"Книга одиночеств" 1986-1987
XXXVII
Он,
взяв топор,
ушел в далекий лес.
Он истоптал
семь дней,
и было ему жаль
любую ель,
любой пропащий куст,
луч солнечный,
луч лунный.
Было жаль ему
любого
им разрушенного следа,
и было жаль,
что и его следы
его не помнят...
...Дерево цвело
шарами с голубой эмалью губ.
В хрустальных пальцах
качались маятники
бронзовых шаров,
а на верхушке
пламенело эхо...
Он дерево ударил...
Крик-топор
рассыпался в руках его
огнем бенгальским.
Он дерево схватил,
но оно
стальною хваткой
не шевельнулось.
"И бог с тобой!
Ничья ты красота!"
Он сплюнул
и отправился домой,
а дерево поплыло,
как облако,
за ним.
Дивились города.
Молчали люди,
но встречали и провожали,
а он как будто чувствовал вину,
но было возвращенье его
сладко...
И не успел он
слова ей сказать,
она - все те же руки! -
протянула
и обняла.
"Как я тебя звала!"
А дерево внезапно расцвело
и все исчезло.
Но долго еще были не видны
предметы...
***