Джейми еще раз перепроверил седельные сумки, хотя в последнее время делал это столь часто, что ритуал вошел у него в привычку. Однако, открывая левую, он по-прежнему каждый раз улыбался. Брианна переделала ее для него: пришила кожаные петли, из которых выглядывали пистолеты - рукоятью вверх, чтобы всегда можно было выхватить их в случае необходимости, - и хитроумно расположила отделения, где удобно разместились мешочек с пулями, рожок для пороха, запасной нож, моток рыболовной лески, клубок шпагата для силков, швейный набор с булавками, иглами и нитями, сверток с едой, бутылка пива и аккуратно свернутая чистая рубаха.
Снаружи сумки находился маленький кармашек, содержимое которого Бри гордо именовала "комплектом первой помощи", хотя Джейми не совсем понимал, чем оно могло бы ему помочь. Комплект содержал несколько марлевых пакетиков с горько пахнущим чаем, жестянку с мазью и пару полосок липкого пластыря. Ничто из этого не казалось ему полезным в любом мыслимом несчастье, хотя и вреда не наносило.
Он вынул из сумки положенный туда Бри кусок мыла вместе с еще несколькими ненужными безделушками и осторожно спрятал их под ведром, чтобы ее не обидеть.
Как раз вовремя: он услыхал ее голос, убеждающий малыша Роджера в том, что в его сумки необходимо добавить побольше чистых чулок. К тому времени, как они показались из-за угла сеновала, все было надежно застегнуто.
- Ну что, готов, a charaid?
- О да, - кивнул Роджер и сбросил седельные сумки, которые нес на плече, на землю. Затем обернулся к Бри, держащей на руках Джемми, и коротко ее поцеловал.
- Я поеду с тобой, папа! - с надеждой выпалил Джем.
- Не в этот раз, дружок.
- Хочу посмотреть индейцев!
- Потом, быть может. Когда подрастешь.
- Я умею говорить по-индейски! Меня дядя Йен научил! Я хочу с тобой!
- Не в этот раз, - твердо сказала ему Бри, однако он не был расположен слушать ее и принялся что было сил карабкаться вниз. Джейми тихонько зарычал и пронзил его суровым взглядом.
- Ты слышал, что говорят родители, - сказал он.
Джем сердито посмотрел на него и изо всех сил выпятил нижнюю губу, но вертеться перестал.
- Расскажете мне как-нибудь, как вы это делаете, - сказал Роджер, пристально глядя на своего отпрыска.
Джейми рассмеялся и наклонился к Джемми.
- Поцелуй деда на прощание, м?
Великодушно отбросив досаду, Джемми потянулся и обхватил его вокруг шеи. Джейми принял мальчика из рук Брианны, обнял его и поцеловал. От Джема, увесистого и по-домашнему теплого в его руках, пахло овсянкой, тостами и медом.
- Будь хорошим мальчиком и слушайся маму, ага? А когда ты чутка подрастешь, поедешь с нами. Пойди попрощайся с Кларенсом, можешь рассказать ему, каким словам тебя научил дядя Йен.
И дай Бог, чтобы слова эти подходили для трехлетнего ребенка. Йен обладал самым что ни на есть безответственным чувством юмора. "Или, быть может, - подумал он, усмехнувшись про себя, - я просто помню, каким французским словам я учил детишек Дженни, включая Йена".
Он уже оседлал и взнуздал коня Роджера, а Кларенс, вьючный мул, был загружен до предела. Пока Роджер крепил седельные сумки, Брианна проверяла подпругу и стременные ремни - скорее, для того, чтобы хоть чем-то заняться, чем из необходимости. Ее нижняя губа была закушена: она старалась не казаться обеспокоенной, но никого не смогла обмануть.
Джейми приподнял Джема погладить нос мула, чтобы дать девушке побыть с мужем наедине. Кларенс был послушный малый и сносил полные энтузиазма похлопывания Джема и исковерканные фразы на языке чероки с многострадальным, но терпеливым видом, но когда Джем потянулся к Гидеону, Джейми поспешно отпрянул.
- О нет, парень, этого мерзавца лучше не трогай. Возьмет да руку тебе и оттяпает.
Гидеон пошевелил ушами и нетерпеливо ударил копытом. Огромному жеребцу смерть как хотелось сдвинуться с места и еще разок попытаться его прикончить.
- Для чего ты держишь это чудовище? - спросила Брианна, глядя, как длинная губа Гидеона сморщилась, демонстрируя желтые зубы в предвкушении. Она забрала Джемми у деда и отошла от жеребца подальше.
- Кого, малыша Гидеона? О, мы с ним ладим. К тому же, он - половина моего товара, девочка.
- Неужто? - Она одарила гнедого великана подозрительным взглядом. - Ты уверен, что не устроишь войну, продав индейцам нечто подобное?
- О, я не собираюсь его им продавать, - заверил он ее. - Не его самого, по крайней мере.
Гидеон был из числа раздражительных, злобных лошадей, с железной пастью и такой же силой воли. Тем не менее, эти асоциальные качества казались индейцам чрезвычайно привлекательными, равно как массивная грудь жеребца, его выносливость и крепкий мускулистый корпус. Когда Тихий Воздух, сахем (1) одной из деревень, предложил Джейми три оленьи шкуры за возможность свести с Гидеоном свою пятнистую кобылу, тот внезапно осознал, что ему улыбнулась удача.
- Какое счастье, что я так и не нашел времени его кастрировать, - сказал он, фамильярно похлопав Гидеона по холке и рефлекторно уклонившись, когда жеребец повернул голову, чтобы его укусить. - Случками с индейскими пони он вполне зарабатывает себе на корм - и даже больше. Из всех вещей, которые я от него требую, это единственное, чему он не противится.
Девушка и без того была розовой, как цветок зимовника от утренней прохлады, но все же рассмеялась, отчего цвет стал еще насыщенней.
- Что такое "кастрировать"? - осведомился Джемми.
- Мама расскажет. - Джейми усмехнулся Брианне, взъерошил Джему волосы и повернулся к Роджеру. - Готов, парень?
Роджер Мак кивнул и, поставив ногу в стремя, взобрался наверх. Ему принадлежал старый, спокойный мерин по кличке Агриппа, который покрякивал и похрипывал, но все еще был довольно крепок и подходил для такого ездока, как Роджер - достаточно опытного, но неизменно сомневающегося во всем, что касалось лошадей.
Роджер наклонился в седле, чтобы в последний раз поцеловать Брианну, и они отправились в путь. Джейми попрощался с Клэр заранее, наедине - и основательно.
Клэр ждала у окна их спальни, чтобы помахать, когда они проедут мимо. В руке она держала расческу. Ее волосы были видны издалека - огромное облако кудрей вокруг ее головы, - и раннее утреннее солнце запуталось в них, словно пламя в кусте терновника. Он вдруг испытал странное чувство, увидев ее неприбранной, полунагой, в одной сорочке. Чувство сильного желания, несмотря на то, чем он занимался с нею часом ранее. И почти страх, как будто он мог не увидеть ее никогда больше.
Совершенно неосознанно он взглянул на свою левую руку и увидел след от шрама у основания большого пальца - букву "К", такую поблекшую, что ее едва можно было различить. Он не замечал его, не думал о нем годами - и вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха.
Он все же помахал ей, и она, смеясь, послала ему шутливый поцелуй. Христос, он ведь оставил на ней метку: Джейми заметил темный след от страстного укуса на ее шее, и горячий румянец смущения залил его лицо. Он вонзил каблуки в бока Гидеона, заставив жеребца взвизгнуть от неудовольствия и обернуться в попытке куснуть его за ногу.
Отвлекшись таким образом, они отъехали достаточно далеко. Лишь раз, на дорожке, он оглянулся, чтобы увидеть ее на прежнем месте, обрамленную светом. Она подняла руку, будто бы благословляя, и деревья скрыли ее из виду.
***
День был ясным, хоть и прохладным для ранней осени: лошади выдыхали пар на всем на пути из Риджа через крошечное поселение, которое теперь звалось в народе Куперcвилем, и вдоль Великого Бизоньего Пути на север. Джейми не сводил глаз с неба: для снега было еще слишком рано, но сильные дожди случались зачастую. Редкие облака, однако, были сплошь "кобыльими хвостами" (2) - никаких причин для беспокойства.
Говорили они немного, каждый наедине со своими мыслями. Компания Роджера Мака была по большей части приятной. И тем не менее, Джейми не хватало Йена: ему хотелось обсудить с ним ситуацию с Чисквой. Йен разбирался в образе мыслей индейцев лучше, чем большинство белых, и хотя Джейми неплохо понял жест Птицы с костями отшельника (он должен был служить доказательством его по-прежнему доброй воли по отношению к поселенцам, если король надумает отправить им ружья), мнение Йена было бы для него очень ценным.
Но поскольку нужно было представить в деревнях Роджера Мака, ради будущих отношений... Он покраснел при мысли о необходимости объяснять парню, что...
Чертов Йен. Он просто растворился в ночи пару дней назад, он и его пес. Йен делал это и раньше и, без сомнений, вернется так же внезапно, как ушел. Какую бы тьму он не принес с собою с севера, иногда она превозмогала его, и он пропадал в лесах, возвращаясь тихим и замкнутым, но несколько более примиренным с собой.
Джейми неплохо его понимал: уединение - своего рода бальзам против одиночества. От каких бы воспоминаний мальчик ни бежал в лес... или искал их там...
- Он хоть раз говорил с тобой о них? - спросила однажды обеспокоенная Клэр. - О своей жене? О ребенке?
Он не говорил. Йен ничего не рассказывал о времени, проведенном им среди могавков, а единственной вещью, которую он привез с собой на память с севера, был браслет из сине-белого вампума (3). Однажды Джейми мельком увидел его в спорране Йена - но слишком быстро, чтобы узнать узор.
"Да хранит тебя святой Михаил, парень, - молча подумал он о Йене. - И да исцелят тебе ангелы".
То одно, то другое - так он и не поговорил с Роджером Маком по-настоящему, пока они не остановились пообедать. Мужчины с наслаждением поглощали свежую еду, собранную для них женщинами. Остатков хватит для ужина: завтра в пищу пойдут кукурузные лепешки и все, встреченное ими на пути, что можно легко поймать и приготовить. Еще один день - и женщины племени Снежной Птицы накормят их по-королевски, как представителей английского монарха.
- В прошлый раз были утки, начиненные ямсом и кукурузой, - сообщил Джейми Роджеру. - У них принято есть сколько влезет, имей в виду, что бы ни было подано, а ты к тому же гость.
- Понятно. - Роджер слабо улыбнулся и посмотрел вниз, на недоеденную сосиску в тесте, которую держал в руке. - Кстати, об этом. О гостях, я имею в виду. Тут, похоже, есть одна небольшая проблема... С Хирамом Кромби.
- С Хирамом? - удивился Джейми. - А Хирам-то тут причем?
Роджер дернул губами, не зная, смеяться ему или нет.
- Да просто... Вы ведь знаете, что все зовут скелет, который мы похоронили, Эфраимом? По вине Бри, но дела не меняет.
Джейми с любопытством кивнул.
- Так вот. Вчера Хирам пришел ко мне и сказал, что хорошенько все обдумал - помолился и все такое - и пришел к выводу, что, если некоторые из индейцев и впрямь родня его жены, то кое-кто из них тоже должен быть спасен.
- Неужели? - В груди Джейми вспыхнуло веселое удивление.
- Да. И он, по его словам, чувствует в себе призвание нести этим несчастным дикарям слово Христово. Ибо как иначе им услышать Его?
Джейми потер верхнюю губу костяшками пальцев, разрываясь между изумлением и тревогой при мысли о Хираме Кромби, вторгающемся в деревни чероки с Псалтирью в руке.
- Ммфм. Ну ладно, но... вы - пресвитериане, я имею в виду, - вы разве не верите, что все предопределено? Что некоторые должны быть спасены, а другие прокляты, и с этим ничего не поделаешь? И именно потому паписты всем скопом дружно отправятся в ад?
- Ох... Ну... - Роджер колебался, явно не желая столь прямо задавать этот вопрос самому себе. - Ммфм. Среди пресвитериан могут быть некоторые расхождения во мнениях, я полагаю. Но да, примерно так думает Хирам и его приспешники.
- Ага. Что ж, тогда, раз он считает, что некоторые из индейцев уже и так спасены, зачем им для этого проповедовать?
Роджер потер пальцем между бровями.
- Ну, видите ли, по той же причине, по какой пресвитериане молятся, ходят в церковь и все такое. Пускай даже они спасены, они чувствуют желание восхвалять Бога за это и... и совершенствоваться, чтобы жить так, как Он того желает. В благодарность за спасение, понимаете?
- Думаю, Бог Хирама Кромби, скорее всего, смутно представляет себе индейский образ жизни, - сказал Джейми, которому до сих пор живо помнились обнаженные тела в полумраке, озаренном угасающими углями, и запах мехов.
- Пожалуй, - согласился Роджер, так точно скопировав сухой тон Клэр, что Джейми рассмеялся.
- Да, проблема ясна, - сказал он, и это было правдой, хотя он по-прежнему находил ее забавной. - Значит, Хирам намеревается отправиться в деревни чероки с проповедями? Так?
Роджер кивнул, проглатывая кусок сосиски.
- Вернее, он хочет, чтобы вы его привели. И представили. Говорит, что переводить проповеди не нужно.
- Святый Боже. - Представив себе на миг подобную перспективу, Джейми решительно потряс головой. - Ну нет.
- Конечно, нет. - Роджер вытащил пробку из бутылки с пивом и предложил ему. - Я просто подумал, что должен рассказать вам, чтобы вы могли хорошенько обдумать, что ответить, когда он спросит.
- Очень предусмотрительно с твоей стороны, - сказал Джейми и, взяв бутылку, принялся пить.
Опустив ее, он сделал вдох - и замер. Увидев, как Роджер Мак резко повернул голову, он понял: прохладный ветерок донес до парня то же, что и до него.
Роджер повернулся к нему, хмуря черные брови.
- Слышите запах гари? - спросил он.
***
Роджер услыхал их первым: хриплые, по-ведьмински пронзительные вопли, гомон и гогот. Затем захлопали крылья, и, увидав мужчин, птицы взмыли - в основном, воронье, но то тут, то там мелькал крупный черный ворон.
- О Боже, - сказал он тихо.
Два тела висели на дереве рядом с домом. Вернее, то, что от них осталось. Опознать в них мужчину и женщину он смог только по одежде. К ноге мужчины был приколот листок бумаги, такой мятый и грязный, что Роджер заметил его лишь потому, что один его край трепетал на ветру.
Джейми сорвал бумажку, развернул, чтобы прочесть, и бросил на землю. "Смерть регуляторам", - гласила она. Роджер едва разглядел писульку, прежде чем ее унесло ветром.
- Где дети? - спросил Джейми, резко обернувшись к нему. - У этих людей есть дети. Где они?
Пепел остыл и уже разлетался по ветру, но запах гари переполнил легкие Роджера, мешая дышать, высушивая горло так, что слова царапали его, словно гравий, бессмысленные, как скрип гальки под ногами. Роджер попытался заговорить, закашлялся и сплюнул.
- Может, прячутся, - проскрежетал он и махнул рукой в сторону леса.
- Может. - Джейми резко встал, позвал детей и, не дожидаясь ответа, направился к деревьям, продолжая кричать.
Роджер двинулся следом, свернул на опушке и пошел вверх по склону за домом. Оба выкрикивали успокаивающие слова, которые тут же проглатывало молчание леса.
Роджер пробирался между деревьев, потея, задыхаясь, не обращая внимания на боль в горле от крика и лишь изредка умолкая ровно настолько, чтобы услышать, не ответит ли кто-нибудь. Несколько раз краем глаза он замечал движение и оборачивался, но видел только, как ветер колышет сухую осоку или как качается лиана, будто кто-то прошел мимо нее.
Ему вдруг показалось, что он заметил Джема, играющего в прятки, и видение мелькнувшей ножки, солнечного блика на маленькой головке придало ему сил, чтобы кричать снова и снова. Однако в конце концов он вынужден был признать, что дети не убежали бы так далеко, и отправился обратно к хижине, продолжая то и дело звать их, сипя и задыхаясь.
Вернувшись в палисадник, Роджер увидел, как Джейми поднимает камень, чтобы с размаху бросить им в парочку воронов, устроившихся на висельном дереве и искоса поглядывающих блестящими глазами на его груз. Вороны пронзительно вскрикнули и улетели - но только до соседнего дерева, где и уселись, наблюдая.
День был холодным, но оба насквозь промокли от пота, мокрые волосы приклеились к шеям. Джейми вытер лицо рукавом, все еще тяжело дыша.
- С-сколько... детей? - Роджеру не хватало воздуха, а горло было изодрано настолько, что он почти шептал.
- Не меньше троих. - Джейми кашлянул и сплюнул. - Старшему лет двенадцать.
Он немного постоял, глядя на тела. Затем перекрестился и вытащил дирк, чтобы срезать их.
Копать им было нечем: лучшее, что они могли сделать - это процарапать длинную, широкую борозду в палой листве в лесу и сложить низкую пирамидку из камней, как назло воронам, так и ради приличия.
- Они были регуляторами? - спросил Роджер в паузе между работой, чтобы вытереть лицо рукавом.
- Да, но... - Джейми замолчал. - С этим делом все это никак не связано.
Он покачал головой и отвернулся, чтобы собрать еще камней.
Сперва Роджер подумал, что это тоже камень - полускрытый листвой, выпавший из сожженной стены хижины. Он тронул его - и камень шевельнулся, заставив его вскочить на ноги с таким криком, который сделал бы честь любому ворону.
Джейми во мгновение ока подскочил к нему - как раз вовремя, чтобы помочь вытащить маленькую девочку из листьев и углей.
- Тише, a mhùirneag, тише, - сказал Джейми настойчиво, хотя ребенок не плакал. Ей было лет восемь, одежда и волосы сгорели, а кожа почернела и потрескалась настолько, что малышка и в самом деле напоминала камень - если бы не глаза.
- О Боже, Боже, - вполголоса повторял Роджер даже после того, как стало ясно, что, если это и была молитва, она безнадежно запоздала для ответа.
Он баюкал ее, прижимая к груди. Девочка приоткрыла глаза, разглядывая его без облегчения и любопытства - с одной лишь тихой обреченностью.
Джейми плеснул воды из фляги на носовой платок. Он приложил уголок ей к губам, смачивая их, и Роджер заметил, как рефлекторно дернулось ее горло, когда она его пососала.
- Все будет хорошо, - прошептал ей Роджер. - Все хорошо, a leannan(4).
- Кто это сделал, a nighean? - спросил Джейми столь же ласково. Роджер видел, что она поняла: вопрос заставил поверхность ее глаз затрепетать, как гладь пруда на ветру - но затем все прошло, и она вновь успокоилась. Она не отвечала, какие бы вопросы они ни задавали, и лишь смотрела на них с безразличием, продолжая полусонно посасывать мокрую ткань.
- Тебя крестили, a leannan? - спросил наконец Джейми, и Роджера словно ударило этим вопросом. Шокированный своей находкой, он не понял, в каком состоянии она была.
- Elle ne peut pas vivre, - мягко сказал Джейми, встретившись с Роджером взглядом. Она не выживет.
Его первым инстинктом было отрицание. Конечно, она выживет, она должна. Но на огромных участках ее тела не было кожи, обнаженная плоть покрылась коркой и, тем не менее, еще кровила. Он разглядел белый краешек ее коленной кости и почти мог видеть, как бьется ее сердце - красноватая, полупрозрачная выпуклость, пульсировавшая во впадине грудной клетки. Она была легкой, как соломенная кукла, и он мучительно осознал, что она дрожит у него на руках, словно пятнышко масла на воде.
- Тебе больно, милая? - спросил он ее.
- Мама? - прошептала она. Потом закрыла глаза и не говорила больше ничего, только время от времени бормотала: "Мама?"
Сперва он думал, что они отвезут ее обратно в Ридж, к Клэр. Но дотуда было более дня езды: она не справится. Невозможно.
Роджер сглотнул, понимание петлей сомкнулось на его горле. Он посмотрел на Джейми и увидел то же болезненное осознание в его глазах. Джейми сглотнул тоже.
- Вы... знаете, как ее зовут? - Роджер едва мог дышать и с трудом выдавливал из себя слова. Джейми покачал головой, затем собрался с силами, ссутулив плечи.
Она перестала сосать, но все еще то и дело бормотала: "Мама?" Джейми отнял платок от ее губ и выжал несколько капель на почерневший лобик, шепча слова крещения.
Потом они посмотрели друг на друга, признавая необходимость. Джейми был бледен, пот бисером выступил на его верхней губе между щетинками рыжей бороды. Он глубоко вздохнул, собираясь с силами, и поднял руки в предлагающем жесте.
- Нет, - тихо сказал Роджер. - Я сделаю.
Она принадлежала ему: он скорее дал бы оторвать себе руку, чем отдал ее кому-нибудь другому. Он потянулся за платком, и Джейми вложил его ему в ладонь, испачканный сажей и все еще влажный.
Он никогда не задумывался о таких вещах, не мог думать и сейчас. Ему и не нужно было: без колебаний он привлек ее к себе и накрыл платком нос и рот, затем придавил ткань ладонью, ощущая маленький бугорок ее носа, плотно зажатый между большим и указательным пальцами.
Ветер пошевелил листья над его головой, и золотистый дождь осыпал их, шелестя на его коже, касаясь прохладой лица. Ей, должно быть, холодно, подумал он, и ему захотелось укрыть ее, но его руки были заняты.
Второй он обнимал ее, ладонь лежала на груди: под пальцами Роджер ощущал ее крохотное сердечко. Оно подпрыгнуло, заколотилось, пропустило удар, сделало еще два... и остановилось. На мгновение затрепыхалось: он чувствовал, как оно пытается найти в себе достаточно сил, чтобы совершить одно последнее биение, и на миг подумал, что оно не просто сделает это, но пробьется сквозь хрупкую стенку ее грудной клетки в своем стремлении жить и окажется в его руке.
Но момент миновал, как и его иллюзия, и настала невероятная тишина. Рядом, совсем близко, крикнул ворон.
***
Они почти управились с похоронами, когда стук копыт и звон упряжи сообщили им о прибытии гостей - множества гостей.
Роджер взглянул на тестя, готовый удирать в лес, но Джейми покачал головой в ответ на незаданный вопрос.
- Нет, они бы не вернулись. Зачем? - Он обвел мрачным взглядом дымящиеся руины усадьбы, затоптанный палисадник и низкие холмики могил. Маленькая девочка все еще лежала рядом, прикрытая плащом Роджера. Он был пока не в состоянии опустить ее в землю: воспоминание о ней живой было слишком свежим.
Джейми выпрямился, вытягивая спину. Роджер заметил, как он мельком убедился, что его ружье, прислоненное к стволу дерева, под рукой. Затем сел, опираясь на обгорелую доску, которую использовал вместо лопаты, и принялся ждать.
Из лесу выехал первый всадник, его лошадь храпела и трясла головой от запаха гари. Всадник умело осадил ее и подвел поближе, наклоняясь вперед, чтобы разглядеть людей.
- Так это вы, Фрейзер? - Морщинистое лицо Ричарда Брауна выглядело злорадным. Он взглянул на обугленные, дымящиеся бревна, затем на своих товарищей. - Так и знал, что вы заработали свое состояние не одной только продажей виски.
Мужчины - Роджер насчитал шестерых - заерзали в седлах, весело фыркая.
- Проявите малость уважения к мертвым, Браун. - Джейми кивнул на могилы, и лицо Брауна посуровело. Он остро взглянул на Джейми, затем на Роджера.
- Вас только двое? Что вы тут делаете?
- Копаем могилы, - проговорил Роджер. Его ладони покрылись волдырями, он медленно вытер руку о бок бриджей. - А вы что тут делаете?
Браун резко выпрямился в седле, но ответил за него его брат, Лайонел.
- Мы едем из Овенависгу, - сказал он, кивнув на коней. Присмотревшись, Роджер увидел четыре вьючных лошади, груженных шкурами, и туго набитые седельные сумки еще на нескольких. - Услышали запах гари и поехали посмотреть. - Он взглянул на могилы. - Тайдж О'Брайен, верно?
Джейми кивнул:
- Вы их знали?
Ричард Браун пожал плечами.
- Да. Это ведь по пути в Овенависгу. Я останавливался тут раз или два, ужинал с ними. - С запозданием он снял шляпу и пригладил ладонью клочья волос на лысеющей макушке. - Упокой их Господь.
- Так кто их дом поджег - вы, может? - подал голос один из молодых людей - тоже Браун, судя по узким плечам и массивному подбородку, - и неподобающе усмехнулся, видимо, решив, что шутка удалась.
Обгорелую бумажку вновь принесло ветром: она трепетала на камне возле ноги Роджера. Он поднял ее, шагнул вперед и припечатал к седлу Лайонела Брауна.
- Знаете о таком, а? - спросил он. - Это было на теле О'Брайена.
Он говорил злобно и понимал это, но ему было все равно. Его горло болело, и голос выходил из него сдавленным хрипом.
Лайонел Браун взглянул на бумажку, поднял брови и передал ее брату.
- Нет. Вы это сами написали?
- Что? - Он уставился на Брауна, моргая на ветру.
- Индейцы, - сказал Лайонел Браун, кивнув на дом. - Это индейцы сделали.
- О, правда? - Роджер расслышал скрытые в голосе Джейми скептицизм, настороженность и гнев. - Какие индейцы? Те, у которых вы шкуры купили? Они рассказали вам об этом, да?
- Не глупи, Нелли. - Ричард Браун не повышал голоса, но брат слегка вздрогнул при его словах. Браун подвел лошадь поближе. Джейми не двигался, хотя Роджер видел, как его ладони сжались на доске.
- Убили всю семью, так? - спросил он, глядя на маленькое тельце под плащом.
- Нет, - сказал Джейми. - Мы не нашли двоих старших детей. Только малышку.
- Индейцы, - упрямо повторил Лайонел Браун из-за братней спины. - Они забрали их.
Джейми сделал глубокий вдох и закашлялся от дыма.
- Ну, - проговорил он, - тогда я поспрашиваю в деревнях.
- Вы их не найдете, - сказал Ричард Браун. Он скомкал записку, разко стиснув кулак. - Если индейцы их увезли, то не станут держать поблизости. Продадут в Кентукки.
Все поддержали его согласным бормотанием, и Роджер почувствовал, как уголек, который тлел в его груди весь день, вспыхнул пламенем.
- Индейцы этого не писали, - рявкнул он, ткнув пальцем в записку в руке Брауна. - И будь это месть за причастность к регуляторам, они не забрали бы детей.
Браун одарил его долгим взглядом, сузив глаза. Роджер почувствовал, как Джейми слегка передвинулся, приготовившись.
- Нет, - сказал Браун тихо. - Они бы этого не сделали. Вот почему Нелли решил, что вы написали это сами. Скажем, индейцы пришли и украли малышей, а потом вы проезжали мимо и решили забрать остальное. То есть это вы подожгли хижину, повесили О'Брайена и его жену, прикололи записку - потому-то вы и здесь. Что бы вы сказали против такого объяснения, мистер Маккензи?
- Я бы спросил, откуда вам известно, что их повесили, мистер Браун.
Лицо Брауна напряглось, и Роджер почувствовал, как Джейми предупреждающе сжал его руку, только теперь осознав, что стискивает собственные кулаки.
- Веревки, a charaid, - сказал Джейми очень тихо. Смысл слов с трудом дошел до него, и он посмотрел вниз. И правда: веревки, которые они срезали с тел, лежали под деревом, там, где и упали. Джейми все еще говорил что-то тихим голосом, но Роджер не слышал слов. Ветер оглушил его, и где-то за его воем он слышал тихий, прерывистый стук сердца. Быть может, его собственного... или ее.
- Слезайте с лошади, - сказал он - или подумал, что сказал. Ветер бил ему в лицо, тяжелый от сажи, и слова застряли в горле. Во рту стоял густой и кислый привкус пепла, он кашлянул и сплюнул. Глаза слезились.
Потом он смутно осознал боль в своей руке, и мир вновь обрел очертания. Молодые люди разглядывали его с выражениями от ухмылки до настороженности. Ричард Браун с братом оба усердно избегали смотреть на Роджера, вместо того сосредоточившись на Джейми, все еще сжимавшем его руку.
С усилием он избавился от хватки, едва заметно кивнув тестю в знак того, что не собирается впадать в бешенство - хотя его сердце все еще колотилось, и ощущение сдавившей горло петли было настолько сильным, что он не смог бы заговорить, даже если бы был в состоянии найти слова.
- Мы поможем. - Браун кивнул на маленькое тельце на земле и начал было перекидывать ногу через седло, но Джейми коротким жестом остановил его.
- Нет, мы справимся.
Браун неловко замер, наполовину в седле, наполовину спешившись. Поджав губы, он подтянулся наверх, тронул лошадь и поскакал прочь, даже не попрощавшись. Остальные последовали за ним, с любопытством оглядываясь по пути.
- Это не их рук дело. - Джейми поднял винтовку и держал ее, глядя на лес, где исчез последний из мужчин. - Но знают они больше, чем говорят.
Роджер безмолвно кивнул. Он неторопливо подошел к висельному дереву, пинком отбросил веревки в сторону и трижды ударил в ствол кулаком. Тяжело дыша, он стоял, прижавшись лбом к шершавой коре. Боль в ободранных костяшках помогла - едва-едва.
Крошечные муравьи цепочкой спешили вверх между пластинками коры, объединенные каким-то всепоглощающим делом исключительной важности. Он понаблюдал за ними немного, пока не смог снова сглотнуть. Затем выпрямился и отправился хоронить девочку, потирая глубокий, до кости, синяк на руке.
Прим. пер.:
(1)
вождь
(2)
перистые когтевидные облака (Cirrus uncinus)
(3)
вампум - цилиндрические бусины из раковин, служившие индейцам как украшения, деньги или носитель информации