Аннотация: В какие "медвежьи" углы не заносило нас по распределению. Об одном таком путешествии этот рассказ:)))
Любовь к "Аннушке"
Это случилось еще в доперестроечные времена. Тогда в вузах существовало такое страшное понятие как "распределение". То есть, государство определяло, куда заслать молодого специалиста, чтобы он принес как можно меньше вреда своими знаниями и умениями. Причем, попасть можно было в такие края, что "ни почтового, ни товарного", а "только самолетом можно долететь". Вот такое распределение досталось и мне. Правда, пообещали двухкомнатную благоустроенную квартиру и прочие радости. Место назначения почему-то называлось городом. Видимо, в порыве патриотизма кто-то решил, что деревней ему именоваться стыдно, да даже поселком городского типа - тоже не звучит. Вот и назвали населенный пункт с деревянными домами и единственной школой городом. Хотя, нужно признать, что аэропорт там имелся в связи с отсутствием других средств сообщения, как-то: дороги автомобильные и железные. Словом, когда пришла пора ехать по распределению, пришлось брать билеты на самолет. Пока летели на "Як-40" из Вологды, в голове мелькала мысль о том, что есть еще в Вологодской области места, где явно не ступала нога человека. Мама отправилась со мной, справедливо полагая, что вместе нам будет не так страшно. Если честно, мы надеялись уговорить местную администрацию отказаться от молодого специалиста в моем лице.
В общем, прибыли мы в город Энск и отправились в гостиницу. Роскошный номер на десять человек достался в полное наше распоряжение. Видимо, там было так много приезжих, что гостиница просто пустовала. Устроившись с ночлегом, мы хотели сразу взять обратные билеты на самолет, чтобы улететь на следующий день. Но оказалось, что именно во вторник кассы закрыты на выходной. Тогда мы наивно решили, что возьмем билеты прямо в аэропорту утром и отправились в школу, куда непосредственно и надлежало явиться молодому специалисту. По дороге туда я пыталась найти хотя бы одно здание, которое бы вселило уверенность в возможности предоставления благоустроенной квартиры. Потом я решила, что, возможно, мы просто находимся в старой части города, а все благоустроенные дома в новом районе, до которого мы просто не добрались. Директор школы встретил нас, мягко говоря, с удивлением.
- Распределили к нам? - переспросил он. - Впервые слышу. Нет, нам не нужны учителя. Вполне хватает. У нас свои берут нагрузку по 48 часов, зарабатывают. Часов не хватает для тех, кто уже в штате.
А когда он услышал про предоставление благоустроенной двухкомнатной квартиры, его глаза стали очень напоминать блюдечки, а брови медленно, но верно, поползли кверху. Он мучительно напрягся, прикидывая, видимо, план города. Потом уверенно сказал:
- Нет, у нас самое благоустроенное жилье - это когда с печкой, а остальные удобства во дворе.
На вопрос, не будет ли он так любезен подписать отказ от специалиста, он, добрая душа, с облегчением сказал:
-Конечно-конечно, - и тут же (да здравствует отсутствие бюрократии!!!) подмахнул отказную бумагу.
Удовлетворенные выполненной задачей, мы с мамой отправились обратно к гостинице. Начинался вечер. На улице, у каждого почти дома стояли подвыпившие мужички. Под их взглядами становилось как-то неуютно. Вернувшись в гостиницу, мы решили, что гулять больше не пойдем. Утром часов этак в шесть мы уже были в аэропорту, надеясь улететь первым рейсом. В принципе, это было реально, мы были третьими в очереди за билетами. Но на первый рейс оказалось всего пять свободных мест, на которые продали билеты каким-то льготникам. Второй рейс ожидался через три часа. Мы стояли, искренне надеясь, что вот тут-то, вот с этим рейсом мы, наконец, отправимся в объятия цивилизации. Но не тут-то было! На этот рейс оказалось три свободных места, которые опять же распределили среди льготников. Мы начали понимать, что шансов улететь последним, третьим рейсом у нас маловато. Снова ночевать в гостинице совершенно не хотелось. Одна, но пламенная страсть овладела нами: скорее покинуть этот край. Но других способов уехать пока не наблюдалось. И тут в зал аэропорта вошел ангел, которого мы сначала приняли за мужчину средних лет. Его лицо выражало суровую сдержанность. Он мрачно поинтересовался, нет ли желающих лететь до Вологды на его самолете. "Я, - сказал он, - лечу в Вологду на Ан-2. Кто хочет лететь со мной - вперед".
Мы почувствовали, что это наш единственный шанс попасть на Родину и рванули за мужчиной на летное поле. Самолет снаружи казался вполне приличным транспортом. Но когда мы зашли внутрь, меня насторожило то, что сидения были расположены не как обычно, поперек салона, а вдоль иллюминаторов. Получалось, что пассажиры сели лицом друг к другу. "Ну, - сказал летчик, - пристегните ремни". И передал каждому из нас бумажные пакетики. Я заподозрила неладное. Самолетик разогнался и ...взлетел. Часть народа сразу стала нежно-зеленого цвета. Они сунули носы в пакетики и замерли так, изображая страдание молча. Я решила, что лучше будет смотреть в иллюминатор. Самолетик шел примерно так, как идет автобус по сильно избитой проселочной дороге. Он постоянно дрожал, проваливался в воздушные ямы, а потом гордо выползал из них, видимо, решая, что падать будет позже. Земля казалась неприлично близкой. При каждом падении вниз мне казалось, что вот тут мы и закончим наш полет. Еще десять минут я смотрела в иллюминатор и ждала, когда мы рухнем на землю. Потом решила не смотреть в окно и повернулась обратно. Лучше бы я этого не делала. Уже все пассажиры уткнулись в пакетики, а цвет лиц уже был зеленым без нежных оттенков. Казалось, что в самолете летит группа вурдалаков. Мне стало страшно. Я закрыла глаза и подумала, что летим мы всего каких-то пятнадцать минут, а весь полет должен длиться два часа. И тут я поняла, что столько бояться я не смогу. Просто физически не в состоянии. Я решила: будь что будет, грохнемся - и фиг с ним. Хуже уже не будет. Так, закрыв глаза и думая о вечном, я дожила-таки до Вологды. Когда мы вышли из "Аннушки", земля показалась нам слегка качающейся, но такой родной. А главное, из Вологды можно было ехать и поездом, и автобусом, а в случае необходимости даже дойти пешком, что уже радовало. С тех пор я часто рассказываю, как летала на "Аннушке", я даже горжусь, что пережила такое приключение, но у меня нет никакого желания повторять этот подвиг в ближайшие сто лет...