У каждого города есть душа. О ней нельзя прочитать, нельзя рассказать, нельзя понять её, можно только почувствовать. Побыв какое-то время, ты настолько проникаешься городом, что он заползает в тебя, поселяется внутри, тебе кажется, что всё в этом городе так, как надо, а по другому и не должно быть. И если вместо привычных жёлтых трамваев ты вдруг видишь светло-голубые...
В Гейдельберге с платформы надо было подниматься вверх, чтобы выйти в город. В Карлсруэ надо спускаться вниз. В Гейдельберге все ездят на автобусах, в Карлсруэ - на трамваях. Гейдельберг стоит на горе, Карлсруэ - в низине. В Карлсруэ шёл дождь. В Гейдельберге светило солнце. Это не был другой город. Это был другой мир.
Город поэтов. Город учёных. Город замков. Разумеется, да. Но для меня он стал, в первую очередь, городом вкусной пиццы, городом большой компании, городом Бисмарка, лебедей, мощёных пешеходных улиц, овец, американцев и кактусов. Удивительно дружелюбный, улыбчивый город. Кажется, в нём никогда и не бывает плохой погоды. Город , где невозможно злиться, обижаться и просто грустить.
Удивительно, но когда я рассматривала виды Гейдельберга на картинках, мне казалось, что это большой город. Я не могла и представить, что его можно обойти вокруг всего за пару часов. И всё же, оказавшись в центре, проходя вдоль по главной улице, поднимаясь вверх к замку, переходя мост, вы, если конечно не посмотрите в путеводитель, будете уверены, что находитесь в одном из крупнейших городов Германии. Почему? Наверное, из-за обилия туристов, засмотришься на витрину - и вот чуть не столкнулся нос к носу с таким же зевакой. А, возможно, все те сотни известных людей, что когда-то предпочли Гейдельберг другим городам, что творили здесь, страдая, любя, смеясь и плача, может, они не ушли, а просто растворились в воздухе, сменив способ существования? Тогда население города увеличивается на порядок.
А ещё Гейдельберг стоит на реке. В Карлсруэ реки нет. Но без неё, даже без самой маленькой речушки, город словно застывает как морская фигура из детской игры, он не дышит полной грудью, не резвится вволю, ему скучно и одиноко. Гейдельбергу Некар придаёт какое-то сказочное величие, словно ещё больше убыстряя внутреннюю жизнь города и в то же время расширяя его, наполняя запахом воды и свежим ветром.
Недаром уличные музыканты выбирают именно это место для своих концертов, ведь только здесь ты можешь полностью отдаться музыке, развеять её, словно дым от костра и ярко пылать в душе, надеясь на то, что пламя увидят и восхитятся им... Здесь даже дышится легче, читается быстрее, здесь вкуснее кофе в многочисленных маленьких кофейнях, где тебя завернут в мягкий плед и предложат посидеть на улице, греясь на ласковом осеннем солнышке.
Но больше всего меня в Гейдельберге поразил не замок, гордо смотрящий вниз с горы, не дворцы баденских графов, не изящные церквушки и даже не знаменитый "Путь философов", а место, которое, как может сначала показаться, совершенно ничем не примечательно. Это магазин старой книги. Он расположился в самом центре, заняв четыре этажа жилого дома, с длинными узкими комнатками, картонными стенками, лепниной на потолке и множеством высоченных стеллажей, переполненных книгами, пластинками, нотными тетрадями, альбомами, газетами и журналами. Утонув ногами в пушистом ковре, ты на пару часов целиком погружаешься в понравившуюся книгу, а, поняв, что больше с ней не расстанешься, забираешь её с собой за символическую плату и носишь в кармане или сумочке, почитывая то и дело на ночь, вызывая яркие сны, похожие на цветной жевательный мармелад, что на каждом углу наполняет прилавки магазинов и ларьков.
И расставаясь с этим гордом, я знала точно: я увижу его снова, и огни вдалеке исчезают не навсегда, а тают как первый снег, такой особенно прекрасный и застенчиво нежный. А за ним выпадет ещё и ещё, нужно лишь немножко подождать в предвкушении. До свидания, Гейдельберг! Я не прощаюсь!
![[]](/img/m/mironowa_l_p/progejdelxbergtramwairekiknigiicwetnojmarmelad/sd538846.jpg)