Гусиные лапки

В голове стоял перезвон похожий на звон хрустальных новогодних бокалов с искристым шампанским. Пришлось подняться, звонил входной звонок. Накинул халат и с неохотой двинулся, раздражённо думая, кого это могло принести в такую рань. Проходя мимо зала, заметил, что наряженная ёлка светилась бегущими огнями.

Странно, - подумал я, - Почему горит, я же её отключил?

Не заглядывая в сторожевой глазок, открыл дверь. Передо мной стоял мужчина в фетровой шляпе с небольшими полями и низкой тульей, как у канотье. Бросилось в глаза, что она была лихо сдвинута на затылок, но глаза были печальными, хотя губы изображали улыбку. Продолговатое лицо было открытым, нос тонкий, усы и аккуратно подстриженная борода соответствовали облику гостя. Двубортный пиджак, тёмный галстук с большим узлом, не закрывал шею, которая вырастала из белого воротничка рубашки. Брюки были расклешенные, но не закрывали лакированных ботинок черного цвета.

Мы поздоровались, я отстранился, приглашая гостя войти, мучительно вспоминая, кто бы это мог быть.

- С кем имею честь? - неожиданно церемонно обратился я к ночному гостю.

- Иван Сергеевич Шмелёв, русский писатель, - представился гость, - В 1998 году вы были в Париже на кладбище Сент-Женевьев де Буа, и ваша дочь пригласила меня в Россию, что соответствовало моим желаниям. Через два года прах перевезли в некрополь Донского монастыря - вот решился заглянуть к вам перед Рождеством.

Путешествие во Францию пролетело в голове и остановилось на голубом куполе церкви Успения Божией матери, где моя дочь попросила служителя показать, где находиться могила писателя Шмелёва, куда мы отправились после литургии.

Постояли перед прямоугольным мраморным надгробьем, которое венчалось белой аркой, внутри неё был встроен тёмно-коричневый православный крест с двумя блестящими табличками, на одной, если верить в происходящее, значилась фамилия посетителя. В скорбном молчании дочка и я помолились за упокой писателя, и поблагодарили его за повесть Лето Господне, а дочь положила на могилу две свои любимые конфетки Гусиные лапки.

Я пригласил гостя в зал, он протянул мне шляпу, которую я повесил в шкаф. Посередине зала неожиданно появился стол, заставленный закусками и дымящимися супницами, что удивило меня несказанно. Приборов было два. Прежде чем войти в зал гость отправился умыться, вернувшись, присел напротив, с азартом потирая руки, было видно, что он проголодался. На правах хозяина я понимал, что должен управлять парадом, но неуверенность захватила меня, в голове пронеслось: Сладки гусины лапки.

Я разглядел пару гусиных лапок в стоящем рядом судке, который протянул гостю. Он ловко подхватил вилкой одну лапку, перебросил её на узорчатую тарелку и сказал:

- Можно бес церемоний, я Ваня, а вы Андрей, если мне не изменяет память?!

Я кивнул в знак согласия. А он цельную лапку в рот отправил, вытащил кость, причмокнул, будто полоскал во рту, и сказал:

- По какой грязи шлёпала, а сладко! Да вы не стесняйтесь, попробуйте это лакомство, на всю жизнь запомните. И улыбнулся приветливо и радушно.

Лето господне, заговенье на Филиппов пост, - вспомнил я. Этот отрывок дочь читала вслух, приговаривая:

Любили покушать русские люди. Не скрывая любопытства, я осмотрел стол, на котором увидел заливную осетрину, жареного гуся с капустой и мочёными яблоками и всякое соленье вокруг, мочёную бруснику, вишни, смородину в веничках.

А далее слоёный пирог, яблочный, пломбир на сливках и шоколад с бисквитами, - вспоминал я.

А гость улыбнулся и ласково сказал:

- Приступайте Андрей пока всё с пылу с жару. А мороженное нам после подадут, когда насытимся. Во время поста покушать не удаётся.

Мне хотелось сказать, что и пост у вас, слава богу, был в разнообразии, но неожиданно спросил:

- Сбылась Ваня, твоя мечта о гусиной лапке? А сам не удержался, тонкая косточка гусиной ножки хрустнула в моих зубах, на что гость добродушно улыбнулся и подсказал:

- Не торопись, Андрюша, по молодости энергии много, она вам ещё пригодиться.

Уже ничему не удивляясь, я налил две рюмки водки от мадам Поповой, вспомнив, что Иван не жаловал мадеру. Мы чокнулись, гость ласково опрокинул рюмку и хрустнул тонким, крепким, золотым с пупырками огурцом так аппетитно, что я почувствовал аромат хрена и смородины.

Часа через полтора гость поднялся и вышел. Я не беспокоился, потому что сам чувствовал потребность привести себя в порядок. Но Иван не возвращался. В прихожей никого не было. В ванной свет не горел, но неожиданно вспыхнул ярким сполохом. Я открыл глаза, надо мной стояла жена с встревоженным лицом.

- Тебе снилось что-то ужасное, ты стонал и ворочался, я решила тебя разбудить?!

Всё нормально сказал я ей, вспоминая сколько пищи мне пришлось проглотить. Она выключила свет и прилегла. Мне не спалось, смутная тревога заставила меня подняться. Ёлка не светилась, стол стоял на привычном месте, но на крахмальной салфетке лежали две конфеты - это были Гусиные лапки, привет от ночного гостя.

Декабрь 2003г.