звонил в скорую. Кто-то снимал всё на камеру.
  Саша выдохнул, ощупал свое тело - так, вроде всё в порядке. Он что, действительно в другом мире? Где Кант и почему он так паниковал в языках пламени?
  - Держите его! - прокричали из толпы.
  В голове мальчика мелькнули смутные сомнения. Он продрался через толпу к причине переполоха...
  Кант в том же костюме, в котором запомнил его Саша, лежал на полу, прижатый официантами, отчаянно орал и вырывался.
  - Кант, ты что, с ума сошёл? - Саша охнул и сделал осторожный шаг.
  - Саша! - Кант медвежьим усилием вырвался из рук официантов, схватил его и заорал... в глазах его полыхал неведомый Саше ужас. - Найди Мару и Ёжика! Держитесь подальше от Института, меняйте логово, переезжайте куда-нибудь! Ангел знает, где вы! Саша! Иди на крышу! Уходи!
  Из часов на стене выскочила кукушка и прокричала: "Восемь часов двадцать три минуты!"
  Рядом неведомо откуда возник официант в прилизанной форме и положил Саше руку на плечо.
  - А ведь вы здесь уже не в первый раз, господа. - пробормотал он, внимательно оглядев Канта и Сашу.
  - В первый... - растерянно ответил Саша.
  Официант вздохнул.
  - Ваш друг по всем признакам сошёл с ума. Похоже, я все-таки переборщил с лаймом... Я сейчас направлю его в психбольницу номер восемь, а вы идите.
  - Куда?
  - А куда он вам сказал? - пожал плечами официант. - На крышу.
  - На какую ещё крышу? - Саша схватился за голову. Увлекательное приключение, которым обещала быть новая жизнь, сразу превратилось в какой-то кошмар!
  - Идите направо по улице, присмотритесь... - неопределенно сказал официант, а затем как фокусник достал красный зонт и шапку... - На улице дождь- возьмите вот это.
  - Как я верну?
  - Неважно! - отмахнулся официант.- Помните: психбольница номер восемь!
  Саша нацепил кепку, заслонился от дождя зонтом и пошел по улице, пытаясь понять, что делать дальше.
  Кант не успел ничего ему объяснить, сказал только в общих чертах что-то про инспекцию, вердикт и решение о существовании мира? Ему сейчас нужно что-то решать? Каким образом?!
  Поднял руку, Саша внимательно посмотрел рубиновые глаза тигра.
  "Самое время сделать что-то и забрать меня отсюда! Или помочь Канту. Или дать мне еды, теплой одежды, а еще лучше - ключей от местной квартиры! Или хотя бы совет... ну пожалуйста!"
  На секунду показалось, что глаза тигра сверкнули, но ровным счетом ничего не произошло, только дождь полил сильнее, еще и ветер задул. Саша сжался еще больше и начал искать, где бы укрыться.
  Тут же заметил чуть дальше по улице многолетний широколистный клен, который рос из огороженной досками клумбы. Кажется, под ним даже поставили простенькую деревянную скамейку. Саша, прыгая через лужи, добежал до клена, и с облегчением увидел, что под защитой широких ветвей доски остались сухими, а толстый ствол заслоняет еще и от ветра. Эта скамейка словно создана для того, чтобы переждать на ней дождь. Саша сложил зонт, сел и стал осматривать дома на улице, пытаясь понять, как попасть наверх.
  И невольно залюбовался: дома были старые, но очень красивые: резная лепнина на фасаде переходила на каменные имитации миниколон ближе к крыше, на которых кое-где сидели львы, обнаженные девушки, или просто причудливые узоры. Окна были разных размеров и форм: квадратные, прямоугольные, ромбовидные, круглые, но в здании ощущалась рука художника, а не безумного скульптора, смотреть было очень приятно, словно на искусную картину со множеством деталей: приятно с первой секунды и каждая последующая открывает все больше и больше нюансов.
   Видимо, когда строители собирали улицу, то решили, что за дома выше шестого этажа их покарают городские власти, а план по застройке им рисовал некто очень ленивый, так как не захотел прорисовывать каждый дом по отдельности и просто начертил одному длинному-длинному прямоугольнику дому по обе стороны от проезжей части. Дома построили вплотную друг к другу, и, похоже, по ним можно было гулять часами, не спускаясь на тротуар. Похоже, что и вправду гулять - Саша присмотрелся и, кажется, увидел, что в месте через дорогу, где пятиэтажный дом примыкал к шестиэтажному, сверху свисала веревочная лестница, чтобы удобнее было карабкаться...
  - Ищешь, как забраться на крышу? - выдернул его из раздумий голос.
  Парень повыше и постарше Саши внимательно и дружелюбно смотрел на него, кутаясь в толстовку с капюшоном.
  - Как ты узнал?
  - Сидишь и вверх таращишься! - расхохотался парень.- Ты бы поосторожнее, нас - крышных - ведь ловят. Идём, поднимемся чуть повыше... Прогуляемся немного. Я всё равно туда собираюсь.
  - Так может быть, на эту?
  - Да ты и впрямь нездешний! На этой крыше залаза нет, а вот на той... - парень показал чуть вперед по улице. - Видишь, на крыше парит змей?
  Действительно - от крыши в небо уходила тонкая полоска лески, а далеко в небе болтался зелёный прямоугольник с красным хвостом. Он дергался на ветру, но все равно парил, несмотря на дождь.
  - Такой змей означает, что в том доме есть залаз на крышу - через широкую решетку. Мы с тобой тощие - пролезем за пару минут!
  - А там что? - кивнул Саша на набитый рюкзак.
  - Еда, конечно же! Зачем бы я ещё спустился...
  Лень повернул к подъезду, дёрнул закрытую дверь, прокряхтел: "Проверить стоило," - набрал на домофоне номер квартиры.
  - Кто это? - спросил приятный женский голос.
  Лень прокашлялся.
  - Кто, кто? Серега это! - сказал он красивым глубоким басом.
  - А я уже заждалась..! - воскликнул голос. Домофон тут же запищал, дверь щелкнула и приоткрылась. Парни зашли, надавили на кнопку лифта и доехали до последнего этажа. Саша думал, что они сейчас пойдут к одной из дверей, но его новый знакомый пошел выше по подъезду, чтобы упереться в решетку и дверь, которая закрывалась на толстую цепь и замок.
  Лень поднял палец, прислушался в тишину подъезда, потом быстро снял рюкзак, всучил его Саше, достал из него фонарик, кусачки и стал ковырять звено цепи. Позвякивания разносились по подъезду.
  Саша осторожно посмотрел вниз по лестнице.
  - А кто там был? В домофоне?
  - Откуда я знаю? - отмахнулся Лень.
  - А откуда ты знаешь, что ей нужен был Серега?
  - Всегда и везде есть какой-нибудь "Серега"... Напильник передай.
  Они стояли и скрипели на весь подъезд добрых пятнадцать минут, но, вопреки опасениям Саши, никто из жильцом не вышел и не вызвал полицию. Наконец Лень распилил звено цепи, открыл дверь, пропустил вперед Сашу, прошел сам, закрыл дверь и осторожно соединил цепь обратно, "на крючок". Присмотрелся и спрятал спиленное звено, которое теперь было крючком, за дверной проём. Теперь, если не приглядываться, то ничего не изменилось - цепь всё так же перекрывает вход на крышу.
  Через лестницу они перебрались на чердак, открыли окно и вылезли на крышу.
  С крыши город был прекрасен. Сашу с порога встретило большое синее небо от горизонта до горизонта. Наверху кричали птицы, внизу - совсем рядом, в доме было семь этажей - шумели машины. Дул тёплый приятный ветер.
  Лень деловито огляделся, подошел к змею, привязанному к трубе вытяжки, начал тянуть за веревку вниз.
  - Что ты делаешь?
  - По змею можно увидеть, какой именно в доме залаз на крышу. В какой подъезд заходить, через какое окно пролезать, нужно ли распиливать решётку и замки. На этом змее сказано, что проход открыт. А жильцы цепь с замком повесили... Нужно обновить.
  Лень спустил змея. Большой, широкий зелёный красавец спустился, виляя с красным хвостом. Лень показал Саше крупные чёрные иероглифы на его боку. Достал из рюкзака большой чёрный маркер и добавил "О" и соединяющуюся с ним букву "С".
  - Это означает, что на залазе на крышу цепочка - но в ней распилено звено.
  Саша кивнул.
  Лень расправил змея, немного постоял, стараясь уловить тонкие воздушные потоки, потом начал потихоньку отпускать и травить нитку, позволяя змею улететь выше, к небесам.
  Змей поначалу дергался, как кленовый лист на ветке дерева, но потом расправился и степенно поднялся выше, пока снова не занял почетное место небесного маяка. Теперь каждый, кто хотел спастись от дорожной городской пыли, видел: здесь есть залаз.
  - А когда они падают - что вы делаете? После дождя или если ветра нет...
  - Что делаем, что делаем... - рассеянно ответил Лень. - Запускаем заново. Надо же узнавать, где открыта крыша, а где - нет. Иначе люди будут часами тыкаться по подъездам, как слепые котята.
  Он посмотрел на змея, который трепетал на ветру словно парус, и добавил:
  - Ты нездешний? Откуда приехал?
  - Как ты узнал, что я нездешний? - во второй раз удивился Саша.
  - Никто в Городе, у кого есть желание пожить подольше, не будет идти и таращиться вверх. Все смотрят под ноги - даже мы, когда там, внизу... Только здесь можно ничего бояться. Только здесь небеса. Чувствуешь?
  Саша кивнул и огляделся. Да, ни грязи под ногами, ни прохожих, ни серых стен. Куда ни посмотри - простор, от горизонта до горизонта. И небо - близко-близко, стоит руку протянуть.
  Такого нет даже в его мире. Там на крыши просто не подняться - выходы наглухо перекрыты железными листами с врезными замками. Здесь, похоже, всё иначе...
  Лень остановился. Повернулся и вздохнул.
  - Саша, я сдаюсь. Я ломаю голову, но так и не могу понять... Ты явно издалека. Ни черта не понимаешь, что вокруг происходит, ходишь как в тумане... ещё и кольцо носишь.- Лень ткнул пальцем в Тоум-Ра на пальце Саши. - Здоровенное. При этом- говоришь ровно и без акцента. Откуда ты взялся? Только честно.
  Саша сглотнул. Можно ли ему верить? Да и поверит ли?
  - Из другого мира.
  Лень вытаращил глаза.
  - Как это? Из-за моря?
  - Дальше. Другая планета, другое измерение... Другой мир. Там всё иначе.
  Парень медленно прошёлся до края крыши. Посмотрел вниз. Почесал затылок. Повернулся.
  - Ты серьёзно?
  Саша кивнул.
  - А живёшь сейчас где?
  - Я здесь буквально пару часов. Так что - нигде, пока что.
  Парень покивал, словно решая. Наконец мотнул головой:
  - Идём! - парень вскочил и быстро пошёл.- Заночуешь у нас, а там посмотрим.
  - Тебя как зовут? - крикнул Саша.
  - Лень!
  - Что лень? - не понял Саша.
  - Зовут меня так - Лень! - опять расхохотался парень.- Если вздумаешь шутить про мое имя, то знай - придумать что-то новенькое очень сложно...
  
  ...
  
  Они шли сначала по алюминиевому скату, на котором чуть скользили подошвы, потом по черепице. Потом по веревочной лестнице поднялись на два этажа вверх, мимо окна, из которого на них недовольно смотрела бабуля, что-то бормоча себе под нос.
  - Наконец можно пойти спокойно. - вздохнул Лень.
  - А раньше что было?
  - Там пост полиции, снайперы с улицы могли достать. Конечно, вряд ли, но всё равно стоило быть настороже.
  - Почему не сказал?
  - Пугать не хотел. - пожал плечами Лень.- Ты же тут новый человек.
  Дул ветер. Светило солнце, нагревая металлический скат крыши - отчего пекло и сверху, и снизу.
  Саша и Лень шли - то вверх по скату, то вниз. Путь постоянно менялся - ровный настил сменялся джунглями из антенн и проводов. А после - попадался узкий проход из кирпичных труб над крутым скатом, по которому покатишься - и даже зацепиться не за что, так и рухнешь на асфальт.
  Кое-где нужно было идти на корточках, пригибаясь под колючей проволокой, непонятно кем и от кого натянутой.
  Они перелезали с крыши на крышу над улицей по металлической конструкции, на которой висел рекламный плакат.
  - Ты не боишься? - крикнул Лень, бесстрашно шагая по узкому строению.
  - С чего бы? - обиделся Саша, осторожно передвигая ноги и стараясь не смотреть вниз, на гудящий поток машин. - Видел и пострашнее... А где ты живёшь?
  - Недалеко, скоро придём. Там я познакомлю тебя с ещё одним чудным человечком.
  - И вы живёте на крыше? - от удивления Саша чуть не поскользнулся.
  - Почему тебя это удивляет? Крыши - чудесное место. С них слезать не хочется.
  - Но ты всё-таки слез? Когда мы с тобой встретились, ты шёл по асфальту, как и я.
  - Есть надо что-то. - пожал плечами Лень и потряс рюкзаком. - И пуэр сам себя не купит.
  Очень скоро они уткнулись в тупик - крыша упиралась в красную кирпичную стену, метров двадцать высотой.
  Саша обернулся. Нигде ни лестницы, ни люка. Стена была абсолютно гладкой.
  - Подожди... - Лень присел, что-то поправил на кроссовках.
  И одним прыжком, прямо с места, взлетел на эту стену! Как орел на скалу! Секунду спустя к разинувшему рот Саше упала верёвочная лестница.
  - Залезай! - крикнул Лень. - И ничему не удивляйся, я тебе потом всё объясню!
  Саша вылез на длинную-длинную крышу, конец которой терялся вдалеке. И почувствовал, что стоит на радуге.
  
  Гладкую, с небольшим углом ската крышу целиком покрывал граффити- широкие разноцветные скачущие полосы тянулись вдаль покуда хватало взгляда.
  Это была очень старая крыша. Если приглядеться, то виднелся металл, ржавый, гнутый. Кое-где по нему торчали вверх ряды острых зубцов, словно ловушки для невнимательных крышелазов.
  Ни антенн, ни проводов. Гладкая удобная крыша, раскрашенная во все цвета радуги.
  Выходила она на одноэтажные заброшенные бараки. За ними- заросший парк, за парком - снова дома и дома - до горизонта.
  
  А на самой крыше просматривались два домика, сбитые из старых досок. Возле них горел огонь, над которым кто-то уже колдовал.
  Рядом с домиками росла... пальма.
  Пальма? Из головы со свистом улетел прыжок Лени, домики и всё остальное.
  Пальма на крыше?
  - Это старый заброшенный завод. - указал Лень себе под ноги. - Раньше там выпускались линзы для биноклей, но год назад, когда Ангел пришел к власти, его быстро закрыли и разграбили. Здание наглухо заколочено, недоступен даже чердак. На саму крышу попасть очень сложно - ты и сам видел. Так что, это наше потайное логово! Здесь мы живем. Я и...
  - А откуда здесь пальма? - выпалил Саша единственное, что сейчас его волновало.
  - Это не ко мне вопрос! - усмехнулся Лень. - Пойдем, познакомлю с тем, кто её посадил.
  Над костром орудовал низенький пухлый мальчик. Услышав шум шагов, он не обернулся, а через плечо недовольно крикнул:
  - Лень, ты куда пропал? У нас три заказа, и все через час!
  - Работу сегодня придётся отложить, Йхоло. У нас гость. Тот, о котором говорила Мара.
  Мальчик подскочил, обернулся - и только сейчас увидел Сашу.
  - Мара? - переспросил Саша. - Какая ещё Мара?
  
  ...
  
  Солнце падало к горизонту. На него уже можно было смотреть без прищура.
  Домики напоминали две коробки, которые поставили на бок. Мальчишки построили их на металлической конструкции, торчащей из крыши. Внутри каждого домика гамак, и деревянная тумбочка.
  И старый ноутбук, который подключен к аккумулятору размером с чемодан. От аккумулятора шли провода к громадной солнечной батарее и трём ветряным мельницам, которые лениво вертел сухой прохладный ветер, слушая исповедь Саши.
  Саша рассказывал стоя, осматривался вокруг, дышал полной грудью. Новый мир, город на крышах, недоступный снизу, финиковая пальма- чудно это всё было.
  И очень хорошо. Тепло и уютно находиться здесь, излагать свою историю и смотреть на пальму, которая растёт из-под печной трубы, слушать, как закипает на костре чайник, а на сковородке- жарится блин. Запрокинув голову, видеть над собой синее небо, от одного взгляда на которое душа просится летать... И не видеть вокруг стен, ровных улиц, на которых все направления заданы и начерчены, словно линейкой.
  А стоять рядом с людьми, для которых это всё привычно- ещё чуднее.
  Изложил обо всём с момента, когда они украли кошелёк у двух странных парней в парке.
  - ...а потом он сказал идти на крыши. И я встретил тебя. - закончил Саша.
  - Мара. - кивнул Йхоло и переглянулся с Ленью. - Это действительно о тебе говорила Мара. Что придёт человек из другого мира и заберёт Ангела с собой.
  - Так Ангел мёртв. - не понял Саша.- Я же рассказал - мы закинули его на Солнце.
  Йхоло ринулся к ноутбуку, поискал и развернул монитор к Саше. И у того мурашки по спине побежали. С экрана на него смотрел Ангел - на фоне небоскрёба. Заголовок статьи гласил: "Башня Солнца - бесплатная энергия для каждого!"
  - Как он здесь оказался?
  - Появился год назад. - пожал плечами Лень.
  - Год назад?! - изумился Саша. - Год?! Как?
  - Спросишь у Мары.
  Опять это имя.
  - Кто такая Мара?
  - Кто она такая - увидишь своими глазами. Это бесполезно объяснять.
  Саша встал и ушел на край крыши, к баракам. Что за тайны? Такая скрытность раздражала.
  - А откуда пальма? - спросил он наконец оттуда.
  - Я много фиников ем... - словно оправдываясь, начал кучерявый мальчик. - А косточки по крыше пускаю. Одна и закатилась куда-то между щелей. А потом дождь пошёл, вот она корни и пустила... - Теперь я ещё больше фиников ем .- закончил мальчик и покраснел. - Я их ем, а они ещё растут. И не кончаются.
  Закипел чайник. Лень быстро снял его, поставил на крышу и запрыгал, махая рукой.
  - Ну зачем ты? - покачал головой Йхоло. - Я бы тряпку тебе дал.
  - Я ветер! Я неубиваемый ветер! - кряхтел Лень. - Вот уже не болит. А сейчас ветер будет варить пуэр, и это будет лучший чай, который вы когда-либо пили в жизни. Давай сюда чайник!
  Он скинул с плеч рюкзак, достал маленький бумажный сверток. Осторожно сдул пыль, развернул, словно аккуратно пеленая маленького воробья.
  Там оказался чёрный брусок сухого чая. Лень отломал от него пару кусков размером с костяшки большого пальца, бросил в кипяток. Помешал деревяшкой.
  Йхоло же достал тарелку и пошел к пальме за финиками.
  Скоро они все сидели, ели финики с хрустящими блинами, прихлёбывали горячий пуэр из фарфоровых кружек и любовались закатом.
  И опять было тихо и хорошо. Ветер гудел в водопроводных трубах, шелестел листовым металлом. Солнце склонялось всё ниже к горизонту.
  Позади раздались осторожные шаги и - нежный девичий голос.
  - А у вас лестница опущена! Это что же, к вам теперь ходит кто попало?
  Лень вскочил, словно в нём была заведена пружина и побежал туда, откуда они с Сашей вернулись. По пути хлопнул девушку по плечу.
  - Привет, Ань. Присаживайся...
  - Хм, подумаешь...- девушка ему вслед, а после - подошла и села на его место, рядом с Сашей.
  Тряхнула белыми волосами до плеч, сняла рюкзачок и начала выкладывать прямо на крышу. Йхоло подскочил и стал помогать.
  - Вот вам два одеяла - а то скоро осень, замёрзнете. Это носки. А это шоколад с финиками - я знаю, Йхоло, ты его любишь.
  Джинсы, светлая толстовка, от которой пахло хвоей. тёплые вещи, которые девушка принесла за просто так. Саша почувствовал, что девушка ему нравится.
  Йхоло с воплем натянул носки:
  - Спасибо!
  - Ерунда. Я знаю, как у вас тут бывает неуютно по ночам. А ты кто? - с интересом посмотрела она на Сашу.
  - Я... - Саша представил, что всю историю придется повторять заново и внутренне сжался.
  - Он из другого мира. - выпалил Йхоло. - Его Лень на улице увидел и привёл.
  - Так это о тебе говорила Мара! - широко разинула Аня глаза.
  - Да кто эта Мара? - с досадой пробормотал Саша, подкидывая веток в костёр, хотя он и так ярко горел.
  Сзади раздались быстрые шаги Лени.
  - Саша, на будущее - всегда поднимай за собой лестницу. У нас тут, можно сказать, тайное общество. Пусть оно таким и останется.
  Он безо всяких условностей взял Аню за плечи, стащил с табуретки и уселся туда сам.
  - Леди, извольте взять себе новую табуреточку - вон там, в нашем бараке. А эту я два дня колотил и хочу, чтобы хотя бы первую неделю она впитывала тепло только моих ягодиц! Да, я грубиян и подлец. И не надо кукситься!
  Аня сморщила носик, опять буркнула: "Подумаешь..." и уже пошла за табуреткой. Саша вскочил:
  - Сиди, я принесу. Всё равно хотел добавить фиников...
  Принёс и поставил девушке деревянный стульчик, кинул горсть сухофруктов в блюдо. Аня благодарно кивнула.
  Лень тем временем молча натягивал носки. Бесцеремонность, неблагодарность... - Саше захотелось треснуть его по башке!
  - А как это - другой мир?- спросила Аня. - У вас там что, на головах ходят?
  Саша пожал плечами.
  - Примерно так же. Города, люди, улицы...
  - И крыши?!
  Саша невольно улыбнулся- эта девчонка нравилась ему против его воли.
  - А это так важно?
  - Если в мире есть крыши, значит, мир уже не так уж и плох. Значит, в нём есть рассветы, закаты...- кивнула Аня на догорающий горизонт. - Значит, там уже можно жить.
  - У нас есть дома и крыши тоже, конечно. Только я не слышал, чтобы по ним ходили.
  - Фи. И зачем тогда крыши, если по ним никто не ходит? - огорчилась Аня.- Ведь если...
  - В Городе тоже никто не знает, что мы тут живём. - сварливо перебил Лень.- Потому мы тут и живём. Даю руку на отсечение - и у вас там тоже на крышах живут, просто ты туда носу не совал.
  - Ну зачем ты так? - сморщилась Аня. - Наверняка, он был на крышах в своем мире. Ведь был? - с надеждой посмотрела она на Сашу.
  Саша пожал плечами.
  - Пару раз.
  - Во-о-от! - подняла девушка палец. - А всякий, кто хоть раз сам прогулялся по крыше - уже, как минимум, не безнадёжен! А ты - не безнадёжен дважды!
  Лень что-то возразил. Аня что-то ответила. А Саша залюбовался ей- простая и светлая девушка, которая любит крыши и притащила двум туземцам одеяло, носки и шоколад.
  Разговор затянулся. Они заварили ещё пу-эра, Йхоло нажарил ещё десяток блинчиков, которые они умяли с финиками вприкуску.
  Трещал огонь, уменьшалась куча дров справа. Солнце уже давно зашло, небо стало тёмным, и на нём высыпали звёзды.
  Дети говорили. О крышах, других мирах и жизни, которая, в целом, везде одна и та же. Саша отвечал на вопросы о своем мире, немного расспрашивал о здешнем. И удивлялся... Этот мир не стоял на грани гибели. Его не затапливали растаявшие ледники, а солнце не собиралось гаснуть.
  А ещё здесь правил Ангел, уже год. И он строил Башню Солнца. И всё.
  И никакого леса с бандами. Саша облегченно вздохнул, когда выяснил, что это особенность только его мира. Внутри он до последнего боялся, что здесь всё то же самое.
  Дети же ужаснулись, когда Саша им рассказал, как жил в прошлом мире.
  А ещё - в этом мире есть пуэр - вкусный крепкий чай, который они пили кружку за кружкой.
  Но любой разговор рано или поздно кончается.
  - Аня, ты у нас остаёшься? - спросил Лень, когда слова утихли больше, чем на минуту.
  - Да.
  - Тогда ты знаешь, где гамак. - Лень зевнул и махнул Саше рукой. - Пришелец! Идём, я покажу, как у нас тут ещё спят. Не уверен, что тебе понравится, ведь я знаю, что люди асфальта вообще на дух не переносят свежего воздуха и обожают мягкие перины, в которые они проваливаются, как в болото. Но я думаю так: захочешь спать - пару часов мучений, и дело в шляпе!
  - Лень, перестань! - заступилась за Сашу Аня. - Я думаю, он такой же крышный, как и ты! К тому же - пусть он ляжет в гамак, я люблю спать на крыше и всегда стелю себе именно там!
  - Не пойдет! - упрямо возразил Лень. - Ты здесь постоянный гость, а он тут - первый раз. Гамаки - для проверенных людей. Где это видано, чтобы пришёл и сразу занял чей-то гамак! Гамак ещё заслужить нужно.
  Аня только вздохнула. Саша не знал, что сказать. Похоже, такие шуточные перепалки были здесь в порядке вещей, и не стоило принимать их всерьёз.
  Они натянули ещё один гамак, между двух металлических балок, которые служили опорой для домиков. А под ним положили туристическую пенку и спальник.
  Саша лёг, укрылся спальником и понял, что очень устал.
  - Завтра готовься к сюрпризам.- таинственно сказал Лень из соседнего домика-коробки.
  - А что завтра? - сонно спросил Саша.
  - А завтра будет Мара.
  Саша не ответил. Пуэр делал голову ясной, но веки все равно тяжелели. Перед тем, как провалиться в сон, Саша вспомнил, как Лень одним прыжком запрыгнул на десять метров вверх. Может, ему показалось? Наверное, стоило спросить о секрете прыжка ещё за костром. Завтра, всё завтра...
  Всё ещё чувствуя во рту вкус фиников, Саша уже начал мечтать о чудесном завтрашнем дне, как вдруг его потрогали за плечо.
  Это была Аня. Она слезла с гамака над ним и теперь сидела на коленях, наклонившись очень близко. Саша почувствовал, как вкусно пахнут её волосы- сухой полевой травой и хвойным лесом.
  Она приблизилась так, что её волосы защекотали его нос и прошептала на ухо:
  - На самом деле, я действительно не люблю этот гамак - мне нравится, когда подо мной твёрдая постель. А у тебя с непривычки спина закостенеет за ночь. Давай поменяемся? Пока Лень не видит - он хоть и добрый, но часто и попусту шумит...
  Саша, не в силах сказать ни слова, молча кивнул, встал. Аня нырнула под спальник, улыбнулась ему, растянулась на полу, потянулась, как большой рыжий котенок. И сонно прикрыла глаза.
  - Умеешь забираться в гамак? - тихо спросила она сквозь сон.
  Саша понял, что стоит и в открытую на неё любуется.
  - Да... - почему-то суетливо он залез в сетку, растянутую между двух балок- это было действительно удобнее, чем на полу!
  Повернул голову, осторожно посмотрел на Аню - та спала. Одеяло мерно поднималось на девичей груди вверх-вниз, ветер шевелил её светлые волосы.
  "Кошка," - подумал Саша.- "Как есть кошка".
  Тихо шепчет на ухо колыбельную город. Шелестит тёплый ветер. Кажется, что в него можно закутаться, как в одеяло. Сверху, на половине неба, которую не заслоняет крыша, гроздьями свисают звёзды, мерцая, как огоньки на новогодней ёлке.
  Саша сам не заметил, как заснул.
  ...
  
  Крик. Саша поморщился, перевернулся на другой бок и попытался опять заснуть.
  - Вставай! Саша! Вставай!
  Саша с трудом продрал глаза. Небо тёмное, только на горизонте виднеется рассвет. Вставать не хотелось.
  - Она украла Аню!
  - Кто?
  - Тень!
  Дрожь. Поток ледяных мурашек, которые прогнали сон. Саша рывком встал, пошатнулся, случайно спахнул тарелки с полки у кровати. Задел плечом Лень, буркнул извинения. Что происходит?
  - Она только что забрала Аню. - повторил Лень. - Йхоло это видел.
  - Она просто появилась здесь, взяла её и исчезла. Я ничего не успел сделать. - просипел Йхоло.
  - Ты не спал? - Саша вопросительно посмотрел на него.
  - Я рано просыпаюсь... - Йхоло чуть не плакал. - Я заварил пуэра, выпил кружку и похоже, что она была шестой, вместе со вчерашними! Тень просто возникла из ниоткуда, взяла Аню и пропала. И теперь её нет!
  В голове Саши как на большой ленте пронеслись одеяло, носки и шоколад. Девочка Аня пропала...
  Йхоло плакал. Лень сидел и смотрел в одну точку.
  - Ты вчера говорил, что скоро придёт ещё одна девушка. Откуда ты это знал?
  Лень хлопнул себя по лбу, вскочил и убежал за ноутбуком. В темноте споткнулся о железяку, ругнулся сквозь зубы. Вернулся, запустил на экране карту, что-то нажал...
  - Вот она. - указал он на точку на карте.
  Красная точка с подписью "Ann" быстро перемещалась по прямой, через крыши, улицы, дома- через весь Город, словно пронзая дома насквозь.
  - Они что, проходят сквозь дома? - сдавленно спросил Саша.
  - Скорее, летят по небу. - возразил Лень. - Хотя кто её знает, эту тень...
  Немного спустя точка остановилась. Ребята, не дыша, следили- направится куда-нибудь ещё?
  Наконец Йхоло осторожно взял ноутбук себе на колени, нажал на красную точку, забегал пальцами по клавиатуре... И из динамиков раздался скрипучий неприятный голос - как если бы говорили через варежку, длинную трубу и сбоящий громкоговоритель:
  -... Девочка. Белобрысая глупая девочка. Зачем ты мне здесь? Зачем ты сидишь связанная на этом стуле? Ах да - это я тебя связал и на этот стул усадил. Вот ведь оказия..!
  - Ты как это сделал? - удивился Лень.
  - Взломал её смартфон. - тихо сказал Йхоло, словно голос по ту сторону мог его слышать.
  - Моя Тень украла тебя, но она ошиблась. - продолжил голос. - Вместо тебя здесь должен сидеть другой. Не один из твоих друзей, а совсем другой. Пришелец из другого мира. Ты знаешь его?
  Мычание.
  - У нас есть... - голос сделал паузу, словно сверяясь с часами. - тридцать восемь минут, а потом ты умрёшь, девочка. Если будешь разговорчивой, это будет быстро. Если будешь молчать - ты сама видишь, у меня много интересных инструментов. - на заднем фоне что-то загремело. - Показать каждый из них во всей красе я не смогу- твое хрупкое тельце этого не выдержит. Но половину - вполне...
  Лень одним резким движением выключил звук.
  Если бы мурашки можно было продавать килограммами, то Саша давно бы собрал их со своей спины и стал богачом. Душа ухнула в кромешный ужас. В этом ужасе не было ни Саши, ни крыш вокруг. Только тьма, девочка Аня и кровавый садист рядом. И больше никого.
  И всё это из-за него.
  Лень тем временем стоял и разминался.
  - Я за ней. Йхоло, веди меня.
  - Я с тобой!
  - Интересно, как? - возразил Лень. - Ты не умеешь так бегать, как я. И не успеешь. Ты видел, как вчера я запрыгнул на стену? Это всё из-за них. - он поднял ногу и постучал пальцем по подошве. - Это полет. Скольжение. А этим ещё нужно учиться управлять. Иначе ноги переломаешь.
  - Полёту можно научиться только когда впервые падаешь. - вспомнил Саша слова Канта.
  - Ты будешь обузой. Без тебя я доберусь быстрее.
  - Если отстану или упаду - просто бросишь меня и пойдешь дальше. Здесь от меня точно никакого толку.
  Лень и Йхоло переглянулись. Лень одним тигриным движением, через Сашу, прыгнул к домику и достал из ящика в углу коробку для обуви.
  - Иди сюда. - махнул он Саше.
  Он протянул ему пару белоснежных кроссовок без шнурков. Когда Саша нацепил их, они показались большими, но сразу сжались, удобно подхватив ногу в местах, где это было нужно.
  - Это "прыгги". - терпеливо начал объяснять Лень.- Топни сейчас ногой по крыше.
  Саша топнул. Звука почти не было. И жёсткого удара нога не почувствовала - Саша словно попал ногой в мягкую вату.
  - Они впитывают энергию падений, а после высвобождают её, увеличивая твой прыжок. С ними можно летать через улицы - с разбегу прыгая метров на двадцать-тридцать. В них ты можешь спрыгнуть с третьего этажа и не переломаться.
  - Именно так вы доставляете посылки? - Саша оглянулся на Йхоло, который копался в ноутбуке.
  - Именно. - Лень протянул Саше крупную липкую горошину. - И вот тебе наушник, сунь его в ухо. Через него с нами будет говорить Йхоло. Он отслеживает нас по карте, находит планы зданий, заброшенных объектов, в которые нам нужно попасть и говорит, куда идти и как выбираться из задницы, в которую мы решим угодить. А теперь, раз уже тебе не терпится сломать себе ноги - идём. Если напрямую, нам до того дома около получаса, а ещё даже не рассвело.
  ...
  
  Кроссовки словно понимали, что хочет сделать Саша. Либо чуть увеличивали прыжок, давая ему запрыгнуть на этаж выше и бежать по крыше дальше, либо бросали его вперёд, давая перелететь через улицу.
  Первые несколько прыжков было страшно. Но у Саши в голове снова всплывал голос Ани. Одеяло. Носки. Почему-то именно носки, которые она вчера достала из рюкзака и вручила Йхоло и Лени, особенно щемили сердце.
  И Саша отключил голову и просто прыгал, прыгал, прыгал... А обувь послушно давала ему ходить по воздуху.
  Шума шагов не было. Это даже не ощущалось как бег - скорее скольжение. Ноги вообще не чувствовали крыши, Саша словно бежал по мягкому облаку.
  Ко всему прочему, кроссовки меняли и сам бег, чуть выталкивая Сашу вперед, когда он отталкивался от крыши. Ускоряя его.
  Если бы не Аня наедине с садистом там, впереди, он бы бежал и наслаждался.
  А так - прыжок, ещё прыжок, и ещё. Быстрее, быстрее, быстрее!
  Он почти не отставал от Лени - либо Лень, несмотря на свои угрозы, не слишком отрывался.
  И в наушнике всегда был Йхоло с кучей информацией о том, что впереди.
  - Вперед, через улицу. Там крыша, на ней куча проводов, обегите по краю. Справа по улице патруль, поэтому по левому краю...
  Меньше, чем через полчаса они выбежали к зданию, которое выглядело, как синяя блестящая горка. Оставалось только перемахнуть через улицу. Лень убежал чуть вперёд, и уже махал с того конца крыши.
  - Саша, на той - скользкий настил, осторожнее. Дальше бегите к дому, который похож на точилку для карандашей, и вы почти на месте.
  Скользкий настил и сыграл свою роковую роль. Нога ушла вперёд, Саша рухнул на металл, прокатился по нему, ударился коленом о выступ на крыше...
  Колену стало тепло. Штанина окрасилась в красный.
  - Ты в порядке? - Лень с тревогой осмотрел его ногу. Быстро достал из рюкзака широкий пластырь, налепил на рану. Кровь перестала течь, но штанина была ярко-красной.
  Саша стиснул зубы, но встал. Нога болит. Бок болит. Всё тело - сплошной ушиб.
  Он облокотился на ближайшую трубу вентиляции, на которой было написано краской из баллончика: "Здесь был Кролик".
  - Идём.
  - Лучше подожди здесь, я сам...
  - Идём! - Саша заковылял к краю крыши, на ходу проверяя - целы ли рёбра и руки. Саднил левый локоть.
  - Как знаешь. Нянчиться с тобой не буду, хотя бы внимание отвлечёшь...- пробормотал Лень. - Йхоло, сколько ещё?
  - Тринадцать минут с половиной. Я слушаю её смартфон, там к лязги...
  - Она... проговорилась?- голос Лени дрогнул.
  - Нет.
  - Полицейские поблизости есть?
  - Нету. Машина едет по улице, но от вас пока далеко...
  - Идём. - махнул Лень рукой и одним прыжком оказался у пожарной лестницы. Саша последовал за ним.
  Они спустились, быстро перешли дорогу и направились к зданию.
  - Судя по тому, где сейчас её смартфон - она в самом верху здания, в маленькой комнате. Похоже, это комнатка над сценой. - услышал Саша голос Йхоло через резь в колене, боку и локте. - У вас ещё восемь минут, поторопитесь.
  Ещё стояла ночь, но в здание шёл поток народу, у каждого в руках горела свеча. У входа висел трёхметровый портрет, подсвеченный прожекторами.
  Оба мальчика влились в толпу и потекли вместе с ней ко входу.
  - Это ещё что за ночные праздники.- пробормотал Лень.- Кто же ночью в театр ходит...
  - Похороны. - отозвался Йхоло. - Это театр, который принадлежал главарю банды Красных Пик Григоровичу. Через театр главарь отмывал деньги, ставил здесь спектакли про тяжкую жизнь мафиози. Залы всегда пустовали, но билеты продавались все до единого. Похороны организовал его брат...
  - Избавь меня от всех этих подробностей. - прошипел Лень. - Не важно, чем они там занимались и как их звали, важно, что это мафия. Значит, будем настороже, а если что - не жалеть никого. Веди нас. Как нам попасть наверх?
  - Дверь в конце зала, с обратной стороны квадратной колонны. Там электронный замок - когда вы подойдете, я открою. Подниметесь по лестнице на второй этаж- он для актёров. Там пройдёте до конца и увидите дверь лифта. На нём - вверх. И ещё чуть-чуть по лестнице.
  Лень замедлил шаг, осторожно кивнул в сторону.
  - Здесь полиция. Сам понимаешь, что любое проникновение за пределы холла запрещено. Иди за мной, не привлекай внимание и не попадайся им на глаза. И ты слишком явно хромаешь. Терпи.
  Саша терпел, хоть каждый шаг давался с болью. А ещё похоже, отклеился пластырь... По ноге потекла тёплая струйка.
  Они вошли в холл, пересекли его. Смотрели в пол, не ускоряли шаг - поэтому ни охрана, ни полицейские не обратили на них внимания. Подошли к двери. Замок мигал красным, требовался ключ.
  
  - Секунду... - проговорил Йхоло в наушнике.
  - Мы здесь стоим у всех на виду. Все ходят, а мы стоим, давай быстрее. - зашипел Лень.
  - Саша поймал взгляд охранника, который отошел от своего поста и не спеша шел к ним, поигрывая дубинкой на поясе.
  - Охранник. Йхоло, давай быстрее.
  Замок пикнул, загорелся зеленым - ребята быстро зашли, защелкнув за собой дверь.
  - Надеюсь, у него нет ключа... У тебя кровь со штанины капает, знаешь? - Лень указал пальцем на ярко-алые капли.
  Саша стиснул зубы и ничего не ответил, просто пошел дальше, оставляя за собой кровавый след.
  Лестница кончилась на втором этаже, далее парочка уперлась в коридор с кучей дверей по обе стороны, в конце которого, по словам Йхоло, должен быть лифт.
  На середине коридора из двери прямо перед мальчишками вышел охранник.
  Лень не замедлил шага, Саша постарался идти поровнее.
  - Вы куда? - охранник перегородил дорогу, внимательно глядя на двух подозрительных мальчишек.
  Лень перед Сашей замер, завел руку за спину, под рюкзак, в ней блеснуло шило.
  - Мы в гримерку, забыли реквизит. - выпалил Саша.
  Рука с шилом замерла. Саша продолжил:
  - В честь Григоровича ставят маленькую пьесу.
  - А с тобой что? - охранник выразительно осмотрел мальчика сверху вниз, остановив взгляд на штанине.
  - Кровь нужно заменить, кончается уже. Я ведь Григоровича играю в моем возрасте. Там по сюжету мне в ногу попадает пуля, а он... - кивнул Саша на Лень.- Играет моего брата, который меня спасает. Вот я хожу и напоминаю всем о том, как много значила для почившего братская дружба.
  Пока охранник кивал, Лень всё перебирал в руке шило. Наконец охранник развернулся и зашел обратно в комнату.
  Мальчишки быстро пошли до конца коридора, в котором обнаружили маленький закуток с лифтом. Лень тут же нажал кнопку, дверцы открылись - и лишь зайдя внутрь и нажав на кнопку верхнего этажа, Лень наконец убрал шило обратно в кармашек под рюкзаком и выдохнул.
  - Очень ловко, я бы не сообразил. Йхоло, сколько осталось?
  - Две минуты.
  - Какие есть предложения, пришелец? Нужно действовать быстро и сразу. - обратился Лень к Саше.
  - Я отвлекаю его, ты берешь Аню и убегаешь. Вот и все предложения.
  Лень кивнул.
  Лифт открылся, но до верхнего этажа пришлось пройти два проема по узкой запыленной лестнице без перил - если посмотреть вниз, то навскидку можно было высоте этажей восемь.
  Наверху мальчиков ждал низкий узкий проём с острыми металлическими обрезками на месте двери, который походил более для карликов, но и у тех была опасность порезаться о торчащие остатки петель. Саша и Йхоло почти не дыша, протиснулись на этаж, благо прыгги ступали совсем бесшумно.
  И оказались на полу из прочных деревянных досок в палец толщиной - мальчишки словно стояли на решетке, прямо под которой отлично виднелась сцена с гробом, а чуть поодаль зал с кучей народы. У гроба стоит женщина и что-то плаксиво вещает в зал, рядом с ней играет траурную мелодию духовой оркестр.
  На самом этаже, из конца в конец комнаты были натянуты канаты, на которых висели полотна, проваливающиеся в щели в полу.
  - Технический этаж над сценой. - прошептал Лень.
  Саша не ответил, молча указал пальцем на дальний угол комнаты.
  Там сидела Аня, прикованная к зуботехническому креслу. Во рту кляп, рядом стол, на котором лежали инструменты: сверла, шилья, лезвия, щипцы, шприцы. Под кресло постелена широкая клеёнка, концы которой были подняты.
  Рядом с креслом стоит высокая фигура в плотной резиновой одежде и уродливой маске, похожей на противогаз.
  В руках фигура держит адскую машину, которую сделали, по виду, чтобы вынимать позвоночник через пупок.
  Лень вдруг сдавил плечо Саши и тыкнул в темноту за садистом. Саша уже и сам видел: чуть поодаль, в темноте, шевелится и поскрипывает что-то бесформенное, громадное и незримое.
  Садист шумно вдохнул, заскрипел, и Саша тут же узнал тот самый неприятный голос из ноутбука Йхоло:
  - Ещё две минуты, девочка. У тебя ещё есть шанс сказать то, что мне нужно, и не почувствовать самую худшую боль в твоей жизни.
  Лень притянул Сашу к себе и быстро зашептал:
  - Я уже был в том театре. Там, в углу этой комнаты есть ручной шкаф-лифт, на котором сюда поднимается монтёр для занавеса, прямиком из своей будочки. Я смогу освободить Аню и быстро уйти. Только нужно, чтобы ты на полминуты отвлёк этого гада и... то непонятное в углу. Сможешь?
  Саша кивнул, было поздно отступать, даже перед лицом местных кошмаров.
  - Отвлеки, а когда мы уйдем, убегай сам. Мы будем ждать тебя через полчаса на крыше, с которой ты прыгал, прежде чем поскользнуться. Договорились?
  Саша кивнул ещё раз.
  - Давай, не подведи. Ведь это из-за тебя она здесь.
  Саша недовольно мотнул головой. Мог бы и не напоминать.
  Они разошлись. Лень, укрываясь за занавесом, который был протянут через комнату, на цыпочках пошёл в противоположную её часть.
  Гул толпы внизу заглушал его шаги.
  Саша дождался, когда шаги Лени стихнут, сосчитал до двадцати и кинул бомбочку в дальний угол, где стояли шкафы. Там жахнуло. Гул под сценой исчез- маленький взрыв услышали и в зале.
  - Кто здесь?! - встрепенулся Садист. Словно ящер осмотрел комнату вокруг, нашёл место, откуда донесся взрыв и осторожно пошел туда, кивнув мрачной фигуре в тени за собой. - Стереги пленницу.
  И быстрым шагом ушел за шкафы.
  Саша дождался, пока стихнут его шаги и вышел из-за угла.
  Аня увидела его и округлила глаза. Саша сглотнул и крикнул смутной бесформенности, которая качалась за спиной девочки.
  - Эй, ты! Ты перепутала! Ты пыталась поймать меня! Так возьми меня!
  Развернулся и побежал, изо всех сил убеждая себя, что не убегает, а отвлекает внимание.
  Получалось плохо. За спиной завизжало, словно кто водил тысячей вилок по тысяче стекол. Наверняка, это было слышно по всему театру...
  Саша выбежал из зала и побежал к лифту.
  Но визжащий шум прозвучал прямо у него за спиной. И что-то схватило его за обе ноги - а когда он полетел носом к полу, перехватило за горло и обе руки. Теперь Саша был скован, не хуже, чем Аня в том кресле - только висел вверх ногами.
  И он так и не увидел, что же это было. Но это нечто без конца скрипело и скрежетало, и от этого скрежета внутри у Саши все сжималось.
  Его перевернули вверх головой и потащили обратно.
  Тень вынесла его под свет лампы, и Саша с облегчением увидел, что Ани в кресле уже не было. Тень возмущённо заскрипела, потащила к тому же стулу, сунула руки и ноги в крепления и затянула ремни - оставаясь вне поля его зрения
  - Интересно... - под свет лампы вошла фигура в плаще и противогазе. Садист. - Хорошо сработано. Но ведь я и искал тебя. А девочку мы найдём. И именно ты скажешь мне, где она. Так где она? - фигура склонилась над Сашей. Он увидел свое отражение в зеркальных стеклах окуляров противогаза.
  - Ты искал меня. Вот он я. Та девочка тебе уже не нужна.
  - Да, я искал тебя. - кивнул садист.- Но та девочка нужна мне не меньше. И я даже готов не отрубить тебе руку, если ты скажешь, где я её найду. Если не скажешь...
  Садист широким жестом обвел столик за собой. Металлические приборы зловеще блеснули в лучах тусклой лампочки под потолком.
  - Обойдёшься.
  - Значит, не скажешь? - садист щёлкнул зверскими ножницами.- Будет больно, мальчик.
  Саша не ответил, только попытался ещё раз освободить руки.
  Хорошо, что остальные сбежали. Теперь уже всё остальное не важно. И он будет молчать, даже если садист в маске будет резать ему руки!
  Садист наклонился, бормашина в его руках зажужжала. Саша почувствовал, как струйка воздуха от неё щекочет руку и сжал зубы. Сейчас будет больно...
  А Садист встал и опустил руки, отложил бормашину. Внимательно посмотрел на Сашу. Снял маску. Под маской оказалась красивая смуглая девушка с зелёными глазами и рыжими длинными волосами, собранными сзади в конский хвост. Она улыбнулась- словно всё, что творилось последний час не имело никакого значения.
  Из-за спины Саши вышел тот самый тёмный ужас, который все время таился вне поля зрения. Им оказался огромный, на две головы выше взрослого человека, робот. Очень подвижный, словно состоящий из миллиона маленьких шарниров и суставов - постоянно менял свою форму. Но это был, без сомнения, робот. Он задвигался, принял человекоподобное обличие, подошёл к Саше и освободил ему руки и ноги.
  Дверь за ними распахнулась, в неё вбежали Лень и Аня - живая и невредимая.
  А девушка склонилась к Саше так, что их кончики носов соприкоснулись.
  - Я тебя ищу уже целую вечность, а ты взял и сам нашёлся! Вот бы так же было с любовью, друзьями в метро и вторыми носками по утрам, да? Сейчас мы тебя немного подлатаем, а потом - весело и дружно свалим! Мы подняли шум и сюда скоро нагрянут. Ах да, меня зовут Мара...
  ...
  
  Саша и Мара, на голове которой сиял странный обруч, с которого на один глаз опускался темный окуляр, двигались по крышам на полуметровой платформе, держась за поручень. Платформа сама огибала антенны, трубы. Саша чуть наклонился вниз- платформа двигалась на десятке тонких ножек, который уходили от платформы вниз. Каждая цепко врезалась в крышу, давая следующей - вцепится на метр дальше, а потом, когда приходила её очередь - отцеплялась и подтягивалась обратно в платформу.
  Когда платформа подбегала к концу крыши и впереди была только улица, Мара давала Саше знак держаться крепче! И это был вопрос жизни и смерти - ближе к концу крыши транспорт ускорялся, а на самом её конце чуть приседал и резко отталкивался всеми ножками вверх, перелетая улицу по дуге! В конце выставлял все ножки вперед и мягко приземлялся, продолжая движение. Дальше.
  Несколько раз Саша слышал вопли восхищения и ужаса- снизу, с улиц.
  И все это был тот самый робот с чердака театра, который в этот раз принял вид чудного неземного транспорта...
  - То есть, это все неправда? Что есть Тень, которая ворует людей?
  - Правда. - нахмурилась Мара, потом указала на робота. - Но это уж точно не она! Это мой пёс.
  - Пёс?! - вырвалось у Саши против воли.
  Мара засмеялась.
  - Лет десять-двенадцать назад он был куда больше похож на пса - когда я только-только его собрала. Это уже то ли двадцатая, то ли тридцатая его модель... Он очень мало похож на животное, и сам по себе он - скорее много-много роботов размерами с песчинку, которые действуют сообща. Но разум у него один. И зову я его по привычке - пёс.
  Она похлопала платформу по поручню. Поручень зашуршал, из него действительно появилась длинная морда длинноухого пса. Морда зафырчала лязгнула челюстями.
  Мара погладила его, улыбнулась и продолжила рассказ.
  - Тем не менее, это правда. По крышам бродит невидимая Тень, а иногда - крадёт детей. На крышах кое-где стоят мои камеры, поэтому я видела сама. Поэтому кто может- сооружает на крышах логово покрепче и поскрытнее. Я помогаю. В моё так и вовсе невозможно попасть, если я того не захочу... Я много сил вложила, чтобы сделать крыши неприступными для дурных людей, защищаю их как могу, и от кого могу. Поэтому на крышах вольготно и безопасно - ни один полицай сюда не попадет. Но даже здесь лучше не ходить в одиночестве.
  - И что это за Тень?
  - Она служит Ангелу. - Мара опять нахмурилась.- Я видела их вместе. А детей они уносят в "Башню Солнца". - Мара показала рукой на высокий небоскреб, который башней возвышался над другими стеклянными коробками центральной части Города. - Ангел построил её буквально за полгода и и обосновался именно там.
  - Ты пыталась попасть туда?
  - Это невозможно. Башня - крепость, хорошо охраняемая и обороняемая. И там ещё что-то происходит на крыше, а что - непонятно. Я посылала туда дроны, но за пять сотен метров до башни они просто глохнут и падают на землю.
  Весь разговор сопровождался стуком лап пса, его бешеными прыжками через улицы и бегом по крышам. Платформа, на которой стояли Мара и Саша, держась за тонкий поручень, гасила колебания и прыжки, но в животе Саши всё равно ухало. Мара стояла спокойно и расслабленно. А у Саши всякий раз сердце ёкало, когда под ними опять была не крыша, а пять-десять этажей пустоты.
  "Вот бы ехать по крыше на такси, с тем водилой" - подумал Саша. - "Никакого ветра в лицо, никаких скачков. Только как машина будет прыгать с крыши на крышу? Хотя, от того парня и его чудо-такси всего можно ожидать..."
  Когда "пёс" перепрыгнул очередную улицу и опять ускорил бег, из-за торгового центра справа выплыло крупное застекленное здание, на стене которого горели неоном крупные красные буквы "НИИХРЕНА".
  - Что ещё за НИИХРЕНА?
  - Научный Исследовательский Институт Хирургических Резинок Едущих На Асфальте. - невозмутимо ответила Мара, как что-то само собой разумеющееся. - Иногда расшифровка меняется - в статьях, в разговорах людей... Но само слово: НИИХРЕНА- остается.
  - Как это - меняется?
  - Увидишь. - опять спокойно ответила Мара. - Заголовки в газетах изменятся, видеоролики на ТВ про Институт. В нём всё постоянно меняется от комнат внутри до трактовки названия. Например, сейчас ты насчитаешь в нем сорок два этажа. Но если сфотографировать, на фотографии будет сорок три, или сорок один или сорок четыре - как выйдет. Но сорок два - никогда. А если посмотришь на него через зелёное стеклышко, то этажей окажется тридцать девять, а на крыше будет стоять вертолёт.
  
  ...
  
  Робот поднёс Мару и Сашу по крыше к самому входу в НИИХРЕНА - стеклянное здание с непрозрачными стеклами стояло впритык к старой пятиэтажке. Оставалась полуметровая щель, но через неё шел металлический мост, за которым находилась стеклянная дверь.
  На двери сверкал домофон с одной единственной кнопкой. Мара нажала на кнопку, домофон запищал, потом заговорил голосом, похожим на голос Мары.
  - Всё в порядке?
  На заднем фоне щёлкнуло, и другой - уже мужской, высокий голос, проговорил: "Саша, ну как тебя угораздило?"
  - Всё более чем в порядке, открывай. - ответила Мара.
  Домофон пикнул, дверь с лёгким щелчком открылась.
  - У тебя там сестра? - спросил Саша. - Голос был похож на твой.
  - А? - Мара наморщила лоб, но потом улыбнулась. - Нет. Скоро сам увидишь.
  
  В таких зданиях обычно располагаются офисы, идет напряженная работа клерков, которые день и ночь поднимают графики и улучшают показатели. Человек, входя в подобное стеклянное здание, чувствует свою ничтожность - над ним десятки этажей величия, которые давят ему на макушку.
  Но Саша, придержав за Марой дверь и ощутив щекотку в пальцах, как от слабого электричества, шагнул в здание и невольно прикрыл глаза - ноздри защекотал очень приятный запах: не то молодые сосновых шишек, не то свежеиспечённого печенья.
  - Что ты почувствовал?- прошептала Мара, улыбаясь.
  А Саша стоял, словно смотрел кинофильм. Пять лет назад они с Иреком сумели спрятаться так хорошо, что старый Гарг их утром не нашёл. И они проснулись не от палки, которая хлестала их до синяков по бокам, а от соловья, поющего прямо над ними, на широкой пушистой сосне. И солнца, которое щекотало ноздри.
  
  Солнце еле-еле пробивалось через еловые и сосновые заросли. Начиналась ранняя ленивая суббота, а это значит, никаких вылазок в Город, никакого воровства, никакого страха. Лежи себе до вечера.
  - Хорошо. - тихо сказал Ирек. - Еще бы пожрать чего-нибудь...
  Саша только промычал, устраиваясь поудобнее. Потянулся, зевая - рука наткнулась на острое. Сперва Саша подумал, что его царапнул камень, но потом присмотрелся и увидел торчащий из земли угол картонной коробки.
  Это оказалась полная коробка овсяного печенья! Чья-то неумелая нычка, найти которую было великим счастьем.
  Мальчишки выкопали коробку, там же обнаружили три бутылки газированной воды. Пир!
  Они ушли на полкилометра в сторону, схоронились в зарослях молодых елей и до самого вечера лежали, грызли сладкое вкусное печенье, глотали газировку и смотрели в небо, наслаждаясь сытостью и безопасностью. Ни Стаи. Ни Гарга. Ни Города. Пошло оно всё куда подальше...
  
  Саша заморгал. Лес пропал. Вокруг снова был другой мир, Институт и Мара рядом. В груди защипала тоска по Иреку. Как он там? Ведь они даже не успели толком попрощаться.
  - Это изобретение Мартина. - прошептала Мара. - Каждый, кто входит в НИИ, невольно вспоминает нечто очень приятное. Ты чего?
  - Ничего.. .- Саша отвернулся, смахнул слёзы.
  Мара сделала вид, что ничего не заметила, кивнула и пошла дальше. Саша следом.
  Они шли по широкому белому залу с огромными потолками и окнами от пола до потолка. Саша мельком бросил взгляд в окно и обалдел: они вошли в НИИ с пятиэтажного здания, но сейчас панорама за стеклами была, как минимум, этажа с двадцатого.
  Саша протёр глаза руками и присмотрелся к залу получше. Чистый белый пол и стены - без единой пылинки, ровные словно выложенные бумаги. Они подошли к противоположной стене, двери на ней не было.
  - Нам нужно попасть вон туда. - Мара указала пальцем вверх.
  Над ними, метрах в десяти, на потолке, висел лифт. Обычный офисный лифт: створки дверей и кнопка рядом. Обычный, не считая того, что он располагался прямо на потолке.
  - А как...? - Саша даже забыл про пейзаж за окном.
  Вместо ответа Мара протянула ему руку.
  - Насчет "три" - шагай. - она кивнула на стену .- Доверься мне.
  Они шагнули. Саша так и не понял, что произошло. Не было никакого толчка, смены гравитации - ничего такого. Он словно стоял внутри огромной коробки - и кто-то снаружи, в момент его шага, плавно крутанул её и поставил на другую сторону.
  Саша посмотрел в окно и почувствовал в ногах слабость: горизонт теперь шёл вертикально, панорама простиралась сверху вниз. Земля казалась большой трехмерной картой, приклеенной на стену - от неё отходили квадратные коробочки - дома.
  - Ну же, идём! - Мара впереди уже нажала на кнопку лифта, он зазвенел и открылся.
  Саша осторожно сделал шаг, другой. Зажмурился и подпрыгнул! Но притяжение не изменилось - он словно по-прежнему стоял на полу.
  - Ты ещё привыкнешь! - засмеялась Мара.
  
  ...
  
  На панели в лифте две кнопки. Над ними - чёрные аббревиатуры: "КН" и "КНН"
  Мара, не глядя, нажала на левую, "КН". Лифт закрылся и поехал.
  - "КН" - это то, куда мы едем? - поинтересовался Саша. - Почему в лифт две кнопки? "КНН" - это первый этаж, из которого мы едем, в КН - второе помещение, с которым лифт его и связывает?
  - "КН"- это "Куда Надо"- терпеливо, как маленькому ребенку, объяснила Мара. - А "КНН" - Куда Не Надо. А доехать можно на любой этаж и не только на этаж.
  - И лифт сам понимает, куда тебе надо и куда не надо? - удивился Саша.
  Мара отмахнулась от вопроса, как от того, что даже объяснений не требует. Она напряженно думала.
  Саша поймал себя на ощущении, что при всём желании не может сказать куда едет лифт. Он точно двигался - шла мелкая вибрация, его потрясывало, в животе периодически образовывалась легкая пустота, - но вверх, вниз или даже вправо, влево - мозг сообщать отказывался.
  - А зачем тогда вторая кнопка? - продолжил допытываться Саша.- Если он просто доставляет меня куда надо...
  - Надо же дать тебе свободу выбора, чтобы ты не говорил, что лифт решает за тебя. - пожала Мара плечами. - Поэтому ты можешь пойти и туда, куда тебе не нужно. Если очень хочется - то пожалуйста!
  Так они ехали ещё пару минут, и Саша хоть убейте не мог понять, как - если в здании было сорок... ну хорошо, сорок два этажа!
  Наконец лифт остановился. Раздался "динь!", дверцы раскрылись, и Саша зажмурился - перед глазами словно распахнули солнце!
  - Прости, я забыла. - Мара дала ему в руки продолговатый предмет. - У меня очки на шапке, а у тебя их нет. Надень, чтобы не ослепнуть.
  Саша нащупал дужки, надел очки, открыл глаза и ахнул. Они приехали в маленькую круглую комнатку, по кругу её можно было обойти за сотню шагов, не более. В центре комнаты возвышался стеклянный купол. А под ним сияло солнце.
  Исполинский пятиметровый шар огня, который вращался, горел, взрывался, переливался всеми оттенками красного и оранжевого. На нём полыхали маленькие взрывы и загорались огненные фонтаны, рассыпаясь искрами по поверхности.
  - Смертельная огненная махина, да? - Мара подошла к куполу и положила на него руки. - В тысячи раз мощнее любого ядерного реактора на планете. Купол его сдерживает, иначе нам конец. Не бойся, подойди!
  А Саша и не боялся. От крошечного солнышка под куполом веяло чем-то родным. Оно грело как летний песок, как шифер крыши, как... как солнце над головой- тепло и ласково. Он не чувствовал в нём ни капли угрозы.
  Саша подошёл, положил руки на купол. Купол был тёплым и словно живым.
  - Это - Ядро. - безо всякого предисловия заговорила Мара. - Мартин просил первым делом показать тебе его, чтоб ты понял всю важность Института. От него питается весь Институт и ещё половина Города. Ядро - это копия местного солнца. Его создали три основателя Института, когда решали проблему нечеловеческих счетов за ЖКХ... Причем даже не копия, а оно и есть... Сложно объяснить. Процессы, которые происходят в Ядре - точно копируют всё, что происходит на солнце. А как ты уже наверное знаешь, Ангел хочет съесть Солнце. И у него есть два пути: добраться до звезды в небе, что невозможно в принципе, или добраться до Ядра в Институте... - Мара постучала по стеклянному куполу.
  - Тогда почему вы ещё живы? - сорвался у Саши вопрос.
  - У нас совершенная система безопасности, которую ему не обойти.
  - Домофон??? - простонал Саша.
  - Вроде того. - Мара таинственно улыбнулась. - Не это главное. Ядро - оно... живое. С ним даже можно общаться. Вон там на столе шлем... - Мара провела Сашу по комнате и показала на стол, который скрывался за куполом. На столе лежал похожий на мотоциклетный шлем, от которого отходили два серых провода. Перед шлемом стояли несколько экранов и клавиатура. - Через него с ядром мог общаться Тимофей Ворец - один из основателей Института. Больше половины всех разработок в Институте - на основе информации, полученной во время его сеансов связи с Ядром. После него это никому не удавалось. Он упоминал, что у него с Ядром внутренняя связь, и он даже не чувствует от него угрозы... Больше таких людей мы не встречали.
  - Может быть, я попробую? - спросил Саша. Странное ощущение близкой, даже родственной души за стеклом не отпускало.
  - Да ты с ума сошёл... - мотнула Мара головой. - Какая между вами связь? Ты только здесь появился.
  - А этот Ворец... он исчез?
  - Да, год назад, день в день, когда Ангел появился. - вздохнула Мара .- А следом за одну неделю погибли все, кто работал в Институте, все несколько сотен... кроме меня и Мартина. Мартин заперся в Институте, а я ушла на крыши. Честно говоря, не знаю, почему жива до сих пор... Обложилась и защитилась как смогла- наверное, поэтому. Кстати, портреты основателей над столом, вон там...
  Над столом, ровно там, куда она показала пальчиком, висели три портрета. Слева - лысенький сгорбленный старичок, посередине - стройный коротко стриженый мужчина с короткими усами. А парень справа почему-то показался Саше знакомым... Фотограф поймал его за столом, чуть сверху - его окликнули в движении - так и смотрел: рука тянется к документу, волосы белыми веревками падают на лицо, взгляд - в объектив, чуть растерянный, но пронзительный.
  Под фотографиями таблички с первой буквой имени и фамилией. Слева направо: Р. Мартин, Н. Алсет, Т. Ворец.
  - Три основателя Института.- продолжила Мара. - Первый слева Мартин, ты его скоро увидишь. Посередине - Николай Алсет. Ангел убил его полгода назад...
  Голос Мары словно споткнулся и затих.
  - А третий? - переспросил Саша, присматриваясь к нему повнимательнее, но все не мог понять, где же видел этого парня.
  - Тимофей Ворец, тот самый, который общался с Ядром. - Мара шмыгнула, прокашлялась и продолжила как ни в чём не бывало. - Скорее всего Ангел его убил, как и Николая... Честно говоря... - Мара отложила бумаги, посмотрела на Сашу и усмехнулась. - Мартина он тоже убивал. Раз десять. Вот только Мартина это ничуть не смущает.
  - В смысле? - Саша удивился, уже в который раз за день.
  - Скоро ты его увидишь, и сам всё поймешь. - Мара смахнула набежавшую от воспоминаний слезу. - Сейчас пойми одну вещь: если Ядро живое, значит и звезда над нами - тоже. Институт - это единственное, что защищает её от Ангела, а всю планету - от кошмарной смерти в холоде и мраке. Ангел до сих пор не смог к нам пробраться, хотя пытался много раз... а это значит, что мы всё же сильнее. Пока стоит Институт - планета под защитой. Осталось понять, как эту силу из глухой обороны перевести в нападение. Вот такие дела, Саша.
  Дверца в зал заскрипела. Из-за двери показался нос - длинный и тонкий. За ним сверкнули очки. Человек, словно мышка из норки, высовывался и пронюхивал - всё ли в порядке? Сверкнула лысина и показался человечек - на полголовы ниже Саши, в белом халате. Саша узнал его - тот самый, с первого портрета. Мартин.
  Семенящей походкой он въехал в комнату. Именно въехал- ножки под халатом перебирали быстро-быстро, но нескладное туловище, которое больше подошло бы слонёнку, было словно подвешено за дирижабль и плыло по воздуху плавно и неторопливо.
  - Мара, девочка моя, ты нашла что хоте...- человечек увидел Сашу и осёкся на полуслове. - Александр! Как я рад тебя видеть!
  - Мы знакомы? - искреннее удивился Саша.
  - В прошлый раз мы виделись только издалека! И Мара была помладше. Да, и меня сразу убили. Но в этот раз всё иначе, причем с самого начала!
  - Не обращай внимания, он всегда на свой волне... - Мара осторожно постучала по столу ноготками. - Мартин, мне нужно запустить нас внутрь. Дай ключ, будь так добр.
  Мартин замолчал, внимательно осмотрел её с ног до головы, достал из внутреннего кармана халата мигающий брелок, протянул его Маре. Он запищал, Мара нажала на нём кнопочку, поднесла ко рту и спросила:
  - Всё в порядке?
  Саша вздрогнул. Те же интонации, что у голоса, который пустил их внутрь.
  Вздрогнув, задел микроскоп на столе. Тот упал на пол, в нём что-то хрустнуло...
  - Саша, ну как тебя угораздило? - всплеснул руками Мартин.
  "Всё в порядке, открывай," - прозвучало из брелка. Мара нажала ещё одну кнопку и передала брелок Мартину, который спрятал его обратно в карман. И мельком глянул на Ядро.
  - Ух! Махина! - проскрипел он. - Не понимаю, как Ворец с ним общался? Это же огненный убивец! Чистая сила, мощнейший генератор чистой энергии! Честно говоря, мне до сих пор кажется, что Ворец чего-то недоговаривал...
  - Давайте, я с ним пообщаюсь.
  Мартин оглядел его с головы до ног.
  - Мальчик мой, ты не знаешь, о чём просишь. Я сам пытался много раз, но... - он горестно всплеснул сухонькими ручками.
  - Так давайте, я попытаюсь! Что мы теряем? - Саша пожал плечами.- Что вы, что я...
  Мартин вздохнул. Прошел мимо Саши с Марой, встал за стол, взял в руки шлем...
  - Мартин... - беспокойно начала Мара, но ученый отмахнулся, надел шлем, несколько секунд смотрел на сияние из-под колбы и нажал на большую зелёную кнопку на клавиатуре.
  На экране перед ним забегали символы, А Солнце под колпаком стало ярче.
  Учёный Мартин упёрся руками о стол, зажмурил глаза, захрипел и затрясся.
  Солнце засияло ещё ярче. Мартин закряхтел. От стола послышался писк.
  - Мартин, хватит! Он понял! - закричала Мара.
  Писк перерос в какофонию сигналов разной частоты. Пульт замигал. Экран перед Мартином залил белый свет. Ядро стало ещё ярче - глаза слезились даже под очками. И белый свет вдруг показался и под шлемом... окутал голову Мартина... А ученый уже не хрипел - кричал в полный голос!
  Так продолжалось несколько секунд, но Саше показалось гораздо дольше. А потом всё закончилось.
  Солнце потускнело. Мартин исчез. Шлем висел на проводах, пульт вел себя как обычно. Пахло горелым.
  Саша осторожно подошёл и увидел, что под шлемом лежит кучка пыли... или пепла?
  - Мара, что это? Это... Это...?
  Девушка только горестно вздохнула.
  Хлопнула дверь в комнату. Вошел Мартин - целый и невредимый. В руках он держал совок и веник.
  - Теперь ты понимаешь, о чём просишь? - поинтересовался он, чинно проплывая мимо парочки. Наклонился к своим останкам, сгрёб их в совок, достал из-под стола урну, вывалил пепел туда.
  - Вы живы?
  - Конечно жив. По мне не видно?- Мартин недовольно уставился на мальчика.
  - А... это? - Саша кивнул на совок с метелкой.
  - Ерунда... - Мартин пожал плечами, словно речь шла о сущем пустяке. - Вот только у вас так не получится. Поэтому, молодой человек, и думать забудьте. Мы можем, конечно, провести тесты - у Вореца была большая совместимость с Ядром. Может быть она обнаружится и у вас. И только после этого...
  Саша встряхнулся.
  - Сколько займут тесты?
  - Немного...- Мартин наморщил лоб. - Полгода. Максимум год! Иначе...
  Он поднёс руки к голове и растопырил пальцы в разные стороны, одновременно вытаращив глаза и произнеся "Бум!"
  - Полгода-год, если вы в себе уверены, юноша! Только так и никак иначе.
  - Так надо, Саша. - Мара положила руку на плечо мальчика. - Будем искать другие варианты. Ты говорил, что знаешь, где Кант? Вот и съездим за ним завтра... А пока - спать.
  
  ...
  
  В лифте Мара опять надавила на "КН", и лифт привез их в большую пустую комнату, заставленную кроватями и тумбочками. Это походило на спальню детского лагеря.
  - Здесь жили научные сотрудники Института, пока не пришел Ангел.- грустно сказала Мара. - Как видишь, нас было довольно много. Большинство дел вели три основателя, мы же - пытались понять хотя процент от того, чем они жили. Я в Институте сколько себя помню, но и сейчас не до конца понимаю Мартина...
  - Ты здесь научилась собирать роботов?
  Мара села на кровать, покачалась, задумчиво посмотрела в стену перед собой.
  - Мое первое воспоминание в жизни - как я сижу у себя в Логове года в три и паяю схему. Причем уже для третьей модели пса... Тимофей Ворец всегда говорил, что я уникальна, а мне никогда так не казалось.
  - Помнишь своих родителей?
  Мара покачала головой.
  - Вокруг меня механизмы - с самого детства. Словно и меня собрали на рабочем столе, вставил в голову схему... Но нет. Я - самый обычный человек. Только смотрю иногда с крыш на обычных детей - у них в руках мячики, куклы, мишки... А я лет с четырёх воровала детали и инструменты по магазинам, искала схемы и компьютеры по помойкам и собирала из них устройства, которые делали мою жизнь проще и интереснее - смотря, что мне было нужно... А потом появился Тимофей. Он и привел меня в Институт.
  - А сейчас ты тоже что-то собираешь?
  Мара кивнула. И впервые улыбнулась во весь рот:
  - Да... И это будет грандиозно! Такое даже Мартину не снилось! Ядро по сравнению с этим будет камнем на тротуаре... Но... я даже тебе не расскажу! Дурная примета - об изобретениях рассказывать, пока не собрала.
  Чайник вскипел. Мара сыпанула в две кружки по ложке заварки, достала из тумбочки халву и печенье. Они посидели, выпили по кружке чая.
  - Тебе Лень с Йхоло уже говорили - я тебя давно жду, уже пару недель. Когда встретила Ёжика, и он рассказал мне свою историю, я сразу подумала, что рано или поздно ты со своим другом сюда придёшь. Но сама нигде не была и людей из других миров не видела. Ёжик рассказывал, но очень вкратце. Что это за мир? И как ты попал к нам?
  И Саша пересказал всё: начиная с того дня, когда он украл сумку с перстнем. Рассказ вышел долгим - пока он говорил, за окном уже стемнело.
  - Так я и думала, Ангел от вас... Хм. Тоум-Ра... Хранители... - Мара покачала головой. - Ничего не знаю об этом. Но это наверняка можно объяснить. Всё в этом мире объяснимо.
  - Можно, так объясни... Саша наконец задал вопрос, который вертелся на языке большое остальных: когда ты позвонила в домофон - по ту сторону была тоже ты? Ты-через-полчаса?
  - Это система безопасности Института - простая и гениальная.- Мара опять улыбнулась.- Держится на чистой метафизике и упертости Мартина. Видишь ли, ключ к Институту есть только у него. Ключ связывает тебя у входа - с тобой, когда ты уже сюда попал. И тогда ты сам себе открываешь дверь у входа. Но ты сможешь открыть дверь только в том случае, если Мартин даст тебе ключ. Если Мартин ключ не даст, то и дверь открыть себе ты не сможешь.
  - А если он не даст? Как же я тогда сюда попаду, если сам себе не открою дверь? - Саша почувствовал, что мозги сочатся из ушей.
  - Именно что - никак! - Мара расхохоталась. - Это настолько просто, насколько и гениально! В Институт может попасть только тот, кому Мартин даст ключ. Если Мартин ключ не даст - то человек не сможет сюда попасть. Так что здесь только те люди, кому Мартин разрешил здесь находиться. Другим он не даст ключ, и попасть они сюда не могут. Поэтому Ангел за весь год так и не проник в Институт, ведь Мартин кому-кому, а ему в здравом уме ключ не отдаст ни за какие коврижки! А теперь спи. Нам завтра нужно найти твоего друга.
  
  ...
  
  Проникнуть в сумасшедший дом ?8 оказалось проще простого. Они представились родственниками Канта, и у них даже не спросили документов. Похоже, никто действительно не знал, кто такой Кант на самом деле.
  - Он сейчас спит. - предупредила их санитарка. - Он в палате для спокойных, но для осторожности мы все равно колем ему снотворное.
  Мара кивнула и увлекла Сашу за собой.
  В белых коридорах психушки было тесно - словно стены сейчас сдвинутся в узкую щель. Мало воздуха. И Саша постоянно слышал тонкий писк.
  Канта нашли быстро - он лежал в одиночной палате, прикованный за руки за ноги к кушетке, и спал.
  - Смотри за дверью. - попросила Мара и поставила рядом с кушеткой свою сумочку.
  Вытащила из неё провода, прикрепила их к вискам Канта, вытащила на колени мониторчик с кнопками. Пальцы Мары забегали по экрану, устройство запищало.
  - Плохо...- пробормотала Мара. - Его мозг сильно поврежден, разум тоже, он уже никогда не придет в себя.
  Внутри Саши что-то оборвалось. Кант теперь навсегда останется сумасшедшим?
  - Я не смогу его починить. - продолжила Мара. - Скопировать разум к себе и отформатировать уже на диске- легко, но...
  - Но - что?- переспросил Саша. - Если ты можешь что-то сделать то делай! Хуже уже не будет!
  Мара прикрыла глаза, вздохнула и нажала кнопку на боку монитора.
  У Канта чуть задёргались руки и ноги. Глаза открылись, зрачки забегали, словно бешеные. Это продолжалось минуту, после - Кант опять затих и заснул.
  - Идём. - Мара быстро собрала прибор обратно в сумку, подняла Сашу и потащила из палаты, по коридору и из больницы.
  Саша не успевал за ней. Мара быстро шагала по улице, словно торопилась куда-то - вся прямая, несгибаемая, как статуя. Не глядя наверх, повернула в подъезд дома, с крыши которого был запущен змей.
  Саша отстал. Выйдя на крышу, он не сразу её заметил - Мара стояла, прислонившись лбом к трубе. И только теперь он увидел, что она плачет.
  - Ты чего?
  Мара всхлипнула.
  - Я знала это... Знала!
  - Знала что?
  Саша подошел, развернул её и обнял. Мара ткнулась ему в плечо и засопела. Мальчик терпеливо ждал.
  - Два одинаковых сознания не могут жить в одном мире. - наконец сказала она между всхлипами и зарыдала в полный голос. - Я скопировала его сознание на цифровой носитель - он сейчас у меня в сумке! Но тот Кант, в палате - он уже никогда не очнётся! Я убила его, Саша! Но у меня не было, не было другого выхода!
  Саша сжал её крепче.
  - Иначе - никак. К тому же, он с ума сошёл, а так ты его приведёшь в чувство.
  - Как ты не понимаешь? Можно ли дать гарантию, что там - тот самый Кант, которого мы знаем? А не его цифровая копия? А настоящий - мертв?
  Из сумочки Мары раздался спокойный размеренный голос. Приглушенный и с помехами, словно шел из динамика, но это определенно был голос Канта.
  - Вот сейчас даже обидно было. Как это я мёртв? Вот же он я...
  
  ...
  
  Когда Кант закончил, какое-то время все молчали.
  Они сидели в главной лаборатории Института - большом зале, с огромным количеством столов, на которых лежали приборчики, железяки, устройства- и совершенно невозможно было найти здесь два похожих. Схемы, трубки, лампочки, датчики, вспышки огня и плазмы, маленькие голограммы, которые мелькали на этих устройствах - о чем-то говорили Мартину и Маре, время от времени каждый из них рассеянно подходил к очередной заковыристой мигающей штуковине, поправлял, подкручивал и шел дальше.
  Саше же все это напоминало осторожно разложенную по столам свалку старых устройств, каждое из которых почему-то не лежит куском металла, а работает.
  Одна стена лаборатории целиком состояла из больших и малых мониторов. На большинстве из них - сотни показателей, чисел, графиков... без всяких подписей! Но и Мара, и Мартин, отлично во всем это ориентировались.
  Канта загрузили в главный компьютер Института, и теперь он стоял в полный рост на одном из мониторов. Всё тот же Кант, каким Саша увидел его впервые, в своем мире. Костюм, ботинки, только на шее нет кулона с зеленоглазой совой. И, как теперь вспомнил Саша, его не было и в кафе, когда они только попали в этот мир.
  В остальном - тот же Кант, только виртуальный.
  Когда они приехали с Марой в Институт, то оказалось, что Мартин доставил сюда и Ёжика - он теперь сидел на стуле, чуть поодаль. Когда Кант рассказал ему о том, что случилось в "другом" времени, Ёжик странно закашлялся и признался, что всё это ему буквально вчера приснилось.
  - Я теперь слепой, а ты, выходит, просто программа на компьютере?- грустно усмехнулся он.- Вот нас жизнь раскидала, а?
  Потом Кант дошел до разговора с Ангелом, все слушали, не дыша. Когда всё закончилось разрушением Тоум-Ра и перезапуском времени, Мартин крякнул и указал Маре на график на экране, шепнув: "Как раз в то время". Та кивнула.
  Потом Кант закончил.
  - Но Институт всё равно под надежной охраной.- осторожно начал Мартин.- К нам он не доберётся.
  - Когда он достроит Солнечную башню - он ему и понадобится. Высосет солнце напрямую - и дело с концом. - отчеканил Кант. - Так что у нас не так много времени, как вы думали.
  - И ты говоришь, что Мара теперь изобретёт нечто такое, что позволит ему завершить башню?
  Кант кивнул.
  - Так что это был за парень? - спросила Мара. - В том кафе.
  Кант вздохнул, по экрану забегали помехи.
  - Я не знаю. Он оба раза встречал нас с Сашей - и помог мне сохранить память о перезапущенном времени... У меня даже вариантов нет, кто это может быть и как на него выйти, поэтому предлагаю пока о нем не думать. Надо решить, что делать с Ангелом. Мы так и не знаем, как его победить. У кого какие мысли?
  - Дайте мне поговорить с ядром! - Саша вскочил. - Вы же говорили, что оно давало ответы на все вопросы.
  - Слишком рискованно. - помотала Мара головой. - Ты видел, что Ядро сделало с Мартином? Сто к одному, что с тобой будет так же.
  - А какие у нас варианты? - упрямо проговорил мальчик. - Если ждать дальше - Ангел просто закончит башню и планета погибнет.
  - Не все так однозначно. - рассудительно начал Мартин. - Мы получили новые данные, на основе них сейчас сделаем выводы и решим, что делать...
  - Мартин прав. - грустно сказала Мара. - Нужно все обдумать.
  - Так ждать некогда! Может быть, он закончит её завтра? Откуда ты знаешь, какое из твоих изобретений использует Ангел?
  - Не использует. - Мара помотала головой. - Я догадываюсь, что ему нужно - и просто поверь, он пока не может это получить. У нас все ещё есть время.
  - Почему ты так уверена? - Саша хотел что-то сказать, возразить - но увидел, что это бесполезно. - Кант, ну ты скажи!
  Но Кант с экрана грустно покачал головой.
  - Саша, я видел, что может Ангел - это невероятная сила и мощь. Недосягаемая. Нам нужно все тщательно обдумать прежде, чем делать хоть что-то. Тем более - мы не можем себе позволить лезть головой в пекло.
  - Посмотри на меня и всё поймешь. - сказал Ёжик. - Не лезь на рожон, Саша. Не надо.
  Это "не надо" стало для Саши последней каплей. Он в сердцах плюнул, развернулся и пошел к лифту. Зайдя и мрачно посмотрев на панель с двумя кнопками, Саша пробормотал про себя:
  "Надо, не надо - не всё ли равно?" - и ткнул на кнопку "КНН"
  Лифт задрожал и снова поехал непонятно куда. Через некоторое время остановился. Дверцы раскрылись.
  "И куда же это мне не надо?" - подумал Саша и вышел.
  Лифт привез его в длинный узкий коридор, в конце которого сиял свет. "Свет в конце туннеля" - мрачно подумал Саша и пошел к нему, чуть касаясь пальцами стен.
  Коридор вывел Сашу в широкий светлый зал, по краям которого стояли каменные резные колонны. Сам зал поднимался крупными ступенями от центра к краям. Ступеньки эти напоминали скамейки. В самом низу, в центре зала, на небольшом возвышении, стояла трибуна, на которой лежал листок бумаги.
  Зал был похож на учебный класс университета- в центре должен вещать преподаватель, а на скамейках вокруг - студенты записывать конспекты.
  Саша осмотрелся, привык к свету. Зашел на трибуну и увидел на стене надпись: "Здесь был Кролик".
  В голове Саши всплыла крыша перед театром, на которой он упал, и Такая же надпись на трубе вентиляции.
  "Ну и Кролик...Даже сюда залез, а говорили, "идеальная защита"" - подумал Саша, беря в руки листок.
  
  Листок в клетку, грубо вырванный из тетради. На нем виднелись свежие комочки земли и разводы светлой глины. К уголку листка пристал тонкий травяной корешок. Почерк на листе был Сашин. И он отлично помнил где и когда написал. И мог пересказать текст по памяти, не читая:
  
  "Я думаю, глупо всегда делать так, как надо. Вот я - в лесу. Я - ворую. Я могу умереть каждую ночь. Днем меня могут взять и бросить в Питомник. От утренних плетей Гарга до сих пор болит спина. Но это потому, что я делаю так, как надо. Потому и живу так, как есть. Если я хочу, чтобы было иначе, то и делать надо что-то другое..."
  
  Этот листок с невозможными преступными мыслями он написал примерно две недели назад - ещё там, в Лесу, в своем мире, от которого до конца не успел отвыкнуть. Если это увидел бы Гарг, мог легко убить. Как это? Щенок помышляет бросить воровать?! Если бы увидел Ирек - то просто не понял. Поэтому Саша написал, вырвал, и спрятал листок под большим камнем, в глухомани, рядом с болотом, как свою самую большую тайну.
  Саша взял листок, чувствуя, как по рукам и спине бегают мурашки. Машинально щёлкнул по корешку, дунул, постучал им по столу, стряхивая землю. Осторожно посмотрел на пустые трибуны. Огляделся, словно за ним могли наблюдать. Но всё тихо. Зал круглый, пустой и абсолютно замкнутый - всего одна дверь, в которую и вошёл Саша.
  Саша сложил листок вчетверо, аккуратно положил в карман джинсов. Ещё раз осмотрел зал и пошел на выход.
  - И даже спасибо сказать некому, да? - негромко сказал он у дверей, обернувшись.
  Тишина. Легкое эхо пробежало по залу и растворилось в каменных колоннах.
  А у Саши сжалось сердце. Он вспомнил, что и на этот вопрос уже написал ответ, на том же листке. Он достал, развернул его и повернул другой стороной, на которой были две не менее преступные строчки:
  
  "И благодарить за все я могу только себя. И винить. Как я делаю, так и живу. Но делаю ведь я? И не делаю - тоже я. Какие после этого оправдания?"
  
  ...
  
  Как Саша и ожидал, теперь кнопка "КНН" перенесла его к Ядру. Туда, куда не надо. Я вам покажу "Не надо!"
  Крепко зажмурившись и даже через крепко сомкнутые веки ощущая, как слезятся глаза, Саша подошел к куполу, приложил руку. И, несмотря на нестерпимый свет, снова почувствовал: там, за стеклом, что-то настолько родное, что хочется прижать его к груди, усадить на коленки и нежно гладить за ушком. Если бы у солнца были ушки!
  Ну о какой опасности может идти речь?
  Наощупь обошел купол по кругу, нащупал на столе шлем. Надел. К шлему были прикручены темные очки - и Саша наконец открыл глаза и вытер слёзы.
  - Стой! - дверь в комнату распахнулась. Из-за купола к нему выбежала Мара. Увидела Сашу со шлемом на голове и ринулась к нему! - Не нажимай! Умрешь, дурак!
  Но Саша стиснул зубы и нажал на кнопку. По экрану побежали цифры, строчки... "Ну же, ну..." - шептал Саша, боковым зрением видя, как Мара подбегает все ближе.
  Когда Маре осталось буквально два шага, чтобы подбежать и сорвать шлем с головы мальчика, шлем загудел. Уши заложило. Экран замигал и стал ослепительно белым.
  Вспышка. Громкий всплеск - как шум прибоя...
  Саша зажмурился, ухватил шлем с обеих сторон, чтобы Мара не сорвала его! И обнаружил, что шлема на голове нет. И комнаты вокруг нет. А сам он стоит на бескрайнем зелёном лугу, в воздухе пахнет сухой травой и дует тёплый ветер.
  И тишина...
  Что-то не так. Странные тени от травы и колосков- как если свет испускает сам Саша. Тень же от Саши идёт огромной длинной полосой через всё поле.
  Саша поднял голову- на небе нет солнца.
  А где же оно?
  - Не оборачивайся. - прозвучал лёгкий женский голос, и на плечи мальчика легли тёплые нежные руки.
  - Почему? - прошептал Саша: не хотелось нарушать тишину и покой вокруг.
  - Если смотреть прямо на солнце, это может ослепить, ты разве не знал?
  Саша скосил взгляд на руки на своих плечах и увидел, что каждая из них ярко сияет. Только сейчас этот свет не слепил - глаза не болели и не слезились.
  Вдох. Выдох. Саша зажмурился. Открыл глаза. Но вокруг всё ещё было поле, а на плечах - тёплые женские руки.
  - Я умер?
  Солнце засмеялось - и от этого смеха по полю побежал ветер.
  - А разве ты чувствуешь, что мёртв?
  - Но этого всего нет... - Саша ещё раз огляделся на поле, на траву и колоски.- Если это всё видится - то там Мара в двух шагах от меня. Две секунды спустя бы уже сорвала с меня шлем, я бы снова оказался в той комнате. Но я стою и говорю с тобой...
  - Две секунды... Как интересно бежит время. - снова прошелестела звезда.- Не как нить, а как полотно тонкой ткани, которую растянули, дернули - и вот по ней бегут волны... Вот ты ещё не знаешь меня, а я - отлично тебя помню. Правда, в прошлый раз ты был чуть старше.
  - В прошлый раз? - голова Саши опять (уже в который за последнее время) взорвалась. - Мы разве были знакомы? Ох, у меня столько вопросов к тебе...
  - Конечно. - руки мягко переместились на голову Саши. Звезда осторожно запустила пальцы в волосы, погладила по голове. - Ты хочешь знать, как победить Ангела. Ты хочешь знать, что такое Тоум-Ра и почему он не отвечает на зов. Ты хочешь знать, как тебе снова увидеть Ирека. Хочешь знать, как звезда может быть живой. Хочешь знать, почему ты можешь со мной общаться, а Мартин - нет. Хочешь понять, как течёт время. Хочешь узнать, что значит быть Хранителем. Хочешь знать, что ждёт тебя дальше. Хочешь знать, почему тебе сейчас так хорошо...
  Последнее было в точку. Подобие такого же покоя Саша ощущал на крыше, когда пил пуэр у костра под пальмой.
  - Ты можешь ответить?
  Трава снова прогнулась и задрожала от ветра. Звезда смеялась, а вместе с ней смеялся весь мир.
  - Могу, но стану ли? Я ведь не справочный компьютер, который выдаст тебе тысячу слов в обмен на одно твоё. Я - звезда! В старых мифах есть легенда о древнем сфинксе, который может ответить человеку на любой вопрос, но только на один. Мы сделаем так же. Спроси меня о чем хочешь - и я отвечу. Но вопрос будет лишь один.
  Саша выдохнул. Один вопрос. Уже неплохо.
  - Постой... - звезда снова засмеялась. - Герой мифа, когда попадает к сфинксу, должен сперва заслужить право на ответ. А ты хочешь получить его даром? Так не пойдёт!
  Саша сглотнул. Никогда ничего не бывает так просто, как хотелось бы...
  - Чего ты хочешь?
  - Я хочу, чтобы одно твое знание было уравновешено другим. Я хочу, чтобы ты услышал то, что я скажу тебе. Так ты облегчишь мою ношу. Ведь это Знание - самая тяжкая её часть. Ты готов?
  - Да, я готов.
  - Так слушай. - звезда сделала небольшую звенящую паузу. Мир затих в ожидании. Наконец Саша ощутил у правого уха нежное дыхание и услышал шёпот - Ангел в итоге получит то, что хочет. Все ваши усилия пойдут прахом. А вы - бессильны против него. Были, есть и останетесь.
  И замолчала. Пауза в этот раз не звенела, а давила на уши.
  - Ты так думаешь? - Саша пытался, но так и не придумал, что сказать на это откровение.
  - Я это знаю. - звезда снова отдалилась и снова держала руки на его плечах.- Теперь знаешь и ты. Ты все еще хочешь спросить? Спрашивай...
  Саша скрипнул зубами. Откровение звезды было как удар под дых. Но всё-таки - ведь не зря он здесь...
  - Как нам убить Ангела?
  Солнце вздохнуло.
  - Это просто. Ты мог бы догадаться и сам. Убить Ангела сейчас- точно так же, как и в прошлый раз.
  Портовые доки. Ангар. Пульсирующий нарастающий костер в центре ангара. Ирек. Таксист...
  Саша покачал головой.
  - В тот раз я отправил его на солнце... В этот раз не выйдет. Нет таксиста, чтобы его туда доставить.
  - "Туда" - это куда?- звезда снова рассмеялась.
  - Наверх, на... - Саша осекся. Звезду в этот раз не нужно доставать с неба. Она лежала прямо здесь - в Институте. Под стеклянным колпаком. В шаге от него.
  - Пустите Ангела в Институт. - прошептала звезда. - Дальше... Мартин придумает.
  - Он же этого и хочет! Он хочет попасть в здание и поглотить тебя!
  - Думайте. - руки загуляли по шее.- Найдите способ.
  Солнце замолчало. Саша тоже умолк. Что-то во всей этой истории не сходилось...
  - Что тебя смущает? - голос звезды стал чутким и даже печальным.
  - Ерунда какая-то. - пробормотал Саша. - Ты сказала, что он в итоге одержит верх. А ещё ранее ты оживила его, а теперь рассказала, как убить. Почему ты помогаешь то ему, то нам? Ещё и дала мне ответ после того, как его полностью обесценила? Раз мы всё равно проиграем?
  Звезда рассмеялась, и этот смех рассыпался в пространстве тысячей огненных всплесков и мириадом искр.
  - Потому что время - бескрайняя простыня, которую растянули во все стороны сразу. Потому что весь этот мир, и я в том числе - всего лишь самая смешная твоя шутка! А самое главное - потому что я люблю его...
  
  ...
  
  Шлем улетел вверх, гул приборов обиженно стих. В щеку Саше прилетела затрещина! И ещё одна!
  - Приходи в себя! Срочно!
  Саша открыл глаза. Он сидел на полу, в тени пульта, за которым сияло ядро. На его груди сидело две Мары.
  Саша продышался, протер глаза, сфокусировал взгляд... всё, вроде в порядке.
  - Очухался? Молодец! - Мара мило улыбнулась и отвесила ещё одну оплеуху. - Ты что это себе удумал? Хорошо хоть я успела подбежать и сорвать с тебя этот дурацкий шлем! Ещё секунда и пришлось бы тебя сметать в урну, как Мартина! Ну, что скажешь, самоубийца чертов?
  Саша ощупал горящие щеки. Плечи, с которых ещё не ушло тепло солнечных рук. Голову, которая пухла от свалившегося в неё знания...
  - Ты не поверишь...
  
  ...
  
  - Если его это убьёт, то мы обязаны...
  - Где? - простонала Мара. - Если это убьёт его, то и нас тоже... Нужно либо его как-то засунуть в колбу с ядром, либо быстро собрать вторую... вокруг Ангела и соединить её с первой...
  Её глаза широко распахнулись. Она опустилась на стул, вздохнула и мрачно спросила у Мартина, который уже радостно кивал, видя, что она поняла то же, что и он:
  - Вход в Институт?
  - Да! - ученый закивал. - Самый вестибюль! Он полностью неприступен - и это не шутка! Он и задумывался как вход для гостей - которых можно запустить в здание, но не пускать дальше. Я встречу его там, дам ему пульт. А ты тут же пустишь от ядра плазму и зальешь ей доверху весь первый этаж!
  - Это убьет вас обоих. - одним тоном проговорила Мара.
  - В этом вся идея! - ещё радостнее закивал Мартин. - Через пару дней плазма остынет. Наши останки к тому моменту полностью испарятся. Пока же - придется потерпеть.
  Динамик зашуршал и заговорил голосом Канта:
  - Внимание на экран!
  Один из мониторов зажегся и показал изображение с камеры у входа. И у всех: у Саши, Мары и даже Мартина, по спине побежали мурашки.
  У входа в Институт стоял Ангел. Стоял, мило улыбался и махал в камеру, то и дело переводя взгляд на домофон, как бы спрашивая у камеры: "Да? Могу?"
  - Мартин... - выдохнула Мара. - Ты уверен?
  - Ну как в нашем деле можно в чём-то быть уверенным? - вздохнул Мартин, поправляя очки. - Мы, ученые, лишь выдвигаем и проверяем гипотезы. Вот и пришло время проверить одну из самых рискованных... Однако, почему он не заходит?
  Мара ударила себя по лбу.
  - Потому что ты до сих пор не отдаёшь ему ключ!
  - Почему же не отдаю? - пробормотал Мартин.- Вполне отдаю... Отдаю! - вдруг решительно ударил он ладонью по столу, заставив всех вздрогнуть. - Отдаю! - повторил он уже уверенно.
  Ангел на экране кивнул, словно услышал его. Нажал кнопку на домофоне, спросил. Засмеялся. А после - открыл дверь, кивнул с экрана и вошел.
  - Мара, иди к Ядру и соедини его с вестибюлем на первом этаже! - Мартин сорвался с места и быстро зашагал из конца в конец лаборатории. - Кант, проверь, чтобы вестибюль был абсолютно герметичен. Полностью! Вы... - указал он на Сашу с Ёжиком. - Пока посидите здесь.
  - Может, вам помочь? - вскочил Саша.
  - Уже помог, мальчик мой...- Мартин вытер пот со лба. - Помог, уж так помог... останься здесь и наблюдай за происходящим. А я пойду, через полчаса мне умирать на первом этаже...
  
  ...
  
  Все убежали, даже Кант исчез с экрана.
  В лаборатории остались только Саша и Ёжик. Ёжик лежал на диване, прикрыв глаза. Саша, не зная, чем себя занять, прошелся вдоль стены. Стену вдруг тряхнуло. С полки упал механизм и две минуты жужжал, пока не замер на месте. Саша боялся к нему подойти.
  - Тоже ощущаешь себя абсолютно бесполезным? - мрачно спросил Ёжик.
  Саша кивнул и только потом сообразил, что Ёжик этого не увидит.
  - Ещё как ощущаю. - пробормотал он. - Пойду хоть кофе заварю.
  Словно в ответ на это, что-то в глубинах НИИ загудело и загремело. С потолка в центре комнаты отвалился кусок побелки.
  Минут через двадцать вернулась Мара, а на экране опять появился Кант. Мартин уже ждал Ангела в вестибюле - изображение с ним транслировалось на каждый экран Института. С Марой прибежал Пёс, заняв позицию у дверей.
  - Я чуть с ним не столкнулась! - выдохнула Мара, упав в кресло. - Меня Пёс унес, пробив дыру в потолке! Он злой как дьявол!
  - Что делаем дальше? - спросил Саша.
  - Ждём. - махнула Мара рукой. - У него нет другого варианта - он должен взять у Мартина ключ и открыть себе дверь. Иначе возникнет парадокс - он здесь, а его сюда никто не пускал... Но где же он?
  Дверь в лабораторию вылетела из проёма на пять метров. Ангел вошёл в лабораторию, первым же ударом отправил Пса в стену. Мара закричала. Саша вскочил. Прибавил мощности прыггам, схватил стеклянную трубку и попытался добраться до Ангела...
  Но тот поднял руку - и Саша прямо посередине полёта увяз в воздухе, как пчела в меду. Попытался поднять руку - не получилось. К рукам и ногам словно привязали по десятикилограммовой гире.
  Мара схватила прибор с полки, наставила на Ангела - из него ударил яркий белый луч. В лаборатории стало жарко. Ангел присел, прикрылся рукой... и в два прыжка вышел из луча и оказался рядом с девушкой. Выбил прибор из её рук и ударил ногой в живот. Та села на пол, ловя ртом воздух.
  Кант кричал из динамиков. Ангел махнул рукой - все динамики взорвались. Запахло жженой пластмассой.
  - Вы думаете, я совсем идиот? - яростно прорычал Ангел. - Это настолько очевидная ловушка, что аж смешно! Белохалатному старичку на себя абсолютно плевать, а вестибюль - это как большая бутылка без горлышка! И вы хотите, чтобы я туда добровольно зашел?
  - У тебя всё равно нет вариантов. - прохрипела девушка с пола.
  - Это мы ещё посмотрим. - прорычал Ангел, смотря на часы и поигрывая двумя неизвестно откуда появившимися в руке лезвиями. - До временного парадокса две минуты. Всегда было интересно, что происходит после...
  Не глядя, он коротко размахнулся и кинул одно лезвие в шею девушке. Та сразу затихла. Второе - в грудь Ёжика, который всё сидел на диване, слепо озираясь вокруг. Саша заорал, попытался разорвать густой воздух вокруг, но безуспешно. Ангел поднял руку, будто поманил Сашу к себе и резко опустил ладонь. На Сашу словно упала скала.
  Он лежал, впечатанный в пол, не чувствуя рук и ног, ловил губами воздух. Вдыхать не получалось - малейшая попытка будто вырывала у него все рёбра разом. Ещё и голову, если верить ощущениям, словно раскололи надвое, как орех.
  Так и прошли худшие мгновения в его жизни. Ангел нервно смотрел на часы, не обращая никакого внимания на устроенную им кровавую баню. Саша медленно задыхался. Кант грустно смотрел на него с экрана. Мартин на втором озирался, посматривая на настенные часы.
  Десять секунд. Пять секунд. Три, две...
  "Почему солнце его любит?" - подумал Саша, чувствуя, что ещё вдох - и жизнь уйдет окончательно. - "Как такое вообще может быть?"
  
  ...
  
  ...Динамик зашуршал и заговорил голосом Канта:
  - Внимание на экран!
  Один из мониторов зажегся и показал изображение с камеры у входа. У всех: у Саши, Мары и даже Мартина, по спине побежали мурашки.
  У входа в Институт стоял Ангел. Стоял и зло смотрел в камеру. Он их не видел, но ненависть так и лилась через экран из его взгляда.
  - Кошмар какой... - выдохнула Мара. - Мартин...Ты уверен?
  - Ну как в нашем деле можно в чем-то быть уверенным? - вздохнул Мартин, поправляя очки. - Мы, ученые, лишь выдвигаем и проверяем гипотезы. Вот и пришло время проверить одну из самых рискованных... Однако, почему он не заходит?
  Мара ударила себя по лбу.
  - Потому что ты до сих пор не отдаёшь ему ключ!
  - Почему же не отдаю? - пробормотал Мартин. - Вполне отдаю... Отдаю! - решительно ударил он ладонью по столу, заставив всех вздрогнуть. - Отдаю!..
  
  ...
  
  Минут через двадцать вернулась Мара, а на экране опять появился Кант. Мартин уже ждал Ангела в вестибюле - изображение с ним транслировалось на каждый экран Института. С Марой прибежал Пёс, заняв позицию у дверей.
  - Я всё боялась столкнуться с ним! - выдохнула Мара, упав в кресло. - Иногда казалось, что он стоит за спиной! Но обошлось.
  - Что делаем дальше? - спросил Саша.
  - Ждём. - махнула Мара рукой. - У него нет другого варианта - он должен взять у Мартина ключ и открыть себе дверь. Иначе возникнет парадокс - он здесь, а его сюда никто не пускал... Но где же он?
  - На экране. - прошуршал Кант.
  И действительно - на экран вошел Ангел, подошел к Мартину. Они о чем-то говорили. После - Мартин достал брелок-пульт и протянул его Ангелу.
  - Кант, все готово? - сказала Мара так тихо, словно Ангел мог её услышать.
  - Да. Пущу плазму сразу, как только он откроет себе дверь. Может потрясти, осторожно.
  Ангел посмотрел на брелок, оглянулся на двери, посмотрел в камеру - у Саши опять волосы встали дыбом. Потом взял брелок, нажал кнопку, сказал в него и нажал ещё раз.
  И загремел оглушительный гул! Экран отключился.
  Здание затрясло. Мара завизжала и вцепилась в подлокотники кресла. Запахло озоном и горелой резиной. От дальней стены лаборатории пошёл сильный жар, она раскалилась...
  - Все на пол! - проорал Кант усиленным голосом.
  Прогремел оглушительный взрыв.
  
  

Саша, Кант и Ёжик

  
  
  Мир вокруг очень-очень быстро крутился. Саша видел, что все состоит из маленьких деталек - пазлов, и их можно сложить воедино, если хоть на секунду замедлить этот вихрь...
  В ушах звенело.
  А потом вихрь замедлился. Пазлы сложились - сначала в Сашу, он ощутил свое тело, руки, ноги, а потом увидел...
  Лес. Не такой, как в его мире - здесь ветви не сплетаются в одну непреодолимую паутину, нет колючей чащи. Через кроны деревьев пробиваются лучи солнца. Легкий ветер шелестит листвой.
  Справа послышалось глухое, утробное сопение. Саша медленно повернул голову и увидел... лося.
  Он был точно такой же, как на картинках: упитанное брюхо, мощные ноги, длинная морда с умными глазами и широкими ветвистыми рогами.
  А на лосе сидел Кант. Верхом, как на лошади, только без седла.
  - Саша, это лось. - сказал Кант. Лось наклонил морду, обдал мальчика влажным дыханием и лизнул лоб.
  - А... Э... М... - Саша пытался найти слова, но на месте разума - зияла чёрная дыра.
  - Однажды ты сказал, что никогда не видел лосей. - невозмутимо сказал Кант. - Я и решил, что сейчас - хорошая возможность тебе его показать. Так сказать, "вживую". Как тебе лось?
  Сзади хрустнула ветка. Саша обернулся - аж шея хрустнула.
  Там стоял Ёжик - в светлом длинном балахоне, в тростью в одной руке, и с крупным надкушенным яблоком, сок которого капал с руки в траву - в другой. Ёжик с интересом смотрел то на Сашу, то на Лося, то мельком оглядывал лес. Он был зрячий.
  - Не пытайся его понять. - умудрённо пожал плечами Ёжик. - Он просто решил показать тебе лося - вот и показал. Я к нему полгода привыкал. А отвыкнуть не могу до сих пор.
  - Что происходит? - наконец нашел слова Саша.
  - Да, что происходит? - включился Ёжик. - Лес вокруг, я снова вижу... Мы в программе? Как мы сюда попали? Последнее, что я помню - как мы Ангела залили плазмой... Мальчик очнулся - теперь объясняй давай.
  - Когда Ангел рухнул, от него пошла странная ударная волна. - Кант похлопал лося по холке, тот - благодарно засопел. - Вам повезло: Мартин слабый, умер на месте. Мара потеряла сознание - Мартин через две минуты прибежал и откачал её очередным устройством с полки. Всё это время её Пёс поддерживал. Вами никто не занимался - мозги уже начали умирать. Все системы, через которые я мог взаимодействовать со внешним миром, отрубило. Я всё видел, но ничего сделать не мог. Вас спасла Мара - как только пришла в себя, сделала с вами то же самое, что и со мной...
  - Мы что, мертвы? - быстро переспросил Ёжик, выронив яблоко. У Саши аж дыхание спёрло.
  - Формально - да. - кивнул Кант. - По факту, Мара перенесла ваше сознание в цифровую симуляцию. На сервер Института. Я здесь уже довольно давно... Пока что мы с вами программы.
  - Мы жить будем? - от волнения у Саши начали неметь руки и ноги. - Или... как ты теперь?
  - Сейчас даже обидно было. - Кант скорчил рожу, потрепал лося за холку. - Но вы отсюда довольно скоро выйдете. У меня-то мозг повредился, а у вас - нет. Тела поддерживает компьютер Института, дышит за вас, кровь гоняет... Опасности нет - через пару часов придёте в себя. Как только такая возможность будет, я вас мигом запулю обратно! Но без Мары вы бы погибли... А пока у нас есть такая чудная возможность побеседовать абсолютно наедине - надо её использовать!
  Он слез с лося, потрепал его за холку, развернулся и хлопнул в ладоши.
  Лес рассыпался, словно деревья, листья и трава были из цветного порошка. Секунду вокруг не было ничего. Потом - возникли стены, оформились в большую белую комнату с трёхметровым потолком. Если убрать огромный, на всю стену монитор с клавиатурой у одной стены, здесь можно было бы устроить баскетбольный матч. Вместо другой стены - огромное окно от пола до потолка. За ним... Город.
  Ёжик выкинул трость, которая тут же рассыпалась и исчезла, подошел к окну, попытался открыть форточку. Потом дошёл до двери, потянул за ручку. Дернул с силой...
  - Не получится. - развел руками Кант. - Это всё иллюзия - как и лес. Только пространство чуть поменьше. Фантазия программы. И самую капельку - моя. Вначале здесь вообще ничего не было, это уже потом я освоился, сделал себе интерфейс общения с реальным миром... ещё и окно прилатал. И форточку, и дверь... Кстати, за окном - трехмерное изображение из камер Института, которые смотрят на Городе.
  - И все как раньше?
  - Да, только... - Кант осекся. Потом повернулся и похлопал по груди и Ёжик только сейчас заметил - на нём не было зеленоглазой совы. - Тоум-Ра со мной больше нет. Он и так не говорил с момента, как мы сюда попали. Но сейчас он и вовсе пропал. Я словно ехал с горы на велосипеде, а дорога взяла и оборвалась, и я упал в обрыв... вот так и лечу теперь.
  - А дверь тебе зачем с форточкой? - продолжал допытываться Ёжик. - Всё равно же открыть нельзя.
  - Но иллюзия есть. - вздохнул Кант. - Пусть и мимолетная... Однако, хватит обо мне. Наконец-то мы одни, и нас никто не может подслушать. То, что я вам сейчас расскажу, не мог рассказать ранее. Потому что был жив Ангел, потому что мы находились в мире, где даже если закрыться в самой темной и глухой комнате - часть её тьмы может оказаться живой.
  Экран у дальней стены замигал и из белого стал абсолютно чёрным. Неожиданно из темноты экрана на них посмотрели два лунно-голубых глаза! Ёжик и Саша вздрогнули.
  Под глазами появился большой титр: "Ангел. Начало."
  - Здесь все подчиняется моей фантазии, а то, что не могу представить в деталях я, додумывает компьютер Института. - ухмыльнулся Кант. - Вот я и решил в формате блокбастера показать всё на экране. А то своими словами - затянется до вечера...
  - Давай по-простому, а? - взмолился Ёжик.
  - Как скажешь. - Пожал Кант плечами. - Будет - проще некуда.
  Экран почернел, а потом раздался в высоту и ширь, заняв собой всю стену. А затем и всё пространство: стены, потолок и пол - аккуратно проникнув под подошвы кроссовок. Только Ёжик, когда чёрный экран пополз к нему, быстро сел обратно на кровать и поджал ноги.
  Парни оказались внутри кубического экрана. Он замигал...
  - Просто смотрите. - тихо сказал Кант. - И поймете.
  По экрану пробежали чёрно-белые волны. Они хаотично передвигались по пространству во все стороны - казалось, что из бесконечности в бесконечность.
  Потом волны забегали быстрее и начали как оригами складываться в простые и понятные вещи, людей, обстановку...
  И они увидели...
  Увидели всё, что было в "прошлый раз". Кант ярко и в деталях передал, как это выглядело - с момента, когда они с Сашей оказались за столиком, до его разговора с Ангелом в кафе. И его финала. Как он выпил коктейль от таинственного официанта. Как отдал Тоум-Ра Ангелу. Как зелёный огонь поглотил все вокруг и все началось заново.
  Где не происходило ничего важного, события ускорялись и проматывались. В важных местах - замедлялись. Весь "фильм" занял, как мог судить Ёжик - часа полтора.
  Потом экран погас и снова сжался и уменьшился до размеров телевизора.
  - Что дальше? - спросил Саша.
  - Инспекция продолжается. - пожал плечами Кант.
  - Опять ты со своей инспекцией... - Ёжик вскочил со стула, пнул его и отошел к окну. - У меня даже Тоум-Ра нет! И из прошлого мира я переместился без него - с таксистом! Слышишь? Меня довез сюда таксист! Таксист!!! И твой Тоум-Ра теперь где?
  Кант машинально провел пальцам по верху груди - туда, где должен был висеть медальон с совой.
  - Я знаю только, что Инспекция проходит по правилам реальности, поэтому в ней нет ни правил, ни законов. Она идёт так, как идет. Исход может быть любым и повернуться она может в любую сторону, в любой момент. Есть только Кодекс, но там нет правил, только принципы... Но всё всегда идет только в одну сторону - к финалу. Как червячки на глобусе, ползущие из южного полюса к северному - куда ни поверни, а все равно приползут вниз.
  При слове "кодекс" Ёжик плюнул, нервно переступил и пропустил все остальное:
  - Кодекс... Ты помнишь хоть строчку оттуда?
  Кант помотал головой.
  - Нет. Впервые в жизни. А значит, правил нет. Мы сейчас абсолютно сами по себе. Но пока мы делаем свое дело, мы - Хранители. И обязаны довести инспекцию до конца.
  - Сказал мне человек, который умер, возродился, сошел с ума, стал программой и утратил Тоум-Ра. - буркнул Ёжик, глядя, как догорает несуществующий закат.
  Саша заметил, что у Канта опять дернулась рука - в направлении шеи, но в последний момент он справился с собой и оставил её на колене.
  - Путь продолжается, пока мы идём? - спросил Саша.
  Кант внимательно посмотрел на него и кивнул.
  - И очень многое сейчас зависит от тебя. - сказал он, поправив несуществующий костюм. - Я хоть и способен на некоторые вещи... но за пределы этой программы выйти не могу. Ёжик - не Хранитель...
  - До поры до времени... - проворчал тот.
  - Пока снова не отыщет свой Тоум-Ра. - продолжил Кант, не заметив комментария. - Так что живой активный Хранитель сейчас - ты.
  - В чем суть инспекции?
  - В постановке Вердикта. Мы решаем - будет мир жить, или нет.
  - Так сделайте это прямо сейчас! - крикнул Ёжик. - И дело с концом!
  - В том то и дело. Тоум-Ра молчит. А значит, время ещё не наступило. Я думаю, раз уж мы победили Ангела, то теперь должны разрушить его творение - Солнечную башню.
  - Либо мы его не победили. - тихо сказал Ёжик.
  - Я проверил - датчики показывают: он труп. Холодный и мертвый.
  - Он уже был холодный и мертвый. - упрямо процедил Ёжик. - А потом восстал, и я ослеп.
  Кант отмахнулся и снова повернулся к Саше.
  - Лень и Мара прямо сейчас там - у Башни. Я веду их по крышам, а их финиковый приятель им помогает. Они собрали самую детальную базу маршрутов по крышам. По ней действительно можно добраться практически откуда угодно, куда угодно. Если на ногах прыгги. Кстати, у тебя ведь они тоже есть?
  Саша кивнул. И ещё раз осмотрел Канта с ног до головы.
  - А как ты их можешь вести - ты ведь сейчас с нами говоришь?
  - У компьютера всегда несколько процессоров... Давайте, я лучше экран включу.
  Телевизор в углу снова мигнул, пополз в стороны, снова занял все пространство потолка и стен.
  Город. От горизонта до горизонта, с высоты птичьего полета! Пронзительный ветер. Парни словно стояли в прозрачном кубе, который летел по воздуху. А внизу плыли дома, а между ними - ниточки улиц, с людьми-муравьишками и игрушечными машинам.
  Это уже не был ускоренный фильм, который замедлялся в нужных моментах, как в прошлый раз.
  - Это камера? - прокричал Саша, перекрикивая ветер.
  - Квадрокоптер. - ответил Кант и молча указал вниз.
  А там внизу, по крышам, над проспектом, скользили две точки: красная и зелёная. Кант махнул рукой и они начали быстро снижаться. Точки приблизились, выросли и стали Марой и Ленью.
  Они бежали - легко и непринужденно. И очень быстро. Квадрокоптер опустился ещё ниже, теперь парни летели метрах в десять над парочкой. Мара посмотрела вверх, помахала им рукой. Саша машинально поднял руку, прислушался. Каждый шаг что-то легко ухало под подошвами парня и девушки и легко подкидывало их вперед и вверх, словно они бежали по натянутой резиновой мембране. Но это был обычный металлический крышный настил, вот только на ногах у каждого из ребят были прыгги - волшебное изобретение Мары.
  А впереди, уже совсем близко - высилась Башня Солнца.
  Саша никогда не видел её так близко.
  Как вам её описать?
  Представьте себе, что самые лучшие учёные планеты получили задачу: построить самую большую ракету в мире, которая отправит в космос население десяти городов. Десять лет крупнейшие заводы производили детали обшивки и внутренностей. Строители десять лет возводили исполинское здание, прямо посреди города. Город позже было запланировано разобрать - чтобы дать ракете стартовую площадку.
  Ракету построили. Пропитали мечтами об исполинском космическом путешествии, которое ей предстоит совершить.
  А за день до старта сказали, что она никогда не полетит в космос. Что ни один космонавт никогда не прильнет к её иллюминатору, с тёплой тоской глядя на родную планету. Что холодный бескрайний космос так и останется для нее мечтой.
  Что из неё сделают офисное здание, в которое каждый день будут ходить толстые менеджеры и бухгалтеры - чтобы в светлых залах, возведенных для мозговых штурмов покорителей космоса, для космических будней - вести скучные разговоры о финансах и экономике. Что она проведет остаток дней на пропахшем бензином асфальте и никогда не узнает, как плавится бетон под нарастающей мощью стартового огня, дающей ракете свободу от притяжения.
  Представьте себе, что ракета взбунтовалась и попыталась сбежать. Запустила двигатели, зашумела, заскрежетала... А её поймали, слили топливо, пробили тело навылет толстыми штырями и приковали к земле. Пробили в обшивке стройные ряды офисных окон, застеклили. Молотками отбили антенны и крылья - выровняли неровности и вправили выпуклости.
  Вынесли огромные двигатели и сложные приборы для векового путешествия, вместо них вставили внутрь огромный кафетерий, чтобы менеджерам было где пить кофе в перерывах между совещаниями.
  Не стали красить. Оставили холодный металл, способный выстоять перед натиском вселенской пустоты, тускнеть под светом солнца.
  Вот и стоит ракета, глядя в космос. Мечтая о бескрайнем и бездонном холоде. И путешествии, которого никогда не случится.
  Башня Солнца была такой ракетой. Широкая у основания, сужалась к верху.
  Она была пропитана тоской. Желанием оторваться от земли. Жаждой движения. Яростью, от которого хотелось задохнуться. У Саши аж дыхание перехватило, когда он посмотрел наверх. Потом не выдержал, опустил взгляд, выдохнул. Понял, что Башню невозможно увидеть всю разом. Либо основание - либо устремленную ввысь верхушку.
  Саша зажмурился, потом посмотрел на Канта с Ёжиком. Кант смотрел на башню прямо и не моргая. Ёжик - исподлобья, держась за невидимую стену. Вытер пот и тихо сказал.
  - Дружище, переключи канал. Мне не по себе.
  - Мы должны быть здесь. - покачал головой Кант. И вдруг громко рявкнул: - Стойте!
  Мара и Лень на бегу остановились и даже упали, тормозя подошвами.
  - Дальше по крыше лазерные датчики и какие-то ловушки. - обратился к ним Кант. - И пути все равно нет, тупик. Спускайтесь и идите по улице.
  Парочка переглянулась и молча пошла к краю дома, осторожно выглянула на улицу.
  Широкая пешая улица, одна из центральных в Городе. По обеим сторонам - магазины, кафе и бары. По центру - украшенные зеленью арки и высаженные в кадки деревья. Над улицей, между фонарей протянуты гирлянды - ночью они загорятся и станут для прохожих потолком света...
  Неподалеку играла гитара. По улице в обе стороны текут густые потоки людей. Отдельные капли утекают в двери заведений либо возвращаются обратно в поток. Плюнуть было некуда.
  - Патрули далеко? - Саша вздрогнул. Мара словно стояла рядом.
  - Далеко. - ответил Кант. - В двух кварталах от вас драка, всех созвали туда. Выберите момент и просто прыгайте вниз. Сразу сольётесь с толпой.
  Мара тут же исчезла!
  
  Лень восхищенно присел. Прыгнул - чуть не задел женщину с котомками. Та зыркнула на человека, который свалился с неба, замахнулась на него сумкой - но парень быстро прыгнул в толпу и стал частью реки, текущей к Башне.
   Красная капелька резво обгоняла его.
  - Мара, не уходи далеко! - зашипел Лень. - Меня тут в первую секунду чуть не прибили.
  - А ты догони... - хихикнула девушка. - Только на крышах такой быстрый - а попробуй-ка изловчиться в людской толпе!
  Их голоса звучали рядом с Сашей.
  Кант прокашлялся.
  - Не время соревноваться. Задачу помните?
  - Проникнуть внутрь Башни, добраться до самого верха... - прогундел Лень. - Ты мне лучше скажи, что ж так погано-то рядом с ней?
  - Вы просто подошли близко. - ответил Кант. - И смотрите прямо на неё. Видите остальных людей? Ни один не осознаёт того, но башни избегает.
  И правда. Человек просто шёл по площади, а потом - будто сам того не желая, и даже немного удивляясь, сворачивал в сторону. Тут же об этом забывал и шёл дальше.
  Мара и Лень уперлись взгляд в мостовую, выдохнули. И спокойно прошли через эту границу, мельком глянули друг на друга, усмехнулись и пошли дальше, к Башне.
  И вдруг словно щёлкнули пальцами и вместо трансляции включили фильм ужасов.
  Наступила тишина. Только что улица двигалась и шумела - и все замерли.
  Саша подумал, что Кант остановил трансляцию - и это стоп-кадр. Но потом заметил, что Мара и Лень по-прежнему идут к Башне.
  Это длилось пару секунд. А потом вся человеческая масса развернулась и, не сговариваясь, со всех сторон побежала на парочку!
  Несколько сот людей молча бежали, словно им завязали рты. Только шелестели подошвы.
  Пухлая женщина с крашеными рыжими волосами споткнулась, упала. Человеческая масса, не сворачивая, побежала прямо по ней. Никто не издавал ни звука.
  - Бегите! - закричал Саша, забыв, что парочка его не слышит.
  - Бегите оттуда. - резко сказал Кант.
  Мара и Лень обернулись, секунду остолбенело смотрели на бегущих людей. Потом Мара вскрикнула и ринулась к башне. Лень помчался следом.
  Но спереди тоже уже бежали люди, обрубая парочке пути отступления. Секунда - и они были окружены. Круг сжимался.
  Это был конец.
  Кант щёлкнул пальцами - перед ним из воздуха выскочила какая-то панель, по которой он несколько раз быстро ткнул.
  Фонари на площади погасли.
  - Мара, Лень! - выкрикнул он. - Сделайте пару шагов вперед и прыгайте, цепляйтесь за провода. Я отключил на них ток.
  Те быстро наклонились, надавили на какие-то кнопки на обуви. И прыгнули вверх!
  Человеческое море внизу сомкнулось. Люди остановились, сотни и тысячи глаз поднялись вверх.
  Лень зацепился сразу, Мара промахнулась... Внизу уже поднялись руки, готовые схватить девушку... Мара завизжала!
  В последний момент Лень зацепил её за руку и теперь одной рукой хватался за провода, второй - держал Мару. Её нога двигалась в полуметре от рук отупевшей толпы, загребающих воздух. Так малыш тянется к конфетке, которая висит на верхней ветке новогодней ёлки.
  Лень скрипнул зубами.
  - Лень, родной, потерпи, прошу тебя... - прошептала Мара. Подтянулась и, хватаясь за карманы, плечи и лямки костюма напарника, достала до проводов.
  - Лезьте на фонарь. - скомандовал Кант.
  Парочка, ловко перебирая руками, начала движение к большому фонарю, к которому вел провод.
  - Кант, что же это такое? - отчаянно всхлипывая, спросила Мара. - Почему они...?
  - Позже расскажу. - спокойно прервал её Кант, наблюдая, как Лень помогает ей залезть на фонарь. - Сейчас важно вас оттуда живыми достать. Передохните и тем же образом перелезайте ещё на три фонаря вправо.
  - Зачем? - тяжело дыша, спросил Лень. - Отсюда можно до крыши кафе допрыгнуть. Оттуда - до жилого дома. А там мы уже в безопасности. Просто убежим.
  Между фонарем и жилым домом стоял ларек - забегаловка. План действительно был прост и прекрасен. Только Кант так, почему-то, не считал.
  - У меня есть схемы его постройки - его крыша развалится от одного твоего прыжка. Ты провалишься, а там эти... зомби.
  Только Кант не смотрел ни в какие схемы - и Саша это видел.
  - Поэтому сейчас - по проводам, на три фонаря вправо. Оттуда - по проводам на фонарь повыше. Через двадцать минут туда придет автобус - как будет отъезжать, запрыгнете на его крышу и уедете с ветерком... Автобус автоматический, я сам его поведу. А Йхоло его пока взломает, правда?
  - Да... - раздался смущенный голос паренька-хакера, который до этого момента отмалчивался.
  - Черт с тобой... - пробормотал Лень и подёргал провод, проверяя его на прочность, стараясь не смотреть на человеческую массу, которая тянулась к его ногам. - Мара, ты как?
  Та все еще тяжело дышала, и крепко держалась за фонарь, стоя на маленькой жердочке над площадью. Ничего не ответила, только кивнула.
  А Саша внезапно почувствовал, что очень хочет спать. Глаза сами по себе слиплись и он сполз на пол, проваливаясь в темноту.
  
  ...
  
  - Простите, что пришлось вас отключить. - раздался голос Канта - Люди не сразу приходят в себя после виртуальной реальности, а мне нужно было, чтобы вы как можно быстрее очнулись.
  - Где я? - Саша протирал глаза, в которые словно насыпали ложку песка.
  - Там же, где и был. Я вас перезагрузил, проверил - можно ли вас выпускать. Тебя - через пару минут. Тебя, Ёжик - минут через тридцать-сорок. Кстати, рыжий, у меня ещё будет для тебя сюрприз...
  - В следующий раз предупреждай... - прокряхтел рыжий, усаживаясь на стул. - Что за сюрприз?
  - Ты снова будешь видеть. Сейчас твое тело лежит на операционном столе, я вживляю новые глаза, через роботов НИИ.
  - Правда? - опешил Ёжик.
  - Да, уже заканчиваю. - невозмутимо кивнул Кант.
  - Заканчиваешь...- эхом откликнулся Ёжик, все еще осознавая новость. - А давно мы здесь в отключке?
  - Мара и Лень вернулись. - кивнул Кант на экран. На нем - Мартин, Мара и Лень в центральной лаборатории Института.
  ...
  
  Поход на Башню не увенчался успехом. Мара и Лень были усталые и грустные, сидели в соседних креслах. Лень принес Маре кофе - похоже, пережитое их сблизило.
  Перед тем, как Мара и Лень начали рассказывать, слово взял Мартин. Сообщил, что после последних событий по-быстрому поменял систему охраны Института. Ангел мёртв и такой хитрой защиты более не требовалось. Теперь НИИ просто открывалось, если любой из них по доброй воле брался за ручку.
  Потом он умолк и дал слово парочке, которая как раз допила кофе и пришла в себя.
  Ничего нового они не рассказали. После того, как Саша отключился - они успешно по проводам пролезли по кругу, до фонаря перед ларьком. В два прыжка оказались на крышах. И ушли.
  А когда они договорили, Кант объявил, что специально заставил Мару и Лень лезть на проводах над толпой зомби. Что ему нужно было сделать какие-то исследования, а уйти можно было раньше. Здесь даже Сашу пробрало.
  - Ты бесчеловечный! - прошипел он цифровому монстру.
  Кант пожал плечами.
  - Я просто вижу оптимальные эффективные решения. Но ты прав - с тех пор, как Мара меня оцифровала, во мне многое поменялось...
  - Им это объясни! - тыкнул Саша пальцем в экран.
  А там Лень поперхнулся второй кружкой кофе и кашлял, пока Мара хлопала его по спине и обещала Канту страшные мучения.
  - Я тебя сейчас отформатирую, а твою уютную цифровую комнату превращу в маленький кружок ада! Ты поэтому нас заставил пролезть над океаном смерти, а не оказаться на безопасной крыше за два прыжка?
  - Я вас специально вел по кругу - проскрипел в динамиках Кант. - Сначала по проводам, а потом и на автобусе. Чтобы менялся угол этого излучения на людей, но не менялось расстояние. Я специально это нащупывал... Иначе было никак! Другого шанса могло и не быть, после такого вы бы не согласились прийти туда снова. Время бы потеряли. А так я отследил источник.
  - Излучения? - лицо Мары разгладилось, взгляд замер в одной точке.
  - Слышь, ты...!!! Банка цифровая! - Лень откашлялся и теперь был готов высказать Канту все, что он думал про его затею с излучением. Но замолк, едва ладони Мары легли ему на плечи.
  - Так вот почему они все стали такими... - на Маре не было и следа усталости. - И где источник? Разве не на Башне Солнца?
  - На трубе ТЭЦ. - коротко ответил Кант и вывел экран карту Города и несколько фото.
  - Труба городской Теплоэлектростанции. Второе по высоте здание в Городе, отстаёт от ангельской Башни Солнца всего на двадцать метров. Источник на самой её верхушке. Нужно подняться и отключить его.
  Мартин, Мара и Лень заговорили одновременно. Мартин - почему это опасно. Мара - что система охраны ТЭЦ почти идеальная и ключа к ней не подобрать. Лень - что уже года полтора ищет, как пробраться через периметр, но он слишком хорошо охраняется.
  Общая идея монолога заключалась в следующем: сделать ничего нельзя и нужно просто жить дальше.
  - Саша...
  Последнее уже было сказано не на совещании, а прямо здесь. Галдёж от монитора же, напротив - приглушился.
  - Саша, ты готов вернуться.
  - А я? - поднял голову Ёжик.
  - Твоё тело пока не готово. - Кант посмотрел какие-то графики на мониторе и покачал головой. - Но максимум полчаса, и тебя тоже отпущу. Саша, ты готов? Как только придёшь в себя - ступай в лифт и присоединяйся к остальным. Ты видишь, насколько ты там нужен.
  Но мальчик сидел и мотал головой.
  - Не нужен. Что мне там делать? Там всё происходит без меня.
  Кант развернулся на стуле и посмотрел Саше прямо в глаза.
  - Ты - Хранитель. Прямо сейчас ты - самый важный человек на этой планете. Только от тебя зависит, куда повернёт и чем закончится эта история. Ты здесь именно для того, чтобы дать этому миру толчок. Куда - зависит от тебя. Люди на этой планете слишком сильно верят, что что-то в жизни невозможно. Как и на прочих планетах, если честно... Что делать - этого я тебе сказать не могу. И никто не сможет. Делай то, что подскажет сердце. Для этого ты здесь и оказался.
  - Ты делал - и вот к чему это привело... - Саша обвел руками несуществующую комнату.
  - То, что я делал - привело меня сюда. И тебя. Значит, так и должно быть. Ничего ещё не закончено - пока мы здесь, пока боремся и действуем. Понимаешь?
  Саша кивнул, хотя понимал не до конца.
  - Молодец. Ты готов?
  Мальчик снова кивнул, хотя готов не был абсолютно.
  - Тогда вывожу тебя в реальный мир.
  Пальцы Канта забегали по клавишам, но перед тем, как надавить на последнюю, он замешкался...
  - И я не до конца превратился в холодную программу. Обещаю: если... вернее - когда мы пройдём через этот мир - покажу тебе настоящего живого лося. Если там, куда мы попадём, они будут водиться. Договорились?
  - Договорились... - Саша улыбнулся против воли.
  И комната вокруг растаяла.
  
  ...
  
  - Ты же понимаешь, что он не готов? - спросил Ёжик. - У меня не было ни одной одиночной инспекции - а сколько я был с тобой? Пятнадцать миров? Двадцать?
  - Двадцать три. - отчеканил Кант. - На последнем мы как раз и встретили Сашу, там ты и потерял свой Тоум-Ра... вернее, доставил его хозяину. Он готов.
  - А я что, нет?
  - Вот глаза тебе новые вставим - посмотрим. - пожал Кант виртуальными плечами.
  Ёжик впервые за новое время улыбнулся.
  - Пока сам не увижу себя в зеркале - не поверю! А ты сам уверен, что сможешь пойти дальше? Как это вообще возможно, если ты - потерял тело и стал программой?
  - Какая разница, что со мной случилось? - Кант шлепнул по кнопке, экран перед ним отключился. И парень развернулся к Ёжику и посмотрел на него как раньше - как наставник на ученика.
  У Ёжика аж мурашки по спине побежали.
  - Ты то сам что будешь делать? - спросил Кант. - Твоя игра ещё не окончена.
  - Ты смеешься, что ли? - Ёжик нервно вздрогнул. - Да я в аду с тех самых пор, как сюда попал! Год слепой. Год в сыром подземелье. Год один - Мара только иногда заходила, спасибо ей... Я сейчас для вас - самый бесполезный из всех людей...
  - Дружище, все куда проще. - Кант не отвел взгляда. - Ты или идешь дальше, либо отходишь в сторонку.
  Услышав это, Ёжик сплюнул, замялся, переступил ногами, пустил пятерню в волосы, отвернулся. Наконец пнул диван, повернулся, и заорал:
  - Тогда я, мать твою, отхожу в сторонку!!! В гробу я видал эти сраные инспекции, Тоум-Ра и миры! Дай мне глаза, и я просто буду спокойно жить! Нет больше у меня сил!
  - Нас никогда не хватает на весь путь целиком. - Кант говорил медленно, тщательно выбирая слова. - Но всегда есть силы ещё на один шаг...
  - Шаг? Какой? Что я могу? Что?!
  Повисла пауза. Наконец Кант коротко кивнул, развернулся и стукнул по кнопке на панели. На экране опять возникла центральная лаборатория НИИ, в которой Мара, Лень и Мартин до сих пор что-то горячо обсуждали.
  Ёжик выдохнул, лег на диван. Сколько можно? Поскорее бы закончился этот кошмар...
  Кант прокашлялся:
  - Когда к вам Саша придет, заварите ему кофе с сахаром. Он только что после небольшой комы, мозгу нужно проснуться...
  - Он очнулся? - встрепенулась Мара. - А где он сейчас?
  - Ушел от меня пару минут назад, уже должен быть у вас...
  

Саша

   Зайдя в лифт, Саша жахнул по кнопке "Куда Не Надо". Увидев это очередное собрание умников, на котором каждый высказывал своё ценное мнение, сразу почувствовал запах тухлятины. Все опять обсуждали. Делать никто ничего собирался.
  Идти к ним - последнее, чего сейчас хотелось. А если уж Кант сказал "следуй сердцу" - то лучшее, что сейчас можно сделать - пойти туда, "куда не надо".
  Невозможно было понять, куда движется лифт. Но Саша все равно догадался, куда он приедет. Поэтому зажмурился ещё до того, как двери раскрылись и в глаза ударил яркий свет Ядра. На ощупь по кругу пошёл до стола со шлемом.
  Кожей почувствовал: Ядро... другое. В прошлый раз свет был ласковый и тёплый - сейчас же в стеклянной колбе словно бушевал разъяренный вулкан. Саша теперь понял слова Мары и Мартина, про "Огненный ужас" Ядра. Он и был сейчас. Ужас.
  Нащупал шлем, натянул его на голову и надавил на большую кнопку по центру.
  В висках застучало...
  Залитый солнцем луг. Прохладная трава, ветер и чистое небо над головой. Саша ждал, что на плечи снова лягут тёплые руки, уже замер, предвкушая тёплый приятный женский голос, но... шумела трава, пекло солнце. И ничего не происходило.
  Саша оглянулся. Зелёный луг, от края до края горизонта.
  Что-то было не так, как в прошлый раз... И вдруг он понял.
  В этот раз солнце светило как и нужно - сверху.
  Он прищурил глаза, запрокинул голову. Сквозь пальцы посмотрел прямо в светило и прокричал:
  - Что мне делать?
  Солнце молчало. Но было ощущение, что оно нависает над мальчиком. Ещё чуть-чуть - и рухнет вниз, расплющит в лепешку.
  - Ты сказала, что любишь Его! Почему?
  И снова не было ответа. Только зашумела сильнее трава. Острые кончики теперь били Сашу по голым лодыжкам.
  - Да, мы убили его! Но у нас не было другого выбора!
  Ветер зашумел сильнее. Травинки забили по ногам, начали их царапать.
  А в ушах раздался шёпот - тот самый, который встретил мальчика здесь в прошлый раз.
  - Ты убил мою любовь - и хочешь, чтобы я помогала тебе? Зачем мне это? Почему ты думаешь, что солнцу есть до тебя дело? Почему ты думаешь, что Солнце должно быть в восторге от того, что ты убил её любовь?
  - Но это же не я лично убил... - Саша еле слышал собственные слова.
  Лжец. Ты спрашивал меня - я тебе отвечала. А потом ты вышел, и моя любовь погибла. А теперь ты снова здесь. Теперь мне больно, мальчик Саша. И я думаю - а почему бы... Почему бы мне не сделать то же с тобой? С твоей любовью?
  
  Гул. Боль в висках. Горизонт начал заваливаться на бок, Саша замахал руками...
  И рухнул на пол. Шлем соскользнул, ударился о стол и, кажется, треснул. Ядро в стеклянной колбе сияло, казалось, раза в два ярче, пытаясь выжечь все вокруг. Глаза резало, по щекам текли слёзы.
  Саша натянул футболку, заслонился от беспощадного света. На ощупь пробрался к лифту, не глядя, ткнул на какую-то кнопку на панели и поехал. Веки разлепить он смог только через пару минут.
  В голове пульсировало только одно: "Аня..."
  
  ...
  
  - Ты чего?! Cловно муж из анекдота, который вернулся из командировки! - девушка хихикала, пока Саша ходил по квартире Ани взад-вперед, осматривая каждый угол и заглядывая в каждый шкаф.
  Пробежавшись по всей квартире и осмотрев каждый уголок, убедившись, что все двери, окна заперты и они одни, Саша сел на диван и устало пересказал - почему он прибежал. Только когда дошел до слов Ядра, запнулся, покраснел и пробормотал что-то сумбурное и скомканное.
  Девушка только плечами пожала.
  - Почему ты вообще решил, что это про меня?
  - Ну... Были признаки... - Саша смущенно посмотрел на девушку.
  Пока он неловко молчал, Аня: заварила чайник, разлила чай по кружкам и достала из шкафа тарелку с печеньем. Вместе с кружками положила на столик два картонных прямоугольника, на которые Саша до этого момента не обращал внимания и постучала по ним пальцем.
  - Ко мне тут на днях школьный друг забегал - помнишь, я тебе рассказывала? Занес два билета на представление - сказал, что купил, а сам сходить не успевает. Чтобы билеты не пропали, отдал мне. Оно как раз через три часа - нам собраться и ехать... Я только хотела звонить тебе, ты сам постучал в дверь. Я ещё подумала: "Надо же, вовремя зашёл!" Вот совпадение, да?
  У Саши холодок пробежал по спине. Такая уж пошла жизнь, что в совпадения верилось все меньше и меньше.
  - А ты этого друга... хорошо знаешь?
  Аня недоуменно на него посмотрела, а потом рассмеялась:
  - Лет пять, не меньше! Вячик - мой учитель истории с последнего класса школы, лучший студент историко-педагогического, вся школа его обожала. А я его так стеснялась, что разговорилась только под самый конец, когда мы весной ездили на экскурсию, на раскопки... но с тех пор дружим. Он часто уезжает в экспедиции, потом внезапно возвращается, привозит разные удивительные штуки! Год назад опять пропал, а вернулся на днях.
  Уютное Анино воркование накрыло, закружило и сняло напряжение, Саша заставил себя прислониться к стене, закрыть глаза и выдохнуть.
  Ядро соврало, либо ошиблось, либо имело в виду кого-то другого. Сейчас все в безопасности, можно расслабиться и даже сходить на концерт. Везде и во всем видеть Тьму - это уже паранойя, есть в мире и просто хорошие люди. Простые хорошие люди, да живут они долго и счастливо. Да и Тьму они уже победили. Пускай и со второй попытки.
  
  ...
  
  Зал, в который Саша вошёл следом за Аней, показавшей билеты девушке в форме на входе, окутывал мягкий полумрак. Нет кресел: по всему залу - несколько десятков столиков, за каждым - несколько стульев. Почти все столики заняты, в воздухе висит оживленный гул, словно под потолком летае рой шмелей. Сцена с волнистым занавесом в глубине. Из середины сцены в зал выдается полукруг - как если бы хотели сделать подиум, но остановились на полуметре. Софиты освещают центр сцены, но там пока пусто. Свободен был только один столик, чуть ближе к сцене, и у него как раз стоят два удобных стула, к которым Саша и повел Аню.
  - Это литературный вечер? - Саша наклонился к Ане так, что едва не коснулся носом её уха, но она сделала вид, что ничего не заметила.
  - Я сама не знаю, Вячик просто дал мне билеты, ничего не объяснил. - прошептала она в ответ. - Может быть, постановка новая? Я здесь уже была раньше, здесь показывают хорошие спектакли, иногда литературные вечера.
  Саша никогда не был на литературных вечерах и спектаклях. Но сейчас это было не важно: тёплое дыхание девушки на его шее волновало больше, чем вечер волшебных таинств, да и говоря прямо - не было бы этого дыхания, он бы сюда и не пришел.
  Свет начал затухать, с ним - утихать гул в зале. Так мягко затухает свет в концертном зале после третьего звонка - а с ним каждый зритель словно съезжает по аккуратной горке, устланной шелком. Ш-ш-ш-ш-ш... и ты в самом сердце сумрака.
  На круглую сцену сверху опустился металлический шест, который блестел в лучах прожекторов сверху. Зал затих. Девушка за дальним столиком тихонько почесала нос - на неё недовольно обернулась половина зала, после - быстро вернула взгляды обратно на шест. Все ждали того или ту, кто должен спуститься сверху... Саша вместе со всеми затаил дыхание...
  Шёпот раздался рядом - настолько близко и тихо, что его услышал только Саша, никто больше не обернулся.
  - Вот он - мираж любого творения. Людям обещан чудный новый мир, и вот они пришли, расселись и смотрят туда, откуда, по их мнению, он должен появиться. А там ни мира, ни того, кто якобы должен его создать... А Он, тем временем, стоит за шторкой в углу и сдавленно хохочет, ожидая момента, чтобы разорвать тишину в клочья! Или же уйти, оставив мираж нерушимым. Знаешь, что в этот момент происходит? Тот, кто повержен, восстает. И не укроет его от света даже самая темная тьма под брезентом...
  У Саши по телу пробежали мурашки, он осторожно повернул голову и только благодаря Ане в полуметре за столом сдержался, чтобы не вскочить и не завизжать: на него в упор смотрели два безумных серых глаза, быстро переводивших взгляд с одного его глаза на другой. Странное и жуткое было ощущение: глаза быстро дёргались вправо-влево, но всякий раз они смотрели прямо на Сашу.
  Глаза заслонили собой всё: зал, людей, Аню рядом... такое ощущение, что даже Сашу. Короткое мгновение не было ничего, кроме этих серых глаз и только потом, когда Саша смог, наконец, отвести взгляд и даже чуть отодвинуться, он увидел золотую маску, из-за которой они на него смотрели.
  Это была типичная театральная золотая маска, но застывшая в очень странном, скорее даже нереальном выражении лица: если посмотреть чуть справа, казалось, что лицо смеется, если слева - плачет. Если спереди и чуть снизу - то складки на маске накладывались одна на другую, и она казалась абсолютно спокойной. Чуть поворачивая голову, обладатель маски мог менять выражение лица для стороннего наблюдателя. На деле он оставался недвижим.
  Остальной наряд был чёрным, полностью облегающим стройную мужскую фигуру.
  Кто-то схватил Сашу за руку - это была Аня. Теперь и она со страхом смотрела на человека в маске.
  А он выпрямился и трубным голосом завопил, заставив весь зал вздрогнуть, вскрикнуть и обернуться:
  - Фантазия! Фантазия!!! Фанта-а-азия!!!!! Фе! Фу! Фо! Фа! Фы!
  Все люди, включая Сашу с Аней, смотрели на обладателя маски, не в силах оторвать взгляд. А он всё орал как резаный. А потом внезапно умолк. Сорвался с места - игрушечный прямоходящий клоун на пружине, у которого её взвели до упора, а после спустили нажатием кнопки и нелепой походкой, размахивая руками и ногами во все стороны, чудом не падая и никого не сбивая, помчался к сцене. Метра за три до луча света, который освещал сцену, походка сменилась на элегантную поступь гимнаста: только что был клоун, а сейчас в чёрный костюм будто вселился тигр!
  И одним элегантным прыжком, в котором была грация кошки, резкость молнии и плавность морской волны, он прыгнул на шест...
  БАМ!
  Черное тело, со всего размаха, на самом пике прыжка въехало лбом золотой маски в шест и тряпкой упало на сцену, под шестом.
  Сверху упал красный бархатистый занавес, отгородив зал от сцены. Свет медленно поднял людей из мягкой темноты, в которой они лежали, придавленные шоком. Все были словно пришпилены к стульям и только пару минут спустя кто-то нерешительно встал и пошел к выходу. За ним потянулись остальные.
  - Конец первого акта. - Аня положила руку Саше на плечо. - Я так испугалась... пойдем в буфет,
  - Первого?! - сдавленно воскликнул Саша. - А что, ещё что-то будет?!
  - Я тебе говорила - это необычное место. Но такого, конечно, ещё не было...
  
  ...
  
  Даже в буфете царило молчание.
  - Странный тип. - задумчиво пробормотал Саша, жуя бутерброд. - И почему он возник у меня за спиной? Словно мы давно знакомы.
  - В смысле, у тебя? - возразл патлатый парень на стуле рядом. - Вообще то, это я его первый увидел. Он за мой стол сел. А потом как разбежится...
  - Разбежится? Вы о чём? - вытаращила глаза девушка с синими волосами со столика рядом. - Он ехал на доске - и так классно ехал... А потом как подпрыгнул и головой в столб...
  - На какой ещё доске?! - зашикал белобрысый парень с барной стойки. - Это был велосипед!
  Буфет загудел, как улей. Каждый считал, что человек в маске появился именно рядом с ним, и прошептал именно ему на ухо нечто, о чем каждый стыдливо умалчивал. Похоже, у каждого слова были свои.
  Потом он понёсся к шесту. Кто-то видел его на скейтборде, кто-то на самокате, кто-то просто бегом - но походка различалась. Одна девочка видела, как он летел к шесту, держась за хвост воздушного змея.
  Все сходились только в одном: в конце он со всей дури бьется лбом о шест, падает на сцену и пропадает.
  Спор разгорался и грозил перерасти в бурю, как вдруг с дальнего столика донесся сконфуженный голос рыжей девушки:
  - Вы говорите, "Он"? Это же была девушка - в золотой маске и длинном красно-чёрном платье...
  И все утихли. Стало ясно: произошло что-то совсем необъяснимое.
  Раздался мелодичный звон. Первый звонок, конец перерыва...
  
  ...
  
  - Ой, что же сейчас будет, страшно подумать! - прошептала Аня на ухо Саше. - Если там было всего лишь начало!
  Не успел Саша ответить, как от сцены прозвенел звон
  - Саша! Выйди на сцену!
  У Саши аж мурашки поползли по спине. Он вжался в стул, напряженно ожидая, как какой-нибудь другой Саша из зала встанет и пойдет...
  - Ты здесь единственный Саша на весь зал! - весело закричала маска. - Так что ошибиться невозможно!
  У Саши на лбу выступил холодный пот. "Еще и Аня все это увидит. А если я опозорюсь при всех?"
   - Аня сама за тебя очень сильно переживает и будет только рада, когда ты вернешься обратно целым и невредимым! - немедленно ответил масочник. - Ну же! Не заставляй меня тащить тебя за руку!
  Саша встал и, не чувствуя ног, пошел к сцене. Уже после того, как он миновал последний столик, перед самой лесенкой из пяти ступенек, в голове завертелась запоздалая мысль: "Он что, мысли читает?" По высоким неудобным ступенькам вышел на сцену и встал рядом с фигурой в плаще, не зная, что и думать. А недвижимая фигура стояла и смотрела в зал. А потом взмахнула руками и указала за кулисы:
  - Подай-ка мне во-о-он тот зонтик! Сейчас мы покажем публике настоящее представление!
  Саша притащил из-за кулис зонтик и подал его фигуре - та его подкинула и зонт превратился в букет цветов. Зал отреагировал вялыми аплодисментами, явно ожидая, что сейчас будет представление почище.
  Потом незнакомец попросил Сашу принести пару стульев, а после - прошел между ними, как по мостику, причем Саша явно видел, как между ними сверкает тонкая-тонкая нить. Трюк зрелищный, но где же магия?
  Принес по просьбе маски веревку - та взлетела вверх и рассыпалась облаком конфетти, потом маска щелкнула пальцами и достала из рукавов по голубю, дала публике загадать карту из колоды и - о чудо! - она оказалась в кармане парня из первого ряда.
  Зал загудел, Саша тоже был в недоумении. После умопомрачительной первой части, это все были детские фокусы - хорошо бы смотрелись на школьном спектакле, но не здесь.
  Маска достала из рукавов еще по паре карт, несколько раз зрелищно перекинула их из руки в руку, потом вдруг посмотрела в зал и словно задумалась.
  - Господа, у меня такое ощущение, что вы ждете чего-то другого. - сказала она словно виновато.
  - Это все шляпа! - громко сказал кто-то из зала.
  - Неужели не нравится? - фигура развела руками.
  "Давай настоящую магию!", "как в начале!", "в первой части было круче!" - послышались голоса.
  Маска повернулась к Саше, который мечтал только том, как бы незаметно уйти со сцены.
  - Ты что скажешь? Покажем им настоящую магию?
  Саша кивнул, не зная, что и думать.
  - Ну хорошо... - фигура прошлась из конца в конец сцена - свет прожектора следовал за ним, второй все это время светил на Сашу. - Друг мой, принеси во-о-он тот ящик, стоит за кулисами.
  Ящик был высотой метра три - Саша побоялся, что он будет весить как шкаф, но тот оказался словно склеен из картона - минуту спустя мальчик уже ставил его рядом с маской, гадая, что же будет дальше.
  - Вы хотите магию? - недовольно бросил фокусник. - Будет вам магия! Я исчезну! Растворюсь! Как сахар в чае, как капля в ручье, как чих кролика в громе оркестра! Саша, мальчик мой, там в ящике, на уровне твоей груди - отверстие. Просунь туда руку и скажи, что ты там нащупаешь.
  Саша сунул руку и... замер. По руке пробежал теплый ветер, её пригрело солнце - он словно высунул руку из форточки на улицу, а не сунул в тесный короб. Попытавшись нащупать края ящика, Саша не смог этого сделать - там, где должны быть стенки, оказалась пустота.
  - Глубже, мальчик мой. Суй руку глубже. - нетерпеливо сказал таинственный фокусник.
  "Ну же, давай!" - послышался чей-то вопль из зала.
  Саша сунул руку глубже и, на свое удивление, уперся в стеклянную дверь с пластмассовой ручкой, почему-то очень знакомой...
  - Что чувствуешь? - спросил фокусник, заходя Саше за спину.
  - Ветер... солнце... Как это, вообще?
  Фокусник воздел руки к небу и смешно потряс ими, словно проклиная небеса за такого помощника.
  - "Ветер, солнце" - передразнил он мальчика - Я говорю, что ты нащупал?
  - Ручку двери... - Саша силился вспомнить, что же это за ручка, но был так смущен и растерян, что никак не мог собраться с мыслями..
  - Так дёргай. - пожал плечами фокусник. - Ну же! Мы ждем.
  "Мы ждем!" - крикнули из зала.
  Саша сглотнул, ухватился за ручку и потянул на себя - и услышал щелчок. Дверь - стеклянная входная дверь посреди солнца и ветра, которые каким-то образом оказались заключены в маленький темный ящик - поддалась и открылась.
  Щелчок услышал и фокусник, тут же подбежал и помог Саше вынуть руку. Быстро, даже немного суетливо, заглянул внутрь ящика, потом сам взял ящик, переставил его на пять шагов по сцене, снова посмотрел, и, наконец, торжественно встал рядом, приняв изящную позу - ноги вытянуты, одна рука поднята к груди, вторая вытянута вверх - словно он собирался дирижировать оркестром где-то на балконе.
  - Саша, мальчик мой! - обратился он снова к Саше. - Сунь руку еще раз в этот волшебный ящик! Ты нащупаешь там плотную ткань - насчет "три" одним движением вынь её и накрой меня с головой! Ты готов? Мы считаем вместе! За-а-ал!
  Саша сунул руку, тут же нащупал ткань, ухватил её и приготовился тянуть.
  Фокусник взмахнул рукой. "Раз!" - проскандировал зал недружным хором, увлеченный фокусом. Еще взмах, "Два!" - проговорил хор уже куда дружнее.
  Перед тем, как взмахнуть рукой в третий раз, фокусник повернулся к Саше, склонил голову в каком-то новом ракурсе - отсюда маска вовсе не казалась человеческой - напоминая не то быка, не то дьявола. Софиты подсветили его с неожиданной стороны и Саша впервые увидел в прорезях маски серые глаза и почему-то вспомнил кафе, в котором оказался, как только попал в этот мир.
  - Ты готов? - спокойно спросил фокусник до того, как Саша успел что-то обдумать и потому машинально кивнул.
  Взмах рукой. "Три!" - прокричал зал.
  Саша рванул на себя шуршащую ткань и тут же накинул её на фокусника. В ту же секунду во всем зале загорелся свет и Саша увидел, что ткань на фигуре - это защитного цвета плотный, но тонкий брезент, на котором ярко-красной краской нарисован знак "Стоп!" - точно такой же, каким они укрыли Ангела... но откуда на нем точно такой же знак?
  "Быть не может, просто быть не может..." - Саша почувствовал, что холодеет. Он подошел к фигуре, тронул её, словно желая убедиться, что это не морок и не иллюзия... и в эту секунду ткань осела на пол, словно была подвешена за крюк. Фокусник исчез.
  Зал взорвался аплодисментами! Саша же, не чувствуя ни ног, ни рук, соскочил со сцены и побежал к выходу, по пути доставая смартфон, чтобы срочно позвонить в НИИ... и тут где-то в отдалении, за пределами зала, раздался мощный хлопок, словно кто-то взорвал петарду размером с пятиэтажный дом. Секунду спустя здание тряхнуло, аплодисменты сменились криками ужаса, а Саша споткнулся и упал. Тут же встал, потирая лоб и выбежал из зала на улицу.
  НИИХРЕНА был в нескольких кварталах прямо перед выходом, возвышаясь над деловыми трех-пятиэтажками... и он горел. Горели верхние этажи, от здания шел густой, словно от праздничного шоу, разноцветный столб дыма, похожий на бороду престарелого хиппи, окрашенную в черный, красный, зеленый и синие цвета, с редкими вкраплениями белого.
  Зазвучал вой пожарных машин. Саша увидел, что здание тряхнуло и на короткую секунду от него словно отделился рой мошек - это осыпались стекла. В ту же секунду Саша услышал кошмарный гул: нечто среднее между грохотом груженого товарного поезда, который несется на полной скорости и скрежетом ржавого ключа в замке - гул волной прошелся по улицам, прижав Сашу и остальных прохожих к земле, и вдруг Саша понял, что это не шум и не гул, а адский рёв, а даже догадался, чей.
  - Мамочки... - оказывается, Аня тоже выбралась из театра и стояла за Сашей. - Институт... Что же теперь будет?
  Здание НИИ накренилось - как огромная сосна, которую подпилили деревом. И словно в замедленной съемке завалилось на бок. В воздух поднялось облако пыли. Раздались крики. Пикнул смартфон. Смс, безымянный номер:"У Ани дома, через полчаса. Кранты. Кант."
  
  ...
  Когда Саша и Аня подбежали к подъезду девочки, со двора поднялся и улетел в даль вертолет - Саша заметил, что его кабина была пустой. Ёжик и Мара ждали их у подъезда. На руках Мара держала компьютер, экран разделен на две части - на одной был Кант, на второй - камера из кабины пилота показывала город - Мара дергала какие-то рычажки, похоже, отправляя вертолет за город.
  - ... но все равно, я ничего не успел спасти, прости. И спасибо, что предпочла захватить меня, а не что-то еще. - успел услышать Саша.
  - Вы уже здесь! О, ничего не себе... - охнула Аня, осматривая парочку.
  С ног до головы в пыли и гари, волосы вклокочены. Когда Мара оторвалась от экрана и подняла на них взгляд, Саша увидел тонкую царапину, которая шла по диагонали из конца в конец лица.
  - Где поранилась? - тихо спросил Саша, когда они шли к двери Аниной квартиры.
  - Друга твоего спасала. - коротко ответила Мара, и Саша решил не уточнять, какого именно.
  Спустя полчаса парочка сумела более-менее привести себя в порядок, выпить чаю. Протерли даже ноутбук с Кантом - и теперь он молча смотрел на всех со стола.
  Ёжик молча сидит на диване, у головой у него на коленях лежит Мара, глядит в одну точку на потолке, одна её рука на животе, вторая тряпкой свисает на пол.
  - А где Мартин? - вдруг спросил Саша, поняв, что впервые не видит в этой компании белого халата, накрахмаленного интеллигентностью.
  - Нету Мартина. - сдавленно ответила Мара.
  - Как нету? Совсем нету? - Саша настолько опешил, что зачем-то переспросил.
  - Он был сердцем НИИ, а сам Институт - как бы частью его самого, потому он и не умирал. - ровным, мерным голосом заговорила Мара, глядя в потолок. - Когда Ангел начал громить здание, мы были на верхних этажах. Мартин раздал нам зеленые очки и велел пониматься на тридцать девятый этаж, а сам достал какой-то свой механизм и побежал вниз... На крыше оказался вертолет и мы улетели... Через пару секунд здание рухнуло. Мы живы только благодаря Мартину... Когда мы подбегали к самому выходу на крышу разгром прекратился на минуту, а потом... Ангел его убил. - Мара всхлипнула, потом спрятала лицо в ладони и зарыдала в полный голос.
  - Ты это сама видела? - переспросил Саша.
  Мара перевела на него тяжелые, заплаканные глаза и заговорила, вперемешку со слезами.
  - Вот как тебе объяснить..? Раздался громкий хлопок и из здания словно... ушла душа, понимаешь? Только мы бежали по коридору НИИХРЕНА, и тут бац... Словно по коридору налоговой: в воздухе висит запах офисной бумаги и ксерокса, хотя во всем институте в жизни не воняло подобной мерзостью! Цвета поменялись - потускнели даже под зелёными очками.
  Ёжик погладил девочку по голове, там опять разрыдалась.
  - Я все время, когда в Институт заходил, слышал тонкий, но очень приятный звон - словно первая нота скрипки, после которой вот-вот должен грянуть оркестр. Я его пытался расслышать - но он каждый раз затихал. После хлопка звон исчез, и... да: запах ксерокса и бумаги... фу.
  И все замолчали.
  Аня принесла всем по чашке чая, перед Марой с Сашей поставила, Ёжику осторожно дала прямо в руку - а сама утонула в большой подушке в углу.
  - И главное - как? - всхлипнула Мара. - Как это произошло? Всё же было в порядке: двери закрыты, Ангел - надежно укрыт. Как он ожил?
  Саша поперхнулся чаем. Вот как им сказать, как? Поймал взгляд Ани - та тоже все понимала, но просто грустно смотрела на него.
  Динамик на столе вежливо прокашлялся.
  - Посмотрите сюда. - Кант помахал им и открыл какой-то видеофайл.
  "Посмотрите" - он еще и издевается" - пробурчал Ёжик, но замолк и стал слушать комментарии остальных.
  Камера снимала входную дверь в НИИ. Улица. Стеклянная дверь. Мимо шли люди.
  - Это за минуту до инцидента. Смотрите внимательнее. Я увеличу и замедлю.
  Изображение на экране медленно увеличилось - теперь показывая входную дверь.
  Прямо в воздухе перед дверью появилась... дырка. Как в пластмассовом пакете - только что был целый, и тут палец проткнул отверстие... Из дырки перед дверью пролезла рука, поискала вокруг, нашарила дверь, ручку... и открыла дверь. Тут же втянулась обратно и исчезла.
  - Как это возможно вообще? - охнула Мара. - Дырка в воздухе - ерунда, но саму дверь не может открыть никто, кроме нас.
  Кант молча переключил камеру - теперь она показывала холл Института. Паркет, большой зал и высокие потолки, лестницы и лифты. Тело Ангела, надежно укрытое брезентом. Та же дырка появилась перед телом, схватила брезент и утащила его за собой. Ангел, попав под лучи солнца, зашевелился. Поднялся. Осмотрелся. Его глаза на записи светились, как у кошек в полумраке, что делало его ещё больше похожим на демона. А потом как в старых фильмах про оборотней, которые Саша видел в кинотеатрах, когда ему удавалось туда пробраться - раскинул руки, выгнул спину, поднял голову к потолку и закричал... Трансляция прервалась.
  - В следующую секунду на первом этаже вылетели все стекла, а аппаратура лопнула: все камеры, приборы. - беспристрастно сказал Кант.
  - Это моя рука. - вдруг, безо всякой паузы сказал Саша. - Это я сделал.
  На него уставились все. Мара - словно не узнавая его, Кант - пытался понять, шутит мальчик или нет. Даже Ёжик немного наклонился к нему и теперь медленно мотал головой из стороны в сторону, не веря услышанному. У Ани глаза были заплаканы. Наконец она вскочила. И рассказала всё о том психоделическом концерте, на который они пришли этим утром. И чем он закончился.
  - Сами виноваты - расслабились раньше времени. - после пары минут молчания проговорила Мара. - Никто и не говорил, что у Ангела нет союзников. Теперь ни у кого нет возражений, что нужно лезть на Трубу, ломать передатчик - и чем раньше, тем лучше?
  Возражений не было.
  - Кто полезет? - проскрипел Кант.
  - Я. - встал Саша, который последние пять минут сидел и скрипел зубами. - Это всё из-за меня, поэтому полезу я. Начинаем готовиться прямо сейчас!
  
  

Саша и Труба

   Они поселились у Ани. Она сама их позвала: отчасти - оттого, что видела часть своей вины в произошедшем. Отчасти - оттого, что её родители уехали на месяц в командировку, а оставаться одна в пяти комнатах она боялась.
  На следующий же день усилиями Мары одна из комнат в квартире превратилась в точную копию лабораторий НИИ - на каждой полке по нескольку устройств и приборов, кругом разбросаны микросхемы и механизмы, которые Мара рассеянно перебирала и иногда что-то паяла воедино. Взгляд у неё был при этом пустой и растерянный. Спала она по два-три часа в сутки, глотая какие-то цветные пилюли, после которых на несколько часов в нее словно вставляли аккумулятор. Потом батарея садилась, она глотала ещё пилюлю... и так пока раз в сутки не засыпала там, где стояла. Саша укрывал её одеялом и переносил на диван.
  Здесь было всё, что Мара успела забрать из Института. Всё спаянное она собирала в одно устройство - в углу комнаты. На вопрос, что она изобретает на этот раз, она рассеянно пожимала плечами, либо махала рукой, словно вопрос не имел смысла.
  Два дня спустя Ёжик, под присмотром Канта, снял повязку. Прямо перед зеркалом.
  - Зелёные... - парень улыбнулся, чуть сощурился, присмотрелся в свое отражение, провел пальцами по щекам, лбу и волосам, словно запоминая...
  - Я сначала хотел сделать голубые, но подумал, это будет дурным знаком. - тихо сказал Кант из динамиков.
  - Если бы ты вставил мне голубые глаза, я бы воткнул тебе отвёртку в жёсткий диск. - ответил Ёжик и втайне от всех смахнул слёзы. - Черт возьми, я снова вижу...
  Ёжик не уходил. Но и на рожон не лез. Когда его просили о бытовых мелочах - делал без вопросов, сам ничего не предлагал. Ночью уходил в Город и гулял, заново рассматривая звезды, здания, людей, фонари и машины.
  Смотрел на Трубу, чувствуя смутное томление в груди. Он снова видел и знал, что может пойти с Сашей. Что ждет мальчика за периметром - до конца не было ясно никому - вдвоем там могло быть проще и безопаснее. Но от одной мысли, что ему потребуется нацепить на себя рюкзак, проникать за периметр, лезть вверх, а после с парашютом прыгать вниз - и все это без защиты Тоум-Ра - по телу бежали мурашки.
  Саша и Лень на прыггах каждый день бегали по крышам до Трубы и искали, как пробраться за периметр. Потом Лень возвращался в логово к Йхоло, а Саша - к Ане домой, где уже ждали его остальные.
  У неё очень уютно. Аня жила с родителями в том пригороде Города, который, по сути, полностью состоял из работников ТЭЦ. Саша слышал, что её отец давно ушел на пенсию, преподает боевые искусства в одной из городских школ, мама - работает бухгалтером в одном из бесчисленных отделов электростанции.
  В комнате Ани было много книжек, мягкий уютный диван, ноутбук, и несколько десятков маленьких светильников разных цветов и форм - везде, даже под кроватью. Аня не переносила большого яркого света и даже на улицу редко выходила. Поэтому комната по ночами словно светилась изнутри.
  Чуть ближе к окну, к потолку крепился крюк, на нем висела боксёрская груша. Аня прилежно молотила грушу несколько раз в день, и её девичьи кулачки больше походили на большие камушки.
  После всех дневных забот они пили чай, смотрели какой-нибудь смешной фильм. Иногда доставали со шкафа Анин телескоп и сидели, не дыша, по очереди вдыхая вселенскую пустоту, подсматривая за ней как в замочную скважину. Аня учила его находить созвездия и угадывать, где в небе упадет звезда, чтобы можно было заранее загадать желание.
  А когда глаза у обоих уже слипались, вешала Саше гамак под потолком, а сама - забиралась под одеяло, и уже там переодевалась в ночнушку.
  Пока в соседней комнате Мара продолжала корпеть над своим устройством, Ёжик гулял в ночи, наслаждаясь зрением, Лень с Йхоло анализировали новые данные о периметре, а Кант дежурил в Сети, в поисках полезных новостей... а в Городе Ангел готовился уничтожить солнце... даже тогда для Саши не было места безопаснее и спокойнее, во всем мире.
  Ему иногда казалось, что даже тигровые глаза Тоум-Ра поблескивают, когда он устраивается под потолком и встречается с Аней глазами.
  Они вдвоем лежали, смотрели друг другу в глаза и улыбались. Она - на кровати, он - в гамаке под потолком. Пока, наконец, не засыпали.
  Вечером после очередного забега с Ленью вдоль охранного периметра Трубы, Саша сидел в комнате у Ани и пил чай.
  Пил и думал. И мысли были тяжелые
  Труба окружена пятиметровым бетонным периметром, по верху которого лежат мотки колючей проволоки под током. По внутренней стороне периметра бегают огромные волкодавы, привязанные поводками к стальному тросу, который тянется по всему периметру. Они реагируют даже на шаги по ту сторону забора, начинают громко рычать. Сунься на территорию - лают и привлекают охранников с ближайшего КПП.
  Все КПП охраняются идеально, пройти невозможно. Вход по пропускам, через стальную решетку, которая открывалась изнутри, по желанию охранника только на одного человека. Подделать пропуск, взломать базу данных, по которой охранники сверяли человека, прежде чем открыть ему вход - нереально. Нужно искать физический залаз.
  ТЭЦ построена рядом с железной дорогой - от неё отходит ветка, уходит на одно из КПП. Там пройти так же неосуществимо...
  Три дня назад, они пошли вдоль стены по железной дороге. Лень отошел в кусты, а вернулся с большими глазами и восторженно жестикулируя. Мимо ехал, громыхая, товарный поезд, и Саша услышал друга только когда последний вагон умчался вдаль.
  В зарослях обнаружились заброшенные ворота. Кусты густые - надежно их маскировали, Лень даже сперва подумал, что это крупные листы металла, которые стоят вплотную к забору. Старые, из ржавого железа - по паре десятков лет, не меньше... Они легко прорыли под воротами лаз. Саша сунул голову... И вскрикнул! Справа зашлась в лае пасть волкодава, брызжа слюной и ненавистью. Только вынув голову обратно и переждав, когда схлынет адреналин, Саша осознал - ближе подобраться волкодав не может - трос, к которому он привязан, кончается задолго до ворот. Но плюс длина поводка... Морда зверя клацает зубами на расстоянии локтя от того, кто рискнёт пролезть под воротами.
  Едва он хотел залезть на территорию целиком и осмотреться, как по воротам прогремела автоматная очередь, а из-за стены послышался грозный оклик - лай волкодава привлек внимание охранника с ближайшего КПП.
  Сегодня они снова были у ворот, проверили - остался ли лаз? И он был на месте... Даже прорытая канава. Охранник, видимо решил, что на территорию лезет бродячий пес, или просто не придал значения... "Ну кто там полезет? Зачем?"
  Но как пролезть, чтобы не привлечь внимания пса? Как сделать так, чтобы охранник не услыхал лая? Они спросили у Мары - есть ли какие-нибудь изобретения, способные помочь? Она покачала головой:
  - Всё, что могло нам помочь - взлетело на воздух, вместе с Институтом.
  У Саша аж мозги чесались. Кинуть псу колбасу со снотворным? Всё равно будет гавкать. Вырыть канаву поглубже, быстро пролезть и стремглав помчаться к Трубе? Но пули все равно быстрее...
  Мальчик думал, думал, думал...
  - Знаешь, мне всегда было интересно, как выглядит Город оттуда... - Аня размешала ложечкой чай и показала пальчиком на Трубу. - У меня всегда была мечта - увидеть рассвет с её верхушки. Жаль, что она не сбудется. Попасть туда невозможно.
  - Если это невозможно, то скоро мы все умрём. - нервно сказал Саша и кинул в рот печеньку.
  - Значит, ты это сделаешь. - ответила девушка.
  - Как же я это сделаю, если это невозможно? - пробурчал Саша.
  - Ты хочешь, чтобы я умерла? - грустно улыбнулась девушка. - Ведь если ты этого не сделаешь, я умру.
  - Ну что ты говоришь... - Саша отмахнулся и решил сменить тему. - Но я удивляюсь, как ты до сих жива, если пять лет знакома с тем человеком, которого мы с Кантом видели всего раз...
  - Вячиком? - удивилась Аня.
  - А то кем же ещё. Он... - Саша осекся. Аня до сих ни в какую не хотела признавать своего школьного друга - частью заговора. Он уже и сам сомневался...
  - Он помогал мне с каждой контрольной! Одним летом мы вместе ездили на раскопки. С ним всегда весело и легко. А вы его обвиняете в чудовищных вещах...
  - А чем он занимается? - спросил Саша больше для того, чтобы сменить тему.
  - Литературными поисками. - торжественно проговорила Аня.
  - Я думал, он историк. - удивился Саша. - Ездит по континентам, раскапывает там всякое...
  - Так он и ездит, и раскапывает! Он свою жизнь посвятил исследованию одной единственной легенды - которая в разных вариациях встречается по всей планете! В древних писаниях, свитках и даже наскальных рисунках. Один и тот же сюжет в разных исторических эпохах разных стран! Он даже докторскую написал на её основе... Всякий раз возвращается из новой экспедиции и пересказывает мне её - с теми особенностями, которые нашел в новом месте... Я её наизусть знаю! Тебе интересно?
  - Угу. - промычал Саша, подливая молока в чай. Ему и впрямь было интересно.
  Аня устроилась поудобнее и устремила взгляд в потолок.
  - В древние-древние времена, задолго до появления людей, планета пустовала. У неё не было даже солнца - просто здоровый камень, который висел в космическом пространстве. Но однажды на ней появились двое: мужчина и женщина. Женщину звали Эцнос, а мужчину - Легно. Два титана огромной силы: женщина излучала свет и тепло, мужчина - холод и мрак.
  Как только они появились здесь, то долгие века сражались, пока не поняли, что оба - бессмертны. И тогда они разошлись на разные концы планеты. Половина планеты, где жил Легно, осталась пустой и безжизненной. У него обитали только холодные твари вроде огромных летучих мышей, которые носились по планете ещё до их прихода.
  Тысячу веков спустя после примирения, Легно стало тоскливо на своей пустой и холодной половине. Он пошел посмотреть, как устроила свою половину Эцнос.
  А Эцнос излучала тепло и свет. И её половина планеты покрылась травой, деревьями. Из-под земли забили ручьи, возникли реки и озёра. Зародились насекомые, а чуть позже - звери, птицы и рыбы. По краям её половины планеты росла живая изгородь, которую охраняли тигры и сильные лесные духи, созданные Эцнос.
  Ещё на подходе к изгороди Легно согрелся в тепле Эцнос и влюбился в неё. Пробрался через изгородь, добрался до любимой. Она сперва испугалась, но он упал на колени, просил прощения. Признался в любви и остался с ней. Позже эти двое стали прародителями человечества. Эцнос превратилась в солнце и стала согревать всю планету целиком. А Легно стал покровителем человечества.
  Имена меняются в разных культурах. Детали тоже. Но сюжет один: двое титанов откуда ни возьмись появились на пустой планете. Тысячу лет сражались, а позже - полюбили друг друга и дали начало всем людям. Удивительно, да?
  - Да. - Саша кивнул. Легенда была красивая, но его привлекло другое... - А как, говоришь, Легно достучался до Эцнос?
  Аня наморщила лоб, вспоминая.
  - В этот последний раз Вячик вернулся из джунглей. Рассказал, что по версии древних ацтеков, Легно подошел к неприступному лесному массиву, за которым бегали тигры. Вызвал бурю, которая отвлекла стражей - и под звуки грома пролез через непролазную чащобу. Тигры рычали на него, но боялись напасть. А их рыка духи-стражи не услышали - их заглушал гром... ты чего?
  А Саша сидел и боялся шевельнуться, чтобы не спугнуть мысль. Ложка с сахаром замерла на полпути к чашке.
  - Гром...
  Гром. Громкие электрические разряды. Небесный стук. Как громкий стук колес... Стук стальных колес об стальные рельсы... Громкий. Оглушающий. Когда мимо едет товарный поезд, то не слышно решительно ничего, на сотни метров вокруг. А это значит...
  - ...ты меня слушаешь? С тобой все нормально? - голос Ани вернул Сашу на кухню.
  - Я знаю, как пробраться на Трубу. - Саша не узнал свой голос.
  Девушка улыбнулась.
  - Значит, ты всё-таки меня спасешь?
  
  ...
  
  Труба была огромна. Словно планета решила покурить и вставила себе в рот сигарету. Всего на двадцать метров короче Башни Солнца. Они вдвоём возвышались над всем Городом, их верхушки были двумя островками в необъятном поднебесном океане, по дну которого ездили машины, гуляли люди, росли кораллы и водоросли в виде обычных зданий.
  Труба приставлена к ТЭЦ, которая в одиночку питает весь Город целиком - мощность электростанции была соответствующей, и для её работы нужно выводить уйму тепла за пределы станции. Потому Труба уходит в небо на три с половиной километра, а основание её просто необъятное - обойти можно только за час с небольшим...
  - Три с половиной километра! - ужаснулся Саша, когда они обсуждали этот план. - Мне же нужно будет ползти по лестнице вверх?
  - Да. - ответила ему Мара. - Лифта у Трубы до сих пор нет, обслуживается она роботами-дронами, инженеры сидят внизу. Придется подниматься по лестнице. А она, к слову, не менялась со дня постройки Трубы, а это полвека. Так что придётся быть очень осторожными, металл местами мог сильно разрушиться, особенно ближе к верху.
  - Захвати из-под небес что-нибудь памятное! - попросил Ёжик. - По-любому там будет что-то интересное.
  Саша кивнул, попытался представить, сколько времени придется подниматься, и не сумел... И прыгги здесь не помогут.
  
  
  
  
  ...
  
  Ночь скрывает Сашу от камер, когда он идет по мелкому лесу, прямиком к заброшенным воротам.
  Там он разгрёб заранее накиданную свежую землю, но внутрь, на территорию, не полез.
  Сверился с часами - ещё около полутора минут.
  Секунды ползут медленно. Кровь словно стала щекотливой, сидеть на месте абсолютно не получается. Саша попытался несколько раз глубоко вздохнуть, вспомнить - ради чего он делает то, что делает. Наконец упал на землю, несколько раз отжался, чтобы снять напряжение. Стало легче.
  Машинально ощупал внутренний карман толстовки - там было то, что он не стал ни с кем обсуждать. У сегодняшней аферы была ещё одна цель. И она, как ни удивительно, щекотала Саше нервы ничуть не меньше, чем спасение мира.
  - Поезд близко. - сказал голос Канта в наушнике. - Приготовься.
  Послышался шум - приближался грузовой локомотив - один из десятков, движущихся из одного конца Города в другой.
  Шум стал громче, громче... пока поезд не поехал мимо, а вагоны не начали шелестеть, как кадры кинопленки. Саша почему-то подумал, что если на каждом вагоне действительно нарисовать кадр из фильма - то можно сделать мультик на пару минут, пока поезд едет.
  - Пошел! Саша! - снова зазвучил в наушнике панический шепот Канта.
  Саша быстро прыгнул к дыре, аккуратно сунул голову, осторожно пролез у основания ворот.
  Волкодав уже был тут! Натянул поводок, зарычал, залаял со всей яростью! Саша чувствовал его дыхание, на лицо попали брызги собачьей слюны. Пытаясь не думать, что же будет, если поводок или ошейник не выдержит натиска зверя, он пролез, вытащил ноги...
  Всё, он внутри. Если раньше можно было выкрутиться - теперь его застрелят на месте, как только увидят.
  Он осторожно посмотрел будку охраны - никого. Поезд ехал вплотную к границе ТЭЦ и полностью гасил лай пса. И пока поезд не проехал, нужно было валить от него подальше.
  И Саша быстро осмотрел безлюдную территорию, активировал прыгги и быстро побежал к Трубе...
  Он бежал минуту или две, но казалось, что вечность. От стены до Трубы было пустое поле - не спрятаться, не скрыться. Одна надежда - что охранники на КПП сидят в будках, не думая выходить наружу. И что система охраны ТЭЦ не предусматривает патрулей по территории.
  У Трубы мальчик сел в тень, перевел дух. Тревоги не было. План сработал, он добрался до Трубы - и никто его не обнаружил. Ни единая душа не знала, что он здесь. Потому он просто дышал, смотрел на ясное звёздное небо и собирался с силами - предстояло ещё найти лестницу и... собственно, лезть вверх.
  Откуда-то справа раздался треск - как если бы чей-то сапог наступил на хрупкий камень.
  - Стоять! - Кант аж зашипел в наушник. Он слышал все, что слышал Саша и понимал, насколько хочется тому вскочить и побежать. - Замри! Врасти в землю!
  Саша замер. Даже дышать перестал. Даже моргать. Только сердце продолжало биться, но и то шёпотом.
  Из-за трубы медленно вышел охранник, с винтовкой за плечами. Похоже, это был его стандартный обход - он просто шёл, никуда не всматриваясь и не вглядываясь. Просто шёл, глядя вдаль, по привычному и удобному маршруту.
  Прямо к Саше.
  - Спокойно. - прошептал Кант. - Просто сиди.
  Охранник смотрел куда-то на периметр и шёл к Саше. Вот он почти у его ног. Ещё шаг и он споткнётся об нелегального попаданца, как о бревно!
  Но он остановился. Потянулся, зевнул. Достал из кармана сигарету, закурил, всё так же равнодушно осматривая периметр.
  "Хорошо, что он не вышел, пока я бежал сюда от ворот" - подумал Саша. И немедленно убрал эту мысль, словно охранник мог услышать и её.
  Стоило охраннику посмотреть налево и вниз - и он увидит Сашу, который сидит, прислонившись спиной к Трубе.
  Но люди обычно не видят самого главного, так как не привыкли смотреть туда, где оно происходит.
  Охранник докурил сигарету, кинул её одними пальцами куда-то в тень и пошел обратно. Стандартный, ничем не примечательный обход продолжился.
  - Сосчитай до сорока. - сказал Кант. - А потом поднимайся и осторожно иди за ним.
  Саша досчитал. Потом поднялся - и охнул: ноги свело судорогой!
  - Ты чего? - спросил Кант.
  - Ноги свело. - прошептал Саша растирая икры и бедра. - Нормально, сейчас расхожусь.
  Шаг за шагом, прижимаясь к стене и напряженно прислушиваясь, он обходил Трубу, готовый в любую секунду остановиться и быстро пойти назад - увидев темный силуэт с винтовкой за плечами.
  
  Но охранник либо вовсе отошёл от Трубы, либо был на другом её конце.
  А Саша теперь стоял, задрав голову и смотрел прямо на лестницу. Начиналась она метрах в двадцати от земли, до неё - переплетение толстых резиновых кабелей. Каждый метр кабели фиксировались к Трубе металлическими скобами. Для натренированных рук они - все равно что лестница.
  Но кабели ярко освещают прожекторы.
  Саша не стал терять времени. Быстро оглянулся и убедился, что вокруг никого - он схватился за кабели и как паук начал быстро карабкаться вверх, упирая ноги в скобы. Прислушивался и сам издавал как можно меньше звуков и каждую пару секунд кидал взгляд вниз. Уже пролез половину расстояния, как вдруг затих. Уцепился ногой за железную скобу, и прижался к бетонной поверхности.
  Охранник шел обратно. Неспешно, шаг за шагом.
  Дошел до лестницы, остановился и закурил. Едкий дым защекотал мальчику ноздри. Захотелось кашлять, сплюнуть.
  Стоит охраннику сейчас посмотреть вверх - и всё пропало! Саша был здесь самой выгодной мишенью, какую только можно вообразить. "Лёгкий бонус к зарплате" - горько подумал про себя Саша.
  Время тянулось бесконечно. Наконец охранник докурил, пошёл дальше и скрылся за изгибом Трубы.
  Саша в несколько рывков - быстрее и торопливее, чем следовало на такой высоте - долез до начала лестницы, пробрался через защитные прутья, залез на основание.
  Готово. Он в недосягаемости! Даже если охранник посмотрит прямо на него - за железными прутьями на фоне лестницы его не увидеть.
  Саша вытер пот, снял рюкзак, достал воды и энергетик.
  - Ну вот, самое страшное позади. - сказал Кант.
  - Осталось всего ничего. - мрачно отозвался Саша.- Три с половиной километра прямо вверх.
  ...
  
  Примерно через десять лестничных пролетов, Саша сел на край площадки, уперся лбом в ограждение и выдохнул. Он не пролез и половины, и трети, и даже десятой части. И уже смертельно устал.
  Руки гудели, бицепсы - словно налились резиной.
  Он поднял глаза. Город лежал в ночи - словно огромное поле, усеянное миллионом огоньков. А сверху над полем горели звёзды, дополняя картину. Небо здесь было другим - оно словно светилось внутренним светом, а каждая звезда как отверстие в небосклоне, через которое этот свет вырывался ярче.
  "Звёзды сверху, и звёзды снизу..." - подумал Саша. - "Если забраться повыше, то кажется, будто ночью в Городе больше света, чем днем"
  И достал ампулу курьерского энергетика. Надкусил её зубами, ощутил, как ядерная кислота сводит скулы, поморщился. А потом - аж зубами заскрипел! Он словно съел разом десять лимонов!
  Усталость испарилась. Мышцы рук и ног стали свежими, как если бы Саша отдыхал неделю.
  Мальчик вскочил, кинул ещё один взгляд на городские огни и продолжил быстро взбираться.
  ...
  
  Некоторые проёмы лестниц закрыты на замок. Ржавые, грузные замки даже невозможно вскрыть - щель для ключа покрыта слоем ржавчины, да и механизм бы просто не дал повернуть ключ, даже если бы он был.
  Тогда Саша просто вылезал за пределы прутьев, которые здесь охраняли человека, залезающего по лестнице, повисал на проёме, над пропастью, ощущал, как в животе что-то ухает, а потом - подтягивался и залезал в безопасное пространство.
  И лез дальше. Когда действие энергетика кончилось, он принял ещё один. А потом ещё.
  Всё выше, и выше. Вначале городской шум размылся, отдельные клаксоны автомобилей и людские голоса стали единым гулом. Потом и этот гул утих и полностью исчез.
  Последние полчаса Саша поднимался в абсолютной тишине, которую не нарушал даже Кант. Слышно было только как скрипит металл под руками Саши. И похоже, он был первый, кто здесь лез, со дня постройки Трубы. Все кабели, коммуникации доставлялись и вбивались на эту высоту дронами. Красные лампочки, которые встречались каждые тридцать проемов, менялись тоже ими.
  Наконец Саша осмелился остановиться. Последняя таблетка энергетика ушла минут двадцать назад, и её действие как раз заканчивалось. Мышцы постепенно наливались свинцовой усталостью. Осталась последняя площадка - верхняя. Двадцать ступеней и всё.
  - Давай. - сказал голос Канта в наушнике. - Минуту спустя будет сложнее. Давай! Ещё чуть-чуть!
  Двигаться было невероятно больно! Саша стиснул зубы и одним рывком, почти за шкирку, затащил себя под люк верхней площадки. Защитная решетка за спиной кончилась на половине лестницы.
  Последний люк на последнюю площадку оказался заперт на замок.
  Саша ударил его кулаком и чуть не заплакал, чуть не разжал руки, забыв, что за спиной нет спасительной решетки. Сил повиснуть над пропастью на решетке площадки, переползти на край, зацепиться за её конец и подтянуться, как он уже делал раз пять, пока лез сюда - не было.
  Всё было зря. План по проникновению, нервы и адреналин, игра с охранником, вечность на пути наверх... всё было зря. Пальцы слишком слабы, если он повиснет - то полетит вниз, как букашка, щелчком пальцев отправленная с дерева в траву.
  - Саша. - мальчик помотал головой. Он не хотел слышать этот голос, он хотел выкинуть наушник и никогда не возвращаться вниз. Не видеть Канта, Мару, Мартина... Аню. Он всех подвел. - Саша, посмотри назад.
  Мальчик оглянулся.
  Он лез под энергетическими таблетками, дав себе команду забыть об усталости, времени, голоде. Стал словно машиной, которая способна подниматься вверх. И не заметил, что вокруг рассвело.
  Город заливает нежно-кремовая тень. Разгорается горизонт, огонь в котором раздувает теплый утренний ветер. С минуты на минуту выглянет солнце. То самое, которое они хотят спасти. И он увидит его первым на всей планете.
  Саша думал, что он лез в тишине - но ошибался. Тишина оказалась невесомым полотном, сотканным из миллиона звуков, каждый из которых можно было расслышать.
  Сыто скулила собака - повар ресторана вынес ей деликатесов, которые остались после гостей. Какая-то девушка негромко вскрикнула - парень перед ней опустился на колено и достал откуда-то букет и кольцо. Взревел сигнал машины - водителю по телефону сказали, что он стал отцом.
  Звонкий шлепок пощечины. Скрип крепкого рукопожатия. Выдох юного спортсмена, который в первый раз вышел на свою первую утреннюю пробежку, ещё до восхода.
  Отголоски важных решений, тени больших факелов, шёпот громких споров - все это здесь. Стоит прислушаться.
  Всё это Саша слышал - разом и по отдельности. И всё-всё понимал, что происходит и почему.
  Отсюда - с самой высокой точки во всем Городе - все было рядом, руку протяни. Всё было просто и ясно. И очень-очень спокойно. Здесь происходило все и сразу, и ничего не происходило. Здесь звенела оглушающая музыка тишины. Здесь все было едино: малое и великое. Самый маленький человечек был ничуть не меньше самого огромного небоскреба.
  А самая жуткая усталость - источник самой великой силы.
  Саша обнаружил, что его окутывает красное пламя. Глаза тигра горели - так же ясно, как и в первый раз. Огонь окутывал его руки, и из них уходила усталость.
  - Понимаешь... - начал Кант, собираясь произнести долгую и вдохновляющую речь.
  - Понимаю. - не дал ему закончить Саша. - Я все понимаю.
  И, не давая себе опомниться, повис над пропастью в три с половиной километра, переполз на край, одним рывком подтянулся и перевалился на последнюю площадку Трубы.
  Огонь пропал, Тоум-Ра перестал светить, и усталость немедленно вернулась.
  И только сейчас Саша ощутил, что пальцы готовы отвалиться.
  
  ...
  
  Сперва он, конечно, попытался вызвать его снова - но тигр умолк и не хотел проявлять свою силу вновь. И тогда Саша смирился - были дела поважнее.
  Приборчик, ради которого всё это затевалось, - синий коробок размером со спичечный, на тонкой антенне, на обратной стороне Трубы.
  Но, прежде чем сбить его, Саше оставалось ещё одно дело.
  Из внутреннего кармана толстовки он достал одноразовый пакет с краской и компактным пульверизатором в углу. Написал во всю Трубу "Аня" - так, чтобы она увидела.
  С такой огромной высоты ему никогда не отыскать её дом - он лишь один из миллионов каменных коробок далеко внизу, отсюда одинаковых по размеру - размером с ноготок. Но она увидит, чуть позже.
  Дописав, поднял железный ржавый штырь - который очень кстати лежал у люка и замахнулся на синий коробок на металлическом шесте!
  У коробка что-то сверкнуло. Саша опустил штырь, присмотрелся: металлическая зажигалка. Большая и совсем новая, примотанная её к антенне синей изолентой.
  "Захвати из под небес что-нибудь памятное," - вспомнил он просьбу Ёжика. Лучшего и не сыскать! Видимо, здесь все же ходят монтеры...
  Саша осторожно взял зажигалку и обнаружил на её оборотной стороне изящную гравировку в виде дикобраза. Хищная добродушная колючая ехидная морда. А в глазах - по камню, которые в лучах солнца отдают фиолетовым.
  На секунду Саше показалось, что глаза тигра на его пальце сверкнули красным. Но нет, только показалось...
  Отличная вещь! Ёжику однозначно придется по душе. Кто её мог здесь оставить?!
  Кинув зажигалку в рюкзак, Саша снова поднял штырь и теперь уже без раздумий, с размаху, врезал по синему коробку на антенне!
  Коробок затрещал и улетел вниз. Саша проводил его глазами, чувствуя, как в груди загорается жар. Он это сделал!
  Заревела сирена, а лампочки на площадке панически замигали. На территории ТЭЦ поднялась тревога.
  Саша не видел, но знал - там, далеко внизу, проснулись и забегали охранники. Дежурные вскочили и начали просматривать показатели датчиков и записи с камер, чтобы понять, что происходит.
  Труба ожила и начала выть - тонким, утробным голосом. Наушник тут же пикнул и заговорил голосом Канта:
  - Уходи! Они включают Трубу, хотят тебя сжечь, пока ты не слез. Через пару секунд здесь будет пекло, не зря для вывода адской температуры из сердца ТЭЦ построили трубу аж в три с половиной километра... Прыгай, скорее!
  Саша быстро вывернул рюкзак, взял в руку парашют, вскочил на перила и ахнул! Впереди - пропасть, позади - гудящее сопло прямиком из пылающего Ада. Будет ли когда-нибудь еще такое в жизни? Чтобы навсегда запомнить Трубу и Город с этой невероятной высоты, он оглянулся напоследок и вдруг увидел маленькую роспись белой краской у основания площадки, её можно было заметил, только забравшись на эту невозможную верхотуру: "Здесь был Кролик". Саша невольно улыбнулся:
  "Что же это за Кролик такой? Может, это его зажигалка..."
  И тут Труба загудела, извергая раскаленный дым из недр ТЭЦ. Лицо обожгло, запахло жжеными волосами.! Саша попытался вдохнуть, но не смог, воздух был словно из духовки, и тогда он шагнул, уже просто чтобы не сгореть заживо.
  В животе ухнула пустота. Труба рядом быстро уходила вниз, лестница прокручивалась как на ускоренной перемотке. Земля медленно приближалась, словно кто-то наводил увеличительное стекло на карту.
  Саша не стал ждать, кинул парашют в сторону, он тут же затрепетал, раскрылся, Сашу рвануло, тряхнуло, стропы послушно легли в руки - мальчик оседлал воздух и направил парус над головой прочь!
  
  ...
  
  - Он смог! Глушилка не работает! - на лице Мары впервые за последние дни сияла улыбка.
  Ёжик от волнения аж подпрыгнул.
  - И что дальше?
  - Дальше... действовать будем мы! - промурлыкала Мара слова одной ей известной песни. - Я посмотрю, что мы теперь можем, с отключением этого устройства... Будь добр, проверь пока, что происходит в Городе.
  Ёжик достал телефон, пробежался по сайтам, камерам видеонаблюдения, к которым у них был доступ.
  - Ничего не происходит. Все примерно то же самое.
  Мара всмотрелась в показания приборов и упала лбом на стол.
  - Ты чего? - не на шутку встревожился Ёжик.
  Девушка горько вздохнула.
  - Устройство на Трубе было не единственным, излучение на секунду отключилось, но тут же заработал другой передатчик. Где он, это опять нужно выяснять...
  Ёжик громко выругался. Всё зря, весь план насмарку! Сколько еще таких устройств распихано по городу? Он подошел к Маре, размял ей плечи, но девушка даже не пошевелилась, настолько устала.
  - Ты не спала сутки, я - двое. Хотя бы на этом этапе у нас все получилось и мы заслужили немного отдыха.
  Мара не ответила, тогда Ёжик обратился к монитору:
  - Кант, ты уже поймал Сашу?
  - Он только что приземлился на крышу машины, бросил парашют, залез в салон и я его увез, мы уже далеко от Трубы. - взволновано ответил Кант из динамика.
  - Вот и хорошо! Мара, пойдем кофе заварим? А ещё лучше - поспим...
  Мара грустно помотала головой, все так же лежа лбом на столе..
  - Некогда... Если это был первый, но не единственный излучатель, нужно сделать все возможное, чтобы найти остальные. Время поджимает, а Ангел теперь знает, что мы охотимся за передатчиками...
  Девушка застонала, еле-еле, через силу, подняла голову от стола, разлепила глаза, медленно достала баночку с яркими капсулами, с трудом открыла крышку, проглотила сразу две. Взгляд прояснился, движения ускорились, резким движением она ударила по крышке, кинула банку обратно, отвесила себе две пощечины, вернула немигающий взгляд к приборам и бодро застучала пальцами по клавишам.
  Ёжика передернуло. Он вздохнул и пошел варить кофе, у двери не удержался, обернулся на экран с картой Города, по которому двигалась большая белая точка - машина с Сашей, которую дистанционно вел Кант, и улыбнулся.
  "Вот же молодец, парень!" - подумал Ёжик про себя. - "Забраться на такую высотень... Я бы так никогда не смог"
  - Мара... Я могу тебе чем-то помочь.
  - Можешь. - кивнула та, не отрываясь от монитора. - У меня кончаются энергетики, а запасная пачка лежит у тебя в подземке, в большой тумбочке, во втором ящике снизу, слева от входа. Будь добр - сгоняй, принеси? Я тут ещё до утра просижу.
  Ёжика опять передернуло, но он пробормотал что-то согласное, потом на кухне кинул в себя кружку растворимого кофе с сахаром и вышел на улицу, до ближайшего входа в Метро.
  ...
  
  Через некоторое время вернулся Саша, открыл дверь своими ключам, осторожно зашел в спящую квартиру, поставил остывающий чайник, кинул в кружку пачку кофейного порошка, прислушался... В спальне сопит Аня, в комнате стучит по клавишам Мара. Кант что-то говорит ей через динамик, она ему сухо и резко отвечает. Ёжика нигде нет, возможно, он просто где-то спит.
  В целом - тишина и покой и не с кем было поделиться восторгом, который Саша унес с верхушки Трубы. Заварив кофе и разлив его на две кружки, он осторожно вошел к Ане и обнаружил, что та не спит... Девушка села на кровати, поправила белую пижаму и посмотрела на гостя.
  - Ну? Как все прошло? А то мне не говорят, даже Лень...
  Вместо ответа Саша поставил кружку с кофе на стол, подвел девушку к окну, дал ей бинокль и указал пальцем на Трубу.
  - У меня для тебя кое-что есть! Посмотри во-о-он туда.
  Аня посмотрела... и села на пол!
  - Ты сумасшедший! Просто сумасшедший!
  На кухне вдруг зазвонил телефон.
  - Сумасшедший... - еще раз прошептала Аня, восхищенно глядя на него.
  - Я сейчас! - Саше не хотелось уходить, но телефон трезвонил и мог помешать Маре, да и им с Аней... Уже на полпути к телефону Саша решил, что это Ёжик, звонит из Города, узнать, как дела...
  Подбежал к телефону, схватил трубку...
  - Ёжик, ты? Я вернулся, ты куда пропал? У меня для тебя кое-что есть!
  - Саша?
  Этот голос Саша никогда в жизни не с чьим не спутал: он будил его по утрам в Лесу, выручал его в вылазках. Саша слышал этот голос тысячи раз, но сейчас словно услыхал впервые.
  - Ирек?! Ирек!!!
  - Некогда объяснять. Вы молодцы. Ты молодец... - Ирек говорил отрывисто и торопливо, голос его звучал непривычно прямо и жестко. - Но это только первый из трех элементов, которые нужны Ангела для его плана. Я сейчас пришлю тебе информацию по второму и третьему. Второй - это такой же передатчик, он его надежно охраняет, гораздо лучше первого. Третий элемент - это какой-то человек, которого он ищет... Больше я ничем не могу помочь. Прощайте. И поторопитесь.
  Гудки.
  
  
  

Ирек

  - Тень? - голос Ангела, который вошел в зал, был вкрадчивым и таинственным.
  Ирек с трудом унял дрожь в ногах.
  Ирек... Скорее уже, "Ирек 2.0" - подтянутый, стройный, сильный, быстрый. От грузного ленивого мальчугана не осталось ни следа. Год назад Ангел сделал из него идеального убийцу, который способен прятаться в тенях, быстро передвигаться, следить, выслеживать. Убивать.
  И он сделал это, просто Пожелав.
  Две минуты назад пелена с его глаз спала, и голова до сих пор пыталась справиться с невероятным объемом знания - его личностью и всем тем, что он знал и чем занимался в последний год.
  Позвонил по номеру, который выяснил этим утром - не успев доложить Ангелу. Позвонил и удалил звонок, чтобы нельзя было отследить номер и адрес. С телефона же сразу послал информацию на электронную почту Маре. И тут вошел Он...
  Какие шансы, что он сумеет уйти?
  Ирек положил трубку обратно на телефон.
  - Кому ты звонил, Тень? - вкрадчиво спросил Ангел.
  - Я звонил Хранителям. Оставил послание, чтобы пустить их по ложному следу...
  - Брось, Ирек. - Ангел устало подошел к окну, повернулся к нему спиной. - Пару минут назад мальчишка забрался на Трубу, отключил Первый Генератор. Тот самый, который глушил личности в городе, заменяя их нужными мне. Это и тебя касалось. Второй заработал, но тебе хватило секунды, чтобы прийти в себя. Ты же не думаешь, что я настолько глуп, что...
  Ирек был быстрым, как сама мысль мысль. Он скользнул по тени, как по льду на катке, достал клинок и пронзил Ангела!
  Меч провалился в пустоту, у окна никого не было. И Ирек не сумел заметить, как это произошло. Не оборачиваясь, машинально выпустил клинок, который тут же вернулся в ножны за спиной, и растворился в тенях комнаты, стал их частью. Ангел здесь...
  Вернее, попытался раствориться. Холодная цепкая рука выхватила Ирека до того, как он успел затеряться в тени.
  Ангел теперь держал его за горло, прижав к стене. Смотрел безо всякой злобы, как на шкодливого щенка, который вздумал огрызаться.
  Ирек попытался освободиться, но не сумел. Меч прыгнул в руку, но Ангел щёлкнул по нему пальцем и тот отлетел в дальний угол комнаты.
  - Свои собственные творения я не убиваю. - сказал наконец Ангел. - Только дурак сжигает стихи, которые сам же и написал. Ты - тень, тенью и останешься. Был шёпотом, станешь - ужасом!
  Из глаз Ангела вышел лунный свет, который осветил комнату, наполнил Ирека...
  В полу открылся провал. И Ангел швырнул Ирека туда - и он полетел куда-то в глубокий и темный колодец, в котором даже его крик не был слышен.
  "По крайней мере, я хотя бы в последний раз сделал все правильно" - подумал Ирек, прежде чем пролететь через второй люк. А после упал и разбился вдребезги о каменный пол. Люк в потолке захлопнулся и снова стал неотличим от остальных каменных плит в потолке подземки.
  А спустя несколько минут маленькие части одного большого Ирека, разбросанные по бетону, начали собираться вместе...
  Но он уже не был Иреком. И даже не был Тенью.
  
  

Ёжик

  Несколько минут спустя, в маленьком, но очень уютном тупике городской Подземки, в котором стоял заброшенный вагон метро, и в который уже долгие годы не заглядывал ни один охранник, Ёжик открыл тумбочку справа от своей двери и нащупал большой пакет, полный маленьких капсул.
  "Как она на них живет?" - в очередной раз подумал Ёжик. Вытащил одну капсулу, посмотрел на тусклый свет лампочки. Порошок внутри переливался перламутром.
  Не успел он налюбоваться, как вдруг услышал шелестящий звук, который пробивался через ровный и привычный гул подземелья.
  Здесь постоянно что-то шумит: ездят поезда, капает вода, слышны тени Города. Ёжик привык к шумам и шорохам подземелья и порой мог сказать, что происходит за километры от него - по паре скрипов и еле слышному гулу. Вот проехал вагон монтировщиков - значит, сейчас шесть вечера, у рабочих окончилась смена и они едут домой, по закрытой рабочей ветке. Гулкие нерешительные шаги проскрипели по другую сторону ворот - очередной подросток ищет приключений на свою голову.
  А иногда, особенно ночью, Ёжику казалось, что он слышит чьи-то голоса - но он уже давно привык к подобной жути.
  Но сейчас сквозь ворох привычных звуков пробивался незнакомый, новый, а потому - пугающий.
  Ёжик встал. Всмотрелся в тьму за окнами своего вагона. Прошелся, запер все двери и окна, ещё раз отругал себя за то, что до сих ленился починить форточку у двери.
  Потом сел обратно, ещё раз прислушался. Вроде бы, все было в порядке.
  И в тот самый момент, когда Ёжик решил, что ему привиделось - из глубин коридора, по шпалам двинулся сплошной живой поток - маленькие темные клубочки.
  У Ёжика волосы встали дыбом. Это ещё что? Крысы?
  Да, это были крысы - целая стая. А ещё вернее - несколько стай, соединившись в одну, единым поток бежали на вагончик Ёжика.
  Без единой мысли в голове Ёжика наблюдал, как живое крысиной море добегает до вагончика... огибает его и направляется к запертым воротам - тупику.
  Тупику для людей, но, как выяснилось, не для крыс. Крысиное море устремилось в одну единственную дырку, прямо посередине, между двумя створками ворот - достаточную, чтобы в неё пролезла человеческая рука. Или крыса.
  Крысиное море устремилось в неё - как если бы людской поток разом ломанулся из метро, а на выходе оставили открытой лишь одну створку стеклянной двери.
  - Куда вы все так ломитесь? - завороженно пробормотал Ёжика. - Куда? Или... от чего?
  Достав фонарик, он пустил луч в тоннель - откуда только что прибежали крысы.
  Сперва он ничего не понял. За окном не было тоннеля - одна сплошная тьма. Луч пронзал её метров на десять, а после - увязал, гас, словно Ёжик направлял фонарь в густое чернильное облако.
  - Что ещё за..? - Ёжик в жизни не видел такого.
  До него донесся ожесточенный крысиный писк - зверьки были в панике, они буквально дрались за право пройти в узкий проход!
  Всмотревшись внимательнее, Ёжик понял, что эта тьма - надвигается. И в этой тьме он увидел не то щупальца, не то паучьи жвалы и ножки. Всё это шевелилось, переплеталось - огромной чёрной биомассой.
  А посреди Этого блестели... глаза. Сотни и тысячи глаз - маленьких, чёрных, как у тарантула, смотрели на него, как на добычу.
  Ёжик похолодел. Издав короткий вопль, он сорвался с места, достал с полки листок, карандаш, начеркал на бумажке два слова, свистом подозвал голубя, почти впихнул свернутый листок ему в клюв, проорал: "Найди Мару, где бы она ни была!" - и швырнул птицу в ту самую сломанную форточку.
  Голубь заметался над вагоном, потом увидел щель между дверьми и каменными сводами подземки, протиснулся в неё и полетел прочь, над потоком крыс, который по-прежнему прорывался через дырку снизу.
  А в следующую секунду тьма придвинулась вплотную, одной огромной кляксой обволокла вагон, расплющила и поглотила его, вместе с Ёжиком.
  
  ...
  В квартире Ани боковой карман Сашиного рюкзака, который мальчик оставил в углу у входной двери, засиял чистым фиолетовым светом. Засиял отчаянно, словно пытаясь разорвать плотную черную ткань. Горел пару минут, а после потух, как если бы ярко горящую свечу окунули в мазут.
  Но никто этого не заметил.
  
  ...
  

Ангел

  Выбросив прежнюю, отработавшую своё Тень, Ангел подошел к окну. Из верхнего этажа Башни Солнца открывался лучший вид на город - отсюда он больше напоминал двумерную карту. Ангела это устраивало.
  Передатчик отключили. Не беда, есть и другие. Что успел сообщить Ирек друзьям - оставалось только догадываться. Сейчас же... Ангел посмотрел на Трубу. На надпись "Аня".
   Ухмыльнулся. А потом небрежно обернулся и бросил в угол комнаты, воздух в котором, если приглядеться, чуть дрожал в воздухе.
  - Найди всех Ань по эту сторону Города, из окна квартир которых виднеется Труба. Среди них девушка, примерно его возраста. Найди ту, имя которой он написал. Скажи мне, где она живет.
  Новая Тень поклонилась и исчезла.
  
  
  

Часть 3

  

Кролик?

   Главная проблема заключалась в том, что кофе кончался.
  Здание, на котором Ангел разместил второй коммуникатор, было абсолютно неприступным. После того, как Саша сбросил первый с Трубы, в течение суток вокруг него возвели четырехметровый бетонный забор с колючей проволокой под током, по периметру расставили камеры и датчики движения. Внутри выросли шесть КПП. Охранники с собаками и винтовками охраняли забор с обеих сторон, Кант подсмотрел в служебной переписке одного из охранников: им дали приказ расстреливать любого, кто попытается проникнуть внутрь.
  Саша с Марой, а потом ещё и Лень по их просьбе - внимательно осмотрели периметр - слепых зон у камер не было. Участка, откуда хоть иногда уходила охрана, - тоже. Как только дрон на дистанционном управлении пересёк периметр, его расстреляли - три охранника не сговариваясь открыли огонь.
  А ещё на днях в новостях промелькнуло: Башню Солнца достроят через неделю. В сюжете показали саму башню и автора - Ангела, с поистине херувимской улыбкой вещавшего о том, что ждет город и всю планету после постройки: дешевая энергия, полный переход всего автопрома на электричество. Сияющее будущее, в котором не будет места загрязнению окружающей среды и пережиткам прошлого...
  А ещё этот "третий элемент". От него Ирек прислал только только фотографию. На ней мужчина, которому можно дать как двадцать, так и тридцать, так и сорок лет. Обычное лицо. Стоило отвести взгляд от фотографии - и оно тут же рассыпалось в памяти. С первого раза западало в память только одно - искра в глазах. Непередаваемая, необъяснимая. Озорная. Если у Ангела в глазах горел дьявольский огонь, то у этого человека - озорство и веселье.
  Как только Мара увидела фотографию, закричала: "Тимофей! Это Тимофей!" На фотографии был Тимофей Ворец. По словам Ирека, Ангел искал его... Значило ли это, что он жив? Тогда почему он пропал год назад? А главное - куда?
  А потом их огорошила Аня... узнала на фото своего старого друга, историка-археолога Вячика, с которым была знакома уже пять лет. Того, кто появился совсем недавно после годового отсутствия и сразу исчез. Только оставил Ане билеты на выступление артиста в маске, с помощью магии заставившего Сашу проникнуть в Институт и сорвать с Ангела покров, открыв его солнцу. Оживить главное зло, которое они победили такими усилиями. Уничтожить Институт...
  Основатель Института Тимофей и историк Вячик - одно лицо? Близнецы? Просто очень похожие люди? Аня ошиблась...?
  Кант, увидев фотографию, попросил дать ему несколько часов. Через полтора часа подозвал всех к компьютеру в зале и вывел на экран черно-белое фото с группой каких-то людей в белых халатах вокруг старого седого улыбчивого старичка.
  - Фото вашего Тимофея, или... того, кто на него похож - в первом ряду, второй справа от старика по центру. - опять сказал Кант. - Улыбающийся старик, кстати, - Морихеи Уэсиба, создатель боевого искусства Айкидо. На фотографии - его ближайшие ученики. Фото сделано примерно полтора века назад.
  - Это не может быть он! - отозвалась Мара. - Тимофею было всего тридцать четыре...
  - Вячику - двадцать пять... - пискнула Аня с дивана.
  - Посмотрите на второе фото. - продолжил Кант вместо того, чтобы спорить.
  На втором фото было всего три человека, все лысые, в жёлтых одеяниях, на фоне красивого азиатского храма. Мужчины стояли на одной ноге, вторую - подняли над собой, придерживая её рукой. На ступне поднятой ноги у каждого стоял кувшин.
  Сейчас Саша и сам узнал их мужичка - он стоял в центре
  - Наш - в центре. - подтвердил Кант его догадку. - Это три монаха храма боевых искусств Шаолинь. Первая историческая фотография монахов этого храма. Фотографии триста лет. Третье фото...
  - Ерунда какая-то! - прервал его уже Саша. - Даже если оставить одни только фотографии - человек не может жить так долго. Я думаю, ты спутал. Это разные люди, просто похожи.
  Но они видели - это тот самый человек. И на чёрно-белых фото, и на том, что прислал Ирек. И на центральной фотографии, в зале с Ядром. Озорной огонёк в глазах проникал в душу, почти что выжигал в фотографиях дырочки. Это ни с чем не спутать и никак не подделать.
  - Я просто делюсь тем, что нашёл. - невозмутимо ответил Кант. - Всё возможно. Это могут быть разные люди. Фотографии могут быть поддельными. Но анализ лиц говорит: это один и тот же человек. Откройте третье фото.
  Третье фото самое мутное. Саша с трудом различил треугольную крышу дома, здание справа.... Вроде бы, слева виднеется дерево...
  Но все внимание на фото сразу привлекал человек в нижнем правом углу. Он улыбался, приветствовал того, кто смотрел на него. И огонёк в глазах словно приглашал нырнуть внутрь фотографии. Или грозил, шутя: "Сейчас выпрыгну наружу!"
  Он. Точно он.
  - Это самая первая фотография, которая сделана в этом мире.
  - Чего?! - завопила Мара.
  - Самое первое фото в истории этого мира. - невозмутимо повторил Кант. - На фото - вид из окна города на другом конце планеты. В правом нижнем углу - предположительно, друг изобретателя первого в мире фотоаппарата. Его имя - неизвестно. Фотографии семьсот пятьдесят три года.
  А ещё Ёжик пропал без следа. Не оставил ни записки, ни письма. Когда Мара очнулась после того, как отрубилась без своих пилюль на пятнадцать часов, первым делом спросила о нем. Когда выяснилось, что его нет, горестно вздохнула и сказала, что год назад люди пропадали точно так же - внезапно и бесследно. Но остальные все же не теряли надежды.
  Пропала и зажигалка, которую принес с Трубы Саша. Карман куртки наутро просто оказался пустым. Саша уже не знал, что и думать. Когда он рассказал Канту о зажигалке с мордой дикобраза на боку для Ёжика, Кант минуты две просто молчал, а после - отключился и вышел на связь только через час.
  И все это были не проблемы - а тупики, в которых они сообща бились уже третьи сутки.
  А вот кофе кончался. И эту проблему можно решить.
  - Я за кофе. - объявила Аня, потягиваясь и накидывая куртку. - Ещё немного и мои глаза просто захлопнутся.
  Ей никто не ответил. Мара, как обычно, стучала пальцами по клавиатуре, Кант стоял неподвижно на экране, мигал лампочками. Похоже, что-то искал в Сети или просто старался быть в курсе всех событий. Саша стучал ножиком на кухне, готовил ужин.
  Минут через десять Аня вернулась, хлопнув по столу коричневой пачкой с кофе и жёлтой пластмассовой коробкой с круглыми краями.
  - А это что? - Саша взял жёлтую коробку "Nesquik", с которой широко улыбался мультяшный заяц.
  - Это какао. - зевнула Аня. - Мы кофе уже третий день дуем, надоело... Хочу чего-то послаще.
  А Саша смотрел на зайца, и перед его глазами бегали картинки. Надпись на Трубе, на здании театра... "Здесь был Кролик". Этот парень был там, где не мог быть. Причем, скорее всего, один...
  - Мне нужен Кролик. - сказал Саша.
  - Какой ещё Кролик...? - в один голос ответили Мара, Кант и Аня.
  - Куда бы я ни поднялся, я везде вижу его подпись. Это парень, который побывал на каждой крыше этого Города. Он расписался даже на Трубе. Мара, это ведь твой очередной курьер? Он же не мог быть на Трубе, на театре - без прыггов? Я бы без них туда не поднялся...
  Мара покачала головой.
  - Я знаю поименно всех, кому дала прыгги. Вас можно пересчитать по пальцам... Никакого Кролика там нет.
  - Ещё лучше - он настолько хорош, что попадает куда угодно на своих двоих. Я почти уверен, что он сможет провести нас на крышу башни Future! Кант, ты можешь как-то найти его...
  - Уже. - пикнул Кант. - Начал искать, как только ты его упомянул... И у меня плохие новости.
  - Куда уже хуже-то?
  - Он в тюрьме сидит.
  ...
  
  Выяснилось вот что: Кролик - местный парень, который промышлял продажей уникальных городских фотографий - никто не понимал, как он попадает туда, где делает их.
  Пейзажи с Трубы. Виды с министерств и других зданий, охраняемых по высшему разряду. Два года назад он выложил в открытый доступ фотографию тогдашнего президента. Она была сделана из шкафа в его кабинете, через приоткрытую дверь. Это подтверждалось ехидным комментарием:
  "Этот шедевр прислал один мой безымянный друг. Сопроводил фотографию восхитительной историей, как он проснулся утром и обнаружил себя в шкафу президента с фотоаппаратом в руках! Недолго думая, отснял несколько кадров, снова лег поспать - и обнаружил себя в своей постели. Везёт этому чудесному человеку! Ведь проникнуть в самое охраняемое здание в Городе - попросту невозможно. Да и как охрана такое допустит? Как вы думаете, может наш город спать спокойно, пока в его пределах открываются, закрываются порталы - прямиком в президентские апартаменты?!"
  Но Кролик лез и туда, куда действительно залезать не стоило. И делал то, чего делать не нужно. Однажды он сунулся на военную базу на окраине Города. Двойной охраняемый периметр с охранниками, камеры наблюдения, колючая проволока... и пятнадцатилетний паренек с камерой наперевес каким-то образом оказался внутри.
  На этот раз он не только сделал пару фотографий, но и проник на охраняемый склад в центре базы и кинул в рюкзак несколько схем, чтобы позже перепродать их на чёрном рынке.
  А уходя, показал в камеру фак. Просто по приколу. Лицо-то в маске.
  Вот только на его руке была татуировка. Само собой, на камере она засветилась.
  Как и на некоторых фотографиях от лица "одного безымянного друга".
  Военные, само собой, на эту байку даже внимания не обратили. Втихушку запустили розыск, очень быстро вычислили парня, поймали и посадили.
  Теперь он находился в самом охраняемом здании в Городе - в тюрьме.
  От тюрьмы и от сумы не зарекайся? Так, кажется, говорится в пословице?
  - Я туда войду и вытащу Кролика - сказал Саша. Посмотрел, как у всех вытянулись лица и продолжил. - Другого варианта всё равно нет. Или я вызволяю Кролика из тюрьмы, или - нам всем крышка.
  - Тюрьма стоит вот в этом районе. - Кант вывел на экран карту и отметил нужные места кружками. - Вот здесь дворик, в котором в полдень гуляют заключенные один час. Кролика на наше счастье перевели в нестрогий режим. Их расписание буквально на входе в тюрьму висит...
  - Дурость какая-то! - взвизгнула Аня. - С чего ты вообще взял, что выбраться оттуда будет проще, чем попасть на комплекс?!
  - Во-первых - у нас других вариантов нет. Во-вторых - а кто сказал, что это будет сложнее? В прыггах - я одинаково легко залезу и вылезу оттуда. А Кролик... это нужно будет смотреть на месте.
  Аня посмотрела на него несчастными глазами и вышла из комнаты.
  
  
  ...
  
  Не было долгих обсуждений, проводов, споров... время поджимало. Делать нужно было сейчас.
  В назначенный день Саша приехал на метро в район Каюково.
  Уже на подъезде к нужной станции вагон как подменили. Из него пропали студенты-интеллигенты, музыканты и люди в костюмах. Вместо них в одном вагоне с Сашей ехали подтянутые парни в спортивных костюмах, хмуро исподлобья глядя друг на друга и Сашу. Некоторые вертели в руках биты.
  Было чувство, что вот-вот начнется бойня.
  Саша с облегчением выскочил из вагона и почти выбежал из метро на улицу. И на душу накатила тоска...
  - Слушайте, а сейчас точно лето? - спросил он в микрофон. - Вокруг глубокая осень. Хмуро, сыро... Тучи на небе. Лужи.
  - Ты что, какие тучи? - зазвучал в наушнике Кант. - Солнце слепит.
  - Каюково... - неопределенно молвил Саша.
  Низенькие серые дома, заросли сухой травы, мусор. Одиночных прохожих нигде не было, иногда встречались бравые отряды из три-пять человек, в спортивных костюмах. Полиции Саша не заметил.
  Передвигаться по крышам невозможно - дома здесь стояли разрозненными одиночками, далеко друг от друга. Без возможности быстро уйти с асфальта на уровень крыш, Саша чувствовал себя не в своей тарелке.
  Зато он быстро и без подсказок вышел к тюрьме. Это было просто: из нескольких улиц перед собой нужно выбирать ту, по которой идут люди с самым хмурым и унылым выражением на лице.
  Высокий - четыре метра - забор, с мотками колючей проволоки по верху. Камеры наблюдения. Из-за забора доносились злые голоса и тихий арестантский говор.
  Кролик содержался в "зоне не строгого режима". И судя по расписанию которое раскопал Кант, сейчас прямо за забором "нестрогих" арестантов выводили на прогулку.
  Саша прислушался к звукам голосов за стеной и выдохнул...
  В крайнем случае, даже если он не найдет Кролика, всегда можно просто убежать. С прыггами перемахнуть через тюремный забор просто.
  - Я пошёл. - сказал он в наушник. - Не поминайте лихом. Увидимся очень скоро.
  - Удачи. - искренне сказала Мара.
  Саша надел на лицо маску, настроил прыгги на максимум и одним махом пересёк границу между свободой и заключением.
  Наушник пикнул и отключился.
  
  ...
  
  Арестант был очень тощий. Саша чудом не приземлился ему на голову, в последний момент вывернувшись чуть ли не руками за воздух.
  Теперь они оба стояли за низким одноэтажным бараком - между ним и стеной свалена куча острых металлических обрезков - забраться по ним невозможно, зато здесь образовался маленький тупик, в котором и прятался этот зэк.
  И теперь он смотрел на Сашу в упор, протирая в нём глазами дырку. Но ничего не говорил, просто стоял на месте.
  Саша вначале опешил. Потом спросил:
  - Ты знаешь, где Кролик?
  - Кролик... - арестант замер. Саша даже подумал, что он или уснул, или потерял сознание. Но зэк вскинул руку и показал куда-то за себя. - Он там...
  - А ты тут чего делаешь?
  - Я тут... - зэк опять впал в прострацию и снова махнул рукой в том же направлении. - Чтобы не там...
  - Понятно... - кивнул Саша и решил уходить, пока этот человечек не заразил его болезнью уныния и пустоты.
  - Подожди! - окликнул его арестант. - Как там на воле... сирень цветет?
  - Так осень же... - удивился и даже остановился на секунду Саша. - Сирень весной цветет.
  - А, ну да...- погрустнел человечек, опять потупился и зачем-то ещё раз указал направление. - Там Кролик. Там.
  Саша вышел из-за барака в обширный и пустой двор - если не считать полсотни людей в одинаковой одежде, которые бродили по нему неспешным шагом, уже давно никуда не торопясь, идя просто ради процесса.
  Надзиратели не просматривались. Чуть поодаль виднелось ещё одно здание - в окнах мелькали люди в форме. Ещё чуть дальше вышка, на ней маленькая конура, в её окне Саша заметил ещё одного человека в фуражке. Но он стоял спиной.
  Делать нечего, Саша пошел через площадь, спрашивая у каждого арестанта: "Ты видел Кролика? Где Кролик?" Но они просто удивлённо смотрели на него пустыми глазами и ничего не отвечали. Останавливались в своей бессмысленной прогулке и начинали глядеть на Сашу, словно чего-то ждали от него.
  Это напоминало страшный сон. Ближе к середине дворика уже почти все арестанты не гуляли, а стояли и молча поворачивались за Сашей, пытаясь пригвоздить его взглядом к земле.
  Затея проникнуть сюда казалась всё менее и менее здравой.
  - Кролик? Где Кролик? - повторял Саша, пытаясь найти среди этих манекенов или Кролика, или хоть одного здравомыслящего человека.
  Очередной арестант поднял руку и указал куда-то в сторону.
  Саша кивнул и быстро пошел туда, сомневаясь, что арестант вообще его понял. Больше для того, чтобы отсюда уйти.
  - Ла-асточки! - крикнул арестант ему вслед. Саша обернулся и на всякий случай кивнул - вдруг здесь это что-то вроде "до свидания".
  - Ла-а-асточки! - повторил арестант более жалобно и протяжно.
  И тут вся толпа, которая смотрела на Сашу, вразнобой заголосила: "Ласточки! Ла-а-а-асточки!" Кричали басом, фальцетом, тихо, громко, истошно, речитативом и словно напевая арию в опере.
  Это был хор из ада. Саша почувствовал, что сходит с ума.
  С трудом выдернув себя из гомона голосов, он пошел туда, куда указал ему зэк под адский хор безумных людей. Там стояли рукомойники и низенькие постройки, похоже, под какие-то бытовые нужды.
  "Ласточки! Ла-а-а-асточки!" - неслось ему вслед.
  - Ласточки. - сказали рядом. Спокойно и тихо, будто показывая: "Вот дерево. Вот небо. А вот ласточки". И повторили - Ласточки.
  Саша развернулся к говорящему и увидел... Кролика. Это был он - рыжий коротко стриженный парень. Сидел на скамейке, рядом с рукомойниками. Правда, не в джинсах и футболке, а в тюремной робе, которую носили арестанты.
  - Ласточки? - зачем-то переспросил Саша.
  - Ласточки. - спокойно ответил Кролик. - Духи свободы. Они почувствовали их в тебе. И закричали, так как давно забыли, как они выглядят. И испугались.
  - А ты зачем здесь сидишь? - в голове гремел шум толпы, мысли путались.
  Кролик расстегнул робу, раскрыл голую тощую грудь. Саша увидел, что у него на ключицах набиты две ласточки.
  - Стерегу их, чтобы не улетели. - грустно сказал он. - Они уже у всех улетели, а у меня ещё есть. Потому и сижу. Здесь ни у кого нет ласточек. Только у меня.
  Это не был тот самый Кролик - с фотографии, которую нашел Кант. Глядя ему в глаза, хотелось сесть, лечь, всосаться в эту мёрзлую летом землю. Остаться здесь навсегда. А ещё этот кошмарный хор зэков за спиной. Мысли путались в большой тёмный вязкий клубок.
  Саша отвесил себе оплеуху. В ушах зазвенело, вой арестантов приглушился.
  - Кролик! Я за тобой! Ты нам нужен.
  Но в глазах Кролика была та же безнадёга, что и в глазах каждого арестанта. Та же серость, скука и бессмыслица.
  - Нет. - помотал Кролик головой. - Не нужен. Ты здесь лишний. Уходи.
  Завыла сирена. Зеки голосили все громче. Нужно было или тащить Кролика силком, или убегать.
  Саша с трудом подавил дрожь в ногах и желание развернуться и убежать отсюда как можно дальше. Уйти сейчас - означало положить конец всему, что они делали до этого.
  И он сел перед Кроликом на колени, посмотрел прямо в глаза и представил, что его голос идет ему не в уши, а в сердце:
  - Останешься здесь - и, даже если ты удержишь своих ласточек, они скоро погибнут. Ты и сам это чувствуешь - они уже на последнем издыхании. Ты им нужен. А здесь им - плохо. Дай им ветра, Кролик. Дай им ветра!
  - Ветра. - повторил за ним Кролик. Его взгляд стал осмысленным.
  - Ветра. - сказал он уже увереннее. - Идем. Только куда?
  У Саши уже созрел чёткий план. Он поднял Кролика на ноги и повёл за собой - туда, откуда пришёл сам.
  Из громкоговорителя на толпу голосящих зеков лилась злость и ненависть, почти пригнув их к земле. Но они все вопили "Ласточки! Ласточки!" - пока Саша и Кролик, обегая их, направлялись за барак.
  Наконец они в том тупике, в который прыгнул Саша.
  - Если меня сейчас поймают, мне крышка... - Кролик заламывал руки, нервно глядя в зону. - Зачем ты за мной пришёл, зачем? Мне крышка...
  Сирена завывала всё громче и громче. К гомону арестантов добавились другие голоса - громкие и резкие. Послышались звуки тумаков и ударов.
  Саша быстро скинул прыгги и сунул их Кролику.
  - Надевай быстрее. Я с их помощью попал сюда, а ты - выберешься. Просто прыгай через забор. Окажешься по ту сторону - кидай кроссовки обратно.
  Пока Кролик нацеплял прыгги и они принимали форму его ноги, Саша быстро говорил:
  - Что бы ни было после - приходи на крышу к заброшенному автомобильному заводу. Он неподалеку от центра, у заброшенного парка. Знаешь?
  - Знаю. - Кролик нацепил второй кроссовок, и тот со свистом ужался до его ступни. - Дальше что? Как в них прыгать?
  - Просто прыгай через забор, как если бы у тебя была сила ветра!
  Кролик сиганул - и от страха сильнее, чем нужно. Взлетел над одноэтажным бараком. И Саша услышал крики: "Туда!"
  Теперь их ещё и заметили...
  Уходить некуда. Кролик должен вот-вот перебросить прыгги обратно. Саша стоял, переминался с ноги на ногу, нервно глядел в сторону угла барака... как кроссовок заехал ему прямо по лбу!
  Ругаясь про себя и уже представляя, что скажет этому парню, когда окажется по ту сторону стены, Саша быстро сунул ногу в первый кроссовок и приготовился ловить второй. И не заметил, как сзади подобрался охранник.
  А тот одним мощным поставленным ударом сбил его с ног, прижал к земле и сделал укол в шею.
  Последнее, что Саша увидел - как перелетел через стену и упал совсем рядом второй кроссовок.
  Последнее, что услышал - это чей-то последний пронзительный вопль "Ла-а-асточки!"
  И наступила темнота.
  
  

Тюрьма

   Саша ничего не помнил и ничего не видел. После укола транквилизатора, он впал в состояние мухи, парализованной пауком. Смутно и размыто, словно через туманную пелену, ощущал потоки воды, холод железа, чьи-то грубые руки, которые его куда-то тащили. Не мог пошевелить ни одной конечностью, и только в голове, в самой глубине души, дёргался протест, иногда на поверхность сознания поднималось понимание: это только дрёма. Нужно проснуться. Тогда он пытался дёрнуться, открыть глаза... но бесполезно. Тьма наваливалась сильнее и к горлу подкатывала медикаментозная тошнота.
  Но вот всё утихло. Лязг и шум ушли и Саша ощутил покой.
  
  ...
  
  Руки и ноги жёстко зафиксированы на ножках и подлокотниках деревянного неудобного стула. Сам стул словно сколочен первоклассником на уроках труда - кривой, косой - на нём не получается просто сидеть. Приходится или прогибать спину в сторону, или сгибаться вперёд. В каждом положении сидеть долго невозможно - спина устает. Ноги затекают. Руки, прижатые железными скобками, уже давно покрылись мурашками и совсем не чувствуются.
  В глаза бьет яркая лампа.
  За пределами лампы - полная темнота. Открыть глаза и присмотреться - от яркой беспощадной лампы глаза тут же начинает щипать, из них текут слезы.
  - Кто ты?
  Голос доносится откуда-то из-за лампы. Там мог быть один человек, а могло быть десять. Комната могла быть каморкой, а могла быть и большим залом.
  Для Саши существовали только неудобный стул, лампа и голос. И больше ничего уже несколько часов. Один и тот же свет в глаза. Одни и те же вопросы, по кругу.
  Саша молчит.
  - Зачем выпустил заключенного ? 918765?
  Саша молчит. Так или иначе, всему этому рано или поздно придет конец.
  Веки липкие от слез, а сами слезы уже не катятся - кончились. Лампа от этого слепит ещё сильнее - резь в глазах только нарастает, никак не достигнув своего предела. Во рту сухо, очень хочется пить.
  - Что это за обувь была с тобой?
  Плевать. На все плевать. Кролик ушел - скоро он выйдет на связь с Ленью и Йхоло, они с Марой сумеют проникнуть на верхушку комплекса Future и отключат генератор поля. Местный конец света отложится. А потом Мара доделает свой прибор и Ангел падёт.
  Главное - молчать. Терпеть и молчать. Умереть. Но молчать.
  - Кто ты?
  Свет лампы усилился. Настолько, что веки стали прозрачными - и теперь Саша будто в упор смотрел на солнце, в ясный летний полдень.
  
  ...
  
  Иногда ему в рот всовывали какую-то безвкусную клейкую массу, похожую на разведенную водой овсяную муку, давали глотнуть воды. Отключали на пару часов свет.
  Саша повисал на неудобном стуле, то ли засыпал, то ли терял сознание.
  А потом все продолжалось по кругу. И длилось столько, что Саша потерял счет этим "циклам".
  ...
  
  Потом всё прекратилось. Когда Саша очнулся, почувствовал под спиной кровать - пусть жестковатую, но ровную и удобную. За веками - не беспощадный свет, состоящий из миллионов иголок, а темноту.
  Саша открыл глаза. И разглядел только смутный полумрак вокруг. Всё виделось как под водой или мутным стеклом - размыто.
  - Очнулся? - спросил мужской голос.
  Саша вздрогнул. Но голос менее всего походил на тот, что Саша слышал последние несколько дней. И отличался от голосов арестантов снаружи. Казалось, человек читал увлекательную книгу или только что вернулся из кругосветного путешествия - и увидел Сашу.
  - Где я? Кто ты? - Саша поднес к глазам руку, она виделась будто через грязное стекло.
  - Давай я промою тебе глаза.
  К нему приблизился силуэт. Осторожно убрал руку от лица, чуть придержал затылок - и положил на глаза влажные тряпочки, которые пахли травой.
  - Что это?
  - Это мох. - отозвался голос. - Он растет в углу нашей камеры - я обнаружил, что он целебный. Из него получается хороший чай, он залечивает мелкие раны и царапины, помогает после ушибов. С ним даже переломы заживают лучше. Думаю, зрение он тоже поможет восстановить.
  - Осторожно. - деловито сказал голос, обладатель которого судя по интонации и направлению осматривал Сашу. - Пусть компресс полежит несколько часов.
  - А ты кто?
  - Человек, который тебя лечит. Отдыхай.
  И он осторожно укрыл Сашу тканью, подоткнув края. Саша почувствовал, что глаза погружаются в прохладную негу. Расслабился. И опять уснул.
  
  ...
  
  Когда Саша проснулся и сел, компрессы упали, глаза открылись, зрение сфокусировалось... Он нормально видел! Вот руки, ноги, драное серое одеяло...
  Саша огляделся.
  Камера. Маленькая камера три на четыре метра, без окон, с тусклой лампочкой на потолке, со стальной дверью без видимых замков, с небольшой затворной щелью на уровне глаз и крупным закрытым отверстием по центру. По две стороны камеры - две откидные кровати. В углу, у двери - решетчатая дырка в полу, от которой веяло нечистотами.
  Всё, что видел до этого Саша, все чердаки и подвалы было хоромами.
  У стены спиной к нему, сидел человек - в той же тюремной робе, которую Саша теперь видел и на себе.
  - Эй... - окликнул его Саша.
  - Ты очнулся. И ты меня видишь. Значит, мох подействовал. Хорошо... - человек шептал, словно боялся разбудить спящую в комнате бабочку. - Но сейчас тс-с-с... Ты слышишь?
  - Что слышу? - Саша поднял голову и завертел ей, готовый к чему угодно.
  - Звёзды. - ответил человек и повернул голову.
  Это был он.
  Ученик Морихея Уэсибы, Шаолинский монах и близкий друг изобретателя фотоаппарата, человек на первой фотографии этого мира.
  А ещё - Тимофей Ворец, один из основателей разрушенного НИИХРЕНА.
  А ещё... Саша от внезапного осознания чуть не рухнул на пол - хотя сидел на койке! Это был тот самый официант в кафе, который отправил Канта в больницу, а его - на крыши.
  - Звёзды. - повторил он, прикрыл сияющие глаза, медленно вдохнул, улыбнулся. - Сейчас почти полночь. Небо ясное и прозрачное. Осень. По крышам гуляет ветер, чистый и свежий. А ты, как я и предполагал, пришёл довольно скоро. Здравствуй, Саша.
  - Кто ты? - сорвался вопрос с губ Саши.
  Тимофей прикрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, прислушиваясь к чему-то.
  - Зови меня Шаман.
  Дверь распахнулась.
  Вошли трое надзирателей, ещё один остался в дверях.
  - Ужин! - громко провозгласил он.
  Трое рывком подняли Сашу с кровати, несколько раз ударили его дубинками в живот. Били молча, без слов и эмоций, как мешок - нехотя, как для галочки. Кинули об стену, бросили на кровать две тарелки с кашей, два яблока - жёстких, сухих, с запахом гнили и пыли и поставили два стакана воды и ушли.
  Шамана будто не заметили.
  Саша отдышался, зло сплюнул и поднялся.
  Взял стакан с водой, глотнул, сморщился - вода пахла хлоркой, в ней словно размешали ложку медикаментов. "Как это вообще можно пить?" - подумал Саша и хотел вылить воду на пол.
  
  - Другой не будет. - спокойно сказал Шаман. - Пей эту.
  Саша ещё раз сморщился, но очень уж хотелось пить... поэтому он глотнул. Ещё. И, наконец, через силу допил воду до конца.
  Сел на кровать и взял тарелку с кашей. Если эту серую жижу можно назвать кашей... Не то крупа, не то мятая картошка вперемешку с помоями. В ней виднелись картофельные очистки и порезанные шкурки лимона.
  Но в животе заурчало. Мальчик взял ложку, осторожно зачерпнул, попробовал... Ну, есть можно. Но что это за варево, непонятно даже на вкус...
  Шаман смотрел на Сашу и спокойно ел свою кашу. Доел, вынул из края кровати гвоздь, который сверкнул на свету, словно лезвие, повернулся к Саше спиной и теперь что-то ковырял у себя на кровати.
  - Как ты оказался в кафе, когда мы в нем появились? - спросил Саша, съев, через силу, половину тарелки.
  - Как и вы - просто пришёл туда. - ответил, наконец, Шаман.
  - Ты?? Ты же... Ай! - Саша скривился от боли - твердый камушек попал на зуб. Челюсть свело от боли.
  Шаман спокойно смотрел на Сашу, пока тот вынимал изо рта камень, приходил в себя. Наконец оставил кашу, взял и надкусил яблоко.
  - Ты же Тимофей Ворец, так? Ты - основатель Института, общался с Ядром?
  Тот, кто звал себя Шаман, кивнул.
  - Тебя же ищет Ангел! - воскликнул Саша, под конец фразы сообразив, что стоит быть потише, сбавил голос и опасливо посмотрел на дверь. Но Шаман сидел и нисколько не переживал, что могут узнать о его личности.
  - Ты просто пришёл в кафе? Отсюда? А потом попал сюда? Как ты здесь-то оказался?
  - Как и ты - просто сюда пришёл. - тем же голосом ответил Шаман, словно объясняя самые элементарные вещи.
  - Я не шёл. - возразил Саша. - Меня поймали и кинули сюда, как собаку.
  - Я позвал, и ты пришёл. - спокойно ответил Шаман.
  - Будь моя воля, меня здесь никогда бы не было. Кто в здравом уме сам придёт в такое место?
  - А почему нет? - искренне удивился Шаман, сосредоточенно ковыряясь в чём-то у себя в кровати. - Что здесь плохого?
  Саша посмотрел на ржавый потолок, скрипящие койки, на безвкусную жижу, которая чуть не сломала ему зуб.
  - Здесь нет солнца. И нет ничего прекрасного. - начал перечислять Саша. - С первой секунды, как сюда попал, я дышу гнилью и вижу, как загинаются люди. Здесь даже нет окон! Нет самых чахлых цветов в горшках. Конченое гиблое место, каких мало. Здесь нет жизни и нет ничего хорошего. Ниже падать просто некуда...
  - Уверен? - спросил Шаман, по-прежнему ковыряясь в чём-то у себя на кровати.
  - Да. - у Саши кончилось терпение, он отставил еду, лёг и отвернулся к стенке.
  Тимофей Ворец, этот Шаман, таинственный "Третий Объект", который так нужен Ангелу, оказался каким-то дурачком. Зачем Ирек прислал его фотографию?
  А Шаман ещё немного повозился, а после - ткнул его рукой в бок. Когда Саша повернулся, Шаман протягивал ему маленькое солнце...
  Нет, это было не солнце. Это была роза с нежными бархатными лепестками.
  - Где ты её достал? - изумленно спросил Саша, садясь на кровати и машинально вдыхая запах... Роза пахла... яблоком?
  Саша пригляделся. Это и было яблоко! Шаман вырезал розу из яблока! Розу прекрасную, как солнце!
  - Съешь её скорее. - усмехнулся Шаман, осторожно передав розу Саше. - Яблоко быстро увядает, если без кожуры.
  Саша запустил зубы в нежную мякоть розы. Рецепторы до последнего отказывались поверить, что это обычный фрукт. Даже язык сначала ощутил свежесть и гладкость лепестка, а уже после - кисло-сладкий яблочный сок, который полился из мякоти.
  - Вкусно... - выдохнул, наконец, Саша.
  Шаман в ответ расхохотался.
  - Точно такое яблоко было и у тебя!
  - Чудно. - кивнул Саша, доедая яблоко-розу. - Но это ничего не меняет. Тюрьма остается тюрьмой.
  Словно в ответ на его слова в двери лязгнула щель.
  - Отбой! - проревел в щель голос.
  Лампа под потолком погасла. Камера исчезла.
  Саша увидел над головой... ночное небо. Вот звезда Сириус - самая крупная в созвездии Якоря. Вон плывет Кит. А вон...
  Но откуда здесь звёзды?
  - Как это? - шепотом спросил он Шамана.
  - Что именно? - ответил тот ему в голос.
  - Откуда здесь звёзды?
  - Теперь ты веришь? - вместо ответа спросил Шаман.
  Саша не ответил
  В один миг исчезла тюрьма, исчезла безнадёга, исчезли дни пыток,
  Был только Саша и звёздное небо над головой.
  Все эти созвездия показывала ему Аня. Он вспомнил запах её волос, тепло плечей, нежный голос. И сердце защемило сладкой и горькой тоской. Как она? Где она сейчас? С кем?
  В груди вопреки тюрьме, отвратительной еде и воде, каменным стенам вокруг загорелся огонёк тепла.
  ...
  
  - Подъём! - голос прозвучал почти над ухом.
  В камере стояли надзиратели. Они подняли Сашу с кровати, молча отвесили ему несколько смачных тумаков, повалили на пол. И ушли, не тронув Шамана, оставили завтрак - точно такую же безвкусную кашу, как и на ужине, и ещё пару яблок.
  - Сволочи... - прошипел Саша, поднимаясь на ноги.
  - Приложи к ушибам мох. - посоветовал Шаман. - Боль быстро пройдёт.
  А Саша встал, и внимательно осмотрел потолок. И увидел, что на серой побелке повсюду прилеплены маленькие щепочки.
  - Это гнилушки. - Шаман похлопал свою кровать - та аж заскрипела, из деревянных досок посыпалась труха. - Они светятся в темноте. Чудно, да?
  Саша придвинул к себе тарелку с кашей и уставился на Шамана в упор.
  - Кто ты? Я видел тебя на трех фотографиях - с монахами Шаолинь, мастером какого-то боевого искусства и на первой фотографии этого мира. Я знаю, что ты - один из трех основателей Института, Тимофей Ворец. Ты пропал год назад, когда появился Ангел. И я точно помню, что это ты встретил меня, когда я попал в этот мир. Как тебе всё это удалось?
  Шаман не ответил, просто молча ел кашу. Саша подумал, что он доест и ответит, но Шаман доел, отставил плошку в сторону, лег на кровать, сложил руки на груди и как будто задремал. Молчание просто висело в воздухе.
  Саша выдохнул. Шаман и не думал отвечать на вопросы о себе.
  - Я не думал тебя здесь увидеть, но нам нужно отсюда выбираться.
  - Зачем? - удивленно посмотрел Шаман на Сашу.
  - Институт разрушен. Ангела нужно остановить. Иначе он запустит Солнечную башню и вашему миру конец
  - Всё уже случилось. - Шаман заворочался, сложил руки под голову
  - Когда?! - Саша вскочил на кровати.
  Сколько он уже здесь? Неделю? Месяц? Два месяца?
  - Очень-очень давно. - расплывчато ответил Шаман.
  - Он проиграл?
  Шаман покачал головой.
  - Он выиграл. И получил гораздо больше, чем планировал. Гораздо больше.
  - Так что же делать?
  - Занимайся тем же, чем и раньше. - пожал плечами Шаман. - Что тебе мешает?
  Саша обвел руками стены вокруг, потолок и выразительно посмотрел на Шамана. Тот не отреагировал.
  ...
  
  - Почему охрана тебя не трогает? - спросил его Саша как-то. - Они знают, кто ты?
  - Мир говорит с тобой на языке, который ты понимаешь. - ответил Шаман. - Изучи язык дождя, и мир будет говорить с тобой через дождь. Изучи язык эха, и мир будет говорить с тобой через эхо. Изучи язык боли, и мир будет говорить с тобой через боль. Я говорю с охранниками на языке мира и тишины.
  - А если я выучу азбуку Морзе, мир будет выстукивать мне точку-тире? - съязвил Саша.
  А Шаман рассмеялся - так легко и вольготно, как если бы они лежали у него дома на диване, только что вернувшись с отличной прогулки.
  - А ты знаешь эту азбуку?
  - Нет. - помотал головой Саша.
  - Так изучи. Как можно быстрее.
  - У меня нет учебников.
  Шаман чуть нахмурился, вспоминая, почесал нос...
  - Запоминай. "А" - точка, тире. "Б" - тире, точка, точка, точка...
  Для верности Шаман начал стучать по стене, глядя на Сашу так, словно обучить его - было делом всей жизни.
  - Ну, ты запоминаешь? Как будет "А"?
  - Я же просто пошутил... - вздохнул Саша. - Мне не нужна азбука Морзе.
  - От любого знания зависит твоя жизнь. - серьезно ответил Шаман. - Давай же! Как будет "А"?
  - Точка, тире... - сдался Саша.
  К концу дня Шаман научил его азбуке Морзе.
  На следующий день - морскому языку жестов.
  А к концу недели Саша свободно общался на языке глухонемых.
  Он и не подозревал, что можно изучать что-то так быстро и просто - если учитель и ученик сидят круглые сутки взаперти в комнате без окон, дверей, а также нужды и возможности выходить куда-то за пределы комнаты.
  А ещё если учитель обладает неиссякаемым запасом энергии. Это было и вовсе непостижимо. Для Шамана словно не было ничего важнее Сашиного обучения как можно большему количеству способов общаться без слов. Он повторял снова и снова, терпеливо разъяснял, показывал, шутил, давал ему строго отмеренный отдых - в итоге Саша напрочь забыл, что он в самом суровом карцере самого сурового места в Городе. Ему было легко, спокойно и интересно, как никогда.
  Теперь днём они общались только жестами, а ночью - перестукивались.
  Саша ещё несколько раз пытался вывести Тимофея или, как он себя называл, Шамана - на разговор о том, кто он, как сюда попал и собирается ли выбраться отсюда. Но тот совсем не реагировал на его попытки. И вскоре Саша их оставил, решив, что будет время от времени возвращаться к этой теме.
  "Вообще-то, я тебя искал" - простучал ему Саша однажды перед сном.
  "Я знаю, - ответил Шаман. - Я тебя звал. И ты откликнулся, хоть и немного позже, чем я ожидал."
  Саша уже в который раз в обществе Шамана, почувствовал, что у него мурашки ходят по коже - от чего-то неизвестного, чему он пока не мог подобрать слов.
  "Как это возможно?"
  "Ты просто пока не знаешь таких языков. Понимаешь их, откликаешься, говоришь - но не знаешь и не можешь распознать, когда с тобой общаются через них".
  "Научишь меня?"
  "Всему свое время."
  ...
  
  Саша мерил шагами камеру взад и вперед. Тело жаждало движения, которое не было способно подарить маленькая комнатка!
  - Чего ты маешься, как голубь за пазухой? - спросил Шаман.
  - Тесно. Тесно-тесно-тесно. - Саша похлопал себя по плечам, по щекам. - Еще пара дней здесь, и я сойду с ума...
  - Так дай телу движение. - прервал его Шаман. - Прямо здесь.
  - Где?
  - Да хоть на кровати. - сокамерник вскочил, поддел кровать снизу, развернул её прибитым матрасом к полу, а досками кверху. Встал на край, закачался, поймал равновесие... Кровать заскрипела, но выдержала. - Спорим, я дольше простою?!
  И теперь они часами стояли на тонких досках кровати, размахивая руками, падая и поднимаясь обратно. Прерывались только на обед. Это было форменным безумием - для любого, кто может пройтись по коридору, пробежаться по улице, подняться по лестнице, забраться на турник. Здесь же это был один из немногих способов как-то занять время и тело. Статичная, но постоянная нагрузка.
  Лязгала щель на двери. Кто-то хмыкал и закрывал её, не видя ничего предосудительного в таком досуге заключенных.
  Скоро Саша мог ходить, опускаться, подниматься, садиться и даже сидеть - и все на тонкой доске, длиной в два метра.
  Тело привыкло ловить равновесие. Это стало так же естественно, как стоять на полу.
  - Теперь это легко. - сказал Саша.
  - Легко. - кивнул Шаман. - А теперь закрой глаза. И представь, что доска - на высоте в сотню этажей над землей.
  Саша замахал руками, закачался и рухнул на бетонный пол, треснувшись затылком об угол кровати.
  Шаман хрюкнул.
  - А ты говорил, падать больше некуда!
  
  ...
  
  Однажды, после очередного дня тренировок они лежали и перестукивались.
  "Тебе нужно уходить отсюда." - уже в который раз сказал Саша. - "Особенно, если ты можешь. И мне, только я пока не знаю как... Иначе всему конец."
  "На мне мир не замкнулся. И на тебе не замкнулся."
  Саша скрипнул зубами. Какой же он упрямый...
  "Есть человек, который может с тобой поспорить. Он вот-вот выпьет солнце и уничтожит планету."
  Шаман здесь сделал паузу.
  "На нём тоже мир не замкнулся" - выстучал он наконец. - "Но ты меня убедил. Пожалуй, утром я уйду отсюда."
  "Интересно будет на это посмотреть."
  Шаман не ответил.
  А на следующее утро исчез из камеры.
  
  ...
  
  Рано утром до подъема дверь в камеру распахнулась, пушечным грохотом разбудив Сашу. Не успел он подняться с постели, как стальные руки прижали его к стене.
  - Стоять! Шевельнешься - получишь по почкам! - прошипел ему охранник.
  Саша перестал дергаться, покорно затих.
  Прогремели сапоги начальника охраны. Он прошелся по камере.
  "Что такое?" - подумал Саша спросонья. - "И почему Шаман не встает? Почему его не подымают с кровати?"
  А стук шагов начальника дошел до Саши. Саша перестал дышать.
  - Где он?
  - В смысле? - не понял Саша.
  - Развернуть.
  Приказ прозвучал для охранников. Сашу развернули, приложили затылком к бетону. Морщась от боли, Саша окинул взглядом камеру - та была пуста.
  - Где твой сокамерник?
  - Не... не знаю...
  Пока охранники переворачивали вверх дном камеру, начальник сверлил его взглядом.
  Хотя и переворачивать было нечего. Голые стены, голый пол, голый потолок, дырка для туалета в углу - размером с человеческую руку. Две кровати на метровом расстоянии друг от друга. Негде спрятаться и неоткуда бежать.
  И все же Шамана здесь не было.
  А ещё не было прыггов - вместо них стояли стоптанные шаманские кеды. Исчезло последнее, что напоминало Саше про мир за пределами Тюрьмы.
  "Твою мать..." - скрипнул Саша зубами. - "Вот тебе и Шаман, добрый учитель языков... Учил, учил, а потом взял и сбежал. Через щель в двери что ли просочился? Как это вообще возможно?"
  А охранники тем временем обыскали всю камеру сверху донизу - не осталось ничего, что можно простучать, перевернуть, вывернуть и открыть. И теперь они стояли, как растерянные мальчишки перед строгим учителем. Даже через боль и неловкость Саша почувствовал, как живот свело от усмешки - он с трудом подавил улыбку.
  - Нет... - сказал, наконец, один из охранников. - Здесь ничего нет! И камеры снаружи ничего не показали.
  Начальник тюрьмы ещё раз окинул взглядом узника, камеру, кивнул и скомандовал на выход.
  - Месяц без соли и сладкого. - рыкнул он через плечо уже у самых дверей. - Будешь сидеть на пресной овсянке и воде. Завтра ко мне на допрос.
  
  ...
  
  Охранники ушли, а Саша еще раз внимательно просмотрел каждый сантиметр камеры. Щель у двери теперь открывалась каждые десять минут, но ему это не мешало.
  Здесь действительно было пусто... Ни тайной кнопки, ни щели, куда можно просочиться. Ничего. Шаман просто взял и испарился из собственной недосягаемой камеры.
  "Третий элемент исчез с назначенного ему места..." - думал Саша, лежа на кровати. - "Вот только это не Труба, и у меня нет за спиной парашюта. И вокруг - не простор Города. Как мне отсюда выбраться?"
  И Тоум-Ра молчал. Саша пытался всколыхнуть в себе то чувство оглушающей свободы, которое охватило его на Трубе - но не смог. Кольцо, висевшее у него на пальце, оставалось просто кольцом.
  Этой ночью, похоже, шёл дождь. Где-то капала вода. Кап. Кап. Кап-кап.
  Саша завертелся, закрыл уши подушкой! Но тщетно. Перестук всё равно был слышен и напоминал морзянку.
  "Я знаю азбуку Морзе, вот мир со мной и заговорил" - горько усмехнулся мальчик. - "Теперь осталось с ума сойти от постоянного стука..."
  И тут он выдохнул и... разобрал в звуках капель чёткое и ясное слово: Саша
  Точка. Точка. Точка. Пауза. Точка Тире. Пауза. Тире. Тире. Тире. Тире. Пауза. Точка тире.
  Саша
  Его имя повторялось и повторялось.
  Саша вскочил! Неужели он и вправду сходит с ума? Как это возможно, чтобы дождь с ним общался? Наконец он поднес кулак к стене и выбил на ней еле слышно:
  Что?
  Стук прервался. А после - зазвучал опять.
  Сядь на левую сторону моей кровати, пусти руку под уголок и нащупай гвоздь. Вытащи его до конца
  Громыхнула щель на двери. В ней сверкнули глаза охранника и задвижка закрылась.
  Саша нащупал гвоздь, потянул. Гвоздь вылез, а следом - тонкая цепочка. Саша быстро вынул её до конца - на конце цепочки засверкал тонкий металлический медальон.
  Передашь его ангелу
  Как я его найду?
  После секундной паузы стук продолжился.
  Завтра утром выходи из камеры. пять шагов по коридору и прыгай вверх так высоко насколько сможешь. люк. полетишь - ноги в стороны. цепляйся".
  И удары капель прекратились. Саша лежал, слушая собственное дыхание и биение сердца. Наконец протянул кулак к стене:
  Шаман, ты где?
  Ответа не было. Звук капель, который сводил с ума, пропал.
  
  ...
  
  Утро опять началось на час раньше. Хлопнула дверь, Саша на автомате вскочил и нацепил тюремную обувь. Попытался завязать шнурки, но их... не было. Вместо этого обувь сама удобно подстроилась под ногу и затянулась. Не было ни туго, ни свободно.
  "Прыгги..." - подумал Саша. И, прежде чем его подняли с пола и надели на голову мешок, выставил на кроссовках максимальный коэффициент прыжка. Теперь, когда он прыгнет, его подбросит вверх примерно на тридцать метров.
  Полицейский вывел его из камеры, повернул и начал запирать дверь.
  - Шеф сегодня злой, как черт. - проговорил охранник. - Не советую его злить. Попросил инженера подготовить электрический стул для пыток. Похоже, твой день будет долгим...
  Саша не ответил. Он ждал.
  Наконец охранник запер многочисленные замки, развернул Сашу - по-прежнему с мешком на голове и связанными за спиной руками - и скомандовал: "Пошёл вперед!"
  Саша шагнул раз, два, три, четыре, пять... На мгновение задержался, заглушая мысли о бетонном потолке над головой, присел и что есть мочи подпрыгнул! Морально был готов врезаться в потолок и ломать шею - находиться здесь больше не было сил.
  Волшебная обувь - детище Мары и Мартина - кинула его ввысь, и макушка Саши не встретилась с потолком. Люк действительно был открыт. Но при этом, сделай он лишний шаг вперёд или назад - прыгнув, он бы встретил головой потолок.
  Что-то зацепило мешок на голове и с треском разорвало его напополам! И Саша обнаружил, что летит вверх по стволу шахты вентиляции - практически под его размеры. В какой-то момент Саша натренированным движением расставил ноги в стороны, упёрся ими в стены шахты. Прямо перед его лицом оказался рукав вентиляционной шахты - недлинный, метров десять. В конце маячил свет, тянуло свежестью...
  А ещё Саша увидел ключи от наручников.
  - Эй! - прокричал охранник снизу - Ты куда? Ты... как это? А ну, вернись!
  Саша раскачался, головой вперёд нырнул в ответвление, освободился от наручников и быстро пополз вперед к свету, свежему ветру и свободе!
  
  
  

Саша и Кролик

   - Охренеть. - выдохнул Лень, когда Саша рассказал все от и до.
  Перед этим Саша тщательно помылся, переоделся, влил в себя три кружки пуэра, забросил полкило свежих фиников и десяток блинов. Одиннадцатый как раз жарился на сковородке, и Саша уже жадно посматривал, как подрумянивается его бок.
  Правда, про Шамана он сказал очень сжато, в двух словах. Не упомянул, кем он был для них. Не рассказал про уроки и про кулон. И не был уверен, что нужно.
  Просто сказал, что сидел в одной камере с чудным человеком, который в итоге пропал из камеры и помог выбраться ему.
  Здесь же сидели Мара и Аня. И, конечно же, Йхоло жарил у костра блины, которые Саша тут же ел и никак не мог наесться досыта.
  А Лень с завистью смотрел на Сашу, который уплетал еду за обе щёки.
  - Вот бы мне так! Пропасть на столько времени, а потом появиться с крышесносящей историей за пазухой.
  - С удовольствием махнулся бы с тобой местами. - усмехнулся Саша.
  - А этот твой сокамерник - он сейчас где? - спросила Мара.
  Саша только плечами пожал. Он мог быть где угодно. А вот Кролик - это другое дело...
  - Кролик не объявлялся? - спросил он у Лени. - Я дал ему твой адрес и попросил зайти к тебе.
  - Кролик? - Лень оживился. - Тот самый?! Ко мне?
  - Похоже, так и не зашел... - покачал Саша головой. - Какие вообще у вас новости? Рассказывайте! Я из тюрьмы вернулся! Дайте уже помолчать и спокойно поесть...
  Тут откуда-то сзади раздались чьи-то осторожные шаги.
  - Почему-то я знал, что найду тебя здесь сегодня. То ли ветер напел, то ли крыши прошептали...
  Саша вскочил. Кролик! В своем фирменном белом костюме с длинными ушами.
  - Так! - вскочил Лень. - Кто ты такой и как сюда забрался? И что за наряд? Аня, ты опять не спустила лестницу..? Проходной двор, а не...
  И тут он осёкся, глядя, как Саша крепко обнимает пришельца и чуть ли не отрывает его от крыши.
  - Как ты выбрался? - недоумевал Кролик.
  - Мне тоже помогли. - Саша не знал, как рассказать Кролику про Ангела и то, зачем он его освободил - а уж про Шамана даже и начинать не хотелось... - Ты где устроился, Кролик?
  - Кролик! - Лень выпучил глаза. Йхоло пролил тесто мимо сковородки. - Тот самый Кролик?
  - У друзей. - Кролик не обратил внимания на бурную реакцию Лени, подцепил блин с тарелки и проглотил, не жуя. - Пока скрываюсь, сам понимаешь: я сбежал, меня ищут. Но у меня тоже есть друзья на крышах, правда в другом районе города. Я ведь не просто так пришёл, Саш. Я всегда отдаю свои долги и отлично помню, что в тюрьме ты просил меня помочь с чем-то. Ты меня освободил из самой вонючей клоаки в этом Городе - и я проведу тебя куда угодно.
  Саша выдохнул, съел ещё блин и изложил Кролику, зачем он его освободил и куда им требуется попасть.
  - Как два пальца об асфальт! - Кролик прервал Сашу, а он даже не успел перейти к той части, где объяснялось, почему это невозможно - проникнуть на комплекс "Future"
  - Правда?
  - Ну, на самом деле... - Кролик оборвал сам себя. - Не так это просто - забраться на его крышу. Но к периметру я давно присматривался, и уязвимое место там есть. Внутрь мы попадём. Дальше - уже будем смотреть на месте.
  - Тогда лезем! - Саша внимательно посмотрел Кролику в глаза. - Завтра же!
  - Ты что, с ума сошёл? - Кролик откинулся на стуле, обвел глазами пейзаж вокруг. - Ты только что выбрался из тюрьмы. Я только что вырвался из тюрьмы и был там гораздо дольше твоего. Отдохни немного. И дай мне отдохнуть.
  - Кролик, ты не понимаешь. - Лень отошёл от шока и налил себе ещё пуэра. - Когда Ангел достроит Солнечную Башню, нам всем придет конец. Нам, тебе - всей планете. И от него постоянно поступают какие-то сюрпризы. Ты с ним ещё не сталкивался, но мы все от него порядком отгребли. И поверь - чем раньше мы с ним покончим - тем лучше.
  - Так вы сказали, у нас есть две недели? - упрямо проговорил Кролик. - Вот и отдохнем неделю. И пойдём. Куда спешить?
  Видя, что Кролика не переубедить, Саша сдался. Через неделю, так через неделю. Главное - в здание можно проникнуть.
  Он оставил друзей спорить а попутно - знакомиться, махнул рукой, встал и пошел к Маре, которая отошла от всех и стояла на самом краю крыши, глядя куда-то за бараки - там зеленел парк и сияли огоньки фонариков.
  Они стояли рядом и молчали. Саша жевал финики, Мара смотрела вдаль. Наконец, Мара безо всякой подготовки сказала:
  - Я изобрела машину времени.
  От неожиданности Саша поперхнулся фиником, закашлялся. Мара похлопала его по спине и повторила:
  - Моя машина времени работает. Ты спрашивал о новостях? Вот тебе новость... Это и есть то самое изобретение, о котором я говорила тебе в день нашей встречи. Пока мы живем у твоей подруги, я только им и занимаюсь. И я его, наконец, сделала.
  - Та пара обручей в углу? - удивился Саша. - С проводками и лампочками?
  - Да. - Мара стала выглядела растерянной. - Она далеко не совершенна, я сама толком не понимаю, что именно она сейчас делает, но... делает. Сворачивает четвертое измерение и открывает временное поле, из которого, в теории, можно попасть в любую точку на временном отрезке.
  - Так. - Саша попытался переварить сказанное, но пока получалось плохо. - Допустим. И что теперь?
  - Я не знаю... - Мара растерянно покачала головой.
  - А зачем тогда ты её строила?
  - Чтобы... - в глазах Мары блеснули слезы. - Вернуться к началу и всё это отменить. Появление Ангела, разрушение НИИ, смерть Мартина, моего логова, скорый конец планеты... Чтобы просто жить, и всё у всех было хорошо! Я думала, ты придешь и как-то исправишь весь этот кошмарный год, но становится только хуже. Видимо, я ошиблась насчет тебя.
  Саша скрипнул зубами. "Опять подвёл," - с горечью подумал он. Мара всхлипнула и продолжила:
  - У меня ощущение, что вся эта история - просто большая шутка. Чья-то дурная фантазия, героем которой я не хочу больше быть!
  Саша выдохнул подсел рядом и, прижал девушку к себе.
  - Тогда в чем проблема? С помощью твоей машины теперь можно переписать прошлое?
  - В том то и дело, что пока нет! Когда я узнала, что время уже однажды развернули, я подумала, что и сама смогу так же... Построила простую модель, через которую чуть-чуть подсмотрела, что происходило со мной в другой временной ветке, чего я сама не помню. Ох, там такие ужасы... - Мара всхлипнула и поежилась. - Но войти во временной поток и перенестись в прошлое я пока не могу - поле слабое, переносит на день вперед. Вернуться оттуда нельзя и что происходит с перенесенным объектом, я не знаю... У меня нет больше времени и сил, но я все равно сижу над машиной день и ночь, как никогда и ни над чем не сидела...
  "Сказать, не сказать? Хотя, чего я уже теряю?" - подумал Саша, вздохнул и словно прыгнул в холодную воду:
  - Мара, я говорил с Тимофеем Ворецом.
  Мара вздрогнула.
  - Где? Как?!
  - Я с ним сидел в одной тюремной камере. - и Саша рассказал о событиях маленькой камеры три на три метра.
  - Потом он просто исчез? - растерянно спросила Мара.
  Саша кивнул.
  - Это он встретил нас с Кантом, когда мы только прибыли сюда. Похоже, что это он заставил меня открыть дверь в НИИ и сорвать с Ангела брезент. Он не умер, не пропал и не исчез.
  Мара не ответила, только молча смотрела в ночь, на крыши и темное небо, словно там горели ярким пламенем ответы на все вопросы. Наконец сказала:
  - Я домой. Мы с Кантом займемся машиной.
  - Мара... - Саша видел, как Мара сжала маленькие кулачки, как она дрожит, опять хочет заплакать и не даёт себе этого сделать. Заметил вдруг, что за время, пока он провел в тюрьме, она стала ниже ростом и уже в плечах.
  - Саша, не надо, я прямо чувствую, что ответ рядом. Возможно, вы вернетесь, а у меня уже будет решение всех наших проблем... Вот было бы чудо... А Ворец... Я с самого начала чувствовала, что он жив. Но он не помогал нам, да и сейчас - ты здесь, а он где-то там, непонятно где. Так что есть ли смысл думать о нём? Будь он трижды таинственный и десятикратно - Шаман... Раз он предпочитает держаться в стороне, то к чёрту его, а уж если это он виновен в том, что произошло в НИИХРЕНА...
  У Мары сверкнули глаза. Саша хотел подойти и обнять её, но вдруг увидел, что в глазах хрупкой девчушки горит железный огонь. Помявшись, он только положил руку ей на плечо, подержал и пошел к костру. Дойдя, обернулся - Мары на краю крыши уже не было, а на крыше вдали неслась тень Пса, который уносил её в сторону дома Ани.
  
  ...
  
  Они ещё посидели у костра, а после - пошли гулять по крышам. Ходили, пили чай, сидели на теплом шершавом скате крыши, рядом с большим зелёным куполом храма, слушали напевы уличных музыкантов, любовались толпой молодежи на роликах, которые бесстрашной разноцветной гурьбой рассекали город на роликах и самокатах. Забрались на территорию какого-то медицинского комплекса, залезли в окно, перебросились парой слов с девушкой на входе. Она пригрозила вызвать полицию, но было видно, что в шутку. Но они притворились, что все всерьез и шумно убежали вдаль, навстречу небу, которое всё больше и больше темнело. Когда вдоволь нагулялись, то около получаса просто лежали на крыше, любовались звездами и луной, передавая по кругу термос с пуэром, а после разошлись - Лень с Йхоло в свое тайное логово, а Саша, Аня и Кролик в сторону дома Ани.
  За пару кварталов до дома подержались за натянутую в небо струну, на конце которой парил змей, залезли в окно подъезда, спустились и пошлепали дальше по пустой ночной улице, освещаемой тусклыми фонарями.
  - Вы где-то здесь живёте? - спросил Кролик.
  - Мы уже рядом! Вон дом... - Саша указал вперед, где через дорогу, в свете фонарей, виднелась пристройка, в которой жила Аня.
  И в тот же момент стало темно.
  - Я ослеп? - обеспокоенно спросил Кролик.
  Саша не успел ответить: из окон дома Ани полыхнула ослепительная белая вспышка, прогремел оглушающий хлопок. По улицам прошлась ударная волна, сбила ребят с ног.
  Взревели сигнализации машин, закричали люди, на макушку Саши просыпался мелкий песок и острые камушки. Осторожно поднимаясь на ноги и помогая встать Ане, отряхивая её курточку, он увидел, что это мелкие осколки оконных стекол. К счастью, осколки крупнее упали совсем рядом с домом, а они шли ближе к проезжей части.
  - Что это было? - обеспокоенно спросила Аня.
  - Машина времени Мары... Всё-таки она её запустила! - охнул Саша. Не дожидаясь, пока Кролик с Аней поймут, о чем идет речь, он вскочил, отряхнулся, включил подошвы прыггов и побежал к дому Ани, ускоряясь с каждым шагом.
  Стеклянное крошево хрустело под ногами, темная улица освещалась только луной. Саша с разбегу прыгнул в оконный проем, вбежал в комнату, чтобы помочь Маре, привести её в чувство после этого взрыва... и наткнулся на полный хаос: вся мебель смята в труху, побелка с потолка и стен лежит пылью на вещах. Взрыв явно случился здесь, но не было ни временной машины, ни Мары, ни Канта - ноутбук лежал в углу, скомканный и побитый.
  А вот экран второго компьютера был включен и почему-то отлично работал. Сзади раздался шорох - Кролик влез в окно, ошарашенно обвел глазами комнату и тоже уставился на экран, на котором раз за разом проигрывалось одно и то же видео. Саша присмотрелся - это было видео с камеры наблюдения, которая снимала комнату Ани:
  Мара в центре комнаты работает над устройством, рядом с ней стоит Кант, в теле робо-пса и что-то ей говорит. Вдруг в комнате становится темнее. Сначала Саша подумал, что это потемнело изображение, но тьма сгустилась в дальнем углу комнаты и собралась в высокую хищную фигуру. Мара вздрогнула от неожиданности, закричала, шагнула назад. Кант прыгнул на Ангела - но тот поднял руку и робот рухнул на пол, словно на него упал бульдозер.
  
  Ангел осмотрел комнату, увидел камеру, улыбнулся, помахал, поклонился, пританцовывая, подошел к устройству Мары и что-то в нем нажал. Обручи закрутились, заискрились синим, в центре разгорелось небесно-голубое пламя. Ангел обернулся и поманил Мару к себе - девчушку подтащило к нему словно на троссе. Ангел взял её, как котенка и бросил в пламя.
  Саша сжал кулаки.
  Пламя полыхнуло ослепительным белым светом - ударная волна прошлась по комнате, мебель разлетелась в щепки, со стола улетел в угол ноутбук. Изображение на мгновение потемнело, но камера тут же поймала фокус обратно и показала Ангела, который стоял посреди хаоса, даже не шевельнувшись, только одежда и волосы трепетали на нем. как флаг на флагштоке.
  Мары нет.
  Ангел улыбается, кивает, подходит к Канту, который корчится на полу, пытаясь встать. Ангел, не глядя, машет в его сторону рукой - еще одна вспышка, Кант затихает. Ангел подходит ко столу, внимательно смотрит на монитор, что-то нажимает на клавиатуре - небесно-голубое пламя в центре обручей окрашивается в чистый белый.
  Ангел щелкает пальцами - Кант поднимается и встает по струнке, как солдат перед генералом. "Генерал", ухмыляясь, показывает пальцем на белый портал - Кант туда безропотно шагает. Вторая ослепительная вспышка, на этот раз без ударной волны.
  Канта нет.
  Ангел что-то пишет на бумажке, кладет её на стол, под клавиатуру. Что-то нажимает - белое пламя гаснет, обручи падают на пол - Ангел берет их в охапку, смотрит в камеру, улыбается и выходит из комнаты.
  Конец записи. Видео начинается сначала: Мара в центре комнаты работает над устройством, рядом с ней стоит Кант, в теле робо-пса и что-то ей говорит...
  Саша дрожащими руками отодвинул клавиатуру, достал записку и развернул:
  
  "Удивительно устроена жизнь! Я шёл, чтобы убить твою подругу, а нашёл своего бывшего ученика, девочку-гения, за которой гонялся весь последний год, и её машину времени в придачу. Всё равно что нагнуться за денежной купюрой, а найти под ней кольцо с изумрудом и нераспечатанную шоколадку с орехами. Какой удачный день!
  А."
  
  Кулаки Саши сжаты так крепко, что ими сейчас можно крошить стекла и бетон.
  - Лезем завтра. Кролик, ты слышишь?
  - Слышу. Лезем.
  

Саша, Кролик и комплекс "Future"

  Чтобы проникнуть на территорию, они построили самое настоящее каноэ - из груды пластмассовых трубок, которые нашли на ближайшей мусорке и десятка мотков клейкой ленты - купили их в магазине по пути.
  Просто чудо, что может получиться, если смешать немного клейкой ленты, пластика и безудержного желания проникнуть туда, куда нельзя. Кролик крепко накрепко перемотал трубки клейкой лентой, получив отличный каркас для лодки - после этого парни тщательно замотали все пробелы между трубками и получили готовую лодку.
  Кролик поднял длинную прозрачную посудину и удовлетворенно хмыкнул:
  - Долго не протянет, но море пересекать нам и не придется!
  Саша до последнего не понимал, зачем им лодка, но Кролик попросил заткнуться и делать все, как он говорит. Оказалось, что рядом с комплексом "Future" растекается городской пруд, из него уходит искусственное русло реки - прямо через стройку. С обеих сторон реку перегородили мелкой решёткой, которая спускается почти до самой воды и не охраняется. Ключевых момента здесь два: "почти до воды" и "не охраняется". Кому в голову придёт всерьез охранять реку? Кому придёт в голову через реку проникать на стройку?
  На самодельном каноэ мальчишки доплыли до решётки, за которой река поворачивала и уходила в темень и мрак. Они легли на дно, Кролик упёрся руками в решётку, чуть притопил каноэ - и оно послушно проплыло под железным заграждением. В нос тут же ударил запах сырости и затхлости. Где-то капала вода, сыпался камень, звучало приглушенное эхо далеких голосов. Освещения не было совсем, фонарики мальчишки держали в карманах, пока не доставая, так как не знали, есть ли здесь охранники и камеры: предстояло идти на ощупь и на слух. Но, пока река не кончалась и Мальчишки молча плыли, привыкая к темноте. Через десять минут их вынесло в громадный зал с каменными колоннами, который был, судя по всему, подземной парковкой.
  Совсем скоро каноэ доплыло до края парковки и уперлось в решетку, которая на этот раз уходила под воду.
  - Приплыли? - спросил Саша.
  Кролик шикнул, осторожно вылез из каноэ, всмотрелся в темноту и махнул рукой, давая Саше знак вылезать из каноэ. Они тихо вытащили лодку на бетон и осторожно пошли вдоль стены, постепенно привыкая к темноте.
  - Странно, что здесь никого нет. - прошептал Кролик. - Обычно под землей тоже выставляют охрану, только она ходит с фонариками по заданному маршруту и их можно легко обставить вокруг пальца, но они оставили автостоянку пустой. Может, не подумали, что сюда можно пробраться?
  - Ангел не настолько глуп. - мотнул головой Саша.
  Вдруг под его ногами раздался громкий хруст. Кролик шикнул, но у него под ногами тоже что-то хрустнуло.
  - Если бы здесь были охранники, они бы сбежались со всего этажа. - недовольно прошипел Кролик.
  А Саша нащупал и поднял то, на что наступил.
  - Послушай...Это крысиные скелеты... Вот ещё один. Их тут куча!
  Глаза совсем привыкли к темноте и мальчишки увидели, что бело-серые кости лежат повсюду. При этом запаха не было - каждый скелет был словно подготовлен к музею - очищен до блеска.
  Саша присмотрелся и охнул.
  - Здесь не только крысиные скелеты. Посмотри...
  Чуть поодаль лежал человеческий скелет, в стандартной форме и фуражке охранника - Саша часто видел таких у торговых центров.
  Кролик издал сдавленный хрип.
  - А вон ещё один... Куда мы, нахрен, попали? Я не подписывался лезть в подземный Некрополис!
  - Тихо... - Саша поднял руку, Кролик тоже прислушался.
  Капает вода. Мелкие кусочки побелки отколупываются и падают на бетон. Весь живой мир наверху. А здесь тьма и тишина, и в этой тьме...
  - Слышишь? - Кролик быстро пригнулся.
  Саша же остался стоять, изо всех сил вглядываясь в темную пустоту, рассуждая так: чем раньше увидеть опасность, тем раньше её можно избежать. Но ничего не видел. Тишина. Темнота. Время шло, с каждой секундой все больше давя на нервы.
  - На нас оттуда кто-то смотрит. - сказал Кролик одними губами и Саша увидел в его глазах панику.
  - С чего ты взял? - Саша все никак не мог разглядеть что-то в этой темноте.
  - Чуйка у меня.
  Саша понял, что еще немного и они оба сойдут с ума от ожидания, темноты и страха. Он достал фонарик и направил его в дальний угол, но... луч фонарика ничего не выявил - ушел в черную пустоту. Саша попытался осветить пол метрах в пяти перед собой, но луч снова словно пропал.
  А потом Саша присмотрелся к этой темноте и пустоте и увидел, что она словно собрана из черной кучи мусора, и весь это мусор шевелится, как если бы он был пропитан крупными жуками, пауками и сороконожками. Тысячи жвал, ножек и щупалец перебирали по воздуху, надвигаясь!
  Луч света словно обжег живой клубок мерзости, тот зашевелился быстрее, поднялся, подобно прибережной волне и побежал на мальчиков, шевеля каждой конечностью!
  Кролик заорал и бросился прочь! Саша не отставал.
  - В лодку, быстро!!! - Кролик метнулся к реке, начал шарить фонариком в поисках каноэ и нашел его - черные щупальца уже были здесь и перемалывали его в труху.
  Мальчишки развернулись и побежали по подземному этажу, плохо понимая, куда бегут - лишь бы подальше отсюда, найти спасение от смертельной темноты!
  Они искали любую, самую маленькую щелку или окошко - были бы благодарны за закрытую решетку с прутьями, одна мысль, что этот кошмар позади может их коснуться, позволила бы им просочиться куда угодно.
  - Там был проход! - Кролик скакнул вправо, виляя между колоннами. Саша прыгнул за ним, но они и здесь очень быстро уперлись в черную муть. Она окружала, была повсюду. Саша и Кролик отступили к бетонной стенке, под ногами снова захрустели черепки. Пяткой Саша наткнулся на человеческий... похоже, они не первые, кого загнала сюда эта тьма.
  Но что-то в этой живой смертоносной тьме было знакомое: как она двигалась, как нагоняла - нехотя, лениво, и словно без желания догнать. Саша никогда не заметил бы этого до встречи с Шаманом, но теперь отчетливо ясно видел подмечал мелкие детали.
  Плохо понимая, почему он это делает, Саша поднёс ко рту сложенные руки и громко ухнул совой: "Ух-ху!"
  Тьма замерла. А потом...
  "Ух-ху."
  - Отвечает. - изумился Кролик.
  "Ух-ху!" - повторил Саша, и проугукал шифр, который знали только он и Ирек: три угуканья совы и два сойки, что означало: "Что бы ни случилось, я приду на помощь. Жди".
  Клубящаяся тьма, которая готова была обглодать их кости сотней щетинок, щупалец и жвал, подёрнулась, задрожала, отступила и медленно слилась с окружающей темнотой подземки, удалившись прочь, расшвыривая по сторонам камушки и скелеты крыс, прямо как расстроенный мальчишка.
  Кем она и была.
  - Ирек... - прошептал Саша.
  Кролик дернул его за руку.
  - Идём! Не знаю, что ты сейчас сделал, но мы живы и я хочу, чтобы так оно и осталось. Пока мы убегали, я увидел совсем рядом дверь, идём, пока эта штука не вернулась и не сожрала мясо с наших костей!
  
  ...
  
  Ноги на пути к двери не слушались, а Кролик еле-еле вскрыл замок, настолько дрожали руки. Наконец он поддался, из двери повалил дневной свет! Саша с Кроликом ринулись в проем и захлопнули дверь, забыв, что за дверью могут быть охранники, датчики, камеры - было абсолютно плевать, лишь бы поскорее выбраться из этого подвала, полного костей, смерти и живой тьмы.
  Им повезло: за дверью оказался светлый подвал, который, судя по всему, использовали для мусора. Вокруг свалены в кучу деревянные обломки досок - в две больших горы, поодаль слышны голоса.
  - Давай передохнём. - еле выговорил Саша.
  - Пять минут. - кивнул Кролик.
  Они сидели и дышали - светом, теплом и хвойным запахом сухих досок. И голоса, принадлежавшие либо охранникам, либо строителям, которые возводили смертельную машину на крыше стройки, казались им сейчас торжественными звуками оркестра.
  Было уютно и безопасно - насколько может быть безопасно на территории, за попадание на которую - расстрел на месте.
  "А ведь Мара послала Ёжика в подземку за пилюлями..." - подумал Саша и вдруг понял, как именно сгинул их друг.
  - Ты чего? - спросил Кролик.
  - Ничего... - сдавленно ответил Саша, быстро вытер рукавом глаза и встал. - Идем уже!
  Им повезло - прямо за поворотом они нашли широкую бетонную лестницу будущего шикарного подъезда.
  Саша перегнулся через перила - пролёты уходили вверх, в небеса.
  - Есть вариант поискать лифты. - тихо сказал Кролик. - Но на первом этаже сто процентов есть люди.
  - Рисковать сейчас мы не можем. - помотал Саша головой. - Идём так.
  - Надеюсь, у тебя сильные ноги. - сказал Кролик, - Если нет - скажи сразу. Мне нужно знать - придётся этажей через пятьдесят тащить тебя на плечах или нет.
  Саша молча начал подниматься...
  
  ...
  
  Примерно через сорок этажей, когда ноги уже порядком ныли, Кролик догнал Сашу и остановил.
  - Выше - блокпост охранников. - сказал он на ухо одними губами.
  - Откуда ты знаешь?
  Вместо ответа Кролик поднял палец вверх, призывая его прислушаться.
  И точно: двумя лестничными пролетами выше переговаривались. А вот звякнуло оружие,... этот звук ни с чем не спутать.
  Саша вопросительно посмотрел на Кролика. Тот пошёл назад, осторожно потянул дверь на этаж, прислушался и поманил Сашу за собой.
  - Нам нужно пройти мимо них - так, чтобы они нас не заметили. - сказал он, убедившись, что дверь закрыта плотно. - И уходить они пока не собираются.
  - И что делать?
  - Походим по этажу, поищем что-нибудь.
  - Например?!
  - Такие громадные стройки - маленькие миры. Здесь всегда можно найти то, что тебе нужно. Всегда есть возможности пройти дальше. Так что мы сейчас пойдём и найдём их...
  
  И они начали бродить по пустым комнатам, переходя из одной в другую, прячась по углам, когда слышали чьи-то шаги. Залы сменялись коридорами, коридоры - маленькими комнатками, комнатки - вновь выходили в большие, залитые светом залы. Ступали осторожно, хрустящая бетонная крошка покрывала весь этаж, повсюду острые камни, осколки, а то и зазубренные концы арматурин - ловушки для незваных гостей.
  Когда-нибудь на полу здесь будут ковры, на потолке - побелка, а на стенах - обои, в драных проемах - двери, в коридорах - чисто и свежо, а в комнатах будут жить люди, встречая и провожая любимых в этих квартирах, ссорясь и мирясь. Когда-нибудь, если они спасут этот мир.
  Примерно через полчаса Кролик подошел к огромному, от пола до потолка, окну и устало уставился на панораму Города.
  Они не прошли и половины пути наверх, но от вида из окна уже захватывал дух! Дома отсюда казались с маленькую монетку. Машины - как муравьи. Много-много воздуха, и неба - гораздо больше, чем земной поверхности.
  И посередине панорамы, прямо перед их стройкой - возвышалась Башня Солнца, сияла зеркальными окнами, упиралась макушкой прямо в небеса.
  - Если мы сегодня не дойдем до верха, то всё это исчезнет, да? - спросил Кролик.
  - Да. - кивнул Саша, встав рядом.
  Кролик мрачно кивнул, что-то решая.
  - Если мы ничего здесь не найдём, то сделаем так: я просто побегу на охранников, привлеку их внимание и сделаю вид, что пытаюсь прорваться наверх. В лучшем случае, они оба побегут за мной. В худшем - я отвлеку хотя бы одного. И тогда ты пройдёшь дальше. С одним - справишься.
  - Я тебя не для того вызволял из тюрьмы, чтобы тебя застрелили через неделю...
  - Скорее всего, не застрелят. На такие блокпосты ставят самых мягких и невнимательных. Кого здесь высматривать? Так, проверять пропуска у строителей, чтобы не лазали на те этажи, на которых им не положено быть. А ждать больше нельзя. Скоро начнется новая смена, и здесь людей будет больше, чем на улицах. На том и порешим...
  - А вы кто? Из какой бригады? - прозвучало на весь этаж. Саша и Кролик вздрогнули.
  Из ближайшего дверного проема вышел толстенький мужичок в красно-синей спецовке - такие на стройках носили прорабы. И теперь испытывающе смотрел на мальчиков.
  - Из Серёгиной! - не моргнув глазом, ответил Кролик.
  Строитель покачал головой. "Всегда и везде есть свой Серёга..." - вспомнил Саша слова Леня.
  - А чего не в форме?
  - Так это... завтрак. - развел Кролик руками.
  - Сколько можно жрать! - взбеленился прораб. - Только и можете: спать и жрать! А ну, марш в подсобку, надели спецовки и бегом ко мне!
  Подсобка? Парни переглянулись.
  - Чего застыли? - недовольно посмотрел на них прораб и махнул рукой куда-то через плечо. - Подсобка там и сама к вам не прибежит!
  
  ...
  
  Очень скоро парни уперлись в дверь, на которой было написано: "Прорабская".
  За ней оказалась небольшая комнатка, заставленная пустыми ящиками и пеноблоками. Стол, на нём пустые бутылки и пакетики. За столом, у стены - лавка, на лавке громко храпит пузом кверху усатый мужик в точно такой же спецовке, как у прораба, который их нашёл.
  - А вот и Серёга. - Кролик прыснул, показывая на бейджик храпуна. На нем значилось "Сергей М.А."
  - Лишь бы тот сюда не зашел. Что делаем-то?
  - Как что? Ты же всё слышал - надеваем спецовки...
  Вдоль стены приколочено штук пятьдесят гвоздей, на каждом - по спецовке. Найдя себе одежду по размеру, мальчики влезли в пыльные штаны и куртки.
  - А дальше что? Пойдём мимо охраны?
  - Все равно затребуют пропуск.
  - Тогда что?
  - Я думаю, думаю...
  Кролик прошелся взад-вперёд по маленькой комнатке под храп Серёги на лавке.
  - Да, идём. - кивнул наконец. - Если будут вопросы, скажем, что пропуска забыли или что-то в этом духе. Если что - действуем, как я предложил. Я с ними дерусь, а ты - бежишь наверх и делаешь все, что нужно.
  Они вышли из подсобки и пошли к лестнице.
  - Главное - этого мужика не встретить. - прошипел Кролик. - Идти месить бетон сейчас совсем не улыбается.
  - А если встретим?
  - Дадим арматуриной в ухо и убежим. Мы не можем терять время.
  Не успел он договорить, как из-за ближайшего поворота бесшумно выскочил тот самый прораб.
  - А вас, щенки, по всему этажу ищу! - грозно прогундел он. - Быстро за мной!
  Мальчики переглянулись. Прораб нырнул в дверной проем.
  - Вас долго ждать? - пробасил он из другой комнаты.
  Кролик быстро подобрал с пола арматурину и шагнул следом.
  Немного поводив мальчиков по этажу, прораб привел их к куче досок. Кролик быстро оглянулся - людей вокруг не было. Поудобнее перехватил металлический прут, сделал шаг, как вдруг...
  - Берите по три штуки и идите за мной. Мы их отнесём на два этажа выше. Без меня вас не пропустят, поэтому пойдем вместе. - пробасил прораб. Оглянулся, уставился на остолбеневших от услышанного Сашу и Кролика и пробасил: - Быстрее, щенки! Только жрать небось и умеете, да?
  ...
  
  Блокпост с охранниками полностью перегораживал весь проход через этаж и открывал дорогу дальше, только если охранник в будке в углу нажимал кнопку.
  Увидев прораба, охранники расслабились. Он кивнул на Сашу и Кролика: "Эти щенки - со мной, доски несут..." - их пропустили, без вопросов.
  Мальчики подняли доски, свалили их в первую попавшуюся дверь и тихо-тихо побежали - выше, выше, ещё выше... пока гогот охранников и прораба не слился со скрипами и шорохами стройки.
  - Вот это я понимаю - повезло... - Саша вытер пот и прислонился к стене.
  - А ещё посмотри, что я обнаружил на столе в подсобке! - Кролик держал на протянутой руке какую-то синюю блестящую карточку. - Это ключ от лифта!
  - Ты гений! Значит, дальше можем поехать, а не убивать себе ноги?
  - Лифты запускают, когда начинается рабочая смена. До этого ещё три часа. Быстрее подняться самим.
  И они пошли наверх. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой.
  Каждый этаж обозначался на стене цифрой. 50, 60, 70, 80...
  И вдруг конец. Лестница уперлась в дверь, выше пролётов не было. Потолок.
  На стене корявая цифра - 85.
  Кролик без лишних слов рванул на себя дверь и вышел.
  Крыша комплекса "Future" - одного из самых охраняемых зданий в городе.
  Если бы не Башня Солнца неподалеку, то это место смело можно было бы назвать вершиной мира.
  Кажется, что небо дышит тебе в макушку и от него можно отрезать кусочек. Оно гораздо теплее, ближе и реальнее города, который отсюда больше похож на фотообои.
  Солнце ещё не показалось из-за горизонта, но небо совсем ясное. Ещё чуть-чуть и начнётся новый восход.
   Ощущение, что если отсюда шагнуть, то будешь не падать, а медленно спускаться по кругу, как осенний лист или голубиное перо.
  Кинув короткий взгляд на Город, Саша начал искать передатчик.
  Крыша довольно обширная, здесь можно спокойно поиграть в футбол. Но... абсолютно пустая. Пристройка с выходом стоит почти по центру. От неё расходится сама крыша - битумное покрытие до самых краев, по периметру установлен ограждение в метр высотой.
   А где передатчик?
  - Это не то здание. - Кролик чуть не плакал. - Антенна с передатчиком - вон, на другой крыше.
  Так и было. В сотне метров, на одном уровне с ними, возвышалась второе здание комплекса - точная копия того, на который залезли они.
  Только там рядом с выходом стояла компактная антенна, подсоединённая к устройству рядом. На конце антенны мигал огонек.
  На первом этаже, очевидно, было две лестницы. И они, по несчастью, оказались ближе к этой. После черного кошмара на подземной автостоянке напрочь забыв, что есть два здания. В голове пульсировала одна мысль "Вверх! Как можно дальше!" А цена такой ошибки вылетела из головы.
  И что же делать?
  - Это ещё что? - Кролик наклонился и поднял с крыши конверт, прижатый кирпичом. - Как это понимать?
  Большой белый конверт, на котором написано: "Кролику и Саше" и нарисованы два прямоугольника, подписанные снизу "Future". С одного на другой нарисована большая красная стрелочка.
  Саша помотал головой. Открыл конверт.
  "Саша! Кролик! Некогда объяснять, просто действуйте по инструкции!
  Этажом ниже стоит ящик, в нём - маленький дрон на пульте управления. Он настолько маленький, что датчики, охраняющие территорию, его не засекут. Там же - леска, веревка, веревка потолще, стальной трос и ещё кое-что...
  Действуйте!
  Скоро увидимся.
  М."
  - Как это понимать? - Кролик выглядел так, словно увидел на крыше снеговика.
  - Не знаю... Но пойдём, посмотрим.
  В ящике этажом ниже мальчишек ждала готовая инструкция по попаданию на соседнюю крышу.
  План был прост и гениален.
  Маленький дрон, размером с ладонь, который не могли засечь камеры и детекторы, охраняющие территорию, под управлением Саши перенес на Северную башню прочную леску, обернул её вокруг торчащей из крыши гладкой стальной арматурины и вернулся с ней обратно.
  За леску привязали тонкую веревку, сплетённую из стальных волокон, и перетянули её через пропасть.
  К тонкой веревке привязали веревку потолще. Протянули её.
  Потом ещё толще.
  Наконец привязали к веревке широкую стропу. Пока перетянули её через пропасть, мальчишки вспотели, а горизонт заметно посветлел.
  Но теперь между зданиями лежала стропа шириной в ладонь, прочно закреплённая с одного конца и перекинутая через стальной стержень - с другого.
  Путь готов. Осталось его пройти.
  - Пойдешь? - выразительно посмотрел Саша в глаза Кролику.
  - Это безумие... - бормотал Кролик, глядя на трос и вниз. - Чёртово безумие. Я так не умею и даже пробовать не хочу. Я тебя провёл на крышу - дальше сам! На том конце я тебе не нужен.
  - Я знаю. - Саша и сам понимал, что дальше справится сам.
  Днем ранее Йхоло с Ленью сумели таки найти уязвимость в охранной системе комплекса. Попасть туда лично было нельзя, а вот доставить ящик с оборудованием...
  Взломать какие-либо серверы комплекса невозможно. Поэтому Йхоло взломал сайт строительной компании, которая делала отделку верхних этажей башни, и послал запрос на облицовочное оборудование. Сам же взял заказ, сам же его оформил и передал.
  В ящик под кодовым замком плотно упаковали пару парашютов. И сопроводили заказ инструкцией, по которой ящик поставили прямиком на предпоследний этаж здания с антенной.
  Ящик на входе проверили собаками и рентгеном, не обнаружили ничего подозрительного ни в документах, ни в содержимом и пропустили.
  Так что теперь осталось только...
  Перейти по стальному тросу на высоте восемьдесят пять этажей.
  Долезть по антенне до второго передатчика.
  И расшибить его в пыль!
  - Тебе помочь выбраться? У нас на той крыше два парашюта - просто на всякий случай. Спрыгнули бы оба...
  - Нет. - Кролик мотнул головой, ушки на капюшоне закачались. - Посмотрю, как ты это сделаешь - и уйду сам. У меня... свои методы. Надежные.
  Саша уже хотел встать на трос, как вдруг у него сердце ёкнуло:
  - Кролик... А это ты на Трубу принес зажигалку? Большую такую, с дикобразом...
  - Да-да, с дикобразом, у него еще глаза фиолетовые! - глаза Кролика округлились. - Ты откуда знаешь?
  - Я её там нашел, с собой забрал. А почему ты её там оставил?
  Мальчик пожал плечами, качнув длинными белыми ушами.
  - Я тот залаз планировал две недели... а когда уже собрался и шел на метро, подумал, что было бы здорово оставить там приз для того, кто осмелится повторить мой путь! И по пути как раз подвернулся магазин со всякой забавной эзотерикой. Палочки с благовониями, хрустальные шары, инь-ян... И у меня глаз упал на ту зажигалку... А она сейчас у тебя?
  - Я её забрал, но потерял.
  - У-у-у... - разочарованию Кролика не было предела. - Я зря старался, что ли?
  - Нет. - Саша мотнул головой. - Не зря.
  И встал на трос.
  Чувствуя, что понял, как Тоум-Ра находит своего владельца.
  И как владелец его теряет.
  
  ...
  
  Найди самую чистую, самую белую краску на свете, обмакни в неё тончайшую кисть из беличьего хвоста и поставь точку на белом листе бумаги. Кто заметит белизну этой точки? Этой точки нет, она пропала. Слилась с фоном. Утратила сияние.
  Поставь эту точку на чёрном листе, и она засияет, прорываясь через окружающую тьму.
  Первая точка не белая - она никакая. Её нет. Она только часть фона. Вторая же - белее утреннего снега на альпийских вершинах. И нет её светлее. Чем темнее фон - тем она ярче и чище. Если затемнить бумагу ещё больше, сделать её средоточием самой черной-черной тьмы, она засияет ещё сильнее. Станет единственной звёздочкой в чёрной вселенской бездне. И бездна отступит. Ведь нет никакой ценности в бездне - будь она чёрная или светлая. Но звезда, которая сияет в ней - бесценна.
  Саша идет по тонкой стропе над пропастью, ловит равновесие каждым движением, каждым дыханием. Вдох-выдох. Шаг. Ещё шаг. Стропа натянута, но все равно провисает. Саша не просто идет над пропастью: бездна окружает его со всех сторон: справа, слева, спереди, сзади, сверху и, конечно же, снизу. И отовсюду на него смотрит Смерть. Одно неловкое движение, чересчур резкий вдох, даже взгляд - нога провалится, стропа уйдёт в сторону и хрупкое тело полетит навстречу асфальту, давно раскрывшему свои беспощадные объятия, чтобы сжать, разодрать, разорвать хрупкое тело!
  Но Саша всё же идет посреди смерти. Шаг за шагом. И жизнь сияет в нём как точка из самой белоснежной краски посреди чернейшего листа бумаги. Сияет так, будто в краску вкачали силу тысячи звёзд.
  Он - средоточие жизни, и смерть не имеет над ним власти. Как не имеет власти чёрный лист бумаги над яркой белой точкой по её центру.
  Поэтому он дошёл.
  Кролик на другой крыше изобразил аплодисменты, не поднимая звука. Саша шутливо поклонился.
  После - быстро подошёл к антенне, забрался наверх, сорвал крышку с коробки на конце и положил внутрь маленькую, но мощную бомбу. Поставил таймер на десять секунд и быстро убежал на другой конец крыши, спрятался за бетонную перегородку...
  Жахнул взрыв! Укрытие Саши обдало каменной крошкой. Спустя секунду зазвучала сирена.
  Пикнул наушник в ухе - больше скрываться не было смысла.
  - Саша, ты невероятный! - в голосе Лени слышалось восхищение. - Парашют - в синем ящике, двумя этажами ниже. Быстрее, охрана уже выдвинулась... Защитное поле вокруг Башни Солнца отключилось! Теперь просто уходи.
  Саша рванул на лестницу, но все же спросил:
  - А кто оставил конверт на первой крыше? Ты? Йхоло?
  - В смысле "на первой крыше"? - не понял Лень.
  - Мы ошиблись зданием и залезли на Северную Башню вместо Южной. И...
  - Стоп! - оборвал его Лень. - А как же вы тогда попали на другую крышу? Вы спустились и залезли опять??
  - Позже объясню...
  Этаж был заставлен деревянными ящиками и сложенными на поддоны бетонными блоками, кирпичами и арматурами. Синий ящик с надписью НИИХРЕНА на боку и кодовым замком Саша нашел не сразу.
  - Какой код?
  - Три восемь семь шесть четыре ноль - ответил уже Йхоло.
  Саша набрал замок, отбросил его в сторону, открыл ящик...
  - А почему он пустой?
  - В смысле - пустой? - в один голос возмутились хакеры.
  И тут связь неожиданно прервалась.
  - Лень? Йхоло? - Саша постучал пальцем по наушнику. Выключил, включил его. Связи не было.
  Вокруг вдруг подморозило. Будто открылась дверь, за которой царила дикая зима, и из неё потянуло холодом.
  - Парашют я убрал, и связи тоже не будет. - Саша не выдержал и вздрогнул - Ангел шептал ему прямо в ухо. - Здравствуй, Саша. Я искал тебя очень давно.
  Саша попытался прыгнуть в сторону, но на плече лежала тяжёлая и очень сильная рука, которая прижала его к шершавому бетонному полу. А рука всё давила и давила, из неё словно лился поток воды, не давая поднять головы и даже продохнуть. Подёргавшись, Саша потерял сознание.
  
  

Саша

   Боль в голове. В груди. В ногах. Руки сзади крепко перевязаны проволокой. А глаза щиплет так, точно под веки засунули протёртый лук.
  - И к чему эти сложности? - в голосе Ангела чувствовались только боль и горечь. Боль - физическая, а горечь - чисто душевная.
  Саша закряхтел. Хотелось обратно, в темную душную уютную пустоту. Но послышался щелчок пальцев, и боль исчезла - везде, кроме рук, перетянутых проволокой.
  Он сидел на маленьком складном стуле, который шатался от каждого движения. Ангел удобно развалился в шикарном кожаном кресле и игриво смотрел на Сашу через пустой черный стол. На столе - закрытая папка с бумагами и ноутбук.
  Больше в комнате ничего не было. Чёрные потолок, стены и пол. Дверь, видимо, находилась за спиной Саши.
  Зачесался нос. Саша качнулся - стул мигом покосился и рухнул на пол! Саша больно ударился об пол затылком.
  И сразу со всех сторон послышались смешки - тихие, резкие, приглушенные. Казалось, вокруг толпа прыскает в кулак, глядя на нелепого мальчика на полу.
  Саша заворочался, перевернулся, встал на ноги. Зло заозирался, готовясь раздать пинки злорадной толпе! Но вокруг пусто - в комнате только он и Ангел.
  Стул сам подскочил, поднялся на ножки. Невидимая сила прижала к нему Сашу, заставив сесть обратно. А стул опять заскрипел, зашатался...
  И кстати - нет прыггов. Ноги в дырявых носках мерзнут на холодном полу.
  - К чему все эти сложности? - невозмутимо повторил Ангел, спокойно глядя на нелепые попытки мальчика остаться в равновесии. - Ты ведь разрушил оба коммуникатора - чтобы открыть доступ в Башню Солнца и добраться до меня? Вот и Кант тоже шел изощренными путями. Странными. Нет бы просто прийти и начать диалог - я ведь не против... Вот он я, и вот он ты.
  - Три. - проговорил Саша.
  - Чего три? - не понял Ангел.
  - Три коммуникатора. Шамана я тоже освободил.
  - Шаман... - Ангел постучал пальцами рук по столу. - Он всё такой же упрямый?
  - Такой же мудрый. - упрямо просипел Саша. - Такой же светлый. Непонятный. Но хороший.
  - И что же в нём такого хорошего?
  - Он против тебя. Все, кто против тебя - пусть не хорошие люди, но у них хотя бы есть здравый смысл.
  Ангел встал и подошёл к окну, за которым сияли огни ночного Города.
  
  Ночью Город состоял из света так же, как из асфальта, бетона, металла и кирпича. Если днем свет являлся очевидным и незримым, то ночью... Уличный фонарь маркером обводил часть улицы, делая её источником либо безопасности, либо беспокойства - зависело от намерений прохожего. Ведь человек спешит под фонарями домой либо через пару улиц к любимой женщине. Или рыщет по улицам как шакал в поисках пугливой лани или кролика - и свет ему только мешает: вытаскивает наружу звериный оскал и горящие безумные глаза. Звериное лучше прятать в тени.
  Фары автомобиля превращают ночью коляску на моторе - в металлического зверя, который взглядом пронзает ночной мрак.
  Окно днём - просто стекло в раме. Ночью к нему хочется прижаться щекой, завернуться как в плед, глядя на мягкое сияние торшера или лампы за занавесками, где лишь иногда мелькнет силуэт кота или сонного человека.
  Но этот свет видят не все.
  
  - Я убью тебя. - сказал Ангел просто и ясно, глядя поверх огней за горизонт.
  Так ясно и так просто, что Саше поначалу даже не стало страшно. Ангел словно сказал "на улице хорошая погода" или "был на выходных в кино - фильм интересный". Тот же тон, спокойно-безразличный.
  Потом - пара секунд паники. Потом Саша выдохнул. Ничего ещё не потеряно. Всё может случиться.
  - Когда?
  Ангел обернулся, посмотрел на Сашу. Взглянул на часы - сверяясь с чем-то. Почесал лоб. И ответил:
  - Прямо сейчас.
  Ангел нажал на незаметную кнопку на стене, и вся стеклянная стена-окно целиком уехала в сторону. Теперь чёрная комната была похожа на маленькую чёрную коробочку, которую прислонили к огромному сияющему ночному пространству. В маленькую душную комнату ворвался свежий ветер.
  Саша хотел встать и не смог - что-то прижимало его вниз.
  Ангел буднично подошёл, взял Сашу за шкирку и подвёл к пропасти. Судя по всему, они были почти на самом верху Солнечной Башни - весь Город как на ладони. А внизу - этажей восемьдесят-девяносто. Так сразу и не скажешь. Оглушающая пустота, которая заполняла целиком, от макушки до пят. Саша сосущим ощущением под ложечкой чувствовал, насколько далеко находится асфальт.
  Вместе с ощущением бескрайней высоты и пустоты в голову ворвалось воспоминание...
  - Он сказал передать тебе!
  - Не выйдет! - ответил Ангел, с улыбкой до ушей. - Не тяни время! Просто сосчитай до трёх и я скину тебя вниз!
  - У меня на шее кулон - Шаман просил передать его тебе, когда увижу!
  Несколько секунд Ангел с непроницаемым лицом смотрел куда-то вниз. После - швырнул Сашу назад в комнату и прошипел:
  - Давай его сюда! Но что бы там ни было, потом, мальчик мой, ты отправишься в короткий и яркий полет...
  Саша снял кулон и протянул Ангелу. Тот повертел его в руках, а после - раздавил, присмотрелся к стеклянной пыли, достал маленький бумажный сверток. Удовлетворенно хмыкнул, развернул. Прочитал.
  И рассмеялся, будто увидел на бумажке смешную рожицу. От его смеха Саше стало не по себе. А Ангел, смеясь, протянул бумажку Саше и сел рядом, как если бы они сидели на ковре и готовились поиграть в увлекательную игру. У Саши в душе проснулась надежда. Он развернул сверток:
  "Если убьёшь мальчика - убьёшь себя. Ты сейчас думаешь, что я тебе вру, но лгут ли звёзды, говоря, насколько светло там, далеко наверху? Лжет ли ветер, говоря, насколько свежа пустота? Так вот, Ангел... В небесах - бескрайний свет. А в пустоте нет ничего, кроме свежести и полета. Убьёшь мальчика - умрёшь сам. И наступит конец всему, что ты знаешь. И начнётся бесчисленное множество начал, которые ты не в силах будешь прервать. И твой выход - только пуля в висок. Только прыжок с восемьдесят восьмого этажа навстречу объятиям асфальта. Вот и думай теперь, что тебе делать..."
  - Что думаешь про это? - с интересом спросил Ангел
  - Думаю, тебе не стоит меня убивать.
  Внизу засигналила машина скорой помощи, уносясь вдаль, навстречу чьей-то смерти или спасению.
  - Шаман - это твой друг. - грустно сказал Ангел.
  - Друг? - переспросил Саша.
  - Друг. И мой бывший ученик. Кант.
  - Кант? - повторил Саша машинально. В голове взорвался фейерверк, но тут же погас. Этого быть не могло. - Мы видели его фотографии трехсотлетней давности...
  - После того, как вы любезно сделали его роботом - я его перепрограммировал и отправил далеко в прошлое. Очень далеко, если честно. К тому моменту, когда здесь появился первый человек - или тот, кто на него максимально похож.
  Фейерверк в голове Саши взорвался ещё раз с новой силой.
  - Зачем?
  - Тебе не было интересно, откуда все это? Люди, Хранители... Тоум-Ра. Я подумал, что такое путешествие даст мне разгадку о зарождении жизни. И тому, что мы за штуки такие носим с собой, всю жизнь стремясь к ним, не в силах расстаться.
  - Что ж ты сам туда не отправился?
  - Билет в прошлое - это билет в один конец. Мне бы пришлось пройти весь этот колоссальный путь в несколько десятков тысяч лет самостоятельно. Я бы увидел ответ, но потом умер со скуки. Что там, по ту сторону линии времени - никто не может сказать. Я мог умереть через секунду. Поэтому я отправил его. Чтобы он увидел, запомнил, а после - дожил до наших дней и через минуту после того, как я его отправлю, - постучался ко мне в дверь. Рассказал мне, кто такие Хранители, откуда появился человек и как в эту схему затесались живые магические безделушки, которые зачем-то посылают нас уничтожать целые миры. Согласно программе минуту спустя Шаман должен был постучаться ко мне в дверь и раскрыть тайну всего сущего. Нарисовать её, если нельзя будет объяснить словами. Этот момент настал неделю назад. Но Шаман не постучал. Просто пропал. Я его искал, но так и не нашёл... А теперь скажи мне.
  В голосе Ангела прозвучали какие-то странные нотки. Саша повернул голову и увидел, что тот смотрит на него абсолютно безумными звериными глазами!
  - Где ты его увидел?!
  Будто и не было этого дружеского монолога, Ангел одной рукой поднял Сашу за ворот куртки над полом и рывком перенёс за оконный проем. Тёплый ветер пригладил волосы, звуки города стали чуть громче. Под ногами была одна пустота. По спине забегали мурашки.
  - Где он?!
  - Я не знаю! - стена Дома Солнца была стеклянная, абсолютно гладкая. Не за что держаться или уцепиться.
  Ангел внимательно посмотрел ему в глаза и сплюнул в сторону. И начал яростно говорить - это выглядело, словно он выкрикивает куда-то в Город.
  - Ты говоришь правду! Что же... Я думаю, что Кант врёт. Я не знаю, что он увидел в прошлом, за многие тысячи лет до этого дня. И не знаю, как он сумел выйти за пределы программы, которую я ему вложил. Но я думаю, что он лжёт. Если убью тебя - то всё просто пойдёт своим чередом. Когда я увидел, как ты наверху Трубы вопреки всему призвал силу Тоум-Ра, то подумал, что в тебе, как и во мне есть способность подчинять себе его силу. Но нет, теперь я вижу - то была всего лишь случайность. Адреналин, страх - и ты на секунду получил чуть больше силы, чем обычно. Вот сейчас ты висишь над пропастью, а ничего не происходит. Никакие древние силы не отшвыривают меня и не ограждают тебя. Прощай, мальчик Саша.
  И рука разжалась. Саша ухнул вниз. Ветер засвистел в ушах и поселился в животе.
  Говорят, в такие моменты перед глазами проносится вся жизнь. Но Саша успел подумать только что-то вроде: "Мамочки..!"
  А потом, спустя две-три секунды полета, его пояс рывком притянуло к стеклянной стене. Саша дёрнулся и повис на нём. Осторожно ощупал стекло за собой... просто стекло. А крупная металлическая пряжка приклеилась к нему, как примагниченная!
  Что-то щёлкнуло, и окно открылось внутрь здания. Саша въехал в длинную комнату. Не веря своему счастью, посмотрел на пол под ногами. А потом увидел...
  - Мара..?
  - Саша!
  Она уткнулась носом ему в плечо - Саша все ещё висел на ремне. Пару секунд дышала ему в футболку, а после - нырнула за окно и начала чем-то щёлкать. Ещё секунду спустя ремень отлип от окна, Саша упал на пол. Мара захлопнула стекло.
  - Как ты здесь..?
  - Всё по дороге. - Мара взяла его за руку и потащила к двери.
  Саше, несмотря на всю ситуацию, захотелось прижать её к себе, поцеловать...
  А она за шаг до двери вдруг остановилась, сделала и то, и другое.
  - Я знаю, ты этого хотел. А теперь идем, у нас двенадцать секунд до того, как в коридоре появятся две бойцовские собаки.
  - Так нам лучше закрыться здесь... - Саша обернулся, хотел взять стул, доску, что угодно...
  Но Мара взяла его за руку и просто потащила к выходу.
  - Доверься мне. Я все объясню.
  И Саша доверился.
  Они вошли в дверь напротив и захлопнули её. Через мгновение в коридоре за дверью послышались быстрый цокот лап и звериное дыхание. Мара тем временем побежала к столу чуть поодаль от двери вырвала нижний ящик и начала в нём рыться.
  Судя по звуку, звери примчались к двери и прыгнули в неё.
  Мара с победным криком нашла в ящике какую-то маленькую стальную арматурину, выскочила в коридор, захлопнула первую дверь, из которой они с Сашей вышли, заперла дверь и зафиксировала ручку арматуриной. За дверью послышались рык и лай.
  Мара, не обращая на него никакого внимания, побежала в другой конец коридора. Саша помчался за ней.
  Они выбежали к лифтам. Мара достала из кармана ключ, вставила в замочную скважину под кнопкой вызова, повернула и надавила на кнопку. Лифт послушно загудел.
  Мара поискала что-то на полу, нашла болтик и тотчас вжалась в проём, в котором прятались двери лифта, притянув Сашу к себе.
  - Может, объяснишь..? - начал Саша, но Мара закрыла его рот рукой.
  По коридору пронеслись быстрые шаги. Потом они услышали неприятный, режущий уши скрип - как если бы вели стеклом по полу.
  Скрип дошел до двери в зал с лифтами и замер. Мара кинула болтик куда-то через плечо - судя по звуку, болтик проскакал по коридору. Лязгающий звук помчался за ним.
  Открылся лифт. Мара толкнула Сашу туда и, не глядя, надавила на первый этаж. Сняла с себя рюкзак, достала из него прыгги, всучила их Саше в руки и скороговоркой заговорила:
  - Надевай их быстрее и слушай внимательно! Я переживаю этот день уже много раз. Ангел стёр меня из этого мира, но запер в этом дне, и я проживаю его снова и снова. Не знаю, будет ли для меня все иначе, хоть когда-то - но последние пару тысяч раз я помогаю тебе сбежать от Ангела.
  - Сколько раз мы уже с тобой едем в этом лифте? - спросил Саша, переваривая всё, что сказала Мара.
  - После ста перестала считать... - вздохнула Мара. - На первом сейчас будет очень много людей. Я еле-еле научилась не умирать в первые несколько секунд после того, как открывается лифт. Мы добираемся почти к выходу, но там нас встречают собаки...
  - Так давай попробуем со второго!
  - Ты уже предлагал это, да... Со второй и третьего - та же история. Мы даже не успеваем добраться до окон... И прыггов у нас нет.
  - Попробуем с пятого.
  - А там мы не успеваем дойти до низа. Вернее... ты, может и успеваешь, а я - появляюсь опять там же, опять в то же время. И для меня всё начинается заново.
  - То есть, на этажах вариантов здесь нет?
  Мара покачала головой. Лифт, тем не менее, отсчитывал этажи. Тридцать три, тридцать два, тридцать один, тридцать....
  - А ты пробовала ниже?
  - В подвал? Нет... Но здесь нет кнопки подвала!
  Саша присмотрелся к кнопочной панели, достал из кармана перочинный нож, поддел крышку, отставил её в сторону, присмотрелся...
  На экранчике, который показывал этаж, уже горела цифра 15. 14, 13, 12...
  - Смотри. Похоже, вот эта кнопка приведет нас в подвал. Не знаю, что там - но там мы ещё не были, судя по всему. Но здесь рядом электронный замок для ключа.
  - Но у нас нет ключа!
  - Нету... - вздохнул Саша. - Поэтому, Мара, нам придется опять умереть. Пожалуйста, в следующий раз найди ключ.
  - Я так устала... - Мара прислонилась к стене, прижала ладонь к лицу. - Это повторяется уже вечность. Не знала, что вечность может быть такой кошмарной. Как страшный сон, в конце которого ты снова проваливаешься в начало.
  - Да, тебе не позавидуешь. - покачал Саша головой - А я, значит, даже ничего и не вспомню?
  - У нас этот разговор был уже раз сто. Хорошо. Я найду ключ...
  8, 7, 6, 5... Саша напряженно следил за дисплеем, а Мара просто сидела на полу.
  - Мара, а умирать больно? - спросил он дрогнувшим голосом.
  - Да. - ответила она просто.
  ...3, 2, 1. Раздался мягкий звон, двери лифта раскрылись.
  И подростков прошили очереди из автоматов...
  
  ...
  
  - ...Похоже, вот эта кнопка приведет нас в подвал. Не знаю, что там - но там мы ещё не были, судя по всему. Но здесь рядом электронный замок для ключа.
  - Да! - Мара торжествующе улыбалась, болтая ключом у него перед носом. - Вот для этого ключа!
  - Ты его уже достала? - Саша был обескуражен. - Ты знала, что я его найду?
  - Мы здесь уже далеко не в первый раз. - Мара вставила ключ в замок и надавила на кнопку "0".
  И оба подростка уставились на дисплей.
  Цифры на нем менялись: 3, 2, 1... движение на мгновение притормозилось, на дисплее появилась цифра 0, и он погас. Лифт остановился. Дети переглянулись.
  - А что дальше? - спросил Саша.
  - Не знаю... - покачала девочка головой. - Здесь мы ещё не были.
  Двери раздвинулись, в нос ударил запах свежего металла.
  - Фу... озоном пахнет. - поморщилась Мара. - Но здесь нас, похоже, не убивают в первые же несколько секунд. Саша, ты не представляешь, чего это стоило - но мы, наконец, нашли выход из этого лифта.
  - Других вариантов точно не было? Только лифт?
  Мара категорически покачала головой.
  Саша вздохнул и осторожно вышел из лифта.
  Ему показалось, он попал в один из залов НИИХРЕНА. Диковинные устройства заполняли весь подвал. Одни походили на животных, другие - на растения. У некоторых клавиатуры, мониторчики, кнопочки, другие напоминали чудные арт инсталляции из музея современных искусств.
  У Мары глаза раскрылись так широко, словно она пыталась рассмотреть весь подвал сразу.
  - Это все моё! - закричала она. - Вот куда он забрал мои изобретения! Я думала, он их уничтожил, а он их забрал себе! Вот Нечужой! А вот Расхотинка! А там стоит Десятиметровая Губятина 3000!
  Она забыла, что им нужно идти, бегала от одной железяки к другой, касалась их - приветствовала. А потом охнула ещё громче:
  - Фортуна! - воскликнула Мара, подбежала к странному нагромождению стекляшек и маленьких зеркал в углу и обняла его. - Вот ты где! Как я без тебя была всё это время..?
  - Ты уверена, что нам это нужно? - осторожно спросил Саша. - Нам бы убраться отсюда подальше...
  - Подожди... Она скажет, что нам искать и чего бояться... - Мара что-то покрутила в основании устройства, оно щелкнуло, стекляшки начали вращаться вокруг своей оси.
  - Ей нужен свет... - Мара заозиралась.
  - Мара, времени мало!
  - Успеем. Если что - повторим всё по новой. Но с предсказанием Фортуны у нас будет преимущество.
  Мара достала фонарик, направила его на устройство. Стекляшки мигом поймали свет фонарика, сложились и направили лучики на потолок. Секунду побегали и объединились в карту города. Карта чуть дрожала - стеклышки подстраивались под дрожь ладоней Мары, но гасили её не полностью.
  Два пятнышка на карте - зеленое и красное на этот раз были в одном месте. Указывали они прямиком сюда. На Башню Солнца. Мара нахмурилась. Такого никогда не было. Избегать - понятно. Уйти бы отсюда подобру-поздорову. Но стремиться..?
  Застучал принтер. На пол, к ногам Саши, упал листочек. Тот поднял его, прочитал:
  Искать: Металлическое. Ржавое. Живое.
  Бояться: Чёрное. Чёрное. Чёрное.
  - Здесь все металлическое и ржавое. - пробормотал Саша и молча протянул листок Маре.
  - И живое? - проговорила она вслух. - Это она, наверное, про моего пса. Он что, тоже здесь? А чёрное, чёрное, чёрное - это, наверное...?
  И оглушительным эхом на весь подвал прозвенел грохочущий голос:
  - Чёрное! Чёрное, девочка моя!
  Они обернулись - уже заранее зная, кого увидят.
  Там, чуть поодаль, в светлом проеме между Временным устройством и столиком с проводами стояла чёрная фигура, темнее каждой тени в этом подвале. Ангел.
  Сашу и Мару оторвало от пола и отбросило в разные стороны. Саша на лету головой ударился обо что-то и на несколько секунд отключился. Когда открыл глаза, увидел: Мара лежит на спине, а над ней возвышается Ангел.
  - Как ты выжила? - спросил он с искренним интересом. - Как ты оказалась здесь? И как ты творила все то, что сегодня творила?
  - Много будешь знать - плохо будешь спать. - зло отчеканила Мара.
  - Я совсем не сплю, но и знаю больше, чем ты можешь себе представить - так что да, здесь ты права. - кивнул Ангел. - В любом случае - начатое нужно закончить.
   Он щелкнул пальцами - и Саша услышал уже знакомый гул.
  Ретранслятор временной воронки, он же машина времени - опять работал! Между двумя металлическими прутьями опять зарождался, искрился крупный шар - не то раскаленный металл, не то склеенные в один большой ком искорки фейерверков. И на весь подвал был слышен пульсирующий гул.
  Мару оторвало от земли, подняло вверх - словно её тянули за шею. Девочка захрипела, закашляла. Ангел только спокойно улыбался, показывая на неё пальцами.
  И тут Мара вдохнула и свистнула - особым двойным свистом, похожим на крик чайки.
  Раздался металлический скрип и грохот. Куча хлама рядом с временной машиной, которую Саша принял за металлолом, поднялась и заискрилась. У неё обнаружились две руки и две ноги - куча встала на все четыре конечности, встряхнулась и огласила подземелье короткими отрывистыми электронными взвизгами, похожими на лай.
  - Пёс, взять его! - прохрипела Мара.
  И пёс - какой-то дремучей версии - услышал. Как сидел - одним прыжком врезался в Ангела, снёс его - и комок из механизма и чудовища в форме человека покатился по полу.
  Воздух в подвале начал сгущаться. Свет стал тусклее. Если присмотреться, можно было увидеть, как между маленькими проводами в здоровенных приборах пробегают маленькие искорки. Волоски на теле встали дыбом. Запахло озоном.
  Заряженный воздух открыл второе дыхание, и Саша, наконец, смог встать.
  Пёс и Ангел прокатились вихрем по всему подвалу, разворотив добрую половину устройств и приборов, и теперь стояли прямо у работающей машины времени. Пёс обоими руками, как отбойными молотками, бил Ангела, а тот легко отбивал его удары - смахивая их, как мух.
  Но стоял напряжённо и смотрел только на пса.
  - Что делать будем? - крикнул Саша.
  Мара не ответила, подбежала к ближайшему устройству, что-то нажала на его дне. Устройство загорелось, зажужжало, отрастило десяток конечностей, похожих на паучьи, прыгнуло на пол и засеменило к драке.
  А Мара побежала дальше. От изобретения к изобретению. От устройства, к устройству. Запуская и включая всё, до чего дотягивалась.
  Какие-то устройства взлетали, некоторые соединялись воедино. Десяток - подлетали ко Псу и врастали в его тело. У Пса удлинились руки и ноги, отросли когти, палочки, шипы. Из плеча выросла маленькая турель и стала стрелять по Ангелу. Тот шипел, но стоял под градом огня.
  Одну сверкающую штуку - размером с пульт от телевизора - Мара надела на руку, как перчатку. После - указала ею на Ангела и встряхнула.
  Из перчатки вылетел металлический шарик и врезался врагу прямиком в макушку, взорвался, отлетел на пару метров, развернулся и снова атаковал!
  Ангел охнул, обернулся, быстро наставил на девочку руку, из неё вылетел маленький комок тьмы, попал девочке в грудь - Мара упала.
  Далее Ангел что-то быстро пошептал, хлопнул и стукнул руками по полу - и от него разошлась ударная волна, зацепив все, что успела запустить девочка. Половина устройств упала на пол бесполезными железяками. Другая половина - атаковала Ангела.
  Пёс же встал чуть устойчивее и одним мощным ударом достал Ангела в бок. Тот упал на пол. Хрипнул, быстро развернулся, встал к робопсу лицом и продолжил смахивать удары быстрыми и легкими движениями рук. Но теперь к звуку ударов прибавился звук забивания металлических свай.
  Саша понял - Ангел такой неуязвимый только спереди. Чтобы он оказался во временной машине, его нужно всунуть туда спиной. А машина справа от него, всего-то в шаге и Ангел стоит спиной к нему... если попытаться столкнуть его боком - может не сработать...
  Не давая себе ни секунды на раздумья, Саша быстро подбежал к Ангелу, обхватил его сзади и одним рывком - как учил Рыжик - прыгнул с ним в Поток, искрящийся как расплавленный металл.
  Послышался хлопок, как если бы одновременно взорвалась тысяча попкорнов.
  А Саша с Ангелом пропали. Машина отключилась.
  
  

Саша, Кант и Ангел

  
   Я: Если все идет не по плану - поступайте как угодно!
  R: В условиях неопределенности от вас требуются непривычные алгоритмы действий. Не держитесь за известные схемы поведения, мыслите творчески и импровизируйте.
  Кодекс Хранителей, пункт 1031
  
  Вспышки света, которые слепят глаза, стоило их открыть хотя бы на маленькие щелочки. Вокруг - не то шепот, не то шорох, не то приглушенный смех. Это длилось сколько угодно - несколько секунд, минуту, час, день, вечность - Саша бы не заметил разницы. Это просто длилось. И пока длилось, Саша не думал о том, что было или что будет.
  А потом всё прекратилось, словно по щелчку.
  Саша открыл глаза. Вокруг темная голая сухая пустыня. На небе нет солнца - но небо светилось фиолетовым фосфоресцирующим безжизненным светом. Только на горизонте виднеется, выделяясь на фоне неба, гряда гор.
  Царит полная тишина, даже ветер не шумит.
  Сухой воздух. Настолько, что в горле запершило, а во рту исчезла слюна.
  Рядом стоит Ангел.
  Рядом - Кант. Загруженный в робота Мары, который умеет принимать любую форму, - Кант сейчас выглядел как обычно: высокий, чуть грустный, сутулый, интеллигентный.
  - Всё кончено. - выдохнул Саша. - Теперь ты не достроишь башню.
  Ангел посмотрел вокруг, скрипнул зубами. Но тут же справился с собой.
  - С чего это ты взял? - Ангел встряхнулся, прошёлся, осмотрелся. Его смертоносность пропала без следа. Он снова говорил с мальчиком как со старым знакомым, которого не видел пару месяцев. - Я ведь бессмертный. Это ты исчезнешь через век или раньше. И этот тоже... - кивнул он на Канта. - Я уж позабочусь. А я просто доживу до того же момента и продолжу за собой. Но задали вы мне задачку, спору нет...
  - Это будет через пару десятков тысяч лет. - Саша попытался вложить в голос всю язвительность, но получилось плохо.
  - Да хоть сколько. - пожал Ангел плечами. - Я найду чем заняться. А вот ты - умрёшь. Я даже не убью тебя сейчас. С тобой будет чуть повеселее.
  Кант же смотрел в одну точку, не меняя выражения лица. Когда Ангел договорил, то поднял взгляд на Ангела и сказал подобострастным голосом:
  - Хозяин. Я служу вам...
  - Ой, всё... Ты мне не таким сейчас нужен. - Ангел поморщился, подошел к Канту и как-то по-особенному стукнул его по лбу. Тот часто-часто заморгал. - Освобождаю тебя от жёсткой программы. Даю полную свободу воли.
  Взгляд Канта стал осмысленным. Он увидел Ангела, встрепенулся, отпрыгнул на пару шагов назад.
  - Что, ученик? - ехидно спросил Ангел. - Не ожидал?
  Лицо Ангела трансформировалось и приобрело форму лица Канта. И скорчило рожу. Саше опять захотелось убраться отсюда подальше. И он уже в который раз с тоской подумал о таксисте где-то там, в необозримом будущем. Вот бы его сюда...
  Но сейчас даже он - Саша - ещё не родился.
  - Ну что, располагайтесь! - обратился к ним Ангел и прошелся по песку, озираясь. - Раз уж мы здесь, то нам предстоит увидеть зарождение человечества. Если это произошло здесь и сейчас, то удивительное должно быть чудо.
  Пока Ангел озирался и осматривал пустыню, Кант наклонился к Саше и прошептал:
  - Всё опять изменилось. Я снова помню Кодекс. Ты уже использовал силу своего Тоум-Ра?
  Саша не успел ответить. Раздался хлопок, и в воздухе - прямо между ними и Ангелом - повисло потёртое жёлтое такси. Повисело пару секунд, примерно в полуметре над землей, а затем - рухнуло на землю, скрипнув рессорами. Открылось окно.
  - Такси заказывали? - буднично спросил уже знакомый парень в клетчатой кепке.
  Молча переглянувшись, Саша с Кантом одним прыжком влетели внутрь. Не успели они захлопнуть двери, как Ангел нанес по такси удар, от которого машина перевернулась и сделала полный кувырок.
  - Опять покраску делать... - вздохнул пристегнутый водитель, пока Кант с Сашей приходили в себя и окончательно захлопывали двери. Парень щёлкнул чем-то на приборной панели. Машина взревела, рванула вперёд и начала быстро набирать высоту.
  С высоты всё было ровно точно так же... Пустая, абсолютно пустая планета. Ни жизни, ни растений. Сплошная пустыня.
  - Как у меня это получилось? - удивленно смотрел Саша на перстень с тигром, который опять горел красным.
  - Чем меньше на планете Хранителей, тем сильнее каждый из них. - ответил Кант и кивнул назад - Это мне он сказал. Здесь пока что мы трое. Наверное... И ещё этот киборг. - кивнул он на таксиста.
  - Кто бы говорил. - подмигнул ему в зеркало заднего видения таксист.
  - Тогда откуда здесь появились люди? - выдохнул Саша.
  - Сам удивляюсь - в тон ему ответил Кант. - Возможно, мы пришли слишком рано?
  Мимо пронеслась стая не то птиц, не то крылатых рептилий. Стая летела прямо на жигули, атакуя машину, как вдруг развернулась и улетела прочь!
  - Что это с ними? - удивился Кант. Развернулся и охнул.
  За машиной высилась огромная чёрная, словно нефтяная, туча. Она была чёрной даже на фоне абсолютно чёрного пустого неба.
  Ангел. Он нагонял их.
  - Что-нибудь можно сделать? - спросил Саша водилу, который невозмутимо рулил к горизонту.
  Водила обернулся, меланхолично посмотрел на тень.
  - Втроём не улетим. - покачал он головой. - Солярки мало.
  - Тогда что делать? - вцепился в него Саша. - Можешь задержать его?
  Парень сморщил нос.
  - Так он в небе. А я что, баба яга, в небе летать?
  - Так ты и так же летаешь? - удивился Кант.
  - Это не я летаю... - любовно погладил руль таксист. - Это моя девочка летает... А я мужик и мне летать не положено!
  Прогремел раскат грома, вспышки молний мелькали справа и слева от машины. На крыше словно взорвалась бомба, такси тряхануло - похоже, одна таки попала в них.
  Ангел догонял.
  От безысходности, ни на что не надеясь и уже даже шутки ради, Саша крикнул:
  - Так стань женщиной!
  У Канта челюсть отвисла. Несколько секунд в кабине царила тишина - только мотор ревел скрипучую песню и в тон ему ревела туча за ними, настигая. А после водитель пожал плечами, будто речь шла о том, кто пойдет в магазин на кефиром.
  - Когда я уйду, нажмите вот сюда, сюда и потяните за этот рычажок.
  Потом он так же деловито, как и делал все остальное, снял кепку... Длинные русые волосы упали на оформившуюся грудь. Верхняя пуговка на клетчатой рубашке натянулась, сорвалась и отскочила. Треснули джинсы.
  Шея стала тонкой и изящной. Руки - из натруженно-деревенских превратились в утонченные и легкие. Фигура из угловатой стала округлой, гибкой.
  Он... теперь уже она - обернулась и Саша с Кантом увидели вместо простоватого деревенского парня - писаную фигуристую красавицу, которых обычно показывают в фильмах в роли императриц.
  Это не была измученная красота моделей или загадочная, какую любят приписывать хрупким поэтессам и своей первой школьной любви. Это была красота мощная, сильная - она била вперёд, как прожектор. Красив был взгляд силой и глубиной. Красиво каждое движение - изящное и чуть шаловливое.
  Салон машины наполнился сиянием и теплом - словно здесь родилось маленькое солнышко.
  Саша узнал в этом тепле сияние Ядра.
  Солнце посмотрела на них, на тучу за ними и обворожительно улыбнулась, обнажив белоснежный оскал тигрицы.
  - Ну что, мальчики? Повоюем?
  Открыла дверь и упала в пропасть под машиной. Саша и Кант развернулись так быстро, что чуть не свернули шеи.
  И только успели заметить, как в самый центр бури - из которого по всему облаку расходились щупальцами черные волнистые линии, ворвалась белая молния!
  Буря споткнулась. Заскрипела, заскрежетала. Остановилась. Брызнули искры. Очередью громыхнули раскаты грома!
  Несколько молний просверкали совсем рядом, оторвали Канта от светопредставления, он перелез за руль, захлопнул дверь и нажал на кнопки, которые показал шофер. Мотор взревел, машина рванула вперёд, потом вверх. Земля быстро осталась позади. Небо из светло-синего стало чёрным, и в нём появились звёзды. Что-то жахнуло в моторе. Раздался оглушающий взрыв!
  Сначала Саша подумал, что они погибли.
  А после открыл глаза и увидел, что жигули стоит, упершись носом в траву. И эта трава их засасывает...
  - Мы в болоте! - рявкнул Кант. - Открывай дверь!
  Он быстро вылез на крышу жигулей.
  Прыгнув через время, машина влетела в трясину. Возможно, в ту самую, у которой оказались Ёжик с Ирек, когда таксист привез их сюда в первый раз с Ангелом в багажнике. Такси стремительно погружалось в трясину, но до твердого берега, по счастью, было метра два.
  На крыше машины не разбежишься, но Кант и Саша всё же допрыгнули до твердой поверхности и теперь просто наблюдали, как транспорт, пронзающий время и пространство, погружается в трясину. Заодно - приходили в себя от пережитого.
  Саша мельком огляделся и с облегчением увидел, что вокруг - зеленый лес и полянка, а на горизонте - городские высокоэтажки.
  - Похоже, ты создал человечество... - выдохнул Кант.
  Саша кивнул, не понимая ничего.
  - Поэтому Тоум-Ра здесь только светится и не более. - продолжил Кант. - Дети Хранителей - и сами Хранители. А здесь таких полная планета. Чем больше на планете Хранителей, тем слабее сила Тоум-Ра для каждого. Вот и был он способен только служить слабенькой лампочкой.
  - А Ангел говорил, что Тоум-Ра создал человечество...
  - Да мало ли что он там говорил... - пробормотал Кант. - И что такое Тоум-Ра, если подумать - мы так и не узнали. Некая сила, которая существовала тогда - за десятки тысяч лет до этого момента. И будет существовать позже. Может быть, всегда была. И всегда будет.
  - А что дальше? Там, в прошлом?
  - Милые бранятся - только тешатся. - расхохотался Кант. - Они будут драться очень долго, потом Ангелу это надоест, он остановится и поймет, что произошло! Там только он и та женщина, которую ты ему оставил. И они должны стать местными Адамом и Евой - прародителями всех людей. Другого выхода у него и нет, если он захочет выбраться отсюда. В одиночку он Башню Солнца не построит. Вот он и положит начало человечеству. И долгие тысячелетия будет тенью этого мира - доброй светлой бессмертной тенью. Серым кардиналом. Проводником, наставником и пророком. Тоум-Ра... неисповедимы твои пути. Всё, что происходило в этом мире с момента нашего прихода, было неизбежно. Потому что самая основа случилась задолго до. Такой вот временной твист. Причина и следствие замкнулись и закружились в безудержном танго. Помнишь, там было темно и холодно? Там не было солнца. Теперь - есть.
  Кант указал пальцем в небо, на слепящее светило.
  - Вот только как оно оказалась там, и почему стало звездой - вот загадка...
  От волшебных жигулей донесся громкий хлюп. Они перевернулись вверх багажником и полностью ушли в трясину. Последней, подмигнув напоследок, исчезла задняя битая фара. Кант лег на траву и продолжил:
  - Ты ведь думал, что это я - Шаман? Вот и он так думал, я уверен. А Шаман - это Ангел. Вот так абсолютное зло стало абсолютным добром. Для этого понадобилось всего-то пару десятков, а может и сотен тысяч лет. И полная ответственность за жизнь всего человечества. Ему нужны люди. Он не сможет построить свою солнечную башню в одиночку. Ему нужны технологии, чтобы построить её, а один он их не разработает. Нужны машины, а чтобы изобрести и построить машины - добываемые ресурсы: металлы, нефть, газы... Он не гений и не строитель. И не шахтёр. Но он сможет сделать так, чтобы на земле появились гении и строители, и простые добропорядочные трудяги. Ему придётся сделать это.
  - Но с его помощью это будет гораздо быстрее...
  - С его помощью это как раз и будет так, как это было. - Кант ухмыльнулся. - Ты так и не понял? Он будет той самой движущей силой, которая толкает это человечество под зад по пути развития. Бережёт от войн, ищет и взращивает таланты. Поколение за поколением. И результаты его работы ты видел сам - как раз без них мы могли бы оказаться в средневековье - не в кафе с хот-догами, а в какой-нибудь грязной трактирной на обочине с людьми, закованными в доспехи, с дубинками на поясе.
  - Но в итоге он и получит свою Солнечную Башню.
  - Конечно. - кивнул Кант. - Причем с минуты на минуту, если мы попали туда же, откуда исчезли. Но получит уже не Ангелом, но Шаманом. Тем, кем он стал, пройдя такой огромный путь. Что он теперь будет с ней делать - это уже другой вопрос.
  
  

Шаман

   Шаман, он же Ангел, он же Будда, он же Мастер Лао Кай, он же - обладатель тысячи имен за весь срок жизни человечества, стоял у окна маленького кабинета на самом верху Башни Солнца и смотрел на Город.
  Он спокойно прошел через главный вход. Каждый замок, каждый сенсор, видя его, послушно определил того, на кого он и был настроен - хозяина Башни Солнца, Ангела.
  Башню закончили к вечеру. Последний кирпичик встал на место. Наконец-то.
  Монитор на столе замигал. Шаман посмотрел и улыбнулся - у входа задержали Канта с Сашей. Охранники держали их на прицеле и спрашивали и хозяина - расстрелять?
  - Пропустите. - сказал Шаман в микрофон. - Пусть едут ко мне, наверх. Одни.
  
  ...
  
  Они стояли здесь. В этом самом кабинете, в котором Ангел сбросил Сашу из окна. Вокруг была панорама Города. Здесь же - стеклянная коробка на самом верху огромной Башни Солнца, в которой стоял стол, стул, непонятного назначения шкаф в углу, из него уходил в потолок металлический прут с проводами. Далее, в небо из здания - толстая длинная антенна.
  Дверь в комнату - это вход в лифт, на котором приехали Кант и Саша.
  Саша нашел крышу комплекса Future... она была далеко внизу.
  Так и стояли - Шаман, Кант и Саша. И не знали, что друг другу сказать.
  - Ты... помнишь? - наконец спросил Кант.
  - Я помню всё. - кивнул Шаман. - Как ты стоял там, и я швырнул тебя во временную воронку, отправив в прошлое, чтобы ты позже послушно доложил мне, как появилось человечество. Я помню... - обратился он к Саше и кивнул на стекло за собой. - Как держал тебя за шиворот за этим окном. А после - сбросил вниз. Помню, как вы оставили меня на пустой мертвой планете с пламенной фурией. Мы бились с ней долгие века, без паузы и передышки. Ландшафт этой планеты образовался только благодаря нашей битве. Я помню, как мы однажды остановились, поняв, что оба бессмертны. И хорошо помню, что было после...
  Только она и я - одни на мёртвой тёмной планете. Какие у нас были шансы поступить иначе? Я долгие десятилетия пытался её убить, долгие века мы провели на разных полушариях. На моём было темно и холодно, а на её - тепло и светло. Она сама была его теплом и светом. И однажды я пришёл к ней, увидел и полюбил - и на это понадобился один единственный миг тепла и света, который я увидел после тысячи лет холода.
  Помню, как у нас появились дети. Помню, что она их хотела, а я нет, потому что точно знал, что каждый ребенок будет уменьшать нашу силу. И вот однажды мы стали смертными.
  Взгляд Шамана затуманился, в нём - впервые на памяти Саши, появилась печаль.
  - Я помню, как Её хоронил. Она холодела, Её свет гас. Рядом стояли и грелись в её угасающем свете и тепле наши дети, внуки, правнуки и праправнуки, и прапраправнуки... Их были тысячи. Помню, как я их возненавидел - за то, что они живы благодаря ей, а Она - из-за них - мертва. Помню, как я убил первую сотню - одним движением руки. Меня пытались остановить, убегали в холод и мрак... Кричали, бежали, а я догонял и убивал, и убивал... Остановился только для того, чтобы вернуться и похоронить Её.
  - Где ты её похоронил?
  Шаман посмотрел на Канта словно впервые увидел.
  - Ты так и не понял?
  И он посмотрел на стеклянный потолок с защитной плёнкой, которая позволяла смотреть на солнце не щурясь. И указал на солнце.
  - Я превратил её в звезду. С её смертью этот мир впервые стал целиком годен для жизни. А её свет сделал меня сильнее, чем когда-либо. Она все это время наполняла меня, накачивала мощью и силой. Ты даже убил меня, а я ожил - стоило её свету меня коснуться.
   И я отлично помню, как испытал жгучее желание убить их всех - лишь бы они оставили меня здесь одного. Помню, что боролся с этим желанием на протяжении долгих веков и меня останавливало только то, что я страстно хотел воссоединиться с Ней. - Шаман ещё раз указал на Солнце. - Мне нужны были эти маленькие глупые нелепые твари. Тогда, когда они станут менее глупыми и смогут построить мне то, что нужно - эту Солнечную Башню. И теперь они её, наконец, завершили.
  Ангел подошел к столу и нажал одну кнопку в его центре. Из дальней стены вылез большой шкаф, из которого торчали провода и мигающие лампочки
  Саша почувствовал слабость в ногах. Он всё-таки это сделает. Через столько времени. Он запустит башню.
  Они переглянулись с Кантом и поняли, что мысль у них одна и та же. Шаман, он же Ангел - стоял к ним спиной. И они бросились на него...
  А Шаман развернулся, сделал легкое движение рукой - и Саша с Кантом увязли в воздухе, как мошки в меду. Каждое движение стало невероятно тяжёлым, будто к каждой мышце привязали плотную резинку.
  А он продолжил, словно ничего не произошло.
  - Они прятались от меня - мои дети. Боялись меня. Выживали в новом для них незнакомом мире, в котором ночь сменяла день. Обо мне слагали страшные сказки. Убегали от меня. А я теперь всего лишь хотел им помочь - делиться знаниями, помогать расти и развиваться. А они меня боялись. Я ненавидел их за эту глупость.
  Потом однажды я понял - чтобы у меня учились, нужно их любить. Они же глупые, правда? Не способны перенять чистое знание, нужно повязать его красивой ленточкой. И нет ленточки красивее, чем Любовь. И я начал их любить. День за днём учил себя. Год за годом. Через пару сотен лет получилось лучше. Я стал им не тираном, а наставником.
  И вот прошли тысячи лет, мы здесь. Я вырастил целую цивилизацию. Повернул время вспять. Научился любить. И всё это с одной целью: воссоединиться с Ней. - Ангел снова показал пальцем на солнце. - И вот сегодня мой путь завершён.
  Шаман, он же Ангел, подошел к шкафу, посмотрел на лампочки. Открыл дверцы. Выдвинул два поручня, достал и прилепил к вискам два провода. Взялся за поручни, показал на большую кнопку на конце одного из них.
  - Я нажму на эту кнопку, и вся энергия моей любимой пройдет по этой антенне и наполнит меня. Сама звезда погаснет навеки. Планета погрузится во мрак и сгинет. Вы умрёте. Замёрзнете. А я стану неуязвим и почти всесилен.
  Саша зарычал. Кант попытался освободить руки, но не смог - они всё так же не слушались.
  Хоть что-нибудь? Кто-нибудь? Тоум-Ра? Может быть, ты ответишь на зов?!
  Но и сова на шее, и тигр на пальце мальчика никак не реагировали на попытки использовать их силу.
  Это что, конец?
  А Ангел посмотрел на них, поддел выступ на другом поручне, открыл крышечку, достал небольшую деталь, развернул её и вставил обратно.
  - А сейчас - всё будет наоборот. - невозмутимо сказал он. - Простите меня за всё. И прощайте. И никогда не позволяйте любимым умирать. Это отвратительно.
  Он нажал кнопку на поручне.
  Башня завибрировала, загудела. Панорама за окнами стала искривляться: горизонт пошел волнами, дома смешались в яркий цветной калейдоскоп...
  Саша поднял голову - из антенны вверх, прямо в солнце, бил мощный столп света.
  Ангел, он же Шаман, таял на глазах Саши и Канта. Таял прямо в одежде - сначала исчезли ноги, тело. За секунду до того, как растаяла голова, он посмотрел на Канта и сказал:
  - Кажется, я понял, что значит "свобода"...
  И пропал.
  Вибрация прекратилась. Гудение исчезло. Воздух стал нормальным - отпустил обоих друзей, они с облегчением осели на пол.
  Минуту просто лежали в тишине и молчании. Двигаться не хотелось.
  - Это что, всё? - еле проговорил Саша.
  - Смотри... - вместо ответа Кант указал на потолок.
  Саша поднял голову. Солнце над их головами стало ярче. Два маленьких луча прожгли солнцезащитную пленку и ударили - в сову на шее Канта и в тигра у Саши на пальце.
  Их глаза загорелись. Комнатка наполнилась синим и красным светом - они не перемешивались, каждый занял свою половину.
  Два глубоких красивых голоса: тигра Саши и совы Канта - сложились в один и зазвучали: "Хранитель Саша и Хранитель Кант. Ваша инспекция завершилась. Вы готовы поставить Вердикт?"
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"