Грусть, которая останется с вами... или Десять вещей, которые нужно сделать в Тбилиси (Как бы миниатюры, а вообще-то предисловие для неудавшегося проекта книги - "Илюстрированый путеводитель - ТБИЛИСИ")
ћЭту книгу заметок обо всем, что прошло перед моими глазами и волновало мое сердце, я написала в тишине и уединении моего дома...Ћ Так, по словам Сэй-Сёнагон, родились ее ћзаписки у изголовияЋ (ћМакура-но сосиЋ), жемчужина жанра дзуйхицу, что в буквальном переводе значит "вслед за кистью" или "следуя кисти". Записывать всё, что приходит на ум, попадает на глаза, повинуясь одному лишь движению души - будь то воспоминание или неожиданная мысль, бытовая сценка или раздумья о жизни, о людях – это и есть дзуйхицу. Писать ћследуя кистиЋ значит писать легко, непринужденно, свободно – ненамеренно и непредвзято. Для поэзии это естественно, для прозы – большая редкостьЋ. Т. Григорьева, - из статьи ћСледуя кистиЋ.
Сведения о присвоении премии: Вторая премия в номинации "Проза - "Джаз и рок" на международном литературном конкурсе "Бекар-2005", ссылка: http://konkurs.lito.ru/bekar/2005_results.php
Лично я не стану клюнуть носом, а смело заявляю, что я груздь перечный, то есть Lactarius piperatus Fr., но не буду пролезать в кузов, чтобы потом некоторые попробовали меня в сметане!
Стояла ночь. Звездное небо наполнялось светящимися сами по себе ангелами, и была тишина, наполненная добротой и нежной любовью. Хлев освещался светом яркой звезды. На копне золотистой соломы красивая женщина стонала от боли и, облизывая сухой рот, она глядела на жующих сено и коров.
ћЕсли в вечный снег навеки ты Ляжешь — над тобою, как над близким, Наклонятся горные хребты Самым прочным в мире обелискомЋ. Владимир Высоцкий, ћК вершинеЋ (Памяти Михаила Хергиани).
Динозавры прошли по мокрому песку, на берегу океана, который существовал тут в незапамятные времена... Ходить по следам Динозавров тут просто не стоит. Но если даже пройдешь, ничего не случится. Камень был и будет камнем. Наших следов не останется.
Вот уже несколько ночей во снах, как в многосерийном фильме, ко мне приходит черноволосый и кудрявый, загадочный человек в черном пиджаке и в узком галстуке шестидесятых годов прошлого века. В руке он держит колокол, который неумолкаемо звонит и звонит, звонит сам по себе...
По планете прокатится волна высотой в километр, смоет все к черту, пойдут землетрясения, заизвергаются вулканы, растрескается вся суша. Из тверди останутся Памир, Гималаи и Анды. А на месте Грузии будут торчать из воды одни вершины Кавказа. Потом надолго затянется обледенение, толстый слой льда покроет места, где были Мексика, Канада, Америка.
Под маской смеха (надо мной!), перед лицом неминуемой смерти, она хотела, чтобы кто-то услышал её. Назовите это исповедью - не суть. Я хочу рассказать эту историю со смехом сквозь слёзы, как и в жизни бывает.
"Акунизировав" Россию, перекинувшись на Европу, в Грузии Вы, перефразируя известное выражение Карла Маркса в духе Умберто Эко, бродите как призрак Бориса Акунина, и мирится с Вашим столь не конкретным существованием на Вашей исторической родине, не намерены! Вас надо перевести на грузинский!
В Веймаре же оживают памятники Гете и Шиллера и дискусируют с героями романа, грузинскими и нигерийскими наркоторговцами. Во всех этих спорах принимает участие нигерийское божество Олокрун! (В утверждении на иерархической лестнице наркомафии грузинским эмигрантам покровителствуют весма очаровательные, самобыные, комичные и вместе с тем опасные нигерийские гангстеры).
