Аннотация: Неправленая прода от 30 июня. С основным текстом объединять пока не буду.
Внезапно небеса разверзлись и пошел сильный снег. Крупными холодными хлопьями он не шел, он мчался с огромной скоростью в лицо, подгоняемый сильным ветром. Ветер продувал насквозь, казалось, все тело покрывается коркой льда. Да, мои-то следы он заметет, но и отпечатки тех, за кем иду, тоже исчезнут. Видимость упала прилично, но - и меня не так видно будет. На каждый минус, есть свой плюс! Немцы вышли на охоту в своем егерском камуфляже, тоже лохматом, как и у нас. Точнее, мы были одеты именно в немецкий камуфляж. Но у нас было одно отличие: у каждого в ранце имелся грязно белый маскхалат.
Выбираться пришлось очень долго. Мимо построек ползти не решился - гораздо подозрительнее будет. Хаты все огорожены плетнями, укрыться под стенами не получится. Шел спокойно, подражая виденным ранее немецким спецам. Миновал четырех автоматчиков, те что-то проговорили как бы между прочим, что-то про отставание. Коротко кивнул и, махнув в ответ рукой, но, не задерживаясь, продолжил путь. В темноте детали формы - особенно камуфляжа - не видны, все знаки различия носятся под накидками, да и шел я со стороны штаба, короче - прокатило. Стрельба, начавшаяся в той стороне, куда ушла моя группа, затихла. Не было даже одиночных выстрелов. Дело дрянь: или парней уже нет, или - оторвались. Второе - вряд ли, от таких волчар легко не уйдешь. Да если там еще и инструктор их гребаный - Кениг, что ли, не помню как правильно его звали - то вообще хреново.
Выйти в хвост снайперам-погонщикам не получилось. Дорога эта... М-мать ее... Пришлось сделать приличный крюк. Когда невдалеке раздался хлесткий треск МГ, я повеселел. У фрицев их с собой не было, значит - парни еще живы. Значит, и я сейчас подмогну... Тем временем МГ, выпустив пару скупых очередей, смолк - да уж, ребятки, посидите тихо, а то по вспышкам вас "в раз" раскатают. Оглядев округу и прикинув направление, понял, что группу моих друзей гонят севернее той лужи, которую мы громко назвали болотом. Грамотные - не хотят, чтобы парни укрылись в роще рядом с болотом. Под покровом темноты ребята и вовсе уйти смогут, вот и гонят их на открытую местность. Когда фрицы успели обстановку изучить, откуда знают про эту лужу? Нырнув в ближайшую канаву, раскрыл ранец. Ага, именно ранец, фрицовский. Не с "сидором" же к немцам в тыл идти. Доснарядил пустые магазины - хреново, только тридцать восемь патронов осталось. Так-то немало, но вот, в дали от снабжения, появлялась какая-то неуверенность. Достал и натянул маскировочный халат. Обмотал винтовку белой лентой и нанес угольком черные штрихи. Закончив свои нехитрые приготовления, выбрался наверх. Дальше двинулся, согнувшись пополам. Стрельба продолжалась, несколько раз слышал Мурата - ПТР ни с чем не перепутаешь. Тарахтели и МР-40 других участников, но довольно вяло, скорее - отпугивали. Немцы были сплошь с винтовками, автоматов я у них не видел, а пистолеты, наверное, только как вспомогательное оружие. Кстати, ни разу не слышал гранатных разрывов - видимо, расстояние между противниками довольно приличное. Немцам это на руку - с их оптикой они могут как в тире сидеть и ждать, пока кто-нибудь появится в поле зрения. А что рано или поздно появится - к гадалке не ходи. Только бы Зимин не ступил, а то решит рвануть в атаку, поняв, что погонщиков мало. Хотя - не тот он человек, понял уже, что бравада хороша в мирное время.
Когда я увидел вспышку от выстрела из невысокого кустарника, то лег пластом. Осторожно загребая локтями, я медленно пополз вперед, стараясь дышать потише и не хрустеть ветками. Вспышки засекал еще пару раз. Не больно часто стреляют немцы. Высматривают, наверное, чтобы - наверняка. Да и видимость-то, метров сто пятьдесят, не больше. Прикинув откуда мне будет видно позиции немчуры, я выбрал местечко повыше. Затаился и стал ждать, изредка фиксируя скупые выстрелы и рисуя в голове позиции фрицев. Вспышки не очень выделялись в темноте - снег и метель глушили их, но каждый следующий отблеск, появлявшийся в новом месте, отмечался достаточно четко. Выходило, что снайпер-команда фрицев или стреляла по очереди, или постоянно меняла позицию.
Хреново чего-то. Расстояние - метров двести, может и меньше, в темноте и в такую погоду легко ошибиться. Дело даже не в правильной дистанции, а просто я противника не вижу. Снег еще хреначит, в последние полчаса ветер вообще разогнался не на шутку. Лезу вперед, бля, продрог до костей. Рукавицы у меня на руках здорово помогают. Без них уже пальцы бы отморозил, какая уж там стрельба. Двигаясь ползком, медленно сокращаю расстояние, выстрелы звучат все громче. Так, пистолет из кобуры, глушитель - на ствол - так хоть не сразу обнаружат. "Выхлоп" хоть и тихий, но пистолет еще потише будет. Винтовку пока за спину. А хорошо, кстати, получилось, что с бока зашел - под "дружественный огонь" попасть меньше шансов. Очередной выстрел - вспышка буквально в нескольких метрах. И как я так быстро такое расстояние прополз? Пытаюсь разглядеть стрелков до рези в глазах - тщетно, укрылись суки грамотно. Нет, вот и они. Я прополз буквально еще пару метров, когда заметил легкое шевеление. О блин, а я думал это коряги какие-то! Как в фильме ужасов, две размытые тени поднялись с земли и в полуприсяди беззвучно крадутся в мою сторону. Обойти, наверное, решили, или на основную группу вывести- "вытащить цель на мушку". Теперь понятно, почему я до них так быстро добрался - навстречу шли. Сейчас, сейчас, ну-ка, идите ко мне... Вскидываю пистолет и ловлю на мушку дальнего. Нет, стоп, надо подождать, далековато. Ну же, крысы, идите сюда, немцы крадутся крайне медленно. Лежу, кажется, даже не дыша. Метров двадцать осталось ... нормально! "Пук", "пук" - в смысле - не газы, а выстрелы. Пистолет с глушителем деловито выплюнул две пули в фашистов. Один успевает чуть вскрикнуть, но звук тонет в эхе близкой очереди из МГ. По редким кустам щелкают пули, выпущенные из пулемета. Прижимаюсь к земле еще теснее, ползу к фрицам - надо добить, вдруг - подранки. Приблизившись вплотную, не осматривая тела, делаю два выстрела, порядок. Так, тут вряд ли еще полезут, скорее с другого фланга зайдут, а по центру останется "инструктор". Если предположить, что вышли немцы одновременно, то "инструктор" сейчас один, ну - или с помощником.
Так же тихо дополз до кустов, в которых ранее засек вспышки. Сейчас тут никого не видно - затихли, ждут, видимо, когда мои бойцы перезаряжаться будут. Так и есть, новые выстрелы вспыхнули с другого боку от засады немецких снайперов. А вот и главное действующее лицо: метрах в ста лежит человек - очертания смазанные, видно его плохо, снег тоже не добавляет резкости - попробую поближе подкрасться. Винтовку в руки и снова - на локтях, аккуратно - вперед. Со стороны беглецов стрельба прекратилась совсем - э нет, мужики, вы чего, поживите еще, хотя бы, лет полста. Вы мне еще ой как нужны.
Взрыв гранаты, за ним - второй, вырвали меня из размышлений о вечном. Ни фига себе - уже на бросок подошли? Или это мои архаровцы "выпад" сделали? В принципе, правильно - ребятам теперь и надо сокращать дистанцию, вынуждая немцев открыться. Ого, а это - уже ПТР: один громкий "Бах" и снова - тишина. Человек, с которого я не спускал глаз, чуть привстал - ловлю в прицел, черт, хорошие у гансов накидки, расплывается все. Незнал бы, что там человек, хрен бы догадался. Мягкий, сдавленный глушителем "пыхх" - фигура в камуфляже чуть подпрыгнув, растянулась на земле. Блин, где второй, наверняка ведь парами лежат. Быстро, но плавно обвожу прицелом место вокруг убитого мной снайпера, но никого не вижу, как же так? Ровный, почти как стол, участок земли перед болотом, только кочка какая-то темная чуть в стороне от трупа фашиста. Бля, какая на хрен кочка, навожу прицел и понимаю - не успел! Хлестко трескает, выплевывая смерть, немецкий карабин - в последний момент я тоже нажимаю на курок, хотя точно прицелиться и не успевал. Удар, каска противно звенит и уши как будто ватой заткнули. Темнота!
- Терпи командир, нам еще долго выбираться. Не впервой уже, - доносятся слова.
Кто командир, я? Черт, чего произошло-то? Где я?
- О, очнулся, наконец! - радостно шепчет тот же голос.
- Где я? - едва шевеля губами, выдавливаю слова.
- Молчи, командир, нельзя тебе говорить. Нормально все, идем домой. Остановиться я решил, передохнуть, пить хочешь? - послышалась возня и звук откручиваемой крышки на фляге.
- Ага, - опять шепчу я и тут же к моим губам прижимается что-то холодное. Запоздав с глотком, кашляю, вода течет мне за воротник.
- Не спеши, спокойней, и так весь как сосулька, еще и из фляги за шиворот льешь, - наставительно шепчет голос. Про себя отмечаю присутствие акцента.
- Глаза, не вижу ни хрена, - в несколько приемов выплевываю я слова, пытаясь пошевелиться. Боль пронзает голову тупым штыком.
- Повязка там, командир. Серег, ты чего, не помнишь что ли ничего?
Пытаюсь понять - о чем говорит голос с акцентом. Нет, ни фига не понимаю.
- Видел такое. У тебя ранение в голову и плечо, наверняка, еще и контузия. Крови потерял много, хорошо еще - пуля не в башке, а в плече застряла.
- Чего произошло-то, какая пуля? - язык после пары глотков воды слушается чуть лучше.
- Так ранили тебя. В голову. Каска спасла, хорошая каска!
Чем больше проходит времени, тем боьше начинаю вспоминать. Холод, зараза, в печенку уже пролез.
- Замерз, бля, как в холодильнике лежу, - слетает у меня с губ.
- Дрова кончились, лежи тихо, схожу принесу. Огонь уже гаснет, надо поддерживать.
Вскоре рядом послышался треск и какая-то возня. Постепенно становится теплее.
- Надо отодвинуться немного, а то сгоришь еще, - ловлю себя на мысли, что голос мне знаком.
- Брат, ты кто? Расскажи хоть - что и где, а то ничего не могу вспомнить.
- Вано я, командир, на задании мы были. Тебя ранило, снайпер немецкий хотел тебе в башке дырку проделать, но плохо у него вышло. Отскочила пуля от каски. Повезло, что не во внутрь - пуля вскользь прошла, но все же задело серьезно. Долго жить будешь!
- Во дела, - вырывается у меня и я отрубаюсь.
Очнулся я от того, что почувствовал как меня куда-то тащат.
- А-а-а, - выдохнул я, не столько от боли, сколько для привлечения внимания.
- О, командир, ты, давай, так больше не пугай! - "Вано, что ли?" подумал я.
- Вано, ты? - спросил я, уже понимая, что ответ мне известен.
- Так точно. Ну, что главный, вспомнил чего?
- А что, забывал разве? - недоуменно ответил я вопросом.
- Так не помнил ты ни хрена. Очнулся и давай вопить - кто я, где я?
- Да ладно! Давно? - я попытался дотронуться до головы. Даже рукой двигать - и то больно.
- Не трогай, там повязка.
- То-то думаю - чего так темно. Бля, башка трещит, сейчас лопнет, наверное, - скорее простонал, чем сказал я, - попарвь повязку, а то не вижу ни фига.
- Чего помнишь? - вновь спросил Вано и аккуратно сдвинул бинт у меня на голове, открывая тем самым глаз.
- Во, теперь норма. Да хрен его знает, Вано, чего я помню? Шел вроде за вами. В кого-то стрелял, потом вспышка в мою сторону...
- Я тебя нашел, когда стало ясно, что враги все убиты. Мы разбрелись все. Парни на север ушли, я прикрыть остался. Видел, что кто-то убил стрелка, который в кустах напротив нас сидел.
- Я второго упустил, переиграл он меня. Пока разглядывал округу, он меня и поймал.
- Видел я, только не упустил ты его, - покачал головой Вано.
- Как так? - голова стала болеть еще сильнее и я откинулся на землю.
- Успел зацепить ты его, в руку. Едва не оторвал, на одной коже висела. Он вскочил на колени, ну я его очередью и срезал.
- Вот всегда знал, что пулеметчик ты от Бога! - попробовал улыбнуться я.
- Да чего там. Я ведь всего в сотне метров от него лежал. Мы как заметили, что за нами "хвост", прижали их было, но кто-то из этих стрелков долбаных, мне в руку засадил. Стрелял я потом не целясь, больше пугал.
- Так ты - ранен? Как же ты еще и меня-то вытянул? - удивился я.
- Да нормально, ниже плеча навылет прошла, почти не болит. Надо выбираться отсюда, командир, идти-то далеко.
- Вано, который раз ты меня спасаешь, спасибо тебе, никогда не забуду. Вот еще что, ты документы у стрелков не догадался забрать?
- Обижаешь, командир, вот - Вано показал свой мешок, - все здесь. Даже цацки снял, у последнего, что тебя подстрелил, два креста.
А ведь точно - Кениг. В документах, по крайней мере, так указано. Два железных креста, еще какие-то награды. Майором оказался, вот Истомин порадуется, если выйдем, конечно.
Голова у меня просто раскалывалась. Вано рассказал, что пуля, вмяв каску, сменила направление и чиркнув по "шапке" вошла в тело над ключицей. Ключица видимо сломана, руку не поднять. Если бы не каска - хрен его знает, что было бы!
- Вано, а как ты тех, что вокруг пошли, нашел? - опять удивляюсь я.
- Так видели мы их! Что, думаешь - вообще хвосты прижали и не высовывались?
- Как раз так и не думал! Просто, я их в стороне положил, мало ли...
- Зимин затем на север и пошел, потому как видел, что окружить хотят. Документы когда собирал, еще двух севернее нашел. Там фарш! Мужики их гранатами закидали. Даже противно было документы из карманов вытряхивать. Там все по частям лежит.
- А парни как, не зацепили их стрелки-то? - озабоченно спросил я.
- По мелочи, в основном. Деду прилетело хуже всех...
- Что с ним, - я захлопал глазами от перевозбуждения.
- Грудь, слева навылет. Здоровья у него много, выберется. Даже сознание не терял, на ключе работал. Потом ребята его на носилки положили, так он упирался как рак.
- Вот блин, не уберег, - сорвалось у меня.
- Да как будто ты что-то мог сделать...
Я взглянул в глаза непонимающе уставившемуся на меня Вано.
- Серег, я не понял - как это "не уберег"?
- Вано, дружище, как нибудь расскажу. Лады? - я попытался протянуть руку к бойцу, но не смог.
Дорога по почти открытой местности была сущим кошмаром. Головой вертели без конца, точнее - Вано вертел. Я, конечно, заставил его сменить повязку и новую наложить как следует, но он все равно замотал мне один глаз. Одноглазый пират какой-то из меня вышел, а не диверсант. В принципе, он все правильно сделал. Глаз открытым держать было больно, лишняя морока, а так - закрыт и ладно. Двигался я очень медленно. Несмотря на то, что мы отлеживались, как оказалось, почти сутки, сил было мало. Голова сильно болела и кружилась - последствия контузии, наверное. Ноги заплетались как у пьяного. Да, Вано еще с дуру влил в меня спирту, так меня еще и вывернуло, когда очнулся. Ну, совсем не принимает у меня организм алкоголь, совсем! А тут еще и сотрясение, наверное. Дни были уже короткими и двигались мы, преимущественно, в темноте. По ночам было уже очень холодно, а на нас только камуфляж. Хорошо хоть, белье теплое одели перед выходом и посушиться удалось у костерка, иначе замерзли бы. Понятно теперь насколько немчуре хреново - ватников у них нет, мерзнут в своих тощих шинельках. Кстати, это здорово сыграло нам на руку, когда решили остановиться на одном заброшенном хуторе на ночевку. Просто совсем из сил выбились, решили отдохнуть. Мороз ночью стукнул градусов десять, а может и больше, так что в нашей легкой одежке было холодно. Так вот, только разместились в одном сарае - хутор был почти не разорен - как заявились немцы. Три мотоцикла и БТР, обычный набор. Из-за холода, наверное, даже не стали проверять дома и остальные постройки, а сразу забрались в одну из хат и вскоре оттуда стало доноситься пьяное пение и смех.
- Видать, часто тут бывают - вон, даже печку затопили, - произнес Вано, торчавший у щели в стене.
Смылись от начальства побухать, наверное. А чего, предлог всегда один - нужно патрулировать, вот и отдыхают. Чего особо напрягаться-то в своем тылу.
- Вано, как у тебя рука? - тихо спросил я.
- Чего задумал? - Вано настороженно взглянул на меня. В его голосе слышалось беспокойство.
- Говоришь, все в хату забрались? - продолжил я.
- Все до единого. На улице никого не видно.
- Если так и не выставят часового - надо к БТРу сползать.
- Хорошо. У них в БТРах почти всегда взрывчатка есть - на всякий случай таскают.
- Все понял. Заминировать хочешь?
- Да, только валить потом отсюда надо будет со скоростью зайца!
- Поспи пока, я посижу, - предложил "Здоровый".
Авантюрно, конечно. В нашей-то ситуации - и так рисковать! Но, накачка замполитов уже прочно въелась в подсознание: "Бей врага повсюду". Вот и попробуем. Да и видели мы по немецким тылам чересчур много такого... По карте выходит, что до ближайшего населенного пункта километров восемь, не меньше. Дорога тут одна - мы пробирались вдоль нее - особого ажиотажа на ней не было. Наши самолеты часто летают к Дону бомбить переправу и сосредотачивающиеся войска противника. По пути могут и колонну раздолбать, так что, будем надеяться - все пройдет тихо и спокойно для нас. Тут, кстати, небольшая рощица поблизости, в ней и скроемся.
Не успели мы набедокурить. В середине ночи меня разбудил нездоровый шум. Открыв единственный глаз, я с беспокойно закрутил головой.
- Не получится, командир, их, видно, по тревоге подняли, - пальцем ткнул себе за плечо Вано, повернувшись ко мне.
- Ага, бегают как наскипидаренные. Вон, слышишь? - Вано, прилипнув к щели между досками, наблюдал за происходящим.
Я осторожно приблизился к нему, "Здоровый" пододвинулся, уступая мне место, а я заглянул в щель.
Картина маслом. Немчура в суете грузится на технику, один байкер уже развернул свой "Цюндап" и медленно покатил вперед. БТР корячился дольше.
- Только бы сжечь не захотели, - заметил я.
- Да не, не станут. У них тут что-то вроде "малины", похоже, - привел довод Вано.
- Ну и ладно, пусть валят, нам легче будет, - я с облегчением откинулся на солому.
Немцы и правда уехали, не причинив нам беспокойства. Вано после их отъезда навестил ту хату, в которой они "гудели", принес немного продуктов. Немцы собирались в спешке, видимо, забыли. Перекусив, дал отдохнуть Вано. Сменив мне и себе повязки, тот вырубился мгновенно. Ну, хоть и здоровый, но не железный же он. Я тихо сидел и чистил оружие. Сначала тщательно выскоблил винтовку, затем занялся пистолетом. Часа через четыре, чтобы убить время пока спал Вано, вычистил и его пулемет. Патронов к последнему тоже осталось мало - пол ленты, небольше. У меня - пара магазинов к пистолету и - около трех десятков патронов к винтовке. Пострелял-то я немного.
Проспал "Здоровый" почти шесть часов. В районе десяти утра, на востоке началась такая канонада, что казалось - фронт где-то рядом. Артиллерия долбала вовсю, а в небе постоянно кружат самолеты. Мы пока сидим, высовываться рано. Ближе к вечеру, если ничего не случится, будем вылезать отсюда.
Когда начали сгущаться сумерки, небо на востоке зажглось красочным фейерверком. Просто днем мы этого не видели. Ориентируясь на зарево от пожаров и взрывов, мы медленно пробирались домой.
Ночью же случилась беда. Ну никак не ожидал, что фронт так изогнется за несколько дней. Выйдя из очередных зарослей ивняка, по которым мы с тудом пробирались, чуть не вперлись прямо на немецкие позиции. Точнее, впереди - буквально в полукилометре - находились немцы: палатки, танки, броневики и прочая техника - никак не меньше дивизии. Двинув левее, мы устремились на север, резонно предположив, что южнее гитлеровцев больше. По крайней мере, до нашего выхода было именно так.
Продираясь по кустарнику и тихо матерясь, попали прямо в руки воинов доблестной и непобедимой. К своим вышли, значит. Уже спустя пару минут чуть не пожалели, что вышли не к врагу. Взявшие нас в плен бойцы, недолго думая, отвели нас к командиру полка. Почему именно к нему? Да просто он нам по дороге попался. А позже узнали, что всего полка тут - стопятьдесят штыков, вместе с ранеными.
Полковник Маслин, командир стрелкового полка, в который мы попали, сходу захотел нас "под ружье" построить. На все попытки и просьбы связаться с отделом НКВД, полковник лишь матерился:
- У меня бойцов нет совсем. С утра пойдете в атаку, вместе со всеми, нам из окружения выходить надо, а уж потом - посмотрим.
Нам было трудно оспаривать приказ, но мы ведь не себе принадлежим.
- Товарищ полковник, неужели вы не видите - мы оба ранены, возвращаемся с задания...
- Ага, я тут один целый, - полковник вскипел было, но все-таки позвал какого-то бойца и приказал доставить нас в санбат. В санбат нас отправили вовсе не для лечения - полковник потребовал освидетельствовать нас. Ему показалось, что ранения у нас "липовые", дескать, мы увиливаем от службы.
Все это происходило из-за того, что мы, как последние лохи, забыли отпороть опознавательные метки. В своей-то форме они были, а в немецкую переодевались в спешке. В суете сборов просто вылетело из головы. Истомин, конечно указал нам на это, пообещал ему, что по дороге пришьем и... Забыл естественно.
Доктор-военврач - сухой, лет пятидесяти "с хвостиком", лысый, с интеллигентными усиками - без обиняков содрал с моей головы повязку. Орал я громко, коновал в ответ морщился и тихо ругался, но когда увидел рану, то изменился в лице.
- Я, я...
- Что там у него, - заглянул в палатку Маслин.
- Товарищ полковник, тут это...
- Ну-ка, дай взгляну, - "полкан" направился ко мне.
А посмотреть было на что. Вано говорил, что выглядит рана ужасно. В принципе, там просто глубокое рассечение, но волосы в этом месте отсутствуют, череп проглядывает. Да и кровь сразу пошла, заливая мне глаз. Быстро подойдя, "полкан" тут же отшатнулся, пробормотав что-то себе под нос, и выбежал из палатки как ужаленный. Когда за ним опустился полог, я услышал звуки вылетающей из желудка пищи. Естественно через рот. и чего там такого страшного?
Дальше врач забыл про всю ту чушь, что ранее слышал от полковника и принялся за свою работу. Пока чистил рану и пытался стянуть ниткой ее края - разговорился. Оказалось, что полк, в который мы угодили, вырвался вперед и - из-за голых флангов - попал в окружение.
- Вот командир и злится, бойцы-то выходят к нам. Кто ранен, а кто-то даже без оружия. Товарищ полковник уже устал, ему одному приходится управлять всем нашим хозяйством. В самом начале наступления, в штабной блиндаж попал немецкий гаубичный снаряд. Всех в мясо. А там и начштаба был с особистом. Некоторые командиры батальонов и рот получали указания и тоже все погибли. Полковник Маслин был на передовой, проверял готовность к наступлению. Вот так он один из командиров и остался жив, а новыми ротными пришлось назначать неопытных сержантов, - вытаскивая пулю из плеча, военврач присвистнул.
- Ух ты, никогда такой не видел! - доктор смотрел на кусочек металла, зажатый в пинцет, и цокал языком. Я тоже скосил глаз на неведомую пулю и тоже удивился. Форму крохотный снарядик утратил, но на донце отчетливо был виден какой-то значок.
- Я и сам не видел, - кивнул я.
- Снайпер? - приподняв бровь, доктор взглянул на меня.
- Кто, я? - с удивлением уставившись на военврача, буркнул я.
- И ты, и тот, кто тебя подстрелил?
- Так точно. Проморгал его, выстрелили одновременно, мне - в голову, а ему я в руку попал. Товарищ мой его из пулемета потом срезал.
- Повезло тебе. Видно, серьезный специалист попался. Сантиметр бы вправо и ...
Военврач покачал головой, отдал мне пулю и принялся зашивать. Закончив со мной, врач занялся раной Вано. Судя по ругани, доносящейся из палатки, пришлось Вано потерпеть. Наверное, грязи много попало. Пока ждал Вано, захотелось есть, решил прогуляться по расположению. Невдалеке увидел группу бойцов и подошел к ним.
- Привет честной компании! - весело произнес я и чуть не получил в рыло. Ну да, я же - в серо-зеленой гансовской форме. Нас тут мало кто видел, ребята просто не знали - кто я такой. Потом разобрались, конечно, обошлось без рукоприкладства. Даже поесть дали, хотя сами сидели почти без провизии.
Спустя час, нас нашел полковник Маслин и предложил отойти поговорить. Вано, разыскавший меня несколько ранее, уже закончил есть и мы бодренько двинули за командиром.
- Как, говоришь, тебя? - начал Маслин, когда мы оказались в его блиндаже.
- Лейтенант Новиков, товарищ полковник, - я приложил руку к голове. Пилотку я смог нацепить после того, как врач заменил повязку. Вано, конечно, старался, но заматывать мне пол головы было чересчур. Доктор-же сделал все по совести.
- Так вот, лейтенант, - Маслин кашлянул в кулак, - приказывать я тебе не могу - тебе, ведь, возвращаться надо, так?
- Так точно, товарищ полковник, - кивнул я, насторожившись.
- Бойцов для сопровождения я тебе дать не могу - уж извини, у меня и так их осталось шиш да ничего. Но ты, лейтенант, сделай уж доброе дело - дойди и сообщи выше, что мы тут загибаемся помаленьку, - полкан грустно опустил голову.
- Постараюсь выполнить, товарищ полковник. Только ведь, нам еще и выйти к нашим надо. Как вы думаете, на северо-востоке немцев много?
- Не знаю - точных данных у меня нет. По нам ударили с двух сторон и отсекли тылы. Я, собственно, на самом деле вот о чем просить хотел...
- Слушаю...
- Сможете пройти и ракету пустить? - удивил меня просьбой комполка.
- Какую ракету? - даже растерялся я.
- Если у фрицев за нашими позициями танки есть и их много - красную. Если только пехтура без тяжелой техники - зеленую.
- А если танки замаскированы? Если честно, я не представляю, товарищ полковник, как мы в таком состоянии там ползать будем. Ведь ракету мало дать - свалить оттуда придется очень быстро!
- Все понимаю, но - помоги, лейтенант. Ведь всех нас здесь и похоронят. Танков я не видел, нас пехтура давила, минометами. С воздуха пикировщики как стервятники трепали. Ты же видишь, лейтенант, у меня бойцов нет совсем, да и те что есть - пацаны или раненые!
- Хорошо. Попробуем. Где лучше идти - покажите? - сдался я.
- Да, сейчас бойца вызову. Дозоры у нас выставлены, они и покажут.
Ракету мы дали, зеленую. Более того - сами вернулись обратно к окруженцам. Получилось - в разведку сходили. Немчуры с северо-востока было немного - рота, может полторы. Вдвоем напрямки нам было не пройти и мы с Вано вернулись. Все легче с сотней солдат идти. Но в атаку мы не полезем, я так командиру полка и сказал. Тот был полностью согласен, просил держаться позади и помочь, если немцы контратаковать станут.
Хреново получилось. В самом начале боя немцы устроили нам филиал ада. Мало того, что давили из пулеметов, так еще и минометы развернули. Вдарили по нам - крепко.
- Вано, у меня патронов мало. Давай прощаться с Маслиным и уходить. Впереди кусты будут, там и оторвемся, - Вано лишь кивнул, соглашаясь.
Улучив момент, снял двумя выстрелами мешавшихся гансов. Стрелять было очень больно - плечо-то ранено, каждый толчок приклада бил как кувалдой. До видневшихся зарослей ивняка мы добрались ползком. Продрались через хитросплетения ветвей, отдышались и двинули дальше. Выход из леска встретил нас тишиной. Даже страшно стало: то пальба идет такая, что головы не поднять, а то тихо как в гробу. Вано, пошатываясь, плелся за мной, я сам давно повесил "Выхлоп" за спину и шел с пистолетом в руке. Как мы оба оказалиссь в окопе - даже не понял.
- Ну, мужики, это уже наглость! - чей-то густой бас резанул по ушам.
- Шнапсу, что ли, обожрались? - прозвучал второй голос.
- Да говорю вам, наши это! - влез третий и тем самым меня порадовав.
- Свои мы, ребята! - проговорил я и вырубился. Сил просто не осталось.
Вернулся в этот суетный мир я одним рывком. Боль в голове прострелила с новой силой. Закусив губу, чтобы не заорать, огляделся по сторонам: землянка, вроде. Точно. Наклонился и поднял обрывок газеты: "..ая звезда". Наши! Значит не приснилось - вышли. Рядом лежал Вано. Он еще спал, тихо похрапывая. Попытавшись встать, обнаружил себя раздетым, только в подштанниках. Оружия нет, разгрузки тоже. Камуфляж с белой накидкой и подавно куда-то пропали. Все-таки поднялся и заметил кучу тряпья у входа. Порывшись, нашел свою верхнюю одежду и, накинув на плечи, вылез на воздух. И здесь суета. Люди в форме - бойцы, сержанты, командиры постарше - сновали туда-сюда. Едва выбравшись - наткнулся на винтовочный ствол. Подняв глаза, встретился с серьезным взглядом бойца.
- Э-э! Ты только не шмальни сдуру!
- Вам нельзя покидать землянку, вернитесь внутрь, - боец, видимо часовой не шутил. Вид у него был строгий и недоброжелательный.
- А что случилось-то? - опешил я.
- Вернитесь в землянку. Я доложу, что вы проснулись.
Не став спорить я юркнул обратно. Во дела, арестовали что ли?
- Вано, ты живой? - я потряс за плечо друга.
- А-а? - спросонья взмахнул руками тот и зашипел от боли.
- Тихо ты, чего ручищами размахался?
- Командир? Ты так больше не пугай! - Вано медленно сел и стал тереть руку, пытаясь успокоить боль.
- Нас тут похоже арестовали, - задумчиво сказал я.
- А-а-а! Всего-то? Лучше бы выспаться дали, - пробурчал под нос Вано.
- Ну, не бухти, "Здоровый", - часовой сказал, что доложит сейчас. Так что ждем гостей!
Я не обманулся в ожидании. Буквально через пять минут, к нам ввалился грузный, невысокий мужичок. Когда я разглядел знаки различия, то покачал головой.
- Ну, рассказывайте! - проговорил мужичок.
- Товарищ старший лейтенант госбезопасности, разрешите представиться? - особист коротко кивнул, а я продолжил.
- Лейтенант госбезопасности Новиков и сержант госбезопасности Ревишвили. Возвращаемся с задания ставки, - да, прямо так и заявил.
- Так уж и ставки? - с ухмылкой, но спокойно вставил особист.
- Так точно. При выполнении задания, получили ранения. Как попали именно к вам? Прорывались вместе с остатками стрелкового полка из окружения, свалились в окоп...
- Ясно, документов, конечно, нет? - почесал в затылке "старлей".
- Так точно. Нет. По моей халатности, группа не подшила метки, готов понести наказание.
- Ладно. Доктор у нас хотел вас осмотреть. Скажу бойцу - проводит. Я пока свяжусь с вашим командиром. Куда звонить? Не в Москву надеюсь?
- Никак нет! Передайте в штаб Сталинградского фронта: "Отец, я вернулся. Новик".
- Ишь ты, загнул! Хорошо, после осмотра у доктора, вас накормят. Жрать-то хотите?
- А то! - если честно, я очень обрадовался столкнувшись с адекватным особистом. Не часто они мне встречались, не часто.
Из землянки мы вышли вместе с Вано и снова встретились с часовым. Парень на этот раз, выглядел более расслабленным. Но был настороже, винтовку за спину все же не повесил.
- Веди, служивый! - я кивнул парню. Тот указал напарвление и пошел следом за нами.
Отойдя на несколько шагов от землянки, я остановил пробегающего бойца, тот куда-то торопился и сначала отмахнулся от меня, но я удержал его за рукав шинели.
- Братуха, а где мы? - осторожно спросил я, ловя на себе настороженный взгляд. У особиста-то забыл спросить.
- Во даешь! - присвистнул боец. Розовощекий худой парнишка лет восемнадцати, смотрел на меня с улыбкой. - Ты откуда, с луны что ли свалился?
- Почти, чуток пониже, но тоже больно, - с трудом улыбнувшись ответил я.
- Сто девяносто третий стрелковый полк, - так откуда вы?
- Да хрен его знает, братка. Очнулись вон в той землянке.
- А, так вы эти, которые утром в окоп свалились? - закивал парнишка.
- Ага, спасибо! - паренек опять кивнул и двинул дальше по своим делам.
Я обернулся к часовому, а тот повернувшись указал мне на соседний блиндаж. - Туда идите, - доктор там.
- Спасибо, - кивнул я и мы с Вано двинули туда, куда указал боец.
- Это еще что такое, кто разрешил вставать? - встретил нас в землянке строгий голос военврача третьего ранга.
- А кто запрещал? - пытаясь улыбаться спросил в свою очередь я.
- О какой герой, с гонором! - как-то зло буркнул врач.
- Да нет, обычный я. Просто пошутил, я не знал, что мне вставать нельзя. Нас ваш особист к Вам послал. Извините, если нагрубил.
- Ладно уж, возвращайтесь к себе и ложитесь. Я зайду к вам как только освобожусь. И зачем он вас послал?
- Как прикажете. Нам приказали явиться, мы и явились!
- Молодцы, ухарцы! Марш в землянку и отдыхать! - тоже с улыбкой ответил военврач и вернулся к занятию, от которого я его отвлек своим приходом.
- Есть, - честь я отдавать не стал, голова пустая.
Вернувшись в нору, в которой я пришел в себя несколько минут назад, затеял разговор с Вано.
- Ну вот, Вано, скоро будем у своих. Ты как, рука болит?
- Да нормально. Болит немного, главное - отдохнул хорошо. Думаешь быстро приедут?
- Если до Истомина дойдут сведения, то - быстро! Скоро отдохнем по-настоящяму, с банькой и чайком!
- Ага, на губу бы не попасть, за то, что метки не пришили! - поцокал языком Вано.
- Думаю - отвертимся. Хотя зная Петровича - может ведь и "закатать".
- Ну что, пришли в себя? - раздался голос за спиной. Обернувшись, увидел на входе знакомого доктора.
- Так точно, - хором ответили мы с Вано.
- Хорошо. Давайте посмотрю ваши раны, нужно повязки сменить.
- Серег, из Москвы получен приказ, - Истомин стоял передо мной.
- Слушаю, товарищ старший майор госбезопасности, - я вытянулся по стойке "смирно".
- Выбирай сам: в госпиталь или домой? - задал вопрос Петрович, прекрасно зная ответ.
- Товарищ старший майор...
- Все ребята были переправлены в Куйбышев.
- Дед, как он? - осторожно спросил я.
- В порядке, выкарабкается. Ранение серьезное, о восстановлении пока речь не идет, но жизнь уже вне опасности.
- Слава богу! - выскочило у меня. Истомин и глазом не моргнул.
- Так вот, я думаю отправить тебя домой, там будешь лечиться. А ребят мы позже к тебе переправим, когда в состоянии будут. Всем крепко досталось, о службе придется пока забыть, на время.
- Как прикажете. Я, если честно, и сам чувствую, что отдохнуть надо. Что по заданию?
- Теперь можно и о деле. Основную задачу выполнили отлично. Может, еще и благодаря этому, у немцев сейчас такой разброд стоит, что мы этим с успехом пользуемся. Войска вермахта, после поражения в Сталинграде, на запад - бегут. Главная цель была достигнута. Большой ценой, но - достигнута. В районе Сталинграда были окружены и разбиты части вермахта, на, которые Гитлер возлагал надежды. Они должны были отрезать нас от нефти - невышло. Конечно, мы тоже понесли немалые потери и речи от том, чтобы сейчас двинуть на Берлин, нет. Но вот выйти в район Донбасса и начать наступление на Харьков мы должны, причем - буквально на днях.
- Хорошие новости. Но думаю - это не все. Наверняка, есть и плохие?
- Куда без них. Кавказ шумит.
- Местные? - нахмурившись, спросил я.
- Есть и такое, зверствуют почище СС.
- Знакомо, - вставил я, вспоминая свое время.
- Принято решение усилить нашу группировку на Кавказе авиацией и долбить сверху. Наверное, так будет лучше.
Проведя два дня в Москве, мы вместе с Вано и Толяном - куда же без него - вылетели в Ленинград. Толю Круглова доставили в Москву на второй день моего появления в столице. Ведь он так и остается моим телохранителем.
В Ленинграде - нет, ДОМА! - меня ждала такая новость, что я сначала дар речи потерял. Мало того, что у меня две малявки, которых я удочерил, так Светланка приподнесла сюрприз:
- Сережа, нас скоро будет пятеро!
Я так на задницу и сел!
- Родная, ты серьезно? - не веря своему счастью, вскричал я.
Светка только хитро улыбнулась, а я - заплакал. Натурально, не смог сдержаться. Войнища тут такая идет, люди гибнут каждую секунду, а тут - новый человек растет. Пусть пока еще в утробе матери, но это уже - факт! Не думал я, что смогу испытать эту радость, после рождения дочери в моем времени, еще раз. Да и чего лукавить, забывать я стал понемногу - откуда я взялся и что там осталось. Новая жизнь: больше года уже здесь, привык ко всему. Не хватает только одного - не, не интернета с телевидением - телефона. Как же было бы удобно с "трубой". Хотя, я как-то уже думал об этом - задолбали бы тогда еще больше.
Наградой в этот раз для меня стал отпуск по ранению, ну и - "Красное Знамя". Сам обалдел. В аккурат на Новый год наградили. Новый, тысяча девятьсот сорок третий год я встречал вместе со всей своей дружной семьей. А куда мне было девать всех моих оглоедов, прибыли как раны затягиваться начали, еще и Деда с собой приволокли. Тот еще очень слаб, но все идет хорошо.
Петрович тоже приехал в Ленинград вместе с ребятами. Отпустили на три дня, побывать с семьей. Привез вести от командования. Оказывается, решили, наконец избавиться от чехарды со званиями. Согласно приказу, нас причислили к ОСНАЗу НКВД. С десятого января сорок третьего года я официально буду носить звание капитана. Звания выровняли. Мое, лейтенанта НКВД, стало равно общеармейскому - капитана. Приятно, черт возьми. А каково парням? Тот же Саня Зимин должен был сгинуть в болотах под Лугой, как и все остальные мои ребята, ан нет. Ходит вон, подбородок не опуская, тоже капитаном стал. Толю Круглова подравняли под нас с Зиминым. Три капитана теперь в нашей группе. Вано, тот "Здоровый" Вано, что в очередной раз вытянул меня к жизни, получил "Красную Звезду" и медаль "За Отвагу" и лейтенантские погоны. Наверное за то, что спас своего командира - по крайней мере, я очень об этом просил Истомина.
В середине января нам выдали новую форму. С красивыми, но неброскими погонами и с звездами на них. По случаю отъезда на Центральный фронт товарища Жукова, в Смольном устроили банкет. Нас тоже всех пригласили, ребята с удовольствием нацепили все награды. Истомин заявил, что "форма одежды - парадная". И баста! Конечно, чего скрывать, безумно приятно было одеть на себя тяжелый от наград мундир. Иконостас-то у меня впечатляющий, один "Орден Красного Знамени" в трех экземплярах чего стоит. "Красная Звезда", "боевик", "За Отвагу", "Невский", но главный, конечно, особенно дорог - "Орден Ленина". У Петровича, кстати, вообще "космос" на груди! Ему уже второй "Суворова" перепал, на этот раз - первой степени, а главное - он теперь комиссар третьего ранга, вот. ГэБэшные звания офицеров старшего комсостава остались как и прежде.
Светланка, увидев меня при полном параде, только глаза распахнула.
- Милый, когда мы с тобой встретились, там, в полевом госпитале, ты не говорил где ты служишь и что делаешь. Я понимаю и не спрашивала, хотя, видя следы твоих ранений, я представляла, что ты далеко не в штабе воюешь. Но я не представляла, что ты ТАК, рискуешь! Ты и сейчас не можешь мне рассказать, ЧЕМ, ты занимаешься на фронте? - видя, что я открыл рот чтобы ответить, Светланка поспешила меня остановить.
- Нет, нет. Если нельзя - не говори!
- Любимая, все нормально. Да, не скрою, мне чертовски приятно носить награды, но, не надо тебе знать большего. Нет в моей службе, ничего хорошего. Просто... Жди меня, когда я уезжаю и люби!
- Буду, всегда! - мы обнялись, я поцеловал любимую женщину в губы и вышел.
Придя во дворец, в дверях встретились с Александром Петровичем. Тот сиял новыми парадными генеральскими погонами и кучей наград. У меня и остальных наших - тоже уже не мало, грех жаловаться.
Банкет прошел как-то буднично. На фронтах хоть и были достигнуты серьезные успехи, но расслабляться рано. И все это знали. С алкоголем люди не перебарщивали, больше разговаривали. Редко удается встретиться друзьям и просто хорошим людям. Что меня удивило, так это - присутствующие на банкете солдаты. Пусть немного, но то, что позвали простых рабочих войны - мне понравилось. Были офицеры всех рангов и политработники. Почти в самом начале взял слово Георгий Константинович. Он встал, поднял фужер с вином - ну, не водка же была, наверное, в такой таре - и сказал:
- Товарищи командиры, бойцы и просто граждане. На фронте, наконец-то, наступил долгожданный перелом. Мы наступаем по всем направлениям, противник огрызается, но это - уже не тот вермахт, что лез сюда же в сорок первом. Наша победа - вопрос времени. Главной задачей сейчас является уменьшить потери в людях. И так потеряли очень, очень много.
Среди присутствующих я вижу человека, которого не имел возможности поблагодарить ранее. Пользуясь случаем, хочу исправить эту ситуацию. Товарищи, вы все - очень достойные люди, так или иначе проявили себя в борьбе с фашистским отродьем, но этот человек - он сделал кое-что лично для меня... - Жуков на секунду замялся, а все с нетерпением ждали продолжения, - Если бы не этот человек - меня бы тут не было! - выдохнул Георгий Константинович, "подводя черту" под выступлением.
Все сидевшие за столами обводили зал глазами, пытаясь понять, о ком Маршал говорит. Мне вдруг сделалось стыдно, я думал - маршал уже забыл про меня, ан нет!
- Капитан Новиков, Сергей, - вдруг донеслось до меня, и я вскочил как ужаленный.
- Этот лихой капитан прикрыл меня собой от пули. Не дал фашистским прихвостням сделать свое черное дело. В общем, - Жуков подошел ко мне, - спасибо, сынок.
Георгий Константинович крепко пожал мне руку и вручил новенький, блестящий от смазки наградной пистолет. Новый модернизированный ТТ с "анатомической" рукоятью и увеличенным на три патрона магазином. На рукояти была гравировка: "За доблесть и отвагу от маршала Жукова" - во как! Я убрал пистолет обратно в кобуру, из которой его ранее достал маршал, пожал протянутую вновь руку и гаркнул:
- Служу Советскому Союзу! - и, после легкого кивка Георгия Константиновича, уселся на свое место.
Дальше пошли поздравления - мне было крайне неловко, но деваться некуда. Я был очень удивлен этим жестом Жукова, никогда не думал, что тот запомнит. Сам-то уж забыл, как-то не до этого было. В самом начале - да, было дело, обдумывал произошедшее. Истомин меня тогда предупредил, что у Жукова хорошая память, но чтобы так отблагодарить! Если честно, эта награда - дороже всех орденов. Человек подарил от чистого сердца, это было видно по глазам.
Вечером после банкета, подогнал под себя ремни кобуры с новым пистолетом. Пока занимался подгонкой, жена уложила детей спать и мы решили прогуляться. Старшая у нас - уже помощница что надо. На нее маленькую оставить - не вопрос.
Как же хорошо пройтись по городу, когда не думаешь о бомбежке и обстрелах. Когда ничего не угрожает тебе и твоим родным. Да, скорее бы уж война закончилась, так хочется пожить в мире в этом времени. Рядом с нашим домом, на набережной, было тихо. Вокруг все белым-бело. Мы с любимой бродили вдоль реки и с наслаждением дышали чистым, морозным воздухом. Где-то еще гремят взрывы, с неба валятся бомбы и снаряды, льется кровь тысяч людей, но это - где-то далеко, а мы - здесь и сейчас.
- Как назовем? - задала резонный вопрос Светланка, когда мы заговорили о беременности.
- А кого называть-то? Ведь не знаем кто будет! - растерялся я от преждевременности вопроса.
- Как бы ты мальчика назвал? - вполне серьезно продолжала Света.