Мария Миронова.

Флам.
 

Ночь отступала лениво и неохотно, розовея на горизонте. Звезды постепенно угасали, прощально вспыхивая в бледнеющих сумерках. Ветер качал деревья, в кустах малинника надрывался коростель. Пахло некошеной травою и недавним дождем. Племя спало.
Флам глядел на эту пасторальную картину ласково и нежно, так смотрят на семейное фото. Сам он стоял, прислонившись к сосне и пожевывая травинку, однако это не мешало ему настороженно вслушиваться в наступающее утро. Чуткие уши резко поворачивались в сторону источника звука, рука непроизвольно тянулась к луку. Но все было пока спокойно.
Флам был посвящен в жеребцы совсем недавно, чем очень гордился. Жеребята, бывшие товарищи по играм, глядели на него с завистью и уважением, вызывая у Флама несказанную скрытую радость. Сегодня он впервые вышел в караул и, похоже, удачно. Ночь прошла спокойно, и уже давно пора было доставать горн и трубить подъем.
Флам любил свое племя. Здесь он родился и вырос, здесь же, как думал он, однажды и умрет. Остальные же его не то, что бы любили, но предпочитали лишний раз не связываться. Еще бы, ведь он был сыном самого Гаруны - вожака племени. Мать изредка наказывала сына за шалости, но долго не злилась. В общем, не жизнь была у Флама, а сказка. Однако избалован он не был, скорее даже, наоборот, строг к самому себе.
Отделившись от сосны, молодой кентавр потянулся, разминая мышцы, и полез в мешок за горном, однако... какой-то новый неожиданный звук заставил его насторожиться. Флам изумленно стриганул ушами в сторону чащи - звуки доносились явно оттуда.
"Разбудить стадо или пойти самому посмотреть?" - задумался Флам. Решение было принято, и дозорный двинулся к кустам. В конце концов, это могла быть какая-нибудь невиданная птица, и родичи вряд ли обрадуются, если их разбудят из-за такой ерунды.
На всякий случай достав лук и стараясь двигаться как можно незаметнее, Флам раздвинул колючий кустарник и, удивленно всхрапнув, попятился.
В чаще, на пеньке, сидело странное существо и плакало - надрывно, с всхлипами и подвываниями. Лицо существа было закрыто руками, грива причудливым образом заплетена. Еще странное создание было завернуто в яркую ткань.
"Это, наверное, у него вторая кожа, - подумал Флам. - Защищает от дождя и снега".
Он совершенно растерялся, не зная, как поступить дальше. Однако ему вспомнились наставления отца: "Не можешь убить - прогони".
- Эй, ты! - позвал Флам негромко. Он не был уверен, что существо поймет его речь, но, несмотря на это, оно вздрогнуло, перестало плакать и подняло мокрое лицо с огромными голубыми глазами. Флам снова удивленно всхрапнул и перебрал стройными ногами от омерзения. Туловище существа заканчивалось двумя длинными розовыми конечностями, частично скрытыми материей.
"Интересно, зачем им эта гадость? - подумал Флам, отходя подальше. - Может, они с возрастом отпадают?"
- Ты кто? - неожиданно произнесло существо тонким мелодичным голосом.
Флам такого не ожидал. Разговаривать с этим не хотелось, поэтому он просто поднял лук, предупреждая о своих отнюдь не мирных намерениях.
- Уходи, зверь невиданный! - стараясь выглядеть как можно свирепее, Флам зафыркал и затопал ногами. Однако это только рассмешило непонятное существо.
- Какой же я зверь? - удивилось существо, поднимаясь с пенька. Флам, подошедший было поближе, опять попятился.
"А! - понял он. - Они опираются на них при ходьбе".
- А кто же ты тогда? - фыркнул Флам. - Назовись и уходи!
- Не гони меня, кентавр! - неожиданно жалобно попросило существо. Казалось, сейчас оно опять заплачет. - Я - человек, и я заблудилась...
- А-а, так ты человек, - Флам убрал лук. Сам он никогда еще не видел людей, но слышал о них от старейшин. Говорили разное, но для себя Флам решил, что у этого существа намерения вполне мирные. Хотя... вот сейчас заведет куда-нибудь в чащу, загрызет и убежит к своему стаду. Нет, нас так просто не проведешь.
- Ты не знаешь, в какой стороне деревня? - человек молитвенно сложил руки у груди. - Я целую ночь по лесу хожу, никак тропинку не найду...
- В той стороне, - Флам небрежно махнул влево. - А теперь уходи!
- Спасибо тебе, кентавр! - человек радостно улыбнулся, подошел неожиданно близко и погладил Флама по гриве. От такой наглости жеребец опешил. - Ты хороший. Меня Лейла зовут, а тебя?
- Флам, - машинально ответил Флам.
- Спасибо тебе, Флам, - Лейла-человек еще раз улыбнулась и скрылась в чаще в указанном направлении.
...На следующий день кентавры праздновали Праздник Воды. Вечером, когда взошла луна и первые звезды проклюнулись на небосводе, стадо собралось у реки, дабы отдать дань лошадиной богине Воды - Калимее. Кентаврийки со смехом прыгали через воду, взрослые жеребцы играли на горнах и дудках, ребятня с визгом путалась у взрослых под ногами, а вожак Гаруна вместе со старейшинами лежали у воды, молясь Калимее и прося у богини полноводных рек и добрых дождей.
Флам стоял один у опушки леса, не сводя глаз с игривых кентавриек. Вон та гнедая, пожалуй, ничего. Может, подойти к ней?
- Флам, - неожиданно послышалось из леса. Жеребец вздрогнул и обернулся.
"Снова этот человек!" - подумал он с раздражением, но все же подошел.
Лейла сказала, что пришла, потому что соскучилась. Кентавры о людях знали мало и остерегались их, но с Лейлой все было иначе. Поначалу Фламу было просто любопытно общаться с человеческой самкой. Он знал, что за это в стаде по голове не погладят, но само осознание того, что он, сын вожака, нарушает закон, вызывало какое-то бесшабашное веселье и довольство собой. Они прогуляли вместе всю ночь. Лейла рассказывала ему о своей жизни, о том, как люди строят дома, чтобы в них жить, как работают, заводят семью. Флам только фыркал. О своем стаде он предпочитал не распространяться. Потом она ушла обратно к людям, и Флам тоже вернулся домой. Кажется, никто не заметил его отлучки.
На следующий день зарядил дождь, и стадо расположилось под спасительными кронами деревьев. Флам скучал, слоняясь туда-сюда по опушке. Сначала ему была непонятна такая тоска, только потом он с ужасом осознал, что скучает по Лейле!
- Что с тобой, сынок? - спросила мать, подходя к нему. - У тебя унылый вид. Ты не заболел?
- Нет, - кратко ответил Флам и пошел в чащу.
Добредя до опушки, кентавр постоял немного, а потом неожиданно жалобно позвал:
- Лейла!
Зашуршали листья, и все смолкло. Флам настороженно огляделся.
- Оп! - неожиданно крикнул кто-то над самым ухом.
Флам испуганно заржал, попятился, тут же споткнулся и завалился на бок. Раздался счастливый смех, и из кустов выглянула Лейла.
Флам оскорбленно раздувал ноздри.
- Ну прости, - протянула Лейла, подходя поближе и неожиданно обнимая его за крепкий торс. - Я так соскучилась! Ну, Флам...
- Ладно уж, - Флам хотел было отстранить девушку, но та только крепче прижалась к нему.
- Флам, я не знаю, что мне делать, - она подняла к нему печальные голубые глаза. - Мне кажется, я... ты мне нравишься...
- Что?! - выдохнул Флам, но Лейла уже плакала, спрятав лицо в его гриве.
...Флам вернулся в стадо лишь вечером - потерянный и совершенно разбитый.
- Где ты был весь день? - спросил Роем, его друг, недавно тоже посвященный в жеребцы. Флам глянул на него исподлобья, но ничего не ответил.
Ночью, когда уже многие спали, Флам подошел к Гаруне.
- Отец, - позвал Флам. - Я видел человека...
- Человека?! - Гаруна всхрапнул и гневно поднялся на дыбы. - Не смей подходить к людям, сынок!.. Люди бесчестны и подлы! Они убили твоего дедушку из длинной черной палки, воняющей дымом!
Внутри у Флама все похолодело, и он пообещал себе, что никогда больше не увидится с Лейлой.
Однако он повстречался с ней на следующий же день. И на следующий день. Целую неделю они почти не расставались. Гаруна настороженно наблюдал за сыном, не понимая, где он пропадает. Он как-то хотел проследить за Фламом, но его остановила жена.
- Он еще совсем жеребенок, Гаруна, - сказала она ласково. - Кто знает, может, он завел себе подружку.
- Кого? Все кентаврийки на месте! - раздраженно отвечало Гаруна, но мать лишь пожимала плечами.
Приближалась зима, в лесу начало холодать, и Флам с Лейлой стали встречаться все реже и реже. Молодой кентавр чувствовал, как постепенно привязывается к девушке, но ничего поделать с собой не мог.
- Тебя что-то беспокоит? - однажды спросила Лейла, когда они устроились в чаще на поваленном дереве.
- Да, - признался Флам. - Мое стадо не любит таких, как ты. Отец сказал, что твои люди убили моего дедушку из черной палки.
Лейла вздохнула и прижалась к нему.
- Это просто ужасно, Флам, - сказала она дрожащим голосом. - Но пойми, среди нас есть и те, кто ненавидит убивать. Многие любят животных так же, как я люблю тебя.
Флам шумно выдохнул. Она говорила ему это уже не раз.
- Я тебя тоже люблю, - сказал Флам и неожиданно понял, что так оно и есть. - Но мы вместе быть не можем.
Лейла отстранилась от него и со страхом глянула в глаза.
- Почему?
- Потому, что мое племя тебя не примет. А твое не примет меня, - печально ответил кентавр. Лейла вскочила с бревна, затравленно глядя на него.
- А вот и нет! - крикнула она, пятясь. - Я тебе докажу!
С этими словами она повернулась и скрылась в чаще. А Флам, проводив ее недоуменным взглядом, встал и побрел к опушке. С неба тихо падал снег.
...Выбежав из леса, Лейла понеслась вдоль деревни. В глазах ее стояли слезы. Путь девушки лежал к маленькой черной избушке на отшибе.
В избушке жила колдунья, пользующаяся дурной славой в деревне. Однако к ней ходили многие - за советом и за травкой какой лечебной. Постучавшись и услышав хриплое "Войдите!", Лейла влетела в темную, захламленную комнату и выпалила, не раздумывая:
- Преврати меня в кентаврийку!
Ведьма искоса глянула на нее.
- Да разве ж такое возможно? Кому под силу такое чародейство?!
- Но... В деревне говорят... - пролепетала Лейла, теряя надежду.
Ведьма усмехнулась.
- Не всякому слову верь. Мало ли, что злые языки болтают. Уходи прочь!
Лейла залилась слезами и побрела в сторону от избушки. Ведьма смотрела ей вслед, что-то решая для себя. Потом вдруг пробросила в сгорбленную спину уходящей девушки:
- А не пожалеешь?
Лейла вздрогнула и резко обернулась. В ее заплаканных глазах засветилась робкая надежда.
- Нет! Я так люблю его!
...Тем же вечером стадо собралось сниматься с насиженного места. Кентавры хотели двинуться к подножию горы - воздух там был теплее и снега меньше. Сердце у Флама ныло, он весь день пробыл на опушке расстроенный. Язык не поворачивался сказать Лейле "Прощай!".
- Флам! - позвал Гаруна ближе к вечеру. - Идем, стадо ждет только тебя одного.
- Идите, - неожиданно сказал Флам, не поднимая головы.
- А как же ты?
- А я остаюсь, - Флам поднял глаза на отца. Во взгляде его была решимость. Гаруна гневно зафыркал, но тут подошла мать.
- Ты уверен, сынок? - спросила она ласково.
- Да, мама, - Флам благодарно кивнул, поднялся и двинулся в чащу леса.
- Пусть идет, - сказала мудрая кентаврийка. - Значит, так надо.
Гаруна лишь качнул головой, поднялся на дыбы и помчался к стаду. Флам еще долго слышал прощальное ржание уходящих кентавров...
Утопая в сугробах и пригибая голову от ветра, Флам набрел на знакомую рощу. Она уже ждала его там, нежно и ласково улыбаясь.
- Лейла?! - не поверил Флам. Перед ним стояла прекрасная кентаврийка, ее светлая грива развевалась на ветру. - Лейла, неужели это ты?!
- Я, - ответила Лейла, подошла к жеребцу и поцеловала его. - И теперь мы будем вместе. Всегда.
- Всегда, - с улыбкой повторил Флам. И хотя с неба валили хлопья снега, свистел злой северный ветер и холодная земля сковывалась льдом, эти двое были счастливы. И будут счастливы до конца своих дней.

06.05.08.

п. Лотошино Московской области.